Lib.ru/Классика: Тургенев Иван Сергеевич. Письма к П. Л. Лаврову

И. С. Тургенев. В воспоминаниях революционеров-семидесятников

Собрал и комментировал М. К. Клеман

Редакция и введение Н. К. Пиксанова

М.,-- "АСАDЕМIА", 1930

ПИСЬМА И. С. ТУРГЕНЕВА К П. Л. ЛАВРОВУ

Париж. Rue de Douai. 1 июня 1873 г.

Любезнейший Петр Лаврович, спешу известить Вас, что в середу я выезжаю отсюда в Баден, -- а в субботу -- или в воскресенье -- объявлюсь в Цюрихе, где конечно буду иметь удовольствие видеться с Вами. Вырубов, с которым я вчера обедал -- (он тоже, кажется, собирается к Вам) -- сообщил мне, правда, что, по Вашим словам, страсти сильно разгорелись в Цюрихе, так что даже Ваш секретарь потерпел физические неприятности {Эмигрант Н. В. Соколов, бывший полковник генерального штаба, осужденный в 1867 году за издание романа "Отщепенцы", был подослан "бакунистами", враждовавшими с "лавристами", к секретарю журнала "Вперед!" В. Н. Смирнову под предлогом получения хранившихся у него экземпляров переизданных русской колонией "Отщепенцев" и избил его.}; зная расположение ко мне моих молодых соотчичей, я должен бы был поставить себе вопрос: могу ли подвергаться подобному риску? Но была не была -- и я еду в Цюрих, полагаясь на российское авось.

И так, до скорого свидания. Черкните мне словечко в Баден-Баден, по следующему адресу:

H-r. I. T. Baden-Baden per adresse Frau Mina Anastett, Schillerstrasse, 7. И примите уверение в совершенном моем уважении и преданности Ив. Тургенев.

Баден Баден. Понедельник, 9 июня 1873 г.

Любезнейший Петр Лаврович, я третьего дня приехал сюда и нашел Ваше письмо. Очень благодарен Вам за память, но в Цюрих я не поеду. Из собственных выражений Вашего письма я должен заключить, что мне ничего бы не удалось увидеть -- особенно в течение тех двух, трех дней, которые я бы там провел П. Лавров отговаривал Тургенева от посещения Цюриха, опасаясь недружелюбного приема со стороны русских студентов. В. Фигнер вспоминает: "Петр Лаврович неожиданно сообщил, что И. С. Тургенев намерен поехать в Цюрих, чтобы познакомиться с заграничными студентками, с целью запастись материалом для замышляемого романа. Лавров сказал, что думает представить знаменитому писателю наc, присутствующих. Тут все мы, сколько нас было, закричали и замахали руками, объявляя, что не желаем подобных "смотрин" и ни за что не пойдем к Тургеневу. Отпор был такой энергичный и единодушный, что, по тому или другому, проект рухнул. Тургенев из Парижа так и не приехал, и мы в роман не попали" (В. Фигнер. Студенческие годы. М. 1924, стр. 47). В подстрочном примечании к этому отрывку отмечается "верность типов, выведенных в "Нови": "Матурина -- вылитый портрет Веры Любатович, которую мы прозвали "Волчонком" за ее резкость, а Марианна очень напоминает мою сестру Лидию". {П. Лавров отговаривал Тургенева от посещения Цюриха, опасаясь недружелюбного приема со стороны русских студентов. В. Фигнер вспоминает: "Петр Лаврович неожиданно сообщил, что И. С. Тургенев намерен поехать в Цюрих, чтобы познакомиться с заграничными студентками, с целью запастись материалом для замышляемого романа. Лавров сказал, что думает представить знаменитому писателю наc, присутствующих. Тут все мы, сколько нас было, закричали и замахали руками, объявляя, что не желаем подобных "смотрин" и ни за что не пойдем к Тургеневу. Отпор был такой энергичный и единодушный, что, по тому или другому, проект рухнул. Тургенев из Парижа так и не приехал, и мы в роман не попали" (В. Фигнер. Студенческие годы. М. 1924, стр. 47). В подстрочном примечании к этому отрывку отмечается "верность типов, выведенных в "Нови": "Матурина -- вылитый портрет Веры Любатович, которую мы прозвали "Волчонком" за ее резкость, а Марианна очень напоминает мою сестру Лидию".}. В "Правительственном Вестнике" появилась большая и беспощадная статья от имени Правительства на счет наших цюрихских студенток; их обвиняют во всевозможных ужасах, упоминают (не называя впрочем Вас) о Ваших лекциях -- и кончают объяснением, -- что все те из наших соотечественниц, которые останутся в Цюрихе после 1 января 1874 года-- будут лишены всяких прав и не допущены ни на какие коронные места и ни в какие заведения {См. примечание на стр. 81.}. Вследствие этих драконовских мер наша русская колония в Цюрихе вероятно разлетится прахом, а с нею и библиотека, куда мне теперь уже не за чем посылать экземпляры моих сочинений. Вот и выходит, что L'homme propose... а М. Н. Лонгинов dispose {Человек предполагает... а М. Н. Лонгинов располагает. М. Н. Лонгинов (1823--1875) -- библиограф, с 1870 г. начальник Главного Управления по делам печати. Имел репутацию ярого реакционера.}.

Я еду в Карлсбад, а через 6 недель назад во Францию через Баден. Может быть тогда я сделаю маленький abstecher {Короткое путешествие.} в Швейцарию, но не наверное.

Не знаю, когда придется увидеться, но прошу Вас (и это не фраза) верить в искреннее уважение и участие, с которым остаюсь

преданный Вам
Ив. Тургенев.

III

Карлсбад, Österreichischer Hof. Суббота, 28 июня 1873 г.

Любезнейший Петр Лаврович, я только сегодня и здесь получил присланный на мое имя лист, озаглавленный "Русским Цюрихским Студенткам". Хоть Вы не подписали своего имени, но нет сомнения, что этот благородный и исполненный достоинства протест вышел из-под Вашего пера {Воззвание "К русским цюрихским студенткам" принадлежит действительно перу Лаврова -- это было первое его произведение, вышедшее из цюрихской наборной.}. Не знаю, на сколько он принесет пользы -- но знаю, что общественная нравственность требовала подобного отпора возмутительному манифесту, в котором я не мог не узнать стиль и манеру нашего экс-друга, Михаила Лонгинова, этого первоклассного м а.

Спасибо Вам, что Вы написали этот ответ, спасибо также и за то, что вспомнили обо мне.

Что Вы теперь намерены делать? Остаетесь ли Вы в Цюрихе или переносите пенаты в другое место? И вообще, что намерена предпринять Русская Цюрихская Колония после постигшего ее погрома?

Напишите слова два. Я остаюсь здесь еще до 20-го июля. Пью воды против подагры. В конце июля я снова возвращаюсь в Париж, а в ноябре думаю ехать в Россию.

Дружески жму Вашу руку и остаюсь
преданный Вам
Ив. Тургенев.

P. S. Имеете Вы какие либо сведения о Вырубове?

Карлсбад. Воскресенье, 13 июля 1873 г.

Уважаемый и любезный Петр Лаврович, прошу извинить в том, что не тотчас ответил на Ваше письмо, сопроводившее присылку программы будущего журнала. Жизнь на водах тем и глупа, что ничего не делаешь целый день -- а всегда некогда. Начну с того, что весьма желаю быть подписчиком, -- серьезным, платящим подписчиком Вашего журнала и прошу Вас высылать его по моему постоянному адресу -- Rue de Douai 48, Paris -- а также уведомить, как, где и сколько мне следует заплатить. Программу Вашу я прочел два раза со всем подобающим вниманием: со всеми главными положениями я согласен -- я имею только одно возражение и одну appréhension {Опасение.}. Мне кажется, что Вы напрасно так жестоко нападаете на конституционалистов, либералов и даже называете их врагами, мне кажется, что переход от государственной формы, служащей им идеалом, к Вашей форме -- ближе и легче, чем переход от существующего абсолютизма -- тем более, что Вы сами плохо верите в насильственные перевороты и отрицаете их пользу. А подобное заявление с Вашей стороны на счет либералов и парламентарных людей -- многих из них отгонит прочь, испугает. Моя же "appréhension" состоит в следующем: как бы Вы не придали Вашему журналу слишком ученого, философского характера, что тоже может повредить его распространению и уменьшить его влияние. Впрочем все это выскажется и определится ipso facto {На самом деле.}. А я жду с нетерпением появления 1-го No Вашего "Вперед".

Что касается до бывших наших цюрихских студенток -- то во-первых наши университетские связи слишком слабы, чтобы послужить им в пользу; -- а во-вторых им не надо скрывать от самих себя, что они ни в одном германском, несколько значительном университете не найдут приюта -- стоит прочитать небольшую статью, появившуюся во вчерашнем No "Кельнской Газеты": в ней выразилось не только воззрение правительства -- но и общества -- на допущение студенток на курсы. Надежды тут нет пока -- никакой.

Через 10 дней я отсюда уезжаю и хотя буду жить на первое время в окрестностях Парижа, но адрес мой -- Rue de Douai, 48.

Желаю Вам всего хорошего и дружески жму Вашу руку преданный Вам

Ив. Тургенев.

48, rue de Douai
Суббота, 21-го февраля, 74.

Любезнейший Петр Лаврович, я вчера с горяча обещал немножко более чем позволяют мои средства: 1000 франков я дать не могу -- но с удовольствием буду давать ежегодно 500 фр. до тех пор, пока продержится Ваше предприятие, которому желаю всяческого успеха. -- 500 фр. за 1874-й год при сем прилагаю.

Буду ждать 2-го тома. -- Желаю Вам счастливого пути в Англию -- а главное -- да поможет Вам судьба свить себе там прочное гнездышко. Поклонитесь от меня {Слово не прочитано.}, да Лопатина не забудьте прислать.

Дружески жму Вашу руку и остаюсь преданный Вам

Ив. Тургенев.

P. S. Я выезжаю отсюда 15-го апреля.

Париж 50, Rue de Douai
Суббота, 5 декабря, 74.

Любезнейший Петр Лаврович, виноват, что не тот час отвечал Вам и не поблагодарил за присылку брошюр, которые я прочел со вниманием и удовольствием. -- В Вашей полемике против Ткачева Вы совершенно правы {П. Н. Ткачев (1844--1885) -- критик и публицист, сотрудник радикального "Дела". В 1873 г. уехал за границу и надавал с 1875 по 1881 г. журнал "Набат" Ткачев выступил за границей с собственной, более I ешительной программой, враждебной обоим течениям современного ему русского революционного народничества -- и лавризму и бакунизму. В 1874 г. он издал брошюру "Задачи революционной пропаганды в России", на которую П. Лавров ответил брошюрой же "К русской социально-революционной молодежи".}; но молодые головы вообще будут всегда с трудом понимать, чтоб можно было медленно и терпеливо приготовлять нечто сильное и внезапное... Им кажется, что медленно приготовляют только медленное -- в роде постепенных реформ и т. д. -- Но самое впечатление выносят молодые люди из чтения Вашего журнала, который в большом количестве проник в Россию и получил там авторитет и значение. Жду с нетерпением третьего тома. Надеюсь, что он в дельности не уступит второму.

Меня в России в начале июня схватила подагра -- и только теперь начинает ослабевать. -- Это многому и много помешало. -- Впечатления, вынесенные мною с родины, не могут быть вкратце высказаны: в общей сложности они не дурны -- хотя во всех оффициальных сферах и в литературе утешительного мало. -- Особенно литература находится в совершенном упадке -- всякие живые воды в ней иссякли -- это чувствуется всеми.

Я видел здесь нашего несокрушимого юношу Л[опати]на; он умница и молодец по прежнему -- и сообщил мне много интересных фактов -- светлая голова!

Я остаюсь в Париже до весны; может быть приеду в Лондон на несколько дней в начале будущего года, но это не наверно.

Желаю Вам всего хорошего и дружески жму

Вам руку
Ив. Тургенев.

VII

Париж.
50, rue de Douai
Понедельник, 29 марта 1875.

Любезнейший Петр Лаврович, Вы уже вероятно знаете от Лопатина, что я исполнил свое обещание на нынешний год и вручил ему известную сумму.

В Лондон я попаду, -- если подагра не помешает, как в прошлом году в конце Августа, проездом на partridge shooting {Охоту на куропаток.} и надеюсь увидать Вас там и побеседовать об omnibus rebus {О всех делах.}. -- На бумаге это неудобно исполнить: ограничусь тем, что нахожу Вашу деятельность полезной, не смотря на неизбежные "drawbacks" {Недочеты.} -- чему Вы имеете доказательство.

С великим удовольствием подношу Вам новое издание моих сочинений. Здесь у меня -- покачнет ни одного экземпляра -- но я уже выписал целых три из Москвы -- и как только получу их -- один из них будет немедленно препровожден к Вам.

Что касается до последней Вашей просьбы -- то не обинуясь, скажу, что исполнение ее весьма затруднительно: подобных просьб

(о доставлении переводной и другой в таком же роде работы) -- я получаю многое множество, неоднократно принимался хлопотать и до сих пор постоянно претерпевал фиаско. -- Дело в том, что переводы с русского здесь почти никому не нужны -- охотников множество, а вознаграждение самое ничтожное. Переводы на русский язык тоже недоступны: на эту работу в самом Петербурге тоже слишком много предлагается конкурирующих рук. Но все-таки попытаться можно -- и я попытаюсь: но успех весьма сомнителен.

В конце мая еду в Карлсбад на 6 недель -- а потом опять вернусь сюда.

Желаю Вам всего хорошего, начиная с здоровья, и крепко жму Вашу руку.

Преданный Вам
Ив. Тургенев.

VIII

Буживаль
Bougival (près Paris)
Les Frênes Четверг, 9 апреля, 73.

Я виноват пред Вами, любезный Петр Лаврович -- не торопился ответом на Ваше письмо, сопровождавшее посылку двух книг -- я откладывал ответ, потому что мне хотелось в то же время сказать Вам мое мнение -- если не о Вашем сочинении, которое требует внимательного изучения -- то по крайней мере о "сказке" Вашего молодого приятеля. Но и эту сказку мне удалось прочесть только на днях ¹. -- И вот что я имею сказать Вам.-- Автор человек с талантом, владеет языком -- и весь его труд согрет жаром молодости и убеждения. Но тон не выдержан. -- Автор не дал себе ясного отчета -- для кого он пишет -- для какого именно слоя читающей публики? -- Последствием этого сбивчивость и неровность изложения. -- То для народа писано, то для более -- если не образованного, -- так более литературного слоя. -- Не избежал также автор того -- что я готов бы назвать певучей, риторической или московской манерой -- напр.: самое начало;-- мне кажется, чем меньше таких уснащиваний -- тем лучше. -- Но повторяю -- у Вашего знакомого есть и талант, и огонь -- пусть он продолжает трудиться на этом поприще!

Вы спрашиваете меня о здоровьи и работе.-- Здоровье -- недурно; работа -- отсутствует. -- Кажется я окончательно подал в отставку. -- Я остаюсь здесь до половины ноября -- а там в Париж.

