Шкловский Исаак Владимирович
Сэр Чарльз Дилк

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

Сэръ Чарльзъ Дилкъ.

І.

   Года полтора тому назадъ мнѣ пришлось писать въ "Русскомъ Богатствѣ" о драмѣ Гренвиля Баркера "Waste", испугавшей своею смѣлостью цѣломудреннаго театральнаго цензора. Эта пьеса, между прочимъ, имѣетъ глубоко національную развязку. Я хочу этимъ сказать слѣдующее. Въ каждой странѣ драмы житейскія или на сценѣ могутъ имѣть специфическія развязки, невозможныя въ другомъ мѣстѣ. Эта національная развязка вполнѣ понятна туземцамъ, постигающимъ трагичность ея, тогда какъ иностранцамъ она можетъ показаться странной, искусственной, надуманной или совершенно случайной. Возьмемъ, напр., исторію сватовства Костомарова. Невѣста собирается въ церковь и разложила подвѣнечное платье, какъ вдругъ ей объявляютъ, что свадьбы не будетъ: жениха ночью увезли въ Петропавловскую крѣпость. Передъ нами національная развязка, которая показалась бы выдуманной, воспользуйся ею, скажемъ, англійскій драматургъ. Пьесы, поставленныя сицилійцами, выступавшими въ прошломъ году съ громаднымъ успѣхомъ во многихъ странахъ, заканчиваются часто убійствомъ на почвѣ родовой мести. Мы опять имѣемъ національную развязку, которая показалась бы крайней фальшью въ русской драмѣ. Надо представить себѣ только такой конецъ пьесы: конотопскій второй гильдіи купецъ Захаръ Митрофановичъ Харченко убиваетъ помѣщика Степана Харлампіевича Макогоненко, потому что сорокъ лѣтъ тому назадъ дѣдъ Макогоненко обольстилъ двоюродную тетку Харченко. И съ тѣхъ поръ Харченки убиваютъ, гдѣ встрѣтятъ, представителей рода Макогоненки, а Макогоненки убиваютъ представителей рода Харченко. И вотъ, наконецъ, послѣдній Харченко зарѣзалъ послѣдняго Макогоненка и ликуетъ. Я "перелицовалъ на московскую мову" сицилійскую драму. Во Франціи и до сихъ поръ ставятъ драмы, развязка которыхъ основана на раскрытіи tâche de famille. Мужественный Гастонъ любитъ всею душою прелестную Бланшъ; но вдругъ онъ узнаетъ, что въ семьѣ невѣсты есть "пятно": оно благопріобрѣтено или матерью Бланшъ, или бабушкой. И слѣдуетъ національная развязка: Гастонъ оставляетъ Бланшъ или объявляетъ ей, что между ними возможна только простая связь. Даже такой писатель, какъ Гюи де-Мопасанъ, не могъ отдѣлаться отъ "національнаго" взгляда и на этомъ, построилъ, между прочимъ, превосходный и трогательный разсказъ "Ивета". Въ драмѣ Гренвиля Баркера "Waste" мы тоже имѣемъ глубоко національную развязку. Герой драмы -- талантливый, энергичный и смѣлый политическій дѣятель Требль. Онъ быстро выдвигается впередъ. Политическіе враги боятся его. Партія, къ которой онъ принадлежитъ, видитъ въ немъ будущаго члена кабинета, какъ только она станетъ у власти. И въ тотъ моментъ, когда честолюбивый, смѣлый и сильный Требль добился, повидимому, всего, наступаетъ національная развязка. Раскрывается, что Требль имѣлъ связь съ женщиной, живущей отдѣльно отъ мужа. Связь была мимолетная. Но природа не считается съ тѣмъ, какіе мотивы соединяютъ на нѣсколько мгновеній людей, совершенно чуждыхъ другъ другу по складу ума, по симпатіямъ, по всему. Эми (та женщина, которой увлекся на мгновеніе Требль) беременѣетъ. Требль обѣщаетъ ей поддержку; онъ говоритъ, что возьметъ ребенка; но Эми ждетъ поддержки въ другомъ видѣ: для бѣдной женщины беременность и рожденіе ребенка означаютъ трагедію, разрывъ съ обществомъ, въ которомъ она вращается. Эми желаетъ отдѣлаться отъ предстоящаго материнства. Въ такой помощи Требль отказываетъ. Эми обращается къ спеціалисту на абортамъ, и въ результатѣ является смерть и перспектива разслѣдованія дѣла у коронера. Найдено письмо, изъ котораго видно, что Требль всячески убѣждалъ Эми не дѣлать того шага, который повелъ къ смерти ея. Но это же письмо доказываетъ, что связь существовала. Политическіе сторонники Требля, страшась вопля оппозиціонныхъ газетъ, выбрасываютъ Требля за бортъ. Политическая карьера сильнаго и талантливаго человѣка кончена, и онъ застрѣливается. Національная развязка, т. е. раскрытіе нелегализированой бракомъ связи, погубила, какъ извѣстно, безпримѣрную политическую карьеру Парнелля, которому осталось только умереть. И такая же національная развязка была въ жизни только что скончавшагося сэра Чарльза Дилка. Развязка не привела къ такой трагедіи, какую мы видимъ въ жизни Парнелля или въ пьесѣ Гренвиля Баркера; но все же громадный талантъ Дилка, удивительный умъ и поразительныя знанія не принесли Англіи той пользы, какую могли бы принесть. Дилкъ въ двадцать пять лѣтъ написалъ замѣчательную книгу, въ которой проявилъ удивительную политическую прозорливость. Когда ему было тридцать пять лѣтъ, въ немъ видѣли будущаго перваго министра, который по таланту и громадному уму станетъ въ ряду величайшихъ парламентскихъ вождей. Въ Дилкѣ видѣли не только преемника Гладстона, но и вождя, который превзойдетъ "великаго старца",-- какъ вдругъ явилась національная развязка. Дилкъ не погибъ окончательно, но надолго долженъ былъ оставить парламентъ и когда снова явился туда, то до самой смерти оставался въ тѣни, рядовымъ коммонеромъ. Мнѣ кажется, читателямъ будетъ интересно познакомиться съ личностью только что скончавшагося сэра Чарльза Дилка и съ его замѣчательнымъ трудомъ "Greater Britain", въ которомъ авторъ сорокъ лѣтъ тому назадъ набросалъ картину развитія демократіи не только въ Британской имперіи, но и во всемъ англосаксонскомъ мірѣ.
   Чарльзъ Дилкъ родился въ 1843 году и былъ старшимъ сыномъ очень богатаго литератора, издателя извѣстнаго журнала "Атенеумъ", принадлежащагося семьѣ Дилковъ еще съ двадцатыхъ годовъ. Титулъ баронета отецъ Дилка получилъ за свои литературныя заслуги. Родъ Дилковъ старый, и представители его принимали уже видное участіе въ гражданской войнѣ XVII в. Радикальныя традиціи жили въ семьѣ. Чарльзъ Дилкъ выдавался своими замѣчательными талантами уже въ школѣ и въ университетѣ, гдѣ получилъ высшія награды въ 1865 году. Въ лицѣ Чарльза Дилка мы имѣемъ одного изъ самыхъ крупныхъ выразителей того общественнаго подъема въ Англіи, который зародился во время французской революціи, намѣчался все сильнѣе и сильнѣе, и достигъ своего апогея въ концѣ шестидесятыхъ и въ началѣ семидесятыхъ годовъ. Общественный подъемъ этотъ далъ Англіи рядъ блестящихъ талантовъ во всѣхъ областяхъ: онъ выдвинулъ великихъ историковъ, естествоиспытателей, экономистовъ, философовъ, политическихъ дѣятелей, беллетристовъ и поэтовъ, труды которыхъ окружали страну ореоломъ. "Первымъ результатомъ французской революціи въ Англіи было то,-- говоритъ Альфредъ Бенъ, авторъ оригинальнаго и интереснаго труда, вышедшаго два года тому назадъ,-- что оформились всѣ настроенія, существовавшія въ англійскомъ обществѣ. Передовые элементы его поняли вполнѣ свои задачи и уяснили себѣ цѣль, къ которой надо стремиться. И до революціи въ Англіи были люди, сочетавшіе политическій демократизмъ съ философской теоріей о человѣческомъ прогрессѣ и съ свободомысліемъ въ вопросахъ религіи. Но теоріи этихъ людей не были точно формулированы. Событія во Франціи показали имъ конкретную цѣль. И съ тѣхъ поръ народился англійскій радикализмъ, какъ опредѣленное ученіе партіи. Съ тѣхъ поръ этотъ радикализмъ все развивается. Было бы, однако, ошибкой предполагать, что даже первые англійскіе радикалы вдохновлялись идеями Вольтера, Руссо, или энциклопедистовъ. Про первую провозвѣстницу политическихъ правъ женщины, про Мэри Уоллстонкрафтъ говорятъ, напр., какъ про ученицу Руссо; но, отстаивая права женщины на высшее образованіе и на политическую эмансипацію, она, несомнѣнно, шла въ разрѣзъ съ теоріями, изложенными въ "Эмилѣ". Теоретически французскій якобинизмъ, основанный на "Contract Social", стоялъ за абсолютную власть большинства взрослаго мужского населенія, фактически же якобинство сводилось къ абсолютной власти небольшой партіи, ложно именовавшей себя представительницей народа. Съ другой стороны, трактатъ "Political Justice" Годуина является въ извѣстной степени евангеліемъ "государства безъ констебля". Въ трактатѣ рѣшительно осуждается всякое насиліе. Дѣятельность общества должна быть основана на принципахъ разумнаго свободнаго соглашенія,-- доказывалъ Годуинъ, предвосхищая теоріи Вильяма Морриса, изложенныя въ "News from Nowhere". Годуинъ возставалъ даже противъ партійной системы въ политикѣ, утверждая, что неразумно подчинять свою собственную волю контролю другихъ. Теоріи отцовъ англійскаго радикализма есть проявленіе въ крайней формѣ стараго англійскаго духа свободы. Во Франціи тогда мы не находимъ никакой параллели этому ученію. Впослѣдствіи стремленіе къ свободѣ приняло въ Англіи болѣе раціональныя формы и повело къ агитаціи въ пользу избирательныхъ реформъ" {Alfred William Benn. Modern England: А Record of Opinion and Action from the Time of the French Revolution. Vol. I. P. p. 37--38.}. Въ Англіи наблюдается, такимъ образомъ, интересное явленіе: толчекъ извнѣ пробудилъ извѣстныя идеи. На новую почву не была пересажена готовая идея, зародившаяся въ другой странѣ. Напротивъ, идея приспособилась къ новымъ условіямъ и приняла новую форму. Ученіе о свободѣ личности въ Англіи не было чѣмъ-то оторваннымъ отъ дѣйствительности, голой абстракціей, хотя на первыхъ порахъ оно и проявилось въ такой крайней формѣ, какъ у Годуина. Ученіе о свободѣ личности въ Англіи въ сороковыхъ, пятидесятыхъ и шестидесятыхъ годахъ породило республиканскую партію, представителями которой тогда были почти всѣ молодые радикалы. Республиканцемъ былъ и Чарльзъ Дилкъ.
   Послѣ окончанія университета онъ отправился въ кругосвѣтное путешествіе съ опредѣленною цѣлью. Товарищемъ Дилка по путешествію нѣкоторое время былъ хорошо извѣстный въ Россіи англійскій журналистъ Вильямъ Хепвортъ Диксонъ, авторъ книгъ "Духовныя жены" и "Свободная Россія". Дилкъ со своимъ спутникомъ отправились сперва въ Южные Штаты Сѣверной Америки, а оттуда въ С.-Франциско, посѣтивъ по дорогѣ Канаду. Въ то время трансъамериканская желѣзная дорога доведена была только до Динвера, то есть до подножья Скалистыхъ горъ. Отъ Динвера путешественники продолжали путь въ дореформенномъ дилижансѣ, вооруженные съ ногъ до головы и готовые отбить нападеніе краснокожихъ или бѣлыхъ разбойниковъ. Въ мормонской столицѣ, тогда отдѣленной отъ всего міра трудно проходимой пустыней и горными цѣпями, Диксонъ остался, а Чарльзъ Дилкъ продолжалъ путешествіе на западъ и добрался до С.-Франциско. Оттуда онъ отправился въ Австралію, Новую Зеландію, Индію и Южную Африку. Обогнувъ Мысъ Доброй Надежды, Дилкъ возвратился въ Англію. Всюду молодой путешественникъ внимательно присматривался къ политической жизни народностей англо-саксонскаго происхожденія и расъ, связанныхъ такъ или иначе съ ними. Мы поражаемся наблюдательностью, проявленной молодымъ авторомъ; но еще болѣе интересны тѣ выводы, которые дѣлалъ Дилкъ изъ явленій, отмѣченныхъ имъ. Молодой путешественникъ, стараясь разобраться въ отдѣльныхъ явленіяхъ, дѣлалъ обобщенія, казавшіяся тогда поразительно смѣлыми и ставилъ прогнозъ, оправдавшійся черезъ много лѣтъ. Результатомъ путешествія явился двухтомный трудъ "Greater Britain", вышедшій въ 1868 году и представляющій собою одинъ изъ наиболѣе замѣчательныхъ политическихъ трудовъ на англійскомъ языкѣ. Книга немедленно обратила на себя вниманіе и сразу выдвинула далеко впередъ двадцатипятилѣтняго автора.
   

II.

   "Въ 1866 и 1867 годахъ я прослѣдилъ Англію на протяженіи всего земного шара,-- пишетъ Дилкъ въ предисловіи къ "Greater Britain".-- Всюду я былъ въ странахъ, гдѣ говорятъ по-англійски или въ территоріяхъ, управляемыхъ Англіей. И если я находилъ даже, что подъ вліяніемъ климата, почвы, образа жизни и сношенія съ другими народностями, кровь измѣнилась, -- основныя черты расы все же сохранились". Дилка во время путешествія поразила, прежде всего, моральная мощь англо-саксонскаго народа, могущая плавить культуры другихъ народовъ и отливать ихъ въ одну форму. "Въ Америкѣ -- говоритъ Дилкъ,-- сплавлены вмѣстѣ народы всего міра, но форма, въ которую отлился сплавъ -- англійская. Они всѣ взяли законы Альфреда Великаго и языкъ Чосера. Теперь есть люди, утверждающіе, что съ теченіемъ времени Британія сможетъ гордиться тѣмъ, что она превратила страны, лежащія за морями, въ Большую Англію (Greater England). Эти люди упускаютъ изъ вида, что Британія не только распространила свои владѣнія по всему свѣту. Она надѣлила своими учрежденіями и своей культурой выходцевъ изъ Германіи, Ирландіи, Скандинавіи и Италіи. Черезъ посредство Америки Англія явила себя всему свѣту... Если два маленькихъ острова называются Великобританіей, то Америка, Австралія и Индія должны составить Большую (Greater) Британію" {"Greater Britain", Preface.}.
   На югѣ Сѣверной Америки, откуда началось путешествіе Дилка, молодой человѣкъ нашелъ всюду рѣзкіе слѣды только что закончившейся громадной, продолжительной и кровавой борьбы федералистовъ съ конфедератами. Когда явилась надобность, торговцы, банкиры, фабриканты, врачи и литераторы, дѣти новаго и свободнаго народа, не знавшаго милитаризма, превратились въ отличныхъ полководцевъ, смѣлыхъ, рѣшительныхъ и проницательныхъ. Свободный народъ, занимавшійся всѣми профессіями, кромѣ военной, во время великой борьбы въ четыре года двинулъ военную технику такъ далеко, какъ профессіональные военные не сдѣлали бывъ четверть вѣка. На югѣ Дилкъ не преминулъ замѣтить явленія, порожденныя недавно отмѣненнымъ невольничествомъ. Въ Ричмондѣ и всюду въ Виргиніи Дилкъ отмѣчаетъ, что не только бывшіе рабовладѣльцы, но даже и негры съ презрѣніемъ относятся къ "неимущимъ бѣлымъ", "mean whites", которые недавно грудью отстаивали интересы юга. "Неимущими бѣлыми" или "бѣлой дрянью" на югѣ называютъ европейцевъ не плантаторовъ, защитниковъ рабства, никогда не имѣвшихъ рабовъ. Естественнымъ послѣдствіемъ деспотическаго отношенія одной расы къ другой является то, что бѣдняки, принадлежащіе къ властвующей народности, презираются всѣми. Какъ примѣръ, можно назвать неимущихъ европейцевъ" въ Бомбеѣ или "бѣлыхъ бездѣльниковъ" въ Пенджабѣ... Плантаторы юга были джентельмэны, надѣленныя-всѣми аристократическими добродѣтелями и пороками. Но на каждаго такого плантатора на югѣ приходилось по девять "неимущихъ бѣлыхъ", которые, не смотря на невѣжество, грубость и готовность пустить въ ходъ ножъ и пистолетъ по малѣйшему поводу, до избранія Линкольна въ президенты являлись полными, властелинами Америки. Они же впослѣдствіи были вождями мятежа".
   На югѣ Дилкъ занялся негритянскимъ вопросомъ. Невольники только что были отпущены на свободу. Ихъ освободили безъ земли. Они были совершенно невѣжественны. Плантаторы говорили Дилку то, что повторяютъ постоянно помѣщики-душевладѣльцы въ подобныхъ случаяхъ: негры, будто, сожалѣютъ о прежнемъ состояніи. Свобода "распустила" негровъ. Они понимаютъ ее, главнымъ образомъ, въ томъ смыслѣ, что теперь можно пьянствовать и распутничать. "Прежде управляющій заставлялъ негровъ соблюдать чистоплотность, -- увѣрялъ одинъ плантаторъ Дилка,-- теперь, послѣ того какъ они свободны, никакая сила на землѣ не можетъ принудить ихъ умываться". "Но трудно рѣшить негритянскій вопросъ такимъ образомъ, -- говоритъ Дилкъ.-- Съ другой стороны, нельзя также оставить освобожденныхъ рабовъ на произволъ судьбы. Мы видимъ не мало общественныхъ дѣятелей, говорящихъ такъ: "исторія не даетъ намъ никакихъ прецедентовъ, которыми можно было бы руководствоваться при устройствѣ негровъ. Надо поэтому выжидать". Нельзя оставлять громадную территорію, заселенную неграми, волѣ случая, -- продолжаетъ Дилкъ, -- Англію долженъ тѣмъ болѣе интересовать негритянскій вопросъ, у ней есть Ямайка и западный берегъ Африки. Для Англіи негритянскій вопросъ одинъ изъ самыхъ насущныхъ. Отъ негритянскаго вопроса нельзя отдѣлаться шуткой, какъ это дѣлаютъ въ Америкѣ. Въ Соединенныхъ Штатахъ теперь (въ 1865 году) пять милліоновъ негровъ. Вопросъ не только серьезенъ, но также въ высшей степени любопытенъ въ политическомъ, этнологическомъ и историческомъ смыслѣ... На югѣ вы не должны ничего принимать на вѣру. Старые плантаторы будутъ доказывать вамъ, что освобожденіе негровъ -- безсмысленное дѣло, разорившее всѣхъ. Прежніе рабовладѣльцы станутъ вамъ утверждать, что вольный негръ "развращенъ", "лѣнивъ" и не хочетъ работать. Приходится, поэтому, сокращать на половину плантаціи, вслѣдствіе недостатка рукъ... Съ другой стороны, новые плантаторы, являющіеся съ сѣвера и принесшіе съ собою сѣверную энергію, скажутъ вамъ, что преуспѣваютъ очень хорошо. Старые плантаторы не могутъ еще приспособиться къ новымъ условіямъ. Они положительно не могутъ относиться къ чернымъ, какъ къ свободнымъ людямъ... Самыя худшія и неизбѣжныя послѣдствія освобожденія милліоновъ рабовъ проявятся только потомъ. Покуда десятки тысячъ освобожденныхъ невольниковъ находятъ работу въ городахъ Виргиніи и Сѣверной Каролины, гдѣ спѣшно заглаживаются слѣды войны. По причинѣ временнаго прилива въ городахъ, цѣны на трудъ на плантаціяхъ поднялись. И только тогда, когда работа въ городахъ прекратится, проявится во всей силѣ негритянскій вопросъ... Уже теперь негры начинаютъ требовать земли и громко жалуются на то, что изъ конфискованныхъ земель имъ ничего не досталось... Плантаторы боятся давать неграмъ хотя бы ничтожный клочекъ земли.
   "'То, что негры-рабы были лѣнивы, беззаботны, нерачительны, распущенны и вороваты,-- это правда,-- говоритъ въ другомъ мѣстѣ Дилкъ. Но эти отрицательныя качества обусловливаются не расой, а прежнимъ положеніемъ. Другими словами, виновата тутъ не принадлежность къ негритянскому племени, а бывшее невольничество. Надо прибавить еще, что система рабства имѣла болѣе развращающее вліяніе на господъ, чѣмъ на невольниковъ. То моральное состояніе, до котораго плантаторы были доведены невольничествомъ, ясно проявилось въ рѣчахъ вождей мятежа. Вице-президентъ конфедераціи А. Стифенсъ, въ 18G1 году заявилъ, что "рабство представляетъ собою единственное состояніе, приличествующее негру; я не сомнѣваюсь, что справедливость этого принципа будетъ въ концѣ концовъ признана всѣмъ культурнымъ міромъ... Рабство негровъ теперь еще только въ младенческомъ состояніи". Другими словами. Стефенсъ предсказывалъ, что страны, имѣющія колоніи съ чернымъ населеніемъ, введутъ тамъ невольничество.
   "Есть основанія предполагать, что американскіе негры оправдаютъ ожиданія ихъ благожелателей,-- продолжаетъ Дилкъ.-- Когда неграмъ давали только возможность, они проявляли хорошія качества. Негры были очень хорошими солдатами во время войны; они охотно взялись заграмоту и были очень трудолюбивы... Генералъ Грантъ говорилъ мнѣ, что въ сраженіяхъ его черные полки проявили большое мужество; но солдаты совершенно теряются, когда убиваютъ ихъ бѣлыхъ офицеровъ. То же самое могутъ сказать конфедераты, т. е. бывшіе хозяева негровъ. Бѣлые полки конфедератовъ тоже дрались съ большимъ мужествомъ, покуда не бывали убиты офицеры. Способность не теряться въ подобныхъ случаяхъ проявили только полки федералистовъ, состоявшіе изъ волонтеровъ. Тутъ каждый солдатъ былъ такъ же развитъ, какъ его капитанъ или полковникъ. Эти полки упорно дрались даже тогда, когда всѣ офицеры бывали убиты" {"Greater Britain", vol. I, p. p. 16--25.}.
   Дилкъ все время показываетъ, что положеніе дѣла, при которомъ въ данной странѣ имѣются господствующая народность и населеніе, обойденное въ правовомъ отношеніи -- невыгодно прежде всего для первой. Понятіе о низшихъ расахъ, неспособныхъ къ воспріятію культуры, крайне условно.
   "Всего лишь годъ прошелъ со времени окончанія войны, а, между тѣмъ, негры имѣютъ уже школы, кооперативныя фермы и общества мелкаго кредита,-- говоритъ Дилкъ.-- Все это свидѣтельствуетъ о быстромъ развитіи. Газета "New Orleans Tribune", составляемая и издаваемая неграми, расходится ежедневно въ десяти тысячахъ экземпляровъ". Съ тѣхъ поръ, какъ написаны эти строки, прошло болѣе сорока лѣтъ. Невольники были освобождены безъ земли, при самыхъ невыгодныхъ условіяхъ. Но негры были поставлены въ благопріятныя условія относительно личной свободы. И теперь Америка имѣетъ многочисленный классъ зажиточныхъ негровъ-фермеровъ; негры, почувствовавъ себя свободными людьми, пріобрѣли заботливость о завтрашнемъ днѣ, которую такъ высоко цѣнитъ англо-саксонскій народъ, какъ первое проявленіе культурности. Негры были почти всѣ неграмотны, когда ихъ освободили. Теперь все поколѣніе, которому меньше сорока лѣтъ, умѣетъ читать и писать. Мы имѣемъ среднія и высшія школы, устроенныя неграми. Въ этихъ школахъ всѣ учащіе и учащіеся -- негры. Въ штатахъ, гдѣ сорокъ лѣтъ тому назадъ "Джамбо", т. е. негръ, находился на одномъ уровнѣ развитія съ животнымъ, теперь можно встрѣтить черныхъ врачей, адвокатовъ, инженеровъ, профессоровъ, литераторовъ. Дѣйствительность опровергла теоріи конфедератовъ, что невольничество "естественное состояніе" для негровъ, неспособныхъ вообще къ развитію. За сорокъ лѣтъ негритянскій вопросъ крайне осложнился не только въ Америкѣ, но и въ Южной Африкѣ, гдѣ теперь это одинъ изъ самыхъ жгучихъ вопросовъ; но внѣ сомнѣнія, что разрѣшеніемъ можетъ явиться только продолженіе реформы шестидесятыхъ годовъ. Тогда отмѣнили невольничество, а въ ближайшемъ будущемъ придется волей неволей устранить препятствія и ограниченія, продиктованныя расовой ненавистью и предубѣжденіемъ.
   

III.

   Изъ Южныхъ Штатовъ Дилкъ попалъ въ Канаду, гдѣ въ то время вопросъ о народностяхъ стоялъ крайне остро. Здѣсь рядомъ жили два народа, одинаковые по "арійскому" происхожденію {Максъ Мюллеръ доказываетъ, что терминъ "арійцы", которымъ такъ злоупотребляютъ теперь, крайне неточный и можетъ примѣняться только въ филологическомъ смыслѣ, но не въ антропологическомъ.}, но различные по языку, вѣрѣ и культурѣ. Въ теченіе многихъ лѣтъ центральное правительство, думая лучше укрѣпиться въ колоніи, возстановило англичанъ противъ французовъ. Молодой Дилкъ не находитъ достаточно сильныхъ словъ для выясненія ошибочности и невыгодности политической системы "властвующей народности". Система не годится уже потому, что націю невозможно силой заставить отказаться отъ всего того, что составляетъ ея характерныя черты. "Французы-канадцы отнюдь не проявляютъ признаковъ вымиранія,-- говоритъ Дилкъ.-- Ихъ теперь въ двадцать разъ больше, чѣмъ сто лѣтъ тому назадъ. Вліяніе американской почвы совершенно не отразилось на физическомъ типѣ французовъ, на языкѣ, религіи, законахъ и привычкахъ. Французы живутъ деревнями и также пляшутъ по воскресеньямъ послѣ обѣдни подъ звуки скрипки, какъ дѣлали это ихъ предки гдѣ-нибудь въ Нормандіи.
   "Не только въ Канадѣ, но и всюду, гдѣ поселились французы, мы убѣждаемся, что колонія ихъ представляетъ собою кусокъ метрополіи и не современной, а той, когда колонія возникала. Въ Сайгунѣ, напр., мы находимъ Францію временъ первой имперіи, а въ Канадѣ -- Францію Людовика четырнадцатаго. Что касается англичанина, то онъ всюду основываетъ новую Англію; новую не только по почвѣ, но и по идеямъ. Французъ уноситъ съ собою въ Калифорнію или въ Японію неизгладимое воспоминаніе о Palais Royal. Въ С.-Франциско живетъ крупный французскій капиталистъ, который съ 1849 года принималъ участіе во всѣхъ большихъ и успѣшныхъ предпріятіяхъ. Онъ ни слова не говоритъ по-англійски и величайшимъ наслажденіемъ для него является выписывать все, отъ краснаго вина до оливъ, изъ Франціи. И это въ странѣ фруктовъ и винъ. Быть можетъ, стремленіе англичанъ создать на новой почвѣ новую Англію объясняется тѣмъ, что они не всегда счастливы на старой родинѣ. Есть нѣчто голландское въ самодовольствѣ и въ сонности старой Франціи въ Канадѣ... Кто видѣлъ французскія колоніи на сѣверномъ берегу Африки, знаетъ, что наблюденіе точно и для Алжиріи или Туниса. Дилкъ удивляется тому, что англійскіе солдаты охраняютъ Канаду отъ Соединенныхъ Штатовъ. "Французскія войска охраняютъ единственную настоящую французскую колонію во всемъ мірѣ отъ вторженія англійской расы. "Nos institutions, notre langue, nos lois" таковъ девизъ французскаго населенія Канады. Французскія газеты тамъ наполнены сообщеніями о церковныхъ торжествахъ, о деревенскихъ праздникахъ, проповѣдяхъ "Monsieur le Curé" -- послѣ жатвы или при благословеніи колоколовъ, но нѣтъ ни слова о томъ, что происходитъ въ Америкѣ и въ остальномъ мірѣ... Біеніе пульса въ Америкѣ не отражается во французской Канадѣ" {"Greater Britain", vol. I, p. p. 68--70.}. Дилкъ показываетъ, что англійская политика ведетъ только къ еще большей замкнутости французской Канады. Чтобы провинціи слились въ одинъ союзъ, необходимо предоставить имъ свободно развиваться. Не надо выдвигать населеніе англійской Канады, какъ господствующую національность. Чтобы удержать колонію, лежащую такъ далеко отъ метрополіи, нельзя разсчитывать на британскія войска, находящіяся тамъ. Надо устроить такъ, чтобы сами колонисты не желали отдѣлиться. Стремленіе управлять Канадой изъ Англіи представляетъ собою,-- доказываетъ Дилкъ,-- reductio ad absurdum централизма. "Быть можетъ, Канада можетъ защищать себя во время войны, но несомнѣнно то, что Англія не можетъ защищать Канаду" {Ib. p. 78.}... Дилкъ доказываетъ дальше, что независимая Канада, избавленная совершенно отъ опеки Англіи, выполнитъ сооруженія, абсолютно необходимыя ей, но признаваемыя центральнымъ правительствомъ невозможнымъ дѣломъ. "Независимая Канада поспѣшила бы съ постройкой желѣзной дороги черезъ весь континентъ, которую британское правительство считаетъ неразрѣшимой задачей. Въ 1861 году правительственная коммиссія, назначенная для разсмотрѣнія вопроса о пути отъ Атлантическаго до Великаго океана, пришла къ заключенію, что Скалистыя горы являются непреодолимымъ препятствіемъ. Черезъ шесть лѣтъ Соединенные Штаты принялись строить такую дорогу. И не только оказалось, что Скалистыя горы не являются препятствіемъ, но выяснилось, что инженеры затрудняются даже, какой изъ доступныхъ горныхъ проходовъ самый лучшій. Pacific Railroad Company обязалось строить дорогу со скоростью ста миль въ годъ. Въ дѣйствительности она прокладывала въ годъ 300 миль. То же самое произошло и въ Канадѣ. Она быстро проложила дорогу отъ океана до океана, выполнивъ работу, отъ которой отступило центральное правительство.
   Дилкъ добрался до Динвера, гдѣ кончалась тогда желѣзная дорога и на лошадяхъ отправился въ страну мормоновъ. Дилкъ сообщаетъ много интереснаго объ удивительномъ заселеніи пустыни и о превращеніи ея въ цвѣтущій оазисъ. "Положеніе Брайхэма Іонга (пророка мормоновъ, который вывелъ ихъ въ обѣтованную землю) въ высшей степени интересно, -- говоритъ Дилкъ.-- Онъ называетъ себя пророкомъ и говоритъ, что получилъ откровеніе отъ Бога; но когда вы спокойно спросите его, что все это означаетъ, то убѣдитесь въ слѣдующемъ: слово "пророкъ" Брайхэмъ понимаетъ въ смыслѣ "политическій философъ". Онъ станетъ развивать мысль, что каналъ отъ озера Ута до долины Соленаго Озера принесетъ громадную пользу церкви и народу, и что новое поселеніе въ высшей степени необходимо. Брайхэмъ думаетъ объ этихъ сооруженіяхъ до тѣхъ поръ, покуда они въ его мозгу не принимаютъ конкретную форму. Онъ видитъ во снѣ и на яву каналъ и новый городъ. И то, что хорошо для божьихъ избранниковъ (т. е. мормоновъ), становится, по мнѣнію Брайхэма, божьей волей. И когда мысль (о каналѣ и городѣ) выкристаллизовалась въ головѣ его, Брайхэмъ въ ближайшее воскресенье произноситъ такую проповѣдь въ "скиніи". "Господь рекъ своему пророку: встань, Брайхэмъ, сооруди мнѣ новый городъ въ плодоносной южной долинѣ, гдѣ есть рыбное озеро, гдѣ солнце грѣетъ такъ сильно, что можетъ дать жизнь хлопчатнику. Долина дастъ, такимъ образомъ, одежду и пищу моимъ святымъ послѣднихъ дней. Тѣ братья, которые желаютъ помочь мнѣ, пусть заявятъ объ этомъ на слѣдующемъ собраніи епископовъ". Когда пророкъ накрываетъ голову широкополой шляпой и садится, гремятъ апплодисменты. А черезъ недѣлю добровольцы-засельщики запрягаютъ фургоны и отправляются въ пустыню, чтобы заложить тамъ новый городъ" {Ib. р. 150.}. Дилкъ показываетъ, что обвиненія, которыя выдвигались противъ мормоновъ, основаны въ значительной степени на недобросовѣстныхъ статьяхъ, появлявшихся въ газетахъ дальняго запада. Главнымъ образомъ, такимъ поставщикомъ небылицъ, на которыхъ основаны многіе труды о мормонахъ, вышедшіе въ Европѣ и Америкѣ, являлась въ то время газета "Union Vedette", выходившая въ городѣ Соленаго Озера. Издатель наполнялъ свою газету пряными статьями и выдуманными "фактами", разсчитанными на вкусы Америки и Европы. Очень пріятное впечатлѣніе послѣ лживой "Vedette" производятъ мормонскія газеты, выходящія въ городѣ Соленого Озера,-- "Telegraph" и "Desert News" (оффиціальная церковная газета). Изданія чисто отпечатаны и содержатъ много интересныхъ и правдивыхъ сообщеній изъ мормонскихъ городовъ, Соединенныхъ Штатовъ и изъ Европы. Девизомъ мормонскихъ газетъ является "Правда и Свобода".
   Дилкъ обращаетъ вниманіе на поразительное трудолюбіе мормоновъ, обратившихъ дикую и безплодную пустыню въ цвѣтущій оазисъ.
   "Статьи и объявленія въ мормонскихъ газетахъ свидѣтельствуютъ о возникновеніи въ одной изъ на.болѣе страшныхъ пустынь на земномъ шарѣ такой цвѣтущей земледѣльческой колоніи, съ которой не можетъ сравняться даже Калифорнія. Мормоны имѣютъ полное право называть свою пустыню "страной пчелы". Процессъ превращенія пустыни въ плодоносную страну продолжается безпрерывно. Шесть лѣтъ тому назадъ южная часть Ута представляла собою безплодный солончакъ. Мормоны подъ руководствомъ своихъ епископовъ провели оросительные каналы изъ озера. И теперь на прежнемъ солончакѣ растетъ виноградъ пятидесяти различныхъ сортовъ. Всюду возникаютъ хлопчатныя плантаціи. Чудо превращенія солончака въ оазисъ объясняется трудолюбіемъ и оросительными каналами, но святые послѣднихъ дней склонны усматривать тутъ перстъ Бога, помогающаго своему народу" {Ib. р. 170.}.
   Свободный мыслитель Дилкъ находитъ сказать многое въ похвалу мормонамъ. "Мормонство представляетъ собою самую демократическую изъ всѣхъ религій,-- говоритъ онъ. Богатый человѣкъ изъ Нью-Іорка оставляетъ своимъ дѣтямъ большое наслѣдство и кладетъ, такимъ образомъ, начало сильному роду. Богатый мормонъ оставляетъ своимъ двадцати или тридцати сыновьямъ только по ничтожной суммѣ. Каждый изъ сыновей, поэтому, вынужденъ работать и прокладывать себѣ дорогу въ жизни. Сыновья самаго Брайхэма состоятъ погонщиками скота, мелкими фермерами и пастухами. Единственный бѣдно одѣтый мальчикъ, котораго я видѣлъ въ городѣ Соленого Озера, былъ сынъ Брайхэма. Мормонская система многоженства, при которой всѣ дѣти равны передъ закономъ, является могучимъ нивелирующимъ средствомъ... На основаніи видѣннаго,-- говоритъ Дилкъ,-- я прихожу къ заключенію, что мормонство представляетъ собою одно изъ самыхъ мощныхъ орудій для распространенія англійской цивилизаціи. Для міра было бы выгодно, если бы противъ мормоновъ опять поднялись преслѣдованія, результатомъ которыхъ явился бы новый исходъ въ пустыню. Мормоны тогда, безъ сомнѣнія, опять основали бы новую Англію въ Мексикѣ, Полинезіи или же на Красной Рѣкѣ. Цивилизація отъ этого только выиграла бы".
   

III.

   На крайнемъ западѣ Дилкъ наталкивается на китайскій вопросъ, тогда только что намѣчавшійся. "Въ Америкѣ, какъ и въ Австраліи, существуютъ сильныя предубѣжденія противъ John Chinaman (коллективная кличка китайцевъ у англо-саксонскаго народа). По словамъ обвинителей, John Chinaman вороватъ, лживъ, грязенъ, пристрастенъ къ опіуму, склоненъ къ несказуемымъ порокамъ и, кромѣ того, еще язычникъ. Хуже того -- онъ желтъ. Всѣ грѣхи, кромѣ послѣдняго, можно простить китайцу. Когда калифорніецъ въ хорошемъ расположеніи духа, онъ согласится, что John Chinaman трезвъ, терпѣливъ, миролюбивъ, трудолюбивъ, и что платье его всегда чисто. Но китаецъ желтъ! Даже презираемые всѣми мексиканцы глядятъ сверху внизъ на китайца, какъ бродяга-ирландецъ въ Нью-Іоркѣ глядитъ на "naygurs" (негровъ). Головорѣзы крайняго запада ненавидятъ китайцевъ за ихъ трусость. Вздумай китайцы отстаивать свои права, ихъ давно изгнали бы изъ Калифорніи; но выходцы изъ Небесной имперіи предпочитаютъ терпѣть. Путемъ угрозъ и насилія въ Калифорніи китайцевъ заставили браться только за такія работы, отъ которыхъ отказываются самые презираемые бѣлые на побережьѣ Великаго океана. Въ дѣйствительности это означаетъ рабство. Въ Калифорніи китайцы находятся въ такомъ же состояніи, какъ негры въ Южныхъ Штатахъ. И несмотря на такое отношеніе къ нимъ, китайцы продолжаютъ прибывать въ "Золотые Холмы", какъ они называютъ С. Франциско. Всѣ прачки, трубочисты и носильщики въ трехъ штатахъ, двухъ территоріяхъ и въ Британской Колумбіи -- китайцы. Китайцы обложены большимъ налогомъ при пріѣздѣ. Другой налогъ берется съ нихъ, когда они являются на пріиски. И, тѣмъ не менѣе, притокъ китайцевъ въ Калифорнію увеличивается. Китайцамъ отказываютъ въ гражданскихъ правахъ; ихъ свидѣтельство не принимается на судѣ противъ европейца, и китайцы все же эмигрируютъ въ Америку.
   "Жители Небесной имперіи, представляющіе собой ирландцевъ Азіи, начали распространяться по всему свѣту. Кто знаетъ, гдѣ этотъ потокъ остановится? Ирландія, имѣющая теперь только пять милліоновъ населенія (въ настоящее время лишь четыре. Д-о), въ двадцать лѣтъ отправила столько же эмигрантовъ. Какія причины могутъ въ ближайшія пятьдесятъ лѣтъ задержать двѣсти милліоновъ китайцевъ отъ послѣдовательной эмиграціи? Три китайца въ умѣренномъ климатѣ выполняютъ ту же работу, что два англичанина. Содержаніе же китайцевъ будетъ стоить дешевле. Повидимому, раса, берущая дешевле за свой трудъ и довольствующаяся меньшимъ (the cheaper.race, по терминологіи Дилка), вытѣснитъ расу съ болѣе высокими потребностями (the dear race), какъ вытѣсняютъ кролики болѣе сильныхъ, но также и болѣе голодныхъ зайцевъ. Стремленіе это уже проявляется въ англійскомъ торговомъ флотѣ: корабельный экипажъ состоитъ изъ бомбейскихъ ласкари, моарисовъ, негровъ, арабовъ, китайцевъ и малайцевъ. На коммерческихъ корабляхъ теперь нѣтъ англичанъ матросовъ, кромѣ тѣхъ юнгъ, которые со временемъ будутъ боцманами. Но жалѣть не приходится,-- говоритъ Дилкъ.-- Англо-саксонская раса слишкомъ дорогой матеріалъ, чтобы фабриковать изъ него простыхъ матросовъ тамъ, гдѣ подойдутъ малайцы или моарисы" {Ib., р. 265--268.}.
   Китайская эмиграція за сорокъ лѣтъ сильно увеличилась, хотя не достигла того размѣра, какъ предсказывалъ Дилкъ. Призракъ "желтой опасности", т. е. орды въ двѣсти милліоновъ, двинувшейся на Европу, кажется реальнымъ только авторамъ сенсаціонныхъ романовъ. Но спокойные, знающіе наблюдатели, какъ, напр., докторъ Моррисонъ, констатируютъ быстрое пробужденіе самосознанія Китая подъ вліяніемъ насилія со стороны европейскихъ державъ. Результатами этого пробужденія за послѣднія семь лѣтъ были школы и университеты на европейскій образецъ (императорскіе университеты открыты теперь въ каждой провинціи), провинціальные сеймы, поражающіе Моррисона своею дѣловитостью, желѣзныя дороги, новая политическая печать и, наконецъ, большая и сильная армія, обученная по германскому образцу. У Китая была своя вѣковая культура. Подъ вліяніемъ ея военное ремесло презиралось. Въ армію шли послѣдніе отбросы. Семья считала великимъ позоромъ для себя, если кто-нибудь изъ членовъ ея былъ офицеръ. Китай представлялъ собою единственную страну во всемъ мірѣ, въ которой плугъ ставился выше меча. Отвращеніемъ къ войнѣ, которую приняли за трусость, воспользовались европейцы для грубаго захвата территорій. И Китай, преодолѣвъ свое вѣковое отвращеніе, принялся формировать армію на европейскій образецъ. За послѣднія семь лѣтъ, по словамъ доктора Моррисона, произошли слѣдующія перемѣны. Въ первый разъ въ исторіи Китая военное ремесло поставлено выше всѣхъ остальныхъ профессій. Императоръ назначилъ своихъ родственниковъ начальниками разныхъ корпусовъ. Это побудило именитые рода отдавать своихъ дѣтей во вновь организованныя военныя училища. Надо помнить, что нигдѣ нѣтъ такого "боевого матеріала", какъ въ Китаѣ. Китайцы презираютъ смерть и, поэтому, могутъ стать отличными солдатами. Мы имѣемъ людей съ многовѣковой культурой, почти поголовно грамотныхъ. И теперь докторъ Моррисонъ, объѣздившій въ іюлѣ 1910 года весь Китай, говоритъ объ отлично обученныхъ полкахъ, о китайскихъ офицерахъ, закончившихъ свое военное образованіе въ Соединенныхъ Штатахъ, въ Японіи или же въ Европѣ. Китайская армія знакома съ послѣднимъ словомъ военной техники. За послѣднія семь лѣтъ, подъ вліяніемъ захватовъ со стороны европейскихъ державъ, въ Китаѣ произошла еще одна перемѣна, констатируемая докторомъ Моррисономъ. Прежде каждая китайская провинція представляла особый замкнутый міръ. Быть можетъ, ни одна нація въ мірѣ не живетъ такъ "артельно", какъ китайцы. Это создавало большой патріотизмъ, но патріотизмъ провинціальный. Китайцы одной провинціи были совершенно равнодушны къ тому, что дѣлалось въ сосѣдней провинціи. Теперь, опять же вслѣдствіе захвата со стороны европейцевъ, у китайцевъ пробудился и иной патріотизмъ, кромѣ провинціальнаго. Обиды, нанесенныя жителямъ Кантона, напр., принимаются теперь близко къ сердцу населеніемъ не одной только Квантунской провинціи, а всего Китая. Такимъ образомъ, въ китайскомъ вопросѣ объявились теперь новые факторы, которыхъ не было не только во время Дилка, но даже десять лѣтъ тому назадъ Такіе компетентные знатоки Китая, какъ докторъ Моррисонъ, предвидятъ вступленіе Китая въ семью великихъ культурныхъ государствъ. Надо помнить, что китайцы талантливѣе японцевъ. Они создали ту великую культуру, которой надѣлили своихъ сосѣдейостровитянъ. Китайцы -- хорошіе организаторы, когда является необходимость. Это -- нація, преклонявшаяся передъ умомъ и знаніемъ тогда, когда европейцы были еще людоѣдами. Китайцевъ выгодно отличаетъ отъ японцевъ (и не только отъ нихъ) высокая честность въ торговыхъ дѣлахъ. Безчисленные разсказы про вороватость и плутовство китайцевъ основаны на знакомствѣ съ кули, да и то приморскихъ или пограничныхъ городовъ. Англійскіе негоціанты, ведущіе дѣла съ Китаемъ, не находятъ достаточно лестныхъ словъ для восхваленія честности, аккуратности и добросовѣстности китайскихъ торговцевъ и банкировъ. На ихъ слово можно поручиться. Между тѣмъ, торговыя сношенія, завязанныя между Англіей и Японіей послѣ войны, сильно подорваны теперь коллективной недобросовѣстностью купцовъ Страны Восходящаго Солнца. Торговая этика для японцевъ, повидимому, еще вопросъ будущаго. Въ ближайшемъ будущемъ можетъ оказаться, что Китай станетъ не только "Чинги.въ-Ханомъ и телеграфомъ", т. е. не только усвоитъ европейскую технику войны, но возродится и во всѣхъ другихъ отношеніяхъ. Ему, въ концѣ концовъ, приходится только обновить древнюю и сильную культуру...
   Послѣ дальняго запада Дилкъ посѣтилъ Мексику, гдѣ только что трагически погибла имперія, просуществовавшая такъ недолго. Наблюдательный авторъ отмѣчаетъ и здѣсь нѣсколько интересныхъ чертъ. "Дѣйствительный характеръ борьбы въ Мексикѣ не былъ еще указанъ,-- говоритъ Дилкъ.-- Тамъ произошло не только столкновеніе между большинствомъ населенія и меньшинствомъ, поддерживаемымъ иноземной силой, но также возстаніе индѣйскаго населенія деревень противъ бѣлыхъ въ большихъ городахъ. Испанцы, живущіе въ столицѣ были всѣ сторонники Максимиліана. На нихъ индѣйцы и метиссы выместили дѣянія Кортеца и Пизарра. На западномъ побережьѣ въ населеніи нѣтъ слѣдовъ испанской крови: по платью, языку и религіи населеніе здѣсь -- иберійцы; но по чертамъ лица, по лѣности и свирѣпости они несомнѣнно краснокожіе. Въ отчетахъ Аргентинской республики говорится, что кровь кавказскаго племени взяла верхъ въ смѣшанной расѣ. Насъ увѣряютъ, что нѣсколько сотъ испанскихъ семействъ, поселившихся на берегахъ Ла-Платы, поглотили, будто бы, нѣсколько сотъ тысячъ индѣйцевъ, не утративъ ни одной европейской черты. Съ такою же точностью можно сказать, что лягушка проглотила вола. Въ дѣйствительности исчезли не индѣйцы, а испанцы. Въ Мексикѣ всюду можно наблюдать черты лица краснокожихъ... Испанцы въ Мексикѣ стали краснокожими, точно такъ же, какъ турки въ Европѣ превратились въ албанцевъ и черкесовъ. Когда завоеватели женятся на женщинахъ завоеваннаго племени, побѣжденные въ концѣ-концовъ поглощаютъ побѣдителей. Образовывается новый этнологическій сплавъ, иногда болѣе высокій и совершенный" {Р. р. 279--280.}.
   Оставляя Америку для Новой Зеландіи, Дилкъ подвелъ итогъ всему тому, что наблюдалъ на этомъ континентѣ. Прежде всего Дилкъ констатируетъ, что новая географическая среда можетъ создать новый типъ, а затѣмъ то, что "англійскій типъ" оказывается наиболѣе подходящимъ для новыхъ этническихъ сплавовъ. Противъ "тигля" не могутъ устоять даже такія "тугоплавкія" народности, какъ, напр., ирландцы. "Физіологи и статистики констатируютъ, что дѣти ирландцевъ, родившіяся въ Америкѣ, по типу своему напоминаютъ уже не ирландцевъ, а американцевъ. То же самое можно сказать и относительно характера ихъ. Перемѣна въ этомъ отношеніи прямо поразительна. Сынъ словоохотливаго, подвижного, пухлаго ирландца на американской почвѣ превращается въ нормальнаго поджараго американца, быстраго на мысль, но медленнаго на слова..." Когда нѣтъ внѣшняго давленія, то процессъ сливанія различныхъ расъ въ одну народность идетъ поразительно быстро. Верхъ беретъ "наиболѣе устойчивый тигель", которымъ въ Америкѣ является англійскій.
   "Въ концѣ-концовъ, наибольшимъ чудомъ въ Америкѣ является англичанинъ,-- говоритъ Дилкъ.-- Надо прибыть въ Сѣверную Америку, чтобы видѣть полное проявленіе силъ англо-саксонца. Третья часть населенія земного шара говоритъ по англійски или управляется людьми, говорящими на этомъ языкѣ. Если приростъ населенія будетъ идти въ такой же прогрессіи, какъ теперь, то черезъ шестьдесятъ лѣтъ въ однихъ только Соединенныхъ Штатахъ будетъ двѣсти пятьдесятъ милліоновъ человѣкъ, говорящихъ по англійски" {Прошло сорокъ лѣтъ. Населеніе Соединенныхъ Штатовъ увеличилось стремительно, но не въ такой прогрессіи, какъ предсказалъ Дилкъ. Принимая настоящій приростъ за мѣрку, черезъ двадцать лѣтъ мы будемъ имѣть въ Соединенныхъ Штатахъ не 250 милліоновъ, а около 120--130 мил.}... Въ Америкѣ Англія показала, что безъ всякаго принужденія съ своей стороны она можетъ отлить всѣ народности въ одну форму. Англія дала новому континенту языкъ, традиціи; Америка, въ свою очередь, предлагаетъ англійской расѣ моральное диктаторство надъ всѣмъ земнымъ шаромъ, такъ какъ управляетъ при помощи англо-саксонскихъ учрежденій и англійскаго языка безчисленными народностями, поселившимися въ Сѣверной Америкѣ.
   

IV.

   Изъ Америки Дилкъ отправился на другой континентъ, всецѣло принадлежащій англичанамъ. Австралію путешественникъ засталъ въ переходномъ періодѣ. "Каторжное время" отошло уже тогда въ область исторіи въ Тасманіи, въ Новомъ Южномъ Уэльсѣ и въ Викторіи. Даже о. Нордфолькъ пересталъ быть послѣднимъ кругомъ каторжнаго ада. Но каторжныя поселенія существовали еще въ Западной Австраліи. Знакомясь съ наблюденіями, сдѣланными Дилкомъ, мы приходимъ къ такимъ заключеніямъ.
   Покуда не было еще народа, у котораго система ссылки преступниковъ не превратилась бы въ систему мучительства. Обусловливается это тѣмъ, что люди, которымъ отдаютъ въ полную власть другихъ людей, невольно утрачиваютъ всякое представленіе о гуманности и справедливости. Къ чрезмѣрному злоупотребленію предоставленной властью надъ безправными людьми склонны представители всѣхъ народностей. Система "транспортаціи" или ссылки поэтому не только ввергаетъ на дно пропасти страданія сотни тысячъ людей, но развращаетъ также тѣхъ, кому предоставленъ былъ надзоръ надъ этими людьми. "Въ Западной Австраліи никто не работаетъ иначе, какъ подъ плетьми,-- констатируетъ Дилкъ.-- Таковъ всегда результатъ системы пользованія трудомъ невольниковъ или же каторжниковъ..." Когда Дилкъ посѣтилъ Западную Австралію, тамъ было десять тысячъ каторжниковъ. Изъ нихъ 1500 находились въ тюрьмѣ и 1500 -- въ услуженіи у частныхъ лицъ по tickets of leave. "Двадцатилѣтнее пользованіе каторжнымъ трудомъ принесло очень мало пользы колоніи (въ 1849 году свободные колонисты, получившіе отъ казны громадные надѣлы просили превратить Западную Австралію въ мѣсто ссылки, чтобы имѣть безплатныхъ работниковъ). Мораль явленія та, что ссылка и вольное переселеніе не могутъ существовать рядомъ. Одинъ элементъ долженъ взять верхъ надъ другимъ и разрушить его... Въ Западной Австраліи каторжники и надзиратели составляютъ двѣ трети всего населенія. Территорія представляетъ собою не колонію, а громадную англійскую тюрьму. Она вывозитъ только немного шерсти, сандаловаго дерева и хлопка. Западная Австралія такъ же ненавистна свободнымъ колонистамъ, какъ и каторжникамъ. Ежегодно изъ тюремъ совершается отъ двухсотъ до трехсотъ побѣговъ. Обыкновенно убѣжавшихъ ловятъ черезъ мѣсяцъ или два. Каторжники получаютъ.за побѣгъ сто плетей и приковываются на годъ къ общей цѣпи. И побѣги, тѣмъ не менѣе, не прекращаются". Прикованные къ общей цѣпи, "chain gang", прокладываюсь подъ палящимъ тропическимъ солнцемъ дороги. Дилкъ разсказываетъ про каторжниковъ, убѣгавшихъ безъ всякой надежды на успѣхъ, единственно только для того, чтобы внести какое-нибудь разнообразіе въ свою жизнь. Для перемѣны каторжники шли даже на смерть. "Одинъ каторжникъ безъ всякой причины раздробилъ киркой черепъ надзирателю. Убійца, конечно, зналъ, что его казнягъ за это; но онъ хотѣлъ избавиться отъ тюрьмы" {"Greater Britain", vol II, p. 127.}. Читатель видитъ, что одинаковыя условія создаютъ всюду одинаковые результаты.
   Когда австралійскія колоніи возникли, вольныхъ людей тамъ было такъ мало, что губернаторамъ ничего не оставалось, какъ назначать на службу каторжниковъ. Послѣдствіемъ было вымогательство и лихоимство. Каторжники-клерки поддѣлывали за взятку приговоры, постановленія объ освобожденіи и купчія крѣпости. Надзиратели-каторжники заставляли арестантовъ работать не для правительства, а для себя. Молчаніе каторжниковъ пріобрѣталось продажей имъ рома. Служащіе-каторжники накопляли громадныя состоянія вымогательствами и взятками... Каторжниковъ можно было найти всюду. Всѣ учителя были каторжники. Газеты, безъ исключенія, велись каторжниками. Издатель обращался къ смотрителю тюрьмы, который снабжалъ его каторжными литераторами, "specials", какъ ихъ называли въ Австраліи. Такой "special" представлялъ собою крѣпостного, котораго можно было во всякій моментъ послать въ полицію съ запиской для наложенія тѣлеснаго наказанія. Полиція сама состояла изъ досрочно освобожденныхъ каторжниковъ. "Каторжники и каторжницы,-- говоритъ Дилкъ,-- были единственными школьными учителями, гувернантками, сидѣлками и журналистами. Были также священники и университетскіе профессора изъ досрочно освобожденныхъ каторжниковъ". Болѣе того. Когда въ колоніяхъ былъ введенъ судъ присяжныхъ, то присяжные вербовались или изъ бывшихъ каторжниковъ, или изъ кабатчиковъ, зависящихъ всецѣло отъ своей острожной кліентуры. Присяжные эти относились очень снисходительно къ подсудимымъ, съ которыми находились раньше въ одной тюрьмѣ. Часто присяжные посылали защитнику записку такого содержанія: "Не надо усердствовать; мы все равно оправдаемъ". Почти всѣ адвокаты были досрочно освобожденные каторжники... Иногда не только присяжные и адвокаты, но также и судьи прибывали въ Австралію въ цѣпяхъ на однихъ и тѣхъ же невольничьихъ корабляхъ.
   Желая реформировать каторгу, правительство ввело систему отдачи арестантовъ въ работы къ частнымъ лицамъ, the assignment system, какъ она называлась. Вольный или каторжникъ, отбывшій срокъ наказанія и имѣвшій хозяйство, могъ брать изъ тюрьмы арестанта для пользованія его услугами. "Assignment system", отъ которой ждали многое, не принесла большой пользы колоніи. "Любовницы каторжниковъ прибывали изъ Англіи при содѣйствіи правительства, какъ вольныя колонистки, мнѣ привозилисъ собою деньги, являвшіяся результатомъ добычи осужденныхъ пріятелей. Прибывъ въ Австралію, женщины эти немедленно брали изъ тюрьмѣ своихъ возлюбленныхъ "для личныхъ услугъ". Въ Англіи существовало общество для помощи женщинамъ, желающимъ переселиться въ Австралію. Общество это имѣло большія средства; но къ содѣйствію его обращались почти исключительно потерянныя женщины. Нравы въ Австраліи были таковы, что браки составляли крайне рѣдкое явленіе...
   "Наиболѣе замѣчательной особенностью assignment system была разница въ положеніи каторжниковъ, взятыхъ изъ тюрьмы. Одни изъ нихъ попадали въ великолѣпныя условія, получали хорошее вознагражденіе и жили въ равныхъ условіяхъ съ ихъ хозяевами. Другіе же каторжники, освобожденные по той же системѣ, были настоящими невольниками. Всѣхъ каторжниковъ равняла неувѣренность положенія. Занималъ ли онъ мѣсто гувернера, управляющаго или чернорабочаго, онъ былъ невольникъ, котораго хозяинъ въ любой моментъ могъ отправить для тѣлеснаго наказанія въ полицію. Плети примѣнялись широко въ колоніи. Въ годъ бывало болѣе трехъ тысячъ случаевъ наказанія". "Тысячи каторжниковъ, выпущенныхъ по "assignment system" убѣгали въ большіе города или въ заросли, гдѣ становились разбойниками. Многимъ удавилось попасть на корабли и перебраться въ Калифорнію".
   Когда вольное населеніе колоніи увеличилось, оно потребовало отъ правительства, чтобы ссылка въ Австралію прекратилась. И тамъ, гдѣ каторжный трудъ не приносилъ никакихъ результатовъ, несмотря на суровыя мѣры принужденія, вольный трудъ превратилъ колонію въ богатую, цвѣтущую страну. Замѣчательно еще одно. Пятьдесятъ лѣтъ тому назадъ вся Австралія была "каторжная". Всѣ профессіи были представлены досрочно освобожденными каторжниками. Сыновья и внуки этихъ острожныхъ сидѣльцевъ -- теперь видные общественные и государственные дѣятели, уважаемые за честность и преданность дѣлу не только въ Австраліи, но и въ Англіи. Такимъ образомъ, теорія о наслѣдственности преступности получаетъ жестокій ударъ въ Австраліи.
   Въ крайне интересной книгѣ Нормана Энджелля "The Great Illusion", вышедшей недавно, доказывается, между прочимъ, такой тезисъ. Богатство, преуспѣяніе и благоденствіе націи ни въ коемъ случаѣ не зависятъ отъ политической мощи ея. Массамъ живется лучше всего не въ большихъ военныхъ государствахъ, а въ маленькихъ культурныхъ странахъ. Въ Швейцаріи, Голландіи, Даніи и Швеціи населеніе болѣе счастливо и менѣе обременено налогами, чѣмъ въ Россіи. Австріи или даже во Франціи. Per capita торговля маленькихъ государствъ выше, чѣмъ торговля большихъ. Ни одна нація не можетъ извлечь какихъ-либо выгодъ отъ завоеванія британскихъ колоній. Великобританія не можетъ понести матеріальнаго ущерба отъ потери ихъ, хотя въ сантиментальномъ отношеніи это было бы, конечно, страшнымъ ударомъ для наши. Слова "потеря колоній" въ сущности вводитъ въ заблужденіе. Великобританія, -- доказываетъ Норманъ Энджеллъ,-- не владѣетъ колоніями (т. е. собственно Австраліей, Канадой и Южной Африкой). Фактически онѣ -- независимыя націи, состоящія въ союзѣ съ метрополіей, которой не платятъ дани и не приносятъ прибыли (онѣ являются рынками, какъ всякая дружественная страна). Въ экономическомъ отношеніи Англія даже выиграла бы, лишившись колоній, такъ какъ избавилась бы отъ необходимости защищать ихъ. Такимъ образомъ, потеря колоній, не представляющихъ собою для метрополіи экономической важности, не можетъ повести къ гибели имперіи и къ голодной смерти Англіи. Если Англія неможетъ извлечь матеріальной выгоды изъ колоній, то нѣтъ никакихъ данныхъ предположить, что другая страна будетъ счастливѣе. Германцы -- такіе же плохіе колонизаторы, какъ французы, бельгійцы, испанцы или португальцы. Франція обладаетъ теперь громадной колоніальной имперіей, но отъ этого нисколько не счастливѣе, чѣмъ сорокъ лѣтъ тому назадъ, когда у нея не было еще ни Туниса, ни Сахары, ни Тонкина, ни Мадагаскара.
   Чарльзъ Дилкъ за сорокъ лѣтъ до Нормана Энджелля подходитъ къ тѣмъ же тезисамъ. "Что касается защиты колоній,-- говоритъ Дилкъ,-- то мы можемъ сдѣлать это только во время мира. Во время войны мы должны будемъ защищать только себя. Лучше всего будетъ, если мы предоставимъ самимъ колоніямъ оборонять себя, т. е. если имъ дана будетъ возможность завести собственныя войска. Тогда, въ случаѣ необходимости, самоуправляющіяся колоніи позаботятся о себѣ {Канада, Австралія, Новая Зеландія и Южная Африка имѣютъ теперь свои арміи.}. Нынѣшняя система, при которой Англія обязана защищать свои колоніи, ослабляетъ и ее, и ихъ. Англія ослабляется налогами и необходимостью держать войска и корабли далеко отъ родины. Что же касается колоній, то теперешняя система препятствуетъ развитію въ нихъ чувства самоувѣренности. Онѣ должны привыкнуть разсчитывать на собственныя силы. Борьба съ препятствіями выработала наиболѣе основныя черты характера англійскаго народа. Надо, чтобы тѣ же черты, т. е. готовность къ сопротивленію, выработались и у колоній. Теперь колоніи являются для Англіи источникомъ военной слабости. Система защиты ихъ, кромѣ вреда, колоніямъ ничего принести не можетъ. Безъ сомнѣнія, въ Англіи многіе убѣждены, что мы обязаны защищать колоніи во чтобы то ни стало, хотя бы изъ "престижа". Съ такими людьми спорить невозможно,-- говоритъ Дилкъ. Есть другіе, признающіе всю несправедливость обложенія налогами населенія метрополіи для того, чтобы поддерживать защиту колоній, но полагающіе, что потеря колоній гибельно отразится на англійской промышленности и торговли. Такихъ людей мы можемъ увѣрить, что англійская торговля ничего не потеряетъ въ томъ случаѣ, если колоніи какъ-нибудь будутъ утеряны". Іоническіе острова,-- напоминаетъ Дилкъ,-- прежде принадлежали Англіи, а потомъ отошли къ Греціи. Потеряла ли что-нибудь отъ этого англійская торговля? Уменьшился ли ввозъ англійскихъ фабрикантовъ на острова? Факты показываютъ, что нѣтъ.
   Есть и болѣе поразительные примѣры. Нынѣшніе Соединенные Штаты давно уже отпали отъ Англіи, тогда какъ Канада составляетъ ея колонію. Между тѣмъ, торговля Англіи съ Канадой представляетъ 1/11 всей ея внѣшней торговли (въ 1865 году), а Англіи съ Соединенными Штатами -- 4/5 Общность государственныхъ учрежденій, одинаковая свобода и одинаковый языкъ,-- говоритъ Дилкъ,-- повидимому, имѣютъ большее вліяніе на развитіе торговли между двумя странами, чѣмъ политическое единеніе между ними. Въ интересахъ цивилизаціи и торговли -- Соединенные Штаты представляютъ собою болѣе важную колонію для Англіи, чѣмъ Канада. Не нужно увеличивать примѣровъ для доказательства, что развитіе торговли между двумя странами не зависитъ отъ существованія политической уніи между ними или отъ распаденія ея. Египетъ посылаетъ въ Англію почти всѣ продукты, производимые имъ, не смотря на то, что контроль надъ правительствомъ страны находится въ рукахъ французовъ (писано въ 1865 году), и что англичане менѣе прочно утвердились тамъ, чѣмъ итальянцы, австрійцы или же итальянцы. Торговыя сношенія, существующія между Англіей и Австраліей, доказываютъ, что австралійцы желаютъ имѣть фабрикаты, производимые въ Англіи, а англичанамъ надобны австралійскіе продукты. Англія обмѣнивается продуктами съ Австраліей, какъ обмѣнивается съ Америкой, Германіей или съ Франціей. Такимъ образомъ, торговля съ колоніями не можетъ уменьшиться отъ того, что послѣднія отдѣлятся отъ метрополіи. Утверждаютъ, что колоніи необходимы, такъ какъ даютъ пріютъ излишку населенія. Практически это тоже не совсѣмъ вѣрно. Главная эмигрантская волна идетъ изъ Англіи не въ Канаду и въ Австралію, а въ Соединенные Штаты.
   Такимъ образомъ, говоритъ Дилкъ, утверждающіе, что Англія потеряла бы, если бы ея колоніи отдѣлились, могутъ указывать только на уменьшеніе "престижа". Логическое развитіе этого утвержденія должно насъ привести къ заключенію, что "престижъ" государства прямо пропорціоналенъ пространству, занимаемому имъ. Въ такомъ случаѣ, престижъ Бразиліи долженъ былъ бы быть въ девятнадцать разъ, а Китая -- въ двадцать шесть разъ больше Франціи. Изучавшіе исторію знаютъ, -- продолжаетъ Дилкъ, -- что захватъ большихъ владѣній всегда сопровождался ослабленіемъ государства. Въ 1650 году пространство, занимаемое Англіей, было сравнительно невелико, а между тѣмъ, врядъ ли когда-либо престижъ ея достигалъ такой высоты, какъ тогда, когда кромвеле.вскіе адмиралы властвовали надъ морями. Идея, заключающаяся въ словахъ "мать свободныхъ народовъ", опредѣляющихъ Англію, во всякомъ случаѣ, окружаетъ страну такимъ же ореоломъ, какъ смутное слово "престижъ". Говорятъ, что колоніи населены британскими подданными, и поэтому метрополія не имѣетъ права отталкивать ихъ, но это не отвѣтъ тѣмъ,-- замѣчаетъ Дилкъ,-- которые утверждаютъ, что колоніи должны завести собственныхъ полисменовъ, т. е. собственныя войска.
   "Быть можетъ, намъ скажутъ,-- продолжаетъ Дилкъ,-- что обладаніе большими колоніями является для англичанъ гарантіей отъ умственной узости, проявляемой населеніемъ маленькихъ острововъ. Быть можетъ, скажутъ, что безъ колоній, Англія будетъ островомъ Гернси, но только покрупнѣе. Будь это утвержденіе вѣрно, оно явилось бы сильнымъ аргументомъ въ пользу захвата все новыхъ и новыхъ владѣній. Но внимательное изученіе вопроса покажетъ, что спасеніемъ отъ инсулярной участи является не захватъ новыхъ владѣній, а культурное сближеніе со свободными государствами. Въ этомъ отношеніи Соединенные Штаты неизмѣримо болѣе важны для Великобританіи, чѣмъ ея колоніи. Спасеніемъ отъ провинціализма является сознаніе не англійскаго гражданства, а принадлежности къ великому англо-саксонскому міру" {"The Greater Britain", vol. II. P. p. 154--156.}. Въ то время, когда Дилкъ писалъ это, отношенія между Англіей и ея американскими и австралійскими колоніями были крайне натянуты. Политики старой школы видѣли только одинъ выходъ: отправку войскъ въ Канаду и въ Австралію подъ предлогомъ, что необходимо подготовить защиту владѣній на случай воины. Эти политики утверждали, что если Англія не будетъ достаточно сильна въ Канадѣ и въ Австраліи, онѣ сдѣлаютъ то же, что сѣверо-американскія колоніи въ XVIII вѣкѣ, т. е. отдѣлятся. И вотъ Дилкъ первый въ Англіи высказалъ, что метрополія не можетъ удержать колоніи помимо ихъ желанія, и что отпаденіе Канады и Австраліи совсѣмъ не явится такимъ непоправимымъ несчастіемъ для Великобританіи, какъ утверждали политики старой школы.
   "Отпаденіе колоній неизмѣримо лучше тѣхъ натянутыхъ отношеній, обусловливаемыхъ недовѣріемъ, которыя существуютъ теперь",-- говоритъ Дилкъ. Дальше онъ приходитъ къ заключенію, что есть еще выходъ, помимо отпаденія колоній и продолженія старой системы. Признавъ фактъ, что Австралія теперь вполнѣ зрѣла, мы должны сказать ей: "мы знаемъ, что прежняя система вашей зависимости отъ метрополіи устарѣла; хотите, мы измѣнимъ ее?"
   Англія признала аргументацію молодаго автора. Съ теченіемъ времени создался новый взглядъ на отношенія между метрополіей и колоніями, въ силу котораго самоуправляющіяся колоніи превращаются въ отдѣльныя народности, въ единицы, входящія въ составъ одной великой демократической федераціи. Въ этомъ союзѣ нѣтъ уже прежней метрополіи, диктующей условія прежнимъ подчиненнымъ колоніямъ, есть свободное соглашеніе. Канада находитъ, напр., болѣе выгоднымъ для себя заключеніе торговаго договора съ Соединенными Штатами и она дѣлаетъ это, не справляясь съ желаніемъ метрополіи. Торговый договоръ фактически сближаетъ Канаду съ Соединенными Штатами больше, чѣмъ съ метрополіей; но этимъ договоромъ устраняются также послѣдніе слѣды недоразумѣній между Англіей и великой Сѣверо-Американской республикой. Подготовляется такимъ образомъ культурное единеніе между всѣмъ англо-саксонскимъ міромъ, которое, какъ указывалъ Дилкъ, крѣпче политической уніи.
   

V.

   The Greater Britain при своемъ появленіи произвела громадное впечатлѣніе. Молодой авторъ подошелъ къ самымъ жгучимъ политическимъ вопросамъ того времени и предложилъ новое и смѣлое ихъ рѣшеніе. Книга сразу доставила автору извѣстность, и въ годъ ея появленія мы видимъ уже двадцати-шестилѣтняго Дилка членомъ парламента отъ лондонскаго округа Чилси. Великія перемѣны происшедшія въ политической жизни Англіи за послѣднія сорокъ лѣтъ, могутъ быть охарактеризованы, какъ претвореніе отвлеченной мысли въ конкретныя реформы. Абстрактныя теоріи о свободѣ вылились въ осязательныя формы. Макъ-Карги разсказываетъ, какъ къ Миллю явилась депутація отъ рабочихъ, заявившая, что она сочувствуетъ революціи. Делегатамъ этотъ терминъ, бывшій тогда въ большомъ ходу на континентѣ, казался вполнѣ живымъ и не нуждающимся въ опредѣленіи. Милль поставилъ рабочихъ въ немалое затрудненіе, когда спокойно попросилъ ихъ опредѣлить, что, они понимаютъ подъ революціей, какой именно революціи сочувствуютъ и почему именно. Теперь, вмѣсто абстрактныхъ формулъ, рабочіе депутаты въ парламентѣ выставляютъ очень конкретныя требованія. "Въ наше время мы пережили уже періодъ политическихъ абстракцій,-- говоритъ Макъ-Карти. Лозунги, вызывавшіе энтузіазмъ или ненависть у нашихъ отцовъ, теперь не производятъ никакого впечатлѣнія. Такія выраженія, какъ "права человѣка", вызываютъ теперь у насъ улыбку. Мы теперь почти забыли настоящій смыслъ слова "народъ", такъ какъ масса перестала быть безправнымъ стадомъ, угнетаемымъ аристократіей. Мы рѣдко говоримъ даже и о свободѣ. Выступи теперь кто-нибудь у насъ съ заявленіемъ, что "народъ лишенъ свободы",-- его попросили бы точно и научно опредѣлить свое понятіе о свободѣ". {A History of our own Times, I vol. p. 107.} Не такъ было въ то время, когда Дилкъ вступалъ въ парламентъ. Теперь, какъ извѣстно, даже англійскіе консерваторы говорятъ о верховномъ правѣ народа и выставляютъ такую революціонную мѣру, какъ референдумъ. Слѣдящій за борьбой между двумя палатами, происходящей теперь въ Англіи, знаетъ, что консерваторы постоянно похваляются тѣмъ, что всегда отстаивали демократію и власть народа. А между тѣмъ, было время, когда англійскіе консерваторы отрицали существованіе самаго принципа представительнаго правленія. Отрицаніе этого принципа составляло основной пунктъ, выставляемый тори противъ перваго билля о реформахъ. Тори доказывали тогда, что народоправство -- якобинская теорія, не имѣющая ничего общаго съ англійскимъ парламентомъ. Не народъ выбираетъ своихъ представителей, чтобы вершатъ всѣ государственныя дѣла,-- доказывалъ герцогъ Веллингтонъ,-- а король приглашаетъ кого хочетъ, чтобы совѣтоваться съ ними.
   Вотъ почему Дилку, когда онъ попалъ въ парламентъ, часто приходилось отстаивать "лозунги". Дилкъ выступилъ, какъ крайній радикалъ. Всѣ англійскіе крайніе радикалы были тогда республиканцами. И Дилкъ тоже, когда пришлось, заявилъ въ парламентѣ, что самой совершенной формой правленія для Англіи считаетъ республику. То было засѣданіе, отмѣченное въ анналахъ парламентской исторіи Англіи. При обсужденіи вопроса о приданомъ одной изъ принцессъ, Дилкъ предложилъ назначить коммиссію для разслѣдованія, какъ корона вообще расходуетъ суммы, отпускаемыя ей по цивильному листу. Рѣчь Дилка вызвала страшную бурю въ парламентѣ. Пожилые, степенные люди, гордящіеся въ обычное время своею воспитанностью,-- говоритъ историкъ,-- какъ будто старались доказать, что умѣютъ выть и браниться, какъ кабацкіе завсегдатаи. Въ обычное время спикеръ пользуется абсолютнымъ авторитетомъ въ Нижней палатѣ; но въ то засѣданіе даже спикеръ не могъ успокоить коммонеровъ. А затѣмъ начиналась травля Дилка въ мелкой прессѣ. Не проходило дня, чтобы представителю отъ Чилси не посвятили въ газетѣ передовую статью. Юмористическіе журналы называли Дилка не иначе, какъ "гражданиномъ Дилкомъ" и находили это, вѣроятно, очень остроумнымъ. Исполнители комическихъ куплетовъ и клоуны, которые въ Англіи всѣ строго консервативны, трепали на подмосткахъ имя Дилка. Почти одновременно съ Дилкомъ выступилъ въ парламентѣ другой коммонеръ, тоже радикалъ, тоже республиканецъ и тоже составлявшій одно время пугало для консерваторовъ. Я говорю о Джозефѣ Чемберлэнѣ. Дилкъ былъ связанъ съ нимъ самой тѣсной дружбой. Чемберленъ потомъ рѣзко измѣнилъ свои взгляды и сталъ кумиромъ тѣхъ, которые его когда-то ненавидѣли. Дилкъ до смерти остался радикаломъ и республиканцемъ. Онъ считалъ только, что республика въ Англіи -- вопросъ далекаго будущаго. Радикализмъ Чемберлэна, большею частью, заключался въ "страшныхъ" словахъ. Дилкъ питалъ от вращеніе къ трескучимъ фразамъ. Его рѣчи всегда поражали своею сдержанностью, логичностью и обоснованностью. Представитель отъ Чилси былъ такъ талантливъ, такъ уменъ и обладалъ такими исключительными знаніями, что онъ быстро сталъ авторитетомъ въ Палатѣ общинъ, не смотря на республиканство и на молодость. Въ серединѣ семидесятыхъ годовъ Дилкъ (тогда уже сэръ Чарльзъ Дилкъ, такъ какъ унаслѣдовалъ титулъ послѣ смерти отца) считался величайшимъ авторитетомъ въ парламентѣ по вопросамъ иностранной политики. Возникаетъ въ Парламентѣ какой-нибудь новый, сложный и трудный вопросъ въ этой области,-- говоритъ О'Коноръ,-- поднимается Дилкъ и произноситъ спокойную и сдержанную рѣчь, которая сразу выясняетъ положеніе. По богатству фактовъ, сообщенныхъ Дилкомъ, по ясности и по логичности разсужденій его, всѣ видятъ, что коммонеръ давно уже предвидѣлъ вопросъ и много работалъ надъ нимъ. Его рѣчь и консерваторы, и радикалы слушаютъ, затаивъ дыханіе. Въ концѣ семидесятыхъ годовъ сэръ Чарльзъ Дилкъ былъ уже самою выдающейся фигурою въ рядахъ либеральной партіи. То было время, когда крайнее лѣвое крыло этой партіи пришло къ заключенію, что наступила пора для дополненія политическихъ реформъ соціальными. Крайніе радикалы намѣчали программу, приводившую въ смущеніе старыхъ либераловъ манчестерцевъ. Въ лицѣ Дилка рабочіе классы находили всегда искренняго друга. Онъ былъ одинъ изъ первыхъ, доказывавшихъ необходимость рабочей партіи въ и арламентѣ.
   Когда въ 1880 году Гладстонъ сталъ у власти, онъ предложилъ Дилку постъ товарища военнаго министра. Это обстоятельство никого не удивило. Дилкъ слишкомъ выдвинулся уже своими талантами и знаніями, чтобъ новое правительство не воспользовалось его услугами. Удивило всѣхъ то, что Дилкъ былъ только товарищемъ министра, а не членомъ кабинета. Теперь извѣстно, почему Гладсонъ предложилъ Дилку такой скромный (въ сравненіи съ выдающимися талантами) постъ. Гладстонъ, формируя кабинетъ, предложилъ Дилку постъ министра земствъ и муниципалитетовъ. Дилкъ въ такомъ случаѣ былъ бы членомъ кабинета; но молодой радикалъ поставилъ ультиматумъ, чтобы и другъ его Чемберлэнъ тоже вошелъ въ составъ кабинета. На это условіе Гладстонъ не согласился. Онъ находилъ достаточнымъ, если крайнее лѣвое крыло партіи будетъ представлено въ кабинетѣ однимъ "республиканцемъ". Тогда Дилкъ уступилъ постъ члена кабинета своему другу, а самъ согласился на сравнительно второстепенную роль. Черезъ нѣсколько мѣсяцевъ въ Дилкѣ видѣли преемника Гладстона, "Елисея, который превзошелъ Илью", какъ говорила радикальная печать. Въ 1882 г. Дилкъ сталъ членомъ кабинета. Онъ выработалъ рядъ замѣчательныхъ биллей, въ числѣ которыхъ можно назвать законопроектъ о распространеніи избирательнаго права на сельскихъ работниковъ. Въ 1884 году назначена была королевская коммиссія для разслѣдованія вопроса о жилищахъ рабочихъ классовъ. Предсѣдателемъ ея былъ Дилкъ. Коммиссія собрала много важныхъ матеріаловъ, на основаніи которыхъ выработаны впослѣдствіи соотвѣтственные законопроекты.
   

VI.

   Мы приближаемся къ "національной развязкѣ", которая на много лѣтъ устранила изъ парламента Дилка, а потомъ, когда онъ снова былъ избранъ, держала его до смерти въ тѣни.
   Въ концѣ 1885 года ходили уже слухи, что предстоитъ скандальный бракоразводный процессъ, въ которомъ замѣшанъ видный политическій дѣятель. Въ февралѣ 1886 года нѣкій Крауфордъ, членъ парламента, потребовалъ развода на томъ основаніи, что жена его, Эми Крауфордъ, совершила прелюбодѣяніе съ Дилкомъ. Г-жа Крауфордъ созналась мужу въ этомъ. Она сказала больше еще. Много лѣтъ до этого, когда Дилкъ былъ еще молодымъ человѣкомъ, онъ состоялъ въ связи съ матерью Эми. Англійскій бракоразводный процессъ не перестаетъ удивлять иностранцевъ. Съ одной стороны, мы видимъ такую "pruderie", что англійскіе библіотекари бойкотируютъ романъ, въ которомъ есть сколько нибудь "смѣлая" страница. Чтобы дать читателямъ представленіе о томъ, что признается библіотекарями "смѣлымъ", достаточно упомянуть такой фактъ: романы Уэлса "Анна Вероника" и "Новый Макіавелли" находятся въ спискѣ опальныхъ книгъ. Съ другой стороны, газеты помѣщаютъ малѣйшія подробности громкаго бракоразводнаго процесса. Цѣлыя столбцы заняты стенографическимъ отчетомъ о показаніяхъ горничныхъ, перестилавшихъ постели или убиравшихъ комнаты. Самыя интимныя и щекотливыя подробности не забыты. Англичане старательно охраняютъ своихъ сыновей и дочерей отъ чтенія "опасныхъ" романовъ, а между тѣмъ, воскресная газета съ полнымъ стенографическимъ отчетомъ о бракоразводномъ процессѣ лежитъ на столѣ и перелистывается подростками. Англичане согласятся съ вами, что интимныя подробности, находящіяся въ судебномъ отчетѣ, во всякомъ случаѣ, представляютъ такое же сомнительное чтеніе для молодыхъ дѣвицъ какъ, скажемъ. Анна Вероника, но -- замѣтятъ, что "ядъ" необходимъ. Полный стенографическій отчетъ, по мнѣнія) англичанъ, долженъ дѣйствовать отпугивающимъ образомъ на многихъ, собирающихся разводиться. Будь бракоразводные процессы не такъ отвратительны, говорятъ англичане, разводились бы чаще. Страхъ скандала долженъ остановить многихъ. Грязь процесса охраняетъ, такимъ образомъ, по мнѣнію англичанъ, прочность брачныхъ узъ.
   Дилкъ былъ упомянутъ въ бракоразводномъ процессѣ, но не былъ вызванъ ни какъ свидѣтель, ни какъ "corespondent" (второй отвѣтчикъ). Обусловливалось это тѣмъ, что на судѣ г-жа Крауфордъ, утверждавшая раньше, что она измѣнила мужу только съ Дилкомъ, созналась еще въ одномъ прелюбодѣяніи. У ней былъ любовникъ-офицеръ. По англійскому закону невѣрная жена не является достовѣрнымъ свидѣтелемъ, когда называетъ кого-нибудь своимъ любовникомъ. Такимъ образомъ, съ одной стороны, Дилкъ не былъ представленъ на судѣ, но съ другой -- г-жа Крауфордъ давала противъ него крайне компрометирующія показанія. Процессъ кончился такъ называемымъ "декретомъ nisi". Такой декретъ признаетъ фактъ прелюбодѣянія и даетъ право мужу получить разводъ черезъ шесть мѣсяцевъ, если до того времени не выяснятся новые факты. Дилкъ очутился въ крайне затруднительномъ положеніи, такъ какъ всѣ обвиненія противъ него не были опровергнуты. Дилкъ категорически отрицалъ связь съ Эми Крауфордъ. Вслѣдствіе техническихъ особенностей англійскаго бракоразводнаго процесса, назначенъ былъ пересмотръ его по требованію представителя короны (Queen's Proctor), при чемъ Дилкъ выступилъ свидѣтелемъ. Ему не удалось возстановить свою репутацію. Положеніе свидѣтеля въ англійскомъ судѣ неизмѣримо болѣе тяжело, чѣмъ положеніе подсудимаго. Послѣднему говорятъ: "вамъ выгоднѣе всего молчать; пусть за васъ говоритъ защитникъ". Что же касается свидѣтеля, то онъ находится подъ перекрестнымъ огнемъ. Если свидѣтель важный, то онъ инстинктивно чувствуетъ, что представитель другой стороны разставилъ всюду капканы, но не можетъ угадать, гдѣ именно они находятся. На судѣ Дилкъ былъ подвергнутъ перекрестному допросу. Свидѣтель признался, что пятнадцать лѣтъ тому назадъ состоялъ въ связи съ матерью г-жи Крауфордъ, но категорически отрицалъ связь съ Эми. Отвѣтчица же стояла на своихъ показаніяхъ. Единственная свидѣтельница, которая, по утвержденію г-жи Крауфордъ, могла бы подтвердить ея слова, куда-то исчезла передъ самымъ процессомъ. Дилку ставили въ вину и то, что онъ отправилъ куда-то "свидѣтельницу Фанни". Судъ призналъ право Крауфорда на разводъ. Формально приговоръ былъ противъ г-жи Крауфордъ и офицера, но фактически обвиненіе падало также и на Дилка. Англійское общество было охвачено однимъ изъ тѣхъ острыхъ припадковъ пуританства, которые, по словамъ Маколея происходятъ каждыя семь лѣтъ. Люди, которыхъ какъ разъ въ то время обличали въ покупкѣ малолѣтнихъ дѣвочекъ, закатывали глаза отъ негодованія и возмущались развратностью министра, "уподобившагося римлянамъ временъ Нерона". Подошли общіе выборы и округъ Чилси забаллотировалъ Дилка. Блестящая политическая карьера была окончена. По всей вѣроятности, Дилка совершенно втоптали бы въ грязь, если бы не одно обстоятельство. Онъ былъ тогда женихомъ вдовы Паттисонъ, замѣчательно талантливой и выдающейся женщины. Во время перваго процесса г-жа Паттисонъ путешествовала по Индіи. Узнавъ изъ газетъ объ исходѣ процесса, г-жа Паттисонъ по телеграфу сообщила Дилку, что возвращается немедленно и желаетъ, чтобы вѣнчаніе произошло, какъ только пароходъ прибудетъ въ Англію. Бракъ былъ замѣчательно счастливый. Въ то же время поступокъ лэди Дилкъ, подавшей руку человѣку, отъ котораго всѣ спѣшили отвернуться съ ужасомъ, оказалъ опальному министру громадную услугу.
   Шесть лѣтъ Дилкъ пробылъ внѣ парламента. За это время онъ написалъ нѣсколько спеціальныхъ изслѣдованій по разнымъ политическимъ вопросамъ (между прочимъ, трактатъ "The British Army", считающійся въ Англіи капитальнымъ).
   Въ 1892 году радикальный округъ Forest of Dean избралъ Дилка въ парламентъ и остался вѣренъ своему представителю до самой смерти его. Въ парламентѣ Дилкъ не разъ выступалъ по разнымъ вопросамъ внѣшней политики. Рѣчи его всегда внимательно выслушивались всѣми коммонерами, но Дилкъ до смерти оставался уже только рядовымъ членомъ парламента. Громадный талантъ, большія знанія и поразительная проницательность, словомъ, все то, что давало Дилку право стать великимъ политическимъ вождемъ, все это погибло безрезультатно. Молохъ ханжества получилъ тучную жертву! Въ 1906 году либералы стали у власти, послѣ того, какъ по библейскому выраженію, употребляемому англичанами, "пространствовали въ пустынѣ десять лѣтъ". Покойный премьеръ, сэръ Кэмбэль Баннермэнъ, считая, что старая исторія уже забыта и желая использовать выдающіеся таланты Дилка, намѣревался пригласить его въ кабинетъ. Теперь извѣстно, что произошло тогда. Для январской книжки "Review of Reviews"" за 1906 годъ Стэдъ приготовилъ статью, въ которой напомнилъ весь процессъ Крауфордъ. Статья была разсчитана на то, чтобы снова вызвать въ странѣ пароксизмъ pruderie. Либералы опасались, что эта статья произведетъ очень невыгодное для нихъ впечатлѣніе на населеніе и съ г. Стэдомъ вступили въ переговоры. Въ результатѣ январьскій нумеръ "Review of Reviews" вышелъ безъ статьи г. Стэда, а Чарльзъ Дилкъ не вступилъ въ кабинетъ. "Національная развязка" не была измѣнена.

Діонео.

"Русское Богатство", No 3, 1911

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru