Крымскія стихотворенія Владиміра Шуфа. Москва, 1890 г. Цѣна 1 рубль. Въ стихотвореніяхъ г. Шуфа мелькаютъ искорки поэтическаго дарованія, не крупныя, но свѣтленькія. Если г. Шуфъ очень молодой человѣкъ, то про него можно сказать, что онъ "подаетъ Надежды"; сказать же "большія надежды" языкъ не поворачивается. Это уже его дѣло будетъ превратить наши простыя "надежды" въ большія и осуществить хотя бы только первыя. Чтобы сдѣлать это, т.-е. стать настоящимъ поэтомъ, не только первокласснымъ, но и второстепеннымъ, или какимъ бы ни было поэтомъ, а не стихослагателемъ, -- для этого мало одного дарованія. Съ однимъ талантомъ, если таковой не особенно выдающихся размѣровъ, далеко не уѣдешь. Талантъ не надо зарывать въ землю. Однако же, и пускать его въ оборотъ надлежитъ очень осмотрительно, развивши его предварительно ученіемъ, освѣтивши свѣтомъ знанія и мысли. Вотъ этого-то именно, мы и не усмотрѣли въ произведеніяхъ г. Шуфа. Въ нѣкоторыхъ его стихотвореніяхъ слышится искреннее и теплое чувство, какъ, напримѣръ, въ стихахъ:
"Не тревожь мое сердце разбитое,
Про любовь мнѣ свою не тверди:
Пусть умретъ это чувство забытое
Одиноко въ усталой груди"... и т. д.
Только, вѣдь, это очень не ново, повторялось несчетное число разъ и всѣмъ давнымъ-давно извѣстно, что у всякаго гимназиста, пытающагося сочинять стишки, непремѣнно есть "сердце разбитое" "въ усталой груди", хотя въ дѣйствительности бойкое сердчишко такъ и прыгаетъ, такъ и скачетъ въ юной груди, знакомой лишь съ однимъ видомъ усталости -- классной. Г. Шуфъ взялъ иной мотивъ, серьезный и величавый, положилъ его въ стихи въ Гимнѣ софтовъ и съ нимъ не справился. Въ легендѣ разсказывается, какъ голубь укрылся подъ мантію Магомета, спасаясь отъ орла, и просилъ спасенія ради двухъ малыхъ птен~чиковъ. А орелъ заявилъ, что у него самого шесть малыхъ птенцовъ голодныхъ ждутъ добычи -- корма.
"Душа учителя скорбѣла:
Ему обоихъ было жаль,
И въ милосердьи безъ предѣла
Кускомъ отъ собственнаго тѣла
Онъ утолилъ его печаль.
И вотъ тогда предъ Магометомъ
Свершилось чудо изъ чудесъ:
Двѣ птицы озарились свѣтомъ
И превратились, и съ привѣтомъ
Предстали слугами небесъ"... и т. д.
Слабо это, мелко, не въ тонъ,-- не въ соотвѣтствіи съ возвышенностью сюжета,-- и не приведенныя нами двѣ строфы, а все стихотвореніе, слишкомъ длинное для того, чтобы выписывать его сполна. Является вопросъ: чего не хватаетъ у автора -- силы, умѣнья или терпѣнія? Противъ недостатка силы, конечно, ничего уже не подѣлаешь. Что же касается умѣнья и соединеннаго съ нимъ вкуса, то ихъ надо пріобрѣсти трудомъ; а затѣмъ надо очень терпѣливо трудиться надъ обработкой каждаго стиха, надъ тщательнымъ подборомъ каждаго слова, каждаго звука. Безъ этого всегда будетъ выходить: "чудо изъ чудесъ" для риѳмы "небесъ", "превратились" (неизвѣстно во что) ради извѣстнаго числа слоговъ, нужныхъ для стиха, и "двѣ птицы озарились свѣтомъ" для того, чтобы всунуть недостающій стихъ между риѳмами "Магометомъ" и "привѣтомъ". Мы говоримъ все это въ предпоможеніи, что г. Шуфъ очень молодой человѣкъ, "подающій надежды". Если же онъ человѣкъ не очень молодой, тогда -- ему поздно писать стихи.