Дружески жму Вашу руку.

Преданный Вам
Ив. Тургенев.

¹ Речь идет о сказке "Мудрица Наумовна" С. М. Кравчинского.

Париж.
50, Rue de Douai
Воскресенье, 7 января, 77.

Любезнейший Петр Лаврович!

На этот раз виноват не я -- а Стасюлевич, который до сих пор мне не выслал чистых экземпляров первой части моего романа ¹; -- о второй, -- которая должна явиться в феврале -- и говорить нечего. -- Полагаю, однако, что они должны прибыть сегодня или завтра; -- как только я получу -- то, как говаривал М. А. Языков, -- стремплешь пошлю один к Лопатину, с тем, чтобы он также скоропостижно доставил его Вам. -- В этом прошу Вас не сомневаться.

Поздравляю Вас с новым Российским годом -- и желаю Вам всего хорошего, хоть предвижу оного мало.

Искренне преданный Вам
Ив. Тургенев.

¹ Речь идет о романе "Новь", появившемся в первых двух книжках журнала М. М. Стасюлевича "Вестник Европы" за 1877 г.

50, Rue de Douai
Paris
Суббота, 12 апреля, 79.

Любезнейший Петр Лаврович!

Несчастье, обрушившееся на Лопатина -- было неизбежно: он сам как бы напросился на него. -- В самый день моего приезда -- я умолял его уехать на юг -- ибо об его присутствии в П[етербурге] полиция знала. -- Что теперь сделать -- сказать трудно: через Абазу и т. д. действовать немыслимо... У меня в голове вертится нечто другое -- конечно, неверное... но попытаться следует. -- Л[опатин] оскорбил лично А. Н.; -- это не прощается... Очень мне его жаль¹.

До свидания; жму Вашу руку
Ив. Тургенев.

¹ Г. А. Лопатин, живший с 1873 по 1879 год постоянно за границей, почти ежегодно наезжал нелегальным образом в Россию. Поездка весной 1879 г. оказалась роковой -- он был выслежен, арестован и сослан в Ташкент.

А. Н. -- царь Александр Николаевич II. Весной 1874 г., во время пребывания Александра II в Лондоне по случаю свадьбы его дочери г. принцем Эдинбургским, Лопатин помсотил в газете "Daily News" письмо о разъяснением смысла амнистии, объявленной 9 января, и препроводил эту статью при едком письме to his Majesty the imperor of the Russia -- русскому императору.

Суббота утром [2)14 июня 1879].

Любезнейший Лавров, я еду завтра в Англию в Оксфорд -- меня тамошний университет, сверх всякого чаяния, произвел в доктора!¹ Вернувшись через неделю -- увижу Вас и все Вам расскажу. О Лопатине не слыхал ничего -- писем из России получаю мало -- и все деловые безо всяких подробностей. В улучшение его участи, к сожалению, не могу верить. Дружески жму Вашу руку и остаюсь преданный Вам

Ив. Тургенев.

² Чествование Тургенева в России весной 1879 г. имело своим отголоском провозглашение его Оксфордским университетом honoris causa доктором обычного права -- "doctor of common law".

XII

Seine et Oise. Понедельник, 7 июля 1879 г.

Любезнейший Петр Лаврович, вчера я послал Вам желаемую Вами ауторизацию на счет телеграммы, а нынче возвращаю Вам письмо Кулешовой ¹ -- Надеюсь, что это ей поможет выбраться из тюрьмы... но сомневаюсь.

Я вернулся из Оксфорда, где надо мной проделали весь церемониал пожалования в докторский чин -- и сижу теперь здесь, переправляю мое старое издание и проклинаю и эту несносную работу и еще более несносную погоду.

Жму Вашу руку и желаю всего хорошего.

Преданный Вам
Ив. Тургенев.

¹ См. примечание на стр. 56.

XIII

Seine et Oise. Пятница, 10 окт. 1879 г.

Любезный Петр Лаврович, известие, сообщенное Вами, меня сильно взволновало -- хотя я почти убежден в его неверности... Со вчерашнего дня я все размышляю о том, что бы сделать -- и только могу убедиться в собственном бессилии. -- На всякий случай поеду к Орлову -- и постараюсь воздействовать через него на В. К. Константина -- но и тут надо поступать с величайшей осторожностью, как бы не испортить дело, дав понять В-у К-ю, что мне известны некоторые сношения его с революционерами. -- В Петербург я не попаду раньше 6 недель... Если до правительства дошло, что Лопатин писал известное Вам письмо... то беда грозит ему неминучая, так как тут слышна личная месть. Сделаю все, что могу... но могу то я очень, слишком мало.

Слова, приводимые Вами из Шекспира, произносятся во 2-м акте, во 2-й сцене, в разговоре между им Гильденштерном и Розенкранцем. Вот уже 6 дней как я сижу дома по милости слабого, впрочем, припадка подагры в колене. -- Надеюсь, однако, выехать завтра.

Жму Вам дружески руку
Ив. Тургенев.

XIV

Les Frênes, четверг, 27 ноября 1879 г.

Любезнейший Лавров, я еще здесь, но в скорости переезжаю в Париж -- и тогда непременно дам Вам знать. Теперь же пишу Вам по несколько неприятному делу. -- Тот Русский ¹, которого я даже фамилии не знаю и которого по Вашей рекомендации я поместил в типографию Шамеро (Rue de Saints Pères 19), вздумал пойти в собрание избирателей Гёмбера (Humbert) и там своими криками и пр. обратил на себя внимание полиции, которая тотчас признала в нем Русского -- проследила его до типографии -- и собрала о нем справки, при чем узнала, что рекомендовал его я. (Меня то полиция знает "comme le loup blanc" -- и наблюдает за мной постоянно -- так как я, в ее глазах, самая матка нигилистов). Не будучи французом, тот Русский никакого права не имел присутствовать на собрании избирателей и, вследствие этого, при малейшем рецидиве подвергнется неминуемой высылке, тем более, что и в типографии им недовольны, так как он стал часто манкировать. Не можете ли вы повидаться с ним и указать ему на необдуманность его поступков? Он и себе повредит да и другим его собратьям по изгнанью, которые терпимы здесь только потому, что не мешаются в здешнюю политику. Сделайте это секретно, так как и мне сообщено по секрету.

До скорого свидания; жму Вам дружески руку

Ив. Тургенев.

¹ По указанию комментатора писем, опубликованных в No 8 журнала "Минувшие Годы" за 1908 г., речь идет здесь "об одном совершенно незначительном русском полуэмигранте, проживавшем в Париже под именем Бронского и отличавшемся невропатическими выходками".

Seine et Oise. Понедельник, 20 сент. 1880 г.

Любезный Петр Лавроьич, в ответ на Ваш запрос мне приходится выразить удивление, что Вам такой громогласный факт остался неизвестным. -- Сент-Бев сделал великого В. Гюго рогоносцем -- что было тем обиднее поэту, что С.-Бев был его другом и отличался безобразием.-- Маленькая дочь была однако не продуктом г-жи Гюго и присочинена С.-Бевом для красоты слога: он был замечательнейший болтун и детей никогда не имел.

Я был бы очень рад повидаться с Вами -- но придется дождаться моего возвращения из Англии, куда я отправлюсь в конце недели и где я пробуду дней 5.

Жму Вам дружески руку и остаюсь
преданный Вам
Ив. Тургенев.

XVI

Вторник вечером [март-апрель 1881 г.].

Любезнейший Петр Лаврович, г-жа [неразборчиво] была у меня и попросила моего совета, который состоял в том, чтобы как можно скорее покинуть Париж. -- Совет этот несомненно хорош, но исполнить его трудненько, за неимением средств. -- Помог ей, бедняжке,-- а дальше что будет -- господь ведает!

Мне самому очень бы хотелось повидаться и побеседовать с Вами перед отъездом -- но так как это дело в теперешнее время не без неудобств, то придется назначить свидание sur un terrain neutre ¹, словно Вы Джульета, а я Ромео. Подобной нейтральной почвой лучше всего избрать какой-либо скромный кабачек. Хотите Вы придти в пятницу -- ровно в ¹/₂ 12-го в restaurant Latuile на Avenue Clichy, где мы уже не раз с Вами завтракали? Там верно никого не бывает.

Статья об Александре III-м, действительно, принадлежит мне, -- не ожидал, что она наделает столько шуму. -- И об этом не худо бы перекинуться двумя, тремя словами.

До свидания, надеюсь. Жму Вашу руку и желаю всего хорошего

Ив. Тургенев.

¹ На нейтральной почве.

XVII

[Начало 1882 г.]

Любезный Петр Лаврович, это письмецо вам передаст Александра Александровна, приехавшая из России для пребывания в Париже. Она написала повесть в "Отечественных Записках" "Перед рассветом", вещь весьма замечательную и обещающую многое в будущем ¹. Примите ее с обычным вашим радушием.

Преданный Вам
Ив. Тургенев.

¹ Тургенев рекомендовал Лаврову писательницу А. А. Виницкую. Записка приведена в ее статье "Из приключений в Париже" ("Исторический Вестник" 1912, янв.). По рассказу Виницкой, Лавров, отдавал ей записку Тургенева, оторвал от нее узкую полоску с припиской, не подлежавшей огласке.

XVIII

Париж 50, R. de Douai. Среда, 27 дек. 1882 г.

Любезный Петр Лаврович, наш известный путешественник Миклуха Маклай ¹, который проездом здесь, обратился ко мне с просьбой доставить ему брошюру или брошюры, "написанные бывшими сосланными в Новую Каледонию коммунарами, о жизни их там и претерпевших ими там страданиях". -- А я обращаюсь к Вам, как к вернейшему источнику и прошу Вас достать эти брошюры (разумеется с платой, которую М. М. внесет охотно) -- и прислать их мне, если возможно не позже пятницы -- так как М. М. уезжает отсюда в субботу утром и будет у меня в пятницу в 2 часа.-- (N. В. одна из этих брошюр написана Olivier Pain'ом).

Прошу извинить за доставление Вам этих хлопот и крепко жму Вашу руку

Преданный Вам
Ив. Тургенев.

¹ H. Н. Миклуха-Маклай (1847--1887) -- исследователь Новой Гвинеи.

XIX

50, Rue de Douai Paris.

Любезный П. Л.

Радуюсь благополучному возвращению Л[опатина] и надеюсь скоро с ним свидеться но мне еще так плохо, что ранее 5 или 6 дней это невозможно. Тогда я дам Вам немедленно знать.

Жму Вашу руку
Иван Тургенев ¹.

24/III -- 83.

В феврале 1883 г. Г. Л. Лопатин, как он пишет в автобиографическом письме, "собственной властью перевелся в Париж" -- бежал из вологодской ссылки.

¹ Только подпись этого письма собственноручна, весь текст написан под диктовку дочерью Тургенева -- Полиной Брюэр.

Оставить комментарий Тургенев Иван Сергеевич (yes@lib.ru) Год: 1883 Обновлено: 12/03/2024. 28k. Статистика. Переписка: Эпистолярий Мемуары и переписка	Скачать FB2 Ваша оценка:

Тургенев Иван Сергеевич Письма к П. Л. Лаврову

ПИСЬМА И. С. ТУРГЕНЕВА К П. Л. ЛАВРОВУ

Тургенев Иван Сергеевич
Письма к П. Л. Лаврову