Lib.ru/Классика: Леонтьев-Щеглов Иван Леонтьевич. Граждане

ГРАЖДАНЕ.

Комедія въ одномъ дѣйствіи.

Къ представленію дозволено. С.-Петербургь, 9 августа 1879 г.

ДѢЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА.

Борисъ Ильичъ Чертополохъ, Ословодскій городской голова.

Петръ Ивановичъ Поповка, городской секретарь.

Иванъ Андреевичъ Сладчайшій, членъ управы.

Апраксинъ, Галактіоновъ, Большой гласный, Маленькій гласный. Гласные города.

Николай Петровичъ Степановъ, полиціймейстеръ.

Журавлевъ, драматургъ.

Слуга въ клубѣ.

Нѣкоторыя замѣчанія для актеровъ.

Борисъ Ильичъ Чертополохъ. Довольно видный мужчина. Между прочимъ обладаетъ бакенбардами, достойными зависти; пускаясь въ "гражданскія чувства" онъ какъ-то особенно ихъ поглаживаешь, совершенно такъ, какъ будто бы вся его "гражданственность" именно сидитъ въ этихъ бакенбардахъ.

Петръ Ивановичъ Поповка. Круглая и толстая фигурка, передвиженіе которой сопровождается сопѣніемъ, пыхтѣніемъ и одышкой.

Апраксинъ. Моложе Галактіонова, съ претензіей на франтовство.

Галактіоновъ. Старше Апраксина, безъ всякихъ претензій.

Большой гласный. Туша съ протодіаконской октавой.

Маленькій гласный. Роста маленькаго, дискантъ.

Дѣйствіе происходитъ въ городѣ Ословодскѣ, въ городскомъ клубѣ во время танцовальнаго вечера.

Городской клубъ. Направо а налѣво входы, закрытые портьерой; налѣво (отъ зрителя) длинный столъ, покрытый сукномъ и заваленный журналами и-газетами; направо два ломберные стола; по стѣнамъ люстры; въ глубинѣ средняя дверь съ надписью: "Здѣсь буфетъ!"

СЦЕНА I.

За ломбернымъ столомъ возсѣдаютъ: прямо противъ зрителя Городской голова, вправо отъ него Большой и Малинькій гласныя, влѣво Апраксинъ и Галактіоновъ; лѣвѣе послѣднихъ, за слѣдующимъ столомъ: Сладчайшій и Полиціймвистиръ. Въ отдаленіи Слуга. При поднятіи занавѣса идетъ оживленный разговоръ.

Голова.

Господа! я думаю, не лишнее было бы потребовать еще пивца, а?

Большой гласный, Маленькій гласный.

Пожалуй!

Апраксинъ, Галактіоновъ.

Разумѣется, (Полиціймейстеръ и Сладчайшій машутъ слугѣ; слуга подходитъ).

Голова.

Такъ..... Человѣкъ!.... Подать еще пива.

Галактіоновъ, Апраксинъ, Полиціймейстеръ, Сладчайшій.

Еще пива, слышишь! (Слуга уходитъ.)

Голова.

Вотъ и прекрасно. Является, слѣдовательно, возможность соединить пріятное съ полезнымъ: подкрѣпимъ, съ одной стороны, наши силы, а съ другой стороны -- не будемъ игнорировать дѣла, и я буду имѣть честь сообщить вамъ выработанной мною проектъ по части устройства городскаго бульвара. (Приносятъ пиво; Апраксинъ и Галактіоновъ порываются къ бутылкамъ, но Сладчайшій съ наипріятнѣйшею улыбкою и словами: *Нѣтъ ужъ позвольте мнѣ!" овладѣваетъ бутылками и всѣмъ наливаетъ.) И такъ, господа, если вы располагаете досугомъ, то я постараюсь передать вамъ мою давнишнюю мысль по части...

Маленькій гласный (навострилъ уши).

Слушаемъ!

Большой гласный (киваетъ въ знакъ согласія).

Обязанность гласнаго-съ.

Апраксинъ, Галактіоновъ

Долгъ гражданъ!

(Сладчайшій и Полиціймейстеръ утвердительно качаютъ головой и спѣшатъ пополнитъ свои кружки.)

Голова (откашливаясь).

Вчера я имѣлъ весьма продолжительную бесѣду съ его превосходительствомъ, Николай Николаевичемъ....

Большой гласный.

Ѳокинымъ!

Голова.

Ѳокинымъ, да-съ. Предметомъ нашего, такъ сказать, обсужденія были, во-первыхъ, вы-съ, господа!..

Всѣ (пріятно удивленные).

Мы?.....

Голова.

Вы-съ, господа... И наше твердое убѣжденіе, то-есть, мое и его превосходительства, состояло въ томъ, что представители городскихъ интересовъ не только что удовлетворяютъ своему назначенію (Всѣ пріятно улыбаются), но болѣе-съ. (Всѣ улыбаются еще пріятнѣе.) Вы-съ, господа, поражаете всегда общностью вашихъ мнѣній и заявленій и, вообще столь рѣдкою и дорогою, прибавлю, столь необходимою въ муниципальной жизни, солидарностью: что ни заявишь, что ни предложишь на ваше благосклонное обсужденіе, постоянно встрѣчаешь полное вниманіе, полное согласіе.... (Маленькій гласный хочетъ протестовать, но его удерживаютъ.) Иду далѣе. Во-вторыхъ, предметомъ нашей бесѣды съ его превосходительствомъ былъ нашъ городъ, этотъ городъ, столь близкій вашему сердцу, нашимъ гражданскимъ чувствамъ и нашимъ патріотическимъ побужденіяхъ; городъ бѣдный и скромный въ настоящемъ, но за то центръ промышленности, богатства и цивилизаціи въ будущемъ.... Да, господа, этотъ маленькій, невзрачный городъ -- колыбель вашихъ самыхъ лучшихъ надеждъ, которыя въ недалекомъ будущемъ должны осуществиться и доказать всему міру, что въ Россіи еще не мало гражданскихъ головъ, патріотическихъ сердецъ и людей, которые готовы даже своею кровью пожертвовать во благо своей родины, своей дорогой, нѣжно любимой, обожаемой родины.... (Ажитація среди гласныхъ.) О, говорю я, еслибъ свершились наши скромныя желанія! О, говорю я, еслибъ были оцѣнены по достоинству наши скромныя заслуги, говорю я.... Въ силу этого, движимый, съ одной стороны, патріотическимъ чувствомъ, а съ другой, отеческою любовью къ славному городу, блюстителемъ интересовъ котораго имѣю честь состоять, осмѣливаюсь представить на вашъ просвѣщенный взглядъ мой проектъ, одобренный его превосходительствомъ и.... (Читаетъ; всѣ "браво, браво!" Полиціймейстеръ даже "bis". Маленькій гласный порывается свиснуть; наполняются стаканы; шумъ.) Я предлагаю, господа, устроить вокругъ всего города бульваръ, да-съ, вокругъ всего городи! Бульваръ этотъ будетъ, съ одной стороны, ботаническій и украсится всевозможными родами деревьевъ и цвѣтовъ, а съ другой стороны, историческій и увѣнчается скульптурными изображеніями тѣхъ (Указываетъ на гласныхъ), которые своими неусыпными трудами на пользу города...

Маленькій гласный (не выдержавъ).

Я позволилъ-бы указать съ своей стороны на одинъ весьма важный фактъ.. (Общее неудовольствіе; слышатся слова: "вѣчно суется со своими фактами".)

Голова (раздражительно).

Нельзя не прервать! Ну-съ, какой такой фактъ? Интересно?

Манькій гласный.

Я позволилъ-бы себѣ указать вамъ, господа (Встаетъ), на тотъ фактъ... то есть... однимъ словомъ, заботясь объ украшеніи города, мы должны сперва.. прежде всего позаботиться, о существенныхъ нуждахъ города... какъ напримѣръ... какъ напримѣръ... (Заикается.)

Голова.

Ну-съ, какъ напримѣръ?

Всѣ.

Какъ напримѣръ?

Маленькій гласный.

Какъ напримѣръ о... о... о...

Голова.

О чемъ-съ? Извольте!

Всѣ.

Да-съ, о чемъ?

Маленькій гласный.

На... напримѣръ... о... о... мощеніи улицъ, объ освѣщеніи и очищеніи города, о водопроводѣ, о томъ, наконецъ... наконецъ... (Заикается.)

Голова.

О чемъ, наконецъ? сдѣлайте одолженіе-продолжайте.

Маленькій гласный.

О томъ, наконецъ, что въ городѣ нѣтъ пожарной команды, и не далѣе, какъ вчера (Задыхается и спѣшитъ досказать.) сгорѣлъ гостинный дворъ, но будучи... такъ какъ не было ни воды, ни... ни... ни (Въ изнеможеніи опускается на стулъ; общая неловкость; пауза.).

Голова (постепенно оправляясь).

Я чувствую, господа, я долженъ сознаться -- встрѣтилъ протестъ... Тѣмъ лучше... это, съ одной стороны, доказываетъ, что нѣтъ этого зловреднаго застоя-обычной болѣзни нашей -- напротивъ того, чувствуется движеніе -- есть жизнь!... Но за то, съ другой стороны, я долженъ открыто заявить, какъ это ни обидно моему гражданскому чувству, что во всѣ времена, у всѣхъ народовъ всегда встрѣчались люда (Косится на Маленькаго гласнаго), которые ставили свои личные интересы выше общаго дѣла, патріотическаго настроенія и гражданской доблести; люди, которые служили подводнымъ камнемъ -- благимъ мыслямъ, благонамѣреннымъ цѣлямъ и болѣе или менѣе полезнымъ предпріятіямъ и проектамъ.-- Я не боюсь этихъ людей (Смотритъ презрительно на Маленькаго гласнаго.) и смѣло направляю мое кормило къ предначертанной цѣли, служа безкорыстно тѣмъ интересамъ, служить которымъ я призванъ самими-же вами, господа! И если одинъ не согласенъ съ моими патріотическими побужденіями, то остальные -- и я увѣренъ въ этомъ теперь, какъ нельзя болѣе -- протянутъ мнѣ свои руки въ знакъ мира и согласія... (Садится; всѣ, за исключеніемъ Маленькаго гласнаго, спѣшатъ выразить свое полнѣйшее сочувствіе.)

Большой гласный.

Обязанность гласнаго-съ.

Голова (обращаясь къ нему).

Кстати, Павелъ Ивановичъ! мнѣ было бы, знаете, черезвычайно интересно слышать ваше личное мнѣніе относительно проектируемаго...

Большой гласный (растерявшись).

Мое... не могу-съ... (Кашляетъ.) Спазмы въ горлѣ... потерялъ голосъ... Ей-Богу, господа, горло.... (Кашляетъ.) И дернулъ меня чортъ говорить въ думѣ!-- Никогда въ жизни въ думѣ слова не промолвилъ, а тутъ вдругъ, точно бѣсъ подтолкнулъ: "дай, думаю, что нибудь такое скажу"... Форточка, знаете, не замѣтилъ,-- была отворена, ну и хватилъ... (Кашляетъ.) Никогда въ жизни не говорилъ въ думѣ, а тутъ вдругъ заговорилъ... (Опять кашляетъ.) Просто наказанье!!...

Голова.

Впрочемъ, какъ хотите, господа; по смѣю полагать, сели его превосходительство одобрили мой проектъ -- вѣроятно, недаромъ-съ.

Сладчайшій.

Да, господа, неловко! Къ тому же генералъ они по инженерной части, и не одобрить... не ловко-съ!

Галактіоновъ и Апраксинъ.

Да кто-жъ не одобряетъ?

Большой гласный.

Совершенно напротивъ!

Голова.

Я-же, господа, и не навязываю: мнѣ всѣ равно, для вашей-же пользы.

Всѣ.

Да мы что-же?! Мы съ удовольствіемъ! Это вотъ все онъ! (Указываютъ на Маленькаго гласнаго.)

Маленькій гласный (отмахиваясь).

Вовсе нѣтъ... я... я почти... я даже совершенно согласенъ.

Галактіоновъ и Апраксинъ.

Слышите, теперь ужъ согласенъ!

Маленькій гласный (встаетъ).

Смѣю васъ увѣрить, господа, что въ общемъ и не думалъ расходиться; я только въ нѣкоторыхъ частностяхъ позволилъ себѣ указать на болѣе или менѣе выдающіеся факты...

Голова (à part).

Погоди, насолю я тебѣ за твои выдающіеся факты! (Отходитъ къ читальному столу, садится и начинаетъ просматривать газеты.)

Апраксинъ и Галактіоновъ (Маленькому гласному).

Вы вѣчно съ вашими глупыми фактами!

Большой гласный.

И опять, что такое факта.? Въ дѣлахъ гражданскихъ, главное -- согласіе!... Не такъ-ли, господа?.,

Маленькій гласный.

Отчасти, но...

Всѣ.

Такъ, такъ, первое дѣло -- согласіе!

Большой гласный (вошелъ въ азартъ и баситъ неимовѣрно).

Согласіе, непремѣнномъ, а фактъ? Я опять спрашиваю, что такое фактъ?

Маленькій гласный (волнуясь).

Нѣтъ, здѣсь позвольте: какъ-же это можно отрицать фактъ?

Полиціймейстеръ.

Отрицаю!!... (Поднимается гвалтъ; наполняются стаканы, и вообще всѣ видимо разгулялись.)

Маленькій гласный.

Господа, что вы? отрицать фактъ, саму, такъ сказать, справедливость, Такъ сказать...

Полиціймейстеръ.

А, да ну васъ совсѣмъ! Разскажите-ка лучше, Иванъ Андреевичъ, знаете, тотъ анекдотъ... про эту... какъ ее... (Фыркаетъ.)

Всѣ.

Разскажите, Иванъ Андреевичъ!

Сладчайшій.

Хе,-хе,-хе... какъ-бы это вамъ его, хе,-хе,-хе! ловче передать.. Было это ужъ давно... отправились мы съ товарищемъ, хе,-хе,-хе... (Всѣ начинаютъ хихикать заранѣе: Маленькій гласный тоненькимъ дискантомъ; Большой гласный на "о"; Апраксинъ и Галактіоновъ на "и"; Полиціймейстеръ отъ избытка чувствъ только вскрикиваетъ.)

Голова (слѣва, перебирая газеты).

Господи, что нынче пишутъ въ газетахъ! что нынче пишутъ?! Всякую домашнюю неаккуратность, всякую, можно сказать, семейную дрязгу наружу выводятъ... Такъ и гляди, чтобъ какая нибудь бестія... (Пробѣжавъ газету.) А, корреспонденція изъ нашего города! (Углубляется въ чтеніе, по мѣрѣ котораго лицо его то краснѣетъ, то блѣднѣетъ; онъ вытираетъ его нѣсколько разъ платкомъ, бормочетъ какія-то ругательства. Въ противоположность возрастающему гнѣву Головы, направо около Сладчайшаго шумъ и смѣхъ увеличиваются все болѣе и болѣе.)

Полиціймейстеръ (хохоча).

Ой, ой, ой.. не могу... умираю!...

Голова (перечитывая еще разъ статью).

Въ нашемъ городѣ!.. универсальная анархія!... универсальная анархія... каналья! И вѣдь такъ-таки поименно и лупни: "Борисъ Ильичъ, Петръ Ивановичъ"... ахъ, бестія печатная!!! ахъ!!! (Взрывъ хохота справа.) Смѣются!... Постойте-же, голубчики, погодите! (Сдерживая волненіе, подходитъ къ группѣ.) Господа, я попросилъ-бы васъ... не угодно-ли... вообще, прочтите вотъ это! (Показываетъ газету; общее вниманіе, прерываемое смѣхомъ Апраксина и Галактіонова.)

Сладчайшій (совершенно развеселившись).

А что развѣ тиснули....этотъ анекдотецъ?

Голова (иронически).

Да, анекдотецъ -- угадали!

Большой гласный.

Анекдотецъ? хо-хо! въ чемъ же дѣло, Борисъ Ильичъ?

Голова (въ сердцахъ).

То-есть, я вамъ скажу, этакая поразительная наивность: какъ будто и не догадываются!... "Въ чемъ дѣло!"... (Рѣшительно и злобно.) А въ томъ дѣло-съ, что какая-то зловредная писака, какая-то газетная собака царапнула корреспонденцію изъ нашего города...

Всѣ (видимо озадаченные).

Изъ нашего города?

Голова.

Да-съ, изъ нашего города! Корреспонденцію, гдѣ сія непотребная каналья безсовѣстно ругаетъ, съ позволенія сказать, меня, Петра Ивановича... да-съ, меня и Петра Ивановича, и... (Переводитъ дыханіе.)

Всѣ.

И, и?

Голова.

И всѣхъ васъ, господа!

Всѣ.

Какъ?

Голова.

Да-съ, вотъ какъ! (Бросаетъ газету и начинаетъ въ волненіи ходить въ глубинѣ сцены, бормоча какія-то ругательства.)

Всѣ (послѣ долгаго оцѣпененія).

Вотъ какъ!

Полиціймейстеръ и Сладчайшій.

Исторія!

Апраксинъ.

Тре боку мове!

Галактіоновъ.

Скверно!

Большой гласный.

Главное дѣло, обидно.

Апраксинъ (суетится).

Надо прочесть... гдѣ газета? (Всѣ порываются къ газетѣ; слышны возгласы: "позвольте я прочту!") ,.

Сладчайшій.

Нѣтъ, ужъ позвольте мнѣ; я всегда, ужъ это такъ искони... (Овладѣваетъ газетой.) Ужъ позвольте-съ мнѣ!

Всѣ.

Хорошо, хорошо! читайте!

Сладчайшій (пробѣгая газету).

Toтчасъ... тотчасъ... (Вынимаетъ платокъ и намѣревается сморкнуться.)

Всѣ..

Успѣете послѣ! Читайте!

Сладчайшій.

Тотчасъ, господа... (Откашливается и начинаетъ разглаживать листъ.)

Всѣ.

Да ну же, Иванъ Андреевичъ!

Сладчайшій.

Тотчасъ, господа... я тотчасъ... (Ищетъ статью.) А, вотъ! (Начинаетъ снова откашливаться.) Гм?! (Читаетъ.) "Поводомъ къ написанію означенной корреспонденціи, равнымъ образомъ послужило справедливое чувство благороднаго негодованія, смущавшее уже неоднократно душевной покой мой при видѣ экстраординарныхъ безпорядковъ, безнаказанно царствующихъ въ нашемъ городѣ... (Говоритъ.) Того -- гладко написано!

Всѣ.

Дальше, дальше!!

Сладчайшій (читаетъ).

"Читатель возразитъ; а дума? а гласные? что же дѣлаетъ управа, городской голова?" (Смотритъ вопросительно на всѣхъ; всѣ тоже переглядываются вопросительно.) Гмъ!... (Читаетъ.) "Но дума собирается рѣдко"... (Говоритъ.) Того-ѣ-справедливо!... (Читаетъ.) а гласные -- ничего." (Говоритъ.) Тутъ, кажется, опечатка!... (Читаетъ). "Ничего." Гмъ?! "Управа въ лицѣ секретаря управы, Петра Ивановича Поповки, бездѣйствуетъ абсолютно"... (Вынимаетъ платокъ; повторяется та-же исторія.) абсолютно... Гмъ?! (Читаетъ.) Что-же касается до городскаго головы, Бориса Ильича Чертополоха... (Всѣ взглядываютъ въ сторону Городскаго головы, который сердито ихъ осаживаетъ словами: "ну чего?"...) Чертополоха, этого главнаго представителя власти -- то это положительно компетентный прохвостъ..." (Говоритъ.) "Компетентный прохвостъ?" Что-то непонятно... чтобъ это значило, господа, а?

Всѣ.

Дальше, дальше.

Апраксинъ.

Плю луанъ.

Сладчайшій (читаетъ).

"Прохвостъ... (Смотритъ въ сторону Головы и качаетъ головой). Въ концѣ концовъ, является, то, что водопроводъ строится уже шесть лѣтъ сряду, освѣщеніе и мощеніе улицъ производится лишь устно и письменно; ассенизаціи... (Складываетъ вопросительно губы.) Гм?!... "Ассенизаціи никакой, вслѣдствіе чего свирѣпствуютъ міазмы и преобладаютъ нечистоты... Однимъ словомъ, въ нашемъ городѣ -- универсальная анархія!..." Фу!... (Отираетъ лицо платкомъ и кладетъ газету на столъ.)

Всѣ.

Универсальная анархія!!

Апраксинъ.

Иностранное слово!

Галактіоновъ.

Ну, словцо!

Большой гласный.

Универсальная анархія! Мм!

Сладчайшій.

Универсальный -- это еще туды-сюды, а вотъ; анархія... (Боязливо.) Это что-то такое!... (Подмигиваетъ.)

Полиціймейстеръ (съ трудомъ выговаривая слова).

Это сло-во... опа-асс-ноое!! (Подходитъ Городской голова.)

Голова.

Что, прочли? А, какова шельма?

Большой гласный.,

Универсальная...

Галактіоновъ.

Господа, кто-бъ это написалъ? (Маленькій гласный незамѣтно скрывается.)

Полиціймейстеръ.

Чего вы на меня смотрите? Я что-ли написалъ?

Сладчайшій.

Господа! а Петра Ивановича-то, каково?!

Большой гласный.

Абсолютно....

Галактіоновъ.

Господа! надо-бы позвать Петра Ивановича.

Апраксинъ.

Непремѣнно, предупредить!

Сладчайшій.

Петра Ивановича, -- и говорить нечего! Онъ можетъ и совѣтъ дать и....

Апраксинъ и Галактіоновъ.

Мы пойдемъ за Петромъ Ивановичемъ!

Сладчайшій.

И прекрасно! а то все-таки!... (Апраксинъ и Галактіоновъ уходятъ.)

СЦЕНА II.

Тѣже безъ Апраксина, Галактіонова и Маленькаго гласнаго.

Сладчайшій (Головѣ).

Оказія да и только! (Отходитъ и усаживается за пивомъ съ Полиціймейстеромъ; Большой гласный, бормоча себѣ подъ носъ: "абсолютно, универсально, прохвостъ..." склоняется ко сну; Голова ходитъ-въ волненіи по сценѣ.)

Голова.

Вотъ ужъ, можно сказать, не было печали, такъ черти... И труды твои, и всѣ гражданскія чувства,; и все это вдругъ -- прахомъ!... Ну, могъ-ли предполагать, могъ-ли даже предчувствовать? И главное -- поименно; надо же было ему окаянному сатирику поименно! Развѣ не все равно: Иванъ Ивановичъ, Терентій ли Сидоровичъ напакостилъ? Суть въ томъ, что напакостилъ, фактъ важенъ, а онъ вдругъ: "Борисъ Ильичъ Чертополохъ-компетентный прохвостъ!" Ахъ шельма подколодная, ахъ сквернословъ зловредный, ахъ.. словъ не нахожу! (Рѣшительно.) Да нѣтъ, вздоръ -- я этакой демонстраціи въ городѣ не потерплю, я весь этотъ корреспондентскій духъ выкурю, да-съ, я... я... (Ходитъ нѣкоторое время по сценѣ, бормоча про себя какія-то ругательства, затѣмъ вдругъ подходитъ къ столу и, взявъ газету, начинаетъ перечитывать корреспонденцію.) "Что-же касается до Городскаго головы, Бориса Ильича... что касается Бориса Ильича..." (Скомкавъ, бросаетъ газету.) Каналья! (Вскакиваетъ и снова начинаетъ ходитъ.)

СЦЕНА III.

Тѣже, Апраксинъ, Галактіоновъ и Петръ Ивановичъ Поповка.

Поповка видимо старается освободиться отъ Апраксина и Галактіонова, которые его тащутъ, взявъ подъ руки. Появленіе Поповки сопровождается возгласами: "Л, Петръ Ивановичъ!у

Поповка.

Господа, перестаньте! Накажи меня Богъ, переставьте!

Апраксинъ.

Онъ не па!

Галактіоновъ.

Нельзя-съ, Петръ Ивановичъ, никакимъ манеромъ нельзя!

Поповка (дѣлая отчаянное усиліе).

Да ну-же!... экіе, право!

Галактіоновъ и Апраксинъ.

Все равно, не пустимъ!

Поповка.

Господа, полноте дурачиться, пустите!

Апраксинъ.

Дефандю.

Галактіоновъ.

Не приказано-съ.

Поповка.

Накажи мсья Богъ, что за дурачества, господа! (Дѣлаетъ новое усиліе освободиться.)

Галактіоновъ.

Напрасномъ, совершенно напрасно!

Апраксинъ.

Да-съ, совершенный инютиль!

Поповка (разсердившись).

Да что это, наконецъ? Борисъ Ильичъ, прикажите пустить! (Его пускаютъ.) Фу-ты! просто въ потъ ударило! (Вынимаетъ платокъ и отираетъ потъ; всѣ смѣются, онъ самъ улыбается.) Вы на меня не смотрите, что я улыбаюсь... я разсердился, ей-Богу, разсердился!... Этакъ взяли человѣка ни съ того, ни съ другаго, облапили и ну тормошить: "важное дѣло! Борись Ильичъ весьма просятъ!" Представляю: важное дѣло!... Нѣтъ разсердился -- не вру -- очень разсердился. (Всѣ смѣются.) Фу, черти! Потъ-то градомъ, градомъ... (Отираетъ лицо.)

Всѣ.

Ха, ха, ха... Петръ Ивановичъ разсердился!

Голова

Извините, господа, но, мнѣ кажется, тутъ вовсе не до смѣху... (Общая неловкость, Поповка дѣлаетъ озабоченную мину.) Дѣю, насколько это мнѣ ясно, первостепенной важности, касается, можно сказать, репутаціи Петра Ивановича, вашей репутаціи, господа, а вы?

Поповка.

Накажи меня Богъ, если я что нибудь понимаю!.. Объяснитесь, господа!

Голова (Большому гласному).

Павелъ Ивановичъ! Ужъ вы потрудитесь разсказать Петру Ивановичу, въ чемъ дѣло, пожалуйста! А то я просто разсудокъ потерялъ черезъ эту подлую прокламацію; чувствую, что ниспровергнутъ и ошельмованъ, и кромѣ этого ничего не вижу, не слышу и не понимаю, и оставьте вы меня, пожалуйста, въ покоѣ... Ахъ, бестія шельмовская, ахъ! (Отходитъ въ сторону.)

Поповка (Большому гласному).

Ужъ вы, пожалуйста, Павелъ Ильичъ, растолкуйте по божески, кто это тамъ ниспровергнутъ?

Большой Гласный.

Вы-съ.

Поповка.

Я?... Накажи меня Богъ! (Показываетъ, что ничего не понимаетъ.)

Большой гласный..

Да-съ, вы самолично-съ.

Поповка.

Да кто-жъ это меня ниспровергнулъ? уясните, сдѣлайте милость... авось просвѣтлѣю!

Большой гласный.

Кто? мм! (Смотритъ вокругъ.) Это вопросъ!

Всѣ.

Да, дѣйствительно: кто?

Большой гласный (Городскому головѣ, который сидитъ у читальнаго стола).

Вотъ Петръ Ивановичъ спрашиваютъ, кто это ихъ въ газетахъ пропечатали?

Поповка.

Въ газетахъ пропечатали? Просвѣтлѣлъ, и даже весьма! Меня, накажи меня Богъ, пропечатали!... это нехорошо!

Голова (разсѣянно).

Кто? пропечаталъ кто? (Очнувшись вскакиваетъ) Воскресъ, оживаю! Дѣйствительно, "кто?" То-есть, Петръ Ивановичъ золотой человѣкъ!... Узнать только-бы кто писнулъ, а найду -- не спущу; придавлю, задавлю, удавлю, рраздавлюю!!! Вотъ только бы найти, кто.... эхъ только-бы найти!

Большой гласный.

Кого-съ?

Голова.

А треклятаго писаку, который ошельмовалъ нашъ городъ! кого? его! вотъ кого!...

Поповка.

Ошельмовать городъ? Накажи меня Богъ, пренепріятная исторіи!

Голова.

Господа, какъ вы полагаете, слѣдуетъ отыскать ругателя, а?

Всѣ.

Еще-бы! разумѣется!

Полиціймейстеръ (едва ворочая языкомъ).

Ру-ругается... въ полицію... его!

Большой гласный.

Обрѣсти, непремѣннѣйшимъ образомъ обрѣсти.

Галактіоновъ.

Обрѣсти -- это точно-съ, но какъ? (Общее раздумье.)

Поповка.

Ругается!... ахъ, накажи его Богъ!... кто-же это такой, дурачишка, а? Подпись то... того... какая?

Всѣ.

Подпись?

Поповка.

Ну да, накажи меня Богъ, подпись какая?

Голова.

Подпись? просвѣтлѣлъ, окончательно просвѣтлѣлъ! Нѣтъ, Петръ Ивановичъ, на на и и его Богъ, положительно -- золото!... Дѣйствительно, господа, а подпись? Мы упустили изъ виду главное!...

Всѣ.

Дѣйствительно, какая подпись? (Апраксинъ и Галактіоновъ роются въ газетѣ.)

Голова.

Только, прахъ его возьми, едва-ли есть подпись, литераторы это народъ, у-у какой! Чертомъ, дьяволомъ подпишется, а чтобъ свою фамилію...

Апраксинъ и Галактіоновъ (крича).

Голова.

Есть?... Ура, наша взяла! Гдѣ газета?... (Всѣ бросаются къ газетѣ, но Сладчайшій съ самой очаровательной улыбкой и словами: "нѣтъ, ужъ позвольте мнѣ!" овладѣваетъ газетой)

Всѣ.

Есть, есть! (Засматриваются въ газету.)

Сладчайшій.

Па-па-позвольте, господа... сію минуту -- нельзя-же, господа, такъ сразу... (Ищетъ.)

Всѣ.

Да внизу!... (Засматриваютъ.)

Сладчайшій.

Господа, позвольте-же, такъ нельзя! (Бормочетъ про себя.) "Голова... прохвостъ... водопроводъ и... анархія... универсальный водопроводъ"... Ну, вотъ и нашелъ!...

Всѣ.

Ну?

Сладчайшій (многозначительно).

Же!

Всѣ.

Что-о?

Голова.

Ужъ если взялись читать, такъ по крайней мѣрѣ, выговаривайте какъ слѣдуетъ.

Сладчайшій.

Да, увѣряю васъ "же!"

Поповка.

Накажи его Богъ, ничего не понимаю!

Сладчайшій.

Ну вотъ, въ самомъ низу, гдѣ подписываются, поставлена буква ж и....

Всѣ.

И?

Сладчайшій.

И больше ничего... Ну, посмотрите, сами! (Показываетъ газету; всѣ глядятъ, произносятъ: "да, же!" и качаютъ головой.) Же и больше ничего... (Голова беретъ газету.)

Голова (нѣсколько разъ прочитавъ).

Же? Что-бъ это значило? Ну, что-бъ такое начиналось на "же"? (Апраксинъ и Галактіоновъ фыркаютъ.) Господа, ей-Богу, не понимаю, какъ это можно въ такую критическую минуту!... На "же", на "же!" Желудокъ, Жанъ-Жакъ Руссо... экій вздоръ въ голову лѣзетъ! Петръ Ивановичъ, чтобъ это такое на "же"? не придумаете-ли?

Поповка.

На "же"? кто на "же" въ нашемъ городѣ? А вотъ постойте: Жохъ, Исаакъ Моисеичъ!...

Голова.

Тоже хватили, жидъ, сапожникъ, станетъ писать корреспонденціи!

Поповка.

На "же"... (Общее раздумье; изъ сосѣдней залы раздается ритунель кадриля.) А! такъ, такъ, такъ! (Считаетъ что-то по пальцамъ.) Вспомнилъ, накажи меня Богъ, вспомнилъ! (Хочетъ идти.)

Всѣ.

Куда вы, Петръ Ивановичъ?

Поповка.

Ужъ оставьте!... Вѣдь это послѣдняя ритурнель, накажи меня Богъ, послѣдняя.. экая память, накажи меня Богъ!...

Голова (удерживая Поповку).

Да постойте-же! Такое, можно сказать, ирисшествіе, а вы вдругъ "кадриль" il бѣжите... Тутъ люди убиваются, а вы танцовать!

Всѣ.

Въ самомъ дѣлѣ., нехорошо!

Поповка.

Господа, позвольте, вы не знаете, накажи меня Богъ, съ кѣмъ я танцую?

Голова.

Ну, съ кѣмъ?

Всѣ.

Съ кѣмъ? (Галдятъ вокругъ Поповки.)

Поповка.

Съ Надеждой Николаевной! Вотъ исторія какая!... Накажи меня Богъ, неужели вы не знаете Надежды Николаевны?... Вѣдь это такая крупная дама, что при случаѣ... (Жестъ оплеухи.) Нѣтъ, не возможно-съ! (Порывается къ выходу.)

Всѣ.

Пустяки, не пустимъ! (Апраксинъ и Галактіоновъ овладѣваютъ Поповкой.)

Поповка (дѣлая энергическую попытку освободиться).

Господа, да что-жъ это? Вѣдь вы знаете Надежду Николаевну... Господа... (Раздается кадриль.) да перестаньте-же... черти!... Пустите!... Да пустите-же, накажи меня Богъ: ахъ, накажи меня Богъ! (Вырывается и убѣгаетъ.)

СЦЕНА VI.

Тѣ-же безъ Поповки.

Апраксинъ, Галактіоновъ и прочіе, оттѣснившіе Поповку къ дверямъ, возвращаются разговаривая на авансцену.

Галактіоновъ.

Удралъ таки... экій!

Апраксинъ.

Да-съ, пердю!

Полиціймсстеръ.

Выдержалъ атаку, бестія!

Сладчайшій.

Вырвался... умора! "Накажи меня Богъ, накажи меня Богъ"! Хе, хе, хе'....

Большой гласный.

Неуловимъ! (Городскому головѣ, который печально опустилъ голову.) Что же вы это, Борисъ Ильичъ, убиваетесь? Ну, неуловимъ для гражданскихъ чувствъ, и -- Богъ ему судья!

Сладчайшій.

Всенепремѣнно!

Апраксинъ.

Абсолюманъ!

Голова.

Да обидно-съ, господа, невыразимо обидно!... Тутъ, можно сказать, въ груди, негодованіе гражданина, скорбь объ интересахъ города, а Петръ Ивановичъ: "танцовать!".. Секретарь думы -- тоже представитель въ нѣкоторомъ родѣ... какъ угодно, господа, обидно!

Галактіоновъ.

Что-же вы хотите отъ Петра Ивановича: вѣтрены-съ!

Сладчайшій.

Оно таки есть немножко!

Апраксинъ.

Фолишонъ и больше ничего!

Большой гласный.

Справедливо-съ!

Голова.

Оно такъ, да все-таки.... Эхъ, господа, "тяжела ты шапка Мономаха"!....-- Служишь, изъ силъ выбиваешься, а тутъ вдругъ, какой нибудь недоучка -- анонимъ писнетъ про тебя и фью! твоя, можно сказать, репутація, заслуги, все... (Растроганнымъ голосомъ.) Обидно!..

Галактіоновъ.

Э, полноте, Борисъ Ильичъ! Кто-же не знатъ васъ, кто укорить посмѣетъ? Полноте? Чѣмъ убиваться, пойдемте-ка лучше посмотрѣть на танцующихъ. (Беретъ его подъ руку. Апраксинъ поспѣваетъ съ другой стороны.)

Большой гласный.

И то, пойдемте, Борисъ Ильичъ! (Голова машинально повинуется, якобы совсѣмъ убитый; всѣ разговаривая отправляются къ выходу.)

Галактіоновъ.

Нѣтъ, Борисъ Ильичъ, если говорить правду, такъ вамъ, Борисъ Ильичъ, но вашимъ чувствамъ только и мѣсто въ Петербургѣ.

Большой гласный.

Мм... да!

Апраксинъ.

Въ Петербургѣ-бы вамъ, абсолюмачъ въ Петебургѣ!

Сладчайшій.

Эхъ, махнуть-бы вамъ, Борисъ Ильичъ, въПетербургъ, право!... Этакъ предсѣдателемъ какой нибудь ревизіонной коммиссіи надъ контрольнымъ комитетомъ, что нибудь въ этомъ родѣ!...

Голова.

Нѣтъ, господа, Богъ съ нимъ, съ Петербургомъ!

Галактіоновъ.

Помилуйте, напротивъ!

Полиціймейстеръ (еле волоча ноги).

Въ С.-Петербургъ.

Голова.

Да не хочу, просто таки не хочу! Что мнѣ, въ самомъ дѣлѣ, Петербургъ? Тамъ развѣ цѣнятъ людей, истинныхъ, можно сказать, гражданъ, никогда! Нѣтъ, ужъ лучше буду уважаемъ, чѣмъ.... да нѣтъ, Богъ съ нимъ, съ Петербургомъ!... Я такъ и женѣ говорю. Капочка, говорю я, лучше я буду первымъ въ деревнѣ, чѣмъ вторымъ въ Римѣ! Богъ съ нимъ! Лучше быть первымъ въ деревнѣ, чѣмъ.. (Уходятъ направо.)

СЦЕНА V.

Изъ дверей налѣво входитъ Журавлевъ, за нимъ слѣдуетъ Слуга. Журавлевъ отдаетъ ему приказаніе и садится у читальнаго стола.

Журавлевъ.

Этакая пощечина! И надо же было опоздать мнѣ на этотъ проклятый поѣздъ!... Слоняйся теперь до утра по городу.... Ну, и городъ-же: ни одного сколько нибудь выдающагося скандала, ни одной сколько нибудь пикантной интрижки... Однимъ словомъ, никакого матеріала для оригинальной комедіи!.... Ужасная скверность! Приближается театральный сезонъ, а я до сихъ поръ сижу безъ сюжета. Не угодно-ли вамъ найти въ такомъ козьемъ болотѣ, какъ наша провинція, хоть что нибудь подходящее!! Того и гляди, совсѣмъ безъ сюжета останешься... Выкрасть что-ли?.... Положимъ оно таки есть у меня про запасъ два сюжстика, только опять совершенно не въ духѣ времени.... А все критика виновата: толкуетъ, что теперь наши задачи усложнились, что смѣшно было бы въ наше характерное время ограничиваться пустой интрижкой; дайте, видите, намъ живые типы, руководящія идеи и чортъ знаетъ еще что такое! Да, положеніе современнаго русскаго драматурга незавидное! (Раскрываетъ журналъ, зѣваетъ, закуриваетъ папиросу и погружается въ чтеніе,)

СЦЕНА VI.

Тѣ-же, Городской голова и Сладчайшій; потомъ Слуга.

Сладчайшій.

А какъ вамъ, Борисъ Ильичъ, паши дамы понравились, а? первый сортъ, ей Богу!

Голова.

Да, ничего!... (Онъ видимо озабоченъ.)

Сладчайшій.

И главное, мода нынче -- наслажденіе! Прежде, бывало высокіе лифы, все это... того, подъ замкомъ, а теперь каждая дама такъ и говоритъ: "въ туалетѣ моемъ я откровенна, потому что слѣдую модѣ и лицемѣрить не желаю".... Лифъ это пополамъ, и обнажена, обнажена на страхъ и соблазнъ.... Ну, мода -- просто наслажденье!!

Голова (разсѣянно).

Да, бываетъ.

Сладчайшій.

Ежели это со стороны... еще ничего, скроменъ будешь и заповѣдь соблюдешь.... А ежели, положимъ, пойти съ дамой, да при этой модѣ вальсъ, или польку... какъ все это видно -- сказать невозможно! Самъ коченѣешь, а въ груди неугасимый пламень!

Голова (улыбаясь).

Вырви око твое, если оно тебя соблазняетъ...

Сладчайшій.

Вырви око твое -- именно! Въ писаніи это вѣрно сказано... Только въ жизни, Борисъ Ильичъ, и при томъ въ клубѣ невозможно!.... Я, Борисъ Ильичъ, христіанинъ: въ церковь хожу каждое воскресеніе, и въ субботу, и все, какъ слѣдуетъ... а увижу въ клубѣ даму по модѣ, ну и согрѣшу... Самъ знаю, что преступно, но око предаетъ! Къ тому же все это тамъ прозрачно и оку доступно... ну и предаетъ!

Голова (разсѣянно).

Бываетъ.... бываетъ.... (Увидя Журавлева.) Слушайте, Иванъ Андреичъ, кто это? Я того господина въ первый разъ вижу!....

Сладчайшій.

Это.... какъ его? Не припомню. (Оглядываетъ Журавлева. Слуга приноситъ Журавлеву чай.)

Журавлевъ (Слугѣ).

Послушай, братецъ, ты не знаешь, въ которомъ часу завтра поѣздъ отходитъ?

Слуга.

Завтра-съ-въ 7 часовъ утра, а сегодня-съ -- въ 2 часа ночи.

Журавлевъ.

И сегодня также, вотъ открытіе! возьми, братецъ, за пріятную новость! (Даетъ ему мелкія деньги.) Чудесно! почитаю газету, выкурю папироску да и маршъ во свояси.

Слуга.

Въ Петербургъ изволите ѣхать?

Журавлевъ.

Да, въ Петербургъ.

Слуга.

Хорошо изволите дѣлать, потому у насъ скучно-съ.

Журавлевъ.

Вотъ ты говоришь, скучно.... Ну, а развѣ у васъ въ клубѣ не бываетъ этакого какого нибудь скандальчика?

Слуга.

Никакихъ нѣтъ-съ; у насъ въ клубѣ отмѣнный порядокъ.

Журавлевъ.

Гм... досадно! Да, конечно -- ну иногда случается все-же, признайся?

Слуга.

Никакъ нѣтъ-съ.

Журавлевъ.

Ахъ, какъ это непріятно!... Ну, а крупной этакой кражи не было у васъ въ городѣ, а?

Слуга.

Богъ хранилъ-съ.

Журавлевъ.

Ахъ какъ жалко, какъ жалко! Вѣдь этакое, право, мнѣ несчастіе! А все критика виновата: подай, видите, живыхъ типовъ....

Слуга.

Что прикажете?

Журавлевъ.

Ничего. (Погружается въ чтеніе. Слуга идетъ направо).

Голова (Слугѣ).

Постой, постой, поди сюда! (Тихо.) Послушай, братецъ, объ чемъ говорилъ съ тобой этотъ господинъ?

Сладчайшій.

Да, это интересно.

Голова.

Кто онъ такой?

Слуга.

Питерскій.

Голова.

Ого!.... Давно здѣсь живетъ?

Слуга (скороговоркой).

Давно-съ.

Голова.

Ого! Ну, а не разспрашивалъ тамъ на счетъ города, увеселеній и всего прочаго, понимаешь?

Слуга.

Спрашивали. "Каковъ, говоритъ, у васъ здѣшній порядокъ, нѣтъ ли, говоритъ, дебоша..." Я доложилъ, что все обстоитъ прекрасно и супротивъ нашего города....

Голова.

Ну, а больше ничего не спрашивалъ?

Слуга.

Никакъ нѣтъ-съ.

Голова.

Хорошо, ступай.... Нѣтъ, постой! А какъ его зовутъ, не знаешь?

Слуга.

Не могу знать.

Голова.

Да вѣдь онъ записанъ-же при входѣ въ клубѣ?

Слуга

Не могу знать.

Голова.

Пошолъ, узнай, болванъ! (Слуга уходитъ.) Знаете, Иванъ Андреевичъ, мнѣ какое-то предчувствіе говоритъ, что это "онъ".

Сладчайшій.

Кто-съ?

Голова.

Ну да сочинитель-то мерзопакостный, псевдонимъ проклятый, ей-Богу, онъ! Изъ Петербурга, читаетъ газету, pinc-nez на носу... непремѣнно пишетъ, въ Петербургѣ вѣдь кто не пишетъ! (Оглядывая Журавлева.) Ну, ей-Богу, онъ: такъ, такъ, и то, и потомъ все это... онъ, онъ мерзопакостникъ! (Входитъ слуга.) Ну, что записанъ въ книгѣ?

Слуга.

Записаны-съ.

Голова.

Ну?

Слуга.

Журавлевъ-съ!

Голова (почти крича).

Жжжуравлевъ!!

Сладчайшій.

Что съ вами, Борисъ Ильичъ?

Голова.

Да на "же", фамилія-то на "же"! (Слугѣ.) Убирайся къ чорту! (Слуга уходитъ.) О теперь ясно, даже совершенно ясно: пріѣхалъ въ провинцію поферлакурить и (Иронически.) "отъ скуки" тиснулъ... Ха, ха, ха... понятно! толіко всстаки узнать бы навѣрное?

Сладчайшій.

Гм? Попробовать? отчего-же!

Голова.

Голубчикъ, Иванъ Андреевичъ, узнайте?

Сладчайшій.

Я-съ... да какъ-же я? Что вы, Борисъ Ильичъ!

Голова.

Да что съѣсть онъ васъ, что-ли? Такъ прямо подойдите и спросите. Ничего тутъ особеннаго не вижу!... Ну, идите...

Сладчайшій.

Оно такъ... да все-таки! И притомъ вдругъ?...

Голова.

Да ступайте! Вздоръ сущій, а онъ разсуждаетъ: какъ, да вдругъ.... Да идите-же, фу, какой!

Сладчайшій.

Я... я-лучше Петра Ивановича позову....

Голосъ Апраксина и Галактіонова.

Иванъ Андреевичъ! Что же ужинать?

Голосъ Поповки.

Ужинъ съ дамочками, накажи васъ Богъ!

Голова.

Да, ну идите-же, просятъ насъ....

Сладчайшій.

Сами слышали, Борисъ Ильичъ, съ дамочками.... Иду, Господа! Право я Петра Ивановича позову... (Ускользаетъ.)

СЦЕНА VII.

Тѣ-же безъ Сладчайшаго; потомъ Поповка.

Голова.

А! рубаха!... Прозѣвалъ, упустилъ случай. А это онъ... онъ, иксъ шельмовскій; голову положу, что онъ: на "же" фамилія, изъ Петербурга, живетъ здѣсь давно, успѣлъ все пронюхать... А если? Да нѣтъ, больше въ городѣ на "же" никого не имѣется -- онъ, онъ, корреспондентъ язвительный! (Пауза.) Да, надо будетъ съ Петромъ Ивановичемъ посовѣтоваться. дуракъ онъ несомнѣнный, да находчивъ и рѣшителенъ; а вотъ у меня нервы проклятые... Тьфу право! Подумаютъ еще, что струсилъ. То есть оно не то, чтобъ струсилъ, а чортъ знаетъ, чего не надумаешься. Охъ, ужъ эти мнѣ корреспонденты -- хоть-бы порошокъ какой нибудь выдумали, чтобъ ихъ выводить!... (Входитъ Поповка; онъ совсѣмъ запыхался, отираетъ потъ съ лица и обмахиваетъ платкомъ.)

Поповка.

Въ чемъ дѣло, Борисъ Ильичъ, а? Накажи меня Богъ, въ чемъ дѣло? Опять на счетъ освѣщенія города? Чортъ съ ними, съ фонарями, Борисъ Ильичъ, чортъ съ ними!

Голова.

Не то, Петръ Ивановичъ, не то, дѣло поважнѣе будетъ!

Поповка.

Водопроводъ значитъ? Инженеры все воды не найдутъ! А прахъ ее возьми, вашу воду! Я, напримѣръ, кромѣ пива, ничего не потребляю;-- на какого мнѣ шута водопроводовъ, накажи его Богъ! По-мнѣ, провались онъ совсѣмъ, и съ инженерами, и съ мостовыми, и съ фонарями; по-мнѣ, накажи меня Богъ...

Голова.

Не о томъ рѣчь, Петръ Ивановичъ! Сядьте-ка, повѣдаю... (Поповка дѣлаетъ дѣловую мину и подсаживается къ Головѣ.) Сегодня вечеромъ, какъ вы вѣроятно помните, одна.. ну....

Поповка.

Одна купидошка... еще съ родинкой... (Дѣлаетъ движеніе канкана.) Хе, хе, хе, помню... Скандалъ, накажи меня Богъ, скандалъ!

Голова.

Накажи васъ Богъ,-- ничего вы не понимаете! (Поповка морщится.) Дѣло здѣсь идетъ вовсе не о купидошкахъ съ родинками, а... да помните вы наконецъ сегоднешнюю корреспонденцію?...

Поповка.

Корреспонденцію? Немножко, есть немножко! Написано бойко и съ интересомъ.

Голова (à part).

Дуракъ! (Ему.) Знаете, кто написалъ тотъ пасквиль?

Поповка.

Нѣтъ, не припомню... а кто?

Голова (à part).

"А кто?"--Несомнѣнный дуракъ. (Ему.) Кто?-- Вотъ кто! (Указывать на Журавлева.)

Поповка.

Они, они-съ? Накажи его Богъ!

Голова.

Написалъ онъ -- это дѣло рѣшеное, собственно говоря; только все-таки, Петръ Ивановичъ, не мѣшаетъ разспросить его, вывѣдать: чѣмъ дескать занимаетесь? Любите-ли литературу? Не пописываете ли иногда въ качествѣ просвѣщеннаго человѣка, ну и прочее?

Поповка.

Что-жъ, Борисъ Ильичъ, не мѣшаетъ...

Голова.

Я и говорю -- ое мѣшаетъ! Чтобъ ужъ навѣрное знать... Такъ вотъ, если-бы, Петръ Ивановичъ, атаку повести, а?-- Петръ Ивановичъ?

Поповка.

Я... я готовъ, накажи меня Богъ! Только право, что я ему скажу такое? Языкъ мой -- врагъ мой; какъ наговорю вмѣсто гражданскихъ -- то чувствъ, всякихъ пикантностей!

Голова.

Да ничего не наговорите; просто подойдите и, знаете, этакій деликатный допросецъ, интрижку -- въ родѣ маскарадной: вы вѣдь на это мастеръ!

Поповка.

Если-бы на счетъ интрижки -- дѣло другое!...

Голова.

Потомъ, знаете, подпоить его хорошенько, шампанскимъ что-ли; а когда онъ, съ пьяну то, проврется этакъ мимоходомъ: "иногда... корреспонденціи отъ скуки пописываю"... вы его тотчасъ и уличите!...

Поповка.

Уличить, накажи его Богъ! Мм! (порывается улизнуть).

Голова (любезно удерживая его за платье).

Такъ пожалуйста, а то мнѣ пора... голубчикъ Петръ Ивановичъ! Вѣдь общественная польза, интересъ города... Петръ Ивановичъ, что-же, а? по дипломатической части собаку съѣлъ, а тоже -- не рѣшается!

Поповка.

Такъ что-ли, Борисъ Ильичъ, попробовать.

Голова.

Кому другому, а вамъ и думать нечего... Голубчикъ, Петръ Ивановичъ! (Жметъ руку.) Ухожу въ надеждѣ... да что:-- въ надеждѣ; просто увѣренъ, что обработаете все въ наилучшемъ видѣ.. (Опять жметъ руку; Поповка въ замѣшательствѣ только хлопаетъ глазами.) Чтобъ вы не сладили? ступайте... Чтобъ Петръ Ивановичъ не сумѣлъ интрижки подвести -- полно, не вѣрю!... Такъ до пріятнаго свиданія (Почти толкаетъ Поповку въ сторону Журавлева.) милѣйшій дипломатъ! (Проходя мимо Журавлева.) Рожа-то какая подлая!-- тотчасъ видно, что корреспондентъ! (Уходитъ налѣво.)

СЦЕНА VIII.

Поповка, Журавлевъ и Маленькій гласный, за портьерой; потомъ Голова.

Поповка.

Дипломатъ.... есть немножко? Только все это такъ вдругъ: не успѣлъ поужинать, пива, накажи меня Богъ, не допилъ, а тутъ сразу, на тощій желудокъ, по дипломатической части! Да еще требуется подпустить этакую ноту... ахъ, накажи меня Богъ! (Ходитъ въ раздумій, потомъ останавливается рѣшительно.) А надо дѣйствовать, потому что какой я такой ни на есть гражданинъ, а все-таки гражданинъ, накажи меня Богъ!.. Охъ, ужъ мнѣ этотъ Борисъ Ильичъ со своей общественной пользой!-- То-ли дѣло, этакъ гдѣ нибудь въ амбразурѣ, съ какой нибудь этакой купидошкой, кружка пива.... (Хлопаетъ себя по животу.) Пустъ, накажи его Богъ, пустъ -- а тутъ еще по дипломатической части! Охъ, хохо, хохо, хохохъ! накажи всѣхъ васъ Богъ! (Мимическая сцена. Поповка начинаетъ прохаживаться около Журавлева, стараясь обратить на себя вниманіе, Журавлевъ нѣсколько разъ въ недоумѣніи взглядываетъ на нею; въ дверяхъ на лѣво показывается Маленькій гласный и, спрятавшись за портьеру, подслушиваетъ.)

Журавлевъ.

Чего этотъ уродъ торчитъ передо мной -- не понимаю! (Погружается въ чтеніе.)

Поповка (подошелъ довольно близко къ Журавлеву).

Сказать ему развѣ такъ (Бормочетъ.): вы, ну и все прочее... такъ ужъ будьте такъ добры; лучше любезны, будьте такъ любезны. Нѣтъ, негодится....

Журавлевъ.

Чего ему отъ меня надо?

Поповка (глядя вверхъ и рѣшительно).

Душно очень -- съ? (Обмахивается платкомъ.)

Журавлевъ.

Что вамъ угодно?

Поповка.

Душно очень... въ воздухѣ.

Журавлевъ.

А! очень пріятно!

Поповка.

Танцовалъ все... ну, знаете, усталъ.. и вотъ -- изволите видѣть, я сяду. (Грузно опускается возлѣ Журавлева; тотъ отодвигается.)

Журавлевъ.

Чортъ его знаетъ, можетъ быть, бѣшеный!

Поповка (въ сторону).

Сѣлъ!.. Господи -- умудри! (Молчаніе.)

Журавлевъ.

Кажется, тихое сумашествіе! (Хочетъ взяться за газету.)

Поповка.

Вотъ вы газету читаете.... пріятное занятіе!... Только еще пріятнѣе, если...

Журавлевъ.

Что-съ?

Поповка.

Я говорю, еще пріятнѣе, если самому что нибудь сочинить?.... (Въ сторону.) Ловко закатилъ!

Журавлевъ.

А вы -- пишете?

Поповка.

Я, накажи меня Богъ, а... (Въ сторону.) отрѣзать ему развѣ: "а вы, молъ пишете?" -- Нѣтъ, рано, испортишь,-- пожалуй, все дѣло... сначала туману напустить надо. (Журавлеву.) Вотъ изволите видѣть...

Журавлевъ.

Что прикажете?

Поповка.

Одинъ вопросъ... немного оно странно... по простотѣ,-- знаете!...

Журавлевъ.

Къ вашимъ услугамъ. (Въ сторону.) Если не ошибаюсь, сюжетикъ наклевывается!

Поповка.

Вотъ изволите видѣть.... Му... (Рѣшительно.) Что вы больше всего любите? (Въ сторону.) Сказалъ, накажи меня Богъ!

Журавлевъ.

Что больше всего? (Въ сторону.) Да онъ превеселый! (Ему.) Какъ вамъ сказать?... Женщинъ люблю!...

Поповка (окончательно растаялъ).

Женщинъ, хе, хе хе.. Нельзя ихъ не любить, это вы совершенную правду говорите.... иной разъ такія встрѣчаются... (Махнувъ рукой.) Накажи меня Богъ!

Журавлевъ (въ сторону).

Ей-Богу, сюжетикъ! (Ему.) Вотъ какъ!

Поповка (вдругъ развесѣлившись).

Да-съ, вотъ какъ! (Хлопаетъ его по колѣнкамъ.)

Журавлевъ.

А вы того.... не женаты?

Поповка.

Накажи меня Богъ! (Оба развеселившись.)

Журавлевъ.

А я, накажи меня Богъ, женатъ! Ха, ха, ха!

Поповка.

Ферлакуръ, ха, ха, ха!

Журавлевъ.

И даже дѣти есть? Ха, ха, ха!... Серьезно? Ха, ха, ха'...

Поповка.

Серьезно? Ха, ха, ха!...

Журавлевъ.

Ей-Богу! Ха ха ха!...

Поповка.

Ужъ пошелъ! Ха, ха! ха!...

Журавлевъ.

Вотъ, не вѣритъ! Ха, ха, ха!...

Поповка.

Значитъ вы въ нѣкоторомъ родѣ -- супругъ? Ха, ха, ха!.. (Надрывается отъ смѣха).

Журавлевъ.

Именно, въ нѣкоторомъ родѣ! Ха, ха, ха!... (Въ среднихъ дверяхъ появляется Голова.)

Поповка.

Такъ не пойдемъ-ли мы съ вами этакъ, тоже въ нѣкоторомъ родѣ -- бутылочку пивца, а? Ха, ха, ха!...

Журавлевъ.

Пойдемъ, въ нѣкоторомъ родѣ! Ха, ха, ха!... (Встаютъ и направляются къ выходу.)

Голова (высовывая свою голову изъ-за драпри).

Такъ, такъ, такъ, Петръ Ивановичъ, молодецъ!...

Поповка.

Супругъ, въ нѣкоторомъ родѣ, ха, ха, ха!... Значитъ, выходитъ, что и дѣти тоже въ нѣкоторомъ, ха, ха, ха!...

Журавлевъ.

Батюшки, вотъ типъ-то! Вотъ матеріалъ для комедіи!...

Поповка.

А? Ха, ха, ха!...

Журавлевъ.

Я говорю: вы -- типъ! Ха, ха, ха!...

Поповка.

А, шутъ его возьми, ха, ха, ха'...

Оба.

Ха, ха, ха!!!... (Уходятъ на право.)

Голова (показываясь).

Хо, хо, хо!... Что, господинъ корреспондентъ, попались? Ну, теперь мы васъ обработаемъ, въ самомъ наилучшемъ видѣ обработаемъ... Хо, хо, хо!... (Быстро уходитъ на право.)

Маленькій гласный (выходитъ изъ-за портьеры и подходитъ къ авансценѣ).

Господа! Только, пожалуйста, никому не говорите -- это я написалъ! (Фыркаетъ въ кулакъ.)

Занавѣсъ.

И. Л. Леонтьевъ.

"Театральная Библіотека", No 2, 1879

Оставить комментарий Леонтьев-Щеглов Иван Леонтьевич (bmn@lib.ru) Год: 1879 Обновлено: 05/04/2022. 73k. Статистика. Пьеса: Драматургия Драматургия	Скачать FB2 Ваша оценка:
Аннотация: Комедия в одном действии.

Леонтьев-Щеглов Иван Леонтьевич Граждане

ГРАЖДАНЕ.

Леонтьев-Щеглов Иван Леонтьевич
Граждане