Саводник Владимир Федорович
Стихотворения

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Утренняя песня
    "Тих и ясен вечер мая..."
    "Свежестью пахнуло с тусклого востока..."
    Мадонна
    "Внимая слову моему..."
    "Душа моя готова каждый миг..."
    Из Виктора Гюго
    "Плывут, плывут волнистые туманы..."
    "Умирая с каждым мигом..."
    "Помню: тихим утром, светлым утром мая..."
    Из И. Лорма
    В осеннюю ночь
    Диссонансы
    Минувшее
    Мгновенье
    "Вешние думы - что вешние воды..."
    "Есть мечты - им нет названья..."
    Из цикла "На берегу моря"
    "Какая тишина! - Лениво и несмело..."
    "Поверх гряды окрестных круч..."
    "В рождественскую ночь"


   Владимир Саводник
   
   Содержание
   
   Утренняя песня
   "Тих и ясен вечер мая..."
   "Свежестью пахнуло с тусклого востока..."
   Мадонна
   "Внимая слову моему..."
   "Душа моя готова каждый миг..."
   Из Виктора Гюго
   "Плывут, плывут волнистые туманы..."
   "Умирая с каждым мигом..."
   "Помню: тихим утром, светлым утром мая..."
   Из И. Лорма
   В осеннюю ночь
   Диссонансы
   Минувшее
   Мгновенье
   "Вешние думы - что вешние воды..."
   "Есть мечты - им нет названья..."
   из цикла "На берегу моря"
        "Какая тишина! - Лениво и несмело..."
        "Поверх гряды окрестных круч..."
        "В рождественскую ночь
   
   
             Утренняя песня
             Aubade
   
             Смотрится утро лазурное, чистое,
                      Милая, в окна твои,
             Блещет алмазами поле росистое,
                      В роще поют соловьи.
   
             Месяца лик в предрассветном сиянии
                      Призраком бледным глядит,
             Тихо проносится ветра дыхание
                      В ветвях прибрежных ракит.
   
             Слышно с села петушиное пение,
                      Гулко табун проскакал,
             Миг - и за рощей, в немом отдалении,
                      Крест золотой просиял...
   
   
   
             Тих и ясен вечер мая,
             Мглой прозрачной полон сад,
             И горит, не догорая,
             Ярким полымем закат.
   
             Над затихшею рекою
             Я стою, исполнен дум...
             Тих и нежен под горою
             Мерных волн усталый шум.
   
             Соловьиный рокот страстный,
             Говор дрёмотный волны, -
             И царят в душе безвластной
             Полугрёзы, полусны...
   
             Весь окутан синей мглою,
             Дремлет мирно дальний лес,
             И за первою звездою
             Оживает свод небес.
   
             Унестись в простор безбрежный
             Манит звёзд алмазных даль, -
             И лететь готов, мятежный,
             И с землёй расстаться жаль!
   
   
   
             Свежестью пахнуло с тусклого востока: -
             Зашумели сонно волны спелой ржи,
             Мягкий гул донёсся с мельницы далёкой,
             Встрепенулись чутко ивы у межи...
   
             Миг - и снова тихо. Сонное молчанье -
             Потонули звуки в ровной тишине...
             Но стоишь и медлишь, - словно в ожиданьи,
             Что забродит снова ночь в глубоком сне...
   
   
             Мадонна
             Флорентинское сказание
   
             Три года художник над ликом Мадонны трудился.
             Не раз перед ним Богоматерь являлась в виденье...
             И жарко художник пред образом дивным молился,
             Да свыше его осенит благодать вдохновенья,
             Чтоб слабою кистью он Божье величье поведал, -
             Но сил ему труд свой докончить Всеведущий не дал.
   
             И ангел предстал... И померкли глубокие очи...
             И выпала кисть из руки непокорной на землю...
             "Творец, не страшит меня мрак неизведанной ночи,
             И свыше призыву с надеждою светлой я внемлю;
             Но даруй три дня - и готова картина святая, -
             И с миром на суд Твой, Создатель, предстану тогда я".
   
             Но тщетно!.. Уж новая в склепе готова гробница,
             И в церкви над телом почившего льются моленья;
             Вкруг гроба - монахов суровые, строгие лица, -
             И - "hodie tibi!"*) - звучит погребальное пенье...
             А в гробе, весь в белом, покоится инок-художник, -
             И ждёт его тщетно с картиной заветной треножник.
   
             Окончена служба. Замолкло органа рыданье.
             Чуть видно мерцают во мраке святые лампады...
             Затихла обитель, во храме - покой и молчанье,
             И все свершены уж по чину над телом обряды.
             Читает Писанье причётник за чёрным налоем, -
             И полночь бьёт с башни протяжным таинственным боем.
   
             И - чудо! - ещё не замолкли последние звуки,
             Из гроба художник почивший главу поднимает,
             Горе он возводит иссохшие слабые руки
             И тихо свой одр, свой торжественный одр покидает;
             И в ужасе приор читает молитву заклятья,
             И падает ниц перед ликом воскресшего братья.
   
             Вдоль сводов он шествует лёгкой, неслышной стопою
             И в келью, лампадой едва озарённый, вступает;
             Там веет труда и молитвы отрадой святою,
             Там, с кроткой улыбкой, с холста Богоматерь взирает...
             И кисти берёт он, исполнен огня вдохновенья,
             И пишет, и пишет - до раннего ласточек пенья.
   
             Три ночи проводит он здесь в вдохновенных занятьях, -
             И, только что третья блеснула с востока денница,
             Стоит перед ним, как живая, с младенцем в объятьях,
             Из рода Давида избранная Богом царица...
             И молвит художник, в восторге склонясь пред святыней:
             "Раба своего отпущаеши, Господи, ныне!"
   
   
   
             Внимая слову моему,
             Поймёшь ли ты его значенье,
             И сердца смутное волненье
             Доступно ль сердцу твоему?
   
             Иль непонятна и мертва
             Живая мысль в одежде речи, -
             И в памяти от нашей встречи
             Останутся - одни слова?..
   
   
   
             Душа моя готова каждый миг
             С твоей душой в одном объятье слиться,
             Как с родником сверкающий родник
                     Струёй созвучною роднится.
   
             Но тщетен зов! - той жажды не унять,
             Хоть и в тебе она неугасима:
             Мы, как друзья, не устаём страдать
                     И, как враги, проходим мимо.
   
   
             Из Виктора Гюго
   
             Как в тихом пруде, задремавшем в молчанье лесном,
             Стихии враждебные в сердце слилися людском:
   
             И светлое небо, в сиянье весенних лучей,
             Весь мир озарившее блеском лазури своей;
   
             И тинистый омут, бездонный, угрюмый, немой,
             Где гады кишат и где царствует сумрак ночной.
   
   
   
             Плывут, плывут волнистые туманы,
             Плывут, плывут, цепляясь за тростник;
             Грустят берёз седые великаны,
             И старый клён задумчиво поник...
   
             Плывут, плывут - и тают, как надежды...
             Гляжу им вслед - и грустно мне глядеть!
             Оделась ночь в печальные одежды, -
             Томится грудь, - устала грудь скорбеть!..
   
             Плывут, плывут волнистые туманы -
             Конца им нет - и скорби нет границ...
             О, если б вновь промчался вихрь нежданный!
             О, если б вновь блеснул обман зарниц!
   
   
   
             Умирая с каждым мигом,
             С каждым словом, с каждым взглядом,
             Мы идём пустынной степью,
             Мы идём - как будто рядом...
   
             Милый друг, пугливой тенью
             Ты вечор во мгле мелькнула -
             Словно в сердце на мгновенье
             Взором ласковым взглянула.
   
             Но далёк твой призрак бледный! -
             Я зову тебя напрасно:
             Сумрак ночи нас объемлет
             Молчаливо, безучастно...
   
             В небесах клубятся тучи,
             Опалённые зарницей...
             Дайте силы! дайте крылья!
             Улетел бы вольной птицей!
   
             Но бессильны сердца стоны, -
             Кто поймёт их? кто услышит?..
             Сторожит покой пустыня,
             Полночь сонная не дышит...
   
   
   
             Помню: тихим утром, светлым утром мая,
             Садом ароматным мы с тобою шли:
             Пробегали тени, по траве мелькая,
             И в кустах звенели чёрные шмели.
             Чистая, как утро в первый день творенья,
             Ты сияла светлой вешнею красой, -
             И на нас с черешен ветра дуновенье
             Сыпало порою пылью золотой...
   
             А теперь... нет солнца: осень и ненастье!
             Грустный, одинокий выхожу я в сад, -
             Только не найти мне там былого счастья,
             Там одне берёзы жалобно шумят, -
             Всё шумят, как будто что-то вспоминают
             Иль твердят о прошлом сказочную быль...
             А на душу снова грёзы низлетают
             И воспоминаний золотая пыль.
   
   
             Из И. Лорма
   
             Два путника лесом задумчиво шли.
             Уж длинные тени на землю легли,
             На крыльях безмолвия вечер слетал, -
             Вдруг где-то топор вдалеке зазвучал.
             И молвил один - он был молод и смел:
             "Там пристань, там берег, там моря предел,
             Там строят могучей рукой корабли,
             Чтоб по морю мчаться к окрайнам земли!"
             Другой же в ответ покачал головой:
             "О нет, юный друг, то не берег морской,
             То дом воздвигают, покоя приют, -
             И скоро цветами его уберут"...
             За лесом зари погасают огни,
             И вот на поляну выходят они;
             И что ж? - оба правы, и тот, и другой:
             То строят корабль неустанной рукой -
             Для дальней дороги в неведомый край;
             То строят жилище, без камней и свай,
             С любовью цветами его уберут, -
             И гробом корабль тот и дом тот зовут...
   
   
             В осеннюю ночь
   
             Мелкий дождик бьёт по крышам
             Утомительно и скучно,
             Бесконечный, безнадёжный,
             Безустанный, однозвучный...
   
             Точно кто-то тихо плачет,
             Плачет тихими слезами, -
             Не поднимет к небу руки,
             Отягчённые цепями;
   
             Не поднимет к небу руки
             С искупительной мольбою -
             И потоком льются слёзы,
             Льются слёзы за стеною...
   
             Сердце внемлет, сердце ноет:
             Не избыть ему кручины!
             И встают во мраке ночи
             Позабытые картины...
   
             Полумрак... лампадки трепет...
             Шелест спиц в руках у няни...
             Иль ты снова оживаешь,
             Светлый мир воспоминаний?
   
             Чу! - не шепчет ли старушка,
             Как бывало, в час докучный? -
             Нет, то дождик бьёт по крышам,
             Безустанный, однозвучный...
   
   
             Диссонансы
   
             Весна, весна... Какая скука!
             Опять душа болит тоской,
             Опять в груди проснулась мука
             Забытых дней весны былой.
   
             Весна, весна! Волнами света
             И блеском юной красоты
             Ты гонишь прочь покой поэта,
             Смущаешь робкие мечты;
   
             В груди ты будишь рой желаний,
             Тоску невысказанных дум, -
             И трепет тайных ожиданий
             Опять волнует гордый ум...
   
             Повсюду - нега и истома,
             И, сладострастия полны,
             Орут коты на крыше дома
             В лучах мечтательной луны.
   
             В крови - какой-то трепет знойный,
             В душе - томительные сны, -
             И жалко мне зимы спокойной
             На этом празднике весны!
   
   
             Минувшее
   
             В час глухой, в полночный час,
             Всё, что тайно, всё, что скрыто,
             Что в земле сырой зарыто,
             Что в душе давно забыто,
             Воскресает вновь для нас, -
             В неизбежный страшный час!
   
             Память яркими лучами,
             Совесть зоркими очами
             Озаряют сердца тьму, -
             И с бессильными слезами
             Смотрим мы в немую тьму -
             Не видать их никому!
   
             Свет дневной во тьме полночной,
             Будишь ты в душе порочной
             Старых дум забытый клад,
             И с тоской мы в час урочный
             Озираемся назад,
             В час, когда надежды спят.
   
             И растёт в душе забота,
             Словно - нищий - плачет кто-то
             У затворенных дверей...
             Слёзы падают без счёта! -
             Это призрак юных дней
             Сел у запертых дверей...
   
             И над мёртвыми мечтами,
             Над несбывшимися снами
             Плачем мы в ночной тиши,
             И суровыми очами
             Смотрит совесть в глубь души,
             В глубь истерзанной души...
   
   
             Мгновенье
   
             Как бесконечной цепи звенья
             В узоре жизни мировой,
             Бегут пугливые мгновенья
             Неудержимой чередой.
   
             Конца им нет, им нет начала,
             Но чует сердце их полёт, -
             И с каждым - вечность миновала,
             И с каждым - вечность настаёт...
   
             Не вопрошай: куда? - откуда? -
             Не нам их бег заворожить...
             Но всё же сердце жаждет чуда, -
             Ему без чуда страшно жить!
   
   
   
             Вешние думы - что вешние воды...
             Сердцу понятно смятенье природы,
             Люб ему вольный простор...
             Тихие зори, прозрачные, чистые,
             Звёзды приветные, звёзды лучистые,
             В душу глядится ваш взор!
   
             Что-то в груди - как звезда - разгорается:
             Сердце ль о прошлом, смятенное, кается?
             Новые ль грёзы растут?
             Вешние думы - что вешние воды, -
             Жаждут они беспредельной свободы,
             К радости, к счастью зовут...
   
             Глянь, уж и вербы стоят опушённые!
             Зреют и веют мечты полусонные, -
             В небо невольно глядишь:
             Ясная даль - как мечта необъятная, -
             В сердце глядится звезда незакатная,
             В сердце тревога - и тишь...
   
   
   
             Есть мечты - им нет названья, -
             И живут они во мне,
             Словно как воспоминанья
             О забытой стороне...
   
             Есть слова - им нет значенья, -
             Но их звук, в тиши ночной,
             Пережитые мгновенья
             Оживляет предо мной...
   
             Как пугливые зарницы
             Плещут крыльями во тьме,
             Эти были-небылицы
             Гаснут, вспыхнувши в уме.
   
             Их мгновенного сиянья
             Никому не разгадать...
             Есть мечты - им нет названья,
             Есть слова - их не сказать!
   
   
   
             Из цикла "На берегу моря"
   
             2
   
             Какая тишина! Лениво и несмело
             За валом вал идёт к уснувшим берегам,
             И небо яркое над бездной онемело,
             Как обезлюдевший, залитый светом храм.
   
             Вокруг - немой простор: спокойно дышит море,
             И эхо чуткое в скалах забылось сном;
             Один лишь дальний чёлн маячит на просторе,
             Сверкая парусом, как трепетным крылом.
   
             И радость тихая мне душу наполняет,
             Как светлый благовест, услышанный сквозь сон,
             И, точно лёд весной, тоска бессильно тает, -
             И с новой верою гляжу на небосклон.
   
             Но там, во мгле души, там, в тайниках сознанья,
             Она живёт ещё, печаль прошедших дней:
             Так в глубине морской чуть видны очертанья
             Разбитых бурею, погибших кораблей.
   
   
             5
   
             Поверх гряды окрестных круч,
             Над их зубчатою каймою,
             Ползут обрывки серых туч,
             Сливаясь с яркой синевою.
   
             То - прочь уходит, на простор,
             Царица бурь, потупив вежды,
             И только по вершинам гор
             Влачится край её одежды.
   
             Симеиз, май 1898
   
   
             В рождественскую ночь
   
             Заснула лесная поляна,
             Не видно на небе луны;
             Задумались сосны и ели
             И грезят о ласках весны.
             Им снится лазурное небо,
             Им вешние снятся цветы,
             И тихо качаются ели
             И шепчут друг другу мечты.
             Заснула лесная поляна
             Под снежною ризой своей,
             И вьюга, старуха седая,
             И злится, и плачет над ней.
   
             И злится седая старуха,
             Но лесу она не страшна:
             Столпились могучие сосны
             И дружно стоят, как стена.
             Одна только ель молодая
             От братских объятий ушла:
             Стоит впереди одиноко,
             Где крутится снежная мгла.
             Хохочет над нею старуха,
             С ней белый срывает убор,
             Любуется робким бессильем,
             Натешить не может свой взор...
             "Давно ль ещё братья и сёстры
             Тебя обступали стеной, -
             Пришли мужики с топорами,
             И сделалась ты сиротой!
             А завтра приедут другие,
             И склонишь главу ты к земле!"
             И злобно хохочет старуха
             И машет руками во мгле.
   
             Задумалась ель молодая
             И грустно поникла главой,
             И тихо по веткам смолистым
             Стекает слеза за слезой...
             И вот - словно царь сновидений
             Чертог свой раскрыл перед ней -
             Вдруг видит ель: чудные залы,
             Залитые светом огней...
             Сверкают зеркальные стены...
             И дети, прекрасней цветов,
             Толпятся вкруг ёлок чудесных,
             Как радостный рой мотыльков.
             А ёлки стоят как живые,
             В венчальном уборе своём.
             Глядит наша ель, и дивится,
             И гордым полна торжеством:
             "Замолкни, седая старуха!
             Теперь не боюсь умирать:
             Я знаю, чудесной красою
             Я, мёртвая, буду блистать;
             Я знаю, нарядные дети
             Вокруг запестрят, как цветы.
             Замолкни, седая старуха,
             Теперь не страшна мне и ты!"
   
   
             В.Ф. Саводник.
             Стихотворения 1891-1898 гг. М., 1898.
   
   
   

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru