Шевченко Тарас Григорьевич
Тарас Григорьевич Шевченко

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Тарасъ Григорьевичъ Шевченко

0x01 graphic

   Шевченко -- южно-русскій народный поэтъ въ полномъ смыслѣ этого великаго слова: его знаетъ и помнитъ тотъ народъ, изъ котораго онъ вышелъ. Не фраза, сказанная во время, не головное чувство, выраженное въ гладкихъ стихахъ -- были думы знаменитаго кобзаря, нѣтъ, онъ зналъ и горе и радости своего народа, самъ былъ какъ извѣстно крѣпостнымъ и впослѣдствіи съумѣлъ отзываться на это горе, эти радости, понимать ихъ сердцемъ. Его поэзія, однимъ словомъ, была не просто сочувствіемъ обычнымъ человѣка "цивилизованнаго" къ народу. Въ ней слышалась доля, выстраданная лично. Тарасъ Григорьевичъ родился 25-го февраля 1814 г. въ селѣ Моренцахъ, Кіевской губерніи, Звенигородскаго уѣзда, въ имѣньи помѣщика Энгельгардта. Отецъ его былъ коѣпосгнымъ и дѣтство будущаго поэта Малороссіи ничѣмъ не отличалось отъ дѣтства другихъ крестьянскихъ ребятъ. За Тарасомъ никто не смотрѣлъ, онъ могъ дѣлать что хочетъ. У родителей не было много свободнаго времени: на ихъ плечахъ лежала барщина. У шаловливаго и бѣгавшаго на свободѣ мальчика развилась любознательность: пяти лѣтъ онъ захотѣлъ узнать гдѣ конецъ свѣту и дойти до той черты горизонта, гдѣ небо упиралось въ землю. Задумано-сдѣлано: пятилѣтній Тарасъ вышелъ изъ села съ твердымъ намѣреніемъ взобраться на близь лежавшій холмъ и посмотрѣть съ него. Его удивленію не было границъ, когда, взойдя на холмъ, онъ увидалъ опять много земли и туже черту, только отодвинутую еще дальше. Это нисколько не измѣнило намѣренія Тараса идти на другой день съ тою же цѣлью. Попавшіеся на дорогѣ обозчики, завидя ребенка въ полѣ, привезли его домой.
   Приведенный случайно единственный примѣръ того, что крестьянскія дѣти, выросшія на лонѣ природы, ищутъ сами отвѣтовъ на окружающія загадки. Стоитъ только заглянуть въ біографіи нашихъ самоучекъ.
   На осьмомъ году мальчикъ остался круглымъ сиротой. Отецъ, умирая, ничего ему не оставилъ. "Сыну моему, Тарасу, ничего не надо, были слова Григорія Шевченки, "онъ не будетъ кое какимъ человѣкомъ, изъпего выйдетъ или отъявленный негодяй, или что нибудь очень хорошее". Жажда знанія неоставляла ребенка. На девятомъ году Шевченко поступилъ на выучку, къ дьячку Бугорскому, который былъ горькимъ пьяницей. Права послѣдняго надъ учениками были неограниченныя: на мальчиковъ возлагались разныя домашнія работы и исполненіе всякихъ хозяйскихъ прихотей. Положеніе Тараса, какъ сироты, было однимъ изъ худшихъ. Въ два года тяжелаго ученья онъ успѣлъ однако пройти граматку, часловець и псалтырь. Въ знакъ особеннаго благоволенія дьячекъ посылалъ его читать надъ покойниками, причемъ молодому чтецу выпадала одна десятая копѣйка, а остальныя деньги шли на пропой учителю. Бугорскій не жалѣлъ при случаѣ подзатыльниковъ и розогъ, будучи твердо увѣренъ, что главная наука въ этомъ и всѣ школяры, долбившіе у него азбуки и часословы, очень не взлюбили своего ментора. "Этотъ первый деспотъ, говоритъ Шевченко, на котораго я наткнулся въ моей жизни, поселилъ во мнѣ на всю жизнь глубокое отвращеніе и презрѣніе ко всякому насилію однаго человѣка надъ другимъ".
   Кончилось тѣмъ, что Тарасъ собственноручно высѣкъ безчувственно пьянаго учителя, укралъ у него книжку съ плохими гравюрами (изъ особенной любви къ картинкамъ) и бѣжалъ въ мѣстечко Лисянку. Здѣсь онъ нашелъ себѣ другаго учителя, но и этотъ былъ не лучше перваго. Маляръ-дьяконъ заставилъ Тараса цѣлыхъ три дня растирать краску на желѣзномъ листѣ и таскать съ рѣчки тяжелыя ведра съ водой. На четвертый день ученикъ опять бѣжалъ въ село Тарасовку, къ иконописцу дьячку. Послѣдній слылъ въ околодкѣ за великаго художника, потому что лучше его никто не могъ написать святыхъ Ивана Воина и великомученика Никиту.
   Къ великому горю Тараса, желавшаго во что бы то ни стало выучиться рисовать, новый учитель нашелъ его ни на что неспособнымъ и рѣшилъ, что онъ не можетъ быть даже портнымъ, или бондаремъ.
   Судьба дѣлала все на перекоръ желаніямъ четырнадцатилѣтняго мальчика и Шевченко, любившій читать и смотрѣть книжныя кунштики (гравюры) задумалъ уже сдѣлаться "пастыремъ стадъ непорочныхъ" роднаго села, разсчитывая на большій досугъ, нужный ему для излюбленныхъ занятій. Однако и этому желанію не суждено было исполниться.
   Помѣщикъ Энгельгардтъ взялъ къ себѣ Тараса въ казачки и нарядилъ въ тиковую куртку. Обязанность казачка состояла въ томъ, чтобы торчать все время въ передней, молчать, вести себя смирно и бросаться со всѣхъ ногъ лишь когда баринъ спроситъ трубку или стаканъ воды. Все это однако не мѣшало Тарасу мурлыкать себѣ подъ носъ гайдамацкія пѣсенки и тайкомъ срисовывать барскія картины украденнымъ у конторщика карандашемъ. "Въ то время, говоритъ Шевченко, я не особенно тяготился своимъ положеніемъ, но теперь страшно и больно вспомнить о быломъ.
   Разъѣзжая съ бариномъ то въ Кіевъ, то въ Вильну, то въ Петербургъ, молодой Тарасъ не стѣсняясь сдиралъ со стѣнъ постоялыхъ дворовъ лубочныя картины для пополненія своей коллекціи. Страсть къ живописи въ немъ усиливалась и накликала разъ на него бѣду.
   На Никотинъ день 1829 года, когда панъ и пани уѣхали въ собраніе, онъ зажегъ свѣчу, досталъ свои картинки и расположился рисовать въ одной изъ комнатъ опустѣвшаго дома. Неожиданно вернувшійся помѣщикъ надавалъ Тараскѣ пощечинъ за неосторожное обращеніе съ огнемъ, а на другой день велѣлъ кучеру выдрать его на конюшнѣ.
   16-ти лѣтъ Шевченко испыталъ новое чувство: онъ влюбился въ польку-швею и изъ любви къ ней выучился по польски; но счастье было не продолжительно: баринъ переѣхалъ жить въ Петербургъ и взялъ съ собой казачка Тараса. Замѣтивъ вскорѣ въ своемъ дворовомъ дѣйствительное влеченье къ живописи, онъ отдалъ его на четыре года въ ученье къ цѣховому мастеру Ширяеву, писавшему вывѣски. Бѣгая по ночамъ въ Лѣтній садъ рисовать со статуй, Шевченко познакомился съ художникомъ землякомъ И. М. Сошенкомъ, который посовѣтовалъ ему позаняться писаньемъ акварельныхъ портретовъ. Въ томъ же Лѣтнемъ саду посѣтила его и задумчивая украинская муза, сложились первыя вдохновенья. Помѣщикъ нашелъ очень удобнымъ имѣть двороваго живописца и Шевченко не разъ писалъ ему портреты съ его любовницъ, за что получалъ иной разъ по цѣлому рублю.
   Черезъ Сошенко у Тараса Григорьевича завязались знакомства съ людьми причастными литературѣ и искуству. Молодой художникъ былъ представленъ конференцъ секретарю Академіи Художествъ Григоровичу, съ просьбой войти въ положеніе крѣпостнаго человѣка и помочь. Благодаря портрету Жуковскаго написанному по желанію послѣдняго Брюловымъ, свобода Шевченки была куплена за 2.500 р. асс. Портретъ розыграли въ лотерею и 22-го апрѣля 1838 года было памятнымъ днемъ ві жизни будущаго поэта.
   Украинская муза стала чаще и чаще овладѣвать вниманіемъ Шевченки, онъ видимо охладѣть къ живописи, хотя не бросалъ ее во всю жизнь. Въ 1810 году вышелъ "Кобзарь", первый сборникъ его стихотвореній. Русская критика встрѣтила книгу одобрительно, Украина -- съ неподдѣльнымъ восторгомъ. Поэма "Катерина" ходила на югѣ въ тысячахъ списковъ. Вскорѣ послѣ этого вышли "Гайдамаки".
   Въ 1844 году Шевченко посѣтилъ родину. Здѣсь онъ предпринялъ художественное изданіе "Живописной Украйны" и свелъ знакомство съ образованными земляками Кулишомъ и Костомаровымъ, оказавшими сильное вліяніе на его развитіе. Гарасъ Григорьевичъ съ жаромъ накинулся на чтеніе, ознакомился съ исторіей и плодомъ этого поверхностнаго знакомства явилась прекрасная, но увѣренію читавшихъ, поэма: "Іоаннъ Гуссъ". дошедшая до насъ въ отрывкѣ. Неполучившій образованія Шевченко поражалъ всѣхъ ясностью своихъ взглядовъ и мѣткостью сужденій. Въ 1847 году Шевченку постигло несчастіе: его разжаловали въ солдаты, лишивъ пріобрѣтеннаго имъ отъ Академіи, званія свободнаго художника, сослали въ Оренбургскій край. Сосланный поэтъ прожилъ около десяти лѣтъ вдали отъ родины и друзей, въ уѣздномъ городѣ, лишь изрѣдка переписываясь съ петербургскими знакомыми. Изъ Оренбурга Шевченку перевели въ Орскую крѣпость; изъ нея онъ ѣздилъ въ Аральской экспедиціи съ Бутаковымъ, въ качествѣ художника, а въ пятидесятомъ году былъ переведенъ въ Новопетровское укрѣпленіе. Онъ страшно тосковалъ. Время шло невообразимо скучно и однообразно: въ приготовленіяхъ къ смотру, чисткѣ амуниціи и выправкѣ. Единственнымъ развлеченіемъ стали книги и водка, которую онъ началъ пить въ усиленномъ размѣрѣ. "Солдату, пишетъ онъ, незадолго до своего освобожденія, "простительно окунуть иногда свою душу въ полштофъ сивухи".
   Долгая опала, удаленіе отъ общества, не сломила въ Шевченкѣ человѣка и не заглушила въ конецъ поэтическаго дара. Прелестная поэма "Работница" была написана въ изгнаніи. Благодаря стараніямъ Ѳ. Толстаго Шевченкѣ выхлопотали прощеніе. 21-е іюля 1875 года былъ второй, памятный для поэта день.
   Весной слѣдующаго года Тарасъ Григорьевичъ вернулся въ Петербургъ проживъ нѣсколько мѣсяцевъ въ Нижнемъ, въ 1859 уѣхалъ на свиданье съ Украйной, гдѣ стояла его старая, крытая соломой хата и жила любимая сестра Ирина, бывшая, какъ и всѣ его родственники, еще крѣпостной.
   Пожилой и уже надломленный жизнью, Шевченко желалъ отдохнуть душей; его сердце искало любви и сочувствія женщины. Видъ родныхъ мѣстъ Украйны навелъ его на мысль купить наДнѣпрѣ клочекъ земли, выстроить на немъ хату, жениться и зажить тихой семейной жизнью. Вернувшись въ Петербургъ, онъ велъ объ этомъ цѣлую переписку съ братомъ, приготовилъ и послалъ ему деньги на покупку земли. Мѣсто для хаты было выбрано на берегу родной рѣки, между Каневымъ и Пекарями.
   Въ 1860 году вышло второе изданіе его "Кобзаря" съ новыми добавочными стихотвореніями. Шевченко уже давно пользовался заслуженной извѣстностью за выходящей изъ ряду вонъ поэтическій талантъ; но одно писаніе стиховъ его видимо не удовлетворяло и онъ предпринялъ изданіе цѣлаго ряда учебниковъ для своего народа, кромѣ того постоянно читалъ и занимался живописью.
   Между тѣмъ здоровье было подточено.
   "Другую недѣлю не выхожу изъ дома, писалъ онъ въ январѣ 1861 года, слабѣю и кашляю". Прошло двѣ недѣли -- онъ едва держалъ перо въ рукахъ. Въ день своего рожденья, 25 февраля, Шевченко не могъ подняться съ постели, а на другой день умеръ отъ грудной водянки, 47 лѣтъ отъ рооу.
   Истинный народный поэтъ, вынесшій на себѣ всю тяжесть крѣпостнаго права, не дожилъ до дня его уничтоженія.
   Нерадостной новостью была вѣсть о смерти Шевченко (батьки Тараса). Къ его памяти сказалось общее сочувствіе: Львовская молодежь надѣла трауръ, въ Кіевской, Харьковской, Черниговской и Полтавской губерніяхъ служили панихиды Кіевляне предлагали перевезти умершаго поэта къ себѣ, на свой счетъ, какой то южно-русскій помѣщикъ заявилъ желаніе насыпать надъ тѣломъ Шевченки большую могилу въ своемъ имѣньи...
   Въ апрѣлѣ 1861 года, было разрѣшено перевезти гробъ Шевченки со Смоленскаго кладбища на Украйну На родинѣ встрѣчали и провожали его массы народа Малороссы теряли въ немъ своего любимаго поэта.
   Шевченко быль похороненъ на томъ самомъ мѣстѣ, гдѣ при жизни предполагалъ поставить хату и найти скромное, но не дававшееся всю жизнь счастье.
   
   "Якъ умру, то поховайте
   Мене на могилі
   Середь степу широкого.
   На Вкраіні милій...
   
   Высокая насыпь, на крутомъ берегу Днѣпра, обложенная камнями и большой деревянный крестъ обитый жестью -- такова могила Шевченки. Съ одной стороны зарѣчная даль, съ другойсклоны холмовъ, покрытые лѣсомъ. Покойникъ любилъ, говорятъ, сидѣть на этомъ мѣстѣ и слагать свои печальныя думы.
   Тарасъ Григорьевичъ былъ средняго роста, коренастый, съ задумчивымъ выраженіемъ лица и мягкимъ, пріятнымъ голосомъ. Онъ любилъ общество, но нравился въ немъ не сразу. За то узнавъ его доброту, его готовность помочь всякому, подѣлиться послѣднимъ, нельзя было не полюбить Шевчепку. По характеру -- это былъ человѣкъ прямой, часто до грубости.

"Нива", No >3, 1876

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru