Толстой Петр Андреевич
Письма П. А. Толстого из Турции к брату его И. А. Толстому

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

  

ПИСЬМА (ГР.) П. А. ТОЛСТАГО ИЗЪ ТУРЦІИ КЪ БРАТУ ЕГО И. А. ТОЛСТОМУ (1).

I.

   Милостивый мой батька, государь братецъ Иванъ Андреевичь, здравствуй государь на многа лѣта съ домашними своими, еже съ невѣстушкою и съ дѣтками, паки здравствуй съ именинницею, понеже сіе писаніе писалося Апрѣля 1-го числа. (2). Слышно, государь, что указъ великаго государя повелѣваетъ тебѣ быть въ Азовѣ воеводою на мѣсто милостиваго моего государя брата Степана Богдановича; а подлинно о томъ ничего не вѣдаю, какимъ поведеніемъ то дѣло опредѣляется, и прилежино молю, пожалуй, государь, дай мнѣ о семъ подлинную вѣдомость.
   О состояніи здѣшнемъ подлинно писалъ я къ брату Степану Богдановичу, изволь отъ него освѣдомиться.
   А когда благоволитъ Богъ быти тебѣ государю моему въ Азовѣ, благоволи ко мнѣ писать о здравіи своемъ и въ которыхъ числехъ въ Азовъ пріѣдишь и все ль у тебя въ добромъ здоровьи; а мнѣ часто въ Азовъ писать возможность не допускаетъ, развѣ когда вѣдомаго ѣздока получу. О моемъ пребываніи доношу милости твоей, съ Иваномъ своимъ (8) и со всѣми при мнѣ будущими въ добромъ здоровьи пребываемъ. Поведеніе при прежнемъ начинаетъ быть лучши, обаче житье мое подозрительно, и повольность, которую употребляютъ иныхъ государей послы, мнѣ не подается. Аще Богъ благоволитъ, буду подлинно о всемъ впредь писать, а нынѣ не ино что токмо униженное и покорное мое поклоненіе посылаю тебѣ государю моему и всѣмъ присутствующимъ твоимъ. Братъ твой

Петръ.

   Изъ Андріянополя Апрѣля 1 дня 1703 г.
  

