Сперанский Михаил Михайлович
Памяти графа М. М. Сперанского

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Памяти графа М. М. Сперанскаго.

   11-го февраля 1889 г. исполнилось 50 лѣтъ со дня смерти графа Михаила Михаиловича Сперанскаго, образованнѣйшаго человѣка своего времени, виднаго государственнаго дѣятеля, исполненнаго высокой честности, любви къ отечеству, энергіи и страстнаго желанія принести пользу людямъ, поднять ихъ духъ, облегчить несчастіе. Онъ вправѣ былъ, конечно, разсчитывать на намять потомства, какъ за тѣ благородные порывы своего сердца, которыми исполнена была его прекрасная натура, такъ и за тѣ благія желанія, которыя ему не удалось осуществить. Графъ Сперанскій, извѣстный своими государственными заслугами, умершій среди почестей, по пережившій и не мало волненій, конечно, займетъ свое мѣсто на страницахъ исторіи. Государственнымъ планамъ этого человѣка посвящена статья въ только что вышедшей книжкѣ "Историческаго Вѣстника". Статья г. Дружинина напоминаетъ о "планѣ всеобщаго государственнаго преобразованія", задуманнаго Сперанскимъ и начавшагося общимъ наказомъ министерствамъ. Но наше дѣло входить въ разборъ этихъ плановъ и намѣреній покойнаго государственнаго дѣятеля. Можно замѣтить по этому поводу съ спокойнымъ раздумьемъ историка: да, было время! Но жизнь и дѣятельность Сперанскаго была также, можетъ быть, помимо его воли связана и съ судьбою Сибири. Въ воспоминаніяхъ о его дѣятельности, написанныхъ Дружининымъ, мы читаемъ: самъ Сперанскій своими проектами возбудилъ много враговъ, попалъ въ ссылку, вернувшись изъ которой долженъ былъ заняться кодификаціонными работами; но Сперанскій между ссылкой и возвращеніемъ на постъ въ Петербургъ былъ еще генералъ губернаторомъ Сибири, въ бытность которымъ совершилъ здѣсь генеральную ревизію. Неужели и его управленіе Сибирью должно быть признано ссылкою? А между тѣмъ управленіе Сперанскаго оставило глубокій слѣдъ въ жизни Сибири, это была цѣлая эпоха. Пройти молчаніемъ 50-лѣтнюю годовщину кончины Сперанскаго не возможно.
   Время Сперанскаго весьма подробно разработано въ исторической литературѣ, по сибирское общество доселѣ весьма смутно сознаетъ Ого значеніе. Люди, смотрящія на общественную жизнь и исторію человѣчества съ птичьяго полета, готовы объяснить это тѣмъ, что административная дѣятельность и планы Сперанскаго были доступны и касались только административной среды, близко заинтересованной формами управленія, но не коснулись жизни общества, не затронули ея. Управленіе прошло безслѣдно, кромѣ развѣ ревизіи, надѣлавшей шуму только въ первую минуту. Трудно, однако, судить съ одной только этой стороны упомянутаго дѣятеля. Шутка сказать -- затронуть жизнь общества или лучше сказать признать это общество къ жизни. Кому подъ силу сдѣлать это, какому герою, пророку, мыслителю, проповѣднику или государственному дѣятелю? Отдѣльная личность, какъ-бы она ни была одарена талантами, какими-бы силами души по обладала, она иногда безсильна предъ историческими обстоятельствами, предъ совокупностью соціальныхъ условій и комбинацій своей эпохи. Мы можемъ только оцѣнивать попытки и стремленія, намѣренія, долю внесенной энергіи, борьбу и ту идею, которая вдохновляла личность. Затѣмъ намъ придется оцѣнить самую идею, ея отношеніе къ прошлому и будущему, а также то вліяніе, которое оказала Она впослѣдствіи. Можетъ быть, эта идея въ первоначальномъ видѣ была непонята, искажена обстоятельствами, но если въ своей основѣ она была истинной и согласовалась съ естественными потребностями жизни и цѣлями человѣческаго прогресса, то неминуемо, рано или поздно, она войдетъ въ сознаніе общества и борьба во имя ея не останется безслѣдной для грядущаго.
   Что важно и дорого было во взглядахъ Сперанскаго на Сибирь -- это его стремленіе пролить новый свѣтъ на забытую и обреченную до того на самое печальное существованіе окраину. "Я открылъ Сибирь, какъ Ермакъ", говаривалъ Сперанскій. Онъ желалъ показать, что эта страна при лучшихъ условіяхъ управленія, при извѣстныхъ заботахъ о ней, можетъ имѣть будущность, Снерай скій видѣлъ безотрадное положеніе этого края, массу накопившихся злоупотребленій и думалъ о томъ чтобы, создавъ правильный строй гражданской жизни, предохранить ее въ будущемъ отъ повторенія того-же. Въ дѣлѣ управленія онъ хотѣлъ поставить принципы безусловной человѣческой и гражданской честности взамѣнъ чиновныхъ формальныхъ отношеній, гдѣ безупречность намѣряется однимъ аттестатомъ о неподсудности. Идеалъ Сперанскаго былъ не формальный, но идеалъ высшей гражданской честности. Наряду съ административными перемѣнами у него было желаніе дать извѣстный просторъ и развитіе гражданской жизни края, свободу экономической дѣятельности. Онъ былъ ученикъ Адама Смита, европеецъ въ полномъ смыслѣ, и послѣднее слово европейской науки ему было извѣстно {Помнимъ, что тогда появились уже блестящія страницы въ сочиненіи Адама Смита о колоніальной политикѣ Англіи.}. Его идеаломъ было широкое развитіе человѣческой личности. Съ точки зрѣнія этихъ принциповъ онъ смотрѣлъ на жизнь. Въ отдѣльныхъ вопросахъ сибирской жизни онъ сохранялъ свѣтлый, гуманный взглядъ. Видя безпорядки ссылки, ея жестокость, онъ вникаетъ въ нее, пытается создать новый уставъ о ссыльныхъ, упорядочить ссылку, онъ хочетъ найти мѣру справедливости, внести правосудіе, человѣческое состраданіе. "Я другъ несчастныхъ и колодниковъ", пишетъ онъ дочери. Въ своихъ проектахъ, соболѣзнуя объ участи инородца, онъ желаетъ избавить его отъ притѣсненій и жадности торговцевъ. Его инородческій уставъ также проникнутъ гуманной идеей -- дать жизнь инородческимъ племенамъ: онъ запрещаетъ ввозъ вина, эксплоатацію инородца, предоставляетъ извѣстную самостоятельность имъ въ управленіи; Сперанскій думаетъ и о просвѣщеніи русскаго населенія, о поднятіи его умственнаго уровня; въ этомъ отношеніи онъ организуетъ школы вмѣстѣ съ своимъ другомъ Словцовымъ; онъ даже увлекается и методами ландкастерской школы и проектомъ создать въ Иркутскѣ училище оріенталистовъ, мечтаетъ завести ботаническій садъ и т. д. (Сперанскій самъ занимался ботаникой). Онъ думаете", такимъ образомъ, о насажденіи науки въ краѣ и понимаетъ ея огромную силу въ развитіи народовъ. Проѣхавъ всю Сибирь и бросивъ взглядъ на ея географическое положеніе, на сосѣдство ея съ Китаемъ, съ Средней Азіей, снаряжая экспедиціи въ Камчатку, на сѣверъ, предвидя развитіе русскихъ владѣній на Восточномъ океанѣ, онъ не могъ по заглядывать въ политическое будущее и часто исполняется паѳоса отъ тѣхъ перспективъ, которыя могутъ развернуться здѣсь для русскаго народа; но окружающая среда была безмолвна и темна. Онъ стремится пробудить идею сознанія въ мѣстномъ обществѣ, но среда эта оказывается низменной; онъ думаетъ привить къ Сибири просвѣщеніе, филантропію, облагородить нравы, а кругомъ его царили промышленные инстинкты, монополія, грубая нажива, стремленіе къ спекуляціи, къ накопленію деньги.
   Не даромъ историкъ Щаповъ въ концѣ сказалъ: "не этому филантропу было пробить грубую кору мѣстнаго общества, исполненнаго невѣжества и своекорыстія". Онъ остался непонятымъ. Сибирское общество и не могло подняться до высоты его развитія, не могло понять и его намѣреній; оно видѣло Трескина на пышныхъ пріемахъ, поддерживаемаго подъ руки чиновниками, оно видѣло этого администратора съ палкой въ рукахъ, отмѣривающаго удары обывателю за то, что у него около дома грязь, и сохранило о немъ пріятное воспоминаніе, какъ объ "энергичномъ управителѣ". Сперанскій -- скромный, мягкій старичокъ, занятый проектами! что онъ былъ для иркутскаго общества? Ни пышныхъ обѣдовъ, ни роскоши, ни пріемовъ при немъ не было. Итакъ, онъ былъ забытъ съ отъѣздомъ. Проекты его не удались, административный механизмъ его тотчасъ-же началъ перестраиваться, а потомъ и совсѣмъ рухнулъ.
   Да и странно было ожидать, что жизнь перевернется, и общество измѣнится cъ разу во время краткаго управленія и подъ вліяніемъ бумажныхъ проектовъ Сперанскаго. Трудно было ожидать перемѣны жизни, обновленія общества при одномъ личномъ административномъ воздѣйствіи, когда нужна долголѣтняя культурная ра бота но всѣхъ отправленіяхъ жизни; по еще важнѣе было пробужденіе самаго общества, его самосознаніе, его самостоятельныя усилія, а эта общественная жизнь была еще мертва при Спора пекомъ.
   Прошло 50 лѣтъ со смерти Сперанскаго. Прониклось-ли сибирское общество тѣми идеями гуманизма и просвѣщенія, которыя одушевлили Сперанскаго? поняло-ли оно его стремленія? оцѣнило ли? Живетъ-ли это общество какой-нибудь идеей, отдаетъ ли себѣ отчетъ о прошломъ и будущемъ? понимаетъ ли оно. что на часахъ исторіи протекло подстолѣтія, что исторія, совершила свое дѣло, что въ исторіи человѣчества явились новыя потребности, стремленія, что европейскій человѣкъ также обновился и ушелъ, конечно, дальше времени Сперанскаго? исполнилось-ли наше общество самосознаніемъ и сознало:іи свои историческія задачи и можетъ-ли съ гордостью сказать: "мы теперь другіе"? На это мы предоставляемъ отвѣтить современникамъ.

"Восточное Обозрѣніе", No 8, 1889 г.

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru