Середа Николай Акимович
Из истории волнений в Оренбургском крае

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Изъ исторіи волненій въ Оренбургскомъ краѣ *).

(Матеріалы для исторіи послѣдняго киргизскаго возстанія), 1869-1879 гг.

*) Русская Мысль, кн. VIII.

IV.

Дѣйствіе отрядовъ въ степи Уральской области.-- Критичесхое положеніе отряда подполковника Штемпеля.-- Уральская областная организаціонная коммиссія.-- Бѣгство д. с. с. Юрковскаго.-- Отступленіе отрядовъ на линію {Событія въ степи Уральской области въ 1869 брошюра Юр--ко, неизданная записка о безпорядкахъ въ степи въ 1869--1870 гг.}.

   Апрѣль мѣсяцъ прошелъ въ приготовленіи тѣхъ силъ, которыя предполагалось выдвинуть въ степь Уральской области для дѣйствія противъ мятежниковъ силою оружія и для возведенія укрѣпленнаго пукта при рѣкѣ Уилѣ.
   Съ мая мѣсяца силы эти, послѣдовательно выдвигаемыя въ Уральскую степь, состояли: изъ 13 1/2 сотенъ уральскихъ и оренбургскихъ козаковъ, одной роты оренбургскаго губернскаго батальона, мѣстной уральской команды и 4 орудій оренбургской козачьей конной артиллеріи, что составило цифру 2,700 вооруженныхъ людей.
   Первый отрядъ выступилъ въ степь 6 мая на урочище Казыбекъ, гдѣ предполагалось возвести укрѣпленіе. Отрядъ этотъ, находясь подъ начальствомъ подполковника Штемпеля, состоялъ: изъ двухъ сотенъ уральскихъ ковровъ и роты губернскаго батальона, при двухъ орудіяхъ.
   На Казыбекѣ, по примѣру прежнихъ лѣтъ, должна была открыться весенняя ярмарка, но на этотъ разъ киргизы предпочли, еще до прихода туда отряда, часть ярмарочныхъ построекъ уничтожить и подѣлать изъ нихъ себѣ копья, какъ объ этомъ было слышно въ то время.
   Вслѣдъ за этимъ отрядомъ должна была выступить изъ Уральска организаціонная комиссія г. Юрковскаго, подъ конвоемъ трехъ сотенъ, имѣвшихъ съ собою большой запасъ продовольствіи (на три мѣсяца), но сильныя бури задержали отрядъ на переправѣ черезъ Уралъ, такъ что онъ могъ выступитъ только 19 мая.
   24 мая отрядъ остановился на дневку у рѣчи Куперле (Танасъ) Анкаты, въ разстояніи восьмидесяти слишкомъ верстъ отъ Уральска; здѣсь предсѣдатель коммиссіи узналъ, что отрядъ Штемпеля подвергся нападенію скопища до 20,000 киргизъ при озерѣ Дхаманъ-Сай {Юр--ко: "Событія въ степи Уральской области".}. Обстоятельство это показалось настолько грознымъ непривычному къ военному дѣлу д. с. с. Юрковскому, что онъ не рискнулъ двинуться далѣе, о чемъ и донесъ уральскому военному губернатору. Три предписанія, одно за другимъ, были посланы генераломъ Веревкинымъ предсѣдателю коммиссіы (Юрковскому), чтобы, не теряя времени, идти на соединеніе съ барономъ Штемпелемъ, но гражданскій военоначальникъ, не отличаясь воинственностью, не исполнилъ отого приказанія. Въ это время киргизы распустили слухъ, что отрядъ Штемпеля уничтоженъ. Этотъ слухъ окончательно смутилъ г. Юрковскаго и онъ рѣшительно потерялъ всякую охоту, воспользовавшись случаенъ, доказать свѣту, что и вицъ-мундиръ, поставленный въ качествѣ главнокомандующаго, можетъ покрыть себя неувядаемою славой военнаго героя.
   Безусловно вѣря этому слуху и опасаясь, по всей вѣроятности, чтобы и его отрядъ не постигла горькая участь отряда Штемпеля, предсѣдатель коммиссіи, признавая, что теперь заниматься организаціей киргизъ было бы совершенно немыслмо, предпринялъ отступленіе. Простоявъ совершенно безполезно пять дней при Танасѣ-Анкеты, 29 мая отрядъ началъ отступать, но не къ Уральску, который находился ближе къ мѣсту дѣйствія, а кружною линіей, но за то совершенно безопасною отъ киргизъ дорогой на Илецкій городокъ. 1 іюня отрядъ достигъ рѣчки Караганды, верстахъ въ шестидесяти отъ городка, отсюда г. Юрковскій, бросивъ отрядъ, уѣхалъ въ Илецкій городокъ, откуда прибылъ, совершенно больной, въ Оренбургъ, гдѣ, встрѣтивъ холодный пріемъ, какъ полагалъ онъ, за свою трусость передъ непріятелемъ и за неуспѣхъ въ возложенномъ на него порученіи относительно организаціи киргизъ, г. Юрковскій просилъ объ увольненіи отъ занимаемой имъ должности вице-губернатора Тургайской области.
   Хотя осуждать человѣка, всю жизнь проведшаго въ гражданской службѣ, за трусость, качество, безспорно, постыдное въ военныхъ людяхъ, было бы очень страннымъ со стороны администраціи, но не слѣдуетъ забывать, что администраціи этой въ то время некогда было разбирать, кто струсилъ -- статскій или военный? Она видѣла только однѣ неудачи и, раздражаясь, не могла видѣть вещи въ настоящемъ ихъ свѣтѣ.
   Послѣ бѣгства главноначальствующаго, отрядъ г. Юрковскаго, подъ командою подполковника Рукина, повернулъ было назадъ и пошелъ на соединеніе со Штемпелемъ, но уже было поздно, ибо Юрковскій безполезно потратилъ двѣ недѣли времени, столь дорогаго въ военныхъ дѣлахъ.
   Отрядъ барона Штемпеля, дѣйствительно, въ теченіе семи дней подвергался нападенію киргизъ до 20 тысячъ человѣкъ {Юр--ко: "Событія въ степи Уральской области".}; это былъ самый горячій ихъ натискъ. "Никогда, быть можетъ,-- говорятъ г. Юр--ко,-- киргизы не собирались въ такую огромную толпу и, несмотря на громадное превосходство въ силахъ, успѣли лишь отбить, при первомъ натискѣ (когда обозъ, болѣе чѣмъ въ 300 телѣгъ, былъ растянутъ на нѣсколько верстъ), только 13 телѣгъ съ овсомъ и сухарями. Во все время атакъ въ отрядѣ убито 2 козака (одинъ изъ нихъ подводчикъ) и пять ранено (въ томъ числѣ два подводчика).
   По прибытіи на Казыбекъ киргизы оставили отрядъ въ покоѣ; здѣсь оказалось, что отрядъ истощилъ все свое продовольствіе (онъ былъ снабженъ только путевымъ запасомъ). Баронъ Штемпель, составивъ объ этомъ обстоятельный актъ, началъ отступленіе къ ближайшему пункту линіи -- къ Калмыкову, отстоящему отъ Казыбека въ 150 верстахъ, и прибылъ сюда 7 іюня.
   Таковы результаты первыхъ военныхъ экспедицій въ предѣлахъ Уральской области.
   

V.

Торжество бунтовщиковъ во поводу отступленія русскихъ отрядовъ.-- Трудность сообщеній нашихъ отрядовъ съ линіею.-- Возобновленіе военныхъ дѣйствій въ степи Уральской области.-- Планъ образъ дѣйствій генерала Веревкина противъ мятежниковъ.-- Подавленіе мятежа въ Уральской степи {Брошюра Юр--ко: "Событія въ степи Уральской области" дѣла окружнаго штаба.}.

   Къ началу іюня (гласитъ брошюра г. Юр--ко) киргизское возстаніе достигло своего апогея. Отступленія нашихъ отрядовъ къ линіи были празднуемы киргизами какъ громкія и рѣшительныя побѣды; надежды, воодушевленіе и дерзость бунтующихъ возросли до невѣроятныхъ размѣровъ. Къ мятежнымъ скопищамъ стали теперь примыкать киргизы тѣхъ родовъ, что до этого времени оставались покойными] или еще колебались, не зная, которая изъ двухъ сторонъ выйдетъ побѣдительницей.
   Положеніе ближайшихъ къ линіи родовъ, попавшихъ теперь между двухъ огней, стало въ высокой степени критическимъ: съ одной стороны, мнѣ угрожали грабежи и убійства за непринятіе участія въ бунтѣ, съ другой -- имъ первымъ предстояло испытать на себѣ всю тяжесть ударовъ русскаго оружія, если бы они примкнули къ волновавшимся ордынцамъ.
   Положеніе нашихъ отрядовъ за это время было такъ стѣснено, что баронъ Штемпель, до выхода своего на линію, рѣшительно не имѣлъ никакой возможности переслать свои донесенія въ Уральскъ. По приходѣ на Казыбекъ подполковнику Штемпелю необходимо было сообщить въ Уральскъ объ истощенія продовольствія у о своемъ намѣреніи отступать. Доставить это донесеніе вызвался хорунжій (уральскаго войска) И. С. Бородинъ; съ нимъ поѣхали, въ качествѣ проводниковъ, два преданныхъ киргиза изъ находившихся при отрядѣ. Не доѣзжая верстъ 20 до Калмыковской крѣпости, Бородинъ увидѣлъ колесный обозъ, который принялъ за принадлежащій русскимъ купцамъ. Обозъ этотъ дѣйствительно не задолго передъ тѣмъ былъ купеческій, теперь же владѣлъ имъ Асмандыкъ, сынъ самозваннаго киргизскаго хана Сеиля, который, пользуясь ошибкой Бородина, выдалъ себя сначала за прикащика при обозѣ, но вскорѣ, по его приказанію, хорунжій былъ схваченъ и изрубленъ въ куски. Та же участь постигла одного изъ проводниковъ Бородина, другой же успѣлъ, какими-то судьбами, скрыться и тѣмъ избѣжалъ участи своихъ спутниковъ.
   Выходъ изъ критическаго положенія, въ которомъ находилась русская власть въ Уральской степи, заключался, по мнѣнію генерала Веревкина, въ томъ, что для подавленія почти поголовнаго возстанія, получившаго болѣе или менѣе твердую организацію съ ханами и другими начальствующими лицами, необходимо употреблять не мелкіе отряды, дѣйствующіе на равныхъ отдаленныхъ пунктахъ, безъ всякой между собой связи и, по слабости своей, вынужденныхъ держаться оборонительной системы дѣйствій, но сосредоточеніе въ важнѣйшемъ мѣстѣ степи силъ достаточныхъ не только для отраженія, но и для совершеннаго разсѣянія всякаго киргизскаго скопища. Важнѣйшею мѣстностью въ Уральской области, въ стратегическомъ отношеніи, нужно было признать бассейнъ Уила, какъ по его центральности, такъ и по изобилію въ окрестностяхъ его, въ особенности при среднемъ и нижнемъ теченіи, корма и воды; сюда дѣйствительно группировались всѣ бунтующія массы киргизъ. Если бы бунтовщикамъ было нанесено здѣсь пораженіе, то отступать имъ на сѣверъ и западъ, къ Оренбургской и Уральской линіямъ, было невыгодно и даже невозможно, потому что съ каждымъ шагомъ впередъ они приближались въ козачьимъ селеніямъ и форпостамъ; при отступленіи же на востокъ они неизбѣжно встрѣчались бы съ отрядами, расположенными въ Тургайской области; оставалось отступленіе къ югу, гдѣ, переправившись за Эмбу, они были почти внѣ опасности, но здѣсь сама природа заграждала путь,-- скудная растительностью и водою эта мѣстность не дозволила бы двигаться большими массами. На основаніи этихъ соображеній, генералъ Веревкинъ составилъ слѣдующій планъ дѣйствій: стянуть къ Калмыкову возможно больше силъ и двинуть ихъ, подъ своимъ начальствомъ, къ Уилу. Тотчасъ же стрѣлковая рота и полторы сотни двинуты на подводахъ изъ Уральска въ Калмыковъ. Подполковнику Букину предписано направить движеніе на Калмыковъ и остановиться въ такомъ отъ него разстояніи, чтобы отрядъ его можно было легко поддержать изъ Калмыкова. Сверхъ этого было предписано двумъ начальникамъ отрядовъ, высланныхъ изъ Оренбурга въ Уральскую степь, артиллеріи подполковнику Веревкину, съ отрядомъ изъ двухъ оренбургскихъ сотенъ при двухъ орудіяхъ, и полковнику графу Комаровскому, съ отрядомъ изъ двухъ сотенъ и стрѣлковой роты, посаженной верхомъ на лошадей, исполнить слѣдующее: первому -- съ Кійла перейти на Уилъ и двигаться внизъ по немъ до Казыбека; второму -- изъ Эмбенскаго поста (куда онъ нрибшъ не задолго передъ тѣмъ) идти къ верховьямъ Чійли, Аще-Уила, отсюда внизъ по Уилу. Такимъ образомъ, всѣ отряды направлялись въ среднему теченію Уила.
   Въ Калмыковѣ стояла съ первыхъ чиселъ іюня уральская мѣстная команда, предназначенная для работъ по возведенію новаго укрѣпленія на Уилѣ; она была обременена громаднымъ обозомъ, въ которомъ было мѣстное довольствіе команды, двухмѣсячный запасъ продовольствія для отряда Штемпеля и инженерныя тяжести для предполагаемаго укрѣпленія.
   По пріѣздѣ въ Калмыковъ военный губернаторъ приказалъ отряду Штемпеля, стрѣлковой ротѣ, полутора уральскимъ сотнямъ и мѣстной командѣ выступить въ походъ 21 іюня изъ Калмыкова; 25 числа эти войска соединились съ отрядомъ Рукина. Движеніе это и послѣдовавшія затѣмъ дѣйствія генерала Веревкина рѣшили участь киргизскаго возстанія.
   Рукинъ сталъ, 17 іюня, въ трехъ большихъ переходахъ, въ мѣстности, обильной кормами и водою. Узнавъ объ его остановкѣ, киргизы двинулись было съ Уила противъ него, въ огромной массѣ, но, провѣдавъ о наступленіи генерала Веревкина, не рѣшились сдѣлать нападеніе я отшатнулись опять къ среднему теченію Уила.
   Соединенныя силы названныхъ отрядовъ (шесть съ половиною сотенъ, стрѣлковая рота, рота губернскаго батальона и мѣстная команда, при двухъ орудіяхъ и съ огромнымъ обозомъ, всего не свыше 1,500 вооруженныхъ людей), двигались до 27 іюня. Въ этотъ день генералъ Веревкинъ получилъ извѣстіе, что киргизскія скопища, намѣревавшіяся напасть на Рукина, обратились теперь противъ слабаго отряда подполковника Веревкина, что отрядъ этотъ, въ этотъ день, находится на Казыбекѣ, въ разстояніи 50 верстъ отъ бивуака соединенныхъ отрядовъ. Приказавъ подполковнику Веревкину держаться на Казыбекѣ, военный губернаторъ взялъ три сотни Рукина и стрѣлковую роту при двухъ орудіяхъ и, оставивъ прочія войска и обозъ подъ начальствомъ барона Штемпеля, форсированнымъ маршемъ двинулся къ Казыбеку, куда и прибылъ 28 іюня къ вечеру. Отрядъ своего однофамильца генералъ Веревкинъ засталъ уже совершенно спокойнымъ. Киргизскія скопища, не перестававшія тревожить его въ теченіе нѣсколькихъ дней, узнавъ о движеніи военнаго губернатора, за день до соединенія отрядовъ, совершенно разсѣялись.
   Киргизы, потерявъ надежду разбить и уничтожить наши прежде разрозненные и слабые отряды, видя также, что сила русскихъ ростетъ, начали оставлять шайки и разбѣгаться въ разныя стороны. Чтобы окончательно повліять на дрогнувшій духъ бунтовщиковъ, военный губернаторъ приказалъ подполковнику Веревкину двинуться вверхъ по р. Уйлу и Кійлу, но онъ бунтовщиковъ нигдѣ не встрѣтилъ и вышелъ затѣмъ на Оренбургскую линію, гдѣ ему необходимо было запастись продовольствіемъ для отряда. Подполковнику Рукину призвано было ринуться внизъ по Уилу и настигнуть бѣгущихъ мятежниковъ. Рукинъ съ тремя сотнями, пройдя на рысяхъ 30 верстъ, нагналъ въ песчаныхъ барханахъ шайку, быстро атаковалъ ее и мгновенно разсѣялъ. Преслѣдуя бѣгущихъ, онъ наткнулся на аулъ, откуда былъ встрѣченъ выстрѣлами; стрѣлявшихъ постигла кара: скотъ ихъ, кромѣ барановъ, отобранъ.
   Соединенные отряды, съ Рукинымъ включительно, прибыли на урочище Баркинъ, на Уилѣ, 4 іюля. Это мѣсто, будучи почти въ центрѣ степи,-- лежащей на сѣверъ отъ Эмбы, имѣющее вблизи прѣсную воду, камышъ и кормъ для скота, избрано военнымъ губернаторомъ подъ укрѣпленіе; 6 іюля укрѣпленіе торжественно заложено. Къ концу октября укрѣпленіе было кончено; дома и казармы въ немъ приведены къ такому виду, что въ ихъ возможно будетъ перезимовать гарнизону; съ наступленіемъ весны {1870 года.}, зданія и другія необходимыя постройки будутъ приведены къ окончательной годности. Работай, подъ наблюденіемъ строителя инженеръ-капитана Маресева, занимался оставленный здѣсь гарнизонъ: двѣ уральскія сотни, рота губернскаго батальона и мѣстная команда; здѣсь находится 4 орудія. Многіе киргизы весьма усердно трудились надъ этимъ строящимся для ихъ собственной пользы укрѣпленіемъ (что, вѣроятно, они сами вполнѣ сознавали)!
   Начиная съ 3 іюля (1869 г.) къ генералъ-майору Веревкину стали являться киргизы разныхъ бунтовавшихъ родовъ съ изъявленіемъ полной покорности и съ желаніемъ принять новое положеніе. Въ 7 іюля такія заявленія были получены болѣе чѣмъ отъ 8 т. кибитокъ и вообще сдѣлалось очевиднымъ, что вооруженное возстаніе въ этой части степи подавлено окончательно, но еще остались отдѣльныя шайки, противъ которыхъ были двинуты отряды.
   Таковое быстрое усмреніе бунтующихъ киргизъ, главнымъ образомъ, надобно отнести къ концентрическому направленію нашихъ отрядовъ съ разныхъ сторонъ къ среднему теченію р. У ила -- къ важнѣйшему въ степи пункту по расположенію киргизскихъ кочевокъ и по сбору на немъ киргизскихъ скопищъ, а именно: отряда генералъ-майора Веревкина изъ Калмыкова, отряда подполковника Веревкина изъ станицы Буранной и отряда полковника графа Комаровскаго отъ Эмбенскаго поста {Мнѣніе г. Юр--ко (брошюра: Событія въ степи Уральск. обл.).}.
   Отрядъ подполковника Руша (3 сотни) 16 іюля былъ двинутъ съ Трочища Баринъ сначала къ устью р. Аще-Уила, а потомъ между рѣкъ Уиломъ и Сагизомъ, чрезъ пески Тайсунганъ къ линіи для дѣйствій противъ китинцевъ, изъ которыхъ часть еще не изъявила тогда покорности, а также ли очищенія той мѣстности, удобной ли укрывательства шаекъ.
   Но съ первыхъ же переходовъ отрядъ былъ встрѣченъ китинцами самымъ дружелюбнымъ образомъ. Одна сотня изъ этого отряда возвращена въ августѣ во вновь строющееся Уильское укрѣпленіе и оставлена тамъ для усиленія на зиму гарнизона.
   Въ августѣ отправлены съ урочища Баркинъ на линію 2 1/2 сотня козаковъ и одна рота стрѣлковъ; изъ нихъ одна сотня распущена по дожамъ, а въ Уильскомъ укрѣпленіи оставлены двѣ сотни козаковъ, уральская мѣстная команда, команда оренбургскаго губернскаго батальона (157 чел.) 14 артиллеристовъ при 2 орудіяхъ. Сюда же 20 октября прибылъ, для. усиленія гарнизона, на зиму, взводъ 8-й донской конной батареи.
   8 октября выслана была изъ Уильсиаго укрѣпленія одна сотня козаковъ на р. Сагизъ, въ погоню за хищниками, угнавшими 21 лошадь, принадлежащихъ ѣздовымъ артиллерійскаго взвода. Сотня эта успѣла только нагнать и забрать довольно значительное количество скота, награбленнаго хищниками.
   Отрядъ подполковника Веревкина, по возвращеніи съ урочища Кинанъ на линію и по возобновленіи запасовъ продовольствія, выступилъ 20 іюля изъ Илецкой-Защиты къ верховьямъ р. Бабатая для дѣйствій противъ собравшагося тамъ скопища китянцевъ. Во время этого движенія отрядъ разсѣялъ скопище китянцевъ близъ р. Ку-Аиль 24 іюля и забралъ значительное количество скота. На обратномъ пути съ р. Бабатая отрядъ не встрѣтилъ уже никакой шайки и 4 августа возвратился на линію. Обѣ сотню этого отряда, по сопровожденіи транспорта въ Уильское укрѣпленіе и на возвращеніи на линію, отправлены 26 октября по назначенію на службу въ Туркестанскій военный округъ.
   Отрядъ полковника графа Комаровскаго, по возвращеніи съ урочища Баркинъ къ Эмбенскому посту 25 іюля, былъ на поискѣ на р. Аты-Джаксы противъ ауловъ баулинцевъ, алачинцевъ и сенковцевъ, отдѣлившихся подъ предводительствомъ такъ называемаго эмира Беркеця Сарынова, отъ ауловъ своихъ родовъ, изъявившихъ покорность, причемъ разорено до 1,000 кибитокъ и отражены всѣ нападенія мятежниковъ. 24 августа отрядъ этотъ вмѣстѣ съ отрядомъ подполковника Новокрещенова забралъ на р. Акъ-Джарлы-Букумбаѣ аулъ изъ 80 кибитокъ, занимавшійся грабежами и принадлежащій байбактинцамъ, такинцанъ и чумичли-табинцамъ разныхъ отдѣленій. Затѣмъ 8 сентября былъ посланъ на Усть-Уртъ летучій отрядъ въ 300 человѣкъ изъ отрядовъ полковника графа Комаровскаго, подполковника Новокрещенова, съ 1 ракетнымъ станкомъ подъ командою маіора Пріорова, въ погоню за хищниками, угнавшими лошадей, принадлежащихъ уральской сотнѣ, находящейся въ гарнизонѣ Эмбенскаго поста. 9 сентября, близъ родника Аизе-Булака, отрядъ забралъ скотъ въ китинскихъ аулахъ, въ которыхъ нашлось свѣжее лошадиное мясо и только что снятыя лошадиныя шкуры, на которыхъ мѣста тавровъ были уничтожены. У ачибековцевъ, сидѣвшихъ вмѣстѣ съ китинцами, взято было два киргиза аманата, съ тѣмъ, чтобы они кочевали за отрядомъ къ Эмбѣ, такъ какъ они увѣряли, что до сихъ поръ не шли къ Эмбѣ (только изъ страха къ сыновьямъ Дауда, сидѣвшимъ на Усть-Уртѣ у Архаръ-Тулубня. 14 октября обѣ сотни изъ отряда полковника графа Комаровскаго съ 1 ракетнымъ станкомъ были двинуты отъ Эмбенскаго поста къ урочищу Ходжи-Куль, въ Большихъ-Барсукахъ, для открытія разъѣздовъ между Эмбенскимъ постомъ и Уральскимъ укрѣпленіемъ. Съ урочища Ходжи-Буль оренбургская сотня направлена въ уральское укрѣпленіе, откуда 21 ноября отправлена на линію и распущена по домамъ; а уральская сотня съ 1 ракетнымъ станкомъ возвращена въ Эмбенскій постъ и оставлена здѣсь для усиленія на зиму гарнизона. Открытые разъѣзды между Эмбенскимъ постомъ и Уральскимъ укрѣпленіемъ были прекращены за недостаткомъ подножныхъ кормовъ, наступающей ненастной погоды и по случаю очищенія Барсуковъ отъ шаекъ отрядомъ начальника Иргизскаго уѣзда. Рота 3 стрѣлковаго батальона, бывшая въ отрядѣ полковника Комаровскаго, въ октябрѣ возвращена въ Оренбургъ. Для усиленія гарнизона Эмбенскаго поста на 8иму, кромѣ упомянутой сотни, посланы въ октябрѣ: рота 18-го стрѣлковаго баталіона и одинъ взводъ донской батареи.
   Кромѣ вышеисчисленныхъ отрядовъ, въ степь Уральской области, въ уѣзды: Уральскій, Калмыковскій и Гурьевскій были посланы конвойные отряды съ организаціонными коммиссіями подъ предсѣдательствомъ уѣздныхъ начальниковъ для окончательныхъ организацій уѣздовъ и для повѣрки порядка управленій въ организованныхъ уже волостяхъ. Смѣемъ думать, что еслибъ эти отряды, въ виду отсутствія подготовительныхъ мѣръ, были приданы организаціоннымъ коммиссіямъ въ началѣ ихъ дѣятельности, то, быть можетъ, присутствіе войскъ въ степи удержало бы ордынцевъ отъ мятежа и положеніе было бы введено, хотя и не вполнѣ мирнымъ путемъ, но съ меньшими жертвами.
   Независимо отъ всѣхъ поименованныхъ передвиженій, въ ноябрѣ была произведена рекогносцировка устьевъ р. Эмбы съ цѣлью избранія тамъ пункта подъ укрѣпленіе. Рекогносцировочный отрядъ состоялъ изъ 107 пѣшихъ козаковъ и 50 стрѣлковъ, подъ начальствомъ начальника Гурьевскаго уѣзда, капитана 1-го ранга Тверитинова. Изъ всѣхъ осмотрѣнныхъ мѣстъ на устьяхъ Эмбы, Тверитиновъ нашелъ, что мѣстность на урочищѣ Бійбекъ-Тубекъ -- единственная пригодная для укрѣпленія, но что вообще характеръ почвы на устьяхъ Эмбы -- однообразенъ и имѣетъ общее свойство равнинной страны, покрытой новѣйшими наносами. Но чтобы не рисковать здоровьемъ гарнизона въ низменныхъ устьяхъ рѣки, окончательный выборъ мѣста подъ укрѣпленіе былъ отложенъ до 1870 года, съ тѣмъ, чтобы высланный туда на лѣто отрядъ былъ бы въ состояніи ближе и лучше ознакомиться съ мѣстными условіями страны {Дѣла окружнаго штаба неизданная записка о безпорядкахъ въ степи 1869 и 1870 годахъ.}.
   

VI.

Событія въ степи Тургайской области.-- Дѣятельность областной организаціонной коммиссіи.-- Погоня за Исетомъ Кутебаровымъ.-- Козелъ отпущенія {Дѣла окружнаго штаба, неизданная записка о безпорядкахъ въ степи въ 1869 и 1870 гг. и дѣла канцеляріи генералъ-губернатора.}.

   Въ Тургайской области волненіе хотя и не достигло такихъ грандіозныхъ размѣровъ, какъ въ области Уральской, но, тѣмъ не менѣе, и тамъ пришлось прибѣгнуть въ вооруженной силѣ, и если не для подавленія поголовнаго мятежа, то для разсѣянія и наказанія отдѣльныхъ шаекъ и скопищъ бунтовщиковъ, появившихся въ равныхъ мѣстностяхъ Тургайской степи, и для возведенія Акъ-Тюбинскаго укрѣпленія, получившаго свое названіе отъ урочища, на которомъ оно было построено.
   Съ этою цѣлью въ степь тургайскаго вѣдомства были командированы въ мартѣ и мнѣ слѣдующіе отряды: двѣ сотни оренбургскихъ козаковъ и рота стрѣлковъ въ Уральское укрѣпленіе (что нынѣ г. Иргизскъ) для временнаго усиленія гарнизона и для защиты орско-казалинскаго тракта отъ хищническихъ шаекъ. Впослѣдствіи одна изъ этихъ сотенъ и 18 стрѣлковъ (во второй половинѣ августа) были посланы въ пески Большіе-Барсуки въ погоню за хищниками, угнавшими у жителей Иргизска (Уральскаго укрѣпленія) до 300 лошадей. Сдѣлавши болѣе 300 верстъ, отрядъ этотъ успѣлъ захватить въ Барсукахъ только нѣсколько подозрительныхъ лицъ и скотъ изъ ауловъ, въ которыхъ нашлись двѣ лошади изъ похищеннаго табуна. Потомъ обѣ сотни съ ротою стрѣлковъ, 3-хъ фунтовымъ единорогомъ и 3-мя ракетными станками, подъ командою начальника Иргизскаго уѣзда, были двинуты 21 сентября на Большіе-Барсуки для разсѣянія появившихся и скрывавшихся тамъ хищническихъ шаекъ.
   Однако же, отряду этому и теперь не удалось настигнуть ни одной изъ крупныхъ партій мятежниковъ, которыя, получивъ свѣдѣнія о движеніи отряда, успѣли бѣжать, частью къ сѣверу, спѣша соединиться съ мирными киргизами, чтобы избѣжать наказанія за неповиновеніе, а частью бросились на Усть-Уртъ и далѣе въ хивинскія владѣнія. Такъ что весь успѣхъ экспедиціи заключился тѣмъ, что высланному отряду удалось отрѣзать и захватить нѣсколько ауловъ непокорныхъ киргизъ, удалившихся на Усть-Уртъ.
   По возвращеніи этого отряда (въ октябрѣ) въ Уральское укрѣпленіе, двѣ сотни Козаковъ были отправлены въ Туркестанъ, а рота стрѣлковъ оставлена въ укрѣпленіи для усиленія на зиму гарнизона.
   Другой отрядъ, состоявшій изъ одной сотни оренбургскихъ Козаковъ, двинутый изъ г. Орска (29 апрѣля) въ Уральское укрѣпленіе, былъ размѣщенъ съ 29 мая по 1 октября по станціямъ орско-казалинскаго тракта для охраненія его отъ мелкихъ шаекъ грабителей и для наблюденія за сомнительнымъ поведеніемъ туземныхъ почто-содержателей. Затѣмъ и эта сотня на зиму, для усиленія гарнизона, была передвинута въ г. Иргизскъ, куда для той же цѣли былъ присланъ взводъ 8-й конной донской батареи.
   Въ фортъ Карабутакскій для усиленія гарнизона также была выдвинута одна сотня оренбургскихъ козаковъ, составившаяся изъ мѣстныхъ конныхъ командъ, находившихся въ распоряженіи степныхъ укрѣпленій, которая, простоявъ въ фортѣ съ 22 мая до половины сентября, снова была разведена по укрѣпленіямъ.
   Изъ г. Илецка (бывшая Илецкая-Защита) также раннею весной были двинуты отряды въ Тургайскую степь. Такъ, 5 мая выступилъ иль Илецкой-Защиты значительный отрядъ (состоявшій изъ 2-хъ ротъ оренбургскаго козачьяго No 4 батальона, команды въ 169 человѣкъ губернскаго батальона, одной сотни оренбургскихъ козаковъ и 14 артиллеристовъ), подъ начальствомъ флигель-адъютанта полковника графа Борха; отряду этому была поручена постройка Акъ-Тюбинскаго укрѣпленія. Начальникъ отряда Ю. А. Борхъ не только съ успѣхомъ исполнилъ это порученіе, но успѣлъ оказать и другія немаловажныя услуги главному начальству, которыхъ мы коснемся ниже при оцѣнкѣ дѣятельности отрядныхъ начальниковъ войскъ, дѣйствовавшихъ въ степи.
   Въ октябрѣ двѣ роты этого отряда вызваны на линію и распущены по домамъ; прочія же войска вошли въ составъ гарнизона вновь возведеннаго Акъ-Тюбинскаго укрѣпленія.
   Другой отрядъ подполковника Круторожина, состоявшій изъ 2-хъ сотенъ оренбургскихъ козаковъ, при двухъ конныхъ орудіяхъ, и выступившій также изъ Илецка (6 мая), былъ посланъ для очищенія отъ бродившихъ шаекъ пространства между рр. Илекомъ и Большою-Хобдой. Но, не встрѣтивъ ни одной партіи мятежниковъ, отрядъ захватилъ только семейство и имущество бывшаго султана хана Галія Арасланова, сопричтеннаго мѣстною администраціей еще въ началѣ возстанія къ сонмищу бунтовщиковъ и тѣмъ, дѣйствительно, подвинувшаго Арасланова принять участіе въ мятежѣ противъ того правительства, за вѣрность которому погибъ его отецъ {В. Н. Плотниковъ (бывш. начальн. Илецк. уѣзда) имѣетъ въ своихъ рукахъ переписку хана Галія, которая можетъ пролить свѣтъ на вынужденное участіе Арасланова въ мятежѣ. Намъ остается только пожелать, чтобы письма эти скорѣе явились въ печати.}.
   29 мая отрядъ этотъ соединился съ войсками графа Борха, а съ 12 іюня большая часть этого отряда, подъ начальствомъ того же Круторожина, при 2-хъ орудіяхъ, сопровождала организаціонную коммиссію, бывшую подъ предсѣдательствомъ генералъ-маіора Баллюзека, на вершину рѣки Ори, гдѣ на съѣздѣ чиклинскихъ біевъ было принято новое положеніе всѣми чиклинцами и дюрткаринцами; здѣсь коммиссіею образовано 5 волостей изъ 11,000 кибитокъ.
   При направленіи дѣйствій областной организаціонной коммиссіи на вершины р. Хобды къ кочующимъ здѣсь двумъ названнымъ родамъ чиклинцевъ и дюрткарницевъ, всѣ усилія предсѣдателя коммиссіи были направлены къ тому, чтобы склонять на свою сторону Исета Кутебарова, извѣстнаго по бунту, поднятому имъ въ пятидесятыхъ годахъ, такъ какъ благопріятный или отрицательный исходъ дѣла коммиссіи зависѣлъ, по мнѣнію тургайскаго военнаго губернатора, вполнѣ отъ вліянія Исета и того положенія, въ которое онъ станетъ по отношенію къ русской власти.
   Хотя такое значеніе Кутебарова было явно преувеличено и, по нашему разумѣнію, погоня за нимъ была не только излишнею, но даже вредною, придавъ, въ глазахъ ордынцевъ, значительную долю авторитетности личности "Исетки", какъ зовутъ Кутебарова ордынцы, видѣвшіе въ немъ до сихъ поръ просто ловкаго барантовщика и лихаго богатыря, но, тѣмъ не менѣе, желаніе военнаго губернатора пріобрѣсти расположеніе Исета вызвало серьезное соревнованіе между новымъ иргизскимъ уѣзднымъ начальникомъ и чиновникомъ Батыршинымъ, долго служившимъ въ степи и желавшимъ также подслужиться начальству.
   Каждому изъ упомянутыхъ нами лицъ, чтобы доказать свою полезность и значеніе въ степи, хотѣлось привести Исета къ военному губернатору, начальнику уѣзда хотѣлось на первыхъ порахъ блеснуть своею умѣлостью обращаться съ киргизами привлеченіемъ на свою сторону вліятельнѣйшаго изъ нихъ, а Батыршину въ свою очередь желательно было склоненіемъ Кутебарова явиться къ генералу Баллюзеку, гарантировать себѣ возможность полученія мѣста въ новомъ управленіи, выказавши всю неспособность новаго уѣзднаго начальника, и снискать въ себѣ довѣріе того народа, которымъ онъ призванъ управлять. Начались обоюдныя интриги, какъ говоритъ преданіе, и военный губернаторъ нѣсколько разъ принужденъ былъ разочароваться увидѣть Исета въ назначаемый для этого день. Наконецъ у какъ разсказываютъ очевидцы (на отвѣтственности которыхъ лежитъ правдоподобность этого разсказа), уѣздному начальнику удалось одолѣть своего противника; если вѣрить разсказамъ, случилось это такимъ образомъ. Къ военному губернатору явился Курманъ-мулла, одинъ изъ друзей Батыршина, успѣвшій обнести своего друга въ политической неблагонадежности; свидѣтельство друга показалось полновѣснымъ, Батыршину произведенъ допросъ и онъ былъ высланъ изъ степи, но участь его, какъ политическаго преступника, рѣшена была послѣ.
   Вскорѣ по удаленіи Батыршина начальникъ уѣзда представилъ военному губернатору давно ожидаемаго Исета Кутебарова, котораго генералъ Баллюзекъ принялъ очень милостиво и возвелъ въ санъ младшаго помощника иргизскаго уѣзднаго начальника. Впослѣдствіи за свою благонадежность Кутебаровъ получилъ перстень съ начальнической руки и золотую печать; насколько же въ дѣйствительности Исетъ былъ политически благонамѣренъ, мы указываемъ ниже въ главѣ объ участіи Хивы въ послѣднихъ безпорядкахъ.
   Покончивъ съ чиклинцани и дюрткаринцами, организаціонная коммиссія возвратилась въ Авъ-Тюбе, откуда 23 іюля выступила подъ прикрытіемъ одной сотни оренбургскихъ козаковъ на р. Большую-Хобду для окончательной организаціи Елецкаго уѣзда. По окончанія дѣйствій коммиссіи конвойная сотня была оставлена на р. Хобдѣ до октября для обезпеченія Тургайской области отъ набѣговъ китайцевъ и для наблюденія за перекочевкою изъ Тургайской области въ Уральскую назаровцевъ и чуреневцевъ.
   Въ октябрѣ обѣ сотни и артиллерійскій взводъ безъ орудій (изъ отряда подполковника Круторожина) возвращены на линію, гдѣ сотни были распущены по домамъ и орудія остались въ Акъ-Тюбе съ прибывшими туда пѣшими артиллеристами.