II

   Милостивый мой государь братецъ Иванъ Андреевичъ, здравствуй на многа лѣта съ невѣстушкою и съ дѣтками, а ко мнѣ о своемъ здоровьи пожалуй изволь отписать и о всѣхъ своихъ: великую, государя, печаль имѣю, что не слышу о вашемъ здоровьѣ.-- А o себѣ милости твоей возвѣщаю: милостію Божіею съ Вашютою и со всѣми при мнѣ пребывающими живъ. О дѣлѣ своемъ да будетъ милости твоей вѣдомо, написую сице. Какъ пріѣхалъ на границу, въ Сароку, принятъ съ честію, съ кормами и съ подводами, и приставы были добрые. (4) Въ Ясахъ господарь встрѣтилъ самъ и во всемъ учинилъ противъ того какъ чинилъ въ вашу бытность, а при отъѣздѣ моемъ изъ Ясъ проводилъ меня загородъ и подарилъ лошадь со всѣмъ уборомъ, такъ же прежде того и Палей учинилъ: съ великою честію принялъ и проводилъ и подарилъ лошадьюжъ; а какъ Дунай переѣхалъ, и сераскеръ Юсупъ-наша прислалъ ко мнѣ въ подаркахъ аргамакъ во всемъ турецкомъ уборѣ. И доѣхалъ я до Андріянополя съ великимъ довольствомъ кормовъ и подводъ; той же Юсупъ-наша прислалъ комнѣ въ дорогу подарковъ еще, платковъ изрядныхъ да одежду свою цуфреную алую, какія они носятъ, якобы имѣя меня за пріятеля, и писалъ ко мнѣ три листа въ розныя числа съ великою любовью.
   Въ Андріянополь пріѣхалъ августа въ 29 день; встрѣча была добрая, выслали мнѣ пятьдесятъ аргамаковъ въ нарядѣ и приняли съ честію, приставовъ три человѣка, да два чауша диванскихъ, да на караулѣ чюрбачей, а съ нимъ 120 человѣкъ янычеръ. Дворъ, на которомъ поставленъ, великой и покоевъ множество; кормъ даютъ на всякой день по быку, по три барана, и гусей и утокъ и куръ индейскихъ и русскихъ и всего, какъ милости твоей извѣстно, съ великимъ довольствомъ. По пріѣздѣ моемъ пріѣзжалъ ко мнѣ переводчикъ Николай Шкарлатъ, въ третій день отъ министровъ турецкихъ, отъ каймакана съ товарищи съ поздравленіемъ, везиря еще не было; потомъ на другой день пріѣзжалъ ко мнѣ самъ Александръ Шкарлатъ для посѣщенія и зѣло ко мнѣ явился любовенъ; а что станетъ дѣлаться, то Богъ вѣсть. А o везирѣ милости твоей извѣстно буди, прежде бывшій везирь до пріѣзда моего во Андріянополь за четыре дни везирскую власть за болѣзнію своею волею покинулъи поѣхалъ въ вотчину свою, а слухъ носится, что въ пути и умеръ, и на ево мѣсто выбранъ и учиненъ везиремъ Богдацкой сераскеръ и во Андріянополь сентября по 10 число не бывалъ. За тѣмъ посольство мое задлилось въ церемоніяхъ. Тебѣжъ извѣстно чиню, патріархъ Константинопольскій киръ Калинникъ умре: въ августѣ въ осмомъ числѣ заболѣлъ, а въ пятое на десятое августа жъ скончался; на его мѣсто въ августѣ жъ обрали и посвятили въ патріархи Константинополя митрополита Халкидонскаго киръ Гавріила. А o пребываніи своемъ гдѣ мнѣ жить, напишю къ милости твоей, понеже я самъ еще ни знаю, гдѣ опредѣлятъ мнѣ мѣсто. Во странахъ сихъ тишина и покой со всѣхъ странъ, нигдѣ ни малыя войны не имѣютъ ни съ кѣмъ, и замысловъ къ войнѣ ни на которую сторону не слышимъ.
   Съ патріархомъ Іерусалимскимъ еще не видался, прибываетъ въ Букарештѣ, писалъ ко мнѣ, что будетъ во Андріянополь сентября прежде четвертаго на десять числа; однакоже и по се время еще небывалъ.
   (Приписка). А везиръ новой во Андріянополь пріѣхалъ сентября въ 16 день; показался ко всѣмъ великою жесточію, немилосердіемъ, зашто обще отъ всего народа ненавидимъ. Меня сначала приняли было хорошо, а какъ везирь новый пріѣхалъ и возмнилъ быть отъ меня нѣкакому противному дѣлу, того ради началъ меня презирать, въ почтеніи и во всемъ передо всѣми послами зѣло унижаетъ, и я еще съ нимъ не видался за такими спорами, что хотятъ пріемность учинить зѣло низкую, а мнѣ того учинить не хочется, а какимъ окончаніемъ тѣ споры рѣшатся, Богъ вѣсть; понеже во всемъ неласково ко мнѣ почали поступать, и которые торговые люди изъ Азова были въ Рень городъ, тѣмъ проѣздъ безъ указу труденъ, изъ которыхъ одинъ Донской казакъ, Михаиломъ завутъ Сулинъ, пріѣхалъ ко мнѣ во Андріянополь, требуя отъ меня себѣ въ проѣздѣ своемъ споможенія, котораго добрѣ знаетъ Федоръ Матвѣевичь (?): съ нимъ пожаловалъ прислалъ ко мнѣ грамотку. И тотъ казакъ живетъ у меня на дворѣ, зане воли не дадутъ мнѣ ево отпустить, не токмо ему указъ дать о проѣздѣ, и не велѣли ево съ двора моего и въ Рень городъ отпускать, покамѣстъ я съ везиремъ увижусь; а дѣлаютъ все то отъ подозрѣнія, и зѣло купечества нашего отмещутся, и слышать объ немъ не хотятъ, и вмѣстилось въ нихъ слово, будто торговые люди провозятъ моремъ въ Азовъ мортиры и порохъ и всякія воинскія вещи. А я мню, что нарошно то учинили, чтобы весьма путь по морю въ Азовъ заключить, а подлинно государю, обо всемъ буду писать съ своими людьми, которыхъ надѣюся отпустить къ Москвѣ вскорѣ. За оскуденье письма и за присылку гостинцевъ милость твоя не прогнѣвись, понеже учинить того невозможно; аще Богъ поможетъ, въ томъ ногу исправиться. Изволь ко мнѣ отписать, что милости твоей отъ здѣшнихъ вещей угодно. Не покинь, батька, моей женишки и мальчишки: въ томъ на милость твою, яко на рожшаго своего, имѣю надежду. При семъ тебѣ государю моему и всѣмъ твоимъ братъ твой Пempъ съ Вашютою челомъ бью.
  
   Изъ Андріанополя Окября дня 11-го (1703).
  

III.

   Батько мой, милостивой государь братецъ Иванъ Андреевичъ, здравствуй государь на многая лѣта съ невѣстушкою государынею моею Марьою Матвѣенною и съ дѣтками. А ко мнѣ о своемъ здоровьи пожалуй хотя одинова отпиши; какъ и поѣхалъ я съ Москвы, не видалъ твоего письма и не вѣдаю о теб'6 государѣ и въ добромъ ли здоровьи обрѣтаешься, о чемъ безмѣрную имѣю печаль: Господа ради хотя мало что ко мнѣ отпиши о твоемъ здоровьи и утоли мою скорбь. О себѣ милости твоей доношу, живу во Андріянополи ноября до 30 числа съ Вашютою и со всѣми въ добромъ здоровьи. Съ везиремъ видѣлся, былъ у него прошлаго октября въ 12 день; а какова моя у него бытность, о томъ милости твоей а писалъ на особой картѣ, изволь внятно разсмотрѣть. Пожалуй, батька мой, не оставь меня во всякихъ моихъ случаемъ и женишки и мальчишки моего не покинь, будь къ нимъ милостивъ, а я на тебя, батька своего, во всемъ надеженъ. А подлинно милости твоей буду писать о всемъ съ своими людьми; а Салтанскихъ очей я ноября по 10 число не видалъ. Во всякихъ дѣлахъ меня презираютъ, и великое отъ моей у нихъ бытности есть опасеніе. У Салтана былъ, пріемность учинили получши той, какъ былъ у везиря, обаче передъ иными послами хуже, и Салтанъ никакова слова мнѣ не сказалъ. Опредѣлили мнѣ жить во Андріянополѣ, въ Константинополь не отпускаютъ за подозрѣніемъ, Въ отвѣтъ назначенъ со мною Александръ ІІІкарлать, и на разговоры пріѣзжаетъ ко мнѣ на дворъ. Трудно безмѣрно Крымскихъ Татаръ дѣло. Пріѣхали въ Андріянополь 15 человѣкъ мурзъ и съ ними столькожъ другихъ Крымцовъ: съ великимъ воплемъ просятъ свободы, чтобъ съ нами всчать войну, и многія обиды себѣ отъ насъ сказываютъ, чего и не бывало; а Порта отъ нихъ заслоняется мною и отъ меня требуетъ въ томъ во всемъ чистыя отповѣди, а я ничего подлинно не вѣдаю; обаче, какъ Богъ поможетъ, трудитися буду, и надѣюсь на милость Божію, что они по желанію своему не учинятъ. Многія ихъ лжи обличилъ Богъ мною явно, а что о семъ учинится, вскорѣ къ милости твоей писать подлинно буду. А нынѣ привезли во Андріянополь стараго Крымскаго хана, и сказываютъ объ немъ, что человѣкъ зело уменъ и постояненъ, и приказываютъ ко мнѣ, чтобы мнѣ съ нимъ видѣться приватно и о ссорахъ Татарскихъ говорить, а дѣлаютъ то отъ гордости, ни имъ сказалъ, буде изволитъ Салтаново величество назначить его хана явственно со мною на разговоръ, какъ и другихъ министровъ, и я съ нимъ на разговоръ съѣхаться и предложенія его слушать, буде имѣетъ что предложить, готовъ; а приватно мнѣ съ нимъ видѣться не для чего и говорить не о чемъ, и на явной разговоръ ему со мною съѣхаться не стыдно: какъ онъ сослужебникъ салтанова величества, такъ и я рабъ своего премилостивѣйшаго великаго государя царскаго величества. А что о семъ учинится, не знаю; только, государь, имѣю намѣреніе, ежели Богъ поможетъ, облича Татаръ Крымскихъ неправды и ссоры, буду Порту просить о томъ, чтобъ нынѣшняго хана перемѣнили, понеже онъ, желая сънами войны, ссоры чинить непрестанетъ, и ежели бы помогъ Богъ сіе учинить зѣло бы, государь, было славно, что для содержанія съ нами мира и хана перемѣнятъ.
  

Бытіе у везиря и разговоры.

   Октября въ 12 день былъ у везиря послѣ полудня. Въ присылкѣ лошадей и во встрѣчахъ и во всякихъ поведеніяхъ передо всѣми послами учинено великое оскуденіе. Говорилъ рѣчь такову. Пресвѣтлѣйшій и державнѣйшій великій государь царь и великій князь Петръ Алексѣевичь, всея великія и малыя и бѣлыя Росіи самодержецъ и многихъ государствъ и земель восточныхъ и западныхъ и сѣверныхъ отчичь и дѣдичь и наслѣдникъ и государь и обладатель, прислалъ свою царскаго величества грамоту, которая писана на имя прежде бывшаго везиря Аливана Гусейна наши, понеже великому государю моему всемилостивѣйшему, его царскому величеству, при отъѣздѣ моемъ изъ дарствующаго великаго града Москвы о премѣненіи семъ было не извѣстно; въ настоящемъ же семъ времени, аще и премѣнилась особа, но степень и чинъ состоятельны суть и не премѣнны. Того ради его царскаго величества грамоту вручаю тебѣ, нынѣвоспріемшему той степень и чинъ, крайнему везирю, яко правителю общихъ дѣлъ.
   И подалъ грамоту, которую принялъ сидя и положилъ на подушку.
   Потомъ говорилъ сидя посолъ везирю.
   Подобаетъ вашему преимуществу, яко всякихъ полезныхъ и Богу угодныхъ дѣлъ строителю, междо обоими преславными великими государи царскимъ величествомъ и салтановымъ величествомъ о умноженіи любви и дружбы приложить изящное свое радѣніе, чтобъ пресланная и Богу угодная междо ими великими государи любовь и дружба паче и вящее прирастала и умножалась, которое твое достохвальное дѣло отъ тѣхъ великихъ государей благо принято и похваляемо будетъ и вѣчною и неугасимою славою процвѣтетъ. А еже преимущество ваше по достоинству своему воспріялъ общественную намѣстнического блюстителльства силу, о которомъ веселія достойномъ дѣлѣ увѣдавъ, я возвеселился и воспріялъ яко свое благополучіе, и отъ всемогущаго Раздавателя даровъ и честей Господа Бога желаю вамъ глубочайшаго мира, здравія же и благодентвіа, и да подастся вамъ путь совершенства и правосудія, и счастливымъ правленіемъ вашимъ да умножается обиліе и польза народамъ, и да распространится добрая ваша слава съ похваленіемъ во странахъ мусулманскихъ и во окрестныя и далечайшія государства неоскудно да разливаегся: сего вамъ усердствую и о состояніи здравія вашего хощу вѣдати.
  

Везиръ говорилъ.

   Слыша отъ тебя благопріятныя слова о умноженіи междо великими государи любви и дружбы, радуюся, а что говоришь, чтобы мнѣ приложить о содержаніи междо ими великими государи любви и дружбы радѣніе, и я не токмо того отрицатися, но съ охотою въ томъ трудитися готовъ, и вѣдаю, что со стороны нашея учиненнымъ мирнымъ договоромъ никакія противности не будетъ; подобаетъ со стороны вашея внимати дѣламъ своимъ прилежно, чтобы не учинилась какая противность, а наипаче потребно остерегать въ тѣхъ мирныхъ договорахъ вторую статью, чтобы ея ни малымъ ни чѣмъ не нарушить; а отъ Порты Отоманской отнюдь ни единой изъ тѣхъ мирныхъ статей нарушенія и противности не будетъ, ежели отъ стороны вашея противное не начнется; и желаю вѣдать, о какихъ дѣлахъ царское величество тебя посла своего ко превысочайшему престолу превысокаго императора его салтанова величества прислать изволилъ.
  

Посолъ говорилъ.

   Отъ стороны великаго государя его царскаго величества учиненнымъ мирнымъ договоромъ нарушенія никакого и противности ни второй ни иной которой статьѣ нѣтъ и впредь не будетъ, ежели отъ стороны Отоманской противное какое твореніе не явится; а по второй статьѣ что было потребно, совершено безъ всякаго противнаго дѣла, и великій государь мой милостивѣйшій, его царское величество, изволилъ къ салтанову величеству меня посла своего прислать для своихъ государственныхъ дѣлъ со своею царскаго величества любительною грамотою, его великаго государя салтанова величества видѣть, а о своемъ царскаго величества здравіи возвѣстить и во общую обоихъ народовъ пользу веселія и радости наполненный тридесатолѣтный миръ опасно хранити и къ повышенному и глубочайшему склоненію съ желательствомъ согласныя дѣла благоволительно творити, соизволенія царскаго величества предлагати, такъ же и отъ стороны вашей предлагаемыхъ слушати и его царскому величеству чрезь писанія доносити, и вся къ постояннѣйшему согласію дружбы и любви и обоихъ народовъ подданныхъ и покоренныхъ къ употребленію и изобилости устрояти. И соизволяетъ царское величество съ салтановымъ величествомъ согласную любовь и соединеніе дружбы по учиненнымъ мирнымъ договорамъ инѣти безъ всякаго нарушенія и желаетъ ему великому государю его салтанову величеству многолѣтнаго здравія и счастливаго пребыванія и всякаго добра.
  

Везиръ говорилъ.

   Благопріятенъ твой къ намъ приходъ и буди благонадеженъ.
  

IV.

   Батька мой, милостивый государь братъ Ивамъ Андреевичъ, здравствуй государь съ невѣстушкою государынею моею Марьею Матвѣенною и съдѣтками и со всѣми своими во многія лѣта. А ко мнѣ о своемъ здоровьи умилосердися хота мало изволь отписать: какъ разлучился съ тобою батькомъ моимъ, ни единанаго письма отъ милости твоей воспріялъ, отъ чего сердечно и безмѣрно печалюсь, что не вѣдаю о состояніи здравія твоего.
   А о себѣ милости твоей возвѣщаю, живу въ Андріянополѣ съ Вашюткою и со всѣми при мнѣ пребывающими милостію Божіею въ добромъ здоровьи и въ пристойномъ поведеніи. Присланъ ко мнѣ былъ отъ гетмана и кавалера Ивана Степановича (5), казакъ Степанъ Кунявскій, который и въ вашу бытность посолства былъ при васъ за толмача. И нынѣ, государь, того вышереченнаго Степана отпустилъ я къ Москвѣ, и съ нимъ къ милости твоей пишу пространно сице.
   Въ первыхъ, прошу милости еже не забывати меня, но посѣщати писаніемъ о твоедіъ здоровьи, отъ чего бы истреблялася печаль моя; потомъ не презирати, но милостивнымъ призрѣніемъ награждати жену мою и мальчика, въ чемъ несумѣнную надежду по Бозъ на милость твою имѣю.
   Второе прошеніе мое до милости твоей посылаю сице. Ежели приключится, государь, воспомяновенну быти убогому моему именишку, чтобъ во всякомъ случаѣ чинити милость какъ належитъ едшюутробнымъ; а o дѣлѣхъ сотворшихся при насъ возвѣщаю милости твоей симъ моимъ писаніемъ.
   До пріѣзду моего во Андріянополь прежде бывшій везирь, котораго и милость твоя видѣлъ, за три дня оставилъ власть и поѣхалъ изъ Андріянополя въ нѣкоторое мѣсто и на дорогѣ умеръ; а сказываютъ, будто задавили, и на его мѣсто учиненъ быль везиремъ Богдацкой сераскеръ, которой, пріѣхавъ въ Андріянополь, явился общественно ко всѣмъ неласковъ, у котораго я былъ на пріѣздѣ съ худымъ почтеніемъ, какъ о томъ писалъ я къ милости твоей прежде сего. Потомъ былъ я и у Салтана на пріѣздѣ, при томъ же везирѣ, и въ бытіе мое у Салтана учинено было почтеніе мало что будто получше; обаче все худо. Потомъ тотъ везирь по неразсудительному своему нраву, къ тому жъ еще побѣжденъ бывъ ненасытнымъ сребролюбіемъ, напалъ на меня прежестокими запросами о платежѣ разграбленнымъ Грекомъ отъ Запорожцовъ, въ чемъ неисчётныхъ было разговоровъ, на которыхъ я, елико мнѣ Богъ помогалъ, противился. Потомъ тотъ везирь возъимѣлъ мнѣніе, что я у нихъ живу для нѣкакого замыслу и намѣрился войну всчать съ Россійскимъ государствомъ. Обаче дѣлалъ то тайно, понеже вѣдалъ, что Салтанъ и муФтей и иные разумные министры ему въ томъ возбранятъ; и наущалъ тайными письмами Татаръ и егда Татары присылали во Андріянополь къ Салтану просить о томъ, чтобы имъ повелѣно было войну съ нами всчать, тогда тотъ везирь имъ въ томг помогалъ. Что я увѣдавъ, утѣшая ево, тѣмъ разграбленнымъ отъ Запорожцовъ Грекомъ, по приказу и по письму боярина Ѳедора Алексѣевича Головина, платежъ весь вдругъ объявилъ. А o Taтарехъ нынѣ вѣдомости въ Андріянополь пришли, что, услыша о везирѣ, что удавленъ, впали въ страхъ, и ханъ крымскій и калга-салтанъ, которые чинили бунтъ, побѣжали, сказываютъ, въ Черкасы, ханъ съ тридцатью человѣки, а калга-салтанъ съ девятью человѣки, и ежели то истинно, и посему значитсячто съ нами никакія противности не чаять. Такъ же енраніи Турецкіе, которые пошли на Дунай, вскорѣ, говорятъ, возвратятся по домамъ; а во Андріянополѣ по приказу бывшаго везиря, который задавленъ, пріуготовляли войнскіе всякіе припасы; то нынѣ предуготовленіе все отставлено, и по симъ знакамъ кажется, что намѣренія ко противности нѣтъ, а сердешную ихъ истиину Богъ вѣсть.
