Тарле Евгений Викторович
Р. Виппер. Учебник древней истории

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   
   Из литературного наследия академика Е. В. Тарле
   М., "Наука", 1981
   

Р. ВИППЕР. УЧЕБНИК ДРЕВНЕЙ ИСТОРИИ. С рисунками и историческими картами. 2-е изд. М., 1902.

   В общем учебник г. Виппера написан просто, обдуманно и удобопонятно. Но, желая его распространения, мы считаем вместе с тем необходимым отметить кое-какие встречающиеся в нем неточности и неясности. На стр. 1-й речь идет о свайных постройках, причем автор ничего не говорит о том, что именно могло побудить первобытное человечество с очевидными усилиями строиться не просто на земле, а на сваях. Ведь этот вопрос прежде всего может (и должен) явиться в детской голове, и, раз уж речь зашла об этнологическом факте, совершенно необходимо было упомянуть об объясняющей его теории.
   На стр. 7-й читаем (все о первобытных людях): "Мужчина был охотник и скотовод, женщина первая (курсив наш. -- Е. Т.) занялась землей". Откуда узнал это почтенный историк и что дало ему право говорить это обо всем первобытном населении Европы? На той же странице есть еще и следующее: "Где муж редко являлся домой, жена становилась госпожой в доме... В таких семьях родство считалось только по матери... Но бывало и гак, что муж брал в свои руки все хозяйство... Отец забирал себе большую власть... В таких семьях родство считали только по отцу". Выходит, значит, что с незапамятных времен были семьи первого и второго типов, а это неверно, этим скрадывается тот колоссальный факт, что материнское право предшествовало праву отцовскому. Гораздо лучше было бы совсем не касаться первобытной культуры, чем не считаться с характернейшими ее чертами.
   Историческая часть учебника начинается на 12-й стр. рассказом о Вавилоне и Египте. Для чего понадобилось посвятить общее изложение (под общим же заголовком) этим государствам, ведшим совершенно самостоятельную жизнь в течение долгого ряда веков и выработавшим каждое свою самобытную культуру? Для вящей путаницы с 17-й стр. к египтянам и вавилонянам присоединяются еще ассирияне, и дальше изложение идет без упоминания, к кому из этих трех народов именно относится излагаемое. Например, неопытный читатель может подумать, что и древнейшие ассирияне за разными товарами "пускались очень далеко иногда в море", тогда как они были, особенно в первые свои времена, по-видимому, типично сухопутным народом.
   На стр. 22-й говорится: "Вавилоняне думали, что боги родились из земли и перешли в небо", а несколькими строчками далее: "Солнце и месяц стали считать божествами более могучими, чем мелкие духи, сидящие в предметах и летающие над землей". В каких же отношениях находятся в вавилонской религии боги-светила к раньше названным богам? Далее: "Вавилоняне назвали солнце Баалом". Это неверно: они называли его "сама" (или "шамаш"), а Баал, или Бэл -- это третий член первой вавилонской "троицы", верховный устроитель миропорядка, господин земли. Только перейдя на запад (в Финикию), слово "Баал" получило сабеистическое значение.
   На стр. 46-й (в рассказе о Греции) дети могут неправильно понять такую фразу: "Почти каждый такой город с десятком деревень да полоской берега был независим и управлялся сам собою". Слово "десяток" может быть понято в слишком точном смысле исчисления деревень, что, конечно, было бы неверно (не забудем, что учебник, очевидно, предназначается для младшего школьного возраста).
   На стр. 58-й непосредственно после слов "Фемистокл умер" следует параграф "Перикл" и слова: "Дело Фемистокла в Афинах стал продолжать более осторожный и сдержанный человек, Перикл". Какое "дело"? И почему пропущен (не говоря уже о Кимоне) демократический законодатель Эфиальт? Афинский V век так переполнен событиями и явлениями огромной важности, что уже из-за исторической перспективы нельзя совершенно обходить молчанием целые его десятилетия. Наконец, никогда Фемистокл и Перикл не могут быть сочтены аналогичными деятелями настолько, чтобы одного назвать "продолжателем" другого. Так как автор, кроме того, употребляет (стр. 61) такие выражения, как "теперь ко времени Фемистокла и Перикла", то учащийся может укрепиться в заблуждении, что эпоха Фемистокла и эпоха Перикла совпадают.
   На стр. 81-й при описании конца Пелопоннесской войны читаем: "Так кончилась афинская держава, простоявшая 75 лет". Автор, конечно, имеет в виду гегемонию Афин, ибо государство афинское просуществовало самостоятельно вплоть до 338 года. Но и гегемония их длилась вовсе не 75 лет, а гораздо меньше.
   История Рима изложена доступно и задумана удачно и целесообразно. Но и здесь проскользнули кое-какие неясности. На стр. 97-й говорится об угнетенном состоянии плебеев в Древнем Риме, а через строчку ни с того, ни с сего прибавлено: "Плебеи стали из своей среды выбирать ходатаев и вожаков, трибунов", которые их защищали и даже в случае нужды силой останавливали арест плебеев против самого консула. Ни слова не сказано, как плебеи добились трибуната, этого первого облегчения своей участи. Как это угнетенный, бесправный класс "сталь выбирать столь могущественных уполномоченных? Без эпизода со "Священной горой", без упоминания о борьбе никак тут не обойдешься... На стр. 100, не без удивления, читаем: "У римлян был замечательный обычай строить укрепленный лагерь со рвом, валом, стенами и бойницами. Лагерь строили при всякой остановке, даже на одну ночь". Т. е. окапывались рвом, если останавливались всего на одну ночь, а вовсе не строили тогда стен и бойниц; фраза построена очень неясно. На стр. 126--127 говорится лишь о союзе Цезаря с Помпеем; о Крассе не упоминается так же, как не упоминается самое слово "триумвират". Три с половиной страницы (132--135) обозначены заголовком: "Принцепс и народ. Зрелища". Из них 1/2 стр. (даже менее) посвящено отношениям принцепса к народу, а остальное место (3 стр.) -- римским зрелищам. Такой масштаб тем более подвержен критике, что самой-то конституции принципата отведено немного более одной страницы текста (130--131).
   Чрезвычайно удался автору конец учебника, рассказ о последних веках империи и о нашествиях варваров. Да и вообще, несмотря на указанные неясности, книга, повторяем, удовлетворяет своему назначению. Обильные и умело подобранные иллюстрации, конечно, только увеличивают ее ценность.
   

ПРИМЕЧАНИЯ

   Автограф не сохранился. Печатается по журнальной публикации (Русское богатство, 1903, No 2, с. 47--50).
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru