Шестов Лев Исаакович
Η. Φ. Федоров

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

  

Л. ШЕСТОВ

-. і. Федоров*

   Н.Ф.Федоров: pro et contra: В 2 кн. Книга вторая
   СПб.: РХГА, 2008.
  
   * Федоров -. і. Философия общего дела. Вып. I, II и III. Харбин, 1928, 1929, 1930.
   Остромиров А. Ник. Фед. Федоров и современность. Харбин, 1928, 1932 и 1933.
   Горностаев А. К. Перед лицем смерти (Л. Н. Толстой и -. і. Федоров). Харбин, 1928; Рай на земле (Ф. М. Достоевский и -. і. Федоров). Харбин, 1929.
  
   Федорова (род. в 18281 -- умер 1903) в Европе совсем не знают. Мало тоже знали его и в России. Но среди тех немногих, которые имели возможность ознакомиться с его произведениями, -- было три наиболее замечательных русских человека второй половины прошлого столетия -- Достоевский, Толстой и Владимир Соловьев. И все они преклонялись перед Федоровым -- и как перед человеком, и как перед мыслителем. Толстой говорил: "Я горжусь, что живу в одно время с подобным человеком". В таком же роде выражался о нем и Достоевский. А Владимир Соловьев, прочитавши присланную ему Федоровым рукопись, писал ему: "Ваш проект (Федоров свою основную идею называл проектом) я принимаю безусловно... Ваш проект есть первое движение человечества по пути Христову". Известный критик Волынский: "Федоров единственное, необъяснимое и ни с чем не сравнимое явление в умственной истории человечества"2. Эти суждения достаточно оправдывают желание издателей выпустить новое издание трудов Федорова под общим заглавием "Философия общего дела", приуроченное к 1928 году -- столетие рождения мыслителя. К сожалению, несмотря на покровительство Горького3, книги не могли появиться в России и печатаются в Харбине людьми, очевидно не располагающими достаточными средствами для выполнения поставленной ими себе задачи: до сих пор -- т. е. за пять лет -- из предполагаемых пятнадцати выпусков "Философии общего дела" вышло всего три -- так что, по-видимому, на появление остальных выпусков в близком будущем едва ли мы вправе рассчитывать.
   В краткой заметке было бы очень рискованно излагать идеи Федорова: они до такой степени непохожи на то, что обыкновенно нам приходится читать у философов, что при беглом, и потому поневоле схематическом, изложении легко могут показаться даже смешными. Так, между прочим, и было, когда однажды Толстой попытался в заседании Московского психологического общества ознакомить присутствующих с основными мыслями автора "Философии общего дела". Члены общества смеялись -- и Толстой, возмущенный таким отношением, ушел из заседания и сложил с себя звание члена общества4. Федоров был и в своем мышлении, и в своей жизни "святым" -- т. е. ценил то, чего люди не ценят, и думал о том, о чем люди никогда не думают. Нет ничего удивительного, что он казался многим странным и нелепым чудаком. Странно было видеть человека, который раздавал нуждающимся свое более чем скромное содержание (он получал, как библиотекарь при Румянцевском музее, всего 400 рублей в год), а сам жил в каморке, спал на досках, одевался в лохмотья, почти ничего не ел и т. п. Странно тоже было, что он задумывался над вопросами, о которых никто не хочет думать. Среди его рукописей найдена записка, которая, может быть, до известной степени объяснит нам и его жизнь, и его творчество. "От детских лет сохранилось у меня три воспоминания: видел я черный-пречерный хлеб, которым (говорили при мне) питались крестьяне в какой-то, вероятно, голодный год. Слышал я с детства объяснение войны (на мой вопрос о ней), которое привело меня в страшное недоумение: на войне люди стреляют друг в друга; наконец, узнал я о том, что есть и не родные, чужие, и о том, что самые родные -- не родные, а чужие"5. Из этого и родилась "Философия общего дела". Федоров считает сущностью христианства догмат о троичности Божества. Смысл же учения о Троице он видит в нераздельности и неслиянности лиц, составляющих Троицу. Люди должны своей жизнью тоже осуществить идею неслиянности и нераздельности. Поэтому задача человечества -- есть воскрешение умерших. Все должны думать обо всех, и пока этого не будет, человечество не осуществит своего призвания на земле. Не нужно, как это теперь происходит, в похоти рождать новых людей, нужно в любви воскрешать умерших предков. Соответственно этому и наша наука, которая до сих пор служила только суете, помогая людям приятно устраиваться, должна ставить себе иные цели: не разъединять, а соединять людей. Войны должны прекратиться, и армии, которые организовались в целях взаимного истребления отдельных людей и народов, должны бороться только с одним врагом -- слепой силой природы, до тех пор пока не удастся заставить ее не господствовать над человечеством, а покориться ему. Федоров весь был проникнут верой во всепобеждающую силу знания и разума. Знание не должно ограничиваться чисто теоретическими заданиями, как то было у греков и как то наблюдается у современных ученых, вернувшихся после возрождения к эллинизму. Завет эллинизма сводится к принципу: "Познай самого себя", который Федоров толкует в том смысле, что нужно познавать, т. е. думать только о самом себе. Тоже в исламе, как и в буддизме, Федоров видит лжеучение. Знание должно иметь великую практическую задачу. И эта задача сводится к воскрешению предков и будет тогда полностью осуществлена, когда люди, проникнутые идеей христианской Троицы (получившей свое полное выражение только в православии -- католицизм с его filioque и протестантство с его учением о sola fide6 являются, по Федорову, искажением христианства), все свои силы отдадут на служение великому "общему делу".
   В опубликованных трех выпусках "Философии общего дела" основные идеи уже выражены с большей и меньшей ясностью, но все же, конечно, чувствуется неполнота изложения, которая в некоторой степени пополняется книгами Горностаева и Остромирова, названными в заголовке. Но только в некоторой степени. При всей добросовестности обоих авторов и при всей их благоговейной любви к учителю, в их сочинениях, как то часто, впрочем, бывает у добросовестных и преданных учеников, идеи Федорова проводятся с гораздо большей последовательностью или, вернее, прямолинейностью, чем у самого их творца. Я думаю, что вряд ли Федоров одобрил [бы] Остромирова в его желании сблизить прозрения "Философии общего дела" с новейшими теориями Эйнштейна и Минковского или с учением Фрейда7. Я даже сомневаюсь, понравилось ли <бы> Федорову заглавие работы Горностаева "Рай на земле". Правда, и сам Федоров порой сильно преувеличивал значение новых научных открытий и возможных, на основании этих открытий, улучшений условий человеческого существования на земле. Так, например, когда он в 1891 году прочел об опытах регулирования дождя посредством расстрела из мортир туч, ему показалось, что люди уже стоят чуть ли не накануне окончательной победы над равнодушными силами природы. И все же едва ли бы ему понравились слова Горностаева: "Без славы в вышних (атмосферической и метеорологической регуляции и гармонизации) не бывать миру на земле и в человеках благоволению"8. Но, повторяю, правоверным ученикам не всегда дано преодолеть соблазн уклона в крайности, которых сам учитель так или иначе умел избегнуть. Может быть, потому тоже Горностаев и Остромиров охотно цитируют таких писателей, как Свенцицкий, Куклярский и Закржевский9, и избегают говорить о тех, у которых эти последние учились...
  

КОММЕНТАРИИ

   Впервые опубликовано на фр. языке: Le Monde slave. 1934. No 2. P. 155-158; на рус. яз.: Шестов Л. Умозрение и откровение. Париж, 1964. С. 125-130.
   Статья философа и писателя Льва Шестова (1866-1938) представляет собой рецензию на харбинские издания Н. А. Сетницкого.
  
   1 См. примеч. 1 к статье Н. О. Лосского.
   2 Это высказывание А. Л. Волынского о Федорове Шестов приводит по "Биографии" Федорова, написанной Горским (Федоров и современность. Вып. 1. С. 7).
   3 В предисловии к четвертому выпуску очерков Горского Федоров и современность Сетницкий, рассказывая об истории этой работы, сообщал, что первоначально она предназначалась для журнала "Беседа" (у Сетницкого ошибочно -- "Эпопея"), издававшегося в Берлине по инициативе и при непосредственном участии М. Горького, а затем велись "переговоры об опубликовании ее в издательстве З. И. Гржебина отдельной брошюрой" (Федоров и современность. Вып. 4. С. 1). Вероятно, Шестов решил, что Горький пытался содействовать изданию очерков, равно как и сочинений Федорова, в Советской России.
   4 Эти сведения Шестов приводит по брошюре Горского "Перед лицем смерти" (С. 15).
   5 Шестов цитирует по "Биографии" Федорова (Федоров и современность. Вып. 1. С. 9).
   6 "только верою" (лат.). Имеется в виду сотериологическая доктрина протестантизма, согласно которой человек спасается не делами, а лишь своей верой.
   7 Шестов имеет в виду очерк Горского "Организация мировоздействия", составивший третий выпуск серии "Н. Ф. Федоров и современность".
   8 Федоров и современность. Вып. 4. С. 37.
   9 Этих авторов Горский цитировал во втором и четвертом выпусках серии "Н. Ф. Федоров и современность".
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru