Сумбатов-Южин Александр Иванович
Первый всероссийский съезд сценических деятелей, его резолюции и настроения

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Первый всероссійскій съѣздъ сценическихъ дѣятелей, его резолюціи и настроенія *).

*) Русская Мысль, кн. V, 97 г.

VI.

   Остается разсмотрѣть третій разрядъ вопросовъ, подлежавшихъ обсужденію съѣзда,-- взаимныя отношенія работниковъ сцены.
   Въ число этихъ вопросовъ входятъ: гастроли столичныхъ артистовъ цѣлыми труппами и единолично (3-е положеніе рѣчи П. Д. Боборыкина), типы театральнаго хозяйства (2-е положеніе), норма отношеній артистовъ къ этимъ типамъ (нормальный контрактъ), матеріальное обезпеченіе и его нормировка (8-е положеніе), наконецъ, вопросъ о корпоративномъ устройствѣ, поставленный А. А. Потѣхинымъ и превосходно разработанный съ общей стороны резолюціями IV отдѣла по редакціямъ Вл. Ив. Немировича-Данченко подъ его же предсѣдательствомъ и въ теченіе всѣхъ засѣданій находившій горячій откликъ въ залѣ съѣзда.
   Нельзя не замѣтить, что ничѣмъ нельзя было вызвать въ залѣ съѣзда такого сочувствія, какъ нападеніемъ на артистовъ Императорскихъ сценъ en masse. Съѣздъ самъ, своими резолюціями, настроеніями и, наконецъ, численнымъ составомъ, выдѣлилъ ихъ въ особую группу и въ силу этого волей неволей придется въ этой главѣ говорить о характерѣ отношеній между провинціальными артистами и этой группой, какъ о чемъ-то обособленномъ другъ отъ друга.
   Допустимъ, что положеніе Императорскихъ актеровъ завидное. Но, вѣдь, нельзя же въ самыхъ блаженныхъ сновидѣніяхъ ожидать, чтобы всѣ тысячи провинціальныхъ артистовъ могли войти въ контингентъ Императорскихъ труппъ. Изъ этого два выхода: или ужъ требовать упраздненія Императорскихъ сценъ, или противупоставить имъ равнаго достоинства частныя сцены. Существуютъ Императорскій форфоровый заводъ, разныя правительственныя фабрики, горнозаводскіе промыслы, удѣльныя конторы, громадныя государственныя лѣсныя имѣнія, удѣльныя хозяйства,-- словомъ, цѣлый рядъ дѣлъ, въ которыхъ тѣ или другіе правительственные элементы являются въ качествѣ предпринимателей и естественно субсидируютъ свое дѣло или съ цѣлями наибольшей доходности, или съ цѣлями обще-государственной пользы. И, наряду съ этимъ, единственное богатое сословіе въ Россіи,-- это частные предприниматели, конкуррирующіе на свой страхъ и рискъ съ субсидированными дѣлами. Ихъ служащіе и работники вознаграждаются неизмѣримо богаче, чѣмъ служащіе на казенной службѣ. Годовое жалованье любого директора частной фабрики равняется минимально пятилѣтнему содержанію любого правительственнаго директора или управляющаго. Но тамъ хоть ордена, чины, положеніе и власти отчасти служатъ противовѣсомъ большему заработку для тѣхъ, въ комъ честолюбіе сильнѣе матеріальныхъ соображеній. Среди артистовъ этого нѣтъ. Императорскіе театры своихъ "служащихъ артистами" не причисляютъ къ "чиновникамъ", и въ смыслѣ служебнаго поощренія, не идутъ дальше медалей "за усердіе", а участіе артистовъ Императорскихъ театровъ въ управленіи сценой, въ ея художественномъ распорядкѣ, сведено къ нулю, чего не знаетъ ни одна изъ европейскихъ сценъ.
   Мнѣ кажется, что наиболѣе обезпеченное и богатое сословіе въ Россіи, сословіе предпринимателей, никогда не могло бы выйти изъ состоянія изобрѣтателей летоходовъ и perpetuum mobile, еслибы всѣ свои надежды предприниматели возлагали не на личную энергію, правильную организацію дѣла, улучшеніе своего производства, техническую подготовку своихъ дѣятелей и установленіе правильныхъ отношеній между работниками, а на уничтоженіе правительственной конкурренціи или на сопричисленіе себя къ сонму "служащихъ при Императорской фарфоровой фабрикѣ формовщикомъ", "и. д. литейщика прокатныхъ рельсовъ" и т. д. Издатели газетъ не могли бы создать себѣ тѣ богатства и ту силу, которая теперь въ ихъ рукахъ, еслибъ всѣ ихъ стремленія были направлены на занятіе должности редактора Правительственнаго Вѣстника и другихъ оффиціальныхъ изданій, а душевные ихъ подъемы уходили на зависть къ казенному жалованью.
   Императорскіе театры платятъ своимъ актерамъ столько же, сколько эти актеры всегда могутъ заработать въ провинціи, если не меньше: въ настоящее время цѣлый рядъ именъ провинціальныхъ артистовъ изъ покинувшихъ Императорскую сцену или не поступавшихъ на нее, и получаютъ за зимній сезонъ столько, сколько Императорскій театръ платитъ круглый годъ, и ни одинъ изъ Императорскихъ артистовъ не мѣнялъ своего положенія казеннаго актера на положеніе частнаго, не выигрывая при этомъ въ матеріальномъ отношеніи. Императорская сцена привлекаетъ не размѣромъ своихъ жалованій, очень умѣренныхъ сравнительно съ вознагражденіемъ всѣхъ европейскихъ субсидированныхъ или правительственныхъ театровъ, или даже съ вознагражденіемъ иностранныхъ артистовъ на нашихъ же казенныхъ сценахъ, а тѣмъ, что Императорскіе театры до сихъ поръ не только лучшіе, но и неизмѣримо лучшіе театры всей Россіи, что только въ нихъ пока дѣло стоитъ если и не на желаемой высотѣ, то во всякомъ случаѣ на такой, которая не допускаетъ явнаго искаженія театральныхъ задачъ, что служить и работать на такихъ сценахъ значитъ служить дѣлу въ строжайшемъ смыслѣ слова.
   Чтобы покончить съ вопросомъ объ отношеніяхъ частныхъ актеровъ къ Императорскимъ, надо тутъ же разсмотрѣть самое острое его проявленіе: отношеніе съѣзда къ гастролямъ казенныхъ артистовъ цѣлыми труппами и единолично.
   T. И. Селивановъ редактируетъ по порученію съѣзда резолюцію о поѣздкахъ въ слѣдующей формѣ: "Съѣздъ сценическихъ дѣятелей находитъ необходимымъ ходатайствовать, чтобы, въ виду поднятія сценическаго искусства въ провинціи, были бы организованы поѣздки артистовъ Императорскихъ театровъ лишь въ полномъ ансамблѣ, а сборъ, получаемый съ такихъ поѣздокъ, шелъ бы въ пользу фонда русскаго театральнаго общества, служащаго для улучшенія театральнаго дѣла въ Россіи".
   Принятая единогласно 12 марта и явившаяся результатомъ настроеній съѣзда 10 и 12 марта, резолюція эта единогласно была отвергнута 16 марта, но это отверженіе явилось не результатомъ настроеній 13, 14, 15 и 16 марта, а совершенно неожиданнымъ порывомъ, хлестаковскимъ "вдругъ". Въ виду того, что какъ резолюція, такъ и ея отмѣна были совершенно безсильны по своему практическому значенію, намъ придется считаться только съ моральной стороной самой резолюціи, а главнымъ образомъ съ настроеніями этого періода съѣзда, выразившимися въ рѣчахъ, докладахъ, преніяхъ и оваціяхъ.
   Разберемся сперва въ ея редакціи.
   "Съѣздъ находитъ необходимымъ ходатайствовать, чтобы поѣздки артистовъ Императорскихъ театровъ въ провинцію были организованы въ полномъ ансамблѣ и т. д.". Ходатайствуютъ только передъ лицами, имѣющими власть запрещать и разрѣшать. Въ данномъ случаѣ эта власть -- дирекція Императорскихъ театровъ. Но не она организуетъ поѣздки. Значитъ, слова: "были организованы въ полномъ ансамблѣ", должны быть понимаемы такъ: "были воспрещены иначе, какъ въ полномъ ансамблѣ". Не передъ организаторами же поѣздокъ станетъ ходатайствовать съѣздъ. Съ нимъ, какъ доказала практика съѣзда, удобнѣе апеллировать, да и апеллировать-то съ большими шансами на то, что апелляція будетъ оставлена безъ послѣдствій.
   "Поѣздка въ полномъ ансамблѣ" -- выраженіе по меньшей мѣрѣ загаданное. Я знаю ансамбль исполненія, но "ансамбль поѣздокъ" все равно что "талантъ передвижной выставки".
   Этотъ ансамбль поѣздокъ долженъ быть исходатайствованъ "въ виду поднятія сценическаго искусства въ провинціи".
   Когда въ рѣчахъ слышатся выраженія: "набѣги Императорскихъ труппъ", "нашествія столичныхъ артистовъ, этой ржавчины театральнаго дѣла", когда намъ говорятъ о моральной обязанности молодыхъ артистовъ казенныхъ сценъ, въ виду того, что они обезпечены казеннымъ жалованьемъ въ 600 р. въ годъ, даромъ играть по деревнямъ лѣтомъ, мы ясно видимъ, съ чѣмъ мы имѣемъ дѣло и не споримъ. Но когда постановляютъ замаскированное запрещеніе столичнымъ труппамъ играть хотя бы только срепетованные спектакли съ участіемъ нѣсколькихъ какъ-никакъ, а все-таки извѣстныхъ актеровъ, на-ряду со спектаклями и не срепетованными и безъ участія какихъ бы то ни было серьезныхъ силъ, (такъ какъ поѣздки организуются обыкновенно лѣтомъ, когда крупнѣйшія провинціальныя имена или сами участвуютъ въ турнэ, или гастролируютъ, или отдыхаютъ, но никогда не служатъ),-- то уже слѣдуетъ въ интересахъ простой логики не утверждать, что это запрещеніе испрашивается "въ виду поднятія сценическаго искусства". Здѣсь слова: "въ виду поднятія сценическаго искусства въ провинціи" должны быть замѣнены другими: "въ виду желательнаго устраненія всякой конкурренціи", вредящей, по мнѣнію съѣзда, матеріальной обезпеченности артистовъ. И если держаться логики почетной предсѣдательницы съѣзда, то уже далѣе можно было бы добавить: "а значитъ и въ виду поднятія сценическаго искусства въ провинціи". Я лично, какъ не раздѣляющій этой логики, оставилъ бы мотивъ безъ прибавленій.
   Но и этотъ мотивъ призраченъ.
   Первая поѣздка труппы Императорскихъ артистовъ состоялось въ 1883 году, значитъ всего за 14 лѣтъ назадъ. Срокъ не такъ великъ, чтобы нельзя было въ немъ разобраться. До постановленія резолюціи не мѣшало бы собрать свѣдѣнія о томъ, какъ работали театры тѣхъ городовъ, гдѣ были поѣздки, въ непосредственно за ними слѣдовавшіе сезоны сравнительно съ предшествовавшими. Эти свѣдѣнія краснорѣчиво доказали бы, что на цифру сборовъ мѣстной труппы гастроли пріѣзжихъ на 5, 10, 15 и даже болѣе спектаклей никоимъ образомъ не вліяли въ смыслѣ пониженія и сплошь да рядомъ, наоборотъ, служили къ ихъ повышенію, вызывая интересъ къ театру въ мѣстномъ обществѣ. Рѣдкіе случаи обратнаго явленія при болѣе пристальномъ разсмотрѣніи показали бы, что причины недоборовъ въ сборахъ лежатъ или въ составѣ труппы, или въ ея репертуарѣ, а не въ конкурренціи 10--12 спектаклей пріѣзжавшей предшествующимъ лѣтомъ поѣздки.
   Я не имѣю этихъ свѣдѣній и даже возможности ихъ добыть съ надлежащею полнотой. Но общій выводъ мною сдѣланъ вѣрно, въ подтвержденіе чего я приведу рядъ наиболѣе крупныхъ и рѣзкихъ примѣровъ.
   Въ 1891 г. въ Одессѣ московская поѣздка, конечно, не "въ полномъ ансамблѣ", но съ участіемъ огромнаго большинства извѣстныхъ московскихъ артистическихъ именъ, сыграла 36 спектаклей лѣтомъ, а зимній драматическій сезонъ далъ антрепренеру, И. Н. Грекову, настолько крупный барышъ, что этотъ барышъ покрылъ ему большой дефицитъ на итальянской оперѣ. Самъ И. Н. Грековъ подалъ въ отставку, будучи артистомъ Малаго театра и членомъ-распорядителемъ этой поѣздки и организовалъ свое дѣло на ближайшій сезонъ въ той же Одессѣ.
   Въ 1896 году лѣтомъ труппа молодыхъ силъ Императорской сцены съ участіемъ четырехъ лицъ изъ главныхъ актеровъ Малаго театра сыграла въ Нижнемъ-Новгородѣ до 60 спектаклей. Сезонъ 1896/7 года, тѣмъ не менѣе, былъ законченъ товариществомъ подъ управленіемъ И. И. Собольщикова-Самарина такъ, что на рублевую марку участвующіе получили 1 р. 63 к., благодаря серіозной постановкѣ дѣла. Дѣятельность харьковскаго, а теперь саратовско-казанскаго товарищества засвидѣтельствована ихъ представителемъ, М. М. Бородаемъ; Н. И. Соловцовъ, кіевскій и одесскій антрепренеръ, взялъ съ Кіева 144,000 за зимній сезонъ 189% гг., причемъ у него, какъ и у саратово-казанскаго товарищества Бородая, не было поставлено ни одной оперетки, а "Царь Борисъ" выдержалъ 12 представленій. Мнѣ лично сообщали о блестящихъ дѣлахъ прошедшаго сезона антрепренеры и артисты самарскаго, астраханскаго, таганрогскаго, николаевскаго и тульскаго зимнихъ театровъ. Я выбралъ для примѣра излюбленные города всѣхъ поѣздокъ и петербургскихъ, и московскихъ и, слѣдя за этимъ вопросомъ съ 1883 года, я не могу вспомнить случая, когда бы мало-мальски правильно организованное дѣло въ зимній сезонъ страдало отъ поѣздокъ Императорскихъ артистовъ предшествующимъ лѣтомъ. Города же, гдѣ дѣйствуютъ лѣтнія труппы, почти никогда не посѣщаются поѣздками Императорскихъ артистовъ. По крайней мѣрѣ, за 14 лѣтъ относительно московскихъ поѣздокъ я знаю всего два случая, когда столичная драматическая поѣздка сталкивалась съ драматической мѣстной труппой {Первый разъ въ 1888 г. въ Курскѣ, причемъ поѣздка, сыгравши 3 спектакля, заплатила мѣстнымъ артистамъ приблизительно то, что до нея они зарабатывали въ недѣлю. Второй разъ въ 1894 г. въ Воронежѣ.}. И было бы совершенно нормально, если бы съѣздъ выразилъ протестъ противъ посѣщенія поѣздками тѣхъ городовъ, гдѣ уже работаютъ труппы частныхъ сценъ, но, конечно, мотивируя это не "поднятіемъ дѣла", а матеріальной его стороной.
   Тщательно собранныя и провѣренныя статистическія свѣдѣнія привели бы къ убѣжденію, что при мало-мальски правильной постановкѣ постояннаго театра въ городѣ, 10 и 20 спектаклей пріѣзжихъ труппъ,-- конечно, не одновременно съ постоянной,-- не только не подрываютъ, но поднимаютъ интересъ къ дѣлу. А гдѣ интересъ, тамъ и матеріальная удача. На съѣздѣ это подтверждается тѣмъ, что противъ поѣздокъ говорили исключительно артисты., а не предприниматели, которымъ, по смыслу дѣла, поѣздки приносили бы наибольшій матеріальный вредъ.
   Нельзя не видѣть изъ общаго тона рѣчей и преній, что вопросъ матеріальный въ устраненіи конкуренціи этого рода не играетъ особенной роли. Тенденція обостреннаго отношенія къ поѣздкамъ исходитъ скорѣе изъ того же внутренняго источника, который вызвалъ требованіе охранительныхъ мѣръ противъ отзывовъ прессы, противъ единоличныхъ гастролей и т. д. Этотъ источникъ -- наше самолюбіе. Ничего въ немъ нѣтъ дурного; оно -- великій двигатель всякаго успѣха, если оно связываетъ съ успѣхомъ личности успѣхъ дѣла. Но когда оно имѣетъ въ виду только личность, оно неизбѣжно вступаетъ въ область попиранія чужого права.
   Окончаніе резолюціи подтверждаетъ этотъ выводъ.
   Не думаю, чтобъ авторъ резолюціи, иначе какъ въ порывѣ сильнѣйшей страсти, могъ поставить вопросъ до такой степени, скажемъ, несоотвѣтствующимъ достоинству съѣзда образомъ:
   "... а сборъ, получаемый съ такихъ поѣздокъ, шелъ бы въ пользу фонда русскаго театральнаго общества, служащаго для улучшенія театральнаго дѣла въ Россіи".
   P. Т. О.-- величайшее учрежденіе въ европейскомъ театральномъ мірѣ и его цѣли и благотворны, и благородны. Но я не думаю, чтобъ оно рѣшилось принять даже для такихъ цѣлей хоть одинъ рубль, добытый принудительнымъ трудомъ. До какого напряженія должна дойти страсть, чтобы публично было выражено такое желаніе? Можно еще понять, когда T. Н. Селивановъ требуетъ отъ дирекціи театровъ, чтобъ она заставляла своихъ артистовъ играть постомъ для провинціальныхъ. Это требованіе носитъ характеръ дѣйствительнаго интереса къ дѣлу и производитъ тяжелое впечатлѣніе лишь по безцеремонности, съ которой оно предъявлено непосредственно къ дирекціи, помимо обращенія къ самимъ артистамъ; ихъ T. Н. Селивановъ, очевидно, считаетъ на положеніи военнаго батальона, который можно отряжать на исполненіе различныхъ нуждъ по требованію обывателей. Но вѣдь служба въ Императорскомъ театрѣ -- не воинская повинность, и права, какъ и обязанности, установлены и колективно, и обычно, и не могутъ быть измѣняемы по убѣжденію каждаго члена съѣзда, будь это убѣжденіе въ высшей степени искреннимъ и горячимъ. И если T. Н. Селивановъ, а за нимъ и весь съѣздъ въ моментъ принятія этой резолюціи были на полной высотѣ искренности порыва, то нельзя вмѣстѣ съ тѣмъ замѣтить, чтобъ ихъ искренность равнялась ихъ безпристрастію и уваженію къ чужому труду, а отчасти и къ собственному достоинству.
   Съѣздъ въ этомъ порывѣ -- и вообще въ своихъ настроеніяхъ по этому вопросу -- забылъ, что актеры Императорскихъ сценъ не представляютъ изъ себя замкнутой корпораціи, что доступъ на казенную сцену открытъ всякому талантливому актеру, что актеры Императорскихъ сценъ почти всѣ бывшіе провинціальные актеры, что дебюты послѣ реформъ 1881 года широко предоставлены всѣмъ и каждому, что съ Императорскихъ сценъ актеры часто уходятъ въ ту же провинцію и что постольку провинціальный актеръ будетъ огражденъ въ своихъ законныхъ правахъ заработка и положенія, посколько сумѣетъ этого достигнуть и актеръ Императорской сцены. Дирекція платитъ артисту потому, что артистъ ей нуженъ и выгоденъ. Чуть онъ перестаетъ быть ей нуженъ, она перестаетъ ему платить. Примѣръ на-лицо -- цѣлый рядъ крупныхъ именъ, появляющихся и исчезающихъ съ афишъ Императорскихъ сценъ. Слѣдовательно, какъ ни отдѣляй провинціальныхъ артистовъ отъ казенныхъ, это отдѣленіе всегда будетъ только кажущимся, такъ какъ по смыслу вещей между ними неразрывная связь не только по общности дѣла и конечныхъ цѣлей ихъ труда, но и потому, что казенныя и частныя труппы постоянно обмѣниваются взаимными приливами и отливами. И истинно-преданному интересамъ театра человѣку слѣдуетъ по мѣрѣ силъ содѣйствовать сближенію этихъ двухъ группъ, а не обострять ихъ взаимныя отношенія.
   Что ни говори, а на Императорскихъ сценахъ идетъ серьезная художественная работа и онѣ стоятъ во главѣ поступательнаго движенія русской сцены. Московскій Малый театръ въ лицѣ Щепкина и Мочалова первый внесъ переломъ въ русское театральное искусство, создалъ новую школу, упроченную ихъ ближайшими преемниками, строго охраняемую и теперь. Сосницкій и за нимъ Мартыновъ, подчиняясь тому же вѣянію, поставили правду и силу исполненія въ противовѣсъ внѣшней красотѣ и декламаціи, царившимъ на Александринской сценѣ долѣе, чѣмъ на Малой Московской, и выдержали борьбу, унесшую въ могилу великаго Мартынова въ полномъ расцвѣтѣ его дарованія. Какъ же отдѣляться соображеніями матеріальнаго характера или порывами самолюбивой... ревности отъ этихъ двухъ институтовъ русскаго искусства, въ которыхъ столько сдѣлано, которые много дѣлаютъ, что ни говори, которымъ еще больше предстоитъ сдѣлать? Развѣ, наконецъ, если ужъ надо объ этомъ говорить, не Императорскія сцены первыя подняли нищенскіе оклады до степени приличныхъ, и не за ними ли та же провинція, платившая Рыбаковымъ и Милославскимъ по сту, по двѣсти рублей въ мѣсяцъ, довела оклады ихъ преемникамъ до крупныхъ сотенъ, если не тысячъ? Какъ въ художественномъ и матеріальномъ, такъ и въ моральномъ отношеніи Императорскіе театры представляютъ наше сословіе и борятся за его общественное положеніе. Каковы бы ни были личныя ощущенія, нельзя не уважать корпораціи, за которой есть извѣстное прошлое, у которой важное значеніе въ настоящемъ, а тѣмъ больше сѣять раздоръ между людьми, служащими одному и тому же дѣлу, только потому, что одни обезпечены больше другихъ, причемъ ни одному дѣйствительно талантливому человѣку ничто не мѣшаетъ когда угодно примкнуть къ ихъ числу. Во всемъ тонѣ этой резолюціи, во всемъ отношеніи къ вопросамъ, съ нею связаннымъ, сквозитъ плохо скрываемая вражда, удручающимъ образомъ дѣйствующая на всякаго, кто ожидалъ отъ съѣзда общенія и сближенія.
   Возвращаясь къ резолюціи, нельзя не отмѣтить крайней ея смутности. О чемъ ходатайствуютъ? О томъ ли, чтобы были запрещены поѣздки Императорскихъ артистовъ? Это мы разсмотрѣли. Или, можетъ быть, T. Н. Селивановъ въ самомъ дѣлѣ требуетъ, чтобы дирекція всю труппу ("полнымъ ансамблемъ") посылала въ теченіе всего каникулярнаго времени играть по провинціальнымъ городамъ? Хотя всѣ рѣчи, пренія, апплодисменты, даже отдѣльныя восклицанія, вродѣ восклицанія опереточнаго антрепренера г. Левицкаго, прямо крикнувшаго, что провинціи и не надо столичныхъ артистовъ, говорятъ противъ этого предположенія, все-таки постараемся разобраться, насколько резолюція 12 марта, понимаемая въ этомъ смыслѣ, возможна и справедлива.
   Тотъ годовой окладъ, за который T. Н. Селивановъ требуетъ обязательныхъ командировокъ артистовъ казенныхъ сценъ въ каникулярное время въ провинцію, есть не что иное, какъ распредѣленіе цифры вознагражденія за сезонную работу на двѣнадцать мѣсяцевъ, какъ распредѣленіе жалованья профессора или учителя гимназіи, пользующихся, примѣрно, одинаковымъ каникулярнымъ временемъ (2 1/2 -- 3 мѣсяца). Артисты казенныхъ сценъ получаютъ отпуски съ 15 мая по 1 августа и не играютъ постомъ, въ теченіе котораго около трехъ недѣль готовятся пьесы весенняго сезона, а 4 недѣли надо пока причислять къ вакаціямъ. Итого 8 1/2 мѣсяцевъ работы и 3 1/2 мѣсяца каникулъ.
   Я не желаю умалять труда провинціальныхъ артистовъ, но, зная по личному опыту и частную, и казенную сцены, я утверждаю, что вторая возлагаетъ на актера такое количество работы и такія требованія ея высоты, о которой артистъ первой не имѣетъ никакого представленія, но, "въ виду поднятія сценическаго дѣла въ провинціи", я отъ всей души желаю, чтобъ онъ ее извѣдалъ. Между тѣмъ, чтобы играть роль, "начитавши" ее и пользуясь поддержкой суфлера въ широкихъ размѣрахъ, и тѣмъ, чтобы играть ее, изучивши текстъ и разработавши всѣ ея мелочи, такая же пропасть въ смыслѣ количества труда и его напряженія, какъ между прогулкой по полю и его распашкой. Мнѣ могутъ возразить, что провинціальному артисту не хватитъ времени распахивать 25 полей въ мѣсяцъ, играя 25 новыхъ ролей въ 25 спектакльныхъ дней, что ему больше нечего и дѣлать, какъ только совершать по этимъ полямъ болѣе или менѣе утомительныя прогулки. Въ этомъ-то и горе современнаго положенія частнаго театра, объ измѣненіи этого-то положенія и надо стараться, отъ этого-то положенія, а не отъ чего другого, и зависитъ необезпеченность провинціальнаго актера; но это все-таки 25 утомительныхъ прогулокъ, а не настоящій продуктивный трудъ, и тотъ, кто занимается первыми, не можетъ и представить себѣ, что значитъ распахать и засѣять 2--3 поля въ мѣсяцъ, поднимая цѣлину, сплошь да рядомъ сталкиваясь съ такою почвой, про которую знаешь заранѣе, что она не дастъ урожая.
   Четырехъ- или пятиактная пьеса на Императорской сценѣ ставится, примѣрно, въ 12 дней. Вотъ работа за эти 12 дней. Надо выучить актеру на первыя роли около 10 писанныхъ листовъ (среднимъ числомъ) наизусть. Выучить такъ, чтобы рѣчь шла какъ бы отъ него самого. Такъ выучить роль можно никакъ не меньше, чѣмъ въ 30 часовъ, причемъ болѣе 6 часовъ въ сутки учить невозможно физически. Нужно, послѣ того, какъ роль выучена, добиться непринужденности, свободы и легкости произнесенія текста. Для этого надо не меньше 2--3 часовъ ежедневной работы вплоть до спектакля съ того дня, когда роль выучена. Это поистинѣ каторжный, древне-семинарскій трудъ, черная, но необходимая и неизбѣжная работа.
   Въ теченіе 12 дней обыкновенно приходится играть около 8-ми спектаклей и дѣлать 12 репетицій. Въ общемъ на спектакль приходится съ гримировкой и разгримировкой 5 1/2 часовъ, на репетицію съ повтореніями 5 часовъ, итого за 12 сутокъ 44 часа на спектакли, 60 часовъ на репетиціи, 30 часовъ на ученіе роли, 21 часъ на повтореніе и усвоеніе текста, итого изъ 288 часовъ 155 часовъ обязательной работы. Къ этому надо прибавить для круглаго счета хоть только 13 часовъ на заказыванія и примѣрки костюмовъ, париковъ, всѣхъ тѣхъ мелочей, которыя связаны съ ролью, на то, чтобы кое-что и прочесть о роли, кое съ чѣмъ справиться, кое съ кѣмъ поговорить. Итого 168 часовъ напряженной нервной работы. Остается 120 часовъ изъ 12 сутокъ или 10 часовъ въ сутки на сонъ, ѣду, отдыхъ и хоть нѣкоторое соприкосновеніе съ окружающей, не театральной жизнью.
   Я исчислилъ только физическую сторону труда. Но вѣдь надо время пожить съ ролью и въ роли, получитъ ее въ свою душу, подумать о ней, побыть съ ней одному, схватитъ главное, отдѣлать мелочи, выяснить ея взаимоотношенія съ остальными ролями пьесы, съ самою пьесой, сыграть ее въ душѣ... Когда?
   Приблизительно актеръ {Актеромъ я называю лицъ обоего пола.} репертуара играетъ такъ 12 пьесъ изъ 16-ти, 17-ти и 20-ти пьесъ, идущихъ въ оба сезона, или 144 дня изъ 260 дней. На остальные дни приходится, допустимъ, половина работы: спектакли, репетиціи и повторенія ролей, берутъ не менѣе 7 часовъ въ сутки на кругъ. Получаются слѣдующія цифры.
   Въ рабочемъ сезонѣ актера казенной сцены 260 дней (8 1/2 мѣсяцевъ).
   Изъ нихъ:
   
   144 дня по 14 часовъ ежедневной работы... 2,016 час.
   116 дней по 7 часовъ ежедневной работы... 812 "
                                                          2,828 час.
   
   Если мы раздѣлимъ 7,200 р.-- высшій мужской окладъ Императорской сцены -- на 2,828 час., то получимъ около 2 руб. 50 коп. за рабочій часъ актера, считаемаго въ данное время дирекціей Императорскихъ театровъ и общественнымъ мнѣніемъ лучшимъ и наиболѣе способнымъ изъ современнаго артистическаго состава. Это среднее вознагражденіе средняго учителя за 1 часъ музыкальнаго урока. Двѣ знаменитѣйшія актрисы Россіи получаютъ по 4 р. съ копейками за свой рабочій часъ. Молодые актеры, обязанные, по предложенію одного изъ членовъ съѣзда, въ силу своей обезпеченности шестьюстами рублей годового жалованья, играть даромъ по деревнямъ, на кругъ играютъ маленькія роли въ 80 спектакляхъ каждый, что составляетъ около 400 рабочихъ часовъ, и участвуютъ въ 160 репетиціяхъ или 800 рабочихъ часовъ, итого 1,200 рабочихъ часовъ, по 50 коп. въ часъ, если даже совершенно игнорировать ихъ домашнюю работу.
   Провинціальный артистъ равнаго таланта и репутаціи съ "избранниками", "счастливцами", "свѣточами" и т. д. по терминологіи съѣзда, вездѣ получаетъ по 800, 900, 1,000 р. въ мѣсяцъ. Эти цифры и лица, ихъ получающія, извѣстны всѣмъ также какъ и имена главныхъ артистовъ Императорскихъ сценъ и ихъ "оклады". Если взять меньшую изъ этихъ цифръ, то за 8 1/2 мѣсяцевъ работы онъ получаетъ тѣ же 7,000 р. Артисты, получавшіе въ провинціи 300--400 р. въ мѣсяцъ, то-есть 2,600--3,400 р. за 8 1/2 мѣсяцевъ поступаютъ на Императорскія сцены на 1,500--2,000 руб. въ годъ; 500--600--700 руб. въ мѣсяцъ, т.-е. 4,250, 5,100, 6,000 р.-- на 2,500--3,000 р. и то въ рѣдкихъ случаяхъ, значитъ Императорская сцена платитъ меньше, а не больше провинціальной своимъ артистамъ. Обратные случаи доказываютъ то же: артисты Императорскихъ сценъ, уходившіе въ отпускъ на годъ, получаютъ вдвое больше за 1/2 мѣсяцевъ въ провинціи, чѣмъ они получали за круглый годъ или, вѣрнѣе, 8 1/2 мѣсяцевъ на Императорской сценѣ. Неужели, уйди Ермолова, Савина, Лешковская съ Императорской сцены, провинція не дастъ имъ за 6 мѣсяцевъ втрое больше, чѣмъ даетъ дирекція Императорскихъ театровъ, и не останется еще въ большой выгодѣ во всѣхъ отношеніяхъ. Бенефисы, получаемые главными казенными артистами 1 разъ въ 3--4 года соотвѣтствуютъ бенефисамъ премьеровъ частныхъ сценъ, которые за этотъ же періодъ получаютъ 6--8 бенефисовъ (только по 2 въ сезонъ. Если даже считать провинціальный рабочій годъ въ 7 мѣсяцевъ (5 1/2 зимнихъ и 1 1/2 весеннихъ), то разсчетъ неособенно измѣнится, принимая во вниманіе увеличеніе каникулярнаго времени. Праздниковъ для артистовъ нѣтъ, кромѣ 1-го дня Рождества и Пасхи. Всѣ остальные дни заняты репетиціями или спектаклями, или тѣмъ и другимъ.
   Значитъ, ходатайствуя передъ дирекціей въ своей резолюціи 12 марта о командировкѣ артистовъ Императорскихъ сценъ полнымъ ансамблемъ въ провинцію, въ свободное отъ занятій время, т.-е. съ 15 мая по 1 августа, въ теченіе котораго они имѣютъ право отдыхать, какъ имъ вздумается, или работать, гдѣ имъ вздумается, T. Н. Селивановъ основывается не на величинѣ получаемаго ими содержанія, а на его вѣрности и обезпеченности. Надо такъ думать, иначе это требованіе командировокъ должно было бы быть обращено ко всѣмъ хорошимъ артистамъ, получающимъ въ провинціи то же, что ихъ товарищи Императорскихъ сценъ, и пользующимся свободно своими каникулами наравнѣ съ ними.
   Эта вѣрность и обезпеченность вмѣстѣ съ честью работать въ лучшихъ театрахъ Россіи и обезпеченіемъ старости пенсіей отъ 600 до 1,140 руб. въ годъ, есть, дѣйствительно, крупное преимущество казенныхъ артистовъ передъ частными. Все это возлагаетъ на нихъ большую и серьезную отвѣтственность и въ смыслѣ качества ихъ художественной работы, и въ смыслѣ ихъ обязанности идти на встрѣчу всѣмъ мѣрамъ, дѣйствительно, поднимающимъ уровень театральнаго дѣла въ Россіи или содѣйствующимъ большему обезпеченію "всѣхъ тружениковъ на этомъ благородномъ поприщѣ". Но вмѣстѣ съ тѣмъ это же привилегированное положеніе является и результатомъ ихъ личныхъ дарованій, какъ наиболѣе обезпеченный заработокъ всякаго общественнаго дѣятеля,-- результатомъ его дѣеспособности, и, я думаю, за ними остается право исполнять свой "нравственный" долгъ по личнымъ же "нравственнымъ" побужденіямъ, а не по приказанію, вызываемому резолюціями съѣзда, не имѣющаго надъ ними никакой компетенціи.
   Какого же рода содѣйствіе развитію театральнаго дѣла въ Россіи и обезпеченію его работниковъ можетъ оказать контингентъ артистовъ Императорскихъ сценъ?
   Въ отношеніи художественной работы, онъ по мѣрѣ силъ выполняетъ свой долгъ своею работой въ главныхъ театрахъ. Поскольку -- другой вопросъ, на который можетъ отвѣтить только общественное мнѣніе, а не пристрастные отзывы единицъ. Артисты казенныхъ сценъ морально обязаны часть свободнаго времени отдавать безплатно той школѣ, о которой я писалъ во II главѣ. Рядъ безплатныхъ для провинціальныхъ артистовъ, закрытыхъ для публики спектаклей въ теченіе 5-й и 6-й недѣль поста, по окончаніи 4-хъ недѣльнаго отпуска, съ художественнымъ репертуаромъ и даже съ участіемъ выдающихся артистовъ провинціальныхъ сценъ въ Москвѣ и Петербургѣ, принесли бы громадную пользу общей постановкѣ театральнаго дѣла въ Россіи. Командировки въ теченіе зимняго сезона случайно свободныхъ по репертуару въ теченіе одного-двухъ мѣсяцевъ главныхъ артистовъ на гастроли въ крупные провинціальные центры отъ дирекціи на условіяхъ, которыя она выработаетъ, по возможности льготныхъ для провинціальныхъ труппъ, причемъ вся прибыль, получаемая съ этихъ гастролей, шла бы въ пользу фонда русскаго театральнаго общества, мнѣ кажется, было бы справедливымъ и въ высшей степени полезнымъ дѣломъ, если эти гастроли составлялись бы исключительно изъ пьесъ образцоваго репертуара. Конечно, эти командировки могли бы быть только въ теченіе рабочаго сезона, а не того времени, которое и по контракту, и по обычаю всецѣло въ распоряженіи артиста. А командировка "полнымъ ансамблемъ" въ сезонъ невозможна: не закрывать же столичныхъ театровъ. Съ матеріальной стороны артисты казенныхъ сценъ могутъ помочь путемъ устройства спектаклей въ пользу фонда русскаго театральнаго общества, пожертвованіями, безплатнымъ участіемъ въ нѣсколькихъ спектакляхъ въ пользу труппъ и отдѣльныхъ лицъ,-- словомъ, въ области чисто-личной помощи и пожертвованія трудомъ или деньгами нуждающимся людямъ. Большаго не только артисты, но и двадцать Ротшильдовъ сдѣлать не могутъ, если люди сами не умѣютъ или не хотятъ зарабатывать свой хлѣбъ.
   Значитъ, если понимать резолюцію 12 марта не какъ требованіе запрещенія поѣздокъ, а какъ ходатайство обязательной командировки труппъ Императорской сцены "полнымъ ансамблемъ въ каникулярное время", то и въ этомъ смыслѣ авторъ редакціи и съѣздъ, ее принявшій и отвергнувшій, не были вправѣ ни составлять, ни принимать ее, а значитъ нечего было и отвергать, такъ какъ этимъ они посягали на права и свободу людей, стоящихъ внѣ ихъ компетенціи, и посягали помимо обращенія къ нимъ лично, а путемъ обращенія къ власти, отъ которой они находятся въ извѣстной зависимости. Этимъ они посягнули и на свою личную артистическую свободу, потому что только тѣ могутъ отстаивать свои права, кто уважаетъ чужія.
   Кромѣ того, цѣлый рядъ общихъ соображеній и сопоставленій лишаетъ эту резолюцію всякаго практическаго смысла и значенія.
   Если театръ сдастся лѣтомъ самими антрепренерами поѣздкамъ столичныхъ актеровъ, то значитъ самъ антрепренеръ не видитъ для себя вреда въ этой конкурренціи и вмѣстѣ съ тѣмъ не считаетъ возможнымъ вести въ этомъ городѣ лѣтнее дѣло съ провинціальными силами, а поѣздки частныхъ труппъ -- снимать эти театры.
   Если публика въ теченіе 14 лѣтъ охотно посѣщаетъ спектакли этихъ поѣздокъ, а мѣстная пресса относится къ нимъ съ симпатіей, то значитъ ихъ составъ и репертуаръ удовлетворяютъ требованіямъ, предъявляемымъ обществомъ и прессой. Тутъ не можетъ играть никакой роли титулъ "общества артистовъ Императорскихъ театровъ", такъ какъ, посѣщая въ теченіе 14 лѣтъ (съ 1883 г.) почти одни и тѣ же города, эти общества или подорвали бы свою репутацію и тогда никакіе титулы не дали бы сборовъ, или укрѣпили бы ее, значитъ -- оправдали бы и свое право на этотъ титулъ. Да и бывали случаи краховъ такихъ поѣздокъ, если онѣ были составлены недостаточно добросовѣстно или осмотрительно. Разъ люди дѣлаютъ свое дѣло настолько хорошо, что тѣ, которымъ предлагаются продукты этого дѣла, устанавливаютъ на нихъ усиленный спросъ, то эти люди имѣютъ полнѣйшее моральное право дѣлать это дѣло вездѣ, гдѣ захотятъ. На свободный трудъ нельзя положить ограниченій, и если художникъ пишетъ хорошую картину, писатель талантливую повѣсть или статью, сапожникъ шьетъ хорошіе сапоги въ Петербургѣ, то никто не помѣшаетъ имъ дѣлать все это въ любомъ городѣ Россійской имперіи. Этому можетъ воспрепятствовать только то обстоятельство, если, наприм., сапожникъ въ избранномъ имъ городѣ застанетъ лучшихъ сапожниковъ. Если же онъ застанетъ такихъ, у которыхъ не заказываютъ, и тѣ будутъ гнать его только потому, что заказываютъ ему, а не имъ, то я не думаю, чтобъ это гоненіе даже сапожники стали мотивировать "поднятіемъ сапожнаго дѣла въ провинціи". Есть и болѣе вѣскіе примѣры: представимъ съѣздъ литераторовъ, докторовъ или адвокатовъ и вообразимъ, что численный перевѣсъ провинціальныхъ докторовъ, литераторовъ и адвокатовъ надъ столичными настолько же великъ, насколько въ нашемъ съѣздѣ былъ великъ численный перевѣсъ частныхъ актеровъ надъ казенными. Могли бы имѣть какой-нибудь моральный смыслъ слѣдующія резолюціи?
   а) Литераторовъ: Первый съѣздъ русскихъ литераторовъ, въ виду поднятія литературнаго дѣла въ провинціи, находитъ необходимымъ ходатайствовать, чтобъ издатели столичныхъ газетъ и журналовъ запретили своимъ сотрудникамъ въ свободное отъ занятій въ столичныхъ редакціяхъ время писать въ провинціальныхъ изданіяхъ и выпускать свои книги въ провинцію иначе, какъ подъ условіемъ, чтобы всѣ деньги, получаемыя ими какъ гонораръ за статьи, а равно и за продажу ихъ книгъ, шли бы въ пользу литературнаго фонда, служащаго для улучшенія литературнаго дѣла въ Россіи.
   б) Адвокатовъ: Первый съѣздъ русскихъ присяжныхъ повѣренныхъ, въ виду поднятія института защиты въ провинціи, находитъ необходимымъ ходатайствовать, чтобы столичные адвокаты не имѣли права защищать подсудимыхъ провинціальныхъ округовъ, а кстати, чтобы и провинціальные присяжные повѣренные не выѣзжали бы изъ предѣловъ своихъ палатъ иначе, какъ подъ условіемъ, чтобы гонораръ ихъ поступалъ въ пользу вдовъ и сиротъ присяжныхъ повѣренныхъ того округа, куда проникъ чужой присяжный повѣренный.
   г) Докторовъ: XII медицинскій съѣздъ, въ виду поднятія медицинскаго дѣла въ провинціи, ходатайствуетъ, чтобы докторамъ, находящимся на дѣйствительной службѣ въ качествѣ профессоровъ или медиковъ, какъ получающимъ казенное содержаніе, воспрещена была бы медицинская практика иначе, какъ подъ условіемъ, чтобы гонораръ ихъ поступалъ въ пользу медицинскихъ и хирургическихъ обществъ. Подъ этимъ же условіемъ разрѣшается имъ и практика внѣ постояннаго мѣста жительства.
   Во-первыхъ, что на эти резолюціи скажетъ читатель, подсудимый и больной?
   Во-вторыхъ, много ли останется у журналовъ и газетъ сотрудниковъ, у университетовъ профессоровъ, у полковъ -- полковыхъ врачей и т. д., а если и останется, то на пользу ли будутъ оставшіеся для журналовъ, университетовъ и полковъ?
   Въ-третьихъ, возможно ли предположить, чтобы какой-нибудь съѣздъ принялъ такія резолюціи?
   Резолюцію нашего съѣзда 12 марта не стоило отмѣнять 16. Она сама себя отмѣнила въ моментъ своего зарожденія.
   

VII.

   Все сказанное о поѣздкахъ цѣлыми труппами можно примѣнить и къ единоличнымъ гастролямъ, съ тою только разницей, что относительно ихъ уже рѣшительно ни одинъ мотивъ, кромѣ мотива: "въ виду успокоенія самолюбій" придумать нельзя. Однако, рѣшеніе этого вопроса мотивируется "интересами художественнаго ансамбля".
   Въ самомъ дѣлѣ, путаница понятій полная и, къ сожалѣнію, отразившаяся и на проектѣ нормальнаго контракта.
   Съ одной стороны требованіе серьезнаго репертуара, съ другой -- отрицаніе гастрольной системы. Изъ этого одинъ выводъ: ни о какомъ паденіи театральнаго дѣла въ Россіи и говорить нельзя, такъ какъ только въ ней одной изо всей Европы и Америки всѣ труппы, вѣроятно, обладаютъ актрисами и актерами, стоящими на высотѣ требованій, предъявляемыхъ къ исполненію центральныхъ фигуръ въ пьесахъ Шекспира, Шиллера, Мольера, Гюго, Гоголя, Грибоѣдова, Островскаго, Гёте, Лопе де-Вега, Кальдерона и т. д. Что-нибудь одно: или центральныя лица этихъ пьесъ не стоятъ исполненія наличныхъ, какія въ данную эпоху театра имѣются, болѣе или менѣе признанныхъ актеровъ, или такихъ актеровъ совсѣмъ нѣтъ, или ихъ черезчуръ много и они щедро разсыпаны по всѣмъ 150 русскимъ театрамъ; или, наконецъ, не надо ставить этихъ пьесъ, если всѣ актеры на всѣ роли въ этихъ пьесахъ не соотвѣтствуютъ своимъ задачамъ. Какое-нибудь изъ этихъ положеній надо установить и потомъ уже отрицать систему, господствующую во всемъ цивилизованномъ мірѣ.
   Въ самомъ дѣлѣ, логично ли въ виду улучшенія сценическаго искусства въ провинціи ни въ какомъ случаѣ не приглашать возможно лучшихъ исполнителей Маріи Стюартъ, Гамлета, Тартюфа, Любима Торцова, Катерины, Фамусова, Сквозника Дмухановскаго, Мефистофеля, Іоанны д'Аркъ, Рюи Блаза, Донъ Жуана, Царя Іоанна -- всего перечесть нельзя -- и заставлять публику довольствоваться тѣмъ, что заурядно? Какъ взглянуть, еслибъ актеры столичныхъ сценъ стали ходатайствовать о недопущеніи въ Россію иностранныхъ исполнителей классическихъ вещей въ виду того, что ихъ антуражъ нарушаетъ всякое представленіе о художественномъ ансамблѣ. Указываютъ на то, что гастрольныя пьесы всегда готовятся на спѣхъ. Очень жаль. Эти пьесы должны быть въ постоянномъ, основномъ репертуарѣ каждаго театра и хоть приблизительно знакомы всѣмъ членамъ труппы. Но разъ этого положенія вещей нѣтъ, надо стремиться къ нему, а не къ отрицанію за русскимъ артистомъ права играть эти роли вездѣ, гдѣ онъ хочетъ, за предпринимателемъ -- приглашать тѣхъ исполнителей, которыхъ онъ считаетъ лучшими, за публикой -- видѣть эти пьесы съ возможно лучшимъ исполненіемъ хотя бы одной, двухъ, трехъ изъ главныхъ ролей. Редакція пунктовъ проекта нормальнаго контракта превосходно характеризуетъ настроеніе съѣзда, если сопоставить § 1 съ § 6.
   § 1. Главною заботой предпринимателя должно быть составленіе разнообразнаго репертуара при желательномъ условіи художественности входящихъ въ него пьесъ.
   § 6. Въ интересахъ художественнаго ансамбля предпринимателю вмѣняется въ обязанность ни въ какомъ случаѣ не прибѣгать къ системъ гастролей.
   Къ предпринимателю предъявляется только пожеланіе художественнаго репертуара, но ему вмѣняется въ обязанность не прибѣгать къ гастролямъ. И опять мотивъ: въ интересахъ художественнаго ансамбля. Здѣсь "интересъ художественнаго ансамбля" играетъ роль "поднятія сценическаго искусства въ провинціи".
   Разсмотримъ "художественный ансамбль" на примѣрѣ.
   Допустимъ, что пожеланіе § 1 исполнилось, и предприниматель внесъ въ свой репертуаръ слѣдующія пьесы: "Тартюфъ", "Скупой", "Ревизоръ", "Горе отъ ума", "Виндзорскія проказницы", "Бѣдность не порокъ", "Марія Стюартъ", "Орлеанская дѣва", "Звѣзда Севильи", "Гроза", "Василиса Мелентьева", "Федра", "Бѣдная невѣста", "Горькая судьбина", "Гамлетъ". "Отелло", "Смерть Грознаго", "Семья преступника", "Коварство и любовь", "Лиръ", "Донъ-Жуанъ", "Пучина" и т. д.
   Во всѣхъ этихъ и въ доброй полусотнѣ однородныхъ пьесъ интересъ сосредоточенъ на главныхъ лицахъ, въ которыхъ выражена и идея автора, и наиболѣе яркіе образы его замысла.
   Будетъ ли нарушенъ художественный ансамбль, если въ этихъ пьесахъ главныя роли будутъ исполнены артистами, составившими себѣ репутацію ихъ исполненіемъ, а второстепенныя, скажемъ, только заурядными актерами?
   Ансамбль -- понятіе растяжимое. Подъ него можно подвести и требованіе, чтобы всѣ роли исполнялись одинаково хорошо, и требованіе, чтобъ онѣ исполнялись одинаково скверно,-- какъ никакъ, лишь бы одинаково. Думаю, что подъ желаемымъ, а тѣмъ болѣе художественнымъ ансамблемъ надо понимать первое, а не второе. Если артистъ крупнаго достоинства выступаетъ въ одной изъ главныхъ ролей, будучи окруженъ хорошимъ ансамблемъ, то это только желательная ступень къ полному совершенству, къ идеалу, который до сихъ поръ въ полной мѣрѣ не осуществился еще ни на одной европейской сценѣ. Если же такой артистъ окруженъ сквернымъ ансамблемъ, то все-таки публика, разъ ей нѣтъ другого выбора, какъ смотрѣть или одинаково скверное исполненіе, или такое же, но съ исключеніемъ въ пользу главной роли, въ послѣднемъ случаѣ все-таки будетъ въ выигрышѣ вмѣстѣ съ искусствомъ. Что это за такая дорогая вещь, когда всѣ съ ансамблемъ, т.-е. одинаково не умѣютъ играть даже второстепенныхъ ролей, чтобы заботиться о ненарушеніи такого ансамбля, да еще мотивировать эту заботу художественностью конечной цѣли? Какъ, наконецъ, добросовѣстному предпринимателю осуществить благое пожеланіе § 1 о художественности репертуара, когда ему ясно, какъ Божій день, что художественный репертуаръ требуетъ и возможно болѣе художественныхъ исполнителей, что разъ они есть и свободны, то его профессіональный долгъ привлечь ихъ къ своему дѣлу, хотя бы для того, чтобы нарушить ансамбль одинаково скверной игры. Допустимъ, что въ Россіи теперь совсѣмъ нѣтъ гастролеровъ, что паденіе искусства полное и безповоротное,-- словомъ, что актеры у насъ только мертвые, а живыхъ нѣтъ. Но вѣдь могутъ же народиться таланты. Какъ же возводить въ законъ прикрѣпленіе ихъ къ мѣсту осѣдлости?
   Но § 6-й неумолимъ: онъ ему вмѣняетъ въ обязанность не прибѣгать къ этой системѣ ни въ какомъ случаѣ. Все равно, еслибъ съѣздъ писателей постановилъ: "Въ интересахъ цѣльности воздѣйствія на читающую публику, издателямъ журналовъ и газетъ вмѣняется въ обязанность ни въ какомъ случаѣ не прибѣгать къ системѣ приглашенія къ участію въ нихъ крупныхъ писателей". Или состоялось бы постановленіе военнаго министерства: "въ интересахъ побѣды, начальникамъ отдѣльныхъ частей вмѣняется въ обязанность не прибѣгать къ системѣ назначенія способныхъ офицеровъ на главныя позиціи".
   Чѣмъ нарушается художественный ансамбль при гастроляхъ? Тѣмъ ли, что артисты на главныя роли, по естественному чувству соревнованія, стараются играть лучше и имѣть успѣхъ равный съ гастролеромъ, а на второстепенныя -- не осрамиться передъ чужимъ человѣкомъ съ именемъ? Или тѣмъ, что гастролеръ, въ своихъ же интересахъ, требуетъ и болѣе твердаго знанія ролей и большаго напряженія способностей, и лучшей режиссерской постановки, и большаго количества репетицій? Или тѣмъ, что вчерашній Фамусовъ играетъ съ нимъ Репетилова, вчерашній Гамлетъ -- Лаерта, вчерашняя Іоанна д'Аркъ -- Агнесу Сорель? Противники гастролей утверждаютъ, что при гастрольныхъ спектакляхъ для труппы невозможно твердое знаніе ролей. Оно невозможно постольку же, поскольку невозможно при обыкновенныхъ спектакляхъ, и даже значительно менѣе невозможно, потому что при гастроляхъ спектакли даются не чаще, чѣмъ безъ гастролей, а приготовить большую роль въ одинъ и тотъ же промежутокъ времени гораздо невозможнѣе, чѣмъ маленькую, и если, напримѣръ, актеръ на первыя характерныя роли долженъ сыграть въ мѣсяцъ 15 большихъ ролей своего амплуа, то при гастролерѣ на эти роли ему придется сыграть 15 же, но значительно меньшихъ и по объему, и по отвѣтственности ролей, а остальные члены труппы останутся въ томъ же положеніи, въ какомъ были и до гастролера.
   Если пьесы такъ называем. гастрольнаго репертуара, въ виду несомнѣнной сложности и трудности ихъ постановки въ провинціи при настоящемъ положеніи дѣла, выключить изъ репертуара, то придется выключить почти весь художественный репертуаръ, такъ какъ главнымъ образомъ въ немъ находятъ себѣ работу лучшіе актеры. Если же эти пьесы на репертуарѣ, то замѣна одного исполнителя, сравнительно слабѣйшаго, другимъ, сравнительно сильнѣйшимъ, никакихъ особенныхъ трудностей не представитъ.
   Въ виду всего этого, мнѣ кажется, было бы цѣлесообразнѣе, не подчиняясь вѣяніямъ 10--24 марта, а имѣя въ виду дѣйствительное "поднятіе сценическаго дѣла въ провинціи" и "интересъ художественнаго ансамбля", какъ главную цѣль съѣзда, видоизмѣнить §§ такъ:
   § 1. Главною заботой предпринимателя должно быть составленіе разнообразнаго репертуара {Это, впрочемъ, лишнее наставленіе: всякій предприниматель, если только онъ въ здравомъ умѣ, предпочтетъ разнообразный репертуаръ однообразному.}, причемъ ему вмѣняется въ обязанность художественность входящихъ въ него пьесъ.
   § 6. Въ интересахъ художественнаго ансамбля предпринимателю вмѣняется въ обязанность возможно-старательнѣе подготовлять пьесы съ участіемъ гастролеровъ, чтобы разница между ними и постоянною труппой не нарушала впечатлѣнія.
   Мнѣ кажется, эта редакція двухъ §§ для практическаго осуществленія нисколько не затруднительнѣе настоящей, ближе ведетъ къ поднятію сценическаго искусства въ провинціи и не ограничиваетъ тѣхъ трехъ правъ, которыми, какъ я сказалъ, обладаютъ по разуму вещей артистъ, предприниматель и публика.
   Въ вопросахъ о гастроляхъ сказалось еще одно теченіе съѣзда: стремленіе массы подавить индивидуальное начало. Если во многихъ сторонахъ общественной жизни эта тенденція можетъ быть желательна и неизбѣжна, то въ области искусства она не только невозможна, но и гибельна. Искусство та сфера жизни, въ которой нивелировка и подчиненіе личности массовымъ интересамъ есть смерть дѣла. Мейнингенская труппа доказала это: она тихо скончалась отъ анэміи одновременно со смертью личности, бывшей душою дѣла -- режиссера Кронека. А въ ней были и очень крупныя дарованія, какъ Теллеръ, Вейзеръ, и др.
   Тѣмъ не менѣе, вопросъ о единоличныхъ гастроляхъ получилъ форму болѣе практическую въ видѣ параграфа нормальнаго контракта, чѣмъ вопросъ о поѣздкахъ въ видѣ резолюціи. § 6, разъ нормальный контрактъ будетъ принятъ и узаконенъ,-- заключаетъ въ себѣ прямое положеніе: если ты хочешь быть предпринимателемъ, не держись системы гастролей.
   Существуетъ, кажется, у многихъ лицъ, далекихъ отъ театра, но судящихъ о немъ съ завидной авторитетностью, мнѣніе, что гастролеръ пріѣзжаетъ въ городъ и чуть не насильно гастролируетъ, распоряжаясь труппой и репертуаромъ. Это предположеніе въ высшей степени наивно. Гастролера приглашаютъ антрепренеры или товарищества, и приглашаютъ исключительно въ такихъ случаяхъ, въ какихъ къ больнымъ приглашаютъ на консиліумы медицинскихъ свѣтилъ, т.-е. когда постоянные врачи оказываются безсильными. Но я думаю, считай себя врачъ какимъ угодно свѣтиломъ, онъ не можетъ, прослышавши о болѣзни, явиться въ домъ и сказать: пригласите лѣчить меня, а не Петра Ивановича, который уложилъ вашего больного. Такъ и гастролеръ. Значитъ, запрещеніе приглашать вполнѣ правильно адресовано къ "предпринимателямъ". И резолюція 12 марта о поѣздкѣ была бы гораздо практичнѣе, еслибъ она была направлена по тому же адресу, т.-е. запрещала бы предпринимателямъ же сдавать арендованные ими театры столичнымъ поѣздкамъ. Предприниматели сами выходятъ изъ контингента провинціальнаго артистическаго міра и, конечно, болѣе подлежатъ компетенціи съѣзда, чѣмъ общества артистовъ Императорскихъ сценъ, находящихся въ вѣдѣніи директора Императорскихъ театровъ и не лишенные по условіямъ своей службы права употреблять свое свободное время на работу или отдыхъ по своему желанію, и являться въ качествѣ актеровъ вмѣстѣ, или порознь передъ всероссійской, а не исключительно столичной публикой.
   Резолюція 12 марта и § 6-й нормальнаго контракта являются, по моему убѣжденію, грубымъ насиліемъ надъ артистической свободой и въ ихъ основѣ лежитъ не "поднятіе дѣла", не "художественный ансамбль", даже не "обезпеченіе заработка провинціальнаго сценическаго дѣятеля", а личное артистическое самолюбіе, не допускающее чужого превосходства. Нельзя не согласиться, что и въ обществахъ, и среди единоличныхъ гастролеровъ бываютъ случаи недостойнаго отношенія къ дѣлу и эксплуатаціи. Но принципы гастролей и поѣздокъ труппами, хорошо сыгравшимися и организованными на началахъ правильной постановки дѣла,-- принципы, заслуживающіе полнаго сочувствія и содѣйствія въ интересахъ и поднятія дѣла, и художественнаго ансамбля, и удовлетворенія законной потребности общества смотрѣть возможно лучшіе спектакли, не считаясь съ матеріальными соображеніями или самолюбіями членовъ съѣзда, и, наконецъ, въ интересахъ основного права всякой работающей личности, не быть связаннымъ въ своей работѣ заставами, мѣстами осѣдлости и цеховыми постановленіями. На паденіи этихъ началъ развились западноевропейская наука, промышленность и искусство. Не на возстановленіи же ихъ разовьется русскій театръ.

-----

   Изъ вопросовъ о взаимныхъ отношеніяхъ работниковъ сцены между собою еще выступилъ на съѣздѣ вопросъ о совмѣстной дѣятельности двухъ труппъ въ одномъ и томъ же городѣ, страстно обсуждавшійся на утреннемъ засѣданіи 15 марта.
   Въ пароксизмѣ запретительной горячки, одинъ изъ ораторовъ съѣзда внесъ предложеніе: запретить существованіе двухъ однородныхъ труппъ въ одномъ и томъ же городѣ. Ему возражали: И. П. Киселевскій, который совершенно справедливо нашелъ, что это требованіе деспотически обрекаетъ публику на жертву труппѣ, вступившей первою въ завоеванный городъ; г. Мерянскій, указавшій на Гельсингфорсъ, гдѣ существуютъ одновременно "три драматическія труппы, и конкурренція между ними только подымаетъ искусство, такъ что артисты завоевали себѣ симпатію не только въ мѣстномъ населеніи, но и въ европейской печати"; гг. Басмановъ, Урусовъ, Николаевъ и друг., высказывавшіеся въ томъ же духѣ.
   T. Н. Селивановъ опровергъ ихъ доводы, и если не одержалъ такой же полной побѣды, какъ въ вопросѣ о прикрѣпленіи къ осѣдлости артистовъ казенныхъ сценъ, то только потому, что вопросъ рѣшали тѣ же артисты, которые могли и не поспѣть первыми объявить городъ подъ защитою своего флага. Однако, когда г. Мерянскій въ преніяхъ по этому вопросу заявилъ, что "монополизировать какую-либо профессію не совмѣстимо съ нравственнымъ достоинствомъ ея представителей", T. Н. Селивановъ возразилъ, что "монополія является иногда полезной и почтенной для дѣла" и привелъ въ доказательство -- питейную монополію казны (Театралъ, No III, стр. 56).
   Я думаю, это опечатка.
   Въ чемъ нельзя отказать почтенному артисту и горячему поборнику интересовъ провинціальныхъ сценическихъ дѣятелей, это въ своеобразной, но выдержанной послѣдовательности мысли и главное -- въ любви къ дѣлу, если не въ общемъ смыслѣ, то въ смыслѣ дѣятельности провинціальнаго театра.
   Я былъ бы вполнѣ согласенъ съ "опечаткой", еслибы вопросъ шелъ не о театрѣ, а о такомъ дѣлѣ, которое было бы аналогично водкѣ. Но если правительство монополизируетъ или облагаетъ высокою пошлиной водку, табакъ, карты, вообще все то, что служитъ удовлетворенію болѣе или менѣе низменныхъ, чувственныхъ общественныхъ аппетитовъ, то неужели г. Селивановъ можетъ указать правительство, монополизирующее въ наше время, напр., книгу? А еслибъ такое и нашлось... ну, въ Кореѣ, что ли, то неужели такой пріемъ можетъ быть названъ "полезнымъ и почтеннымъ?"
   "При свободной торговлѣ виномъ развилось у насъ пьянство, но съ введеніемъ казенной монополіи оно ограничилось", утверждаетъ пылкій ораторъ. Значитъ, вставляя параллельныя, по взгляду г. Селиванова, понятія: "При свободномъ театрѣ развилась у насъ любовь къ театру, но съ введеніемъ монополіи она ограничится" -- получается что-то фантастическое... Не добивается же T. Н. Селивановъ ограниченія любви къ театру? Или можетъ быть добивается? Или, вѣрнѣе всего, хочетъ сказать, что монополія сокращаетъ спросъ вредныхъ и расширяетъ спросъ полезныхъ вещей. Такъ что ли? Но почему? Откуда этотъ смѣлый выводъ? Или это сказано "вдругъ"?
   Можно поручиться, что въ докладѣ Т. И. Селиванова не встрѣтилось ни одной такой параллели, какъ театръ и водка, ни одной такой мотивировки, какъ мотивировка резолюціи 12 марта. Это можетъ случиться только внезапно, когда "нутро" во что бы. то ни стало заявляетъ свои права и горячка словесной войны ослѣпляетъ воина.
   Резолюція съѣзда по этому вопросу гласитъ, что "хотя и не желательно, чтобы двѣ труппы работали одновременно въ одномъ и томъ же городѣ, однако съѣздъ не постановляетъ по этому предмету опредѣленія за отсутствіемъ достаточныхъ данныхъ для освѣщенія настоящаго вопроса".
   Вопросъ, такъ сказать, оставленъ въ подозрѣніи.
   Опять резолюція и пренія, занявшія цѣлое утро 15 марта и приведшія только къ "аппеляціи" въ пространство. Вѣдь тутъ дѣло ясно: если двумъ труппамъ въ одномъ городѣ невыгодно, то невыгодно и первой и второй, разъ онѣ одинаковы, или невыгодно худшей, разъ есть лучшая. Значитъ, если вторая труппа ѣдетъ въ городъ, то или ей некуда больше дѣваться, или она имѣетъ полное право пріѣхать и освободить городъ отъ монополіи худшей труппы. Значитъ, запрещать этого нельзя ни по чувству справедливости, ни по чувству даже товарищества.
   T. Н. Селивановъ, отстаивая монополію и становясь на сторону г. Томскаго, внесшаго это предложеніе, возражалъ, что "конкурренція и борьба за существованіе необходимы и неизбѣжны, быть можетъ, только въ животномъ царствѣ, человѣческія же отношенія должны основываться на принципахъ единенія, общности интересовъ и гуманности".
   Конечно, T. Н. Селивановъ изъ тѣхъ кипучихъ натуръ, которыхъ плѣняетъ звуковая сторона слова. Надо отстаивать что-нибудь одно: или моно-полію или общность интересовъ, или единеніе или обособленность, или гуманность, или самоогражденіе. Но ораторъ бьетъ и тѣмъ и другимъ, лишь бы бить.
   Приведенною резолюціей съѣздъ только, такъ сказать, почтилъ данью благодарности воинственный азартъ своего оратора, потому что простой здравый смыслъ говоритъ, что гораздо гуманнѣе и честнѣе борьба съ труппой, входящей въ вашъ городъ, на почвѣ конкурренціи, чѣмъ на почвѣ запретительныхъ мѣръ, что нельзя говорить труппѣ, которой некуда дѣваться: "не смѣй идти къ намъ", и вмѣстѣ съ тѣмъ убѣждать, что это дѣлается "на основаніи принциповъ единенія и гуманности". Хорошо еще, что не въ виду поднятія сценическаго дѣла въ провинціи.
   

VIII.

   П. Д. Боборыкинъ такъ распредѣляетъ типы театральнаго хозяйства: антреприза, городская администрація и товарищество. Существуетъ еще возможность четвертой формы, по-моему, наиболѣе цѣлесообразной, но пока только возможность. Объ этомъ рѣчь ниже, пока же намъ придется разсматривать лишь три названные типа.
   Приходится констатировать, что, какъ это ни странно, съ перваго взгляда антипатіи съѣзда главнымъ образомъ направлены на "товарищество", симпатіи лежатъ на сторонѣ городскихъ администрацій, а антреприза занимаетъ среднее мѣсто: указываютъ на рядъ злоупотребленій предпринимательской властью, на недобросовѣстность разсчетовъ, но указываютъ мягко, конечно -- мягко сравнительно съ общими тонами преній съѣзда.
   Чѣмъ объяснить такую странность?
   Принципъ товарищества, производительной артели настолько симпатиченъ и обще-выгоденъ, насколько принципъ единоличнаго хозяйства и связаннаго съ нимъ батрачества антипатиченъ и не выгоденъ для батрака. Принципъ единоличнаго хозяйства держится, въ другихъ сферахъ дѣятельности, на двухъ устояхъ: на капиталѣ, дающемъ реальный перевѣсъ капиталисту надъ работникомъ, и на неравенствѣ организаціонныхъ способностей перваго и второго. Въ нашемъ крестьянскомъ мірѣ, въ которомъ за ничтожными исключеніями, капиталистовъ нѣтъ, хозяйственный, трезвый и оборотистый мужикъ неизбѣжно является эксплуататоромъ въ свою пользу батраческаго труда менѣе способныхъ мужиковъ. Здѣсь орудіемъ порабощенія является не капиталъ, а личная организаціонная способность со стороны хозяина. То же самое замѣчается въ театральномъ дѣлѣ. Рѣдкій антрепренеръ, въ былое время, былъ капиталистомъ, во большинство изъ нихъ были людьми, понимавшими условія своего дѣла, умѣлыми, ловкими и оборотистыми. Забирая къ себѣ работника за 1/2--1/4 цѣны въ такое время, когда за рубль, дающій возможность пообѣдать, актеръ готовъ былъ идти хоть въ кормилицы, связывая его авансами, заставляя играть все, что ему, хозяину, выгодно, и обращаясь съ нимъ, какъ баринъ съ крѣпостнымъ, антрепренеръ выжималъ всѣ соки въ свою пользу, а въ случаѣ неудачи весьма чисто "выворачивалъ шубу" или "вылеталъ въ трубу", но только до ближайшаго сезона, когда хозяйственная операція переносилась на новую территорію.
   Русскій актеръ горячъ, но не "памятозлобенъ",-- на новомъ мѣстѣ старому антрепренеру онъ служилъ такъ же, какъ на старомъ, развѣ-развѣ изрѣдка его поколачивалъ, и обѣ стороны были удовлетворены. Брудершафтъ, авансъ и новый контрактъ. Стали приходить на сцену новые люди. Въ общественномъ сознаніи 60-хъ и 70-хъ годовъ, послѣ великой реформы, трудовая личность и ея производительная сила стала заявлять свои права и съ конца 70-хъ годовъ организоваться въ товарищества. Еслибы съѣздъ состоялся въ 82--3 году, то всѣ его громы обрушились бы не на развившуюся конкурренцію, а на "антрепренера", всѣ надежды возлагались бы на "артельное" начало, а не на привилегіи и монополіи. Но въ 1897 году оказалось, что оборотистый мужичокъ-хозяинъ и въ "хоровомъ началѣ" занялъ безотвѣтственную, но въ высшей степени выгодную позицію.
   Аркадій Счастливцевъ, стяжавши библіотеку и купивши костюмъ Гамлета у Геннадія Демьяновича въ минуту его душевнаго упадка по чрезвычайно низкой цѣнѣ, собралъ товарищество: Нѣгину, Коринкину, Григорія Незнамова, Эраста Громилова, Робинзона и извѣстнаго любителя Аполлона Мурзавецкаго. Оборотный капиталъ у него образовался такъ: онъ одновременно и заарендовалъ въ г. Энскѣ театръ и сдалъ въ немъ же въ аренду вѣшалку и буфетъ, вслѣдствіе чего получилъ 3,000 руб. денегъ и распредѣлилъ ихъ такъ: авансы "товарищамъ" 500 р., декораціи (комната, садъ, тюрьма, на оборотѣ дворецъ, дикая мѣстность и русская изба), коленкоръ, плисъ и драдедамъ для "испанскихъ" пьесъ, двѣ перемѣны "салонной обстановочки", разныя закулисныя бутафоріи, а также на поѣздки въ Москву для ангажемента -- 1,500 р., себѣ про черный день -- 1,000 руб.
   Явившись собственникомъ "имущества", онъ обратился къ товарищамъ съ такимъ предложеніемъ: "Господа, довольно намъ служить подлецамъ, которые насъ обирали. Все, что я скопилъ по грошамъ за свою честную, трудовую жизнь -- ваше. Вотъ, берите, пользуйтесь да меня добрымъ словомъ поминайте. Все, что получимъ, за вычетомъ расходовъ раздѣлимъ на 2,000 мар. Изъ нихъ мнѣ какъ распорядителю -- всего 200, какъ актеру -- только 50: я себѣ цѣну знаю. Я труженикъ,а вы таланты, вы соль земли. 1,750 мар. ваши". Эрастъ Громиловъ восклицаетъ: "благородно! Ставь шампанскаго". Гриша Незнамовъ чуетъ, что дѣло нечисто, но у него своя забота: онъ влюбленъ въ Коринкину и мучается тѣмъ, что не успѣла она пріѣхать, какъ уже получила отъ какого-то "стариннаго поклонника" букетъ и въ немъ серьги. Ему не до денегъ. Нѣгиной только бы сыграть Марію Стюартъ -- больше ничего не надо. А добрый, милый Аркаша (Счастливцевъ) даже показывалъ ей розовый дра-де-дамъ для костюма Лейстера, костюмъ Гамлета, въ которомъ Гриша Незнамовъ будетъ играть Мортимера, и новую тюрьму для 1-го акта. Робинзона на совѣщаніи нѣтъ: за нимъ прислалъ Паратовъ, у котораго сперва сгорѣли пароходы, а потомъ жена умерла подозрительною смертью, за что присяжные засѣдатели вынесли ему приговоръ "нѣтъ, невиновенъ", однако приданое пришлось вернуть свойственникамъ -- и благодаря прежнимъ связямъ кое-какъ удалось занять въ Энскѣ мѣсто агента страхового общества и транспортированія кладей. Онъ -- единственный Аркашкинъ абонентъ и Аркашка ревнуетъ его къ Робинзону, такъ какъ Паратовъ -- "бомондъ" и имѣетъ вѣсъ въ думѣ, Аркашка же хлопочетъ о субсидіи, о чемъ, впрочемъ, передъ товарищами умалчиваетъ.
   Дѣло почти было бы сдѣлано, еслибъ Мурзавецкій, ходить еще по сценѣ не умѣющій, но наглядѣвшійся на тетеньку и Чугунова и поэтому знающій всякія плутни, не задалъ вопроса: экскюзе, а какой расходъ? Аркашка поднялъ брови кверху съ видомъ глубочайшаго изумленія. "Расходъ? Пустой расходъ. Изъ валового сбора вычитается за театръ съ освѣщеніемъ, капельдинерами, билетами, всѣмъ вечеровымъ расходомъ -- 25 р. въ вечеръ, жалованье суфлеру, кассиру, плотникамъ и рабочимъ приходится по 25 р. въ вечеръ. Ну, еще набѣжитъ 25 р. Значитъ 75 р. расходу на спектакль, кромѣ расхода на имущество". "Твое?" -- спрашиваетъ Эрастъ Громиловъ. "Мое? Откуда мое? У меня только свои-то библіотека съ нотками, да парики, а остальное все купчикъ одинъ тутъ въ кредитъ сооружаетъ, желаетъ остаться неизвѣстнымъ благотворителемъ и за весь расходъ, можете себѣ представить? Больше, чѣмъ на 5,000 руб. имущества сдѣлалъ, а проситъ всего 50 р. отъ спектакля. Ну, а мнѣ всего на всего -- 10 рубликовъ за библіотечку, парички и нотки. Не дадите -- и за этимъ не погонюсь". "Ахъ, какъ же можно не дать,-- горячится Нѣгина.-- У васъ есть вѣдь Марія Стюартъ?" "И Орлеанская дѣва есть-съ, Александра Николаевна. У меня репертуарчикъ серьезный"... "Ну, вотъ видите"... "10 рублей дорого, братецъ. Возьми 8" -- торгуется Громиловъ, но побѣжденный угнетеннымъ видомъ Аркашки и вспоминая, что Отелло безъ парика не сыграть, а Аркашка человѣкъ мстительный, говоритъ: "Ну, да два рубля не разсчетъ". Итого-съ,-- продолжаетъ Аркашка,-- 75 вечерового, да 60 за имущество -- 135 рублей предварительно удерживается изъ кассы, а ужъ остальное -- на марки". Договоръ, распредѣленіе марокъ, утвержденіе репертуара, товарищескій завтракъ. Мурзавецкій "шеборшитъ", но ему замѣчено, что за неимѣніемъ артистическаго имени онъ разговаривать много не можетъ и пусть благодаритъ Бога, что его пустили въ образцовую труппу. Дворянскій говоръ Мурзавецкаго влечетъ его дать затрещину Аркашкѣ, но Громиловъ выпрямляется во весь ростъ и убѣдительно доказываетъ, что сила есть право. Приглашены вторые актеры. Сезонъ начался 15 сентября, а 14 октября назначена была "Марія Стюартъ".
   Афиша была составлена такъ. Четыре указательные пальца. Заглавіе: "Королева шотландская Марія Стюартъ или жертва ревности и политическихъ разсчетовъ. Трагедія въ 5-ти дѣйствіяхъ и 20-ти картинахъ, соч. извѣстнаго покойнаго драматурга Фридриха Шиллера". Имени переводчика изъ осторожности не упомянуто, чтобъ избѣжать авторской платы. Далѣе петитомъ страница изъ Новой исторіи Д. И. Иловайскаго, но по ошибкѣ и недосмотру Аркашки вмѣсто исторіи Маріи Стюартъ напечатана исторія Маріи-Антуанетты. Затѣмъ: "исполнятъ роли: королевы Маріи Стюартъ -- артистка столичныхъ театровъ А. И. Нѣгина, сэра Паулета -- артистъ Императорскихъ театровъ Э. Громиловъ {Э. Громиловъ, какъ извѣстно, годъ прослужилъ на Императорской сценѣ, но, не найдя на ней простора, ушелъ въ провинцію. Тѣмъ не менѣе, вспоминаетъ службу съ гордостью.}, графа Лейстера -- А. В. Мурзавецкій-Замурзацкій, лорда Борлейфа -- бывшій артистъ труппы Дрюри-Ленскаго театра сэръ Робинзонъ, Шрюсбюри -- г. А. Счастливцевъ". Мортимера игралъ Незнамовъ, но въ красную строку не попалъ, "чтобъ молодой актеръ не зазнавался". Мурзавецкій же, хотя и не имѣлъ на нее никакого права, но попалъ послѣ "оживленныхъ объясненій" съ Аркашкой, такъ какъ былъ честолюбивъ и "на ногу себѣ наступать не позволялъ". Незнамовъ изъ самолюбія смолчалъ, прикрываясь напускнымъ презрѣніемъ. Роль Елизаветы играла "комическая старуха" г-жа Иванова. Роль вычеркнули почти цѣликомъ. Затѣмъ было расписаніе всѣхъ 20-ти картинъ, хотя перемѣнъ въ "Маріи Стюартъ" только 7 и 3 изъ нихъ были вычеркнуты цѣликомъ. Главнѣйшія картины:
   3-я. Папа и ренегатъ, (были озаглавлены: разсказъ Мортимера о посѣщеніи имъ храма св. Петра.)
   11-я. Я -- женщина -- законный вашъ король! (Слово "женщина" по настоянію Мурзавецкаго было прибавлено. Онъ былъ "джентльмэнъ" и дѣлалъ любезности дамамъ, гдѣ только возможно, да и вообще, хотя игралъ невыносимо, но распорядительность выказывалъ огромную и оралъ на совѣщаніяхъ громче всѣхъ.)
   14-я. Месть королевы и женщины.
   17-я. Послѣдніе часы шотландской королевы.
   19-я. И пала державная голова!
   20-я. Кара совѣсти и адъ на землѣ.
   Внизу: постановка стоитъ 6,000 рублей.
   Сборъ "не дошелъ": вмѣсто полнаго (580 р.) въ кассу поступило 249 р. 60 к. Сравнительно съ обыкновенными сборами въ 80, 90, 100 р. это было превосходно. Сдѣлано было три репетиціи, изъ которыхъ Аркашка не былъ ни на одной цѣликомъ, носясь по "администраціи", приказавши суфлеру читать по своей роли и "вымарывать", причемъ всѣ три дня роль такъ и пролежала у суфлера,-- Аркадію все было некогда. Мурзавецкій неожиданно уѣхалъ съ исправникомъ въ уѣздъ, попалъ тамъ на волчью охоту, простудился, вернулся къ самому спектаклю, охрипшій и хриплымъ голосомъ на отчаянные попреки Аркашки, что онъ чуть не сорвалъ сбора, отвѣчалъ, что "на слово Аполлона Мурзавецкаго можно положиться и что ужъ онъ товарищей не продастъ, какъ нѣкоторые подлецы".
   Спектакль начался. Мурзавецкій съ большимъ одушевленіемъ говорилъ, какъ только кто-нибудь замолкалъ, и свои и чужіе, и мужскіе и женскіе монологи. Въ этомъ виноватъ оказался "скотина суфлеръ". Тѣмъ не менѣе онъ въ антрактахъ находилъ, что всѣ его сцены прошли "очень живо и безъ паузъ". Нѣгина рыдала навзрыдъ, такъ какъ Мурзавецкій совершенно неожиданно вошелъ вмѣстѣ съ Борлейфомъ въ 1-мъ же актѣ, а ей нельзя видѣться съ нимъ, по ходу пьесы, до 3-го. Она старалась сдѣлать видъ, что не замѣчаетъ его, но ему надоѣло молчать и какъ только послѣ словъ Борлейфа Нѣгина сдѣлала паузу, онъ выступилъ впередъ и съ большимъ жаромъ произнесъ начало ея монолога:
   
   Внимаю молча силѣ устъ, издавна
   Мнѣ возвѣщавшихъ бѣдствія!
   
   Тутъ онъ нѣсколько запнулся, такъ какъ изъ суфлерской будки на него махали рукой и подавали Нѣгиной:
   
                          Могу-ль...
   Я, женщина неопытная, спорить
   Съ такимъ, какъ вы, краснорѣчивымъ мужемъ?
   
   Но, не желая "оставаться въ дурацкомъ положеніи", онъ сейчасъ же нашелся, какъ всякій самородный талантъ, и сказалъ:
   
   Могу ли я, неопытный мужчина, спорить
   Съ такой, какъ вы, краснорѣчивой дамой?
   
   И увидя, что "краснорѣчивая дама" близка къ истерикѣ, прибавилъ уже отъ себя:
   
   Но если я васъ раздражаю, королева,
   То я могу на время удалиться.
   
   Затѣмъ ушелъ и на смерть изругалъ помощника режиссера, у котораго всю щеку разнесло флюсомъ неестественныхъ размѣровъ, за то, что тотъ "не умѣетъ выпускать".
   Что дѣлали лорды Робинзонъ и Аркашка -- невозможно себѣ представить. Большею частью, какъ "опытные" актеры, они упорно молчали и говорили лишь тогда, когда было ясно какъ день, что именно кому-нибудь изъ нихъ двухъ неизбѣжно хоть что-нибудь сказать. Властная Елизавета Англійская еле разѣвала ротъ отъ страха: она всегда играла купчихъ и никогда стиховъ не любила. Паратовъ покатывался съ хохоту въ первомъ ряду креселъ, особенно когда Борлейфъ, сэръ Робинзонъ изъ Дрюри-Лена, заявилъ на совѣтѣ королевы Елизаветы съ самымъ неумолимымъ видомъ и самой безспорной прозой, что "надобно казнить королеву Елизавету". Аркашка придалъ доброму Шрюсбюри характеръ того лица, которое принято называть "отъявленнымъ канальей", и то и дѣло шипѣлъ за кулисы на рабочихъ, доказывая этимъ собравшейся публикѣ, какъ онъ охваченъ административными заботами и какъ онъ преданъ "серьезному отношенію" къ дѣлу. Въ заключеніе, не могъ выговорить слова "Фотрингай".
   Гдѣ Нѣгина и Незнамовъ оставались вдвоемъ или имѣли маленькую возможность завладѣть положеніемъ на сценѣ, гдѣ старый актеръ Громиловъ, начитавшій роль, дѣйствительно сильно и ярко рисовалъ неподкупнаго Паулета, тамъ "покойный извѣстный драматургъ Фридрихъ Шиллеръ" выступалъ наружу и бралъ свое.
   Спектакль кончился. Вызывали очень много Нѣгину, Незнамова и Громилова. Робинзонъ и Аркашка поскорѣе разгримировались и разбѣжались: Робинзонъ -- ловить Паратова, Аркашка -- въ кассу. Онъ же, за недостаткомъ персонала, игралъ исповѣдника Маріи Стюартъ безъ перемѣны грима въ покаянной робѣ Уріэля Акосты и какъ скинулъ ее, такъ и бросился въ кассу. Мурзавецкій послѣ казни Маріи Стюартъ говорилъ свой монологъ Лейстера, но такъ какъ онъ былъ простуженъ и хрипѣлъ, то голосъ у него оборвался, онъ не кончилъ, зарыдалъ, захохоталъ и упалъ на землю въ корчахъ. Занавѣсъ опустили. Мурзавецкій считалъ этотъ моментъ высочайшимъ трагическимъ моментомъ и говорилъ Митрошкѣ портному, который стаскивалъ съ него сапоги: "я, братецъ, самородокъ. Мнѣ нѣмецкихъ штучекъ не надо, когда у меня талантъ. Гришкѣ Незнамову во снѣ не снилось такъ играть". Накинулъ плащъ, сунулъ ноги въ туфли и пошелъ раскланиваться вмѣстѣ съ Нѣгиной, посылая воздушные поцѣлуи пустымъ ложамъ.
   15 октября состоялось собраніе товарищей и отчетъ Аркашки. Цифры получились такія.
   
   За 1-й мѣсяцъ дано 16 спектаклей, по четыре въ недѣлю. Валового 1,929 р. 50 к.
   Расходъ: театръ, вечеровой расходъ и жалованья 1,200 р. авансомъ выдано 500 "
   за декораціи и костюмы по 50 р 800 "
   за прокатъ париковъ и библіотеки 160 "
                                                                         2,660 р.
   
   Чистаго дефицита 730 р. 50 коп., состоящаго въ долгу за товариществомъ. Въ виду печальнаго положенія дѣлъ, великодушный Аркаша беретъ за библіотеку и парики половину, всего 80 р. Итого -- 650 р. 50 к. все-таки дефицита. Шумъ. Отчаяніе дамъ, негодованіе Незнамова за шарлатанское веденіе дѣла, Робинзонъ уличаетъ Аркашку въ воровствѣ сборовъ, но сборы провѣряли Коринкина и Громиловъ, въ качествѣ, вѣроятно, испытанныхъ бухгалтеровъ, и удостовѣряютъ, что по кассѣ и билетамъ все честно. Нѣгина тихо плачетъ, такъ какъ у нея заложенъ весь гардеробъ и нельзя играть ни "Татьяны Рѣпиной", ни "Мраморной Красавицы"; Мурзавецкій, забравшій авансомъ и займами все, что у кого возможно, вопитъ о подлостяхъ, интригахъ, пишетъ записку Паратову съ просьбой ссудить ему 40 р., чтобы за нимъ было ровно 100 р., и уѣзжаетъ изъ Энска въ Москву. Великодушный Аркаша предлагаетъ выпросить у неизвѣстнаго благотворителя, чтобъ онъ получилъ за этотъ мѣсяцъ вмѣсто 800 руб. всего 400 руб., а 400 руб. подождалъ бы "до праздниковъ". Такимъ образомъ получается не минусъ 650 руб., а только минусъ 250 руб. Аркадій доводитъ великодушіе до роскоши: не удерживаетъ изъ поступленій 500 р., выданныхъ въ авансы, и получается въ долгу за дѣломъ Аркадію и неизвѣстному благотворителю 400 + 80 + 500 = 980 р., но за то 250 р. дѣлятся сейчасъ на 1,900 марокъ, за вычетомъ 100 марокъ уѣхавшаго Мурзавецкаго, или на марку по 13 копеекъ. Нѣгина получала 300 марокъ -- ей причитается 39 р. за мѣсяцъ, остальнымъ -- пропорціонально. Незнамова выбираютъ режиссеромъ. Аркадій считаетъ дома свой доходъ и доходъ миѳическаго благотворителя.
   Оказывается полученій за 1 мѣсяцъ:

А) Наличными:

   За декораціи и костюмы 400 р.-- к.
   За парики и библіотеку 80" -- "
   За 250 марокъ 32 " 50 "
   512 р. 50 к.
   Б) Въ долгахъ за дѣломъ слѣдующихъ мѣсяцевъ: Неизвѣстному благотворителю за имущество.. 400 р.-- к.
   Аркадію за парички и библіотечку 80 " -- "
   Непогашенныхъ авансовъ 500" -- "
                                          980 р.-- к.
   Итого доходу 1,492 " 50 "
   
   Не будемъ утомлять долгими разсчетами вниманія читателя, перейдемъ къ концу сезона и его итогамъ. Путемъ ссудъ, оборотовъ, кредита, благодаря незнающей устали режиссерской энергіи Незнамова, обличенію мифичности благотворителя, сбавкамъ съ цѣны за декораціи, костюмы и парики, сезонъ дотягивается до конца и кончается, приблизительно, такими результатами:
   
   За шесть мѣсяцевъ сезона дано 100 спектаклей, валового дохода 17,200 р.
   Расходъ:
   жалованья, вечеровой расходъ, аренда театра 7,500 "
   За декораціи, костюмы, бутафорскія вещи, библіотеку, парики (будучи уличенъ, Аркашка сбавилъ и за все взялъ всего по 40 р. отъ сп.) 4,000 "
   Итого 11,500 р.
   Чистаго дохода на раздѣлъ по маркамъ -- 5,700 р.
   За шесть мѣсяцевъ товарищамъ причитается 11,400 мар. (по 1,900 въ м. за отъѣздомъ Мурзавецкаго) или по 50 к. за рубль.
   
   За шесть мѣсяцевъ Нѣгина получила 1,800 марокъ -- 900 р., Незнамовъ 1,200 мар.-- 600 р., Громиловъ 1,500 мар.-- 750 р., а Аркадій, сохранивъ втайнѣ 3,000 р. оборотнаго капитала, такъ какъ былъ въ секретной компаніи съ буфетчикомъ, получилъ еще: % за имущество, сдѣланное изъ этихъ же денегъ,-- 4,000 р., за 1,500 мар.-- 750 р., а всего 7,750 р. Не сдѣлаться ли антрепренеромъ? Не стоитъ: хозяйственный мужичокъ понялъ, что такъ, артельно, по-божески, и выгоднѣе, и безотвѣтственнѣе.
   На слѣдующій годъ ему не удалось утаить 3,000 аренды за буфетъ и вѣшалку отъ новаго товарищества, но онъ уже не былъ начинающимъ. У него были уже "полныя постановки" "Маріи Стюартъ" и другихъ "помпезныхъ" пьесъ. Онъ уже еле-еле довольствуется 1/3 валового сбора за свое имущество, распорядительскія марки назначаетъ двойныя и вообще путемъ разныхъ хитросплетеній доходитъ до того, что въ теченіе трехъ-четырехъ лѣтъ обзаводится кое-какимъ капитальцемъ, большею частью находящимся въ имуществѣ. Но конецъ его въ большинствѣ случаевъ все-таки печаленъ: или, обуянный честолюбіемъ, захочетъ-таки стать антрепренеромъ и прогоритъ, или сезонъ окажется такимъ, что актеры разбредутся, или пропадутъ авансы, или влюбится нашъ Аркадій и сниметъ ярмарку, чтобы быть настоящимъ антрепренеромъ, или, изъ-за жажды наживы, пригласитъ оперетку, а съ ней шутки плохи,-- и пошелъ опять изъ Вологды въ Керчь нашъ лордъ Шрюсбюри. На смѣну ему является Незнамовъ.
   Этотъ ведетъ дѣло иначе. Нѣтъ "имущества" -- не бѣда. Заведемъ постепенно. Не спитъ ночей, разрывается на репетиціяхъ, умоляетъ о кредитѣ собственника театра, буфетчика, Паратова, пишетъ статьи, составляетъ репертуаръ, бьется какъ рыба объ ледъ, но ничего не выходитъ. Мурзавецкій, Аркашка уже въ качествѣ члена товарищества, сэръ Робинзонъ, всею своей тяжестью навалились на дѣло, а они для театра -- хуже всякаго льда для рыбы. По Сенькѣ и шапка, по актеру и публика. Что подѣлаютъ Незнамовы и Нѣгины противъ всего, что мы уже знаемъ? И Пезнамовъ, махнувъ рукой, сдаетъ все тому же Аркашкѣ, или еще хуже -- самому буфетчику.
   Третій типъ представителя товарищества -- типъ положительный. Честный работникъ, практическій человѣкъ, чаще всего или не актеръ, или актеръ мало играющій, не упускающій своихъ интересовъ, но наблюдающій интересы товарищества съ такой же заботливостью, онъ всегда умѣетъ довести дѣло до конца. Но у такого есть невыносимый для насъ недостатокъ: онъ всегда деспотъ. Наши геніальные порывы ему недоступны. Онъ не понимаетъ, что "актеръ не машина и не можетъ учить всякой дряни". Мурзавецкаго съ его гоноромъ дворянина и артиста въ грошъ не ставитъ и штрафуетъ его за всѣ талантливые, но несвоевременные, выходы и уходы, за всѣ черезчуръ оживленныя сцены, а въ случаѣ отъѣзда на охоту за волками или другимъ звѣрьемъ -- безпощадно изгоняетъ изъ товарищества. Онъ товарищъ только въ дѣлежѣ прихода и распредѣленіи расходовъ. Въ остальномъ онъ самый безпощадный хозяинъ. Робинзонъ только и дѣлаетъ, что жалуется на него Паратову, а Аркашка отъ него бѣгаетъ, какъ отъ огня.
   Естественно, что всѣ эти три типа,-- а можетъ быть и еще нѣсколько одинаковыхъ съ этими,-- какъ господствующая форма административной власти въ провинціальномъ театрѣ, и въ особенности первый, какъ наиболѣе распространенный въ своихъ разновидностяхъ, не могли вызвать симпатій съѣзда.
   Ихъ возрастающее въ количественномъ смыслѣ значеніе отодвигаетъ на второй планъ отживающій типъ оборотливаго антрепренера, и теперь антреприза сосредоточена въ рукахъ или нѣсколькихъ состоятельныхъ единицъ, или въ первоклассныхъ центрахъ, гдѣ дѣло болѣе или менѣе уже вѣрно и испытано годами, или, наконецъ, является въ такомъ видѣ: не удается составить товарищества -- была не была, составляется антреприза, цѣльная или смѣшанная, т.-е. половина жалованій гарантируется, другая половина уплачивается марками.
   Такъ что же дѣлать, если ни антрепренеръ, ни товарищество не удовлетворяютъ современныхъ требованій артистическаго контингента ни съ матеріальной, ни съ моральной стороны? Искать ли новыхъ формъ или улучшать старыя? Винить ли въ этомъ хозяевъ, стремящихся эксплуатировать артиста, или самого артиста, позволяющаго себя эксплуатировать?
   Капиталъ, какъ мы видѣли, въ нашемъ дѣлѣ не приходитъ на помощь оборотистымъ мужичкамъ, на ихъ сторонѣ только организаціонная способность. Значитъ, чтобъ успѣшно бороться съ ними, надо бороться ихъ же оружіемъ, то-есть организоваться въ общество, или рядъ обществъ, и противупоставить общіе интересы единичнымъ.
   Здѣсь я говорю не о корпоративномъ единеніи сословія, а объ отдѣльныхъ обществахъ на акціонерныхъ началахъ.
   Пока еще города придутъ къ намъ на помощь, да и придутъ ли еще въ томъ количествѣ, въ которомъ это необходимо, почему здоровымъ, разумнымъ, жаждущимъ дѣятельности, серіозной работы и правильнаго вознагражденія людямъ не попробовать соединить свои силы и хоть какія ни на есть сбереженія и не учредить акціонернаго общества на образецъ уже существующихъ и промышленныхъ, и художественныхъ?
   Въ утреннемъ засѣданіи 12 марта былъ прочтенъ симпатичнѣйшій докладъ г. Максимова на эту тему и, къ величайшему удивленію, этотъ докладъ не вызвалъ даже преній. Предпочли весь вечеръ заниматься счетами съ людьми, надъ которыми съѣздъ совершенно не властенъ, и сочинять резолюціи, которыя черезъ три дня пришлось отмѣнять. Между тѣмъ цѣлый отдѣлъ могъ бы быть посвященъ этому вопросу,-- до такой степени онъ важенъ и глубокъ. Онъ, во-первыхъ, безусловно выдвигаетъ на первый планъ то улучшеніе спектаклей, которое можетъ одно поднять матеріальную сторону дѣла; во-вторыхъ, практически рѣшаетъ вопросъ о театральномъ хозяйствѣ; въ-третьихъ, является единственнымъ средствомъ, вполнѣ гарантирующимъ заработокъ и ограждающимъ отъ эксплуатацій и грабежа.
   Мы видѣли, что система отдѣльныхъ товариществъ не годится потому, что въ большинствѣ изъ нихъ происходитъ беззастѣнчивое хозяйничанье ихъ представителей.
   Если же рядъ товариществъ сольется въ одно акціонерное общество съ центральнымъ управленіемъ, то ясно какъ день, что "распорядители" или, вѣрнѣе, замаскированные антрепренеры, исчезнутъ, уступивъ мѣсто агентамъ общества, обязаннымъ строгой отчетностью передъ центральнымъ управленіемъ. Они могутъ, на худой конецъ, только что-нибудь уворовать, но не грабить на законной почвѣ, повести дѣло не особенно даровито, но не безобразно.
   Основными принципами этого акціонернаго общества должны быть:
   1) Единство приходо-расходныхъ кассъ по всѣмъ арендованнымъ имъ театрамъ.
   2) Единство управленія всѣмъ дѣломъ, то-есть репертуаромъ, составомъ труппъ и постановками.
   Такихъ обществъ можетъ образоваться со временемъ нѣсколько, но если пока образуется хоть одно, то въ него, какъ ручьи въ рѣку, стекутся всѣ остальныя товарищества и сообразно съ его расширеніемъ будетъ расширяться и районъ его дѣятельности. Начать можно было бы хоть съ 10 городовъ, 3--5 крупныхъ, гдѣ сборы доходятъ до 1,000 рублей, остальные помельче съ 600--700 рублевыми театрами.
   Мой очеркъ -- не докладъ, и я не вправѣ утомлять вниманія читателей подробными разсчетами. Но нѣсколько доводовъ, говорящихъ въ пользу выгоды и возможности прогресса такого акціонернаго общества, сами просятся наружу.
   Возьмемъ 10 товариществъ. Мы увидимъ, что 3 изъ нихъ за зимній сезонъ получили на рублевую марку 1 руб. 50 к., 3--1 р., 4--60 коп. Значитъ, на кругъ, артисты всѣхъ 10 товариществъ получили 4,50 + 3 руб. + 2,40 = 9 р. 90 к., или по 99 к. за рубль.
   Если 10 товариществъ выдерживали 10 представителей, оплачивая: а) ихъ представительство; б) ихъ артистическое участіе; в) ихъ имущество и г) ихъ "хозяйственность", то при существованіи главнаго центральнаго управленія эти оплаты съ лихвой покроютъ содержаніе главной администраціи и ея агентовъ.
   Нѣтъ ни малѣйшаго сомнѣнія, что все будетъ товариществами получено и сдѣлано дешевле черезъ центральное правленіе, обладающее хоть небольшимъ оборотнымъ капиталомъ, чѣмъ черезъ 10 представителей съ ихъ неизбѣжными "благотворителями, желающими остаться неизвѣстными".
   Еще меньше сомнѣнія, что усиленная дисциплина художественнаго и административнаго характера неизбѣжно увеличитъ доходность дѣла. Публика пойдетъ, пойдетъ непремѣнно, если театръ мало-мальски уйдетъ отъ спектакля 14 октября въ городѣ Энскѣ, описаннаго мною въ этой главѣ.
   Не особенно много нужно денегъ на начало этого дѣла. Гораздо больше надо сознанія его пользы, рѣшимости на два, на три... ну, на четыре сезона умѣрить свои требованія и сдѣлать нѣкоторыя пожертвованія единовременно, вѣры въ него и энергіи, которая помогла бы сколотиться, достать, собраться, разсчитать, столковаться, начать дѣло съ грошей, но отдаться ему всѣми силами, всею волей. Вѣдь, какихъ-нибудь пятидесяти тысячъ довольно для начала. Вижу ясно ироническія улыбки: вонъ, молъ, какъ Императорскій тысячникъ пошвыриваетъ тысячами. Это очень зло, но совсѣмъ не къ мѣсту. 50,000 для одного -- несбыточный сонъ, а для 250 -- обычное явленіе.
   10 труппъ потребуютъ для своего состава до 250 человѣкъ. Изъ нихъ 100 человѣкъ на главныя, 100 на вторыя, 50 на третьи и маленькія роли. Я знаю, трудно, но безъ труда ничего нельзя начать и ничего кончить, трудно будетъ первымъ ста взять на свое же дѣло по 6 пятидесяти рублевыхъ пая, что дастъ 30,000, вторымъ ста по 3 такихъ же пая -- 15,000, наконецъ, 3-имъ пятидесяти по одному -- 2,500. Остальные разойдутся.
   Всего 1000 акцій по 50 рублей. Пусть эти акціи первые два, три, четыре года сперва ходятъ значительно ниже своей стоимости, онѣ будутъ повышаться съ повышеніемъ дѣла, съ образованіемъ основного и запаснаго капиталовъ, съ расширеніемъ дѣлъ общества, съ улучшеніемъ его спектаклей. Могъ ли кто-нибудь изъ основателей общества русскихъ драматическихъ писателей въ 1874 г. надѣяться, получивъ за 1-й годъ 15,000 руб. дохода, что черезъ 10 лѣтъ его годовой доходъ упятерится, черезъ 20 -- удесятерится? Вѣдь, это общество тѣсно связано съ театромъ и его примѣръ много говоритъ за то, что мои разсчеты -- не воздушные замки.
   Общество устанавливаетъ для своихъ артистовъ-пайщиковъ три формы вознагражденія: 1) необходимое для существованія ассювированное жалованье, выплачиваемое аккуратно 1 числа каждаго мѣсяца, независимо отъ сборовъ; 2) участіе въ прибыляхъ дѣла, остающихся за расходами, отчисленіями въ основной, запасный и оборотный капиталы и въ дивидендъ на паи; эти деньги выдаются не позже страстной недѣли, если не откроются спектакли постомъ, не позже 1 іюня, если зимній сезонъ будетъ непрерывно продолжаться до 1 мая; и 3) % по акціямъ, уплачиваемые одновременно съ дивидендомъ. Дивидендъ распредѣляется сообразно окладамъ. Оклады соотвѣтствуютъ работоспособности пайщика.
   Общія собранія и ихъ постановленія служатъ руководствомъ къ дѣйствіямъ правленія и собираются ежегодно или постомъ, или въ маѣ мѣсяцѣ, выслушиваютъ и утверждаютъ отчеты, вырабатываютъ репертуары будущихъ сезоновъ и планы къ улучшенію дѣла. Этимъ участіе акціонеровъ въ веденіи дѣла кончается, и въ теченіе сезона они строго подчинены законнымъ дѣйствіямъ своего выборнаго правленія.
   Въ этой формѣ пайщики являются собственными антрепренерами, хозяевами своего дѣла и своихъ барышей, артистами дисциплинированныхъ труппъ, дѣятельными работниками на самихъ себя.
   Я разработаю и представлю будущему съѣзду подробный докладъ по этому вопросу. Здѣсь я неполно и слегка коснулся только отрывочныхъ и общихъ положеній, но всякій, кто слѣдилъ за образованіемъ богатѣйшихъ теперь промышленныхъ и даже художественныхъ обществъ, кто наконецъ просто способенъ трезво и здраво посмотрѣть на дѣло, согласится съ тѣмъ, что внѣ кооперативнаго начала нѣтъ успѣха.
   Всѣ эти начала предстоитъ еще тщательно разработать и до этой разработки не подрывать ихъ безполезнымъ скептицизмомъ. Существующія хорошія и дѣльныя антрепризы и товарищества нисколько не конкурренты этому первому акціонерному обществу русскихъ артистовъ, которое имѣетъ своею цѣлью объединить тѣ товарищества и антрепризы, которыя теперь организуются на основахъ эксплуатаціи, доводятъ дѣло до глубочайшихъ степеней паденія и дискредитируютъ его въ глазахъ общества; оно одно въ силахъ пересоздать ихъ основы, поднять постановку дѣла и обезпечить его работниковъ.
   Нельзя не надѣяться, что русское театральное общество во многихъ отношеніяхъ окажетъ свою помощь этой первой попыткѣ русскихъ артистовъ сплотиться во имя улучшенія дѣла и личнаго обезпеченія. Лишь бы нашлись люди, которые сумѣли бы организовать это дѣло, а въ его моральномъ и матеріальномъ успѣхѣ нельзя сомнѣваться.
   

IX.

   Намъ осталось въ этой главѣ разсмотрѣть нормальный контрактъ и тѣсно связанные съ нимъ вопросы о нормировкѣ вознагражденія, образованіи корпораціи и взаимныхъ отношеніяхъ предпринимателя и артистовъ во время ихъ совмѣстной сценической работы.
   Второй отдѣлъ съѣзда занимался "выработкой общихъ правилъ для антрепренеровъ, актеровъ и ихъ взаимныхъ отношеній" подъ предсѣдательствомъ А. Е. Молчанова. Предсѣдатель превосходно понялъ, что ему надо дѣлать: онъ собралъ свѣдующихъ людей, "отъ суеты, отъ міра отложился и въ тихую обитель затворился". Въ теченіе почти всего съѣзда, А. Е. Молчановъ "сидитъ да пишетъ" и, когда это было кончено, является на съѣздъ, собираетъ свой отдѣлъ, докладываетъ ему свой и своихъ сотрудниковъ огромный трудъ. Кругомъ "гремятъ витіи, кипитъ словесная война", по покатой плоскости резолюцій то и дѣло катятся громовые: "принять", "утвердить", "отвергнуть", "ходатайствовать", "запретить"; съѣздъ въ своей неудержимой стремительности уже готовъ постановить резолюцію: представить принятый съѣздомъ проектъ нормальнаго контракта на подлежащее утвержденіе, но А. Е. Молчановъ свертываетъ его въ трубочку и говоритъ: подождемъ и подумаемъ. Надъ нами не каплетъ. Ждали 70 лѣтъ, подождемъ 71 годъ. И феерическая живая перемѣна на-лицо: отложить до слѣдующаго съѣзда.
   Собственно "договоръ" помѣщается на одной страничкѣ и представляетъ изъ себя скорѣе печатный бланкъ векселя, въ который вписывается существеннѣйшее: кто, кому, на какой срокъ, сколько долженъ. Его значеніе только въ томъ, что онъ представляетъ изъ себя рамку, изъ которой самому изворотливому Аркашкѣ нельзя выйдти и вписать въ отмѣченные точками пробѣлы такіе пункты, отъ которыхъ у его контрагента-актера кожа сползаетъ моментально, какъ будто его обварили кипяткомъ. Въ самомъ дѣлѣ, гдѣ разойтись фантазіи оборотливаго хозяина на такомъ полѣ: 1) Я ........... поступаю ..... на службу къ ... срокомъ отъ ..... по..... 2) Я ..... принимаю на s себя обязанность ..... 6) Я ..... уплачиваю ..... авансомъ ..... года ... каковая сумма погашается ..... и ..... т. д., всего 10 параграфовъ въ этомъ родѣ.
   Нормируетъ положеніе собственно не контрактъ, а приложенныя къ нему "правила", и на нихъ была сосредоточена вся огромная работа коммиссіи подъ предсѣдательствомъ А. Е. Молчанова.
   Въ моемъ очеркѣ на страницахъ не спеціальнаго журнала невозможно подробно анализировать эти правила § за §-мъ. Установимъ общія руководящія ихъ начала и посмотримъ, насколько они основательны съ теоретической и исполнимы съ практической стороны.
   Правила раздѣлены на 5 отдѣловъ: о предпринимателяхъ (антрепренеръ, товарищество, городская дирекція), о режиссерахъ, объ актерахъ и актрисахъ, объ оркестрѣ и хорѣ, о штрафахъ.
   Предприниматель имѣетъ за собою тяжкія вины въ исторіи русскаго частнаго театра, и суживаніе до minimum'а его правъ правилами нормальнаго контракта отчасти объясняется старыми счетами. Но самая идея предпринимателя врядъ ли выдержитъ это суженіе правъ, вытекающихъ изъ сущности понятія о извѣстной свободѣ дѣйствій въ сферѣ той дѣятельности, которая зиждется на личномъ матеріальномъ рискѣ. Мнѣ кажется, коммиссія по составленію этихъ правилъ перешла по отношенію къ нему предѣлы огражденія работника отъ произвола хозяина и художественныхъ интересовъ дѣла отъ предпринимательскаго корыстолюбія и вступила уже въ область нарушенія свободы личной предпріимчивости.
   Я разсмотрѣлъ въ VII главѣ моего очерка § 6-й, но существуетъ еще цѣлый рядъ §§ одного съ нимъ характера. Такъ предприниматель лишенъ правъ: считаться со своими средствами при постановкѣ пьесъ, находясь въ полной власти режиссерскаго усмотрѣнія (§ 28), составлять репертуаръ (§ 30), участвовать въ распредѣленіи ролей (§ 34), налагать штрафы на лицъ, прямо нарушающихъ его матеріальные интересы недобросовѣстнымъ отношеніемъ къ дѣлу (§ 120), получать налагаемые режиссеромъ штрафы въ возмѣщеніе убытковъ, неизбѣжно отражающихся на его матеріальныхъ интересахъ, причемъ онъ вынуждается къ насильственной благотворительности уступкой этихъ штрафовъ въ пользу эмеритальной кассы русскаго театральнаго общества (§ 117); онъ находится на полной отчетности передъ мѣстнымъ агентомъ русскаго театральнаго общества съ обязанностью предъявлять ему шнуровыя приходо-расходныя книги по первому его требованію (§ 16), на его "обязанности" лежатъ "всѣ хозяйственныя и административныя распоряженія и наблюденіе за общимъ ходомъ" дѣла (за что онъ не получаетъ никакого вознагражденія со стороны, а только пользуется своимъ предпринимательскимъ барышомъ; если же такового не получится, то несетъ убытки не только денежные, но и въ формѣ даромъ потраченнаго и ничѣмъ не вознаграждаемаго труда) (§ 2); наконецъ, его самого штрафуютъ "по удостовѣренію труппы" (§ 119).
   Всѣ остальные §§,-- а ихъ очень много,-- касающіеся, такъ сказать, обезвреживанія предпринимательской власти, заслуживаютъ полнѣйшаго сочувствія, разработаны съ образцовою полнотой и строгою опредѣленностью. Но намѣченные мною §§ требуютъ несомнѣнно смягченія какъ лежащей въ ихъ основѣ тенденціи, такъ и внѣшней, формальной стороны. Нельзя же въ самомъ дѣлѣ иниціативу и личный рискъ обставлять такими условіями, при наличности которыхъ уже иниціаторъ ставится въ положеніе чуть ли не батрака. Сама жизнь возстанетъ противъ такой тенденціи и измѣнитъ букву регламентаціи согласно духу самого дѣла. Напримѣръ, §§ 28, 30, 34, 120 могли бы быть измѣнены въ смыслѣ большаго и болѣе рѣшительнаго участія предпринимателя въ распоряженіяхъ режиссера, § 117--въ смыслѣ отчисленія лишь извѣстнаго % со штрафовъ въ пользу эмеритальной кассы, § 16--въ смыслѣ представленія шнуровыхъ книгъ не "первому требованію мѣстнаго агента", а корпоративному суду или совѣту русскаго театральнаго общества, въ § 2--не употреблять слова "обязанность", а изъ вѣжливости хоть разъ упомянуть о "правѣ", § 119 -- въ смыслѣ наложенія на него не "штрафовъ по удостовѣренію труппы", а "денежнаго взысканія по рѣшенію корпоративнаго суда". Вѣдь только въ строгой военной дисциплинѣ офицеръ самъ долженъ отправляться на гауптвахту, а предпринимателя нельзя же обязать явиться къ мѣстному агенту P. Т. О-на, принести 11 р. 75 к. и заявить: "я на эту сумму самъ себя оштрафовалъ по удостовѣренію труппы. Прошу препроводить въ эмеритальную кассу". Для этого надо быть или древнимъ римляниномъ, или унтеръ-офицерскою вдовой. А если не онъ самъ, то кто же можетъ быть уполномоченъ лазать въ его кассу и доставать оттуда штрафныя и иныя суммы? Затѣмъ: представимъ, § 117 вошелъ въ силу и по § 130 взысканъ мѣсячный штрафъ въ 750 рублей съ первой актрисы, опоздавшей къ спектаклю настолько, что пришлось перемѣнить пьесу и вернуть деньги публикѣ, оставшейся на новую пьесу въ незначительномъ количествѣ. Справедливо ли этотъ штрафъ отнимать у лица, которое потеряло уже на этомъ спектаклѣ, допустимъ, хоть 500 рублей, да много больше на послѣдующихъ (такъ какъ всякая отмѣна, перемѣна и замѣна въ провинціи страшно роняетъ сборы), и отдавать его даже на такое благое дѣло, какъ эмеритальная касса при P. Т. О-въ? Я упорно доказываю въ теченіе всего своего очерка, что матеріальная сторона дѣла находится въ строжайшемъ соотношеніи съ художественной, какъ часовая стрѣлка съ часовымъ механизмомъ. Если это убѣжденіе невѣрно, я и тутъ ошибаюсь. Если же оно вѣрно, то всякій поступокъ, вызывающій штрафъ, нарушаетъ интересы лица, рискующаго своими деньгами, и штрафъ долженъ идти на возстановленіе его интересовъ. Отчисленіе же извѣстнаго % съ него вполнѣ оправдывается цѣлью и не въ полномъ объемѣ посягаетъ на чужое право.
   Все, что касается режиссерскаго управленія и артистическаго персонала, разработано превосходно и въ смыслѣ общихъ тенденцій, и въ смыслѣ отдѣльныхъ подробностей. Сильно и безусловно вѣрно намѣчено въ § 26 значеніе режиссера: "Завѣдываніе художественною частью сценическаго дѣла есть исключительное право режиссера; его распоряженіямъ и указаніямъ подчиняются актеры, актрисы, хоръ, статисты и весь монтировочный персоналъ" (т.-е. декораторы, костюмеры, освѣтители, машинисты -- все, что имѣетъ малѣйшее отношеніе къ происходящему на сценѣ).
   Режиссеръ есть второй авторъ пьесы, облекающій въ видимую форму картину, созданную творчествомъ перваго въ воображеніи. Право, устанавливаемое § 26, есть его коренное право.
   Только, чтобы пользоваться имъ въ полномъ объемѣ и умѣть имъ пользоваться, режиссеръ самъ прежде всего долженъ быть художникомъ, и художникомъ образованнымъ. Только тогда онъ будетъ умѣть рисовать актерами, актрисами, массой, декораціями, костюмами, свѣтомъ, машинами, наконецъ звуками, какъ живописецъ-художникъ рисуетъ красками. Если режиссеръ лишенъ художественнаго чутья и образованія, а вмѣстѣ съ тѣмъ пользуется своей страшной властью въ полномъ объемѣ,-- онъ гибеленъ для дѣла и вреденъ для всѣхъ и талантливыхъ, и только полезныхъ людей, находящихся въ его власти. Въ этомъ случаѣ чѣмъ меньше его власть, тѣмъ она безопаснѣе.
   Я этимъ не хочу подрывать режиссерскаго авторитета, я только хочу указать, насколько строги и высоки должны быть требованія, предъявляемыя къ нему.
   Какъ среди драматурговъ и актеровъ есть не одни самобытные художники, но и компиляторы, и подражатели, и переводчики, все-таки приносящіе при извѣстной добросовѣстности и образованности пользу дѣлу, такъ можно признать и за режиссерами этого порядка право дѣлать свое дѣло, пользуясь всѣми предоставляемыми ему полномочіями. И такъ какъ идеальныхъ режиссеровъ пока во всей Россіи, говоря скромно, сравнительно очень, очень мало, и подготовить художниковъ нельзя, какъ это я уже говорилъ въ вопросѣ о школѣ, то не правильнѣе ли было бы создать на помощь режиссеру коллегіальное учрежденіе -- режиссерскій совѣтъ изъ выбираемыхъ главными актерами изъ своей среды лицъ съ правомъ только совѣщательнаго голоса по вопросамъ составленія репертуара, распредѣленія ролей, обсужденія художественныхъ условій постановки? Роль этого военнаго совѣта нисколько не умаляетъ значенія главнокомандующаго и, подавши свое мнѣніе на совѣтѣ, его членъ безпрекословно обязанъ подчиняться распоряженіямъ своего главнокомандующаго въ области приведенія въ исполненіе рѣшеній совѣта и распоряженій генерала. На практикѣ это хуже: къ режиссеру каждый пристаетъ со своими совѣтами и заявленіями, когда режиссеру не до того. Разъ все это будетъ высказано на совѣтѣ, режиссеръ будетъ имѣть время воспользоваться дѣльнымъ, отбросить бездѣльное, провѣрить, вдуматься -- и начать дѣйствовать уже безконтрольно.
   Въ отдѣлѣ "о режиссерахъ", мнѣ кажется, черезчуръ тщательно я подробно расписанъ весь внутренній распорядокъ дѣла. Въ этомъ отдѣлѣ сильно сказалось вліяніе "Правилъ объ управленіи драматическими труппами Императорскихъ театровъ", предоставленными управляющимъ московскихъ Императорскихъ театровъ И. М. Пчельниковымъ въ распоряженіе коммиссіи по выработкѣ нормальныхъ договора и правилъ. Но что возможно на Императорской сценѣ,-- да и то не всегда,-- немыслимо на частной сценѣ. Таковы 31 -- въ той своей части, гдѣ режиссеру предписывается объявлять порядокъ считокъ и репетицій на 2 недѣли, 32 -- о мелочахъ репертуарной части (чтобы первые актеры не являлись въ теченіе болѣе двухъ недѣль въ однихъ незначительныхъ роляхъ,-- на Императорской сценѣ сплошь они являются въ такихъ роляхъ цѣлыми сезонами; чтобы большинство членовъ труппы участвовало въ недѣльномъ репертуарѣ, чего трудно достигнуть и на казенныхъ сценахъ, и т. д.), 35, 36, 37, 38, 39, 40 -- о порядкѣ репетицій и т. д. Напримѣръ, даже Императорскіе театры не имѣютъ времени дѣлать сперва чтеніе пьесы, потомъ считки (значитъ minimum 2), а затѣмъ репетиціи по ролямъ и, наконецъ, уже безъ ролей. Это было бы идеально, но это рѣшительно невозможно. Такъ можно поставить -- и то только въ Россіи -- развѣ 2 пьесы въ мѣсяцъ при усиленной работѣ. Императорскія сцены на практикѣ знаютъ двѣ стадіи -- репетиціи по ролямъ и безъ ролей, одна изъ послѣднихъ -- генеральная. Всѣхъ подробностей дѣла нельзя предусмотрѣть, и нѣсколько общихъ §§, мнѣ кажется, были бы цѣлесообразнѣе и дѣйствительнѣе. Какъ и въ которомъ часу (§ 39) будутъ произведены репетиціи, можно было бы предоставить режиссерскому усмотрѣнію и обычаю. §§ 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 43, 44, 45, 46 и 47 -- въ сущности полностью выражаются въ такой редакціи: § N.-- На режиссерѣ лежитъ обязанность не допускать до спектакля пьесы, недостаточно срепетированной, причемъ какъ назначеніе и распредѣленіе репетицій, такъ и самый процессъ репетированія и внутренній распорядокъ ихъ находятся въ полномъ его распоряженіи и всѣ участвующіе обязаны безпрекословно исполнять его указанія".
   Подъ это подошло бы, напримѣръ, очень важное право режиссера заставлять повторять неудачныя сцены, не нашедшее мѣста въ нормальныхъ правилахъ, да и цѣлый рядъ мелочей, о которыхъ нельзя вспомнить, если вспоминать все. Между тѣмъ, напримѣръ, актеръ, которому лѣнь повторить сцену на репетиціи, можетъ въ отказѣ на требованіе режиссера прямо сослаться на то, что въ правилахъ этого нѣтъ, а между тѣмъ правила такъ подробны, что указано даже запрещеніе -- "кому бы то ни было, кромѣ участвующихъ въ данномъ явленіи, находиться въ глубинѣ той части сцены, которая изображаетъ мѣсто дѣйствія", и т. д. Словомъ, подробная регламентація мнѣ кажется вообще мало дѣйствительной въ живомъ дѣлѣ, и ея мѣсто должно быть занято установленіемъ важнѣйшихъ общихъ положеній.
   Въ отдѣлѣ объ актерахъ и актрисахъ превосходно разработано ихъ отношеніе къ предпринимателю, къ сценѣ, къ сотоварищамъ и къ публикѣ; даже нѣсколько щепетильная регламентація кое-какихъ подробностей -- отличительная черта правилъ договора -- здѣсь не такъ сильна, какъ въ отдѣлѣ о режиссерахъ. Но все-таки ея много; наприм. § 85. "Актеры и актрисы обязуются одѣваться и причесываться съ возможной скоростью, причемъ должны довольствоваться тѣми портными, портнихами и парикмахерами, которые будутъ назначены для ихъ одѣванія и причесыванія". Вѣдь тутъ можно продолжать сколько угодно: обуванія, раздѣванія, завивки, гофрировки и т. д. Проще было бы сказать: "имъ назначены". Но это только характерная мелочь. Важнѣе то, что въ § 87 опять то же: на переодѣваніе актеровъ во время антрактовъ полагается не болѣе 10 минутъ; въ самыхъ крайнихъ случаяхъ назначенное время можетъ быть продолжено до 15 минутъ" и т. д.,-- "§ 90. Не дозволяется артистамъ проводить за кулисы и въ уборныя постороннихъ лицъ.-- § 91. Сценическіе дѣятели ни въ какомъ случаѣ не имѣютъ права приглашать и принимать своихъ знакомыхъ у себя въ уборныхъ". Вѣдь это повторенія и излишняя предусмотрительность, а такъ какъ всего предусмотрѣть нельзя, то многое изъ непредусмотрѣннаго важнаго уже какъ бы становится не обязательнымъ. Я долженъ указать только на нѣсколько §§, по-моему, ненужныхъ и непонятныхъ.
   § 89. "Воспрещается актерамъ гримироваться извѣстнымъ въ городѣ лицомъ". Не всѣ извѣстныя городу лица извѣстны актеру. Артистъ имѣетъ полное право воспользоваться типичною, характерною физіономіей, встрѣченною имъ гдѣ бы то ни было, для основы своего художественнаго грима. Сходство часто бываетъ не предумышленнымъ, наконецъ. Я понимаю основную мысль §, но она выражена не вѣрно. Я бы предложилъ измѣнить § такъ:
   § 89. Воспрещается актерамъ копировать со сцены особенности наружности, голоса или манеръ отдѣльныхъ лицъ.
   Какъ всегда легко отличить фотографію отъ картины, такъ же легко отличить копировку актеромъ отдѣльнаго лица отъ созданія имъ типичной фигуры на почвѣ уловленныхъ въ жизни отдѣльныхъ чертъ.
   §§ 90 и 91 настолько строги, что не примѣняются даже на казенныхъ сценахъ, а § 95, по которому даже служащіе актеры и актрисы обязаны "удаляться" со сцены и изъ уборныхъ (?) передъ началомъ акта, рѣшительно нигдѣ не привьется.
   § 97--недопущеніе на репетицію и спектакль въ нетрезвомъ видѣ -- вполнѣ понятенъ, но § 98--"воспрещается употребленіе спиртныхъ напитковъ на сценѣ и уборныхъ во время репетицій и спектаклей" -- нѣсколько страненъ. Кто можетъ запретить пить что угодно, если артистъ совершенно трезвъ, а отъ его нетрезвости вполнѣ ограждаетъ § 97.
   § 104 (объ оркестрѣ и хорѣ). "Капельмейстеръ въ оперѣ является рѣшающею стороной въ томъ случаѣ, если артистъ отказывается отъ исполненія назначенной ему партіи, ссылаясь на то, что эта партія ему не по характеру голоса". Здѣсь § ставитъ одну изъ пререкающихся сторонъ судьей въ собственномъ дѣлѣ.
   Есть еще одна важная неполнота въ редакціи § 42, назначающаго 1 день на изученіе 2-хъ листовъ прозы и 1/2 листа стиховъ, причемъ "въ теченіе указанныхъ сроковъ можетъ быть поручаема только одна новая роль". Это такъ, хотя соотношеніе между прозой и стихами не совсѣмъ вѣрно: даже для заучиванія латинскихъ предлоговъ стихотворная форма считается наиболѣе удобной. Но вотъ въ чемъ дѣло: съ какого момента начинать счетъ дней? Это не выяснено, между тѣмъ практически очень важно, но избѣжаніе столкновеній. Послѣ словъ "въ теченіе указанныхъ сроковъ" слѣдовало бы прибавить: "считая со дня исполненія артистомъ предшествующей новой роли".
   Отдѣла о штрафахъ я разсматривать не буду,-- это слишкомъ спеціальный вопросъ, не имѣющій общаго значенія. Важно только то, что ихъ размѣры точно регулированы и этимъ изъяты изъ произвола предпринимателя, которому полный разсчетъ штрафовать какъ можно крупнѣе. Это -- громадная заслуга нормальнаго контракта. Но не на страхѣ штрафовъ зиждется дѣло, а на чемъ-то другомъ. Малый театръ почти не знаетъ штрафовъ, по крайней мѣрѣ, на моей памяти былъ всего одинъ случай, между тѣмъ, среди его артистовъ сознаніе своихъ обязанностей стоитъ впереди и личныхъ интересовъ и личныхъ слабостей.
   Въ общемъ нормальный контрактъ, какъ онъ есть сейчасъ, въ видѣ проекта, представляетъ изъ себя неотдѣланное, но крупное зданіе, прочное и устойчивое, и если въ немъ нѣтъ еще стройной симметріи частей и тщательной отдѣлки, за то оно покоится на крѣпкомъ фундаментѣ огражденія интересовъ дѣла и его добросовѣстныхъ служителей. Не въ одну недѣлю строятся такія зданія, и можно быть увѣреннымъ, зная энергію его строителей и ихъ преданность искусству, что ближайшій съѣздъ получитъ кодексъ общихъ правилъ въ стройной и глубоко продуманной системѣ, отдѣланный и законченный.
   Какъ нормировать вознагражденіе? Нормировка подразумѣваетъ установленіе miniinum'а и maximum'а.
   По смыслу дѣла, вознагражденіе сценическаго дѣятеля можетъ быть нормировано только по отношенію minimum'а. Нѣкоторую попытку установленія его дѣлаетъ § 15 нормальныхъ правилъ, устанавливая 25 руб. мѣсячнаго вознагражденія "при періодическомъ раздѣлѣ марокъ въ товариществахъ". Этимъ какъ бы узаконивается правило, что меньше этой суммы платить нельзя самому "маленькому", по терминологіи контракта, актеру. Мнѣ кажется, что какъ обязательная сумма, "выдаваемая каждому члену товарищества, прежде всего изъ подлежащихъ раздѣлу денегъ", и эта цифра все-таки хоть что-нибудь, а § 15 -- одна изъ наиболѣе сильныхъ и благородныхъ чертъ нормальныхъ правилъ. но какъ minimum вознагражденія, онъ слишкомъ ничтоженъ сообразно требованіямъ, предъявляемымъ сценой и условіями театральной жизни къ самому маленькому актеру. Ближайшему съѣзду предстоитъ установить этотъ minimum. Что же касается maximum'а, то его во всѣхъ свободныхъ профессіяхъ устанавливаютъ сама жизнь, размѣръ дарованія или знанія и размѣръ спроса. Если спросъ на статью талантливаго журналиста увеличиваетъ доходность изданія, то издателю разсчетъ платить такому сотруднику больше, чѣмъ среднему, а журналистъ назначаетъ себѣ цѣну, считаясь съ тѣмъ, что его участіе приноситъ изданію. Нормировать maximum'ы можно будетъ только тогда, когда книга Беллами будетъ протоколомъ существующаго, а не болѣе или менѣе увлекательною фантазіей, когда "личность" со всѣми ея дурными и хорошими сторонами исчезнетъ и на ея мѣсто станетъ "индивидуумъ". Мало хорошихъ актеровъ, силенъ спросъ публики на нихъ -- maximum цѣны на нихъ растетъ. Обратно -- падаетъ. Maximum парижскаго актера одинъ, вѣнскаго -- другой, одесскаго -- третій. А когда спросъ на театръ въ Одессѣ разовьется до размѣровъ парижскаго спроса, неужели какія угодно регламентаціи и запрещенія удержатъ антрепренера возвысить maximum, разъ онъ получаетъ актера, приносящаго ему несомнѣнно крупный барышъ? Да онъ тайкомъ, украдкой заплатитъ, какъ заплатитъ книгопродавецъ -- литератору, издатель -- сотруднику, публика -- непосредственно художнику или скульптору. Необходимо установить и регламентировать ту сумму, которая необходима для жизни, узаконить заработную плату рабочему, ниже которой предприниматель не могъ бы идти, пользуясь нуждой и безвыходностью работника. А произведенія таланта таксировать правилами нельзя. Ихъ таксируетъ жизнь. Поэтому нельзя не сочувствовать и редакціи, и содержанію § 15. Дѣйствительно, прежде вознагражденія "талантовъ" по достоинству надо обезпечитъ "человѣка" въ его правѣ на удовлетвореніе основныхъ потребностей жизни: крова и пищи. Это надо сдѣлать прежде всего, какъ говоритъ § 15. Но дальнѣйшее -- уже дѣло самой жизни, и нормальный контрактъ очень тактично этого вопроса не касается.

-----

   Съѣздъ подходитъ къ концу. Наканунѣ его закрытія 22 марта происходило послѣднее засѣданіе IV отдѣла подъ предсѣдательствомъ Вл. И. Немировича-Данченко. Резолюціи этого засѣданія носятъ смѣшанный характеръ. Въ нихъ еще слышатся отклики весеннихъ грозъ первой недѣли, но это уже отдаленные раскаты. Такова "апеллятивная" резолюція о рецензентахъ, "обходныя" резолюціи объ актерскомъ цензѣ и о школѣ, имѣющія весьма извилистую форму. Каждая начинается съ дѣепричастія "признавая", "принимая во вниманіе", "находя" и затѣмъ -- переходъ на "тѣмъ не менѣе". Эта форма чрезвычайно соотвѣтствуетъ положенію вещей. Надо же считаться и со страстями, и со здравымъ смысломъ, и съ массовыми бурными теченіями, и съ интересами главной цѣли съѣзда -- "поднятія сценическаго искусства вообще и обезпеченія его дѣятелей". Но остальныя резолюціи иного сорта и по содержанію, и по тону.
   1. Съѣздъ постановилъ образовать при русскомъ театральномъ обществѣ спеціальный фондъ имени А. А. Потѣхина для матеріальнаго обезпеченія нуждающихся сценическихъ дѣятелей и ихъ семей путемъ слѣдующихъ взиманій: а) по 1 коп. съ каждаго заработаннаго рубля; б) %% валового сбора всѣхъ спектаклей въ частныхъ театрахъ, причемъ правила контроля должны быть выработаны; в) 10 коп. съ каждой сотни печатаемыхъ афишъ въ университетскихъ и губернскихъ городахъ и 5 коп. въ уѣздныхъ.
   2. Вся сумма, полученная такимъ образомъ, распредѣляется русскимъ театральнымъ обществомъ такъ: 50% на эмеритуру, 25% на ссудный капиталъ или ссудо-сберегательную кассу, 25% на устройство пріютовъ и школъ для дѣтей сценическихъ дѣятелей.
   4. Въ тѣхъ видахъ, чтобы всѣ сценическіе дѣятели могли примкнуть къ русскому театральному обществу, ходатайствовать передъ его совѣтомъ объ установленіи членскихъ взносовъ соотвѣтственно получаемымъ сценическими дѣятелями окладамъ.
   Въ третьей резолюціи (ходатайство о скидкѣ провозной платы по и. д.) мы встрѣчаемъ выраженіе "до учрежденія корпораціи русскихъ артистовъ". И хотя нѣтъ прямой резолюціи съѣзда, ходатайствующей объ учрежденіи корпораціи, тѣмъ не менѣе мы уже въ самомъ проектѣ нормальныхъ правилъ находимъ слова "корпоративный судъ", а 1 и 3 резолюціи 23 марта въ сущности являются тѣмъ же ходатайствомъ объ ея учрежденіи, опираясь на нѣкоторыя изъ главныхъ принциповъ всякой корпораціи -- взаимопомощь, обязательные взносы, созданіе учрежденій для лицъ данной профессіи, общую кассу, эмеритальный капиталъ и т. д. Если къ этому прибавить отвѣтственность за профессіональные проступки передъ судомъ своего сословія и обязательный контрактъ, то почти всѣ понятія, составляющія общее представленіе о корпораціи, будутъ на лицо и ихъ останется только систематизировать той коммиссіи русскаго театральнаго общества, которая этимъ займется. Отрадное чувство, вызываемое этими резолюціями, редактированными предсѣдателемъ IV отдѣла Вл. Ив. Немировичемъ-Данченко, было бы еще полнѣе, еслибъ прибавить къ нимъ еще ходатайство передъ совѣтомъ русскаго театральнаго общества объ избраніи коммиссіи для составленія къ будущему ближайшему съѣзду проекта устава корпораціи русскихъ артистовъ.
   Видя въ корпораціи залогъ правильнаго развитія театральнаго дѣла, я все-таки держусь того мнѣнія, что съ этимъ вопросомъ надо быть крайне осторожнымъ и уберечься при учрежденіи корпораціи отъ принциповъ цѣхового устройства, давно осужденнаго и жизнью, и исторіей, и наукой. Принимая на себя обязанности и права члена корпораціи, намъ надо охранить самое дорогое свойство нашей профессіи, свободу художественной личности. Усиленная регламентація противна самому духу нашего дѣла, и насколько его современное положеніе требуетъ систематическаго и возможно полнаго установленія основныхъ художественныхъ, этическихъ и матеріальныхъ общихъ устоевъ, настолько же чрезмѣрная забота о регистраціи и распредѣленіи свободной артистической дѣятельности по клѣточкамъ только лишитъ насъ иниціативы, предпріимчивости, способности къ самостоятельности и самоопредѣленію, какъ и всякая чрезмѣрная опека. По моему, наше дѣло опирается, главнымъ образомъ, на внутреннее ясное сознаніе нашего долга и нашихъ правъ при условіи его выполненія, а все остальное лишь суррогатъ. Русское театральное общество лучше кого бы то ни было поняло это. На его полномъ довѣріи къ нашимъ силамъ выросла идея о съѣздѣ, объ обращеніи ко всѣмъ, а не къ избраннымъ. Это широкое пониманіе своихъ задачъ вызвало въ немъ рѣшимость, принимая на себя всеподданнѣйшее ходатайство передъ Государемъ Императоромъ о разрѣшеніи съѣзда, принять на себя тяжкую отвѣтственность иниціативы. Такое доказательство его довѣрія къ намъ даетъ полное основаніе надѣяться, что въ предстоящемъ ему тяжеломъ и отвѣтственномъ трудѣ созданія началъ корпоративнаго устройства оно сумѣетъ сохранить начала художественнаго строя и сберечь самыя драгоцѣнныя права "свободныхъ художниковъ".
   

X.

   Въ театръ внесена икона Иверской Божіей Матери. Въ театрѣ отслуженъ молебенъ. Государь Императоръ, всемилостивѣйше принявъ русское театральное общество подъ свое покровительство, два раза осчастливилъ съѣздъ выраженіемъ своего благоволенія. Великій Князь, Августѣйшій покровитель съѣзда, открываетъ его засѣданія, лично присутствуя на его первомъ собраніи. Все русское образованное общество слѣдитъ съ напряженнымъ вниманіемъ за его работами. Выдающіеся литераторы и дѣятели сцены принимаютъ въ нихъ горячее участіе. Вся русская печать отзывается на запросы, волненія и резолюціи съѣзда. Неутомимо работаютъ его организаторы. Правительство готово придти на помощь нуждамъ, которыя онъ констатируетъ.
   Русскій актеръ оффиціально признанъ.
   Русскій актеръ названъ "дѣятелемъ".
   Теперь уже намъ нѣтъ пути назадъ. Мы обязаны идти впередъ.
   Пусть съ одной стороны съѣздъ нашъ изобиловалъ крайностями, рѣзкостями, увлеченіями. Пусть, съ другой, его критики -- и я въ ихъ числѣ -- не во всемъ правы. Но истина выясняется въ спорахъ, а мы никогда еще не имѣли ни мѣста, ни случая обмѣняться мнѣніями.
   Одни говорятъ: надо насъ ампутировать. Другіе -- надо насъ учить. Третьи -- надо намъ благотворить. Четвертые -- надо насъ оградить и монополизировать. Пятые -- надо насъ опекать. Десятые -- надо самимъ работать.
   Я цѣликомъ присоединяюсь къ послѣднимъ.
   Надо работать и работать неустанно надъ своимъ дѣломъ и надъ самимъ собой, вѣря въ одно: только то можно надѣяться получить, что заработано на почвѣ свободнаго, сознательнаго, просвѣщеннаго и неустаннаго труда. Внѣ этого -- все палліативъ, погремушка, соломинка утопающаго. Работать при всякихъ условіяхъ,-- вѣдь жить же приходится при всякихъ. Пусть "жить" станетъ синонимомъ "работать" и, право, условія жизни сначала покажутся лучше, а потомъ и на самомъ дѣлѣ станутъ лучшими.
   Я высказалъ, можетъ быть, даже слишкомъ пространно свою программу этой работы настоящимъ очеркомъ и повторять его положенія я не стану. Сознавая всѣ его недостатки и неполноту, я все-таки считаю себя вправѣ сказать, что я не подчинялся въ своихъ взглядахъ ничему иному, кромѣ своего глубочайшаго убѣжденія, провѣреннаго жизнью. Я ни одной строкой не могу поступиться, потому что во все, что я писалъ, я вѣрю неизмѣнно.
   Основныя мои убѣжденія расходятся съ нѣкоторыми теченіями съѣзда. Я считаю гибельнымъ для дѣла все, что не закаляетъ работника, что не развиваетъ въ немъ способности къ борьбѣ, основанной на строгихъ началахъ преданности своему дѣлу и вѣры въ свои силы. Я всѣмъ своимъ существомъ стою за начало личности, предпріимчивости и самосовершенствованія. Я положительно отрицаю всякія требованія огражденій, опекъ, регламентацій, хотя всѣми силами стою за такое положеніе вещей, при которомъ личность сценическаго работника была бы защищаема закономъ отъ посягательства на ея права. Не предлагая жестокой мѣры ампутаціи, я твердо вѣрю, что безнадежно гнилыя вѣтви сами отпадутъ подъ напоромъ новыхъ побѣговъ, а если эти побѣги будутъ хилы и слабы и не сумѣютъ осилить гнили и суши, то ихъ будущее "и жалко, и темно". Отрицая въ настоящемъ положеніи дѣла сантиментальные порывы, я глубоко чувствую настоятельную необходимость дѣятельной помощи работнику, впавшему въ нужду или утратившему способность работать, но желаю, чтобъ эта помощь пришла не путемъ благотворительности, а путемъ самопомощи. Наконецъ, главное -- я считаю, что только тогда работникъ имѣетъ право требовать отъ дѣла возрастающаго обезпеченія, когда онъ совершенствуетъ свое дѣло, не жалѣя своихъ силъ.
   Эти положенія -- исходные пункты всего, что я сказалъ на пространствѣ всего своего очерка. Мнѣ остается прибавить немного.
   Съѣздъ закончился. Его члены разбрелись. Порывы успокоились. Настало время сосредоточиться и провѣрить вынесенныя впечатлѣнія.
   Настроенія съѣзда отъ чисто-субъективныхъ малу-по-малу получали характеръ болѣе общественный и дѣятельный и выразились на его закрытіи такимъ гигантскимъ и непосредственнымъ порывомъ, на который способны только люди съ сильной, доброй и здоровой душой. Въ немъ сказался высокій подъемъ нравственныхъ силъ освобождаемыхъ отъ разрозненности нужды и безправія людей. Слезы, безсвязныя, но полныя глубокаго настроенія рѣчи, объятія и крики "до свиданія" проводили русскаго актера на мѣсто работы. Это былъ братскій праздникъ въ полномъ смыслѣ слова. Теперь тамъ, среди будничной работы, лицомъ къ лицу съ тяжелою дѣйствительностью, у русскаго актера уже нѣтъ чувства одиночества въ душѣ. Онъ знаетъ, что поворотъ наступилъ.
   Пусть этотъ мощный подъемъ духа перейдетъ въ сознательную упорную рѣшимость; пусть страстныя рѣчи станутъ дѣломъ. Только на этой почвѣ окрѣпнетъ и станетъ сильнымъ русскій актеръ. Время экзальтацій прошло. Теперь
   
   Вашъ высокій порывъ, вашу честную рѣчь
   Надо въ кровь претворить, надо плотью облечь.

А. Южинъ-кн. Сумбатовъ.

"Русская Мысль", кн.VI, 1897

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru