Лавров Александр Васильевич
Брюсов и Сырейщикова

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Отрывок из монографии "Русские символисты: Этюды и разыскания", 2007.

Лавров Александр Васильевич.
Русские символисты: этюды и разыскания

   ... Если под письмами Львовой к Брюсову проставлен инициал "Н.", то именем "Нелли" подписаны любовные послания к нему другой женщины -- Елены Александровны Сырейщиковой: "Неразлучная с тобою твоя Нелли", "Всегда с тобою, всегда твоя Нелли" и т. н.[585]. Роль, сыгранная ею в жизни Брюсова, проясняется гораздо менее зримо и отчетливо, чем роль Надежды Львовой, но возможно, что в действительности она была не менее существенной и знаменательной.
   Близкие отношения Брюсова и Сырейщиковой установились в 1911 г. и продолжались до 1916-1917 гг. (последнее письмо ее к Брюсову датировано 6 сентября 1916 г., в июле 1917 г. Брюсов написал стихотворение "Тусклая картинка", которое при публикации в книге "Последние мечты" (1920) было посвящено Сырейщиковой[586]). Судя по письмам Сырейщиковой, наибольшей интенсивности ее "роман" с Брюсовым достиг в 1912-1913 гг. -- параллельно его отношениям с Львовой и созданию им женской поэтической маски. Львова знала о существовании соперницы, и это доставляло ей немало душевных мучений; в одном из писем к Брюсову (1913) она заявляла: "...прямо ставлю тебе дилемму: или я, или она. Или "счастие, Радость", о кот<орой> ты писал, или Елена. Или моя жизнь, или жизнь с ней" [587]. Брюсов, однако, дорожил отношениями с Сырейщиковой и не готов был пойти на их разрыв. В отличие от Львовой, Сырейщикова не была достаточно известна в московских литературных кругах -- хотя тоже писала стихи и работала, но инициативе Брюсова, над стихотворными переводами[588], -- и о ее отношениях с ним если и знали в ту пору, то очень немногие.
   Насколько можно заключить из писем Сырейщиковой о ее характере и мироощущении, именно она могла послужить непосредственным жизненно-психологическим прототипом для той маски, которой наделил Брюсов свою вымышленную поэтессу. Во всяком случае, многие из черт, отсутствующие у Львовой и свойственные "Нелли", отчетливо проступают в душевном облике Сырейщиковой -- в том числе вполне "земное" и даже гедонистическое отношение к любви. Среди писем Сырейщиковой к Брюсову хранится и ее стихотворное послание "Моему жестокому, милому мальчику Валерию", подписанное "Твоя Нелли"; в нем -- очевидное сходство и со стихами брюсовской "Нелли", и в то же время с поэтическим строем их автора, не скрытого под маской:
   
   Как море вольное изменчив
   И зыбок, зыбок без конца,
   То кроток, робок и застенчив,
   То жалишь дерзостью лица.
   То нежишь лаской поцелуя
   И темным вечером очей,
   Звенишь, ласкаешься, чаруя,
   Как заколдованный ручей.
   То, как не сын родного мира,
   С тоской глядишь в чужую даль;
   Твои уста -- уста вампира,
   Глаза -- отточенная сталь.
   И в час, когда кружит beau Mond'a
   Тебя блестящая волна,
   Ты взглянешь странно, как Джоконда,
   И улыбнешься, как она...
   Но в праздный день с семьей покорной
   На время собранных друзей
   Ты дышишь лаской непритворно,
   Ребенка нежного милей.
   [То светлой речкой разольешься,
   Впивая неба чистый свет.
   То Мефистофелем смеешься,
   Откинув бархатный берет.]
   В минуты ласк, как раб влюбленный,
   Целуешь жадно ноги жен,
   Но вечно жаждать обреченный,
   Ты бледным сном не утолен.
   И скорбным взглядом Люцифера
   Взмахнув презрительно кругом,
   Ты дня земного саван серый
   Прорвешь сверкающим крылом!
   Твои стихи? Они жесточе
   Всех мук, придуманных тобой;
   В них аромат июльской ночи,
   И зной, и ужас пред грозой;
   Они, как папоротник острый
   В тумане топких берегов,
   Как орхидеи венчик пестрый,
   Как вздохи влажных лепестков.
   [В них трепет страсти опьяненной
   И чары горькой красоты,
   Так соловей поет влюбленный,
   Так дышат сонные цветы.][589]
   
   Немногочисленные опубликованные стихотворения Сырейщиковой также имеют гораздо больше общего с эротическими стихами "Нелли", чем драматическая любовная исповедь в лирике Львовой. И Сырейщикова и "Нелли" воспринимают любовь прежде всего, как неизбывное наслаждение, открывающее всю полноту жизни, и это проявляется даже в близости образного строя их лирических излияний. Достаточно сопоставить отдельные фрагменты "Стихов Нелли" хотя бы со стихотворением Сырейщиковой "Я так тебя люблю...", чтобы убедиться в этом разительном сходстве; вряд ли оно объясняется только бесспорным влиянием на Сырейщикову поэзии Брюсова.
   "Нелли":
   
   Милый сон, что странно длится,
   Тихий бред, что странно нежит.
   Нежный звон во мгле струится,
   Первый свет во мраке брезжит.
   Жизнь забыть и жить мечтами,
   Днем мечтать о новой встрече...
   Дай мне слить уста с устами,
   Дай мне сжать руками плечи!
   ("Детских плеч твоих дрожанье...");
   Будь для меня и солнцем и луной,
   Будь для меня сверканьем звезд несметных!
   Всходи, блистая, утром надо мной,
   Свети мне ночью в безднах беспросветных!
   <......................................................>
   Разлей над грустью предвечерний свет,
   Мани закатным заревом загадок,
   И говори, что вечной скорби нет,
   Прозрачной аркой семицветных радуг!
   <................................................>
   Дай мне дышать в твоих живых лучах,
   Дай мне сгореть в немеркнущем сверканьи,
   Дай мне растаять, с гимном на устах,
   В неизреченной сладости сгоранья!
   
   ("Будь для меня")[590]
   
   
   Сырейщикова:
   
   Я так тебя люблю, как и мечтать не смела!
   Так страстно вешний лист ни разу не дрожал,
   Так ласково вода ни разу пеной белой
   Не одевала грудь угрюмо-гордых скал!
   Так нежно радуга сквозь листья не сквозила,
   Так ярко не цвели июньские цветы,
   С таким томлением, от века, милый к милой
   Еще не припадал в молчаньи темноты!
   Быть может, для тебя я -- только сон манящий,
   Я -- только ветерка душистый поцелуй,
   Певучий луч луны, приветливо скользящий
   По зыбкой тишине бесстрастно-ясных струй.
   Но верно знаю я: в твоей душе надменной
   Бесследно не пройду, как утренний туман!
   В безбрежности твоей пусть я останусь пленной.
   Я все ж -- волна твоя, мой вольный океан![591]
   
   Если аналогии с Львовой напрашивались сами собою и были сознательно выведены на поверхность Брюсовым, то соотношение с Еленой (Нелли) Сырейщиковой составляло второй, более глубинный и потаенный слой его литературной мистификации.
   

Примечания

   585
   См.: РГБ. Ф. 386. Карт. 104. Ед. хр. 20, 21.
   
   586
   Брюсов Валерий. Собр. соч.: В 7 т. Т. 2. С. 279, 455. Ср. запись в "Канве моей жизни" Брюсова: "1911 <...> Начало романа с Еленой (Е<леной> А<лекс>андр<овной> Сырейщиков<ой>). С Еленой в Петерб<урге>" (РГБ. Ф. 386. Карт. 1. Ед. хр. 1. Л. 42). Явно об отношениях с Сырейщиковой идет речь в стихотворном "Дневнике поэта" Брюсова (запись от 20 марта 1917 г.):
   
   Post scriptum: был вчера у Нелли,
   Вдвоем лежали на постели;
   Когда душа рвалась в тоске,
   Играл комедию разврата...
   
   (Литературное наследство. Т. 85: Валерий Брюсов. С. 29 / Публ. В. С. Дронова). В венке сонетов "Роковой ряд" (1916), в котором Брюсов воспевает свои самые значительные любовные привязанности, образ Сырейщиковой воссоздается в сонете 13-м ("Елена"), следующем непосредственно за сонетом "Надя", навеянным образом Львовой (Брюсов Валерий. Собр. соч.: В 7 т. Т. 2. С. 308-309).
   
   587
   РГБ. Ф. 386. Карт. 93. Ед. хр. 7.
   
   588
   Брюсов привлек Сырейщикову к участию в готовившихся им переводных антологиях, где напечатан ряд ее стихотворных переводов: Поэзия Армении с древнейших времен до наших дней. М., 1916 (6 стихотворений); Сборник латышской литературы / Под ред. В. Брюсова и М. Горького. М.: "Парус", <1916> (7 стихотворений); Сборник финляндской литературы / Под ред. В. Брюсова и М. Горького. Пг.: "Парус", <1917> (4 стихотворения). Упоминая о Сырейщиковой в статье "О некоторых русских поэтах -- переводчиках "Поэзии Армении"", К. В. Айвазян отметил, что, "несмотря на поиски и запросы, не удалось установить ничего достоверного" о ее жизни и творчестве (Брюсовские чтения 1966 года. Ереван, 1968. С. 231).
   
   589
   РГБ. Ф. 386. Карт. 104. Ед. хр. 21. Л. 35-36. Строфы 6 и 11 перечеркнуты карандашом -- по-видимому, Брюсовым.
   
   590
   Стихи Нелли. С. 38, 51-52.
   
   591
   Ежемесячный Журнал. 1917. No 1. Стб. 7. См. также стихотворения Сырейщиковой "Остывшая зола" (Там же. No 2/4. Стб. 10), "Помнишь, взоры огневые..." (Женское Дело. 1913. No 7. С. 5).
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru