Минченков Яков Данилович
Из книги "Воспоминания о передвижниках"

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

ВАЛЕНТИН СЕРОВ В ВОСПОМИНАНИЯХ, ДНЕВНИКАХ И ПЕРЕПИСКЕ СОВРЕМЕННИКОВ

2

   

Я. Д. МИНЧЕНКОВ

   Яков Данилович Минченков (1871--1938) -- живописец. В 1894--1898 гг. Минченков -- ученик Училища живописи, где последний год занимался в мастерской Серова. С 1905 г.-- экспонент, а с 1913 г.-- член ТПХВ. В течение многих лет он был уполномоченным Товарищества по устройству выставок.
   В годы Советской власти Минченков жил в Каменке, там участвовал в организации художественных студий, где и преподавал.
   
   Записи печатаются по пятому изданию книги Минченкова "Воспоминания о передвижниках" (Л., 1964, стр. 27, 43, 159, 175, 202, 215, 216, 234, 235, 262, 274, 297, 298).
   

Из книги "Воспоминания о передвижниках"

   ...Назрело время, когда общее собрание передвижников стало баллотировать в члены Товарищества "новаторов в искусстве -- Малютина, Поленову (сестру В. Д. Поленова). Но совет передвижников, состоявший из основателей Товарищества, не допускал их. Результатом этого явился раскол среди Товарищества и уход из него семи больших мастеров во главе с Серовым (кроме Серова, вышли: Архипов, А. Васнецов, Досекин, Светославский, Первухин и Левитан, не порвавший окончательно с передвижниками)1.
   На основе расхождения взглядов на искусство и действий совета началось брожение среди Товарищества, ему грозил распад. Поленов, будучи сам членом совета, прислал резкий протест против постановлений совета и требовал его упразднения. Произошло знаменательное бурное заседание совета в здании Академии наук, где тогда помещалась выставка. Репин в резких выражениях выступал против совета и требовал его роспуска. С ним согласились все члены совета, кроме скульптора Поэе-на2 и, конечно, Мясоедова3.
   
   ...Очень тяжелое время переживал Дубовской4, когда в Товариществе началось брожение и семь крупных художников во главе с Серовым вышли из Товарищества. Он видел ошибку некоторых старых членов Товарищества, ускоривших развал, и не мог ничего сделать против этого. И если некоторые из стариков даже радовались уходу протестовавших в надежде без помехи почивать на старых лаврах, то Дубовской был другого мнения. Он говорил: "Случилось великое несчастье: мы не сумели передать старое боевое знамя передвижничества в молодые, здоровые руин новых членов. И теперь талантливая молодежь пойдет за ушедшими от нас. Идеи передвижничества изживаются, и Товарищество должно было уступить место новым лозунгам. Жизнь идет вперед, а мы упорно хотели остановить ее течение. Товарищество могло бы жить, дав возможность существованию в его рядах новым искренним течениям. И во вновь образовавшемся обществе будут разные толки в искусстве, и там тоже придется откалываться группам. А ушли от нас талантливые, чистокровные наши братья-передвижники, которые среди новых течений окажутся такими же старыми, как и мы".
   Но дело было сделано, и поправить его уже не было возможности.
   
   ...В натурном классе со всем составом учащихся случилось нечто непонятное. Даже те, кто получал отличные отметки в предыдущих классах, оказались неумеющими работать.
   "В чем дело?-- с недоумением задавали мы самим себе вопрос.-- Неужели все мы неспособные и неумелые для натурного класса?"
   А дело было простое: отчасти руководитель класса Серов предъявил к нам более повышенные, более современные и жизненные требования в рисунке и особенно в живописи, но вместе с тем у нас действительно было мало подготовки к передаче живой натуры.
   Мы чересчур зарылись в неподвижные, гипсовые формы антиков, срисовывали их натуралистически, копируя малейшие подробности и тратя на это много времени. Пользуясь неподвижностью предмета, мы срисовывали его, а не рисовали. Когда же появилась перед нами живая натура, движущаяся, меняющая свою форму и колорит от различных условий,-- мы терялись, не умели охватить самого главного в натуре, не умели обобщить форму.
   В результате -- из девяноста человек натурного класса окончил его по живописи только один; все остальные оставлены были на второй год5.
   Из-за всего этого мнопие утратили веру в свои силы, в школу и ушли из нее. Я тоже взял свои документы и вышел из школы, намереваясь учиться сам...
   
   ...Однажды Серов подвел нас, своих учеников, к портрету-рисунку, сделанному с него Репиным, и сказал: ".Срисовать-то и мы срисуем, а вот та" посадить и охватить всего -- мы не сумеем"6.
   
   ...Мне передавали, как восхищался Поленов "Девушкой под деревом" Серова, любовался новой трактовкой и советовал своим ученикам учиться у него.
   
   ...Портрет Левитана работы Серова охватывает его полностью, прекрасно выражая его духовное содержание. Смуглое лицо с глубокими впадинами задумчивых, с тихой печалью глаз. Этим взором оглядывает он мир и, отбрасывая детали, берет общее, самое главное. И грусть его изящна.
   
   ...Волгужев7 возвратился из Парижа и снова стал работать в натурном классе, где преподавал только что приглашенный в училище Серов.
   Опрашиваю у Волгужева, какого он мнения о Серове как преподавателе.
   -- Ничего,-- говорит он,-- не мешает. Ты не смотри, что Серов низенький, он на аршин в землю врос, свое дело понимает.
   И снова рисует и пишет Волгужев, но теперь у него что-то не ладится, ему не присуждают ни за рисунок, ни за живопись медалей, необходимых для выпуска из училища. Видимо, он уже устал. Сидит и на рисунке чертит французские буквы своей фамилии. Серов ему говорит:
   -- Что это вы пустяками занимаетесь, буквы выводите, а натурщика не рисуете.
   Волгужев даже привскочил.
   -- Вам хорошо, Валентин Александрович, вы сюда с улицы пришли, человек свежий и талант, вас никакая школа не душила. А нашего брата этот маховик к самой земле прижал, надорвались мы, вот и передыхаем, буквы пишем.
   
   ...Школу он <С. Г. Никифоров>8 заканчивал под руководством Серова, перед которым преклонялся.
   Он многое взял от Серова, но сохранил и свою индивидуальность. У него не было той кажущейся легкости и артистического изящества в живописи, как у Серова, он был грубее, проще, более реалист, без налета модернизма, iho зато крепче и глубже проникал в жизнь, в ее повседневную простоту и по своему восприятию натуры был более связан с передвижничеством.
   <...> Честный по натуре, он был необычайно честен " в искусстве и откровенно сознавался в своем грехе, в фальши, допущенной им в работе. Показывая мне свою вещь <"Прасол ">, он обводил пальцем неудачное на ней место и говорил:
   -- Вот тут -- замечаешь? Надо было разобраться в натуре, а я фуксом отделался, замазал чем попало. Увидит Серов -- достанется мне! <...> Поехали в Петербург. "Прасола" увидел Серов; посмотрел внимательно, а потом показал пальцем вниз, где Никифоров хотел широким письмом щегольнуть и лихо, большой кистью, одним мазком завернул полушубок прасола,-- сказал:-- Не закручивай!
   Никифоров со смехом говорил потом:
   -- Нет, брат, Серова на мякине не проведешь! Меня этот полушубок и дома мучил: залихватская пустота. Вот и он высек меня за него9.
   
   ...Будучи гласным Московской городской думы, Цветков одно время, после смерти Третьякова, состоял в комиссии по приобретению картин для Третьяковской галереи. В комиссии участвовали еще художники Серов и Остроухов. С ними Цветков постоянно расходился в оценке картин. Доходило даже до ссор, особенно с Остроуховым, о котором, уже и выйдя из комиссии, Цветков слышать не мог, называя его Ильей Непутевым.
   Был на одной из выставок портрет Менделеева работы Репина. Портрет хороший. Осмотрели его Серов и Остроухов, но не оставили сразу для галереи. Пришел Цветков и сейчас же внес задаток, чтобы портрет считался за ним. По обыкновению, побарабанил по портрету пальцами со словами:
   -- Хорош, что и говорить! Собственность!
   Приезжают потом снова Серов и Остроухов и видят, что портрет приобретен Цветковым; просят его через меня уступить портрет для Третьяковской галереи.
   Иван Евмениевич сидит, откинувшись на стуле, выпучив живот, на котором блестит толстая золотая цепочка с ключом от часов, и, пыхтя, пускает дым от сигары.
   -- Это что же? Илья Непутевый надумал, чтоб я ему уступил портрет?-- и лицо его принимает выражение, как будто кругом все протухло и отвратительно пахнет.-- Комиссия, изволите ли видеть! Нюхала и пронюхала такой портрет! А теперь -- уступите! Нет, батенька, в свою галерею пригодится, а комиссия -- вот-с!-- и показал кукиш10.
   

КОММЕНТАРИИ

   1 Это утверждение Минченкова является неточным. Серов и другие упомянутые автором художники вышли из Товарищества в 1900--1901 гг. Отсюда, если верить Минченкову, прием Малютина и Поленовой также должен был иметь место в то время. Однако Поленова в последний раз экспонировала свои произведения на XXIII передвижной выставке в 1895 г. А три года спустя, 13 июля 1898 г., В. В. Стасов писал об ее отношении к Товариществу: "Она -- окончательно отказывается действовать с нами"
   (Стасов, т. 3, ч. 1, стр. 252). Таким образом, имя Поленовой ни в коей мере не связано с выходом Серова и других художников из Товарищества. По-видимому, и С. В. Малютин непричастен к этому, поскольку причины для раскола были совершенно иные (см. т. 1 настоящего изд., прим. 7, стр. 507).
   2 Леонид Владимирович Позен (1849--1926) -- скульптор.
   3 Григорий Григорьевич Мясоедов (1835--1911) -- живописец, один из организаторов ТПХВ.
   В 1896 г. Серов сделал рисунок головы Г. Г. Мясоедова (ныне -- в Государственном Литературном музее).
   4 Николай Никанорович Дубовский (1859--1918) -- живописец, один из руководящих членов ТПХВ. В своих воспоминаниях, называя его "умным я дельным человеком", В. Н. Бакшеев писал: "Он был душой нашего объединения. Немало ведь возникало разногласий между старыми передвижниками и молодежью! А Николай Никанорович Дубовской для всех находил нужное слово. Его непоколебимая верность идеям и традициям передвижничества примиряла различные суждения мастеров и молодых художников. Пожалуй, после Крамского Дубовской единственный, который вызывал у своих товарищей такое единодушное уважение и симпатию" (В. Н. Бакшеев. Воспоминания. М., 1963, стр. 78).
   5 Об этом же случае см. т. 2 настоящего изд., стр. 223.
   6 Речь идет о портрете Серова, исполненном Репиным в 1901 г. углем по масляному холсту. Грабарь говорил о портрете: "Существует в двух вариантах: первый, по времени, менее удачный как по композиции, так и по выражению, был выставлен на XXX передвижной 1902 г. и в 1913 г. был куплен у автора М. П. Рябушинским; второй был выставлен на XL передвижной 1912 г. и тогда же был приобретен московским Литературно-художественным кружком. Первый сейчас в Третьяковской галерее, второй -- во Владивостокском музее (Приморский краеведческий музей.) Этот последний портрет исключительно удачен, представляя собою образец не только разительного сходства с оригиналом, но и подлинного раскрытия его характера и всего внешнего и внутреннего его существа" (Игорь Грабарь. Репин. Т. 2. М., 1964. стр. 287).
   В 1907 г. Репин дал на продажу в магазин Аванцо в Москве двадцать семь своих произведений, главным образом портреты. "Так случайно,-- писал П. Муратов,-- составилась интересная и значительная выставка <...> Портрет В. А. Серова исполнен с большим темпераментом, стремительно и в то же время страшно уверенно и легко. Фигура посажена изумительно, и характеристика здесь дана не только в лице, но и во всей позе, в линии плеч и рук. Рисунок сделан мастерски ясно, увлекательно" (П. Муратов. Выставка портретов И. Е Репина.-- "Русское слово", 1907. 24 ноября, No 270). Другой критик, называя портрет "великолепнейшим", отмечал далее: "Громадный художник нарисовал громадного художника так, что пусть Серова рисуют, не переставая, до самой его смерти -- лучше не сделают; стоит четыреста рублей" (Сергей Яблоновский <С. В. Потресов>. Две выставки-распродажи.-- "Русское слово", 1907, 25 ноября, No 271). За эту сумму он и был куплен четыре года спустя.
   7 Иван Алексеевич Волгужев (1862--1899) -- живописец.
   За независимость характера и редкую настойчивость в овладении живописным мастерством Волгужев пользовался среди товарищей-учеников большим авторитетом и уважением. Вот как о нем пишет Минченков в своих воспоминаниях: "Искусство захватило его всего, оно было его религией, пронизывало всю его жизнь, и в нем он находил смысл и утешение" (Минченков, стр. 226). Не раз с чувством глубокой симпатии о нем говорил В. А. Гиляровский: "Волгужев -- простой крестьянин, пешком пришедший в Москву и добившийся имени художника" (Вл. Гиляровский. 24-я ученическая выставка.-- "Русское слово", 1902, 7 января, No 6). "Его волжские пейзажи были прекрасны,-- писал Гиляровский в другом месте.-- Он умер от чахотки: заболел, лечиться не на что. Это <...> был человек гордый, неуступчивый" (Е. Киселева. Гиляровский и художники. Л., 1965, стр. 170).
   8 Семен Гаврилович Никифоров (1881--1912) -- живописец, Серов ценил Никифорова. Когда в конце 1902 г. Т. А. Рачинская, бывшая в то время попечительницей начального женского училища в Москве, обратилась к Серову с просьбой порекомендовать ей учителя рисования, упомянув как возможных кандидатов М. С. Пырина и Ульянова, Серов отвечал ей 15 октября 1902 г.: "О Пырине не знаю, где и что он, Ульянов же преподает в гимназии". И далее: "Со своей стороны я бы очень рекомендовал другого, тоже окончившего мой класс ученика, не менее даровитого и твердого в рисунке, а именно Никифорова -- это очень милый и скромный человек, который никак не может выбиться из своей семьи и отцовского начала; должен писать грошовые иконы; он просил меня помочь ему, то есть дать ему какое-нибудь место, которое дало бы ему в свою очередь возможность стать на собственные ноги в глазах отца к избавиться от опостылевших икон. В самом деле, Таничка, если это от тебя зависит, я бы просил тебя за него, повторяю, что это хороший живописец и рисовальщик, на которого положиться можно совершенно" (публикуется по автографу в ЦГАЛИ). Коровин, очевидно, разделял мнение Серова о даровании Никофорова. Когда в дирекции императорских театров открылась вакансия, то Коровин, как видно из дневниковой записи Теляковского от 3 декабря 1909 г., "просил за художника Никифорова" (не издано; отдел рукописей ГЦТМ). Высоко ценили Никифорова и другие современники. С. С. Мамонтов в некрологе, ему посвященном, писал: "Знавшие художника лично отзываются с теплой симпатией об его выдающейся доброте и редкой чуткости ко всему прекрасному, говорят, что он много еще мог бы сделать для родного искусства" (С. С. М<амонтов>. Памяти С. Г. Никифорова.-- "Русское слово", 1912, 21 февраля, No 42).
   9 Картина Никифорова "Прасол" (масло) исполнена в 1905 г.; за нее и портрет Натальиной Никифоров был принят в члены ТПХВ; нынешнее местонахождение неизвестно.
   10 Портрет Д. И. Менделеева Репин исполнил в 1907 г. по фотографии, после смерти знаменитого ученого. Впервые это произведение художник экспонировал в Москве на XXXVIII передвижной выставке, состоявшейся с 26 декабря 1909 г. по 14 февраля 1910 г.
   В печати инцидент получил следующее освещение: "...портрет Д. И. Менделеева очень хорош. Этот портрет был куплен коллекционером И. Е. Цветковым, а Совет Третьяковской галереи, как водится, не обратил никакого внимания на те вещи, какие составили бы украшение галереи" (Н. Ежов. Художественные выставки.-- "Новое время", 1910, 18 января, No 12160).
   Ныне портрет -- в здании президиума Академии наук СССР.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru