Lib.ru/Классика: Шелгунов Николай Васильевич. Односторонность промышленнаго прогресса

ОДНОСТОРОННОСТЬ ПРОМЫШЛЕННАГО ПРОГРЕССА

Авторамъ общедоступныхъ статей дѣлаютъ постоянно упреки въ поверхности. Пока подобные упреки дѣлались органами московской печати, смыслъ упрековъ былъ понятенъ. Но съ тѣхъ поръ, когда молодое поколѣніе предалось скромному самоуглубленію и мысли литературныхъ органовъ московской отсталости начали высказываться и журналами прогрессивными, приходится сожалѣть, это въ либеральномъ лагерѣ случилось умственное неблагополучіе.

Какъ будто отсталость Россіи отъ того, что у насъ нѣтъ спеціалистовъ? Какъ будто техническое знаніе и философское воспитаніе даются журнальными статьями?

Говорятъ, что нынѣшняя учащаяся молодежь занимается серьезно наукой.-- Явленіе конечно отрадное, ибо Россія пріобрѣтаетъ знающихъ инженеровъ, механиковъ, машинистовъ, агрономовъ, приказчиковъ и вообще знающихъ людей второго сорта.

Но есть явленіе еще болѣе отрадное, доказывающее, что у насъ прорываются свѣжія силы реализма прогрессивнаго, т. е. люди перваго сорта.

Потребности человѣческой природы подавить нельзя. Каждое новое поколѣніе имѣетъ свои задачи и проситъ отвѣтовъ на свои вопросы. Дѣвушка, изучающая математику, чтобы быть учительницей, не можетъ удовлетвориться одними алгебраическими опредѣленіями неизвѣстныхъ величинъ. Для нея неизвѣстныя величины не какія нибудь a, b, c, а неизвѣстенъ ей міръ ея собственныхъ ощущеній а отношеніе этихъ ощущеній ко всему живому и окружающему. Она можетъ не сознавать, что ей нужно, но она чувствуетъ, что около нея что-то не то. Ее окружаютъ люди, понидимому, добрые и хорошіе, ей даже говорятъ, что они и умные, но странное дѣло -- эти умные и добрые люди отвѣтовъ на ея вопросы не даютъ. Успокойте подобную порывающуюся природу спеціальнымъ изученіемъ математики и астрономіи!

Что же нужно для такихъ безпокойныхъ человѣческихъ натуръ? Кто даетъ отвѣть такой натурѣ на ея вопросы? кто дастъ пищу атому молодому уму и свѣжему чувству? Ни въ географіи, ни въ астрономіи, ни въ исторіи, ни въ математикѣ -- она не найдетъ того, чего ищетъ, ни въ одномъ университетѣ не читаютъ съ кафедры науки внутренняго человѣческаго міра, который она хочетъ изслѣдовать.

Молодая жизнь ищетъ жизни, а вы предлагаете ей журнальныя статьи университетскихъ ученыхъ и спеціалистовъ-химиковъ.

И наказываетъ же васъ за это филистерство молодая жизнь. Она вашихъ ученыхъ статей не читаетъ и накидывается по нуждѣ на скудную русскую беллетристику, которая, при всей своей скудости, даетъ обильную пищу уму.

Молодая жизнь ищетъ не фактовъ и требуетъ не разсказовъ. Ей нужно руководящее объясненіе фактовъ, которыхъ она не знаетъ, куда пріурочить; ей нужно создать кодексъ своего нравственнаго поведенія. И такимъ руководителемъ, по своей общедоступности служилъ до сихъ поръ романъ и вообще изящная литература.

Но увы!-- по крайней мѣрѣ, русскому обществу,-- романъ и изящная литература оказывали до сихъ поръ слишкомъ мало полезныхъ услугъ. Въ своихъ романахъ, мы и до сихъ поръ стоимъ на вопросахъ сороковыхъ годовъ.

Только журналы, и именно своими небеллетристическими статьями, оказывали дѣйствительную и плодотворную пользу Вотъ почему такъ дороги для подрастающаго поколѣнія тѣ писатели, которые, простой, ясной рѣчью, наводила его на полезныя размышленія и помогали понимать окружающую жизнь.

И зачѣмъ говорить только о молодыхъ, А старые, благоразумные, солидные читатели, считающіе себя искушенными въ горькомъ опытѣ и покровительственно относящіеся въ молодежи, ищущей отвѣтовъ на свои вопросы? Эри почтенные господа еще труднѣе справляются съ пріурочиваніемъ фактовъ, и именно потому, что они утвердились на своей серединѣ при иныхъ общественныхъ условіяхъ а чувствуютъ себя очень неловко при встрѣчѣ съ фактами новой жизни, для которыхъ у нихъ въ головѣ не оказывается свободнаго ящика.

Въ настоящей статьѣ мнѣ приходится говорить именно о такихъ фактахъ, которые важны не. своей фактической стороной, а прогрессивнымъ содержаніемъ, и тѣмъ внутреннимъ, не для всѣхъ яснымъ, смысломъ, но которымъ они изъ простыхъ фактовъ превращаются въ путеводныя вѣхи, указывающія отдаленный идеалъ стремленій человѣчества.

Это вступленіе пусть послужитъ читателю объясненіемъ, почему онъ въ моей статьѣ не найдетъ ни глубокой спеціальности, ни суровой основательности университетскаго профессора.

II.

Марсово поле въ Парижѣ представляло въ 1867 году поразительное и грандіозное зрѣлище тѣхъ результатовъ, къ которымъ, пришелъ человѣческій умъ, и которые создались многовѣковой человѣческой дѣятельностію.

Если бы человѣкъ каменнаго періода явился теперь на свѣтъ и принялъ участіе во всемірной выставкѣ, то ему сдѣлалось бы очень конфузно, и онъ конечно поспѣшилъ бы удалиться въ зоологическій садъ, чтобы сѣсть въ одну клѣтку съ обезьянами.

Экономическая производительность человѣка, развиваясь постепенно изъ вѣка въ вѣкъ, достигла теперь такого размѣра, о какомъ, 20 вѣковъ назадъ, не смѣли мечтать даже самые необузданные утописты.

Аристотель сказалъ, что если бы веретено и долото могли двигаться сами собой, то не было бы рабства. Высказывать подобную мысль, нынче уже осуществленную, было въ то время также утопично, какъ желать теперь, чтобы людей изготовляли въ химической лабораторіи.

Разсчитываютъ, что успѣшность теперешняго размола хлѣба превышаетъ въ 150 разъ успѣшность патріархальнаго ручного способа, существовавшаго во времена Гомера. Разсчитываютъ также, что если бы всѣ машинныя веретена Англіи крутить руками, но способу Пенелопы, то потребовался бы 91 милльонъ работницъ, а въ Англіи всѣхъ жителей, съ ребятишками и стариками, только 28 милліоновъ. Самая ловкая работница можетъ сдѣлать руками лишь 80 тамбурныхъ петель въ минуту, а машиной -- 480,000, т. е. одна теперешняя работница замѣняетъ 1,600 прежнихъ.

А между тѣмъ, теперешніе люди нисколько не сильнѣе, чѣмъ люди временъ царя Давида. Теперешній рабочій снесетъ на своей спинѣ не больше пудовъ, чѣмъ носильщикъ временъ Петра I.

Если прибѣгать къ параллели и ссылаться снова на нашего почтеннаго праотца изъ каменнаго періода, то; конечно, ничто не дало бы почтенному праотцу почувствовать въ такой мѣрѣ свое интеллектуальное пигмейство, какъ теперешнее желѣзное производство.

Пусть золото изчезнетъ съ лица земли и, кромѣ великосвѣтскихъ джентльменовъ и носительницъ серегъ и браслетовъ, никто этого изчезновенія не замѣтитъ. Но если изчезнетъ желѣзо, то въ тотъ же моментъ остановится цивилизація и человѣчество отправится немедленно обратно въ каменный періодъ.

Только желѣзо помогло человѣку одолѣть подавлявшую его природу. Только желѣзо дало человѣку возможность создать всѣ орудія производства, начиная отъ простого гвоздя до желѣзнаго парохода и желѣзной дороги. Даже мебель дѣлается нынче изъ желѣза. Поэтому, все то, что удешевляетъ желѣзо и разширяетъ кругъ его употребленія, есть новый толченъ прогрессу; а все то, что мѣшаетъ этому расширенію, есть соціальное зло. Не во всѣхъ странахъ государственные люди знаютъ этотъ законъ. Еще меньше желаютъ знать его желѣзные заводчики.

Въ древней Греціи кусокъ желѣза давался въ награду побѣдителю на народныхъ играхъ, и герой считалъ себя вполнѣ счастливымъ. Новѣйшія же улучшенія желѣзнаго производства понизили до того продажную цѣну этого бывшаго приза греческихъ героевъ, что, напримѣръ, въ Вестфаліи хорошее желѣзо продается по 36 талеровъ за 1,000 фунтовъ, а пудлинговая сталь, въ большихъ кускахъ, но 33 талера.

Натуральнымъ послѣдствіемъ пониженія цѣны на сталь будетъ постепенное вытѣсненіе ею желѣза. Эта замѣна началась уже и теперь. Во всѣхъ случаяхъ, когда необходима особенная сила сопротивленія, сталь употребляется вмѣсто желѣза. По отношенію къ желѣзу, стали суждено играть такую же роль, какую играло желѣзо но отношенію къ дереву. Стальные паровые котлы, при той же силѣ сопротивленія, какъ и желѣзные, имѣютъ гораздо меньшій вѣсъ. Въ желѣзныхъ мостахъ достигается замѣной стали таже самая цѣль. т. е. при возможно-меньшей тяжести возможно-большая прочность. Замѣна желѣзныхъ рельсовъ стальными, кромѣ прочности, представляетъ и большія денежныя выгоды. Обыкновенные желѣзные рельсы на дорогахъ съ очень сильнымъ движеніемъ, дѣлаются негодными къ употребленію черезъ четыре года. На подобныхъ дорогахъ наибольшій срокъ, который выдерживаютъ рельсы, составляетъ отъ 8 до 10 лѣтъ. При замѣнѣ желѣза сталью, прочность рельсовъ, какъ оказывается изъ опытовъ, сдѣланныхъ въ Англіи съ бессемеровой сталью. увеличивается въ 24 раза.

Возможность замѣны желѣза дешевой и превосходной сталью явилась съ 1860 года, когда Бессемеръ предложилъ свой способъ получать съ разу въ большомъ количествѣ очень выгодную сталь.

Это новое открытіе важно не только въ томъ отношеніи, что даетъ возможность замѣнитъ сталью желѣзо, во кромѣ того, открываетъ блестящее будущее для тѣхъ мѣстностей, въ которыхъ имѣется магнитная желѣзная руда. Небольшое количество примѣси подобной руды достаточно, чтобы сообщитъ желѣзу качество стали.

Понятно, какое выгодное будущее открывается мѣстностямъ, владѣющимъ подобною желѣзною рудой.

Неограничиваясь той выгодой, какую представляетъ желѣзо и сталь въ промышленности, металлы эти обнаружили сильное вліяніе на увеличеніе вообще человѣческой производительности.

Желѣзныя дороги создали и развили потребность быстраго передвиженія. Не говоря уже про то, что лошадиная ѣзда кажется геигръ невыносимою по своей медленности, но и отъ пароходовъ требуется, чтобы они ходили также скоро, какъ желѣзныя дороги. Понятно, что для удовлетворенія подобному требованію нужно, чтобы составныя части машинъ соотвѣтствовали, то своей крѣпости силѣ требуемой отъ нихъ скорости движенія. Я вотъ почти всѣ части пароходовъ изготовляются нынче изъ желѣза. Обшивка панцирныхъ судовъ требуется теперь въ такомъ размѣрѣ, что уже не довольствуется прежнимъ способомъ изготовленія панцирныхъ плитъ. Все это придало особенный размѣръ всему желѣзному производству и самъ Вулканъ долженъ былъ бы сознаться, что онъ по своему искуству, не больше какъ пигмей, сравнительно съ нынѣшними англійскими и французскими заводчиками На заграничныхъ желѣзныхъ заводахъ можно встрѣтить молоты въ 200,000 килограммовъ. И читателю будетъ понятно, почему должны были явиться молоты подобнаго размѣра, если онъ подумаетъ о томъ, какая требуется сила, чтобы проковать панцырную плиту въ 46 сантиметровъ или въ 10 вершковъ толщины. На всемірной выставкѣ 1851 года были куски стали въ 2,000 килограммовъ, что тогда казалось поразительно грандіознымъ. На выставкѣ 1855 года явился кусокъ уже въ 5,000 килогр., и удивленіе зрителей было еще большее. Въ 1862 г. дѣло дошло до 20,000 килогр., и весь промышленный свѣтъ кричалъ, что дальше этого идти невозможно. А въ 1867 г. публика смотрѣла на кусокъ въ 40,000 киллогр. и пророчествовать уже боялась. Рядомъ съ этими горами желѣза, требовавшими для изготовленія ихъ силы титановъ, были представлены листы такой-тонины, что 4,000 ихъ, положенныхъ одинъ на другой, составляли толщину менѣе 2,5 сантиметра.

Постепенное распространеніе желѣза въ промышленности дало желѣзному производству такое широкое развитіе, что вывозъ желѣза изъ Англіи доски гнулъ въ 1860 году 1,687,000 тоннъ. Какой купеческій флотъ требуется только для одной перевозки этого громаднаго количества? Сорокъ лѣтъ назадъ, когда доменныя печи работали исключительно дровами. Франція производила въ день отъ 3 до 5 тысячъ килограммовъ желѣза одною печью. Нынѣшнія же доменныя печи, дѣйствующія каменнымъ углемъ, даютъ въ день до 50,000 килогр. Америка, идущая во всемъ впереди Европы, въ этомъ отношеніи однако отъ нея отстала и именно благодаря своему лѣсному богатству, дозволяющему но многихъ случаяхъ замѣнять желѣзо деревомъ.

Но европейское желѣзное производство никогда бы не достигло своего теперешняго размѣра безъ каменнаго угля. Это новое топливо имѣетъ двойное значеніе, какъ источникъ теплоты, дѣйствующій непосредственно на обрабатываемыя тѣла и какъ движущая сила, превращающая воду въ паръ. Поэтому понятно, что промышленности оказывается тѣмъ большая услуга, чѣмъ возвышается болѣе полезное дѣйствіе горючаго матеріала. Если нудъ каменнаго угля можно заставить оказать услугу равносильную двумъ пудамъ, то выигрышъ вдвое. Въ этомъ отношеніи принесъ большую пользу промышленности аппаратъ Сименса, которымъ горючіе газы, образующіеся во время самаго горѣнія, проводятся въ печь. Прежде, когда система Сименса не была еще извѣстна, и когда употреблялся коксъ, для полученія 1,000 килогр. стали расходовалось 6,000 килогр. угля; съ аппаратомъ же Сименса выходитъ только 1,000 килогр. Подобное же сбереженіе достигается и при другихъ огнедѣйствующихъ производствахъ печами усовершенствованной или даже совершенно особой конструкціи.

Но вотъ раздумье, даже и при нынѣшней экономіи топлива, возбуждающее боязливое сомнѣніе. Лѣса хотя оказываютъ услугу и меньшую, чѣмъ каменный уголъ, но они обладаютъ неоцѣненнымъ свойствомъ, котораго недостаетъ у каменнаго угля. Вырубленный лѣсъ можно возраститъ вновь. Лѣсное хозяйство можно организовать такъ, что отъ лѣсовъ будетъ получаться на вѣчныя времена извѣстный процентъ матеріала. Съ каменнымъ углемъ не то. Извлеченный изъ земли, онъ уже не возобновляется. И конечно должно наступить наконецъ время, когда запасы каменнаго угля изсякнутъ и отапливать заводовъ и фабрикъ будетъ нечѣмъ. Въ Англіи вывозъ каменнаго угля, не считая внутренняго потребленія, увеличился въ послѣдніе 15 лѣтъ втрое. Онъ достигъ нынче 10 милліоновъ тоннъ ежегодно, и постоянно усиливается. Поэтому понятно, что дальнозоркіе люди задались вопросомъ: что-и, е будетъ дальше и чѣмъ все это кончится? Даже англійскій парламентъ смутился роковымъ вопросомъ. Знающіе практики и ученые, напр. Армстронгъ и Тэйлоръ, пришли къ заключенію, что англійскихъ залежей каменнаго угля достанетъ не больше, какъ на 200 лѣтъ. Такъ какъ это приблизительное соображеніе не привело ни къ чему, то изслѣдованіе вопроса было поручено извѣстному геологу Годригу Мурчисону. По изслѣдованію Мурчисона оказалось, что никакого положительная отвѣта на возбужденный вопросъ дать нельзя.

Тѣмъ не менѣе вопросъ о болѣе расчетливомъ употребленіи каменнаго угля есть одинъ изъ животрепещущихъ вопросовъ современной промышленности, заставившій обратить вниманіе на возможно-выгодную обработку угля. До сихъ поръ при разработкѣ каменнаго угля получалось много пыли и мелкихъ кусковъ, которые, по неудобству ихъ употребленія, пропадали безъ всякой пользы. Если бы этимъ пропадающимъ частямъ можно было сообщить плотность и размѣръ крупныхъ кусковъ, то экономія оказалась бы весьма значительной. Сначала пробовали угольную пыль смѣшивать съ глиной; способъ оказался неудобнымъ, и теперь остановились на мысли смѣшиванія угольной пыли съ смолою, при посредствѣ теплоты и сильнаго давленія. Получились превосходные образчики большихъ плотныхъ кусковъ, дающихъ сильный жаръ. На желѣзныхъ дорогахъ Франціи можно замѣтить уже въ настоящее время постепенно усиливающееся употребленіе круглыхъ каменноугольныхъ кирпичей. Для пароходовъ изготовляютъ четырехугольные, какъ болѣе удобныя для укладки. Во Франціи и въ Бельгіи изготовленіе подобныхъ кирпичей достигло уже до милліона тоннъ ежегодно.

Законъ солидарности, проявляющійся во всемъ, далъ себя почувствовать даже и въ такой, повидимому, мелочи, какъ изготовленіе каменноугольныхъ кирпичей. Изготовленіе ихъ возможно только подъ давленіемъ 100--150 атмосферъ, и конечно машинами, спеціально для того приспособленными. Такимъ образомъ, желѣзу открылся еще новый путь сбыта; отъ желѣзныхъ производителей потребовалось, слѣдовательно, болѣе усиленное его изготовленіе; для болѣе усиленнаго изготовленія желѣза потребовалось большее количество каменнаго угля; боязнь за истощеніе каменноугольныхъ залежей, усиленная этимъ новымъ запросомъ, заставила обратить еще большее вниманіе на экономное употребленіе каменнаго угля; потребовалось, слѣдовательно, болѣе усиленное изготовленіе каменноугольныхъ кирпичей, это усиленное изготовленіе опять вызываетъ болѣе усиленное потребленіе желѣза, и опять повторяется тотъ-же безъисходный, постепенно расширяющійся кругъ, которому нѣтъ конца, и который становится все шире и шире.

Въ этой промышленной солидарности желѣзо играетъ наиболѣе важную роль. Въ приведенномъ примѣрѣ предѣлы расширяющагося круга еще не такъ велики. Но иной размѣръ принимаетъ вопросъ, если обратить вниманіе на желѣзную промышленность во всемъ ея объемѣ. Въ настоящее время нѣтъ ни одного производства, въ которомъ желѣзо, въ формѣ машинъ или другихъ орудій, не играло бы самой главной роли. Дѣйствуя посредственно или непосредственно, желѣзо возвышаетъ человѣческую производительность; усиленная производительность возвышаетъ потребленіе; потребленіе, но закону отраженія, дѣйствуетъ возбудительнымъ образомъ на новое потребленіе, и такимъ образомъ расширяется область экономической дѣятельности, и возбужденный человѣческій умъ напрягается все больше и больше, и каждое новое промышленное движеніе даетъ импульсъ къ развитію новыхъ движеній. Безъ желѣза была бы невозможна цивилизація, въ ея настоящемъ видѣ, и, повторю еще разъ, только желѣзу одолжено человѣчество тѣмъ, что оно не находится и до сихъ поръ въ каменномъ періодѣ экономическаго развитія.

Послѣ той іюли, какую играетъ желѣзо въ соціально-экономической судьбѣ человѣчества, всѣ остальныя промышленности, если и нельзя назвать пигмеями, то а нельзя не видѣть, что они обязаны своимъ развитіемъ драгоцѣннымъ свойствамъ желѣза,

Другой важный предметъ, фигурировавшій на парижской вы ставкѣ, былъ хлопокъ и издѣлія изъ него.

Значеніе хлопчато-бумажной промышленности опредѣлилось вполнѣ во время послѣдняго кризиса, вызваннаго послѣдней американской войной. Когда вспыхнула война, европейскія фабрики удовлетворялись почти исключительно американскимъ хлопкомъ. Изъ 850 милліоновъ килогр., потреблявшихся Европой, 716 доставлялись Америкой. И однимъ ударомъ прекратилось это снабженіе. Въ первый же годъ вывозъ изъ Америки упалъ на _108 милліоновъ, а въ послѣдующій годъ на 25 милліоновъ. Что оставалось дѣлать? Множество фабрикъ должны были закрыться, и рабочіе должны были остаться безъ всякихъ средствъ къ существованію. Оставалось одно средство: усилить хлопковое производство другихъ странъ и разводить хлопчатникъ въ новыхъ мѣстностяхъ. Первой страной во удобству въ этомъ отношеніи была Индія; за нею Египетъ, Бразилія, Левантъ, Антильскіе острова, Алжиръ и даже Италія. Вывозъ индѣйскаго хлопка усилился весьма быстро. Съ 92 милліоновъ килогр. въ 1861 г., онъ достигъ 253 въ 1864 г. Въ Египтѣ вывозъ составлявшій прежде отъ 25 до 35 милліоновъ килогр., достигъ теперь 80 мид.; Бразилія съ 7 мил. дошла до 27. Въ тоже время началось разведеніе хлопка въ Австраліи, въ Турціи, преимущественно въ Малой Азіи, въ Греціи и въ Маль тѣ. Успѣхъ культуры заслуживаетъ тѣмъ большаго вниманія, что въ нѣкоторыхъ мѣстностяхъ, какъ напр. въ Малой Азіи, коробочка, вѣроятно но недостатку теплоты, не лопается сама собой, и для освобожденія хлопка нужно употреблять машину. Задача разрѣшилась очень простымъ механизмомъ, съ которымъ посѣтители выставки и могли познакомиться. Одинъ рабочій съ этой машинкой совершаетъ въ день то, на что безъ машинки нужно 20 человѣкъ.

Постепенно усиливавшееся разведеніе хлопка въ разныхъ мѣст ностяхъ дошло до того, что въ 1864 году изъ нихъ Европа получала его уже 700 мил. килограм. Что же касается до Америки, то она и ли сихъ поръ едва достигла возможности доставлять половину того, что она доставляла прежде. Вмѣсто 716 милліоновъ килогр., которые она давала Европѣ въ 1860 г., она даетъ теперь только 310 мил. За Америку, конечно, бояться нечего, ибо нѣтъ на свѣтѣ народа болѣе предпріимчиваго и энергичнаго, чѣмъ американцы. Нечего бояться того, что когда американцы доведутъ культуру хлопка до прежняго размѣра, остальнымъ странамъ, занявшимся этой промышленностью во время американской войны, придется отказаться отъ своей новой промышленности. Но свѣтѣ еще такъ много людей, одѣвающихся скверно, что если бы хлопчато-бумажное производство удесятерилось, то все-таки останутся еще люди голодные и слѣд. полунагіе.

Хлопковый кризисъ помогъ и шерстяной промышленности. Помимо того, что шерстяное производство подвинулось усовершенствованіемъ механики, дороговизна хлопка заставила примѣшивать шерсть къ такимъ тканямъ, для изготовленія которыхъ употреблялась прежде исключительно хлопчатая бумага. Постепенно возрастающій спросъ на шерсть и шерстяныя ткани заставилъ обратить вниманіе на овцеводство въ такихъ мѣстностяхъ, въ которыхъ прежде не паслось ни одной овцы. Въ Австраліи въ настоящее время столько-же овецъ, сколько и во Франціи; а между тѣмъ первая овца привезена въ Австралію только 70 лѣтъ назадъ. Въ первомъ стадѣ было всего 8 овецъ. Въ Лаплатѣ тонкорунныя овцы завелись только съ 1826 года, и обстоятельства такъ неблагопріятствовали лаплатскому овцеводству, что оно развилось сильнѣе даже австралійскаго. Въ то время, какъ въ Австраліи производство шерсти съ 1859 до 1866 года, съ 15 мил. килогр. дошло до 30 съ половиною, т. е. усилилось на 108%, въ Лаплатѣ съ 7 ¹/₂ мил. оно достигло 27 мил., или увеличилось 268%.

И здѣсь новыя обстоятельства дали новый толченъ человѣческой промышленной изобрѣтательности. Главный недостатокъ лаплаткой шерсти заключается въ томъ, что на пампасахъ ростетъ во множествѣ одно смолистое растеніе, пристающее къ руку. Чтобы очистить шерсть отъ нечистоты, въ Европѣ придумывались разныя машины, которыя несмотря; на разныя улучшенія, не достигали вполнѣ своей цѣли, потому что не очищали шерсть вполнѣ и ломали ее. Пришлось искать спасенія не въ механикѣ, неприведшей къ цѣли, а въ химіи, и она дѣйствительно помогла. Открылось, что помочь горю можетъ сѣрная кислота. Это открытіе спасло лаплатскую шерстяную промышленность и открыло ланлатской шерсти двери многихъ фабрикъ, прежде отъ нея отказывавшихся. Какъ ни ничтожно невидимому это открытіе, но люди знающіе приписываютъ ему громаднѣйшую важность, ибо и шерсть другихъ мѣстностей страдаетъ подобнымъ же недостаткомъ.

Операціи очистки шерсти принадлежитъ въ шерстяной промышленности такое же значеніе, какъ и гребенной обработкѣ шерсти. Читателю, конечно, извѣстно, что шерсть, послѣ мытья, подвергается ческѣ, или точнѣе сортировкѣ особыми машинами. Такъ какъ для каждаго сорта матеріи требуется шерсть извѣстной длины, то ческой сортируются волоса но ихъ длинѣ. Сортированіе шерсти достигло, но мѣрѣ развитія шерстянаго производства, огромнаго размѣра, и составляетъ само по себѣ отдѣльную промышленность.

Третій важный предметъ, игравшій на всемірной выставкѣ видную роль, есть петролеумъ или, по нашему, керосинъ.

Добываніе петролеума есть самое замѣчательное промышленное явленіе послѣдняго времени. Эта новая промышленность указываетъ, между прочимъ, что можетъ сдѣлать народъ, подобный американцамъ, владѣющій сильнымъ промышленнымъ импульсомъ.

Петролеумъ въ Америкѣ, какъ и повсюду, не игралъ ровно никакой роли. О существованіи его знали, любовались имъ, какъ диковинкой, и дѣло не шло дальше итого. Но вотъ американцамъ является мысль изслѣдовать предметъ и, если возможно, воспользоваться имъ промышленнымъ образомъ.

Мысль эта легла въ основаніе новой промышленности, созданной Пенсильваніей, въ которой петролеумъ оказался въ громадномъ количествѣ. Въ настоящее время петролеумъ составляетъ предметъ огромной торговли. Цѣлый торговый флотъ потребовался для перевозки его въ Европу. Множество городовъ создалось вновь въ Америкѣ, въ мѣстностяхъ его разработки. Съ 1861--1867 г. Америка извлекла изъ земли и доставила въ Европу болѣе 1,040,000 тоннъ петролеума. Вывозъ его постоянно усиливается. Съ 5 милліоновъ литръ, вывезенныхъ въ 1861 году, дошелъ вывозъ до 300 мил. въ 1867 году. Общая цѣна петролеума, несмотря на его замѣчательную дешевизну, составляетъ болѣе 100 милліоновъ франковъ. Петролеумъ въ самое короткое время сдѣлался третьимъ, по важности, предметомъ вывоза Америки.

Очистка петролеума вызвала въ Европѣ множество фабрикъ, спеціально предназначенныхъ для этого дѣла. Посѣтители парижской выставки могли видѣть модели этихъ новыхъ фабрикъ. При очисткѣ петролеума получаются разные сорта масла, начиная отъ самаго легкаго, какъ скипидаръ, до самаго тяжелаго, идущаго на смазку машинъ. Кромѣ того, получается превосходнѣйшій парафинъ, идущій на свѣчи. Употребленіе керосина для комнатнаго освѣщенія читателю извѣстно. А быстрое распространеніе его я вытѣсненіе прежняго маслянаго освѣщенія обязано исключительно необычайной дешевизнѣ этого новаго продукта. Если бы керосинъ не издавалъ непріятнаго запаха, то распространеніе его, конечно, усилилось бы еще болѣе.

Примѣру Америки стараются слѣдовать нынче и другія страны, въ которыхъ находятся нефтяные источники. Въ этомъ случаѣ первое мѣсто принадлежитъ Россіи, ибо на Кавказѣ находится громаднѣйшій европейскій бассейнъ нефти.

Эта промышленность, какъ кажется, не остановится на доставленіи матеріала для освѣщенія, Есть попытки полученія изъ петролеума дешеваго свѣтильнаго газа, который могъ бы служить горючимъ матеріаломъ для паровыхъ машинъ, и преимущественно для пароходовъ, Конечно, это еще вопросъ будущаго.

Основной характеръ нынѣшней промышленности заключается въ томъ, что машины вытѣсняютъ повсюду ручной трудъ, и механика стремится болѣе и болѣе занять первое мѣсто въ числѣ промышленныхъ знаній. Благодаря механикѣ, многія отрасли производства достигли въ самое короткое время громаднаго развитія, и маленькія ремесленныя заведенія и мастерскія превратились въ исполинскія фабрики и заводы. Чтобы понять то великое значеніе, какое механика получила въ наше время, пусть читатель припомнитъ только физіономію промышленнаго міра въ началѣ нынѣшняго столѣтія. Раздѣленіе работъ существовало тогда въ самой слабой степени. Исполинскія машины, приводимыя въ движеніе водой или паромъ, находились, какъ рѣдкость, только кое-гдѣ, а производительная сила промышленнаго населенія равнялась едва четверти ея нынѣшняго размѣра. И точно какимъ нибудь чудомъ увеличилась сила человѣка вчетверо, до того, что нѣкоторые изъ экономистовъ даже испугались за судьбу человѣчества, и думали, что міръ погибнетъ, подавленный своей собственной производительностью.

Кончивъ свои завоеванія въ предѣлахъ громаднаго объема, механика устремилась теперь къ вытѣсненію человѣческаго труда въ мелочныхъ производствахъ, дѣлая въ нихъ такую же революцію, какую она произвела нѣкогда, созидая на фабрикахъ паровыхъ двигателей.

Паровой двигатель вопросъ теперь уже оконченный. Дальше того, до чего дошла паровая машина, въ существенныхъ своихъ частяхъ ей идти некуда. Но иначе стоитъ вопросъ относительно тѣхъ производствъ, гдѣ механика хочетъ замѣнить не человѣческую силу, а человѣческое искуство. На этотъ путь механика еще только вступаетъ, и много труда и работы предстоитъ ей на этомъ новомъ поприщѣ. Механика даже пытается проникнуть въ предѣлы химіи, что она и доказала въ красильномъ искуствѣ.

Въ какой степени настойчиво механика пытается проникнуть во всѣ отрасли человѣческаго труда, посѣтители выставки могли убѣдиться, глядя на машину для изготовленія папиросъ. Другой рядъ машинъ этого же характера при надлежитъ къ области хлѣбопеченія. Не говоря уже про паровыя мельницы, которыми кладется такая поразительная разница между трудомъ дикаго араба и цивилизованнаго европейца, устранившими почти совершенно человѣческій трудъ, механика занялась нынче изготовленіемъ аппаратовъ для печенія хлѣба. Посѣтители Марсоваго поля съ любопытствомъ накидывались на аппараты двухъ парижскихъ булочниковъ, изготовлявшихъ тутъ же, на Марсовомъ полѣ, хлѣбъ.

Механика собирается поглотить а кузнечное дѣло. На парижской выставкѣ было много кузнечныхъ вещей, изготовленныхъ машинами.

Кроильныя и швейныя машины читателю извѣстны. Въ Парижѣ изготовляется ежегодно на 30 милліоновъ франковъ однихъ машинныхъ галстуковъ. Болѣе 10,000 работницъ живутъ тамъ же шитьемъ машиннаго бѣлья. До сихъ поръ повсюдному распространенію швейной машины мѣшала еще ея дорогизна. Но теперь и это обстоятельство съ каждымъ годомъ устраняется все болѣе и болѣе.

Только одно поприще оставалось до сихъ поръ наиболѣе закрытымъ для механики -- поприще сельскаго хозяйства. А между тѣмъ здѣсь болѣе, чѣмъ гдѣ либо, нужны машины. Машины особенно необходимы для мѣстностей рѣдко населенныхъ. На выставкѣ находился цѣлый рядъ земледѣльческихъ машинъ, изобрѣтенныхъ по преимуществу американцами, и между ними фигурировала жатвенная машина Макъ-Кормика. Въ Америкѣ жатвенныхъ машинъ дѣйствуетъ въ настоящее время 175,000, и, какъ расчитываютъ тамошніе сельскіе хозяева, машинами этими замѣняется работа 1,500,000 рабочихъ, которыхъ невозможно было бы достать ни за какія деньги. Благодаря этимъ машинамъ, хлѣбъ можетъ быть убранъ въ самое короткое время. Кромѣ того ими теряется гораздо меньше зерна, чѣмъ ручной работой.

Безъ машинъ перевозка сѣна на большія разстоянія была невозможна: теперь же сѣно прессуютъ и въ такомъ видѣ оно составляетъ весьма удобоперевозимый матеріалъ, какъ для снабженія большихъ городовъ, такъ по преимуществу въ военное время.

Даже выдергиваніе зубовъ сдѣлалось нынче знаніемъ невозможнымъ безъ содѣйствія механики и химіи. Лѣтъ сто назадъ зубной врачъ былъ не больше, какъ простой практическій ремесленникъ. Но если нынѣшній зубной врачъ желаетъ имѣть успѣхъ, онъ долженъ быть ученымъ хирургомъ и имѣть въ своемъ распоряженіи весь ассортиментъ инструментовъ и приборовъ, созданныхъ къ его услугамъ механикой и химіей- О важности этой новой промышленности читатель можетъ судить изъ того, что на одной изъ фабрикъ Филадельфіи, занимающейся изготовленіемъ всего необходимаго для практики зубныхъ врачей, работаетъ 300 рабочихъ.

Но кажется ни съ одной изъ промышленностей не случилось въ XIX столѣтіи такого перелома, какъ съ книгопечатаніемъ. Въ настоящее время химическимъ печатаніемъ можно оттиснуть 6,000 листовъ въ часъ. Этого мало. Быстрота показалась недостаточной и было придумано помочь скоропечатной машинѣ иску степнымъ ускореніемъ набора или, точнѣе, замѣной его клише. Для того, чтобы напечатать что нибудь въ возможно-скорѣйшее время, снимаютъ съ набора клише посредствомъ тѣста изъ бумаги и бѣлилъ. Масса, налитая на наборъ, высыхаетъ весьма быстро и не стоитъ почти ничего; но въ тоже время образуетъ такой твердый оттискъ, что на него можно тотчасъ же выливать растопленный металлъ и получать превосходный обратный оттискъ. Если мало одного клише, то снимаютъ два, три, четыре и болѣе. Есть народныя изданія, для которыхъ снимается 24 клише, и этимъ способомъ 24 скоропечатными машинами можно оттиснуть въ часъ 144,000 листовъ. 30 или 40 лѣтъ тому назадъ журналъ въ 120,000 экземпляровъ печатался на 160 типографическихъ станкахъ, и для всего уѣла требовалось 1,300 рабочихъ. Того же самаго результата достигаютъ нынче 90 рабочими и 9 машинами. А улучшенія, сдѣланныя Маринони, даютъ такой же самый результатъ съ I машинами и 28 рабочими въ часъ. Въ матеріальномъ отношеніи типографское искуство даетъ въ настоящее время возможность удовлетворять самымъ щедрымъ образомъ потребности въ чтеніи.

Нельзя пройти молчаніемъ и еще одинъ родъ машинъ, безъ которыхъ современная промышленность не дошла бы до своего теперешняго совершенства. Машины эти называются орудіями-машинами или рабочими машинами. Они какъ будто бы хотятъ совершенно вытѣснить личное искуство человѣка и сдѣлать изъ него простого надзирателя. Особенную услугу яти машины оказываютъ на машинныхъ фабрикахъ. Безъ нихъ подобныя фабрики пришлось бы закрыть. При посредствѣ этихъ машинъ отдѣлываются громадныя штуки желѣза и стали, вытачиваются желѣзные валы для пароходовъ, рѣжутъ, стругаютъ и пилятъ металлъ, какъ какое нибудь мягкое дерево, приготовляютъ различные инструменты, нарѣзаютъ зубцы, куютъ и т. д. Теперешніе локомотивы, выстроенные такъ солидно и математически точно, что могутъ идти въ часа, сто верстъ, обязаны исключительно своею прочностью машинамъ-орудіямъ. Изобрѣтателемъ этихъ машинъ считается Уатвортъ, который выставилъ въ 1867 году машины далеко превосходившія прежнія своимъ размѣромъ и почти полной автоматичностью, т. е. почти полнымъ устраненіемъ работы человѣка.

Безконечная пила, до сихъ поръ употреблявшаяся для рѣзанія дерева и приготовленія деревянныхъ украшеній для фризовъ домовъ, для фортепіанъ, шкатулокъ, стульевъ и т. д., примѣняется теперь уже къ металламъ. Полоса желѣза въ 25 миллиметровъ, т. е. въ дюймъ, пилится по всѣмъ кривымъ направленіямъ съ быстротой 10 миллиметровъ въ минуту, или почти 2 ¹/₂ аршина въ часъ. На выставкѣ былъ кусокъ желѣза въ 20 сантиметровъ толщины. который разрѣзы вился безконечной пилой въ двойную спираль не толще двухъ миллиметровъ. Механическая кузница, находившаяся на выставкѣ и работавшая паровой машиной, замѣняетъ работу на шести наковальняхъ. Машина Пукье разрѣзывала желѣзную проволоку на куски, сгибала ихъ въ кольца, насаживала одно на другое и изъ прибора выходила готовая цѣпь. Хороша была и машина для изготовленія шарнировъ. Она рѣзала и дѣлала свое дѣло съ такою быстротой, что едва глазъ могъ слѣдить за всѣми манипуляціями. Пыла еще машина для изготовленія всевозможной столярной работы. Даже алмазъ, служившій до сихъ воръ предметомъ роскоши и суетнаго тщеславія, превратился въ орудіе производства. Теперь алмазъ употребляется для просверливанія минераловъ и преимущественно кварца. Тотъ же алмазъ употребляется для обдѣлки всякихъ твердыхъ камней, а гранитъ и порфиръ обрабатываются имъ совершенно легко.

Цѣлый рядъ другихъ орудій, машинъ, моделей разныхъ построекъ и общественныхъ сооруженій только болѣе подтверждалъ ту мысль, что промышленный геній человѣка идетъ впередъ безостановочно.

Хирургическіе инструменты заслуживаютъ въ этомъ отношеніи особеннаго вниманія, потому что они непосредственно назначены для облегченія страданій человѣчества. Напр., на выставкѣ находился приборъ Бофора для искуственной замѣны потерянныхъ членовъ. Машина эта не только вполнѣ отвѣчаетъ своей цѣли, но и чрезвычайно дешева. Докторъ Тялло въ своемъ отчетѣ говоритъ, что одинъ солдатъ, потерявшій въ Крыму обѣ руки, могъ, при помощи прибора Бофора, сыграть 4 партіи въ шахъ и матъ, и противникъ его не замѣтилъ, что имѣетъ дѣло съ искалѣченнымъ человѣкомъ.

И изъ всѣхъ остальныхъ областей человѣческаго труда были представлены изумительные образщики человѣческаго искуства и изобрѣтательности, убѣждающіе въ томъ, какъ безгранично широко поле, которое человѣческій геній можетъ разработать.

Искуство и знаніе дозволяютъ болѣе и болѣе замѣнять прежніе сырые продукты природы новыми искуственными или прежде невѣдомыми. Такъ, свекловица замѣнила не только прежній сахарный тростникъ, но стала предметомъ громаднѣйшей промышленности. Такъ, необыкновенное развитіе книжнаго дѣла, возбудившее боязнь за недостатокъ бумаги, заставило пріискать новые матеріалы для замѣны тряпья. Такъ, для построекъ придуманы искуственные камни, оказывающіеся болѣе выгодными и дешевыми, чѣмъ камни естественные. Нынѣшняя общественная архитектура достигла такой грандіозности, и вмѣстѣ съ тѣмъ изящества и удобства, что висячіе сады Семирамиды приходится уже разжаловать изъ семи чудесъ свѣта. Особеннаго вниманія заслуживаютъ тѣ улучшенія въ частныхъ и общественныхъ сооруженіяхъ, которыя имѣютъ въ лицу общественное здравіе. И въ этомъ, можетъ быть, заключается главнѣйшее доказательство дѣйствительной плодотворности современныхъ знаній и ихъ практическихъ приложеній. Лѣтъ сто тому назадъ почти повсюду были неизвѣстны условія, вредно вліяющія на людей, и средства ихъ устраняющія. Грязь, помои, нечистота льются и кидаются у насъ и теперь куда Богъ положитъ на душу кухарки. Просачиваясь въ землю, они отравляютъ ключи и источники, заражаютъ рѣки, и затѣмъ хворающіе люди недоумѣваютъ съ дѣтской наивностью, почему тифъ, холера и другія болѣзни уносятъ такое множество жертвъ? По среднему уровню пониманія оказывается, что на то воля божія. Въ настоящее время устраивается въ Европѣ не только превосходнѣйшая система клоакъ, но ужь недалеко и то время, когда нечистоты будутъ превращаться химическими средствами въ безвредное для здоровья сельско-хозяйственное удобреніе. Рядомъ съ этимъ идетъ искуственное снабженіе водою для домашняго употребленія, и водою, какъ двигателемъ, для домашнихъ ремесленныхъ работъ. Обезводненіе болотъ и осушка озеръ -- тоже грандіозность нашего времени. Большія озера выкачиваются машинами, болота превращаются въ культурную землю и, такимъ образомъ, увеличивается поверхность земли и дается новый просторъ и новыя средства существованія для увеличивающагося населенія.

Но недовольствуясь тѣмъ, что уже сдѣлано, человѣкъ направляетъ свое пытливое око все далѣе и далѣе, и хочетъ проникнуть, повидимому, въ самыя сокровенныя нѣдра земли. Болѣе совершенное удовлетвореніе своихъ естественныхъ потребностей было всегдашнимъ побужденіемъ человѣка. Человѣкъ всегда хотѣлъ воспользоваться и силами природы, и животными и растеніями, пользу которыхъ онъ видѣлъ. Но порядокъ въ распредѣленіи животныхъ и растеній, природа устроила не по нуждамъ человѣка. Разные виды хлѣбныхъ и хозяйственныхъ растеній и теперешнія домашнія животныя родились первоначально вовсе не въ тѣхъ мѣстностяхъ, гдѣ они теперь находятся. Существующій порядокъ создался аклиматизаціей и переселеніемъ. Въ животномъ царствѣ, какъ кажется, идти въ этомъ отношеніи дальше некуда. Съ царствомъ растительнымъ не то. Такъ Калифорнія и Австралія представляютъ чрезвычайно полезные образцы многихъ растеній и древесныхъ породъ, которые могутъ и должны быть аклиматизованы въ другихъ мѣстностяхъ. Аклиматизація все больше и больше принимаетъ направленіе и размѣръ промышленнаго знанія. Китайскій чай и южно-американское дерево, дающее хинную корку, аклиматизовываются нынче съ полнымъ успѣхомъ въ новыхъ мѣстностяхъ. Въ Индіи хина успѣваетъ еще лучше, чѣмъ въ своемъ отечествѣ, и заключаетъ въ себѣ большее количество хинина и другихъ алколоидовъ, чѣмъ въ первобытныхъ лѣсахъ Боливіи и Перу. Въ Индіи придумали даже увеличивать содержаніе хинной коры завертываніемъ деревьевъ въ мохъ.

Послѣднія наблюденія надъ аклиматизаціей растеній показали, что культура иноземныхъ растеній грозитъ вытѣсненіемъ флоры туземной. Своимъ цвѣтущимъ состояніемъ Антильскіе острова обязаны сахарному тростнику, но онъ явился на нихъ извнѣ. Хлопчатникъ, играющій почти первую роль въ промышленно-экономическомъ развитіи Америки, то же не американское растеніе. Кофейный кустъ, индиго, ваниль, табакъ, рисъ, составляющіе источники процвѣтанія Явы, явились туда всѣ изъ другихъ мѣстностей. Картофель, завладѣвающій въ Европѣ и въ Америкѣ все большимъ и большимъ пространствомъ -- растеніе то же ввозное. Виноградъ, создавшій во Франціи не только громадное винодѣліе для общенароднаго употребленія, но и служащій источникомъ огромной постоянной выгоды страны, не есть туземное растеніе. И вся нынѣшняя міровая агрикултура есть не больше, какъ обмѣнъ растеній между различными странами и результатъ улучшеній и ухода, созданныхъ человѣческими руками. Быстрота, съ которой нѣкоторыя лѣсныя породы, аклмматизованныя разъ, распространяются въ новой мѣстности, возбуждаетъ изумленіе ученыхъ людей. Но важнѣе этого ученаго изумленія тотъ законъ солидарности, который проявляется въ аклиматизаціи растеній, повидимому чуждыхъ тѣмъ или другимъ мѣстностямъ.

Именно этой солидарности и духу изслѣдованія европейскаго населенія обязана промышленность и цивилизація своими теперешними успѣхами. Европеецъ обнаруживаетъ поразительную силу пытливаго и творческаго духа въ знаніяхъ, литературѣ, изящныхъ искуствахъ, политикѣ, какой не представляетъ ни одна изъ остальныхъ расъ человѣческаго рода. Если бы не было европейца, исторія человѣчества стояла бы въ.томъ неподвижномъ видѣ, въ какомъ мы, напримѣръ, находимъ ее въ Индіи, гдѣ до водворенія англичанъ народъ изготовлялъ и носилъ одни и тѣ же матеріи съ незапамятныхъ временъ, гдѣ не существовало сношеній между двумя рядомъ лежащими провинціями. Какимъ образомъ дѣйствуетъ пытливый умъ европейца и къ какимъ широкимъ результатамъ приводитъ иногда обстоятельство, повидимому, ничтожное, можетъ служить доказательствомъ слѣдующій фактъ. Одинъ англичанинъ, живущій въ Индіи выслалъ, лѣтъ 30 тому назадъ, къ своему знакомому въ Калькуту, нѣсколько стеклянныхъ банокъ съ разными образчиками, заложивъ промежутки волокномъ хоты. Юта есть родъ конопли, непользовавшейся въ Индіи ровно никакимъ значеніемъ. Чистота и блескъ волоконъ обратили на себя въ Калькутѣ вниманіе одного канатнаго фабриканта, увидѣвшаго ихъ совершенно случайно. Онъ выписалъ юту, чтобы сдѣлать опыты, и съ этого момента начинается ея извѣстность. Слава юты распространилась скоро, перешла черезъ океанъ и въ настоящее время она составляетъ почти повсюду сырой матеріалъ ткацкой промышленности. Сто килограммовъ, доставленные изъ Индіи во Францію, стоютъ не болѣе 50 франковъ. Въ Англію ввозится ея около 80 милліоновъ килограммовъ.

Подобное же значеніе получилъ въ промышленности и каучукъ. Каучукъ, какъ извѣстно, есть сокъ одного дерева, скоровысыхающій на воздухѣ. На родинѣ сокъ этотъ собирается первобытнымъ способомъ и оттого нечистымъ является въ Европу. Здѣсь онъ уже составляетъ предметъ весьма тщательной обработки. Нѣсколько лѣтъ тому назадъ резина била извѣстна развѣ только однимъ школьникамъ, какъ средство для вытиранія карандаша. Теперь же -- съ тѣхъ поръ какъ было придумано примѣшивать къ каучуку сѣру, онъ сдѣлался предметомъ весьма обширной промышленности. Такую же роль начала играть гутта-перча, еще такъ недавно вовсе неизвѣстная. Услуга этого новаго вещества виднѣе всего въ томъ, что оно играетъ главнѣйшую роль въ изготовленіи канатовъ для подводныхъ телеграфовъ, и что оно служитъ матеріаломъ для изготовленія литейныхъ формъ. Но и здѣсь пытливый умъ европейца не останавливается только на каучукѣ и гутта-перчѣ. Въ экваторіальныхъ мѣстностяхъ Америки уже отыскиваются многія породы деревъ, дающія подобныя же вещества и въ большомъ количествѣ.

Люди, смотрящіе на міръ съ точки зрѣнія общихъ итоговъ, умиляются современнымъ состояніемъ промышленнаго прогресса. И нельзя не согласиться, что люди общихъ итоговъ вполнѣ правы съ своей точки зрѣнія. Промышленность идетъ впередъ гигантскими шагами, физіономія міра въ послѣдніе сто лѣтъ измѣнилась совершенно. Нѣтъ на землѣ уголка, куда бы не забрался промышленный или ученый европеецъ, нѣтъ предмета въ землѣ, въ водѣ, въ воздухѣ, изъ котораго современный промышленный человѣкъ не пытался бы извлечь выгоду. И несмотря на этотъ исполинскій прогресъ, люди общихъ итоговъ имъ недовольны. Они хотятъ идти все дальше, и мечтаютъ даже о такихъ перемѣнахъ, которыя людямъ не ихъ міровозрѣнія поставились бы въ упрекъ, какъ утопическія. Нѣкоторые изъ этихъ прогрессивныхъ мечтаніи уже осуществляются, другимъ предстоитъ болѣе или менѣе близкое будущее. Такъ поперегъ Америки предполагается прорыть каналъ почти въ 2 ¹/₂ тысячи верстъ, который долженъ соединить Атлантическій и Тихій океаны; Суэзскій капалъ, открывающій прямой путь изъ Средиземнаго моря въ Индѣйскій океанъ, будетъ оконченъ въ концѣ нынѣшняго года. Въ Америкѣ должна пройдти желѣзная дорога въ 5 ¹/₂ тысячъ верстъ для соединенія гаваней Нью-Іорка и Санъ-Франциско. Дорога эта будетъ готова черезъ 3 или 4 года. Еще одна желѣзная дорога должна пройдти отъ Лаплаты черезъ Пампасы, центральный хребетъ Андовъ, чтобы достигнуть чилійскаго берега на Тихомъ океанѣ. Предпріятіе это хотя еще въ проэктѣ, но въ его осуществленіи никто не сомнѣвается. Тѣ же люди замышляютъ о продолженіи нью-іоркской-сентъ-франциской дорога въ старомъ свѣтѣ. Дорога эта должна пройдти черезъ русско-азіятскія владѣнія, т. е. всю Сибирь и соединиться черезъ русско-европейскія дороги съ западно-европейской сѣтью. Дорога эта будетъ конечно вѣнцомъ желѣзно-строительнаго дѣла, ибо длина ея составитъ около 10,000 верстъ. Но и на этомъ не хочетъ остановиться современная промышленность. Мечтаютъ о подземной дорогѣ между Франціей и Англіей, и въ осуществленіи этой мечты не видятъ ничего невозможнаго. Глубина моря въ томъ мѣстѣ, гдѣ предполагается дорога, очень незначительна, и полагаютъ, что вертикалъ отъ морской поверхности до тунеля составитъ не болѣе 100 метровъ. Геологическія изслѣдованія обоихъ береговъ показываютъ, что въ этой мечтѣ нѣтъ ничего утопическаго. Почва довольно крѣпка и легко поддастся буренію, ибо, какъ полагаютъ, придется рыть въ мѣловомъ слоѣ. Замѣчательный успѣхъ и достигнутая уже опытность въ буреніи артезіанскихъ колодцевъ, позволяютъ надѣяться уже на то, что африканскія пустыни превратятся въ плодородную землю, ибо имъ доставится повсюду освѣжающая влага, создавшая оазисы. Въ алжирскихъ владѣніяхъ Франціи эта мысль получила уже практическое примѣненіе, благодаря вырытымъ въ нихъ артезіанскимъ колодцамъ.

Одно осуществленное стремленіе вызываетъ немедленно новое желаніе. Теперь уже недовольны, что между Америкой и Европой только одна телеграфная линія, французы подумываютъ о другой линіи, которая должна идти отъ Бреста. Они подумываютъ и еще о линіи, которая должна идти черезъ Лиссабонъ въ южную Америку, съ боковыми линіями въ Африку. Облегченіе и удешевленіе почтовыхъ сношеній составляетъ тоже общее желаніе. И дѣйствительно, не только относительно внутреннихъ, но и международныхъ почтовыхъ сношеній остается еще желать многаго. Напримѣръ, письмо посланное изъ Варшавы въ Камчатку оплачивается за 12,000 верстъ 10 копѣйками; но письмо изъ той же Варшавы въ Парижъ, т. е. за 3,000 верстъ стоитъ около 30 коп. Объ общемъ календарѣ поговариваютъ уже давно; точно также какъ объ общемъ промышленномъ и ученомъ языкѣ, объ общемъ меридіанѣ, объ однообразной системѣ вѣса, мѣры и монеты. Промышленный прогрессъ идетъ страшнымъ, исполинскимъ шагомъ и Сисмонди былъ правъ, испугавшись за судьбу человѣчества. Онъ думалъ, что промышленность подавитъ міръ и изобразилъ свою боязнь картиннымъ образомъ въ сказкѣ о водоносѣ, которую ему разсказывали въ дѣтствѣ.

III.

Общій промышленный итогъ, взятый безотносительно, дѣйствительно подавляетъ воображеніе. Но характеръ картины мѣняется при спеціализированіи вопроса.

Необычайный успѣхъ въ промышленности, замѣчается только въ одной ея части, -- въ фабрично-заводской. По есть еще одна громадная область, въ которой почти ничего не сдѣлано. Въ Европѣ и до сихъ поръ еще много мѣстностей, въ которыхъ земледѣліе находится на той же степени развитія, на какой оно находилось тамъ 2000 лѣтъ назадъ. Конечно изобрѣтеніе сельско-хозяйственныхъ машинъ много способствуетъ успѣху земледѣльческой культуры; по всѣ эти успѣхи -- капля въ морѣ! Если же брать въ расчетъ крошечныя пространства, на которыхъ устроилось, такъ называемое, интенсивное хозяйство, то обнаружится, что сельское хозяйство на земномъ шарѣ вообще находится въ томъ же состояніи, въ какомъ оно находилось во времена Гомера. Необходимымъ слѣдствіемъ такой неподвижности является невозможность имѣть предметы первой необходимости въ достаточномъ количествѣ. Сколько людей въ Европѣ не имѣютъ возможности питаться постоянно хлѣбомъ и должны отказывать себѣ не только въ мясѣ, но даже въ картофелѣ. Измѣнить это печальное положеніе есть главнѣйшая задача нашего времени. Медицинская статистика показываетъ, что недостаточно питательная пища, нездоровыя помѣщенія и вредный фабрично-промышленный трудъ ведутъ къ физическому упадку европейской расы. Статистика повсюду представляетъ поразительные факты той невозможности снабженія войскъ сильными, рослыми и здоровыми людьми, которой Европа не знала сто лѣтъ назадъ, когда еще не владѣла своимъ теперешнимъ промышленномъ прогрессомъ. Кромѣ недостаточнаго количества необходимыхъ жизненныхъ припасовъ, сельское хозяйство Европы не производитъ далеко и того количества сырья, которое бы оно могло производить для промышленности. Въ чемъ же причина этого зла? Главная причина заключается въ томъ жалкомъ положеніи, въ которомъ до сихъ поръ находится земледѣльческое населеніе.

Съ незапамятныхъ временъ на населеніе деревень смотрятъ какъ на подчиненную касту. Въ древнемъ Римѣ сельскому населенію жилось гораздо труднѣе чѣмъ городскому. Въ средніе вѣка изъ крестьянъ сдѣлали крѣпостныхъ, и у нихъ никогда не было возможности коллективнымъ противодѣйствіемъ помѣшать такому угнетенію, подобно тому, какъ спасались отъ подавляющаго ихъ гнета промышленные производители городовъ, составлявшіе корпораціи, цехи и т. д.

Кромѣ того всѣ тягости налоговъ падали обыкновенно на сельское населеніе. Его облагали и поголовной податью, и десятиной, и всякимъ видомъ косвенныхъ налоговъ, выжимая такимъ образомъ послѣднюю копѣйку изъ мужицкаго кошелька, и оставляя ему лишь столько, чтобы не умереть съ голоду.

Кромѣ матеріальнаго гнета, отъ котораго терпѣлъ земледѣлецъ, люди другихъ слоевъ подавляли его еще нравственно. Мужика ставили внѣ цивилизаціи. Городъ, дворянство, правительство смотрѣли на мужика, какъ на раба, какъ на исключительно мускульную силу, неспособнаго ни для какой другой человѣческой дѣятельности. Физіократамъ принадлежитъ честь перваго луча свѣта, который они кинули въ головы образованныхъ людей относительно воззрѣній на мужика. Они первые приняли мужицкое дѣло и земледѣліе подъ свое покровительство, и Гурнэ весьма мѣткимъ афоризмомъ указалъ великое значеніе простонародья въ общей экономіи государства: "Бѣденъ мужикъ -- бѣдно государство; бѣдно государство -- бѣденъ король", сказалъ онъ Людовику XV.

Но сознанія той роли, какую играетъ и какую суждено играть земледѣльцу, далеко еще не привело къ достаточно усиленной правительственной практикѣ для улучшенія крестьянскаго быта. И въ Америкѣ, и даже у насъ, придумано не мало земледѣльческихъ машинъ, понижающихъ запросъ на крестьянскія руки и освобождающихъ землевладѣльцевъ отъ зависимости рабочаго. Много сдѣлано и для опредѣленія условій успѣшности земледѣльческой культуры. Разъяснена вполнѣ роль удобренія; для замѣны недостаточнаго животнаго удобренія придуманы минеральныя, приготовляемыя на фабрикахъ или извлекаемыя изъ земли; цѣлыя корабли нагружаются гуано. Но ни минеральное удобреніе, ни гуано не попадаютъ на крестьянскія поля и фабрики искуственныхъ компостовъ и другихъ земдеудобрительныхъ веществъ работаютъ не для мужика. Конечно нельзя отрицать, такъ сказать, научнаго прогресса земледѣлія; но вѣдь это только въ общемъ итогѣ, въ цифрѣ котораго главная масса земледѣльцевъ неиграетъ ровно никакой величины.

Но въ то же время, когда факты жизни указываютъ на такое жалкое повсюдное состояніе земледѣльцовъ, люди общихъ итоговъ объясняютъ отсталость крестьянина его невѣжествомъ, и требуютъ, чтобы онъ немедленно превратился въ образованнаго человѣка. Образованіе, конечно, вещь хорошая, и знанія мужику необходимы. Не менѣе извѣстно всѣмъ и то, что почти въ цѣломъ свѣтѣ существуютъ сельскія школы, назначенныя для мужицкихъ дѣтей; но вопросъ не въ этомъ, а въ томъ, чему учатъ въ этихъ школахъ. Элементарное образованіе сельскихъ школъ небольше, какъ уловка, если образованные люди намѣренно дѣлаютъ то, что они дѣлаютъ, или же фактъ любопытнѣйшаго человѣческаго слабомыслія, если люди не знаютъ, что они дѣлаютъ. Существующее въ сельскихъ школахъ образованіе не имѣетъ рѣшительно ни малѣйшей связи съ организаціей новѣйшаго человѣческаго общества, и съ тѣми стремленіями, которыя уже заявились въ новѣйшей исторіи. Повсюду въ народныхъ школахъ готовятъ не людей настоящаго и будущаго, а людей прошлаго, точно человѣчеству нужно идти не впередъ, а назадъ. Развѣ въ какой нибудь сельской школѣ учатъ земледѣлію? Развѣ изъ мальчика приготовляютъ будущаго землевладѣльца? Кто объясняетъ ему условія успѣшности сельско-хозяйственной культуры? Кто учитъ его значенію удобренія и объясняетъ химическія, механическія, атмосферическія и соціально-экономическія вліянія, знаніемъ которыхъ только и создается истинный сельскій хозяинъ? Скажутъ, что это предметы высшаго образованія, недоступные мужицкому уму. Но у всякой теоріи есть своя практика. На нашихъ пароходахъ и на многихъ фабрикахъ управляютъ паровыми машинами механики, знакомые Съ дѣломъ исключительно практически и управляютъ хорошо. Вмѣсто расширенія горизонта понятій сельскаго населенія, его учатъ только читать да писать, да первымъ четыремъ правиламъ арифметики и только величаются при этомъ услугой, будто бы оказываемой человѣчеству и цивилизаціи.

Образованные люди, располагающіе судьбой невѣжественнаго простонародья, порѣшивъ, что ему нуженъ извѣстный сортъ знаній низшаго качества, поступаютъ такъ послѣдовательно, что и образованіе народа ввѣряютъ людямъ какъ разъ для того наименѣе способнымъ и пригоднымъ. Что можетъ быть жалостнѣе положенія сельскаго учителя? Во всей Европѣ держатъ сельскихъ учителей въ какой-то крѣпостной зависимости; не говоря уже про то, что учителямъ сельскихъ школъ дается жалованье, немного больше солдатскаго, но и въ своей дѣятельности, если бы между ними, даже и выдался человѣкъ способный, они связаны такими тѣсными рамками, малѣйшее стремленіе къ расширенію которыхъ считается чуть-ли не государственнымъ преступленіемъ. Находясь въ печальномъ настоящемъ, сельской учитель лишенъ и будущаго. Если онъ самъ не изъ деревни, если онъ не членъ крестьянской семьи, то это самый жалостный пролетарій изъ всѣхъ пролетаріевъ въ мірѣ. И любопытнѣе всего то, что въ подобномъ положеніи находятся сельскіе учителя не какой нибудь Турціи, а цивилизованныхъ государствъ европейскаго Запада.

Впрочемъ гдѣ же образованнымъ и понять, что нужно знать земледѣльцу, когда они не знаютъ, что нужно имъ самимъ, и организовали свое собственное воспитаніе несогласно съ стремленіями, и требованіями времени. Классицизмъ тянетъ всю Европу назадъ и убиваетъ силы учащагося юношества знаніями безполезными. Семь, восемь лѣтъ приходится сидѣть надъ латинью и греческимъ языкомъ, которыхъ ни одинъ изъ учениковъ въ дѣйствительности никогда не знаетъ. А въ то же время ни учатъ ни современнымъ языкамъ настолько, чтобы они могли владѣть ими, ни учатъ ни естествознанію, ни математическимъ знаніямъ, не знакомятъ ни съ историческимъ, ни съ соціальнымъ состояніемъ ихъ родины, не знакомятъ даже съ законами и у проведеніями. Французское юношество, напр., воспитывается совершенно изолированно отъ теченія современныхъ общественныхъ идей и современныхъ общественныхъ стремленій, точно людей приготовляютъ не для совремеиной жизни, а для какой-то идеальной, въ которой не будетъ ни плача, ни воздыханій, не будетъ необходимости ни трудиться, ни ѣсть. Эта изолированность, замѣчаемая не въ одной Франціи, ведетъ къ тому, что дѣти людей, занимающихся промышленными и торговыми дѣлами, и но преимуществу родителей богатыхъ, проникнувшись превыспренностью классическаго, чуждаго жизни, воспитанія, не хотятъ уже продолжать дѣло своихъ родителей, избираютъ путь, на которомъ они могутъ сдѣлать лучше свою карьеру. Жизнь встрѣчаетъ этихъ людей не въ купеческой конторѣ или на мануфактурѣ, а въ тогѣ адвоката, на стулѣ чиновника, на судейскомъ креслѣ. Подумаешь, что быть купцомъ или фабрикантомъ безчестно.

И молодые люди безъ средствъ избираютъ тотъ же путь. Воспитавшись внѣ стремленій своего времени и незнакомые съ знаніями, которыя требуются отъ нихъ этимъ временемъ, они выдѣлываются исключительно въ писальную машину, да и то годную лишь для канцелярскаго писанія. Всякій готовится быть чиновникомъ, и всякій идетъ въ чиновники, чтобы кормиться на государственныя средства. Масса чиновниковъ подавляетъ повсюду своею безчисленностью. И каждому претенденту на чиновничество находится всегда мѣсто, жалостное, необезпеченное, а все-таки мѣсто. И плодится повсюду масса чиновнаго пролетаріата, а въ случаѣ административныхъ перемѣнъ сотни и даже тысячи людей, оставшихся за штатомъ, остаются безъ всякихъ средствъ, на большой дорогѣ. И если такому бѣдному человѣку не удастся найти куска честнаго хлѣба, то борьба за существованіе заставляетъ его избирать пути темныя, и за частую доводитъ до скамьи осужденныхъ.

И въ то время, когда такой порядокъ образованія приводитъ къ подобнымъ печальнымъ результатамъ, нѣкоторыя правительства, стоящія то же внѣ теченія своего времени, тратятъ милліоны на дѣла несущественныя, въ родѣ грандіозныхъ увеселеній, и трясутся надъ копѣйкой Для образованія. Музеи повсюду играютъ самую жалкую роль; наглядное образованіе находится въ зародышѣ, и о послѣдовательномъ развитіи его никто не думаетъ. Зубреніе но книгамъ и въ кабинетахъ такъ еще сильно, что даже физику и химію изучаютъ не въ лабораторіяхъ, а въ классной комнатѣ. Эта жалкая традиція, лежащая еще въ основѣ міровоззрѣнія вліятельныхъ людей, необходимо проникаетъ и въ экономическую сферу, которую вліятельные люди усиливаются прибрать къ сбоимъ рукамъ. Религія не такая вещь, которую можно вычеркнуть изъ человѣческаго сердца. А между тѣмъ католическія государства по преимуществу простираютъ свое религіозное усердіе до того, что высшій надзоръ за образованіемъ юношества поручаютъ духовенству. Для прогресса знанія такое внѣдреніе духовенства въ чуждую ему область не можетъ способствовать промышленному и соціально-экономическому развитію народовъ, ибо научный пріемъ изслѣдованія въ своей основѣ не имѣетъ ничего общаго съ религіозными основами католическаго міровоззрѣнія. Если предписать ученымъ, чтобы они не видѣли того, что видитъ ихъ глазъ, чтобы не слышали того, что слышитъ ихъ ухо, чтобы не ощущали того, къ чему прикасаются, то очевидно, что придется признать единственнымъ руководящимъ началомъ знаменитый афоризмъ калифа Омара. Есть и еще весьма убѣдительные историческіе факты, указывающіе на то вліяніе, которое обнаруживало католическое духовенство на знаніе. Самыми сильными противниками Христофора Колумба были духовные профессора саламанкскаго университета. Ученіе Галилея нашли безбожнымъ то же только духовные.

Эта же традиція мѣшаетъ организаціи свободныхъ экономическихъ отношеній. Христіанская любовь къ ближнему принесла въ свое время неоспоримо большую пользу обществу. Но тогда люди не могли заглядывать еще слишкомъ далеко впередъ, да и заглядываніе было не нужно, ибо христіанство, явившись реакціей язычества, вначалѣ должно было преслѣдовать только ближайшія цѣли. Духъ милосердія и благотворительности, воодушевлявшій богатыхъ людей того времени, былъ единственной реакціей противъ существовавшаго тогда соціально-экономическаго гнета. Но новое общество, опредѣлившее соціально-экономическіе законы, которыми идетъ теперь цивилизованное человѣчество, уже знаетъ, что благотворительность не имѣетъ мѣста въ числѣ этихъ законовъ. Благотворительность, бывшая нѣкогда единственнымъ средствомъ для уравненія экономическаго положенія людей, теперь, напротивъ, является силой не экономическаго прогресса, а, напротивъ, силой противодѣйствующей условіямъ успѣшности производства. Если бы сердобольные люди знали, что душеспасительность милостыни не обладаетъ той силой, какая нужна для увеличенія производительныхъ средствъ человѣчества, то, конечно, они бы постарались устранить препятствія, мѣшающія экономическому росту человѣчества, способами болѣе дѣйствительными. Но живя по традиціи и унаслѣдовавъ отъ бабушекъ житейское смиренномудріе и трусость, они тратятъ свои благотворительныя силы и деньги по пустякамъ" безъ всякой дѣйствительной пользы для экономическаго прогресса. Эта непослѣдовательность сердобольныхъ людей тѣмъ болѣе любопытна, что христіанская реакція признала трудъ дѣломъ почетнымъ и честнымъ. Она признала трудъ щитомъ противъ грѣха, источникомъ добродѣтели и добрыхъ дѣлъ. Ясно, что изъ самаго существа такого ученія вытекаетъ заключеніе, что улучшеніе положенія бѣдныхъ должно заключаться въ возможности труда и труда самостоятельнаго, какъ единственно производительнаго. Благотворительность къ подобнымъ результатамъ никогда не приводила и никогда не приведетъ.

Традиція, мѣшавшая, такъ называемымъ, образованнымъ людямъ понимать характеръ своего времени и дѣйствовать въ его духѣ, уступала единственно только закону экономическаго фатализма. Только тогда она сворачивала съ своей торной дороги, когда противъ нее въ видѣ несокрушимой силы являлись желѣзныя дороги, или подобное имъ открытіе, ставившее человѣчество въ иныя условія взаимныхъ отношеній. Да и тутъ католическіе монахи хотѣли помѣшать. И до сихъ поръ еще не набралось такой массы прогрессивной силы, которая бы своимъ экономическимъ фатализмомъ могла утянуть впередъ всѣхъ, кто упирается или тянетъ назадъ.

Сердобольное міровоззрѣніе приводитъ въ умиленіе добрыхъ людей, если они видятъ, что благодаря успѣху хлопчато-бумажной промышленности мужикъ вмѣсто прежней пестрядинной надѣваетъ ситцевую рубашку. Не менѣе умиляетъ ихъ и то, что, послѣ 100,000 лѣтъ существованія, цивилизованная Европа сократила списокъ привилегій и число привиллегированныхъ людей. Все это имъ кажется такимъ несомнѣннымъ доказательствомъ человѣческаго благополучія, что они хлопаютъ въ ладоши отъ радостію какъ дѣти, и затѣмъ немедленно, ставъ на свою рутину, не желаютъ уже идти далѣе, боясь, чтобы такой быстрый прогрессъ человѣчества не превратился въ источникъ общей погибели.

Изъ основъ традиціонной узкозоркости возникла цѣлая школа экономистовъ и общественныхъ дѣятелей, желающихъ содѣйствовать прогрессу, можетъ быть, и несомнѣнно искренно, но тѣмъ не менѣе отпускающихъ для него такія гомеопатическія дозы свободы, что при исключительномъ содѣйствіи этихъ добрыхъ людей человѣчеству придется пребывать еще долго въ его теперешнемъ полумракѣ и въ его теперешней нищетѣ.

Люди этого сорта разсуждаютъ весьма правильно, что для соціально-экономическаго развитія общества нужна личная свобода, и замѣна принципа индивидуализма коллективностью. Тоже самое говорятъ люди прогрессивно-радикальной школы. Такъ что, повидимому, между тѣми и другими не должно бы быть разницы. А между тѣмъ ихъ раздѣляетъ пропасть. Шульце-Деличь, составляющій современное соціальное свѣтило Германіи, и удостоившійся даже признанія его высокихъ заслугъ со стороны Мишеля Шевалье, увѣряетъ, подобно многимъ своимъ соотечественникамъ, что проченъ только тотъ успѣхъ, который выработанъ самимъ народомъ.

На этомъ основаніи Шульце-Деличь и его послѣдователи, исходящіе изъ той экономической аксіомы, что капиталъ есть сбереженіе, и что производство безъ капитала невозможно, совѣтуютъ рабочимъ, стоящимъ на минимумѣ рабочей платы, ѣсть меньше и хлѣба и говядины и откладывать полушки въ сберегательныя кассы. И должно быть тяжко жить простому рабочему, когда онъ берется съ горячностью даже и за эту мысль, и провозглашаетъ Шульце-Делича своимъ спасителемъ. Народные банки, устроенные Шульце-Деличемъ, построенны на идеѣ самопомощи. И въ этомъ, конечно, все зло системы и вся медленность въ улучшеніи быта земледѣльческаго и промышленнаго сословія. Всѣ признаютъ, что рабочему сословію жить дурно; всѣ признаютъ, что положеніе его должно быть улучшено; всѣ признаютъ, что выгоды промышленнаго успѣха, созданнаго его руками, достаются ему меньше всего и несмотря на то является цѣлая школа, выдающая себя за спасателей, которая говоритъ рабочему: "помогай себѣ самъ". Школа эта отстраняетъ всякое содѣйствіе и вмѣшательство правительства въ судьбу рабочаго населенія, и спасеніе народа видитъ только въ знаменитомъ принципѣ физіократовъ: laissez faire.

Другія попытки оказать рабочему населенію поддержку отличаются еще больше буржуазнымъ характеромъ. Такъ, на нѣкоторыхъ фабрикахъ, и преимущественно французскихъ, хозяева, кромѣ задѣльной платы, дѣлаютъ съ рабочими въ концѣ года дополнительный расчетъ. Конечно этимъ способомъ заработокъ рабочаго усиливается; но тѣмъ не менѣе рабочій остается вѣчнымъ рабочимъ, и на своихъ ногахъ ему не придется идти въ жизни никогда. Да это и не входитъ въ планъ благотворителей-фабрикантовъ, ибо въ сущности возвышенная задѣльная плата есть оптическій обманъ, ибо она создается усиленной производительностью рабочаго, которая, конечно, гораздо выгоднѣе для фабриканта, чѣмъ для рабочаго.

Какой же выходъ изъ этого положенія, и что сулитъ рабочему будущее? Можно ли это будущее прозрѣвать, чѣмъ оно опредѣляется, и нѣтъ ли уже на него намековъ въ настоящемъ? Все это вопросъ, но въ очень скудномъ зародышѣ.

Первымъ признакомъ есть уже возникающій въ промышленномъ мірѣ протестъ противъ системы тѣснаго раздѣленія труда, Теперь начинаютъ уже появляться фабрики, незанимающіяся, какъ прежнія, однимъ производствомъ, а поглощающія всѣ производства, съ нимъ соприкосновенныя. Такъ, на суконныхъ фабрикахъ, производятся всѣ операціи, начиная съ сортировки шерсти и заканчивая апретировкой. Еще лучшій примѣръ представляетъ одна желѣзная фабрика, которая сама разработываетъ каменный уголь, роетъ руду, льетъ чугунъ, переработываетъ его въ желѣзо, сталь, и, наконецъ, строитъ всякія машины, локомотивы и пароходы. Въ подобномъ усложненномъ производствѣ, конечно, выигрышъ рабочаго не особенно великъ, но это вопросъ развитія той солидарности, которой суждено со временемъ убить индивидуализмъ изолированныхъ производствъ и довести ихъ до обобщенія между собою. И какъ дѣло на этомъ не остановится, то понятно, что кромѣ фабричныхъ и заводскихъ колоній, занятыхъ цѣлою вѣтвью промышленности, можно замышлять и о колоніяхъ земледѣльческихъ, въ которыхъ сельскій трудъ соединится съ трудомъ фабричнымъ и сельская ассоціація образуетъ наконецъ ту общину, въ которой соціально-экономическій элементъ замѣнитъ вполнѣ принципъ теперешняго деревенскаго индивидуализма. Все это можетъ быть еще не скоро. Но рѣчь наша о томъ, что подобное направленіе уже намѣтилось.

Другое обстоятельство, указывающее на переломъ въ жизни рабочаго населенія, заключается въ тѣхъ переселеніяхъ, которыми кладется начало несуществовавшей до сихъ поръ солидарности между простонародьемъ. Первый толченъ движенію европейскаго населенія въ этомъ направленіи дала Америка. Въ началѣ нынѣшняго столѣтія переселеніе въ Америку было еще довольно слабо; но, усиливаясь годъ отъ году, оно дошло до того, что въ 1854 году ушло изъ Европы въ Америку 427,000 человѣкъ. Во время послѣдней американской войны переселеніе ослабѣло, но затѣмъ снова начало усиливаться изъ года въ годъ. Въ то время, какъ европейское населеніе устремилось въ Америку, Китай раскрылъ то же свою китайскую стѣну и далъ свободный ходъ своимъ 500 милліонамъ населенія. Китаецъ, человѣкъ исключительной замѣчательности по своему трудолюбію, выносливости и бережливости. Явившись, напр., въ Калифорнію, китайцы принялись за разработку такихъ мѣстъ, истощенныхъ европейцами, которыхъ послѣдніе не находили выгоднымъ обработывать, а китайцы эту выгоду нашли. Кромѣ Америки нотокъ переселенцевъ изъ Европы и Китая устремился въ Австралію. Въ настоящее время можно сказать, что потребность разселенія человѣчества на новыя мѣста усиливается все болѣе и болѣе. Въ каждой странѣ народъ, насидѣвшій свое мѣсто въ теченіи цѣлаго ряда вѣковъ, стремится оставить его и мечтаетъ о новыхъ мѣстахъ, гдѣ бы онъ могъ организовать свою трудовую жизнь инымъ образомъ. Изъ всѣхъ мѣстъ поднимаются теперь люди, чтобы искать себѣ другого лучшаго. Пароходы, желѣзныя дороги, новые каналы, соединяющіе океаны болѣе и болѣе, облегчаютъ это передвиженіе. Чѣмъ болѣе облегчатся средства переселеній, тѣмъ правильнѣе распредѣлятся экономическая дѣятельность и источники существованія между неимущими классами. Густо-населенные промышленные центры, съ ихъ скученнымъ пролетаріатомъ, съ ихъ вѣчной войной изъ за куска хлѣба, должны рано или поздно уступитъ болѣе раціональному распредѣленію людей на земномъ шарѣ.

Наконецъ пробуждающая солидарность трудящихся классовъ -- солидарность матеріальныхъ и умственныхъ интересовъ, должна дать новое направленіе промышленному прогрессу и вывести его изъ той односторонности, которая теперь отнимаетъ у него внутреннюю силу, даетъ ему блестящую внѣшность и убогую сущность. Но объ этомъ мы поговоримъ впослѣдствіи особо.

Н. Шелгуновъ.

"Дѣло", No 4, 1869

Оставить комментарий Шелгунов Николай Васильевич (bmn@lib.ru) Год: 1869 Обновлено: 21/01/2022. 74k. Статистика. Статья: Публицистика Критика и публицистика	Скачать FB2 Ваша оценка:

Шелгунов Николай Васильевич Односторонность промышленнаго прогресса

ОДНОСТОРОННОСТЬ ПРОМЫШЛЕННАГО ПРОГРЕССА

Шелгунов Николай Васильевич
Односторонность промышленнаго прогресса