Маріэтта Шагинянъ. Двѣ морали. М. 1914 г. кн-во "Альціонъ" стр. 41. Цѣна 40 к.
"Эта небольшая книжечка объ индивидуальной и родовой морали принадлежитъ перу молодой поэтессы, автору сборниковъ стихотвореній "Первыя встрѣчи" и "Orientalia", Маріэтты Шагинянъ.
Въ основу родовой морали, по мнѣнію автора, заложено чувство родового самосохраненія, вытекающее изъ чисто біологическихъ основъ человѣка, и она является необходимымъ спутникомъ семейнаго уклада жизни.
Благодаря или во имя родовой морали, носители семейнаго быта мужъ и жена, хотя и любящіе, все же оказываются постепенно взаимоубійцами, потому что мораль рода обезличиваетъ индивидуальность той или другой особи, какъ въ духовномъ, такъ даже и въ физіологическомъ отношеніяхъ. Отсюда беретъ начало упорная, какъ бы инстинктивная борьба въ человѣкѣ двухъ нравственныхъ началъ: родового и индивидуальнаго. Мораль рода только тогда будетъ побѣждена моралью индивидуума, когда человѣкъ сознаетъ "себя не родовой, но личною единицею", т. е. когда онъ будетъ сознавать себя не какъ часть или ячейку рода, а какъ обособленный индивидуумъ.
Свою мысль, молодая поэтесса иллюстрируетъ примѣрами изъ Ибсена и изъ личной жизни твореній Л. Толстого.
Г-жа Шагинянь въ своей книжечкѣ, къ сожалѣнію, совершенно не коснулась исторической стороны проблемы. Исторически родовая мораль ставилась во главу угла этической нормы человѣка ветхимъ завѣтомъ, но съ наступленіемъ новаго завѣта, т. о. вмѣстѣ съ появленіемъ христіанства, на исторической сценѣ появляется индивидуализмъ, а съ нимъ вмѣстѣ и индивидуальная мораль. Съ этого историческаго періода начинается борьба двухъ началъ въ человѣкѣ, которая нерѣдко приводитъ къ трагизму существованія отдѣльной личности.
Родовая мораль въ борьбѣ проявляетъ поразительную жизнеспособность, обусловливаетъ консерватизмъ особи, а въ особенности коллектива. Такъ, напримѣръ, древнѣйшая нація еврейская проявляетъ удивительную устойчивость и, если можно такъ выразиться, живучесть, несмотря на тяжелые удары судьбы. И только благодаря свято охраняемой родовой или ветхозавѣтной морали, еврейская нація не сошла съ исторической сцены, не распылилась между бывшими и настоящими великими культурами человѣчества.
Въ книжкѣ г-жи Шагинянъ новаго очень мало, но нельзя не признать нѣкоторую, присущую творчеству молодой поэтессы, оригинальность въ освѣщеніи вопроса. Написана она очень живо, "хорошимъ, стильнымъ языкомъ. Издана, какъ и всѣ изданія "Альціона", хорошо.