Телешов Николай Дмитриевич
Касторский С. В. Николай Дмитриевич Телешов

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

Оценка: 2.69*9  Ваша оценка:

Касторский С. В.

Николай Дмитриевич Телешов

0x01 graphic

   Николай Дмитриевич Телешов родился в 1867 году в купеческой семье. Писать он начал в юношеском возрасте. В 1884 году в московском журнале "Радуга" было напечатано первое стихотворение Телешова. В скором времени начали появляться его рассказы. По собственному признанию писателя, образцами для него в юношеские годы были произведения Лермонтова и Тургенева, из современников наибольшее влияние оказывал на него Гаршин. Сильное впечатление произвели на молодого писателя также первые рассказы Короленко ("Сон Макара" и др.), оставившие несомненный след в тематике и гуманистической тенденции его раннего творчества.
   По совету Чехова, совершившего сахалинское путешествие, Телешов поехал на Урал и в Сибирь. Эта поездка обогатила его знанием жизни народностей Сибири и русских переселенцев.
   Очерки и рассказы из жизни Сибири, печатавшиеся в передовых журналах 90-х годов, вошли в первые три книги Телешова: "На тройках" (1895), "Повести и рассказы" (1896), "За Урал. (Из скитаний по Западной Сибири. Очерки)" (1897), доставившие, особенно последняя, их автору литературную и общественную известность.
   В 80--90-е годы Телешов ищет свой путь в литературе. Его первые книги представляют довольно пеструю картину. Наряду с очерками -- путевыми картинами Урала, Сибири, в которых даются зарисовки с натуры, Телешов в те годы пробовал писать и фантастические произведения: в первой книге его рассказов они выделены в самостоятельный отдел под названием "Фантастические наброски". Телешов много внимания уделил теме крестьян-переселенцев и рассказам о детях и для детей ("Елка Митрича", "Домой" и др.). Наряду с оптимистическими произведениями мы встречаем у Телешова и такой рассказ, как "Жертва жизни" -- лирический и вместе с тем философский этюд крайне пессимистического содержания.
   На некоторых рассказах из первых сборников Телешова весьма заметны следы литературных влияний. Так, в рассказе "На тройках", которым открывается первый сборник (1895), нельзя не видеть подражания "Мертвым душам" Гоголя и в сюжете, и в обрисовке деталей. Купцы едут в Ирбит на ярмарку: одна за другой развертываются картины городов, сел, следует вереница образов разных людей. Несомненна перекличка с Гоголем и в лирическом описании народной песни.
   "Вот она безыскусная русская песня, навеянная не весельем, не радостью, а тяжелым бурлацким трудом! Что в ней? Какие слова, какая музыка? "Эй, ухнем! эй, ухнем! еще разик, еще раз, -- ей, ухнем!". И больше ничего в ней нет, в этой песне, и звучит она просто, однообразно... И, кажется, что вырвалась уж она на желанную волю, звучит она уже где-то не здесь, а льется далеко за окном, и замирают ее скорбные звуки среди родных берегов... Ни конца, ни начала нет в этой песне, как не знаешь, где искать начало и где конец в горемычной доле русского бездомного человека". [Н. Телешов. На тройках. Очерки и рассказы. М., 1895, стр. 45.]
   Рассказ "На тройках" произвел сильное впечатление на Горького. О нем он вспомнил много лет спустя. В письме к Телешову от 1924 года Горький писал: "Нет ли у вас лишнего экземпляра "На тройках"? Если есть -- не пришлете ли? Мне бы она на пользу и для удовольствия нужна". Телешов послал книгу, и Горький так отозвался о ней в письме: "Спасибо Вам за присланную книгу: она очень оживила в памяти моей некоторые впечатления". [Н. Телешов, Избранное, Изд. "Советский писатель", М., 1948, стр. 14.]
   Впоследствии Телешов взял из этого очерка целиком всю лирическую сценку, изображающую пение и игру слепого гусляра, и, присоединив к ней еще такую же картину, издал как самостоятельный лирический этюд под названием "Песни".
   Критика 90-х годов склонна была видеть самостоятельность, зрелость Телешова, "несомненное и окрепшее литературное дарование" его в рассказах о переселенцах ("Самоходы", "С богом", "Нужда", "Домой" и др.). Тема эта была очень актуальной. Телешов вместе с Буниным откликнулись на это трагическое явление в жизни русского крестьянства. Рассказ "Домой" Телешов посвятил Бунину. В своих рассказах о переселенцах писатель нарисовал страшные своей правдой картины мук, лишений народа в поисках "обетованной земли"; голод, повальная смерть от эпидемий, страдания детей-сирот, произвол властей, возвращение ни с чем в конец разоренных мужиков на старые, покинутые ими места. В рассказах немало ярких образов крестьян: это то покорные своей тяжкой доле, вернее, отупевшие от горя люди, то бунтари с мечтой-утопией о справедливом царстве -- мужицкой коммуне.
   Характерная черта ранних рассказов и очерков Телешова -- демократизм и гуманность, любовь и симпатии к народу. Ярким образцом является рассказ "Сухая беда", в котором лирично, с большим сочувствием к бесправным, обездоленным людям -- девушке Фене и ее защитнику батраку-черемису -- рассказано об их тяжелой жизни.
   Лиризм рассказа резче подчеркивает второй план его -- обличительный: образ купца Курганова, виновника самоубийства черемиса. Критика тех лет единодушно выделяла этот рассказ за "неподдельную художественность и поэтические красоты". [Издательство "Знание" издало в 1903--1908 годах "Рассказы" Н. Телешова в 2 томах.]
   В предисловии к переводу этого рассказа на чувашский язык, изданному в 1946 году, говорится: "Первым русским писателем, тепло отозвавшимся о чувашах, был И. Т. Посошков (1670--1726). Первым же писателем, показавшим чуваша основным героем произведения, был Н. Д. Телешов. В повести "Сухая беда" писатель показал моральную силу чуваша, его готовность заступиться за таких же угнетенных и оскорбленных, как он сам".
   Лиризм, как выражение демократических чувств Телешова, особенно характерен для его детских рассказов и сказок ("Елка Митрича", "Домой", "Маленький роман", "Белая цапля" и др.). В них особенно отчетливо сказались лучшие стороны таланта Телешова: простота и задушевнось тона, чуткость, сердечность, тонкая наблюдательность. Горький, положительно оценивший уральские и сибирские рассказы Телешова, весьма сочувственно отнесся и к рассказам для детей, среди которых он особенно выделил "Елку Митрича", рассказ о том, как сторож переселенческого барака, старик Митрич устроил на полученный им к празднику четвертак елку для детей-сироток. В письме из Нижнего-Новгорода, запрашивая Телешова: "Нет ли у Вас еще "Елки Митрича" в отдельном издании?", Горький сообщал: "Эту вещь здесь часто читают на публичных чтениях, ребятишки ее очень любят и были бы рады получить в подарок". [Н. Телешов. Записки писателя. М., 1948, стр. 95.]
   Рассказы и сказки для детей Телешова неоднократно переиздавались отдельными сборниками под названиями: "Рассказы и сказки" (1911, Изд. "Просвещение"), "Верный друг и другие рассказы" (1915, "Книгоиздательство писателей в Москве"). В первый сборник был включен также и очерк "Шахты", рисующий картину ужасного труда в медных рудниках уральских магнатов Демидовых.
   В конце 90-х -- начале 900-х годов Телешов сотрудничает в наиболее прогрессивных в то время журналах -- "Мир божий", "Жизнь", "Правда".
   В 1901 году он написал лирическую романтическую легенду "Песнь о трех юношах", проникнутую революционными настроениями.
   Организатор "Среды" -- группы писателей-реалистов, Телешов вместе с основным ядром кружка вошел в горьковское издательство "Знание" и в первом его сборнике напечатал свой рассказ "Между двух берегов". Рассказ вызвал неодобрительные отклики в буржуазной критике. Критике не нравилась "идейность" рассказа, иными словами, его протестующий характер.
   В этом рассказе Телешов, придав изображаемым картинам некоторый иносказательный смысл, впервые выступил со смелым обобщением общественно-политической жизни страны накануне революции. Сибирь, река Иртыш, по которой пароход тащит баржу с арестантами, расстилающийся кругом суровый пейзаж -- все говорило о гнете, о тяжелой жизни. Группа людей, беседующих на палубе, как бы иллюстрировала состояние общества, создавшееся в результате дворянско-буржуазного самодержавного строя: люди разрознены, одиноки, нет надлежащего применения их творческим силам, силы эти уродуются; человек, например, родился с талантом композитора, а стал офицером тюремной команды. Телешов не указывает пути выхода интеллигенции из положения "между двух берегов", но он сумел так конкретно передать в настроениях случайных спутников настроение эпохи, что из рассказа сам собой следует вывод: так жить нельзя. Среди пестрой пароходной публики слышатся уже дерзкие речи, высказывается идея демократического объединения для "одного общего дела", для "одной общей веры".
   В канун революции 1905 года был написан и напечатан в IV сборнике товарищества "Знание" (1905) один из лучших рассказов Телешова "Черною ночью", в котором он мастерски изобразил уездную мещанскую жизнь и бунт юноши Васи против уездной скуки. Вася слыл в городе за непутевого. "Шум и он -- были родные; он и тишина -- были заклятыми врагами". Вася мечтал о всеобщем смятении, ему хотелось набатом поднять весь город. Однажды ночью он поджег пустующий дом ростовщика и ударил в набат. В пожаре, охватившем город, погиб и герой рассказа.
   Революции 1905 года Телешов посвятил ряд рассказов: "Начало конца", "Крамола", "Надзиратель" (в советском издании 1945 года -- "Петля").
   В рассказе "Начало конца" речь идет о московском вооруженном восстании рабочих, об их крепкой солидарности, мужестве, геройстве. В центре рассказа -- Ларион Девяткин, штатный официант первоклассного московского ресторана. В тихом, смирном, аполитичном официанте под влиянием развертывающихся революционных событий пробуждается ненависть к торжествующим усмирителям; от руки одного из них Девяткин и погибает.
   В рассказе "Крамола" (1905) Телешов своевременно выступил против гнуснейших мероприятий самодержавия, создавшего черносотенные организации "Союз русского народа", "Союз Михаила архангела" и другие. Телешовым было метко схвачено и передано настроение, обрисована психология тех слоев городской средней и мелкой буржуазии (лавочников-"охотнорядцев", владельцев небольших заводов, кустарных мастерских и т. д.), из которых преимущественно вербовались члены в черносотенные "дружины". Рассказ вызвал озлобление реакционных кругов и, будучи напечатанным в XV сборнике товарищества "Знание" (1907), мог выйти отдельным изданием только после Октября, в 1926 году.
   Горький одобрил "Крамолу" и "Надзирателя", напечатанного в IX сборнике товарищества "Знание" (1906). Телешов вспоминает отзыв Горького о рассказе "Надзиратель": "Вот так ловко! -- У Вас полицейский и тот не вынес: повесился от существующего режима. Не знаю, бывают ли такие полицейские, у которых бы совесть заговорила, обычно они негодяи, но подразнить таким примером кого следует -- очень, пожалуй, полезно. Эта ненадежность оплота кое для кого заноза теперь подходящая". [Н. Телешов. Записки писателя, стр. 109.]
   К этим произведениям примыкает и написанный в годы реакции рассказ "Цветок папоротника" с подзаголовком "Летняя сказка", в котором описаны мытарства по преисподней дьячка-предателя Терентия. Рассказ, в котором в завуалированной форме содержится обличение реакции, заканчивается словами: "Предателей ждал суд... Страшный суд".
   В годы реакции Телешов по-прежнему с глубокой симпатией изображал народ, показывая его трудную жизнь и его благородную душу ("Косцы", "Жулик" и др.), и продолжал писать рассказы общественного характера, хотя со значительно ослабленной социальной тенденцией.
   Прогрессивная критика конца XIX -- начала XX века всегда признавала оригинальность творчества Телешова, его особое место в реалистической литературе, отмечая, что его герои -- живые, деятельные, в плоть и кровь облеченные люди.
   Творчество Телешова на разных этапах его развития свидетельствовало о бодрости, о вере писателя в лучшие свойства человеческой природы, в здоровые силы демократии.
   В художественных средствах Телешов следовал традициям классической русской литературы. Отсутствие внешних эффектов было характерной чертой реалистического письма Телешова -- в его рассказах нет ни искусственно подчеркнутого трагизма, ни утрировки в построении сюжета, ни вычурных оборотов речи. Язык Телешова свободен от жаргонизмов, диалектизмов, хотя в своих рассказах он изображал жизнь и быт разных областей России, в том числе и Сибири.
   В годы реакции Горький своими бодрыми письмами поддерживал Телешова на его демократическом пути в литературе. Горький очень ценил в Телешове писателя-общественника и навсегда сохранил свое дружеское отношение к нему.
   Н. Д. Телешов, писатель-общественник горячо, своевременно откликался на разные запросы демократической общественной мысли, на нужды народа, будь то объединение писателей-реалистов ("Среда"), или постройка на собственные средства в селе Малаховке гимназии для крестьянских детей этого села и окрестных деревень.
   После Октября Телешов был членом правления Всероссийского Союза писателей, с 1925 года он -- председатель "Общества имени Чехова". Писатель был активным участником целого ряда других общественных советских организаций. Он -- руководитель музея при Московском Художественном театре имени А. М. Горького, которым заведует и по сие время. В 1927 году Телешов издал книгу литературных воспоминаний "Все проходит". В 1943 году вышла книга Телешова "Записки писателя. Воспоминания". В 1938 году Н. Д. Телешову было присвоено звание заслуженного деятеля искусств.
  
   Источник текста: История русской литературы: В 10 т. / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). Т. X. Литература 1890--1917 годов. -- 1954. -- С. 574--606.
   Оригинал здесь: http://feb-web.ru/feb/irl/il0/ila/ila25742.htm.
  
  
  
  
Оценка: 2.69*9  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru