ПУШКИНСКІЙ СБОРНИКЪ (въ память столѣтія дня рожденія поэта)
С.-ПЕТЕРБУРГЪ ТИПОГРАФІЯ А. С. СУВОРИНА. ЭРТЕЛЕВЪ ПЕР., Д. 13 1899
С. Ѳ. Шараповъ.
АКСАКОВЪ И ТУРГЕНЕВЪ О ПУШКИНѢ.
Однажды, зайдя къ покойному Ивану Сергѣевичу Аксакову, я не засталъ его дома и пришелъ къ Аннѣ Ѳедоровнѣ; она спросила, улыбаясь:
-- Знаете, кто у насъ былъ сегодня?
-- Кто?
-- Тургеневъ.
-- А! Онъ пріѣхалъ?
-- Пріѣхалъ и вспомнилъ про моего Ивана Сергѣевича. Зашелъ и просидѣлъ съ полчаса. Знаете, что они дѣлали? Ни за что не догадаетесь!
-- Разговаривали, обмѣнивались мыслями?
-- Да, нѣсколько словъ сказали. А потомъ, мой Иванъ Сергѣевичъ и говоритъ: "мы вѣдь давно условились ни о чемъ не спорить". Достали Пушкина и стали читать. Ну, конечно, заспорили и тутъ. Тургеневъ говорить, что у Пушкина лучшее мѣсто въ "Полтавѣ" слѣдующее:
Тиха украинская ночь.
Прозрачно небо, звѣзды блещутъ;
Своеи дремоты превозмочь
Не хочетъ воздухъ...
"Обратите, говоритъ, вниманіе на это: "дремоты превозмочь" или "чуть трепещутъ сребристыхъ тополей листы". Весь Пушкинъ тутъ вылился. А мой Иванъ Сергѣевичъ говоритъ: это вы тутъ вылились, Иванъ Сергѣевичъ, а не Пушкинъ. Вамъ это родственно, вашимъ картинамъ природы... А Пушкинъ вотъ гдѣ вылился:
-- Позвольте ваше замѣчаніе обратить на васъ же. Аксакову нужно нѣчто громопобѣдное, вотъ вы на этомъ и остановились. А другой красоты вы и не почувствуете.
А я подумала: какіе вы, друзья мои, оба маленькіе, и какой онъ передъ вами гигантъ.