-----

   Возвращаясь къ дальнѣйшей судьбѣ чиновника Батыршина, по удаленіи его изъ степи какъ неблагонадежнаго человѣка въ политическомъ отношеніи, мы позволяемъ себѣ представить читателю краткую характеристику этого политическаго преступника.
   Сулейманъ Аллюковичъ Батыршинъ долгое время служилъ въ качествѣ переводчика при областномъ правленіи вѣдомства оренбургскихъ киргизъ, затѣмъ онъ былъ командированъ въ степь, гдѣ исполнялъ обязанности одного изъ султановъ-правителей, затѣмъ былъ совѣтникомъ и теперь находился при военномъ губернаторѣ. Человѣкъ онъ былъ робкій, недальняго ума, добраго сердца и, какъ всѣ ему подобные, былъ по-своему усерднымъ о, пожалуй, какъ утверждаютъ его враги, не совсѣмъ невиннымъ въ безгрѣшныхъ доходахъ чиновниковъ, но на то блисталъ отсутствіемъ не только политическихъ, но и всякихъ другихъ тенденцій и убѣжденій. Такъ что ему во снѣ не снилось быть когда-либо политическимъ агитаторомъ, роль котораго приписана была ему впослѣдствіи. Словомъ, Батыршинъ былъ обрусѣлый татаринъ-чиновникъ, личность очень обыденная, даже плоская, какихъ можно много встрѣтить въ русскихъ присутственныхъ мѣстахъ, и въ политическомъ смыслѣ совершенная ничтожность. Разсказываютъ, что одно изъ главныхъ обвиненій, взводимыхъ на Батыршина, было якобы его желаніе сдѣлаться киргизскимъ муфтіемъ. Но нашему мнѣнію, уже одно это обстоятельство показываетъ всю недальновидность, всю недалекость и узкость его политическихъ взглядовъ, которые едва ли и были ему присущи. Скорѣе же всего Батыршинъ, если и желалъ быть муфтіемъ, то чисто помимо всякихъ политическихъ цѣлей,-- санъ этотъ соблазнялъ его своею доходностью и почетнымъ положеніемъ. Наконецъ, Батыршинъ, какъ татаринъ, не могъ имѣть вліянія на киргизъ, которые вообще не любятъ татаръ; самое обстоятельство выдачи его головой мѣстному начальству доказываетъ всю несостоятельность вліянія его на орду и совершенную безопасность для русскаго правительства.
   Между тѣмъ, генералъ-адъютантъ Крыжановскій рѣшился примѣнить къ Батыршину тягчайшее наказаніе.
   Оренбургскій генералъ-губернаторъ, убѣжденный въ необходимости удалятъ изъ степи административнымъ порядкомъ лицъ, завиняющихся въ составленіи шаекъ, подстрекательствѣ киргизъ къ неповиновенію и т. п. вредныхъ поступкахъ, хотя бы противъ такихъ лицъ и имѣлось очевидныхъ юридическихъ уликъ въ ихъ виновности, испрашивалъ высочайшаго соизволенія на таковое удаленіе сихъ лицъ въ отдаленныя мѣста степи, такъ какъ удаленіе виновныхъ и подозрѣваемыхъ въ упомянутыхъ преступленіяхъ въ губернія Оренбургскаго края не послужило бы, по мнѣнію начальника края, къ совершенному разъединенію высланнаго лица съ ордою.
   Министръ внутреннихъ дѣлъ, въ отвѣтъ на это представленіе, увѣдомлялъ (отъ 22 ноября 1869 г.) генералъ-адъютанта Крыжановскаго, что Государь Императоръ соизволилъ на примѣненіе этой мѣры, но съ тѣмъ, говорилось далѣе, чтобы мѣру считать временною и чтобы лица, завиняемыя и подозрѣваемыя мѣстнымъ начальствомъ въ подобныхъ важныхъ преступныхъ намѣреніяхъ, высылались на житье въ сѣверныя губерніи Россіи, кромѣ сибирскихъ, подъ надзоръ мѣстныхъ полицій, безъ назначенія, однакожъ, времени пребыванія ихъ тамъ и съ предоставленіемъ ходатайства о возвращеніи ихъ на родину, по ближайшему усмотрѣнію генералъ-губернатора.
   Вотъ эту-то тяжкую мѣру наказанія и примѣнила къ Батыршину, сославъ его изъ Уфимской губерніи,-- куда онъ былъ высланъ на первыхъ порахъ,-- въ губернію Архангельскую, гдѣ онъ и живетъ до сихъ поръ {Есть достовѣрные слухи, что г. Батыршинъ получилъ разрѣшеніе жить во всѣхъ губерніяхъ Россійской имперіи, крохѣ соприкасающихся со степью. Впослѣдствіи г. Батыршинъ получилъ полное прощеніе и право службы.}.
   Погоня за Исетомъ Бутебаровынъ, кончившаяся такъ плачевно для Батыршина, покрыла лаврами главу его противника, о дѣятельности котораго было въ свое время заявлено въ слѣдующихъ сильныхъ выраженіяхъ:
   "Въ ряду мѣръ вразумленія киргизъ мирнымъ путемъ (гласитъ отчетъ), принятыхъ главнымъ начальникомъ края и увѣнчавшихся самыми благопріятными послѣдствіями, находится посылка начальное Иргизскаго уѣзда, Тургайской области, къ киргизамъ чиклинскаго рода" и т. д.
   Послѣдствіемъ поѣздки уѣзднаго начальника, по мнѣнію отчета, было принятіе вліятельнымъ и богатымъ родомъ чиклницевъ новаго положенія, которому впослѣдствіи покорился и глава этого рода, батыръ Исетъ Бутебаровъ, принявшій званіе помощника уѣзднаго начальника.
   И такъ, соперникъ Батыршина былъ вознесенъ за свою дѣятельность "власть предержащими", хотя и не удержалъ за собою впослѣдствіи своего поста, на долю же Батыршина выпала незавидная роль -- "козла отпущенія".
   Если послѣднее предположеніе несправедливо, то отчего бы оренбургскому начальству не предать было Батыршина гласному суду?
   

VII.

Участіе Хивы въ послѣднихъ безпорядкахъ и причина ея вліянія на заэмбенскихъ ордынцевъ {Брошюра г. Юр--ко: "Событія и степи Уральской области въ 1869 г." (изд. Уральскихъ Войсковыхъ Вѣдомостей).}.

   Старая недоброжелательница Россія -- Хива и на этотъ разъ не осталась равнодушною къ политическому движенію, обнаружившемуся въ ордѣ. Едва достигли ея слуха вѣсти о волненіи степи, какъ ханство это принялось дѣйствовать враждебно нашимъ интересамъ. По обыкновенію, хивинское правительство старалось привлечь киргизъ на свою сторону, подстрекая ихъ къ неповиновенію русской властb и къ грабежамъ противъ ордынцевъ, согласившихся на принятіе новаго положенія. Если многіе адаевцы дѣятельно не приняли сторону бунтующихъ киргизъ, то это произошло оттого, что они узнали, что существенныя черты стараго положенія въ отношеніи къ нимъ останутся, по крайней мѣрѣ, до поры до времени неизмѣнными; обстоятельство это послужило къ тому, что, несмотря на происки Хивы, адаевцы отнеслись холодно къ всѣмъ хивинскимъ проискамъ. Наибольшее сочувствіе нашли себѣ хивинскія подстрекательства въ киргизахъ, кочующихъ между Эмбою и Усть-Уртомъ; то же можно сказать и о части киргизъ Тургайской области, которые кочуютъ на сѣверъ отъ Аральскаго моря, по направленію къ Мугоджарскимъ горамъ и къ г. Иргизску (Уральское укрѣпленіе).
   Въ началѣ 1869 года двое изъ управляющихъ отдѣленіями адаевскаго рода были съ своими одноотдѣленцами въ Хивѣ по торговымъ дѣламъ, а также для разсчетовъ по барантамъ {"Баранта" въ переводѣ на русскій языкъ означаетъ набѣгъ и угонъ скота или лошадей и вообще грабежъ.} съ туркменами. Съ прибывшихъ адаевцевъ ханъ приказалъ взять въ вянетъ по 1 рублю съ верблюда, на 50 коп. съ лошади и но 25 коп. съ барана; на такой необычный и тяжелый поборъ адаевцы жаловались хану, который поручилъ сдѣлать разборъ и дать отвѣтъ своему диванъ беги (чиновникъ, завѣдующій сборомъ зякета и монетнымъ дворомъ) {Такъ опредѣляетъ Военн. Стат. Сборн., см. 86 стр.}. Въ отвѣтъ на эту жалобу диванъ-беги объявилъ просителямъ, что адаевцы, по примѣру прежнихъ лѣтъ, должны вносить ежегодно подати въ ханскую казну по 600 тидлъ или по 1,006 барановъ; для устройства же правильныхъ отношеній адаевцевъ къ Хивѣ, по словамъ диванъ-беги, долженъ былъ явиться на поклонъ къ хану и для засвидѣтельствованія своей преданности "бій всѣхъ адаевцевъ Бай-Мухаметъ Маяевъ", съ которымъ только ханъ намѣренъ говорить, такъ какъ прочимъ адаевцамъ хивинскій владѣлецъ не вѣритъ.
   Касательно взноса податей, сардари (управляющіе отдѣленіями) заявили, что могутъ дать отвѣтъ, посовѣтовавшись съ своими однородцами, не раньше октября, а къ Маяеву просили диванъ-беги послать письмо, что тотъ и исполнилъ. Письмо было коротенькое и послѣ обыкновенныхъ привѣтствій диванъ-беги приглашалъ Маяева пріѣхать и, "если будетъ угодно Аллаху, писалъ ханскій чиновникъ, то соотвѣтственно искренней преданности твоей получишь милость и награду". Управляющій дистанціей адаевскаго рода, заурядъ-хорунжій бій Бай-Муханетъ Маяевъ, не замедлилъ представить это посланіе по начальству. Требованіе диванъ-беги, чтобы адаевцы вносили подать "по примѣру прежнихъ лѣтъ", можно объяснить только такимъ образомъ, что тѣ изъ адаевцевъ, вѣроятно, платили зякетъ въ ханскую казну, что находились ближе къ Хивѣ и поневолѣ вносили подать, боясь разграбленія; съ водвореніемъ смутъ и неурядицъ въ ханствѣ, они начали меньше посѣщать Хиву и воспользовались этимъ случаемъ, чтобы разъ я навсегда отдѣлаться отъ зякета. Мадрегимъ ханъ, который зналъ уже о броженіи въ нашей степи, по поводу реформы, заxoтѣлъ воспользоваться въ свою очередь случаемъ, чтобы снова подчинить себѣ киргизъ. Онъ вспомнилъ про вянетъ съ ордынцевъ, и, видя, что они его не вносятъ, обложилъ высокою пошлиной адаевскій скотъ. Для переговоровъ онъ вызывалъ къ себѣ Маяева; выборъ, надо сказать, сдѣланъ очень вѣрно. Маяевъ и его родственникъ, другой адаевскій дистаночный, заурядъ-хорунжій бій Канауръ Колбинъ, пользуются огромнымъ вліяніемъ почти на весь свой родъ; можно предполагать, что тысячъ 12 или 14 приняли бы то рѣшеніе, которое состоялось бы подъ вліяніемъ этихъ біевъ. Но біи не поддались на льстивое зазываніе хана, они показали себя разсудительными людьми, хорошо понимающими истинныя выгоды своихъ однородцевъ и рѣшительно стали на сторону русскаго правительства" {Юр--ко: "Событія въ степи Уральской области".}.
   За то заэмбенскіе киргизы, внявъ подстрекательствамъ Хивы, приняли дѣятельное участіе въ возстаніи 1869 г. Въ началѣ января этого года бій чумичли-табынскаго рода Джанбекъ Бараковъ и Алдашъ Байганинъ, чиклинскаго рода Азбергень Мунайтмасовъ, съ сыномъ Исета Бутебарова, Назаромъ, и нѣкоторые другіе явились къ хивинскому хану и объявили ему, что они новаго положенія принимать не хотятъ, и что всѣ остальные киргизы, не желая подчиняться вводимой реформѣ, возстали противъ русскаго правительства; эти же самозванные депутаты отъ киргизскаго народа увѣряли хана, что стоитъ только ему послать нѣсколько тысячъ войска, чтобы киргизы пристали къ хивинцамъ, взяли бы всѣ степныя укрѣпленія и соединенными усиліями овладѣли Оренбургомъ, и если Аллаху будетъ угодно, то и всею Россіей. Чтобы успѣшнѣе склонить на свою сторону хана, депутація преподнесла ему, надо сказать, не очень цѣнные подарки: 20 иноходцевъ и 20 бѣлыхъ кошмъ.
   Молодой ханъ повѣрилъ словамъ депутатовъ и началъ питать блистательные и весьма смѣлые замыслы: ему казалось въ самомъ дѣлѣ легкимъ покореніе всѣхъ киргизъ при содѣйствіи ихъ многочисленныхъ единоплеменниковъ, недовольныхъ русскимъ правительствомъ пришедшихъ искать у него покровительства и помощи; затѣмъ, думалъ ханъ, не трудно будетъ взять Оренбургъ; если Оренбургъ будетъ взять, всѣ русскіе будутъ ему подчинены. Такъ разсуждалъ ханъ, если только вѣрить разсказамъ киргизъ, бывшихъ въ Хивѣ. Съ одной стороны, успѣхи въ дѣлахъ съ туркменами и, съ другой, откочеваніе къ Хивѣ въ концѣ 1867 и въ началѣ 1868 гг. киргизъ Сыръ-Дарвинской области, кичкине-чиклинскаго рода, Алту бай-Кулакова отдѣленія и другихъ родовъ, до 10 тысячъ кибитокъ, не желавшихъ принять новаго положенія, вводившагося тамъ въ это время, и (принявшихъ хивинское подданство, вскружили голову молодаго хана, имѣющаго, къ тому же, самыя превратныя понятія какъ о своей силѣ, такъ и о могуществѣ Русскаго государства.
   Рѣшаясь дѣйствовать, ханъ сформировалъ въ началѣ марта 1869 года отрядъ изъ 6 тысячъ человѣкъ, при 4 орудіяхъ, который, въ половинѣ апрѣля, остановился близъ бугра Чаграй, не вдалекѣ отъ озера ЧушкаКуль и въ 170 или въ 180 верстахъ отъ Эмбенскаго поста. Отрядъ былъ снабженъ двухмѣсячнымъ запасомъ продовольствія и состоялъ изъ 2,000 туркменъ, 1,000 каракалпаковъ и 3,000 сартовъ и узбековъ. Пять саркердановъ (начальниковъ частей) завѣдывали отрядомъ, главное начальство было поручено марему Кутеку (маремъ по-киргизски, или махремъ поперсидски -- придворный чинъ и лицо, приближенное къ хану). По инструкція хана, маремъ Кутекъ долженъ былъ дойти до Эмбы, двинуться для уничтоженія нашихъ степныхъ укрѣпленій и остановиться на вершинѣ Идека; ему поручалось принять киргизъ въ подданство, опредѣлить количество слѣдующаго съ нихъ зякета, время его взноса и тому подобныя подробности будущаго управленія. При немъ было нѣсколько верблюдовъ съ халатами и нѣсколько тысячъ тилль для раздачи почетнымъ и для привлеченія упорныхъ Я вліятельныхъ киргизъ на свою сторону. Ханъ строго приказывалъ Кутеку, чтобы тотъ возвращался не иначе, какъ по успѣшномъ исполненіи даннаго ему порученія. Походомъ этимъ наиболѣе были довольны туркмены, которые, бывъ сами три года тому назадъ ощипаны хивинскимъ правительствомъ, надѣялись теперь, при помощи заэмбенскихъ киргизъ и при содѣйствіи Чиклинцевъ изъ Тургайской области, пограбить ихъ единоплеменниковъ, не принимавшихъ еще въ то время участія въ возмущеніи, и такимъ образомъ поправить свое состояніе.
   При отрядѣ находились депутаты, біографіи которыхъ сообщимъ, прежде чѣмъ перейти къ изложенію дальнѣйшихъ событій. Первое мѣсто принадлежитъ -- по своему значенію -- Кутебаровымъ и Азбергеню. Исетъ Кутебаровъ, убивъ султана-правителя, поднялъ въ степи бунтъ, какъ замѣчено нами выше, въ началѣ 1850-хъ годовъ. Ежегодно ходили отряды въ степь для преслѣдованія бунтовщиковъ, но Кутебаровъ не попадался и возмущенія не прекращались. Оренбургскій генералъ-губернаторъ, генералъ-адъютантъ Катенинъ, предпринялъ въ 1858 году поѣздку въ степь, а предварительно передъ тѣмъ разослалъ по степи объявленіе, въ которомъ было обѣщано всепрощеніе бунтовавшимъ, если только они явятся съ повинною. Весною этого же года двинулась въ Хиву черезъ степь дипломатическая миссія подъ начальствомъ флигель-адъютанта полковника Н. П. Игнатьева (нынѣ русскаго посланника въ Турціи). На станціи Джаинды, Исетъ, съ своимъ братомъ и двумя родственниками, явился къ начальнику миссіи и просилъ его ходатайства о прощеніи, въ чемъ и получилъ завѣреніе начальника миссіи. Флигель-адъютантъ Игнатьевъ угощалъ Исета чаемъ, пловомъ и другими азіатскими кушаньями. Послѣ угощенія, когда Исетъ сталъ откланиваться, говоритъ г. Галкинъ {См. стр. 177 его сочиненій.}, начальникъ миссіи протянулъ ему руку и сказалъ, что, отвѣдавъ хлѣба-соли, Исетъ сдѣлался его кунакомъ и тѣмъ однимъ уже, согласно азіатскому обычаю, обязался не только за себя, но за дѣтей и родственниковъ въ неизмѣнной покорности Россія. Исетъ не ожидалъ этихъ словъ и замѣтно сконфузился. Авбергень былъ главный совѣтникъ Бутебарова со время его бунта и пріобрѣлъ славу батыря, предводительствуя шайками.
   Провѣдавъ, что Исетъ думаетъ покориться, Азбергень, не сочувствовавшій этому намѣренію, ушелъ въ Хиву съ своими единоплеменниками и приверженцами. Сеидъ-Мухаметъ ханъ приходу его былъ очень радъ: въ это время туркмены, убивъ кунградскаго бека Бутлумурада, задумали образовать изъ сѣверной части Хивы особое ханство, на которое намѣревались посадить туркмена фана (или пана) Мухамета. Ханъ далъ въ распоряженіе явившагося къ нему Азбергеня всѣхъ киргизъ и каракалпаковъ. Киргизы много помогли хану, планъ туркменъ не состоялся, но сами киргизы вынесли тяжелыя подати и были недовольны обязанностью продовольствовать войска; поднялся ропотъ. Въ это время, т.-е. въ 1858 году, въ устьяхъ Аму появился русскій пароходъ, подъ командою начальника, аральской флотиліи Бутакова, къ которому (Обратился Азбергень, заявляя о неудовольствіи противъ хана подвѣдомственныхъ ему киргизъ и проса принять ихъ въ русское подданство. Въ это же время подчинился русской власти Джанбекъ Бараковъ съ своими чумичли-табынцами и откочевалъ съ ними на Усть-Уртъ. Остается сказать объ Баиганинѣ: онъ знаменитъ лишьтѣмъ, что нѣсколько лѣтъ тому назадъ участвовалъ въ грабежѣ и убійствѣ русскихъ купцовъ при караванѣ и съ тѣхъ поръ удачно скрывался отъ преслѣдованія суда.
   Къ Исету Бутебарову, который, замѣтимъ здѣсь кстати, сильно колебался въ началѣ 1869 года, чью сторону принять, ханъ написалъ письмо, родъ ультиматума, въ которомъ объяснялъ причины, побудившія его начать войну противъ Россіи. Смыслъ письма такой: первоначально границею между Россіей и Хивою признавался Уралъ; потомъ, по договору, будто бы, съ россійскимъ императоромъ границею назначена Эмба; занятіе же пространства на югъ отъ Эмбы ханъ считаетъ самовольнымъ и потому, желая возстановить свое владѣніе въ прежнихъ его предѣлахъ, онъ намѣренъ выслать войска по направленію къ Эмбѣ.
   Маренъ Кутекъ, предводитель хивинцевъ, достигнувъ сѣвернаго Чинка, вскорѣ разочаровался въ возможности исполненія блистательныхъ ожиданій хана; въ помощь ему явился только Джамбекъ, съ своимъ племянникомъ Даутомъ Асаувовымъ и 200 чумичли-табынцами, остальные киргизы отнеслись холодно и равнодушно къ его воззрѣніямъ. На приглашеніе Кутека идти и брать Эмбенскій постъ киргизы отвѣчали ему, что пусть онъ самъ идетъ и беретъ его; изъ этого у нихъ возникъ споръ. Маренъ, рѣшивъ, что съ однимъ своимъ отрядомъ такую сильную крѣпость, какъ Эмбенскій постъ, онъ взять не можетъ, накинулся на Азбергеня, укоряя его въ ложныхъ увѣреніяхъ хана. Изъ этого затруднительнаго положенія Азбергень придумалъ выпутаться довольно замысловатымъ образомъ: онъ сообщилъ марему, что у Исета Кутебарова и Ніяза Утаралина содержатся въ плѣну два русскихъ торговца, и что если бы Исетъ въ самомъ дѣлѣ былъ приверженъ хану, то не затруднился бы выдать этихъ плѣнниковъ. Кутекъ потребовалъ отъ Исета выдачи русскихъ, угрожая въ противномъ случаѣ грабежомъ подвѣдомственныхъ ему киргизъ и, въ то же время, удивлялся его бездѣйствію, такъ какъ сынъ его именемъ отца обѣщалъ дѣятельную помощь хивинскому хану.
   Два достойные мужа, Кутекъ и Исетъ, вступили въ переговоры; Исетъ выдалъ своихъ плѣнныхъ, маремъ уплатилъ ему по 500 тиллъ за каждаго и, сверхъ того, подарилъ многимъ вліятельнымъ киргизамъ халаты и деньги. Исетъ въ свою очередь также раздалъ многимъ халаты и тиллы, полученные имъ за двѣ проданныя души {Разсказъ о продажѣ русскихъ людей мы рѣшились привести потому только, кто онъ извѣстенъ намъ отъ заслуживающаго довѣрія киргиза, близко и хорошо знакомаго съ послѣдними киргизскими дѣлами. Этотъ же фактъ подтверждали и другіе. Кстати разскажемъ анекдотъ, подтверждающій дѣйствительность этого факта. Когда дѣла въ Эмбенскомъ уѣздѣ стали приходить въ порядокъ и волненіе улеглось, пришелъ въ уѣздное управленіе одинъ киргизъ жаловаться на Исета. Раздавая подарки послѣ продажи русскихъ плѣнныхъ, Исетъ обдѣлилъ претендателя, назначивъ ему весьма малую сумму. Когда же степь успокоилась, то киргизъ пожалѣлъ, что отказался отъ предложенной ему подачки и просилъ,-- наивная душа,-- уѣздное правленіе истребовать причитающуюся ему сумму отъ Исета Кутебарова. Прим. Юр--ко (Событ. въ степ. Уральскъ обл.).}.
   Лошади отряда Кутека начали тощать; продовольствіе, взятое имъ съ собою, подходило къ концу: отрядъ хивинцевъ, долженствовавшій прійти къ нему на помощь и съ припасами, не приходилъ; киргизы брать Эмбенскій постъ формально отказались; туркмены отряда, видя, что предполагаемая добыча начинаетъ ускользать, хотѣли было уже на свой собственный рискъ и страхъ заняться грабежомъ того, что находилось у нихъ подъ рукою,-- всѣ эти причины побудили Кутека предпринять обратное бѣгство въ Хиву. Дойдя до границы ханства, въ концѣ мая, Кутекъ встрѣтилъ здѣсь 8 тысячъ туркменъ, съ провіантомъ, которые предназначались ему на помощь, но почему-то были задержаны ханомъ. Боясь ханскаго гнѣва, маремъ засѣлъ въ Кунградѣ, въ ожиданіи, когда событія сами собой оправдаютъ его или когда ханъ смягчится и призоветъ его въ себѣ. Азбергень отправился въ Хиву, объяснялъ хану, что неуспѣхъ предпріятія произошелъ единственно отъ того, что маремъ струсилъ, не умѣлъ обойтись съ народомъ и привлечь его на свою сторону, что исполнить было вовсе не трудно, такъ какъ народъ киргизскій и теперь еще воюетъ съ Россіей. "Съ мнѣніемъ Азбергеня,-- говоритъ г. Юр--ко,-- что Кутекъ "струсилъ", мы совершенно согласны:такъ какъ во время пребыванія хивинцевъ на Юсть-Уртѣ и послѣ того, почти до конца іюли, возстаніе въ степи не только не уменьшилось, но, напротивъ, пріобрѣтало новыя силы, а потому если была когда-нибудь наиболѣе удобная минута для успѣшныхъ дѣйствій хивинцевъ въ степи, такъ именно то время, когда, они предпринимали свой первый походъ, но, къ счастью киргизъ, они моментомъ не воспользовались и, благодаря этому обстоятельству, число грабежей вышло въ суммѣ, все-таки, меньше, чѣмъ могло бы быть".
   Послѣ похода военнаго губернатора въ степь въ началѣ іюля, возстаніе было подавлено. Всѣ роды: и желавшіе принять положеніе, но вынужденные къ возстанію дѣйствительными бунтовщиками, и тѣ, что совсѣмъ отказывались отъ новой реформы, всѣ начали заявлять покорность и раскаяніе. Только избранные въ ханы предводители шаекъ, ихъ приверженцы и родственники, а также часть чумичли-табынцевъ и часть другихъ эмбенскихъ родовъ, бѣжавшіе за Эмбу и далѣе на Усть-Уртъ, потянулись теперь къ Акъ-Тюбинскому укрѣпленію, соглашаясь платить новыя подати и принять новую организацію. Да на Усть-Уртѣ ушли въ даль, недоступную для нашихъ отрядовъ, одно отдѣленіе чумичли-табынцевъ и одно отдѣленіе чиклинцевъ, которые продолжали упорствовать въ своемъ нежеланіи подчиниться новому порядку вещей.
   "Между откочевавшими на Усть-Уртъ киргизами въ августѣ появился отрядъ до 200 человѣкъ сартовъ и каракалпаковъ, во главѣ которыхъ находился Азбергень; начальникомъ же отъ хана былъ назначенъ Бала-Ирназаръ, каракалпакъ родомъ; при немъ находились ханскіе зякетчи. Ирназаръ разослалъ зякетчей по ауламъ для сбора подати, а для большаго успѣха ихъ предпріятія распускалъ повсюду слухъ, что вслѣдъ за нимъ идетъ огромное ханское войско, не то 7, не то 22 тысячи при орудіяхъ. Прожилъ ханскій отрядъ около мѣсяца между киргизами, податей ни съ кого собрать не успѣлъ, и въ сентябрѣ Ирназаръ и Азбергень получили приказаніе хана вернуться поспѣшнѣе назадъ. Слышно было, что ханъ провѣдалъ, будто противъ него откуда-то идетъ значительное русское войско. Два названныя киргизскія отдѣленія, увлеченныя за собою Ирназаромъ, вошли до Кунграда; здѣсь вмѣстѣ съ туркменами имъ вмѣнено было оберегать границу ханства отъ вторженія какихъ-то небывалыхъ русскихъ отрядовъ.
   "Равнодушіе, оказанное большинствомъ адаевцевъ, не избавило ихъ отъ ханскихъ повелѣній: изъ Хивы были посланы къ нимъ двѣ прокламаціи, призывающія ихъ къ оружію противъ "злосчастныхъ и невѣрныхъ русскихъ" и къ добровольному принятію ими всѣхъ благъ хивинскаго подданства; одна изъ прокламацій, отъ 15 августа, не подлежитъ сомнѣнію, вышла изъ ханской канцеляріи; другая, отъ 20 октября, никѣмъ не подписана и, по всей вѣроятности, состряпана фанатиками изъ числа хивинскихъ муллъ. Приведемъ текстъ этихъ характеристичныхъ и интересныхъ въ своемъ родѣ обращиковъ хивинской политической литературы: "Біямъ Бай-Мухамеду и Гафуру (онъ же Канауръ), батырю Минбаго, Хуреку, муллѣ Тюлѣ, благочестивому Бердніязу, батырю Худжабеку и всѣмъ главнаго (?) адаевскаго рода старшинамъ, молодымъ и главамъ семействъ, вообще мужьямъ и великимъ батырямъ объявляется, что адаевскій народъ съ Хивою составляетъ шесть городовъ. Съ весны не получено отъ васъ ни письма, ни вѣстей достовѣрныхъ и никто изъ старшихъ въ семействахъ не являлся. Состоящіе подъ покровительствомъ русскихъ ахилумцы и байулинцы {Всѣ киргизы оренбургскаго вѣдомства составляла одну малую орду, раздѣляющуюся на три главная поколѣнія: алилумцевъ, байулинцевъ и семиродцевъ (джитыуру); первыя два многочисленнѣйшія и важнѣйшія.} идутъ сюда, но о чемъ думаетъ и на какихъ путяхъ находится вашъ на родъ -- не знаемъ; мы не надѣялись, что народъ нашъ прежде всѣхъ сыновъ киргизскихъ окажетъ намъ услугу и преданность. Если вы тверды на пути ислама, то, по полученіи этого письма, пусть пріѣдутъ сюда нѣсколько почетныхъ лицъ и старшихъ въ семействахъ, скажутъ о своихъ намѣреніяхъ и посовѣтуются и поговорятъ объ общей пользѣ и потеряхъ. Доставьте сюда, по прежнимъ примѣрамъ, зякетъ, и если нужна военная сила и помощь, то пусть берутъ и отправляются обратно. Не вредите располагающимся на Балханахъ іомутовцамъ, а если они вамъ станутъ вредить, то давайте знать намъ, и мы дадимъ удовлетвореніе. Пребывайте тверды на пути ислама и доносите обо всѣхъ тамошнихъ вашихъ обстоятельствахъ письменно. Писано въ Кунградѣ".
   Другое посланіе отличается особеннымъ воодушевленіемъ и поэзіей. Вотъ его содержаніе:
   "Рѣчь наша заключается въ томъ, что батырь Хотвакъ (Косвакъ) Айтовъ сообщилъ намъ о вашемъ добромъ здоровьи; услышавъ это отъ него, мы порадовались. Мы наслышаны о войнѣ у васъ съ злосчастными и невѣрными русскими. Если воюете, то требуемъ увѣдомить насъ объ этомъ письменно. Если будете воевать, во-первыхъ, во славу Аллаха и, во-вторыхъ, за законъ пророка (да будетъ надъ нимъ благословеніе Аллаха!), уповая лишь на самого Создателя всѣхъ міровъ, то это соединитъ всѣ три киргизскія орды и вооружитъ ихъ. Какъ только придетъ время взяться за оружіе, разсылайте объ этомъ письма знатнымъ всѣхъ странъ Большой и Средней орды (т.-е. киргизъ сибирскаго и туркестанскаго вѣдомствъ). Если Аллаху такъ угодно, то событіе это будетъ счастіемъ въ ваше и въ наше время. Убьемъ -- прослывемъ воинами, убьютъ насъ -- будемъ мучениками. Мы такъ размышляемъ: для чего лишаться случая пріобрѣсти жизнь вѣчную? Вѣдь, жизнь въ мірѣ этомъ скоротечна, какъ 5 дней. Въ ожиданіи начала такихъ дѣйствій вашихъ мы пребываемъ въ восхищеніи, повседневно и всякій разъ, послѣ совершенія пяти намазовъ, молимся за васъ и семейства ваши всевышнему Аллаху просимъ его предопредѣлю намъ свидѣться съ вами. Аминь. О Господи міровъ! Да будете вы вѣчно въ благоденствіи".
   Вслѣдъ за прокламаціей ханъ разослалъ адаевцамъ коротенькую записочку, содержаніе которой таково: "Хотя мы и упоминали о взносѣ зякета, но сдѣлали это не изъ одного только желанія пріобрѣсти отъ васъ выгоды,-- ни въ зякетѣ, ни въ выгодахъ мы не нуждаемся,-- но желали только удостовѣриться въ прочности вашего мира и степени готовности вашей къ услугамъ". Передавая такія мягкія рѣчи на письмѣ, посланецъ обязанъ былъ передать изустно довольно грозныя обѣщанія хана: если адаевцы не исполнятъ въ скоромъ времени его приказаній, то онъ вышлетъ войско для грабежа адаевскихъ ауловъ. Угрова эта произвела впечатлѣніе на адаевцевъ и взволновала ихъ; въ особенности находились въ страхѣ ближайшіе къ Хивѣ. Несмотря, однако, на ханскія угрозы и заискиванья, адаевцы довольно исправно вносили кибиточную подать.
   Если подстрекательства Хивы не встрѣтили сочувствія и удачи у адаевцевъ, за то многіе изъ заеибенскихъ и Гурьевскаго уѣзда киргизъ, кочующихъ у прибрежья Каспійскаго моря, числомъ около 7 тысячъ кибитокъ, охотно повѣрили ханскимъ обѣщаніямъ и откочевали осенью 1869 года къ Хивѣ, въ ожиданіи отъ хана великихъ и богатыхъ милостей. Депутація изъ 20 киргизъ, въ которой находился, между прочими, и есаулъ русской службы султанъ Араслановъ, являлась къ хану просить его о принятіи сказанныхъ киргизъ въ свое подданство и объ отводѣ имъ земель, съ избавленіемъ отъ платежа зякета на три года.
   Депутація преподнесла хану подарки: кошмы, верблюдовъ и лошадей; ханъ отдарилъ каждаго халатомъ, кинжаломъ и аргамакомъ. Наибольшею милостью пользовался Азбергень, которому ханъ далъ въ собственность нѣсколько тысячъ танаповъ земли; большинство же киргизъ, полагаемъ, въ непродолжительномъ времени войдутъ въ немилость и будутъ преизрядно ощипаны хивинскимъ правительствомъ. Преданность Азбергеня новому правительству велика; онъ совѣтуетъ хану выступить въ походъ при первой возможности противъ киргизъ, принявшихъ положеніе, собираясь принять дѣятельное участіе въ походѣ; онъ, говорятъ, выкармливаетъ и приготовляетъ аргамаковъ. Впрочемъ, неудачи хивинскихъ отрядовъ поколебали довѣріе хана къ Азбергеню; вліяніе на хана началъ пріобрѣтать извѣстный киргизскій партизанъ Садыкъ Кенисаринъ; кто изъ нихъ возьметъ верхъ, того обыкновенно назначаю ханомъ надъ хивинскими киргизами, подобно тому, какъ нѣсколько лѣтъ тому назадъ былъ назначенъ, теперь уже умершій, Изтлеу-Тюре, сынъ Каипъ-Галія Нуралиханова, который въ 1880-хъ годахъ бѣжалъ въ Хиву послѣ поднятаго имъ возстанія противъ русскаго правительства.
   Военный губернаторъ приказалъ увѣдомить киргизъ, откочевавшихъ въ Хиву, чтобы тѣ возвращались въ мѣста прежнихъ своихъ кочевокъ, угрожая въ противномъ случаѣ земли ихъ отвести другимъ киргизскимъ родамъ, наиболѣе въ томъ нуждающимся. Распоряженіе это сильно заставило киргизъ призадуматься: терять вѣрное и обезпеченное въ надеждѣ на однѣ только обѣщанія, которыя очень легко могутъ и не исполниться, конечно, неразсчетливо. Разсуждая такимъ образомъ, двѣ тысячи кибитокъ чуничлы-табывцевъ прислали депутата къ военному губернатору съ просьбой: земель, занимаемыхъ ими прежде, не раздавать другимъ, такъ какъ они, перезимовавъ въ хивинскихъ предѣлахъ, намѣрены весною вернуться на свои старыя мѣста и принять новую организацію; просьба чумичли-табынцевъ уважена и депутатъ ихъ, бій Кайспулъ Айчуваковъ, уѣхалъ къ своимъ однородцамъ, кочевавшимъ подъ Бунградомъ, съ этимъ пріятнымъ для нихъ извѣстіемъ.
   Выше мы сказали, что происки хивинцевъ имѣли наибольшій успѣхъ у заэмбенскихъ киргизъ, и теперь находимъ нужнымъ указать тѣ обстоятельства, которыми обусловливался этотъ успѣхъ. Какъ на одну изъ главныхъ причинъ, почему заэмбенскіе киргизы поддались подстрекательствамъ Хивы, слѣдуетъ указать на взаимность экономическихъ выгодъ этихъ народовъ. По недостатку дуговыхъ и пастбищныхъ мѣстъ,-- говоритъ Военно-статистич. сборникъ, -- хивинцы лишены возможности имѣть большое скотоводство, но за то плодородная почва Хивы производитъ въ изобиліи хлѣбъ, плоды и разныя полезныя растенія; осѣдлые жители городовъ занимаются приготовленіемъ предметовъ одежды и обуви какъ для себя, такъ я для киргизскаго употребленія. Южные киргизы, занимаясь исключительно скотоводствомъ я нуждаясь въ хлѣбѣ и хивинскихъ издѣліяхъ, находятъ для себя выгодные рынки въ городахъ ханства. И вотъ въ чемъ заключаются выгоды взаимно-дружескихъ отношеній названныхъ народностей и тѣ причины, почему заэмбенскіе ордынцы скорѣе другихъ родовъ поддаются хивинскимъ проискамъ.
   

VIII.

Умиротвореніе степи и удовлетвореніе пострадавшихъ.-- Учрежденіе съѣздовъ біевъ и результаты ихъ дѣятельности.-- Слѣдственныя комиссіи и особый комитетъ о пресѣченіи возможности повторенія безпорядковъ въ 1870 году.-- Высочайшее прощеніе.

   Въ августѣ 1869 года волненіе было подавлено, мятежническая организація уничтожена, нѣкоторые изъ главныхъ виновниковъ и предводителей мятежа арестованы и надъ ними наряжено слѣдствіе.
   Такимъ образомъ, умиротвореніе киргизской степи къ этому времени было достигнуто въ обѣихъ областяхъ и даже Эмбенскій уѣздъ былъ организованъ, при дѣятельномъ участіи въ открытіи этого уѣзда отряднаго начальника флигель-адъютанта графа Борха. Послѣдній своею гуманностью, человѣколюбіемъ и щедростью съумѣлъ (и едва ли не одинъ изъ всѣхъ ч"трядныхъ начальниковъ, дѣйствовавшихъ въ степи) снискать къ себѣ расположеніе и довѣріе киргизъ, и тѣмъ въ значительной степени облегчилъ администраціи устройство Эмбенскаго уѣзда. Вообще говоря, графъ Ю. Я. Борхъ своею дѣятельностью снискалъ завидную популярность между ордынцами оренбургскаго вѣдомства. Степь успокоилась, но въ продолженіе мятежа произведены были киргизами различнаго рода нападенія, съ цѣлью грабежа, на козаковъ, жившихъ погранично со степью, на отряды" дѣйствовавшіе въ степи, русскихъ купцовъ, ведущихъ торгъ со степью и съ Среднею Азіей, и киргизъ, принявшихъ новое положеніе. Большинство этихъ преступленій слѣдуетъ прямо отнести къ простому грабительству, но часть изъ нихъ сопровождалась убійствами и носила характеръ чистополитическій.
   Въ виду большаго числа лицъ, пострадавшихъ отъ совершавшихся, вовремя мятежа, грабежей, и для удовлетворенія матеріальныхъ убытковъ, нанесенныхъ киргизами торговымъ и не торговымъ частнымъ лицамъ и прилинейнымъ жителямъ, по распоряженію главнаго начальника края учреждены въ городахъ: Илекѣ, Уральскѣ, Калмыковѣ и Гурьевѣ, Уральской области, и для Эмбенскаго уѣзда въ Акъ-Тюбинскомъ укрѣпленіи области Тургайской -- чрезвычайные съѣзды біевъ, изъ лицъ, пользующихся у киргизъ особеннымъ довѣріемъ. А такъ какъ удовлетвореніе матеріальныхъ убытковъ, по народнымъ обычаямъ, носило характеръ мироваго разбирательства, то для наблюденія за дѣйствіями съѣздовъ и посредничества между сторонами назначены въ Калмыковѣ и Гурьевѣ тамошніе уѣздные судьи, а въ Уральскѣ и Илекѣ особые чиновники, по усмотрѣнію военнаго губернатора.
   Но такъ какъ бывали случаи грабежей и угона скота киргизами Уральской области у киргизовъ тургайскаго вѣдомства, и наоборотъ, то дли разсмотрѣнія подобныхъ преступленій, по мѣсту ихъ происшествія, составлены были особые, смѣшанные, пограничные съѣзды изъ біевъ или уполномоченныхъ обѣихъ областей. Съѣзды эти окончили свои занятія и изъ донесеній ихъ извлечены слѣдующіе результаты:
   1) На илецкомъ съѣздѣ всѣхъ исковъ заявлено было на 28,326 руб. 64 коп., къ удовлетворенію приговорено съѣздомъ на 22,876 руб. 56 коп.
   2) На уральскомъ съѣздѣ исковъ предъявлено было 11,774 руб. 84 коп., подлежало удовлетворенію 4,003 руб.
   3) На калмыковскомъ заявлено исковъ 85,642 руб. 60 коп., приговорено -- 67,395 руб. 24 коп.
   4) Гурьевскому съѣзду заявлено на 90,751 руб. 70 коп., приговорено -- 39,031 руб. 62 коп.
   О дѣйствіяхъ эмбенскаго съѣгда въ тѣхъ матеріалахъ, которыми мы располагали, свѣдѣній нѣтъ. Но вообще слѣдуетъ замѣтить, что удовлетвореніе пострадавшихъ отъ грабежей не соотвѣтствовало своей цѣли, ибо кромѣ разницы на десятки тысячъ въ суммѣ заявленнаго иска съ суммою, приговоренной къ удовлетворенію съѣздами біевъ (какъ, напр., но Гурьевскому уѣзду заявлено 90 т., приговорено 39 т., менѣе на 51 т.), кому не извѣстно, что приговорить къ вознагражденію не значитъ еще удовлетворить претендателя. Особенно если принять во вниманіе погромъ киргизъ при усмиреніи бунта. Выше мы видѣли, что киргизы, спасаясь отъ нашихъ отрядовъ и бросая свой скотъ -- главное ихъ богатство, на-легкѣ спѣшили укрыться въ недосягаемыя для русскихъ мѣста степи, гдѣ и послѣдній ихъ скотъ -- верблюды, лошади и бараны -- погибалъ отъ безкормія и безводія голодною смертью. Это послѣднее обстоятельство въ тысячный разъ доказываетъ старую истину: что на бумагѣ всегда легко приказать и приговорить къ чему угодно, но не такъ-то легко осуществить эти приговоры въ дѣйствительности. Въ заключительной главѣ настоящаго изслѣдованія мы указываемъ на безчисленныя, неблагопріятныя въ экономическомъ отношеніи послѣдствія минувшаго мятежа не только для Киргизской степи и для Оренбургскаго края, но и вообще для русской торговли, и приводимые нами факты, смѣемъ думать, убѣдятъ всякаго въ справедливости сдѣланнаго нами замѣчанія о невозможности вознагражденія на счетъ ордынцевъ тѣхъ лицъ, что пострадали отъ руки киргизъ во время бывшихъ безпорядковъ. Теперь, когда, по мнѣнію администраціи, дѣло удовлетворенія пострадавшихъ было закончено (?!), надо было наказать виновныхъ. Съ этою цѣлью, по распоряженію генералъ-губернатора, были учреждены слѣдственныя коммиссіи по одной для каждой области. На обязанности этихъ коммиссій лежало производство слѣдствій только надъ главными зачинщиками, подстрекателями и надъ должностными лицами, состоявшими -- при введеніи положенія -- на службѣ по киргизскому управленію, которыя явно уклонялись отъ исполненія своихъ обязанностей по собственной волѣ, и, наконецъ, надъ взятыми съ оружіемъ въ рукахъ при грабежахъ и нападеніяхъ на отряды, караваны, почты и линейныя селенія. Что же касается бывшихъ въ степи случаевъ одиночнаго равбоя и буйствъ, то слѣдствія по означеннымъ преступленіямъ производились обыкновеннымъ порядкомъ, чрезъ посредство судебныхъ слѣдователей.
   Всѣ же остальные, затѣмъ, киргизы, виновные въ причиненіи убытковъ какъ своимъ однородцамъ, такъ и частнымъ лицамъ, во время вспыхнувшаго мятежа, отъ судебнаго преслѣдованія избавлены.
   Мѣстопребываніемъ вышеозначенныхъ коммиссій избраны были: для Уральской области -- г. Уральскъ и для Тургайской -- г. Илецкъ (бывшая Илецкая-Защита).
   Поручивъ упомянутымъ коммиссіямъ открытіе и наказаніе виновныхъ въ бывшемъ мятежѣ, главный начальникъ края, по успокоеніи степи я по возвращеніи нашихъ отрядовъ на линію, пригналъ раціональнымъ обратить серьезное вниманіе на принятіе безотлагательныхъ мѣръ къ пресѣченію возможности повторенія подобныхъ смутъ въ степи на будущее время и для огражденія киргизъ, принявшихъ положеніе, отъ нападеній злонамѣренныхъ ихъ однородцевъ, бѣжавшихъ въ предѣлы Хивы, и киргизовъ Адаевскаго рода, у которыхъ положеніе въ 1869 году еще не вводилось. Съ этою цѣлью тогда же учрежденъ былъ особый комитетъ, подъ личнымъ предсѣдательствомъ генералъ-адъютанта Крыжановскаго, составленный изъ уѣздныхъ начальниковъ и начальниковъ отрядовъ, возвратившихся изъ степи; комитетъ этотъ пригналъ необходимымъ сдѣлать слѣдующія распоряженія:
   1) Возложить на личную отвѣтственность уѣздныхъ начальниковъ, каждаго по своему уѣзду, собираніе самыхъ вѣрныхъ свѣдѣній о всякихъ покушеніяхъ со стороны хищниковъ къ нарушенію возстановленнаго въ степи порядка и спокойствія и для того, чтобы начальники уѣздовъ, всегда, сообразно полученнымъ свѣдѣніямъ, имѣли возможность принимать энергическія мѣры къ уничтоженію шаекъ.
   2) Обязать уѣздныхъ начальниковъ находящіяся подъ командою ихъ войска держать въ такомъ положеніи, чтобы они были готовы, при первомъ угрожающемъ извѣстіи, немедленно двинуться туда, гдѣ присутствіе ихъ признается необходимымъ, предоставляя этимъ начальникамъ полную свободу дѣйствій подъ личною ихъ отвѣтственностью.
   3) А такъ какъ при незначительности отрядовъ, находящихся въ распоряженіи каждаго изъ уѣздныхъ начальниковъ, могло легко встрѣтиться крайнее затрудненіе дѣйствовать исключительно военною силой на громадномъ пространствѣ всего уѣзда, то для повсемѣстнаго, по возможности, огражденія покорныхъ киргизъ отъ хищниковъ предоставить непосредственному усмотрѣнію уѣздныхъ начальниковъ учреждать караулъ изъ самихъ киргизовъ и содержать посты въ тѣхъ мѣстностяхъ, гдѣ это скажется необходимымъ.
   4) Если бы, сверхъ всякаго ожиданія, хищническія шайки появились въ столь значительныхъ размѣрахъ, что всѣ способы, изложенные выше, оказались бы недостаточными, то комитетъ полагалъ: "предоставить уѣзднымъ начальникамъ разрѣшать киргизскимъ волостямъ, которымъ будетъ угрожать опасность, защищать свою личность и имущество всѣми возможными способами до оказанія имъ помощи военною силой".
   Затѣмъ, генералъ-адъютантъ Крыжановскій ходатайствовалъ предъ Государемъ Императоромъ объ облегченіи участи киргизовъ, увлеченныхъ въ мятежъ подстрекательствомъ злонамѣренныхъ людей, и въ декабрѣ 1869 г. удостоился получить высочайшее повелѣніе, уполномочившее его объявлять именемъ Государя Императора всемилостивѣйшее прощеніе виновнымъ въ безпорядкахъ киргизамъ, при возвращеніи ихъ въ Оренбургскую степь, но съ тѣмъ, чтобы эта монаршая милость была оказываема только тѣмъ изъ нихъ, которые по ближайшему генералъ-губернатора усмотрѣнію будутъ пригнаны ея достойными.
   Такъ кончилось возстаніе 1869 года, но степь не могла такъ скоро успокоиться, страсти слишкомъ разыгрались, и потому мы переходимъ къ описанію событій въ степи въ 1870 году.

Н. Середа.

(Продолженіе слѣдуетъ).

"Русская Мысль", кн.X, 1891

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru