Тарле Евгений Викторович
Уроки истории

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    К сорокалетию со дня начала первой мировой войны.

   
   Академик Евгений Викторович Тарле
   Сочинения в двенадцати томах
   М., Издательство Академии Наук СССР, 1962
   Том XII.
   

УРОКИ ИСТОРИИ

К сорокалетию со дня начала первой мировой войны

   1 августа 1914 г.-- дата начала периода самых бурных переворотов, какие только знала история. Сорок лет назад немецкие империалисты, выбрав наиболее удобный, е их точки зрения, момент, развязали первую мировую войну.
   Когда посол вильгельмовской Германии Пурталес сообщил русскому министру иностранных дел Сазонову об объявлении войны, в Берлине царило почти всеобщее убеждение, что с противником будет покончено за "восемь или десять недель". Именно из этого срока исходил во всех деталях выработанный план начальника кайзеровского генерального штаба графа фон Шлиффена. Когда на одном из секретных заседаний высших сановников империи фон Гельферих заикнулся, что, может быть, следовало бы сделать запасы продовольствия на тот случай, если война продлится год, то заседавшие с ним коллеги ответили на это громким смехом.
   Германские империалисты рассчитывали на молниеносную победу потому, что стояли во главе узкой, замкнутой военной группировки сильных держав: Австро-Венгрия и Италия входили вместе с Германией уже с 1882 г. в Тройственный союз. Чтобы привлечь к союзу еще и Англию или хоть обеспечить за собой ее "дружественный нейтралитет", немецкий посол князь фон Лихновский уже в последнюю минуту, в июле 1914 г., пообещал сэру Эдуарду Грею "полюбовный" раздел французских колоний после победы над Францией, но было уже поздно... Грей тут же отказался, не поверив в конечный успех затеваемой немцами агрессии. Пришлось кайзеровской Германии удовольствоваться лишь союзом с Австро-Венгрией и Италией. В первый момент, сгоряча, ей показалось, что и этого хватит. Что же касается Англии, то она в расколотой на агрессивные военно-политические блоки Европе входила, как известно, вместе с Францией и Россией в Антанту. Не будем пересказывать в газетной статье историю этих двух противостоящих друг другу группировок -- Тройственного союза и Антанты (Тройственного согласия). Напомним лишь, что их возникновение тогда тоже прикрывали -- и вполне официально -- интересами "обороны".
   Немецкий генштаб планировал "блицкриг". Не только "владельческие классы" Германии, но и верхушка тогдашней социал-демократии предвкушала богатые плоды скорой победы. Однако вооруженный конфликт между двумя агрессивными блоками в Европе разросся в мировую войну. Она продолжалась более четырех лет и охватила свыше тридцати государств с населением около миллиарда человек. Германский империализм потерпел в этой беспримерной схватке империалистических хищников тяжелое поражение.
   Идеологи реванша тут же после войны предприняли немало попыток свалить всю вину за военный разгром на монархию, на династию Гогенцоллернов и служивший им бюрократический аппарат. Но кого, в конечном счете, могли обмануть фальсифицированные версии немецких историков и "мемуарные" показания очевидцев и участников событий -- кайзеровских дипломатов и генералов? В Германии и далеко за ее пределами хорошо знали, что агрессивная немецкая буржуазия издавна громко роптала на "робость" кайзеровского правительства. Ни для кого не было тайной, что германские империалисты намечали широкую программу территориальных захватов, которая поддерживалась не только буржуазией, но и правыми кругами социал-демократических партий.
   В первые годы существования так называемой Веймарской республики казалось, что о повторении безумства 1914 г. в близком будущем не может быть и речи. Германский империализм перестал быть опасным соперником для держав-победителышц. Однако вскоре он вновь воспрянул к жизни. Дело в том, что если "золотой дождь" американских займов и кредитов помог быстро стать на ноги рурским магнатам, то внешняя политика США и западных держав расчищала в Европе путь к созданию новых замкнутых, враждующих между собой военных группировок. Германским империалистам отводилась при этом особая роль...
   Еще не успели высохнуть чернила на перьях, которыми подписывался Версальский трактат, как уже и в Англии, и во Франции, и в США оформилась новая военно-политическая "платформа". Существо ее, вкратце, сводилось к следующему: Советская власть в России должна быть уничтожена, чего бы это ни стоило: вследствие ряда условий, диктуемых социально-экономическими, политическими и географическими обстоятельствами, это дело наиболее оперативно, быстро и четко может быть выполнено только Германией, сильной в экономическом и военном отношении. Вывод был ясен, и, как показывают заметки и письма Штреземана, изданные его вдовой, сам Штреземан без труда раскусил Аристида Бриана, так много говорившего с ним в Туари в 1926 г. о необходимости мира и дружбы между Францией и Германией, а на самом деле обещавшего эту дружбу, только если немцы догадаются, не теряя золотого времени, напасть на Советский Союз.
   Приход к власти Гитлера приветствовался и французской буржуазией, и в Англии, и, что было еще важнее, в США, где всемогущая нью-йоркская биржа без колебаний ставила на своего немецкого фаворита. В 1936 г. во французском журнале "Ревю до до Монд" появилась статья под названием "Гитлер". В ней с похвалой указывалось, что ничего нет и не может быть "нечистого" в этом деятеле. В американской газете "Нью-Йорк таймс" в 1934 г. писалось, что Гитлеру за то, что он так энергично поддерживает принцип частной собственности, должны простить некоторые увлечения, например, расправу без следствия и суда с теми, кого он считает нужным убрать. Близкий к букингемскому дворцу вельможа Лесселт, обменялся при проезде через Берлин сердечным рукопожатием с новоявленным "спасителем от большевизма", как называли Гитлера в прессе английских консерваторов.
   И нью-йоркская, и лондонская, и парижская, и брюссельская биржи спешили помочь гитлеризму. Летом 1933 г. на экономической конференции в Лондоне гитлеровский делегат Гугенберг открыто заявил просьбу, чтобы Европа и США предоставили теперь же, средь бела дня, Советскую Украину гитлеровской Германии. В 1934 г. во Франции подосланными Гитлером наемными убийцами (усташами) были убиты французский министр Луи Барту и ведший с французами переговоры Александр, югославский король, а французское правительство, по требованию предателя Петэна, прекратило даже расследование этого двойного убийства. Словом, уже ничто не считалось в Европе запретным для Гитлера. Ему наперед все давалось, все прощалось, все обещалось, лишь бы направить его агрессивные устремления на Восток.
   Даже сам Гитлер, при всей своей наглости, на первых порах иногда колебался, не вполне еще уверовав в свою полную безнаказанность. Мы теперь знаем, что, когда он, например, в явно и нахально вызывающее нарушение Версальского договора, занял демилитаризованную прирейнскую зону, он снабдил своих генералов запечатанными конвертами, в которых находился приказ немедленно поворачивать обратно, если французы со своей стороны введут в эту прирейнскую полосу свои войска. Но он напрасно беспокоился: французское правительство и не думало протестовать! Гитлеровская Германия, все более и более повышая свои требования, могла наперед быть уверена, что отказа ей ни в чем не будет, что западные державы готовы вымостить ей дорогу на Восток уступками. И действительно, Чехословакию выдали Гитлеру на растерзание в Мюнхене без задержек. Обуздать агрессора можно было бы с помощью коллективных санкций, но западные державы отвергли советские предложения, все еще рассчитывая за чужой счет накормить до отвала хищного фашистского зверя.
   Но политика поощрения агрессии обернулась, в конечном итоге, против ее инициаторов. После Польши гитлеровская Германия кинулась на Запад. И на этот раз, при всей оголтелости и авантюристичности гитлеровской шайки, на войну решились в Берлине лишь тогда, когда удалось сколотить агрессивную замкнутую группировку под вывеской так называемого "антикоминтерновского пакта". "Ось Берлин -- Рим" была незадолго до начала второй мировой войны без труда продолжена: "ось" дошла до Токио.
   Так же, как и перед первой войной, существование замкнутой группировки агрессивных сил, союзных с милитаристской Германией, развязало новую мировую войну, охватившую страны с населением почти в 2 миллиарда человек. В ходе войны осуществились идеи коллективной безопасности, которые отстаивал Советский Союз еще в дни подготовки германским фашизмом чудовищной агрессии. СССР, США, Англия и другие присоединившиеся государства сплотились в антигитлеровской коалиции.
   События второй мировой войны живы в памяти народов. Никогда не сотрутся на скрижалях всемирной истории золотые письмена о подвиге советского народа и его славной Армии, разгромивших гитлеровские полчища и избавивших человечество от угрозы фашистского порабощения. После сокрушительного военно-политического разгрома гитлеровской Германии народы Европы надеялись, что германский милитаризм не сможет уже снова стать на ноги и угрожать миру и благополучию соседних стран. Однако американская политика создания замкнутых военных блоков в Европе, вроде Североатлантического союза и "европейского оборонительного сообщества", вновь вызывает к жизни силы агрессии и реванша в Западной Германии. Боннские реваншисты чувствуют себя доверенными лицами правящих кругов США. Они готовятся занять командные посты в "европейской армии" или стать во главе "национального" вермахта, о возрождении которого всерьез говорят в Вашингтоне и Лондоне. "Не будем сами себя обманывать. Американцы хотят получить эквивалент за свои миллиарды!" -- по-деловому рассуждал как-то вслух западногерманский листок "Ди штимме дер гемейнде". Кое-что об этом "эквиваленте" рассказал корреспондент английской "Дейли геральд" Деннис Мартин. "Если им дадут оружие,-- писал он о боннских реваншистах,-- которое мы так стремимся навязать им, они снова будут готовы распространить нацизм по всей Европе".
   Будущие немецкие дивизии иод началом гитлеровских генералов -- этот "товар" высоко котируется на биржах монополий. Еще бы! В планируемых агрессивных походах этим дивизиям отводится роль ударной силы, какая отводилась в свое время гитлеровской армии. Агрессивные круги обеих англо-саксонских держав выразили лестную для западногерманских милитаристов уверенность, что возрождаемый вермахт будет самым ценным вкладом в "оборону" "свободного мира". Как тут не вспомнить фальшивьте ссылки на "оборонительный" характер военных группировок в Европе 40 лет назад, в канун первой мировой войны, и позднее, перед началом второй мировой войны!
   Возня с "европейским оборонительным сообществом" была затем и затеяна Соединенными Штатами, чтобы таким обманным путем хоть немного "закамуфлировать", как теперь часто выражаются дипломаты, восстановление реваншистской западногерманской армии и, во-вторых, замаскировать тот факт, что в предполагаемой "европейской армии" Италия не захочет сражаться против Советского Союза и стран народной демократии, а Франция, как выразилась одна левобуржуазная шведская газета, может быть, и будет сражаться, но пока не вполне ясно, на чьей стороне. Таким образом, верный и усердный исполнитель велений государственного департамента Аденауэр имеет все основания считать, что злополучное "европейское сообщество" его американские покровители сколачивают не только в собственных интересах, но и в интересах тех западногерманских реваншистов, которые всерьез помышляют о том, чтобы "переиграть игру", проигранную в свое время кайзером и Гитлером. Об этом Аденауэр прямо заявил недавно на совещании в Бонне. Через 2--3, максимум через 4 года, сказал он, "немцы смогут отвергнуть боннский и парижский договоры, как клочки бумаги, ставшие бесполезными". Но сперва, по словам боннского канцлера, "голос" федеральной республики, "будет услышан в европейском оборонительном сообществе".
   Американская ставка на создание узких, замкнутых военных блоков в Европе ведет к расколу и новым войнам -- этому учит исторический опыт 40 последних лет. Г-н Даллес что-то не собирается отказываться от политики "с позиции силы", которая уже принесла Вашингтону немало горьких разочарований и обманутых надежд. Но каждому здравомыслящему человеку ясно, что только страхом перед новыми провалами американских агрессивных планов в Европе продиктована поспешная реакция государственного департамента на советские предложения о созыве совещания всех европейских государств по вопросу о системе коллективной безопасности. Ведь ясная, реальная, логическая программа, выдвинутая Советским Союзом, хоронит планы всевозможных, ведущих к войне, обособленных военных союзов и блоков и Европе. Можно, конечно, продолжать безнадежные попытки замолчать идею коллективной безопасности, но этот курс не избавит американскую политику от новых поражений. Все чаще в наше бурное, богатое событиями время излюбленная в Вашингтоне "позиция силы" выглядит позицией растерянности и бессилия, как это случилось совсем недавно в Женеве. Таковы мысли, которые на этот раз влечет за собой годовщина начала первой мировой войны.

Литературная газета, 1954, 31 июля, No 91.

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru