Сафьянов Георгий Павлович
Эпизод из странствий по Монголии

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

ЭПИЗОДЪ ИЗЪ СТРАНСТВІЙ ПО МОНГОЛІИ.

(Дневникъ г. Сафьянова) *).

   *) Настоящій дневникъ принадлежитъ г. Сафьянову, лицу пролагающему новые пути русской торговли въ Монголіи. Дневникъ этотъ представляетъ особенный интересъ въ географическомъ и этнографическомъ отношеніи. Онъ переданъ намъ Г. И. Потанинымъ.
   
   Въ 1872 году, когда еще не былъ извѣстенъ скотопрогонный путь изъ Минусинска чрезъ Монголію въ Иркутскъ, мнѣ предложилъ свои услуги одинъ казачій офицеръ изъ села Каратузскаго, Иванъ Алексѣевичъ Тереховъ, въ указаніи самаго удобнаго и кратчайшаго скотопрогоннаго пути изъ Минусинскаго округа чрезъ Амыльскія промысла на р. Систикемъ, а оттуда чрезъ хребетъ Ергикъ-Иргакъ-Тайга въ Иркутскую губернію.
   Не имѣя основанія сомнѣваться въ опытности и знаніи этого пути г. Терсковымъ, я купилъ въ минусинскомъ округѣ у абаканскихъ инородцевъ 240 лошадей, имѣя въ виду, что если намъ удастся хорошо прогнать этимъ путемъ табунъ лошадей, то для минусинскихъ скотопромышленниковъ сдѣлали-бы мы весьма важное открытіе, узнавши новый удобный путь для прогона скота въ Иркутскую губернію. Взявши съ собою одиннадцать человѣкъ рабочихъ, вообще людей очень хорошихъ, изъ нихъ 8 ч. инородцевъ и 3-хъ ч. русскихъ, мы 20 іюля, благословляемые на новое дѣло нашими родными и знакомыми, отправились въ путь.
   Дорога отъ Минусинска шла сначала на востокъ въ Каратузъ, затѣмъ по долинѣ р. Амыла; далѣе мы перевалили водораздѣльный хребетъ, изъ котораго берутъ начало рѣчки системы Амыла, протекающей въ Минусинскомъ округѣ и системы Систикема, протекающей уже въ странѣ сойотовъ; 3 августа мы спустились въ долину р. Систикема.
   Описывать этотъ путь я не буду, такъ какъ эти мѣста, какъ мнѣ извѣстно, уже посѣтили нѣкоторые ученые путешественники, между прочимъ и г. астрономъ Шварцъ. Дневникъ свой я начну съ того мѣста долины р. Систикема, гдѣ въ него впадаетъ р. Бляликъ.
   3 августа. Мѣсто нашей стоянки широкая луговая долина, покрытая роскошной богатой растительностью, свойственною таежнымъ лугамъ. Долипа эта окружена со всѣхъ сторонъ горами значительной высоты: вдали къ сѣверу виднѣлись снѣжныя вершины Ерчакъ Иргакъ Тайги. Всѣ горы покрыты были лѣсомъ, состоящимъ главнымъ образомъ изъ ели, пихты и кедра. Мѣстами въ горахъ виднѣлись утесистыя обнаженія. На этой долинѣ мы остановились дня на два, чтобы приготовить плотъ для сплава нашего багажа внизъ по р. Систикему, багажа, состоящаго изъ 10 пудовъ сушенаго мяса и 20 пудовъ сухарей, кромѣ того изъ небольшаго количества чаю, сахару, табаку и другихъ необходимыхъ для дороги принадлежностей, всего пудовъ до 40. Запасъ этотъ мы (читали вполнѣ достаточнымъ, даже съ избыткомъ, на весь нашъ путь до самаго Иркутска до того мы были увѣрены въ успѣхѣ нашего предпріятія.
   5 августа мы отправились въ дальнѣйшій путь внизъ по теченію р. Систикема, по направленію къ югу. Намъ нужно было пройдти по долинѣ этой рѣки верстъ 70. Весь этотъ путь, хоти не съ большими удобствами, по и безъ особенныхъ затрудненій, мы прошли въ три дня, все придерживаясь долины рѣки. По такъ какъ Систикемъ на всемъ этомъ пространствѣ течетъ извилисто, и мѣстами окружающія довольно высокія горы своими крутыми утесами и обрывами подходятъ къ руслу рѣки, то въ такихъ случаяхъ мы проходили въ бродъ; такихъ бродовъ было болѣе 15-ти. Въ двухъ мѣстахъ, какъ помнится, на половинѣ дороги рѣка протекала въ такъ называемыхъ "щекахъ", а такъ какъ подняться на горы было очень затруднительно, то мы должны были пуститься вплавь со всѣмъ табуномъ лошадей. Характеръ мѣстности уже началъ измѣняться на второй день нашего пути: приблизительно съ 25-й версты, сначала появилась сосна въ перемежку съ елью и лиственницей, а затѣмъ лѣса начали болѣе рѣдѣть; травяная растительность тоже сильно измѣнилась; она напоминала мнѣ луга долины р. Уса, при выходѣ послѣдняго изъ горъ близъ деревни Усинской, т.-е. съ большинствомъ кормовыхъ растеній, свойственныхъ степнымъ лугамъ. Рѣчекъ, заслуживающихъ это названіе, на всемъ этомъ пути мы встрѣтили только двѣ: Сикемъ и Себя; затѣмъ много небольшихъ ключей, названія которыхъ я не знаю. Сикемъ и Себя впадаютъ съ правой стороны, первая приблизительно въ 60-ти верстахъ, а вторая въ 40 верстахъ отъ устья Систикема. На третій день, къ вечеру мы остановились на ночлегъ на берегу Систикема, въ 10 верстахъ отъ его устья, противъ сойотскаго улуса, расположеннаго на противоположномъ берегу рѣки.
   8 августа. Дневка. Улусъ, около котораго мы остановились, состоялъ всего изъ 3 юртъ; юрты берестяныя коническія; жители этого улуса, сойоты вѣдомства Тодчжипекаго Ухереды; они всѣ звѣропромышленники, живутъ бѣдно. Весь ихъ скотъ состоялъ изъ табуна лошадей въ 15-ть головъ и нѣсколькихъ коровъ и овецъ; кромѣ того есть еще у нихъ олени, по послѣдніе паслись въ это время на ближайшихъ горахъ на тундрѣ, и мы ихъ не видѣли.
   Зимою олени употребляются для ѣзды, въ особенности во время звѣрованія, запряженные въ нарты; лѣтомъ ѣздятъ на нихъ верхомъ въ сѣдлѣ. Для насъ, русскихъ, крайне интереснымъ показался способъ заготовленія здѣсь сѣна, чего мы до сихъ поръ не видали у степныхъ сойотовъ. Обыкновенныхъ нашихъ косъ они повидимому не знаютъ. Срѣзавъ обыкновенными сойотскими ножами, длиною въ 6 и 7 вершковь, сырую траву, скручиваютъ ее въ канаты длиною сажени въ двѣ и три, а толщиною въ діаметрѣ до 3-хъ вершковъ. Канаты эти развѣшиваютъ на ближайшія деревья. Оригинальная картина! Зимою эти канаты развертываютъ и получаютъ прекрасное, душистое зеленое сѣно {Тотъ же способъ приготовленія сѣна употребляется и въ Алтаѣ теленгитами.}. Долина, на которой расположенъ улусъ, имѣетъ въ ширину до 2-хъ верстъ. Мѣстность прекрасная, живописная, растительность богатая. По всей долинѣ растутъ въ одиночку сосны; берега рѣки окаймлены черемухой, тальникомъ и другими мелкими кустарниками. Такъ какъ отсюда мы отправились влѣво, по равнинѣ, лежащей между рр. Систикемомъ и Камсарой, то мы должны были оставить здѣсь свой плотъ, и 9 августа направились къ р. Камсарѣ. Въ этотъ день мы прошли только 10 верстъ и остановились ночевать на той же равнинѣ, около небольшаго ручейка на роскошной полянѣ, окруженной сосновымъ лѣсомъ.
   10 августа мы пришли на большую рѣку Камсару (притокъ рѣки Пейксма) приблизительно верст. въ 17 отъ устья, устроили здѣсь плотъ для переправы багажа и въ тотъ же день переправились на лѣвый берегъ Камсары; лошади перешли вплавь. Камсара довольно большая, глубокая и притомъ очень быстрая рѣка. Переправа чрезъ нея здѣсь не безопасная; много камней по срединѣ рѣки, между которыми вода бушуетъ, какъ въ порогахъ. Здѣсь мы остановились ночевать. Мѣстность ровная луговая, поросшая рѣдкимъ лѣсомъ; растительность богатая кормовою травою.
   11 августа отъ Камсары путь нашъ лежалъ вправо къ р. Іѣ; какъ я могъ узнать, р. Ія вытекаетъ изъ большаго озера, лежащаго на значительной высотѣ хребта ЕргикъИргакъ-Тайга, верстъ 70 выше того мѣста, гдѣ мы останавливались. По тѣмъ же мѣстнымъ показаніямъ, Ійское озеро довольно глубокое, имѣетъ нѣсколько верстъ въ діаметрѣ, и изобилуетъ громаднымъ количествомъ рыбы. Изъ рыбъ въ немъ водятся: таймень, хайрузъ, щука и разные виды сиговъ. Рыбы такъ много, что зимою на мелкихъ мѣстахъ, гдѣ рѣчка свободна отъ льда, ее берутъ прямо руками, для чего сойоты входятъ по колѣни въ воду и иногда одинъ сойотъ набрасываетъ нѣсколько кучъ такой рыбы, въ особенности сиговъ. Къ вечеру мы остановились на ночлегъ на берегу р. Іи. Здѣсь расположено много сойотскихъ юртъ, жители которыхъ главнымъ образомъ занимаются рыболовствомъ и звѣринымъ промысломъ. Достойно замѣчанія, что уровень воды р. Іи остается одинъ и тотъ же въ продолженіи всего года. Въ этомъ увѣряли меня всѣ сойоты, живущіе въ долинѣ этой рѣки.
   12 августа. Мы перешли р. Ію и отправились на востокъ, по открытой большой полустепной равнинѣ до рѣчки Тогракема, притока рѣки Пейкема съ правой стороны, лежащаго верстахъ въ 15-ти отъ р. Іи. Здѣсь мы встрѣтили большой улусъ, въ которомъ живетъ и Ухереда Тодчжинскихъ сойотовъ. Хотя этотъ улусъ и пользуется извѣстностію у всѣхъ сойотовъ тодчжинскаго вѣдомства, но на самомъ дѣлѣ по бѣдности своей онъ ничѣмъ не отличается отъ другихъ улусовъ этой мѣстности. Всѣ юрты коническія, берестяныя; обстановка юрты у простыхъ сойотовъ крайне бѣдна; вмѣсто шитыхъ войлоковъ (чедракъ), обыкновенной принадлежности въ юртѣ степныхъ сойотовъ, здѣсь служатъ оленьи шкуры, большею частію крайне потертыя; вмѣсто раскрашенныхъ ящиковъ (абдра) -- кожаныя сумы (барбы); да и самыя юрты представляютъ родъ шалашей. Единственная юрта Ухереды нѣсколько болѣе и удобнѣе и съ нѣкоторою претензіею на роскошь; въ ней я встрѣтилъ раскрашенные ящики, кошмы съ узорами, этажерку для посуды, поставецъ для бурхаповъ и еще кое-что, какъ подобаетъ такому важному чиновнику и обладателю 200 головъ домашняго скота и табуна оленей до 300 штукъ. За исключеніемъ еще 2--3 чиновниковъ, имѣющихъ скотъ, всѣ остальные сойоты тодчжинцы держатъ только оленей въ небольшомъ количествѣ, а такъ какъ и ихъ звѣриные промыслы не такъ велики, чтобы въ продолженіи всего года прокормить семью, то они питаются болѣе растительною пищею, которую даетъ имъ окружающая ихъ природа. Употребляютъ капдыкъ, сарану и лиственичную заболонь, въ особенности же кедровые орѣхи. Изъ орѣховъ на зиму заготовляютъ колобки величиной въ кулакъ. Какъ подспорье, еще добываютъ рыбу. Мѣстность, гдѣ расположенъ улусъ Ухереды -- равнина, окруженная горами, поросшими лѣсомъ; невдалекѣ отъ этого улуса на лѣвомъ берегу рѣки Пейкема находится и Тодчжинская кумирня. Для меня этотъ улусъ въ особенности памятенъ тѣмъ, что здѣсь г. Терсковъ, нашъ вожакъ, въ первый разъ заявилъ мнѣ, что дальнѣйшаго пути онъ не знаетъ, и что онъ только слышалъ, что отсюда надо подняться на ближайшій хребетъ, и что съ сѣвернаго склона этого хребта текутъ Иркутъ и другія рѣки системы Апгары. Такое заявленіе до крайности напугало весь нашъ караванъ. Надо было принимать крайнія мѣры. Возвращаться обратно въ Минусинскъ было немыслимо уже изъ одного самолюбія, не говоря о потерѣ времени и труда. Съ другой стороны, прогнать такой большой табунъ лошадей по неизвѣстному пути, было очень рискованно. Я рѣшился однако во что бы ни стало подвигаться впередъ. Прежде всего я обратился съ разспросами къ Ухередѣ, и зная сойотскій языкъ, а также будучи хорошо знакомъ и съ сойотской дипломатіей, я въ продолженіи двухъ дней могъ узнать только, что Ухереда дѣйствительно слышалъ, что есть рѣка Ангара, и что на ней лежитъ большой городъ, въ которомъ проживаетъ очень важный русскій Дзянзюнь, и затѣмъ, что попасть на эту р. Ангару лѣтомъ немыслимо, что дороги туда никакой нѣтъ, и что они, сойоты, живущіе но притокамъ Систикема и Пейкема, иногда, и только зимою, съѣзжаются и близлежащій пограничный хребетъ для мѣновой торговли съ русскими подданными бурятами, живущими по рѣчкѣ Тисѣ и другимъ притокамъ р. Оки. Два дня прошло въ такихъ дипломатическихъ переговорахъ, причемъ я долженъ былъ прибѣгнуть къ нѣкоторой хитрости, заявивъ, что лошади не мои, а русскаго правительства, и что сойоты, если не дадутъ намъ проводника, то за безвыходностію своего положенія я долженъ буду оставить весь свой табунъ на Тогракемѣ, на полной отвѣтственности Ухереды. Такое категорическое заявленіе имѣло тотъ успѣхъ, что наконецъ, за извѣстную плату мнѣ дали проводника до русской границы, т.-е. до того пункта, гдѣ съѣзжаются для торговли русскіе промышленники буряты съ сойотами. Здѣсь мнѣ предлагали и другой путь, будто-бы болѣе удобный, вверхъ по Шишкиту, по я отказался отъ послѣдняго, потому что и этотъ путь также не былъ имъ хорошо извѣстенъ и къ тому-же былъ болѣе дальній.
   Наконецъ, 17 августа мы отправились въ дальнѣйшій путь, имѣя впереди новаго проводника, съ котораго мы не спускали своихъ глазъ, боясь, чтобы онъ по бросилъ насъ. Сначала путь нашъ шелъ влѣво отъ улуса по равнинѣ верстъ 6, а затѣмъ, мы сдѣлали небольшой подъемъ въ гору, переваливши которую мы остановились на ночлегъ въ лѣсу, состоящемъ изъ лиственницы съ примѣсью сосны. Трава здѣсь довольно хорошая, корму было достаточно. На этой стоянкѣ мы принуждены были убить первую лошадь для того, чтобы увеличить свои съѣстные припасы, сильно поистощавшіеся; это тѣмъ болѣе было необходимо, что г. Терсковъ и трое изъ работниковъ не были въ состояніи ѣсть конину, и мы должны были оставить на ихъ долю большій запасъ другой пищи.
   18 августа нашъ путь шелъ все въ гору и мы подошли къ небольшому горному, озерку съ каменистымъ дномъ; вправо отъ насъ виднѣлось довольно большое озеро (названія не упомню); впереди виднѣлись горы, поросшія тайгою. Грустная мысль выражалась на лицѣ всѣхъ насъ, по мѣрѣ того, какъ мы далѣе и далѣе углублялись въ неизвѣстную для насъ страну, хотя на словахъ мы взаимно и ободряли другъ друга. Въ этотъ день мы прошли только 10 верстъ. На всемъ этомъ пространствѣ почва каменистая, поросшая скудною растительностію, преобладаютъ мхи и лишайники.
   На всемъ этомъ пути улусовъ мы не видѣли; встрѣтили только 3-хъ верховыхъ сойотовъ, у одного изъ нихъ я увидѣлъ привязанную къ сѣдлу оригинальную волосяную сѣтку; на вопросъ мой о ея назначеніи, мнѣ пояснили, что это неводокъ для неглубокихъ водъ и предложили, разумѣется за извѣстное вознагражденіе, наловить рыбы изъ близлежащаго озера, на что, конечно, я съ радостію согласился. И мы въ какихъ-нибудь полчаса времени получили достаточное количество рыбы для обѣда 14 человѣкъ, и еще сдѣлали запасъ пуда 1 1/2, предварительно очистивши и посоливши доставленную намъ, такимъ неожиданнымъ путемъ, рыбу.
   Способъ ловли рыбы довольно простъ и оригиналенъ: всадникъ въѣзжаетъ въ озерко, бросаетъ въ него свою сѣтку, и, придерживая арканомъ одинъ изъ ея концовъ, кружится нѣсколько разъ на небольшомъ пространствѣ. Рыба задерживается въ такой сѣткѣ, какъ и въ обыкновенномъ неводу. Какъ много здѣсь рыбы, въ этомъ мы убѣдились, бывъ свидѣтелями, какъ въ какихъ-нибудь полчаса, въ два такихъ пріема, ея набралось до 3-хъ пудовъ. Рыба оказалась только средней величины хайрузъ.
   19 августа мы прошли только 12 верстъ, по маленькой тропинкѣ, протоптанной въ лѣсу. Почва каменистая, травяная; растительность очень скудная; мѣстами попадались небольшіе участки тундры, на которой, кромѣ торфянаго мха, росли еще черника, брусника и другія мелкіе кустики. Вообще эту мѣстность можно-бы назвать озерною, до того много здѣсь небольшихъ озеръ; ихъ цѣлая система; всѣ они небольшія, неглубокія, имѣютъ каменистое русло, и большая часть изъ нихъ соединяется другъ съ другомъ посредствомъ узенькихъ соединительныхъ каналовъ и небольшихъ рѣчекъ. Наши лошади всѣ дни были впроголодь.
   20 августа мы подошли къ рѣчкѣ Башкему, и поднимались вверхъ по этой рѣчкѣ чрезъ сплошной кедровый лѣсъ; пройдя верстъ 15, остановились ночевать у послѣдняго сойотскаго улуса, находящагося на берегу Башксма.
   Улусъ небогатый изъ 5 юртъ; жителей по болѣе 20 человѣкъ. Насъ поразилъ ихъ миніатюрный ростъ, не выше двухъ аршинъ. Эти карлики физіономіей своей въ общемъ ничѣмъ не отличаются отъ остальныхъ сойотовъ тодчжипекаго вѣдомства, къ которому и они принадлежатъ. Между ними есть и старики. Одного такого старика (ему болѣе 60 лѣтъ) я приподнималъ, и мнѣ казалось, что иногда паши небольшія дѣти бываютъ далеко тяжелѣе; мнѣ казалось, что этотъ старикъ вѣсомъ немного болѣе одного пуда {Типы сойотовъ или урііхайцовъ, какъ племени мало изслѣдованнаго, представляютъ особенный интересъ. Антропологическія измѣренія нѣкоторыхъ саенцовъ сдѣланы въ Алтаѣ и переданы въ московское общество Естествознанія и антропологіи. Ред.}. Наше появленіе конечно ихъ крайне изумило и заинтересовало, такъ какъ они никогда не видали русскихъ, да еще въ такомъ большомъ числѣ, да и съ такимъ большимъ табуномъ лошадей, и вѣроятно, много лѣтъ послѣ нашего отъѣзда они будутъ разсказывать про насъ, какъ про нѣчто необыкновенное, и всякая передача, являясь, какъ водится, съ прикрасами, вѣроятно, современемъ превратится въ миѳическую легенду.
   Какъ ни бѣденъ былъ встрѣченный нами улусъ и какъ ни миніатюрны его хозяева, однако надо сознаться, что мы ими были очень обрадованы, встрѣтивши людей на такой значительной высотѣ, въ мѣстности, гдѣ меньше всего мы могли ожидать встрѣтить человѣческія поселенія. Все хозяйство этихъ пигмеевъ состояло только изъ небольшаго стада оленей, молокомъ которыхъ угостили насъ наши хозяева.
   21 августа, простившись съ послѣдними обитателями южнаго склона Саянскаго хребта, мы стали подниматься все выше и выше въ гору и, пройдя 15 верстъ, остановились на ночлегъ. Мѣсто открытое, поросшее изрѣдка кедромъ, только кедръ здѣсь невысокій. Почва -- мѣстами голый камень, а мѣстами сплошь покрыта оленьимъ мхомъ, слой котораго иногда въ аршинъ толщиной и глубже. Озеръ нѣтъ, но на всемъ пространствѣ мы встрѣчали воду, только въ небольшихъ, но многочисленныхъ ручейкахъ, впадающихъ въ Башъ-кемъ. Вечеромъ, когда мы уже пришли на ночлегъ, выпалъ снѣгъ въ четверть аршина; температура значительно понизилась. Утромъ 22 августа мы стали подниматься еще выше въ гору, и въ этотъ день, пройдя верстъ 7-мь, мы добрались до вершины Саянскаго хребта, который здѣсь уже былъ сплошь покрытъ снѣгомъ.-- Мы остановились въ одной изъ болѣе глубокихъ лощинъ этого хребта. Къ нашему счастію въ лощинѣ не было снѣгу; окруженная горами, она была защищена отъ вѣтровъ; на днѣ лощины оказалось небольшое озерко; вся лощина покрыта была хотя и скудною, но все-таки, зеленою травяною растительностью; изъ кустарниковъ мы встрѣтили здѣсь довольно много кустарной березы и кедроваго сланца. Окружающія горы были или совершенно голые утесы, или покрыты крошечными лишайниками.
   Съ 22 по 30 августа, мы шли по вершинѣ Саянскаго хребта по направленію на сѣверо-востокъ, не болѣе какъ по 10 верстъ въ день; хотя мы и проходили такое небольшое разстояніе по довольно ровной мѣстности, по все-таки лошади наши страшно уставали, не имѣя почти вовсе корма кромѣ мха и лишайниковъ и проходя по сплошной каменистой дорогѣ. Да и собственное наше состояніе было нелучше бѣдныхъ нашихъ лошадей! Взору нашему представлялись самыя безотрадныя картины; все горы и горы, куда только могъ проникнуть глазъ -- ширина хребта, по которому мы шли, мѣстами была верстъ въ 30 и болѣе, мѣстами на немъ стояли какъ бы отдѣльныя сопки; это болѣе высокія вершины этого хребта. Сопки эти, какъ намъ казалось, терялись въ облакахъ.-- Разумѣется, если бы у васъ была увѣренность, что чрезъ нѣсколько дней такой мучительной дороги мы будемъ спасены, доберемся до человѣческихъ поселеній, то нельзя было-бы не любоваться тѣми величественными ландшафтами, которые открывались намъ со всѣхъ сторонъ. Но при томъ настроеніи духа, въ какомъ мы находились: голодные, озябшіе, со страхомъ погибнуть въ лабиринтѣ этихъ высокихъ и многочисленныхъ горъ, намъ было не до картинъ; въ нашемъ умѣ и воображеніи рисовались другія болѣе мрачныя картины гибели чуть не голодною смертью, вдали отъ семейства и родины. Горькія и тяжелыя минуты пришлось пережить мнѣ въ эти несчастные 8 дней! Во всю свою жизнь я не забуду этихъ дней! Сколько пришлось перенести, передумать, испытать за все это время, это можетъ понять только тотъ, который знакомъ съ жизнью искателя золота, или заблудившагося охотника. Но не на всемъ пройденномъ нами пространствѣ по этому хребту не было лѣсу; мѣстами росъ небольшими рощами кедръ, особенно въ мѣстахъ нѣсколько защищенныхъ отъ сѣверныхъ вѣтровъ, и у подножія большихъ высокихъ точекъ этого хребта. На половинѣ пути въ сѣдловинѣ горы мы встрѣтили кедровый лѣсъ болѣе значительнымъ участкомъ и въ немъ слѣды временнаго человѣческаго пребыванія, въ видѣ пирамидальныхъ остововъ, сдѣланныхъ изъ жердей, для устройства коническихъ берестяныхъ юртъ. Хотя бересты мы и не видѣли, но, какъ послѣ я узналъ, временные обитатели этихъ юртъ всегда привозятъ и увозятъ ее обратно. Это царство жердяныхъ пирамидъ оказалось мѣстомъ ежегоднаго зимняго съѣзда охотниковъ-сойотовъ съ Окинскими бурятами, какъ мнѣ пояснилъ нашъ проводникъ сойотъ.
   Къ нашимъ невзгодамъ еще прибавилась хромота лошадей отъ неудобнаго пути по голому камню, по грязи, по сучьямъ и колодамъ, чрезъ которыя иногда приходилось перелѣзать и перескакивать въ лѣсу; случалось, что отъ такихъ препятствій лошади расходились въ разныя стороны и намъ было много труда, чтобы направить ихъ на слѣдъ за нашимъ проводникомъ. На наше счастіе, во все путешествіе по хребту стояла ясная погода; хотя снѣгъ, выпавшій 21 августа, не стаивалъ, за то и не прибавлялся.
   30 августа, наконецъ, путешествіе наше по вершинамъ хребта окончилось и мы спустились на сѣверный склонъ хребта въ долину рѣки Тисы, притока р. Оки, какъ намъ заявилъ нашъ проводникъ сойотъ, прибавивъ при этомъ, что его миссія, какъ проводника, выполнена, что далѣе онъ не знаетъ дороги, но что но указанной имъ рѣкѣ мы свободно, безъ всякихъ затрудненій доберемся до бурятскихъ поселеній. Хотя мы и не были увѣрены въ истинѣ всего заявленнаго, да и трудно было быть увѣреннымъ, не видя предъ собою нималѣйшаго чего нибудь, что напоминало бы слѣды чело вѣка, хотя бы въ видѣ крошечной тропинки, тѣмъ не менѣе я не могъ долѣе задерживать нашего проводника и, вознаградивъ его, кромѣ обѣщанной ему за труды лошади, еще прибавилъ ему въ подарокъ бумажной матеріи для его семейства, чаю и табаку, и, поблагодаривъ его за услуги, мы принуждены были разстаться съ единственнымъ человѣкомъ, бывшимъ съ нами и знакомымъ съ мѣстностію, гдѣ мы тогда находились.
   Мѣстность, гдѣ насъ оставилъ нашъ проводникъ, оказалась прекрасной горной луговиной, покрытой довольно сочной растительностью, достаточнымъ кормомъ для нашего табуна, особенно послѣ голой вершины хребта, по которому намъ пришлось странствовать дней десять. Мѣстность эта была отдыхомъ лишь для нашихъ отощавшихъ лошадей; что касается насъ самихъ, душевное настроеніе наше было самое скверно? Явилось много неотвязчивыхъ вопросовъ, на которые мы не могли дать отвѣта. Гдѣ мы? Куда завелъ насъ нашъ проводникъ? Дѣйствительно ли эта рѣчка Тиса и течетъ по направленію къ Ангарѣ? Скоро-ли мы доберемся до человѣческихъ поселеній? Эти и тому подобные вопросы приводили насъ въ отчаяніе. Весь караванъ раздѣлился на партіи; нѣкоторые настаивали вернуть нашего проводника и, бросивши въ горахъ лошадей, вернуться хотя и пѣшкомъ до предпослѣдняго сойотскаго улуса. Ропотъ былъ общій, но къ счастію никто изъ рабочихъ меня не обвинялъ и видя, что я больше ихъ страдаю и переношу, вполнѣ мнѣ сочувствовали. Благоразуміе, наконецъ, взяло верхъ, и мнѣ удалось уничтожить расколъ въ нашей компаніи, убѣдивъ всѣхъ, что возвращеніе въ Минусинскъ старымъ путемъ немыслимо. Послѣ окончательнаго и общаго рѣшенія (за безвыходностью нашего тогдашняго положенія) спуститься по долинѣ указанной намъ р. Тисы, мы сдѣлали здѣсь дневку.
   31 августа. Мы начали спускаться съ хребта но долинѣ р. Тисы, которая, какъ и всѣ долины горныхъ рѣчекъ, то расширяется до версты и болѣе, то прерывается подходящими съ обѣихъ сторонъ рѣки утесами, дѣлаясь такимъ образомъ непроходимою для массы скота; при такихъ условіяхъ мы прошли около 30 верстъ до 4 часовъ вечера; къ дальнѣйшему нашему странствованію явилась естественная преграда, которая привела всѣхъ насъ въ новое отчаяніе, и опять возбудила ропотъ среди работниковъ, находившихся уже и такъ въ самомъ возбужденномъ состояніи. Богъ знаетъ чѣмъ могла бы окончиться эта новая вспышка, если бы я не увѣрилъ, '.то опасаться еще нечего, опасность не такъ велика, что я лично попытаюсь отыскать выходъ изъ этой, какъ мы всѣ называли, западни, гдѣ р. Тиса входитъ въ щеки окружающихъ горъ, образуя изъ себя глубокое и довольно большое озеро до 6 верстъ въ окружности. Величину и форму озера я узналъ только на другой день, когда вдвоемъ съ однимъ рабочимъ мы поднялись на одну изъ окружающихъ горъ, чтобы найдти болѣе удобное мѣсто для обхода этого озера.-- Въ слабой надеждѣ найти какой нибудь выходъ, мы расположились на ночлегъ.
   1 сентября. Оставивъ на мѣстѣ ночлега весь нашъ караванъ, я, вдвоемъ съ работникомъ, минусинскимъ мѣщаниномъ Горносталевымъ, поднялся по крутому косогору, дѣлая зигзаги по прилегающей къ рѣчкѣ горѣ; отправляясь въ эти поиски дороги, мы имѣли только на пропитаніе одну чашку сухарей. Вся гора поросла лиственницей, вершина горы оказалась очень неширокой, не болѣе 30 саженъ; на вершинѣ ея мы нашли небольшую тропинку, пройдя по которой до 200 саженъ, мы увидали на ней конскій пометъ. Такая находка могла служить полезнымъ указаніемъ для дальнѣйшихъ нашихъ поисковъ, и потому, конечно, мы очень ей обрадовались, у насъ явилась нѣкоторая надежда на успѣхъ. Выйдя на болѣе открытое мѣсто горы, мы увидѣли слѣдующій ландшафтъ:, предъ нами открывалась довольно большая и широкая долина, окруженная горами, поросшими лѣсомъ; въ одномъ углу долины р. Тиса представляетъ изъ себя озеро и затѣмъ, кромѣ р. Тисы, долину пересѣкаютъ еще двѣ рѣчки, притоки Тисы. Спустившись съ горы въ долину, мы проѣхали по ней около двухъ верстъ; подъѣзжая къ одной изъ рѣчекъ, увидѣли самое привлекательное и интересное для насъ зрѣлище: бѣлая лошадь паслась на долинѣ и около нея едва замѣтный дымокъ. Подъѣхавъ къ этому дыму, мы увидѣли охотника бурята, приготовлявшаго себѣ жаркое на шашлыкѣ. Я не въ состояніи передать на бумагѣ тѣ чувства радости, которыя я и мой спутникъ испытали, увидѣвши эту сцену; ихъ можетъ понять только тотъ, кто въ продолженіи 3-хъ недѣль испыталъ, подобно намъ, все то, что мы испытали.
   Не зная монгольскаго языка настолько, чтобы объясниться съ охотникомъ, который, замѣчу здѣсь, оказался очень гуманнымъ, раздѣливши съ нами свою трапезу, я все-таки изъ его словъ понялъ, что въ недалекѣ находится бурятское селеніе, въ которомъ есть толмачъ, и что онъ проводить насъ до этого селенія.
   По пріѣздѣ въ селеніе, состоящее впрочемъ только изъ 10 ты юртъ, покрытыхъ дерномъ, я вошелъ въ юрту толмача; онъ хотя и плохо зналъ русскій языкъ, по я кое-какъ съ нимъ разговорился; вначалѣ онъ принялъ меня за купца, пріѣхавшаго изъ Иркутска покупать у нихъ скотъ, а затѣмъ, когда я объяснилъ ему, что мы пріѣхали изъ-за Саянскаго хребта изъ Монголіи, онъ въ этомъ усомнился; онъ глубоко былъ увѣренъ въ невозможности такого путешествія съ табуномъ лошадей, и принялъ насъ за бѣглыхъ каторжныхъ.
   Не знаю, чѣмъ бы окончилась наша аудіенція у толмача, если бы я не догадался о его подозрѣніи и не предложилъ бы купить у него за деньги быка и барана. Купивши быка, мы оставили его у толмача, а барана закололи, и съ мясомъ уже къ вечеру мы вернулись къ своимъ товарищамъ, находившимся въ большомъ страхѣ, какъ за насъ, такъ и за себя.
   Наше появленіе, да еще съ такой добычей, какъ баранъ, конечно, было встрѣчено восторженно, а когда мы подѣлились и свѣдѣніями, пріобрѣтенными въ бурятскомъ улусѣ, то радости и ликованію не было конца; забылись на время перенесенные труды и лишенія, забыли укоризны, которыя невольно вырывались во время многострадальнаго пути въ отношеніи тѣхъ, которымъ приписывалось всеобщее горе, забыли и то, что впереди еще предстоитъ немало хлопотъ, раньше чѣмъ вернемся домой. 3 сентября, утромъ, съ новыми надеждами, съ радостными лицами, мы вернулись версты три обратно, чтобы обойти озеро, которое задержало насъ, и логомъ поднялись на гору; обогнувши озеро, вышли на то же мѣсто, гдѣ встрѣтили перваго бурята, а къ вечеру со всѣмъ табуномъ пришли въ улусъ къ толмачу, гдѣ купили быка.
   4 сентября. Дневка. Весь день посѣщали насъ хозяева улуса. Всѣ были крайне удивлены и заинтересованы нашимъ появленіемъ, но бесѣдовать намъ съ ними не пришлось по той простой причинѣ, что мы не знали ихъ языка, а они нашего.
   5 сентябри. Мы отправились внизъ по теченію р. Тисы и въ этотъ день прошли верстъ 25-ть. На всемъ этомъ пространствѣ Тиса протекаетъ извилисто. Между окружающими горами залегаютъ береговыя поляны (займища) -- то съ одной, то съ другой стороны рѣки; на займищахъ очень часто встрѣчались лѣтнія стойбища бурятъ, юрты изъ бревенъ, крытыя дерномъ да небольшія дворовыя постройки; жителей этихъ лѣтниковъ мы не видѣли; въ это время они всѣ уже откочевали на зимнія стоянки. На ночлегъ мы остановились при одномъ изъ такихъ лѣтниковъ, напротивъ улуса, съ лѣвой стороны по теченію р. Тисы; на займище выходили большіе утесы бѣлаго кварца. Долина Тисы на этомъ мѣстѣ была въ ширину но болѣе 150 саж., покрыта скудною растительностію кормовыхъ травъ; мѣстами бѣлѣлись солончаки.
   6 сентября. Мы продолжали наше путешествіе все по той же р. Тисѣ и въ этотъ день прошли верстъ 20; на ночлегъ вышли на р. Оку, гдѣ встрѣтили бурятскій улусъ, довольно большой. Въ улусѣ мы пріобрѣли за 4 рубля пудъ ржаной муки и за рубль съ фунтъ соли, и такъ сказать отвели душу свою этимъ лакомствомъ, котораго уже давно по имѣли. Какимъ вкуснымъ показался намъ сатуранъ, приготовленный по бурятски. Это чай съ поджаренной мукой. Но особенно дорога намъ была соль, то по своей цѣнѣ, 1 р. за фунтъ, а потому, что эта необходимая приправа узко давно у насъ истощилась, а намъ -- непривычнымъ, и никогда до этого по ѣвшимъ, употреблять конину да еще и безъ соли, было не особенно вкусно.
   7 сентября мы отправились долиной р. Оки вверхъ, караульной дорогой, до вершины р. Иркута и затѣмъ начали спускаться внизъ по р. Иркуту на Мондипской караулъ, гдѣ мы 17 сентября встрѣтили скотопромышленника минусинскаго купца II. Ф. Веселкова, болѣе счастливо прогнавшаго свой скотъ по новому пути чрезъ Монголію на озеро Косоголъ и Тунку. Путь этотъ описанъ г. Веселковымъ и напечаталъ въ извѣстіяхъ Императорскаго русскаго географическаго общества.
   18 сентября вмѣстѣ съ г. Веселковымъ мы отправились долиной Иркута, по дорогѣ на Тунку, гдѣ я продалъ часть своихъ лошадей, разумѣется съ большимъ убыткомъ, а съ остальными лошадьми, 20 октября, благополучно прибыль въ Иркутскъ, гдѣ продалъ и ихъ. Все наше странствовало до Иркутска продолжалось 90 дней; кромѣ потраченнаго времени и понесенныхъ трудовъ, лишеній, страха, я еще понесъ матеріальныхъ убытковъ болѣе, чѣмъ на 1,500 рублей.-- Сумма очень значительная, при тогдашнихъ моихъ денежныхъ обстоятельствахъ.
   Въ заключеніе могу только сказать, что пройденный нами путь для прогона скота неудобенъ уже потому, что не вездѣ можно имѣть достаточно корма; нѣкоторыя мѣста Саяискаго хребта совершенно безкормные, затѣмъ много переправъ чрезъ рѣки, каменистая дорога и, наконецъ, что всего важнѣе, и разстояніе, немногимъ меньше того скотопрогоннаго пути, по которому уже много лѣтъ путешествуютъ минусинскіе скотопромышленники, а именно на Сисимъ, Канскъ и московскимъ трактомъ въ Иркутскъ; разница будетъ приблизительно въ 300 верстъ.

Георгій Сафьяновъ.

"Восточное Обозрѣніе", NoNo 7, 8, 1883

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru