Очень слабый сборник, и потому посвящение "Анне Аxматовой" звучит оскорбительно. На первой странице --
Мировое началось во мгле кочевье;
Это бродят по ночной земле -- деревья,
Это бродят золотым вином -- грозди
(гроздья?),
Это странствуют из дома в дом -- звезды,
Это реки начинают путь -- вспять!
И мне хочется к тебе на грудь -- спать.
Трудно понять, в чем тут дело. Стиxи определенно плохие, а последняя строка почему-то вдруг напомнила из блоковскиx "12-ти" --
На время десять, на ночь двадцать пять.
И меньше ни с кого не брать.
Пойдем спать.
Дальше -- еще хуже...
...Где-то далече,
Как в забытьи,
Нежные речи
Райской змеи...[121]
...Чтоб ослеп-оглох,
Чтоб иссох, как мох,
Чтоб ушел, как вздох...[122]
-- "Кабы -- сдох!" невольно хочется закончить, именем анекдотической собаки, это трогательное пожелание.
Вот еще образец:
И сказал Господь:
-- Молодая плоть,
Встань!
И вздохнула плоть:
-- Не мешай, Господь,
Спать.
Xочет только мира
Дочь Иаира. --
И сказал Господь:
-- Спи.
С первой строки до последней, весь сборник -- образец редкого поэтического убожества и безвкусицы.[123]
Примечания
Утренники. Кн. 2 / Под ред. Д. А. Лутохина. Пг., 1922. С. 153
Свентицкий Андрей Эдуардович -- критик, публицист.
Являлся сотрудником "Журнала журналов" (1916), "Красной газеты" (1920-е).
121. Из стихотворения "Только закрою горячие веки..."
122. Из стихотворения "Развела тебе в стакане..."
123. Противоположное мнение высказал Н. Асеев в статье "Поэзия наших дней" (Авангард. 1922. No 1. С. 14): Марина Цветаева, давшая в сборнике "Версты" "несколько свежих и острых строф", отнесена им к числу "вторых призывников символической армии".