   И нынѣшній везирь стужаетъ мнѣ о томъ, чтобы по объявленію разграбленнымъ Грекомъ платежъ учинить не возмедля, понеже де какимъ нибудь способомъ обаче уже обѣщано, чтобъ де исполнено было; а я то учинилъ по двумъ писынамъ Ѳедора Алексѣевича; и нынѣ къ нему о томъ писалъ, чтобы тое казну Грекомъ приказалъ не помѣшкавъ прислать къ везирю: ежели умедлитъ, паки будетъ труда много. Пожалуй, государь братецъ, изволь о семъ Ѳедору Алексѣевичу доложить и побить челомъ, чтобъ немедленно тое казну приказалъ прислать золотыми червонными или собольми, какъ я о томъ къ милости твоей писалъ, а лутчи бы, государь, золотыми; естьли собольми пришлютъ, опять будетъ много хлопотъ: они похотятъ соболи имѣть дешево, а мнѣ по той цѣнѣ отдать будетъ не льзя, и въ томъ паки будетъ трудъ. Не препомни, государь, сего моего прошенія, зѣло я сего дѣла опасенъ, и здѣсь ево гораздо велико ставятъ, и зѣло мнѣ стужаютъ, что де уже ты именемъ государя своего обѣщалъ, не мѣшкавъ де подобаетъ и заплатить; и боюсь того, чтобы мнѣ въ томъ не пришло какія трудности. Такъ же просилъ милости у Ѳедора Алексѣевича о присылкѣ къ себѣ подъячего, и жаловалъ ко мнѣ Ѳедоръ Алексѣевичь писалъ, что подъячего ко мнѣ послать приказалъ, обаче по ее время ко мнѣ подъячей не бывалъ, въ чемъ мнѣ несносная трудность: премного дѣлъ, а только одинъ дѣтина подъячей, и тотъ плохъ и съ чернаго на бѣло написать не умѣетъ; пожалуй, батька, изволь и сего попросить, чтобъ подъячего немедленно прислать добраго. А о переводчикѣ уже и писать не смѣю; одного имѣю, только иногда занеможетъ, въ то время всѣ дѣла стоятъ, а у другихъ пословъ переводчиковъ человѣкъ по десяти и по семи и по осьми, и оттого у нихъ всякія ихъ дѣла споры. Аще и нынѣшній везирь зѣло меня любовно пріемлетъ, обаче житью моему у себя не ради того ради, какъ я къ милости твоей писалъ прежде сего, и опредѣлилъ мнѣ пребываніе во Андріянополѣ, при дворѣ салтанскомъ безотлучно, для того что такой обычай есть цесарскимъ посламъ: когда приходятъ къ Портѣ для пребыванія нѣколикаго времени, тогда пребываютъ при дворѣ салтанскомъ безотлучно; понеже приходятъ не дла торговыхъ своихъ промысловъ, какъ другіе, но для великихъ государственныхъ дѣлъ, и того ради никогда отлучаются отъ двора салтанскаго. Въ такое достоинство и меня ввелъ у Порты сей везирь явнымъ лицомъ будто почитая, а самою вещію того ради, чтобы мнѣ не жить въ Константинополѣ, понеже опасны отъ подданныхъ своихъ Грековъ. Цесарскимъ посламъ, которые пребываютъ при дворѣ салтанскомъ, даютъ безпереводно кормъ съ великимъ довольствомъ, а мнѣ станутъ ли давать, о томъ Богъ вѣсть. А нынѣ везирь являетъ любовь ко мнѣ великую, и дворъ, на которомъ я стою, вмѣнилъ якобы худъ и не по достоинству моему на томъ дворѣ я поставленъ, и того ради нынѣ велѣлъ меня съ того двора перенесть на изрядный и зѣло многопокойный дворъ. А каковы мнѣ письменные отвѣты дали на Латинскомъ языкѣ, съ тѣхъ отвѣтовъ послалъ я къ Москвѣ въ Посолскій приказъ списокъ, а къ милости твоей такого списка не послалъ, истинно не для лѣности, но уже не возмогъ отъ многова труда списать; ежели Богъ благоволитъ, впредь пришлю.
   Посылаю нынѣ къ милости твоей малой и убогій мой даръ, которой прошу милостивно пріяти, гребень черепаховой, влагалища да четки Іерусалимскія. Истинно , батька мой братецъ, не для скупости, но для неудобства провозу, и нынѣ иного не послалъ. Благословеніемъ Божіимъ и милостивнымъ призрѣніемъ великаго государя есть что къ милости твоей послать, и аще благословитъ Богъ, со своими людьми пришлю, и прошу милости изволь ко мнѣ написати что милоститвоей угодно, понеже извѣстно тебѣ, батьку моему самому, какіа вещи во странахъ здѣшнихъ обрѣтаются, и съ прилежнымъ-бы моимъ попеченіемъ потщиться бы волю твою исполнить. Лошади нынѣ, братецъ, зѣло здѣсь дешевы и много изрядныхъ приведено изъ Араповъ; каковыхъ милость твоя имѣешь гнѣдыхъ жеребца и кобылу, такихъ можно нынѣ купить левковъ по пятидесяти лошадь или мало чѣмъ больше; только, государь, провесть ихъ трудно: путь зѣло далекъ и не удобенъ, о чемъ самому милости твоей извѣстно.
   Писалъ я грамотку къ Ѳедору Матвѣевичу о дѣлѣхъ, ему надлежащихъ; изволь у него посмотрѣть, и о чемъ его прошю, изволь ему за меня побить челомъ. Прошу милости, батька мой братецъ, не отягчися поговорить о дѣлѣ моемъ съ Аетамономъ Ивановичемъ, какъ я о томъ прежъ сего къ милости твоей писалъ. Также аще и много докучно милости твоей батькѣ моего отъ меня, но не имѣю инаго теплѣйшаго прибѣжища; того ради со всякою моею докукою до твоихъ ногъ припадаю: ежели не много трудно милости твоей вмѣнится, изволь поговорить съ Васильемъ Дмитріевичемъ Колеминымъ о докончаніи дѣла моего съ Михаиломъ Ахмаметевымъ, чтобъ онъ свою душу спасъ отъ грѣха и ко мнѣ бъ явился благодѣтелемъ; а какое то дѣло и чего я отъ него требую, о томъ и самъ онъ зѣло извѣстенъ; къ тому жъ и я писалъ подробно къ человѣку моему Ѳедосею Карташеву, чтобъ онъ милости твоей изъяснилъ; такъ же и къ нему Василью Дмитріевичу послалъ я нынѣ просительное письмо о самой моей истинѣ. Прикажи, государь, то письмо ему отдать; такъ же и въ прочихъ моихъ дѣлѣхъ, ежели что приключится, и учнетъ милости просить Ѳедосей мой, когда бываетъ непьянъ, милостиво призри, а когда уклонится Ѳедосей въ пьянство, милости прошу о грозномъ наказаніи, чтобы милостію твоею отъ того былъ воздержамъ. По тайнымъ статьямъ, помогающю Богу, все совершилъ, колико чего возмогъ видѣть и отъ достовѣрныхъ людей слышать, и колико возмогъ отъ вѣрныхъ записокъ достать, хота и немалымъ иждивеніемъ. Описалъ подробну, только нынѣ не успѣлъ того послать за оскуденіемъ писцовъ, что написать некому; а ежели благоволитъ Богъ, пришлю вскорѣ. Бжели случится съ кѣмъ, молю твою благость написати ко мнѣ о своемъ состояніи, также и о поведеніи всяческомъ, -- какъ что поводится и какое о мнѣ обносится слово. Обѣщавается ко мнѣ благодѣтельствовать Гетманъ, и ежели изволишь ко мнѣ что написать, изволь къ нему послать: онъ возможетъ письма твои ко мнѣ прислати. Зѣло бы мнѣ належало вѣдать о состояніи Палѣевѣ, понеже во странахъ здѣшнихъ разширяется его слава, и меня о томъ вопрошаютъ, а отвѣту дать не знаю, что и въ томъ имѣю трудность; такъ же и о новопостроенномъ городѣ, что его милость господинъ князь Мосальской строитъ, зѣло нужно мнѣ подлинно вѣдать.
   По настоящему времени видится немалое дѣло Богъ чрезъ мою убогую работишку совершилъ. Который везирь съ Крымскимъ ханомъ соединяся мыслію хотѣли внезапно всчать войну и учинить шкоду, колико бы имъ возможность допустила, то все успокоилось съ великою славою царскому величеству и всему Россійскому государству; понеже хана Крымскаго за такую непотребную мысль Порта, не хотя нарушить миру, осудила и всѣхъ Крымскихъ салтановъ на заточеніе, отъ чего познавается, что страхомъ отъ царскаго величества побѣждены; а везиря, который такія противности началъ, яко непотребную скотину удавили и тѣло его всему народу въ попраніе выкинули, яко пса, отчего нынѣ народъ Турецкій въ великомъ страхѣ состоится, глаголя, яко познали Салтанъ и всѣ Турецкіе вельможи всеконечно, что съ царскимъ величествомъ войны всчать не.могутъ, и того ради такихъ высокихъ особъ, утѣшая московскаго посла, обругали, везиря удавили, а хана Крымскаго, которой де прежде сего въ великомъ у Москвитъ былъ почитаніи, а нынѣ для тогожъ посла и съ салтанами въ заточеніе осудили. И то, государь, народное слово не бездѣльное. Можетъ по сему разумѣтися, цто Татары великимъ бунтомъ на Турокъ возстали за то, что не поволятъ имъ съ нами войны всчать, обаче Турки о томъ ихъ возмущеніи не радятъ и съ ними войну вести готовы; только бы имъ съ царскимъ величествомъ мирное состояніе сохранить въ крѣпости.
   Истинно Французской посолъ, которой при Портѣ пребываетъ, въ великомъ о семъ удивленіи; понеже они никогда въ такомъ состояніи отъ Турокъ не были, чтобы съ ними Турки таково крѣпко хранили мирные договоры.
   Такъ же и другіе послы удивляются и отчасти и зависти нѣсколько употребили, и отъ Венецкаго посла явились Портѣ выговоры о нѣкоторыхъсвоихъ обидахъ, попрекая ихъ мною; обаче о томъ Порта нерадитъ и намѣреніе свое, какъ намѣрилась, совершаетъ.
  
   (1) Петръ Андреевичъ Толстой (1645--1729), славный сподвижникъ Петра великаго, впослѣдствіи графъ и поимщикъ царевича Алексѣя Петровича, принадлежитъ къ замѣчательнѣйшимъ Русскимъ дипломатамъ. О запискахъ путешествія его въ Италію и на о. Мальту см. статью H. А. Попова въ Атенеѣ 1859, No 7 и 8. Онъ отлично выучился по итальянски, и отправленъ былъ посломъ въ Царьградъ. Посольство это описано въ IV томѣ Исторіи Петра I. Н. Г. Устрялова (стр. 321 и слѣд.); тамъ же, въ приложеніяхъ, помѣщены тайная ему инструкція, письма его къ царю, къ боярину Посольскаго приказа Головину и пр. Письма, которыя мы теперь печатаемъ, писаны къ старшему брату, который занималъ значительное мѣсто губернатора въ недавно завоеванномъ Азовѣ. Ими дополняются извѣстія, находящіяся въ сочиненіи Устрялова. Они списаны съ собственноручныхъ подлинниковъ, хранящихся въ семейномъ архивѣ Льва Петровича Толстаго, и за сообщеніе ихъ мы обязаны благодарностью академику Я. К. Гроту.
   (2) Невѣстку Толстаго звали Марьею Матвѣевною. См. письмо 3-е.
   (3) Сынъ Толстаго, впослѣдствіи раздѣлившій съ нимъ ссылку въ Соловецкомъ монастырѣ. Ниже онъ называетъ его Вашютою.
   (4) Сличи Путешествіе Лукьянова, М. 1864, стр. 17.
   (5) Мазепы.

"Русскій Архивъ", 1864

  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru