И бежал большой грех от лица маленьких, святых грехов.
И исчез яко тает воск от лица огня.
И не удалось поймать нигде тех разбойников.
-- Ну, да Господь с ними! -- говорит о. Флорентий. Плеснутая в очи старцу кислота очей не выела.
Мимо угодила.
Здравым остался старец праведный.
Спасли ему жизнь и очи святые грехи инокинь.
9.
Оправился от перепуга и помятости о. Флорентий.
Возблагодарил Господа за спасение чудесное молитвой благодарственной.
А на утро опять за свое -- исповедовать.
И опять потекли грехи к о. Флорентию в келию, пуще прежнего потекли, -- увидал народ, что не простой человек старец-исповедник, а Богом замеченный.
И тут вот опять постучались в двери около полудня.
Вздрогнул о. Флорентий.
Недоброе ему что-то стук напомнил.
-- Войдите.
Двое вошли.
Рослые, плечистые, коренастые.
Сразу узнал их о. Флорентий.
-- Во имя Отца и Сына, и Святого Духа.
С знаменем крестным вошли.
-- Благослови, отец.
Благословил старец.
-- Исповедай нас!
Облачился о. Флорентий, епитрахиль надел.
Сперва одного из них епитрахилью прикрыл.
Слышит что-то обожгло ему руку, как вчера кислотой брызнуло.
Не отдернул руки старец, -- понял он, что не кислота жгучая, а слеза горячая из очей раскаявшегося брызнула.
-- Большую тяжесть на душе имеем. И во всем мире только ты один ее снять можешь!.. Прости нас, отец, -- вчера, силен враг человеческий, тебя задушить умыслили... Бог тебя спас... Вошел в виде монахини. Спаси и ты нас!.. Души наши спаси... Прости нас, окаянных...
-- Бог простит...
И слова старца прикрыл властный удар монастырского благовеста.