Свенцицкий Валентин Павлович
Юродивый

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Последний и самый яркий рассказ.

   ------------------
   Публикуется по: Свенцицкий В. Собрание сочинений. Т. 1. М., 2008. С. 554-561.
   ------------------
  
   Я хочу рассказать вам о юродивом -- или... о "дурачке", как называют его в деревне, -- дурачке Илюше.
   Он никому не сделал зла, все его любили, он всегда молчал -- хотя и не был немым...
   Заговорил недавно. Я расскажу, как это случилось.
   Село Тихий Бор стоит на берегу большого озера. Старое русское село в далёком западном крае. Ровными рядами, как часовые, стоят на берегу старые сосны. А дальше непроходимый лес на десятки вёрст кругом.
   На краю села маленькая деревянная церковь. Старая колокольня без колоколов, на ней живут совы и летучие мыши. А небольшой колокол висит на суку корявого дуба, каким-то чудом заброшенного сюда, в царство хвои, -- может быть, не одну сотню лет тому назад.
   Илюша всегда в церкви или на паперти. И когда плачет кто-нибудь, по его щекам текут слёзы. А если кто смеётся, и он светится улыбкой, точно лицо его освещает зажжённая восковая свеча.
   Вечерами Илюша ходил удить. Он садился на берег. Закидывал леску без крючков. И часами смотрел на неподвижный поплавок, на тёмно-зелёное отражение сосен в воде и нежно-розовое вечернее небо.
   Глаза у него тёмно-серые. Большие. Лицо худое, почти детское, хотя ему восемнадцать лет.
   Когда темнело -- он свёртывал удочки и шёл... Домой? Нет! Дома у него не было, но он шёл к людям, в село. И люди принимали его. Кормили. Укладывали спать. А утром на заре, когда первый матовый отблеск утренних лучей озаряет края облаков, -- он уже вставал и шёл к низенькой, старой деревянной церкви.
   Но вот Тихий Бор наполнился движением!
   Пришли какие-то люди и сказали: надо бежать. Идут враги. Точно сдавленный гром где-то за лесом и тихим озером слышался по вечерам. Всё чаще и чаще приходили люди и говорили: надо бежать! Враг несёт гибель, огонь, смерть, опустошение.
   А Илюша молча, тихо шёл на тёмный засыпающий берег, садился на душистую, влажную траву. Закидывал удочки без крючков. И не спускал глаз с неподвижной водной глади.
   В церкви, после службы, к нему подошли старухи и спросили:
   -- Илюша! Уходить нам -- али нет. Ты человек Божий. Скажи. Как скажешь -- так и будет. Ты словно малый ребёнок -- бесхитростный.
   -- Да что вы, старухи, -- накинулись на них бабы помоложе, -- нашли кого спрашивать. Да он, небось, и не знает, о чём речь-то... Враг идёт! Слышь!
   Илюша молчал.
   Бабы махнули рукой. Старухи ушли молча. На следующий день половина села поднялась чуть свет и ушла по дороге в лес. Половина осталась.
   Вечером, когда Илюша сидел на берегу озера, странные, вздрагивающие удары колокола понеслись из села. Точно кто-то зазвонил из жалости, потом пронёсся необычный гул над озером. По берегу в лес бежали люди. Враг пришёл. И враг опустошил Тихий Бор. В три дня не стало села, которое стояло не одну сотню лет. И дуб сгорел. И церкви не стало. В полуразрушенных избах осталось несколько старух.
   Уцелел и Илюша.
   Но с ним что-то случилось. Он стал говорить!
   Когда пред ним огненные языки облизывали деревянную церковь и падали в огонь ветхие её брёвна -- он крикнул: не громко, но так страшно, что несколько спокойных людей, стоявших неподалёку, отшатнулись от него в ужасе.
   Он крикнул:
   -- Спасите!.. Огонь!..
   Постоял ещё. Бросил удочки. Не заплакал. А разорвал ворот своей рубашки, точно она душила его. И быстро, какой-то новой походкой пошёл по селу.
   Глаза его потускнели -- стали почти чёрные -- и ушли куда-то вглубь. Морщины пошли по лбу, щёки ввалились. Он поседел. Стал почти старик.
   Каким-то грозным, звенящим голосом он выкрикивал бессвязные слова:
   -- Огонь!.. Народ... люди... где вы!.. Всё горит!.. Идите же! Идите!!! Спасайте дом Божий!.. В крови небо!.. Сыч с колокольни упал в огонь... церковь сгорела!.. Я видел... пойду расскажу всем... Люди... идёмте скорей... Да бегите же! Бегите... надо ударить в набат...
   Он шёл по пустым улицам. И кричал, и никто не слушал его. Все давно ушли в лес. Голос его, как крик отчаяния, разносился над неподвижною гладью озера и, как стон, отдавался в лесу.
   Но люди не слышали.
   Юродивый был один.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru