Русско-Японская_война
Русско-японская война 1904-05 гг

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    События на Дальнем Востоке, предшествовавшие войне, и подготовка к этой войне.
    Работа Военно-исторической комиссии по описанию Русско-Японской войны.
    Санкт-Петербург. Издание А. С. Суворина. 1910.

РУССКО-ЯПОНСКАЯ ВОЙНА

1904--1905 г.г.

ТОМЪ I.

СОБЫТІЯ НА ДАЛЬНЕМЪ ВОСТОКѢ, ПРЕДШЕСТВОВАВШІЯ ВОЙНѢ, И ПОДГОТОВКА КЪ ЭТОЙ ВОЙНѢ.

РАБОТА ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКОЙ КОМИССІИ
по описанію Русско-Японской войны.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ
Типографія А. С. Суворина, Эртелевъ пер., д. 13.
1910

   Военно-Историческая Комиссія по описанію Русско-Японской войны, закончивъ порученную ей работу и выпуская изъ печати свой трехлѣтній трудъ, считаетъ долгомъ дать свѣдѣнія о тѣхъ источникахъ, которые служили ей матеріаломъ, изложить условія, при которыхъ ей пришлось вести порученную работу, и выяснить причины, по которымъ "Русско-Японская война 1904--1905 гг." не можетъ быть признана трудомъ, вполнѣ исчерпывающимъ весь историческій матеріалъ, касающійся минувшей кампаніи, а равно почему, при всей своей обширности, далеко превзошедшей первоначальныя предположенія {Согласно представленія Начальника Генеральнаго Штаба въ Военный Совѣтъ 9 марта 1906 г. объемъ изданія предположенъ въ 800--1000 страницъ, т. е. 50--63 печатныхъ листа.}, трудъ этотъ не излагаетъ всѣ военныя событія въ той подробности, какъ это быть можетъ желательно.
   Вскорѣ послѣ подписанія Портсмутскаго мирнаго договора Главнокомандующимъ Маньчжурскихъ армій былъ изданъ приказъ {Приказъ по Маньчж. арм. 25 сентября 1905 г. No 2052.}, которымъ образовано было временное хранилище дѣлъ Маньчжурскихъ армій, куда всѣ войсковыя части должны были сдать свои дѣла и документы, имѣвшіе историческое значеніе.
   За время съ 19 октября 1905 г. по 15 марта 1906 г. въ г. Гунжулинѣ и г. Харбинѣ хранилище приняло до 40 тыс. дѣлъ, каковыя въ апрѣлѣ 1906 г. были доставлены въ Петербургъ и сданы въ Общій Архивъ Главнаго Штаба, откуда необходимыя для работъ Комиссіи дѣла были извлечены и поступили въ ея распоряженіе.
   Къ сожалѣнію, войсковыя части, изъ которыхъ нѣкоторыя, повидимому, не сознавали значенія и цѣли сосредоточенія дѣлъ въ одномъ хранилищѣ, выполнили приказъ г.-ад. Линевича далеко не одинаково: тогда какъ однѣ сдали всѣ имѣвшіяся у нихъ дѣла историческаго значенія, другія отнеслись къ дѣлу формально и прислали почти исключительно дѣла, не имѣющія ничего общаго съ боевою дѣятельностью части, иныя не могли выполнить приказа за утратой многихъ дѣлъ во время военныхъ дѣйствій, и наконецъ нѣкоторыя части дѣлъ вовсе не сдали.
   Въ концѣ 1906 года, дабы пополнить замѣченный пробѣлъ въ историческихъ документахъ, отданъ былъ, уже по представленію Военно-Исторической Комиссіи, приказъ по военному вѣдомству No 665 и приказъ Начальника Генеральнаго Штаба No 100.
   Хотя вслѣдствіе этого архивъ Военно-Исторической Комиссіи постепенно пополнялся многими документами, тѣмъ не менѣе нѣкоторыя части все же не выслали даже своихъ журналовъ военныхъ дѣйствій.
   Чтобы дополнить оффиціальные документы воспоминаніями частнаго характера, а именно дневниками, веденными участниками кампаніи, ихъ письмами съ театра войны и т. п., Предсѣдатель Комиссіи въ концѣ 1906 года обратился съ письмомъ въ редакціи наиболѣе распространенныхъ газетъ {"Русскій Инвалидъ", "Новое Время", "Развѣдчикъ", "Свѣтъ", "Кіевлянинъ", "Русскій Листокъ" (Москва), "Русская Рѣчь" (Одесса), "Новый Край" (Харбинъ), "Харбинскій Вѣстникъ" (Харбинъ), "Приамурскія Вѣдомости" (Хабаровскъ) и "Варшавскій Дневникъ" (Варшава).}, въ которомъ просилъ всѣхъ: "кому дорога судьба нашей арміи, кому ясна та польза, которую ей могутъ принести всестороннее и безпристрастное выясненіе всѣхъ нашихъ ошибокъ и недочетовъ и рядомъ съ этимъ занесеніе на страницы описанія именъ частей и лицъ, явившихъ образцы высокаго духа и воинской доблести,-- подѣлиться имѣющимися у нихъ на рукахъ матеріалами". Результатъ этого былъ самый печальный: отозвались не болѣе 12-ти лицъ, приславшихъ въ Военно-Историческую Комиссію матеріалы частнаго характера {Еще раньше на театрѣ военныхъ дѣйствій хранилище дѣлъ Маньчжурскихъ армій обращалось на страницахъ "Вѣстника Маньчжурскихъ армій" (1905 г. No 395) съ просьбой о доставленіи въ хранилище матеріаловъ частнаго характера -- отозвалось одно лицо.}.
   А между тѣмъ такого рода матеріалъ былъ тѣмъ болѣе необходимъ, что одною изъ особенностей минувшей войны явился совершенно новый факторъ въ дѣлѣ сношенія начальствующихъ лицъ: въ самое горячее время боевъ масса распоряженій и донесеній передавалась по цѣлой сѣти телефонныхъ проводовъ, причемъ только немногіе были записаны, большинство же не оставило никакого слѣда, что представило неразрѣшимую задачу -- выяснить обстоятельства событій, при которыхъ пользовались телефонами.
   Слѣдствіемъ неимѣнія многихъ важныхъ документовъ явились неизбѣжные пробѣлы нѣкоторыхъ выдающихся и въ особенности болѣе сложныхъ событій, слѣдствіемъ же неимѣнія сколько нибудь полнаго и разнообразнаго матеріала частнаго характера -- невозможность иллюстрировать историческія событія болѣе яркими красками, которыя преимущественно можно найти въ частныхъ письмахъ и дневникахъ и которыхъ такъ недостаетъ большинству оффиціальныхъ документовъ.
   Члены Комиссіи, приступивъ къ работамъ въ концѣ 1906 и началѣ 1907 годовъ, прежде всего занялись изученіемъ постепенно поступавшихъ изъ Общаго Архива Главнаго Штаба дѣлъ, изъ которыхъ одновременно составлялся и классифицировался свой архивъ Военно-Исторической Комиссіи, вскорѣ превысившій 10.000 томовъ.
   Кромѣ этихъ матеріаловъ нѣкоторымъ членамъ Исторической Комиссіи пришлось работать въ архивахъ: всѣхъ Главныхъ Управленій Военнаго Министерства и нѣкоторыхъ другихъ министерствъ. А для того, чтобы имѣть возможность хоть въ общихъ чертахъ касаться боевой дѣятельности нашего противника, пришлось обратиться къ иностранной литературѣ и главнымъ образомъ къ отчетамъ иностранныхъ военныхъ агентовъ при японской арміи.
   Рядомъ съ этимъ за все это время съ одной стороны шла сложная работа по сбору, классификаціи и внесенію въ каталогъ картографическаго матеріала; съ другой -- составленіе картъ различныхъ масштабовъ, отчасти вслѣдствіе неимѣнія таковыхъ въ Главномъ Топографическомъ Управленіи, отчасти вслѣдствіе несуществованія нѣкоторыхъ раіоновъ или неполноты имѣющейся двухверстной карты Маньчжуріи. Эта послѣдняя работа выполнена на основаніи матеріаловъ, почерпнутыхъ изъ работъ штабовъ и войсковыхъ частей, произведенныхъ за время кампаніи.
   Работа Исторической Комиссіи сначала была распланирована къ такимъ расчетомъ, чтобы къ 1909 году, продолжая работу составленія описанія войны, приступить къ печатанію изданія отдѣльными небольшими выпусками, каковую работу закончить къ началу 1910 года.
   Однако работа замедлилась -- отчасти по причинѣ недостатка документовъ при разработкѣ нѣкоторыхъ наиболѣе сложныхъ эпизодовъ кампаніи, потребовавшей для выясненія ихъ письменныхъ обращеній къ нѣкоторымъ участникамъ минувшей войны. Хотя послѣдніе въ большинствѣ случаевъ охотно шли на помощь Исторической Комиссіи, но отвѣты часто запаздывали.
   Другимъ замедленіемъ явилась возложенная уже впослѣдствіи на чиновъ Военно-Исторической Комиссіи приказомъ по Генеральному Штабу дополнительная и весьма сложная работа составленія перечня военныхъ событій, для объявленія его въ приказѣ по Военному Вѣдомству,-- работа, потребовавшая отъ каждаго изъ членовъ Комиссіи отъ двухъ до двухъ съ половиною мѣсяцевъ усидчиваго труда; она была закончена къ январю 1909 г.
   Наконецъ, еще однимъ уже непреодолимымъ препятствіемъ въ дѣлѣ печатанія трудовъ Комиссіи въ началѣ 1909 г. явился недостатокъ денежныхъ средствъ, каковыя не разрѣшены были къ отпуску по смѣтѣ 1908 года и будучи включены въ смѣту 1909 г., поступили въ распоряженіе Комиссіи лишь въ іюлѣ мѣсяцѣ 1909 года.
   Нынѣ труды Исторической Комиссіи должны выйти въ девяти томахъ, изъ коихъ: первый выясняетъ обстановку, предшествовавшую открытію военныхъ дѣйствій, и всю подготовку къ кампаніи, пять слѣдующихъ, въ зависимости отъ пяти періодовъ, на которые естественно дѣлится вся кампанія, обнимаютъ собственно боевыя дѣйствія на Маньчжурскомъ театрѣ, одинъ описываетъ осаду Портъ-Артура, одинъ касается дѣйствій на второстепенныхъ театрахъ и наконецъ, въ одномъ томѣ излагается административное устройство центральныхъ органовъ и вся работа тыла.
   Задавшись цѣлью въ столь короткій срокъ {Исторія Франко-Нѣмецкой войны, длившейся 5 мѣсяцевъ (изданіе Германскаго Генеральнаго Штаба) составлялась девять лѣтъ и закончена была въ 1881 г. при условіи, что въ работѣ постоянно принимали участіе отъ 21--27 человѣкъ, изъ нихъ 20 офицеровъ, окончившихъ Военную Академію (Рапортъ военнаго агента въ Берлинѣ отъ 15 марта 1907 г. No 83; Дѣлопроизводство Комиссіи д. No 1--1906 и 1907 г.г.).} изложить ходъ кампаніи, длившейся свыше полутора лѣтъ и превосходившей всѣ войны минувшаго столѣтія по числу участниковъ, продолжительности боевъ и обширности полей сраженія, Военно-Историческая Комиссія далека отъ мысли дать этимъ вполнѣ законченное изложеніе минувшихъ военныхъ событій, исчерпывающее всѣ подробности таковыхъ, но виной тому и краткость срока работъ, и пробѣлы въ документахъ, и скромныя силы, призванныя къ выполненію столь сложнаго труда, и наконецъ, быть можетъ, недостатокъ опыта у лицъ, призванныхъ къ работѣ, впервые у насъ осуществленной въ столь обширномъ масштабѣ.
   Основное условіе, которому желали удовлетворить всѣ члены Комиссіи -- это, чтобы изложеніе событій велось на основаніи документовъ, наиболѣе заслуживающихъ довѣрія, а гдѣ возможно -- на сопоставленіи нѣсколькихъ документовъ, касающихся тѣхъ же событій.
   Изъ двухъ рѣшеній, изъ которыхъ одно -- въ продолжительный срокъ дать подробнѣйшее изложеніе всѣхъ событій, послѣ сбора и изученія всѣхъ сохранившихся матеріаловъ, а другое -- выпустить въ свѣтъ описаніе кампаніи, хотя и не столь подробное и не исчерпывающее всѣ безъ исключенія документы, но еще тогда, когда не сошли со сцены большинство участниковъ войны, пока еще свѣжи въ ихъ памяти минувшія событія,-- остановились на второмъ.
   Эта мысль и легла въ основаніе созданія Военно-Исторической Комиссіи по описанію Русско-Японской войны.
   Принятіе этого рѣшенія къ тому же даетъ возможность какъ главнымъ, такъ и второстепеннымъ дѣятелямъ путемъ печати дополнить допущенные пробѣлы или исправить невольныя ошибки или неточности, всегда неизбѣжныя въ столь обширномъ трудѣ.
   Военно-Историческая Комиссія, широко использовавъ въ своихъ работахъ бывшіе въ ея распоряженіи документы, имѣла цѣлью лишь изложить ходъ военныхъ событій и показать сложную работу центральныхъ, и тыловыхъ учрежденій, не вдаваясь въ ихъ критику -- къ чему она и не была призвана.
   Пусть же этотъ посильный трудъ явится началомъ обширной литературы, которая, основываясь на неопровержимыхъ документахъ, займется критическимъ изученіемъ и правильнымъ освѣщеніемъ событій минувшей войны; и пусть онъ послужитъ тѣмъ фундаментомъ, на которомъ должна создаться творческая работа, проникнутая желаніемъ принести посильную дань дѣлу обновленія нашей арміи и освобожденію ея отъ невольнаго гнета испытанныхъ неудачъ -- путемъ безпристрастнаго указанія нашихъ ошибокъ и яркаго оттѣненія тѣхъ свѣтлыхъ сторонъ, которыя, какъ ясныя звѣзды, обильно разсыпаны на темномъ фонѣ конечнаго исхода Маньчжурской кампаніи -- этой тяжелой борьбы за историческія задачи Россіи на ея далекой Восточной окраинѣ.

Предсѣдатель Комиссіи.
Генеральнаго Штаба Генералъ-Маіоръ B. I. Гурко.
Члены Комиссіи:
Генеральнаго Штаба: Генералъ-Маіоръ K. М. Адариди.
" М. В. Грулевъ.
"И. Н. Симанскій.
Полковникъ Ѳ. П. Рербергъ.
" C. П. Илинскій.
" А. М. Хвостовъ.
" B. Н. Минутъ.
" H. H. Сиверсъ.
Военный Инженеръ Подполковникъ А. В. Фонъ-Шварцъ.
Завѣдывающій Картографическою частью
Полковникъ Баронъ Н. А. Корфъ.

Завѣдывающій дѣлопроизводствомъ,
архивомъ и печатаніемъ Подполковникъ K. К. Агаѳоновъ.

   

ОГЛАВЛЕНІЕ.

ГЛАВА I.
Событія на Дальнемъ Востокѣ, предшествовавшія войнѣ, и подготовка Россіи и Японіи къ этой войнѣ въ политическомъ отношеніи

   Событія на Дальнемъ Востокѣ до занятія Портъ-Артура. Японо-Китайская война. Симоносекскій миръ. Вмѣшательство Россіи, Франціи и Германіи. Результаты этого вмѣшательства. Занятіе Портъ-Артура. Вопросъ о Кореѣ. Русско-Японскій меморандумъ отъ 2 мая 1896 г. Появленіе въ Кореѣ русскихъ инструкторовъ и русскаго финансоваго совѣтника. Обратное отозваніе ихъ изъ Кореи. Русско-Японскій протоколъ отъ 11 апрѣля 1898 г. Китайскія смуты 1900 года. Занятіе Пекина союзными войсками. Вступленіе русскихъ войскъ въ Маньчжурію. Циркулярная депеша русскаго правительства отъ 12 августа 1900 г. Пекинскій протоколъ 25 августа 1901 г. Вопросъ о Маньчжуріи. Особыя соглашенія русскихъ военныхъ властей съ мѣстными цзянь-цзюнями. Выработка "Основаній русскаго правительственнаго надзора въ Маньчжуріи". Переговоры съ Китаемъ въ началѣ 1901 г. Противодѣйствіе, оказанное этимъ переговорамъ Японіею и другими державами. Возобновленіе переговоровъ съ Китаемъ лѣтомъ 1901 г. Смерть Ли-хунъ-чжана. Прекращеніе переговоровъ. Пріѣздъ маркиза Ито въ Петербургъ (ноябрь 1901 г.) и переговоры его съ гр. Ламздорфомъ. Союзъ Англіи съ Японіею (17 января 1902 г.). Русско-Французская декларація (6 марта 1902 г.). Соглашеніе Россіи съ Китаемъ относительно Маньчжуріи (26 марта 1902 г.). Переговоры Россіи съ Японіей осенью 1902 г. Зарожденіе дѣла на Ялу (концессія Бринера, продажа ея, мысли и планы А. М. Безобразова, экспедиція въ Сѣверную Корею, неудача первоначальныхъ плановъ). Открытіе работъ на Ялу. Новые переговоры съ Китаемъ о такъ называемыхъ "гарантіяхъ" (1903 г.). Мѣры по усиленію нашего положенія на Дальнемъ Востокѣ. Портъ-Артурскія совѣщанія. Учрежденіе намѣстничества на Дальнемъ Востокѣ. Начало послѣднихъ переговоровъ съ Японіею (августъ 1903 г.). Первыя предложенія Японіи. Отвѣтныя предложенія русскаго правительства. Обстановка, при которой начались эти переговоры. Вторичное занятіе русскими войсками Мукдена. Вторыя предложенія Японіи. Второй отвѣтъ русскаго правительства. Обстановка на Дальнемъ Востокѣ послѣ вторыхъ японскихъ предложеній. Третьи японскія предложенія. Обстановка на Дальнемъ Востокѣ за періодъ съ 10 по 31 декабря. Послѣднія предложенія японцевъ. Послѣдній отвѣтъ русскаго правительства. Обстановка въ Дальнемъ Востокѣ передъ разрывомъ. Разрывъ. Объявленіе войны. Политическая подготовка обѣихъ сторонъ къ воинѣ. Общій выводъ.

ГЛАВА II.
Военно-географическій обзоръ театра военныхъ дѣйствій..

   Общій обзоръ театра военныхъ дѣйствій. Сѣверная Корея. Поверхность. Рѣки, озера, болота, лѣса, климатъ, населеніе, главные пункты страны, средства края, пути сообщенія.-- Рѣка Ялу (Ялуцзянъ) или Амнокганъ. Ея свойства и значеніе. Пути, подходившіе къ рѣкѣ въ томъ и на другомъ берегу.-- Мукденская провинція. Поверхность. Равнина р. Ляохэ. Р. Ляохэ, ея свойства и значеніе. Притоки р. Ляохэ.-- Нагорье Ляоси. Рѣки Южной Маньчжуріи, озера, климатъ, пути сообщенія. Перевозочныя средства. Населеніе. Главнѣйшіе пункты провинціи. Средства края.-- Гиринская провинціи. Поверхность. Лѣса и болота. Рѣки. Озера и климатъ. Пути сообщенія. Населеніе. Главнѣйшіе пункты провинціи. Средства края.-- Моря и побережья. Японское море. Побережье Японскаго моря. Острова Японскаго моря. Проливы. Желтое море. Побережье Корейскаго залива. Побережье Южной Маньчжуріи, въ томъ числѣ и Квантуна. Острова желтаго моря. Прибрежные пункты.-- Квантунъ. Поверхность. Растительность. Орошеніе. Климатъ. Населеніе. Средства страны. Пути сообщенія. Наше знакомство съ Японіей. Трудность изученія Японіи. Положеніе иностранныхъ военныхъ агентовъ въ этой странѣ. Наше знакомство съ Кореей. Знакомство съ Маньчжуріей. Организація развѣдокъ японцами.

ГЛАВА III.
Планъ стратегическаго развертыванія русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ и планы войны

   Планъ 1895 г. Планы 1898 и 1899 гг. Планъ 1900 г. Планъ 1901 г. Планъ 1903 г., выработанный штабомъ Прпамурскаго военнаго округа. Планъ 1902 г., выработанный въ штабѣ Квантунской области. Планъ 1903 г., выработанный въ штабѣ той же области. Планъ борьбы съ Китаемъ. Планъ 1903 г., составленный во временномъ штабѣ Намѣстника. Планъ обороны Сахалина. Главные черты плана 1903 г. Возраженія военнаго министра ген.-ад. Куропаткина. Планъ военныхъ дѣйствій въ желтомъ и Японскомъ моряхъ.-- Японскій планъ дѣйствій. Главные расчеты японцевъ.-- Дополнительныя распоряженія и разъясненія къ основному плану военныхъ дѣйствій. Записка ген.-ад. Сахарова. Главныя директивы Намѣстнику по объявленіи войны. Записка ген.-ад. Куропаткина. Назначеніе ген.-ад. Куропаткина Командующимъ Маньчжурскою арміею.

ГЛАВА IV.
Усиленіе русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ

   Положеніе вопроса объ усиленіи русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ до Японо-Китайской войны. Составъ и численность регулярныхъ и казачьихъ войскъ Приамурскаго края къ веснѣ 1894 г. Мѣры по усиленію русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ послѣ Японо-Китайской войны. Предположенія ген. Духовского. Составъ и численность регулярныхъ и казачьихъ частей къ началу 1898 г. Мѣры по усиленію русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ за 1898 г. Совѣщанія въ Петероургѣ при участіи ген. Духовскаго. Результаты трехлѣтней работы по усиленію войскъ. Ходатайства ген. Гродекова и ихъ исполненіе. Усиленіе русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ за 1899 г. Составъ и численность этихъ войскъ къ началу 1900 г. Усиленіе русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ въ 1900, 1901 и 1902 гг. Усиленіе русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ въ 1903 г. Усиленіе войскъ въ январѣ 1904 г. Организація войска" Дальняго Востока къ началу войны. Силы и расположеніе русскихъ войскъ къ открытію военныхъ дѣйствій. Казачьи войска Дальняго Востока. Заамурскій округъ пограничной стражи. Вооруженіе мѣстнаго населенія. Общій итогъ по усиленію русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ съ 1 апрѣля 1895 г. по 1 января 1904 г.

ГЛАВА V.
Японская армія

   Постепенное усиленіе японской арміи. Программа, принятая "Десятымъ парламентомъ". Составъ японской арміи къ 1 января 1898 г. Формированія 1898 г. Послѣдовательный составъ японской арміи къ 1 января 1900 и 1902 гг. и къ 1 іюня 1903 г. Общій выводъ по росту японской арміи за десятилѣтіе съ 1894 по 1904 гг. Послѣднія приготовленія Японіи. Организація японской арміи, ея комплектованіе, устройство ея военно-администр. учрежденій и проч. къ моменту разрыва. Составъ и численность арміи къ 1904 г. Числительность составныхъ частей арміи по штатамъ мирнаго и военнаго времени. Числительность арміи по штатамъ мирнаго времени. Числительность арміи по штатамъ военнаго времени. Дислокація арміи. Вооруженіе, снаряженіе, обмундированіе и проч. Транспортныя средства. Появленіе въ Японіи резервныхъ войскъ. Подсчетъ нами японскихъ силъ. Оцѣнка нами японскихъ войскъ: а) въ 1894--1895 гг., б) въ 1896--1900 гг., в) въ 1900--1903 гг. и г) во второй половинѣ 1903 г. Оцѣнка нами моральныхъ качествъ японской арміи. Выводы по сравненію положенія дѣлъ передъ войной въ Россіи и Японіи.

ГЛАВА VI.
Подготовка Россіи къ войнѣ въ инженерномъ отношеніи

   Задачи, предстоявшія Россіи на Дальнемъ Востокѣ въ области инженерной подготовки. Постепенное осуществленіе этихъ задачъ. Укрѣпленіе Портъ-Артура. Первоначальные планы старшихъ мѣстныхъ начальствующихъ лицъ. Проектъ ген. Кононовича-Горбацкаго (1898 г.). Отношеніе къ этому плану военнаго министра. Проектъ полк. Величко (1899 г.). Дѣленіе Портъ-Артурскихъ работъ на двѣ очереди. Состояніе крѣпостныхъ Портъ-Артурскихъ сооруженій къ 1 января 1902 г. Препятствія, встрѣчавшіяся при веденіи работъ. Финансовая сторона дѣла: недостаточность ассигнованій. Памятная записка о нуждахъ крѣпости, составленная въ Портъ-Артурѣ къ пріѣзду военнаго министра. Осмотръ Портъ-Артура военнымъ министромъ въ іюнѣ 1903 г. Намѣченныя ген.-ад. Куропаткинымъ измѣненія и дополненія. Мѣры, принятыя по развитію и усиленію крѣпости на Портъ-Артурскихъ совѣщаніяхъ. Состояніе Портъ-Артура къ открытію военныхъ дѣйствій. Заявленія, сдѣланныя о крѣпости иностранцами.-- Цзинь-чжоуская позиція. Ея значеніе. Имѣвшіяся здѣсь укрѣпленія, проекты новыхъ укрѣпленій. Осмотръ позиціи 21 января 1904 r.г. Дальній. Значеніе г. Дальняго. Работы по устройству города и коммерческаго порта. Вопросъ объ оборонѣ Дальняго. Владивостокъ. Состояніе крѣпости въ періодъ мобилизаціи 1895 г. Состояніе Владивостока.
   

ГЛАВА I.

Событія на Дальнемъ Востокѣ, предшествовавшія войнѣ, и подготовка Россіи и Японіи къ этой войнѣ въ политическомъ отношеніи.

(Картографическое приложеніе No 1).

   Обороняясь въ XVI и XVII столѣтіяхъ на западѣ, Московское государство продолжало безостановочно продвигаться на востокъ. Это движеніе привело русскихъ людей прежде всего къ общенію съ Китаемъ, затѣмъ въ XVIII вѣкѣ -- къ сношеніямъ съ Японіею, наконецъ въ 1860 г., послѣ Пекинскаго договора, отдавшаго намъ весь Южно-Уссурійскій край -- къ сосѣдству съ Кореею. Такимъ образомъ далекая отъ насъ окраина, связанная съ остальною Имперіею лишь силою договора, оказалась въ ближайшемъ соприкосновеніи со всѣми тремя государствами Дальняго Востока.
   Первое время можно было однако не безпокоиться за участь этой окраины. Слабость Россіи на берегахъ Тихаго океана покрывалась или такою же слабостью сосѣдей, или ихъ спокойствіемъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ здѣсь отсутствовали пока и тѣ русскіе интересы, которые съ такою настойчивостью выдвинулись на берегахъ Тихаго океана потомъ, когда явилась потребность и въ незамерзающей гавани, и въ желѣзнодорожномъ пути, способномъ связать Приамурскій край съ остальною Имперіею.
   Но подобное безмятежное положеніе дѣлъ на Дальнемъ Востокѣ продолжалось сравнительно недолго.
   Совершившееся къ концу восьмидесятыхъ годовъ XIX столѣтія обновленіе Японской имперіи, начавшееся развитіе ея торговли и ея природныхъ богатствъ, могучій ростъ ея населенія -- сейчасъ же вызвали собою и накопленіе силъ, требовавшихъ исхода. Необходимо было найти новыя земли для избытка населенія, новые рынки для японскихъ товаровъ, новые успѣхи -- для пріобщенія молодой имперіи къ общей семьѣ великихъ міровыхъ государствъ. Въ результатѣ Японія рѣшила выступить на Дальнемъ Востокѣ въ самой активной роли и сейчасъ же осуществить свое вѣковое стремленіе къ переносу дѣятельности японскаго народа на ближайшій материкъ.
   Почти одновременно съ этимъ на той же аренѣ Дальняго Востока начала повидимому измѣняться и роль стараго Китая.
   Въ своемъ соперничествѣ съ Россіей Англія и Германія успѣли выдвинуть его впередъ, какъ своего будущаго союзника, и подъ вліяніемъ ихъ заботъ въ Китаѣ тогда же началось преобразованіе мѣстныхъ войскъ, появились иностранные инструкторы, предпринята постройка желѣзныхъ дорогъ, въ томъ числѣ и той, которая, направляясь отъ Пекина, должна была черезъ Гиринъ и Хунчунъ прорѣзать всю Маньчжурію вплоть до залива Посьета.
   Наконецъ въ тѣ же дни на Тихоокеанскомъ побережьѣ стали съ особою силою возникать и чисто торговые многомилліардные интересы европейскихъ державъ и Америки.
   При этихъ условіяхъ Россія уже не могла оставаться въ прежнемъ спокойномъ и отчасти безпечномъ положеніи. Рождалась настоятельная необходимость въ немедленномъ усиленіи нашего военноморского положенія на берегахъ Тихаго океана. Для этого требовалось прежде всего соединить Владивостокъ желѣзнодорожнымъ путемъ съ сердцемъ Имперіи, затѣмъ увеличить на Дальнемъ Востокѣ и наши сухопутныя, и наши морскія силы. Но усиленіе нашихъ эскадръ на Дальнемъ Востокѣ обязательно требовало какого нибудь новаго порта, такого, который, въ противоположность Владивостоку, не замерзалъ бы круглый годъ и лежалъ бы на берегахъ открытаго моря, не легко запираемаго нашимъ будущимъ врагомъ.
   Подобную гавань можно было найти или на Маньчжурскомъ, или на Корейскомъ побережьѣ. Поиски въ первомъ направленіи приводили насъ къ столкновенію съ Китаемъ, поиски во второмъ -- къ борьбѣ съ Японіей. Послѣдняя была связана съ Корейскимъ полуостровомъ цѣлымъ рядомъ историческихъ воспоминаній, надъ которыми несомнѣнно съ еще большею силою тяготѣли причины экономическія, стратегическія и торговыя. Японія мечтала воспользоваться Кореею, во-1-хъ, какъ раіономъ, куда можно было перебросить излишекъ своего населенія, во-2-хъ, какъ страною, которая благодаря своимъ природнымъ богатствамъ могла пополнить имѣвшійся въ Японіи недостатокъ питательныхъ продуктовъ, въ-3-хъ, какъ тою территоріею, съ занятіемъ которой Японія могла пріостановить дальнѣйшее распространеніе на югъ Россійской Имперіи, господствовать надъ путями къ Пекину и въ любое время запереть главнѣйшій выходъ изъ Японскаго моря.
   Наряду съ прокладкой желѣзнодорожнаго пути и пріобрѣтеніемъ незамерзающаго порта Россіи было необходимо исправить на Дальнемъ Востокѣ и свою государственную границу. Очертанія послѣдней были неудобны, пользованіе Амуромъ обезпечено не было. Онъ являлся не внутреннимъ путемъ, а какимъ-то наружнымъ рубежомъ, въ любой точкѣ своего теченія доступнымъ удару сосѣда. Стремленіе же исправить границу выдвигало впередъ вопросъ о Маньчжуріи. Послѣдняя имѣла для насъ еще и ту цѣнность, что была для Приамурскаго края главнѣйшимъ поставщикомъ жизненныхъ продуктовъ. Ея значеніе для насъ возросло, когда она, кромѣ того, должна была явиться еще и раіономъ, по которому намѣчался кратчайшій путь изъ Забайкалья въ Приморскую область.
   Осуществленіе предстоявшихъ намъ на Дальнемъ Востокѣ задачъ сейчасъ же вызвало здѣсь крупную тревогу среди нашихъ ближайшихъ сосѣдей. Заволновался Китай, подучаемый нашими европейскими врагами, заволновалась и Японія, рѣшившаяся сейчасъ же, какъ только началась въ 1891 году постройка Великаго Сибирскаго пути, насколько возможно полнѣе использовать тѣ дни, пока паровозъ русской желѣзной дороги еще не задымилъ у корейской границы.
   За это время ей надлежало безповоротно утвердить свое вліяніе въ Кореѣ и появиться на Азіатскомъ материкѣ. Все это въ свою очередь приводило Японію къ борьбѣ съ Китаемъ, который на основаніи историческаго прошлаго всегда считали Корею своимъ вассаломъ и въ періодъ начавшихся на Корейскомъ полуостровѣ въ 1894 году безпорядковъ отправилъ туда для усмиренія возставшихъ часть своихъ Печилійскихъ войскъ.
   19 іюля 1894 года война Китаю была объявлена, а 8 марта 1895 года, послѣ цѣлаго ряда японскихъ побѣдъ и успѣховъ, начались переговоры о мирѣ. По договору, заключенному 5 апрѣля въ Симоносеки, Китай признавалъ независимость Кореи, уступалъ Японіи о. Формозу, Пескадорскіе острова и часть полуострова Лаотонга, уплачивалъ ей военное вознагражденіе въ 200 милліоновъ лань и предоставлялъ различныя торговыя льготы.
   Судьба, постигшая Корею, и появленіе японцевъ на Лаотонгскомъ полуостровѣ не могли не обратить на себя особеннаго вниманія Россіи. Утвердивъ свое вліяніе въ Кореѣ и фактически уничтоживъ ея независимость, Японія появлялась у самыхъ границъ Южно-Уссурійскаго края и въ то же время угрожала свободѣ плаванія черезъ Корейскій проливъ. Занявъ же южную Маньчжурію, она могла устроить здѣсь прочную базу для операцій противъ Амурскаго края, получала возможность производить постоянное давленіе на Китай, могла вести отсюда наступленіе противъ насъ въ союзѣ съ Китаемъ и была въ состояніи парализовать все великое значеніе нашей Сибирской желѣзной дороги, какъ международнаго пути къ Тихому океану. Очевидно, что взамѣнъ безсильной Кореи и громаднаго, но безпомощнаго Китая Россіи было невыгодно имѣть у своихъ границъ новаго сухопутнаго сосѣда, уже доказавшаго всю свою относительную силу и несомнѣнную энергію. Такого сосѣда необходимо было устранить хотя бы на то время, пока положеніе русскихъ людей на берегахъ Тихаго океана еще не было упрочено.
   Въ виду этого у насъ было рѣшено, что Симоносекскій договоръ долженъ быть встрѣченъ протестомъ русскаго правительства.
   Къ нашему рѣшенію примкнули Германія и Франція, первая по соображеніямъ чисто торговымъ,-- вторая -- какъ вѣрный союзникъ Россіи, не пожелавшій оставить Россію въ единеніи съ одною Германіею. 11 апрѣля протестъ трехъ державъ былъ переданъ японскому правительству. Вмѣстѣ съ тѣмъ эскадры державъ въ Тихомъ океанѣ были усилены, а въ Приамурскомъ округѣ объявлена мобилизація.
   23 апрѣля, послѣ ряда колебаній и совѣщаній, взвѣсивъ всю обстановку новой борьбы, Японія объявила, что, слѣдуя дружественнымъ совѣтамъ Россіи, Франціи и Германіи, она отказывается отъ Лаотонгскаго полуострова и за извѣстную доплату къ контрибуціи передаетъ его обратно Китаю. Неблагопріятный для Японіи исходъ Симоносекскихъ переговоровъ заставилъ ее немедленно приступить къ выполненію обширнѣйшей программы по усиленію арміи и флота, по укрѣпленію японскихъ береговъ, по всестороннему оборудованію важнѣйшихъ гаваней и по развитію транспортныхъ средствъ, предназначенныхъ перебросить японскій десантъ въ любую точку сосѣдняго материка. Эта программа указывала прежде всего на то, что Японія не будетъ довольствоваться простою оборонительною ролью, а мечтаетъ о развитіи широкихъ наступательныхъ операцій. Чувство же негодованія, высказанное японцами по адресу Россіи въ періодъ предъявленія тремя державами протеста, въ связи съ остальными болѣе спеціальными соображеніями, давало намъ знать, что начатыя Японіею вооруженія могутъ быть скорѣе всего направлены противъ насъ и нашей Тихоокеанской окраины. Съ момента окончательной ликвидаціи Симоносекскаго договора въ Японіи обнаружилось серьезное движеніе противъ Россіи, и антирусская партія стала быстро расти по своей численности, а слѣдовательно и по своему вліянію.
   Вслѣдъ за рѣшеніемъ вопроса о Лаотонгѣ Россія при содѣйствіи Франціи успѣла реализировать для Китая внѣшній заемъ въ 400 милліоновъ франковъ,-- сумму, необходимую для уплаты Японіи первой части военнаго вознагражденія,-- и приняла на себя дополнительную гарантію этого займа.
   Оказавъ Китаю такія крупныя услуги, Россія считала себя въ правѣ получить отъ Китая извѣстныя компенсаціи. Это было съ одной стороны необходимо, а съ другой стороны и вполнѣ понятно, потому что, пользуясь обнаруженною Китаемъ слабостью, остальныя европейскія державы не замедлили тотчасъ же по окончаніи Японо-китайской войны вознаградить себя или рядомъ полученныхъ ими отъ Китая льготъ, или расширеніемъ своего вліянія на нѣкоторыя изъ китайскихъ провинцій.
   Прежде всего Россія рѣшила покончить давно уже намѣченный ею вопросъ о "спрямленіи" Сибирскаго пути. Въ виду техническихъ трудностей, встрѣченныхъ при прокладкѣ желѣзнодорожной линіи между Стрѣтенскомъ и Благовѣщенскомъ, и неудобствъ, связанныхъ съ дальнѣйшимъ пользованіемъ этою линіею, было рѣшено продолжить Сибирскій путь не по лѣвому, а по правому берегу р. Амура отъ Ново-Цурухайтуевскаго караула до самаго Владивостока. Начатые объ этомъ весною 1896 года переговоры съ Китаемъ въ Пекинѣ закончились въ маѣ того же года въ г. Москвѣ, когда китайское правительство изъявило свое согласіе на сооруженіе участка Сибирскаго желѣзнодорожнаго пути въ самой Маньчжуріи. Дорога должна была строиться частнымъ обществомъ и черезъ 80 лѣтъ по открытіи на ней движенія безплатно перейти къ китайскому правительству.
   27 августа 1896 года контрактъ о желѣзной дорогѣ былъ подписанъ, а черезъ годъ у границъ Южно-Уссурійскаго края начались и первыя земляныя работы.
   Значительно болѣе труднымъ и сложнымъ дѣломъ оказалось пріобрѣтеніе незамерзающаго порта. Нѣкоторый толчокъ къ скорѣйшему разрѣшенію этого вопроса дала Германія.
   Уже давно мечтавшіе пріобрѣсти для своей Тихоокеанской эскадры удобную гавань на китайскомъ побережьѣ, нѣмцы рѣшили воспользоваться для этого первымъ же удобнымъ случаемъ, и когда 20 октября 1897 года на Шантунгскомъ полуостровѣ были убиты два ихъ миссіонера, они немедленно заняли здѣсь бухту Кіао-чоу подъ предлогомъ необходимости получить отъ Китая надлежащее удовлетвореніе за смерть германскихъ подданныхъ.
   Переговоры, начатые Германіею съ Китаемъ по данному вопросу, закончились тѣмъ, что нѣмцы получили право на арендное пользованіе указанною бухтою въ теченіе 99 лѣтъ.
   Появленіе ихъ въ ближайшемъ сосѣдствѣ отъ Маньчжурскаго побережья, въ связи съ видимымъ намѣреніемъ Англіи вознаградить себя пріобрѣтеніемъ здѣсь такой же гавани, заставило насъ немедленно занять двѣ лучшія стоянки на Лаотонгскомъ полуостровѣ -- Портъ-Артуръ и Таліенванъ.
   Занятіе ихъ не только передавало въ наши руки тѣ гавани, которыя не замерзали круглый годъ, но возстановляло на китайскомъ побережьѣ нарушенное нѣмцами равновѣсіе,-- главнымъ образомъ въ смыслѣ вліянія на Китай,-- и освобождало насъ отъ необходимости пользоваться въ зимнее время для нашей эскадры портами Японіи, которая послѣ перемѣнъ въ Симоносекскомъ договорѣ уже не могла относиться къ намъ съ прежнимъ дружелюбіемъ. 3 декабря 1897 года русскія суда появились на внѣшнемъ рейдѣ Портъ-Артура, а 15 марта 1898 года, послѣ долгихъ и утомительныхъ переговоровъ, русскій посланникъ въ Пекинѣ и китайскіе министры подписали конвенцію, по которой Китай уступалъ Россіи Портъ-Артуръ и Таліенванъ въ арендное пользованіе на 25 лѣтъ и Россія пріобрѣтала право соединить эти гавани желѣзнодорожною линіею съ главною Маньчжурскою магистралью.
   Съ проведеніемъ желѣзной дороги черезъ Маньчжурію отъ Читы на Владивостокъ и съ появленіемъ русскихъ силъ на Лаотонгѣ достигалась отчасти и третья предстоявшая Россіи на Дальнемъ Востокѣ задача -- исправленіе ея государственной границы,-- такъ какъ вліянію Россіи невольно подпадала вся мѣстность между Амуромъ и главною магистралью, а оборона ломаной и длиннѣйшей пограничной линіи, шедшей по Уссури и тому же Амуру, сводилась теперь къ оборонѣ несравненно болѣе короткой линіи Владивостокъ-Портъ-Артуръ. Но, съ другой стороны, занятіе Портъ-Артура и Таліенвана невольно осложняло собою ту обстановку, въ которой находилась Россія на берегахъ Тихаго океана. Для обезпеченія связи между этими пунктами и остальною Имперіею приходилось обратить особенное вниманіе на скорѣйшее сооруженіе Южно-Маньчжурской вѣтви и на обезпеченіе для насъ свободнаго плаванія черезъ Корейскій проливъ. Первая забота приводила насъ въ ближайшее соприкосновеніе съ Китаемъ, вводя насъ въ самый центръ китайскаго міра, враждебнаго всему иностранному, а вторая -- къ возможному столкновенію съ Японіей, такъ какъ снова выдвигала на сцену значеніе для насъ той самой Кореи, о которой такъ мечтали японцы. Наконецъ занятіе нами Лаотонга не могло не задѣть самолюбія японскаго народа, который еще незадолго до этихъ событій подъ давленіемъ державъ и главнымъ образомъ Россіи долженъ былъ лишиться въ лицѣ Лаотонгскаго полуострова главнѣйшаго результата своей побѣдоносной войны съ имперіею Богдохана.
   Съ цѣлью улучшить указанную обстановку, т. е. безкровно обезпечить за собою пользованіе незамерзающимъ портомъ на Ляодунѣ, Россія рѣшила тогда же войти съ Японіей въ дружеское соглашеніе по корейскому вопросу, но, конечно, подъ непремѣннымъ условіемъ полной независимости Кореи.
   Освобожденная послѣ японо-китайской войны отъ послѣдняго признака китайской опеки, слабая и неустроенная Корея должна была невольно подпасть подъ вліяніе одного изъ своихъ ближайшихъ сосѣдей -- или Россіи, или Японіи. Первое время послѣ войны здѣсь господствовала Японія. Но начатыя японцами реформы, обнаруженное Японіей пренебреженіе къ вѣковымъ порядкамъ и обычаямъ страны, самый способъ, которымъ она проводила въ жизнь намѣченные ею планы, вызвали въ корейскомъ населеніи рѣзкое негодованіе, перешедшее затѣмъ въ цѣлый рядъ отдѣльныхъ возстаній. Негодованіе противъ Японіи и смуты въ Кореѣ усилились, когда 26 сентября 1895 года подъ ударами японцевъ и ихъ сторонниковъ палъ главный врагъ японскихъ реформъ,-- корейская королева. Вслѣдъ затѣмъ 30 января 1896 года, спасая уже самого себя, укрылся въ русской миссіи и корейскій король. Началось торжество національной партіи или стараго курса, началась жестокая расправа корейцевъ надъ сторонниками Японіи. Японское дѣло въ Кореѣ казалось окончательно проиграннымъ, вліяніе Россіи становилось подавляющимъ, только ея голосъ и сохранялъ здѣсь свое значеніе въ эти смутные дни. При подобныхъ условіяхъ Японіи оставался послѣдній выходъ -- немедленное соглашеніе съ Россіей. Обнаруженныя Японіею миролюбивыя стремленія были встрѣчены у насъ сочувственно и начатые между представителями обоихъ правительствъ въ Сеулѣ переговоры о корейскихъ дѣлахъ завершились подписаніемъ 2 мая 1896 года особаго меморандума, которымъ Японія обезпечивала себѣ выходъ короля изъ русской миссіи, т. е. изъ-подъ непосредственнаго русскаго вліянія, но за то сокращала численность своихъ войскъ на полуостровѣ и предоставляла Россіи одинаковое право содержать здѣсь свою стражу, не превышающую однако численности японскихъ войскъ.
   Недовольная этимъ соглашеніемъ, передававшимъ въ русскія руки новое и весьма существенное право, и въ то же время желая вернуть себѣ хотя бы половину утраченнаго вліянія, Японія воспользовалась пребываніемъ маршала Ямагата въ Россіи на торжествахъ Священнаго Коронованія и предложила Россіи раздѣлъ Кореи, при чемъ выражала готовность уступить Россіи большую часть корейской территоріи съ портами на западномъ и восточномъ берегахъ ея, сохраняя за собою лишь южную оконечность полуострова со столицею Сеуломъ.
   Провозгласивъ принципъ полной независимости Кореи и настоявъ на включеніи этого принципа въ Симоносекскій договоръ, Россія не могла изъявить своего согласія на планъ раздѣла и ограничилась заключеніемъ краткой конвенціи, извѣстной подъ именемъ Московскаго протокола отъ 28 мая 1896 года, подтверждавшей собою равенство тѣхъ правъ, которыя принадлежали въ Кореѣ обѣимъ сторонамъ.
   Между тѣмъ русское вліяніе въ этой странѣ закрѣплялось все болѣе и болѣе. По просьбѣ корейскаго правительства въ 1897 году въ Корею прибыли русскіе инструкторы для организаціи туземныхъ войскъ и русскій финансовый совѣтникъ для устройства корейскихъ денежныхъ дѣлъ. Переходъ въ русскія руки важнѣйшихъ отраслей государственной жизни Кореи не могъ не вызвать въ Японіи самой серьезной тревоги. Намѣченная ею программа вооруженій оыла сейчасъ же расширена болѣе, чѣмъ вдвое. Вслѣдъ затѣмъ Японія сдѣлала въ Петербургѣ цѣлый рядъ настойчивыхъ представленій и начала тайную борьбу противъ Россіи среди правительственныхъ лицъ самой Кореи. Быть можетъ эта борьба и эти настоянія не увѣнчались бы никакимъ успѣхомъ, если бы въ концѣ 1897 года Россіи не пришлось обезпечивать за собою обладаніе Порть-Артуромъ. Необходимо было охранить это пріобрѣтеніе отъ внѣшнихъ покушеній, необходимо было тѣмъ или инымъ способомъ окончательно завершить величайшую стоявшую предъ Россіей задачу выхода Имперіи къ незамерзающему морю. Между тѣмъ достаточныхъ средствъ для одновременнаго преслѣдованія различныхъ цѣлей и въ Кореѣ, и на Квантунѣ у Россіи въ тѣ дни еще не было. Усиленіе нашихъ силъ шло медленно и далеко отставало отъ фактическаго выполненія намѣченныхъ нами плановъ. При подобномъ условіи, для обладанія Квантуномъ приходилось невольно отступать съ позицій, уже занятыхъ въ Кореѣ. Начатые съ корейскимъ правительствомъ въ мартѣ 1898 года переговоры привели къ отозванію изъ Кореи и русскихъ инструкторовъ, и русскаго совѣтника, что, въ сбою очередь, сейчасъ же облегчило намъ новое соглашеніе съ токійскимъ кабинетомъ.
   Протоколъ, подписанный 11 апрѣля 1898 года, обязывалъ и Россію, и Японію воздерживаться отъ всякаго непосредственнаго вмѣшательства во внутреннія дѣла Кореи, требовалъ предварительнаго соглашенія между этими государствами въ томъ случаѣ, если бы Корея обратилась за совѣтами или помощью къ одному изъ нихъ, и возлагалъ на русское правительство обязательство не препятствовать развитію между Японіею и Кореею торговыхъ и промышленныхъ сношеній. Такъ какъ всѣ предыдущія соглашенія Россіи съ Японіею по корейскимъ дѣламъ этимъ протоколомъ не отмѣнялись, то цѣнное для насъ право имѣть въ Кореѣ количество войскъ, равносильное японскому контингенту въ той же странѣ, оставалось въ полной силѣ.. Несмотря на соглашеніе, борьба между Россіей и Японіею на Корейскомъ полуостровѣ продолжалась попрежнему. Японцы мало замѣтными, но настойчивыми шагами подвигались къ вѣнцу своихъ стремленій -- къ мирному завоеванію Корейскаго полуострова и черезъ, четыре года послѣ апрѣльскаго протокола уже успѣли одержать здѣсь и крупные, и замѣтные успѣхи. Въ наиболѣе важныхъ въ стратегическомъ отношеніи пунктахъ Кореи оказались японскіе гарнизоны, Японія уже владѣла въ Кореѣ двумя желѣзными дорогами, кабелемъ между Фузаномъ и о. Цусимою, важнѣйшими для нея телеграфными линіями, имѣла здѣсь нѣсколько почтовыхъ конторъ и страховыхъ обществъ, устроила маяки, пріобрѣла земельную собственность въ 11 пунктахъ полуострова, завела газеты, устроила свои школы, водворила почти всюду своихъ агентовъ и консуловъ. 72% всего торговаго оборота Кореи приходились на долю Японіи, ввозъ японскихъ издѣлій составлялъ уже 24% общаго ввоза, изъ числа иностранныхъ судовъ, посѣщавшихъ Корею, до 70% принадлежало японцамъ. Параллельно съ этимъ Японія получила нѣсколько концессій на разработку мѣстныхъ рудъ и на рубку лѣса, организовала правильные рейсы между Кореею и японскими островами и овладѣла китобойнымъ промысломъ у восточнаго побережья полуострова. Города Южной Кореи приняли обликъ японскихъ городовъ, японскія поселенія появились вдоль строившейся Сеуло-Фузанской желѣзной дороги, торговля во многихъ прибрежныхъ пунктахъ всецѣло перешла въ японскія руки. Въ то же время она тщательно оберегала Корею отъ проникновенія туда иностраннаго вліянія и главнымъ образомъ отъ русскихъ людей. Благодаря ея упорнымъ настояніямъ и усиліямъ ея агентовъ, намъ не удалось пріобрѣсти ни крупнаго земельнаго участка въ Мозампо, ни концессіи на сооруженіе желѣзной дороги отъ Сеула къ Ычжю. Мало того, уже подчинивъ своему вліянію южную и среднюю части Кореи, японцы начали постепенно переходить и въ ея сѣверную часть, т. е. подвигаться къ Маньчжурской границѣ. А это, въ свою очередь, заставляло и насъ подумать о необходимости создать здѣсь какой либо заслонъ, который могъ бы прикрыть собою какъ нашу Южно-маньчжурскую вѣтвь, такъ и всѣ пути между Владивостокомъ и Портъ-Артуромъ. Тотъ же заслонъ долженъ былъ, какъ казалось тогда, пріостановить и поступательное движеніе Японіи къ предѣламъ, гдѣ имѣлись у насъ наиболѣе существенные и жизненные интересы. Если подобную роль не могла съиграть та Корея, на которую мы первоначально расчитывали, то, быть можетъ, эту роль могли бы съиграть или вся сѣверная Корея, или какая либо опредѣленная полоса вдоль Корейско-Маньчжурской границы.
   Если дѣятельность русскихъ людей на Корейскомъ полуостровѣ приводила Россію къ невольному столкновенію съ Японіею, то событія, разыгравшіяся на Дальнемъ Востокѣ въ 1900 году, поставили насъ лицомъ къ лицу съ имперіею Богдыхана.
   Постоянное вмѣшательство европейскихъ державъ въ китайскія дѣла, земельныя пріобрѣтенія, сдѣланныя этими державами въ Китаѣ, подчиненіе цѣлыхъ областей имперіи политическому и экономическому контролю иностранцевъ и широкая дѣятельность миссіонеровъ, успѣвшихъ возбудить къ себѣ непріязнь мѣстнаго населенія, все это въ концѣ концовъ не могло не вызвать реакцію, во-первыхъ, со стороны тѣхъ, чьи интересы особенно страдали отъ проникновенія европейцевъ, а во-вторыхъ и со стороны тѣхъ, кто не могъ оторвать себя отъ старыхъ, вѣками сложившихся формъ національнаго, политическаго и матеріальнаго существованія Поднебесной имперіи. Взрывъ противодѣйствія вторженію въ Китай иноземцевъ рано или поздно долженъ былъ настать. Къ нему въ Китаѣ готовились, но при этомъ совершенно различными путями. Партія прогресса считала, что, пріобщивъ Китай къ европейской культурѣ, двинувъ его по пути реформъ, она создастъ въ странѣ тѣ самыя силы, которыя уже помогли сосѣду Китая -- Японіи занять такое видное, самостоятельное и обезпеченное положеніе въ дѣлахъ Дальняго Востока. Партія же консерваторовъ утверждала, что всѣ неудачи Китая какъ разъ и начались съ того момента, когда въ предѣлахъ имперіи появились ненавистные народу европейцы. Слѣдовательно, и все спасеніе Китая зависитъ прежде всего отъ ихъ изгнанія и отъ возврата страны къ ея прежнимъ распорядкамъ. Цѣль обѣихъ партій была въ сущности одна, средства къ достиженію этой цѣли діаметрально противоположны. Начавшееся послѣ 1897 года замѣтное сближеніе Китая съ Японіею только помогло ускоренію общаго взрыва. На Дальнемъ Востокѣ началась проповѣдь не только о значеніи реформъ въ Китаѣ, но и о необходимости всѣмъ народамъ желтой расы объединиться подъ главенствомъ Японіи для отпора притязаніямъ Запада и въ особенности Россіи. "Дальній Востокъ весь для Китая и Японіи, и Европѣ -- общему врагу ихъ -- на немъ не должно быть мѣста", вотъ что стало слышаться на берегахъ Желтаго и Японскаго морей.
   Реформы, предпринятыя подъ вліяніемъ японцевъ въ Китаѣ его молодымъ Богдоханомъ, кончились однако ничѣмъ. 9 сентября 1898 года императрица-регентша вернула себѣ временно ускользнувшую отъ нея власть, и съ этой минуты Поднебесная имперія снова вступила на путь глубокой ненависти ко всему чужеземному и на путь крайняго національнаго самомнѣнія.
   Реакціонная политика вдовствующей императрицы не замедлила перейти въ народныя массы и встрѣтила здѣсь вполнѣ благодарную почву, подготовленную происками многочисленныхъ тайныхъ обществъ. Изъ числа послѣднихъ особенно выдвинулось въ тѣ дни общество ихетуаней или, какъ ихъ прозвали европейцы, Большихъ Кулаковъ (боксеровъ), въ сложной программѣ которыхъ имѣлась между прочимъ и забота объ уничтоженіи всѣхъ послѣдователей христіанства.
   Христіанство въ Китаѣ являлось растеніемъ, разведеннымъ искусственно. Китайская культура, прошедшая черезъ многіе вѣка, оказалась мало способною воспринимать истины новаго для нея ученія. Дабы оправдать свое существованіе въ странѣ, придать видъ успѣха своей дѣятельности и главнымъ образомъ оправдать получаемую ими нравственную и матеріальную помощь, миссіонеры усиленно заботились объ увеличеніи списковъ новообращенныхъ. Въ результатѣ они набирали новыхъ учениковъ или путемъ обмана, или среди худшихъ слоевъ населенія, искавшихъ у нихъ защиты предъ китайскимъ правосудіемъ. Желая оттѣнить преимущества христіанъ, миссіонеры никогда не отказывали имъ въ этой защитѣ и, благодаря своему исключительному положенію въ странѣ, добивались того, что правосудіе совсѣмъ не касалось китайцевъ-христіанъ, иногда завѣдомыхъ преступниковъ и негодяевъ. Въ результатѣ христіанская вѣра обратилась въ Китаѣ въ ширму, прикрывавшую самыя незаконныя дѣла и самыя анархическія стремленія. Все это съ одной стороны не могло не вызывать негодованія среди остального населенія, а съ другой стороны давало китайской администраціи законный поводъ указывать на миссіонера и вообще на европейца, какъ на главную причину многихъ золъ и бѣдствій. Годами накоплявшееся недовольство должно было наконецъ вылиться въ совершенно опредѣленную и безусловно неблагопріятную для европейцевъ форму.
   Нѣсколько лѣтъ послѣдовательныхъ неурожаевъ, посѣтившихъ Шантунгъ, привели къ разоренію и нищетѣ десятки тысячъ сельскихъ жителей. Сильное вздорожаніе пищевыхъ продуктовъ, неизбѣжное послѣ неурожая, столкнулось съ этимъ разореніемъ; въ результатѣ получилось полное отсутствіе средствъ къ существованію и необходимость обратиться къ инымъ способамъ пропитанія; отсюда широкое развитіе разбойничьихъ шаекъ, которымъ сейчасъ же и воспользовались боксеры уже исключительно для своихъ собственныхъ цѣлей. Фанатики боксеры не замедлили объяснить бѣдствія, постигшія Шантунгъ, гнѣвомъ Неба, а самый гнѣвъ -- нечестивыми поступками европейцевъ, оскорблявшими небесныя силы.
   Начались безпорядки. Боксеры стали жечь и разрушать христіанскія поселенія, безпощадно убивать жителей. Вслѣдъ затѣмъ начались нападенія на миссіонеровъ и на ихъ учрежденія, т.-е. боксеры стали грозить уже не однимъ христіанамъ, но и европейцамъ. Всѣ представленія, сдѣланныя европейскими посланниками въ Пекинѣ китайскому правительству, оказались тщетными. Возстаніе разгоралось. Оно находило себѣ хотя и скрытую, но несомнѣнную помощь и при пекинскомъ Дворѣ, и у китайскихъ властей. Въ серединѣ мая для охраны миссій были вызваны въ столицу европейскіе десанты. На рейдѣ Таку появились европейскія суда. Къ концу мѣсяца стало яснымъ, что только быстрый приходъ сильнаго отряда можетъ спасти иностранцевъ въ Пекинѣ. Въ виду этого 29 мая изъ Портъ-Артура вышелъ въ Таку первый эшелонъ Квантунскихъ войскъ въ количествѣ 2 т. чел. 1 іюня указанный отрядъ сосредоточился въ Тяньцзинѣ. Между тѣмъ событія въ самой столицѣ Китая далеко опередили собой всѣ сдѣланныя распоряженія. 7 іюня убитъ боксерами германскій посланникъ баронъ Кеттелеръ и въ тотъ же день начался томительный періодъ 54-хъ-дневной осады иностранныхъ миссій.
   Необходимость выручить миссіи и наказать Китай за погромъ европейскихъ поселеній привела союзныя войска къ боевымъ операціямъ въ Печилійской провинціи на пути отъ Таку до Пекина, а затѣмъ и въ окрестностяхъ этой столицы. Съ самаго начала кризиса къ европейскимъ державамъ присоединились Америка и Японія. Утромъ 4 іюня, послѣ упорнаго семичасового боя, укрѣпленія Таку взяты своднымъ десантомъ союзныхъ державъ, 23, 27 и 28 іюня идутъ бои у Тяньцзина, къ 30 числу силы союзниковъ возрастаютъ до 15 1/2 тыс. 2 іюля Тяньцзинъ окончательно переходить въ руки союзниковъ и китайцы начинаютъ отходить на Пейтзангъ. 22 числа, съ прибытіемъ свѣжихъ подкрѣпленій, движеніе союзниковъ возобновляется, и послѣ ряда небольшихъ боевъ ихъ отрядъ подходитъ къ стѣнамъ Пекина. Раннимъ утромъ 1 августа, послѣ непродолжительной бомбардировки и кратковременнаго боя на стѣнахъ и у воротъ города, союзники входятъ въ столицу Поднебесной имперіи.
   Китайское правительство разсѣялось, а Дворъ во главѣ съ Богдоханомъ и вдовствующей императрицей успѣлъ заблаговременно уйти въ глубь страны по направленію къ Снаньфу.
   Вслѣдъ за освобожденіемъ миссій и появленіемъ союзныхъ войскъ въ Пекинѣ на театръ военныхъ дѣйствій прибылъ союзный главнокомандующій, германскій фельдмаршалъ графъ Вальдерзее. Назначеніе его состоялось по почину императора Вильгельма II и съ согласія Государя Императора.
   Безпорядки 1900 г. коснулись и Маньчжуріи. Но они получили здѣсь совершенно иной характеръ, чѣмъ смуты, разыгравшіяся въ другихъ провинціяхъ Сѣвернаго Китая. Въ Маньчжуріи не было взрыва народнаго негодованія, не было и народнаго возстанія. Здѣсь все дѣлалось по приказамъ, исходившими изъ Пекина и отъ враждебныхъ Россіи мѣстныхъ властей. Наибольшею злобою по отношенію къ русскимъ отличался Цицикарскій цзянь-цзюнь Шоу, еще въ февралѣ 1900 г. энергично начавшій комплектованіе и обученіе своихъ провинціальныхъ войскъ. Обнародованный 8 іюня Богдоханскій указъ о войнѣ съ иностранцами, не заключавшій въ себѣ никакой оговорки относительно Россіи, участіе русскихъ войскъ и судовъ во взятіи Таку и въ послѣдующемъ движеніи къ Пекину и наконецъ полученное 16 іюня въ Маньчжуріи извѣстіе о мобилизаціи войскъ Приамурскаго военнаго округа дали могучій толчокъ намѣреніямъ китайскихъ властей. Съ этого момента нападенія на русскихъ людей и на нашу еще строившуюся желѣзную дорогу, имѣвшія до тѣхъ поръ характеръ лишь единичныхъ явленій, приняли уже болѣе широкіе размѣры и начали производиться не случайнымъ сбродомъ, а регулярными войсками всѣхъ трехъ провинцій.
   Все это заставило и насъ принять къ защитѣ сооружаемаго пути и русскихъ людей самыя энергичныя мѣры. 26 іюня состоялось Высочайшее повелѣніе объ одновременной высылкѣ въ Маньчжурію отрядовъ изъ Хабаровска, Никольска-Уссурійскаго и Портъ-Артура. Въ то время, когда въ Сибирскомъ и Приамурскомъ военныхъ округахъ шли приготовленія къ отправкѣ этихъ войскъ, китайцы сами перешли въ наступленіе, 2 іюля открыли огонь по Благовѣщенску, а въ ночь на 5-ое перешли на лѣвый берегъ Амура и напали на русскіе посты. Въ результатѣ наши войска двинулись въ Маньчжурію и, разметавъ въ рядѣ боевъ и стычекъ нѣсколько китайскихъ скопищъ, черезъ два мѣсяца по открытіи военныхъ дѣйствій овладѣли всѣмъ краемъ и очистили желѣзнодорожную линію отъ непріятельскихъ силъ. Дальнѣйшая борьба свелась уже къ преслѣдованію отдѣльныхъ шаекъ, мѣшавшихъ окончательному возстановленію въ Маньчжуріи тишины и прочнаго покоя.
   Съ прекращеніемъ китайскихъ смутъ необходимо было сейчасъ же подумать о возстановленіи въ Поднебесной имперіи такого порядка, который или вернулъ бы встревоженную жизнь страны въ ея прежнее спокойное русло, или же, создавъ нѣчто новое, во всякомъ случаѣ положилъ бы конецъ враждебному отношенію Китая ко всѣмъ иностранцамъ. Этотъ вопросъ и занялъ собою послѣднюю треть 1900 и всю первую половину 1901 годовъ. Въ связи съ положеніемъ, принятымъ Россіею въ періодъ самыхъ смутъ, разработка указаннаго вопроса отчетливо выяснила, что взглядъ Россіи на событія, разыгравшіяся въ Китаѣ, и намѣренія русскаго правительства относительно будущаго рѣзко отличались отъ взглядовъ и намѣреній остальныхъ державъ.
   Въ то время, какъ представители послѣднихъ упорно проявляли стремленіе вызвать какое либо рѣшительное дѣйствіе своихъ правительствъ противъ тогдашняго китайскаго правительства и стоявшей во главѣ его вдовствующей императрицы, Россія, наоборотъ, желала остаться въ сторонѣ отъ всякихъ мѣръ "воздѣйствія" и "давленія". Имѣя общую съ Китаемъ границу на протяженіи болѣе 8 тыс. верстъ, сооружая въ Маньчжуріи желѣзную дорогу, на которой были заняты работою свыше 60 тыс. китайцевъ, не содержа на далекой окраинѣ большихъ, дорого стоющихъ силъ не только благодаря слабости Китая, но и благодаря его миролюбію, Россія желала насколько возможно избѣгнуть враждебныхъ дѣйствій противъ Китая и во всякомъ случаѣ по прекращеніи смутъ скорѣе возстановить съ Поднебесной имперіею прежнія отношенія добрыхъ сосѣдей. Событія оказались много сильнѣе миролюбивыхъ стремленій Россіи, и ей пришлось принять самое дѣятельное участіе и въ штурмѣ Таку, и въ осяхъ у Тяньцзина, и въ операціяхъ по пути на Пекинъ, и въ штурмѣ столичныхъ воротъ. Кромѣ того, ей пришлось выполнить совершенно самостоятельныя операціи въ Маньчжуріи и развернуть въ эти дни до 100 тыс. своихъ штыковъ и сабель.
   Тѣмъ не менѣе ея основные принципы по отношенію къ Китаю остались неизмѣнными. Россія рѣшительно заявила, что она не ведетъ войны со своимъ старымъ сосѣдомъ и направляетъ свои войска на его территорію съ единственною цѣлью: на Печилійскомь театрѣ -- для освобожденія миссій, а на Маньчжурскомъ -- для возстановленія порядка и обезпеченія строющейся желѣзнодорожной линіи. Въ своей циркулярной депешѣ отъ 27 іюня, къ которой примкнули и остальныя державы, Россія предлагала поддерживать общее согласіе этихъ державъ, сохранить въ Китаѣ его исконный государственный строй, устранять то, что могло бы повести къ раздѣлу Поднебесной имперіи, и наконецъ возстановить общими усиліями такое законное центральное правительство въ Пекинѣ, которое могло бы само обезпечить въ странѣ и порядокъ, и спокойствіе.
   Предвидя, что съ пріѣздомъ германскаго фельдмаршала операціи союзныхъ войскъ на Печилійскомъ театрѣ получатъ еще большее развитіе, русское правительство своевременно дало знать въ Берлинъ, что по достиженіи ближайше поставленныхъ ею цѣлей Россія "ни въ какомъ случаѣ не приметъ участія въ предпріятіяхъ, не вызываемыхъ насущною необходимостью, которыя находились бы въ противорѣчіи ея основнымъ взглядамъ на событія въ сопредѣльной Россіи Китайской имперіи".
   Передъ занятіемъ Пекина вице-адмиралу Алексѣеву было послано Высочайшее повеленіе ранѣе открытія рѣшительныхъ дѣйствій противъ китайской столицы во всякомъ случаѣ исчерпать всѣ мирныя средства къ тому, чтобы добиться выдачи посланниковъ со всѣми осажденными и водворенія ихъ въ безопасное мѣсто.
   Такъ какъ въ ночь съ 1 на 2 число союзныя войска уже входили въ Пекинъ, то эти инструкціи, посланныя 2 августа, запоздали, но въ нихъ былъ одинъ пунктъ, который еще могъ пригодиться, какъ указаніе, относившееся къ ближайшимъ днямъ послѣ взятія Пекина. "Если союзнымъ и нашимъ войскамъ", говорилось въ этомъ пунктѣ; "удастся освободить запертыя въ Пекинѣ посольства или если посольства прибудутъ къ союзнымъ войскамъ, то русскія войска должны быть пріостановлены до полученія новаго приказанія". Этимъ устранялась опасность, что послѣ своего появленія въ столицѣ Китая русскія войска, въ особенности при ближайшемъ примѣрѣ своихъ союзниковъ, предпримутъ нѣчто большее, чѣмъ уже достигнутое ими простое освобожденіе осажденныхъ миссій. Черезъ шесть дней по полученіи въ Петербургѣ извѣстій о вступленіи международныхъ войскъ въ Пекинъ русскимъ правительствомъ было принято еще одно рѣшеніе, стоявшее въ тѣсной связи съ его прежними заявленіями и дѣйствительными намѣреніями. Въ своей циркулярной депешѣ отъ 12 августа Россія объявляла, что съ самаго возникновенія безпорядковъ въ Китаѣ русское правительство было озабочено достиженіемъ двухъ цѣлей:
   1) огражденія русской миссіи и русскихъ подданныхъ въ Китаѣ отъ преступныхъ замысловъ китайскихъ мятежниковъ и 2) оказанія помощи пекинскому правительству въ его борьбѣ со смутою для скорѣйшаго возстановленія въ имперіи законнаго порядка вещей. Такъ какъ первая и главная задача была уже достигнута, а достиженіе второй представлялось до поры до времени затруднительнымъ вслѣдствіе отъѣзда изъ столицы самого Богдохана, императрицы-регентши и цзунъ-ли-ямыня, то русское правительство не видѣло никакихъ основаній для дальнѣйшаго пребыванія въ Пекинѣ иностранныхъ миссій и потому отзывало обратно къ Тяньцзину и своего посланника, и свои войска. Вмѣстѣ съ тѣмъ Россія объявляла, что она, по соглашенію со всѣми иностранными правительствами, не замедлитъ войти съ Китаемъ въ переговоры тотчасъ же, какъ только законное китайское правительство снова приметъ бразды правленія и назначитъ для этихъ переговоровъ представителей, снабженныхъ должными полномочіями.
   Въ той же депешѣ говорилось кромѣ того о намѣченномъ Россіею очищеніи Маньчжуріи и о Ньючжуанѣ.
   Русское правительство считало, что военная окупація китайской столицы для участія затѣмъ въ сильномъ давленіи на Китай во время предстоящихъ.переговоровъ составляетъ новую задачу, не отвѣчающую прежнимъ заявленіямъ того же правительства, что подобное участіе являлось бы заботою объ осуществленіи чуждыхъ Россіи цѣлей, что законное правительство Китая и дворъ Богдохана могутъ снова водвориться въ Пекинѣ не иначе, какъ по удаленіи международныхъ войскъ, и что всякая сдѣлка съ бѣжавшимъ правительствомъ и отсутствующимъ Дворомъ едва ли будетъ имѣть для нихъ достаточно обязательную силу впослѣдствіи.
   Кромѣ того русское правительство считало, что нахожденіе въ столицѣ различныхъ иностранныхъ контингентовъ, преслѣдующихъ разнообразныя цѣли, и полнѣйшая неурядица въ городѣ, охваченномъ анархіею, могутъ легко и даже неминуемо повести къ самымъ прискорбнымъ осложненіямъ.
   Въ виду этого по Высочайшему повелѣнію русскія войска ген. Линевича отошли изъ Пекина къ Тяньцзину, а 21 сентября переѣхалъ въ Тяньцзинъ и русскій посланникъ при китайскомъ Дворѣ г. Гирсъ. Примѣру Россіи вскорѣ послѣдовали Франція, Америка и Японія. Все это безспорно много облегчило состоявшееся вслѣдъ затѣмъ открытіе мирныхъ переговоровъ съ китайскимъ правительствомъ.
   Россія оказала поддержку Китаю и въ этихъ переговорахъ.
   Такъ, напримѣръ, она рѣшительно воспротивилась предложенію одной изъ державъ принять насильственныя мѣры съ цѣлью вернуть въ столицу Дворъ Богдохана. Затѣмъ она высказалась противъ смертной казни, потребованной остальными державами для главныхъ виновниковъ возстанія, и уклонилась отъ дальнѣйшаго участія въ преніяхъ по поводу этихъ наказаній. "Съ XVII вѣка, когда начались первыя международныя сношенія съ китайцами", писалъ Ѳ. Мартенсъ, "вплоть до послѣднихъ годовъ политика нашего правительства въ отношеніи Китая была проникнута государственными цѣлями добраго сосѣдства и мирныхъ торговыхъ оборотовъ". Та же политика восторжествовала, какъ видно изъ сказаннаго выше, и въ 1900 году.
   Заключительный протоколъ совѣщаній между иностранными державами и Китаемъ былъ подписанъ только 25 августа 1901 года. Китай давалъ извѣстное удовлетвореніе Германіи и Японіи за совершенныя въ Пекинѣ убійства ихъ представителей, соглашался на рядъ мѣръ, которыя, по мнѣнію державъ, должны были создать относительную безопасность ихъ миссій на будущее время, запрещалъ на два года ввозъ въ свои владѣнія оружія и боевыхъ припасовъ, признавалъ за державами право занять нѣкоторые пункты между столицею и моремъ, соглашался срыть форты въ Таку и тѣ укрѣпленія, которыя могли помѣшать свободному сообщенію между Пекиномъ и моремъ, и принималъ на себя обязательство уплатить державамъ вознагражденіе въ размѣрѣ 450 мил. хайгуаньскихъ ланъ или таэлей, въ томъ числѣ 130 1/2 мил. русскому правительству {450 мил. ланъ по курсу 1900 г. на наши деньги около 262 мил. руб., 130 1/2 мил. ланъ -- около 80 мил. руб.}. Вслѣдъ за подписаніемъ протокола, 4 (17) сентября началось очищеніе Пекина отъ послѣднихъ иностранныхъ войскъ, а съ 9 сентября очищеніе отъ нихъ и всей Печилійской провинціи.
   Но если счеты иностранныхъ державъ съ Китаемъ и были этимъ закончены, то расчетъ Россіи съ ея сосѣдомъ былъ отъ подобнаго конца еще, повидимому, очень далекъ. Было необходимо такъ или иначе опредѣлить будущую судьбу Маньчжуріи.
   Прежде всего можно было остаться въ Маньчжуріи навсегда, округливъ ею неудобную границу Приамурскаго края. Это рѣшеніе было тѣмъ законнѣе, что китайцы первые произвели нападеніе на русскую территорію и, слѣдовательно, Маньчжурія могла быть занята нами по простому праву завоеванія. Однако въ видахъ скорѣйшаго возстановленія дружескихъ сосѣдскихъ отношеній къ Китаю у насъ было рѣшено не присоединять какой-либо части Китая къ русскимъ владѣніямъ, а ограничиться принятіемъ мѣръ для спокойнаго и прочнаго пользованія Маньчжурскими желѣзными дорогами и для свободнаго плаванія нашихъ судовъ по р. Амуру.
   Взамѣнъ этого нужно было рѣшить и особый, какъ бы частный вопросъ, что же дѣлать съ Маньчжуріей до установленія окончательнаго мира съ Китайской имперіей. Указанный вопросъ былъ рѣшенъ уже въ октябрѣ 1900 года, когда въ Петербургѣ были выработаны такъ называемыя "Основанія русскаго правительственнаго надзора въ Маньчжуріи". Руководствуясь этими основаніями, вице-адмиралъ Алексѣевъ заключилъ въ январѣ 1901 г. особое соглашеніе съ Мукденскимъ, а генералъ Гродековъ съ Гиринскимъ цзянь-цзюнями. Главнымъ мотивомъ обоихъ соглашеніи являлось съ одной стороны желаніе положить конецъ царившей въ Маньчжуріи анархіи, а съ другой -- невозможность ввести въ эту область русскую администрацію, во-1-хъ, въ виду сопряженныхъ съ подобною мѣрою крупныхъ расходовъ, а во-2-хъ,-- за отсутствіемъ у насъ надлежаще подготовленнаго служебнаго персонала.
   Эти временныя соглашенія, водворяя въ Маньчжуріи извѣстный порядокъ, конечно, не предрѣшали собою ея окончательной судьбы. Послѣдняя должна была явиться предметомъ особаго соглашенія, заключеннаго на этотъ разъ уже не мѣстными властями, а центральными правительствами Россіи и Китая.
   Виновный въ смутахъ 1900 года, въ неожиданномъ нападеніи на нашу границу у Благовѣщенска, Китай долженъ былъ принять на себя по отношенію къ Россіи такія обязательства, которыя если не уничтожали бы совсѣмъ, то по крайней мѣрѣ предупреждали бы повтореніе у границъ Россіи новыхъ кровавыхъ явленій и ослабляли бы ихъ печальныя и тяжелыя послѣдствія.
   Исходною точкою для новыхъ переговоровъ съ Китаемъ послужили уже указанныя выше "Основанія русскаго правительственнаго надзора въ Маньчжуріи".
   Разсмотрѣнный и дополненный министрами иностранныхъ дѣлъ, военнымъ и финансовъ проектъ второго или главнаго соглашенія былъ 3 февраля переданъ китайскому посланнику въ Петербургѣ и кромѣ того сообщенъ по телеграфу и нашему посланнику въ Пекинѣ. Послѣдній долженъ былъ вести переговоры съ главными представителями Китая -- княземъ Циномъ и Лихунчжаномъ, изъ которыхъ первую роль игралъ, конечно, престарѣлый вице-король. Эти переговоры затянулись, такъ какъ на нѣкоторыя изъ статей проекта Китай сейчасъ же представилъ свои возраженія. Въ результатѣ почти всѣ измѣненія, предложенныя Китаемъ, за исключеніемъ двухъ и притомъ второстепеннаго характера, были нами приняты и успѣхъ дальнѣйшихъ переговоровъ казался обезпеченнымъ.
   Но эти надежды не оправдались. Отдѣльное соглашеніе Россіи съ Китаемъ встрѣтило такое рѣшительное противодѣйствіе Англіи и Японіи, къ которымъ примкнули потомъ Германія и Соединенные Штаты, такое недовольство въ провинціяхъ Южнаго Китая, находившагося подъ вліяніемъ той же Англіи, что участь соглашенія была рѣшена. 18 марта Китай сообщилъ англійскому и японскому правительствамъ, что, слѣдуя ихъ совѣтамъ, онъ отказывается отъ соглашенія съ Россіей и ожидаетъ обѣщанной ими помощи въ смыслѣ противодѣйствія русскимъ намѣреніямъ въ Маньчжуріи.
   Причина общаго сопротивленія этимъ планамъ заключалась въ томъ, что, по мнѣнію заинтересованныхъ на Дальнемъ Востокѣ державъ, намѣченный Россіей договоръ окончательно упразднялъ верховныя права Китая въ.Маньчжуріи и устанавливалъ надъ нею военный и политическій протекторатъ Россійской Имперіи. Въ частности -- Германія опасалась, что соглашеніе Китая съ Россіей повлечетъ за собою уменьшеніе его финансовыхъ средствъ и Китай окажется не въ силахъ выполнить свои денежныя обязательства, а Соединенные Штаты боялись, что примѣру Россіи, якобы закрѣплявшей за собою Маньчжурію, могли послѣдовать Англія и Германія, которыя при этомъ еще болѣе уменьшили бы общую площадь такого почти нетронутаго и выгоднаго рынка, какимъ являлся Китай. Точная редакція нашего проекта оставалась однако для иностранныхъ державъ неизвѣстною, и эти державы невольно смѣшивали въ одно и статьи простого проекта, и пункты соглашенія, уже состоявшагося въ Маньчжуріи между нашими и китайскими властями.
   21 марта, въ особой циркулярной депешѣ къ русскимъ представителямъ заграницею, министръ иностранныхъ дѣлъ объявлялъ, что Россія въ свою очередь отказывается отъ какихъ бы то ни было дальнѣйшихъ переговоровъ по предмету соглашенія и, оставаясь неукоснительно вѣрною своей первоначальной, неоднократно заявленной программѣ, будетъ спокойно выжидать дальнѣйшаго хода событій. При этомъ русскій министръ разъяснялъ, что отдѣльное соглашеніе между Россіею и Китаемъ предполагалось заключить съ тѣмъ, чтобы, какъ только окажется возможнымъ, приступить къ постепенному выполненію заявленнаго Россіею намѣренія,-- возвратить Китаю всю Маньчжурію.
   Главную роль въ воздѣйствіи на Китай съиграла въ эти дни Японія. Возбужденное слухами о какомъ-то русско-китайскомъ соглашеніи, опредѣлившемъ собою участь Маньчжуріи, японское общественное мнѣніе вмѣстѣ съ японскою печатью потребовали отъ правительства самыхъ твердыхъ и рѣшительныхъ дѣйствій. Въ результатѣ Японія сдѣлала все, чтобы помѣшать нашему соглашенію. Она грозила Китаю войной въ случаѣ подписанія договора и, наоборотъ, обѣщала ему свою поддержку въ случаѣ столкновенія съ Россіею. Она говорила, что при успѣхѣ Россіи въ этихъ переговорахъ сейчасъ же произойдетъ раздѣлъ Китая, и вмѣстѣ съ тѣмъ увѣряла, что въ свое время добьется очищенія Маньчжуріи отъ русскихъ войскъ. "Національная лига", предводимая принцемъ Конойе, открыто требовала, чтобы Японія взялась за оружіе для спасенія цѣлости Китайской имперіи. 19 февраля японскій посланникъ имѣлъ очень крупное объясненіе съ Лихунчжаномъ, открыто угрожалъ ему и въ заключеніе сказалъ, что устами Лихунчжана говоритъ не китаецъ, а русскій. 12 марта японскій посланникъ въ Петербургѣ сдѣлалъ попытку потребовать объясненій отъ русскаго министра иностранныхъ дѣлъ. Графъ Ламздорфъ отклонилъ эту попытку, заявивъ, что соглашеніе, о которомъ говоритъ японскій посланникъ, касается только двухъ независимыхъ державъ и должно быть заключено безъ вмѣшательства постороннихъ государствъ.
   Настойчивое сопротивленіе, оказанное намъ Японіею уже не по Корейскому, а по Маньчжурскому вопросу, отчетливо указывало на то, что оба вопроса слились, въ сущности, въ одинъ, что теперь и Маньчжурія включена Японіей въ кругъ ея наиболѣе жизненныхъ интересовъ на Дальнемъ Востокѣ. Поднимая, кромѣ Корейскаго, еще и Маньчжурскій вопросъ, Японія съ одной стороны создавала себѣ при новыхъ переговорахъ съ Россіей широкое поле для мнимыхъ уступокъ, а съ другой стороны обезпечивала себѣ и помощь тѣхъ государствъ, которыя были заинтересованы въ этой области, какъ въ извѣстномъ рынкѣ. Изъ первыхъ же только что приведенныхъ объясненій графа Ламздорфа съ представителемъ Японіи выяснилась и точка зрѣнія русскаго правительства на вопросъ о Маньчжуріи. У насъ считали, что послѣдній касается только Россіи и Китая, какъ двухъ независимыхъ и самостоятельныхъ государствъ, необязанныхъ давать другимъ отчета въ своихъ взаимныхъ отношеніяхъ и ооязательствахъ. Такимъ образомъ въ эти дни выяснилось еще одно изъ главнѣйшихъ противорѣчій, существовавшихъ во взглядахъ русскаго и японскаго правительствъ,-- противорѣчій, сохранившихъ свою силу и въ періодъ послѣднихъ переговоровъ между Петербургомъ и Токіо.
   Переговоры съ Китаемъ возобновились лѣтомъ 1901 г., когда въ Пекинѣ заканчивались его же переговоры съ остальными державами. На этотъ разъ самый починъ въ возобновленіи исходилъ отъ Китая. Дабы не вызвать новаго недовольства среди европейскихъ державъ, въ Петербургѣ было рѣшено, что съ китайскимъ правительствомъ будетъ заключено два соглашенія -- одно представителями министерства иностранныхъ дѣлъ, другое -- представителями министерства финансовъ и въ частности Русско-Китайскаго банка. Первое должно касаться только вопроса о передачѣ Маньчжуріи и объ уходѣ оттуда русскихъ войскъ, короче говоря, вопроса объ эвакуаціи, а второе -- желѣзнодорожныхъ и промышленныхъ концессій. Но и эти переговоры успѣхомъ не увѣнчались. Лихунчжанъ затягивалъ все дѣло, а въ довершеніе всего неожиданно предложилъ такія измѣненія, на которыя Россія при всемъ предупредительномъ отношеніи къ Китаю согласиться уже не могла. Послѣдовавшая 24 октября смерть Лихунчжана затянула переговоры еще на одинъ мѣсяцъ. На помощь къ Китаю явились иностранныя державы, т. е. Англія, Японія и Соединенные Штаты. Особенное недовольство порождало среди нихъ намѣченное нами соглашеніе о концессіяхъ. 21 января Соединенными Штатами были одновременно сдѣланы по этому поводу заявленія и въ Пекинѣ, и въ Петербургѣ. Въ заявленіи говорилось, что Америкѣ приходится съ тревогою взирать на то соглашеніе, которымъ Китай предоставилъ бы какому-нибудь промышленному обществу (на этотъ разъ Русско-Китайскому банку) исключительныя права на своей территоріи, что Китай, установивъ подобную монополію, нарушилъ бы договоры, уже заключенные имъ съ иностранными державами, кромѣ того ограничилъ бы подобнымъ актомъ свои верховныя права и уменьшилъ бы средства импёріи, необходимыя ей для выполненія своихъ обязательствъ. Вслѣдъ за этимъ заявленіемъ на Дальній Востокъ пришла неожиданная вѣсть объ англо-японскомъ союзномъ договорѣ. Если указанное заявленіе, по донесеніямъ нашего посланника въ Пекинѣ, очень подняло духъ китайцевъ, то послѣдняя вѣсть прямо вселила въ нихъ твердую увѣренность, что Китай добьется очищенія нами Маньчжуріи и безъ стѣснительныхъ условій особаго соглашенія.
   29 января князь Цинъ далъ знать представителю министерства финансовъ, что вслѣдствіе категорическихъ протестовъ со стороны другихъ державъ по поводу соглашенія съ Русско-Китайскимъ банкомъ онъ вынужденъ отказаться отъ дальнѣйшихъ переговоровъ по этому предмету. Это былъ уже второй отказъ Китая отъ соглашенія съ нами, сдѣлавшій совершенно безплодными нѣсколько мѣсяцевъ бесѣдъ, совѣщаній и споровъ. Вопросъ о Маньчжуріи по прежнему остался въ малоопредѣленномъ и незаконченномъ видѣ.
   Между тѣмъ англо-японскій союзъ положилъ на Дальнемъ Востокѣ начало новому порядку вещей и совершенно видоизмѣнилъ [бывшую здѣсь обстановку. Въ лицѣ Англіи Японія получала такую крупную поддержку, которая позволяла ей еще настойчивѣе добиваться осуществленія всѣхъ намѣченныхъ ею цѣлей.
   Переговоры объ англо-японскомъ соглашеній начались еще въ апрѣлѣ 1901 г., были затѣмъ очень скоро прерваны и возобновились лишь въ сентябрѣ мѣсяцѣ, когда въ новомъ кабинетѣ генерала Катцура была окончательно выработана программа внѣшней японской политики. Между тѣмъ въ ноябрѣ мѣсяцѣ прибылъ въ Европу маркизъ Ито и прослѣдовалъ въ Петербургъ, гдѣ частнымъ образомъ поднялъ вопросъ о русско-японскомъ соглашеніи. Обѣ стороны обмѣнялись проектами будущаго договора {Причемъ нашъ проектъ былъ дополнительно посланъ маркизу Ито въ Берлинъ, такъ какъ маркизъ Ито, не дождавшись нашей отвѣтной ноты, направилъ свой путь въ другія европейскія столицы.}, но къ соглашенію придти не могли. Сдѣлавъ небольшія поправки къ тексту маркиза Ито, графъ Ламздорфъ дополнилъ японскій проектъ двумя новыми статьями, изъ которыхъ въ первой Японія должна была принять на себя обязательство посылать въ Корею въ опредѣленныхъ для сего случаяхъ лишь самое ограниченное количество войскъ, отзывать ихъ тотчасъ по минованіи въ нихъ надобности и при этомъ не передвигать ихъ за предѣлы извѣстной, заранѣе опредѣленной зоны у русско-корейской границы, а во второй -- Японія должна была признать преимущественныя права Россіи во всѣхъ прилегающихъ къ русской границѣ областяхъ Китайской имперіи и не препятствовать соотвѣтствующей свободѣ русскихъ дѣйствій въ этихъ областяхъ. Кромѣ того, по проекту гр. Ламздорфа, право Японіи помогать Кореѣ своими совѣтами было обусловлено необходимостью предварительнаго соглашенія съ Россіей. Маркизъ Ито нашелъ русскія условія невыгодными и обѣщалъ прислать отвѣтъ въ окончательной формѣ уже по своемъ возвращеніи въ Токіо, т. е. по разсмотрѣніи проекта графа Ламздорфа японскимъ правительствомъ. Отвѣтъ пришелъ однако значительно раньше, такъ какъ 17 января 1902 года, еще во время нахожденія Ито въ Европѣ, было получено извѣстіе о состоявшемся между Великобританіею и Японіею спеціальномъ соглашеніи относительно Китая и Кореи.
   Устанавливая независимость и территоріальную цѣлость этихъ странъ, новое соглашеніе обязывало союзниковъ оказывать другъ другу вооруженную помощь, если какая либо изъ договаривающихся сторонъ при охраненіи своихъ интересовъ въ Китаѣ или Кореѣ вступитъ въ столкновеніе съ другою державою и къ послѣднему присоединится еще одна или нѣсколько державъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ обѣ стороны говорили о своихъ спеціальныхъ интересахъ,-- англійскихъ въ Китаѣ и японскихъ въ Кореѣ, и признавали за другою стороною право принимать необходимыя мѣры для охраны этихъ интересовъ въ потребныхъ случаяхъ. Такимъ образомъ, въ лицѣ Японіи Англія нашла на Дальнемъ Востокѣ такого союзника, интересы котораго не только вполнѣ совпадали съ ея собственными интересами, но который кромѣ того могъ выставить и сухопутную армію, болѣе солидную, чѣмъ ея армія, а морскіяюилы болѣе значительныя, чѣмъ силы русской Тихоокеанской эскадры. Въ свою очередь Японія получала въ свои руки два недостававшихъ ей для новой борьбы на Азіатскомъ материкѣ фактора,-- возможность достать деньги и получить нравственную поддержку, легко способную перейти въ болѣе существенную матеріальную помощь. Заканчивая въ 1902 г. программу своихъ вооруженій, направленныхъ противъ Россіи, Японія послѣ соглашенія съ Англіей уже не боялась, что при осуществленіи ею широкихъ плановъ на Азіатскомъ материкѣ она окажется такою же изолированною и предъ такимъ же могучимъ союзомъ, какъ это уже было съ нею въ 1895 году, въ періодъ Симоносекскихъ переговоровъ.
   Англо-японскій договоръ имѣлъ за собою три послѣдствія: онъ окончательно увлекъ Японію въ сферу политическихъ интересовъ западныхъ державъ со всѣми могущими произойти отсюда явленіями, затѣмъ онъ заставилъ Японію, какъ союзницу Англіи, имѣвшей главные интересы не въ Кореѣ, а въ Маньчжуріи, окончательно включить послѣднюю во всѣ дальнѣйшіе переговоры съ Россіей. А это, въ свою очередь, создавало извѣстныя трудности для новаго русско-японскаго соглашенія, такъ какъ русское правительство въ сущности никогда не могло отрѣшиться отъ принципа, что вопросъ о Маньчжуріи -- это дѣло только Россіи и Китая. Наконецъ, доставивъ полное удовлетвореніе самолюбію Японіи, тотъ же договоръ усилилъ шовинизмъ японцевъ, получившихъ увѣренность, что отнынѣ, съ заключеніемъ новаго союза, японское правительство не останется одинокимъ въ преслѣдуемыхъ имъ на Дальнемъ Востокѣ обширныхъ задачахъ.
   Англо-японскій союзъ, явно направленный противъ Россіи, произвелъ всюду настолько сильное впечатлѣніе, что явилась безусловная надобность въ такомъ актѣ, который смягчилъ бы это впечатлѣніе и въ моральной, и въ политической области. Въ силу этихъ соображеній 6 марта 1902 г. Россія и Франція обнародовали особую декларацію, въ которой говорилось, что "вынужденныя не терять "изъ виду возможности либо враждебныхъ дѣйствій другихъ державъ, "либо повторенія безпорядковъ въ Китаѣ, могущихъ нарушить цѣлость и свободное развитіе Поднебесной имперіи въ ущербъ ихъ "взаимнымъ интересамъ,-- оба союзныя правительства предоставляютъ "себѣ въ такомъ случаѣ озаботиться принятіемъ соотвѣтствующихъ "мѣръ въ охраненіи этихъ интересовъ".
   Вслѣдъ за указанными актами послѣдовало возобновленіе переговоровъ съ Китаемъ. Русское правительство отказалось на этотъ разъ отъ мысли продолжать переговоры о концессіяхъ и рѣшило ограничиться только тѣми условіями, которыя касались эвакуаціи. Въ свою очередь иностранныя державы удержались отъ прежняго вмѣшательства въ эти переговоры и 26 марта 1902 года, послѣ ряда проволочекъ и безконечныхъ редакціонныхъ поправокъ, соглашеніе между Россіею и Китаемъ по поводу Маньчжуріи было наконецъ подписано.
   Въ ст. I означеннаго договора говорилось, что "Русскій Императоръ, желая явить новое доказательство Своего миролюбія и дружественныхъ чувствъ къ Его Величеству Богдохану, не взирая на то, что съ пограничныхъ пунктовъ Маньчжуріи сдѣланы были первыя нападенія на мирныя русскія поселенія", соглашался на возстановленіе въ Маньчжуріи власти китайскаго правительства, признавалъ эту область составною частью Китайской имперіи и возвращалъ ее Китаю.
   Во 2 статьѣ китайское правительство принимало на себя обязательство во-1-хъ всѣми мѣрами охранять желѣзную дорогу и находящихся на ея службѣ лицъ, а во-2-хъ оградить въ Маньчжуріи безопасность какъ всѣхъ вообще пребывавшихъ тамъ русскихъ подданныхъ, такъ и всѣхъ учреждаемыхъ ими предпріятій. Въ свою очередь русское правительство соглашалось постепенно вывести свои войска изъ предѣловъ Маньчжуріи съ такимъ расчетомъ, чтобы въ теченіе шести мѣсяцевъ по подписаніи соглашенія была очищена отъ русскихъ войскъ юго-западная часть Мукденской провинціи до р. Ляохэ (съ передачею Китаю имѣвшихся здѣсь желѣзныхъ дорогъ), въ теченіе слѣдующихъ шести мѣсяцевъ была бы очищена остальная часть Мукденской провинціи и Гиринская провинція, а въ теченіе послѣднихъ шести мѣсяцевъ были бы выведены русскія войска и изъ провинціи Хейлунцзянъ {Цицикарская провинція.}.
   Затѣмъ остальныя статьи касались возвращенія Китаю находившихся въ нашихъ рукахъ желѣзнодорожныхъ линій Шанхайгуань -- Инкоу -- Синьминтинъ, возмѣщенія Россіи затратъ, произведенныхъ ею на возстановленіе и эксплоатацію этихъ дорогъ, и ограничивали права Китая по содержанію въ Маньчжуріи войскъ, по охранѣ упомянутыхъ желѣзныхъ дорогъ и по прокладкѣ новыхъ линій въ Южной Маньчжуріи.
   Передача въ руки китайской администраціи Ньючжуана (Инкоу) должна была состояться лишь по удаленіи изъ этого порта иностранныхъ отрядовъ и десантовъ и по возвращеніи китайцамъ города Тяньцзина, находившагося въ международномъ управленіи. Такая же оговорка была сдѣлана и во 2 статьѣ соглашенія относительно очищенія Маньчжуріи. Русское правительство принимало на себя обязательство постепеннаго вывода своихъ войскъ изъ этой области только въ томъ случаѣ, "буде не возникнетъ смутъ и образъ дѣйствій другихъ державъ тому не воспрепятствуетъ".
   Во исполненіе новаго договора мѣстность съ западу отъ р. Ляохэ была очищена русскими войсками вполнѣ своевременно, т. е. къ 26 сентября. Тогда же состоялась и передача Китаю имѣвшихся здѣсь желѣзныхъ дорогъ.
   Успокоеніе, внесенное въ дѣла Дальняго Востока договоромъ 26 марта, сейчасъ же сказалось и въ возобновленіи переговоровъ между Россіей и Японіей. Состоявшаяся же лѣтомъ 1902 г. поѣздка по Россіи принца Комацу и графа Мацуката, оказанное имъ широкое гостепріимство, пріемъ, встрѣченный въ Японіи русскимъ представителемъ, сопровождавшимъ принца, внесли въ русско-японскія отношенія замѣтную перемѣну къ лучшему. Въ результатѣ въ августѣ того же года японцы препроводили въ Петербургъ новый проектъ русско-японскаго соглашенія о Корейскомъ полуостровѣ.
   Устанавливая взаимную гарантію независимости и территоріальной неприкосновенности и Китая, и Кореи, устанавливая взаимное обязательство не пользоваться какою-либо частью Корейской территоріи для военныхъ или стратегическихъ цѣлей, этотъ проектъ вмѣстѣ съ тѣмъ предоставлялъ Японіи исключительныя права въ Кореѣ и предусматривалъ прекращеніе всѣхъ прежнихъ русско-японскихъ соглашеній, касавшихся Корейскаго полуострова. Взамѣнъ этого Токійскій кабинетъ готовъ былъ признать арендный договоръ на Квантунскую область и свободу дѣйствій Россіи по охранѣ ея желѣзнодорожныхъ правъ и интересовъ въ провинціяхъ Маньчжуріи.
   Японскія предложенія были подвергнуты у насъ самому тщательному обсужденію, но въ концѣ концовъ признаны непріемлемыми, и тѣмъ не менѣе назначенному весною 1903 г. посланникомъ въ Японіи барону Розену было поручено "воспользоваться мирнымъ настроеніемъ въ Токіо и, возобновивъ переговоры по Корейскимъ дѣламъ, приложить всѣ старанія къ разрѣшенію существующихъ недоразумѣній".
   Между тѣмъ къ началу 1903 г. Японія успѣла постепенно пріобрѣсти такое вліяніе въ Китаѣ, что японская печать уже открыто говорила о возможности формальнаго союза между двумя родственными имперіями, къ которымъ примкнетъ и Корея. Созданная же такимъ путемъ коалиція желтыхъ государствъ должна была, по предположеніямъ японцевъ, явиться несомнѣнно надежнымъ противовѣсомъ для замысловъ Россіи на Дальнемъ Востокѣ.
   Очевидно, что въ свою очередь и Россіи необходимо было принять теперь же какія-нибудь мѣры для встрѣчи и разрушенія новыхъ японскихъ плановъ. Уже потерявъ до нѣкоторой степени свои прежнія позиціи въ Кореѣ, мы могли весьма скоро утратить свое вліяніе и въ Маньчжуріи, гдѣ съ 1896 и 1898 гг. сосредоточились для насъ весьма существенные и жизненные интересы. Явилась мысль хоть отчасти вернуть себѣ свое прежнее положеніе въ Кореѣ и въ то же время, очищая во исполненіе договора съ Китаемъ Маньчжурію, отнюдь не допустить появленія здѣсь того враждебнаго намъ элемента, который могъ стать грозою для нашихъ желѣзнодорожныхъ линій и положить начало новой анархіи въ этой области. Первое стремленіе вылилось въ открытіи нами работъ на р. Ялу, а второе -- въ пріостановкѣ нами вывода нашихъ войскъ изъ предѣловъ Маньчжуріи.
   Въ моментъ ликвидированія нашихъ начинаній въ Кореѣ на международномъ рынкѣ появилась весьма важная лѣсная концессія въ Сѣверной Кореѣ. Она принадлежала Владивостокскому купцу Ю. И. Бринеру, который пріобрѣлъ ее отъ Корейскаго правительства 29 августа 1896 г. на двадцатилѣтній срокъ, съ обязательствомъ проявить лѣсопромышленную дѣятельность на Ялу не позже 28 августа 1901 г. Концессія распространялась на бассейны двухъ рѣкъ -- Тумени и Ялу, вдоль всей Сѣверной Кореи отъ моря и до моря на протяженіи около 800 вер., причемъ на югѣ она включала важные въ военномъ отношеніи горные проходы. Держатель концессіи получилъ право строить тамъ дороги, проводить телеграфъ, возводить зданія, содержать пароходы и проч., такъ что становился на весь 20-лѣтній концессіонный срокъ фактическимъ хозяиномъ Сѣверной Кореи.
   Надежда Бринера на сборъ капитала, потребнаго для лѣсной операціи и другихъ предпріятій, не оправдалась и концессія поступила въ продажу. Тогда въ Петербургѣ, по иниціативѣ нѣсколькихъ частныхъ лицъ, главнымъ образомъ отставного д. ст. сов. А. М. Безобразова, было рѣшено эту концессію купить, во-1-хъ, въ виду того крупнаго военно-политическаго значенія, которое она могла получить, а во-2-хъ, и въ виду той опасности, которая грозила, на его взглядъ, русскимъ интересамъ, если бы Вринеровскія права попали въ руки англичанъ или японцевъ.
   Основная мысль А. М. Безобразова заключалась въ томъ, что наше движеніе въ Маньчжурію грозитъ намъ осложненіями и опасно безъ надлежащаго и надежнаго обезпеченія. Послѣднее должно было заключаться въ политическихъ соглашеніяхъ съ Франціей и Германіей, въ созданіи на Дальнемъ Востокѣ головныхъ войсковыхъ частей, настолько сильныхъ, чтобы онѣ могли сдержать первый натискъ противника до прибытія изгь Россіи подкрѣпленій, и, наконецъ, въ заблаговременномъ занятіи выгодныхъ стратегическихъ позицій. Одною изъ такихъ позицій и являлась, по его мнѣнію, линія рр. Тумени и Ялу. Имѣя ее въ своихъ рукахъ, мы могли быть спокойны за безопасность нашихъ владѣній по Амуру и за наше положеніе въ Маньчжуріи, такъ какъ тыловыя сообщенія Портъ-Артура получили бы надежное обезпеченіе. При этомъ получалась бы кратчайшая государственная граница, опирающаяся на естественныя преграды, т. е. на трудно проходимый горный хребетъ въ Сѣверной Кореѣ и морской берегъ. Кромѣ того, занятіе линіи Тумень -- Ялу отвѣчало и другой мысли А. М. Безобразова -- его стремленію окружить Маньчжурію съ востока и съ юга, дабы утвердить въ ней преобладающее военно-политическое вліяніе Россіи. Включать Маньчжурію въ наши предѣлы онъ считалъ невозможнымъ, но подчинить ее нашему вліянію онъ считалъ необходимымъ. Въ составъ заслона или кольца, охватывающаго эту область, должны были войти Портъ-Артуръ и Корея, въ особенности ея сѣверная часть. Такъ какъ Портъ-Артуръ уже былъ въ нашей власти, то оставалось въ той или иной формѣ подчинить себѣ если не всю, то по крайней мѣрѣ хотя бы Сѣверную Корею. Наконецъ, при помощи Бринеровской концессіи можно было, по расчетамъ А. М. Безобразова., расширить впослѣдствіи и нашу торгово-промышленную дѣятельность въ Кореѣ и Восточной Азіи.
   Поднятый А. М. Безобразовымъ вопросъ былъ признанъ имѣющимъ государственную важность. Въ виду этого на средства Кабинета была тогда же отправлена въ Сѣверную Корею спеціальная экспедиція, которая, помимо всесторонняго изслѣдованія края, должна была опредѣлить, въ какомъ состояніи находятся здѣсь лѣсныя насажденія, имѣются ли на концессіонной территоріи японцы и безспорны ли юридическія права самой концессіи. Экспедиція принесла свѣдѣнія, что весь раіонъ Тумени и Ялу можетъ легко сдѣлаться источникомъ крупныхъ богатствъ и слѣдовательно подспорьемъ въ тѣхъ громадныхъ расходахъ, которыхъ неминуемо потребуетъ наше новое положеніе на Дальнемъ Востокѣ.
   Но самая организація дѣла долго не удавалась. Вначалѣ нельзя было собрать никакихъ частныхъ капиталовъ для предпріятія, затѣмъ, когда деньги все же нашлись, произошло возстаніе боксеровъ и наше появленіе въ Сѣверной Кореѣ пришлось отложить до болѣе удобныхъ дней. Въ 1901 г. Безобразовъ вновь вернулся къ осуществленію своихъ плановъ, но соглашеніе 26 марта нанесло ему еще одинъ серьезный ударъ. Онъ видѣлъ въ этомъ соглашеніи новое ослабленіе Россіи, прямую угрозу Портъ-Артуру и всему положенію Россіи не только въ Маньчжуріи, но и вообще на Дальнемъ Востокѣ. Въ виду этого надлежало, по его мнѣнію, спасать хоть то, что было возможно спасти. Нужно было оставить пока въ сторонѣ широкіе планы объ осуществленіи какой-то Восточно-Азіатской компаніи и поторопиться удержать за собою хотя бы только лѣсную концессію на Ялу, дабы не допустить туда японцевъ еще до войны.
   Но концессія, лежавшая на лѣвомъ берегу Ялу, пріобрѣтала полное значеніе только въ томъ случаѣ, если мы распространяли свои хозяйственныя функціи и на правый или китайскій берегъ рѣки. Однако всѣ усилія русскихъ людей получить такую же концессію и на этомъ берегу успѣхомъ не увѣнчались. Препятствія были встрѣчены какъ со стороны Мукденскаго цзянь-цзюня, такъ и въ самомъ Пекинѣ. Лишь послѣ особыхъ хлопотъ удалось получить отъ цзяньцзюня предварительное разрѣшеніе на годовую рубку лѣса въ неограниченномъ количествѣ.
   Для выгоднаго использованія такого краткаго по времени разрѣшенія нельзя было терять ни одного дня. Въ началѣ ноября 1902 года на Ялу и въ Портъ-Артурѣ закипѣла работа. Дабы поставить начинавшееся дѣло на прочное основаніе, объединить дѣятельность младшихъ исполнителей и въ то же время устранить послѣднія имѣвшіяся тамъ препятствія, А. М. Безобразовъ въ концѣ 1902 года лично выѣхалъ на Дальній Востокъ.
   Наступилъ 1903 годъ, а вмѣстѣ съ тѣмъ приближался и второй срокъ эвакуаціи -- 26-ое марта.
   Циркулярная депеша отъ 12 августа 1900 года, говорившая о твердомъ намѣреніи русскаго правительства очистить Маньчжурію, была подсказана желаніемъ сохранить для Россіи "вѣковую дружбу Китая". Расчеты эти не оправдались. Китай перешелъ на сторону нашихъ враговъ. Наступило разочарованіе. Тѣмъ временемъ въ самомъ Китаѣ безпорядки не прекращались и съ ними уже не могли здѣсь справиться ни китайскія власти, ни китайскія войска. Вмѣстѣ съ тѣмъ волновалась и Маньчжурія, постепенно наполняемая хунхузскими шайками. Являлось полное основаніе предполагать, что нашему желѣзнодорожному пути грозитъ прежняя опасность. Въ то же время не только чувствовалось, но имѣлись даже и замѣтные признаки того, что вслѣдъ за нашимъ уходомъ изъ Маньчжуріи туда и въ сосѣднія сть нею области Китая нагрянутъ иностранцы. Послѣдніе уже требовали отъ Китая уступки нѣкоторыхъ пунктовъ по Ляохэ, допущенія консуловъ въ Маньчжурію, открытія въ этой области новыхъ портовъ для иностранной торговли. На рѣкѣ Ляохэ подъ торговымъ флагомъ смѣшаннаго японо-китайскаго товарищества уже появились японскіе агенты. Изъ Шанхая приходили вѣсти, что тамъ ждутъ нашего ухода многіе иностранцы, заручившіеся концессіями въ Маньчжуріи. Если бы мечты иностранцевъ осуществились, то у нашихъ границъ появился бы элементъ, вызывавшій своимъ образомъ дѣйствій извѣстную непріязнь народа, другими словами -- создалась бы еще въ большей степени вся обстановка, породившая кровавое возстаніе 1900 г. Такимъ образомъ казалось, что съ нашимъ уходомъ изъ Маньчжуріи двѣ задачи, къ которымъ стремилось русское правительство -- обезпечить безопасность желѣзной дороги и обезпечить многоверстную границу Россіи съ Китаемъ -- останутся недоступными для выполненія. Соглашеніе, состоявшееся 26 марта, не давало достаточнаго обезпеченія. Немудрено, если въ минуту, когда приходилось осуществить это соглашеніе въ дѣйствительности, т. е. начать очищеніе Маньчжуріи, сейчасъ же и сказались его недостатки. Необходимо было или отмѣнить договоръ, или его дополнить. Остановились на дополненіи. Въ результатѣ создался вопросъ о такъ называемыхъ "гарантіяхъ".
   Выработанныя нашимъ посланникомъ въ Китаѣ г. Лессаромъ требованія о гарантіяхъ были пересмотрѣны затѣмъ на двухъ совѣщаніяхъ, происходившихъ 11 и 25 января въ Петербургѣ, и 5 апрѣля были предъявлены китайскому правительству. Сущность этихъ требованій сводилась къ полученію отъ Китая надежнаго обезпеченія въ томъ, что послѣ ухода русскихъ войскъ изъ Маньчжуріи законные интересы Россіи въ пограничныхъ съ Имперіею областяхъ не будутъ нарушены ни Китаемъ, ни другими державами. Въ частности, предполагалось, во-1-хъ, обезпечить насколько возможно Китайскую Восточную желѣзную дорогу отъ новаго погрома, во-2-хъ, не допустить иностранцевъ въ мѣстности нами очищаемыя и, въ-3-хъ, облегчить задачу русскимъ войскамъ въ томъ случаѣ, если бы имъ снова пришлось водворять въ Маньчжуріи тишину и порядокъ. Относительно эвакуаціи Маньчжуріи было рѣшено, что къ установленному въ соглашеніи 26 марта 1902 года сроку будетъ очищена только одна Мукденская провинція. Гиринская же провинція, которая должна была освободиться отъ русскихъ войскъ одновременно съ Мукденской, будетъ раздѣлена на двѣ части, причемъ южная часть будетъ очищена въ зависимости отъ принятія Китаемъ требованій, поставленныхъ нами въ первую очередь, а сѣверная вмѣстѣ съ Цицикарскою провинціею по принятіи второй части тѣхъ же требованій. Наконецъ г. Инкоу предполагалось передать Китаю вмѣстѣ съ южною частью Гиринской провинціи. Китай нашелъ, что предъявленныя ему требованія противорѣчатъ его самостоятельности, и отвѣчалъ уклончиво. Въ результатѣ наши условія были значительно смягчены, а отъ нѣкоторыхъ требованій мы даже совсѣмъ отказались. Самое предъявленіе новыхъ условій состоялось однако лишь въ августѣ мѣсяцѣ.
   Между тѣмъ прибывшій на Дальній Востокъ А. М. Безобразовъ рѣшилъ немедленно же приступить къ полной эксплоатаціи лѣсовъ на корейскомъ берегу. Но еще ранѣе этого необходимо было установить самый бдительный надзоръ за рубкою и сплавомъ лѣса по той же рѣкѣ. Съ этою цѣлью около 10 марта на р. Ялу была отправлена партія лѣсной охранной стражи, имѣвшая въ своемъ составѣ уволенныхъ въ запасъ сибирскихъ стрѣлковъ. Кромѣ того необходимость устройства лѣсопильнаго завода и складовъ.заставила агентовъ Ялуцзянской компаніи обосноваться у самаго устья р. Ялу въ мѣстечкѣ Іонампо. Появленіе нашей лѣсной стражи на берегахъ р. Ялу и начавшіяся здѣсь работы въ связи съ несостоявшимся 26 марта выводомъ русскихъ войскъ изъ Мукденской провинціи казались новымъ проявленіемъ активной дѣятельности русскихъ людей по отношенію къ Кореѣ и окончательнымъ рѣшеніемъ судьбы, ожидавшей Маньчжурію. Все это, въ свою очередь, не могло не вызвать замѣтной тревоги и въ Японіи, и въ Китаѣ и вызвало со стороны Англіи, Америки и той же Японіи серьезное противодѣйствіе русскимъ планамъ.
   Матеріалъ, привезенный А. М. Безобразовымъ изъ его поѣздки, сдѣланныя имъ указанія на слабость нашего военнаго положенія на Дальнемъ Востокѣ, на крупное значеніе для насъ линіи р. Ялу, на неосвѣдомленность петербургскихъ канцелярій по отношенію къ дальневосточнымъ дѣламъ, на рознь, существовавшую на Дальнемъ Востокѣ между отдѣльными вѣдомствами, и на промахи, допущенные нами здѣсь въ области финансовой и экономической политики, послужили предметомъ всесторонняго обсужденія въ Петербургѣ. Для объединенія на Дальнемъ Востокѣ всѣхъ вѣдомствъ въ одномъ направленіи было учреждено 30 іюля намѣстничество, въ раіонъ котораго вошли Приамурское генералъ-губернаторство и Квантунская область. Для уничтоженія неосвѣдомленности высшихъ правительственныхъ учрежденій былъ учрежденъ "Особый комитетъ по дѣламъ Дальняго Востока", который долженъ былъ согласовать распоряженія главнаго начальника на Дальнемъ Востокѣ съ общегосударственными видами и дѣятельностью министерствъ. Кромѣ того было рѣшено: образовать на мѣстѣ, т. е. въ Портъ-Артурѣ, особое совѣщаніе, которое своими постановленіями могло бы, во-1-хъ, устранить нашу неподготовленность на Дальнемъ Востокѣ въ военномъ смыслѣ, во-2-хъ, исправить или вновь установить нашу финансовую и экономическую политику на томъ же Востокѣ и, въ-3-хъ, пересмотрѣть уже выработанныя нами гарантіи, намѣченныя для очищенія Маньчжуріи.
   Совѣщанія въ Портъ-Артурѣ продолжались съ 18 по 28 іюня и коснулись какъ будущихъ отношеній Россіи къ Маньчжуріи и Кореѣ, въ частности же нашей дѣятельности на р. Ялу и открытія другимъ державамъ порта въ устьѣ этой рѣки, такъ и вопросовъ объ усиленіи нашего положенія на Квантуискомъ полуостровѣ и на линіи Китайской Восточной желѣзной дороги. Между прочимъ обсуждался и вопросъ о нашей будущей экономической дѣятельности въ Маньчжуріи, главнымъ образомъ съ цѣлью увеличить доходность нашихъ маньчжурскихъ желѣзныхъ дорогъ. Въ то же время въ Портъ-Артурѣ были переработаны и тѣ гарантіи, которыя Россія должна была потребовать отъ Китая при намѣченномъ на Портъ-Артурскихъ совѣщаніяхъ обязательномъ очищеніи Маньчжурской территоріи.
   Нѣкоторыя изъ постановленій этихъ совѣщаній были вскорѣ же приведены въ исполненіе. Такъ, напримѣръ, русское правительство еще 26 іюня объявило другимъ державамъ, что оно по имѣетъ никакого намѣренія препятствовать Китаю по мѣрѣ развитія комерческихъ сношеній открывать въ Маньчжуріи нѣкоторые города для иностранной торговли, но безъ предоставленія права устройства сеттльментовъ. Затѣмъ въ серединѣ августа возобновились переговоры съ Китаемъ. Китай проявилъ новое упорство и послѣ двухмѣсячныхъ усилій русскому посланнику удалось добиться отъ него лишь весьма неопредѣленнаго согласія на нѣкоторыя изъ предъявленныхъ нами "гарантій". Въ виду безуспѣшности этихъ переговоровъ 18 сентября они были прекращены и такимъ образомъ дальнѣйшая оккупація Маньчжуріи стала неизбѣжною. Подобная отсрочка признавалась вполнѣ соотвѣтствующею и въ виду тѣхъ приготовленій Японіи къ борьбѣ, о которыхъ все время получались нами извѣстія отъ нашихъ представителей въ Токіо. Очевидно, что при войнѣ съ Японіей стратегическая обстановка оказалась бы болѣе выгодною для насъ въ томъ случаѣ, если бы мы обороняли линію р. Ялу -- Портъ-Артуръ -- Инкоу, чѣмъ если бы мы обороняли длиннѣйшую и ломаную пограничную линію по р.р. Уссури и Амуру. Кромѣ того очистивъ Маньчжурію, мы лишили бы себя на періодъ этой войны раіона, который одинъ могъ бы явиться достаточной житницей для нашей арміи на Дальнемъ Востокѣ.
   Выжидательное положеніе, занятое нами въ Маньчжуріи, неопредѣленность общаго положенія въ Кореѣ, придававшая всѣмъ начинаніямъ японцевъ въ этой странѣ, какъ они утверждали, неувѣренность и элементъ риска, усилившаяся дѣятельность русскихъ людей на р. Ялу -- все это вновь вызвало въ Японіи вопросъ о необходимости заключить съ Россіею такое соглашеніе, которое разрѣшило бы вопросы, возбуждавшіе въ то время справедливое и естественное безпокойство.
   Настоящій моментъ являлся въ глазахъ, японскаго правительства особенно удобнымъ для подобной попытки. Вооруженія Японіи были почти закончены, армія и флотъ находились въ полной готовности, отъ возможной неудачи Японія была застрахована союзомъ съ Англіею и сердечнымъ отношеніемъ къ Штатамъ Сѣверной Америки. Почва же для новыхъ переговоровъ была подготовлена уже давно. Еще передавая русскому министру иностранныхъ дѣлъ текстъ англо-японскаго соглашенія, японскій посланникъ въ Петербургѣ Курино уже просилъ графа Ламздорфа не прерывать тѣхъ переговоровъ, которые были возбуждены маркизомъ Ито въ концѣ 1901 г. Затѣмъ осенью 1902 года Японіей была сдѣлана новая попытка къ соглашенію, какъ видно изъ сказаннаго выше, закончившаяся неудачею. Теперь въ первой половинѣ 1903 года тѣ же заявленія японцевъ проявились съ особою опредѣленностью. О необходимости новаго соглашенія почти одновременно заговорили нѣсколько выдающихся дѣятелей Японіи, въ томъ числѣ и баронъ Комура, и маркизъ Ито.
   Въ виду необходимости и для русскаго правительства скорѣе выяснить политическое положеніе какъ въ Пекинѣ, такъ и въ Токіо, стремленія японскаго правительства нашли въ Петербургѣ вполнѣ сочувственный откликъ. Еще отправляя барона Розена посланникомъ въ Японію, русское правительство уже помѣстило въ инструкціи ему необходимость придти съ Японіей къ "практическому" соглашенію относительно Кореи. Вопросъ сводился въ эти минуты только къ тому, кто же изъ двухъ сторонъ сдѣлаетъ первый шагъ. Это выяснилось только въ серединѣ іюля, когда отъ барона Розена пришло извѣстіе, что японскому посланнику въ Петербургѣ приказано обратиться къ русскому министру иностранныхъ дѣлъ со "словесною нотою", предлагающею русскому правительству приступить сообща съ японскимъ къ совмѣстному изученію всѣхъ вопросовъ, интересующихъ обѣ имперіи на Дальнемъ Востокѣ, въ видахъ достиженія дружелюбнаго соглашенія, удовлетворительнаго для обѣихъ сторонъ.
   Дѣйствительно, 18 іюля Курино передалъ графу Ламздорфу эту ноту и до передачи ея заявилъ русскому министру иностранныхъ дѣлъ слѣдующее:
   "Положеніе дѣлъ на Дальнемъ Востокѣ все болѣе и болѣе усложняется и если теперь не сдѣлать чего-либо, дабы устранить всякую причину недоразумѣній между Японіею и Россіей, то отношенія между обѣими странами станутъ все болѣе затрудняться, создавая лишь ущербъ обѣимъ странамъ. При такихъ обстоятельствахъ Императорское правительство, вполнѣ проникнутое духомъ откровенности и примирительности, рѣшило вступить съ Императорскимъ Россійскимъ правительствомъ въ переговоры, съ цѣлью придти съ нимъ къ соглашенію".
   Въ случаѣ принятія Императорскимъ Россійскимъ правительствомъ предложеній Токійскаго кабинета онъ, Курино, будетъ уполномоченъ вступить въ эти переговоры.
   Когда графъ Ламздорфъ просмотрѣлъ японскую ноту, Курино выразилъ ему свою пламенную надежду, что "русское правительство въ томъ же духѣ раздѣлитъ вышеизложенный взглядъ".
   Графъ Ламздорфъ замѣтилъ, что всѣ предшествующія попытки Японіи въ томъ же направленіи повидимому не достигали своей цѣли исключительно въ виду существованія англо-японскаго договора, до извѣстной степени связывающаго свободу дѣйствій Токійскаго кабинета. На это Курино, по порученію своего правительства, далъ самыя положительныя завѣренія, что указанный договоръ не можетъ служить препятствіемъ въ данномъ случаѣ и что Токійскій кабинетъ считаетъ себя вполнѣ свободнымъ войти въ любое соглашеніе съ Россіей по дѣламъ Крайняго Востока. Затѣмъ, по словамъ Курино, графъ Ламздорфъ отвѣтилъ, что онъ вполнѣ удовлетворенъ рѣшеніемъ японскаго правительства,-- ибо, какъ онъ нерѣдко говорилъ японскому посланнику -- соглашеніе между обѣими странами не только желательно, но является и наилучшею политикою; что если бы Россія и Японія вошли между собою въ полное соглашеніе, то на будущее время уже никто не сталъ бы пытаться сѣять сѣмена раздора между обоими государствами; что онъ, графъ Ламздорфъ, вполнѣ согласенъ со взглядомъ японскаго правительства, но, прежде чѣмъ дать опредѣленный отвѣтъ, желаетъ имѣть по этому дѣлу докладъ у Государя; что онъ надѣется имѣть этотъ докладъ въ будущій вторникъ, что Государь навѣрное одобритъ это дѣло. Въ заключеніе графъ Ламздорфъ обѣщалъ дать Курино отвѣтъ на слѣдующій же день послѣ доклада.
   23 іюля графъ Ламздорфъ сообщилъ, что онъ уполномоченъ Государемъ Императоромъ вступить съ японскимъ посланникомъ въ переговоры по предмету словесной ноты. Курино отвѣтилъ, что Японія вполнѣ оцѣниваетъ "духъ дружественности", съ какимъ русское правительство приняло предложеніе вступить въ переговоры относительно соглашенія между обѣими странами, и 30 іюля вручилъ ему слѣдующій проектъ соглашенія, предложенный Японіею.
   1. Взаимное обязательство уважать независимость и территоріальную неприкосновенность Китайской и Корейской имперій и поддерживать начало равнаго благопріятства для торговли и промышленности всѣхъ націй въ этихъ странахъ.
   2. Обоюдное признаніе преобладающихъ интересовъ Японіи въ Кореѣ и спеціальныхъ интересовъ Россіи въ желѣзнодорожныхъ предпріятіяхъ въ Маньчжуріи, и права Японіи принимать въ Кореѣ и права Россіи принимать въ Маньчжуріи такія мѣры, какія могутъ оказаться необходимыми для охраны ихъ соотвѣтственныхъ, выше опредѣленныхъ интересовъ, подчиненныхъ однако постановленіямъ первой статьи настоящаго соглашенія.
   3. Взаимное обязательство со стороны Россіи и Японіи не препятствовать развитію такихъ промышленныхъ и торговыхъ дѣйствій, соотвѣтственно: Японіи -- въ Кореѣ, а Россіи -- въ Маньчжуріи, которыя не противорѣчатъ постановленіямъ первой статьи настоящаго соглашенія.
   Дополнительное обязательство со стороны Россіи не мѣшать могущему быть продолженію Корейской желѣзной дороги въ Южную Маньчжурію на соединеніе съ Восточно-Китайской и Шанхай-гуань -- Нью-чжуанскою линіями.
   4. Взаимное обязательство, что въ случаѣ необходимости для Японіи послать войска въ Корею, а для Россіи -- въ Маньчжурію, съ цѣлью или охраны интересовъ, упомянутыхъ въ статьѣ 2-й настоящаго соглашенія, или подавленія возстанія или безпорядковъ, разсчитанныхъ на созданіе международныхъ осложненій, отправленныя такимъ образомъ войска не будутъ ни въ какомъ случаѣ превосходить число дѣйствительно потребное, и затѣмъ отзовутся, какъ только выполнятъ свое назначеніе.
   5. Признаніе со стороны Россіи исключительнаго права Японіи подавать совѣты и помощь Кореѣ въ интересахъ реформъ и добраго управленія, включая сюда и необходимую военную помощь.
   6. Настоящее соглашеніе должно замѣнить всѣ прежнія соглашенія между Россіей и Японіей относительно Кореи.
   Передавая этотъ проектъ графу Ламздорфу, японскій посланникъ заявилъ, что проектъ представляется на усмотрѣніе русскаго правительства въ твердой увѣренности, что послужитъ основаніемъ для составленія удовлетворительнаго соглашенія между двумя правительствами. Японскій посланникъ долженъ былъ завѣрить графа Ламздорфа, что всякое измѣненіе или указаніе, какое тотъ сочтетъ необходимымъ предложить, встрѣтитъ немедленное и дружественное разсмотрѣніе японскаго правительства.
   По ознакомленіи съ проектомъ графъ Ламздорфъ, какъ онъ говоритъ, не скрылъ отъ Курино, что, при всемъ желаніи придти къ дружественному соглашенію съ Японіей, едва ли будетъ признано возможнымъ принять нѣкоторыя условія представленнаго имъ наброска, въ особенности же ст. 3, касающуюся желѣзныхъ дорогъ въ предѣлахъ Маньчжуріи.
   Японскія предложенія были по своему существу ничѣмъ инымъ, какъ требованіемъ, чтобы Россія отказалась по статьѣ 6 отъ весьма для нея существенныхъ правъ, которыя она имѣла въ силу своихъ прежнихъ соглашеній съ Японіей касательно Кореи, и, освободивъ Японію отъ не менѣе важныхъ для Россіи обязательствъ передъ нею, тѣмъ самымъ предоставила бы Японіи полную свободу дѣйствій въ Кореѣ.
   Взамѣнъ такой крайне существенной и важной уступки японское правительство не только не предлагало Россіи какого бы то ни было вознагражденія, но еще требовало принятія нами такихъ же обязательствъ касательно Маньчжуріи, какими Японія была связана передъ Россіею относительно Кореи.
   Слѣдовательно, хотя японскія предложенія по своей формѣ и имѣли видъ дружественнаго соглашенія, но въ дѣйствительности онѣ являлись требованіемъ, опиравшимся на почти законченныя приготовленія къ войнѣ, т. е. имѣли смыслъ простого ультиматума, оставлявшаго намъ выборъ между окончательнымъ разрывомъ и между подписаніемъ предложенныхъ Японіею принципіальныхъ условій.
   "Нынѣшнія предложенія Японіи дѣйствительно представляются недопустимыми", писалъ графъ Ламздорфъ барону Розену.
   Особенно строго оцѣнилъ японскій проектъ русскій Намѣстникъ на Дальнемъ Востокѣ.
   "Японскій проектъ соглашенія обнаружилъ явное намѣреніе перенести въ Южную Маньчжурію японскую дѣятельность", доносилъ онъ Государю въ своей телеграммѣ отъ 12 сентября. "Японскій проектъ" -- писалъ Намѣстникъ въ телеграммѣ отъ 15 сентября -- "выказалъ совершенно недопустимую притязательность, отнимавшую всякую возможность придти съ Японіею на этихъ основаніяхъ къ соглашенію. Для насъ единственнымъ основаніемъ для соглашенія могло бы служить только признаніе Японіею Маньчжуріи стоящей всецѣло внѣ сферы ея интересовъ".
   Съ полученіемъ японскаго проекта въ нашемъ министерствѣ иностранныхъ дѣлъ явилась мысль передать составленіе отвѣта на этотъ проектъ и дальнѣйшее веденіе переговоровъ съ Японіею въ руки Намѣстника и русскаго посланника въ Японіи барона Розена.
   Вопросъ о перенесеніи этихъ переговоровъ изъ Петербурга въ Токіо впервые былъ поднять между графомъ Ламздорфомъ и Курино въ бесѣдѣ 10/23 августа. Затѣмъ онъ подвергся продолжительному обсужденію, при чемъ Японія настаивала на веденіи переговоровъ въ Петербургѣ, а Россія -- въ Токіо. Японія утверждала, что "въ связи съ предстоящими переговорами не придется разсматривать никакихъ подробностей, которыя требовали бы знаній мѣстныхъ условій", что "предположенное соглашеніе заключаетъ въ себѣ главнѣйшимъ образомъ вопросы принциповъ и политики, а не подробностей", что "возросъ относится какъ къ принципамъ, такъ равно и къ направленію международныхъ политическихъ дѣлъ, каковыя могутъ превышать полномочія, данныя адмиралу Алексѣеву".
   Россія же утверждала, что "хотя переговоры и имѣютъ отношеніе къ принципамъ, но принципы должны рѣшаться изъ разсмотрѣнія мѣстныхъ и практическихъ вопросовъ", что "основы переговоровъ не могутъ быть опредѣлены безъ отношенія къ практическимъ вопросамъ, въ которыхъ баронъ Розенъ и адмиралъ Алексѣевъ гораздо лучше освѣдомлены, нежели графъ Ламздорфъ", что "русскія встрѣчныя предложенія изготовляются лицами, обладающими знаніемъ мѣстныхъ условій", что въ рукахъ Намѣстника сосредоточены всѣ мѣстные интересы. Обѣ стороны указывали на то, что веденіе переговоровъ въ томъ пунктѣ, на которомъ они настаиваютъ, только ускоритъ самое соглашеніе. "Въ такомъ случаѣ, т. е. при веденіи переговоровъ въ Петербургѣ, дѣло значительно облегчилось бы", телеграфируетъ 13/26 августа баронъ Комура г. Курино. "Японское правительство опасается, какъ бы обсужденія не затянулись слишкомъ долго, если переговоры перенести теперь въ Токіо", заявляютъ японцы. "Перенесеніе переговоровъ въ Токіо ускорить дѣло", возражаетъ графъ Ламздорфъ, "если бы переговоры велись въ Петербургѣ, то я обязанъ былъ бы лично заниматься съ японскимъ посланникомъ этимъ дѣломъ, но настоящей осенью мнѣ придется надолго отлучиться изъ столицы, сопровождая Государя Императора. Въ случаѣ путешествія въ Вѣну и Римъ, мнѣ, быть можетъ, придется посѣтить одно иностранное государство, и такимъ образомъ я буду часто отвлекаемъ отъ переговоровъ. Въ случаѣ же веденія переговоровъ въ Токіо я могъ бы направлять ихъ по телеграфу, а телеграммы изъ Токіо могли бы всегда слѣдовать за мной, гдѣ бы ни случилось мнѣ находиться".
   Японское правительство предполагало подѣйствовать на Петербургскій кабинетъ и другимъ путемъ. "Изъ предположенія о перенесеніи переговоровъ въ Токіо оно полагало себя въ правѣ вывести заключеніе, что японскія предложенія въ принципѣ пріемлемы для русскаго правительства въ видѣ основанія для переговоровъ". На это графъ Ламздорфъ возразилъ, что подобное предложеніе не означаетъ еще, что "японскія предложенія пріемлемы для русскаго правительства, такъ какъ основы переговоровъ не могутъ быть опредѣлены безъ отношенія къ практическимъ вопросамъ".
   Въ концѣ концовъ японцы уступили и согласились вести переговоры не въ Петербургѣ, а въ Токіо, т. е. не съ графомъ Ламздорфомъ, а съ барономъ Розеномъ, который, какъ предполагалось, долженъ былъ получать всѣ необходимыя ему указанія отъ министра иностранныхъ дѣлъ. Взглядъ же Намѣстника на тотъ способъ дѣйствій, который онъ признавалъ наилучшимъ при нашихъ переговорахъ съ японскимъ правительствомъ, виденъ изъ его всеподданнѣйшей телеграммы отъ 15 сентября:
   "Ожидать успѣха предстоящихъ переговоровъ съ Японіею",-- доносилъ онъ Государю,-- "возможно лишь при условіи, если посланнику будетъ предоставлено съ полною ясностью дать понять японскому правительству, что права и интересы свои въ Маньчжуріи Россія намѣрена отстаивать, если потребуется, вооруженною рукою".-- "Глубоко убѣжденъ",-- писалъ Намѣстникъ 25 сентября,-- "что вѣрнѣйшимъ способомъ достигнуть сего (т. е. устраненія поводовъ къ вооруженному столкновенію) можетъ быть только непоколебимая рѣшительность въ своевременномъ принятіи мѣръ, которыя однѣ въ состояніи удержать Японію отъ осуществленія ею чрезмѣрно честолюбивыхъ намѣреній".
   "Изложенные въ телеграммѣ отъ 15 сентября 1903 года взгляды вполнѣ раздѣляетъ со мною посланникъ баронъ Розенъ".
   9 сентября баронъ Розенъ, вызванный Намѣстникомъ въ Портъ-Артуръ, уѣхалъ изъ Токіо, 20 сентября (3 октября) вернулся обратно и въ тотъ же день вручилъ барону Комура нижеслѣдующія встрѣчныя предложенія русскаго правительства, выработанныя Намѣстникомъ совмѣстно съ барономъ Розеномъ и еще до врученія ихъ барону Комура переданныя по телеграфу графу Ламздорфу въ Мюрцштегъ, гдѣ въ тѣ дни находился русскій министръ иностранныхъ дѣлъ.
   1. Взаимное обязательство уважать независимость и территоріальную неприкосновенность Корейской имперіи.
   2. Признаніе Россіей преобладающихъ интересовъ Японіи въ Кореѣ и права Японіи подавать совѣты и помощь Кореѣ, въ видахъ улучшенія гражданскаго управленія имперіи безъ нарушенія постановленій статьи 1.
   3. Обязательство со стороны Россіи не мѣшать торговымъ и промышленнымъ предпріятіямъ Японіи въ Кореѣ и не противодѣйствовать никакимъ мѣрамъ, принимаемымъ съ цѣлью ихъ охраны, пока эти мѣры не нарушаютъ постановленій ст. 1-й.
   4. Признаніе права Японіи посылать для той же цѣли войска въ Корею, съ вѣдома Россіи, но въ количествѣ, не превышающемъ дѣйствительную необходимость,-- и съ обязательствомъ для Японіи отзывать эти войска, какъ скоро они выполнятъ свое назначеніе.
   5. Взаимное обязательство не пользоваться никакою частью Корейской территоріи для стратегическихъ цѣлей и не предпринимать на берегахъ Кореи никакихъ военныхъ работъ, могущихъ угрожать свободѣ плаванія въ Корейскомъ проливѣ.
   6. Взаимное обязательство считать часть территоріи Кореи, лежащую къ сѣверу отъ 39-й параллели, нейтральною полосою, въ которую ни одна изъ договаривающихся сторонъ не должна вводить войска.
   7. Признаніе Японіею Маньчжуріи и ея побережья во всѣхъ отношеніяхъ внѣ сферы ея интересовъ.
   8. Настоящее соглашеніе должно замѣнить всѣ прежнія соглашенія между Россіей и Японіей относительно Кореи.
   Изъ перечня проектированныхъ нами условій соглашенія видно, что русское правительство, принимая японское предложеніе объ отмѣнѣ всѣхъ прежнихъ состоявшихся между Россіей и Японіей соглашеній по Корейскимъ дѣламъ, уже съ самаго начала переговоровъ давало удовлетвореніе главному желанію Японіи, составлявшему, очевидно, центръ тяжести проекта, а именно желанію японцевъ лишить Россію всѣхъ правъ, принадлежавшихъ ей въ Кореѣ въ силу прежнихъ русско-японскихъ соглашеній (п. 8 русскихъ контръ-предложеній). Но, признавая за Японіей преобладаніе ея интересовъ въ Кореѣ и ея право давать Кореѣ совѣты и помощь (и. 2 русскихъ контръ-предложеній), говоря иначе, предоставляя Японіи въ Кореѣ положеніе, равносильное негласному протекторату, русское правительство должно было несомнѣнно обезпечить и Россію по крайней мѣрѣ отъ предоставленія Японіи такой свободы дѣйствій въ Кореѣ, которая позволила бы ей обратить Корейскій полуостровъ въ стратегическую базу для военныхъ и морскихъ дѣйствій противъ самой Россіи. Это было тѣмъ необходимѣе, что прекращавшіяся съ 1896 года японскія вооруженія могли быть направлены только противъ Россіи.
   Одно созданіе японской арміи, численностью далеко превосходившей естественныя потребности островного государства, могло служить подтвержденіемъ того, что Японія готовится къ военнымъ предпріятіямъ на материкѣ въ обширнѣйшихъ размѣрахъ; о томъ же сообщали своему правительству и наши морской и военный агенты. Поэтому, признавая право Японіи посылать войска въ Корею для охраны своихъ коммерческихъ и промышленныхъ интересовъ (п. 3 русскихъ контръ-предложеній), мы обязательно должны были въ новомъ соглашеніи ограничить численность этихъ войскъ и время пребыванія ихъ въ Кореѣ дѣйствительною въ томъ необходимостью (п. 4 русскихъ контръ-предложеній); затѣмъ должны были настаивать на обязательствѣ со стороны Японіи не пользоваться никакою частью Корейской территоріи для стратегическихъ цѣлей и не воздвигать на Корейскихъ берегахъ военныхъ сооруженій, могущихъ угрожать свободѣ плаванія въ Корейскомъ заливѣ (п. 5 русскихъ контръ-предложеній); наконецъ въ виду явныхъ приготовленій Японіи къ отправленію въ Корею болѣе или менѣе значительныхъ войсковыхъ частей, должны были при желаніи устранить возможность какого бы то ни было столкновенія между вооруженными силами обоихъ государствъ на Корейской территоріи, предложить Японіи установленіе на сѣверѣ Кореи въ предѣлахъ области, непосредственно граничившей какъ съ нашими Тихоокеанскими владѣніями, такъ и съ Маньчжуріей, нейтральной зоны, въ которую ни Россія, ни Японія не имѣли бы права вводить свои войска (п. 6 русскихъ контръ-предложеній). Такая зона не являлась чѣмъ-то новымъ или неожиданнымъ, такъ какъ предусматривалась еще Московскимъ протоколомъ 1896 года. Уже тогда неустойчивое положеніе вещей въ Кореѣ заставляло предполагать. что какъ русскія, такъ и японскія войска быть можетъ будутъ введены въ страну для возстановленія въ ней нарушеннаго порядка. Въ этихъ видахъ въ одной изъ секретныхъ статей, приложенныхъ къ Московскому протоколу, обѣ державы согласились, что въ случаѣ выяснившейся необходимости введенія русскихъ и японскихъ войскъ въ предѣлы Кореи, здѣсь будетъ установлена между раіонами, занятыми войсками обѣихъ державъ, нейтральная зона, достаточная для предупрежденія всякой возможности какого либо между ними столкновенія.
   Разница между предположеніями 1896 года и новымъ проектомъ о нейтральной зонѣ заключалась лишь въ томъ, что въ 1896 году допускалась возможность одновременнаго ввода въ Корею какъ русскихъ, такъ и японскихъ войскъ; поэтому и нейтральная зона устанавливалась между "возможными раіонами обоюднаго занятія Корейской территоріи", а въ 1903 году, въ виду согласія нашего на отмѣну прежде существовавшаго соглашенія съ Японіею по Корейскимъ дѣламъ (въ томъ числѣ и Московскаго протокола съ его секретными статьями) и слѣдовательно добровольнаго отказа нашего отъ принадлежавшаго намъ на основаніи этого соглашенія права вводить въ случаѣ надобности свои войска въ Корею, мы предлагали установить нейтральную зону уже не между этими раіонами, а между японскими войсками, могущими въ случаѣ надобности занять часть Кореи, и нашими войсками, которыя могли бы находиться внѣ территоріи послѣдней, въ нашихъ предѣлахъ или въ Маньчжуріи.
   "Взамѣнъ столь важныхъ и для интереса Россіи въ высшей степени существенныхъ уступокъ касательно Кореи мы требовали въ видѣ единственно возможнаго съ японской стороны эквивалента лишь одного: признанія Японіею Маньчжуріи стоящей внѣ сферы японскихъ интересовъ".
   Намѣстникъ считалъ нашъ контръ-проектъ обоюдно выгоднымъ и представлявшимъ для Японіи почетный выходъ изъ того положенія, которое, по его словамъ, она создала своимъ заносчивымъ образомъ дѣйствій.
   Крупная разница между японскими и русскими предложеніями заключалась прежде всего въ томъ, что японцы въ ст. 1, 2, 3 и 4 своего проекта одинаково говорили какъ о своихъ правахъ и интересахъ въ Кореѣ, такъ и о нашихъ правахъ и интересахъ въ Маньчжуріи, между тѣмъ какъ мы въ своемъ проектѣ, отказываясь въ концѣ концовъ отъ Кореи, говорили все же лишь о ней одной, считали, что вопросъ о Маньчжуріи долженъ быть предметомъ соглашенія не между Россіей и Японіей, а между Китаемъ и Россіей, и говорили о Маньчжуріи только въ п. 7, предлагая Японіи признать эту область и ея побережье лежащими во всѣхъ отношеніяхъ внѣ сферы японскихъ интересовъ; затѣмъ въ томъ, что мы вводили въ соглашеніе пункты, которыхъ не было въ японскомъ проектѣ, но которые, по мнѣнію составителей русскихъ контръ-предложеній, могли помѣшать японцамъ преобразить Корею въ базу, удобную для наступленія японскихъ войскъ противъ русской арміи и русскихъ предѣловъ; наконецъ въ томъ, что мы требовали созданія нейтральной зоны, предусмотрѣнной, хотя и въ нѣсколько иной формѣ. Московскимъ протоколомъ 1896 года, а японцы въ свою очередь обязывали насъ не мѣшать соединенію Корейскихъ желѣзныхъ дорогъ съ Маньчжурскими.
   22 сентября (5 октября) русскій проектъ былъ разсмотрѣнъ на совѣщаніи министровъ въ Токіо, при чемъ на засѣданіи присутствовалъ и спеціально вызванный для этого фельдмаршалъ Ямагата {Маркизъ Ито, хотя и видѣлся въ этотъ день съ барономъ Кодама, но въ совѣщаніи не участвовалъ, а уѣхалъ въ свою загородную виллу въ Ойсо. Устраненіе отъ этого дѣла маркиза Ито, горячаго сторонника соглашенія съ Россіей, являлось признакомъ, неблагопріятнымъ для успѣха начавшихся переговоровъ. Впрочемъ отсутствіе Ито можно было объяснить въ тѣ дни чисто семейными обстоятельствами,-- а именно смертью его матери.}. Результаты совѣщанія министровъ были въ тотъ же день доложены императору.
   Съ 25 сентября (8 октября) начались переговоры между баронами, Розеномъ и Комурой на основѣ сдѣланныхъ обоими государствами предложеній, 18 октября японскій министръ иностранныхъ дѣлъ препроводилъ русскому посланнику окончательныя поправки къ русскимъ встрѣчнымъ предложеніямъ.
   Главнѣйшія подробности той обстановки, при которой начинались наши послѣдніе переговоры съ Японіей, были однако совершенно неблагопріятными для спокойнаго хода этихъ переговоровъ и для искреннихъ попытокъ придти къ дѣйствительному соглашенію. Цѣлый рядъ эпизодовъ, происходившихъ то въ Кореѣ, то въ Маньчжуріи, поддерживалъ взаимное недовѣріе между Россіей и Японіей и вызывалъ обоюдное раздраженіе или принятіе такихъ мѣръ, которыя въ свою очередь создавали еще большую опасность и безотрадность положенія. Если общественное мнѣніе Россіи почти не интересовалось Дальнимъ Востокомъ или не сочувствовало активной политикѣ правительства, за то въ Японіи и Корея, и Ляодунъ вызывали къ себѣ самый живой интересъ, а все то, что становилось Японіи на пути, грозило ей или безпокоило се, сейчасъ же порождало взрывъ народнаго негодованія и поддерживало въ японскомъ обществѣ такое возбужденіе, противъ котораго и правительство считало себя иногда положительно безсильнымъ. Много мѣшали спокойному ходу переговоровъ всевозможные слухи, ложные пересуды и вліяніе лицъ, не сочувствовавшихъ если не стремленію къ соглашенію вообще, то по крайней мѣрѣ направленію и подробностями" переговоровъ.
   Уже въ тотъ самый день, 18 іюля, когда Курино передавалъ свою первую ноту гр. Ламздорфу, нашъ посланникъ въ Токіо, на котораго легла впослѣдствіи вся тяжесть переговоровъ, сообщалъ неутѣшительныя предположенія. Онъ опасался, что японское правительство, уступая давленію партіи, требовавшей энергичной политики, предъявитъ намъ какія-нибудь недопустимыя предложенія касательно Маньчжуріи. 31 іюля, на слѣдующій день послѣ того, какъ Курино передалъ гр. Ламздорфу первыя условія японцевъ, изъ Кореи пришла вѣсть, что, убѣдясь въ несомнѣнности аггрессивныхъ замысловъ Россіи противъ этой страны, японское правительство рѣшило занять своими войсками (въ количествѣ до 45 тыс.) нѣкоторые пункты сѣверной Кореи, а въ противодѣйствіе русскимъ, бывшимъ на Ялу,-- и весь корейскій берегъ этой пограничной рѣки.
   1 августа, черезъ два дня послѣ передачи въ Петербургѣ начальныхъ предложеній японскаго правительства, русскому военному агенту въ Японіи уже приходилось телеграфировать своему начальству, что въ главномъ штабѣ японцевъ замѣтна усиленная дѣятельность. Вся обстановка въ самой Японіи показалась ему при этомъ настолько грозною, что онъ спрашивалъ себя, не приближается ли та минута, къ которой японцы такъ серьезно и тщательно готовились съ весны настоящаго года. Почти въ тѣ же дни начали поступать и обычныя донесенія этого агента, подробно рисовавшія всѣ приготовленія японцевъ. "Въ главномъ штабѣ и военномъ министерствѣ", писалъ онъ. "непрерывно идутъ засѣданія и совѣщанія... Обычныхъ каникулъ для военно-служащихъ въ это лѣто не было... вездѣ шла усиленная работа. Японское правительство съ трудомъ сдерживаетъ партію, желающую войны съ нами". Такія же донесенія о приготовленіяхъ Японіи къ войнѣ доходили къ намъ и съ Корейскаго полуострова.
   6/19 августа въ японскихъ газетахъ появился англо-японскій проектъ мирнаго рѣшенія Маньчжуро-Корейскаго вопроса:
   1) заставить Россію формально возвратить Маньчжурію Китаю.
   2) заставить Китай открыть всѣ важнѣйшіе города Маньчжуріи.
   3) заставить Россію вывести всѣ войска изъ Маньчжуріи, разрѣшивъ русскимъ содержать на желѣзной дорогѣ лишь извѣстное количество сторожей.
   4) заставить Россію отказаться отъ лѣсопромышленной концессіи на Ялу и отъ арендованія участковъ въ Іонампо
   и 5) заставить Россію признать всю область къ югу отъ Ялу сферой исключительнаго вліянія Японіи.
   Этотъ проектъ былъ интересенъ тѣмъ, что, по словамъ нашихъ агентовъ, онъ раскрывалъ затаенныя и главнѣйшія пожеланія тѣхъ элементовъ, которые создавали въ Японіи ея общественное мнѣніе, т. е. пожеланія прессы, депутатовъ, чиновниковъ, адвокатовъ, профессоровъ, студентовъ, молодыхъ военныхъ, клубовъ и политическихъ партій. Становилось яснымъ, что при подобныхъ условіяхъ какое бы соглашеніе ни заключилъ бы съ нами японскій кабинетъ, оно встрѣтило бы самую рѣзкую оппозицію со стороны общественнаго мнѣнія.
   5/18 сентября въ одной изъ японскихъ газетъ "Ниппонъ Симбунъ" появилась небольшая замѣтка "О мирѣ или войнѣ", почему-то приписанная маршалу Ямагата. "Я какъ военный", говорилось въ статьѣ, "стою за войну. Экономическія соображенія не должны играть роли -- разъ затронута честь государства... Нынѣшнія отношенія съ Россіей должны окончиться войной. Театромъ войны будетъ пространство отъ Корейской границы до Ляодунскаго полуострова включительно. Наша "армія знаетъ эти поля... Напрасно думаютъ, что война будетъ продолжаться 3--5 лѣтъ. Русская армія уйдетъ изъ Маньчжуріи, какъ только флотъ русскій будетъ разбитъ". Подобными статьями, выходившими въ громадномъ количествѣ, печать только разжигала общественное мнѣніе, которое по наблюденіямъ лицъ, жившихъ въ тѣ дни въ Японіи, было и такъ взволновано долгимъ ожиданіемъ той или иной развязки дальне-восточныхъ вопросовъ.
   Одновременно съ этимъ дѣятельность враждебнаго Россіи общества "Тайро-До-Сикай" принимала все болѣе и болѣе угрожающіе размѣры, многочисленныя собранія его членовъ происходили во многихъ городахъ. 26 сентября, въ третій или послѣдній срокъ очищенія Маньчжуріи, состоялась въ Токіо грандіозная демонстрація, направленная противъ Россіи.
   Уже 5 сентября Намѣстникъ телеграфируетъ военному министру, что, судя по доходящимъ до него изъ различныхъ источниковъ свѣдѣніямъ, военныя приготовленія Японіи продолжаются съ усиленною энергіею, въ виду чего и принимая во вниманіе общую политическую обстановку, которая даетъ основаніе ожидать со стороны Японіи рѣшительныхъ дѣйствій, представляется крайне необходимымъ быть освѣдомленнымъ, въ какомъ положеніи находится вопроси" объ усиленіи нашего военнаго положенія на Дальнемъ Востокѣ".
   6 сентября, за два дня до отъѣзда бар. Розена въ Портъ-Артуръ, ген.-ад. Алексѣевъ сообщаетъ ему о готовящемся нападеніи на поселокъ русскаго лѣсопромышленнаго общества на р. Ялу и проситъ бар. Розена предупредить японцевъ о высылкѣ туда особой военной охраны отъ отряда, стоящаго въ Шахецзы. Почти въ тотъ же день приходитъ извѣстіе о нападеніи японцевъ въ Сондзинѣ на русскаго скупщика скота, о нанесеніи ему серьезныхъ ранъ и о вѣроятномъ повтореніи такихъ же нападеній на русскихъ, проживающихъ въ Гензанѣ; 10 сентября, когда бар. Розенъ прибываетъ въ Портъ-Артуръ для выработки съ Намѣстникомъ отвѣтныхъ предложеній Японіи, приходитъ второе извѣстіе изъ Кореи о намѣреніи японцевъ въ концѣ сентября занять своими войсками всю мѣстность отъ Сеула до Ялу, такъ какъ Россія не выполнила своего обязательства очистить Маньчжурію къ 26 сентября. Немудрено, если 12 сентября обстановка на Дальнемъ Востокѣ представлялась ген.-ад. Алексѣеву еще болѣе мрачною.
   Онъ писалъ, что имѣетъ достовѣрныя свѣдѣнія, будто японскіе агенты-шпіоны, наполняющіе Маньчжурію и несомнѣнно оплачиваемые правительствомъ, направляютъ свою дѣятельность къ возстановленію противъ насъ китайскихъ властей и населенія; что власти эти, въ особенности мукденскій цзянь-цзюнь, уже приняли по отношенію къ нашимъ представителямъ прямо враждебный тонъ; что японцы, какъ видно изъ донесеній, идущихъ изъ Кореи, угрожаютъ намѣреніемъ высадить войска на Корейскомъ полуостровѣ и занять устье р. Ялу.
   Во время выработки въ Портъ-Артурѣ условій соглашенія, сюда приходятъ извѣстія, подтверждающія намѣреніе японцевъ произвести эту высадку, получаются донесенія о появленіи японскаго флота у Мозампо и японскихъ транспортовъ у острова Цусимы. Въ результатѣ 20 сентября, т. е. въ тотъ самый день, когда бар. Розенъ возвращается въ Токіо и передаетъ японскому правительству русскія предложенія, краски становятся еще чернѣе и обстановка рисуется Намѣстнику еще болѣе безотрадною. Изъ его донесеній явствуетъ, что онъ уже предвидитъ возможность немедленнаго столкновенія съ Японіей и намѣчаетъ самыя рѣшительныя мѣры.
   "Вслѣдствіе существующаго настроенія въ Японіи", докладывалъ Намѣстникъ, "нельзя исключать возможности посылки ею отряда войскъ для занятія сѣверной Кореи, какъ это нынѣ подтверждается полученнымъ донесеніемъ военнаго агента; допуская возможность подобнаго шага со стороны Японіи, полагаю необходимымъ теперь же объяснить, какъ надлежитъ намъ, въ случаѣ приведенія въ исполненіе упомянутаго намѣренія, отнестись къ такому вызывающему образу дѣйствій, дабы, ограждая свои интересы, избѣжать до послѣдней возможности вооруженнаго столкновенія. При этомъ главнѣйшимъ вопросомъ является, гдѣ именно произойдетъ высадка отряда и въ какой численности. Если такая высадка въ составѣ даже одной бригады послѣдуетъ на западномъ Корейскомъ побережьѣ въ Желтомъ морѣ, то, принимая во вниманіе близость къ Маньчжуріи и Квантуну, полагаю, что ограничиться однимъ протестомъ противъ Японіи за нарушеніе договора 1896 года невозможно и было бы соотвѣтственнымъ, кромѣ предъявленія протеста, предупредить японское правительство, что всякая дальнѣйшая посылка войскъ въ Корею не можетъ быть допустима и повлечетъ за собою принятіе нами также военныхъ мѣръ для огражденія нашихъ законныхъ и справедливыхъ интересовъ".
   "Таковыя мѣры, полагалъ бы, могли заключаться въ нижеслѣдующемъ: въ случаѣ высадки къ чемульно, Цинампо или въ устьѣ р. Ялу, первое -- оказать противодѣйствіе открытой силой на мѣстѣ высадки дальнѣйшихъ эшелоновъ; второе -- немедленно мобилизовать войска Квантунской области и расположенныя въ Маньчжуріи, одновременно подготовивъ все для ихъ сосредоточенія къ Мукдену и объявивъ всю Маньчжурію на военномъ положеніи. Слѣдующею мѣрою могла бы быть требующая значительнаго времени мобилизація резервныхъ войскъ въ Забайкальѣ и подготовленіе къ мобилизаціи предназначенныхъ для подкрѣпленія военныхъ силъ Дальняго Востока войскъ Сибирскаго, Московскаго и Казанскаго округовъ".
   Воинственныя мѣры, намѣченныя ген.-ад. Алексѣевымъ, не могли однако встрѣтить въ министерствѣ иностранныхъ дѣлъ сочувствія, тѣмъ болѣе, что переговоры съ Японіею только еще начинались, конецъ ихъ былъ неизвѣстенъ, а признаваемое ген.-ад. Алексѣевымъ столь опаснымъ "проникновеніе" японцевъ въ южную и даже среднюю часть Корейскаго полуострова могло, по мнѣнію гр. Ламздорфа, современемъ лишь ослабить нашихъ будущихъ враговъ. Въ виду этого ген.-ад. Алексѣеву дано знать, что дѣйствительное соглашеніе съ Японіею на основаніи выработаннаго имъ, Намѣстникомъ, и барономъ Розеномъ проекта является весьма желательнымъ. Между тѣмъ какъ разъ передъ этими переговорами указанная выше обстановка на Дальнемъ Востокѣ не только не измѣняется, но становится, повидимому, такою же тревожною, какъ и весною 1903 года.
   Когда въ Токіо начинаются переговоры между барономъ Розеномъ и Комурою, приходятъ новыя депеши о настойчивой дѣятельности японскаго посланника въ Сеулѣ по заключенію секретнаго союзнаго договора съ Кореей, о томъ, что японцы настаиваютъ на передачѣ охраны императорскаго дворца въ Сеулѣ японскому гарнизону, а японскіе агенты искусственно подготовляютъ безпорядки въ столицѣ и въ южной Кореѣ... Вскорѣ вновь подтверждаются свѣдѣнія о томъ, что Токійское правительство ведетъ самыя дѣятельныя приготовленія къ войнѣ какъ въ самой Японіи, такъ и въ Кореѣ и что общественное мнѣніе Японіи крайне возбуждено, а затѣмъ приходятъ донесенія и о томъ, что на Ялу произошло недоразумѣніе между японцами и представителями русскаго лѣсопромышленнаго общества, что эти недоразумѣнія возобновились, когда въ Ычжю прибылъ для разбора столкновеній секретарь японской миссіи въ Сеулѣ г. Хагивара... Одновременно съ происшествіями на Ялу ухудшилось настроеніе въ руководящихъ сферахъ въ Токіо, и бар. Розенъ прямо заявилъ, что "инцидентъ на Ялу можетъ вредно отозваться на успѣхѣ возложенныхъ на него, болѣе чѣмъ трудныхъ переговоровъ". 11 октября черезъ Чемульпо прослѣдовали въ Сеулъ около 150 японскихъ нижнихъ чиновъ съ офицерами, по объясненію японскаго посланника, на смѣну жандармовъ, находившихся на охранѣ Сеулъ-Фузанской жел. дор. 13 октября къ чемульно высажена вторая партія японцевъ въ 50 нижнихъ чиновъ при 5 офицерахъ. При этомъ ни изъ Фузана, ни изъ Чемульпо не было отправлено обратно въ Японію ни одного солдата. Слѣдовательно рѣчь шла не о смѣнѣ, а объ усиленіи охраны на Сеулъ-Фузанской линіи. Наконецъ передъ самою отправкою вторыхъ японскихъ предложеній русскому правительству, т. е. передъ 17 октября, русскія войска, уже очистившія Мукденъ, вновь заняли этотъ городъ съ цѣлью повліять на мѣстнаго цзянь-цзюня, все время проявлявшаго по отношенію къ намъ и неуступчивость, и враждебность. Въ глазахъ Японіи этотъ шагъ являлся новымъ доказательствомъ того, насколько далека Россія отъ мысли своевременно очистить ту часть Маньчжуріи, которую она должна была освободить отъ своихъ войскъ еще къ 26 сентября.
   Въ самомъ Пекинѣ появленіе русскихъ войскъ въ столицѣ Маньчжуріи произвело глубокое впечатлѣніе. "Это фактъ, взывающій къ небу", писали изъ китайскаго государственнаго совѣта генералъ-губернаторамъ южныхъ провинцій. Уже 18 (30) октября китайскій посланникъ въ Петербургѣ предъявилъ графу Ламздорфу протестъ своего правительства и просьбу безотлагательно отозвать русскія войска изъ Мукдена. "Эвакуація Маньчжуріи русскими войсками и возстановленіе китайской администраціи должны были произойти въ назначенные сроки. Фактъ, извѣстный всему міру", писали китайцы, сроки эти уже "прошли, а между тѣмъ русскія войска, очистивъ Мукденъ, вернулись сюда снова; это уже не только нарушеніе договора, но и международнаго права". Съ тѣми же настояніями обратился къ нашему посланнику въ Пекинѣ и князь Цинъ, обѣщая скорѣйшее разрѣшеніе всѣхъ спорныхъ вопросовъ. 21 октября китайскимъ посланникомъ въ Петербургѣ получено приказаніе Богдохана испросить аудіенцію у Государя для личнаго доклада Его Величеству просьбы Китая объ очищеніи Мукдена и объ исполненіи договора 26 марта 1902 года относительно второго и третьяго сроковъ. "Посылка русскихъ войскъ въ мирное время для занятія такого центра, какъ Мукденъ, можетъ только повести къ опаснымъ недоразумѣніямъ", писали китайцы. Одновременно съ этимъ Китай обратился къ Парижскому и Вашингтонскому кабинетамъ съ просьбой о добрыхъ услугахъ и посредничествѣ... Хей отклонилъ просьбу китайцевъ, Делькассе вошелъ въ предварительныя сношенія съ русскимъ правительствомъ и затѣмъ посовѣтовалъ Китаю добиться благопріятнаго для него разрѣшенія Маньчжурскаго вопроса путемъ исполненія русскихъ требованій. Между тѣмъ дѣятельность, направленная противъ Россіи, продолжалась и въ Пекинѣ, и въ Сеулѣ.
   26 сентября (9 октября) вслѣдъ за американцами и Японіи удалось заключить съ китайскимъ правительствомъ договоръ, по которому Китай давалъ между прочимъ обязательство открыть для иностранной торговли Мукденъ и Да-дун-гоу (Ta-tung-kao) въ Маньчжуріи, Пекинъ -- въ провинціи Чжили и Чанъ-ша въ провинціи Хунань. Между тѣмъ еще въ 1895 году для той же торговли былъ открытъ Ньючжуанъ, а незадолго до заключенія японо-китайскаго договора Китай подписалъ договоръ съ Сѣверо-Американскими Штатами, по которому открывалъ американцамъ тотъ же Мукденъ и Аньдунь-сянь (Antung). Слѣдовательно, въ Маньчжуріи такъ называемыми "договорными" пунктами являлись уже четыре пункта: Ньючжуанъ, Мукденъ, Ань-дунь-сянь и Да-дунъ-гоу. Конечно, подобное условіе являлось направленнымъ исключительно противъ Россіи: во1-хъ, договорные пункты должны были воспрепятствовать распространенію нашего вліянія въ Маньчжуріи, такъ какъ въ этихъ пунктахъ сейчасъ же появлялись, пользуясь консульскою юрисдикціею, представители и всѣхъ остальныхъ "наиболѣе благопріятствуемыхъ" Китаемъ странъ {Какую роль могутъ съиграть "договорные пункты", показываетъ примѣръ Тонкина. По настоянію французовъ на границѣ между Тонкиномъ и Китаемъ былъ открытъ для иностранной торговли цѣлый рядъ подобныхъ пунктовъ. Въ результатѣ на границѣ создались мѣста, на которыя получили право всѣ наиболѣе благопріятствуемыя Китаемъ націи, и самое расширеніе Тонкина за счетъ Китая окончательно пріостановилось, такъ какъ при дальнѣйшемъ движеніи французовъ изъ Тонкина на сѣверъ они сталкивались съ интересами уже не китайцевъ, а европейскихъ народностей.}, а во-2-хъ, тѣ же пункты, открытые въ Маньчжуріи, дозволяли японцамъ указывать при переговорахъ съ нами на свои торговые и промышленные интересы въ этой области, другими словами съ большею основательностью включать, вопреки нашимъ взглядамъ, и Маньчжурію въ проектъ намѣченнаго съ нами соглашенія. Развитіе же вліянія японцевъ чрезъ договорные пункты, лежащіе внѣ предѣловъ Маньчжуріи, имѣло другое вредное для насъ значеніе. Они служили связью между Японіею съ одной стороны, Печилійскимъ и южными вице-королями -- съ другой. При каждомъ вопросѣ, поднятомъ по поводу Маньчжуріи нашими дипломатами, эти вице-короли {Въ особенности Кантонскій, Нанкинскій, Учанскій и Печилійскій.}, наущаемые японцами и англичанами, энергично настаивали предъ центральнымъ правительствомъ Китая, чтобы Россіи не дѣлалось никакихъ уступокъ. Судя по донесеніямъ изъ Китая, эти протесты имѣли огромное вліяніе на рѣшенія правительства.
   Хотя наиболѣе важный по своему значенію слухъ -- о задуманной японцами высадкѣ въ Кореѣ -- и былъ опровергнутъ какъ японскимъ посланникомъ въ Сеулѣ Хаяси, такъ и бар. Розеномъ, тѣмъ не менѣе онъ не могъ не отразиться на взаимномъ отношеніи обѣихъ сторонъ; къ тому же онъ былъ опровергнутъ лишь черезъ двѣ недѣли послѣ того, какъ возникъ, и основаніе, подавшее поводъ къ слуху, было несомнѣнно вѣрнымъ: японскій флотъ подходилъ къ Цусимѣ и былъ у Мозампо.
   Такимъ образомъ, если съ одной стороны -- учрежденіе Намѣстничества и Особаго Комитета но дѣламъ Дальняго Востока, оставленіе русскихъ войскъ въ Маньчжуріи на неопредѣленное время, совершившаяся лѣтомъ 1908 г., хотя бы и въ слабой формѣ, перевозка на Дальній Востокъ подкрѣпленій изъ Европейской Россіи, усилившаяся дѣятельность товарищества на Ялу, обратное занятіе Мукдена, -- вызывали подозрительность и негодованіе японцевъ, то съ другой стороны -- доходившія до насъ еще съ августа мѣсяца извѣстія о принимаемыхъ Японіею мѣрахъ къ мобилизаціи арміи и флота, о сдѣланныхъ ею крупныхъ военныхъ заказахъ, о зафрахтовати ею пароходовъ, о дѣятельности японцевъ въ Кореѣ, гдѣ они пытались вызвать новыя смуты и безпорядки, о стараніи ихъ склонить корейскаго императора и правительство Богдыхана къ заключенію союза противъ Россіи, объ участившихся случаяхъ нападенія японцевъ на русскихъ подданныхъ, жившихъ въ Кореѣ,-- все это вмѣстѣ взятое вызывало и вполнѣ справедливыя подозрѣнія Россіи. Необходимо было теперь же безотлагательно, безъ потери малѣйшей минуты готовиться къ борьбѣ, а между тѣмъ любой актъ этой подготовки только усиливалъ подозрительность будущаго врага и общую остроту всей обстановки, говоря иначе, отдалялъ возможность желательнаго соглашенія и наоборотъ приближалъ время разрыва. Тотъ моментъ, когда наши приготовленія къ отпору начались бы съ особою энергіею и успѣхомъ, былъ бы и моментомъ окончательнаго разрыва, такъ какъ всѣ расчеты Японіи въ сущности только и покоились на нашей очевидной неготовности къ великой борьбѣ. Такимъ образомъ, дабы избѣгнуть этой борьбы, мы по признанію многихъ должны были стать сильными на нашей Дальне-восточной окраинѣ, но какъ только въ этихъ цѣляхъ миролюбія мы начали бы увеличивать на берегахъ Тихаго океана свои силы, сейчасъ же и произошелъ бы разрывъ, т. е. какъ разъ обратное и нашей цѣли, и нашему желанію. Получался какой-то заколдованный кругъ, выйти изъ котораго было крайне трудно, даже едва ли возможно. Ниже будетъ указано, что съ дальнѣйшимъ ходомъ переговоровъ эта тяжелая обстановка не только не измѣнилась, но постепенно пополнялась еще новыми, не менѣе зловѣщими подробностями.
   Одною изъ такихъ подробностей явилась та торопливость, которую обнаружило японское правительство съ самаго начала указанныхъ переговоровъ. Еще 15 іюля предписывая Курино сдѣлать первый шагъ въ видѣ подачи гр. Ламздорфу словесной ноты, Комура писалъ ему слѣдующее: "Вы представите эту ноту гр. Ламздорфу какъ можно скорѣе... Немедленно по полученіи утвердительнаго отвѣта отъ русскаго правительства вамъ будетъ протелеграфирована сущность нашихъ предложеній". 30 іюля, передавая гр. Ламздорфу японскій проектъ, Курино просилъ министра торопить дѣло насколько возможно. Онъ прибавилъ, что чѣмъ дольше будетъ откладываться заключеніе соглашенія, тѣмъ будетъ труднѣе, такъ какъ положеніе дѣлъ на Дальнемъ Востокѣ все болѣе и болѣе осложняется.
   10 августа Курино вновь напомнилъ гр. Ламздорфу, что японское правительство съ нетерпѣніемъ ждетъ отвѣта. 13 августа Комура вновь предписалъ посланнику употребить всевозможныя усилія къ полученію отъ русскаго правительства скорѣйшаго отвѣта. Самое перенесеніе переговоровъ въ Токіо Японія считала только излишнею проволочкой и боялась, какъ бы обсужденіе проекта соглашенія не затянулось изъ-за этого на продолжительное время. 18 августа Курино еще разъ жаловался гр. Ламздорфу на медленность русскаго отвѣта. 27 августа Курино долженъ былъ передать гр. Ламздорфу увѣренность своего правительства, что барону Розену отправлены такого рода предложенія, которыя дадутъ ему возможность безъ промедленія представить встрѣчныя предложенія русскаго правительства и немедленно приступить къ переговорамъ.
   Наконецъ, гр. Ламздорфъ началъ и самъ торопить. "Съ этимъ дѣломъ нельзя медлить..." -- телеграфируетъ онъ бар. Розену. "Проектъ отвѣтныхъ предложеній слѣдуетъ безотлагательно предъявить Японіи", сообщаетъ онъ г.-ад. Алексѣеву. Въ эти дни получены извѣстія о готовившейся высадкѣ японцевъ въ Кореѣ и необходимость въ русскомъ отвѣтѣ становилась ощутительною. Еще за недѣлю до этого японцамъ уже даны успокоительныя сообщенія. Передъ своимъ отъѣздомъ въ Портъ-Артуръ баронъ Розенъ заявилъ бар. Комура, что по Высочайшему повелѣнію ему предписано приготовиться къ немедленному отъѣзду въ Портъ-Артуръ, дабы ускорить совмѣстно съ адмираломъ Алексѣевымъ выработку русскихъ встрѣчныхъ предложеній.
   Въ свою очередь на выработку новыхъ предложеній Японіи ушло около мѣсяца {Съ 21 сент. по 18 октября.}. Переданныя русскому правительству 18 октября, онѣ заключали въ себѣ слѣдующія статьи:
   1. Взаимное обязательство уважать независимость и территоріальную неприкосновенность Китайской и Корейской имперій.
   2. Признаніе Россіей преобладающихъ интересовъ Японіи въ Кореѣ и права Японіи подавать совѣты и оказывать помощь -- включая сюда и военную помощь,-- направленную къ усовершенствованію управленія Корейской имперіи.
   3. Обязательство со стороны Россіи не препятствовать развитію коммерческой и промышленной дѣятельности Японіи въ Кореѣ, а равно принятію какихъ бы то ни было мѣръ, имѣющихъ" цѣлью защиту этихъ интересовъ.
   4. Признаніе Россіей права Японіи посылать войска въ Корею для указанной въ предъидушей статьѣ цѣли, а равно и для подавленія возстаній или безпорядковъ, могущихъ создать международныя осложненія.
   5. Обязательство со стороны Японіи не предпринимать на берегахъ Кореи никакихъ военныхъ сооруженій, способныхъ угрожать свободѣ плаванія въ Корейскомъ проливѣ.
   6. Взаимное обязательство установить на Корейско-Маньчжурской границѣ нейтральную зону, шириною въ 50 километровъ въ каждую сторону, въ каковую зону ни одна изъ договаривающихся сторонъ не будетъ вводить войскъ безъ обоюднаго согласія.
   7. Признаніе Японіею, что Маньчжурія находится внѣ сферы ея спеціальныхъ интересовъ, и признаніе Россіей, что Корея находится внѣ сферы ея спеціальныхъ интересовъ.
   8. Признаніе Японіей спеціальныхъ интересовъ Россіи въ Маньчжуріи и права Россіи принимать мѣры, которыя могли бы быть необходимы для охраны оныхъ.
   9. Обязательство со стороны Японіи не посягать на права и преимущества касательно торговли и поселенія, принадлежащія Россіи въ силу ея договорныхъ обязательствъ съ Кореей, и обязательство со стороны Россіи не посягать на права и преимущества касательно торговли и поселенія, принадлежащія Японіи въ силу ея договорныхъ обязательствъ съ Китаемъ.
   10. Взаимное обязательство не препятствовать соединенію Корейской и Восточно-Китайской желѣзныхъ дорогъ, когда эти дороги будутъ доведены до Ялу.
   11. Настоящее соглашеніе замѣнитъ всѣ прежнія соглашенія между Японіею и Россіей касательно Кореи.
   Передавая этотъ текстъ, бар. Комура высказалъ бар. Розену желаніе японскаго правительства продолжать начатые переговоры.
   Въ то же время японскому посланнику было приказано заявить русскому министру иностранныхъ" дѣлъ, что японское правительство не ожидало, чтобы Россія, принявъ ея приглашеніе начать переговоры, пожелала затѣмъ (какъ это можно видѣть изъ пункта 7-го русскихъ контръ-предложеній) ограничить всѣ постановленія исключительно только тѣми раіонами, въ которыхъ Японія имѣетъ свои спеціальные интересы, и, наоборотъ, оставить въ сторонѣ тѣ раіоны, гдѣ Россія имѣетъ свои собственные интересы.
   Указанія барона Розена, что подобное предложеніе было сдѣлано самими японцами, а именно барономъ Нисси въ 1898 году, не имѣютъ по мнѣнію Токійскаго кабинета никакого значенія: обстановка въ Маньчжуріи измѣнилась съ этого времени кореннымъ образомъ и слѣдовательно предстоящее между обѣими державами соглашеніе должно отвѣчать уже новому положенію вещей.
   Какая же оказалась разница между вторыми предложеніями Японіи и нашими встрѣчными предложеніями, предъявленными ей 20 сентября?
   1. Въ п. 1 Японія попрежнему настаивала на независимости и территоріальной неприкосновенности не только Корейской, но и Китайской имперіи, т. е. втягивала въ соглашеніе съ нами и вопросъ о Маньчжуріи, на которомъ Россія всегда настаивала, что этотъ вопросъ касается исключительно Россіи и Китая и не допускаетъ вмѣшательства со стороны какой-либо третьей державы.
   2. Заботы Россіи о томъ, чтобы Корея не обратилась въ стратегическую базу для операцій японцевъ противъ русскихъ войскъ или русскихъ предѣловъ, сводились японскими предложеніями къ нулю: Японія отвергала въ п. 4 сдѣланныя нами ограниченія числа вводимыхъ въ Корею войскъ и времени ихъ пребыванія здѣсь, а въ п. 5 отказывалась признать предложенное нами взаимное обязательство не пользоваться никакою частью корейской территоріи для стратегическихъ цѣлей. Кромѣ того, вводя въ п. 4 указаніе на право Японіи посылать войска въ Корею для подавленія возстаній или безпорядковъ, расчитанныхъ на созданіе международныхъ осложненій, японцы расширяли число тѣхъ случаевъ, когда они могли появиться, а слѣдовательно и укрѣпиться въ Кореѣ.
   3. Русское предложеніе о нейтральной зонѣ искажалось японскимъ предложеніемъ или п. 6 до того, что теряло всякій смыслъ. Россія предлагала считать таковою зоною территорію Кореи, лежащую къ сѣверу отъ 39-й параллели, а японцы -- территорію по обѣ стороны Корейско-Маньчжурской границы на 50 верстъ въ каждую сторону. Очевидно, что въ случаѣ занятія Японіею Кореи и щ"и переходѣ японскихъ войскъ въ наступленіе 50 вер. нейтральной полосы были бы пройдены ими быстро, а зато на главнѣйшей преградѣ, гдѣ мы могли бы ихъ задержать, т. е. на р. Ялу, составлявшей Корейско-Маньчжурскую границу, они могли бы встрѣтить въ худшемъ для себя случаѣ лишь нѣкоторыя изъ подоспѣвшихъ сюда русскихъ частей, но отнюдь не заблаговременно приспособленную къ оборонѣ и прочно занятую линію.
   4. п. 7 русскихъ предложеній о признаніи Японіею Маньчжуріи и ея побережья во всѣхъотношеніяхъ внѣ. сферы ея интересовъ разбивался японцами на четыре пункта, при чемъ уступки, дѣлаемыя Японіею по вопросу о Маньчжуріи, приравнивались къ уступкамъ, сдѣланнымъ нами по вопросу о Кореѣ, другими словами, японцы оставались при прежнемъ намѣреніи обязательно включить въ соглашеніе и Маньчжурію, тогда какъ мы хотѣли договариваться лишь о Кореѣ.
   Наконецъ и въ новыхъ предложеніяхъ Японіи попрежнему находилось не существовавшее въ русскихъ предложеніяхъ взаимное обязательство не мѣшать соединенію Корейской желѣзной дороги съ Восточно-Китайской желѣзной дорогой, если эти дороги будутъ современемъ доведены до Ялу.
   Остальныя поправки касались уже деталей, но всѣ носили несомнѣнный признакъ той полной обдуманности, съ какою японцы отнеслись къ своимъ требованіямъ. Такъ въ п. 2-мъ добавлено ираво Японіи подавать Кореѣ не только "совѣты и помощь", но и военную помощь, въ п. 3-мъ вставлено слово "развитію" и слово "предпріятія" замѣнено словомъ "дѣятельность", что при новой редакціи этого пункта несомнѣнно расширяло понятіе съ одной стороны о правахъ Японіи, съ другой стороны объ обязательствахъ Россіи; наконецъ въ п. 4 добавлено, какъ уже сказано выше, число случаевъ, разрѣшающихъ Японіи высадить свои войска на Корейскомъ полуостровѣ.
   Единственною уступкою, допущенною Японіею, если не считать за уступку ту фиктивную нейтральную зону, о которой говорилось въ п. 6, было обязательство Японіи не предпринимать на берегахъ Кореи никакихъ военныхъ работъ, способныхъ угрожать свободѣ плаванія въ Корейскомъ проливѣ. Но путь чрезъ этотъ проливъ и при соблюденіи новаго условія попрежнему проходить въ ближайшемъ сосѣдствѣ отъ о. Цусимы {Портъ Такесики на о. Цусима; этому порту придавали большое значеніе въ случаѣ войны. Незадолго до военныхъ дѣйствій, въ декабрѣ 1903 года, было объявлено особое положеніе объ управленіи портомъ Такесики.} и отъ японскихъ береговъ, т. е. недалеко отъ оборудованныхъ японцами морскихъ базъ и подъ ударами японскаго флота, слѣдовательно и это обязательство имѣло за собою въ сущности самое ничтожное значеніе.
   Можно даже сказать, что первыя предложенныя Японіею условія соглашенія были менѣе требовательны, чѣмъ вторыя. По крайней мѣрѣ при всѣхъ равныхъ остальныхъ условіяхъ въ первыхъ предложеніяхъ японскаго правительства при опредѣленіи интересовъ, правъ и дѣятельности Японіи и Россіи въ Кореѣ и Маньчжуріи, каждый разъ напоминалась ст. 1 проекта, т. е. обязательство уважать независимость и территоріальную неприкосновенность Китайской и Корейской имперій, каковая оговорка относительно Кореи признавалась и въ проектѣ русскаго соглашенія (п. 2 и 3). Затѣмъ въ п. 4 первоначальнаго проекта число войскъ, которыя Японія имѣла право высадить въ Кореѣ, и время, въ теченіе котораго эти войска имѣли право оставаться въ Кореѣ, опредѣлялось точно такъ же, какъ и въ русскихъ контръ-предложеніяхъ; въ новомъ же или второмъ проектѣ японскаго правительства эти ограниченія уже исчезали совсѣмъ.
   Рѣшеніе Токійскаго кабинета отклонить наши предложенія и сдѣлать новыя поправки было принято не безъ колебаній.
   25 сентября начались переговоры, затѣмъ послѣдовалъ перерывъ въ теченіе болѣе двухъ недѣль и какъ будто бы даже блеснулъ лучъ надежды на счастливый исходъ.
   Изъ Токіо доносили въ Петербургъ, что японцы видимо колеблются, что происходятъ постоянныя ежедневныя, продолжительныя совѣщанія членовъ кабинета между собою, а также съ тѣми или другими изъ старшихъ государственныхъ людей. Колебанія происходятъ, повидимому, отъ большого соблазна, который представляли наши уступки на корейской почвѣ съ одной стороны, а съ другой -- отъ трудности рѣшиться на большую жертву самолюбія, сопряженную съ отступленіемъ отъ принятаго Японіею столь притязательнаго положенія въ Маньчжурскомъ вопросѣ. Къ тому времени Японія повидимому успѣла всюду разгласить, что вступила съ Россіей въ переговоры какъ разъ по этому вопросу и что сохраненіе мира на Дальнемъ Востокѣ зависитъ отъ русскихъ уступокъ. Такимъ образомъ она уже отрѣзала себѣ пути къ будущему отступленію.
   На первыхъ двухъ совѣщаніяхъ съ барономъ Розеномъ баронъ Комура даже отказывался входить въ разсмотрѣніе нашихъ условій. Онъ настаивалъ на томъ, что первоначально необходимо разрѣшить главнѣйшій споръ, т. е. установить полную связь между Маньчжурскимъ и Корейскимъ вопросами, и вести затѣмъ переговоры не относительно одной Кореи, какъ хотѣло русское правительство, а относительно обѣихъ территорій вмѣстѣ, какъ то имѣлось въ виду японскими предложеніями. Паника, происшедшая на Лондонской биржѣ изъ-за ложнаго слуха о высадкѣ японскихъ войскъ въ Кореѣ и вызвавшая собою крупное паденіе японскихъ фондовъ, помогла намъ, и повидимому подъ вліяніемъ этого событія баронъ Комура въ своихъ послѣдующихъ свиданіяхъ съ бар. Розеномъ началъ уже по пунктамъ обсуждать русскія предложенія, со своей стороны предлагая нѣкоторыя измѣненія въ смыслѣ расширенія предоставляемой Японіи свободы дѣйствій. Наконецъ въ первой половинѣ октября состоялось общее собраніе различныхъ государственныхъ дѣятелей Японіи, продолжавшееся съ 10 час. утра до поздняго вечера. Въ этомъ совѣщаніи приняли участіе маркизы Ито, Ямагата, Ойяма и графы Иноуе и Мацуката. Было рѣшено, что японское правительство не можетъ принять поставленное нами основное условіе, т. е. не можетъ согласиться на выдѣленіе Маньчжуріи изъсферы происходящихъ переговоровъ. Попытка бар. Розена на совѣщаніи 13 октября отклонить Японію отъ ея настояній закончилась неудачею. На этомъ же совѣщаніи баронъ Комура говорилъ, что Японіи невозможно принять нашу редакцію п. 7-го, касавшагося Маньчжуріи.
   Толчокъ къ такому рѣшенію, т. е. къ несогласію на наши предложенія, могли дать: 1) полная готовность японской арміи и флота при видимой неготовности противника, 2) громадный перевѣсъ въ силахъ, бывшій на сторонѣ Японіи, при незначительности высылаемыхъ изъ Россіи подкрѣпленій и слабой провозоспособности Сибирской и въ особенности Маньчжурской жел. дор., 3) полученныя отъ японскихъ представителей въ Европѣ свѣдѣнія о положеніи нашихъ дѣлъ на Ближнемъ Востокѣ и выводимыя отсюда вполнѣ понятныя соображенія, что Россія въ настоящее время не будетъ въ состояніи удѣлить на Крайній Востокъ достаточныхъ военныхъ силъ, 4) полученныя въ Японіи свѣдѣнія о настроеніи русскаго общественнаго мнѣнія, которое или совершенно равнодушно относилось къ Корейско-Маньчжурскому дѣлу или же прямо не сочувствовало активной политикѣ русскаго правительства въ столь отдаленной части свѣта, 5) расчетъ на извѣстную, хотя бы и скрытую помощь Китая, съ которымъ Россія только что прекратила дальнѣйшіе переговоры, и наконецъ 6) пріостановившееся очищеніе нами Маньчжуріи, несмотря даже на то, что 26-го сентября наступилъ послѣдній срокъ для эвакуаціи нашихъ войскъ изъ этой области.
   Японія начала отчетливо указывать "что она имѣетъ въ Маньчжуріи весьма широкія и существенныя права и интересы". Между прочимъ враждебная намъ партія Конойе-Окума утверждала, что Маньчжурія необходима Японіи и для избытковъ японскаго населенія. Послѣднее увеличивается каждыя 15--20 лѣтъ на 10 милліоновъ; дѣваться ему некуда, кормиться въ самой Японіи положительно нечѣмъ. Отсюда вынужденная эмиграція и въ Корею, и въ Маньчжурію. Но первая уже осуществляется, вторую же необходимо обезпечить теперь же. Средствами же для этого являются: или вводъ въ Маньчжурію оккупаціоннаго японскаго корпуса, равнаго русскому, или раздѣлъ части Китая между тремя заинтересованными державами -- Россіей, Японіей и конечно Англіей, или наконецъ война.
   Крупную роль въ рѣшеніяхъ Токійскаго кабинета сыграло и общественное настроеніе страны. "Оно возбуждено настолько", сообщаетъ про эти дни нашъ военный агентъ въ Японіи, "что полиція нашла нужнымъ учредить особую охрану для нашего посланника и предупредить членовъ миссіи. За послѣдніе дни изъ Токіо выслано нѣсколько подозрительныхъ лицъ. Правительство само виновато въ такомъ настроеніи, потому что распустило печать и общественное мнѣніе до невозможности. На послѣднемъ митингѣ общества "Тайро-До-Сикай" говорили самыя зажигательныя рѣчи. Правительство конечно имѣло бы возможность прекратить эти митинги, но можетъ быть оно не дѣлаетъ этого, такъ какъ расчитываетъ, что ему понадобится еще народный энтузіазмъ, который впрочемъ и теперь такъ великъ, что нѣкоторыя лица начали уже дѣлать пожертвованія для войны". Какъ нарочно, матеріальныя условія, которыя до сихъ поръ только и сдерживали японскую партію войны, стали складываться въ пользу Японіи. Два главныхъ источника, служившихъ благосостоянію страны -- шелкъ и рисъ -- оказались въ 1903 году вполнѣ обезпеченными. Шелкъ далъ въ этомъ году небывалый сборъ и совершенно исключительный доходъ, а урожай риса достигъ размѣровъ уже давно невиданныхъ. Эти же условія въ свою очередь только способствовали приподнятости общаго настроенія и увеличивали возможность крайнихъ увлеченій.
   Еще болѣе крупное вліяніе на рѣшеніе японскаго кабинета оказала надежда на нравственную поддержку и благопріятный Японіи нейтралитетъ Англіи и Америки.
   Такимъ образомъ смыслъ японскихъ стремленій сводился къ слѣдующему: Японія требовала, чтобы въ переговоры о соглашеніи съ нею была введена и Маньчжурія. Между тѣмъ Россія упорно стояла на принципѣ, высказанномъ еще 4 іюля въ депешѣ графа Ламздорфа къ бар. Розену, а именно "что относительно Маньчжурскаго вопроса "никогда не допускалось и не будетъ допущено какое бы то ни было вмѣшательство Японіи".
   Если бы мы уступили, то японцы, даже предоставивъ Маньчжурію въ наше полное распоряженіе, уже этимъ однимъ одерживали надъ нами нравственную побѣду, заставивъ русское правительство отказаться отъ установленнаго и не разъ въ торжественной формѣ объявленнаго принципа. Затѣмъ въ отплату за уступку Маньчжуріи японцы потребовали бы уступки въ Корейскомъ вопросѣ тоже въ полномъ объемѣ, такъ какъ, очевидно, что цѣною за Маньчжурію могла быть только цѣльная Корея. Этимъ они окончательно вытѣсняли насъ изъ Кореи и одерживали слѣдовательно одновременно съ первой побѣдой -- вторую, на этотъ разъ уже не нравственную, а матеріальную.
   Только 28 ноября, т. е. почти черезъ полтора мѣсяца, былъ переданъ въ Токіо отвѣтъ русскаго правительства на вторыя предложенія японскаго кабинета. Въ этомъ отвѣтѣ значились слѣдующія условія:
   1. Взаимное обязательство уважать независимость и территоріальную неприкосновенность Корейской имперіи.
   2. Признаніе Россіей преимущественныхъ интересовъ Японіи въ Кореѣ и права Японіи помогать Кореѣ совѣтами, направленными къ вящшему упорядоченію гражданскаго управленія.
   3. Обязательство Россіи не препятствовать развитію промышленной и торговой дѣятельности Японіи въ Кореѣ, ниже принятію мѣръ для охраны этихъ интересовъ.
   . 4. Признаніе Россіею права Японіи посылать войска въ Корею съ цѣлью, упомянутой въ предшествующей статьѣ, или съ цѣлью подавленія возстанія или безпорядковъ, могущихъ создать международныя осложненія.
   5. Взаимное обязательство не пользоваться никакою частью корейской территоріи для стратегическихъ цѣлей и не предпринимать на Корейскомъ побережьѣ никакихъ военныхъ работъ, способныхъ угрожать свободѣ плаванія въ Корейскомъ проливѣ.
   6. Взаимное обязательство считать территорію Кореи, лежащую къ сѣверу отъ 39-й параллели, нейтральною зоною, въ предѣлы коей ни одна изъ договаривающихся сторонъ не можетъ вводить войскъ {Телеграмма г.-ад. Алексѣева отъ 27 ноября (10 декабря) 1903 г. Г.-ад. Алексѣевымъ былъ предложенъ и другой варіантъ этой статьи, а именно: "Взаимное обязательство считать полосу шириною въ 50 верстъ на Корейской территоріи вдоль сухопутной границы нейтральною зоною въ военномъ отношеніи, на которую не могутъ вступать войска договаривающихся сторонъ: Выборъ редакціи 6-й статьи былъ предоставленъ самому г.-ад. Алексѣеву.}.
   7. Взаимное обязательство не препятствовать соединенію Корейской и Восточно-Китайской желѣзныхъ дорогъ, когда эти желѣзныя дороги будутъ доведены до р. Ялу.
   8. Отмѣна всѣхъ прежнихъ соглашеній между Россіей и Японіей относительно Кореи.
   При сравненіи этихъ предложеній съ первыми русскими предложеніями видно, что п.п. 3, 4, 7 и 8 составлены по пунктамъ соотвѣтствующаго содержанія въ японской редакціи, а въ пунктѣ 2 исполнено желаніе японцевъ не ограничивать ихъ правъ, означенныхъ въ этомъ пунктѣ, указаніемъ на соблюденіе независимости и территоріальной неприкосновенности Кореи, но за то не введена требуемая ими фраза о "военной помощи" {"подавать Кореѣ совѣты и помощь -- включая сюда и военную помощь".}.
   Затѣмъ русское правительство продолжало оставаться на прежней редакціи п.п. 1 и 6, настаивало на взаимномъ обязательствѣ не пользоваться никакою частью корейской территоріи для стратегическихъ цѣлей и вновь отвергало п.п. 7, 8 и 9 японскаго проекта, гдѣ поднималась рѣчь о Маньчжуріи. Въ тѣхъ же цѣляхъ не напоминать объ этой области опущенъ и п. 7 русскихъ предложеній, гдѣ говорилось о признаніи Японіею Маньчжуріи и ея побережья лежащими во всѣхъ отношеніяхъ внѣ сферы ея интересовъ.
   Такимъ образомъ существенными предметами разногласія являлись вопросы: о включеніи въ соглашеніе статей о Маньчжуріи, о нейтральной зонѣ и о непользованіи корейскою территоріею, какъ раіономъ для выполненія стратегическихъ цѣлей.
   Періодъ времени между передачею намъ вторыхъ предложеній Японіи и нашимъ вторымъ отвѣтомъ едва ли могъ способствовать общему успокоенію.
   Вечеромъ 19 октября произошло столкновеніе въ Чемульпо между толпой японцевъ и командою нашей канонерской лодки "Бобръ". Изъ русскихъ матросовъ ранено серьезно 4 человѣка, болѣе легко -- 9; офицеръ ушибленъ камнями. Въ нападеніи на русскихъ участвовали и два японскихъ полицейскихъ съ обнаженными саблями. Вслѣдъ затѣмъ, ища укрывшихся матросовъ, японцы, вооруженные палками и ножами, ворвались въ дома двухъ русскихъ и всю ночь окружали потомъ ихъ помѣщенія.
   "Придаю означенному происшествію большое значеніе", телеграфируетъ г.-ад. Алексѣевъ и высылаетъ въ Чемульпо броненосецъ "Полтава" и два миноносца. Несмотря на наши настоянія о строжайшемъ взысканіи съ виновныхъ, японское правительство ограничилось по отношенію къ чинамъ полиціи только строгимъ внушеніемъ. Вслѣдъ затѣмъ японцы напали на поручика Бирса, совершавшаго въ качествѣ частнаго лица поѣздку по Южной Кореѣ, и заставили его укрыться въ г. Кон-чжу. Въ то же время до насъ постоянно доходили свѣдѣнія о продолжавшихся интригахъ Японіи въ Пекинѣ и въ Сеулѣ и о томъ, что японцы снова добиваются союза съ Китаемъ и намѣрены завладѣть Кореей. Въ октябрѣ же мѣсяцѣ торгующіе углемъ японскія фирмы въ порывѣ патріотизма и ненависти къ Россіи постановили не отпускать больше угля для вывоза его въ Портъ-Артуръ и Владивостокъ, дабы помѣшать образованію у насъ угольныхъ запасовъ на случай войны съ Японіей. Наконецъ, 27 ноября, т. е. всего за, день до врученія Японіи нашихъ контръ-предложеній, въ японской нижней палатѣ былъ принятъ отвѣтный адресъ на тронную рѣчь императора, въ рѣзкой формѣ выражавшій порицаніе какъ внѣшней, такъ и внутренней политикѣ правительства.
   "На сей разъ произошло совсѣмъ небывалое и неожиданное", доносятъ Намѣстнику по этому поводу изъ Токіо: "происшедшій въ "парламентѣ инцидентъ служитъ серьезнымъ предостереженіемъ правительству противъ его уступчивости, если бы только она имѣлась "въ виду". Немудрено, если въ послѣдовавшихъ затѣмъ переговорахъ со стороны Японіи проявлено полное упорство въ сохраненіи статей, касавшихся Маньчжурскаго вопроса. А это въ свою очередь не могло не отразиться и на самомъ исходѣ этихъ переговоровъ.
   Прибытіе русскихъ судовъ въ Чемульпо вызвало въ англійской печати большой шумъ. Ожидавшаяся вслѣдъ затѣмъ высадка нашего десанта въ этой гавани и адресъ, принятый нижнею палатою, произвели на Лондонской биржѣ положительную панику.
   И въ этотъ періодъ переговоровъ японское правительство попрежнему торопилось получить отъ насъ скорѣйшій отвѣтъ. Курино долженъ былъ настаивать, чтобы графъ Ламздорфъ насколько возможно скорѣе послалъ инструкціи бар. Розену, послѣ чего переговоры могли бы быть возобновлены и закончены уже безъ всякаго промедленія.
   Не получивъ отвѣта въ желаемый срокъ, бар. Комура предписываетъ японскому посланнику переговорить съ гр. Ламздорфомъ въ такой формѣ и такимъ образомъ, чтобы новыя представленія Курино могли произвести возможно сильное впечатлѣніе. "Японское правительство", пишетъ бар. Комура, "съ самаго начала придавало величайшее значеніе быстрому рѣшенію вопросовъ, составляющихъ предметъ переговоровъ между Японіею и Россіей, и во все время хода этихъ переговоровъ прилагало особое стараніе давать скорѣе отвѣты на всѣ предложенія русскаго правительства". Между тѣмъ "переговоры тянутся нынѣ цѣлыхъ четыре мѣсяца и все еще не достигли того состоянія, когда можно съ увѣренностью предсказать ихъ конечный исходъ".
   Японія торопила, такъ какъ боялась, что подъ прикрытіемъ долгихъ переговоровъ Россія успѣетъ усилить свое положеніе на Дальнемъ Востокѣ и, слѣдовательно, въ самомъ корнѣ подорветъ всѣ главнѣйшіе расчеты своего противника.
   Между тѣмъ 28 ноября наши вторыя предложенія были уже переданы Токійскому кабинету. На выработку новыхъ отвѣтныхъ предложеній Японіи ушло около двухъ недѣль. 3 и 4 декабря (16 и 17 декабря) они обсуждались въ совѣтѣ "генро". Изъ членовъ совѣта присутствовали маркизъ Ито, графы Ямагата и Мацуката, изъ членовъ кабинета -- министры иностранныхъ дѣлъ, военный и морской, кромѣ того начальникъ главнаго штаба и его помощникъ.
   10 (23) декабря, въ 2 часа пополудни, отъ японскаго правительства получена была словесная нота слѣдующаго содержанія:
   "Императорское правительство разсмотрѣло съ большимъ тщаніемъ и вниманіемъ новыя русскія встрѣчныя предложенія отъ 28 ноября (11 декабря). Оно, къ сожалѣнію, находитъ, что Императорское Россійское Правительство не сочло для себя возможнымъ придать въ этихъ предложеніяхъ объему предположеннаго соглашенія то самое территоріальное распространеніе, какое считалось Японіей существеннымъ. Императорское Правительство въ своемъ первоначальномъ приглашеніи, обращенномъ въ прошломъ августѣ мѣсяцѣ къ Императорскому Россійскому Правительству, стремилось представить вполнѣ ясно, что оно желало, въ видахъ устраненія изъ отношеній своихъ съ Императорскимъ Россійскимъ Правительствомъ всякой причины будущихъ недоразумѣній,-- ввести въ объемъ предложеннаго соглашенія всѣ тѣ области Дальняго Востока, гдѣ встрѣчаются интересы двухъ имперій, и оно не можетъ вселить въ себя убѣжденіе, чтобы можно было ожидать полнаго исполненія этого желанія, если обширная и важная часть этихъ областей будетъ цѣликомъ исключена изъ обсужденія. Вслѣдствіе этого, императорское Правительство чувствуетъ себя вынужденнымъ просить Императорское Россійское Правительство пересмотрѣть свое положеніе въ этомъ смыслѣ и надѣется, что Россійское Правительство сможетъ найти путь къ удовлетворительному разрѣшенію этого вопроса".
   Вмѣстѣ съ тѣмъ японское правительство предлагало въ п. 2 вставить слово "помощь", т. е. признать за Японіею право подавать Кореѣ совѣты и помощь, въ п. 5 по прежнему уничтожить обязательство, касавшееся корейской территоріи и стратегическихъ цѣлей, а п. 6, т. е. постановленіе о нейтральной зонѣ,-- исключить совсѣмъ.
   Передавая эту ноту и эти поправки графу Ламздорфу, Курино заявилъ, что при настоящемъ положеніи дѣлъ, если бы обоимъ правительствамъ не удалось придти къ соглашенію, то могутъ возникнуть серьезныя затрудненія и даже осложненія. По наблюденіямъ же, сдѣланнымъ нашимъ военнымъ агентомъ, "японцы были увѣрены въ своей побѣдѣ", а настроеніе въ высшихъ сферахъ Японіи было "спокойное и торжествующее".
   Несомнѣнно, что поправка, внесенная японцами въ п. 2, была несущественна. Главнѣйшую же разницу между притязаніями Японіи и переданными ей 28 ноября русскими предложеніями попрежнему составляли: исключеніе японцами статьи о нейтральной зонѣ, несогласіе ихъ на нашу редакцію п. 5 и распространеніе Японіею намѣченнаго соглашенія и на маньчжурскій вопросъ, что было вызвано тѣмъ неопредѣленнымъ положеніемъ, въ которомъ мы находились по отношенію къ этой странѣ. Тѣмъ не менѣе гр. Ламздорфъ считалъ, что "во избѣжаніе крайне пагубнаго для Россіи вооруженнаго столкновенія, было бы все же предпочтительнѣе продолжать переговоры съ Японіей, подъискавъ такую формулу соглашенія, которая, не нарушая первостепенныхъ интересовъ Россіи, давала бы въ то же время возможное удовлетвореніе вожделѣніямъ японцевъ".
   Нѣсколько иного мнѣнія былъ нашъ посланникъ въ Токіо. Онъ считалъ предложенныя японцами поправки, при тѣхъ "обширныхъ" уступкахъ, которыя уже были нами сдѣланы, несущественными, но за то горячо возставалъ противъ малѣйшей уступки въ принципіальномъ положеніи, принятомъ Россіею въ вопросѣ о Маньчжуріи. Другими словами, главнѣйшая и существеннѣйшая часть ноты, переданной г. Курино, должна была остаться безъ исполненія.
   Еще дальше пошли въ своихъ взглядахъ на третьи предложенія Японіи въ резиденціи Намѣстника. Тамъ прямо считали, что кровавая развязка близка, но что, отдалить ее возможно совершенно иными путями, чѣмъ уступчивость и миролюбіе.
   "Новыя японскія предложенія", телеграфируетъ Намѣстникъ Государю 13-го декабря, "переданныя мнѣ въ телеграммѣ барона Розена отъ 9 декабря, равносильны требованію отъ русскаго правительства формальнаго признанія протектората Японіи надъ Кореей".
   "На основаніи статьи 2-й подобнаго соглашенія Японія имѣла бы право взять въ свои руки управленіе страною; въ силу статей 4 и 5 занять ее войсками и укрѣпить всѣ стратегическіе пункты, за невключеніемъ Корейскаго пролива; по статьѣ 6 {т. е. по нашей ст. 7-й.} провести желѣзныя дороги до предѣловъ Маньчжуріи и наконецъ по статьѣ 7 {т. е. по нашей ст. 8-й.} устранить насъ отъ всякаго вмѣшательства въ корейскія дѣла, предоставленнаго прежними договорами. Между тѣмъ, принося такія жертвы, мы все же не достигнемъ главной цѣли -- устраненія существующаго нынѣ неопредѣленнаго положенія, ибо японское правительство, требуя приведенныхъ уступокъ, не только не обѣщаетъ удовольствоваться ими, но, напротивъ, откровенно предупреждаетъ, что поводы къ недоразумѣніямъ будутъ продолжать существовать и что для устраненія ихъ необходимо сверхъ того включить въ предѣлы соглашенія всѣ тѣ области Дальняго Востока, гдѣ интересы обѣихъ Имперій соприкасаются".
   "Требованія эти настолько притязательны, что по моему глубокому убѣжденію не можетъ быть ни малѣйшихъ колебаній въ рѣшеніи считать ихъ непріемлемыми. Приступая въ августѣ сего года къ переговорамъ по приглашенію японскаго правительства, имѣлось въ виду устранить нежелательныя осложненія, которыя могли возникнуть вслѣдствіе возможности неуспѣха переговоровъ съ Китаемъ касательно исполненія договора 26 марта. Теперь, когда эти опасенія миновали и когда, не взирая на миролюбіе и снисходительность Вашего Императорскаго Величества, Японія выступаетъ съ домогательствами, превосходящими всякій благоразумный предѣлъ, для насъ, полагаю, будетъ во всѣхъ отношеніяхъ предпочтительнымъ, чтобы Токійскій кабинетъ безъ санкціи Россіи осуществилъ свои политическія намѣренія относительно Кореи".
   "Только сознавая серьезность переживаемыхъ здѣсь событій, дерзаю со всей откровенностью высказать свое мнѣніе, что всякая дальнѣйшая теперь уступка Россіи приближаетъ насъ еще съ большею вѣроятностью къ разрыву, къ тому великому бѣдствію, для избѣжанія коего Ваше Императорское Величество всегда и неустанно направляли всѣ Монаршія усилія и заботы. Дабы найти выходъ изъ такого положенія казалось бы необходимымъ, пользуясь имѣющимся промежуткомъ времени для отвѣта Японіи, подвергнуть всестороннему обсужденію наши интересы въ Кореѣ въ связи съ Маньчжурскимъ и другими вопросами Дальняго Востока во всей ихъ совокупности и тѣмъ установить дальнѣйшій образъ дѣйствій".
   Вопреки своимъ прежнимъ неоднократнымъ заявленіямъ и вопреки воззрѣніямъ Намѣстника и барона Розена, графъ Ламздорфъ считалъ, что теперь мы можемъ допустить постороннюю державу въ наше дѣло съ Китаемъ, такъ какъ первоначальное положеніе наше въ Маньчжуріи съ истеченіемъ послѣдняго срока существенно измѣнилось и "нынѣ въ виду полной неопредѣленности нашихъ отношеній къ Маньчжуріи у насъ уже нѣтъ законныхъ основаній оспаривать стремленіе державъ къ сохраненію ихъ правъ и преимуществъ, обезпеченныхъ договорными обязательствами Китая". Для осуществленія этой мысли гр. Ламздорфъ предлагалъ возстановить ту седьмую статью, которая была опущена въ нашихъ условіяхъ, предъявленныхъ Японіи 28 ноября, и которая, отвѣчая по его мнѣнію выраженному Токійскимъ правительствомъ желанію, въ сущности нисколько не стѣснитъ нашей свободы дѣйствій въ Маньчжуріи. Такое воззрѣніе русскаго министра иностранныхъ дѣлъ, если бы оно было принято, быть можетъ, открыло бы надежду на успѣхъ дальнѣйшихъ переговоровъ, такъ какъ устраняло главнѣйшее принципіальное разногласіе, существовавшее между нашими и японскими предложеніями. Изъ сказаннаго ниже будетъ видно, что оно было принято и даже было расширено, но зато поставлено въ непосредственную зависимость отъ того, будутъ ли приняты Японіей условія, касавшіяся нейтральной зоны и запрещенія пользоваться корейской территоріей для стратегическихъ цѣлей.
   Желаніе Намѣстника было исполнено, и 16 декабря состоялось въ Царскомъ Селѣ подъ предсѣдательствомъ Государя Императора особое совѣщаніе, въ которомъ приняли участіе: Великій Князь Алексѣй Александровичъ, военный министръ, министръ иностранныхъ дѣлъ и управляющій дѣлами Комитета Дальняго Востока.
   Ближайшимъ результатомъ этого совѣщанія явился третій отвѣтъ русскаго правительства на японскія поправки и предложенія.
   Между тѣмъ за періодъ съ 10 по 31 декабря, когда Японія въ послѣдній разъ прислала свои условія, обстановка на Дальнемъ Востокѣ улучшилась только въ томъ смыслѣ, что за небольшой указанный срокъ не произошло такихъ событій, которыя могли бы особенно рѣзко повліять на взаимное отношеніе другъ къ другу обѣихъ договаривавшихся сторонъ. Были только мелкіе японскіе уколы, быть можетъ и больно отзывавшіеся на русскомъ самолюбіи, но зато казавшіеся все же ничтожными по сравненію съ тою развязкою, которая и чувствовалась, и ожидалась. Въ ночь съ 9 на 10 декабря, на пути отъ Нагасаки къ Мозампо, повидимому, по направленію къ западному берегу Кореи видятъ японскую эскадру, идущую съ потушенными огнями, 10-го получаются свѣдѣнія о ничтожномъ наказаніи, постигшемъ тѣхъ японскихъ рабочихъ, которые напали на поручика Бирса и его спутниковъ, 14-го -- о покупкѣ Японіею въ Италіи двухъ судовъ, предназначенныхъ для Аргентины, 20-го декабря возобновляются извѣстія о настойчивости, съ какою японцы добивались установленія протектората надъ Кореею, 23-го получены свѣдѣнія о прибытіи въ Корею японскихъ офицеровъ, предназначенныхъ для командованія жившими въ Кореѣ японскими запасными нижними чинами, о привозѣ сюда японцами провіанта, фуража и боевыхъ припасовъ, 26-го -- о подготовляемомъ японцами въ Сеулѣ нападеніи на русскихъ, о томъ, что между Гензаномъ и Цусимою потопленъ какой-то русскій броненосецъ. 28-го -- о томъ, что японскимъ правительствомъ зафрахтовано 32 парохода, достаточные для одновременнаго подъема двухъ дивизій. Хотя и не новыми, но зато переданными въ болѣе опредѣленной формѣ, были и слухи о готовящейся высадкѣ японцевъ на Корейскомъ полуостровѣ. То же подтверждаетъ въ этотъ же день и нашъ морской агентъ въ Японіи: 26-го декабря изъ Нагасаки телеграфируютъ, что дивизія, предназначенная для Кореи, уже садится въ Модзи на суда, дабы немедленно отплыть по назначенію; 27-го морской агентъ телеграфируетъ, что "японскій флотъ вышелъ изъ Сасебо, но назначеніе его неизвѣстно".
   Баронъ Комура тогда же заявилъ французскому посланнику, что всѣ слухи о посылкѣ войскъ въ Корею лишены всякаго основанія. Онъ былъ, какъ оказалось потомъ, вполнѣ искрененъ. Очевидно, что японцы поджидали, пока купленныя ими суда успѣютъ обогнать русскую эскадру Средиземнаго моря, медленно направлявшуюся на Дальній Востокъ.
   Передавая 10 декабря третьи предложенія Японіи, Курино выразилъ гр. Ламздорфу обычное стремленіе японскаго правительства получить возможно скорый отвѣтъ. Гр. Ламздорфъ отвѣтилъ, что сдѣлаетъ все отъ него зависящее. 19 декабря Курино навелъ справку о судьбѣ японскихъ условій, гр. Ламздорфъ заявилъ, что бар. Розенъ очень скоро получитъ требуемыя инструкціи. Дѣйствительно черезъ пять дней послѣ этого разговора, 24 декабря, русскій посланникъ уже вручалъ японскому правительству третій отвѣтъ Россіи на предложенія Японіи. Россія принимала п. 2 въ той редакціи, которую требовала Японія, но попрежнему считала безусловно необходимымъ:
   1. сохранить первоначальное изложеніе статьи 5-й, на которое японское правительство еще раньше выразило свое согласіе, т. е. "взаимное обязательство не пользоваться никакою частью территоріи Кореи для стратегическихъ цѣлей..." и т. д.
   и 2. сохранить статью 6, относящуюся до нейтральной полосы {по 39-ю параллель.} "для той самой цѣли, которую Императорское японское правительство имѣетъ равнымъ образомъ въ виду, т. е. для устраненія изъ его отношеній къ Императорскому русскому правительству всякихъ причинъ къ будущимъ недоразумѣніямъ".-- "Подобная полоса существуетъ, напримѣръ, между русскими и британскими владѣніями въ Средней Азіи".
   Въ томъ случаѣ, если Японія приметъ эти условія, Россія готова включить въ проектируемое соглашеніе статью такого содержанія:
   "Признаніе Японіей Маньчжуріи и ея побережья стоящими внѣ сферы ея интересовъ, при чемъ въ предѣлахъ названной области Россія не будетъ препятствовать Японіи, какъ и другимъ державамъ, пользоваться правами и преимуществами, пріобрѣтенными ими по дѣйствующимъ съ Китаемъ договорамъ, за исключеніемъ устройства сеттльментовъ".
   Такимъ образомъ въ этомъ отвѣтѣ Россія уступала Японіи въ подробностяхъ п. 2 и дѣлала ей крупную уступку, вновь вводя въ соглашеніе (пока еще условное) тотъ вопросъ о Маньчжуріи (съ извѣстнымъ притомъ обязательствомъ), который былъ исключенъ изъ нашихъ вторыхъ, но находился въ нашихъ первыхъ предложеніяхъ. При этомъ, этотъ пунктъ былъ еще дополненъ совершенно новымъ обязательствомъ Россіи, дававшимъ Японіи удовлетвореніе и на тотъ случай, если въ своихъ домогательствахъ касательно Маньчжуріи она исполняла между прочимъ и тайныя настоянія Англіи и Соединенныхъ Штатовъ {См. вторую половину послѣдней статьи со включеніемъ слова, "и другимъ державамъ".}.
   Впечатлѣніе, произведенное нашимъ отвѣтомъ на Токіо, было "въ извѣстной мѣрѣ" благопріятными!.. Японскій министръ иностранныхъ дѣлъ заявилъ одному иностранному представителю, что "отвѣтъ Россіи заключаетъ въ себѣ нѣкоторыя уступки и можетъ служить исходной точкой соглашенія". Но и эти уступки оказались безплодными. Японія, повидимому, уже давно вышла на путь, приводившій ее и Россію къ неизбѣжному и притомъ кровавому столкновенію...
   Между тѣмъ, желая положить конецъ ложнымъ толкованіямъ по поводу отношеній Россіи къ Китаю вообще и къ Маньчжуріи въ частности, русское правительство въ особой циркулярной депешѣ отъ 24 декабря 1908 года къ своимъ представителямъ за-границею объ явило, что Россія не имѣетъ намѣренія препятствовать другимъ державамъ пользоваться въ Маньчжуріи тѣми правами и преимуществами, которыя онѣ, эти державы, пріобрѣли по дѣйствующимъ съ Китаемъ договорамъ. При этомъ подъ таковыми договорами разумѣлись уже дѣйствительно находившіеся въ силѣ. Очевидно, что при подобномъ толкованіи депеши отъ 24 декабря договоры съ Китаемъ, заключенные въ сентябрѣ 1903 года, въ томъ числѣ и японо-китайскій,-- какъ не приведенные еще въ исполненіе, не могли быть примѣняемы и въ Маньчжуріи.
   Черезъ недѣлю послѣ передачи въ Токіо новыхъ русскихъ предложеній, 31 декабря (13 января) получился уже четвертый и послѣдній отвѣтъ японцевъ.
   Японія настаивала на своей редакціи п. 5 и на исключеніи всего п. 6 о нейтральной зонѣ, расчленяла предложенную русскимъ правительствомъ статью о Маньчжуріи на три отдѣльные пункта {Не ставя принятіе этой статьи въ зависимость отъ п.п. 5 и 6, какъ то было указано въ предложеніяхъ русскаго правительства. Въ результатѣ ст. 7 русскихъ предложеній излагалась въ японскомъ отвѣтѣ такимъ образомъ: а) признаніе Японіею Маньчжуріи и ея побережья находящимися внѣ сферы ея интересовъ и обязательство со стороны Россіи уважать территоріальную неприкосновенность Китая въ Маньчжуріи; б) Россія въ предѣлахъ Маньчжуріи не будетъ препятствовать Японіи, а равно и другимъ державамъ пользоваться правами и привилегіями, пріобрѣтенными по существующимъ трактатамъ съ Китаемъ, в) признаніе Россіею Кореи съ ея побережьемъ находящимися внѣ сферы ея интересовъ.}, добавляла сюда "обязательство со стороны Россіи уважать территоріальную неприкосновенность Китая въ Маньчжуріи" и "признаніе Россіей Кореи съ ея побережьемъ находящимися внѣ сферы ея интересовъ" и прибавляла еще въ видѣ противовѣса своимъ новымъ требованіямъ статью слѣдующаго содержанія:
   "Признаніе Японіей спеціальныхъ интересовъ Россіи въ Маньчжуріи и права Россіи принимать мѣры, необходимыя для охраны этихъ интересовъ".
   Если сравнить эти новыя требованія Японіи хотя бы съ ея вторыми предложеніями, т. е. съ тѣми, которыя были переданы русскому посланнику въ Токіо 18 октября, то окажется слѣдующее: Японія отказывалась признать пунктъ 6, касавшійся нейтральной зоны, тогда какъ во вторыхъ ея предложеніяхъ этотъ пунктъ имѣлся. Причина отказа несомнѣнно заключалась въ томъ, что Японія говорила о нейтральной зонѣ шириною въ 50 килом. въ каждую сторону, а русское правительство подъ.тою же зоною разумѣло полосу къ сѣверу отъ 39-й параллели. Рѣшеніе, предложенное Японіей, отдаляло русскихъ отъ Ялу на 50 километровъ, рѣшеніе же, предложенное русскимъ правительствомъ, наоборотъ, удаляло отъ Ялу японскія силы и лишало Японію возможности слѣдить за происходящимъ на КорейскоМаньчжурской пограничной линіи.
   Затѣмъ, статья о признаніи Россіей Кореи съ ея побережьемъ находящимися внѣ сферы ея интересовъ, сводила въ сущности къ нулю и ту вторую половину ст. 5, которая была Японіей признана, т. е. ея обязательство не предпринимать на берегахъ Кореи никакихъ военныхъ сооруженій, могущихъ угрожать свободѣ плаванія въ Корейскомъ проливѣ.
   Наконецъ, наиболѣе крупною и существенною разницею являлась добавка обязательства для Россіи уважать территоріальную неприкосновенность Китая въ Маньчжуріи. При этомъ подобной же оговорки по отношенію Японіи въ Кореѣ сдѣлано не было. Въ то же время Японія вновь отвергала русскую редакцію ст. 5-й. Между тѣмъ эта статья въ томъ видѣ, въ какомъ она предлагалась русскимъ правительствомъ, уже была помѣщена самими японцами и въ проектѣ, составленномъ маркизомъ Ито 17/30 ноября 1901 г., и въ проектѣ, переданномъ русскому правительству посланникомъ Японіи 22 августа 1902 года. "Японская притязательность, какъ показываютъ послѣдуя контръ-предложенія Токійскаго правительства, продолжаетъ возрастать", писалъ въ тѣ дни графъ Ламздорфъ.
   Настаивая на приведенныхъ условіяхъ, Японія дала понять, что считаетъ эти предложенія окончательными. Такимъ образомъ вполнѣ выяснилось коренное разногласіе въ основныхъ взглядахъ договаривавшихся державъ: предъявляя требованіе о признаніи Россіею японскаго протектората надъ Кореею, Токійское правительство въ то же время продолжало настаивать на своемъ участіи и въ рѣшеніи Маньчжурскаго вопроса.
   "Отвѣтъ этотъ", пишетъ про японскія предложенія нашъ военный агентъ въ Японіи, "если и не названъ ультиматумомъ, то во всякомъ случаѣ имѣетъ характеръ ультиматума и вслѣдъ за ними, можно ожидать рѣшительныхъ дѣйствій Японіи". Пророчество это сбылось въ точности.
   "Переданныя въ телеграммѣ барона Розена отъ 31-го декабря отвѣтныя предложенія Японіи по существу своему и но тону японскаго сообщенія еще болѣе притязательны и самоувѣренны, чѣмъ прежде", пишетъ Намѣстникъ въ своей телеграммѣ Государю отъ 3 января 1904 г.: "продолженіе переговоровъ въ этомъ направленіи повидимому не только не можетъ привести къ примиренію обоюдныхъ интересовъ и слѣдовательно къ достиженію той цѣли, ради которой они были начаты, но, напротивъ, ведетъ къ постепенному обостренію отношеній и къ болѣе вѣроятному разрыву. Въ виду сего и сознавая настоятельность изыскать мѣры къ устраненію подобной случайности, осмѣливаюсь вновь повергнуть на Всемилостивѣйшее благовоззрѣніе Вашего Императорскаго Величества мнѣніе, что "прежде принятія какого-либо рѣшенія касательно отвѣта Японіи казалось бы необходимымъ всесторонне обсудить Корейскій вопросъ въ связи съ общимъ политическимъ положеніемъ на Дальнемъ Востокѣ".
   Почти то же самое повторяетъ Намѣстникъ и въ телеграммѣ къ управляющему дѣлами Особаго Комитета Дальняго Востока отъ 4 января 1904 года.
   "По глубокому убѣжденію отвѣтъ на послѣднее предложеніе Японіи требуетъ самаго тщательнаго всесторонняго обсужденія", пишетъ онъ,-- "считаю, что въ данную серьезную минуту проявленіе уступчивости повлечетъ къ значительной потерѣ нашего престижа и къ чрезмѣрному возвеличенію Японіи въ глазахъ всего Востока. Вотъ почему я вновь рѣшился представить Государю Императору на благовоззрѣніе мнѣніе о необходимости прежде отвѣта Японіи разсмотрѣть Корейскій вопросъ въ связи съ общимъ политическимъ положеніемъ".
   Въ свою очередь графъ Ламздорфъ находилъ, что для соглашенія съ Японіею намъ выгоднѣе совсѣмъ отказаться отъ нейтральной зоны. Послѣдствіемъ этого явилась бы, по его мнѣнію, необходимость для Японіи "нести непосильныя жертвы на установленіе своего вліянія на всемъ обширномъ пространствѣ Сѣверной Кореи". На сохраненіи же первой половины 5-й статьи необходимо было настаивать, тѣмъ болѣе, что во всѣхъ договорахъ Россіи съ Японіей, въ англояпонскомъ соглашеніи и во франко-русской деклараціи вездѣ провозглашался одинъ и тотъ же основной принципъ -- признаніе "самостоятельности и независимости Кореи".-- "Спрашивается, возможно ли "дальнѣйшее охраненіе этого начала", пишетъ графъ Ламздорфъ, "если Японіи будетъ предоставлено право пользоваться Корейской территоріей для своихъ стратегическихъ цѣлей".
   Что же касается совершенно новыхъ условій, предложенныхъ Токійскимъ кабинетомъ относительно Маньчжуріи, то графъ Ламздорфъ находилъ, что они требуютъ существенныхъ измѣненій, которыхъ быть можетъ и удастся достигнуть при содѣйствіи Франціи. По его мнѣнію надлежало бы выяснить японцамъ, что интересы ихъ въ Маньчжуріи не превышаютъ интересы другихъ державъ, что послѣднимъ уже даны русскимъ правительствомъ надлежащія разъясненія и что поэтому не представляется никакихъ достаточныхъ основаній включить предложенныя Японіею статьи о Маньчжуріи въ соглашеніе, спеціально, касающееся корейскихъ дѣлъ.
   Вмѣстѣ съ тѣмъ графъ Ламздорфъ предлагалъ теперь же выяснить вопросъ о нашемъ отношеніи къ послѣднимъ торговымъ договорамъ, заключеннымъ съ Китаемъ Америкою, Англіею и Японіею {Заключеннымъ въ сентябрѣ 1903 г. предъ третьимъ срокомъ, назначеннымъ для эвакуаціи Маньчжуріи. Въ этихъ договорахъ послѣдняя разсматривалась не какъ область, окупированная русскими войсками, а какъ составная часть Китайской имперіи.}, т. е. или, не обращая вниманія на право Китая, рѣшительно отказать иностранцамъ въ признаніи ихъ льготъ и тѣмъ вызвать протестъ со стороны державъ, а быть можетъ и болѣе серьезныя осложненія, или же разрѣшить послѣднимъ пользованіе договорными правами и главнымъ образомъ открытіе портовъ Маньчжуріи по особому Высочайшему повелѣнію въ видѣ вполнѣ самостоятельнаго акта со стороны русскаго правительства.
   Такъ какъ въ ту минуту, когда отношенія между Россіей и Японіей въ высшей степени обострились и Токійское правительство съ нервнымъ напряженіемъ ожидало отвѣта на свои послѣднія предложенія, признавалось "особливо важнымъ ознакомиться съ авторитетнымъ мнѣніемъ Намѣстника", а между тѣмъ прибытіе Намѣстника въ Петербургъ было связано съ затрудненіями, "не поддающимися разрѣшенію на мѣстѣ", то графъ Ламздорфъ отправилъ 13 января г.-ад. Алексѣеву слѣдующіе вопросы, на которые 16 января послѣдовали и отвѣты Намѣстника.
   1-й вопросъ: Имѣютъ ли обсуждаемыя нынѣ между Россіею и Японіею разногласія столь важное значеніе, что ради поддержанія безъ измѣненія нашихъ требованій можно даже рисковать вооруженнымъ столкновеніемъ съ Японіею?
   2-й вопросъ: Въ случаѣ утвердительнаго отвѣта, на первый вопросъ,-- не слѣдуетъ ли намъ все-таки продолжать переговоры, дабы исчерпать всѣ средства къ мирному разрѣшенію настоящаго кризиса.
   Отвѣтъ на оба вопроса: "По первому вопросу считаю, что, рѣшивъ принять японское предложеніе о переговорахъ, мы преслѣдовали главную цѣль -- достичь путемъ уступокъ въ Кореѣ полной свободы дѣйствій въ Маньчжуріи. Ходъ переговоровъ не замедлилъ обнаружить, что Японія, предъявляя съ настойчивостью свои требобованія о признаніи Россіею полнаго протектората Японіи надъ Кореею, вмѣстѣ съ тѣмъ нисколько не отказывалась отъ участія въ рѣшеніи Маньчжурскаго вопроса. Одновременно съ переговорами Японія усилила свою боевую готовность и приступила даже къ устройству базы въ Кореѣ".
   "Все это Японія дѣлала для поддержанія своихъ требованій посредствомъ угрозы Россіи, будучи хорошо освѣдомлена, что Императорское правительство не допускаетъ мысли о войнѣ и направляетъ всѣ усилія къ мирному разрѣшенію вопроса. Такимъ образомъ, по моему мнѣнію, въ переговорахъ теперь вполнѣ опредѣленно выразилось существенное разногласіе между Россіей и Японіей и при всемъ значеніи мирнаго улаженія дѣлъ, какъ указывается въ вопросѣ второмъ, я не вижу, въ чемъ именно могло бы заключаться его дальнѣйшее обсужденіе и по какой статьѣ можно было бы достигнуть взаимной уступчивости, такъ какъ послѣднія японскія предложенія носятъ характеръ большой твердости и самоувѣренности".
   3-й вопросъ. Если мирное разрѣшеніе настоящаго кризиса окажется невозможнымъ, то не выгоднѣе ли для Россіи во всѣхъ отношеніяхъ, чтобы разрывъ послѣдовалъ со стороны Японіи, которая такимъ образомъ явится аггрессивной нарушительницей мира на Дальнемъ Востокѣ?
   Отвѣтъ. "Вполнѣ раздѣляю мнѣніе о предпочтительности, чтобы разрывъ послѣдовалъ со стороны Японіи и она явилась бы, какъ это въ дѣйствительности и есть, нарушительницей мира на Дальнемъ Востокѣ".
   4-й вопросъ. Находя, что измѣненіе въ желаемомъ японцами смыслѣ редакціи соглашенія затрогиваетъ вопросъ достоинства,-- то не пострадаетъ ли оно въ большей мѣрѣ, если мы, вопреки мирнымъ заявленіямъ и нашей волѣ, поддадимся враждебнымъ намъ вліяніямъ соперничающихъ державъ, которыя однѣ получатъ прямыя выгоды отъ невызываемой жизненными интересами Россіи вооруженной борьбы съ Японіею?
   Отвѣтъ. "Считаю, что для достоинства Россіи крайне тягостно будетъ, если борьба съ Японіей послужитъ прямымъ выгодамъ соперничающихъ державъ, но съ другой стороны можетъ ли Россія въ рѣшеніи настоящихъ политическихъ интересовъ подписать соглашеніе, которое послужитъ проявленіемъ ея слабости и устрашенія передъ "вызывающимъ положеніемъ, занятымъ Японіей?"
   5-й вопросъ. Не представляется ли желательнымъ, во избѣжаніе непріятныхъ осложненій съ прочими державами, нынѣ же рѣшить уже переданный мною вамъ по телеграфу вопросъ о признаніи правъ и преимуществъ, пріобрѣтенныхъ державами въ Маньчжуріи по ратификованнымъ послѣднимъ договорамъ съ Китаемъ и о включеніи соотвѣтствующей оговорки въ изготовляемый проектъ соглашенія съ Японіею?
   Отвѣтъ. "Нахожу, что дѣйствія Китая и державъ, подписавшихъ съ нимъ договоры объ открытіи консульствъ въ Маньчжуріи въ то время, когда эта страна занята Россіей, нельзя назвать дружественными и вполнѣ согласными съ правилами международной вѣжливости. И только въ виду сдѣланныхъ уже по этому предмету правительственныхъ заявленій приходится мириться съ неизбѣжностью совершившихся фактовъ".
   6-й вопросъ: Въ связи съ Маньчжурскимъ вопросомъ, который очевидно не можетъ безконечно оставаться открытымъ, желательно выяснить слѣдующее:
   Если японцы, прервавъ переговоры, самовольно займутъ Корею, то этимъ существенно измѣнится занимаемое нами положеніе въ Маньчжуріи по отношенію какъ къ Японіи, такъ и къ самому Китаю.
   Спрашивается, можемъ ли мы и послѣ помянутаго акта японцевъ при предстоящемъ рѣшеніи Маньчжурскаго вопроса руководствоваться предположенными нами условіями соглашенія съ Китаемъ, или явится необходимость значительнаго измѣненія нашихъ требованій и въ какомъ именно смыслѣ?
   Отвѣтъ: "Занятіемъ Японіею Кореи наше положеніе въ Маньчжуріи настолько измѣнится, что немедленное принятіе мѣръ должно состоять въ объявленіи въ Маньчжуріи въ полномъ объемѣ русской военной оккупаціи согласно международныхъ правилъ, а затѣмъ уже, если признается необходимымъ, можно будетъ предоставить Китаю право искать у Россіи мирнаго соглашенія".
   "Въ заключеніе, останавливаясь на крайне чувствительномъ вопросѣ о достоинствѣ Россіи, не могу не обратить вниманія на то, что въ переживаемомъ нынѣ кризисѣ слѣдуетъ глубже взглянуть въ кощенъ той розни, которая привела къ обостренію нашихъ отношеній къ Японіи. Рознь эту, по моему глубокому убѣжденію, составляетъ идея Японіи о преобладаніи и господствѣ на Дальнемъ Востокѣ. Въ достиженіи этой честолюбивой идеи Корейскіе и Маньчжурскіе вопросы являются для нея только средствомъ. Поэтому вооруженное "столкновеніе съ Японіей на этой почвѣ, хотя и будетъ великимъ бѣдствіемъ для Россіи, должно быть признано неизбѣжнымъ. Можно отдалить его, но не устранить. Оно логически вытекаетъ изъ несовмѣстимости тѣхъ великихъ историческихъ задачъ, которыя принадлежатъ Россіи на берегахъ Тихаго океана, съ честолюбіемъ Японіи".
   Пока составлялись эти отвѣты, въ Петербургѣ, 15 января, во исполненіе желанія Намѣстника "разсмотрѣть Корейскій вопросъ въ связи съ общимъ политическимъ положеніемъ", состоялось по Высочайшему повелѣнію второе Особое совѣщаніе, въ которомъ подъ предсѣдательствомъ Генералъ-адмирала Великаго Князя Алексѣя Александровича приняли участіе министры: военный и иностранныхъ дѣлъ, управляющій морскимъ министерствомъ и управляющій дѣлами Особаго Комитета Дальняго Востока.
   Совѣщаніе должно было окончательно выяснить, "можемъ ли мы при нашемъ громадномъ миролюбіи согласиться на дальнѣйшія уступки и, такъ сказать, отдать всю Корею Японіи, или намъ слѣдуетъ, наконецъ, остановиться на вполнѣ опредѣленной точкѣ, далѣе которой въ своихъ уступкахъ мы уже ни въ какомъ случаѣ идти не должны".
   Послѣ довольно продолжительныхъ преній совѣщаніе остановилось на слѣдующей редакціи спорныхъ статей:
   Ст. 5. Взаимное обязательство не предпринимать на всемъ Корейскомъ побережьѣ никакихъ военныхъ сооруженій. Гарантировать свободу плаванія черезъ проливы.
   Ст. 6. Взаимное обязательство считать территорію Кореи, лежащую къ сѣверу отъ 39 параллели, нейтральною зоною, въ предѣлы которой Японія можетъ вводить для подержанія спокойствія свои войска лишь по соглашенію съ Россіею.
   Поправка къ ст. 5 внесена по предложенію управляющаго дѣлами Особаго Комитета Дальняго Востока, а къ ст. 6 -- по предложенію управляющаго морскимъ министерствомъ.
   Не соглашаясь какъ съ этими измѣненіями, такъ и съ нѣкоторыми мнѣніями, высказанными Намѣстникомъ въ его двухъ послѣднихъ телеграммахъ, графъ Ламздорфъ представилъ Государю 18 января особую всеподданнѣйшую записку, въ которой по разборѣ мнѣній г.-ад. Алексѣева, между прочимъ, писалъ, что "мирному разрѣшенію настоящихъ недоразумѣній едва ли можетъ содѣйствовать выработанный на совѣщаніи 15 января проектъ 5 и 6 статей соглашенія, возлагающихъ на Японію обязательства болѣе тяжелыя, чѣмъ тѣ, о которыхъ упоминалось въ первоначальной редакціи этихъ статей, не принятой еще Токійскимъ правительствомъ".
   Предложенія министра иностранныхъ дѣлъ были приняты во вниманіе и рѣшенія Особаго Совѣщанія утверждены не были.
   Взамѣнъ этого графомъ Ламздорфомъ была отправлена Намѣстнику, для передачи барону Розену, слѣдующая телеграмма, заключавшая въ себѣ послѣднія предложенія русскаго правительства {Вмѣстѣ съ этою телеграммою, носившею No 1, была отправлена и другая No 2, гдѣ былъ помѣщенъ полный текстъ всего соглашенія по послѣдней редакціи, принятой русскимъ правительствомъ.}.
   "Императорское правительство съ полнымъ вниманіемъ отнеслось къ послѣднимъ предложеніямъ Токійскаго кабинета, кои были подвергнуты имъ самому тщательному и серьезному разсмотрѣнію.
   "Освѣдомившись въ то же время о выраженномъ правительствомъ Микадо желаніи -- вполнѣ отвѣчающемъ и намѣреніямъ Россіи -- придти къ мирному разрѣшенію стоящихъ на очереди вопросовъ,-- Императорское правительство полагаетъ возможнымъ сдѣлать нижеслѣдующія поправки и измѣненія въ проектированномъ соглашеніи:
   1. "Принимая во вниманіе встрѣтившіяся препятствія къ соотвѣтствующему обоюднымъ интересамъ опредѣленію нейтральной зоны, а равно установленію въ предѣлахъ оной правильной администраціи, Императорское правительство соглашается на исключеніе изъ проекта 6-й статьи, касающейся нейтральной зоны.
   2. "Въ виду предоставленнаго Японіи 4-ю статьею проекта права вводить войска въ Корею для подавленія возстаній или безпорядковъ является безусловно необходимымъ сохранить первую часть статьи 5-й русскихъ контръ-предложеній, а именно слова: "не пользоваться никакою частью Корейской территоріи для стратегическихъ цѣлей".
   "Таковая оговорка тѣмъ менѣе должна встрѣтить возраженія, что по смыслу своему и духу она вполнѣ отвѣчаетъ основному принципу, коего придерживаются обѣ договаривающіяся стороны, взаимно обязующіяся по 1-ой статьѣ соглашенія уважать независимость и территоріальную неприкосновенность Корейской имперіи, обезпеченныя и договорами съ другими державами.
   3. "Что касается, наконецъ, сдѣланныхъ Токійскимъ кабинетомъ поправокъ къ статьѣ о Маньчжуріи, то нельзя прежде всего не замѣтить слѣдующее: интересы японцевъ въ Маньчжуріи вовсе не значительнѣе интересовъ другихъ націй, и такъ какъ вообще всѣмъ державамъ будутъ даны Императорскимъ правительствомъ соотвѣтствующія обезпеченія, то посему не представляется достаточныхъ основаній включить предложенныя Токійскимъ кабинетомъ дополненія въ соглашеніе, спеціально касающееся корейскихъ дѣлъ.
   "Тѣмъ не менѣе, дабы явить доказательство искренняго желанія "своего устранить всѣ поводы къ какимъ-либо недоразумѣніямъ между "договаривающимися сторонами, Императорское правительство выражаетъ готовность включить въ проектъ соглашенія послѣднюю статью нижеслѣдующаго содержанія:
   "Россія будетъ уважать всѣ права и преимущества, пріобрѣтенныя Японіею наравнѣ съ прочими державами по договорамъ съ Нищаемъ, причемъ Японія съ своей стороны обязуется признавать Маньчжурію съ ея побережьемъ стоящею внѣ сферы ея интересовъ".
   До отправки этой телеграммы, проектъ ея былъ препровожденъ на заключеніе военнаго министра, управляющаго морскимъ министерствомъ и управляющаго дѣлами Особаго Комитета Дальняго Востока.
   Ни г.-ад. Куропаткинъ, ни г.-ад. Авеланъ не сдѣлали никакихъ возраженій противъ текста этой телеграммы, возразилъ только одинъ контръ-адмиралъ Абаза.
   Его мнѣніе было какъ разъ обратно тому, какое высказывалось русскимъ м-ромъ иностранныхъ дѣлъ въ только что приведенной телеграммѣ гр. Ламздорфа. Контръ-адмиралъ Абаза считалъ, чти "обязательство не пользоваться никакою частью корейской территоріи для стратегическихъ цѣлей-для японцевъ не выполнимо, а для насъ "едва ли нужно", что "для насъ важно лишь отсутствіе укрѣпленій вдоль всей береговой линіи", что, наоборотъ, для насъ необходима нейтральная зона, такъ какъ "необходимо оставить незанятою японцами полосу территоріи во флангѣ нашихъ позицій въ Маньчжуріи и нашей желѣзной дороги". Въ концѣ концовъ контръ-адмиралъ Абаза думалъ, "что лучшимъ способомъ избѣгнуть войны было бы согласиться на японскія желанія и не вводить первую часть 5-го пункта, а ограничиться обязательствомъ не укрѣплять береговой линіи". Взамѣнъ же 39 параллели и нейтральной зоны, противъ которыхъ протестовали японцы, контръ-адмиралъ Абаза предлагалъ "вверти новый пунктъ, допускающій японское водвореніе какъ экономическое, такъ и военное, до границы, опредѣляемой водораздѣломъ".
   Въ конечномъ результатѣ, послѣднія предложенія русскаго правительства дѣлали Японіи новыя уступки даже по сравненію съ тѣми, которыя были переданы японскому правительству 24 декабря. Россія отказывалась отъ ст. 6 и отъ запрещенія другимъ державамъ устраивать въ Маньчжуріи сеттльменты, настаивала только на первой части ст. 5 (обязательство не пользоваться корейской территоріей для стратегическихъ цѣлей) и отказывалась включить добавленныя лишь въ послѣднихъ японскихъ предложеніяхъ обязательства: 1) обязательство со стороны Россіи уважать территоріальную неприкосновенность Китая въ Маньчжуріи; 2) признаніе Россіей Кореи и ея побережья находящимися внѣ сферы ея интересовъ и 3) признаніе Японіей спеціальныхъ интересовъ Россіи въ Маньчжуріи и права Россіи принимать мѣры, необходимыя для охраны этихъ интересовъ.
   Изъ числа указанныхъ обязательствъ важнѣйшимъ было конечно первое, серьезно отдѣлившее взгляды японскаго кабинета отъ взглядовъ русскаго правительства.
   Такимъ образомъ полный текстъ послѣднихъ предложеній, сдѣланныхъ Японіи русскимъ правительствомъ, включая сюда и статьи, по которымъ соглашеніе было уже давно достигнуто, былъ слѣдующій:
   1. Взаимное обязательство уважать независимость и территориальную неприкосновенность Корейской имперіи.
   2. Признаніе Россіею преимущественныхъ интересовъ Японіи въ Кореѣ и правъ Японіи подавать Кореѣ совѣты и помощь, направленные къ упорядоченію управленія Корейской имперіи.
   3. Обязательство Россіи не препятствовать развитію промышленной и торговой дѣятельности Японіи въ Кореѣ и принятію мѣръ для охраны этихъ интересовъ.
   4. Признаніе Россіею права Японіи посылать въ Корею войска для указанной въ предыдущей статьѣ цѣли для подавленія возстаній или безпорядковъ, могущихъ создать международныя осложненія.
   5. Взаимное обязательство не пользоваться никакою частью корейской территоріи въ стратегическихъ цѣляхъ и не предпринимать на Корейскомъ побережьѣ никакихъ военныхъ мѣръ, способныхъ угрожать свободѣ плаванія въ Корейскомъ проливѣ.
   6. Россія будетъ уважать всѣ права и преимущества, пріобрѣтенныя Японіею наравнѣ съ прочими державами по договорамъ съ Китаемъ, причемъ Японія, съ своей стороны, обязуется признавать Маньчжурію съ ея побережьемъ стоящею внѣ сферы ея интересовъ.
   7. Взаимное обязательство не препятствовать соединенію Корейской и Восточно-Китайской желѣзныхъ дорогъ, когда эти дороги будутъ доведены до Ялу.
   8. Отмѣна всѣхъ прежнихъ соглашеній между Россіею и Японіею касательно Кореи.
   Хотя графъ Ламздорфъ и говорилъ еще 30 декабря, т. е. до полученія послѣднихъ условій Токійскаго правительства, что "далѣе сдѣланныхъ нами Японіи предложеній Россія идти не можетъ", тѣмъ не менѣе русское правительство сдѣлало еще одну уступку -- отказалось отъ статьи о нейтральной зонѣ.
   Между тѣмъ за эти дни Петербургскихъ совѣщаній изъ Японіи все время получались свѣдѣнія о ея приготовленіяхъ къ кровавой борьбѣ.
   Изъ Токіо намъ сообщали, что со 2-го января начались сборы запасныхъ въ крѣпостной артиллеріи на о. Цусимѣ и въ Хакодате. Время для этого было необычное и могло объясняться, лишь современными обстоятельствами. 4-го января прекращенъ пріемъ телеграммъ на о. Цусима, у Сасебо было видно много транспортовъ, 10-го получены извѣстія о перевозкѣ громаднаго количества воинскихъ грузовъ въ Удзино, о наймѣ многихъ "кули", о постановкѣ у Сасебо минъ. 11-го телеграфировали о томъ, что всѣ пароходы изъ дальняго плаванія возвращаются домой, 12-го -- что фрахтованіе судовъ продолжается, 14-го -- что обычныя занятія въ нѣкоторыхъ дивизіяхъ уже прекращены, гвардейская и первая дивизія получили полушубки, можно ожидать общей мобилизаціи, обширныя приготовленія указываютъ на весьма серьезныя намѣренія Японіи. 15-го числа о томъ же сообщали въ Портъ-Артуръ. Почти то же самое и въ тотъ же день писали изъ Сеула: "среди японцевъ большое воодушевленіе и возбужденіе. Нервы народа напряжены до наивысшей степени".
   Вмѣстѣ съ тѣмъ приходили извѣстія о подвозѣ японцами большихъ грузовъ продовольствія въ Чемульпо и о заготовкѣ ими провіанта въ Гензанѣ.
   20 и 22 января были получены въ Портъ-Артурѣ депеши изъ Хабаровска, въ которыхъ командующій войсками округа извѣщалъ Намѣстника о поспѣшномъ выѣздѣ японцевъ изъ Хабаровска и Никольска-Уссурійскаго во Владивостокъ, а оттуда на родину. Японцы, проживавшіе въ Хабаровскѣ, получили отъ своихъ агентовъ изъ Владивостока извѣстіе объ объявленіи Японіей войны Россіи. Коммерческій агентъ Японіи изъ Владивостока сообщалъ объ обострившихся отношеніяхъ между Японіей и Россіей во всѣ города Приамурскаго округа, а также въ Благовѣщенскъ, Читу и Иркутскъ. Онъ совѣтовали, выѣзжать. О необходимости выѣхать и о томъ, что скоро будетъ объявлена война, сообщали японцамъ и многія частныя депеши. Во Владивостокъ пришелъ особый пароходъ для отвоза японцевъ на родину.
   Съ 15 января отъ нашего военнаго агента въ Японіи начали поступать самыя отрывочныя депеши:
   15-го (28): Слухъ: будетъ внутренній заемъ -- 100 милліоновъ:
   16-го (29) -- 86 транспортовъ; 17-го (30) -- тридцать пароходовъ для флота, тридцать -- для перевозки войскъ водою; 21-го (3 февраля) -- открытъ пріемъ заявленій на пожертвованія для войны, но деньги еще не принимаютъ; того же 21-го (3 февраля) -- изъ Чифу сообщаютъ подробное передвиженіе нашихъ войскъ; 22-го (4) -- слухъ -- 80 транспортовъ, болѣе достовѣрно -- 70. Наконецъ 24 января изъ Портъ-Артура запросили самого военнаго агента: "Отчего не телеграфируете". Уже было нельзя и нечего сообщать. Разрывъ совершился.
   "Минута въ высшей степени тревожная. Государь", писалъ гр. Ламздорфъ еще въ своей всеподданнѣйшей запискѣ отъ 20 декабря.
   Въ подобной оцѣнкѣ положенія, создавшагося на Дальнемъ Востокѣ, сходились, разумѣется, всѣ. Даже тѣ, кто считалъ, что войны не будетъ и что ее возможно избѣжать, и тѣ не могли не видѣть надвигавшейся грозы. Главная опасность лежала въ невозможности отступить ни для той, ни для другой стороны. Дальнѣйшія уступки, сдѣланныя Россіей, нанесли бы ущербъ ея обаянію на Дальнемъ Востокѣ и ея достоинству, какъ великой державы; тѣ же уступки, но сдѣланныя Японіей, могли вызвать на ея островахъ полную революцію. При такихъ условіяхъ наиболѣе удобнымъ исходомъ представлялось посредничество третьей державы. Къ нему и обратились.
   Но попытка, сдѣланная въ этой области Франціею, закончилась ничѣмъ. Какъ одна изъ участницъ франко-русской деклараціи 3 марта 1902 г., она, конечно, не могла имѣть никакого вліянія на рѣшенія Японіи. Посвященная же въ мысль о посредничествѣ Англія, единственная держава, которая еще быть можетъ могла бы остановить Японію, уклонилась отъ вмѣшательства и дала нѣкоторыя полезныя указанія слишкомъ поздно, чтобы ими можно было тогда же и воспользоваться.
   Какъ и въ предыдущіе разы, такъ и теперь, вручивъ 31 декабря русскому правительству свои послѣднія предложенія, Японія все время торопила отвѣтомъ. Уже одно это придавало тревожность общему положенію дѣлъ, т. е. совершенно не подходило къ желанію "придти къ мирному разрѣшенію разсматриваемыхъ вопросовъ и прочно "утвердить основу добрыхъ отношеній между Японіею и Россіею".
   "Императорское правительство надѣется на скорый отвѣтъ отъ Императорскаго Россійскаго правительства, ибо дальнѣйшее промедленіе въ разрѣшеніи этого вопроса будетъ крайне неблагопріятно для обѣихъ странъ", телеграфируетъ японскій министръ иностранныхъ дѣлъ г. Комура г-ну Курино въ тотъ же день, когда пересылаетъ ему и текстъ послѣднихъ японскихъ предложеній.
   17 января бар. Комура послалъ Курино слѣдующее предписаніе: "Вамъ предлагается увидѣться съ гр. Ламздорфомъ при первой возможности и сдѣлать ему заявленіе по существу въ такомъ смыслѣ:
   "Донеся моему правительству, что русское правительство вѣроятно дастъ отвѣтъ въ слѣдующій вторникъ, вы получили предписаніе сказать гр. Ламздорфу, что Императорское японское правительство, будучи вполнѣ убѣждено въ значительной для обѣихъ заинтересованныхъ державъ невыгодѣ отъ дальнѣйшаго продолженія настоящаго положенія, надѣялось, что могло получить отвѣтъ русскаго правительства ранѣе срока, означеннаго гр. Ламздорфомъ. Такъ какъ однако оказывается, что получить отвѣтъ ранѣе невозможно, то Императорское правительство желаетъ знать, будетъ ли оно почтено отнятомъ въ срокъ, означенный гр. Ламздорфомъ, именно въ слѣдующій вторникъ, а если это невозможно, то въ какой именно день будетъ данъ отвѣтъ. Если гр. Ламздорфъ опредѣлитъ день, въ который отвѣтъ будетъ данъ, вы повидаетесь съ нимъ въ тотъ же день и попросите ознакомить васъ съ точнымъ смысломъ отвѣта".
   "Графъ говоритъ", отвѣчаетъ Курино 19 января (1 февраля), "что точный срокъ назначить невозможно, но что онъ приложитъ всѣ усилія, чтобы поторопить дѣломъ. Графъ говоритъ, что вполнѣ оцѣниваетъ важность настоящаго положенія и конечно желаетъ послать отвѣтъ какъ можно скорѣе; но вопросъ весьма серьезенъ и не допускаетъ легкаго къ себѣ отношенія. Къ тому же приходится согласовать мнѣніе подлежащихъ министровъ и адмирала Алексѣева: отсюда естественное промедленіе".
   Получивъ такой отвѣтъ, японское правительство рѣшило прекратить "безполезные", какъ оно выразилось, переговоры и принять "такое независимое дѣйствіе, какое признаетъ необходимымъ для зашиты своего угрожаемаго положенія и для охраны своихъ правъ и интересовъ".
   21 января изъ Инкоу, Чифу и Владивостока отъ японскихъ консуловъ и агентовъ приходятъ въ Токіо отрывочныя извѣстія о русскихъ приготовленіяхъ...
   22 числа, въ 4 час. 25 мин. пополудни, въ Токіо получена телеграмма изъ Чифу, въ которой японскій консулъ г. Мидзуно сообщалъ, что "всѣ крупныя суда Порть-Артурской эскадры, за исключеніемъ "одного, находящагося въ ремонтѣ, вышли изъ порта и направились по неизвѣстному назначенію". По словамъ Nagao Ariga, профессора международнаго права въ высшей военно-морской школѣ въ Токіо, Японія боялась быть застигнутою врасплохъ. Русская эскадра, свободная въ своихъ операціяхъ, могла только мѣшать ея планамъ и ея расчетамъ. Необходимо было сейчасъ же принять тѣ или иныя мѣры.
   Вечеромъ 22 января (4 февраля), какъ только было получено въ Токіо извѣстіе о выходѣ Порть-Артурской эскадры въ море, сейчась же состоялось подъ предсѣдательствомъ императора чрезвычайное совѣщаніе {изъ "генро" или членовъ тайнаго совѣта и всѣхъ министровъ.}, рѣшившее безотлагательно начать войну съ Россіей. Въ министерствахъ иностранныхъ дѣлъ, военномъ и морскомъ закипѣла работа. Первое заготовило въ ночь на 23-е тѣ шифрованныя депеши, которыя были отправлены потомъ 23 января (5 февраля) въ 2 час. 15 мин. дня японскому посланнику въ Петербургъ. Второе отдало распоряженія о высадкѣ въ Кореѣ, третье -- объ атакѣ русской эскадры на Портъ-Артурскомъ рейдѣ. Въ 12 час. 20 мин. ночи {на 23-е число.} 12-я пѣхотная дивизія получила приказаніе выслать особый отрядъ въ Корею, рано утромъ 24-го этотъ отрядъ былъ посаженъ на суда въ Сасебо и въ тотъ же день въ 7 час. утра японская эскадра вышла изъ этой гавани -- во-1-хъ, для конвоированія транспортовъ, направленныхъ въ Чемульпо {Эскадра контръ-адмирала Уріу.}, во-2-хъ, для атаки русскихъ судовъ въ Портъ-Артурѣ {Эскадра вице-адмирала Того.}. Между тѣмъ 22-го же числа, въ 8 час. вечера, графа Ламздорфа по его приглашенію посѣтилъ японскій посланникъ въ Петербургѣ г. Курино.
   Графъ заявилъ, что сущность русскаго отвѣта только что отправлена адмиралу Алексѣеву для передачи барону Розену. "Возможно" прибавилъ министръ, "что адмираломъ Алексѣевымъ будутъ внесень нѣкоторыя измѣненія въ соотвѣтствіи съ мѣстными условіями, но по всей вѣроятности такихъ измѣненій не будетъ". Вмѣстѣ съ тѣмъ графъ Ламздорфъ въ видѣ своего личнаго мнѣнія высказалъ, что Россія желаетъ независимости и неприкосновенности Кореи, а также "по необходимости" и свободнаго прохода въ Корейскомъ проливѣ. Хотя Россія и расположена сдѣлать всѣ возможныя уступки, но она не желаетъ видѣть, чтобы Кореею пользовались противъ Россіи со стратегическими цѣлями и считаетъ полезнымъ для укрѣпленія добрыхъ отношеній съ Японіей установить съ общаго согласія областьбуферъ между предѣлами непосредственнаго вліянія и дѣйствій обѣихъ странъ на Дальнемъ Востокѣ.-- "Я не могу утверждать", добавляетъ Курино въ своемъ донесеніи въ Токіо, "такова ли сущность русскаго отвѣта, хотя это и представляется весьма вѣроятнымъ".
   Изъ объясненій графа Ламздорфа можно было видѣть, что наши послѣднія контръ-предложенія остаются прежними, такъ какъ графъ ничего не говорилъ о включеніи въ договоръ статьи о Маньчжуріи и по прежнему говорилъ о необходимости и первой половины 5-й статьи, и всей 6-й статьи о нейтральной зонѣ. Телеграмма г. Курино объ этомъ разговорѣ, отправленная изъ Петербурга 23 января въ 5 час. 05 мин. утра, была получена въ Токіо, по крайней мѣрѣ по отмѣткамъ японской "Бѣлой книги" {Помѣщеннымъ въ трудѣ Гиппіуса "О причинахъ нашей войны съ Японіей", Спб. 1905 г., стр. 228 и 229.}, въ тотъ же день, въ 5 час. 15 мин. пополудни, т. е. часа на три позже тѣхъ окончательныхъ рѣшеній японскаго правительства, которыя были изложены въ депешѣ барона Комура отъ того же 23 января (5 февраля) 1904 года 2 час. 15 мин. пополудни. Быть можетъ "Бѣлая книга" при изданіи печатныхъ документовъ умышленно поставила на телеграммѣ такой часъ, который говорить о запоздаломъ полученіи Японіею свѣдѣній о состоявшейся уже отсылкѣ русскаго отвѣта, быть можетъ въ дѣйствительности эта телеграмма отъ г. Курино изъ Петербурга была получена въ Токіо много ранѣе отправки барономъ Комура телеграммы, сообщавшей о полномъ разрывѣ. Въ чемъ бы ни заключалась истина, когда бы ни была получена эта телеграмма въ Токіо, т. е. до или послѣ отправки окончательной депеши барона Комура къ Курино, все сообщенное послѣднимъ о его разговорѣ съ русскимъ министромъ иностранныхъ дѣлъ, очевидно, уже не могло измѣнить рѣшеній, принятыхъ въ Токіо нѣсколькими часами раньше, а именно вечеромъ 22-го. Оно могло только укрѣпить японское правительство въ этомъ рѣшеніи, такъ какъ давало новое доказательство неудовлетворительности отвѣта, шедшаго изъ Россіи. Дабы отрѣзать себѣ послѣдній путь для колебаній, Токійское правительство не остановилось, повидимому. и передъ тѣмъ, чтобы задержать депеши, отправленныя барону Розену. Въ результатѣ депеша графа Ламздорфа, заключавшая въ себѣ новыя уступки Петербурга, отправленная въ Портъ-Артуръ 21 января и вечеромъ 23-го переданная въ Токіо, а также и телеграмма, отправленная 22-го числа графомъ Ламздорфомъ непосредственно самому барону Розену, были получены послѣднимъ только 25 января, т. е. на слѣдующій день послѣ состоявшагося разрыва.
   "Депеша вашего сіятельства", телеграфируетъ баронъ Розенъ графу Ламздорфу 25 января, "отправленная въ четвергъ (22-го), точно такъ же какъ и три телеграммы Намѣстника, отправленныя въ пятницу вечеромъ (23-го), дошли до меня только сегодня въ 7 часовъ утра. Въ виду этого, приказанія, заключавшіяся въ означенныхъ депешахъ, не могли быть выполнены".
   Очевидно, что эти депеши были задержаны или въ Нагасаки, или въ самомъ Токіо. Матеріалъ, полученный отъ Курино за послѣдніе дни, и категоричность рѣшеній, принятыхъ на совѣщаніи въ Токіо вечеромъ 22-го, повидимому, отнимали у японцевъ даже простое любопытство узнать, въ чемъ заключаются послѣднія отвѣтныя предложенія русскаго правительства и не являются ли онѣ на этотъ разъ вполнѣ пріемлемыми для требовательной Японіи.
   Въ субботу, 24 января (6 февраля), въ 2 часа пополудни, баронъ Розенъ былъ приглашенъ къ японскому министру иностранныхъ дѣлъ. Баронъ Комура сообщиль ему, что японское правительство видитъ себя, къ своему сожалѣнію, вынужденнымъ прекратить дипломатическія сношенія съ Россіею и что вчера вечеромъ уже послано Курино по телеграфу приказаніе увѣдомить объ этомъ графа Ламздорфа и затѣмъ выѣхать изъ Россіи съ персоналомъ миссіи и консульствъ.
   Въ тотъ же день 24 января (6 февраля), въ Петербургѣ, въ 4 час. пополудни, исполняя полученныя изъ Токіо инструкціи, г. Курино передалъ графу Ламздорфу двѣ ноты, въ одной изъ которыхъ говорилось слѣдующее:
   "Правительство Его Величества Императора Японіи считаетъ независимость и территоріальную неприкосновенность Корейской имперіи существенными для своего собственнаго спокойствія и безопасности и вслѣдствіе этого не можетъ взирать съ безразличіемъ ни на какое дѣйствіе, направленное къ тому, чтобы сдѣлать необезпеченнымъ положеніе Кореи".
   "Послѣдовательныя отверженія Императорскимъ Россійскимъ правительствомъ, чрезъ недопустимыя поправки, предложеній Японіи карательно Кореи, принятіе коихъ Императорское правительство считало необходимымъ какъ для обезпеченія независимости и территоріальной неприкосновенности Корейской имперіи, такъ и для охраны преобладающихъ интересовъ Японіи на полуостровѣ -- въ связи съ послѣдовательными отказами Императорскаго Россійскаго Правительства войти въ обязательства уважать территоріальную неприкосновенность Китая въ Маньчжуріи, серьезно угрожаемую постояннымъ занятіемъ этой провинціи, несмотря на договорныя къ Китаю обязательства Россійскаго правительства и его неоднократныя завѣренія другимъ державамъ, имѣющимъ интересы въ этихъ областяхъ,-- вызвали для Императорскаго правительства необходимость серьезно обдумать мѣры самообороны, какія оно должно принять".
   "При наличности промедленій, остающихся по большей части необъяснимыми, и морской и военной дѣятельности, которую трудно примирить съ вполнѣ мирными цѣлями, Императорское правительство проявило въ происходившихъ переговорахъ такую мѣру терпѣнія, которая по его мнѣнію даетъ обильныя доказательства его прямодушнаго желанія удалить изъ отношеній къ Императорскому Россійскому правительству всякую причину будущихъ недоразумѣній, но не видя въ своихъ усиліяхъ никакой возможности обезпечить для себя со стороны Императорскаго правительства присоединеніе ни къ умѣреннымъ и безкорыстными, предложеніямъ Японіи, ни къ какимъ-либо другимъ предложеніямъ, способными, установить прочный и продолжительный миръ на Дальнемъ Востокѣ -- Императорское правительство не имѣетъ иного выбора, какъ прекратить настоящіе безполезные (vaines) переговоры".
   "Избирая этотъ путь, Императорское правительство оставляетъ за собою право принять такое независимое дѣйствіе, какое сочтетъ наилучшимъ для укрѣпленія и защиты своего угрожаемаго положенія, а равно и для охраны своихъ установленныхъ правъ и законныхъ интересовъ".
   Въ другой нотѣ говорилось, что японское правительство, "истощивъ безъ результата всѣ мѣры примиренія, въ видахъ удаленія изъ своихъ отношеній къ Императорскому правительству всякой причины будущихъ осложненій, и находя, что его справедливыя представленія и умѣренныя и безкорыстныя предложенія въ интересахъ твердаго и продолжительнаго мира на Дальномъ Востокѣ не получаютъ должнаго имъ вниманія, рѣшило прервать свои дипломатическія сношенія съ Императорскимъ Россійскимъ правительствомъ, каковыя по названной причинѣ перестали имѣть всякое значеніе".
   Передавая эти ноты, Курино заявилъ графу Ламздорфу, что японская миссія выѣзжаетъ изъ Петербурга 28-го января (10 февраля).
   За пять часовъ до свиданія барона Розена съ японскимъ министромъ иностранныхъ дѣлъ, 24 января, въ 9 час. утра, японцы уже захватили въ Корейскомъ проливѣ, въ трехъ миляхъ сѣвернѣе Фузана, пароходъ добровольнаго флота "Екатеринославъ". Въ то время, когда баронъ Розенъ сидѣлъ въ кабинетѣ барона Комуры. японцы взяли въ самомъ Фузанѣ пароходъ Китайской Восточной ж. д. "Мукденъ". Въ тотъ же день, 24-го, взяты два русскихъ судна на рейдѣ Нагасаки, а 26-го захвачены русскія почтовыя учрежденія въ Фузанѣ и Мозампо.
   Въ отвѣтъ на ноты, переданныя японскимъ посланникомъ, состоялось Высочайшее повелѣніе, чтобы баронъ Розенъ со всѣмъ составомъ Императорской миссіи покинулъ Токіо.
   Сообщая объ этомъ россійскимъ представителямъ заграницею, графъ Ламздорфъ писалъ въ своей циркулярной депешѣ, что "образъ дѣйствій Токійскаго правительства, не получившаго еще отправленнаго на дняхъ отвѣта Императорскаго Правительства, возлагаетъ на Японію всю отвѣтственность за послѣдствія, могущія произойти отъ перерыва дипломатическихъ сношеній между обѣими имперіями".
   Хотя разрывъ уже совершился, но русскій министръ иностранныхъ дѣлъ еще не терялъ надежды на возможность возобновленія прежнихъ переговоровъ. Японія могла ограничиться высадкою своихъ войскъ на берегахъ Южной Кореи. Такое рѣшеніе должно было найти у насъ или простой протестъ, или молчаливое согласіе, но во всякомъ случаѣ не отрѣзывало послѣднихъ путей къ мирному соглашенію.
   Но японцы думали иначе. Они рѣшили не молча высаживаться, а внезапно напасть. При этомъ объектомъ для нападенія была избрана русская эскадра. Пока она оставалась нетронутою и свободною, всѣ операціи японцевъ на материкѣ находились подъ постояннымъ страхомъ перерыва сообщеній между арміею и ея базою, а самая армія -- предъ страшнымъ призракомъ голода и неимѣнія боевыхъ припасовъ. Необходимо было или захватить, или блокировать эту эскадру, или же, что казалось еще болѣе надежнымъ -- нанести ей насколько возможно тяжелыя и неизлечимыя раны. Японцы считали, что предъ этою великою и насущною для нихъ цѣлью всѣ средства одинаково законны. Подъ покровомъ туманной фразы о "независимомъ дѣйствіи", фразы, закончившей собою послѣднюю ноту Курино, они рѣшили открыть военныя операціи, и въ ночь съ 26 на 27 января отрядъ японскихъ миноносцевъ произвелъ внезапную атаку на русскую эскадру, стоявшую на внѣшнемъ рейдѣ Портъ-Артура. "Цесаревичъ", "Ретвизанъ" и "Паллада" надолго выбыли изъ русскаго строя. Вслѣдъ затѣмъ погибли русскія суда, стоявшія на рейдѣ Чемульпо, а шедшей на Дальній Востокъ эскадрѣ контръ-адмирала Виреніуса пришлось вернуться назадъ. Господство на морѣ, по крайней мѣрѣ на первые мѣсяцы борьбы, было обезпечено за Японіей. Высадка ея войскъ становилась теперь возможною не только въ южной или средней Кореѣ, но и много сѣвернѣе, даже на побережьѣ самой Маньчжуріи.
   Ночь на 27 января разсѣяла послѣднія надежды на мирный исходъ долгихъ переговоровъ. Послѣ этой ночи Россіи оставалось одно рѣшеніе -- принять сдѣланный ей японцами вызовъ. Въ такомъ смыслѣ и была отправлена 27 января циркулярная депеша россійскимъ представителямъ заграницею. Почти то же самое говорилось и въ Высочайшемъ Манифестѣ, вышедшемъ въ тотъ же день.
   "Въ заботахъ о сохраненіи дорогого сердцу Нашему мира, Нами были приложены всѣ усилія для упроченія спокойствія на Дальнемъ Востокѣ. Въ сихъ миролюбивыхъ цѣляхъ Мы изъявили согласіе на предложенный японскимъ правительствомъ пересмотръ существовавшихъ между обѣими имперіями соглашеній по Корейскимъ дѣламъ. Возбужденные по сему предмету переговоры не были, однако, приведены къ окончанію и Японія, не выждавъ даже полученія послѣднихъ отвѣтныхъ предложеній Правительства Нашего, извѣстила о прекращеніи переговоровъ и разрывѣ дипломатическихъ отношеній съ Россіею".
   "Не предувѣдомивъ о томъ, что перерывъ таковыхъ сношеній знаменуетъ собою открытіе военныхъ дѣйствій, японское правительство отдало приказъ своимъ миноносцамъ внезапно атаковать Нашу эскадру, стоявшую на внѣшнемъ рейдѣ крѣпости Портъ-Артура.
   "По полученіи о семъ донесенія Намѣстника Нашего на Дальнемъ Востокѣ, Мы тотчасъ же повелѣли вооруженною силою отвѣтить на вызовъ Японіи".
   "Объявляя о таковомъ рѣшеніи Нашемъ, Мы съ непоколебимою вѣрою въ помощь Всевышняго и въ твердомъ упованіи на единодушную готовность всѣхъ вѣрныхъ Нашихъ подданныхъ встать вмѣстѣ съ Нами на защиту Отечества, призываемъ благословеніе Божіе на доблестныя Наши войска арміи и флота".
   Война началась.
   Къ моменту открытія военныхъ дѣйствій отношенія другихъ державъ къ обоимъ противникамъ оказались слѣдующими.
   Англія, какъ союзница Японіи, являлась въ тѣ дни нашимъ главнымъ врагомъ. Заключивъ союзъ съ Японіею, она дала ей и нравственную, и матеріальную поддержку, т. е. дала тѣ опоры, безъ наличности которыхъ японцы едва ли перешли бы въ ихъ отчаянное и энергичное наступленіе. Незадолго до начала войны произошло столкновеніе съ англійскими властями на о. Мальта и пришлось поднять вопросъ объ англійскихъ командахъ, сопровождавшихъ изъ Генуи на Дальній Востокъ купленные японцами крейсера "Ниссинъ" и "Кассуга". Во время самой войны цѣлый рядъ фактовъ, закончившихся извѣстнымъ эпизодомъ въ Гуллѣ, говорилъ намъ о той же враждебности къ намъ и англійскаго правительства, и общественнаго мнѣнія Англіи, и англійской печати.... Конечно, Англія никогда и не думала доводить дѣла до кроваваго столкновенія своихъ вооруженныхъ силъ съ Россіею. Это не входило въ ея расчеты и не соотвѣтствовало ея положенію въ данную минуту, когда всей націи приходилось еще заканчивать ликвидацію дѣлъ послѣ англо-бурской войны. Но она должна была осуществить хотя нѣкоторыя изъ обязанностей, лежавшихъ на ней, какъ на союзникѣ Японіи, и въ этомъ, повидимому, вся разгадка того факта, что въ 1904 году Англія измѣнила во многихъ случаяхъ своей обычной корректности и сдержанности. Очевидно, что подобный образъ дѣйствій не могъ не создавать для насъ крупныхъ затрудненій и отвлекалъ наше вниманіе отъ Дальняго Востока на Европейскій Западъ.
   Соединенные Штаты склонялись также на сторону Японіи. Во главѣ японофиловъ стояли главные руководители американской политики, большая часть прессы работала въ пользу Японіи. На обѣдѣ въ честь посѣтившаго Нью-Іоркъ японскаго принца Фушими, секретарь общества American Asiatic Association заявилъ, что Соединенные Штаты и Японія имѣютъ общіе не только коммерческіе, но и политическіе интересы. Только съ теченіемъ времени враждебное намъ настроеніе Америки стало постепенно измѣняться и многіе изъ американцевъ начали понимать, что дѣйствительные интересы Сѣверо-Американскихъ Штатовъ требуютъ побѣды не японскаго, а русскаго оружія.
   Въ начинавшейся на Дальнемъ Востокѣ борьбѣ тылъ Россіи, примыкавшій въ данномъ случаѣ къ нашей западной границѣ, оказался обезпеченнымъ. Германія и ея Монархъ остались вѣрными стариннымъ традиціямъ, соединявшимъ Дома Романовыхъ и Гогенцоллерновъ. Императоръ Вильгельмъ отдавалъ должное героизму русской арміи и даже въ мелочахъ спѣшилъ подчеркнуть свое благоволеніе къ Россіи и къ ея представителямъ.
   Боясь однако, что подъ шумъ русско-японской борьбы и въ самой Европѣ начнется цѣлый рядъ осложненій, мы долго не рѣшались повѣрить въ безопасность нашей европейской границы и въ первые мѣсяцы войны рискнули воспользоваться изъ числа войскъ Европейской Россіи только двумя армейскими корпусами и четырьмя резервными дивизіями, недостаточно подготовленными къ выступленію въ походъ.
   Франція выпустила 2 февраля 1904 г. краткое объявленіе о своемъ нейтралитетѣ. Делькассе устно добавилъ, что этотъ нейтралитеть будетъ для насъ самымъ дружественнымъ и что французское правительство постарается быть намъ полезнымъ. Въ теченіе войны Россія имѣла нѣсколько случаевъ убѣдиться, что ея союзница, насколько могла, выполнила свои первоначальныя намѣренія. Но, конечно, далѣе извѣстныхъ услугъ Франція идти не могла. Ея присоединеніе къ борьбѣ сейчасъ же вынудило бы и Англію, въ силу англо-японскаго договора, вступиться за свою союзницу. А это въ свою очередь могло вызвать всеобщую войну.
   Впрочемъ подобное присоединеніе никогда и не входило въ планы союзныхъ правительствъ. "Помните, что Франція и Россія союзники, но помните также, что Франція и Японія не враги", такова была инструкція, данная парижскимъ кабинетомъ адмиралу Бэйль.
   Изъ числа пограничныхъ съ Россіей державъ -- Швеція, Турція и Персія, занятыя главнымъ образомъ своими внутренними дѣлами, оставались совершенно безучастными. Австрія заявила о своемъ нейтралитетѣ, но рѣшила, что частныя лица, фабрики или компаніи на свой личный страхъ могутъ продавать воюющимъ сторонамъ даже оружіе и амуницію, а Румынія, гдѣ въ началѣ войны печать и общественное мнѣніе раздѣлились, прекратила потомъ, подъ вліяніемъ короля Карла, агитацію противъ Россіи и проявила, въ лицѣ главнымъ образомъ военныхъ людей, даже искреннія симпатіи къ русскому дѣлу.
   Почти всѣ государства латинской расы, чехи и славяне Балканскаго полуострова отнеслись къ Россіи съ полнымъ сочувствіемъ. Голландія, по словамъ нашего посланника въ Гаагѣ, также желала быть намъ полезною, не выходя, однако, изъ границъ объявленнаго ею нейтралитета. При всей незначительности многихъ государствъ и той роли, которую они играли въ міровой политикѣ, ихъ сочувствіе или дружба все же имѣли для насъ и чисто практическое значеніе. Русскимъ эскадрамъ при ихъ движеніи на Дальній Востокъ приходилось идти между прочимъ и мимо владѣній Даніи, Испаніи, Голландіи и пр. Очевидно, что для насъ было далеко не безразлично, какъ отнесутся эти государства къ русскимъ интересамъ и къ потребностямъ нашихъ морскихъ силъ.
   Однимъ изъ интереснѣйшихъ вопросовъ являлся для насъ вопросъ о томъ, останется ли нейтральнымъ въ надвигавшейся борьбѣ Китай и насколько добросовѣстно выполнитъ онъ свои обязанности въ томъ случаѣ, если не приметъ кроваваго участія въ этой борьбѣ. "Въ случаѣ вооруженнаго столкновенія съ Японіей", писалъ Намѣстникъ графу Ламздорфу, "вопросъ о нейтралитетѣ Китая имѣетъ для насъ несомнѣнно большое значеніе". По сравненію съ послѣдними годами XIX столѣтія -- годами нашего тѣснаго сближенія съ Китаемъ, времена измѣнились: видимое сближеніе Китая съ Японіею, возстаніе боксеровъ 1900 года, бомбардировка китайцами Благовѣщенска, разрушеніе ими же русскихъ желѣзнодорожныхъ линій, появленіе русскихъ войскъ въ Маньчжуріи, недоразумѣнія, происходившія здѣсь между ними и китайцами, неудача недавнихъ переговоровъ объ очищеніи этой области, все это вмѣстѣ взятое, наряду съ усиленнымъ давленіемъ на Китай со стороны Англіи и Японіи,-- рѣшительно отклонило Китай отъ вѣками установившихся добрососѣдскихъ отношеній къ Россіи.
   Но если мы не могли расчитывать на Китай, какъ на давнишняго друга, мы все же могли требовать отъ него, чтобы онъ оставался по крайней мѣрѣ нейтральнымъ.
   Въ этомъ отношеніи поведеніе Китая въ случаѣ нашей войны съ Японіею долгое время рисовалось намъ совершенно неопредѣленнымъ.
   Наконецъ, 30 января Китай объявилъ о своемъ нейтралитетѣ, нѣсколько разъ въ торжественной формѣ подтвердилъ это заявленіе и въ то же время не имѣлъ ни желанія, ни силъ помѣшать, чтобы отдѣльныя лица и вице-короли не нарушали бы этого нейтралитета въ пользу Японіи. Но самымъ стѣснительнымъ и неблагопріятнымъ для насъ проявленіемъ китайскаго недоброжелательства къ намъ необходимо было признать появленіе на нашемъ правомъ флангѣ 10 тыс. отряда генерала Ma, за которымъ стояли еще 50 тыс. чел. Юаньшикая. Присутствіе ихъ на границѣ Печилійской провинціи и Маньчжуріи заставляло насъ въ первый періодъ войны опасаться за возможность высадки японцевъ у Шанхай-гуаня или Инкоу, группировать часть силъ къ нашему правому флангу и отказаться отъ высылки подкрѣпленій на восточный фронтъ арміи, гдѣ эти подкрѣпленія оказались бы весьма цѣнными. Въ болѣе поздній періодъ войны намъ по прежнему приходилось внимательно слѣдить за войсками Ma, такъ какъ, прикрываясь ими и сочувствіемъ мѣстнаго населенія, японцы всегда могли воспользоваться желѣзнодорожною линіею на Синьминьтинъ и появиться въ ближайшемъ сосѣдствѣ отъ нашего праваго фланга.
   Изъ сказаннаго видно, что въ политическомъ отношеніи война подготовлена не была. Мы имѣли за собою сочувствіе многихъ народовъ, но этимъ все дѣло и ограничивалось. Отношенія же къ намъ государствъ, имѣвшихъ для данной борьбы наибольшее значеніе, т. е. отношенія Англіи, Германіи и Китая оставались или враждебными, или маловыясненными. Въ результатѣ мы не имѣли твердой увѣренности ни за свой тылъ въ Европѣ, ни за свой правый флангъ (а отчасти и тылъ) на самомъ театрѣ борьбы. Никакихъ союзниковъ на случай вооруженнаго столкновенія съ Японіею подготовлено не было, никакой помощи отъ политики стратегія не получила. Это можно объяснить существовавшею въ нашемъ министерствѣ иностранныхъ дѣлъ полною увѣренностью въ томъ, что рѣшеніе вопроса о мирѣ и войнѣ зависитъ отъ насъ самихъ и что, слѣдовательно, при нашемъ искреннемъ желаніи не доводить дѣла до кровавой борьбы, мы всегда успѣемъ извѣстными уступками умиротворить взволнованную Японію.
   Въ свою очередь послѣдняя успѣла еще въ 1902 году обезпечить себя союзомъ съ Англіею на цѣлыхъ пять лѣтъ, т. е. на срокъ, съ избыткомъ покрывавшій даже наиболѣе долгій періодъ намѣченной японцами войны. Въ то же время, выступивъ защитницею англо-американскихъ и китайскихъ интересовъ въ Маньчжуріи, Японія пріобрѣтала и моральную поддержку Америки, и сочувственную помощь Китая. Поддержка же Америки могла оказаться весьма цѣнною какъ въ ту минуту, когда Японія понесла бы крупную неудачу, такъ и въ ту, когда ей понадобились бы деньги на дальнѣйшее продолженіе тяжелой борьбы.
   Такимъ образомъ Россія начинала эту борьбу безъ союзниковъ, а Японія -- опираясь на два государства, владѣвшія сильнѣйшими въ мірѣ эскадрами и богатѣйшими запасами золота. Получалась знакомая страница изъ русской исторіи -- одиночество русскаго человѣка въ его борьбѣ съ внѣшними врагами, наличіе противъ него хотя и скрытыхъ, но безусловно сгруппированныхъ враждебныхъ силъ...
   Вмѣстѣ съ тѣмъ въ 1904--1905 годахъ повторилась еще и другая страница изъ той же исторіи. Съ нами произошло на Дальнемъ Востокѣ то же самое, что уже случилось здѣсь съ русскими людьми во второй половинѣ XVII столѣтія, когда "русскимъ, слишкомъ быстро выдвинувшимся впередъ, безъ обезпеченія надлежащей базы, пришлось уступить Китаю, пришлось очистить Албазинъ и по Нерчинскому трактату на цѣлыхъ полтора столѣтія отказаться отъ дальнѣйшаго движенія на Амуръ и Китай" {Въ старой сибирской лѣтописи имѣются по поводу этого трактата слѣдующія строки: "Россіяне несправедливымъ образомъ, перемогающею силою непріятелей, съ Амура вытѣснены и что еще несправедливѣе насильственнымъ мирнымъ заключеніемъ р. Амуръ за китайцами осталась".}.
   Какъ въ томъ, такъ и въ другомъ случаѣ мы были въ общемъ, въ центрѣ государства, много сильнѣе, чѣмъ наши враги, но были вынуждены вести борьбу на далекой отъ этого центра и потому слабой окраинѣ...
   

ГЛАВА II.
Театръ военныхъ дѣйствій.

(Картографическое приложеніе No 2).

   Кровавыя столкновенія, разыгравшіяся въ 1904--1905 годахъ на западномъ побережьѣ Тихаго океана вмѣстѣ съ другими явленіями, имѣвшими соотношеніе къ этимъ столкновеніямъ, охватили громадную площадь въ 4.602.556 кв. верстъ, а именно: Маньчжурію съ полуостровомъ Квантунъ, Приамурскій край (Забайкальскую, Амурскую и Приморскую (1) области) и Сибирь, Японію, Корею, восточную часть Монголіи, островъ Сахалинъ и моря Японское и желтое съ ихъ заливами, проливами и со многими изъ ихъ острововъ. Въ болѣе узкомъ смыслѣ слова, т. е. какъ арена исключительно боевыхъ операцій, театръ войны охватилъ собою Южную Маньчжурію съ Квантуномъ, небольшую часть Сѣверной Маньчжуріи, Сѣверную Корею, островъ Сахалинъ, Японское море, Корейскій проливъ и заливы Корейскій и Ляодунскій (2).
   Въ этомъ раіонѣ, не считая морей, числилось приблизительно 560 тыс. кв. верстъ и 16 мил. жителей.
   Въ виду того, что главнѣйшія операціонныя линіи японцевъ могли направиться въ глубь Маньчжуріи и, дѣйствительно, направились и отъ Кореи, и отъ побережья, весь театръ военныхъ дѣйствій разсмотрѣнъ здѣсь въ слѣдующей постепенности: 1) Сѣверная Корея; 2) бассейнъ р. Ялу; 3) горная система Ляодуна; 4) долина р. Ляохэ; 5) побережья Корейскаго и Ляодунскаго заливовъ; 6) вся остальная часть Южной Маньчжуріи и, наконецъ, 7) Гиринская провинція Сѣверной Маньчжуріи, какъ пограничная и какъ раіонъ, своею южною частью успѣвшій войти въ составъ театра военныхъ дѣйствій. Въ совершенно отдѣльной рубрикѣ помѣщенъ ниже Квантунскій полуостровъ съ Цзинь-чжоуской позиціей и Портъ-Артуромъ, какъ арена хотя и тѣхъ же операцій, но съигравшая въ теченіе почти цѣлаго года вполнѣ самостоятельную роль (3). Обозрѣніе перечисленныхъ выше раіоновъ именно въ той постепенности, которая только что указана, дастъ возможность послѣдовательно знакомиться съ особенностями и тѣхъ территорій, и тѣхъ преградъ, которыя легли между русскою арміею, собиравшеюся на линіи Хайченъ -- Ляоянъ, и японцами, наступавшими изъ Кореи и высадившимися потомъ въ нѣкоторыхъ пунктахъ на побережьѣ Корейскаго залива.
   Сѣверная Корея, условною границею которой на югѣ можно принять линію ТІеньянъ -- гензанъ, занимаетъ площадь около 84.000 (4) кв. верстъ и по своему очертанію напоминаетъ трапецію съ широкимъ основаніемъ на сѣверѣ (считая по прямому направленію -- въ 580 верстъ) и съ наименьшею шириною (въ 140 верстъ) на югѣ, по той же линіи отъ Пеньяна до Гензана. На сѣверѣ на протяженіи 17 верстъ Корея граничитъ съ нашимъ Южно-Уссурійскимъ краемъ (5), а на остальномъ протяженіи въ 1.120 верстъ -- съ Маньчжуріей" (6).
   Сѣверная Корея -- страна исключительно гористая, сплошь заполненная горными хребтами, идущими во всевозможныхъ направленіяхъ. Низменныхъ пространствъ очень мало и они всѣ встрѣчаются только у побережья.
   Несмотря на кажущуюся безпорядочность въ нагроможденіи горныхъ массъ, произведенныя изслѣдованія позволили опредѣлить цѣлый рядъ главнѣйшихъ, довольно рельефныхъ горныхъ цѣпей, большая часть которыхъ тянется съ сѣвера на югъ. доходити, до морского берега, или же въ менѣе дикомъ и рѣзкомъ видѣ направляется въ Среднюю Корею (7).
   Начиная съ востока -- отъ Японскаго моря -- такими горными хребтами будутъ:
   1) Осевой хребетъ, составляющій продолженіе Лаоэлинскаго хребта въ Маньчжуріи: онъ начинается въ предѣлахъ Кореи на правомъ берегу р. Туманъ-ганъ противъ ст. Мизіанъ и идетъ почти прямо на югъ на протяженіи около 140 верстъ. Имѣя у Мизіанскаго ущелья около 1.500 ф., хребетъ постепенно повышается, доходитъ къ востоку отъ Мусальенга до 3.500 ф., но затѣмъ, приближаясь къ берегу моря, вновь понижается почти до прежней высоты -- до 1.400 ф. Отбрасывая къ западу лишь короткіе и крутые контръ-форсы, Осевой хребетъ даетъ къ востоку, наоборотъ, длинные и сравнительно покатые отроги, спускающіеся террасами. Только на крайнемъ сѣверѣ хребетъ почти совершенно лишенъ лѣса, южнѣе же Мюльмюльенгскаго перевала уже начинаются сплошныя заросли, которыя, распространяясь на югъ, все улучшаются по своимъ размѣрамъ и увеличиваются по своей площади. Изъ числа отроговъ хребта наибольшее значеніе имѣетъ Шилонгскій, заполняющій своими контръ-форса мы всю мѣстность между р.р. Оронченъ, Туманъ-ганъ и берегомъ моря. Отрогъ перерѣзанъ многочисленными тропинками и довольно сносными дорогами.
   2) Береговой хребетъ (240 верстъ), вступающій въ предѣлы Кореи у д. Умурге. Онъ идетъ на югъ вплоть до внушительнаго массива горы Чонъ-бай-санъ, гдѣ входитъ въ связь съ Краевымъ хребтомъ, уклоняется затѣмъ къ юго-востоку и упирается въ море у мысовъ Болтина и Безкровнаго. Имѣя у р. Туманъ-ганъ до 4.500 ф., Береговой хребетъ сейчасъ же понижается до средней высоты въ 3.000 ф. (8), но затѣмъ до р. Шевангъ вновь повышается до 7.000 ф. съ рядомъ отдѣльныхъ вершинъ, достигающихъ 6--7 и 8.000 ф. Только южный конецъ хребта падаетъ быстро и имѣетъ среднюю высоту всего въ 1.000 ф. (9). Скатъ хребта, обращенный къ Японскому морю, представляетъ собою рядъ террасъ и трудно доступенъ; скаты же, обращенные на западъ, сливающіеся затѣмъ съ сосѣднимъ плоскогорьемъ. и болѣе пологи, и болѣе доступны. Береговой хребетъ почти весь покрытъ дѣвственнымъ лѣсомъ и мѣстами, особенно въ менѣе доступной его части, еще сохранила, множество вѣковыхъ деревьевъ.
   Часть восточныхъ отроговъ и юго-восточная часть самаго хребта перехватывали наиболѣе удобные пути, шедшіе изъ Кореи въ Южно-Уссурійскій край.
   3) Капсанскій хребетъ, начинающійся отъ горы Пейктусанъ, идетъ вначалѣ почти незамѣтнымъ водораздѣломъ притоковъ р.р. Ялу и Шодушю, затѣмъ у верховьевъ послѣдней рѣки, при пересѣченіи съ Краевымъ хребтомъ, начинаетъ повышаться и доходитъ до средней высоты въ 4.500 ф.; отъ Хучурьенгскаго узла онъ быстро падаетъ и подходитъ къ морю уже въ видѣ незначительныхъ уваловъ съ вершинами до 1.500 ф. Хребетъ этотъ высокъ, лѣсистъ и трудно доступенъ (10). Юго-восточные склоны покрыты густымъ лѣсомъ, западные, обращенные къ системѣ р. Хечхсиганъ,-- безлѣсны.
   4) Хребетъ "127 меридіана", вступающій въ предѣлы Кореи у д. Хатенпи, служитъ прежде всего водораздѣломъ верхнихъ и среднихъ притоковъ р. Ялу (11); затѣмъ, направляясь все время прямо на югъ, пересѣкаетъ хребетъ "Климатической границы", образуетъ здѣсь горный узелъ Нангпіинъ-санъ. служитъ водораздѣломъ Тайдонъ-гана и небольшихъ рѣчекъ, впадающихъ въ Броутоновъ заливъ, и, наконецъ, около г. Янгдыка входитъ въ связь съ горною системою Средней Кореи. Сѣверная часть хребта поднимается на среднюю высоту около 4.500 ф. съ отдѣльными вершинами до 6.000 ф. и сплошь заросла почти дѣвственнымъ лѣсомъ. Южнѣе Климатической границы хребетъ "127 меридіана" понижается очень быстро и доходитъ по своей средней высотѣ до 2.800 ф. Имѣющіеся и здѣсь лѣса, по мѣрѣ приближенія къ линіи Пеньянъ -- гензанъ, становятся доступнѣе и постепенно исчезаютъ.
   Западные отроги хребта (высотою отъ 2 до 3.000 ф.) направляются главнымъ образомъ къ р. Ялу и заполняютъ собою всю излучину этой рѣки между Маоэршанемъ и Климатической границей.
   Изъ числа юго-западныхъ -- Тайдонгскій (220 верстъ), находясь между р.р. Тайдонъ-ганъ и Чинчанъ-ганъ, пересѣкаетъ вмѣстѣ съ ними всѣ пути, идущіе отъ линіи Пеньянъ -- Гензанъ къ нижнему теченію р. Ялу. Мало чѣмъ отличаясь отъ главнаго хребта, онъ, однако, быстрѣе понижается, чѣмъ послѣдній, и, подходя къ морскому берегу, переходитъ въ простые глинистые увалы.
   Въ направленіи съ запада на востокъ проходятъ по Сѣверной Кореѣ два главнѣйшихъ хребта:
   5) Краевой, входящій въ предѣлы Кореи у Хесана и примыкающій къ береговому хребту у горы Чонъ-бай-санъ и 6) хребетъ "Климатической границы", идущій отъ г. Пентона до Капсанскаго хребта.
   Краевой хребетъ имѣетъ среднюю высоту около 4.800--5.600 ф. и составляетъ, въ сущности, южную границу обширнаго Пейктусанскаго плоскогорья, занимающаго собою весь треугольникъ между Береговымъ и Краевымъ хребтами (12). Поднимаясь до высоты въ 9.230 ф., Пейктусанское плоскогорье представляетъ собою какъ бы плоскую и широкую воронку, по краямъ которой виднѣются вершины окаймляющихъ ее хребтовъ и отъ которой. террасами ниспадаютъ къ морю и на югъ труднодоступные, покрытые сплошнымъ лѣсомъ скаты. Самое плоскогорье также покрыто густымъ лѣсомъ, прорѣзано Капсанскимъ хребтомъ и глубокими щелями, въ которыхъ протекаютъ верховья и притоки какъ р. Ялу, такъ и р. Туманъ-гана. Въ общемъ, оно совершенно исключало возможность какихъ-либо операцій въ этомъ раіонѣ. На краю Корейской части плоскогорья, переходящаго затѣмъ и въ Маньчжурію, поднимается вершина Пейктусана -- Великая Бѣлая гора, въ 9.200 ф., съ подошвой примѣрно на высотѣ 5.600 ф.
   Хребетъ "Климатической границы", начинаясь съ средней высоты въ 2.500 ф., постепенно поднимается и, встрѣчаясь съ хребтомъ "127 меридіана", образуетъ здѣсь мощный массивъ въ 5.000 ф. съ вершинами Нангпинъ-санъ и Намъ-пакъ-санъ. Далѣе къ востоку хребетъ немного понижается, и только на одномъ изъ своихъ участковъ вновь достигаетъ средней высоты до 5.600 ф. (13). Весь хребетъ покрытъ сплошными лѣсами, довольно дикъ и съ юга труднодоступенъ. Отъ самой р. Ялу онъ уже даетъ цѣлый рядъ развѣтвленій какъ къ югу, такъ и къ сѣверу.
   Значеніе южныхъ отроговъ, имѣющихъ скорѣе характеръ холмовъ, обусловливалось тѣмъ, что вмѣстѣ съ Тайдонгскимъ отрогомъ они перехватывали всѣ пути отъ линіи Пеньянъ -- Гензанъ къ нижнему теченію р. Ялу.
   Такую же роль, но уже по отношенію къ береговой дорогѣ, идущей къ той же линіи изъ Южно-Уссурійскаго края, игралъ самый восточный изъ южныхъ отроговъ "Климатической границы" -- Хамхынскій.
   Сѣверные отроги "Климатической границы", до сихъ поръ еще не всѣ изслѣдованные, заполняютъ все пространство къ сѣверу отъ этой границы, съ одной стороны -- между р. Ялу и хребтомъ "127 меридіана", а съ другой стороны -- между послѣднимъ, верховьями той же Ялу и среднею частью Капсанскаго хребта.
   Достигая громадной высоты (14), покрытые густымъ дѣвственнымъ лѣсомъ, изрѣзанные глубокими долинами, эти отроги дѣлаютъ еще болѣе труднодоступнымъ весь сѣверо-западный уголъ Сѣверной Кореи, упирающійся въ петлю р. Ялу у Маоэршаня.
   Хребетъ "Климатической границы" рѣзко отграничиваетъ болѣе возвышенную часть страны отъ болѣе низкой. Находясь на пути континентальныхъ и морскихъ вѣтровъ, онъ является въ то же время и гранью, раздѣляющей распредѣленіе въ странѣ осадковъ и влаги. Въ результатѣ, между раіонами къ сѣверу и къ югу отъ этого хребта существуетъ крупная разница и въ климатѣ, и въ естественной растительности. Перейдя по одному изъ переваловъ этого хребта, англійскій вице-консулъ Campbell писалъ впослѣдствіи, что "характеръ мѣстности по направленію къ сѣверу рѣзко измѣнился. Рисовыя поля замѣнились горными террасами, на которыхъ росли овесъ, просо и конопля; на морскомъ берегу было еще лѣто, а здѣсь морозы уже тронули растительность".
   "Цѣпь этихъ горъ" -- пишетъ Cavendish -- "образуетъ какъ бы стѣну и водораздѣлъ Кореи, а также климатическую и этнографическую границу"(15).
   Но за тѣмъ же хребтомъ имѣлось крупное значеніе и въ чисто стратегическомъ отношеніи. Вмѣстѣ съ сѣверными половинами Осевого и Берегового и южною половиною Капсанскаго хребтовъ онъ отграничивалъ отъ остальной Кореи ту громадную площадь, которая являлась совершенно недоступной для движенія и операцій сравнительно значительныхъ войсковыхъ массъ. Прикрывая такимъ образомъ на громадномъ протяженіи всю центральную часть Маньчжурско-Корейской границы какъ со стороны Кореи, такъ и со стороны Маньчжуріи, этотъ раіонъ предоставлялъ для таковыхъ операцій только двѣ береговыя полосы, направлявшіяся уже не къ центру, а къ флангамъ той же границы; изъ нихъ одна болѣе широкая, но зато и короткая, часто даже безъ дорогъ доступная для всѣхъ трехъ родовъ оружія, шла отъ линіи Пеньянъ -- Гензанъ къ нижнему теченію р. Ялу, а другая, длинная и узкая,-- отъ той же линіи въ Южно-Уссурійскій край. При этомъ, какъ будетъ сказано ниже, въ первой полосѣ наилучшею, а во второй -- почти единственною дорогой, по которой было возможно движеніе значительныхъ массъ, являлись береговые пути, прилегавшіе къ Корейскому заливу и Японскому морю. А это, въ свою очередь, еще болѣе поднимало значеніе имѣвшихся здѣсь морскихъ силъ и значеніе господства, пріобрѣтеннаго на Желтомъ или Японскомъ морѣ одною изъ воюющихъ сторонъ.
   Рѣки Сѣверной Кореи принадлежатъ бассейнамъ Японскаго и Желтаго морей, при чемъ, въ зависимости отъ расположенія и направленія горныхъ хребтовъ, рѣки, впадающія въ Японское море, незначительны по протяженію (16), а рѣки, принадлежащія къ бассейну Желтаго моря,-- много длиннѣе. Большинство этихъ рѣкъ представляютъ собою горные потоки, судоходные лишь въ низовьяхъ, обладающіе чистой, холодной и прозрачной водой.
   Изъ рѣкъ, впадающихъ въ Японское море, наиболѣе значительною является р. Туманъ-ганъ, берущая свое начало у г. Пейктусанъ. По своимъ свойствамъ эта рѣка и въ среднемъ, и въ нижнемъ теченіи представляетъ собою довольно серьезное препятствіе какъ при движеніи въ Корею изъ Маньчжуріи и Южно-Уссурійскаго края, такъ и обратно. Изъ многочисленныхъ правыхъ притоковъ р. Туманъ-ганъ наиболѣе значительными являются р. Шодушю (100 в. длиною) и Іенмен-су. Хотя по долинамъ всѣхъ этихъ притоковъ и пролегали наиболѣе удобные пути, облегчавшіе передвиженіе по странѣ, но самое пользованіе указанными путями было ненадежно; имѣя характеръ горныхъ потоковъ и протекая въ узкихъ, глубокихъ долинахъ, обставленныхъ высокими горами, рѣки Сѣверной Кореи, принадлежащія къ бассейну Японскаго моря, даже послѣ небольшихъ дождей представляли уже серьезныя препятствія для безостановочнаго движенія войскъ западнѣе Осевого и Берегового хребтовъ.
   Остальныя, довольно многочисленныя рѣки, впадающія въ Японское море, не длиннѣе 30--50 верстъ, имѣютъ незначительную ширину (17), почти всюду проходимы въ бродъ и, пересѣкая въ своемъ нижнемъ теченіи прибрежную дорогу изъ Новокіевскаго въ Гензанъ, только въ періодъ половодья представляли нѣкоторое препятствіе для движенія по этой дорогѣ.
   Изъ рѣкъ, принадлежащихъ къ бассейну Желтаго моря, кромѣ р. Ялу, о которой будетъ сказано отдѣльно, наиболѣе значительными являлись: 1) р. Покченъ-ганъ (150 верстъ) (18), судоходная для джонокъ на протяженіи 37 верстъ, начиная отъ г. Пакченъ, 2) р. Чинчанъ-ганъ (250 верстъ) (19), судоходная для мелкосидящихъ судовъ начиная отъ г. Анчжю, т. е. на протяженіи 35 верстъ, и 3) р. Тайдонъ-ганъ (450 верстъ) (20), въ своемъ нижнемъ теченіи доступная даже для большихъ морскихъ пароходовъ и военныхъ судовъ, съ бродами, открывающимися лишь во время отлива и то немного ниже г. Пеньяна. Изъ мостовыхъ переправъ имѣлась только одна -- каменный мостъ у г. Анчжю.
   Имѣя направленіе съ сѣверо-востока на юго-западъ, рѣки Сѣверной Кореи, впадающія въ Корейскій заливъ, перехватывали всѣ пути, проходившіе между желтымъ моремъ и хребтомъ Климатической границы отъ нижняго и средняго теченія р. Ялу къ г. Пеньяну, и могли, въ особенности р.р. Чинчанъ-ганъ и Тайдонъ-ганъ, при извѣстныхъ условіяхъ представить для движенія въ этомъ направленіи или обратно довольно значительныя затрудненія (21). Рѣки Чинчанъ-ганъ и Тайдонъ-ганъ имѣли значеніе еще и потому, что по ихъ долинамъ проходили кратчайшіе и удобнѣйшіе пути отъ Маоэршаня черезъ Канге къ Пеньяну, т. е. пути, связывавшіе послѣдній пунктъ съ Гириномъ, а слѣдовательно и съ Харбиномъ.
   Какъ число, такъ и размѣръ озеръ въ Кореѣ весьма незначительны. Они встрѣчаются преимущественно въ низовьяхъ р. Туманъ-гана, на побережьѣ Японскаго моря и на Пейктусанскомъ плоскогорьѣ (22).
   Крутые скаты горъ и узкія долины со значительнымъ паденіемъ не даютъ водѣ застаиваться. Въ результатѣ, болотъ въ Кореѣ очень немного, они не велики, чаще всего встрѣчаются въ устьѣ рѣкъ и особаго значенія для военныхъ операцій не имѣютъ (23). Несравненно большее значеніе принадлежитъ тѣмъ временнымъ или искусственнымъ болотамъ, которыя образуются при затопленіи рисовыхъ полей. Даже хорошія колесныя дороги, дойдя до такого поля, терялись среди массы имѣвшихся здѣсь узкихъ плотинъ (24) и превращались во вьючныя тропы. Кромѣ того, тѣ же поля усиливали оборону подступовъ къ позиціямъ: наступавшему приходилось идти по ряду открытыхъ дефиле, вязкихъ, крайне узкихъ и причудливо мѣнявшихъ свое направленіе. Сойти же съ нихъ было нельзя, такъ какъ залитыя водою площади риса доступны только для одиночныхъ людей и то далеко не вездѣ и не всегда (25).
   Лѣса заполняли въ Сѣверной Кореѣ громадное пространство, ограниченное верховьями и среднимъ теченіемъ рѣкъ Туманъ-гана и Ялу на сѣверѣ, хребтомъ Климатической границы -- на югѣ, рѣками Тоннеганъ и среднимъ Ялу -- на западѣ и линіей Хёріенъ -- Красносельская застава -- на востокѣ. Часть этой обширной площади была покрыта густой дѣвственной тайгой. По мѣрѣ приближенія къ югу лѣсныя площади становились меньше и встрѣчались рѣже, а ближайшая къ морю полоса участка, лежавшаго къ западу отъ главной площади центральныхъ лѣсовъ, была совершенно безлѣсна. На восточномъ склонѣ Берегового и Капсанскаго хребтовъ, на побережьѣ Японскаго моря и на участкѣ къ сѣверу отъ линіи г. Хёріенъ -- Красносельская застава встрѣчались лишь небольшіе перелѣски и отдѣльныя рощи. Обиліе лѣса въ Сѣверной Кореѣ несомнѣнно вполнѣ обезпечивало топливомъ даже значительные отряды войскъ, которые если и могли встрѣтить въ этомъ отношеніи недостатокъ, то только въ періодъ своихъ операцій на побережьѣ Японскаго моря и въ ближайшемъ сосѣдствѣ отъ русско-корейской границы.
   Хотя Сѣверная Корея и находится приблизительно на одной параллели съ Испаніею и Южною Италіею, зима здѣсь однако много холоднѣе, а лѣто жарче, чѣмъ въ этихъ двухъ государствахъ Южной Европы. Вообще климатъ Сѣверной Кореи континентальный, но, въ зависимости отъ ея поверхности и направленія горныхъ хребтовъ, представляетъ въ разныхъ частяхъ страны большое разнообразіе. Пейктусанское плоскогорье и прибрежныя полосы имѣютъ въ этомъ отношеніи свои особенности, причемъ климатъ прибрежныхъ полосъ носитъ на себѣ обычные признаки морского вліянія, т. е. является и болѣе сырымъ, и и болѣе теплымъ. Дождливый періодъ въ Сѣверной Кореѣ начинается въ первыхъ числахъ іюня и продолжается до конца августа, но число дождливыхъ дней не особенно велико. Въ періодъ дождей дороги портятся, рѣки обращаются въ стремительные потоки, въ бродъ уже непроходимые, и движеніе по странѣ дѣлается крайне затруднительнымъ, мѣстами же совершенно невозможнымъ. Лучшимъ временемъ года, наиболѣе удобнымъ для военныхъ операцій, является осень, а отчасти и зима, когда вслѣдствіе замерзанія рѣкъ открывается возможность для движенія по нимъ въ обходъ наиболѣе трудныхъ горныхъ участковъ и рисовыхъ болотъ.
   Въ общемъ климатъ Сѣверной Кореи необходимо признать очень здоровымъ. Наряду съ этою особенностью, самая чистота воздуха и прекрасныя качества мѣстной воды дѣлаютъ эту страну весьма благопріятной для жизни и понижаютъ цифру эпидемическихъ заболѣваній. Наиболѣе распространенныя въ Кореѣ болѣзни -- накожныя и глазныя -- являются естественнымъ результатомъ тѣхъ антисанитарныхъ условій, въ которыхъ протекаетъ вся жизнь любого корейца.
   Населеніе Сѣверной Кореи, состоящее исключительно изъ однихъ корейцевъ съ незначительнымъ количествомъ иностранцевъ, достигало приблизительно 4.230 тыс. человѣкъ (26), т.-е. въ среднемъ на одну квадратную версту приходилось около 50 жителей. Въ дѣйствительности, населеніе Сѣверной Кореи было распредѣлено крайне неравномѣрно, занимая главнымъ образомъ только мѣста, годныя для земледѣлія. Наименѣе плотно было заселено Пейктусанское плоскогорье, причемъ въ верховьяхъ рѣкъ Туманъ-гана и Ялу осѣдлаго населенія почти не было. Наиболѣе густо населена была полоса у восточнаго побережья, гдѣ рѣдко можно было пройти 2--3 версты, не встрѣтивъ ни одной фанзы. Благодаря цѣлому ряду событій, разыгравшихся въ Кореѣ передъ русско-японской войной, можно было разсчитывать, что корейцы отнесутся къ русскимъ войскамъ съ полнымъ дружелюбіемъ и, наоборотъ, съ затаенною ненавистью встрѣтятъ появленіе въ этой части страны своихъ давнишнихъ враговъ -- японцевъ. Число послѣднихъ доходило къ 1 іюля 1903 г. до 26.645 чел. (27) Число остальныхъ иностранцевъ было ничтожно (всего около 3.500 чел.), и они большею частью проживали въ открытыхъ портахъ.
   Крайняя разбросанность корейскихъ населенныхъ пунктовъ и ихъ большею частью хутоднообразный характеръ дѣлали размѣщеніе здѣсь по квартирамъ значительныхъ отрядовъ весьма неудобнымъ, но зато небольшія силы (рота или эскадронъ), штабы и больные всегда могли найти себѣ въ Сѣверной Кореѣ помѣщеніе подъ крышей и при этомъ даже нѣкоторыя удобства. Значительныя разстоянія между строеніями и отопленіе жилья снизу создавали для размѣщенія людей довольно выгодныя санитарныя условія, нарушаемыя лишь полною неопрятностью корейцевъ и окружавшею ихъ постоянною грязью. Кромѣ того, другимъ невыгоднымъ условіемъ при расквартированіи войскъ въ Кореѣ являлась полная необезпеченность строеній въ пожарномъ отношеніи(28).
   Изъ населенныхъ пунктовъ Сѣверной Кореи наибольшее значеніе имѣли:
   Городъ Пеньянъ (25--30 тысячъ жителей),-- древняя столица и главный городъ провинціи, важнѣйшій центръ внутренней торговли, съ 1899 года открытый и для иностранцевъ, узелъ важнѣйшихъ путей, сходившихся сюда отъ Гензана, изъ Южной и Центральной Маньчжуріи и отъ русско-корейской границы и уходившихъ отсюда -- на югъ къ Сеулу и въ Южную Корею; кромѣ того, Пеньянъ имѣлъ значеніе, какъ пунктъ, лежавшій (вверхъ по судоходной рѣкѣ) въ 70-ти верстахъ отъ лучшаго пункта для высадки на западномъ побережьѣ Сѣверной Кореи, и какъ торговый центръ, гдѣ почти всегда можно было найти различные запасы и главнымъ образомъ -- продовольственные. Занятіе Пеньяна русскими войсками, съ одной стороны прикрывало юго-восточную Маньчжурію и Сѣверную Корею, а съ другой стороны -- открывало намъ свободный доступъ къ столицѣ -- Сеулу; занятіе же Пеньяна японцами открывало имъ всѣ пути къ сѣверной корейской границѣ, прикрывало Сеулъ и южную половину Кореи, облегчало доступъ въ юго-восточную часть Маньчжуріи, а при господствѣ японскаго флота на морѣ давало и обезпеченную базу, питаемую подвозомъ по р. Тайдонъ-гану изъ Цинампо.
   Городъ Гензанъ (15 тыс.) -- хорошій портъ на Корейскомъ побережьѣ Японскаго моря, открытый для иностранной торговли, главнѣйшій пунктъ по вывозу золота, средоточіе рыбнаго промысла и всѣхъ предметовъ вывоза изъ Сѣверной Кореи; въ стратегическомъ отношеніи Гензанъ имѣлъ значеніе, какъ пунктъ, расположенный на флангѣ оборонительной линіи Пеньянъ -- Гензанъ, какъ пунктъ, весьма удобный для производства здѣсь высадки и какъ узелъ важнѣйшихъ путей, отходившихъ отсюда: на сѣверъ -- къ Новокіевскому, на западъ -- къ Пеньяну и на югъ -- къ Сеулу. Занятіе Гензана давало господство надъ восточнымъ побережьемъ Сѣверной Кореи и открывало доступъ къ самому Сеулу.
   Городъ Цинампо, въ устьѣ р. Тайдонъ-гана,-- портъ, открытый для иностранной торговли, хорошая якорная стоянка, доступная для самыхъ большихъ судовъ, днемъ и ночью, независимо отъ прилива и отлива, лучшее мѣсто высадки на западномъ берегу, лежитъ на продолженіи линіи Пеньянъ -- Гензанъ въ 70 верстахъ отъ Пеньяна и связанъ съ нимъ судоходной рѣкой. Занятіе Цинампо японцами обезпечивало имъ эту линію съ запада и давало хорошую базу для флота, оперировавшаго въ Желтомъ морѣ.
   Городъ Ычжю, недалеко отъ устья р. Ялу, на лѣвомъ берегу этой рѣки,-- главный городъ на корейско-маньчжурской границѣ, посредникъ въ торговлѣ между Кореей и Китаемъ, пунктъ, лежащій при пересѣченіи р. Ялу съ лучшей дорогой изъ Портъ-Артура и Мукдена въ Пеньянъ и Сеулъ. Обладаніе городомъ Ычжю усиливало значеніе р. Ялу какъ преграды, затрудняло противнику переходъ изъ Маньчжуріи въ Корею или обратно и давало возможность держать въ своихъ рукахъ почти всю Сѣверо-Западную Корею.
   Городъ Анчжю, на лѣвомъ берегу р. Чинчанъ-гана, въ 35 верстахъ отъ его устья,-- наиболѣе значительный городъ на дорогѣ Ычжю -- Пеньянъ, узелъ путей, шедшихъ на Ычжю, Гиринъ, Новокіевскъ, Пеньянъ и Гензанъ; обладаніе г. Анчжю усиливало значеніе р. Чинчанъ-гана, какъ препятствія, а потому захватъ этого пункта нами лишалъ нашего противника сильной передовой позиціи передъ Пеньяномъ и послѣдней серьезной преграды передъ этимъ пунктомъ, захватъ же Анчжю японцами крайне затруднилъ бы наше наступленіе къ г. Пеньяну (29).
   Въ послѣднее время передъ войной особенное значеніе пріобрѣло с. Іонампо, расположенное въ устьѣ р. Ялу, въ 20 верстахъ отъ г. Ычжю. Оно являлось единственнымъ мѣстомъ, допускавшимъ непосредственную выгрузку товаровъ съ большихъ судовъ на Корейскій берегъ (30). Стратегическое значеніе Іонампо обусловливалось тѣмъ, что владѣвшій этимъ пунктомъ господствовалъ въ то же время надъ входомъ въ р. Ялу и могъ или обезпечить переправу у Ычжю, или, наоборотъ, грозить ей.
   Средства Сѣверной Кореи были, въ общемъ, крайне незначительны. Здѣсь можно было достать чумизу, рисъ, бобы, кукурузу, овесъ, гречиху, горохъ, рожь, гаолянъ, даже ячмень (31), но все это въ крайне ограниченномъ количествѣ. Тяжелыя условія, въ которыхъ протекала жизнь земледѣльца, давали въ концѣ концовъ настолько скромные результаты этого труда, что по уплатѣ податей у корейца едва хватало хлѣба для прокормленія семьи и для самыхъ необходимыхъ покупокъ. Такимъ образомъ, ни на какіе запасы зерна въ Сѣверной Кореѣ расчитывать было нельзя; этихъ запасовъ не было ни у жителей, ни въ запасныхъ магазинахъ, въ послѣднихъ потому, что, вслѣдствіе общаго недостатка въ хлѣбѣ, старый законъ о хлѣбныхъ запасахъ въ каждой деревнѣ не исполнялся нигдѣ. Такимъ образомъ, муку приходилось подвозить (32), а хлѣбопеченіемъ заниматься самимъ войскамъ. Къ корейской ѣдѣ можно было до извѣстной степени примѣниться, но соль, сахаръ и чай въ обиходѣ корейца не встрѣчались и ихъ нужно было подвозить съ базы. На прокормъ лошадей въ отрядахъ шли чумиза, кукуруза, бобы, зерна гаоляна и нѣкоторые сорта проса. Сѣно пришлось замѣнять соломою овсяною и чумизною или стеблями кукурузы. Но зато никакого избытка фуража здѣсь не имѣлось и потому даже такая широкая замѣна обычнаго для нашихъ лошадей фуража мѣстнымъ кормомъ оставалась въ сущности безцѣльной. Количество скота въ Сѣверной Кореѣ, въ томъ числѣ и лошадей, было незначительно: на 100 жителей приходилось, въ среднемъ, 22 головы крупнаго рогатаго скота, всего 5 лошадей, но зато около 43 свиней (33), причемъ крайне неблагопріятнымъ условіемъ являлась и та неравномѣрность, съ какою распредѣлялись наличныя цифры этого скота: было много деревень, не имѣвшихъ или рогатаго скота, или лошадей, но было не мало и такихъ деревень, которыя совершенно не имѣли ни того, ни другого. Въ то время какъ корейскіе быки отличались большимъ ростомъ и силой, лошади въ Сѣверной Кореѣ, наоборотъ, были слабосильны (34), но зато довольно выносливы. Въ общемъ, Сѣверная Корея совсѣмъ не могла полностью обезпечить даже незначительные отряды ни хлѣбомъ, ни фуражомъ, ни перевозочными средствами. Она могла доставить только вполнѣ достаточное количество мяса, но и то при заблаговременной заготовкѣ, при энергіи заготовителей и при наличности крупныхъ денежныхъ средствъ, предназначенныхъ для этой операціи (35).
   Въ Сѣверной Кореѣ имѣлись исключительно грунтовыя дороги и притомъ въ весьма ограниченномъ количествѣ. Онѣ подраздѣлялись на колесныя и вьючныя; первыя были сгруппированы къ сѣверо-востоку отъ линіи Мусанъ -- Кенгшенгъ, на побережьѣ Японскаго моря и въ юго-западной части края; вьючныя же дороги, къ числу которыхъ принадлежало большинство корейскихъ дорогъ, находились главнымъ образомъ въ центрѣ и въ сѣверо-западномъ углу Сѣверной Кореи.
   Незначительная ширина, крутые, плохоустроенные спуски и крутые подъемы, довольно часто встрѣчавшіеся по пути горные перевалы, отсутствіе мостовъ, довольно глубокіе, притомъ плохо поддерживаемые, броды, неудобные переходы черезъ рисовыя плотины, лежавшіе на путяхъ большіе камни,-- всѣ эти отличительные признаки корейскихъ дорогъ дѣлали даже и колесныя дороги малоудобными для колеснаго движенія, тѣмъ болѣе, что въ высокую воду оно должно было совсѣмъ прекращаться и замѣняться вьючнымъ.
   Благоустроенное полотно, вполнѣ достаточная ширина и наличность мостовъ составляли особенность самаго незначительнаго числа колесныхъ дорогъ Сѣверной Кореи. Къ такимъ дорогамъ, являвшимся счастливымъ исключеніемъ, относились: дорога, идущая по берегу Японскаго моря, и дороги на юго-западѣ, главнымъ образомъ лучшая изъ нихъ -- дорога изъ Ычжю въ Пеньянъ. Вьючныя дороги въ большинствѣ случаевъ представляли собою простыя троны, очень часто шириною не болѣе одного аршина, съ крутыми подъемами и спусками и съ массой камней; дороги эти были высѣчены иногда въ скалахъ въ видѣ лѣстницъ, иногда же шли по узкому карнизу надъ самой рѣкой.
   Въ стратегическомъ отношеніи изъ дорогъ Сѣверной Кореи имѣли значеніе, во-первыхъ, тѣ, которыя направлялись отъ сѣверной границы страны къ линіи Пеньянъ -- Гензанъ, а во-вторыхъ, тѣ, которыя служили между ними связью, т. е. дороги поперечныя. Дороги, шедшія отъ сѣверной границы, подходили къ линіи Пеньянъ -- Гензанъ въ трехъ направленіяхъ: изъ Южно-Уссурійскаго края, изъ Центральной Маньчжуріи или Гирина и изъ Южной Маньчжуріи или отъ линіи Мукденъ -- Ляоянъ -- Хайченъ.
   Изъ Южно-Уссурійскаго края направлялись къ линіи Пеньянъ -- Гензанъ три дороги:
   1) отъ Красносельской заставы на г.г. Пуго, Кенгшенгъ, Кильчжю, Хамхынгъ и Гензанъ (620 в.) -- одна изъ лучшихъ дорогъ Сѣверной Кореи; на всемъ своемъ протяженіи вполнѣ доступная для колеснаго движенія (36), неудобная только тѣмъ, что она близко идетъ къ морю (37), въ нѣкоторыхъ пунктахъ почти вплотную подходитъ къ нему (38), и, кромѣ того, совершенно разъединена отъ другихъ путей, проходящихъ въ томъ же направленіи, но не къ востоку, а къ западу отъ Осевого и Берегового хребтовъ;
   2) дорога Кенхынъ -- Пуріенгъ -- Піенжя -- Капсанъ -- Бемури -- Іонуонъ -- Пеньянъ (839 в.) -- кратчайшая дорога, ведущая къ южной границѣ Сѣверной Кореи изъ нашихъ Южно-Уссурійскихъ владѣній, идущая также къ западу отъ Берегового хребта, пригодная для колеснаго движенія лишь на нѣкоторыхъ участкахъ, въ общей сложности на 400 в.,
   и 3) дорога Кейуенъ -- хёріенъ -- Мусанъ -- Унченъ -- самсю -- Хучхангъ -- Канге -- Хичхенъ -- Анчжю -- Пеньянъ (883 в.),-- вторая дорога, идущая къ западу отъ восточныхъ Корейскихъ хребтовъ, почти на всемъ своемъ протяженіи доступная только для вьючнаго движенія.
   Изъ Центральной Маньчжуріи, а именно отъ Гирина, направлялась къ линіи Пеньянъ -- Гензанъ только одна дорога (300 в.), выходившая къ переправѣ на р. Ялу у д. Маоэршань,-- дорога вполнѣ удобная для колеснаго движенія только на первыхъ 75 верстахъ, а затѣмъ крайне плохая вообще и для движенія тяжелая(39).
   Отъ Маоэршаня, уже въ предѣлахъ Сѣверной Кореи, шли къ той же линіи Пеньянъ -- Гензанъ три дороги:
   1) дорога Маоэршань -- Цашёнгъ -- Канге, выходившая затѣмъ на тотъ же путь, о которомъ сказано выше,-- на путь Хичхенъ -- Анчжю -- Пеньянъ (457 в.),-- кратчайшая изъ числа всѣхъ трехъ дорогъ, шедшихъ къ Пеньяну отъ Маоэршаня;
   2) дорога Маоэршань -- Хучхангъ -- Чанчжинъ -- Іонуонъ -- Часанъ -- Пеньянъ (519 в.), выходившая у д. Бемури на дорогу изъ Южно-Уссурійскаго края;
   и 3) дорога Маоэршань -- Самсю -- Капсанъ -- Пукченъ -- Гензанъ (572 в.), выходившая у г. Пукчена на прибрежную дорогу Японскаго моря, -- всѣ три бывшія пригодными для колеснаго движенія только на нѣкоторыхъ участкахъ.
   Изъ Южной Маньчжуріи или отъ линіи Мукденъ -- Ляоянъ Хайченъ шли къ линіи Пеньянъ -- Гензанъ три дороги, всѣ три сходившіяся у Пеньяна, а именно:
   1) дорога Ычжю -- Анчжю -- Пеньянъ (около 250 в.), являвшаяся продолженіемъ вполнѣ удовлетворительной колесной дороги Ляоянъ -- Шахецзы,-- одна изъ лучшихъ колесныхъ дорогъ во всей Кореѣ, съ твердымъ полотномъ, шириною отъ 2 до 4 саж., неудобная только тѣмъ, что проходила въ очень близкомъ разстояніи отъ берега моря (40).
   2) дорога Вайцагоу -- Чхосанъ -- Унсанъ -- Іонгбенъ -- Анчжю -- Пеньянъ (208 в.), служившая продолженіемъ малоудобной колесной дороги, шедшей отъ Мукдена къ Вайцагоу, проходившая по весьма пересѣченной мѣстности, въ общемъ на всемъ протяженіи отъ Вайцагоу до Анчжю трудно доступная даже для вьюковъ, и
   3) дорога Сандагоу (41) -- Канге -- Хичхенъ -- Пугонъ -- Часамъ -- Пеньянъ (384 в.),-- пригодная для колеснаго движенія, являвшаяся продолженіемъ той колесной дороги (42), которая проходила отъ Мукдена къ д. Сандагоу.
   Изъ изложеннаго о путяхъ Сѣверной Кореи видно: что изъ числа девяти дорогъ, направлявшихся отъ сѣверной границы Кореи къ линіи Пеньянъ -- Гензанъ, двѣ выходили къ Гензану и семь -- къ Пеньяну; что изъ числа первыхъ двухъ наиболѣе удобною являлась дорога Красносельская застава -- Гензанъ (620 в.), т. е. дорога, шедшая по берегу Японскаго моря, а изъ числа семи остальныхъ путей -- дорога Ычжю -- Пеньянъ (204 в.), на участкѣ отъ Ычжю до Анчжю шедшая въ ближайшемъ сосѣдствѣ отъ Желтаго моря; что при одновременныхъ операціяхъ съ сѣвера къ флангамъ линіи Пеньянъ -- Гензанъ, избравъ удобнѣйшіе пути, наступавшій долженъ былъ идти по дорогамъ, раздѣленнымъ труднопроходимою горною мѣстностью и удаленнымъ другъ отъ друга на 540 -- 140 в., причемъ, по мѣрѣ подхода къ намѣченной линіи, разстояніе это все уменьшалось; что, наоборотъ, при одновременномъ наступленіи отъ линіи Пеньянъ къ сторонѣ Мукдена и Владивостока разстояніе между войсковыми силами, двинутыми къ этимъ пунктамъ, все увеличивалось; что, въ виду указанной обстановки, обѣ операціи въ концѣ концовъ должны были протекать совершенно независимо одна отъ другой и что, слѣдовательно, наступавшему отъ Гензана было выгоднѣе, въ смыслѣ выигрыша времени, замѣнить это наступленіе высадкою гдѣ-либо въ ближайшемъ сосѣдствѣ отъ нашей пограничной черты, тѣмъ болѣе, что восточное побережье представляло много удобныхъ пунктовъ для подобной высадки. Та же обстановка еще разъ подчеркивала необходимость пріобрѣтенія господства на морѣ, такъ какъ только это обстоятельство и давало безопасность движенія по тѣмъ двумъ наиболѣе удобнымъ береговымъ путямъ, о которыхъ сказано выше.
   Пути, шедшіе отъ корейской границы къ линіи Пеньянъ -- Гензанъ, связывались шестью поперечными дорогами (43), изъ которыхъ одна половина была пригодна только для вьюковъ, и другая -- и для колеснаго движенія. Седьмою поперечною дорогою являлся путь отъ Гензана на Пеньянъ (192 в.), соединявшій фланги оборонительной линіи между этими пунктами и вполнѣ пригодный для прохожденія и обозовъ, и артиллеріи.
   Р. Ялу (600 в.), вторая послѣ р. Ляохэ по своему значенію и величинѣ водная артерія Южной Маньчжуріи, беретъ свое начало на юго-западномъ склонѣ горы Пёйктусанъ и представляетъ собою въ началѣ до с. Маоэршань довольно незначительный горный потокъ, а затѣмъ уже весьма серьезную преграду, шириною отъ 40 до 250 саж., проходимую въ бродъ только въ сухое время года и то лишь въ очень немногихъ пунктахъ. Самое устье рѣки отдѣляется отъ моря песчанымъ баромъ, фарватеръ очень извилистъ и часто мѣняетъ свое направленіе, такъ что входъ въ Ялу безъ опытнаго лоцмана очень труденъ. Долина рѣки въ верхнемъ теченіи, т. е. до с. Маоэршань, представляетъ собою почти сплошное горное и лѣсное дефиле, сохраняя этотъ характеръ почти до с. Гулуцзы, гдѣ горные кряжи, составляющіе берега долины, начинаютъ уже постепенно понижаться и переходить въ гряды холмовъ; у г. Ань-дунь-сянъ долина рѣки уже совсѣмъ сливается съ прибрежной равниной и достигаетъ въ ширину до 10 верстъ. Въ общемъ вся долина населена довольно плотно и на нижнемъ теченіи рѣки имѣется нѣсколько очень крупныхъ селеній какъ на Маньчжурскомъ, такъ и на Корейскомъ берегу (44). Берега Ялу почти на всемъ протяженіи рѣки низкіе и песчаные, за исключеніемъ тѣхъ мѣстъ, гдѣ высоты подступаютъ къ самой рѣкѣ и гдѣ, слѣдовательно, эти берега, наоборотъ, и высоки, и обрывисты.
   Находящіеся на нижнемъ теченіи рѣки острова дѣлятъ ее на нѣсколько рукавовъ и облегчаютъ производство здѣсь переправы съ одного берега на другой. Вдоль береговъ рѣки на всемъ протяженіи отъ г. Самсю до Да-дунъ-гоу шла дорога, въ общемъ довольно плохая, переходившая въ болѣе сносный и удобный путь лишь на нижнемъ участкѣ, начиная отъ с. Чан-дянь-хэ-коу.
   Важнѣйшими изъ путей, подходившихъ къ рѣкѣ, являлись:
   1) на верхнемъ участкѣ -- путь изъ г. Тун-хуа-сянь черезъ Маоэршань въ корейскій городъ Цашёнгъ;
   2) на среднемъ участкѣ -- дорога изъ Хуай-жень-сяня въ с. Чагоумынь,
   и 3) на нижнемъ участкѣ -- цѣлыхъ 8 дорогъ, изъ которыхъ три шли отъ Фынь-хуанъ-чэна, а двѣ -- отъ Да-дунъ-гоу (45).
   Въ глубь самой Кореи отходили отъ р. Ялу шесть дорогъ, которыя сходились потомъ къ линіи Пеньянъ -- Гензанъ и уже упомянуты выше при описаніи Сѣверной Кореи.
   Такимъ образомъ, по количеству дорогъ, шедшихъ къ рѣкѣ, нижнему теченію Ялу принадлежало рѣзкое превосходство надъ другими участками, при чемъ къ количеству присоединялось здѣсь еще и качество дорогъ, безспорно много болѣе удобныхъ, чѣмъ тѣ пути, которые, обращаясь мѣстами въ вьючныя тропы, встрѣчались на верхнемъ и на среднемъ теченіи этой рѣки.
   Въ стратегическомъ отношеніи р. Ялу представляла собою довольно серьезное препятствіе, перехватывавшее всѣ пути изъ Кореи въ Маньчжурію. Оборона этой рѣки на всемъ ея протяженіи много облегчалась двумя обстоятельствами: во-первыхъ, тѣмъ, что широкая полоса мѣстности, шедшая вдоль рѣки отъ ея истоковъ до с. Чагоумынь, была трудно доступна вообще и въ особенности, конечно, для болѣе или менѣе значительныхъ отрядовъ, а во-вторыхъ, тѣмъ, что большія удобства, которыми обладала рѣка на своемъ нижнемъ теченіи, какъ бы заранѣе предопредѣляли собою тотъ участокъ, гдѣ могла совершиться переправа противника. Въ свою очередь операція для переправлявшагося на противоположный берегъ облегчалась наличностью на нижнемъ теченіи рѣки,-- т. е. тамъ, гдѣ эта переправа была наиболѣе удобна по всѣмъ другимъ условіямъ,-- бродовъ и цѣлаго ряда острововъ, помогавшихъ болѣе легкой наводкѣ необходимыхъ мостовъ. Для того же изъ противниковъ, который господствовалъ въ Корейскомъ заливѣ, переправа или противодѣйствіе ей находили себѣ могучую помощь въ возможности ввести въ р. Ялу небольшія (по осадкѣ) военныя суда съ ихъ дальнобойною и скорострѣльною артиллеріею. Для японцевъ ихъ операціи на р. Ялу много облегчались не только тѣмъ, что они уже переправлялись здѣсь въ 1894 г., но и тѣмъ, что они имѣли здѣсь еще въ мирное время цѣлыя партіи развѣдчиковъ, хорошо изучившихъ и самую рѣку, и ведущіе къ ней пути, и окружающую ее мѣстность. Въ частности, переправа съ лѣваго берега на правый затруднялась значительнымъ командованіемъ праваго берега, а оборона этого же праваго берега тѣмъ, что въ ближайшемъ тылу отряда сейчасъ же начинались крутые контръ-форсы нагорнаго Ляоси, заставлявшіе оборонявшійся на р. Ялу отрядъ втягиваться при отступленіи въ узкое дефиле подъ ударами одержавшаго успѣхъ противника.
   Въ связи со свойствами остальной мѣстности какъ на Корейскомъ, такъ и на Маньчжурскомъ берегахъ, р. Ялу только увеличивала собою недоступность участка, шедшаго отъ истоковъ рѣки до Чагоумынь, другими словами, облегчала прикрытіе путей изъ Кореи въ среднюю Маньчжурію или путей отъ линіи Гензанъ -- Пеньянъ къ Гирину и Харбину.
   Маньчжурія (46), или по-китайски Дунъ-сань-шэнь, т. е. три восточныхъ провинціи, занимала площадь болѣе 600 тыс. кв. верстъ, слѣдовательно по своей величинѣ болѣе чѣмъ вдвое превосходила Японскую имперію и почти равнялась Австро-Венгріи (47).
   Хребетъ, раздѣляющій всю Маньчжурію на двѣ покатости, сѣверную и южную, принадлежитъ горной системѣ Чан-бошанъ и дѣлится въ свою очередь на четыре части, изъ которыхъ каждая составляетъ продолженіе другой и носитъ свое отдѣльное названіе, а именно: Чан-бошанъ, Лунъ-ганъ, Гушань и Ша-хэ-линъ (Сахалянъ).
   1) Подъ именемъ Чан-бошанской горной системы разумѣютъ обширную и разбросанную горную страну, заполняющую собою все пространство между долинами рѣкъ Сунгари и Уссури съ одной стороны и Кореей и Ляодуномъ -- съ другой. Отъ этого массива и входитъ въ предѣлы Мукденской провинціи у горы Бай-тоу-шань тотъ хребетъ Чан-бошанъ (170 в.), который далъ свое наименованіе всей остальной системѣ. Въ предѣлахъ Мукденской провинціи хребетъ Чан-бошанъ тянется все время почти параллельно верхнему теченію р. Ялу, отходя отъ рѣки не далѣе 35--40 верстъ. Какъ самый хребетъ (высота 5--6.000 ф.), такъ и всѣ его отроги были покрыты густымъ, почти дѣвственнымъ лѣсомъ, вся мѣстность вокругъ имѣла дикій видъ и была трудно проходима. Для движенія приходилось пользоваться очень плохими вьючными тропами. Имѣвшіеся здѣсь перевалы были малоудобны и труднодоступны (48).
   2) Хребетъ Лунъ-ганъ (130 в.) былъ также цокрытъ густымъ лѣсомъ и имѣлъ дикій видъ. Только по мѣрѣ движенія къ западу лѣсъ становился рѣже, а весь хребетъ постепенно понижался (49) и дѣлался доступнѣе. Въ восточной части хребта имѣлись восемь переваловъ (50). Черезъ первые семь были проложены лишь вьючныя тропы весьма плохого качества, совершенно недоступныя для артиллеріи и обозовъ, а черезъ послѣдній (Ма-лу-гоу-линъ) шла плохая дорога изъ г. Тунъ-хуа-сянь въ г. Хай-лунъ-чэнъ, по которой движеніе артиллеріи и обозовъ происходило лишь съ большими затрудненіями. Западную часть хребта черезъ перевалъ Гань-чанъ-линъ пересѣкала дорога изъ с. Уфанлоу въ с. Синь-минь-пу, по которой уже сравнительно свободно могли двигаться и артиллерія, и обозы.
   Труднодоступный самъ по себѣ, Лунъ-ганъ заполнялъ еще своими отрогами и все пространство между р. Хуйфа-цзянъ (притокъ Сунгари) и Хунь-цзянъ (притокъ Ялу); всѣ эти отроги отличались значительной высотой, были покрыты лѣсомъ и пересѣкались большею частью вьючными тропами (51). Въ результатѣ къ сѣверу и къ сѣверо-востоку отъ г. Тунъ-хуа-сянь получалась полоса длиною около 100 верстъ и шириною около 60 верстъ, очень удобная для развитія здѣсь партизанскихъ дѣйствій.
   3) Хребетъ Гушань (40 верстъ), идущій въ сѣверномъ направленіи отъ перевала Гань-чанъ-линъ до перевала Фэнъ-шуй-линъ (52), значительно ниже (не болѣе 1.500--2.000 футъ) и доступнѣе двухъ первыхъ, былъ покрытъ довольно мелкимъ и рѣдкимъ лѣсомъ и на перевалѣ Фэнъ-шуй-линъ пересѣкался двумя важными путями: Гиринъ -- хай-лунъ-чэнъ -- инпань -- Мукденъ (53) и Хай-лунъ-чэнъ -- Кайюань-сянь. Перевалы на всѣхъ путяхъ, пересѣкавшихъ Гушань, были вполнѣ доступны для движенія артиллеріи и обозовъ.
   4) Хребетъ Шахэлинъ (130 верстъ), начинаясь у другого перевала Фэнъ-шуй-линъ, заканчивается у с. Да-гу-шань. Хотя высота главнаго хребта и не превосходитъ 500--1.000 ф., но все пространство, занятое этимъ хребтомъ и его отрогами, представляло мѣстность глухую, совершенно безлюдную, почти неразработанную и покрытую густымъ лиственнымъ лѣсомъ (54). Дорогъ здѣсь было немного, онѣ были вполнѣ доступны движенію артиллеріи и обозовъ, но операціи войскъ тѣмъ не менѣе все же встрѣчали здѣсь серьезныя затрудненія, главнымъ образомъ по малой населенности этой полосы, а слѣдовательно и по необходимости везти съ собою и фуражъ, и всѣ запасы продовольствія.
   Южными отрогами главнаго хребта, отдѣляющаго Сѣверную Маньчжурію отъ Южной, являются хребты Ляолинъ, Хамалинъ и Бейлинъ, изъ которыхъ каждый имѣетъ совершенно особый характеръ и самостоятельное значеніе.
   Хребетъ Ляолинъ (около 170 в.) отдѣляется отъ хребта Чанбошанъ близъ истоковъ р. Хунь-цзянъ, идетъ почти все время параллельно теченію р. Ялу, отходитъ отъ этой рѣки не далѣе 20-- 25 верстъ и оканчивается близъ впаденія въ Ялу ея притока Хуньцзянъ. Весь хребетъ имѣлъ очень дикій характеръ, былъ покрытъ густымъ, почти дѣвственнымъ лѣсомъ, слабо населенъ, почти не воздѣланъ и пересѣкался лишь очень рѣдкими и плохими вьючными тропами. А такъ какъ почти такой же характеръ былъ присущъ и всѣмъ отрогамъ Ляолина, то въ результатѣ вдоль корейской границы на всемъ пространствѣ между Ялу и ея притокомъ р. Хунь-цзянъ получалась узкая полоса (20--70 в. шир.), являвшаяся весьма серьезнымъ препятствіемъ для движенія изъ предѣловъ Мукденской провинціи къ границѣ Кореи и обратно.
   Важнѣйшіе пути, пересѣкавшіе главный кряжъ хребта (55), подходя къ этому кряжу, обращались во вьючныя тропы, недоступныя для движенія артиллеріи и обозовъ. Самымъ удобнымъ для движенія былъ путь изъ Хуай-жэнь-сянь въ Чагоумынь, гдѣ наши двуколки проходили безъ особыхъ затрудненій.
   Такимъ образомъ, хребетъ Ляолинъ вмѣстѣ съ хребтомъ Чан-бошанъ и р. Ялу представлялъ собою весьма серьезную преграду, которая прикрывала Мукденскую провинцію со стороны Кореи на протяженіи около 450 верстъ.
   Хребетъ Хамалинъ (130 в.) отдѣляется отъ главнаго водораздѣльнаго хребта въ той его части, которая носитъ названіе Гушань, близъ пересѣченія Гушаня дорогой изъ Кай-юань-сяня въ г. Хай-лунъ-чэнъ. Онъ идетъ почти параллельно верхнему теченію р. Хунь-хэ (56). имѣетъ нѣсколько сѣверныхъ и южныхъ отроговъ и такъ же, какъ и они, не отличаясь высотою (57), все же во многихъ мѣстахъ былъ трудно проходимъ. Вся внутренность треугольника Мукденъ -- Тѣлинъ -- Инпань была заполнена главнымъ кряжемъ и его отрогами, почти не имѣла дорогъ и пересѣкалась лишь вьючными тропами.
   Важнѣйшими путями, пересѣкавшими Хамалинъ, являлись, большая Мандаринская дорога изъ Мукдена въ Гиринъ и дорога изъ Инпаня въ г. Тѣлинъ (58).
   Наконецъ, третій изъ южныхъ отроговъ главнаго хребта -- Бейлинъ (130 в.) занимаетъ собою все пространство между большой Мандаринской дорогой изъ г. Кай-юань-сянь въ г. Гиринъ и линіей Китайской Восточной желѣзной дороги (59). Хребетъ Бейлинъ имѣлъ значеніе только какъ препятствіе, раздѣлявшее тѣ колонны, которыя наступали къ Мукдену съ сѣвера и обратно.
   Водораздѣлъ бассейновъ Корейскаго и Ляодунскаго заливовъ начинается почти у средины главнаго водораздѣла, дѣлящаго всю Маньчжурію на двѣ покатости, и, проходя въ юго-западномъ направленіи черезъ все нагорье Ляодунъ, заканчивается въ предѣлахъ Квантуяской области мысомъ Ляотѣшань. Части этого водораздѣльнаго хребта носятъ слѣдующія названія: И-мынь-шань, Шаму-шань, Фэнъ-шуй-линъ и Сюн-ё-шань (60). Въ общемъ они перехватывали собою главнѣйшіе и удобнѣйшіе пути, шедшіе изъ Кореи и съ побережья Корейскаго залива къ долинѣ Ляохэ и къ нашей Китайской Восточной желѣзной дорогѣ.
   Хребетъ И-мынь-шань (50 в.) отдѣляется отъ главнаго водораздѣла близъ перевала Гань-чанъ-линъ, въ началѣ былъ покрытъ лѣсомъ и довольно дикъ; затѣмъ лѣсъ попадался только небольшими участками, его смѣнялъ покрывавшій вершины и крутые скаты кустарникъ, причемъ менѣе крутые скаты были уже воздѣланы и засѣяны. Хребетъ И-мынь-шань и его отроги прикрывали Мукденъ съ восточной стороны и, кромѣ того, отдѣляли другъ отъ друга колонны при ихъ наступленіи изъ Сѣверной Маньчжуріи въ Южную или обратно. Конечно, само по себѣ это препятствіе было невелико, такъ какъ оно проходимо во многихъ направленіяхъ, но въ связи съ пересѣченною и труднодоступною мѣстностью, примыкавшею къ И-мынь-шаню и его отрогамъ съ другихъ сторонъ, значеніе его до извѣстной степени возрастало.
   Хребетъ Шаму-шань (около 80 в.) служитъ непосредственнымъ продолженіемъ хребта И-мынь-шань, въ началѣ въ юго-западномъ, а затѣмъ и въ южномъ направленіи. Наилучшій перевалъ -- Тай-пинълинъ по дорогѣ изъ г. Хуай-жэнь-сяня въ г. Сии-цзинъ-тинъ, но и внѣ этого перевала хребетъ во многихъ мѣстахъ былъ доступенъ для движенія всѣхъ родовъ оружія и обозовъ. Восточные отроги Шамушаня имѣли такой же характеръ, какъ и главный хребетъ, причемъ дороги, шедшія съ запада на востокъ, были вполнѣ удобны для движенія. Западные же отроги хребта составляли цѣлую горную систему, извѣстную подъ именемъ хребта Далинъ.
   Хребетъ Далинъ (120 в.) (61) отдѣляется отъ хребта Шаму-шань близъ перевала Тай-пинъ-линъ (62), заканчивается близъ с. Шахэпу на большой Мандаринской дорогѣ изъ г. Мукдена въ г. Ляоянъ. Въ началѣ хребетъ былъ покрытъ довольно густымъ кустарникомъ, но затѣмъ кустарникъ становился рѣже, и у перевала Гао-тулинъ торчали уже совершенно голыя вершины. Во многихъ мѣстахъ хребетъ былъ изрѣзанъ глубокими долинами, которыя были довольно густо населены и хорошо воздѣланы (63). Хребетъ Далинъ и его отроги были проходимы во многихъ направленіяхъ, но качество имѣвшихся здѣсь переваловъ было неодинаковое: въ то время какъ черезъ перевалы Гао-тулинъ и Ванфулинъ шли очень хорошія дороги и движеніе артиллеріи и обозовъ, даже несмотря на большую крутизну и высоту этихъ переваловъ, не встрѣчало здѣсь никакихъ особыхъ затрудненій, другіе перевалы пересѣкались лишь очень плохими вьючными тропами, для артиллеріи совершенно недоступными.
   Значеніе хребта Шаму-шань и его отроговъ, въ томъ числѣ и хребта Далинъ, было совершенно одинаково со значеніемъ хребта И-мынь-шань: оба прикрывали Мукденъ, а слѣдовательно и линію нашей желѣзной дороги съ востока и юго-востока, т. е. со стороны Кореи, и въ то же время затрудняли движеніе колоннъ изъ Сѣверной Маньчжуріи въ Южную и обратно, заставляя придерживаться главнымъ образомъ тѣхъ путей, которые непосредственно примыкали къ желѣзнодорожной линіи. Хребту Далинъ и его отрогамъ пришлось съиграть крупную роль и при операціи у р. Ша-хэ, и въ многодневномъ бою у Мукдена.
   Продолженіемъ хребта Шаму-шань является хребетъ Фэнъ-шуй-линъ (180 в.), заканчивающійся близъ с. См-му-чэнъ. Наибольшею дикостью и малодоступностью отличалась восточная часть Фэнъ-шуй-лина, начиная отъ с. Цзянъ-чанъ до с. Цао-хэкоу. Перевалы на восточномъ участкѣ (64) были очень круты и каменисты, дороги плохо разработаны, движеніе артиллеріи и обозовъ безъ помощи людей немыслимо; наоборотъ всѣ перевалы на западномъ участкѣ (65), кромѣ Moдулинскаго, были для движенія довольно удобны и находились на торговыхъ путяхъ между такими крупными и богато населенными пунктами, какъ Ляоянъ и Хайченъ съ одной стороны, Сю-янь-чжоу и Фынь-хуанъ-чэнъ -- съ другой.
   Сѣверные отроги Фэнъ-шуй-лина заполняютъ собою все пространство между главнымъ кряжемъ съ одной стороны, р. Тайцзы-хэ и линіей Ляоянъ -- Хайченъ -- съ другой, а южные -- обширный раіонъ между р. Ялу и ея притокомъ р. Хунь-цзянъ на востокѣ, берегомъ Корейскаго залива -- на югѣ, р. Даянь-хэ и дорогой изъ г. Сю-янь-чжоу въ Хайченъ -- на западѣ.
   Между южными отрогами выдѣляются двѣ горныя системы: одна служитъ водораздѣломъ правыхъ притоковъ р. Ялу, а другая -- водораздѣломъ рѣкъ Ай-хэ и Даянь-хэ. Первая группа выдѣляется своею высотою и недоступностью и покрыта большею частью лѣсомъ и кустарникомъ. Дорогъ здѣсь очень мало и движеніе по нимъ сильно затруднено многочисленными перевалами (66). Вторая система или водораздѣльный хребетъ между р.р. Ай-хэ и Даянь-хэ отдѣляется отъ главнаго хребта близъ перевала Модулинъ (67), образуетъ сѣверо-восточнѣе дороги Фынь-хуанъ-чэнъ -- Хуанъ-ци-пу -- Шаличжай высокій, скалистый и труднодоступный массивъ съ рядомъ отходящихъ отъ него во всѣ стороны узкихъ горныхъ цѣпей. Къ юго-востоку отъ указанной дороги горы превращаются въ цѣпи невысокихъ уваловъ, доходящихъ до береговъ Корейскаго залива; весь этотъ раіонъ былъ вполнѣ удобенъ для движенія, такъ какъ перевалы не высоки, а полотно дорогъ лежитъ на твердомъ грунтѣ. Хотя Фэнъ-шуй-линъ и представлялъ собою довольно серьезное препятствіе для движенія между корейской границей и линіей желѣзной дороги, въ особенности при наступленіи колоннъ съ сѣвера на югъ или обратно, но все же это препятствіе было значительно легче преодолѣть, чѣмъ горныя системы, лежащія сѣвернѣе Фэнъ-шуй-лина; при этомъ необходимо отмѣтить, что въ томъ же Фэнъ-шуй-линѣ недоступность раіона и трудность движенія постепенно уменьшались въ направленіи съ сѣвера на югъ.
   Непосредственнымъ продолженіемъ хребта Фэнъ-шуй-линъ служитъ хребетъ Сюн-ё-шань (180 в.), начинающійся въ 10 верстахъ къ юговостоку отъ с. См-му-чемъ, и доходящій до границъ Квантунской области (68). Хребетъ пересѣкался многими путями, шедшими отъ побережья Корейскаго залива къ побережью Ляодунскаго, причемъ большинство этихъ путей было вполнѣ удобно для колеснаго движенія. Многочисленныя долины, имѣющіяся на склонахъ хребта, оыли густо населены, засѣвались почти сплошь и давали хорошій урожай. Важнѣйшими изъ переваловъ являлись: Чи-пан-линъ на дорогѣ изъ г. Сю-янь-чжоу въ г. Кай-чжоу и Сы-фа-линъ на дорогѣ изъ с. Канъ-цзя-тунь въ г. Кай-чжоу (69). Западные отроги Сюн-ё-шаня идутъ преимущественно въ юго-западномъ направленіи и составляютъ такимъ образомъ какъ бы особый кряжъ, параллельный главному хребту, направляющійся между нимъ и побережьемъ Ляодунскаго залива. Высота этихъ отроговъ колеблется отъ 2.000 до 3.000 ф.. при чемъ во многихъ мѣстахъ отроги переходятъ въ гряду холмовъ съ высотою отъ 500 до 1.000 ф.
   Восточные отроги хребта Сюн-ё-шань идутъ преимущественно въ южномъ направленіи, служатъ водораздѣломъ рѣкъ, впадающихъ въ Корейскій заливъ, и въ 25--30 верстахъ отъ берега теряютъ характеръ горныхъ кряжей, переходя то въ невысокія гряды холмовъ, то въ отдѣльныя группы небольшихъ высотъ (500 800 ф.). Наиболѣе значительный изъ восточныхъ отроговъ отходить отъ главнаго кряжа близъ перевала Чи-панъ-линъ и служить водораздѣломъ рѣкъ Даянь-хэ и Били-хэ. Мѣстность была густо заселена и пересѣкалась многими путями, шедшими въ разныхъ направленіяхъ.
   Продолженіемъ Сюн-ё-шаня въ предѣлахъ Квантунской области служитъ невысокій каменистый кряжъ, идущій въ юго-западномъ направленіи до мыса Ляотѣшань (близъ Порть-Артура).
   Несомнѣнно, что въ военномъ отношеніи хребетъ Сюн-ё-шань такъ же служилъ препятствіемъ, затруднявшимъ движеніе между побережьями Корейскаго и Ляодунскаго заливовъ, но во всякомъ случаѣ это препятствіе было несравненно менѣе серьезнымъ, чѣмъ то, которое представлялъ Фэнъ-шуй-линъ.
   Такимъ образомъ если все сказанное о горныхъ системахъ, заполняющихъ пространство между корейскою границею, берегами Корейскаго и Ляодунскаго заливовъ и линіею желѣзной дороги, сопоставить съ данными, касающимися Сѣверной Кореи, то окажется, что наиболѣе удобному для военныхъ дѣйствій участку Сѣверной Кореи, а именно полосѣ, примыкающей къ берегу, соотвѣтствовалъ на правомъ берегу р. Ялу или въ Южной Маньчжуріи участокъ примѣрно южнѣе линіи Хайченъ -- Фынь-хуанъ-чэнъ. По мѣрѣ движенія къ сѣверу, Южно-Маньчжурскія горныя системы становились все недоступнѣе, а одновременно съ ними все недоступнѣе по направленію къ сѣверу становилась и мѣстность на лѣвомъ берегу Ялу. Въ виду этого при наступленіи отъ Ялу въ Маньчжурію и обратно наиболѣе удобною для движенія и боевыхъ операцій полосою являлась та, которая граничила на сѣверѣ съ линіей Хайченъ -- Фынь-хуанъ-чэнъ; въ случаѣ необходимости сюда же можно было присоединить и полосу, ограниченную линіею Ляоянъ -- Фынь-хуанъ-чэнъ, но за то всѣ операціи къ сѣверу отъ послѣдней линіи, въ особенности операціи значительныхъ силъ, встрѣчали неимовѣрныя затрудненія и отъ нихъ приходилось безусловно отказаться. Продолженіемъ этой полосы въ Кореѣ являлась та, которая лежала къ югу отъ линіи Чан-дянь-хэ-коу -- Іонгбенъ.
   Къ западу отъ нагорья Ляодунъ лежитъ обширная равнина по р. Ляохэ. Она занимаетъ около 1/5 всей поверхности Мукденской провинціи и тянется на 350 верстъ съ сѣверо-востока на юго-западъ между нагорьями Ляодунъ и Ляоси. Невысокій кряжъ, идущій отъ города Кай-юань-сяня по лѣвому берегу р. Цинъ-хэ до впаденія ея въ р. Ляохэ, дѣлитъ равнину Ляохэ на двѣ части -- сѣверную и южную.
   Сѣверная (4.000 кв. в.) лежитъ по лѣвому берегу р. Даляо-хэ и по лѣвому берегу р. Ляохэ отъ впаденія въ нее р. Даляо-хэ до впаденія р. Цинъ-хэ (70). Плоская поверхность, лишь мѣстами изрѣзанная оврагами, невысокими увалами и неглубокими ложбинами, плодородная почва, почти полное отсутствіе лѣсовъ, зажиточное населеніе, крупные населенные пункты, обиліе дорогъ, позволяющее въ сухое время года пройти здѣсь въ любомъ направленіи безъ особыхъ затрудненій,-- вотъ характерныя особенности, принадлежавшія этой сѣверной части.
   Почти тотъ же характеръ имѣла и южная часть равнины, заключавшая въ себѣ обширное пространство въ 22 тысячи квадратныхъ верстъ.
   Она была такъ же плодородна, какъ и сѣверная, густо заселена и имѣла зажиточное населеніе. Всюду были большіе запасы гаоляна, чумизы и бобовъ, при чемъ весь излишекъ мѣстныхъ произведеній сплавлялся во время навигаціи по р. Ляохэ въ Инкоу, а отсюда шелъ и въ Японію, и во Внутренній Китай. Дорогъ въ этой части равнины было также очень много, но почти всѣ онѣ были плохи и движеніе по нимъ безъ особыхъ затрудненій возможно было лишь въ сухое время года, т. е. съ сентября по май.
   Рѣка Ляохэ, прорѣзывающая эту равнину,-- главная водная артерія всей Мукденской провинціи, беретъ начало въ провинціи Чжили, въ высокой горной странѣ къ сѣверо-востоку отъ г. Пекина и протекаетъ въ предѣлахъ Мукденской провинціи на протяженіи болѣе 600 верстъ.
   Ширина рѣки дѣлается постоянной только отъ д. Дахуанъ-ли и доходитъ здѣсь до 50 саж. (71), выше этого селенія она мѣняется въ зависимости отъ дождей; на участкѣ же между с. Сань-ча-хэ до г. Инкоу достигаетъ 75--100 саж., а во время прилива колеблется отъ 1/2 до 1 1/2 вер. Глубина рѣки до с. Сань-ча-хэ отъ 3--4 ф., послѣ дождей доходитъ до 10 и даже 12 ф. Начиная отъ с. Шалинъ, уровень воды въ рѣкѣ мѣняется два раза въ сутки подъ вліяніемъ морскихъ отливовъ и приливовъ. Наименьшая глубина при устьѣ 6 ф.. разница же въ высотѣ воды во время прилива и отлива -- болѣе 5 ф. Скорость теченія въ верхней половинѣ рѣки не велика, всего 1--3 ф. (72), затѣмъ ниже с. Шалинъ она мѣняется въ зависимости отъ приливовъ и отливовъ и у Инкоу достигаетъ при отливѣ 7 узловъ въ часъ. Мутная и грязная, а ближе къ устью горьковато-соленая, вода рѣки для питья была непригодна. Даже китайцы употребляли ее для варки пищи не иначе, какъ очистивъ первоначально квасцами. Берега рѣки были лишены растительности; лишь на участкѣ отъ с. Ван-гуи-чунъ-пенъ до с. Ванцзяматоу встрѣчались въ первой половинѣ участка -- густыя рощи тальника, а на второй -- и то наперечетъ -- небольшія рощицы. Ближе къ устью оба берега были покрыты густымъ камышемъ. Бродовъ на рѣкѣ было вообще много, но ниже с. Шалинъ ихъ уже не было (73). Паромныя переправы имѣлись во многихъ пунктахъ, въ особенности было ихъ много на среднемъ теченіи рѣки. Почти до самаго с. Сань-ча-хэ правый берегъ командуетъ лѣвымъ. Ниже этого селенія они оба становятся совершенно одинаковыми по высотѣ. На участкѣ отъ с. Ван-гуи-чунъ-пенъ до с. Мафынгоу долина рѣки постепенно суживается и, имѣя у с. Тун-цзя-хоу нѣсколько верстъ ширины, ниже с. Ин-чжу-тунь достигаетъ не болѣе 1 1/2 вер. (Монгольскія ворота), затѣмъ снова расширяется верстъ до 10, причемъ съ правой стороны къ самой водѣ спускаются крутые отроги системы Да-тай-шань, а съ лѣвой, въ нѣсколькихъ верстахъ отъ рѣки,-- тянутся тѣ холмы, которыми заканчиваются отроги хребта Хамалинъ. Ниже с. Шалинъ долина рѣки совершенно сливается съ долинами ея главнѣйшихъ притоковъ въ одну обширную центральную, о которой уже сказано выше. Среднее теченіе рѣки было заселено очень густо и свободныхъ необработанныхъ мѣстъ здѣсь почти не встрѣчалось. Ниже с. Сань-ча-хэ поселки были расположены много рѣже, но зато размѣры ихъ были значительно больше. Отъ с. Тун-цзя-хоу р. Ляохэ дѣлалась судоходною и отсюда же начиналось на ней громадное торговое движеніе и сплавъ къ г. Инкоу. Въ числѣ важнѣйшихъ населенныхъ пунктовъ, расположенныхъ по рѣкѣ, послѣднему пункту принадлежало наибольшее значеніе, такъ какъ сюда свозилось все сырье изъ Мукденской провинціи для дальнѣйшей отправки въ Японію и Внутренній Китай.
   Такъ какъ глубина р. Ляохэ до впаденія въ нее р. Хунь-хэ незначительна, а броды и мели попадаются здѣсь очень часто, то р. Ляохэ могла служить болѣе серьезной оборонительной линіей только въ своемъ нижнемъ теченіи, т. е. ниже устья р. Хунь-хэ. На всемъ остальномъ протяженіи она представляла затрудненіе для переправы лишь въ періодъ дождей, когда уровень воды въ рѣкѣ повышался, а броды исчезали. Тогда она могла до нѣкоторой степени прикрыть тотъ или другой флангъ войскъ, оперирующихъ въ направленіи съ сѣвера на югъ, или обратно, а при одновременныхъ операціяхъ этихъ войскъ по обоимъ берегамъ рѣки раздѣляла ихъ силы и затрудняла поддержаніе между ними необходимой связи. Если бы въ нашей войнѣ съ Японіей Китай нарушилъ свой нейтралитетъ и примкнулъ бы къ Японіи, то та же рѣка отчасти разъединила бы операціи нашихъ противниковъ; при наступленіи же русскихъ войскъ къ Кореѣ она обезпечивала бы ихъ тылъ. Кромѣ того, при нѣкоторомъ оборудованіи, р. Ляохэ могла явиться для противниковъ вторымъ коммуникаціоннымъ путемъ, облегчавшимъ работу ихъ желѣзнодорожной линіи.
   Изъ лѣвыхъ притоковъ р. Ляохэ наиболѣе крупными по своимъ размѣрамъ являются:
   1) рѣка Даляо-хэ (300 в.), берущая свое начало на западныхъ склонахъ хребта Ша-хэ-линъ, въ 10--12 в. къ востоку отъ с. Такади, имѣющая извѣстное значеніе лишь отъ г. Куань-шань-туня до устья, такъ какъ на этомъ участкѣ рѣка судоходна для небольшихъ, мелкосидящихъ лодокъ.
   2) рѣка Цинъ-хэ съ ея правымъ притокомъ Као-хэ и четыре незначительныхъ притока р. Ляохэ (Ша-хэ, Чай-хэ, Фань-хэ и Илу), которые, протекая въ направленіи съ востока на западъ, пересѣкали кратчайшіе и удобнѣйшіе пути изъ Сѣверной Маньчжуріи въ Южную, но значеніе нѣкоторыхъ препятствій для движенія войскъ пріобрѣтали лишь во время дождей.
   3) рѣка Хунь-хэ (330 вер.) -- одинъ изъ самыхъ крупныхъ лѣвыхъ притоковъ р. Ляохэ, берущій свое начало на западныхъ склонахъ хребта И-мынь-шань, въ 40 верстахъ къ сѣверу отъ с. Синь-минь-пу.
   Въ верхнемъ теченіи рѣки -- отъ истоковъ до г. Мукдена (180 в.),-- мостовыхъ и паромныхъ переправъ на рѣкѣ не было и только на зимнее время у с. Хунь-хэ-пу противъ г. Мукдена устраивался временной мостъ изъ жердей съ настилкою изъ гаоляна.
   На нижнемъ теченіи рѣки -- отъ г. Мукдена до устья (150 вер.),-- мостовъ, за исключеніемъ желѣзнодорожнаго моста недалеко отъ с. Мацзяпу, не было, а броды (2 1/2--3 ф. глубиною) и паромныя переправы имѣлись въ нѣсколькихъ мѣстахъ. Въ военномъ отношеніивъ сухое время года р. Хунь-хэ представляла собою серьезное препятствіе для движенія только въ своемъ нижнемъ теченіи, во время же дождей -- на всемъ протяженіи, причемъ обращалась даже въ довольно трудно одолимую преграду, пересѣкавшую удобнѣйшіе пути изъ Сѣверной Маньчжуріи въ Южную и прикрывавшую г. Мукденъ съ южной стороны. Правые притоки Хунь-хэ имѣли характеръ небольшихъ горныхъ ручьевъ, а лѣвые въ сухое время года почти высыхали; исключеніе составлялъ самый крупный изъ нихъ -- р. Суцзы-хэ, во время дождей превращавшаяся въ бурный потокъ и создававшая для движенія войскъ серьезное препятствіе.
   и 4) рѣка Тайцзы-хэ -- второй по величинѣ и значенію притокъ р. Ляохэ,-- берущая свое начало на западныхъ склонахъ хребта Ша-му-шань въ 60 вер. къ югу отъ г. Сии-цзинъ-тина. Въ малую воду на всемъ протяженіи до г. Ляояна рѣка была проходима въ бродъ, но мѣста бродовъ очень часто мѣнялись. Затѣмъ имѣлся бродъ у самаго Ляояна, а ниже города, на участкѣ между Ляояномъ и Ганьцзяпуцзы, бродовъ не было даже въ сухое время года. Паромныя переправы имѣлись у многихъ пунктовъ и между прочимъ -- у Ляояна и Шахэпу. Мостовъ, кромѣ желѣзнодорожнаго, у г. Ляояна, не было; только у этого же пункта осенью устраивался временный мостъ изъ жердей и гаоляна такого же типа, какъ и мостъ на р. Хунь-хэ у Мукдена.
   Какъ р. Тайцзы-хэ отъ истоковъ до р. Ляохэ, такъ и ея правые притоки (74) имѣли лишь то значеніе, что въ связи съ окружающей ихъ мѣстностью создавали извѣстное препятствіе для операцій войскъ на путяхъ отъ Кореи или отъ побережья Корейскаго залива къ линіи Ляоянъ -- Мукденъ, а слѣдовательно и обратно. Во время самой войны р. Тайцзы-хэ съиграла извѣстную роль въ бою у Ляояна.
   Всѣ правые притоки р. Ляохэ берутъ свое начало въ холмистой полосѣ Монголіи и, выходя на совершенно плоскую центральную равнину, развѣтвляются на многочисленные протоки, изливающіеся съ одной стороны въ р. Ляохэ, а съ другой стороны въ Ляодунскій заливъ. Въ результатѣ получается довольно густая, весьма запутанная и измѣнчивая водная сѣть, покрывающая собою обширное пространство центральной равнины по правому берегу р. Ляохэ до линіи Гуанъ-нинъ-сянь -- Инкоу. Во многихъ мѣстахъ эти рѣки образуютъ довольно обширныя болотистыя пространства, число которыхъ возрастаетъ послѣ періода дождей; затѣмъ многія изъ нихъ совершенно высыхаютъ и изъ всѣхъ болотъ остаются только наиболѣе значительныя.
   Всѣ рѣки, за исключеніемъ р. Шантайцзы-хэ, по своимъ размѣрамъ незначительны и въ сухое время никакого препятствія для движенія не представляютъ, но во время дождей образуютъ цѣлый лабиринтъ болотъ и наполненныхъ водою канавъ и овраговъ, что крайне затрудняетъ движеніе и дѣлаетъ его возможнымъ далеко не во всѣхъ направленіяхъ.
   Изъ этихъ притоковъ нѣкоторое вниманіе заслуживали только два: р. Шантайцзы-хэ -- старое русло р. Ляохэ (50 в.) и р. Янсиму-хэ (100 в.). Первая перехватывала всѣ удобнѣйшіе и кратчайшіе пути отъ нижняго теченія р. Ляохэ въ Монголію и во Внутренній Китай и даже въ сухое время являлась серьезной преградой, а вторая пересѣкала пути изъ г. Синь-минь-тинъ на г. Мукденъ и на г. Факумынь, но представляла собою препятствіе для движенія только въ періодъ дождей.
   Всѣ правые притоки р. Ляохэ получали значеніе лишь въ томъ случаѣ, если бы русскимъ силамъ приходилось имѣть дѣло, помимо Японіи, еще и съ Китаемъ или же если бы японскія войска высадились у Инкоу и развили затѣмъ дальнѣйшія операціи не только по лѣвому, но и по правому берегу р. Ляохэ.
   Къ западу отъ Центральной равнины, пересѣкаемой р. Ляохэ, лежитъ нагорье Ляоси. Принадлежа къ горнымъ системамъ Южной Монголіи, оно входитъ въ предѣлы Мукденской провинціи отрогами двухъ хребтовъ: отроги хребта Сюн-ёшань заполняютъ пространство вдоль побережья Ляодунскаго залива отъ Великой Китайской стѣны до р. Далинъ-хэ, а отроги другого хребта -- полосу между р. Далинъ-хэ и Ляохэ. Такимъ образомъ рѣкою Далинъ-хэ окраина нагорья Ляоси дѣлится на двѣ части: южную и сѣверную.
   Южная часть представляла собою дефиле, образованное съ одной стороны моремъ, а съ другой -- горными цѣпями, подходившими сюда изъ предѣловъ Сѣвернаго Китая и имѣвшими общее направленіе съ юго-запада на сѣверо-востокъ. Отбрасывая въ дефиле по направленію къ морю отдѣльные увалы и небольшіе отроги, эти горныя цѣпи создавали здѣсь цѣлый рядъ хорошихъ позицій, фронтомъ на югозападъ, на которыхъ даже небольшими отрядами можно было задержать наступленіе противника.
   Сѣверная часть дѣлилась въ свою очередь на два раіона,-- изъ которыхъ юго-западный былъ гористъ, мѣстами трудно доступенъ, имѣлъ населеніе бѣдное, немногочисленное, разбросанное по отдѣльнымъ фанзамъ, а сѣверо-восточный или холмистый раіонъ представлялъ собою невысокое плато, покрытое небольшими холмами, обладалъ плодородной почвой, былъ густо населенъ, вполнѣ доступенъ для движенія и дѣйствій войскъ даже въ значительныхъ силахъ, и препятствій для расквартированія и довольствія войскъ не создавалъ.
   Нагорье Ляоси не съиграло во время русско-японской войны никакой роли, такъ какъ Китай до конца военныхъ дѣйствій сохранилъ свой нейтралитетъ. Только сѣверная часть нагорья явилась впослѣдствіи ареной боевыхъ операцій, но по своимъ свойствамъ не могла представить для нихъ, конечно, никакихъ препятствій.
   Рѣки Южной Маньчжуріи принадлежатъ бассейнамъ Ляодунскаго и Корейскаго заливовъ и только р. Хуйфа-цзянъ (притокъ р. Сунгари), прорѣзывающая Мукденскую провинцію своимъ верхнимъ теченіемъ, принадлежитъ бассейну р. Амура.
   Рѣки, впадающія въ Ляодунскій заливъ на его западномъ побережьѣ (75), кромѣр. Далинъ-хэ (76) -- незначительны и могли имѣть извѣстное, хотя и небольшое, значеніе лишь въ томъ случаѣ, если бы русскимъ войскамъ приходилось имѣть дѣло, кромѣ Японіи, еще и съ Китаемъ и если бы было рѣшено двинуться въ Печили или за переть изъ него выходъ на сравнительно узкой полосѣ западнаго побережья Ляодунскаго залива. Нижнія теченія довольно многочисленныхъ рѣчекъ, впадающихъ въ тотъ же заливъ между устьями р. Ляохэ и Далинъ-хэ, создавали на этомъ участкѣ побережья почти сплошную полосу болотъ, совершенно недоступную для движенія и исключавшую здѣсь всякую возможность какого либо десанта.
   Рѣки, впадающія въ заливъ на его восточномъ побережьѣ (77), пріобрѣтали значеніе только во время разливовъ, когда нѣкоторыя изъ нихъ становились даже довольно серьезными препятствіями на путяхъ, соединявшихъ Южную Маньчжурію съ Квантунскимъ полуостровомъ.
   Наконецъ, рѣки, впадающія въ Корейскій заливъ (78), имѣли то значеніе, что своими нижними теченіями перехватывали береговой путь, шедшій изъ Кореи къ Портъ-Артуру, и въ періода, дождей представляли собою извѣстныя препятствія. Наибольшее значеніе принадлежало р. Даянь-хэ, которая, кромѣ того, пересѣкала всѣ кратчайшіе и удобнѣйшіе пути, шедшіе отъ нижняго теченія р. Ялу къ побережью Ляодунскаго залива. Но это значеніе сильно умалялось тѣмъ обстоятельствомъ, что въ сухое время года рѣка проходима въ бродъ на всемъ протяженіи отъ истоковъ до с. Шали-чжай и только ниже этого пункта представляла даже въ указанный періодъ довольно серьезное препятствіе. Устье р. Дачжуанъ-хэ являлось на всемъ побережьѣ наиболѣе удобнымъ пунктомъ для производства десанта.
   Притокъ р. Сунгари -- р. Хуйфа-цзянъ, принадлежащая бассейну р. Амура, протекаетъ въ предѣлахъ Мукденской провинціи на протяженіи около 120 верстъ и своими свойствами и размѣрами только усиливала общую недоступность сѣверо-восточнаго угла этой провинціи. Второе значеніе р. Хуйфа-цзяна опредѣлялось тѣмъ, что долиною рѣки проходила дорога изъ Гирина въ Кай-юань-сянь, которая могла служить и операціоннымъ, и коммуникаціоннымъ путемъ при наступленіи изъ Сѣверной въ Южную Маньчжурію.
   Озеръ въ Мукденской провинціи совсѣмъ нѣтъ (79), а болотистыхъ пространствъ вообще немного. Значеніе этихъ болотъ къ тому же невелико, прежде всего потому, что они служатъ серьезнымъ препятствіемъ для движенія только послѣ дождей.
   Лѣса Мукденской провинціи занимали площадь въ 30 тыс. кв. верстъ или 23% всей территоріи, но были распредѣлены неравномѣрно: вдоль восточной границы шла широкая полоса почти сплошныхъ лѣсовъ, по мѣрѣ же движенія къ западу лѣса и даже сравнительно небольшія рощи становились все рѣже и рѣже и наконецъ совершенно исчезали, уступивъ мѣсто мелкому кустарнику и отдѣльнымъ деревьямъ (80).
   Главная, почти сплошная полоса лѣсовъ, имѣвшихъ здѣсь на высокихъ горныхъ кряжахъ совершенно дѣвственный и дикій характеръ, тянулась къ сѣверу и востоку отъ линіи Вейюань-пумынь -- Бей-шань-чэн-цзы -- Чаоянъ-чжань -- Сы-цзя-дянь -- Хуай-жэнь-сянь -- Ча-гоу-мынь вплоть до границъ Кореи и Гиринской провинціи. Сѣверную часть этой полосы составляли заповѣдные лѣса Императорской охоты. Очевидно, что, благодаря нахожденію здѣсь лѣсовъ, вся окружающая ихъ мѣстность, и безъ того труднопроходимая, становилась еще болѣе недоступною и закрытою. Полоса лѣсовъ по р. Ялу отъ истоковъ этой рѣки до ея сліянія съ р. Хунь-цзянъ пересѣкала кратчайшіе пути изъ Кореи къ г. Мукдену и въ сѣверную часть Мукденской провинціи и, въ связи съ остальными условіями того же раіона, уже указанными выше, дѣлала наступленіе противника въ данномъ направленіи маловѣроятнымъ, другими словами -- сводила оборону р. Ялу къ оборонѣ сравнительно небольшого по размѣрамъ участка на нижнемъ теченіи рѣки.
   Несмотря на то, что Мукденская провинція лежитъ на широтѣ Южной Европы, климатъ здѣсь значительно суровѣе и въ температурѣ замѣтны несравненно большія колебанія, чѣмъ въ Европѣ. Къ причинамъ, вліяющимъ на большую суровость Маньчжурскаго климата, необходимо отнести топографію страны, близость холоднаго морского теченія, идущаго изъ Охотскаго моря, и, въ особенности, нахожденіе Маньчжуріи на окраинѣ огромнаго Азіатскаго материка.
   Горы, идущія вдоль восточной и южной границъ Мукденской провинціи, и горы Кореи прикрываютъ страну отъ восточныхъ, юго-восточныхъ и южныхъ вѣтровъ, а довольно высокіе горные кряжи, идущіе вдоль западной границы Маньчжуріи, не допускаютъ сюда и западныхъ вѣтровъ. Въ виду этого здѣсь дуютъ: около четверти года (съ мая по сентябрь) -- юго-западный вѣтеръ, а въ остальное время -- сѣверо-западный и сѣверный. Составляя въ сущности лишь видоизмѣненіе южныхъ и юго-восточныхъ вѣтровъ, обходящихъ тѣ горныя преграды, которыя они встрѣчаютъ на своемъ пути, юго-западные вѣтры приносятъ съ собою не сухость (81), а, наоборотъ, громадное количество влаги. При вѣтрѣ нерѣдко поднимаются цѣлыя тучи пыли, вызывающей въ странѣ замѣтное по своей силѣ развитіе глазныхъ заболѣваній.
   Распредѣленіемъ господствующихъ вѣтровъ объясняются и главныя характерныя свойства климата: жаркое (82) и богатое атмосферными осадками лѣто и холодная малоснѣжная зима. Лѣто же, въ особенности вторая половина іюля, является и періодомъ большихъ и частыхъ дождей. Это время, когда всѣ рѣки разливаются, а уровень воды въ нихъ достигаетъ наибольшей высоты. Осень (83) очень непродолжительна (сентябрь и октябрь), но отличается мягкой и пріятной погодой, которую, впрочемъ, портятъ частые и сильные вѣтры. Зима (84) продолжается съ ноября и до половины марта. Снѣгъ вы падаетъ обыкновенно въ незначительномъ количествѣ и лежитъ недолго. Весна продолжается всего два мѣсяца,-- съ половины марта до половины мая (85) и составляетъ едва ли не самое пріятное время года. Въ нѣсколько дней земля покрывается травой, деревья -- листьями, а недавно посѣянные хлѣба уже даютъ всходы.
   Въ общемъ Мукденская провинція обладаетъ климатомъ необыкновенно здоровымъ; эпидемическія болѣзни, даже такія, какъ холера и чума, прививаются здѣсь слабо и, несмотря на всю китайскую грязь, держатся недолго. Только желудочно-кишечныя заболѣванія свили себѣ въ Южной Маньчжуріи довольно прочное гнѣздо и не прекращаются здѣсь круглый годъ.
   Вопросъ о путяхъ сообщенія разрѣшался для войскъ, дѣйствовавшихъ въ Мукденской провинціи, сравнительно благопріятно. Хотя водныхъ путей было слишкомъ мало и они были неудовлетворительны, а существовавшихъ въ тѣ дни желѣзныхъ дорогъ было совершенно недостаточно для такой обширной территоріи, какъ Южная Маньчжурія, зато грунтовыхъ путей было много, большую часть года они были вполнѣ проходимы, а позднею осенью и зимой положительно превращались въ какой-то паркетъ.
   Изъ рѣкъ, протекающихъ въ предѣлахъ Южной Маньчжуріи, судоходны слѣдующія: р. Ляохэ (на 555 в.), р. Хунь-хэ (на 130 в.), р. Тайцзы-хэ (на 140 в.), р. Ялу (на 400 в.), р. Хунь-цзянъ (на 60 в.), р. Ай-хэ (на 45 в.) и р. Даянь-хэ (на 80 в.).
   Такимъ образомъ на всю площадь Мукденской провинціи въ 130.000 кв. верстъ имѣлось всего около 1.400 верстъ судоходныхъ рѣкъ, т. е. около 1 версты воднаго пути на 100 кв. верстъ территоріи; при этомъ, если исключить зиму, періодъ дождей и сухое время года, то удобными для судоходства останутся лишь три мѣсяца въ году. Но даже и въ эти мѣсяцы по рѣкамъ Южной Маньчжуріи могли ходить лишь плоскодонныя суда особаго типа, такъ называемыя джонки или шаланды. Только по р. Ляохэ отъ устья р. Хунь-хэ до г. Инкоу могли ходить суда съ 6-ю и даже съ 7-ми футовой осадкой.
   Наиболѣе оживленное судоходство происходило на р.р. Ляохэ и Ялу. На остальныхъ же водныхъ путяхъ размѣры судоходства были незначительны и находились въ полной зависимости отъ высоты рѣчной воды.
   Изъ сказаннаго видно, что водные пути Южной Маньчжуріи, за исключеніемъ двухъ только что указанныхъ рѣкъ, не могли явиться и не являлись подспорьемъ для грунтовыхъ дорогъ въ дѣлѣ подвоза къ войскамъ всего имъ необходимаго. При этомъ и судоходство по двумъ указаннымъ воднымъ путямъ требовало еще сравнительно большихъ затратъ энергіи, труда и денегъ, чтобы оно могло оказать войскамъ существенную и дѣйствительно цѣнную помощь.
   Изъ-за глины и лессовой почвы грунтовые пути Мукденской провинціи въ дождливое время года были ужасны. Пользованіе ими было сопряжено съ громадными трудностями, мѣстами движеніе не только повозокъ, но и одиночныхъ людей становилось немыслимымъ. Но прекращались дожди, а вмѣстѣ съ тѣмъ и этотъ тяжелый періодъ бездорожья. Дороги возобновлялись и подсыхали, а позднею осенью и зимой становились отлично укатанными; но такъ какъ многіе изъ наѣзженныхъ путей оказывались иногда сильно размытыми, то движеніе начинало направляться на другіе пункты. Въ результатѣ получался новый трактъ, а прежняя дорога обращалась въ простую тропу.
   Въ равнинной части провинціи, какъ только гаолянъ бывалъ снятъ, получалась и цѣлая сѣть еще другихъ дорогъ, естественнымъ образомъ являвшихся на тѣхъ направленіяхъ, по которымъ производилась ѣзда при уборкѣ гаоляна. Грядки гаоляна разравнивались и движеніе постепенно становилось возможнымъ въ любомъ направленіи. Говорили, что въ это время въ Маньчжуріи была вездѣ дорога Въ то же время, по непостоянству мѣстныхъ рѣкъ, очень часто мѣнялись и пункты переправъ черезъ рѣки, соотвѣтственно чему снова приходилось мѣнять и направленіе дорогъ. Вотъ это то непостоянство въ направленіи и въ качествѣ дорогъ и являлось первымъ отличительнымъ свойствомъ большинства путей въ Южной Маньчжуріи.
   Второю особенностью являлось почти полное отсутствіе мостовъ и удобныхъ переправъ черезъ рѣки. Мосты существовали только на Мандаринскихъ дорогахъ, были здѣсь каменными, очень прочной постройки, но вслѣдствіе полнаго отсутствія ремонта находились въ самомъ неудовлетворительномъ состояніи. На всѣхъ остальныхъ дорогахъ мосты попадались лишь въ видѣ весьма рѣдкихъ исключеній.
   Постоянными дорогами въ Мукденской провинціи были только такъ называемыя Мандаринскія дороги, а именно: 1) изъ Гирина въ Мукденъ; 2) изъ Мукдена въ Ляоянъ и далѣе на Хайченъ и Портъ-Артуръ, и 3) изъ Мукдена на Синьминьтинъ и далѣе на Цзинь-чжоу-фу и Шанхай-гуань. Отъ остальныхъ грунтовыхъ дорогъ онѣ отличались, между прочимъ, и своею шириною (въ среднемъ не менѣе 10 саж., а мѣстами 25--30 саж.).
   Наиболѣе удобными мѣсяцами для движенія по дорогамъ были октябрь и ноябрь; въ декабрѣ и январѣ стояли иногда сильные морозы и дороги заносились снѣгомъ; въ февралѣ бывала оттепель и послѣ нея дѣлалась гололедица: въ мартѣ начинали перепадать дожди; въ іюнѣ, іюлѣ и августѣ дороги, изъ-за этихъ дождей, становились уже трудно проходимыми и только въ сентябрѣ начинали просыхать.
   Для удобства разсмотрѣнія и оцѣнки, всѣ грунтовые пути Мукденской провинціи могутъ быть сгруппированы въ двѣ главныя системы:
   а) пути изъ Кореи на Квантунъ и къ линіи Китайской Восточной желѣзной дороги и
   б) пути изъ Сѣверной Маньчжуріи на Квантунъ. къ Кореѣ и во внутренній Китай.
   А. Пути изъ Кореи къ Квантуну шли по холмистой равнинѣ вдоль побережья Корейскаго залива; главнымъ и единственнымъ препятствіемъ для движенія по этимъ путямъ являлись устья и нижнія теченія рѣкъ, впадающихъ въ Корейскій заливъ. Во время дождей онѣ задерживали, а болотистый грунтъ многихъ дорогъ и сильно затруднялъ движеніе артиллеріи и обозовъ. На прибрежной плодородной и густонаселенной равнинѣ этихъ дорогъ было довольно много, причемъ наиболѣе удобнымъ являлся путь Аньдунсянъ (Шахэцзы) -- Дагушань -- Дачжуанхэ -- Бицзыво (210 в.) (87), вполнѣ доступный для артиллеріи и колеснаго обоза, имѣвшій только одну серьезную преграду въ р. Даянь-хэ.
   B. Десять главнѣйшихъ дорогъ, шедшихъ изъ Кореи къ линіи Китайской Восточной дороги (88) и отходившихъ какъ отъ пути Шахэцзы -- Бицзыво, такъ и отъ переправъ на р. Ялу, проходили по мѣстности гористой, сильно пересѣченной и закрытой, малонаселенной и бѣдной, имѣли мѣстами очень высокіе и крутые перевалы и дѣлились линіею Фынь-хуанъ-чэнъ -- Ляоянъ на двѣ группы: юго-западную и сѣверо-восточную, при чемъ въ первой группѣ всѣ препятствія были менѣе серьезны, а дороги доступны для движенія даже болѣе или менѣе значительныхъ отрядовъ вмѣстѣ съ ихъ артиллеріей и колеснымъ обозомъ, а во второй группѣ, т. е. къ сѣверовостоку отъ указанной линіи, движеніе подобныхъ отрядовъ было сопряжено съ весьма серьезными затрудненіями по ихъ расквартированію и продовольствію, движеніе же артиллеріи и колеснаго обоза во многихъ мѣстахъ было совершенно невозможно. Такимъ образомъ, еще до войны можно было расчитывать, что при наступленіи противника изъ Кореи главныя массы его вооруженныхъ силъ не появятся сѣвернѣе линіи Шахэцзы -- Фынь-хуанъ-чэнъ -- Ляоянъ, т. е. что дебушироканіе его арміи изъ горнаго пространства произойдетъ по линіи Кайчжоу -- Ляоянъ и что сѣвернѣе линіи Шахэцзы -- Фынь-хуанъ-чэнъ -- Ляоянъ можно встрѣтить только тѣ части, которыя будутъ или охранять правый флангъ главныхъ силъ, или же выполнять какія либо второстепенныя задачи по развѣдкѣ и наблюденію. Эти расчеты оправдались вполнѣ.
   Путями, связывавшими Сѣверную и Южную Маньчжурію съ Квантуномъ, были шесть дорогъ, въ томъ числѣ дорога Куаньчэнцзы -- Хуай-дэ-сянь -- Фынхуасянь -- Чантуфу -- Тѣлинъ (около 200 верстъ), выходившая затѣмъ на главный путь Мукденъ -- Портъ-Артуръ, и такъ называемая Мандаринская дорога Гиринъ -- Итунчжоу -- Тѣлинъ -- Мукденъ -- Цзинь-чжоу -- Портъ-Артуръ (около 650 верстъ) (89).
   Доступность этихъ шести путей и ихъ удобство для движенія постепенно уменьшались по направленію съ запада на востокъ. Въ то время какъ два только что указанные пути представляли собою вполнѣ наѣзженныя и сравнительно широкія дороги, обладавшія ничтожнымъ количествомъ незначительныхъ препятствій, самая послѣдняя дорога по направленію къ востоку (90) на многихъ участкахъ являлась простою тропою, по которой передвиженіе орудій, и обоза было бы сопряжено съ громадными трудностями. Все это въ свою очередь заставляло при операціяхъ отъ Квантуна и Южной Маньчжуріи къ сѣверу или обратно держаться преимущественно Мандаринской дороги, тѣмъ болѣе, что почти рядомъ съ нею шелъ и другой главнѣйшій коммуникаціонный путь -- Китайская Восточная желѣзная дорога.
   Что же касается до путей, шедшихъ изъ Сѣверной Маньчжуріи въ Корею, то два изъ нихъ (91), направляясь первоначально на югъ и проходя по малодоступному и малонаселенному сѣверо-восточному углу Мукденской провинціи, выходили затѣмъ, съ поворотомъ на юго-востокъ, на тѣ же пути, о которыхъ было сказано выше, какъ объ идущихъ изъ Кореи къ линіи Китайской Восточной желѣзной дороги. Слѣдующіе же четыре пути(92) направлялись изъ Сѣверной Маньчжуріи прямо на югъ къ нѣкоторымъ пунктамъ на р. Ялу. Пересѣкая высокій горный массивъ Чан-бошанскаго хребта и одинъ изъ его наиболѣе крупныхъ отроговъ -- хребетъ Ляолинъ, они представляли собою вьючныя тропы, или сами по себѣ или изъ-за имѣвшихся здѣсь переваловъ труднодоступныя, а на многихъ участкахъ и совершенно недоступныя для артиллеріи и обоза. Подобныя условія еще разъ указывали на то, что при необходимости движенія изъ Сѣверной Маньчжуріи къ Корейской границѣ болѣе значительныя войсковыя массы должны были спуститься первоначально изъ Сѣверной Маньчжуріи къ югу до линіи Ляоянъ -- Фынь-хуанъ-чэнъ и затѣмъ уже тронуться къ Ялу, переходя за эту линію къ сѣверу только тѣми небольшими отрядами, которые будутъ необходимы для обезпеченія ихъ лѣваго фланга.
   Кромѣ того, эти пути, главнымъ образомъ ближайшіе къ западу, могли служить для веденія второстепенныхъ операцій, напримѣръ: 1) для дѣйствій противъ фланга и тыла противника, наступающаго отъ Кореи къ южной половинѣ желѣзнодорожной вѣтви Харбинъ -- Портъ-Артуръ или къ Квантуну; 2) для поддержанія связи между войсками, оперировавшими въ Южной Маньчжуріи съ одной стороны и войсками, находившимися въ Приморской области (или дѣйствующими въ восточной части Сѣверной Маньчжуріи) съ другой стороны, и 3) наконецъ, для захвата нѣкоторыхъ переправъ на р. Ялу съ цѣлью или затруднить противнику устройство здѣсь переправы и замедлить его движеніе внутрь страны, или же, при наступленіи русскихъ войскъ въ Корею, облегчить имъ переходъ черезъ рѣку въ томъ случаѣ, если бы Ялу охранялась противникомъ.
   Желѣзнодорожныхъ линій, прорѣзывавшихъ Мукденскую провинцію, было двѣ: а) Китайская Восточная желѣзная дорога, пересѣкавшая эту провинцію въ направленіи съ сѣверо-востока на югозападъ отъ ст. Фаи-цзя-тунь до ст. Пуланьдянъ (560 верстъ); это былъ единственный коммуникаціонный путь, соединявшій Квантунъ съ Приамурскимъ военнымъ округомъ и съ Забайкальемъ, проходившій по мѣстности, которая вполнѣ благопріятствовала движенію и операціямъ даже самыхъ крупныхъ отрядовъ. Невыгода этой линіи заключалась въ томъ, что при борьбѣ съ Японіей, т. е. при фронтѣ, обращенномъ на Корею или на побережье Корейскаго залива, Китайская Восточная желѣзная дорога отходила отъ фланга и, слѣдовательно была чувствительна къ малѣйшей угрозѣ; б) Китайская Сѣверная желѣзная дорога, шедшая на протяженіи 318 верстъ вдоль западнаго и сѣвернаго побережья Ляодунскаго залива и соединявшая г.г. Шанхай-гуань, Цзинь-чжоу-фу и Инкоу. Только владѣя этой дорогой, можно было предупредить или помѣшать высадкѣ противника на западномъ побережьѣ залива, своевременно сосредоточивъ войска къ любому пункту узкой береговой полосы отъ г. Шанхай-гуань до г. Цзинь-чжоу-фу. Подходя у г. Инкоу совершенно близко къ линіи Китайской Восточной желѣзной дороги и являясь такимъ образомъ какъ бы продолженіемъ послѣдней дороги, Китайская Сѣверная желѣзная дорога вмѣстѣ съ нею могла служить удобнѣйшимъ коммуникаціоннымъ путемъ при операціяхъ къ сторонѣ Пекина или при оборонѣ Южной Маньчжуріи отъ китайскихъ войскъ, сосредоточенныхъ въ Печили. У ст. Гоубаньцзы отъ Сѣверной дороги отдѣлялась линія, доходившая до Синьминьтина. Для японцевъ она явилась впослѣдствіи вторымъ коммуникаціоннымъ путемъ (93), облегчавшимъ работу Южно-Маньчжурской вѣтви. Вмѣстѣ съ тѣмъ ея направленіе и грозило правому флангу и тылу русскихъ войскъ въ періодъ ихъ сосредоточенія на линіи Хайченъ-Ляоянъ, т. е. въ тѣ дни, когда можно было ожидать высадки японскихъ войскъ у Инкоу, и облегчало операціи китайскихъ войскъ, если бы Китай присоединился къ Японіи.
   Перевозочныхъ средствъ на мѣстахъ равнинныхъ, плодородныхъ и густо населенныхъ было довольно много и сборъ ихъ не представлялъ серьезныхъ затрудненій, чего нельзя сказать про мѣста гористыя и малонаселенныя; въ послѣдней полосѣ нерѣдко встрѣчались селенія, въ которыхъ не было ни одной телѣги и никакихъ другихъ животныхъ, кромѣ ословъ. Единственнымъ типомъ экипажа и повозки, встрѣчавшимся во всей Мукденской провинціи,-- была двухколесная повозка съ крѣпкими и массивными оглоблями и такими же осями. Подъемная сила ея опредѣлялась при расчетахъ въ 50--60 пуд., а во время распутицы -- въ 25--30 пуд.
   Общую численность населенія Мукденской провинціи опредѣляли до войны въ 8 1/2 -- 8.800 тыс. человѣкъ. По можно было предполагать, что дѣйствительная цифра населенія этой провинціи была значительно выше указанной. Если остановиться на 9 милліонахъ, то окажется, что на 1 квадратную версту здѣсь жили около 70 чел. Такимъ образомъ, изъ числа 50 губерній Европейской Россіи только 9 имѣютъ плотность нѣсколько большую, чѣмъ эта провинція.
   По отдѣльнымъ участкамъ населеніе было распредѣлено неравномѣрно: въ центральной равнинѣ по р. Ляохэ плотность населенія доходила до 250--300 чел. на квадратную версту, на побережьѣ Ляодунскаго залива -- до 190 чел., а на побережьѣ Корейскаго залива -- до 150 чел. на квадр. версту. Затѣмъ плотность уменьшалась по мѣрѣ движенія отъ центральной равнины на востокъ, юго-востокъ и западъ. Такъ, напримѣръ, близъ Фушуньчэна она достигала 140 чел., въ уѣздѣ Син-цзинъ-тина -- 32 чел., въ уѣздѣ Тунхуасянь 20 чел., а восточнѣе, с. Сы-цзя-дянъ не превышала 8--10 чел. на 1 кв. версту. Въ сѣверо-восточномъ же углу провинціи, въ заповѣдныхъ лѣсахъ Императорской охоты и въ гористо-лѣсной полосѣ между восточною границею и линіею Чао-янь-чжань -- Сы-цзя-дянь -- Хуай-жэнь-сянь -- Ча-гоу-мынь плотность не превышала мѣстами даже 2 -- 3 чел. на кв. версту.
   Соотвѣтственно плотности населенія распредѣлялись по территоріи Мукденской провинціи и ея населенные пункты.
   Въ гористой части населенныхъ пунктовъ было немного и они группировались исключительно по долинамъ; большинство населенія жило небольшими поселками въ 1--5 фанзъ. По мѣрѣ движенія съ востока, къ центральной равнинѣ условія расквартированія войскъ постепенно улучшались и на этой равнинѣ оно было обставлено большими удобствами какъ по обилію крупныхъ населенныхъ пунктовъ, такъ и по зажиточности мѣстнаго населенія. "Ни одно описаніе, ни одна карта не даютъ правильнаго понятія о той густой сѣти селеній, которая покрываетъ эту часть Маньчжуріи", писалъ въ 1900 г. генералъ Гродековъ Военному Министру (94). Здѣсь всюду находилось много обширныхъ и богатыхъ усадьбъ, снабженныхъ всевозможными запасами продовольствія и фуража, причемъ во многихъ изъ этихъ усадьбъ свободно помѣщались даже такія части, какъ напримѣръ цѣлая сотня. Особенностью китайскихъ селеній являлось расположеніе всѣхъ домовъ внутри дворовъ. Большинство богатыхъ усадьбъ было обнесено высокими каменными или глиняными стѣнками, приспособленными къ оборонѣ; кромѣ того, въ каждой большой деревнѣ имѣлась одна или даже нѣсколько кумиренъ, обнесенныхъ такими же, въ большинствѣ случаевъ, каменными стѣнами. Наконецъ, почти всѣ селенія по р. Ляохэ и по нижнимъ теченіямъ р.р. Хунь-хэ и Тайцзы-хэ для защиты ихъ отъ наводненій были обнесены земляными валами съ глубокимъ рвомъ, а для защиты отъ многочисленныхъ хунхузовъ валы эти во многихъ мѣстахъ были приспособлены къ оборонѣ. Такимъ образомъ, цѣлый рядъ усадьбъ, кумиренъ и деревень представлялъ собою хорошіе опорные пункты, вполнѣ удобные для обороны. Этимъ до нѣкоторой степени уничтожалась опасность квартированія среди ненадежнаго и не всегда къ намъ дружелюбнаго китайскаго населенія. Отрицательною стороною китайскихъ селеній являлась ихъ необыкновенная грязь и полное пренебреженіе жителей къ требованіямъ самой первоначальной гигіены. Фанзы китайцевъ (95) были довольно помѣстительны и были бы даже очень удобны для расквартированія войскъ, если бы въ нихъ не царила та же удивительная грязь и не было бы опасности простуды въ зимнее время, когда температура нагрѣтыхъ въ фанзѣ лежанокъ или кановъ такъ рѣзко отличалась отъ остальной температуры, доходившей по небрежному устройству дверей и оконъ всего до 2 или 3 градусовъ тепла.
   Очень удобными для расквартированія войскъ являлись и постоялые дворы, которыхъ на большихъ проѣзжихъ дорогахъ было очень много и которые иногда могли свободно размѣстить въ себѣ цѣлую роту или сотню. Неудобствами этихъ дворовъ были: та же обычная для китайцевъ грязь и отсутствіе для лошадей крытыхъ помѣщеній. Почти всѣ селенія, даже изъ числа тѣхъ, которыя стояли на рѣкахъ, были съ избыткомъ обезпечены колодцами, такъ какъ воды въ рѣкахъ часто совсѣмъ не бывало, а во время дождей она была мутная и нехорошая. Въ большинствѣ колодцевъ вода была въ изобиліи, вкусная и вполнѣ пригодная какъ для питья, такъ и для варки пищи. Въ противоположность селеніямъ и фанзамъ, колодцы содержались вполнѣ опрятно. Такимъ образомъ, рѣчная вода играла роль второстепенную и употреблялась лишь для водопоя или купанья.
   По своему племенному составу населеніе Мукденской провинціи принадлежало къ тремъ народностямъ: китайской, тунгузской и монгольской. Къ первой относились китайцы (84%), ко второй -- маньчжуры (4%) и корейцы (10%), а къ третьей -- буряты и нѣкоторыя мелкія монгольскія племена. Кромѣ того, къ началу войны въ провинціи насчитывалось около 1.700 японцевъ, ничтожное количество англичанъ, французовъ и нѣмцевъ (96) и довольно значительное количество русскихъ подданныхъ (25--30 тысячъ или 0,5%).
   Китайцы составляли главную массу населенія Мукденской провинціи, окончательно слились съ маньчжурами и подчинили ихъ своей культурѣ. Они занимались земледѣліемъ и торговлей, а отчасти (до 1900 года) и службою въ знаменныхъ войскахъ; маньчжуры жили главнымъ образомъ въ городахъ, занимали здѣсь должности въ различныхъ правительственныхъ учрежденіяхъ, но встрѣчались и среди сельскаго населенія, гдѣ играли роль помѣщиковъ; корейцы жили исключительно въ долинѣ р. Ялу и въ ближайшей къ рѣкѣ полосѣ, занимаясь земледѣліемъ и лѣснымъ промысломъ; монголы встрѣчались только вдоль западной границы Мукденской провинціи, занимались скотоводствомъ и земледѣліемъ и настолько уже все переняли отъ Китая, что ни по наружности, ни по одеждѣ, ни по образу жизни почти ничѣмъ не отличались отъ китайцевъ. Русскіе жили преимущественно вдоль линіи желѣзной дороги, а другіе европейцы -- въ главныхъ населенныхъ пунктахъ и въ портахъ, открытыхъ для иностранной торговли. Населеніе Мукденской провинціи исповѣдывало три религіи: конфуціанство, даосизмъ и буддизмъ, но отличалось въ общемъ полнѣйшимъ равнодушіемъ къ религіи и скорѣе всего склонялось къ культу самаго грубаго идолопоклонства. Причину подобнаго явленія нужно искать, во-первыхъ, въ тѣхъ высокихъ идеяхъ, которыя, находясь въ основаніи всѣхъ трехъ религій, были въ то же время совершенно недоступны пониманію народныхъ массъ, а вовторыхъ, и въ наличности грубаго и невѣжественнаго духовенства, подобно своей паствѣ видѣвшаго въ религіи только одну обрядовую сторону. Христіанъ въ провинціи было немного, но ненавистная Китаю дѣятельность миссіонеровъ продолжалась энергично, въ особенности послѣ событій 1900 года, такъ какъ имъ необходимо было скорѣе вернуть временно утраченныя позиціи.
   Отношенія китайцевъ къ русскимъ людямъ, если и не носили на себѣ признаковъ открытой враждебности, зато не отличались и дружелюбіемъ. Впрочемъ, деньги въ Китаѣ, какъ и всюду, являлись могучею силою и ради нихъ китаецъ готовъ былъ всегда оказать намъ содѣйствіе, хотя бы послѣднее и противорѣчило его государственнымъ и политическимъ стремленіямъ. Во всякомъ случаѣ населеніе Мукденской провинціи относилось къ намъ съ большею враждебностью, чѣмъ населеніе двухъ другихъ или сѣверныхъ провинцій, уже давно сумѣвшихъ извлекать пользу и отъ постройки здѣсь главной магистрали, и отъ своего сосѣдства съ русскими владѣніями. Въ то же время питавшееся при работахъ на нашей желѣзной дорогѣ ближайшее къ ней населеніе несомнѣнно относилось къ намъ много дружелюбнѣе, чѣмъ населеніе болѣе глухихъ и далекихъ уголковъ той же Мукденской провинціи. Въ отношеніяхъ же китайцевъ къ японцамъ чувство принадлежности къ одной и той же расѣ и чувство общей непріязни къ европейцамъ вообще, а къ русскимъ въ частности, не играли, повидимому, никакой особенной роли. Если китаецъ и помогалъ своему желтолицому сосѣду, то скорѣе всего изъ-за тѣхъ же денегъ или же изъ чувства страха предъ жестокимъ и неумолимымъ японцемъ.
   Изъ числа населенныхъ пунктовъ Мукденской провинціи главнѣйшими но своему значенію являлись слѣдующіе:
   Мукденъ (около 82 тыс. жителей) (97) -- главный городъ провинціи, древняя столица Маньчжуріи, мѣстонахожденіе Императорскихъ могилъ и усыпальницъ, одинъ изъ первыхъ по торговлѣ и промышленности центровъ Южной Маньчжуріи.
   Инкоу (Инцзы), 70 тыс. жителей (98), у устья р. Ляохэ, -- единственный портъ для сбыта продуктовъ страны, главнымъ образомъ сырья, портъ, открытый и для европейцевъ; значеніе Инкоу росло съ каждымъ годомъ, а соотвѣтственно этому росъ и самый городъ. Въ 3--4 верстахъ по р. Ляохэ выше Инкоу былъ расположенъ русскій поселокъ, гдѣ находилась станція Инкоу Китайской Восточной желѣзной дороги, мастерскія и склады той же дороги и помѣщенія для служащихъ, рабочихъ и пограничной стражи.
   Ляоянъ (30 тыс. жителей) (99) -- важный промышленный и торговый пунктъ, лежащій на главномъ пути изъ Южной Маньчжуріи въ Сѣверную, на большой дорогѣ, ведущей къ Инкоу и на лучшей дорогѣ, идущей къ границамъ Кореи.
   Тѣлинъ (25 тыс.), Кай-юань-сянъ (15тыс.), Цзинь-чжоу-фу (45 тыс.), Чанъ-ту-фу (43 тыс.) и Хайченъ (20 тыс.) -- торговые и промышленные центры и узлы цѣлаго ряда путей, прорѣзывающихъ Южную Маньчжурію; г. Цзинь-чжоу-фу, кромѣ того,-- главный посредникъ по сухопутной торговлѣ между Маньчжуріей, Монголіей и областями Внутренняго Китая.
   Шанхай-гуань (6 тыс.) -- крѣпость, запиравшая входъ изъ Маньчжуріи въ Печилійскую провинцію; Ань-дунь-сянь (15 тыс.) -- важный пунктъ по торговлѣ лѣсомъ, сплавляемымъ по р. Ялу, посредникъ по сухопутной торговлѣ между Китаемъ и Кореей; въ 20 верстахъ къ югу отъ Ань-дунь-сяна на лѣвомъ берегу Ялу -- Николаевскій поселокъ (Іонампо), основанный нашимъ лѣсопромышленнымъ товариществомъ; г. Фынь-хуанъ-чэнъ (15 тыс. жителей) -- узелъ путей, идущихъ отъ Ялу, побережья Корейскаго залива и линіи Китайской Восточной желѣзной дороги; г. Тунхуа-сянь (20 тыс.) -- на берегу сплавной р. Хунь-цзянъ, въ узлѣ путей на Фынь-хуанъ-чэнъ, мѣстопребываніе отдѣленія русскаго лѣсопромышленнаго общества на р. Ялу, и портъ Да-дуи-гоу (3 тыс.) -- центръ лѣсной торговли и тайной торговли оружіемъ.
   Главнѣйшимъ занятіемъ населенія Мукденской провинціи было земледѣліе (100). Тщательная, образцовая распашка поля, необычайное трудолюбіе китайца и плодородная почва давали въ результатѣ прекрасные урожаи и большой доходъ населенію; даже въ гористой части провинціи, гдѣ почва была не такъ плодородна, китайцу удавалось побѣдить природу своимъ трудолюбіемъ и имѣть довольно сносные урожаи. Главнѣйшими изъ растеній, разводимыхъ въ Южной Маньчжуріи, были гаолянъ, чумиза, бобы, кукуруза, табакъ, рисъ, хлопокъ, овощи (въ южной части), макъ и корень жэнь-шэнь. Самымъ полезнымъ, наиболѣе распространеннымъ и крайне необходимымъ для населенія растеніемъ былъ гаолянъ. Зерна этого растенія, разваренныя въ водѣ, служили бѣднѣйшимъ жителямъ почти единственной пищей, кромѣ того они шли на выдѣлку ханшина или мѣстной водки. Листья гаоляна служили кормомъ для скота, стебель -- матеріаломъ для топлива, для устройства изгородей, крышъ, потолковъ, для починки и устройства мостовъ и переправъ и для множества другихъ мелкихъ подѣлокъ.
   При этомъ гаолянъ былъ неприхотливъ, росъ на всякой почвѣ, требовалъ очень мало удобренія и давалъ громадные урожаи. Столь же обширное примѣненіе въ китайскомъ хозяйствѣ имѣла и чумиза -- растеніе изъ породы проса. Она уступала гаоляну тѣмъ, что давала меньшіе, чѣмъ онъ, урожаи, требовала лучшей почвы и большаго удобренія. "Если бы въ какой-нибудь годъ", говоритъ подполк. Хвостовъ (101), "ни гаолянъ, ни чумиза совершенно не дали урожаевъ, то три четверти населенія должны были бы умереть голодною смертью, такъ какъ это ихъ единственная пища и главное средство для существованія". Бобы и бобовыя растенія служили главнымъ образомъ для выдѣлки масла, а остававшіеся при этомъ выжимки или такъ называемые жмыхи шли на кормъ скота, причемъ масло и жмыхи частью расходовались на мѣстѣ, а частью вывозились во Внутренній Китай и Японію, составляя довольно крупную статью отпускной торговли и давая населенію хорошій доходъ. Изъ числа другихъ растеній, разводимыхъ въ Южной Маньчжуріи, наиболѣе видное мѣсто занимали овощи, а изъ нихъ -- китайская капуста, тоже одинъ изъ продуктовъ, необходимыхъ для питанія бѣднѣйшаго населенія. Кромѣ кукурузы, имѣлись еще пшеница, ячмень и гречиха, но они воздѣлывались въ очень ограниченныхъ размѣрахъ и не играли такой важной роли въ сельскомъ хозяйствѣ, какъ гаолянъ, чумиза, и бобы. Мѣстъ, удобныхъ для разведенія риса и хлопка, было немного, поэтому и площадь ихъ посѣва была весьма ограничена.
   Необходимо замѣтить, что обширныя поля высокаго гаоляна оказались для нашихъ войскъ совершенно новымъ и незнакомымъ имъ явленіемъ въ той обстановкѣ, въ которой имъ пришлось дѣйствовать. Эти поля или, какъ называли ихъ иногда при болѣе значительной площади посѣва, "моря" гаоляна крайне затрудняли оріентировку для непривычнаго человѣка, мѣшали начальнику въ руководствѣ войсками, уничтожали связь между войсковыми частями, затрудняли охраненіе и развѣдки, облегчали противнику подходъ къ нашей позиціи, но зато, въ свою очередь, могли облегчить и намъ незамѣтный подходъ къ расположенію противника. Въ общемъ, поля гаоляна давали болѣе выгодъ наступавшей сторонѣ, чѣмъ оборонявшейся, но исключительно при томъ условіи, если въ самомъ пользованіи гаоляномъ уже былъ пріобрѣтенъ извѣстный навыкъ. Во всякомъ случаѣ поля гаоляна составляли одну изъ замѣтныхъ особенностей края, много вліявшую на чисто тактическія подробности, а слѣдовательно и на результаты разыгравшейся борьбы.
   Скотоводство не составляло самостоятельной отрасли промышленности, а служило лишь подспорьемъ сельскаго хозяйства, какъ необходимое для него дополненіе. Изъ крупныхъ домашнихъ животныхъ здѣсь разводились рогатый скотъ, лошади, мулы и ослы, но всѣ эти животныя были плохой и мелкой породы и содержались въ количествѣ, необходимомъ только для сельскаго хозяйства и для передвиженій по странѣ (102). Изъ мелкихъ домашнихъ животныхъ разводились свиньи, овцы и козы, причемъ разведеніе свиней велось въ широкихъ размѣрахъ, но и онѣ были очень плохой породы. Въ каждомъ хозяйствѣ было много и домашней птицы -- куръ, утокъ и гусей.
   Вся гористая часть Мукденской провинціи изобиловала всевозможными горными богатствами, имѣла въ своихъ нѣдрахъ и золото, и серебро, и желѣзную руду, и каменный уголь... Но разработка золотыхъ пріисковъ велась самымъ первобытнымъ и хищническимъ способомъ; охотниковъ для разработки серебра находилось очень мало, такъ какъ при той примитивной системѣ, которая здѣсь практиковалась, добыча серебра не оплачивала затрачиваемаго на это труда; добыча руды, выплавка чугуна и желѣза производились также самымъ первобытнымъ способомъ и въ результатѣ продукты выплавки получались довольно плохого качества. Мѣсторожденій каменнаго угля встрѣчалось здѣсь очень много и добыча угля шла чуть ли ни въ 20 различныхъ пунктахъ, но правильныя и въ широкихъ размѣрахъ работы были организованы только въ Янтайскихъ копяхъ и близъ станціи Сыпингай. Здѣсь въ однѣ сутки добывалось 10--15 тысячъ пудовъ, шедшихъ потомъ на надобности Китайской Восточной жел. дороги. Уголь, добываемый въ Южной Маньчжуріи, былъ, однако, невысокаго качества, такъ какъ заключалъ въ себѣ много сѣры. Въ связи съ недостаткомъ удобныхъ сообщеній это обстоятельство и служило главной причиной медленнаго развитія здѣсь каменноугольнаго дѣла.
   Обработывающая промышленность была развита въ Мукденской провинціи очень слабо и находилась въ зачаточномъ состояніи. Единственное производство, которое велось въ довольно широкихъ размѣрахъ и было распространено повсемѣстно -- это винокуреніе, причемъ изъ гаоляна, чумизы или ячменя выдѣлывался особый сортъ спирта съ сильною примѣсью сивушнаго масла, носившій названіе ханшина. Кромѣ ханшинныхъ заводовъ, въ провинціи имѣлись еще маслобойные и кирпичные заводы и существовалъ цѣлый рядъ другихъ отраслей той же обработывающей промышленности, но уже въ видѣ кустарнаго производства. Существованіе всѣхъ отраслей этой промышленности, хотя она была и въ зачаточномъ состояніи, ясно показывало, что здѣсь, въ Южной Маньчжуріи, имѣлись на лицо всѣ данныя для полнаго и самаго широкаго ея развитія.
   Условія для производства въ Мукденской провинціи торговли были очень неблагопріятны. Періодъ дождей и разливовъ, прекращавшій всякое сообщеніе, недостатокъ въ хорошихъ путяхъ сообщенія, какъ водныхъ, такъ и грунтовыхъ, отсутствіе правильной монетной системы и широкое развитіе въ Маньчжуріи грабежей и разбоевъ все это служило крупнымъ препятствіемъ для развитія торговой дѣятельности. Главными предметами вывоза служили бобы, бобовое масло, бобовые жмыхи, шелкъ-сырецъ и корень жэнь-шэнь, а предметами ввоза: хлопчатобумажные товары, хлопокъ, желѣзо, керосинъ, сахарный песокъ, морская капуста, мелкія мануфактурныя и галантерейныя издѣлія. Болѣе половины всего ввоза приходилось на долю англичанъ и японцевъ и только около 1% на долю русскихъ.
   Говоря о дѣятельности населенія Мукденской провинціи, нельзя не сказать нѣсколько словъ объ одной изъ типичныхъ особенностей Маньчжуріи -- объ организованныхъ здѣсь шайкахъ разбойниковъ или хунхузовъ. Эти шайки формировались или изъ лицъ, недовольныхъ существующими порядками, или изъ бѣглыхъ солдата и бездомныхъ и безработныхъ бродягъ, или, наконецъ, изъ мѣстныхъ помѣщиковъ, собиравшихъ въ свою пользу дань съ сосѣдей по строго опредѣленной и всѣмъ извѣстной таксѣ. Наиболѣе распространеннымъ средствомъ для огражденія себя и товаровъ отъ нападенія хунхузовъ являлась страховка въ особыхъ конторахъ. Внося въ такую контору извѣстную, въ большинствѣ случаевъ довольно крупную сумму, купецъ получалъ право безопаснаго движенія въ извѣстномъ раіонѣ, такъ какъ хунхузамъ этого раіона передавалась изъ конторы условленная плата. Борьба съ хунхузами была очень затруднительна, такъ какъ они въ большинствѣ случаевъ успѣвали заручиться покровительствомъ у китайской администраціи, а мѣстное населеніе никогда не выдавало ихъ изъ боязни мести и суровой расправы.
   Средства, имѣвшіяся въ Мукденской провинціи, вполнѣ обезпечивали собою тѣ войска, которымъ предстояло здѣсь жить и дѣйствовать. Судя по опыту 1900--1902 г.г., на театръ военныхъ дѣйствій нужно было подвозить только сухари или муку, чай и сахаръ. На муку мѣстнаго производства расчитывать было нельзя, такъ какъ китайцы ржи не сѣяли совсѣмъ, а пшеницу лишь въ очень ограниченномъ количествѣ. Чая на мѣстѣ хотя и было много, но для непривычнаго къ нему человѣка онъ былъ очень непріятенъ, сахаръ же былъ плохого качества и его имѣлось очень немного (103).
   Убойнаго скота въ Мукденской провинціи было также весьма немного и мясо было плохого качества, но зато имѣлась полная возможность организовать доставку скота изъ Монголіи. Наши войска, расквартированныя въ Южной Маньчжуріи въ теченіе двухъ лѣтъ, очень рѣдко терпѣли недостатокъ въ мясѣ, цѣны на которое колебались сравнительно мало. Такъ какъ число рогатаго скота въ каждомъ хозяйствѣ было строго ограничено и каждая крупная скотина составляла необходимую рабочую силу, безъ которой могъ пошатнуться весь строй хозяйства, то китайцы не продавали добровольно рогатаго скота, и въ случаѣ необходимости въ немъ приходилось прибѣгать къ реквизиціямъ. Въ центральной равнинѣ и вдоль побережья Ляодунскаго и Корейскаго заливовъ рогатаго скота было сравнительно больше, его продавали охотно и довольствіе мясомъ въ этомъ раіонѣ даже для значительныхъ войсковыхъ отрядовъ затрудненій не встрѣчало. По мѣрѣ движенія на востокъ отъ линіи желѣзной дороги доставать порціонный скотъ становилось труднѣе, приходилось прибѣгать къ реквизиціямъ и запасаться скотомъ на одинъ или два перехода. Но если составъ отряда не превышалъ 1--2 тыс. чел., оказывалось возможнымъ, хотя и съ нѣкоторыми затрудненіями, довольствоваться и здѣсь чисто мѣстнымъ скотомъ. Въ долинѣ р. Ялу обстановка была въ этомъ отношеніи болѣе благопріятною, такъ какъ населеніе здѣсь было зажиточнѣе, размѣщено было гуще и рогатый скотъ имѣлся уже въ большемъ количествѣ.
   Взамѣнъ крупы, которую можно было достать только въ лавкахъ вдоль линіи желѣзной дороги, да и то лишь въ ничтожномъ количествѣ, приходилось брать рисъ, гаолянъ и чумизу. Благодаря повсемѣстному обилію свиней, свиное сало имѣлось вездѣ въ какомъ угодно количествѣ. Масло, пригодное для солдатской кухни, можно было достать только привозомъ изъ Монголіи, соль имѣлась въ каждомъ значительномъ торговомъ пунктѣ, но была очень плохого качества, иногда съ горьковатымъ вкусомъ. Овощи можно было найти во всѣхъ частяхъ Мукденской провинціи и въ этомъ отношеніи войска были совершенно обезпечены. Овса совсѣмъ не было, сѣна, и то очень плохого качества, было мало; приходилось замѣнять ихъ ячменемъ, гаоляномъ, чумизой, бобовыми жмыхами и чумизной соломой. Тотъ и другой видъ фуража имѣлся въ любомъ пунктѣ и къ подвозу прибѣгать не приходилось.
   Изъ приведенныхъ данныхъ видно, что центральная равнина и побережья Ляодунскаго и Корейскаго заливовъ, благодаря избытку имѣвшихся здѣсь запасовъ, давали полное обезпеченіе даже значительнымъ отрядамъ и притомъ на продолжительный срокъ. Нужно было подвозить или брать съ собою только муку или сухари, чай и сахаръ.
   По мѣрѣ удаленія на востокъ отъ линіи Китайской Восточной желѣзной дороги вопросъ о довольствіи войскъ мѣстными средствами становился все острѣе, но до линіи Дагушань -- Кай-юань-сянь -- Бэй-шань-чэнцзы -- Хайлунченъ -- Сы-цзя-дянь -- Хуай-жень-сянь -- Ча-гоу-мынь сравнительно небольшіе отряды (до 2.000 чел. и 800-- 1.000 коней) еще могли существовать, хотя не вездѣ могли располагаться тѣсно и на продолжительный срокъ; въ этой полосѣ все же имѣлись и такіе раіоны (104), гдѣ условія довольствія и размѣщенія войскъ довольно близко подходили къ тѣмъ же условіямъ, существовавшимъ въ центральной равнинѣ.
   Къ востоку же отъ указанной линіи и вплоть до сѣверо-восточной границы Мукденской провинціи продовольствіе даже отряда въ 200--300 коней становилось уже затруднительнымъ; отрядъ не находилъ всего необходимаго для своего существованія и его приходилось разбивать на части и располагать на широкихъ квартирахъ.
   Такъ какъ Мукденская провинція, занимая всю южную покатость Маньчжуріи, захватываетъ изъ сѣверной покатости только самую незначительную часть по верхнему теченію р. Хуйфа-цзянъ (притокъ Сунгари), то можно смѣло сказать, что географическое дѣленіе Маньчжуріи почти совпадаетъ съ ея политическимъ дѣленіемъ; говоря иначе, подъ именемъ сѣверной плоскости или Сѣверной Маньчжуріи можно разсматривать провинціи Гиринскую и Цицикарскую.
   Отдѣленная отъ Японскаго моря нашимъ Уссурійскимъ краемъ, а отъ Желтаго -- Кореей и Южной Маньчжуріей, Гиринская провинція могла сдѣлаться театромъ военныхъ дѣйствій только въ томъ случаѣ, если бы японцы высадились въ раіонѣ залива Посьета и начали наступленіе на Нингуту или Гиринъ. Хотя такая операція и не представлялась особенно вѣроятною, тѣмъ не менѣе Гиринская провинція не теряла своего крупнаго значенія, во-первыхъ, по своему пограничному положенію относительно нашихъ владѣній на Дальнемъ Востокѣ, во-вторыхъ, по природному богатству области, въ-третьихъ, по прохожденію здѣсь тѣхъ желѣзнодорожныхъ участковъ ХарбинъПограничная и Харбинъ -- Гунчжулинъ, которые, связывая войска Приамурскаго военнаго округа съ войсками Квантунской области и Южной Маньчжуріи, служили имъ коммуникаціонными линіями, и, наконецъ, въ-четвертыхъ, по нахожденію въ этой провинціи: двухъ важнѣйшихъ желѣзнодорожныхъ переправъ -- Сунгари I (Харбинъ) и Сунгари II (Лошагоу), главнѣйшей водной артеріи всей Маньчжуріи -- р. Сунгари и такихъ населенныхъ пунктовъ, какъ Гиринъ, Нингута, Хунчунъ, Сяньсинъ-чанъ, Ажехэ, Бодунэ и Куаньчэнцзы.
   Въ то же время значеніе Цицикарской провинціи опредѣлялось главнымъ образомъ только тѣмъ, что здѣсь проходилъ участокъ главной желѣзнодорожной магистрали, связывавшей весь нашъ Востокъ съ внутренними областями Имперіи. Занимая по отношенію къ двумъ остальнымъ провинціямъ Маньчжуріи тыловое положеніе, этотъ раіонъ могъ бы имѣть еще большее значеніе, если бы обладалъ мѣстными средствами, но такихъ средствъ здѣсь почти не было: страна была бѣдная, малонаселенная и пустынная...
   Въ виду этого здѣсь будетъ дано описаніе только Гиринской провинціи, какъ той части Маньчжуріи, которая на-ряду съ Мукденской являлась составнымъ элементомъ фронта, обращеннаго къ сторонѣ Корейскаго полуострова, т. е. къ сторонѣ ожидавшагося и дѣйствительно послѣдовавшаго отсюда появленія крупныхъ непріятельскихъ силъ.
   Гиринская провинція или восточная часть сѣверной Маньчжурской покатости занимаетъ площадь въ 284.500 кв. верстъ, т. е. составляетъ около половины Забайкалья, около двухъ третей Германіи и почти въ 10 разъ больше Московской губерніи.
   Примѣрною линіею, идущею отъ устья, р. Мянь-хэ къ г. Гирину, вся провинція дѣлится на двѣ, рѣзко отличающіяся одна отъ другой, части: лежащая къ востоку отъ этой линіи имѣетъ гористый характеръ, покрыта лѣсами, мало населена и бѣдна путями; лежащая къ западу представляетъ собою, наоборотъ, почти равнину, открытую, густо заселенную, богатую дорогами и мѣстными средствами.
   Гористо-лѣсистая часть провинціи наполнена сѣверными отрогами главнаго хребта Чан-бошанской горной системы. Отъ горы Вайтоу-шань, составляющей узелъ этой системы, отдѣляются два хребта: одинъ изъ нихъ -- Сяо-бошань, болѣе западный, занимаетъ собою подъ разными наименованіями все пространство между р.р. Сунгари и Мудань-цзянъ, а другой -- Ляолинъ идетъ восточнѣе Мудань-цзяна и, давая также цѣлый рядъ горныхъ кряжей, получающихъ различныя наименованія, заполняетъ пространство между р.р. Сунгари и Уссури. Протягиваясь почти въ меридіональномъ направленіи, идя (до впаденія р. Мудань-цзянъ въ р. Сунгари) почти параллельно другъ другу, оба хребта прикрывали собою границы провинціи какъ со стороны Кореи, такъ и со стороны Приморской области, и пересѣкали важнѣйшія операціонныя направленія изъ Никольска-Уссурійскаго и залива Посьета на г. Гиринъ.
   При небольшой абсолютной высотѣ (не болѣе 3.500 ф.), эти горы отличаются, однако, крутизною своихъ скатовъ, а въ нѣкоторыхъ мѣстахъ и своими болотами, покрыты дремучей тайгой, имѣютъ цѣлый рядъ совершенно неразработанныхъ и утомительныхъ переваловъ и потому, съ одной стороны, создавали большія затрудненія для передвиженія крупныхъ отрядовъ полевой артиллеріи и колеснаго обоза, а съ другой стороны -- давали и многія удобства для развитія малой войны. Составляя какъ бы продолженіе раіона Южной Маньчжуріи, хребты Гиринской провинціи и ихъ отроги дополняли собою ту общую, труднодоступную полосу, которая сопровождала собою Корейско-Маньчжурскую границу по правому берегу р. Ялу, прикрывали собою со стороны Кореи участокъ Мукденъ -- Гиринъ -- Харбинъ изъ то же время дѣлали невозможнымъ и наступленіе въ Корею по болѣе прямому, а слѣдовательно и кратчайшему пути отъ Харбина на Гиринъ и Маоэршань.
   Западнѣе р. Сунгари въ южные предѣлы провинціи входятъ другіе отроги Чан-бошанскаго хребта, носящіе общее названіе горъ Кула. Они не переходятъ сѣверо-западнѣе линіи Итунчжоу -- Фатахамынь и даютъ мѣстности въ общемъ тотъ же характеръ, который имѣетъ и раіонъ къ востоку отъ Сунгари. По направленію къ сѣверо-западу отъ линіи Итунчжоу -- Фатахамынь горы постепенно переходятъ въ долины и, наконецъ, смѣняются открытой, удобо-проходимой и плодородной равниной, сплошь воздѣланной, густо населенной и совершенно безлѣсной. По своему относительному положенію, равнинная часть Гиринской провинціи является какъ бы продолженіемъ центральной равнины по р. Ляохэ въ Южной Маньчжуріи; по ней проходитъ Китайская Восточная желѣзная дорога и идутъ кратчайшіе и удобнѣйшіе пути изъ Мукденской провинціи къ г. Харбину. На всей остальной площади Гиринской провинціи равнины встрѣчаются рѣдко и то лишь небольшими участками.
   Лѣса и болота имѣлись почти исключительно въ гористой части раіона. При этомъ въ большинствѣ случаевъ лѣса представляли очень густую тайгу, на рыхлой или болотистой почвѣ, наполненную буреломомъ и крупными камнями, а особенностью болотъ являлось то обстоятельство, что онѣ встрѣчались даже на крутыхъ горныхъ скатахъ. Наиболѣе болотистое пространство лежитъ къ сѣверу отъ линіи Сянь-синь-чемъ -- озеро Ханка.
   Изъ рѣкъ серьезное значеніе имѣли по своему положенію р. Сунгари и р. Туманъ-ганъ.
   По своей относительной важности все теченіе р. Сунгари можетъ быть раздѣлено на три участка:
   Первый или верхній -- до г. Бодунэ (105) -- имѣлъ наибольшее значеніе, такъ какъ онъ преграждалъ всѣ пути, шедшіе изъ Южной Маньчжуріи вообще и отъ Мукдена въ частности къ линіи Хунчунъ -- Нингута и къ г. Харбину, пересѣкалъ Китайскую Восточную желѣзную дорогу у г. Лошагоу и прикрывалъ Харбинъ со стороны Южной Маньчжуріи. Постоянныхъ мостовыхъ переправъ на верхнемъ участкѣ Сунгари, кромѣ желѣзнодорожнаго моста, не имѣлось.
   Средній участокъ Сунгари -- отъ г. Бодунэ до г. Сянь-синь-ченъ -- преграждалъ пути отъ Гирина и изъ Приморской области къ Цицикару и въ Забайкалье, пересѣкалъ желѣзную дорогу въ 1 1/2 верстахъ западнѣе Харбина, прикрывалъ со стороны Монголіи и Цицикарской провинціи Харбинскій желѣзнодорожный узелъ и участки желѣзнодорожной линіи Харбинъ -- Лошагоу и Харбинъ -- Имемпа. Ширина рѣки доходитъ на этомъ участкѣ до 400--700 саж., а въ мѣстахъ, гдѣ рѣка раздѣляется на рукава,-- даже до 5 верстъ (106). Изъ числа постоянныхъ мостовыхъ переправъ здѣсь имѣлся только желѣзнодорожный мостъ.
   Нижній участокъ рѣки -- отъ г. Сянь-синь-ченъ до устья -- уже не имѣлъ никакого значенія, такъ какъ лежалъ въ сторонѣ отъ всѣхъ операціонныхъ направленій.
   Служа на двухъ первыхъ участкахъ препятствіемъ, р. Сунгари являлась въ то же время и важной для насъ коммуникаціонной линіей, связывавшей Маньчжурію съ Амурской областью. При этомъ хотя судоходство и начиналось уже отъ Гирина, но пароходы могли ходить только отъ г. Бодунэ. Навигаціонный періодъ продолжался съ конца апрѣля по октябрь. Сунгари замерзаетъ въ первыхъ числахъ декабря, вскрывается въ началѣ апрѣля; половодье два раза въ году -- весною и лѣтомъ, причемъ уровень воды повышается въ это время до 1--3 саж.
   Изъ притоковъ р. Сунгари наибольшее значеніе имѣли: правый притокъ -- р. Мудань-цзянъ (450 верстъ), который, протекая въ меридіональномъ направленіи, являлся препятствіемъ на пути отъ ст. Полтавская къ г. Нингутѣ, и лѣвый притокъ -- р. Хуйфа-цзянъ, который, протекая съ юго-запада на сѣверо-востокъ, по серединѣ излучины, образуемой водораздѣльнымъ хребтомъ между Сѣверной и Южной Маньчжуріей, усиливалъ, въ связи съ окружающей мѣстностью, общую недоступность этого раіона и пересѣкалъ тропы, шедшія къ Гирину отъ корейской границы.
   Рѣка Туманъ-ганъ (400 вер.) прикрывала Гиринскую провинцію со стороны Кореи, пересѣкала всѣ пути, шедшіе изъ Кореи въ Уссурійскій край и въ восточную часть Гиринской провинціи, а при движеніи изъ Приморской области въ Корею представляла довольно серьезное препятствіе для наступавшаго, но, конечно, при условіи, если бы эта линія оборонялась хотя бы небольшими отрядами. Въ верхнемъ теченіи и ширина, и глубина рѣки незначительны, такъ что она только увеличиваетъ общую дикость и недоступность окружающей мѣстности. Затѣмъ ширина постепенно доходитъ до 40--100 и 150 саж. (107) и Туманъ-ганъ представляетъ собою уже довольно замѣтную преграду. На большей части своего протяженія долина рѣки имѣетъ видъ и характеръ горнаго ущелья, покрытаго дремучимъ лѣсомъ; только у с. Хунчунъ она обращается въ безлѣсную равнину, густо заселенную и всюду воздѣланную. Рѣка Туманъ-ганъ судоходна только для шаландъ и то лишь въ своемъ нижнемъ теченіи.
   Вообще же про рѣки, протекающія по Гиринской провинціи, можно сказать то же, что и про водныя линіи Южной Маньчжуріи, т. е., что онѣ имѣютъ всѣ характерныя особенности горныхъ рѣкъ -- быстрое теченіе и рѣзкое повышеніе уровня воды въ зависимости отъ дождей, вслѣдствіе чего въ дождливый періодъ даже незначительныя рѣчки сильно вздуваются и являются уже значительными препятствіями.
   По своему положенію озера Гиринской провинціи (оз. В. Ханка, оз. М. Ханка, оз. Наньхутоу, оз. Пэйшанху и др.) серьезнаго военнаго значенія не имѣли: онѣ разбросаны отдѣльными площадями, большею частью въ сторонѣ отъ важнѣйшихъ операціонныхъ направленій и только длинное оз. Наньхутоу, протягиваясь на участкѣ около 2-хъ переходовъ вдоль стратегически важнаго тракта Нингута -- Гиринъ, могло еще получить нѣкоторое тактическое значеніе, если бы военныя операціи разыгрались и со стороны Владивостока.
   Господство муссоновъ создаетъ въ Гиринской провинціи, какъ и во всей остальной Маньчжуріи, рѣзко отличающіеся другъ отъ друга періоды года: сухую, ясную, суровую зиму и въ то же время влажное, облачное и жаркое лѣто. Говоря иначе, зимою климатъ дѣлается чисто континентальнымъ, а лѣтомъ -- морскимъ. Весна и осень принадлежатъ къ тому или другому періоду года своею большею или меньшею частью, въ прямой зависимости отъ времени, когда смѣняютъ другъ друга эти муссоны.
   Несмотря на такую разницу въ климатѣ по временамъ года и на довольно рѣзкія колебанія температуры въ теченіе дня и ночи, климатъ Гиринской провинціи слѣдуетъ считать вполнѣ здоровымъ. Обиліе влаги лѣтомъ дѣлаетъ засухи крайне рѣдкимъ явленіемъ, слѣдовательно обезпечиваетъ хорошіе урожаи, а обиліе солнечнаго свѣта, отличное качество воды и постоянное движеніе воздуха устраняютъ заболѣванія и почти совершенно ослабляютъ тѣ анти-санитарныя условія, среди которыхъ протекаетъ вся жизнь китайца въ населенныхъ пунктахъ. Лучшимъ временемъ года для военныхъ операцій является осень, затѣмъ зима и ранняя весна. Позднею весною и лѣтомъ дороги уже портятся, а большинство даже ничтожныхъ рѣчекъ превращается въ рядъ тактическихъ препятствій.
   По богатству растительнаго и животнаго міра Гиринская провинція ничѣмъ не отличается отъ Мукденской. Мѣстныя же домашнія животныя совершенно схожи съ нашими.
   Для удобства обозрѣнія, всѣ дороги Гиринской провинціи могутъ быть соединены въ три главныхъ группы:
   а) дороги, идущія изъ юго-западной половины пограничной съ Мукденской провинціей линіи на Гиринъ -- Харбинъ и прямо на Харбинъ, говоря иначе дороги, параллельныя желѣзнодорожному пути;
   б) дороги, идущія отъ Корейской границы на Гиринъ, и
   в) дороги, соединяющія Приморскую область съ главнѣйшими центрами раіона -- съ Гириномъ и Харбиномъ.
   А. Всѣ пять дорогъ, принадлежащихъ къ первой группѣ (108), въ томъ числѣ и большая Мандаринская дорога, были вполнѣ удобны для движенія и войскъ, и обозовъ, но нѣкоторыя изъ нихъ лишь въ сухое время года. Серьезнымъ препятствіемъ для движенія по этимъ путямъ являлись паромныя переправы черезъ р.р. Сунгари и Лялинъ-хэ.
   Б. Вторую группу составлялъ въ сущности только одинъ сравнительно удобный путь отъ Маоэршаня на Гиринъ. Всѣ другіе пути или начинались отъ самой границы, не имѣя начала въ предѣлахъ Кореи, или же отходили отъ верховьевъ и средняго теченія р. Туманъ-гана (109), т. е. въ сущности изъ предѣловъ Южно-Уссурійскаго края и изъ петли, образованной этой рѣкою.
   Всѣ указанныя дороги были только мѣстами доступны колесному движенію, въ общемъ же представляли собою лишь вьючныя тропы, по которымъ, изъ-за отсутствія здѣсь продовольственныхъ средствъ и изъ-за крайне рѣдкаго населенія, передвиженіе даже мелкихъ отрядовъ уже встрѣчало значительныя препятствія.
   B. Третью группу, т. е. дороги, шедшія изъ Приморской области, составляли восемь путей (110), изъ которыхъ только дорога Полтавская -- Нингута (около 210 в.) была вполнѣ проходима для всѣхъ трехъ родовъ орудія и для колесныхъ обозовъ. Затѣмъ болѣе удобною была еще дорога, шедшая отъ Хунчуна на Нингуту; большая же часть остальныхъ была мѣстами затруднительна даже для вьючнаго движенія.
   Кромѣ перечисленныхъ путей по Гиринской провинціи проходила еще въ двухъ направленіяхъ и Китайская Бостонная желѣзная дорога.
   Восточная вѣтвь -- Гродеково -- Харбинъ составляла часть коммуникаціонной линіи для войскъ Приамурскаго военнаго округа, проходила по горной лѣсистой мѣстности, пересѣкала рѣку Мудань-цзянъ, имѣла девять тоннелей, была легко подвержена порчѣ въ военное время и для надлежащей охраны требовала большого наряда.
   Часть южной вѣтви отъ ст. Харбинъ до ст. Гунчжулинъ составляла участокъ коммуникаціонной линіи для войскъ Квантунской области, была проложена по ровной, открытой и густо населенной области и изъ числа болѣе значительныхъ препятствій пересѣкала рѣки Сунгари и Лялинъ-хэ.
   Узелъ этихъ двухъ линій -- г. Харбинъ лежалъ въ разстояніи 1 1/2 верстъ отъ переправы черезъ Сунгари на мѣстности волнистой, совершенно открытой и съ огромнымъ кругозоромъ во всѣ стороны.
   Населеніе провинціи (3.319.360 чел.), распредѣлено было неравномѣрно, въ прямой зависимости отъ устройства поверхности и отъ качества воздѣлываемой земли. Наряду съ площадями, населенными такъ же плотно, какъ наша Варшавская, Московская и Курская губерніи, существовали и такіе раіоны, которые по своей плотности не превосходили Олонецкой и Вологодской губерній. Въ послѣднихъ условіяхъ находилась напримѣръ, вся площадь, покрытая горами, дѣвственными лѣсами или болотами. Гуще всего населена была западная или равнинная часть провинціи (111) и важнѣйшія долины гористой площади. Въ указанныхъ раіонахъ расквартированіе и довольствіе на мѣстныя средства даже крупныхъ силъ не встрѣчали никакихъ затрудненій, въ остальныхъ же размѣщеніе подъ крышей даже небольшихъ отрядовъ (1--2 роты пѣхоты) и въ особенности ихъ довольствіе были не выполнимы.
   Численный перевѣсъ въ составѣ населенія принадлежалъ китайцамъ, которые съумѣли и здѣсь всецѣло подчинить своей культурѣ прежнихъ маньчжуръ, т, е. бывшихъ завоевателей самаго Китая. Въ результатѣ въ политическомъ отношеніи все населеніе провинціи являлось вполнѣ однороднымъ и, слѣдовательно, до нѣкоторой степени объединеннымъ въ своей общей ненависти къ европейскимъ народностямъ. Та же однородность населенія была замѣтна и въ религіозномъ отношеніи. Христіанство распространено здѣсь очень слабо и насчитываетъ лишь 7.000 или 0,2% своихъ послѣдователей. При этомъ изъ христіанскихъ религій болѣе другихъ распространено католичество. Христіане и небольшое количество мусульманъ находились во враждебномъ положеніи къ остальной массѣ и были полезны, какъ орудіе для тайной развѣдки и другихъ услугъ. Огромный перевѣсъ сельскаго населенія надъ городскимъ придавалъ провинціи главнымъ образомъ земледѣльческій характеръ. Землевладѣніе было здѣсь однако мелкое и потому, несмотря на хорошіе урожаи, сборъ запасовъ въ случаѣ надобности въ нихъ представлялъ извѣстныя трудности.
   Подобно Мукденской провинціи, и Гиринская также страдала отъ хунхузскихъ шаекъ, жившихъ все время одними грабежами. Можно даже смѣло сказать, что именно здѣсь находились и главные центры ихъ дѣятельности, и ихъ наиболѣе организованныя и лучше вооруженныя силы. Послѣднему обстоятельству способствовали не только пересѣченный и закрытый характеръ юго-восточной части Гиринской провинціи, но и старческая слабость долго управлявшаго этою провинціей цзянь-цзюня. Повидимому, на содѣйствіе хунхузовъ разсчитывали отчасти и японцы, стремясь создать изъ нихъ въ тылу русской арміи и въ особенности на линіи желѣзной дороги такихъ враговъ для Россіи, которые своими нападеніями на эту линію могли бы задержать и русское сосредоточеніе въ южной Маньчжуріи, и подходъ на Дальній Востокъ дальнѣйшихъ русскихъ подкрѣпленій. Хотя эти расчеты и не оправдались, тѣмъ не менѣе охрана коммуникаціонныхъ путей легла на русскія войска тяжелымъ и крупнымъ бременемъ.
   Главнѣйшими пунктами провинціи являлись:
   Гиринъ (250 т. жителей) (112) -- узелъ важнѣйшихъ путей края, городъ, расположенный на берегу главной водной артеріи всей Маньчжуріи -- рѣки Сунгари, заполненный различными фабриками и промышленными заведеніями (113). Въ городѣ имѣлось много довольно помѣстительныхъ каменныхъ построекъ, въ которыхъ можно было расположить квартирнымъ порядкомъ даже цѣлый корпусъ.
   Нингута (30--40 тыс.) -- узелъ путей на Гиринъ, Хунчунъ -- Никольскъ и Сянъ-синъ-чэнъ, городъ, обладавшій большими запасами пшеницы, чумизы, рису и муки. Въ 27 верстахъ сѣвернѣе города находилась важная для насъ желѣзнодорожная переправа черезъ рѣку Мудань-цзянъ.
   Хунчунъ (5 тыс.) -- узелъ путей на Никольскъ, Барабашъ и въ Корею, посредникъ въ торговлѣ между Маньчжуріей и Россіею, исходный пунктъ на случай операцій противъ Кореи съ сѣвера и часовой на посту, гдѣ сходились границы Россіи, Китая и Кореи.
   Харбинъ (20 тыс.) -- главнѣйшій желѣзнодорожный узелъ всей Маньчжуріи, переправа черезъ р. Сунгари, узелъ нѣсколькихъ желѣзныхъ дорогъ, пунктъ, гдѣ находились управленіе Китайской Восточной желѣзной дороги и штабъ Заамурскаго округа пограничной стражи.
   Ажехэ (32 тыс.) и Бодунэ (35 тыс.) -- главные торговые и промышленные центры всей сѣверной. Маньчжуріи съ запасами хлѣба и многочисленными фабриками, заводами и торговыми заведеніями (114), изъ нихъ Ажехэ -- посредникъ между Гиринской провинціей и Инкоу, а Бодунэ -- между Куаньчэнцзы и Монголіей; Куаньчэнцзы (70 тыс.) -- оптовый складъ, собиравшій мѣстныя произведенія для ихъ отправки въ Инкоу; Шуанченпу (25 тыс.) -- довольно крупный торговый центръ; Одунчэнъ или Омоссо (5 тыс.) -- занимавшій видное мѣсто по торговлѣ опіумомъ; Лунь-уанъ (20 тыс.) -- торговый пунктъ, снабжавшій товарами пограничныя съ Монголіей мѣстечки, Итунчжоу (19 тыс.), Учантинъ (5 тыс.) и Сянъ-синъ-чэнъ (7--8 тыс.) -- пункты, гдѣ сходилось нѣсколько дорогъ изъ другихъ центровъ края, изъ нихъ Сянъ-синъ-чэнъ, кромѣ того, и одинъ изъ посредниковъ въ торговлѣ между Маньчжуріей и Россіей.
   Средства края группировались главнымъ образомъ въ треугольникѣ Ажехэ -- Бодунэ -- Харбинъ.
   Спросъ на сорта нашихъ хлѣбовъ во время занятія Маньчжуріи вызвалъ въ равнинной части провинціи и въ Нингутскомъ раіонѣ появленіе посѣвовъ пшеницы, ячменя и даже овса. Поэтому къ войнѣ 1904 года все это можно было здѣсь уже доставать. Только крупу, вслѣдствіе слабаго распространенія гречихи, приходилось попрежнему замѣнять разными видами проса и кукурузой, а сѣно, въ виду его почти полнаго отсутствія,-- чумизной соломой. При крайней необходимости пользовались еще и тѣми предметами питанія, которые были въ ходу у мѣстнаго населенія, т. е. чумизой и бобами -- для людей, гаоляномъ и бобовыми жмыхами -- для лошадей. Кромѣ своеобразности хлѣбныхъ злаковъ, довольствію войскъ мѣстными средствами мѣшали еще слѣдующія обстоятельства:
   1) разбросъ населенныхъ пунктовъ и указанное выше мелкое землевладѣніе, 2) отсутствіе у населенія запасовъ муки, въ которую зерно обращалось лишь исподволь на домашнихъ мельницахъ, 3) разбросанность мельницъ и 4) отсутствіе хлѣбопекарныхъ печей для приготовленія кислаго хлѣба.
   Важнымъ подспорьемъ въ доставкѣ зерновыхъ запасовъ являлись хлѣбозапасные магазины, имѣвшіеся однако далеко не вездѣ, ханшинные заводы и лавки, спеціально торговавшіе зерномъ.
   Такъ какъ скотоводства, въ видѣ отдѣльной отрасли промышленности, не существовало, число скота было строго ограничено потребностями мѣстнаго населенія и послѣднее неохотно разставалось съ нимъ, какъ съ рабочей силой, то довольствіе мясомъ на мѣстныя средства было много труднѣе. Но при извѣстныхъ мѣрахъ и при назначеніи хорошихъ цѣнъ, можно было всегда расчитывать, что въ той же западной или равниной части провинціи, а также и въ долинѣ рѣки Сунгари, можно будетъ прокормить войска и мѣстнымъ мясомъ.
   Овощи, перецъ и свиное цало имѣлись вездѣ, соль же, черный чай и сахаръ только въ городахъ, лежавшихъ вдоль желѣзной дороги и тамъ, гдѣ вообще торговали европейскія фирмы. Годныхъ къ службѣ лошадей (115) было вездѣ очень немного и то лишь въ равнинной части, гдѣ самый сборъ этихъ лошадей былъ сопряженъ, благодаря разбросу населенныхъ пунктовъ, съ нѣкоторымъ трудомъ. Китайскія арбы, которыя по ихъ большой подъемной силѣ были для войскъ весьма полезными, добывались обыкновенно въ большихъ населенныхъ центрахъ, причемъ вслѣдствіе своеобразной запряжки этихъ арбъ при нихъ часто оставлялись и китайскіе возчики.
   За исключеніемъ земледѣлія, всѣ остальные виды добывающей промышленности носили въ Гиринской провинціи лишь совершенно случайный характеръ, несмотря на несомнѣнное имѣвшееся здѣсь богатство и въ рыбѣ, и въ звѣрѣ, и въ лѣсахъ, и въ металлахъ.
   Неприхотливость китайца въ его повседневной жизни сказалась въ ограниченіи обработывающей промышленности строго необходимыми отраслями. Любовь къ ханшину или мѣстной водкѣ вызвала развитіе винокуренія, потребность въ бобовомъ маслѣ -- сравнительно широкое развитіе маслобойнаго производства, а постройка въ городахъ главнымъ образомъ кирпичныхъ зданій -- появленіе многочисленныхъ кирпичныхъ заводовъ. Наряду съ этимъ существовали однако и болѣе мелкія производства. Обработывающая промышленность носила преимущественно кустарный характеръ, заводская же, гдѣ она существовала, обходилась самыми грубыми и примитивными приспособленіями. Та же скромность китайской жизни, о которой только что сказано, и ограниченность промышленности дали опредѣленное направленіе и торговлѣ. Гиринская провинція сбывала ханшинъ, масло, хлѣбъ, табакъ и отчасти мѣха, а получала извнѣ, главнымъ образомъ изъ внутренняго Китая черезъ Инкоу -- ткани, хлопокъ, предметы одежды, посуду, сахаръ, соль и рыбу. При этомъ центрами, гдѣ распредѣлялся ввозъ и собирался вывозъ, служили: Ажехэ, Гиринъ, Куаньчэнцзы. Бодунэ и главные города фудутунствъ. Въ послѣдніе годы передъ войной, кромѣ произведеній внутренняго Китая, въ Гиринской провинціи стали распространяться и европейскіе товары -- стекло, бумажныя матеріи, часы, лампы и т. д.
   Главными нервами экономической жизни страны являлись ханшинные заводы. Они были естественными складами для тѣхъ товаровъ, въ которыхъ нуждалось мѣстное населеніе, собирателями избытковъ, наконецъ ссудными кассами. Очевидно, что они прежде всего могли и должны были подлежать реквизиціи, если бы въ послѣдней встрѣтилась какая-либо надобность. Въ то же время, въ чисто тактическомъ смыслѣ, благодаря солидности построекъ и окружавшихъ ихъ стѣнъ, ханшинные заводы играли роль сильныхъ опорныхъ пунктовъ, съ которыми справиться безъ помощи артиллеріи было нелегко. Экономическое благосостояніе населенія въ Гиринской провинціи должно было бы, судя по многимъ признакамъ, стоять на значительной высотѣ, если бы это населеніе не подвергалось произвольнымъ поборамъ со стороны китайской администраціи, грабежамъ со стороны хунхузовъ и не вынесло бы на себѣ неожиданно нагрянувшихъ ужасовъ 1900 года.
   Берега того раіона, на которомъ разыгрались военныя операціи 1904--1905 г.г., омываются Японскимъ моремъ, Корейскимъ проливомъ и желтымъ моремъ.
   Японское море, ограниченное съ запада берегомъ Азіатскаго материка (отъ мыса Клонардъ до Татарскаго пролива), а съ востока полосой Японскихъ острововъ (отъ мыса Ностунгу до Лаперузова пролива), вытянулось по направленію съ сѣверо-востока на юго-западъ на 960 (116) миль и имѣетъ въ самомъ широкомъ мѣстѣ до 500 миль. Глубина моря доходитъ до 1.500 саженей. Въ сѣверной половинѣ Японскаго моря восточные вѣтры приносятъ съ собою туманы, а западные -- суровую стужу. Дующіе всю зиму на этомъ морѣ вѣтры доходятъ иногда до силы шторма и нерѣдко сопровождаются снѣжными бурями. Условія для плаванія въ южной половинѣ моря болѣе благопріятныя, но тѣ же штормы въ осенніе и зимніе дни бываютъ очень часто и здѣсь. Лѣтомъ здѣсь царствуютъ морскіе туманы, продолжительность и густота которыхъ уменьшаются съ сѣвера на югъ. Западный берегъ моря отъ Татарскаго пролива до мыса Поворотнаго сопровождается высокимъ и дикимъ хребтомъ, за которымъ лежитъ глухая и малонаселенная мѣстность. Поэтому, хотя на этомъ участкѣ, особенно въ его южной части, и встрѣчаются хорошія стоянки, но онѣ имѣютъ значеніе только мѣстное и притомъ временное, такъ какъ на 4 или 5 мѣсяцевъ въ году эти бухты замерзаютъ. Отъ мыса Поворотнаго и до мыса Клонардъ берегъ представляетъ собою два недоступныхъ для судовъ участка съ хребтами, обрывающимися въ море -- сѣверный отъ мыса Козакова до мыса Болтина и южный отъ мыса Пещурова до мыса Клонарда, но зато здѣсь же имѣются и два громадныхъ залива -- Петра Великаго и Броутона, изъ которыхъ первый является единственнымъ въ своемъ родѣ собраніемъ великолѣпнѣйшихъ бухтъ и прекрасныхъ якорныхъ стоянокъ (117). У обоихъ заливовъ мѣстность значительно понижается; сюда же подходятъ и лучшіе пути, а къ заливу Петра Великаго выходитъ сѣверная вѣтвь Китайской Восточной желѣзной дороги. Группа бухтъ и стоянокъ въ этомъ заливѣ замерзаетъ въ году на 2--4 мѣсяца и при желаніи имѣть бухту открытою на зиму приходится прибѣгать къ ледоколамъ. Наоборотъ, группа бухтъ въ заливѣ Броутона, въ томъ числѣ портъ Шестакова и портъ Лазарева, не замерзаетъ круглый годъ(118).
   Побережье Японскаго моря, начиная отъ устья Туманъ-гана на всемъ протяженіи къ югу (660 верстъ), мало изрѣзано и вообще не богато ни заливами, ни бухтами. Острововъ вдоль побережья почти нѣтъ, а имѣющіеся настолько ничтожны по своимъ размѣрамъ, что ихъ, за рѣдкими исключеніями, скорѣе можно причислить къ отдѣльнымъ морскимъ утесамъ. Море у береговъ почти вездѣ имѣетъ значительную глубину, особенно въ тѣхъ мѣстахъ, гдѣ берега возвышены и круты, и почти никогда не замерзаетъ даже въ заливахъ (119). Наиболѣе удобными мѣстами для высадки являются: заливъ Гашкевича, обращенный открытой стороной на юго-востокъ и потому вполнѣ защищенный отъ большинства господствующихъ здѣсь вѣтровъ; заливъ Корнилова, не замерзающій, допускающій стоянку судовъ съ осадкой до 24 футовъ и достаточно хорошо защищенный отъ тѣхъ же вѣтровъ; заливъ Плаксина, на 5 вер. вдающійся въ густо-населенную часть Корейскаго материка; рейдъ Паллада, въ своей сѣверной части имѣющій хорошую якорную стоянку для мелко сидящихъ судовъ (не болѣе 12 фут.), и закрытый почти отъ всѣхъ вѣтровъ; глубокія бухты Сивуча и Остолопова (120), заливъ (121) Шестакова, съ его тремя бухтами на островѣ Гончаровѣ, отличными якорными стоянками, благодаря ихъ незамерзаемости и полной недоступности вѣтрамъ, и бухты Лазарева и Гензанская, изъ которыхъ послѣдняя являлась коммерческимъ портомъ, открытымъ для иностранной торговли.
   При высадкѣ противника въ одной изъ этихъ бухтъ онъ попадалъ на прибрежный путь, шедшій отъ Гензана къ нашей границѣ, а при высадкѣ въ бухтахъ Лазарева и Гензанской -- на путь, шедшій отъ Гензана къ Пеньяну и далѣе къ Маньчжурской границѣ. Такимъ образомъ относительное значеніе этихъ бухтъ зависѣло уже всецѣло отъ того или другого удаленія ихъ отъ русско-корейской границы. При нашемъ же вторженіи въ Сѣверную Корею особенное значеніе пріобрѣтала для насъ Гензанская гавань, высадка въ которой давала бы намъ возможность на много сократить трудный путь отъ Хунчуна или Кенхына къ линіи Пеньянъ -- Гензанъ.
   Восточный берегъ Японскаго моря, начинаясь на мрачномъ и слабонаселенномъ Іезо, постепенно переходитъ въ болѣе южные, населенные и цвѣтущіе раіоны Японіи и ближе къ южной границѣ имѣетъ уже цѣлый рядъ гаваней и портовъ, обслуживаемыхъ желѣзными дорогами и прикрытыхъ надежными укрѣпленіями. Важнѣйшимъ изъ заливовъ на этомъ берегу является заливъ Ваказа съ портами Майдзуру и Цуруга. Такъ какъ только 100 верстъ отдѣляютъ Ваказа отъ залива Овари на восточномъ берегу Нипона, то слѣдовательно вся система гаваней, портовъ и сооруженій, начиная отъ Токіо до Хамоды съ одной стороны и отъ Симоносеки до Осаки съ другой стороны, находится въ самой тѣсной связи съ заливомъ Ваказа. Такимъ образомъ у этого пункта предъ лицомъ русскаго Тихоокеанскаго побережья какъ бы развертывается передовая вполнѣ оборудованная база японскаго флота, имѣющая за собою другую уже главную базу, болѣе сложную, широкую и богатую, но зато и лучше укрытую.
   Кромѣ прибрежныхъ острововъ, въ большинствѣ случаевъ составляющихъ какъ бы часть оторванныхъ мысовъ и горныхъ кряжей, на всемъ пространствѣ Японскаго моря имѣется только одинъ самостоятельный островъ Матсусима. Расположенный на полпути между Владивостокомъ и Симоносекскимъ проливомъ, онъ могъ бы играть большую роль, служа неоцѣнимымъ обсерваціоннымъ пунктомъ, но на немъ нѣтъ удобныхъ бухтъ, допускающихъ стоянку крупныхъ судовъ.
   Съ другими водными бассейнами Японское море соединяется при помощи проливовъ: Татарскій, Лаперузовъ, Сангарскій и Корейскій.
   Татарскій проливъ съ мелководьемъ своей сѣверной части, съ извилистымъ и труднопроходимымъ фарватеромъ, съ замерзающими на четыре мѣсяца берегами и съ долгими густыми туманами, бывающими здѣсь въ лѣтнее время, имѣетъ въ мирное время лишь чисто мѣстное торговое значеніе: это "подъѣздной путь" отъ устья Амура къ Владивостоку; въ военное же время черезъ этотъ проливъ приходилось доставлять во Владивостокъ уголь изъ нашихъ копей.
   Лаперузовъ проливъ (шириною 25 миль) доступенъ круглый годъ, но иногда, какъ и Татарскій, покрытъ густыми туманами. Онъ лежитъ на кратчайшемъ пути изъ Владивостока къ Петропавловску, Аляскѣ и Ванкуверу и въ военное время являлся единственнымъ путемъ, по которому безопаснѣе всего могли бы подходить къ намъ и морскія подкрѣпленія, и иностранный уголь, и недостававшія на судахъ запасныя части. Довольно крупнымъ неудобствомъ при пользованіи обоими проливами, т.-е. и Татарскимъ, и Лаперузовымъ, являлась необходимость идти во фланговомъ направленіи по отношенію къ японской базѣ у Хакодате.
   Сангарскій проливъ (средняя ширина 20 миль, длина 90 миль) представляетъ собою прекрасный каналъ, соединяющій Японское море съ Тихимъ океаномъ, но, находясь въ рукахъ Японіи, имѣлъ и имѣетъ значеніе только для японцевъ. Вмѣстѣ съ Симоносекскимъ проливомъ онъ образуетъ сѣверный и южный концы той базы, которая оборудована японцами на западномъ и восточномъ берегахъ Нипона. Пользуясь этими выходами, японскій флотъ, потерявшій господство на Японскомъ морѣ, всегда можетъ благополучно уйти изъ-подъ ударовъ врага и прикрыться Нипономъ.
   Корейскій проливъ отдѣляетъ собою Корею отъ Японскихъ острововъ и въ то же время соединяетъ Японское море съ желтымъ. Ширина его колеблется отъ 60 до 120 миль, причемъ въ самой узкой своей части онъ еще раздѣленъ группой острововъ Цусима на два протока -- восточный и западный, имѣющіе въ ширину уже не болѣе 30 миль. Имѣя на границахъ съ Японскимъ моремъ до 800 саж. глубины, Корейскій проливъ постепенно мелѣетъ къ юговостоку, доходитъ до 30 саж. глубины и только у водъ Желтаго моря имѣетъ вновь до 100 саж. Съ октября по мартъ въ проливѣ дуютъ сильные сѣверные и сѣверо-восточные вѣтры, съ апрѣля по сентябрь вѣтеръ много слабѣетъ, но зато смѣняется иногда тайфуномъ. Кромѣ острова Цусима въ Корейскомъ проливѣ имѣется еще островъ Квельпартъ, образующій вмѣстѣ съ массою небольшихъ острововъ, заполняющихъ все пространство между материкомъ и Квельпартомъ, какъ бы подводное протяженіе хребта, идущаго по Корейской провинціи Чуладо. Особенное значеніе пролива прежде всего создалось тѣмъ, что въ его сѣверную часть у Оимоносеки вливается Средиземное Японское море. Такимъ образомъ чрезъ проливъ прошелъ кратчайшій путь изъ Великаго океана къ китайскимъ берегамъ и самъ онъ оказался на узлѣ путей съ сѣвера на югъ и съ востока на западъ. Значеніе этой мѣстности было оцѣнено японцами и все побережье Средиземнаго моря отъ Осаки до Симоносеки покрылось складами угля, доками, пристанями и мастерскими. Вслѣдъ затѣмъ то же море замкнулось надежными воротами: явились укрѣпленія въ Симоносекскомъ проливѣ и въ проливѣ Бунго, создана система крѣпостей въ проливѣ Кій и въ бухтѣ Исумикадо, а въ центрѣ всѣхъ укрѣпленій выросла крѣпость Куре. Въ то же время на южномъ концѣ Корейскаго пролива требованія торговли съ Китаемъ создали и развили портъ Нагасаки, въ сосѣдствѣ съ которымъ явилась потомъ и морская крѣпость Сасебо. Наконецъ такая же крѣпость была создана японцами и на островѣ Цусима. Этимъ устранялась опасность, что островъ, принадлежавшій корейцамъ, попадетъ въ руки другой державы и что Симоносекскій проливъ можетъ быть запертъ не японскою, а чужою рукою. Въ результатѣ въ Корейскомъ проливѣ получился какъ бы треугольникъ укрѣпленныхъ пунктовъ и портовъ, имѣвшій свою вершину на о. Цусима: линія Симоносеки -- Цусима являлась базою для наступательныхъ дѣйствій въ Японскомъ морѣ, линія Нагасаки -- Цусима -- для тѣхъ же операцій въ Желтомъ морѣ. Оставалось довершить захватъ Корейскаго пролива перебросомъ черезъ западный проходъ укрѣпленныхъ пунктовъ на корейскую территорію. Но давно уже появившіеся въ Фузанѣ, японцы не успѣли или не рѣшились его укрѣпить. Владѣя Корейскимъ проливомъ, японцы прерывали связь между Владивостокомъ и Портъ-Артуромъ, облегчали высадку своихъ войскъ на Корейскій полуостровъ, а владѣя кромѣ того и Сангарскимъ проливомъ, почти запирали все Японское море, предоставляя Владивостоку только малодоступные пути на глухой сѣверъ. Кромѣ упомянутыхъ уже нами прибрежныхъ пунктовъ, въ Корейскомъ проливѣ пріобрѣталъ особое значеніе еще гор. Мозампо, лежавшій недалеко отъ Фузана. Владѣя этимъ пунктомъ и создавъ здѣсь укрѣпленный и хорошо оборудованный портъ, противникъ Японіи могъ создать изъ Мозампо противовѣсъ для Фузана и для Цусимы и даже грозу для выходовъ изъ Симоносекскаго пролива.
   Желтое море съ своими наиболѣе крупными заливами, Печилійскимъ (имѣвшимъ въ свою очередь заливъ Ляодунскій) и Корейскимъ, явилось главнѣйшею ареною для морскихъ операцій обоихъ флотовъ. Здѣсь произошли высадки японцевъ на Корейскій и Маньчжурскій побережья, здѣсь разыгралась борьба между эскадрами противниковъ за обладаніе моремъ и упорная борьба за Портъ-Артуръ. Желтое море, доходившее на югѣ до дельтъ желтой рѣки и Ян-цзы-цзяна, имѣетъ общую длину въ 500 миль и ширину отъ 90 до 360 миль. Глубина моря достигаетъ у южной границы до 50 саженъ и быстро падаетъ по направленію къ сѣверу, имѣя у Портъ-Артура 30, а въ проливѣ Печили 20 саж. Условія для плаванія на этомъ морѣ въ общемъ вполнѣ благопріятны и только въ южной половинѣ нерѣдко разыгрываются сильные тайфуны. Изъ побережій Желтаго моря болѣе крупную роль въ войнѣ 1904-- 1905 годовъ, сыграли только два: сѣверное или Маньчжурское и восточное или Корейское.
   Въ противоположность побережью Японскаго моря, побережье Корейскаго залива (450 верстъ) богато и заливами, и бухтами. Однако море, какъ у материка, такъ и вокругъ многочисленныхъ острововъ, разсѣянныхъ вдоль западнаго берега, очень мелко и во время отлива обнажается на значительное разстояніе, обнаруживая илистое дно. Такимъ образомъ, несмотря на изрѣзанность береговой линіи, здѣсь мало удобныхъ гаваней и большимъ судамъ приходится становиться на якорь въ сравнительно большомъ удаленіи отъ берега. Кромѣ того заливы и бухты Желтаго моря зимою замерзаютъ и судоходство прекращается на 2--2 1/2 мѣсяца (122). Наиболѣе удобнымъ пунктомъ для высадки являлось, если не считать устья р. Ялу (123), устье р. Тайдонъ-ганъ.
   Пригодность къ производству высадки того или другого пункта на Маньчжурскомъ побережьѣ много зависитъ отъ направленія вѣтровъ. Лѣтомъ преобладаютъ здѣсь южные и юго-восточные вѣтры, зимою -- сѣверные и сѣверо-восточные; какъ тѣ, такъ и другіе разводятъ сильное волненіе и потому лѣтомъ на восточномъ берегу, а зимою на западномъ высадка войскъ на побережье дѣлается не только трудной, но даже и рискованной. Кромѣ того лѣтомъ и весною у восточнаго берега бываютъ туманы, а зимою у всего побережья снѣжныя бури (124). Мелководье многихъ бухтъ придаетъ большое значеніе приливамъ и отливамъ; при этомъ на восточномъ берегу разница между высокой и низкой водой доходитъ до 10--12 футъ, а на западномъ до 9-ти. Море не замерзаетъ и только въ закрытыхъ бассейнахъ Портъ-Артура и Дальняго и въ глубокихъ бухтахъ западнаго берега образуется зимою тонкій ледъ, легко, однако, ломаемый пароходами, даже небольшими по силѣ своихъ машинъ.
   По своимъ свойствамъ весь восточный берегъ Маньчжуріи можетъ быть раздѣленъ на 4 участка: 1) отъ р. Ялу до Бицзыво, 2) отъ Бицзыво до бухты Янтоува, 3) отъ бухты Янтоува до м. Входный W-ый и 4) отъ этого мыса до м. Ляотѣшань.
   I. Берегъ на участкѣ отъ Ялу до Бицзыво (250 вер. по береговой линіи, 160 вер. по прямой) въ отличіе отъ береговъ Квантунскаго полуострова изрѣзанъ весьма мало, низменный, сопровождается рядомъ холмовъ, не превышающихъ 150--200 футъ. Устья рѣкъ, прорѣзывающихъ береговую полосу, широки, но мелководны и преграждены барами; берега устьевъ низменны и часто топки. Въ періодъ дождей, вслѣдствіе разлива рѣкъ, движеніе въ прибрежной равнинѣ, въ особенности параллельно берегу, становится крайне затруднительнымъ. Море отличается мелководьемъ, а у самаго берега настолько мелко, что лодки даже въ полую воду не всюду могутъ приставать (125). Всѣ эти условія дѣлали высадку войскъ на этомъ участкѣ весьма трудною.-- Болѣе удобными мѣстами являлись: а) Да-дунъ-гоу, въ устьѣ р. Ялу, гдѣ высадка была вполнѣ возможна, хотя и затруднена, во-первыхъ, дальностью якорной стоянки (7 верстъ отъ Да-дунъ-гоу), во-вторыхъ, необходимостью выжидать время прилива, такъ какъ по быстрому теченію рѣки съѣзжать на берегъ только въ эти часы и возможно; б) устье р. Даянь-хэ, гдѣ джонки могутъ подходить къ Дагушаню и въ малую воду (126); в) бухта Тунгузъ, хотя и мелководная, но доступная лодкамъ, которыя въ часы прилива могутъ причаливать у д. Чжэньтай-цзы, г) устья р. Дачжуанъ-хэ (127) и д) устье р. Хуа-юань-хэ, гдѣ съ 11/23 октября 1894 года въ теченіе двухъ недѣль высаживалась 2-я японская армія, направленная на Портъ-Артуръ. Хотя наиболѣе удобнымъ пунктомъ для высадки войскъ на этомъ участкѣ и являлось, повидимому, устье р. Ялу, но для противника, направлявшагося на Портъ-Артуръ, несомнѣнно было болѣе выгоднымъ произвести эту высадку не здѣсь, а гдѣ-либо западнѣе Дагушаня, такъ какъ при этомъ, во-первыхъ, сокращалось разстояніе до Цзинь-чжоуской позиціи и до пунктовъ, лежащихъ на желѣзной дорогѣ (128), а во-вторыхъ, приходилось форсировать меньшее число рѣкъ въ ихъ нижнемъ теченіи и совершенно не форсировать р. Даянь-хэ съ ея 100-саженною шириною при устьѣ. Высадка противника у Да-дунъ-гоу и даже у Дагушаня пріобрѣтала значеніе и какъ угроза для тѣхъ русскихъ силъ, которыя находились при оборонѣ р. Ялу.
   2) Берегъ на участкѣ отъ гор. Бицзыво до бухты Янтоува (30 в.), мало изрѣзанъ, холмистъ и обрывистъ (129), береговая полоса была населена довольно густо, но дорогъ вдоль самаго берега почти не было. Море очень мелко, мѣста для якорной стоянки не ближе 7--10 вер. отъ берега и самая стоянка судовъ неспокойна. Въ отливъ вдоль берега обнажается полоса около 2 верстъ ширины, при чемъ у Бицзыво она представляетъ собою жидкій илъ, въ который люди уходятъ по поясъ. Шаланды пристаютъ къ берегу лишь во время прилива: на трехверстной полосѣ вдоль гор. Бицзыво и у двухъ близлежащихъ деревень; во время отлива лодки могутъ приставать только въ нѣкоторыхъ пунктахъ южнѣе устья р. Даша-хэ. Въ общемъ высадка на этомъ участкѣ являлась крайне неудобною и въ случаѣ необходимости могла быть произведена скорѣе всего у г. Бицзыво (130). При этомъ близость упомянутаго пункта къ главнѣйшимъ предметамъ военныхъ операцій, т. е. къ Портъ-Артуру и желѣзнодорожному пути, съ одной стороны давала противнику крупныя выгоды (выигрышъ времени), а съ другой стороны могла поставить его и въ весьма опасное положеніе, такъ какъ, при извѣстныхъ условіяхъ, всю операцію высадки пришлось бы вести въ ближайшемъ сосѣдствѣ отъ крупныхъ непріятельскихъ силъ.
   3) Берегъ на участкѣ отъ бухты Янтоува до мыса Входный W-ый (по береговой линіи 70 вер., по прямой -- 46 вер.), сильно изрѣзанъ и образуетъ семь заливовъ съ выдающимися въ море полуостровами. Наиболѣе удобными пунктами для высадки большого десанта являлись на этомъ участкѣ портъ Дальній (131) и двойная бухта Динъ (Глубокая) и Керръ (132), отдѣленныя другъ отъ друга узкой низменной косой, представляющей какъ бы естественный молъ. Эскадра имѣла возможность стать на якорь недалеко отъ берега и съ двухъ сторонъ высаживать войска на среднюю косу. Горная дорога, шедшая отъ бухты къ Цзинь-чжоу (15--20 верстъ), была доступна и для обозовъ. Единственное неудобство бухтъ -- это ихъ доступность юго-восточнымъ вѣтрамъ.
   Небольшіе же десанты можно было высадить въ любой изъ семи бухтъ участка и на сѣверномъ берегу того полуострова, который оканчивался мысомъ Конечнымъ.
   Несомнѣнно, что высадка крупныхъ десантовъ на участкѣ, о которомъ идетъ рѣчь, представляла собою самую серьезную угрозу для Портъ-Артура и на много сокращала время, потребное для подхода къ этой крѣпости непріятельскихъ силъ, но зато становилась возможною лишь при наличности особо счастливыхъ условій для десантныхъ войскъ, а именно, когда флотъ ихъ противника былъ бы окончательно и безповоротно запертъ въ Портъ-Артурѣ и въ самой Таліенванской бухтѣ не было бы подготовлено никакихъ болѣе или менѣе значительныхъ средствъ для сопротивленія десанту. Въ частности высадка у Даляньваня приводила непріятельскія войска въ тылъ Цзинь-чжоуской позиціи, куда отъ Даляньваня всего на протяженіи 8 верстъ шла дорога, вполнѣ доступная для всѣхъ родовъ оружія.
   4) Берегъ отъ мыса Входнаго W-ый до мыса Ляотѣшань (50 в.) мало изрѣзанъ, скалистъ и въ общемъ недоступенъ. Высадка значительнаго десанта была вполнѣ возможна только въ трехъ пунктахъ: въ устьѣ р. Малань-хэ, въ устьѣ р. Та-хэ и у д. Бейлиндза, восточнѣе Золотой горы. Небольшой же десантъ можно было высадить еще въ шести пунктахъ (133).
   Всѣ эти операціи могли имѣть своею цѣлью или такую крупную, какъ нанесеніе скорѣйшаго удара Портъ-Артуру, или же болѣе мелкую цѣль -- захватъ г. Дальняго, куда шли довольно хорошіе пути и отъ бухты Кембрійской (7 вер.), и отъ устья р. Малань-хэ (6 вер.), и отъ м. Сяо-бинь-дао (15 вер.). Несомнѣнно, что тѣ же высадки были возможны только при наличности особо счастливыхъ для десантныхъ войскъ условій, о которыхъ уже упомянуто выше.
   Западное побережье или берегъ Ляодунскаго полуострова можетъ быть раздѣленъ также на 4 участка: 1) отъ Ляотѣшаня до о. Ливенъ, 2) отъ о. Ливенъ до мыса Веджъ, 3) отъ мыса Веджъ до м. Конъ и 4) отъ мыса Конъ до устья р. Ляохэ.
   1) Берегъ отъ Ляотѣшаня до о. Ливенъ (по береговой линіи 44 в., по прямой 25 в.), сильно изрѣзанъ, мѣстами (134) скалистъ и недоступенъ, но въ общемъ весь этотъ участокъ былъ очень удобенъ для десантныхъ операцій; въ большихъ размѣрахъ онѣ могли быть выполнены въ бухтѣ Голубиной и въ бухтѣ Луизы, а въ болѣе скромныхъ размѣрахъ -- въ устьяхъ пяти рѣчекъ, впадающихъ въ море между Ляотѣшанскимъ мысомъ и м. Рейсъ, у д.д. Гу-цзы-ань и Тун-то-цзы (между Голубиной бухтой и бухтой Луизы) и у д. Ай-цзы-коу (между бухтою Луизы и о. Ливенъ). Отъ Голубиной бухты и отъ бухты Луизы отходили въ Портъ-Артуръ довольно удобныя дороги.
   2) Берегъ отъ о. Ливена до м. Веджъ (по прямой линіи 25 вер.) представлялъ нѣкоторыя удобства для десанта только въ бухтѣ Десяти Кораблей и то въ благопріятную погоду (135). Кромѣ того былъ возможенъ десантъ и въ бухтѣ Ин-чэн-цзы, хотя бы съ простою цѣлью прервать желѣзнодорожное сообщеніе Портъ-Артура съ остальнымъ краемъ.
   3) Участокъ отъ мыса Веджъ до м. Конъ (въ сущности заливъ Товарищества съ заливами Цзинь-чжоу и бухтою Адамсъ) -- едва ли могъ стать раіономъ для высадки войскъ. Мелководье обѣихъ бухтъ, недоступность береговъ или по ихъ скалистости, или изъ-за прибрежныхъ отмелей, затруднительный входъ (136) въ бухту Адамсъ -- все это были такія условія, которыя могли привлечь сюда непріятельскій десантъ только въ томъ случаѣ, если бы противникъ захотѣлъ броситься на желѣзнодорожный путь, проходящій на протяженіи 5 вер. всего въ 2-хъ верстахъ отъ берега и притомъ вдоль глубокой части фарватера, ведущаго въ бухту. Наиболѣе удобными пунктами для высадки являлись: небольшая бухта противъ о. Фишборнъ и близъ о. Энтри и берегъ въ бухтѣ Адамсъ противъ о. Мери.
   4) Участокъ отъ м. Конъ до устья р. Ляохэ (по прямой.теніи 135 вер.) для десанта былъ крайне неудобенъ, отчасти благодаря отдаленности якорной стоянки (137), отчасти благодаря отмелямъ (138) и банкамъ (139).
   Устье р. Ляохэ. въ особенности у г. Инкоу (20 вер. отъ моря), было вполнѣ удобно для высадки даже большого десанта. Другими, болѣе подходящими для той же операціи, мѣстами являлись: довольно глубокая бухта Фучжоу, мысъ Фучжоу и мысъ фортъ-Хейдъ, откуда шли проселочныя дороги (20 вер.) къ г. Фучжоу, лежащему на Мандаринской Портъ-Артурской дорогѣ. При всей трудности производства высадки въ бухтѣ Сѣдловина и у м. Гайчжоу, такія высадки небольшихъ партій все же были возможны; онѣ могли имѣть своею цѣлью скорѣйшій перерывъ желѣзнодорожныхъ сообщеній между Ляояномъ и Портъ-Артуромъ. Высадка же въ устьѣ р. Ляохэ при условіи, что подвозимыя въ Южную Маньчжурію войска сосредоточиваются на линіи Хайченъ -- Ляоянъ, фронтомъ къ р. Ялу, приводила десантныя силы не только къ правому флангу, но отчасти даже и въ тылъ къ этимъ войскамъ. Но такъ какъ силы, собиравшіяся на линіи Хайченъ -- Ляоянъ, были сравнительно не разбросаны, то успѣхъ операціи въ устьѣ р. Ляохэ требовалъ, чтобы десантъ заключалъ въ себѣ крупныя, т. е. во всякомъ случаѣ внушительныя силы. Изъ сказаннаго выше видно, что для производства высадки въ такихъ размѣрахъ устье р. Ляохэ и Инкоу представляли собою полныя удобства (140).
   Такимъ образомъ, изъ описанія восточнаго и западнаго побережій Ляодунскаго полуострова видно, что пункты, удобные для производства десантной операціи, или лежали на крайнихъ оконечностяхъ разсмотрѣнной выше береговой линіи Корейскаго и Ляодунскаго заливовъ (устья р.р. Ялу и Ляохэ) или же были сосредоточены на небольшомъ пространствѣ Квантунскаго полуострова: на восточномъ берегу -- бухты Дипъ-Керръ и Даляньванская, а на западномъ берегу бухты Голубиная, Луизы, Десяти Кораблей и Ин-чэн-цзы. При этомъ всѣ перечисленныя бухты, за исключеніемъ Дипъ-Керръ, лежали южнѣе Цзинь-чжоуской позиціи. Если принять въ соображеніе, что главнѣйшимъ предметомъ для операцій японской арміи могъ явиться только Портъ-Артуръ и что въ подобномъ случаѣ десантъ у Ялу приводилъ лишь къ потерѣ времени на переходъ отъ Ялу къ этой крѣпости, а десантъ въ Инкоу (141), при наличности главныхъ силъ русской арміи на линіи Хайченъ -- Ляоянъ, былъ предпріятіемъ сравнительно рискованнымъ и кромѣ того по отношенію къ Портъ-Артуру являлся безцѣльнымъ, то станетъ очевиднымъ, что природа какъ бы подсказывала нашему противнику самый энергичный образъ дѣйствій (142) а именно высадку войсковыхъ массъ не иначе, какъ на Квантунскомъ полуостровѣ, т. е. всего въ 1--2 переходахъ отъ Портъ-Артурскихъ укрѣпленій. Если же нашъ противникъ на подобную операцію не рѣшился бы, то ему оставалось выбрать для десанта какой-нибудь пунктъ на восточномъ побережьѣ: или Да-дунъ-гоу, или Дагушань, или же, наконецъ, тотъ пунктъ, гдѣ состоялась высадка японской арміи во время борьбы Японіи съ Китаемъ (143). Высадка же противника на западномъ побережьѣ внѣ Квантунскаго полуострова представлялась по мѣстнымъ даннымъ мало вѣроятною: здѣсь могли высадиться лишь небольшія партіи съ какимъ-нибудь спеціальнымъ порученіемъ, напримѣръ для разрушенія или порчи желѣзной дороги.
   Изъ острововъ, имѣвшихся на Желтомъ морѣ, надлежитъ упомянуть: многочисленные острова Корейскаго архипелага, примыкавшіе къ западному берегу полуострова, почти не изученные, создавшіе цѣлый рядъ неизмѣренныхъ проходовъ и потому совершенно затруднявшихъ подходъ къ берегу; цѣпь острововъ Мяо-цзяо, шедшихъ почти отъ Портъ-Артура къ противоположному берегу, что въ свою очередь облегчало для мелкихъ джонокъ укрытый переходъ изъ Портъ-Артура въ Чифу; группу острововъ Элліотъ, находившуюся въ 70 миляхъ отъ Портъ-Артура,-- группу, которая, благодаря прекрасному рейду, могла при соотвѣтствующемъ оборудованіи войти въ оборонительную систему Портъ-Артура и Таліенвана, облегчить выходъ и развертываніе нашей эскадры изъ Портъ-Артурской гавани и помочь намъ при наблюденіи за Маньчжурскимъ побережьемъ къ востоку отъ Таліенвана.
   Изъ числа прибрежныхъ пунктовъ Желтаго моря, кромѣ тѣхъ, которые упомянуты какъ наиболѣе удобные для производства высадокъ, необходимо назвать на Маньчжурскомъ побережьѣ Портъ-Артуръ, а на Корейскомъ -- Анчжю близъ устья Чинчанъ-гана, Цинампо въ устьѣ Тайдонъ-гана, Чемульпо -- недалеко отъ устья р. Ханъ, Кунь-санъ -- у устья р. Кымъ, и Мокпо. Первые два явились одною изъ главнѣйшихъ цѣлей японскихъ операцій, изъ числа слѣдующихъ -- многіе сыграли крупную роль при производствѣ японцами высадки на Корейскомъ полуостровѣ, а послѣдній, или Мокпо, всегда имѣлъ значеніе, какгь одна изъ лучшихъ стоянокъ въ южной части Корейскаго полуострова. На китайскомъ побережьѣ Желтаго моря пріобрѣтали значеніе: Чифу, откуда поддерживались сношенія Портъ-Артура съ внѣшнимъ міромъ, Вейхайвей, занятый англичанами, и наконецъ главнѣйшіе порты восточнаго побережья Китая, въ особенности Шанхай, куда впослѣдствіи уходили иногда наши суда изъ-подъ ударовъ японской эскадры. Наконецъ, на японскомъ побережьѣ Желтаго моря пріобрѣтали значеніе тѣ западные порты и укрѣпленія Японіи -- Нагасаки и Сасебо, о которыхъ уже упомянуто выше.
   Квантунская область, арендованная Россіею съ 1898 года, составляла южную оконечность Ляодуна и въ общемъ представляла собою какъ бы неправильный треугольникъ, основаніемъ котораго являлась сѣверная граница области (около 50 в.), а вершиной мысъ Ляотѣшань. Длина или высота треугольника отъ вершины до границы равнялась почти 115 верстамъ. Приблизительно по серединѣ онъ былъ перехваченъ двумя довольно глубоко вдавшимися въ материкъ заливами: Таліенванскимъ и Цзинь-чжоускимъ, между которыми и получался узкій открытый перешеекъ, шириною до 3 верстъ, раздѣлявшій весь треугольникъ на двѣ самостоятельныя части: сѣверную и южную или собственно Квантунъ.
   Сѣверный участокъ. Одинъ изъ отроговъ Чанбошанскаго хребта, узкій, рѣзко обозначенный, высотою отъ 490--630 фут., пересѣкаетъ пограничную черту между р.р. Таса-хэ и Анцзы-хэ и заканчивается къ востоку отъ г. Цзинь-чжоу массивомъ горы Самсонъ (2.191 фут.), составляющей наивысшую точку всего полуострова.
   Отъ этого хребта, являющагося водораздѣльной линіей участка, отходитъ рядъ отроговъ, которые и заполняютъ собою всю площадь описываемаго раіона. Кряжи, отходящіе на западъ, между бухтой Адамса и Цзинь-чжоускимъ заливомъ, обладаютъ коническими вершинами (до 630--686 фут. высотою) и круто обрываются въ море. Къ востоку отъ главнаго хребта мѣстность имѣетъ довольно сложный и весьма разнообразный рельефъ. Къ сѣверу отъ р. Таса-хэ и въ полосѣ (около 10 в. шириною) по правому берегу этой рѣки идутъ съ сѣвера на югъ параллельно другъ другу нѣсколько кряжей высотою въ 280--420 фут. Къ югу и къ юго-западу отъ этой полосы мѣстность начинаетъ пріобрѣтать слегка холмистый характеръ съ наивысшими точками въ 350--385 фут. Лишь между бухтами Янтоува и Сицхао, составляя продолженіе одного изъ отроговъ Самсона, тянется хребетъ Чиншань (съ вершиною въ 1085 фут. высоты), заканчивающійся мысомъ Терминаль; затѣмъ такой же гористый характеръ имѣетъ и полуостровъ между бухтами Кундямынченъ и Сицхао. Равнинъ на сѣверномъ участкѣ немного, всего 4 (144), но и онѣ не измѣняютъ основныхъ свойствъ всей остальной мѣстности.
   Въ общемъ, хотя возвышенности Сѣвернаго участка и не представляли собою значительныхъ препятствій для наступающаго на Квантунскій полуостровъ, но давали для обороны цѣлый рядъ небольшихъ позицій, на которыхъ было вполнѣ возможно шагъ за шагомъ задерживать наступленіе высадившейся на Ляодунскомъ полуостровѣ арміи, въ особенности, если бы послѣдняя высадилась гдѣ-либо между Бицзыво и бухтой Сицхао (145).
   Рельефъ южнаго участка еще сложнѣе, чѣмъ рельефъ сѣвернаго.
   Двѣ линіи -- одна, идущая отъ бухты Малань-хэ къ д. Кипанмо, и другая, идущая отъ бухты Та-хэ къ бухтѣ Десяти Кораблей дѣлятъ весь участокъ на три части: сѣверо-восточная -- составляющая самый перешеекъ, вся заполнена группами холмовъ, изъ которыхъ болѣе другихъ выдѣляются: группа между заливами Хунуэза и Цзинь-чжоу, извѣстная подъ именемъ Цзинь-чжоуской, и группа, окаймляющая западный и южный берега Таліенванскаго залива; въ двухъ верстахъ къ западу отъ Цзинь-чжоускихъ холмовъ, поперекъ перешейка, въ направленіи на юго-востокъ, тянется хребетъ, носящій названіе Тафашинскихъ высотъ.
   Средняя часть южнаго участка, занимающая около 400 кв. верстъ, представляетъ собою наиболѣе недоступную и дикую часть всего Ляодунскаго полуострова. Она вся заполнена рядомъ горныхъ цѣпей значительной высоты и настолько причудливо пересѣкающихъ другъ друга, что уловить ихъ систему почти невозможно. Рельефнѣе другихъ обозначается хребетъ, идущій отъ д. Лунвантань на г. Хуинганъ и Юпилазу. Пересѣкая всѣ пути, идущіе съ востока, этотъ крутой труднодоступный хребетъ образуетъ собою естественную позицію для обороняющагося послѣ отхода послѣдняго съ Цзинь-чжоускихъ холмовъ и Тафашинскихъ высотъ. Въ сѣверной части разсматриваемой площади между д.д. Хумучаньи и Шипо тянется холмистая равнина шириною въ 2--3 версты, отдѣляя отъ главнаго массива гористый полуостровъ у мыса Ин-чэн-цзы. Юго-западная часть полуострова отдѣляется отъ средней сначала узкой долиной р. Та-хэ, а отъ д. Дацзяфаншень -- постепенно расширяющейся равниной, доходящей до бухты Десяти Кораблей. Параллельно долинѣ, отъ г. Сяогушань до д. Тюйдатунь тянется хребетъ Волчьихъ горъ, который, повернувъ у послѣдней деревни на западъ, заполняетъ своими отрогами весь полуостровъ между бухтою Луизы и тою же бухтою Десяти Кораблей. За Волчьими горами слѣдуютъ высоты, окружающія Порть-Артурскую бухту, и лежащій къ западу отъ послѣдней массивъ Ляотѣшаня (1.512 фут.) съ его предгорьями.
   Большихъ лѣсовъ въ Квантунской области не имѣется, встрѣчаются только на горахъ небольшія заросли сосны и дуба, а въ рѣчныхъ долинахъ -- ивняка и тополя. Благодаря этому условію достать дрова на мѣстѣ было невозможно и мѣстное населеніе пользовалось для топлива стеблями гаоляна. Луговъ тоже не было, такъ какъ всѣ годные для обработки клочки воздѣлывались подъ пашню. Лишь склоны горъ были покрыты низкорослой травой и могли служить пастбищами для скота. Почва Ляодуна въ общемъ безплодна и только замѣчательное трудолюбіе и неприхотливость китайцевъ еще давали мѣстному населенію возможность добывать необходимыя средства для своего пропитанія. Китайцы засѣвали главнымъ образомъ различные виды проса (гаолянъ, чумизу и т. п.), кукурузу и бобы, мѣстами сѣяли пшеницу, гречиху и ячмень, а изъ огородныхъ растеній воздѣлывали макъ, чеснокъ, китайскую капусту, перецъ, рѣдьку, огурцы и китайскій картофель.
   Близость высотъ Квантунскаго полуострова къ морскому берегу мѣшаетъ образованію здѣсь значительныхъ водныхъ системъ и поэтому Квантунъ орошается въ сущности только ручьями. Въ періодъ дождей и послѣ таянія снѣговъ они превращаются въ стремительныя и многоводныя рѣчки, въ остальное же время года почти совсѣмъ пересыхаютъ. Въ виду этого главнымъ источникомъ водоснабженія являлись на полуостровѣ колодцы. Они встрѣчались въ каждомъ селеніи, имѣли глубину въ 5--8 аршинъ, а глубину воды, въ обыкновенное время, 1--2 аршина. Озера Квантуна (Данауза, Ленхуопауза и др.) настолько были не велики, что никакого значенія не имѣли. Болота встрѣчались лишь у самаго устья нѣкоторыхъ рѣкъ.
   Климатъ Квантуна вообще считается здоровымъ, но лѣтнія жары (146) и влажный воздухъ, создаваемый здѣсь лѣтними муссонами, вызываютъ сильную испарину и ослабляютъ организмъ. Кромѣ того, антисанитарное состояніе китайскихъ селеній и общее загрязненіе почвы сказывались здѣсь сильными эпидеміями поноса и брюшного тифа. Жаркіе дни и дожди начинаются обыкновенно съ іюля, при чемъ дующій съ моря вѣтеръ приноситъ массу водяныхъ паровъ въ видѣ тумановъ и облаковъ; въ сентябрѣ и октябрѣ стоятъ ясные дни, съ ноября начинаются холода, въ половинѣ или въ концѣ марта зима, и безъ того не суровая (147), смѣняется весной.
   Общая численность китайскаго населенія въ Квантунской области доходила до 402.950 чел. Населенные пункты встрѣчались главнымъ образомъ въ долинахъ рѣкъ и по числу дворовъ представляли полное разнообразіе: встрѣчались селенія въ 200--300 дворовъ и въ то же время въ 2 и 3 двора. Крайне грязное состояніе китайскихъ жилищъ дѣлало ихъ для размѣщенія войскъ довольно неудобными. Отношеніе мѣстнаго населенія къ русскимъ никакихъ слѣдовъ непріязни не имѣло. Къ занятію нами Ляодунскаго полуострова китайцы отнеслись безразлично. Со введеніемъ же въ краѣ русскаго управленія имъ стало житься лучше, такъ какъ при китайскомъ правительствѣ съ нихъ взимались болѣе высокіе налоги и кромѣ того они постоянно страдали отъ поборовъ китайскихъ чиновниковъ. Между тѣмъ съ появленіемъ здѣсь русскихъ появился спросъ на рабочія руки, а мѣстные продукты нашли себѣ постоянный и выгодный сбытъ. Наиболѣе крупными центрами края были Портъ-Артуръ (51.950 чел.), Дальній (20 тыс.), Таліенванъ (4 тыс.), Цзинь-чжоу (15 тыс.) и Бицзыво (12 тыс.).
   Пятилѣтнее пребываніе русскихъ въ Портъ-Артурѣ сказалось необычайнымъ развитіемъ этого города. Съ установленіемъ здѣсь твердой власти и правильныхъ отношеній къ мѣстному населенію, съ уничтоженіемъ прежняго произвола властей начался и приростъ китайскаго населенія. Вмѣсто 7.000 душъ, бывшихъ въ Портъ-Артурѣ въ 1898 г., къ 1 января 1904 г. числилось здѣсь уже болѣе 35 тыс. Гигантскій же ростъ города въ торгово-промышленномъ отношеніи, начавшіяся заботы о его благоустройствѣ, продажа на льготныхъ основаніяхъ и застройка земельныхъ участковъ въ новой европейской части Портъ-Артура -- все это привлекало сюда и многихъ русскихъ людей. Въ результатѣ за четыре года, начиная съ 1899 г., число русскихъ возросло здѣсь съ 950 чел. до 15 1/4 тыс. Въ общемъ же все населеніе Портъ-Артура возросло за эти пять лѣтъ на 43 1/2 тыс. (148). А вмѣстѣ съ тѣмъ усилилась и торговля города, увеличились его промышленныя заведенія. Въ 1899 г. въ Портъ-Артурѣ насчитывалось всего лишь 400 небольшихъ китайскихъ лавочекъ съ мануфактурно-бакалейной торговлей. Къ 1 января 1904 г. число торговыхъ и промышленныхъ заведеній достигло здѣсь до 1.712 (149), причемъ нѣкоторыя фирмы имѣли ежегодный оборотъ уже отъ 2 до 6 милліоновъ рублей. Къ 1904 г. почти закончилась постройка новыхъ городскихъ частей. Въ "Новомъ городѣ", назначенномъ для европейцевъ, сосредоточились всѣ правительственныя учрежденія, банки, гостинницы и многоэтажные частные дома, поражавшіе красотою и удобствами. Здѣсь же въ этой части города уже былъ разбитъ красивый городской скверъ, строилось офицерское собраніе, а "на высокой скалѣ какъ разъ противъ входа въ портъ былъ начатъ постройкой грандіозный соборъ" (150).
   Можно смѣло считать, что прошло бы еще немного времени и Портъ-Артуръ сдѣлался бы однимъ изъ самыхъ крупныхъ центровъ на всемъ дальневосточномъ побережьѣ Тихаго океана.
   Жители области занимались земледѣліемъ, добываніемъ морской соли, рыболовствомъ (151), горными промыслами, огородничествомъ, разведеніемъ птицы и мелкаго скота, но все это производилось большею частью только въ тѣхъ размѣрахъ, которые могли не дать китайцу умереть съ голода. Очевидно, что эти размѣры были ничтожны, такъ какъ китаецъ былъ неприхотливъ и довольствовался малымъ. Всего въ области обработывалось около 52 тыс. десятинъ, съ которыхъ снималось около 2.572.000 пудовъ кукурузы, гаоляна, бобовъ, пшеницы, проса, гречихи, ячменя, риса, чумизы и гороха. Соломы получалось всего 3.000 пудовъ и избытка ея у китайцевъ не было. Сѣна снималось около 20 тыс. пудовъ, и оно было плохого качества. Вслѣдствіе отсутствія пастбищъ скотоводство было развито слабо и рогатый скотъ былъ очень мелкой породы. По свѣдѣніямъ, относящимся къ 1904 г., въ Квантунской области насчитывалось этого скота до 91.000 головъ. Лошади попадались рѣдко и были мелкорослы и слабосильны. Лучшими животными для вьюковъ и повозокъ были мулы, среди которыхъ часто встрѣчались великолѣпные экземпляры. Главнымъ кормомъ для скота служили бобовые жмыхи, чумизная, гаоляновая и кукурузная солома. Если сравнивать между собою обѣ половины Квантунской области, то сѣверная ея часть была и болѣе богатою, и болѣе густонаселенною.
   Грунтовыхъ дорогъ въ области было много, но, проложенныя по естественному грунту и большею частью по долинамъ рѣкъ, онѣ находились въ самомъ плохомъ состояніи и никогда не исправлялись. Въ періодъ лѣтнихъ дождей движеніе по мѣстнымъ дорогамъ прекращалось совсѣмъ, въ остальное время года оно было крайне затруднено глубокою колеею дорогъ и ихъ крутыми подъемами. Иногда въ началѣ даже широкая дорога постепенно суживалась и переходила въ тропу, по которой могли проходить только одни вьюки.
   Наиболѣе важными въ стратегическомъ отношеніи грунтовыми путями были слѣдующіе:
   1) Мандаринскій трактъ, пересѣкавшій всю область съ сѣвера на югъ и служившій главною связью между Портъ-Артуромъ и Маньчжуріей). Въ случаѣ высадки противника у Таліенвана, гдѣ-либо сѣвернѣе Цзинь-чжоу или, наконецъ, на западномъ побережьѣ онъ неизмѣнно выходилъ на Мандаринскій путь.
   2) дорога Бицзыво -- Пуланьдянъ, выходившая къ линіи желѣзной дороги.
   3) дорога Бицзыво -- Цзинь-чжоу;
   и 4) пути, соединявшіе г. Дальній съ Портъ-Артуромъ: а) дорога, пролегавшая долиной р. Малань-хэ и носившая названіе Средней Артурской, и б) дорога, шедшая параллельно берегу Корейскаго залива и извѣстная подъ именемъ Южной береговой.
   Двигаясь по Мандаринской дорогѣ отъ Цзинь-чжоу къ Портъ-Артуру, непріятель долженъ былъ встрѣтить довольно сильныя позиціи на высотахъ Анцзышань, Чанлинъ и Дундалинъ. При движеніи изъ Дальняго въ Портъ-Артуръ онъ могъ быть задержанъ по береговой дорогѣ -- на нѣсколькихъ горныхъ (арріергардныхъ) позиціяхъ, а по дорогѣ, шедшей долиною р. Малань-хе,-- на сильной позиціи у перевала близъ Шининцзы. Но по оцѣнкѣ, сдѣланной въ 1903 г. въ штабѣ области, ни одна изъ перечисленныхъ позицій не давала надеждъ съ имѣвшимися у насъ силами остановить противника; самое большее, на что можно было разсчитывать, это лишь на задержку его наступленія, поэтому и рисковать боемъ за нихъ, по мнѣнію штаба, безусловно не стоило. Въ концѣ концовъ единственною дѣйствительно серьезною преградою, которая могла совсѣмъ не пустить противника въ Портъ-Артуръ, была Цзинь-чжоуская позиція въ связи съ находящимися въ ея тылу Нангалинскими высотами. Но подобное значеніе пріобрѣталось ею лишь въ томъ случаѣ, если бы непріятель былъ вынужденъ высадиться сѣвернѣе этой позиціи, поэтому оборона послѣдней и должна была находиться въ самой тѣсной связи съ обороною побережій собственно Квантуна.
   Кромѣ грунтовыхъ дорогъ, вся область прорѣзывалась еще и желѣзнодорожнымъ путемъ, соединявшимъ Портъ-Артуръ съ Харбиномъ. Отъ станціи Нань-гуан-линъ отходила особая вѣтвь къ г. Дальнему, а отъ ст. Да-фан-шэнь,-- къ г. Таліенвану.
   Средствами передвиженія для мѣстнаго населенія служили тяжелыя, но вмѣстѣ съ тѣмъ очень прочныя двухколесныя телѣги, поднимавшія каждая болѣе 60 пудовъ груза. Въ телѣгу обыкновенно впрягали отъ 2 до 6 муловъ.
   Въ общемъ Квантунская область по характеру своего рельефа давала обороняющемуся довольно значительныя преимущества, такъ какъ онъ могъ на сравнительно удобныхъ позиціяхъ все время задерживать армію противника, наступающую къ Портъ-Артуру. Вмѣстѣ съ тѣмъ это наступленіе замедлялось и плохимъ состояніемъ путей сообщенія, не позволявшимъ обозамъ и тяжестямъ слѣдовать непосредственно за ихъ войсками, а также и необходимостью везти всѣ запасы съ собою, такъ какъ та же область едва прокармливала мѣстное населеніе и не имѣла никакихъ остатковъ. Въ виду этого и обороняющемуся приходилось заблаговременно озаботиться, чтобы въ извѣстныхъ центрахъ были собраны всѣ запасы, потребные для продолжительной и упорной борьбы.
   Вопросъ о томъ; насколько мы, русскіе, были ознакомлены съ государствами Дальняго Востока вообще, а обѣ воевавшія стороны съ театромъ военныхъ дѣйствій въ частности, представляется въ слѣдующемъ видѣ.
   Изученію Японской имперіи въ географическомъ и статистическомъ отношеніяхъ было удѣлено въ Европѣ очень небольшое мѣсто. Только нѣмцы въ лицѣ Зибольда (152), Рейна (153), Ратгена (154), Феска (155), Экснеръ (156), Кёмпфера (157), Мюнстерберга (158) и Гассенштейна (139), обратили на нее болѣе серьезное вниманіе и еще до 1894 г., уже дали рядъ цѣнныхъ трудовъ, посвященныхъ почти всѣмъ сторонамъ японской жизни и дѣятельности. Не менѣе нѣмцевъ писали о Японіи и англичане, но ихъ труды или касались японской исторіи, или же прежде всего отвѣчали только требованіямъ минуты, преслѣдуя обыкновенно чисто практическія цѣли (160). Французы дали о той же Японіи довольно объемистые труды, но зато такихъ трудовъ было не болѣе 2 или 3 (161). Русская литература была бѣднѣе предыдущихъ и отводила много мѣста переводамъ съ иностранныхъ работъ. Изъ числа отдѣльныхъ болѣе замѣтныхъ трудовъ въ Россіи появились только записки Рикорда (162) и Головнина (163), очеркъ Костылева (164) и труды Мечникова (165) и Венюкова (166). Но они большею частью заключали въ себѣ простое изложеніе тѣхъ или иныхъ историческихъ фактовъ и особаго практическаго значенія не имѣли (167), если не считать, что постоянной основной темой этихъ работъ являлось указаніе на дружелюбіе къ намъ и миролюбіе японскаго народа.
   Побѣды 1894--1895 гг. и переговоры о послѣдствіяхъ Симоносекскаго мира обратили на Японію уже общее вниманіе европейскихъ государствъ. Было отчетливо сознано, что она является съ этой минуты однимъ изъ главнѣйшихъ факторовъ военно-политическаго положенія на Дальнемъ Востокѣ. Литература о Японіи разрослась и въ Германіи и Англіи появились капитальные и интересные труды Брандта (168) и Керзона (169). Появились новые и болѣе многочисленные труды по тому же вопросу и на русскомъ книжномъ рынкѣ (170). Но они въ теченіе 5--6 лѣтъ касались почти одной и той же темы -- финансоваго положенія молодой имперіи и, подчеркивая отрицательныя стороны этого положенія, давали въ результатѣ вполнѣ понятный выводъ, что Японія слаба и безопасна для сосѣдей. Самая война 1894--1895 гг. нашла себѣ въ Россіи отчетъ лишь въ видѣ двухъ небольшихъ отдѣльно изданныхъ работъ, но не самостоятельныхъ, а переведенныхъ съ нѣмецкаго и французскаго языковъ (171). Только въ совершенно недоступномъ для публики "Сборникѣ матеріаловъ по Азіи" раздался въ тѣ же дни предупреждающій голосъ нашего военнаго агента въ Японіи полковника Вогака, давшаго о японской арміи и о ея порядкахъ самый восторженный отзывъ (172).
   Послѣдующія событія, -- начавшееся сооруженіе Маньчжурской магистрали, передача намъ Квантуна, вынужденное обстоятельствами вступленіе русскихъ войскъ на китайскую территорію и борьба союзныхъ войскъ съ китайцами въ Печилійской провинціи,-- заставивъ Восточную Азію занять въ тѣ дни въ русской жизни едва ли не главнѣйшее мѣсто, невольно усилили вниманіе и къ Японіи. Литература, посвященная ей, увеличилась, стала болѣе точною и полною, но все еще не давала двухъ самыхъ главныхъ для военныхъ людей свѣдѣній -- 1) научно составленнаго и освѣженнаго послѣдними матеріалами военно-географическаго и статистическаго описанія Японской имперіи и 2) оцѣнки японскихъ силъ и средствъ во всей цѣльности и во всей ихъ дѣйствительной стоимости. Первый пробѣлъ былъ восполненъ только въ концѣ 1903 г., когда при содѣйствіи Главнаго Штаба былъ изданъ прекрасный трудъ ген. шт. полк. Н. Д. Богуславскаго подъ названіемъ "Японія" (173). Къ сожалѣнію, какъ бы полны ни были наши чисто географическія и военно-статистическія свѣдѣнія о Японіи, громадная доля этихъ данныхъ являлась для насъ совершенно безполезною, такъ какъ отъ переноса борьбы на Японскіе острова приходилось окончательно отказываться.
   Заполненіе второго пробѣла лежало на нашихъ оффиціальныхъ представителяхъ въ Токіо и на нашихъ тайныхъ агентахъ.
   Кромѣ того, тѣ же порученія выполнялись и отдѣльными лицами, получавшими командировку въ Японію, главнымъ образомъ, на маневры японскихъ войскъ (174). Изъ многочисленныхъ донесеній нашихъ посланниковъ въ Токіо, барона Розена и А. П. Извольскаго, видно, что политическое положеніе въ Японіи, цѣли и стремленія ея политики, состояніе ея финансовъ, борьба различныхъ партій и громадное вліяніе въ странѣ національной и воинствующей партіи, мечтавшей о новыхъ успѣхахъ и побѣдахъ родной страны -- все это не ускользало отъ опытнаго и внимательнаго взгляда нашихъ представителей. Въ нѣсколько иномъ, несомнѣнно болѣе трудномъ, положеніи оказались наши военные Агенты. Предметомъ ихъ разслѣдованій какъ разъ были тѣ самыя явленія, которыя, составляя государственный секретъ, конечно, не выносились на арену общественнаго обсужденія и при свойственной японцамъ скрытности и осторожности покрывались удивительной тайной. Выпустивъ цѣлую армію искусныхъ шпіоновъ въ сосѣднія страны, отлично организовавъ и поставивъ дѣло тайной военной развѣдки, Японія сумѣла въ своихъ собственныхъ предѣлахъ положить подобной развѣдкѣ цѣлый рядъ препятствій. На помощь къ правительству явились, какъ будетъ сейчасъ видно, и другія благопріятныя въ этомъ отношеніи обстоятельства. Въ результатѣ работа русскихъ военныхъ агентовъ въ Японіи оказалась не изъ легкихъ.
   "Военному агенту приходится ограничиваться доставленіемъ не тѣхъ свѣдѣній, какія нужны и желательны, а какія можно добыть", пишетъ полк. Янжулъ еще въ 1898 г. начальнику штаба Приамурскаго военнаго округа (175): "въ западной Европѣ военный агентъ имѣетъ то важное преимущество, что въ распоряженіи его находится доступный ему обширный печатный матеріалъ по изученію быта и устройства иностранной арміи, за исключеніемъ сравнительно немногихъ неподлежащихъ гласности данныхъ по мобилизаціи арміи, по ея стратегическому сосредоточенію и по вооруженію и обезпеченію запасами крѣпостей. Въ Японіи же военный агентъ находится совершенно въ иныхъ условіяхъ. Подозрительность и осторожность японскихъ военныхъ властей доходитъ до того, что онѣ воздерживаются отъ публикованія даже такихъ невинныхъ данныхъ, какъ штаты и дислокація войскъ мирнаго времени, не говоря уже объ организаціи частей по штатамъ военнаго времени, объ устройствѣ обоза, снабженія и тыла арміи. Поэтому изъ приказовъ и другихъ гласныхъ оффиціальныхъ распоряженій многаго узнать нельзя. Между тѣмъ въ Японіи нѣтъ того международнаго отброса, который въ западной Европѣ составляетъ главный источникъ для добыванія секретныхъ свѣдѣній по военному дѣлу. Между японцами, къ чести ихъ, охотниковъ заниматься этимъ художествомъ не находится, а для иностранцевъ непреодолимымъ препятствіемъ служить незнаніе письменнаго японскаго языка и то обстоятельство, что каждый иностранецъ состоитъ подъ дѣятельнымъ наблюденіемъ полиціи. Китайскіе идеографы составляютъ самую серьезную преграду для дѣятельности военнаго агента, направленной къ изученію военнаго устройства этой страны. Не говоря уже о томъ, что эта тарабарская грамота исключаетъ возможность пользоваться какими-либо случайно попавшимися въ руки негласными источниками, она ставитъ военнаго агента въ полную и грустную зависимость отъ добросовѣстности и отъ патріотической щепетильности японца-переводчика, вообще даже въ самыхъ невинныхъ вещахъ. Положеніе военнаго агента можетъ быть поистинѣ трагикомическимъ. Представьте себѣ, что вамъ предлагаютъ пріобрѣсти весьма важныя и цѣнныя свѣдѣнія, заключающіяся въ японской рукописи, и что для васъ нѣтъ другого средства узнать содержаніе этой рукописи, при условіи сохраненія необходимой тайны, какъ послать рукопись въ Петербургъ, гдѣ проживаетъ единственный нашъ соотечественникъ (бывшій драгоманъ г. Буховецкій), знающій настолько письменный японскій языкъ, чтобы быть въ состояніи раскрыть загадочное содержаніе японскаго манускрипта. Поэтому для военнаго агента остается лишь одинъ исходъ -- совершенно и категорически отказаться отъ пріобрѣтенія всякихъ quasi-секретныхъ письменныхъ данныхъ, тѣмъ болѣе, что въ большинствѣ случаевъ предложеніе подобныхъ свѣдѣній со стороны японцевъ будетъ лишь ловушкой. Съ другой стороны, опыты обращенія иностранныхъ военныхъ агентовъ за свѣдѣніями въ соотвѣтствующіе органы военнаго управленія всегда оканчиваются полной неудачей. На самые заурядные вопросы въ лучшемъ случаѣ получается уклончивый отвѣтъ и чаще -- категорическій отказъ съ ссылкою на существующія будто бы правила, воспрещающія сообщеніе подобнаго рода свѣдѣній. Въ этомъ отношеніи, насколько мнѣ извѣстно, японскія военныя власти не дѣлаютъ различія между представителями всѣхъ вообще иностранныхъ армій. Отсюда слѣдуетъ, что военному агенту въ Японіи, за весьма рѣдкими исключеніями, приходится довольствоваться "тѣми недостаточными фактами и свѣдѣніями, которыя публикуются оффиціально или появляются въ періодической печати, въ видѣ отчетовъ, приказовъ, положеній, стороннихъ сообщеній и замѣтокъ. Все, что можно потребовать отъ военнаго агента, это быть au courant всѣхъ свѣдѣній и источниковъ, появляющихся гласно въ печати. Все прочее -- желательно, но не обязательно".
   Почти то же самое пишетъ и преемникъ полк. Янжула -- полк. Банковскій.
   "Положеніе военнаго агента въ Японіи... съ каждымъ годомъ ухудшается. Съ одной стороны, необходимость изучать японскую армію, какъ европейски организованную, все усиливается и находится во всякомъ случаѣ на той же степени необходимости, какъ и въ Европѣ, съ другой -- матеріалы для изученія, имѣющіеся подъ рукой во всякой цивилизованной странѣ, здѣсь совершенно отсутствуютъ; не говоря уже о затрудненіяхъ, представляемыхъ языкомъ, если бы этихъ послѣднихъ препятствій и не было, то все-таки отсутствіе военной литературы, военныхъ журналовъ и оффиціальныхъ военныхъ газетъ, въ которыхъ можно было бы найти приказы по военному вѣдомству, дѣлаетъ положеніе военнаго агента совершенно безнадежнымъ. Каждая малѣйшая справка требуетъ дней и недѣль, чтобы достать источникъ, разобрать, что въ немъ можно найти, и наконецъ перевести. Всѣ военные агенты жалуются на это положеніе, но они мало заинтересованы въ изученіи японской арміи и потому для нихъ это не такъ чувствительно".
   "Между тѣмъ положеніе японскаго военнаго агента въ Россіи совершенно иное, и онъ широко можетъ пользоваться тѣми матеріалами, которые ему даетъ наша военная литература и газеты. Такое различіе въ условіяхъ дѣятельности русскаго и японскаго военныхъ агентовъ крайне для насъ невыгодно"(176)...
   Въ подтвержденіе сказаннаго полк. Ванновскій приводитъ случай, когда послѣ года хлопотъ и настояній ему удалось наконецъ получить изъ японскаго военнаго министерства "учебникъ военной администраціи". Оказалось, что содержаніе книги представляло собою краткій, несвязный, неточный и непослѣдовательный пересказъ ряда военныхъ постановленій, иногда совершенно второстепенныхъ, причемъ всѣ точныя данныя, цифры (177) и штаты были опущены, а о вопросахъ комплектованія сказано, что они секретны и будутъ изложены ученикамъ военной школы устно. Вмѣстѣ съ тѣмъ полк. Ванновскій отмѣтилъ и усилившееся въ японцахъ съ 1902 г. стремленіе все болѣе и болѣе сокращать тѣ свѣдѣнія, которыя печатались объ ихъ арміи. Всѣ цифровыя данныя объ этой арміи начали опускаться даже въ указахъ, печатавшихся въ оффиціальной газетѣ "Кампо"; та же участь постигла военно-статистическія свѣдѣнія, ежегодно издаваемыя военнымъ министерствомъ, а въ "Résumé statistique de l'Empire du Japon" была упразднена рубрика "Armée et marine". Совершенно тѣ же жалобы слышались и со стороны нашихъ военно-морскихъ агентовъ. "Условія, среди которыхъ мнѣ приходится дѣйствовать", пишетъ одинъ изъ нихъ, "продолжаютъ быть неблагопріятными отчасти по политическимъ причинамъ, отчасти вслѣдствіе исключительной японской замкнутости, подозрительности и европейце-ненавистничества, а къ намъ, русскимъ, въ особенности. Разъ вопросъ касался чего нибудь болѣе серьезнаго, то мои просьбы либо обходились молчаніемъ, либо удовлетворялись въ такой ничтожной степени, что граничило съ отказомъ"(178). Затѣмъ въ указанномъ донесеніи шло подробное описаніе тѣхъ пріемовъ, къ которымъ прибѣгали японцы, дабы оставить нашего морского агента безъ необходимыхъ для него свѣдѣній.-- "Японцы до того стали подозрительны", писалъ въ 1897 г. преемникъ предъидущаго морского агента лейтенантъ Чагинъ, "что дѣлаютъ секретъ изъ всего, такъ что получить какія нибудь свѣдѣнія, оффиціально и неоффиціально -- весьма затруднительно"(179).
   Матеріалъ, получаемый отъ военныхъ агентовъ, обработанный затѣмъ въ Гл. Штабѣ, выходилъ ежегодно въ видѣ "Сборника новѣйшихъ свѣдѣній о вооруженныхъ силахъ иностранныхъ государствъ". Въ свою очередь такой же сборникъ военно-морскихъ свѣдѣній издавался и Главнымъ Морскимъ Штабомъ (180). Изъ числа японскихъ картъ мы имѣли въ своемъ распоряженіи карту Японіи въ масштабѣ 1/1.000.000, карту японскихъ путей сообщеній въ масштабѣ 1/800.000 и карту о. Хоккайдо въ масштабѣ 1/500.000 (181).
   Въ результатѣ въ области нашего знакомства съ Японіею, имѣя въ своемъ распоряженіи довольно обширную посвященную ей литературу, кромѣ того достаточно полный трудъ полк. Богуславскаго и отдѣльныя донесенія, рисовавшія ее какъ возможный театръ военныхъ дѣйствій, мы все же допустили въ нашихъ свѣдѣніяхъ о японской арміи значительные пробѣлы (182), а по отношенію ко всей Японіи въ цѣлости недостаточно оцѣнили ее какъ силу, способную вести продолжительную борьбу и нанести серьезный ударъ нашимъ интересамъ и нашему обаянію на Дальнемъ Востокѣ.
   Что же касается до нашего знакомства съ Кореею, то съ тѣхъ поръ, какъ Пекинскій трактатъ 1860 года, передавшій въ наши руки весь Приамурскій край, поставилъ насъ въ непосредственное сосѣдство съ Кореею, изученіе этой страны сдѣлалось для насъ обязательнымъ. Въ практическомъ отношеніи оно.оказалось возможнымъ лишь съ 1882 года, когда Корея силою обстоятельствъ и внѣшняго давленія должна была допустить европейцевъ въ свои предѣлы. Когда же явилась надежда найти незамерзающій портъ именно на ея побережьѣ, то необходимость знакохмства съ этою страною стала еще очевиднѣе. Однако подобное знакомство съ Кореею шло медленно. Въ длинномъ циклѣ именъ, посѣтившихъ или материкъ Кореи, или ея острова, или омывающіе страну заливы и проливы, значатся, начиная съ XVI столѣтія, португальцы, голландцы, итальянцы, французы, англичане, американцы, іезуиты и католическіе миссіонеры, иностранные моряки и купцы, но нѣтъ ни одного русскаго (183). Даже послѣ открытія Кореи для иностранцевъ на нѣсколько десятковъ англичанъ или американцевъ, занимавшихся изученіемъ полуострова (184), мы встрѣчаемъ всего четырехъ русскихъ: въ 1885--86 г.г. купца Делоткевича, въ 1885--87 г.г. натуралиста Калиновскаго, въ 1889 г. ген. шт. кап. Вебеля и въ 1893 г. натуралиста Янковскаго (185). Если изъ этого скромнаго числа нашихъ изслѣдователей мы исключимъ тѣхъ, кто явился сюда за собираніемъ бабочекъ или для устройства своихъ торговыхъ дѣлъ, то увидимъ, что въ дѣлѣ знакомства съ Кореею въ военномъ отношеніи на всемъ протяженіи отъ 1860 г. до начала японо-китайской войны имѣется работа и поѣздка всего лишь одного человѣка.
   Японо-китайская война, рѣшительно выдвинувъ на арену міровой жизни такую силу, какъ Японія, не могла не выяснить намъ и все значеніе Кореи въ новомъ укладѣ вещей, созданномъ этой войною на Дальнемъ Востокѣ. Тотчасъ до окончаніи войны съ нашей стороны предпринятъ въ Кореѣ цѣлый рядъ "развѣдочныхъ дѣйствій", имѣвшихъ своею главнѣйшею цѣлью "возможно широкое изученіе пограничной полосы". Уже въ августѣ 1895 года отправился въ Корею ген. шт. полк. Стрѣльбицкій, въ октябрѣ того же года ген. шт. кап. Соковнинъ, въ ноябрѣ -- ген. шт. полк. Карнѣевъ и подполк. Альфтанъ, въ маѣ 1896 г. ген. шт. кап. Илинскій и въ августѣ того же года кап. Лубенцовъ (186). Въ результатѣ эти шесть экспедицій прошли 10.089 верстъ (187), сняли 5.178 верстъ (въ масштабѣ 1, 2, 2 1/2, 3, 5 и 20 верстъ въ дюймѣ) и ознакомили насъ съ сѣверною Кореею и съ путями отъ Фузана къ Сеулу и отъ Сеула къ Гензану и Ычжю.
   Экспедиціи 1895 г. происходили въ тѣ дни, когда Корея еще была занята послѣдними частями японцевъ, уже очищавшихъ въ это время и Корею, и Ляодунскій полуостровъ. По заявленію нашихъ офицеровъ, шедшихъ отъ Фузана, японцы относились къ намъ сочувственно и никакихъ недоразумѣній между будущими противниками не произошло. Также дружелюбно отнеслись къ русскимъ экспедиціямъ власти и жители какъ Южной (188), такъ и Сѣверной Кореи (189). По очищеніи Кореи японцами, когда въ странѣ вновь вспыхнули кое-гдѣ безпорядки, состоявшій въ партіи полк. Карнѣева поручикъ Михайловъ подвергся въ Южной Кореѣ нападенію инсургентовъ и потерялъ свой багажъ, но успѣлъ спасти всѣ съемочныя работы (190).
   Интересно, что одновременно съ нами и японцы, вѣроятно желая воспользоваться тѣмъ временемъ, когда у нихъ еще оставались въ Кореѣ довольно значительныя силы, вели развѣдки въ Хамкіенской провинціи; подполк. Альфтанъ встрѣтилъ первую партію японскихъ съемщиковъ въ Тангхенѣ, затѣмъ встрѣчалъ ихъ почти во всѣхъ городахъ Сѣверной Кореи до Гензана включительно. Японцевъ было около 50 человѣкъ (191), они были одѣты въ статское платье, имѣли при себѣ значительный конвой и занимались съемкой береговой дороги (192).
   Въ 1897 г. по Сѣверной Кореѣ путешествовали членъ Императорскаго Русскаго Географическаго Общества Комарова" и натуралистъ Янковскій (193).
   Осенью 1898 г. въ Сѣверную Корею пришла экспедиція ротмистра Звегинцова и подполк. бар. Корфа, въ 1899 г. здѣсь производилъ развѣдки ген. шт. подполк. Орановскій, въ 1902 г.-- туда же ѣздилъ комиссаръ въ Южно-Уссурійскомъ краѣ д. с. с. Смирновъ (194), а въ 1903 г.-- поручикъ 10-го В.-С. стр. полка Гирсъ (І95) и вице-консулъ въ Чемульпо Поляновскій. Наконецъ, въ послѣдніе мѣсяцы передъ войной наблюденіе за Сѣверной Кореей и ознакомленіе съ ближайшей къ р. Ялу полосой ея лѣваго берега велись при помощи русскихъ людей, находившихся на Ялуцзянской концессіи или въ с. Іонампо.
   Въ результатѣ всѣхъ этихъ изслѣдованій и развѣдокъ появился цѣлый рядъ работъ, донесеній, замѣтокъ, поправокъ и отчетовъ, которые или печатались въ Сборникѣ Императорскаго Географическаго Общества и въ Сборникѣ матеріаловъ по Азіи, или же оставались въ видѣ рукописнаго справочнаго матеріала. А такъ какъ параллельно съ работою русскихъ людей ту же Корею изучали и другіе иностранцыти, то въ результатѣ послѣ японо-китайской войны о "Запретной странѣ" получилась уже довольно обширная литература (197). Къ сожалѣнію, большая часть путешественниковъ не преслѣдовала научныхъ цѣлей и ограничивалась обыкновенно лишь самымъ поверхностнымъ знакомствомъ съ этою страною (198). Спеціально географической и статистической литературы, основанной на провѣренныхъ и строго-научныхъ данныхъ, еще не было. Болѣе другихъ сдѣлали въ послѣднемъ отношеніи Бебель и Делоткевичъ. Затѣмъ въ 1896 г. появились работы Лубенцова (199) и Альфтана (200). Изъ нихъ первая представляла собою уже не описаніе путешествія въ строгомъ смыслѣ этого слова, а географическій и этнографическій очеркъ двухъ сѣверныхъ провинцій Кореи.
   Этотъ трудъ явился однако результатомъ только той поѣздки, тѣхъ развѣдокъ и наблюденій, которыя были произведены самимъ авторомъ. Результаты же дальнѣйшихъ экспедицій въ Корею другихъ лицъ послужили матеріаломъ для небольшой брошюры ген. шт. подполк. А. Баіова "Военно-геогр. и статист. очеркъ Сѣверной Кореи". Несмотря на обиліе произведенныхъ въ Кореѣ изслѣдованій, самъ авторъ этого труда жаловался на недостатокъ соотвѣтствующаго матеріала и назвалъ свою работу лишь "первою попыткою" въ дѣлѣ составленія цѣльнаго и систематическаго описанія Сѣверной Кореи, какъ вѣроятнаго театра войны. Изданная въ 1903 г. работа подполк. Баіова была въ слѣдующемъ же году выпущена вторымъ изданіемъ, причемъ была тогда же дополнена совершенно свѣжими данными -- отчетомъ о поѣздкѣ въ Корею поручика Гирса въ 1903 г. Наконецъ въ томъ же 1904 г. почти къ началу войны появился въ печати трудъ А. И. Звегинцова и барона Н. А. Корфа "Военный обзоръ Сѣверной Кореи" (201). Онъ представлялъ собою уже общую сводку всѣхъ матеріаловъ, имѣвшихся о Сѣверной Кореѣ, сводку, сдѣланную съ спеціально военною цѣлью, включилъ въ свои страницы и результаты экспедиціи 1898 года, руководимой этими лицами, но зато не заключалъ въ себѣ описанія поверхности Кореи, окончательно составленнаго только въ 1909 году. Результатомъ поѣздки г. Поляновскаго явился небольшой изданный имъ "Предварительный краткій отчетъ", помѣченный 1904 годомъ (202).
   Характерною чертою всѣхъ путешествій по Кореѣ явилось то обстоятельство, что маршруты громаднаго большинства изъ нихъ охватывали лишь Сѣверную и Центральную Корею, оставляя совсѣмъ въ сторонѣ южную часть этого полуострова. При этомъ тѣ лица, которыя даже побывали въ Южной Кореѣ, выносили изъ своей поѣздки лишь самыя бѣглыя замѣтки, почти не имѣвшія никакого значенія. Указанный пробѣлъ былъ до нѣкоторой степени восполненъ нашимъ министерствомъ финансовъ, выпустившимъ въ 1900 г. въ свѣтъ обстоятельное описаніе не одной Сѣверной, но и всей Кореи, въ томъ числѣ и Южной.
   Что касается болѣе подробныхъ и точныхъ картъ Кореи, то этотъ вопросъ находился несравненно въ худшемъ положеніи, чѣмъ вопросъ объ описаніи полуострова. Первыя свѣдѣнія по картографіи Кореи начали получаться еще съ 1860 годовъ, когда европейскими государствами и Соединенными Штатами Сѣверной Америки былъ предпринятъ рядъ попытокъ завязать съ Кореею торговыя и политическія сношенія. Съ открытіемъ страны для иностранцевъ гидрографическія изслѣдованія стали производиться еще энергичнѣе и въ результатѣ положеніе восточнаго берега Корейскаго полуострова, т. е. берега болѣе открытаго и доступнаго со стороны моря, было выяснено достаточно подробно. Данныя объ этомъ побережья подверглись тщательной обработкѣ въ нашемъ морскомъ министерствѣ и результатомъ послѣдней явилась изданная въ 1898 г. главнымъ гидрографическимъ управленіемъ: "Карта западнаго берега Японскаго моря отъ мыса Поворотнаго до Корейскаго пролива". Несравненно большія трудности были встрѣчены при изслѣдованіи мелководныхъ береговъ" южной и западной Кореи. Здѣсь до самаго послѣдняго времени встрѣчались обширныя пространства, почти не изслѣдованныя и нанесенныя на карту совершенно гадательно.
   Топографическія съемки внутри страны начали производиться европейцами тотчасъ же послѣ открытія Кореи для иностранцевъ, но все сдѣланное ими долго носило на себѣ случайный и отрывочный характеръ, т. е. было лишено всякой системы. Изъ многочисленныхъ посѣтившихъ Корею путешественниковъ только Бебель, Кемпбель, Кавендишъ, Лубенцовъ и Стрѣльбицкій вели съемки пути, остальные же довольствовались нанесеніемъ своего маршрута на уже готовыя карты.
   Въ сущности европейцы долгое время пользовались картографическимъ матеріаломъ туземнаго происхожденія (203). Послѣдній былъ подвергнутъ разработкѣ въ японскомъ военномъ министерствѣ и въ 1875 г. въ Японіи появилась карта Кореи (204). Исправленная и дополненная по свѣдѣніямъ, собраннымъ европейскими изслѣдованіями у береговъ Кореи, она была помѣщена затѣмъ въ журналѣ "Petermann Geographische Mittheilungen" за 1883 г. Взятая отсюда, она легла въ основу нашей 40 в. карты, изданной Военно-Топографическимъ отдѣломъ Главнаго Штаба. На новѣйшіе оттиски этой карты были нанесены маршруты и пункты, пройденные Бебелемъ и Делоткевичемъ. Эта карта долго оставалась главнѣйшимъ и существеннѣйшимъ картографическимъ матеріаломъ (205). Въ 1900 г. министерствомъ финансовъ была издана новая карта въ масштабѣ 80 верстъ въ д., а къ началу войны, въ концѣ 1903 г., появилась и карта только одной Сѣверной Кореи, въ масштабѣ 20 в. въ дюймѣ, изданная А. И. Звегинцовымъ и бар. Корфомъ, какъ результатъ ихъ экспедиціи въ эту область въ 1898 г. Кромѣ того, были отпечатаны еще японскіе маршруты по Кореѣти и Южной Маньчжуріи въ масштабѣ 4 в. въ дюймѣ, но они на руки войскамъ не выдавались и оставались въ штабахъ.
   Такимъ образомъ необходимо признать, что къ началу войны съ Японіей, помимо ряда лицъ, хорошо знакомыхъ съ Кореею, мы имѣли о ней еще и достаточно полную печатную литературу, основанную на вполнѣ свѣжихъ данныхъ и касавшуюся главнымъ образомъ той части этого полуострова, которая скорѣе всего могла стать театромъ начавшейся борьбы. При этомъ мы имѣли въ своемъ распоряженіи и хорошо составленную карту того же раіона. Къ сожалѣнію, и этотъ матеріалъ, и эта карта пригодились намъ только въ самой небольшой долѣ, такъ какъ военныя дѣйствія захватили лишь небольшой участокъ восточнаго берега Корейскаго полуострова отъ залива Посьета и сѣверо-западный уголъ Кореи между моремъ и теченіемъ р. Ялу.
   Почти одновременно съ нашими развѣдками въ Кореѣ начались сравнительно болѣе частыя развѣдки и въ сосѣдней съ нею Маньчжуріи. Планъ военныхъ дѣйствій, принятый въ виду ожидавшагося въ 1895 г. разрыва съ Японіей, сводился къ наступленію нашихъ отрядовъ изъ Забайкалья. Амурской и Приморской области къ Гирину, а затѣмъ и къ Мукдену. Войска изъ Забайкальской области должны были идти по дорогѣ на Хайларъ, Цицикаръ и Гиринъ, войска Амурской области -- частью на Мергень къ тому же Цицикару, частью воднымъ путемъ по р. Сунгари, наконецъ войска Приморской области -- по дорогѣ на Хунчунъ, Нингуту, Омоссо и Гиринъ. Кромѣ того, насъ не могъ не интересовать и Ляодунскій полуостровъ съ Квантуномъ, какъ та область, которая была намѣчена нами для полученія въ долгосрочную аренду. Вотъ эти-то пути и этотъ раіонъ и послужили предметомъ первоначальныхъ развѣдокъ, охватившихъ собою конецъ 1894, весь 1895 и 1896 года. Ген. штаба подполк. Вѣльковичъ -- съ 3 ноября по 27 декабря 1894 г.-- произвелъ развѣдку пути Хунчунъ -- Нингута -- Омоссо -- Гиринъ, генер. штаба подполк. Стрѣльбицкій съ сотникомъ Гусевымъ съ 28 апрѣля по 4 декабря 1894 г. произвели развѣдку пути Троицкосавскъ -- Хайларъ -- Цицикаръ -- Бодунэ -- Гиринъ -- Хунчунъ. "Изъ пройденнаго подполк. Стрѣльбицкимъ пути", говорится въ докладѣ Азіатской части Гл. Шт., "дорога отъ Хайлара до Цицикара, вѣроятная операціонная линія Забайкальскихъ и Средне-Сибирскихъ войскъ, до сихъ поръ была совершенно не изслѣдована"(207).
   Генеральнаго штаба капитанъ Манакинъ съ подпоруч. Бауманомъ съ 20 мая по 15 іюля 1896 г. производили развѣдку пути отъ ст. Цурухайтуевскаго караула на Мергень и Благовѣщенскъ, штабсъ-капитанъ-Будбергъ съ корн. Редько съ 15 сентября по 14 октября того же года -- развѣдку р. Сунгари отъ устья до г. Наян-сусу; генеральнаго штаба капитанъ Илинскій съ подпор. Волковымъ съ 10 мая по 20 октября 1896 г. произвели рекогносцировку путей, шедшихъ отъ р. Ялу (отъ г. Ычжю) на Фынь-хуанъ-чэнъ -- Инкоу -- Цзинь-чжоу -- Портъ-Артуръ, а генеральнаго штаба полковникъ Стрѣльбицкій (208) осенью 1895 и весною 1896 г.г. (209) вмѣстѣ съ развѣдкою въ Сѣверной Кореѣ прошелъ и въ Маньчжурію къ Мукдену, Тѣлину, Гирину и Омоссо (210). Всего за эти три года пройдено 12.343 в. (211) и составлены маршруты и карты въ масштабѣ 2, 3, 5 и 20 верстъ въ дюймѣ (212).
   Когда въ Петербургѣ зародилась мысль о "спрямленіи" Сибирскаго пути, т. е. о дальнѣйшей прокладкѣ его по Маньчжуріи, то къ офицерамъ, производившимъ развѣдки въ этой области, присоединились и партіи инженеровъ, командированныхъ для изысканій. Такъ, еще въ концѣ 1895 г. инженеры Свіягинъ и Круликевичъ, выступивъ изъ станицы Полтавской, произвели развѣдку направленія Цицикаръ-Владивостокъ, а инженеры кн. Андрониковъ и Мрозовскій, выйдя изъ Цурухайтуя, обслѣдовали направленіе до Цицикара и къ Ляодунскому заливу (213).
   Участіе, принятое Россіею въ усмиреніи возстанія боксеровъ, привело къ непосредственному знакомству съ Маньчжуріею почти всѣ войска Приамурскаго края и Забайкалья. Затѣмъ организованная штабомъ Приамурскаго военнаго округа полевая поѣздка ознакомила съ нѣкоторыми подробностями края и вѣроятнѣйшими операціонными путями мѣстныхъ офицеровъ генеральнаго штаба (214). Но такое знакомство съ краемъ было, конечно, недостаточно. Необходимо было собрать весь матеріалъ по описанію Маньчжуріи и создать надлежащія карты, которыми можно было бы руководствоваться и на будущее время.
   Періодъ, когда мы еще занимали Маньчжурію, являлся, разумѣется, наиболѣе удобнымъ для подобной работы, такъ какъ послѣднюю приходилось обезпечивать и штыками, и шашками. Лѣтомъ 1900 г. Маньчжурія была занята; съ 1 января 1901 г. уже должны были начаться работы по сбору матеріаловъ для составленія картъ и описанія Мукденской провинціи, а съ 20 февраля и работы въ Гиринской и Цицикарской провинціяхъ. Для этой цѣли Мукденская провинція была раздѣлена на шесть раіоновъ, куда и были командированы 6 офицеровъ генеральнаго штаба и 8 офицеровъ корпуса военныхъ топографовъ. Руководителемъ работъ былъ назначенъ сначала ген. шт. подполк. Илинскій, а въ началѣ октября 1901 г., когда этотъ штабъофицеръ уѣхалъ, то подполк. 10-го В.-С. стр. полка Хвостовъ. Въ остальныя же двѣ провинціи Маньчжуріи, по числу имѣвшихся здѣсь фудутунствъ, были посланы четырнадцать партій, каждая въ составѣ одного оф. ген. штаба, одного топографа и двухъ строевыхъ офицеровъ.
   Сильные холода и постоянно происходившія экспедиціи противъ хунхузовъ, не позволявшія назначать конвой къ работамъ, отсрочили начало этихъ работъ, а разнородныя порученія, возлагавшіяся на ихъ руководителей, т. е. на офицеровъ генеральнаго штаба (215), невольныя задержки при назначеніи къ нимъ конвоя, отсутствіе у большинства изъ нихъ помощниковъ, нахожденіе офицеровъ генеральнаго штаба въ экспедиціяхъ внѣ ихъ раіоновъ, убыль нѣкоторыхъ изъ нихъ, въ томъ числѣ и въ стычкахъ съ хунхузами (216), все это привело къ тому, что сдача работъ по послѣднимъ раіонамъ состоялась, приблизительно, только въ декабрѣ 1902 г., два фудутунства остались неописанными, а общая сводка всего матеріала началась не ранѣе весны 1903 г. При этомъ производство работъ въ то время, когда волненія въ странѣ еще не улеглись, когда населеніе не вездѣ вернулось на свои мѣста, часть полей была запущена, нормальное теченіе жизни пріостановилось и вся обстановка, при которой приходилось собирать необходимыя свѣдѣнія, носила почти боевой характеръ,-- не могло не отразиться на полнотѣ собираемаго матеріала, а отсутствіе, по крайней мѣрѣ въ работахъ по Мукденской провинціи, общей руководящей программы, не могло не вліять на сводку въ одно цѣлое всѣхъ полученныхъ данныхъ.
   Все же въ концѣ концовъ къ началу военныхъ дѣйствій мы имѣли уже напечатанными и описаніе Мукденской провинціи, и военный обзоръ Гиринской провинціи. Много раньше этихъ трудовъ появились въ свѣтъ: "Карманная книжка о Маньчжуріи," составленная г.г. Домбровскимъ и Ворошиловымъ, которою снабжались въ 1897 г. наши инженеры при отправленіи ихъ на постройку Китайской Восточной и. д., трудъ капит. Самойлова "Описаніе занятой нами территоріи на Ляодунскомъ полуостровѣ" (1899 г.) и трудъ Д. Позднѣева "Описаніе Маньчжуріи" (1897 г.), изданный министерствомъ финансовъ, который при всей своей цѣнности могъ имѣть для военнаго вѣдомства лишь вспомогательное значеніе, такъ какъ преслѣдовалъ обще-научную цѣль, а не военно-практическую. Въ томъ же 1899 году, когда вышелъ въ свѣтъ трудъ капитана Самойлова, появилась и работа подполк. Дурова, посвященная краткому военно-статистическому обзору Восточно-Азіатскаго театра военныхъ дѣйствій въ Маньчжуріи. Кромѣ того, имѣлись изданные главнымъ гидрографическимъ управленіемъ "Матеріалы для лоціи Китайскихъ морей", Спб. 1902 г., и особые "Матеріалы для лоціи Восточнаго океана", а именно: "Описаніе береговъ Квантунскаго полуострова", Спб. 1899 г.; "Исправленія и дополненія къ описанію береговъ Квантунскаго полуострова", изд. 1902 г., и "Описаніе Восточнаго берега Квантуна", 1903 г. (217). Изъ числа картъ въ нашемъ распоряженіи имѣлись: 80-верстная, изд. министерствомъ финансовъ въ 1901 г.; 40-верстная карта Маньчжуріи, изд. Главнымъ Штабомъ; для Мукденской провинціи: 2-хъ-верстная (218), 4-хъ-верстная маршрутная и 20-верстная карты, составленныя и отпечатанныя въ штабѣ Квантунской области, а для Гиринской и Цицикарской провинцій -- карта, изданная штабомъ Приамурскаго военнаго округа въ масштабѣ 10 верстъ въ дюймѣ (219), для Квантунской области -- "Отчетная карта Квантунской области и военно-топографическихъ работъ въ Южной Маньчжуріи", изд. Приамурскимъ военнымъ округомъ въ 1902 г., въ масштабѣ 10 верстъ въ дюймѣ, "карта Гуаньдунскаго полуострова и острововъ въ Печилійскомъ проливѣ" 1900 г. на двухъ листахъ, 5 в. въ дюймѣ; маршрутная карта Ляодунскаго полуострова подполковника Илинскаго, 1899 г., 5 верстъ въ дюймѣ; двухверстная съемка (1901 и 1902 г.г.) Ляодунскаго полуострова и Южной Маньчжуріи (220), при чемъ арендуемая нами территорія была снята въ 1899 г., въ масштабѣ 1 верста въ дюймѣ; карта Квантунскаго полуострова отъ р. Ялу до Портъ-Артура по описи Гидрографической экспедиціи Восточнаго океана 1899--1901 г.г. и рядъ еще другихъ изданій главнаго гидрографическаго управленія: временные карты и планы якорныхъ мѣстъ на Квантунскомъ полуостровѣ 1901 г., планъ залива Таліенванъ 1898 г. (испр. 1903 г.), карта группы острововъ Элліотъ и берега Квантунскаго полуострова отъ мыса Терминаль до мыса Вилихэ 1903 г., планъ Кембрійской бухты 1902 г. и карта устья р. Ялу 1902 г.
   Распоряженіе о снабженіи картами какъ войскъ Дальняго Востока, такъ и тѣхъ частей, которыя предназначались на усиленіе ихъ, было отдано лишь въ октябрѣ 1903 г. Къ началу военныхъ дѣйствій удалось отправить: въ штабъ Приамурскаго военнаго округа -- 18.650листовъ (221), въ Портъ-Артуръ -- 4.770 листовъ (222), и въ штабы Европейскихъ подкрѣпленій -- 32.094 листа (223), всего -- 55.514 листовъ. Кромѣ того, послѣ объявленія войны пришлось по плану намѣченныхъ работъ вновь напечатать 13.600 листовъ и 48.000 экз. алфавитнаго указателя къ 20-ти-верстной картѣ Мукденской провинціи. Новый нарядъ предполагалось выполнить къ 7 февраля. Въ резервныя бригады V-го и VI-го Сиб. корпусовъ, формировавшихся въ Московскомъ и Казанскомъ военныхъ округахъ посылались почему-то только одноверстныя карты Ляодунскаго полуострова (224); впослѣдствіи оказалось, что въ моментъ намѣченнаго движенія въ предѣлы Сѣверной Кореи войска Приамурскаго военнаго округа не имѣли при себѣ составленной барономъ Корфомъ ея карты; при этомъ той же карты не было и въ топографическомъ отдѣлѣ округа (225). Ген. Флугу пришлось сдѣлать распоряженіе, чтобы ее выписали изъ Главнаго Штаба и роздали войскамъ Южно-Уссурійскаго края (226).
   Главными недостатками въ использованіи того достаточно обширнаго матеріала, который, какъ видно, имѣлся у насъ относительно Маньчжуріи, являлись два: слишкомъ поздній выходъ въ свѣтъ уже обработанныхъ и отпечатанныхъ свѣдѣній и отсутствіе навыка въ распространеніи этихъ свѣдѣній въ возможно большей массѣ начальниковъ и войскъ (227). Хотя въ данномъ случаѣ второй изъ этихъ недостатковъ на первый взглядъ и находился въ прямой зависимости отъ перваго, но онъ несомнѣнно вообще былъ одинаково присущъ какъ нашимъ высшимъ военнымъ учрежденіямъ, державшимъ иногда въ секретѣ то, что должно быть извѣстно всѣмъ, такъ и нашимъ войсковымъ частямъ, въ которыхъ вообще не любятъ всесторонне знакомиться съ оффиціальными изданіями.
   Въ общемъ, если войска Приамурскаго военнаго округа, а тѣмъ болѣе войска Квантунской области и хорошо ознакомились съ Маньчжуріей и Квантуномъ, зато для главной массы войскъ, двинутыхъ на борьбу съ Японіей, эта Маньчжурія все же представила собою большія неожиданности: безконечно чередующіяся утомительныя сопки, обширныя "моря высокаго гаоляна", почти непроходимыя въ періодъ дождей дороги, мелководныя рѣки и небольшіе ручьи, въ одинъ мигъ обращавшіяся послѣ дождей въ крупныя препятствія, лѣтняя жара съ воздухомъ, насыщеннымъ какими-то парами -- все это было не то, къ чему привыкли войска въ Европейской Россіи. Въ то же время значительныя удобства по расквартированію, обиліе мѣстныхъ средствъ, отличная колодезная вода и, несмотря на многія своеобразности, безусловно здоровый климатъ, повліявшій на отличное санитарное состояніе тѣхъ же войскъ -- все это было не то, на что они разсчитывали.
   Необходимо добавить, что наряду съ другими причинами, уже указанными выше, сборъ свѣдѣній о будущемъ противникѣ и вообще о государствахъ Дальняго Востока много затруднялся у насъ и неправильной организаціей этого труднаго и сложнаго дѣла. Между нашими военными агентами не было надлежащей связи, а ихъ сношенія съ ближайшими войсковыми штабами стояли въ тѣсной зависимости отъ ихъ личныхъ взглядовъ. Въ то время когда нашъ военный агентъ въ Тяньцзинѣ присылалъ въ штабъ Приамурскаго военнаго округа свѣдѣнія, достаточно цѣльныя и заслуживавшія полнаго вниманія, донесенія военнаго агента въ Шанхаѣ имѣли лишь случайный характеръ, а донесенія изъ Японіи и Кореи почти совсѣмъ отсутствовали. Въ то же время наша военно-морская агентура въ Японіи была совершенно изолирована отъ остальныхъ и потому для арміи практическаго значенія не имѣла. Между тѣмъ война должна была начаться какъ разъ съ морскихъ операцій и десантовъ, и поэтому военно-морскія свѣдѣнія должны были имѣть для сухопутныхъ штабовъ на нашей Тихоокеанской окраинѣ самый живой интересъ. Что же касается находившихся на Дальнемъ Востокѣ представителей нашего министерства иностранныхъ дѣлъ, то "практика", какъ писалъ командующій войсками Приамурскаго военнаго округа, "не оправдала" возложенныхъ на нихъ ожиданій: отъ этихъ представителей штабъ округа большею частію не получалъ никакихъ свѣдѣній, а тѣ, которыя у нихъ все же были, не имѣли никакого отношенія къ вопросамъ военнымъ. Самое число нашихъ агентовъ было недостаточно и въ 1902 году тому же командующему войсками пришлось ходатайствовать, чтобы военнымъ агентамъ были приданы особые развѣдчики изъ туземцевъ или инородцевъ (228).
   Что же касается нашего противника, то служба шпіоновъ, дѣло развѣдки и знакомство съ сосѣдними странами, или будущими врагами, или намѣченными для будущей борьбы театрами, были поставлены у него широко и организованы отлично. Несмотря на внимательное отношеніе къ изученію Россіи, начавшееся уже давно, японское правительство еще въ 1896 г. находило, что Россія изучена недостаточно (229). Въ виду этого всѣмъ японцамъ, получавшимъ у насъ высшее образованіе, были даны особыя порученія, составленныя по строго-обдуманной программѣ и сводившіяся къ двумъ главнѣйшимъ задачамъ: къ составленію руководства по русско-японскому языку и къ разработкѣ вопросовъ по военной психологіи, въ частности по характеристикѣ русскихъ людей и русскаго солдата. Въ Японіи эта научная отрасль военнаго знанія уже тогда была такъ популярна, что даже простые солдаты были знакомы съ ней, по крайней мѣрѣ въ ея примѣненіи къ намѣченному противнику. "О Россіи въ Японіи такая масса печатныхъ трудовъ, что, собравъ ихъ, можно бы составить очень цѣнную и не лишенную поучительнаго значенія библіотеку", писалъ бывшій морской агентъ въ Японіи подполковникъ Будиловскій. Въ то же время, по его же словамъ, всѣ японцы, получившіе образованіе въ Россіи, были привлечены маркизомъ Ито на службу при министерствѣ иностранныхъ дѣлъ и изъ нихъ выработались шпіоны, наводнившіе впослѣдствіи нашъ Владивостокъ (230). Еще въ 1898 году, въ періодъ нашихъ переговоровъ съ Китаемъ объ арендѣ Портъ-Артура, главный штабъ японской арміи былъ занятъ выясненіемъ цѣлаго ряда вопросовъ, имѣвшихъ самое существенное значеніе въ случаѣ борьбы между нами и Японіей. Онъ интересовался знать, могутъ ли войска Приамурскаго военнаго округа получить подкрѣпленія изъ внутреннихъ областей Имперіи и изъ западной Сибири, въ какомъ именно размѣрѣ и въ какіе сроки могутъ подойти эти подкрѣпленія (231), на какіе мѣстные продовольственные и боевые запасы могутъ разсчитывать войска этого округа (232), можно ли устроить подвозъ тѣхъ же запасовъ по внутреннимъ сибирскимъ путямъ изъ Западной Сибири и другихъ областей Россіи, какова вѣроятная провозоспособность будущаго Сибирско-Маньчжурскаго рельсоваго пути, каковъ успѣхъ работъ по сооруженію дороги и предполагаемый срокъ ихъ окончанія.
   Отвѣтъ на только что перечисленные вопросы былъ данъ возвращавшимся въ концѣ 1897 г. изъ Франціи черезъ Сибирь генеральнаго штаба маіоромъ Куросава. Въ связи съ его работою, весною 1898 г. въ Восточную Сибирь черезъ Пекинъ, Ургу и Кяхту были направлены еще два другихъ офицера японскаго генеральнаго штаба (233), которымъ было поручено проѣхать изъ Забайкальской области вдоль строившейся въ тѣ дни Китайской Восточной жел. дор. Офицеры эти не были однако пропущены нами въ Маньчжурію и должны были вернуться обратно Черезъ четыре мѣсяца по окончательномъ занятіи Портъ-Артура здѣсь уже былъ обнаруженъ и захваченъ одинъ изъ офицеровъ японскаго генеральнаго штаба, наблюдавшій за нашими работами и изучавшій подробности новаго порядка вещей, оказавшагося въ прежней китайской крѣпости (235). Но зато всѣ остальныя развѣдки японцевъ шли, повидимому, безъ всякихъ помѣхъ. Въ 1898 г. всю Сибирь проѣхалъ маіоръ Фукушима, будущій начальникъ штаба арміи Куроки, въ 1899 г. въ Приамурскомъ краѣ побывалъ генералъ Каваками, въ 1902 г. по Сибирскому желѣзнодорожному пути и по Китайской Восточной желѣзной дорогѣ проѣхали изъ Европы въ Японію японскій принцъ Комацу и гр. Мацуката съ ихъ свитою. Всѣ эти лица уже непосредственными наблюденіями сводили въ одно цѣлое и подтверждали или закрѣпляли тѣ свѣдѣнія, которыя періодически получались въ Токіо отъ многочисленныхъ тайныхъ агентовъ Японіи, постоянно пребывавшихъ во Владивостокѣ, Хабаровскѣ, Портъ-Артурѣ, Иркутскѣ и въ другихъ пунктахъ нашей восточной окраины. "Заслуживаетъ особаго вниманія,-- сообщаетъ подполк. Адабашъ,-- организованная японскимъ главнымъ штабомъ густая сѣть шпіоновъ въ Восточной Сибири, Маньчжуріи и Квантунѣ; зарегистровано японцевъ въ Портъ-Артурѣ шестьсотъ тридцать, въ Дальнемъ четыреста, въ дѣйствительности ихъ больше" (236).
   На помощь правительственнымъ мѣропріятіямъ явились и частныя общества: "Русско-Японское", Амурское или Кокуріо-кай и Корейское или Чесенъ-Кіокай. Первое должно было принять всѣ мѣры для сближенія съ Россіею и съ этою цѣлью "способствовать взаимному ознакомленію обѣихъ націй для обоюдной ихъ пользы" (237), Амурское общество должно было изучать различные, по преимуществу экономическіе вопросы въ Сибири, Маньчжуріи и Кореѣ и вести здѣсь разнаго рода предпріятія (238), а Корейское общество должно было посвятить себя изученію экономическаго состоянія Кореи, изслѣдованію источниковъ ея богатствъ и заботамъ о развитіи японо-корейской торговли (239).
   При подобномъ условіи, при наблюдательности японцевъ съ одной стороны и при нашей безпечности и довѣрчивости съ другой -- несомнѣнно, что Японія имѣла о положеніи дѣлъ въ Россіи довольно опредѣленныя и вѣрныя свѣдѣнія.
   Самое рѣшеніе Японіи начать борьбу съ нами именно въ извѣстный моментъ и обнаруженные при этомъ японцами расчеты на вѣрный успѣхъ уже показываютъ, насколько хорошо были они освѣдомлены обо всемъ, что относилось къ ихъ будущему врагу и въ особенности къ ближайшимъ отъ Японіи территоріямъ Россійской Имперіи -- къ областямъ Дальняго Востока. Такія же свѣдѣнія имѣлись, конечно, у японцевъ и относительно самаго театра военныхъ дѣйствій, т. е. главнымъ образомъ Сѣверной Кореи, Квантунской области и Южной Маньчжуріи. Все это было знакомо имъ не только по изслѣдованіямъ и работамъ мирнаго времени, но еще и по военнымъ операціямъ 1894--1895 гг. Въ лицѣ же запуганнаго ими китайскаго, а отчасти и корейскаго населенія, они всегда могли получить надежныхъ и опытныхъ проводниковъ и знатоковъ края въ томъ случаѣ, если бы собственныя познанія японцевъ, т. е. въ данномъ случаѣ знаніе той или другой мѣстности, оказались почему либо недостаточными.
   Необходимо отмѣтить, что во время военныхъ дѣйствій у японцевъ не разъ оказывались и чисто русскія карты Южной Маньчжуріи, но съ названіями, переведенными на японскій языкъ и по-японски же напечатанными.
   

ГЛАВА III.
Планы стратегическаго развертыванія русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ и планы войны.

(Картографическія приложенія 1 и 2).

   Разработка перваго по времени операціоннаго плана, касавшагося борьбы съ Японіей, относится къ 1895 г., когда послѣ заключенія Симоносекскаго мира Россія рѣшила оружіемъ поддержать свое требованіе объ отказѣ японцевъ отъ Ляодунскаго полуострова. По мнѣнію мѣстнаго начальства, т. е. начальства Приамурскаго военнаго округа (240), японская армія могла преслѣдовать въ случаѣ войны только одну цѣль, а именно скорѣйшее вторженіе въ наши предѣлы, т. е. въ Южно-Уссурійскій край.
   Это вторженіе могло произойти: или морскимъ путемъ при помощи десанта въ Южно-Уссурійскій край, съ цѣлью захватить Владивостокъ, или же сухопутнымъ путемъ изъ Южной Маньчжуріи на Гиринъ и далѣе въ наши предѣлы. Вторженіе морскимъ путемъ возможно было только при господствѣ японцевъ на морѣ, т. е. при союзѣ ихъ съ одною изъ западно-европейскихъ державъ (241). Въ данномъ случаѣ оно становилось для японской арміи даже немыслимымъ: состоявшееся между Россіей, Германіей и Франціей соглашеніе давало новому "тройственному союзу" громадный перевѣсъ въ морскихъ силахъ, а единственная возможная для Японіи союзница -- Англія уклонилась отъ всякаго участія въ происходившихъ тогда переговорахъ. Вторженіе же по сухому пути много облегчалось въ ту минуту для Японіи тѣмъ, что ея почти 80 тыс. армія и безъ того уже была сосредоточена въ Южной Маньчжуріи по линіи Ньючжуанъ -- Хайченъ. Въ виду возможности для японцевъ оперировать только по сухому пути и въ виду того, что при этомъ условіи кратчайшій путь въ русскіе предѣлы изъ раіона, гдѣ была сосредоточена главная масса японской арміи, шелъ черезъ Гиринъ, было рѣшено всѣ мобилизуемыя силы Приамурскаго военнаго округа двинуть къ Гирину.
   12 апрѣля телеграммою военнаго министра, между прочими переданными генералу Духовскому Высочайшими повелѣніями, было приказано: "Образовать для предстоящихъ дѣйствій по усмотрѣнію генерала Духовского полевые дѣйствующіе отряды со штабами, управленіями, необходимыми на первое время парками, транспортами и санитарными учрежденіями, составить соображенія и подготовить средства для производства всѣми свободными силами округа движенія къ Гирину, какъ сухопутно, такъ и водою, по Амуру и Сунгари, выяснивъ всѣ потребности этого движенія и подготовивъ его настолько, чтобы движеніе начато было немедленно по полученіи приказанія"(242).
   Въ тотъ же день въ депешѣ начальника Главнаго Штаба сообщалось, что при обсужденіи предстоявшихъ войскамъ Приамурскаго округа операцій имѣлись въ виду и доложены Государю Императору слѣдующія соображенія относительно экспедиціи въ Маньчжурію, если бы таковая экспедиція оказалось необходимою: "Военное движеніе въ "эту страну полагалось бы исполнить при дружественномъ соглашеніи "съ Китаемъ, а при извѣстныхъ обстоятельствахъ -- и по самостоятельному нашему рѣшенію; во всякомъ случаѣ, необходимо будетъ установить и всячески поддерживать дружескія отношенія съ мѣстнымъ "населеніемъ, которое можетъ впослѣдствіи доставлять нашимъ войскамъ продовольствіе, перевозочныя средства и топливо. Первою цѣлью "экспедиціи должно быть занятіе Гирина, какъ важнѣйшаго города Съ"верной Маньчжуріи, узла сухопутныхъ дорогъ, конечнаго пункта воднаго пути по Сунгари и будущаго опорнаго нашего пункта для дальнѣйшаго движенія. Наступленіе къ Гирину можетъ быть исполнено какъ "со стороны Южно-Уссурійскаго края, такъ и отъ средняго Амура и "Забайкалья"(243).
   Такимъ образомъ Гиринъ занимался нашими отрядами не только потому, что это выносило оборону нашихъ предѣловъ далеко впередъ и Гиринъ являлся "важнѣйшимъ городомъ Сѣверной Маньчжуріи", но и потому, что при извѣстныхъ обстоятельствахъ предполагалось не ограничиваться обороною, а двинуться и дальше.
   Давъ нѣкоторыя указанія командующему войсками по подробностямъ самаго движенія къ Гирину и по обезпеченію тыла и нѣкоторыхъ наиболѣе важныхъ пунктовъ Приамурскаго края (245), сообщивъ ему и о тѣхъ мѣрахъ, которыя должны были усилить войска округа (246), начальникъ Главнаго Штаба добавлялъ, что всѣ указанныя имъ предположенія сообщались генералу Духовскому "только для соображеній при составленіи плана дѣйствій", а въ дѣйствительности ему, командующему войсками округа, предоставлялась полная свобода относительно распредѣленія войскъ по отрядамъ и порядка ихъ направленія въ Маньчжурію "сообразно ближайшимъ мѣстнымъ обстоятельствамъ".
   Распоряженія генерала Духовского свелись къ слѣдующему:
   Для обороны морского побережья Южно-Уссурійскаго края были оставлены 2 стрѣлковыхъ баталіона, горная полубатарея и Уссурійская сотня.
   Для обороны Владивостока -- 5 лин. баталіоновъ, 3 роты крѣпостной артиллеріи съ 8 горными орудіями, минная рота и Уссурійская сотня (246).
   Для обороны устья Амура (въ особомъ самостоятельномъ Николаевскомъ отрядѣ) -- 1 лин. бат., крѣпостная артиллерійская команда и 4 горныхъ орудія.
   Для обезпеченія остального края, а также для разныхъ спеціальныхъ надобностей были оставлены: въ Забайкальѣ 1 резервный бат. (247), 1 пѣшая сот. (248), 2 конныя сот. (249) и мѣстныя команды; въ Амурской области -- 2 пѣшія сот. съ 8 позиціонными ор. у устья Сунгари, 2 запасныя р. и мѣстная команда (250) и 2 конныя сотни въ Приморской области -- 1 зап. лин. бат. (252) и мѣстная команда (253), 2 запасные стр. бат.(254) и вдоль строившейся желѣзной дороги -- 1 конная сот. и 1.500 человѣкъ желѣзнодорожныхъ отрядовъ. Всего въ тылу уходившихъ въ Маньчжурію войскъ предположено оставить: 17 1/2 бат., 7 конныхъ сот., 3 пѣшихъ сот., 3 р. Владивостокской крѣпостной артиллеріи и одну команду крѣпостной артиллеріи вообще, минную роту, 1.500 человѣкъ желѣзнодорожной охраны, нѣсколько мѣстныхъ командъ и 24 орудія (255).
   Оборону устья р. Амура предполагалось сосредоточить близъ мыса Чныррахъ, а оборону Сахалина предоставить его собственнымъ средствамъ, т. е. мѣстнымъ командамъ, поселенцамъ и каторжникамъ. По мнѣнію мѣстнаго начальства, японскія военныя суда и десантныя войска могли появиться у Сахалина, во-первыхъ, для защиты японскихъ рыболововъ, посѣщавшихъ побережье залива Анива, а во-вторыхъ, и для того, чтобы овладѣть островомъ, какъ угольною станціею. При появленіи японцевъ предполагалось, "не открывая по возможности присутствія войскъ, ждать десанта и отразить его, въ какомъ бы числѣ непріятель ни былъ, нашими доблестными войсками, при содѣйствіи поселенцевъ и каторжныхъ, которые, какъ люди русскіе, не должны допустить непріятеля посрамить землю русскую. При невозможности же держаться -- отступить затѣмъ вглубь острова, предавъ огню всѣ запасы". При этомъ командующій войсками округа считалъ, что оборона Сахалина возможна только при содѣйствіи Тихоокеанскаго флота и что на этотъ-то флотъ "главнымъ и почти исключительнымъ образомъ" и падаетъ обязанность охранять Сахалинъ отъ непріятельскихъ покушеній.
   Остальныя войска округа должны были составить два отряда: Южно-Уссурійскій и Забайкальскій. Первый отрядъ формировался изъ трехъ колоннъ: Новокіевской, которая, въ составѣ 3 стр. баталіоновъ, 16-ти легкихъ орудій и 2 Приморскихъ сотенъ, должна была слѣдовать на Хунчунъ и Омоссо; Никольской, которая въ составѣ 5-ти стрѣлковыхъ баталіоновъ, 16 легкихъ и 4-хъ горныхъ орудій и 4 сотенъ должна была идти на Оянчагоу и Нингуту къ тому же Омоссо, и Хабаровско-Благовѣщенская, которая въ составѣ 4-хъ линейныхъ баталіоновъ и 16-ти легкихъ орудій должна была водою и желѣзнодорожнымъ путемъ добраться до Никольскаго, а отсюда слѣдовать по пути второй колонны, т. е. на Сянчагоу и Нингуту въ Омоссо. Въ общемъ Южно-Уссурійскій отрядъ, поступавшій подъ начальство командующаго войсками Южно-Уссурійскаго отдѣла г.-м. Копайскаго, долженъ былъ состоять изъ 12 бат., 6 сот. и 52 ор.
   Забайкальскій отрядъ формировался изъ четырехъ колоннъ: первая, въ составѣ 3-хъ каз. бат., 3-хъ каз. полковъ (16-ти сот.) и 12-ти конныхъ орудій, по сосредоточеніи у Цурухайтуя, должна была двинуться на Хайларъ, Цицикаръ и Бодунэ; вторая, въ составѣ 4 конныхъ Амурскихъ сотенъ съ 4 ракетными станками, должна была идти изъ Благовѣщенска на Мергенъ и Цицикаръ, гдѣ присоединялась къ войскамъ первой колонны; третья колонна, въ составѣ 3 каз. бат. и 6-ти конныхъ орудій, подлежала сплаву по Амуру и Сунгари до Бодунэ; наконецъ, четвертая, въ составѣ 4-хъ Стрѣтенскихъ резервныхъ баталіоновъ, также должна была подлежать сплаву тѣмъ же путемъ. Въ Бодунэ всѣ колонны Забайкальскаго отряда должны были соединиться и поступить подъ общее начальство помощника командующаго войсками г.-л. Гродекова, при чемъ во всемъ отрядѣ получалось 10 бат., 20 сот. и 18 ор.
   Изъ Омоссо и Бодунэ отряды Южно-Уссурійскій и Забайкальскій должны были направиться совокупно на Гиринъ, гдѣ и соединиться подъ общимъ начальствомъ генерала Духовского. Здѣсь, слѣдовательно, должно было сосредоточиться 22 бат., 26 сот. и 70 ор.
   Для того, чтобы провести планъ сосредоточенія въ его полномъ объемѣ къ сентябрю мѣсяцу,-- рѣшено начать сплава, войскъ по верхнему Амуру не позже первыхъ чиселъ мая, а сборъ первой Забайкальской колонны у Цурухайтуя -- немедленно по окончаніи частями своей мобилизаціи. Для осуществленія сплава предполагалось воспользоваться потребнымъ числомъ пароходовъ стараго Амурскаго Товарищества, если только мелководье не будетъ препятствовать движенію этихъ пароходовъ. Въ послѣднемъ случаѣ расчитывалось на сплавъ на плотахъ только одной казачьей пѣхоты, Стрѣтенскіе же баталіоны, входившіе въ составъ четвертой колонны, и казачьи батареи приходилось направлять тогда уже совершенно иначе и по иному направленію, а именно походнымъ порядкомъ по-эшелонно на Цурухайтуй и Цицикаръ, т. е. уже не за третьею, а за первою Забайкальскою колонною.
   Обезпеченіе войскъ при вступленіи въ Маньчжурію предполагалось произвести слѣдующимъ образомъ:
   Въ Забайкальскомъ отрядѣ провіантъ въ сухаряхъ и крупу, а также и овесъ разсчитывали закупить въ Нерчинскомъ заводскомъ округѣ и возить при отрядѣ на подводахъ, запряженныхъ порціонными волами, купленными за приварочныя деньги, а самихъ воловъ довольствовать во время похода подножнымъ кормомъ, весьма обильнымъ и питательнымъ въ это время года (256). При перевозкѣ двухъ колоннъ Забайкальскаго отряда по Сунгари, части должны были имѣть продовольствіе и фуражъ съ собою на 12 дней по расчету до г. Сянѣсина. Близъ Сянъ-сина обѣ колонны вступали въ населенную полосу, гдѣ пріобрѣтеніе продовольствія и фуража было обезпечено. Продовольствіе соединеннаго Забайкальскаго отряда при движеніи отъ Цицикара до Гирина должно было также лечь на средства страны, при чемъ предполагалось устроить продовольственные склады въ Мергенѣ, Цицикарѣ, Сянъ-синѣ и Бодунэ какъ изъ мѣстныхъ продуктовъ, такъ и подвозомъ водою изъ Благовѣщенска и Хабаровска.
   При движеніи Южно-Уссурійскаго отряда на Нингуту -- Омоссо предположено было снабдить: Никольскую колонну на 30 дней, а Новокіевскую на 40 дней, т. е. на все время движенія войскъ по скудно населенной полосѣ, прилегающей къ нашей границѣ. Запасы эти подлежали перевозкѣ въ формируемомъ интендантскомъ транспортѣ. Приварокъ и фуражъ войска должны были заготовить сами. Вступая отъ Омоссо въ населенную полосу, отрядъ довольствовался бы средствами страны; но для лучшаго обезпеченія предполагалось устроить запасные магазины, снабженные подвозомъ съ базы. Резервомъ на случай недостатка въ скотѣ служила бы заготовленная интендантствомъ солонина. Такъ какъ движеніе въ Маньчжуріи имѣло дружественный для Китая характеръ, то при соображеніяхъ по довольствію войскъ расчитывали и на содѣйствіе китайскихъ властей. Нѣкоторые изъ проживавшихъ въ нашихъ предѣлахъ китайскихъ купцовъ сдѣлали заявленіе о готовности принять на себя подряды въ предѣлахъ Китая. При этомъ они добавляли, что противодѣйствіе китайскихъ властей отразилось бы лишь увеличеніемъ цѣнъ на эти продукты и лишило бы ихъ возможности дать полныя гарантіи, но что и при такихъ условіяхъ они все же взялись бы за поставки и считали бы выполненіе ихъ вполнѣ возможнымъ.
   Тотчасъ же по объявленіи войны Японіи, т. е., "если японцы откажутъ въ очищеніи Лаотонга", нашъ флотъ долженъ былъ отрѣзать сообщенія японской арміи. Кромѣ того предполагалось занять одинъ изъ Корейскихъ портовъ, выславъ сюда десантъ изъ Владивостока въ составѣ 2--3 баталіоновъ съ одною батареею (257). Всѣ эти предположенія исполнены, однако, не были: Японія, какъ извѣстно, согласилась на требованія трехъ державъ и тогда же очистила и Лаотонгъ, и Портъ-Артуръ.
   Ко второй половинѣ 1898 г. обстановка на Дальнемъ Востокѣ измѣнилась кореннымъ образомъ. 15 марта было закрѣплено за нами обладаніе Портъ-Артуромъ, Таліенваномъ и всѣмъ Квантунскимъ полуостровомъ. Въ Сѣверной Маньчжуріи шли и мѣстами уже заканчивались работы по сооруженію магистрали, въ Южной -- готовились къ открытію такихъ же работъ по устройству вѣтки на Квантунъ. На войска Приамурскаго военнаго округа легла новая обязанность -- охранять уже устроенное полотно и другія дорого стоившія и цѣнныя сооруженія на желѣзнодорожномъ пути. Вмѣстѣ съ тѣмъ на тѣ же войска легла обязанность поддерживать связь съ войсками Квантунской области и при малѣйшей къ тому возможности оказать имъ, какъ слабѣйшимъ, надежную поддержку. Кромѣ этихъ двухъ новыхъ задачъ за войсками округа оставались попрежнему и старыя задачи -- сохранить за нами Владивостокъ и прикрыть раіонъ средней Сунгари, т. е. прикрыть "продовольственный базисъ для всей восточной прибрежной къ Тихому океану территоріи, образующей Южно-Уссурійскій и Маньчжурскій театры войны" (258). Хотя нѣкоторыя изъ указанныхъ задачъ и совпадали другъ съ другомъ (2б9), но тѣмъ не менѣе роль, которая, начиная со второй половины 1898 г., выпала на долю Приамурскаго военнаго округа, оказалась и при этомъ условіи довольно сложною.
   Въ то же время численное превосходство японской арміи, наличіе у Японіи громадныхъ транспортныхъ средствъ, позволявшихъ нашему противнику поднять въ одинъ рейсъ отъ 3 до 4 дивизій и перебросить ихъ почти внезапно для насъ на тотъ или иной пунктъ нашихъ владѣній, выгодное географическое положеніе Японіи по отношенію къ нашимъ владѣніямъ на Дальнемъ Востокѣ, близость источниковъ пополненія и питанія отъ той арміи, которая была бы высажена японцами на материкъ, сравнительная изолированность Приамурскаго военнаго округа отъ остальной Имперіи, удаленность края отъ источниковъ пополненія и отъ болѣе крупныхъ и значительныхъ подкрѣпленій, плохія условія коммуникаціонныхъ путей, малочисленность нашихъ силъ на Дальнемъ Востокѣ, громадное разстояніе въ 1.500 верстъ, отдѣлявшее другъ отъ друга главнѣйшіе для насъ пункты на побережьяхъ Тихаго Океана, т. е. Владивостокъ и Портъ-Артуръ -- все это вмѣстѣ взятое дѣлало ту роль, о которой только что сказано выше, не только сложной, но и тяжелой. Кромѣ того съ 1898 г. имѣлись уже основанія думать, что въ случаѣ войны съ Японіей къ послѣдней примкнула бы и Англія, а при подобномъ условіи самый вопросъ о господствѣ вашего флота былъ бы окончательно разрѣшенъ не въ нашу пользу.
   Оцѣнивая всю только что изложенную обстановку, генералъ Гродековъ еще въ 1898 г. остановился на мысли, что войскамъ ввѣреннаго ему округа должна быть поставлена задача "исключительно оборонительнаго характера, состоящая въ сосредоточеніи всѣхъ силъ къ угрожаемымъ пунктамъ, дабы затянуть оборону ихъ до крайняго предѣла, замедлить развитіе успѣховъ непріятельскаго оружія до прибытія главныхъ резервовъ, направляемыхъ изъ Россіи".
   При этомъ предполагалось избѣгать разброски силъ и всю оборону основать на оборонѣ тѣхъ главнѣйшихъ пунктовъ, съ потерею которыхъ несомнѣнно кореннымъ образомъ измѣнилось бы и наше положеніе на Дальнемъ Востокѣ. Такими пунктами были признаны: крѣпость Владивостокъ и Портъ-Артуръ, менѣе важными -- среднее теченіе р. Сунгари и устье р. Амура (260).
   Направляя въ указанные пункты прибывающія изъ Сибири подкрѣпленія, генералъ Гродековъ пріобрѣталъ, по его расчетамъ, возможность оперировать отсюда какъ въ направленіи на Ляодунскій полуостровъ или Корею, такъ и въ направленіи на ІОжно-Уссурійскій край, если послѣдній оказался бы нуждающимся въ этой помощи (261).
   Только что приведенныя соображенія и легли въ основаніе плана, выработаннаго въ штабѣ Приамурскаго военнаго округа въ концѣ 1898 г. и дополненнаго весною и лѣтомъ 1899 г.
   Въ первый періодъ военныхъ дѣйствій до сосредоточенія всѣхъ резервовъ, прибывающихъ изъ Сибирскаго округа, войска Приамурскаго военнаго округа должны были составить два корпуса и одинъ отрядъ.
   Южно-Уссурійскій корпусъ долженъ былъ:
   а) задерживать наступленіе противника, высадившагося въ Амурскомъ или Уссурійскомъ заливахъ;
   б) препятствовать обложенію крѣпости Владивостокъ съ сухого пути, обративъ особое вниманіе на позиціи, занятіе которыхъ было бы для противника особенно выгоднымъ;
   в) отдѣльнымъ отрядомъ охранять побережье Посьетскаго участка, отъ Амурскаго залива вплоть до Корейской границы (262).
   и г) прикрывать строющуюся желѣзную дорогу до долины р. Мудань-цзянъ включительно, занявъ г. Нингуту особымъ коннымъ отрядомъ, наблюдая дорогу Нингута -- Хунчунъ и установивъ связь съ Маньчжурскимъ отрядомъ.
   Соотвѣтственно этимъ задачамъ, Южно-Уссурійскій корпусъ дѣлился на три части:
   а) Обсерваціонный отрядъ у ст. Надеждинской (Уссурійской жел. дороги) -- въ составѣ 18 бат., 8 зск. и сотенъ, 58 орудій и 2 1/2 инж. ротъ (263);
   б) Приморскій отрядъ у Посьета въ составѣ 5 бат., 2 сот., 14 ор. и 1 инж. роты (264)
   и в) конный отрядъ въ Нингутѣ -- 4 сот. и 4 ор. Всего въ Южно-Уссурійскомъ корпусѣ -- 23 бат., 14 зск., 76 ор. и 3 1/2 инж. роты(265).
   Маньчжурскій корпусъ долженъ былъ прикрыть Сѣверную и Среднюю Маньчжурію и строющуюся магистральную линію желѣзной дороги отъ долины р. Мудань-цзянъ до Забайкалья, противодѣйствовать возстанію населенія и имѣть возможность, "если то потребуется обстоятельствами", придти на помощь Квантуну (266). Выполненіе этихъ сложныхъ задачъ достигалось, по мнѣнію составителей плана, размѣщеніемъ корпуса на оборонительной линіи Средней Сунгари отъ Бодунэ до Гирина. При этомъ войска корпуса должны были обратить Гиринъ въ укрѣпленный пунктъ и занять перекрестокъ путей, ведущихъ въ обходъ оборонительной позиціи Бодунэ -- Гиринъ изъ Кореи и Южной Маньчжуріи (г. Омоссо).
   Въ Маньчжурскомъ корпусѣ предполагалось имѣть войска Забайкальской и Амурской областей, всего 14 бат., 27 сот., 32 пѣшихъ и 18 конныхъ орудій и 1 1/2 инж. роты (267).
   Наконецъ, Николаевскій отрядъ, оборонявшій устье р. Амура, долженъ былъ состоять изъ 1 бат., 1 крѣп. арт. роты и 1 инж. роты.
   Такимъ образомъ генералъ Гродековъ полагалъ сосредоточить имѣвшіяся въ его распоряженіи силы въ двухъ группахъ, раздѣленныхъ 600 верстнымъ пространствомъ, при чемъ каждая изъ этихъ группъ въ свою очередь имѣла около 200 верстъ по фронту.
   Самое развертываніе Маньчжурскаго корпуса на линіи Бодунэ -- Гиринъ предполагалось осуществить слѣдующимъ образомъ.
   Главныя силы корпуса въ составѣ 11 бат., 22 пѣшихъ и 6 конныхъ орудій, 3 сот. и 17 1/2 инж. роты (268), располагались у с. Удьячжанъ -- въ центральномъ пунктѣ оборонительной линіи, прикрывавшей Сунгарійскую базу, въ узлѣ путей, отходившихъ какъ на сѣверъ, такъ и на югъ къ побережью Печилійскаго залива, въ пунктѣ, гдѣ будущая Артурская вѣтвь Китайской Восточной жел. дороги, шедшая отъ Ажехе на Куаньчэнцзы, должна была пересѣчь р. Сунгари. 2 бат., 6 сот., 8 ор. (269) должны были занять Гиринъ, а 1 бат., 2 сот. и 2 ор.-- г. Бодунэ, т. е. оба фланга той же оборонительной линіи (270).
   12 сотенъ и 6 орудій должны были составить авангардъ Маньчжурскаго корпуса и стать у Куаньчэнцзы, въ узлѣ путей на Бодунэ, Удьячжанъ, Гиринъ и Мукденъ, на удобнѣйшемъ трактѣ, соединявшемъ плодородные округа по среднему теченію р. Сунгари съ побережьемъ Ляодунскаго залива и съ Собственнымъ Китаемъ. Въ тылу корпуса предполагалось занять г.г. Сянъ-синъ, Цицикаръ, Мергень и Айгунь, назначивъ для этой цѣли 3 1/2 сотни (271). Связь съ Южно-Уссурійскимъ отрядомъ должна была поддерживаться при помощи 4 сот. и 4 горныхъ орудій, выдвинутыхъ отъ этого отряда къ г. Нингута (272).
   Что же касается до плановъ сосредоточенія Маньчжурскаго корпуса, то всѣ расчеты по этому вопросу примѣнялись къ двумъ случаямъ: къ періоду прекращенія навигаціи и къ періоду открытія той же навигаціи.
   Въ первомъ случаѣ войска корпуса безъ двухъ парковъ и одного подвижного госпиталя могли сосредоточиться на Средней Сунгари черезъ 99 дней, а съ этими тыловыми учрежденіями -- черезъ 110 дней, или приблизительно черезъ 3 1/2 мѣсяца. Въ частности войска прибывали въ Гиринъ на 60--70 день, въ Удьячжанъ -- на 73--99 день, въ Бодунэ -- на 47 день и въ Куаньчэнцзы -- на 80--90 день.
   Подкрѣпленія, предназначенныя изъ Сибирскаго военнаго округа, а именно 25 бат. и 42 сот. или 32 тыс. чел., предполагалось направить къ ст. Стрѣтенской, откуда они, при существованіи навигаціи, должны были по мѣрѣ прибытія слѣдовать или на Маньчжурскій, или на Южно-Уссурійскій театръ. Если бы ко времени ихъ прибытія въ Стрѣтенскъ навигація уже прекратилась, то эти войска предполагалось расквартировать въ Забайкальѣ до открытія навигаціи, такъ какъ передвиженіе значительныхъ войсковыхъ массъ сухимъ путемъ по дорогѣ Цурухайтуй -- Цицикаръ представляло непреодолимыя затрудненія въ продовольственномъ отношеніи. Всѣ эти войска могли прибыть къ Стрѣтенску лишь на 130 день по объявленіи мобилизаціи.
   Въ навигаціонный періодъ войска, назначенныя въ Гиринъ, прибывали туда на 46 день, назначенныя въ Удьяджанъ на 72 день, назначенныя въ Бодунэ на 67 и назначенныя въ Куаньчэнцзы на 64 день. Выигрышъ во времени по сравненію съ сосредоточеніемъ въ періодъ прекращенія навигаціи получался для отдѣльныхъ частей отъ 20 до 44 дней, а для всего Маньчжурскаго корпуса въ 38 дней(273).
   "Главное преимущество сосредоточенія войскъ въ навигаціонный періодъ", говорилось въ отзывѣ штаба Приамурскаго военнаго округа отъ 11 мая 1899 г., по сравненію съ таковымъ же въ зимнее время, заключалось въ томъ, что въ первомъ случаѣ Гиринъ будетъ занятъ на 27 дней ранѣе, нежели во второмъ, Удьячжанъ -- на 41, Бодунэ -- на 28, а Куаньчэнцзы на 25 дней".
   "Если Сибирскія подкрѣпленія начнутъ прибывать въ Стрѣтенскъ во время навигаціи и когда войска Забайкальской области будутъ уже перевезены, то эти подкрѣпленія могутъ сосредоточиться у Бодунэ приблизительно черезъ 5 мѣсяцевъ по объявленіи мобилизаціи; если же войска изъ Сибирскаго военнаго округа начнутъ прибывать въ Стрѣтенскъ въ то время, когда будетъ еще идти перевозка войскъ Забайкальской области, то указанный выше срокъ несомнѣнно увеличится, такъ какъ для отправки изъ Стрѣтенска всѣхъ Забайкальскихъ войскъ нуженъ промежутокъ времени въ 40 дней" (274).
   Часть только что приведенныхъ соображеній была препровождена въ Петербургъ еще въ концѣ 1898 года (275), но уже тогда встрѣтила нѣсколько бѣглыхъ замѣчаній со стороны начальника Главнаго Штаба.
   "Мнѣ представляется", пишетъ г.-ад. Сахаровъ, "что малочисленность нашихъ войскъ требуетъ большаго сосредоточенія, почему Маньчжурскій корпусъ долженъ былъ бы быть, въ особенности первое время, до прибытія подкрѣпленій, придвинутъ ближе къ Уссурійскому. Поддержка отъ Гирина Портъ-Артура врядъ ли возможна, въ виду крайней слабости силъ Маньчжурскаго корпуса и отдаленности его, а прикрытіе постройки желѣзной дороги является второстепенною задачею. Уссурійскій корпусъ отнюдь не долженъ обращаться въ гарнизонъ Владивостока, а долженъ быть предназначенъ для полевыхъ дѣйствій, дабы при извѣстной обстановкѣ могъ бы быть употребленъ на томъ или другомъ театрѣ. Выдѣленіе къ Посьету 5 баталіоновъ не слишкомъ ли ослабитъ главныя силы Уссурійскаго корпуса? Не будетъ ли правильнѣе ограничиться у Посьета однимъ лишь наблюденіемъ, не задаваясь широкими боевыми цѣлями?" (276).
   Между тѣмъ къ веснѣ 1899 г. генералъ Гродековъ представилъ дополнительныя соображенія по тому же вопросу (277) и отстаивалъ главнѣйшія основанія приведеннаго выше плана.
   "Значеніе Владивостока", писалъ онъ начальнику Главнаго Штаба 11 мая 1899 г., "въ связи съ одной стороны съ малочисленностью его гарнизона, а съ другой -- съ невозможностью оставленія безъ защиты какъ военныхъ учрежденій, такъ и населенія Приморской области, а также необходимость, насколько возможно, оборонять устье Амура и побережье такъ называемаго Посьетскаго участка,-- все это рядъ причинъ, исключающихъ возможность вывода войскъ изъ Приморской области и предоставленія крѣпости Владивостокъ ея собственнымъ средствамъ обороны".
   "Обстановка можетъ вынудить двинуть въ Гиринъ лишь 2-ую В.-С. стр. бриг., если она будетъ отрѣзана отъ Владивостока, но это лишь частный случай, который въ общій расчетъ сосредоточенія не входитъ, а только предусматривается".
   Вмѣстѣ съ тѣмъ генералъ Гродековъ защищаетъ и свою мысль о необходимости развернуть часть русскихъ силъ въ раіонѣ Средней Сунгари. По его мнѣнію, такимъ развертываніемъ будетъ прикрытъ нашъ продовольственный базисъ, будутъ предупреждены "вредныя для насъ дѣйствія" со стороны Китая, будетъ создана возможность установить связь между Квантунскимъ и Южно-Уссурійскимъ театрами и оказать помощь Квантунскому отряду и, наконецъ, будетъ прикрытъ узелъ нашихъ будущихъ желѣзныхъ дорогъ, направляющихся отъ Средней Сунгари въ Забайкалье, въ Южно-Уссурійскій край и на Квантунскій полуостровъ.
   "Производительность Приамурскаго края", пишетъ генералъ Гродековъ, "настолько еще незначительна, что не можетъ обезпечить продовольствіе не только войскъ и населенія вмѣстѣ, но даже и одного населенія. Край живетъ подвозами морскимъ путемъ изъ Одессы и Америки и сухимъ путемъ и рѣкою (Сунгари) изъ Маньчжуріи. Въ 1897 г. ввезено къ намъ хлѣба изъ Маньчжуріи на 350 т. рублей; съ прекращеніемъ же во время войны морскихъ сообщеній Европы и Америки съ Владивостокомъ цифра подвоза зерновыхъ продуктовъ изъ Маньчжуріи должна будетъ значительно возрасти. Къ этому необходимо добавить, что порціонный скотъ Приморская и Амурская области получаютъ исключительно изъ Маньчжуріи и Кореи. Маньчжурія ежегодно поставляетъ въ Южно-Уссурійскій край около 12 тыс. головъ и въ Амурскую область около 22 тысячъ..."
   "Итакъ", продолжаетъ нѣсколько дальше командующій войсками Приамурскаго военнаго округа, "при возникновеніи военныхъ дѣйствій на Дальнемъ Востокѣ, занятіе раіона Средней Сунгари является первостепенной цѣлью дѣйствій. Естественно, что задачу эту могутъ выполнить войска Амурской и Забайкальской областей. Только по занятіи указанной территоріи и обращеніи ее въ продовольственный, а затѣмъ операціонный базисъ, возможно, сосредоточивъ достаточныя силы, предпринять движеніе на выручку Портъ-Артура или въ направленіи на Корею".
   Какъ бы въ отвѣтъ на указанную генераломъ Сахаровымъ невозможность поддержать Портъ-Артуръ, генералъ Гродековъ указываетъ прежде всего на громадное значеніе этой крѣпости.
   "Это весьма важная стратегическая позиція на морскомъ пути къ Пекину", пишетъ онъ, "лежащая вблизи великихъ міровыхъ торговыхъ путей; Владивостокъ же слишкомъ отдаленъ отъ нихъ; Портъ-Артуръ -- это далеко выдвинутая на югъ военно-морская станція нашей Тихоокеанской эскадры и опора ея; здѣсь, наконецъ, выходъ желѣзнодорожнаго пути къ морю. Мы давно добивались получить незамерзающій выходъ въ открытое море и получили его въ Портъ-Артурѣ; мы не дали японцамъ Портъ-Артура съ тѣмъ, чтобы занять его самимъ; естественно, что усилія Японіи будутъ направлены къ отторженію отъ насъ этого лакомаго куска, чтобы привести насъ въ прежнее положеніе. Потеря Портъ-Артура и вообще Квантуна нанесетъ громадный ударъ нашему престижу въ Азіи; чтобы вернуть вновь это пріобрѣтеніе, сдѣланное мирнымъ путемъ безъ пролитія единой капли крови, придется завоевать сначала всю Маньчжурію. Подобно Севастополю въ войну 1854--55 годовъ, Портъ-Артуръ можетъ стать цѣлью дѣйствій всей кампаніи; но Севастополь до послѣдней минуты имѣлъ сообщенія съ внѣшнимъ міромъ. Портъ-Артуръ же, отброшенный на 1.500 верстъ отъ ближайшихъ русскихъ владѣній, можетъ быть вовсе отрѣзанъ. Все это дѣлаетъ для японцевъ крайне заманчивой попытку овладѣть Портъ-Артуромъ, тѣмъ болѣе, что они имѣютъ и боевой опытъ въ этомъ отношеніи".
   По предположеніямъ генерала Гродекова, главный ударъ японцевъ и обрушится именно на этотъ пунктъ. А между тѣмъ Портъ-Артуръ, по его словамъ, "еще не крѣпость и 11.000 гарнизонъ его далеко не достаточенъ для упорной и продолжительной защиты".
   Эти мысли встрѣтили въ Петербургѣ со стороны Главнаго Штаба довольно серьезныя возраженія. Самая обстановка, въ которой мы оказались на берегахъ Тихаго Океана къ лѣту 1899 г., рисовалась авторамъ этихъ возраженій въ довольно мрачномъ цвѣтѣ.
   "Наше положеніе на Дальнемъ Востокѣ", говорится въ докладной запискѣ генерала Сахарова отъ 6 ноября 1899 г. (278), "нынѣ болѣе прочное по сравненію съ тѣмъ, что было лѣтъ пять тому назадъ, не можетъ все еще быть признано благопріятнымъ. Быстрое развитіе Японіи, на которое долгое время мы смотрѣли безъ опасенія, побѣдоносная война ея съ Китаемъ и начинающееся пробужденіе желтой расы создали намъ новаго врага, не скрывающаго свою враждебность, а внутреннее броженіе, происходящее въ Китаѣ, скорѣе сдѣлаетъ послѣдній открытымъ союзникомъ Японіи, чѣмъ нашимъ. Тѣ огромныя выгоды, которыя даетъ намъ владѣніе Квантуномъ, въ данное время не могутъ вполнѣ осуществиться; пока же занятіе Портъ-Артура только увеличиваетъ число уязвимыхъ пунктовъ. Кромѣ того, Англія, занявъ Вей-хай-вей, вступила теперь въ непосредственное сосѣдство съ нашимъ новымъ владѣніемъ, и нѣтъ сомнѣнія, что въ случаѣ войны она явится дѣятельнымъ союзникомъ Японіи".
   "Такимъ образомъ, въ случаѣ возникновенія военныхъ дѣйствій на Дальнемъ Востокѣ, намъ придется имѣть дѣло съ противникомъ, за которымъ обезпечено полное господство на морѣ и огромный численный перевѣсъ въ силахъ. 250-тысячная японская армія можетъ почти вся принять участіе въ десантныхъ операціяхъ противъ нашего побережья, въ виду островного, а, слѣдовательно, безопаснаго положенія японской державы".
   "Для противодѣйствія этимъ силамъ въ данное время на всемъ огромномъ пространствѣ, которое занимаютъ наши владѣнія на Дальнемъ Востокѣ, мы располагаемъ лишь войсками Приамурскаго округа, гарнизономъ Портъ-Артура и, какъ резервомъ для нихъ, войсками Сибирскаго округа. Что же касается Туркестанскихъ войскъ, то они имѣютъ свою спеціальную задачу угрожать британскимъ владѣніямъ въ Индіи. На прибытіе же резервовъ изъ Россіи можно разсчитывать лишь въ томъ случаѣ, когда нейтралитетъ нашихъ западныхъ сосѣдей будетъ несомнѣннымъ, и оно потребуетъ весьма продолжительнаго времени".
   Такимъ образомъ составителямъ этой записки рисуется грозная для Россіи перспектива борьбы съ цѣлою коалиціею, въ составъ которой должны войти Японія, Англія и даже Китай. Немудрено, если эти составители и приходятъ къ естественному въ такихъ случаяхъ рѣшенію, а именно къ необходимости придать всѣмъ нашимъ дѣйствіямъ на Дальнемъ Востокѣ, по крайней мѣрѣ въ первый періодъ кампаніи, лишь оборонительный характеръ, отнюдь не разбрасывая наши и безъ того малыя силы. Для того же, чтобы избѣжать этого разброса, необходимо было произвести нашимъ дальневосточнымъ окраинамъ самую тщательную стратегическую оцѣнку.
   Разобравъ свойства и значеніе различныхъ участковъ нашей морской границы на Дальнемъ Востокѣ, авторъ записки приходилъ къ тому выводу, что важнѣйшею частью нашего побережья является 20-верстный участокъ отъ Уссурійскаго залива до границы съ Кореей. "Здѣсь", пишетъ онъ, "высадка удобна почти на всемъ протяженіи, здѣсь находится крѣпость, военный портъ и конечный пунктъ желѣзнодорожнаго пути -- Владивостокъ; отсюда непріятельскій десантъ монетъ развить свои операціи вглубь страны съ цѣлью отторженія отъ Россіи богатаго Южно-Уссурійскаго края".
   Изъ числа остальныхъ пунктовъ и раіоновъ Приамурскаго края авторъ записки останавливается только на двухъ, а именно: на устьѣ р. Амура съ г. Николаевскомъ и на о. Сахалинѣ, такъ какъ занятіе этихъ пунктовъ противникомъ могло бы имѣть, по словамъ записки, извѣстное значеніе, исключительно, впрочемъ, моральное.
   Наконецъ, въ сферу нашей обороны должны войти еще два раіона -- Маньчжурія, "въ той мѣрѣ, какъ это нужно для удержанія въ нашихъ рукахъ ея средствъ и ея путей", и Квантунъ, отдѣленный отъ нашихъ Приамурскихъ владѣній пространствомъ въ 1.500 верстъ, связанный съ этими владѣніями лишь морскимъ путемъ черезъ Корейскій заливъ (т. е. путемъ, находящимся въ рукахъ японцевъ) и обороняемый пока всего лишь 11-тысячнымъ отрядомъ.
   Имѣя передъ собою сложную задачу по охранѣ всѣхъ этихъ пунктовъ, участковъ и раіоновъ, авторъ записки, о которой идетъ рѣчь, пишетъ, что при всемъ значеніи для насъ хотя бы, напримѣръ, обороны Средней Сунгари, какъ житницы всего Приамурскаго края, все же нельзя согласиться съ тѣмъ разбросомъ силъ на 1.000 верстъ, который предположенъ генераломъ Гродековымъ. По мнѣнію Главнаго Штаба, такія мѣры, какъ формированіе и сосредоточеніе на линіи Бодунэ -- Гиринъ отдѣльнаго Маньчжурскаго корпуса, являются вполнѣ излишними, во-1-хъ, потому, что оборонительная задача, возлагаемая г.-л. Гродековымъ на Маньчжурскій корпусъ, могла быть выполнена и меньшими силами (279), для противодѣйствія возстанію въ Маньчжуріи, даже поддержанному китайцами, достаточно нѣсколькихъ сотень, расположенныхъ въ важнѣйшихъ пунктахъ края и для охраненія желѣзной дороги имѣется особая стража, которую предположено довести до 5 тыс. чел., а во-2-хъ, и потому, что выполненіе другой важнѣйшей задачи, намѣченной для Маньчжурскаго корпуса -- наступленіе отъ Средней Сунгари къ Портъ-Артуру на выручку этой крѣпости -- является, по крайней мѣрѣ до окончанія желѣзнодорожной линіи Харбинъ -- Дальній, совершенно безцѣльнымъ: со дня окончанія мобилизаціи до вступленія Маньчжурскаго корпуса на Квантунскую территорію пройдетъ около полугода (280), а за это время вся обстановка можетъ не разъ измѣниться самымъ кореннымъ образомъ.
   Въ виду этого Главный Штабъ полагалъ возможнымъ ограничиться формированіемъ только одного Уссурійскаго корпуса, предполагая имѣть на окраинѣ слѣдующіе отряды:
   1) Уссурійскій корпусъ -- 23 1/4 бат., 19 зск. и сот. и 82 ор. съ главными силами (21 1/4) бат., 17 эск. и сот. и 74 ор.) у ст. Надеждинской и съ особымъ отрядомъ на участкѣ побережья южнѣе м. Славянская (2 бат., 2 сот., 8 ор.).
   2) Николаевскій отрядъ (для обороны устья р. Амура) бат., 1 крѣп. арт. р. и 1 инж. рота.
   3) Гарнизонъ Владивостока -- 5 крѣп. бат., 2 лин. бат., всего 7 бат. (281).
   4) Квантунскія войска -- 8 бат., 6 сот. и 24 ор.
   Затѣмъ Сибирскія войска (25 бат., и 42 сот.) и войска Забайкальской области предполагалось сосредоточитъ въ періодъ навигаціи къ Стрѣтенску, а въ періодъ ея прекращенія -- къ Нерчинску, къ пунктамъ, откуда эти войска могли бы водянымъ или сухимъ путемъ (282) направиться, въ зависимости отъ хода кампаніи, или на Уссурійскій, или на Маньчжурскій театръ. Часть Амурскихъ войскъ (2 бат., 16 ор. 1/2 сот.) предполагалось направить къ Уссурійскому корпусу, а другую часть (8 сотенъ) въ Маньчжурію, для занятія важнѣйшихъ пунктовъ этой провинціи.
   Вмѣстѣ съ тѣмъ предполагалось предоставить Портъ-Артуръ его собственной участи, другими словами -- несомнѣнной гибели.
   Присутствіе 35 тыс. корпуса войскъ въ Южно-Уссурійскомъ краѣ и возможность подхода сюда подкрѣпленій изъ Сибири и съ береговъ Волги (283) удержатъ, по мнѣнію составителей записки, англо-японцевъ отъ серьезныхъ покушеній противъ русской территоріи. По всей вѣроятности, союзники ограничатся лишь демонстративной бомбардировкой Владивостока, а всѣ усилія направятъ къ достиженію болѣе практическихъ цѣлей -- къ утвержденію японскаго владычества въ Кореѣ и изгнанію русскихъ изъ Квантуна. Такъ какъ безопасное островное положеніе Японіи позволитъ ей перебросить на материкъ почти всѣ свои полевыя войска или около 200 тыс., то японская армія, даже безъ содѣйствія англійскихъ сухопутныхъ силъ, окажется достаточно могучею для того, чтобы попытаться одновременно достигнуть обѣихъ цѣлей. По расчетамъ Главнаго Штаба, черезъ какихъ нибудь 2 недѣли по объявленіи мобилизаціи численно превосходныя японскія силы будутъ уже угрожать 8-ми баталіонному гарнизону Портъ-Артура, а вмѣстѣ съ тѣмъ порвана будетъ и послѣдняя связь, даже телеграфная, этого небольшого отряда съ его отечествомъ. "Какъ бы геройски ни защищался этотъ отрядъ", говорится въ запискѣ, "но внѣ сферы чистыхъ случайностей трудно допустить, чтобы даже при содѣйствіи судовъ береговой обороны ему удалось удержаться противъ въ пять, если не болѣе, разъ сильнѣйшаго противника въ продолженіе 3-хъ мѣсяцевъ, т. е. того времени, которое потребовалось бы на подходъ сюда ближайшихъ полевыхъ войскъ Уссурійскаго корпуса" (284).
   Съ другой стороны самое движеніе этого корпуса къ Квантуну едва ли будетъ возможно и цѣлесообразно. Такое движеніе можно было предпринять: 1) или по береговой дорогѣ Гензанъ -- Ычжю, доступной мѣстами для колеснаго обоза, но за то подверженной ударамъ непріятельскаго флота, или 2) по горной дорогѣ черезъ Самсю, Чханѣсенъ на Ычжю, требующей вьючнаго обоза, котораго у насъ въ достаточномъ количествѣ не имѣется. "А разъ", говорится въ запискѣ, "невозможно обезпечить себѣ правильный и непрерывный подвозъ съ базы, то не можетъ быть и рѣчи о движеніи наступательнаго характера черезъ эту малокультурную и бѣдную средствами страну, тѣмъ болѣе, что всякій отрядъ, двигающійся отъ Владивостока къ Квантуну, неизбѣжно подставитъ свой флангъ силамъ японцевъ, занимающимъ Корейскій полуостровъ".
   "Можно вообще замѣтить", говорится по этому поводу въ запискѣ, "что если только кампанія не затянется на весьма продолжительное время, то войскамъ Приамурскаго округа не придется дѣйствовать ни на Квантунѣ, ни на Сѣверо-западномъ Корейскомъ театрѣ; тѣмъ болѣе не придется воспользоваться здѣсь и Сибирскими резервами".
   Если всѣ эти неблагопріятныя для насъ данныя присущи лишь тому періоду, когда желѣзная дорога черезъ Маньчжурію еще не будетъ построена, за то съ проведеніемъ этой дороги вся обстановка несомнѣнно измѣнится уже въ нашу пользу. "При помощи теоретическаго расчета" составители записки приходятъ къ заключенію, что въ указанномъ случаѣ мы получимъ возможность въ 15 дней перевести Уссурійскій корпусъ (безъ Посьетскаго отряда) или къ Мукдену или на Квантунъ. Хотя почти внезапное (по крайней мѣрѣ на азіатскій масштабъ) появленіе 30 тыс., напримѣръ у Бицзыво, и пріобрѣло бы извѣстное значеніе, но за то силы Уссурійскаго корпуса для подобной операціи едва ли оказались бы достаточными, такъ какъ значительное протяженіе желѣзной дороги (1.500 в.) и возможность покушеній противъ нея японцевъ со стороны устья Ялу заставили бы, независимо отъ существующей стражи, выдѣлить для ея охраненія довольно крупныя силы. Въ виду этого составители записки предполагали при наличности желѣзной дороги перебросить Уссурійскій корпусъ не къ Бицзыво или какому либо другому пункту въ непосредственной близости отъ Квантуна, а къ Мукдену, откуда этотъ корпусъ (285) могъ бы угрожать какъ японскимъ силамъ у Квантуна, такъ и всякимъ попыткамъ японцевъ перейти въ наступленіе со стороны Корейскаго полуострова.
   Всѣ дальнѣйшія подкрѣпленія, т. е. Амурскія и Забайкальскія войска и Сибирскіе резервы должны быть направляемы на Харбинъ. До открытія участка желѣзной дороги западнѣе Харбина на такое сосредоточеніе уйдетъ отъ 6 до 7 мѣсяцевъ, съ открытіемъ же для движенія всей дороги эти резервы могутъ быть сравнительно быстро передвинуты и къ Мукдену, и къ Владивостоку. При благопріятномъ стеченіи обстоятельствъ, мы можемъ, имѣя около 75 тыс. у Мукдена, перейти даже въ наступленіе и "развить наши операціи и къ югу отъ р. Ялу".
   "По переправѣ черезъ Ялу", говорится въ запискѣ, "наши войска вступятъ въ довольно населенную и богатую часть Кореи, гдѣ находится важный узелъ путей Пеньянъ (286) и столица Сеулъ. Можно думать, что такіе успѣхи нашего оружія понудятъ Японію къ скорѣйшему заключенію мира, что и было бы наиболѣе для насъ желательнымъ, такъ какъ дальнѣйшее наступленіе въ южную часть полуострова, хотя не менѣе культурную, представляетъ значительныя затрудненія по дальности разстоянія".
   Въ заключеніе записка указываетъ на необходимость своевременно ввести нѣкоторыя усовершенствованія въ организацію Приамурскихъ войскъ (сформировать понтонныя части, развить вьючный обозъ) и въ особенности на настоятельную необходимость увеличить Квантунскій отрядъ до такой цифры, чтобы онъ могъ, не расчитывая на серьезную помощь ранѣе полугода, а можетъ быть и цѣлаго года, отстаивать Квантунъ противъ болѣе, чѣмъ въ пять разъ сильнѣйшаго противника. Для этой же цѣли необходимо соотвѣтственное развитіе фортификаціонныхъ работъ и снабженіе гарнизона запасами на одинъ или на два года.
   Военный министръ г.-ад. Куропаткинъ не согласился съ доводами и рѣшеніями Главнаго Штаба и склонился на сторону генерала Гродекова (287), т. е. въ пользу формированія, помимо Уссурійскаго корпуса, еще и Маньчжурскаго, на обязанности котораго будетъ лежать между прочимъ и выручка Портъ-Артура. "Мы должны готовиться выручить Портъ-Артуръ", пишетъ генералъ Куропаткинъ въ одной изъ своихъ резолюцій на запискѣ Главнаго Штаба.-- "Совершенно не согласенъ", отмѣчаетъ онъ противъ того мѣста записки, гдѣ говорится о невозможности для Портъ-Артура держаться при въ "пять, если не болѣе, разъ сильнѣйшемъ" противникѣ: "нашъ гарнизонъ можетъ и теперь держаться столько времени, сколько будетъ запасовъ, если мы его усилимъ".
   Относительно прибывающихъ на театръ борьбы войскъ Амурской и Забайкальской областей и Сибирскихъ резервовъ, генералъ Куропаткинъ положилъ резолюцію, что "ихъ надо направить... какъ расчитываетъ Гродековъ". Поправки же, сдѣланныя генераломъ Куропаткинымъ, касались прежде всего Южно-Уссурійскаго корпуса.
   Военный министръ былъ снова "совершенно несогласенъ" съ мнѣніемъ, что "расчитывать на войска этого корпуса возможно лишь при исключительно благопріятныхъ политическихъ обстоятельствахъ, и брать ихъ въ расчетъ въ подготовительныхъ работахъ по сосредоточенію въ Маньчжуріи не слѣдуетъ". Затѣмъ генералъ Куропаткинъ считалъ, что авангардъ у Куаньчэнцзы безполезенъ и что главныя силы и этотъ авангардъ не слѣдуетъ раздѣлять 150-верстнымъ пространствомъ, а надо "держать вмѣстѣ".
   Эти поправки не измѣнили, конечно, главнѣйшихъ предположеній генерала Гродекова. Съ теченіемъ времени послѣднія пріобрѣтали только большее значеніе и еще большую убѣдительность. Съ возрастаніемъ нашихъ силъ на Дальнемъ Востокѣ и съ дальнѣйшимъ развитіемъ нашихъ желѣзнодорожныхъ линій на томъ же Востокѣ, подчеркнутый Главнымъ Штабомъ разбросъ этихъ силъ на тысячу верстъ уже не былъ такимъ опаснымъ, какимъ казался въ минуту, когда впервые явилась мысль о необходимости занять среднее теченіе р. Сунгари и прикрыть житницу русскихъ Тихоокеанскихъ владѣній. Въ концѣ концовъ указанная мысль стала систематично повторяться во всѣхъ послѣдующихъ планахъ стратегическаго развертыванія русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ, такъ что весь вопросъ сводился въ дальнѣйшіе дни уже не къ тому, быть или не быть отдѣльному корпусу на Средней Сунгари, а къ тому, гдѣ именно ему, этому корпусу, развернуться, т. е. сѣвернѣе или южнѣе г. Мукдена.
   Въ то время, когда командующій войсками Приамурскаго военнаго округа предполагалъ, въ случаѣ борьбы съ Японіей, преслѣдовать задачи "исключительно оборонительнаго характера" и думалъ, что даже съ прибытіемъ главныхъ резервовъ, направляемыхъ изъ Россіи, ему придется выполнять не самостоятельную операцію, а лишь "выручать" Портъ-Артуръ, въ то же время одинъ изъ служившихъ въ томъ же округѣ офицеровъ генеральнаго штаба полк. Альфтанъ представилъ по поводу борьбы съ Японіей особую, довольно своеобразную записку.
   Послѣдняя оказалась далеко не полною и мало разработанною. По словамъ самого автора, она должна была дать лишь матеріалъ для составленія будущаго плана военныхъ дѣйствій. По оцѣнкѣ г.-ад. Куропаткина, нѣкоторыя части записки представляли собою "совершенную и опасную фантазію", а выводы были "слабы и странны"... Тѣмъ не менѣе, наряду съ "фантазіей" здѣсь были и настолько оригинальныя мысли, что пройти мимо нихъ безъ извѣстнаго вниманія положительно нельзя.
   Прежде всего авторъ, повидимому, врагъ того рѣшенія, которое обосновывало всѣ операціи на Дальнемъ Востокѣ на подходѣ сильныхъ подкрѣпленій изъ Сибири и изъ Европейской Россіи. Онъ говоритъ, что, по мѣрѣ развитія японскихъ вооруженныхъ силъ, должны расти и наши силы въ Приамурокомъ округѣ и что къ 1903 г., когда Японія будетъ въ состояніи выставить въ поле 184/т., мы должны имѣть здѣсь до 225/т. Составъ этой будущей арміи долженъ быть строго согласованъ съ топографическими свойствами театра борьбы. Кавалерія должна быть въ самомъ ограниченномъ числѣ, необходимомъ для развѣдокъ. Артиллерія должна быть горная, полевой артилеріи немного и то облегченнаго типа. Всего въ составѣ Приамурской арміи необходимо имѣть 185 бат., 44 сот., 60 батарей (19 полевыхъ и 41 горную), 6 сап. бат., 1 тел. роту и 10--12 ротъ крѣп. артиллеріи.
   Война съ Японіею должна быть наступательною. А такъ какъ Корея является почти единственно возможнымъ театромъ войны, то, слѣдовательно, сюда именно и должно быть направлено наше наступленіе. Такъ какъ соединенныхъ средствъ-Приморской, Амурской и Забайкальской областей не хватитъ для обезпеченія войскъ въ теченіе года (288), а Корея въ состояніи прокормить не болѣе 25 тыс. человѣкъ, то необходимо обратиться къ средствамъ Маньчжуріи. Въ виду этого, продовольственная база должна быть устроена въ раіонѣ: Турій Рогъ -- Сянъ-синъ -- Бодунэ -- Куаньчэнцзы -- Гиринъ -- Омоссо -- Посьетъ. Для охраны этой базы необходимо оставить 5 бат., 1 горную батарею и 4 сот.; для обороны Владивостока и побережья Посьетъ -- Владивостокъ -- 18 бат., 12 крѣпостныхъ артил. ротъ, 4 сот., 5 батарей и одну сап. роту; для охраны главнѣйшихъ центровъ въ округѣ -- нѣсколько баталіоновъ, командъ и ротъ; все остальное -- 160 бат., 30 сот., 55 батарей (15 полевыхъ и 40 горныхъ) и 6 сап. бат. двинуть на Корейскій полуостровъ. 9/10 всей арміи могутъ быть перевезены изъ Владивостока въ Корею моремъ, 1/10 -- можетъ двинуться туда же изъ Новокіевска по береговой дорогѣ. Первоначальною цѣлью дѣйствій должно быть занятіе линіи Гензанъ -- Пеньянъ, на которой всегда можно предупредить противника, такъ какъ разстоянія отъ Гензана до Владивостока и до Японіи совершенно одинаковы. Слѣдующей цѣлью должны быть Сеулъ и Чемульпо. Изъ намѣченныхъ авторомъ способовъ наступленія въ Корею уже видно, какое рѣшающее значеніе будутъ имѣть въ борьбѣ съ Японіей дѣйствія флота. Пораженіе нашей эскадры не позволитъ перевести войска въ Корею моремъ и кромѣ того лишитъ насъ единственной возможной операціонной И коммуникаціонной линіи -- "морской" дороги вдоль восточнаго берега Кореи. Если бы удалось найти сносный путь изъ Южно-Уссурійскаго края въ Корею, вполнѣ безопасный отъ ударовъ съ моря, то зависимость всей наступательной операціи отъ успѣховъ на морѣ была бы много смягчена (289).
   Въ концѣ 1899 г. сравнительно спокойное теченіе политической жизни на Дальнемъ Востокѣ было встревожено военными приготовленіями Японіи (290). Прошелъ слухъ, будто бы Россія хочетъ силой занять участокъ земли у корейской гавани Мозампо, и Японія взялась за оружіе. Правда, ея приготовленія оказались потомъ не особенно серьезными, но онѣ во всякомъ случаѣ наглядно показали, что миръ на Дальнемъ Востокѣ далеко не проченъ и что совершенно достаточно ничтожнаго повода, чтобы разгорѣлась и самая война.
   Озабоченный усиленіемъ нашей боевой готовности въ виду полной возможности самыхъ непредвидѣнныхъ осложненій, командующій войсками округа г.-л. Гродековъ, выступивъ съ цѣлымъ рядомъ желательныхъ мѣропріятій, не могъ не коснуться и того плана борьбы, который являлся по его мнѣнію наиболѣе цѣлесообразнымъ въ случаѣ войны съ Японіей. Составленная имъ по этому поводу весною 1900 г. записка намѣчала, между прочимъ, вѣроятный планъ дѣйствій нашего противника, говорила о наступленіи въ Корею и вновь выясняла необходимость сосредоточенія нашихъ войскъ въ районѣ Средней Сунгари.
   "Исходя изъ существующаго политическаго положенія и принимая въ соображеніе силы и средства нашего возможнаго противника" -- Японіи, генералъ Гродековъ считалъ, что наиболѣе вѣроятный способъ дѣйствій японцевъ будетъ состоять въ высадкѣ въ Корею еще до объявленія войны значительнаго десанта и въ занятіи ея важнѣйшихъ пунктовъ. Но численность японскихъ армій заставляла предполагать, что японцы не ограничатся занятіемъ одной Кореи, а одновременно съ этимъ начнутъ свои операціи и на Ляодунѣ, выставивъ отрядъ къ Мукдену и демонстрируя въ то же время флотомъ противъ Владивостока, у Николаевска и Сахалина (въ періодъ навигаціи).
   "Веденіе операцій въ Маньчжуріи", пишетъ генералъ Гродековъ, "даетъ японцамъ больше шансовъ на успѣхъ, чѣмъ въ Южно-Уссурійскомъ краѣ, почему надо думать, что главныя операціи ихъ и будутъ направлены на Ляодунъ, тѣмъ болѣе, что условія для военныхъ дѣйствій въ Южной Маньчжуріи гораздо легче и болѣе знакомы японцамъ, чѣмъ на другихъ театрахъ войны".
   "Такимъ образомъ можно предполагать, что въ ближайшемъ будущемъ вѣроятными главными театрами военныхъ дѣйствій для войскъ "Приамурскаго округа будутъ: Корея или Южная Маньчжурія и второстепеннымъ -- приморская область".
   Интересно, что несмотря на громадный перевѣсъ въ силахъ, который былъ на сторонѣ японцевъ (291), на ихъ большую готовность, на разбросанность нашихъ войскъ, расположенныхъ отъ Байкала до Владивостока, на трудность ихъ быстраго сосредоточенія, генералъ Гродековъ все же поднималъ вопросъ о наступленіи, а именно о вторженіи въ Корею. При этомъ отрядъ, направляемый въ Корею, опредѣленъ всего въ 12--16 бат., 40 ор., 6 сот. и 1 сап. бат. Трудности, сопряженныя съ движеніемъ по береговой дорогѣ (292), заставляли генерала Гродекова признать, что наиболѣе цѣлесообразнымъ способомъ дѣйствій являлось бы наступленіе въ Корею не по этой дорогѣ, а черезъ Маньчжурію на Мукденъ. "Такой способъ", пишетъ генералъ Гродековъ, "соотвѣтствуетъ и принципу скорѣйшей выручки нашихъ войскъ на Ляодунѣ отъ превосходнаго въ силахъ противника, который можетъ тамъ оперировать". Движенію на Мукденъ должно предшествовать сосредоточеніе войскъ въ раіонѣ Средней Сунгари.
   При существующихъ срокахъ мобилизаціонной готовности (по расписанію No 4) войска Приамурской и Амурской областей могли быть сосредоточены къ Гирину на 60-й день по объявленіи мобилизаціи. Отъ Гирина войска двинутся къ Мукдену, куда по сдѣланному расчету могутъ прибыть черезъ 3 1/2--4 недѣли по выступленіи изъ перваго пункта. У Мукдена войскамъ, вѣроятно, пришлось бы уже вступить въ сферу боевыхъ дѣйствій, слѣдовательно, дальнѣйшіе расчеты становились невозможными.
   Въ виду намѣченнаго сосредоточенія войскъ на Средней Сунгари, генералъ Гродековъ говорилъ о необходимости собрать здѣсь еще въ мирное время достаточные запасы продовольствія и указывалъ рядъ мѣръ, способныхъ помочь осуществленію этой задачи.
   Небольшимъ добавочнымъ эпизодомъ въ дѣлѣ разработки плановъ для предстоящей борьбы съ Японіей явились событія 1900 г. Застигнутыя Маньчжурскими смутами почти врасплохъ, русскія военныя власти на Дальнемъ Востокѣ не успѣли, въ сущности, выработать никакого плана для движенія въ Маньчжурію и воспользовались уже готовымъ планомъ 1895 г. При этомъ, благодаря наличности нашихъ силъ на Квантунскомъ полуостровѣ, получилась возможность организовать наступленіе на Мукденъ съ обѣихъ сторонъ, т. е. и съ сѣвера, и съ юга, а благодаря союзнымъ отношеніямъ къ другимъ державамъ -- возможность перевести главнѣйшія подкрѣпленія моремъ, какъ болѣе удобнымъ путемъ, допускавшимъ и болѣе скорую перевозку, чѣмъ недостроенныя и полуразрушенныя желѣзнодорожныя линіи. Эти событія имѣли для нашего плана войны съ Японіей прежде всего то значеніе, что повышали общую готовность русскихъ дальневосточныхъ силъ къ этой борьбѣ: съ лѣта 1900 г. русскія войска оказались не только на Квантунѣ и въ Южно-Уссурійскомъ краѣ, но и въ самой Маньчжуріи, между прочимъ и въ ея южной половинѣ. Уже этимъ однимъ можно было скорѣе оказать помощь Портъ-Артуру и задержать японскія войска при ихъ наступленіи изъ Кореи -- отъ линіи Ялу. Кромѣ того, успѣхъ, сопровождавшій въ 1900 г. развертываніе на отдаленной окраинѣ почти стотысячной арміи, не могъ не внести въ позднѣйшія соображенія и расчеты какъ Петербурга, такъ и Дальняго Востока, извѣстной доли оптимизма, къ сожалѣнію, впослѣдствіи совершенно не оправдавшагося.
   Новая обстановка, о которой только что сказано, должна была несомнѣнно войти и въ новый планъ борьбы. Между тѣмъ въ 1901 г. какъ разъ и сказалась самая настоятельная надобность въ подобномъ планѣ. Еще въ концѣ 1900 г., подъ вліяніемъ слуховъ о какомъ-то русско-китайскомъ соглашеніи, Японія уже начала волноваться. Къ веснѣ 1901 г. возбужденіе усилилось, агитація въ печати приняла широкіе размѣры, въ общественныхъ и военныхъ сферахъ Японіи открыто обсуждалась неизбѣжность войны съ Россіею (293). Въ то же время Японія усиленно домогалась преобладанія въ Пекинѣ и настраивала Китай во враждебномъ намъ смыслѣ. Становилось несомнѣннымъ, что въ рѣшеніи Маньчжурскаго вопроса Японія будетъ дѣйствовать заодно съ Поднебесной имперіей. Очевидно, что и Россіи было необходимо теперь же подготовиться къ вооруженному столкновенію съ этими державами Дальняго Востока. Такая готовность была особенно необходима потому, что, какъ показали событія 1894 и 1900 годовъ, война въ этихъ краяхъ могла возникнуть почти внезапно.
   Представленныя Государю Императору соображенія по поводу ожидавшейся борьбы съ Японіей были 14 августа утверждены (294) и 26 числа того же мѣсяца главнѣйшая суть новаго операціоннаго плана была передана по телеграфу генералу Гродекову (295) и г.-ад. Алексѣеву (296). Указанныя соображенія заключали въ себѣ:
   1) общія основанія для дѣйствій нашихъ войскъ въ случаѣ разрыва съ Японіей; 2) первоначальное распредѣленіе войскъ по отрядамъ; 3) распоряженіе объ объединеніи власти надъ войсками, сосредоточиваемыми въ Приамурскомъ округѣ и въ Маньчжуріи; 4) назначеніе подкрѣпленій изъ Европейской Россіи и Сибирскаго округа и 5) распоряженія объ устройствѣ въ Харбинѣ склада продовольствія на три мѣсяца (кромѣ сѣна).
   Въ "Общихъ основаніяхъ для дѣйствій противъ Японіи" были высказаны слѣдующія мысли:
   Японія, пользуясь выгодами своего военнаго положенія болѣе раннею боевою готовностью и численнымъ превосходствомъ своихъ сухопутныхъ и морскихъ силъ въ начальный періодъ кампаніи, можетъ поставить себѣ по собственному усмотрѣнію болѣе или мелію широкія задачи:
   1) Ограничиться занятіемъ Кореи, не переходя противъ насъ въ наступленіе. Случай этотъ представляется наиболѣе вѣроятнымъ.
   2) Занять Корею и перейти противъ насъ въ наступленіе: а) въ Маньчжурію, б) противъ Портъ-Артура и в) въ направленіи Южно-Уссурійскаго края (Владивостокъ).
   Въ первомъ случаѣ соотношеніе силъ и условія подвоза нашихъ подкрѣпленій подсказываютъ необходимость на первое время: предоставить Японіи распоряжаться въ Кореѣ, не переходя противъ нея въ наступленіе, если только сама она ограничится занятіемъ этой страны, не развивая своихъ замысловъ противъ Маньчжуріи и нашихъ владѣній.
   Во второмъ случаѣ мы будемъ вынуждены вступить въ борьбу и должны поставить себѣ твердою цѣлью закончить ее только тогда, когда сухопутная армія и флотъ Японіи потерпятъ рѣшительное пораженіе. Но первый періодъ борьбы, въ виду превосходства силъ японцевъ и большей ихъ боевой готовности, долженъ принять для насъ въ общемъ характеръ оборонительный.
   Наличныя наши войска должны по возможности уклоняться отъ рѣшительныхъ столкновеній, дабы избѣжать частныхъ пораженій до сосредоточенія достаточныхъ для пораженія японцевъ силъ.
   Численный перевѣсъ японскаго флота не позволитъ, вѣроятно, широко развить активныя дѣйствія нашего флота и послѣднему придется ограничиться сравнительно скромною задачею: по возможности замедлить время высадки противника.
   Оборона собственныхъ владѣній должна составить задачу особо выдѣленныхъ для сей цѣли отрядовъ: Южно-Уссурійскаго и Квантунскаго, опирающихся на крѣпости Владивостокъ и Портъ-Артуръ. Всѣ остальныя войска, за исключеніемъ назначенныхъ для охраны тыла и поддержанія спокойствія въ Маньчжуріи, должны быть сосредоточены въ раіонѣ Мукденъ -- Ляоянъ -- Хайченъ. При наступленіи японцевъ войска эти, замедляя по возможности движеніе противника, должны постепенно отходить къ Харбину. Если обстановка перваго періода кампаніи укажетъ, что всѣ усилія японцевъ направлены противъ нашихъ войскъ, находящихся въ Маньчжуріи, то войска, собираемыя первоначально въ Южно-Уссурійскомъ краѣ (1-го Сиб. корпуса) должны быть перемѣщены въ Маньчжурію.
   Такъ какъ операціи Южно-Уссурійскаго и Маньчжурскаго отрядовъ должны были находиться въ самой тѣсной между собою связи и первый изъ этихъ отрядовъ въ томъ случаѣ, о которомъ только что сказано выше, являлся ближайшимъ резервомъ для тѣхъ войскъ, которыя должны были сдерживать наступленіе японцевъ въ Маньчжуріи, то командованіе всѣми войсками въ Приамурскомъ округѣ и въ Маньчжуріи до Цзинь-чжоуской позиціи предполагалось объединить въ рукахъ командующаго войсками Приамурскаго округа генерала Гродекова. Квантунскимъ же отрядомъ, имѣвшимъ самостоятельную задачу, а именно оборону Портъ-Артура и Квантунской области до Цзинь-чжоуской позиціи, долженъ былъ командовать вице-адмиралъ Алексѣевъ.
   Несмотря на то, что въ 1901 г. довольно значительная часть нашихъ войскъ, вступившихъ въ предѣлы Китая въ 1900 г., еще оставалась въ Маньчжуріи и слѣдовательно никакой надобности въ трудной перевозкѣ ихъ на намѣченный театръ военныхъ дѣйствій уже не было, тѣмъ не менѣе положеніе, въ которое неизбѣжно попадали войска Приамурскаго округа въ первый періодъ войны, до подхода къ нимъ значительныхъ подкрѣпленій, было, по соображеніямъ, высказаннымъ въ планѣ войны, довольно тяжелымъ.
   Для первой встрѣчи японцевъ въ Приамурскомъ округѣ и въ Квантунской области у насъ находилось 64.000 чел. (297). Ближайшія подкрѣпленія, т. е. резервныя и казачьи войска 2-й и 3-й очереди Приамурскаго и Сибирскаго округовъ, должны были дать 70.000 чел. (298). Такимъ образомъ, въ общей сложности Приамурскій и Сибирскій округа давали до 135.000 чел.(299). Но такая сила могла собраться сравнительно не скоро.
   Къ концу третьяго мѣсяца силы русскихъ войскъ распредѣлятся по расчетамъ генерала Гродекова слѣдующимъ образомъ:
   28.000 чел. (300) -- въ Южно-Уссурійскомъ краѣ, во Владивостокѣ и на линіи Никольскъ-Уссурійскій и Раздольное, 15.000 чел. (301) -- въ Квантунской области и въ Портъ-Артурѣ, 21.500 чел. (302) -- въ важнѣйшихъ пунктахъ Маньчжуріи и на охранѣ желѣзной дороги, и остальныя войска, 26.500 чел. (303),-- въ Южной Маньчжуріи на линіи Ляоянъ -- Хайченъ.
   Противъ этой послѣдней группы (304) японцы будутъ имѣть не менѣе 100 тыс. чел. Между тѣмъ ближайшіе резервы, мобилизуемые нами въ Забайкальской области (305), могутъ подойти сюда, т. е. къ линіи Ляоянъ -- Хайченъ, лишь въ срединѣ пятаго мѣсяца, а слѣдующія подкрѣпленія -- войска Сибирскаго округа (306) только въ срединѣ седьмого мѣсяца по объявленіи мобилизаціи.
   По сравненію съ 1900 годомъ сосредоточеніе нашихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ въ 1901 году должно было идти много медленнѣе уже потому, что мы не могли воспользоваться тѣми морскими перевозками, при посредствѣ которыхъ мы главнымъ образомъ перебросили наши подкрѣпленія и запасы во время безпорядковъ въ Китаѣ. Въ случаѣ войны съ Японіей приходилось обратиться къ содѣйствію однѣхъ желѣзныхъ дорогъ, т. е. Сибирской и Китайской Восточной, но первая изъ нихъ отличалась крайне слабою пропускною способностью, а вторая была еще незакончена.
   Въ виду этого всѣ наши заботы и должны были, по мнѣнію военнаго министра, обратиться въ указанную сторону. Намъ нужно было усилить провозоспособность Забайкальской желѣзной дороги и ледоколовъ на оз. Байкалъ и ускорить постройку Китайской Восточной желѣзной дороги.
   Для обезпеченія же вѣрнаго успѣха въ войнѣ съ Японіей было предположено въ подкрѣпленіе къ тѣмъ войскамъ, о которыхъ говорилось выше, перевезти на Дальній Востокъ еще два армейскихъ корпуса (XIII-й и Х-й) изъ Европейской Россіи и оставить въ общемъ резервѣ для всей арміи, формируемой противъ Японіи, четыре резервныхъ дивизіи Казанскаго округа (54-ую и 61-ую пѣх. дивизіи 1-й очереди, 71-ую и 78-ую дивизіи 2-й очереди). Не считая этихъ дивизій, указанная армія должна была заключать въ себѣ 164 бат., 96 эск. и сот., 396 ор. и 4 1/2 сап. бат.,-- силы, по опредѣленію военнаго министра, достаточныя для веденія энергическихъ наступательныхъ операцій.
   Въ виду того, что съ объявленіемъ мобилизаціи на Дальнемъ Востокѣ всѣ дороги будутъ загромождены,-- было рѣшено заблаговременно устроить въ Харбинѣ магазинъ съ трехмѣсячнымъ запасомъ провіанта для людей и лошадей (кромѣ сѣна) тѣхъ войскъ, которыя находились въ ту минуту въ Маньчжуріи.
   Тогда же въ 1901 году состоялось, повидимому, и то окончательно формулированное рѣшеніе, изъ-за котораго вся наша Тихоокеанская эскадра, за исключеніемъ небольшого числа судовъ, сосредоточилась въ Портъ-Артурѣ и приняла на себя всѣ послѣдствія этого шага, сводившагося къ размѣщенію русскаго флота на дальней окраинѣ въ одной изъ типичнѣйшихъ ловушекъ для морскихъ эскадръ.
   "Беря въ расчетъ силы и средства Японіи, ея почти полную боевую готовность и принимая во вниманіе мѣстныя условія", вице-адмиралъ Алексѣевъ считалъ, что японцы высадятся не иначе, какъ въ Кореѣ, что дѣйствія ихъ у Владивостока могутъ быть только демонстративными и что въ виду этого главнѣйшія операціи разыграются не въ Уссурійскомъ краѣ, а въ Южной Маньчжуріи (307).
   "Что же касается предположенія о возможности высадки японцевъ "на Ляодунѣ", писалъ онъ, "то они едва ли рискнутъ на это, и пока "у насъ будетъ флотъ, считаю высадку здѣсь значительныхъ силъ противника невозможной, допуская лишь демонстративныя его дѣйствія".
   "По сдѣланнымъ расчетамъ, черезъ 3 недѣли послѣ начала мобилизаціи японцы могутъ высадить въ Кореѣ 3 дивизіи и еще черезъ недѣлю 3 дивизіи. Войска эти, высадившись напримѣръ въ устьяхъ рѣки Пеньяна, могутъ черезъ двѣ недѣли вступить въ Маньчжурію".
   "Такимъ образомъ черезъ 6 недѣль послѣ начала мобилизаціи японской арміи на берегахъ р. Ялу можетъ быть сосредоточено 72 баталіона".
   "Къ этому времени при всемъ напряженіи можно будетъ сосредоточить примѣрно у Ляояна всего 16 баталіоновъ нашихъ войскъ изъ числа находящихся въ Сѣверной и Южной Маньчжуріи".
   "Необходимость оставить гарнизоны въ важнѣйшихъ пунктахъ вдоль желѣзной дороги для обезпеченія ея отъ разрушенія и для поддержанія порядка въ странѣ, которая далеко еще не умиротворена и населеніе которой при первомъ удобномъ случаѣ несомнѣнно станетъ противъ насъ, принудитъ оставить въ тылу значительныя силы; кромѣ того придется выдѣлить отрядъ противъ японскихъ войскъ,"могущихъ наступать изъ Печили, а Квантунскія войска стянуть къ Порть-Артуру, для обороны коего ихъ едва будетъ достаточно".
   "Угроза демонстраціи къ Владивостоку врядъ ли позволитъ двинуть въ Маньчжурію хотя бы часть Приамурскихъ войскъ до прибытія подкрѣпленій изъ Забайкалья, наконецъ, ненадежность сообщенія по Маньчжурской дорогѣ и почти полная необезпеченность рѣчныхъ путей -- не даютъ возможности расчитывать на скорое прибытіе подкрѣпленій, поэтому къ моменту перваго столкновенія съ противникомъ можно будетъ собрать въ Южной Маньчжуріи лишь указанные 16 баталіоновъ противъ его 72 баталіоновъ".
   "Къ тому же времени, когда прибудутъ въ Южную Маньчжурію Приамурскія и Сибирскія подкрѣпленія,-- иностранное вмѣшательство или какія-либо другія обстоятельства могутъ не позволить намъ воспользоваться своею численностью и развить успѣхъ".
   "Поэтому для насъ крайне важно отдалить срокъ перваго столкновенія съ противникомъ, что можно достигнуть только не допустивъ высадку его на западномъ берегу Кореи -- эта задача и должна быть поставлена нашей эскадрѣ, почему наши морскія силы необходимо сосредоточить къ Портъ-Артуру, хотя онъ еще и не отвѣчаетъ всѣмъ требованіямъ главной морской базы".
   "Къ сожалѣнію, численный перевѣсъ японскаго флота не позволитъ широко развить наши активныя дѣйствія на морѣ настолько, чтобы господствовать на немъ".
   Такимъ образомъ, особенностями плана, выработаннаго въ 1901 г., являются:
   1) переносъ раіона сосредоточенія центральнаго или Маньчжурскаго корпуса отъ Сунгари къ югу -- къ линіи Мукденъ -- Ляоянъ -- Хайченъ.
   2) окончательное торжество мнѣнія, что войска Южно-Уссурійскаго корпуса не должны быть пришиты къ оборонѣ раіоновъ у Владивостока, а могутъ быть двинуты и въ Маньчжурію.
   3) болѣе опредѣленно высказанное предположеніе, что главнѣйшій ударъ японскихъ силъ будетъ направленъ на Южную Маньчжурію.
   4) сосредоточеніе нашей эскадры къ Портъ-Артуру.
   и 5) рѣшеніе отправить на Дальній Востокъ въ подкрѣпленіе находившимся тамъ войскамъ два корпуса и 4 резервныхъ дивизіи изъ состава войскъ Европейской Россіи.
   
   Главныя черты плана, принятаго въ 1901 г., остались и въ томъ планѣ, который былъ выработанъ штабомъ Приамурскаго военнаго округа весною 1903 года (308). Здѣсь говорилось, между прочимъ, слѣдующее:
   Какъ и въ 1901 году, на войскахъ округа лежитъ двойная задача: 1) оборонять собственныя владѣнія въ Приморской области и 2) движеніемъ въ Южную Маньчжурію содѣйствовать оборонѣ Квантуна. Для первой задачи данныя обстановки остались въ настоящее время (т. е. въ 1903 г.) тѣ же, что и въ 1901--1902 годахъ: количество вооруженныхъ силъ нашихъ и японскихъ не измѣнилось; время готовности тѣхъ и другихъ осталось то же; условія общаго сосредоточенія нашихъ войскъ даже улучшились. Но зато рѣзко измѣнились тѣ условія, при которыхъ придется выполнить задачу Маньчжурскому отряду.
   "Въ 1901--1902 годахъ большая часть войскъ, предназначенныхъ "къ сосредоточенію въ раіонѣ Мукденъ -- Ляоянъ -- Хайченъ, была расположена въ Маньчжуріи; часть ихъ и въ мирное время занимала "намѣченный раіонъ. Китайскія войска въ Маньчжуріи отсутствовали, "запасы оружія и огнестрѣльныхъ припасовъ были изъяты изъ вѣдѣнія китайской администраціи, а потому и импровизація китайскихъ войскъ въ минуту необходимости была маловѣроятна. Все это до извѣстной степени давало право разсчитывать, что Маньчжурія занята нами достаточно прочно, что спокойствіе въ тылу избраннаго раіона сосредоточенія обезпечено, почему при всѣхъ расчетахъ по сосредоточенію принималось, что основной военной дорогой для Маньчжурскаго отряда можетъ служить линія Китайской Восточной желѣзной дороги, пролегающая какъ бы по собственной территоріи... Но близится время, когда это положеніе рѣзко измѣнится", говоритъ составитель плана и вслѣдъ затѣмъ рисуетъ довольно мрачную картину той обстановки, при которой начнется борьба Россіи съ Японіей.
   Онъ считаетъ, что къ Японіи примкнетъ, быть можетъ, Англія и навѣрное примкнетъ Китай, такъ какъ, объявивъ войну Россіи, Японія несомнѣнно разъиграетъ роль защитницы его интересовъ и постарается привлечь имперію Богдохана на свою сторону. Если вооруженныя силы Китая по незаконченности своей организаціи, по отсутствію обученія и по недостаткамъ вооруженія и не будутъ для насъ особенно страшны, зато нужно не забывать о существованіи въ Маньчжуріи хунхузовъ, хорошо вооруженныхъ и отлично знакомыхъ съ закрытой и пересѣченной мѣстностью; въ случаѣ надобности, каждый хунхузъ превратится въ солдата. Если Японіи не удастся вовлечь китайское правительство въ открытую борьбу съ Россіей, то надо думать, что она постарается поднять на насъ всѣ недовольные элементы Маньчжуріи, которые въ томъ обширномъ тылу, гдѣ будетъ проходить наша главная военная дорога, причинять намъ, конечно, не мало затрудненій. Такимъ образомъ, составитель плана считаетъ, что въ борьбѣ Японіи съ Россіей Китай тѣмъ или инымъ способомъ, но окажетъ помощь японцамъ. Другими словами, обстановка по сравненію съ 1901 г., измѣнилась для насъ въ неблагопріятную сторону не только тѣмъ, что большинство войскъ, предназначенныхъ для операцій въ Южной Маньчжуріи, придется теперь подвозить сюда издалека, но и тѣмъ, что самая перевозка должна будетъ происходить при условіяхъ, не обезпечивающихъ ея безопасность и безостановочность.
   Переходя къ выясненію цѣлей, которыя Японія можетъ поставить себѣ при начавшейся войнѣ съ Россіей, авторъ останавливается на тѣхъ же комбинаціяхъ, что были признаны и въ 1901 г. По его мнѣнію Японія можетъ или ограничиться прочнымъ занятіемъ Кореи, не предпринимая дальнѣйшихъ наступательныхъ операцій, или же, занявъ Корею оккупаціонными частями, перейти въ наступленіе и направить главный ударъ на Владивостокъ и Южно-Уссурійскій край или на Портъ-Артуръ и Ляодунскій полуостровъ.
   Ограничившись занятіемъ одной Кореи, японцы не воспользуются перевѣсомъ въ силахъ и преимуществомъ во времени, бывшими на ихъ сторонѣ, и передадутъ кромѣ того иниціативу дѣйствій въ наши руки. Въ виду этого составитель плана предполагаетъ, что японцы откроютъ кампанію наступленіемъ на Владивостокъ и Портъ-Артуръ. Взвѣшивая выгоды обоихъ направленій, онъ останавливается въ концѣ концовъ на предположеніи, что "главныя операціи японцевъ будутъ направлены на Портъ-Артуръ и что противъ Владивостока надо ожидать только демонстраціи".
   "Въ самомъ дѣлѣ", пишетъ авторъ, "съ занятіемъ Портъ-Артура мы пріобрѣли важную стратегическую позицію на путяхъ къ Пекину, получили незамерзающій портъ въ водахъ Тихаго океана, вывели къ нему желѣзнодорожный путь, который, давая возможность быстрѣе другихъ сосредоточить войска къ стѣнамъ столицы Поднебесной имперіи, заставляетъ всѣ державы въ дѣлахъ Дальняго Востока прислушиваться къ голосу Россіи, и русская Китайская Восточная жел. дорога, пролегая на тысячи верстъ по территоріи Маньчжуріи, естественно вноситъ и русское вліяніе въ эту страну. Такое положеніе дѣлъ не въ интересахъ не только одной Японіи, и достаточно будетъ японцамъ одержать успѣхъ у Артура, чтобы всѣ наши недоброжелатели на Востокѣ возвысили голосъ въ ихъ пользу и постарались дипломатическимъ путемъ положить конецъ борьбѣ, прежде чѣмъ прибывающія подкрѣпленія повернутъ успѣхъ въ нашу пользу".
   "Итакъ, операціи противъ Портъ-Артура достигли бы важной цѣли. Мало того, дѣйствуя противъ Портъ-Артура, японцы, казалось бы, имѣютъ много шансовъ на успѣхъ: наши войска, расположенныя въ Квантунской области, недостаточны для продолжительной обороны Портъ-Артура, ближайшія подкрѣпленія расположены въ 1.500 верстахъ и могутъ быть подвезены по единственной жел. дорогѣ, пролегающей по чуждой намъ территоріи и далеко необезпеченной отъ порчи. Мѣстныя условія на Ляодунскомъ полуостровѣ болѣе способствуютъ веденію операцій значительными силами, а богатая Южная Маньчжурія, производящая продовольственные продукты, къ коимъ японская армія привыкла, можетъ служить для послѣдней надежнымъ продовольственнымъ базисомъ. Помимо всего этого опытъ кампаніи 1895 г. облегчитъ японцамъ веденіе операцій на Ляодунскомъ полуостровѣ".
   Пунктами, гдѣ высадка японцевъ наиболѣе вѣроятна, являются, по мнѣнію автора, устье р. Ляохэ у Инкоу на западномъ побережьѣ Ляодуна и Хуа-юан-хэ, Дачжуан-хэ, Чжен-тай-цзы и Даян-хэ на восточномъ побережьѣ. Наиболѣе вѣроятною признается авторомъ высадка у Инкоу.
   "Здѣсь лучшая якорная стоянка", пишетъ онъ, "почти въ теченіе девяти мѣсяцевъ по р. Ляохэ идетъ оживленная навигація, ежедневно спускается внизъ и уходитъ вверхъ 200--300 джонокъ; слѣдовательно, здѣсь могутъ быть собраны богатѣйшія средства для производства десанта. Правда, отъ Инкоу до Портъ-Артура дальше, чѣмъ отъ удобныхъ для высадки пунктовъ на восточномъ побережьѣ Ляодуна и на перевозку десанта отъ береговъ Японіи до Инкоу потребуется нѣсколько больше времени (309), но зато, высадившись у Инкоу, японцы сразу станутъ на главнѣйшемъ пути, связывающемъ войска Квантунской области съ войсками Приамурскаго военнаго округа; коммуникаціонная линія ихъ будетъ пролегать по морскому берегу и вдоль желѣзной дороги, что въ значительной степени можетъ упростить всѣ вопросы снабженія; они вступятъ въ страну, богатую мѣстными средствами, словомъ, небольшая потеря во времени при высадкѣ у Инкоу окупится съ избыткомъ. Въ одномъ только отношеніи высадка у Инкоу представляетъ невыгоды: направленіе сюда не столь безопасно, какъ къ пунктамъ на восточномъ побережьѣ Ляодуна, такъ какъ, если нашъ флотъ будетъ даже блокированъ въ Портъ-Артурѣ или главными силами покинетъ послѣдній, вообще тѣмъ или другимъ путемъ дѣйствія его будутъ парализованы (310), то все же при направленіи операцій къ Инкоу опасность со стороны нашихъ прорвавшихся изъ Портъ-Артура миноносокъ будетъ больше, чѣмъ при направленіи операцій къ восточнымъ берегамъ Ляодуна, вслѣдствіе близости Портъ-Артура къ направленію на Инкоу. Однако, это послѣднее обстоятельство не дѣлаетъ высадку у Инкоу невозможной, а преимущества, связанныя съ производствомъ десанта у этого пункта, даютъ право предположить, что высадка у Инкоу весьма возможна".
   Сила десантной арміи будетъ, по мнѣнію составителя плана, равняться 120 бат. пѣх., 10 бат. ими. войскъ, 46 эск. и 96 батареямъ или 576 орудіямъ. Изъ имѣющихся въ Японіи 13 дивизій будутъ высажены на материкъ 10 дивизій, а остальныя три останутся для обороны страны.
   Изъ числа 10 дивизій три образуютъ особый обсерваціонный корпусъ, долженствующій задержать наступленіе войскъ Приамурскаго военнаго округа, а остальныя назначаются для операцій противъ Портъ-Артура и для непосредственнаго прикрытія своего базиса (на побережьѣ) и коммуникаціонныхъ линій. "Предположеніе", говорится въ планѣ, "что японцы ограничатся наблюденіемъ за Портъ-Артуромъ, а главную массу двинутъ для занятія Маньчжуріи навстрѣчу войскамъ Приамурскаго округа, считаю менѣе вѣроятнымъ: японцамъ выгоднѣе стремиться въ самомъ началѣ кампаніи до прибытія нашихъ подкрѣпленій одержать блестящіе успѣхи и тѣмъ при посредствѣ вмѣшательства европейскихъ державъ закончить войну; къ тому же движеніе вглубь страны для нихъ едва ли возможно за неимѣніемъ обоза".
   Первыя по высадкѣ дивизіи будутъ, по мнѣнію автора, направлены въ обсерваціонный корпусъ. Это необходимо для того, чтобы "захватить въ свои руки возможно большій раіонъ и чтобы лишить насъ возможности пользоваться желѣзной дорогой на возможно большемъ протяженіи". Но, такъ какъ изъ числа первыхъ высадившихся дивизій, придется оставить часть для обезпеченія своей базы на побережьѣ, которой будутъ угрожать войска Квантунской области, то противъ войскъ Приамурскаго округа, навстрѣчу имъ, можно будетъ двинуть вначалѣ не болѣе одной дивизіи и только по высадкѣ 4-хъ дивизій второго и третьяго рейсовъ можно будетъ усилить эту дивизію еще двумя другими.
   По расчетамъ автора, основаннымъ на свѣдѣніяхъ о мобилизаціи японской арміи и о количествѣ транспортныхъ средствъ, а также на расчетѣ времени, потребнаго для перевозки войскъ отъ японскихъ острововъ до Инкоу, первая дивизія, высаженная у этого пункта и предназначенная въ составъ обсерваціоннаго корпуса, можетъ подойти къ Ляояну въ срединѣ 5-й недѣли (311) по объявленіи мобилизаціи, въ началѣ 8-й недѣли здѣсь могутъ быть сосредоточены уже всѣ три дивизіи, а въ срединѣ 10-й недѣли весь обсерваціонный корпусъ можетъ быть подведенъ къ Тѣлину (312).
   При высадкѣ японцевъ не у Инкоу, а на восточномъ берегу Ляодуна, всѣ приведенные выше сроки необходимо увеличить еще на одну недѣлю. Если же японцы задумаютъ вести главныя операціи въ Маньчжуріи, а по отношенію къ Портъ-Артуру ограничатся однимъ наблюденіемъ (313), то за выдѣленіемъ трехъ дивизій для охраны тыла, они подведутъ остальныя 7 дивизій въ началѣ 10-й недѣли къ Ляояну, и въ концѣ 11-й -- къ Тѣлину.
   Приведенные минимальные сроки сосредоточенія японскихъ войскъ въ дѣйствительности значительно увеличатся, "такъ какъ", говорится въ планѣ, "нельзя же допустить, чтобы нашъ флотъ оставался пассивнымъ свидѣтелемъ совершающейся перевозки японской арміи и чтобы войска Квантунской области не оказали никакого противодѣйствія высадкѣ японцевъ"..
   Опредѣляя цѣль дѣйствій для войскъ Приамурскаго военнаго округа, планъ, о которомъ идетъ здѣсь рѣчь, считалъ, что на эти войска выпадетъ тяжелая задача -- во-первыхъ, встрѣтить противника въ Южно-Уссурійскомъ краѣ, а во-вторыхъ, наступленіемъ въ Южную Маньчжурію не дать возможности противнику обрушиться всѣми силами на Портъ-Артуръ. Въ результатѣ, при выполненіи этихъ задачъ получатся двѣ группы, раздѣленныя тысячеверстнымъ пространствомъ, при чемъ пути, связывающіе эти группы между собой и съ базой, будутъ пролегать по чужой территоріи, наполненной враждебными элементами, которые не замедлятъ примкнуть къ нашему противнику.
   Въ виду этого обстоятельства, наступленію въ Южную Маньчжурію должно предшествовать прочное занятіе раіона, по которому будетъ пролегать наша главнѣйшая военная дорога.
   Въ 1901 г. для обороны Южно-Уссурійскаго края предполагалось оставить отрядъ силою въ 14 бат., 6 эск. и 54 ор. Въ настоящее время, т. е. въ 1903 г., составитель плана считаетъ достаточнымъ оставить всего 12 1/3 бат., 6 эск. и 40 ор. Всѣ остальныя полевыя войска округа, 25 3/4 бат., 17 сот. и 88 ор., онъ предполагаетъ сосредоточить на Маньчжурскомъ театрѣ. Самый раіонъ сосредоточенія необходимо отнести къ сѣверу, т. е. отъ намѣченной въ 1901 г. линіи Хайченъ -- Ляоянъ -- Мукденъ перевести его къ линіи Каюань -- Тѣлинъ -- илу, такъ какъ только послѣдній раіонъ и удовлетворитъ при новой обстановкѣ условію безопаснаго сосредоточенія Маньчжурскаго отряда.
   Въ самомъ дѣлѣ, сдѣлавъ расчетъ для подхода всѣхъ частей этого отряда къ Ляояну, мы получимъ, что пользуясь желѣзной дорогой, можно подвести къ указанному пункту:
   
   къ 33 дню моб. 16 пѣх. бат. 1 3/4 сап. бат. 12 сот. 8 батар. 62 ор.
   " 41 " " 22 " " 1 3/4 " " 18 " 9 " 70 "
   " 51 " " 24 " " 1 3/4 " " 30 " 13 " 98 "
   " 56 " " 24 1/2 " " 1 3/4 " " 38 " 13 " 98 "
   " 67 " " 40 " " 1 3/4 " " 38 " 13 " 98 "
   " 74 " " 40 " " 1 3/4 " " 54 " 13 " 98 "
   
   Между тѣмъ японцы, при условіи безпрепятственной высадки у Инкоу, могли бы подвести къ Ляояну 3 дивизіи обсерваціоннаго корпуса въ такіе сроки:
   
   къ 33 дню моб. 12 пѣх. бат. 1 сап. бат. 3 эск. 6 батар. 36 ор.
   " 41 " " 24 " " 2 " " 14 " 30 " 180 "
   " 51 " " 36 " " 3 " " 17 " 36 " 216 "
   
   Подходъ остальныхъ силъ могъ бы произойти въ слѣдующіе сроки:
   
   къ 56 дню моб. 60 пѣх. бат. 5 сап. бат. 23 эск. 48 б. 288 ор.
   " 67 " " 84 " " 7 " " 29 " 60 " 360 "
   
   Изъ этого расчета видно, что намѣченный еще въ 1901 г. раіонъ сосредоточенія Мукденъ -- Ляоянъ -- Хайченъ не удовлетворяетъ условію безопасности, такъ какъ японцы могутъ занять его превосходными силами раньше, чѣмъ Маньчжурскій отрядъ закончитъ свое сосредоточеніе.
   Если же принять за центръ нашего сосредоточенія Тѣлинъ, то оказывается, что къ этому пункту японцы могутъ подвести:
   
   къ 40 дню моб. 12 пѣх. бат. 1 сап. бат. 3 эск. 6 батар. 36 ор.
   " 59 " " 36 " " 3 " " 17 " 36 " 216 "

(т.-е. всѣ три дивизіи обсерваціоннаго корпуса)

   къ 64 дню моб. 60 пѣх. бат. 5 сап. бат. 23 эск. 48 батар. 288 ор.
   
   " 75 " " 84 " " 7 " " 29 " 60 " 360 "
   
   У насъ въ тѣ же сроки могло быть подвезено (къ Тѣлину):
   
   къ 40 дню моб. 22 пѣх. бат. 1 3/4 сап. бат. 18 сот. 9 батар. 70 ор.
   " 59 " " 30 3/4 " " 1 3/4 " " 38 " 13 " 98 "
   " 64 " " 38 1/4 " " 1 3/4 " " 38 " 13 " 98 "
   " 75 " " 40 " " 1 3/4 " 54 " 13 " 98 "
   
   "Приведенный расчетъ", говорится въ планѣ, "указываетъ, что избравъ раіонъ сосредоточенія у Тѣлина и принявъ во вниманіе полевыя войска Квантунской области (12 бат., 12 сот. и 30 ор.), мы можемъ не только безопасно закончить перевозку войскъ Маньчжурскаго отряда (25 3/4 бат., 20 сот. и 11 батарей), но и обезпечить подходъ дальнѣйшихъ подкрѣпленій, если противъ этого отряда будетъ "направленъ обсерваціонный корпусъ японцевъ. Если же японцы предпримутъ наступленіе главными силами (семь дивизій) вглубь Маньчжуріи, ограничившись наблюденіемъ за Портъ-Артуромъ (три дивизіи), то все-таки Маньчжурскій отрядъ ко времени подхода всѣхъ этихъ дивизій не только закончитъ свое сосредоточеніе, но къ нему подойдетъ уже большая часть Забайкальскихъ подкрѣпленій".
   При этомъ 10-ти-верстное дефиле у Тѣлина, начинаясь у Илу, облегчитъ отряду его оборону, численный перевѣсъ нашей конницы дастъ возможность дѣйствовать съ большею вѣроятностью на успѣхъ противъ слабыхъ сообщеній японцевъ, задерживая ихъ наступленіе, а связь съ войсками Квантунской области можетъ быть все же сохранена, хотя и выразится главнымъ образомъ въ нравственной поддержкѣ, которую окажетъ войскамъ Квантунской области Маньчжурскій отрядъ своимъ присутствіемъ у Тѣлина.
   Сосредоточившись въ раіонѣ Каюань -- Тѣлинъ и занявъ выходъ изъ Тѣлинскаго дефиле у Илу своимъ авангардомъ, мы имѣемъ полную возможность преградить наступленіе японцевъ вглубь Маньчжуріи какъ отъ Инкоу, такъ и отъ пунктовъ возможной высадки ихъ на восточномъ берегу Ляодуна и изъ Кореи. "Если же Маньчжурскому отряду", пишетъ составитель плана, "придется подъ давленіемъ превосходныхъ силъ противника отступить, то отступать онъ будетъ къ Харбину -- навстрѣчу своимъ подкрѣпленіямъ. Поэтому въ то время, какъ силы японцевъ при наступленіи будутъ расходоваться на обезпеченіе сообщеній съ тыломъ, Маньчжурскій отрядъ съ каждымъ днемъ будетъ усиливаться подходящими подкрѣпленіями изъ Сибирскаго корпуса и изъ Европейской Россіи; кромѣ того, когда выяснится, что Южно-Уссурійскому краю и Владивостоку не угрожаетъ никакой опасности, тогда можно будетъ Маньчжурскій отрядъ усилить Южно-Уссурійскимъ -- всѣмъ или только частью, смотря по обстоятельствамъ. Такимъ образомъ, всякій выигрышъ во времени выгоденъ для насъ и невыгоденъ для японцевъ. Въ концѣ концовъ съ прибытіемъ подкрѣпленій Сибирскихъ (314), приблизительно въ концѣ четвертаго мѣсяца, мы будемъ имѣть 72 бат., 90 сот., 162 ор. противъ 84 бат., 29 эск., 360 ор. японскихъ, ослабленныхъ продолжительнымъ наступленіемъ, а съ прибытіемъ двухъ армейскихъ корпусовъ изъ Европейской Россіи уже получится возможность рѣшительнымъ наступленіемъ разбить армію японцевъ, такъ какъ къ этому времени мы будемъ имѣть 138 бат, 90 сот., 386 ор. противъ тѣхъ же 84 бат., 29 эск. и 360 ор. японскихъ. Мало того, въ началѣ 7 мѣсяца къ намъ начнутъ прибывать остальныя подкрѣпленія изъ Европейской Россіи (четыре дивизіи Казанскаго округа), а у японцевъ будутъ истощены уже всѣ силы для дальнѣйшей борьбы".
   Такимъ образомъ для сосредоточенія Маньчжурскаго отряда намѣчался этимъ планомъ раіонъ Каюань -- Тѣлинъ -- Илу, причемъ въ планѣ оговаривалось, что въ первый періодъ кампаніи до прибытія подкрѣпленій Сибирскихъ и изъ Европейской Россіи намъ придется, вѣроятно, держаться оборонительнаго образа дѣйствій, не вступая въ рѣшительное столкновеніе съ превосходными силами японцевъ.
   Всѣ приведенные выше расчеты основывались на томъ предположеніи, что мы будемъ имѣть возможность подвести наши войска въ область сосредоточенія по Китайской Восточной жел. дорогѣ, хотя эта дорога и пролегаетъ по чуждой намъ территоріи, занятой китайскими войсками и враждебно настроенными противъ насъ хунхузами. Авторъ плана считаетъ, что 25-тыс. корпусъ пограничной стражи и оставленные въ важнѣйшихъ центрахъ Сѣверной Маньчжуріи (315) 7 бат., 2 батареи, 5 сот. полевыхъ, резервныхъ и первоочередныхъ казачьихъ войскъ сумѣютъ, несмотря на всю трудность задачи, обезпечить за нами пользованіе желѣзнодорожной линіей, протяженіемъ въ 2.500 верстъ.
   Боевое расписаніе войскъ Приамурскаго округа было намѣчено слѣдующее:
   Южно-Уссурійскій отрядъ -- 10 1/4 бат., 6 эск., 5 батарей или 40 ор. (316), изъ нихъ въ Раздольномъ 6 бат., 3 эск., 3 батареи или 24 ор. и въ Посьетѣ -- 4 бат., 3 эск., 2 батареи или 16 ор. Выдѣленіе отряда въ ур. Посьетъ было признано безусловно необходимымъ, такъ какъ пунктъ этотъ былъ несомнѣнно важенъ для японцевъ: высадка десанта здѣсь была удобна, кромѣ того въ Посьетѣ японцы пріобрѣтали центральную базу, откуда могли развить операціи какъ противъ Владивостока, такъ и на сообщенія Южно-Уссурійскаго отряда съ войсками, дѣйствовавшими въ Маньчжуріи. Вообще же задача Южно-Уссурійскаго отряда сводилась къ тому, чтобы прикрыть Приморскую область и служить подвижнымъ резервомъ для крѣпости Владивостокъ, а въ случаѣ надобности и для Маньчжурскаго отряда.
   Маньчжурскій отрядъ -- 25 3/4 бат., 20 сот., 11 батарей или 86 ор. (317). Первоначальная цѣль дѣйствій отряда -- задержать наступленіе японцевъ вглубь Маньчжуріи, не упуская изъ виду возможности содѣйствія войскамъ Квантунской области.
   Подкрѣпленія: а) изъ Забайкальской и Амурской областей 19 бат., 31 сот., 2 батареи или 12 op. (318); б) изъ Сибирскаго военнаго округа 32 бат., 36 сот., 8 батарей или 64 ор. (319) и в) изъ Европейской Россіи130 бат., 36 батарей или 288 ор. (320), всего 181 бат., 67 сот., 46 батарей или 364 орудія.
   Гарнизоны крѣпостей -- кр. Владивостокъ -- 14 бат., 4 арт. бат., 2 сап. роты, 2 минныя роты, крѣпостной телеграфъ и двѣ конныхъ охотничьихъ команды (321), Николаевскихъ укрѣпленій -- 1 бат. 1 арт. рота, 1 минная рота (322). Охрана тыла -- въ г. Хабаровскѣ -- 2 бат. и 1 мѣстная команда (323), въ Благовѣщенскѣ -- 1 3/4 бат., 1 мѣстная команда и 2 орудія (324), на посту Маріи Магдалины (Айгунъ) -- 1/2 роты и 4 ор.), на посту Ильинскомъ (Сахалинъ) -- 1/2 роты и 4 ор. (326) въ Никольскомъ-Уссурійскомъ -- 2 бат. (327), въ Забайкальской области 6 бат., 2 сот. и 2 мѣстныхъ команды (328).
   Гарнизоны въ Маньчжуріи -- 6 бат., 3 сот. и 8 ор. (329) и оборона о. Сахалина -- 4 команды и 6 орудій (330).
   Охрана желѣзнодорожной линіи -- части Заамурскаго округа пограничной стражи и Уссурійскій желѣзнодорожный баталіонъ.
   Такъ какъ, судя по опыту 1900--1901 годовъ, присутствіе пушекъ при отрядахъ представлялось для китайскихъ скопищъ наиболѣе страшнымъ, то гарнизонамъ Маньчжурскихъ городовъ предполагалось придать артиллерію, а для того, чтобы не ослаблять и безъ того малочисленную полевую артиллерію, было рѣшено сформировать для этихъ гарнизоновъ нештатныя артиллерійскія части.
   Затѣмъ планъ стратегическаго развертыванія, разработанный въ штабѣ Приамурскаго военнаго округа, касался уже вопросовъ объ устройствѣ артиллерійскаго довольствія, санитарной, инженерной и интендантской частей, провіантскаго и фуражнаго довольствія какъ въ періодъ мобилизаціи, такъ и въ періодъ дальнѣйшаго сосредоточенія.
   О томъ, въ какомъ видѣ рисовалась составителю плана вся картина предстоящей борьбы, даютъ понятіе "Общіе выводы", сдѣланные имъ въ концѣ его работы.
   "Противъ 122 тыс. штыковъ и сабель и 576 орудій японскихъ", говорится въ планѣ, "мы можемъ выставить въ концѣ концовъ больше 217 тыс. штыковъ и шашекъ съ 490 орудіями, т. е. на нашей сторонѣ будетъ почти двойное превосходство силъ. Но въ началѣ кампаніи наше положеніе будетъ не столь благопріятное. Неизвѣстность намѣреній японцевъ и необходимость прежде всего подать помощь Портъ-Артуру заставляетъ насъ раздѣлить тѣ немногочисленныя силы, которыя мы можемъ противопоставить японцамъ въ первую очередь, на двѣ группы, соединенныя такой хрупкой связью, какъ единственная желѣзная дорога, пролегающая по чужой территоріи. Численность каждой изъ этихъ группъ опредѣлена на основаніи слѣдующихъ соображеній:
   "Исходя изъ того, что для обороны Южно-Уссурійскаго края, "имѣющаго сильный опорный пунктъ въ крѣпости Владивостокъ, можно "ставить только строго необходимое количество войскъ и что судьба кампаніи должна рѣшиться на Маньчжурскомъ театрѣ, полевыя войска Приамурскаго округа предполагается распредѣлить такъ: 1) въ Южно-Уссурійскомъ краѣ 12 1/4 бат., 5 батарей, 6 эск., всего 12 тыс. и 40 ор. и 2) въ Южной Маньчжуріи 25 3/4 бат., 11 батарей, 20 сот., всего 28 тыс. и 86 орудій".
   "Затѣмъ подкрѣпленія Забайкальскія, Амурскія, Сибирскія и изъ Европейской Россіи предполагается направлять сначала въ Харбинъ, чтобы имѣть возможность, по мѣрѣ выясненія обстановки, усиливать Южно-Уссурійскій или Маньчжурскій отряды. Первыми по времени прибудутъ Забайкальскія и Амурскія подкрѣпленія, которыя, если выяснится, что японцы главныя усилія употребятъ противъ Портъ-Артура, доведутъ численность Маньчжурскаго отряда въ началѣ 3 мѣсяца послѣ объявленія мобилизаціи до 46 тысячъ".
   Такимъ образомъ, въ то время, какъ японцы черезъ два мѣсяца могутъ имѣть у Портъ-Артура уже всѣ 10 дивизій -- 122 тыс.-- мы для помощи Квантунской области можемъ дать только 46 тысячъ".
   "Слѣдовательно, въ первый періодъ кампаніи на сторонѣ японцевъ можетъ быть сразу двойное превосходство силъ".
   "Но съ теченіемъ времени обстоятельства будутъ складываться все болѣе и болѣе благопріятно для насъ. Такъ, черезъ 6 мѣсяцевъ могутъ подойти 2 корпуса изъ Европейской Россіи и, имѣя около 145 тыс. (не считая 13 тыс. полевыхъ войскъ Квантунской области) противъ 122 тыс. японцевъ, мы уже будемъ въ состояніи перейти отъ оборонительнаго образа дѣйствій къ наступательному".
   "Приведенное соотношеніе силъ нашихъ и японскихъ опредѣляетъ и характеръ нашихъ дѣйствій: именно, въ первый періодъ кампаніи мы должны будемъ употребить всѣ усилія, чтобы, отвлекая по возможности больше японскихъ войскъ отъ Портъ-Артура на Маньчжурскій отрядъ, не дать разбить себя до подхода подкрѣпленій; большую помощь въ борьбѣ могло бы принести умѣлое пользованіе нашей многочисленной казачьей конницей при дѣйствіяхъ ея на сообщенія японцевъ. Но зато во второй періодъ кампаніи получается полная возможность рѣшительнымъ наступленіемъ разбить японскую десантную армію".
   "Всѣ предыдущіе расчеты велись при условіи, что нашъ флотъ не помѣшаетъ спокойной перевозкѣ моремъ японскаго десанта, и что десантъ этотъ будетъ безпрепятственно высаженъ въ Инкоу".
   "Но исходя изъ того, что вся наша сила заключается въ выигрышѣ времени, казалось бы, надо приложить всѣ усилія къ тому, чтобы сдѣлать для японцевъ высадку у Инкоу возможно затруднительнѣе; лучшимъ средствомъ для этого могъ бы служить захватъ Инкоу въ первые же дни мобилизаціи, такъ какъ одно присутствіе тамъ русскаго гарнизона въ связи съ уничтоженіемъ средствъ для высадки десанта принесетъ намъ громадную пользу, оттянувъ время высадки японцевъ. Поэтому необходимо употребить всѣ усилія, чтобы въ первые же дни послѣ объявленія войны захватить въ свои руки Инкоу и желѣзнодорожный узелъ Ташичао отрядомъ изъ Квантунской области, который на 9--10 день можетъ быть усиленъ 6 сотнями съ конной батареей, прибывающими изъ Приамурскаго округа".
   "Если намъ удастся не допустить высадку у Инкоу, заставивъ японцевъ высаживаться гдѣ-нибудь на восточномъ берегу Ляодуна или въ устьѣ р. Ялу, а тѣмъ болѣе въ Кореѣ, то это принесетъ намъ неисчислимыя выгоды, такъ какъ дастъ намъ время, а вмѣстѣ съ тѣмъ и силу".
   "Возможность непрерывнаго пользованія Китайской Восточной желѣзной дорогой сильно парализуетъ невыгоды дѣленія нашихъ войскъ на двѣ группы; мало того, только при одномъ этомъ условіи для насъ возможна успѣшная борьба съ Японіей. Въ самомъ дѣлѣ, если желѣзная дорога будетъ цѣла, то, сосредоточивъ наши войска въ Южно-Уссурійской и Маньчжурской группахъ и направляя первыя подкрѣпленія въ Харбинъ, мы можемъ спокойно ждать выясненія обстановки: если японцы рѣшатъ нанести главный ударъ Южно-Уссурійскому краю и кр. Владивостокъ, то мы усилимъ Южно-Уссурійскій отрядъ, направивъ наши подкрѣпленія черезъ Харбинъ на Никольскъ-Уссурійскій; если же японцы рѣшатъ покончить кампанію въ Южной Маньчжуріи, то, усиливъ Маньчжурскій отрядъ подкрѣпленіями изъ другихъ округовъ, мы можемъ направить туда же большую часть Южно-Уссурійскаго отряда и обрушиться на японцевъ всѣми силами. Такимъ образомъ, при условіи безпрепятственнаго пользованія желѣзной дорогой Южно-Уссурійскій и Маньчжурскій отряды могутъ служить резервомъ одинъ другого. Не то будетъ, если Китайская Восточная желѣзная дорога откажется выполнить свою задачу по перевозкѣ войскъ. Тогда оба отряда окажутся совершенно отрѣзанными другъ отъ друга и рискуютъ подвергнуться отдѣльному пораженію, такъ какъ за японцами останутся выгоды быстраго и безпрепятственнаго морского сообщенія. Отсюда вытекаетъ, что на охрану Китайской Восточной желѣзной дороги должно быть обращено самое серьезное вниманіе; съ этою цѣлью, кромѣ пограничной стражи, на обязанности которой лежитъ непосредственная охрана желѣзнодорожной линіи, важнѣйшіе центры на этой линіи (Хайларъ, Цицикаръ, Харбинъ, Нингута и Гиринъ) все время военныхъ дѣйствій должны быть заняты гарнизонами достаточно сильными, чтобы внушить страхъ мѣстному населенію".
   "Итакъ, при условіи своевременнаго прибытія подкрѣпленій, войска Приамурскаго военнаго округа, пользуясь Китайской Восточной желѣзной дорогой, могутъ, казалось бы, успѣшно выполнить выпадающія на ихъ долю задачи, т. е. встрѣтить противника въ Южно-Уссурійскомъ краѣ и наступленіемъ въ Южную Маньчжурію не дать возможности противнику обрушиться на Портъ-Артуръ".
   Особенностями и наиболѣе существенными чертами этого плана являются слѣдующія:
   Составитель плана считаетъ:
   1) что Китай тѣмъ или другимъ способомъ, но окажетъ помощь Японіи.
   2) что главныя операціи японцевъ будутъ направлены на Портъ-Артуръ, противъ же Владивостока надо ожидать только демонстрацій.
   3) что нашъ флотъ не помѣшаетъ свободной высадкѣ японскаго десанта.
   4) что наиболѣе вѣроятною высадкою будетъ высадка японцевъ у Инкоу; слѣдовательно, если мы тѣмъ или инымъ путемъ заставимъ ихъ высадиться у другого пункта, напримѣръ, въ устьѣ р. Ялу, то это уже будетъ большимъ успѣхомъ съ нашей стороны.
   5) что послѣ высадки японцы выдвинутъ навстрѣчу нашему Маньчжурскому отряду особый обсерваціонный корпусъ въ 3 дивизіи, а со всѣми остальными силами обрушатся на Портъ-Артуръ.
   6) что если, наоборотъ, ихъ главныя силы двинутся къ сѣверу противъ нашего Маньчжурскаго отряда, то три дивизіи останутся для наблюденія за Портъ-Артуромъ.
   7) что боевая численность японской десантной арміи не превысить 122 тысячъ штыковъ и сабель при 576 орудіяхъ.
   8) что для первой встрѣчи въ Южной Маньчжуріи японскихъ силъ мы имѣемъ всего 28 тысячъ при 86 орудіяхъ (331), т. е. будемъ вынуждены держаться оборонительнаго образа дѣйствій.
   9) что черезъ 6 мѣсяцевъ, съ подходомъ подкрѣпленій изъ Забайкайльской и Амурской областей, изъ Сибири и изъ Европейской Россіи, мы будемъ имѣть на Южно-Маньчжурскомъ театрѣ военныхъ дѣйствій уже 145 тыс. противъ 122 тыс. японцевъ, т. е. будемъ въ состояніи перейти отъ оборонительнаго образа дѣйствій къ наступательному.
   10) что безопасность сосредоточенія Маньчжурскаго отряда можетъ быть достигнута лишь при сосредоточеніи въ раіонѣ Каюань -- Тѣлинъ -- илу, съ занятіемъ Тѣлинскаго дефиле у Илу.
   11) что обсерваціонный корпусъ, выдвинутый японцами, подойдетъ къ Ляояну въ началѣ 8-й недѣли по объявленіи мобилизаціи, а къ Тѣлину въ самомъ концѣ второго мѣсяца.
   12) что если взамѣнъ обсерваціоннаго корпуса тронутся на сѣверъ главныя силы японской десантной арміи, то онѣ подойдутъ къ Ляояну въ началѣ (въ первую недѣлю) третьяго мѣсяца, а къ Тѣлину -- въ срединѣ этого мѣсяца.
   13) что нельзя допустить, чтобы нашъ флотъ оставался бы пассивнымъ свидѣтелемъ совершающейся перевозки японской арміи, а наши войска въ Квантунской области не оказали бы никакого противодѣйствія японской высадкѣ.
   14) что всѣ войска Приамурскаго военнаго округа должны дѣлиться на два отряда, дѣйствующія въ открытомъ полѣ независимо отъ гарнизоновъ крѣпостей и другихъ пунктовъ, а именно: на Южно-Уссурійскій и Маньчжурскій отряды.
   15) что на обязанности этихъ отрядовъ лежитъ встрѣтить противника въ Южно-Уссурійскомъ краѣ и наступленіемъ въ Южную Маньчжурію не дать противнику возможности обрушиться всѣми силами на Портъ-Артуръ.
   16) что численный перевѣсъ нашей конницы дастъ намъ возможность съ большею вѣроятностью на успѣхъ дѣйствовать противъ слабыхъ сообщеній японцевъ, задерживая ихъ наступленіе.
   17) что судьба кампаніи должна рѣшиться на Маньчжурскомъ театрѣ, и 18) что Китайская Восточная желѣзная дорога при данной группировкѣ силъ (332) и при необходимости для насъ быстрѣе подвозить подкрѣпленія въ ту сторону, гдѣ въ нихъ окажется надобность, пріобрѣтаетъ особое значеніе и на ея охрану слѣдуетъ обратить самое серьезное вниманіе.
   Нѣсколько иначе обстоялъ вопросъ о планѣ борьбы въ Квантунской области. Осуществленіе Высочайше утвержденныхъ 14 августа 1901 г. "основаній" встрѣтило здѣсь въ началѣ 1902 г. такую обстановку, которая, по мнѣнію генералъ-адъют. Алексѣева, требовала нѣкоторыхъ существенныхъ измѣненій въ этомъ планѣ.
   Прежде всего измѣнились тѣ комбинаціи, къ которымъ могли прибѣгнуть японцы при открытіи военныхъ дѣйствій. Англо-японское соглашеніе, обезпечивая за Японіею господство на морѣ, невольно дѣлало японцевъ и болѣе смѣлыми, и болѣе предпріимчивыми. Въ виду этого генералъ-адъют. Алексѣевъ предполагалъ, что нашъ будущій врагъ можетъ начать наступленіе въ Южную Маньчжурію не только со стороны Кореи, какъ говорилось въ общихъ основаніяхъ плана 1901 г., но и со стороны Печили, а именно послѣ высадки у Цинвандао. Наблюдая за судами нашей эскадры и связывая ея операціи угрозою въ любое время выступить противъ насъ въ качествѣ открытаго врага, англійскій флотъ окажетъ подобнымъ образомъ дѣйствій могучую поддержку японскому и позволитъ ему безнаказанно высадить десантъ у того же Цинвандао. При усилившемся за эти годы вліяніи Японіи въ Китаѣ, послѣдній легко можетъ выступить противъ насъ третьимъ врагомъ; при этомъ японскій десантъ вмѣстѣ съ японскимъ оккупаціоннымъ отрядомъ въ Печили могутъ стать ядромъ китайской арміи, уже довольно многочисленной и предводимой энергичнымъ Юаншикаемъ. Вторженіе въ Маньчжурію японцевъ можетъ быть исполнено ими одновременно съ обѣихъ сторонъ, при чемъ во всѣхъ случаяхъ, или также одновременно, или уже послѣ занятія Южной Маньчжуріи, они могутъ предпринять и операціи противъ Портъ-Артура. Такимъ образомъ, первое возраженіе генералъ-адъют. Алексѣева сводилось къ тому, что обстановка 1902 г. была для насъ еще менѣе благопріятною, чѣмъ обстановка 1901 г.
   Второе возраженіе касалось подчиненія и операцій нашего Южно-Маньчжурскаго отряда. Въ "Общихъ основаніяхъ" для дѣйствій противъ Японіи этотъ отрядъ, какъ тѣсно связанный съ Южно-Уссурійсеймъ, долженъ былъ подчиняться командующему войсками Приамурскаго военнаго округа. Между тѣмъ, генералъ-адъют. Алексѣевъ считалъ, что оба отряда, и Южно-Маньчжурскій, и Квантунскій, должны быть подчинены ему, какъ начальнику Квантунской области, такъ какъ, "не раздѣленные никакими труднопроходимыми преградами, наоборотъ, связанные грунтовой дорогой, желѣзнодорожной линіей и телеграфомъ", они должны дѣйствовать все время въ полномъ единеніи другъ съ другомъ.
   Въ то время, когда въ "Общихъ основаніяхъ" объ отходѣ Южно-Маньчжурскаго отряда къ Харбину говорилось, какъ о чемъ-то неизбѣжномъ, генералъ-адъют. Алексѣевъ предполагалъ, что при занятіи этимъ отрядомъ нѣкоторыхъ стратегическихъ позицій въ Южной Маньчжуріи мы быть можетъ совсѣмъ не будемъ вынуждены "преждевременно отступать къ Харбину, предоставляя Квантунъ его собственной участи, а желѣзную дорогу разрушенію". Такими позиціями, по мнѣнію генералъ-адъют. Алексѣева, являлись: на западѣ -- оборонительная линія р. Ляохэ на участкѣ между Синь-минь-тиномъ и Инкоу, а на востокѣ -- г. Фынь-хуанъ-чэнъ, запирающій выходъ изъ Кореи въ Южную Маньчжурію. Избравъ Ляоянъ пунктомъ сосредоточенія нашего Южно-Маньчжурскаго отряда и выдвинувъ сильные авангарды къ Инкоу, Синь-минь-тину и Фынь-хуанъ-чэну, "мы сохраняемъ", писалъ генералъ-адъют. Алексѣевъ, "полную возможность дать непріятелю отпоръ при его появленіи съ запада или съ востока" и даже при его одновременномъ появленіи съ обѣихъ сторонъ. Кромѣ того, своимъ расположеніемъ у Ляояна съ авангардомъ, выдвинутымъ къ Фынь-хуанъ-чэну, мы обезпечиваемъ и Квантунскую область, такъ какъ грозимъ флангу противника при его наступленіи въ эту область отъ границъ Кореи.
   Если въ общемъ положеніе нашихъ войскъ въ Южной Маньчжуріи (30--35 тыс.) представлялось г.-ад. Алексѣеву болѣе удовлетворительнымъ, чѣмъ о томъ можно было судить при первомъ сравненіи нашихъ и японскихъ силъ, зато положеніе Квантунскаго отряда (12 тыс.) онъ считалъ крайне тяжелымъ, а Портъ-Артуръ, какъ крѣпость,-- неспособнымъ къ должному сопротивленію.
   Дабы продлить оборону Квантуна, безусловно необходимо вынести ее на Цзинь-чжоускій перешеекъ. На этой позиціи протяженіемъ по фронту около 4 верстъ -- отрядъ силою въ 7--8 бат. съ соотвѣтствующей артиллеріей и конницей при условіи укрѣпленія позиціи немногими временными укрѣпленіями, могъ бы не только упорно отстаиваться противъ много сильнѣйшаго непріятеля, но даже съ успѣхомъ отражать десанты противника въ наиболѣе удобныхъ для высадки пунктахъ Квантунскаго побережья (333). Даже потерявъ Цзинь-чжоускую позицію, этотъ отрядъ могъ бы продолжать дальнѣйшую оборону на другой удобной позиціи -- Нангалинской, надлежащимъ образомъ подготовленной уже въ періодъ военныхъ дѣйствій. Отступая отсюда къ Портъ-Артуру, отрядъ могъ бы задерживать противника на трехъ попутныхъ позиціяхъ и, наконецъ, влившись въ гарнизонъ Портъ-Артура, довести цифру его защитниковъ до той теоретической нормы, которая была установлена для этой крѣпости происходившими въ ней совѣщаніями старшихъ начальниковъ.
   Указанная норма опредѣлена въ 20--30 тыс. чел. при 11 ротахъ крѣпостной артиллеріи, причемъ было рѣшено, что только при условіи выполненія всѣхъ работъ первой очереди можно было допустить, какъ крайнюю мѣру, вызываемую исключительно финансовыми соображеніями,-- пѣхотный гарнизонъ въ 10 бат. "Работы эти невыполнены, такъ что Портъ-Артуръ представляетъ собою пока только временно укрѣпленную позицію. Лѣвый флангъ его вообще крайне слабой сухопутной линіи до сихъ поръ остается совершенно беззащитнымъ. Даже при самой напряженной работѣ въ предшествующій блокадѣ періодъ, который при наиболѣе благопріятныхъ условіяхъ протянется 3--4 мѣсяца, Портъ-Артуръ можетъ быть обезпеченъ только отъ захвата нечаяннымъ нападеніемъ или отъ атаки открытою силою". Слѣдовательно, и ему нуженъ сильный гарнизонъ, много сильнѣе тѣхъ 10 бат., о которыхъ говорилось выше.
   Между тѣмъ въ распоряженіи г.-ад. Алексѣева имѣлось всего 2 бат. крѣпостной пѣхоты, 8 бат. 3-й В.-С. стр. бриг. и 8 р. крѣпостной артиллеріи (334). При гарнизонѣ подобной численности еще можно, по его мнѣнію, обезпечить крѣпость отъ атаки открытой силой, но безусловно нельзя оборонять Цзинь-чжоускую позицію, т. е. нельзя продлить оборону всей области.
   Въ виду только что приведенныхъ соображеній г.-ад. Алексѣевъ испрашивалъ разрѣшенія въ случаѣ, если бы намъ не удалось продержаться въ Южной Маньчжуріи до прибытія подкрѣпленій и можно было бы ожидать обращенія всѣхъ непріятельскихъ силъ противъ Квантуна,-- притянуть изъ состава Южно-Маньчжурскаго отряда одну изъ стрѣлковыхъ бригадъ. Но такъ какъ подобное выдѣленіе частей въ разгаръ военныхъ дѣйствій должно быть признано гадательнымъ, то, независимо отъ просьбы скорѣе отпустить средства на укрѣпленія 1-й очереди, г.-ад. Алексѣевъ просилъ теперь же довести Портъ-Артурскій гарнизонъ до нормы, установленной совѣщаніемъ, т. е. до 10 бат. крѣпостной пѣхоты и 11 р. крѣпостной артиллеріити.
   Такъ какъ вопросъ о сформированіи этихъ крѣпостныхъ оаталіоновъ и ротъ затягивался, то разработку плана по оборонѣ Квантуйской области на тѣхъ основаніяхъ, которыя были Высочайше утверждены 14 августа 1901 г., пришлось вести въ 1902 г. при наличности прежнихъ силъ. Эта разработка закончилась въ первой половинѣ 1902 г.
   На совѣщаніи, состоявшемся въ Портъ-Артурѣ 22 марта этого года подъ предсѣдательствомъ г.-л. Волкова (336), были приняты слѣдующія рѣшенія:
   1) При настоящемъ составѣ войскъ области оборонять не только Портъ-Артуръ, но и весь Квантунскій полуостровъ до Цзинь-чжоускаго перешейка включительно.
   2) Для обороны Цзинь-чжоуской позиціи и для встрѣчи непріятельскаго десанта въ бухтахъ Дипъ, Керъ, Таліенванской у г. Дальняго, у устья р. Малань-хэ и въ бухтѣ Ин-чэн-цзы назначить 11-й и 12-й В.-С. стр. полки (337) съ 2 батареями, пулеметною ротою (338), полуротою 1-го В.-С. сап. бат. (ззэ) и сотнею Верхнеудинскаго полка (340).
   3) По прибытіи на новыя мѣста ихъ назначенія, этимъ войскамъ сейчасъ же приступить къ укрѣпленію позицій -- сначала Цзинь-чжоуской, а по окончаніи ея -- Нангалинской.
   4) Для воспрепятствованія десантамъ въ Таліенванской бухтѣ -- построить и вооружить (341) здѣсь три батареи: двѣ на полуостровѣ, заканчивающемся мысомъ Робинзонъ, а одну у г. Дальняго. Батареи эти должны служить также и для защиты минныхъ загражденій въ Таліенванской бухтѣ, устраиваемыхъ морскимъ вѣдомствомъ.
   5) Для обезпеченія фланговъ Цзинь-чжоуской позиціи отъ огня непріятельскаго флота устроить распоряженіемъ морского вѣдомства минныя загражденія въ Цзинь-чжоуской бухтѣ и у входа въ Hand-bay.
   7) всѣмъ остальнымъ войскамъ области вмѣстѣ съ одною сотнею Верхнеудинскаго полка составить гарнизонъ самой крѣпости (342). Рота 9-го В.-С. полка, квартирующая въ Бицзыво, тотчасъ по объявленіи мобилизаціи должна возвратиться въ Портъ-Артуръ.
   8) Часть области сѣвернѣе Цзинь-чжоуской позиціи -- въ виду недостаточности силъ -- не оборонять, но для борьбы съ мелкими десантами, для содѣйствія желѣзнодорожной охранѣ, для наблюденія за побережьями и за пограничной чертой раіона -- выдѣлить летучій отрядъ въ составѣ 4-хъ сотенъ Верхнеудинскаго полка и конной охоти. команды 12 В.-С. стр. полка. Сохраняя тѣсную связь съ Цзинь-чжоускимъ отрядомъ, летучій отрядъ долженъ дѣйствовать вполнѣ самостоятельно на основаніи инструкціи, которая будетъ ему выдана начальникомъ 3-й В.-С. стр. бригады.
   Остальныя распоряженія говорили о наблюденіи за побережьемъ у устья р. Малань-хэ (343) и за Каменистымъ островомъ (344), объ изслѣдованіи побережья отъ Цзинь-чжоу до бухты Адамса, объ удаленіи японцевъ изъ Портъ-Артура и изъ той части области, которая подлежала оборонѣ, о привлеченіи для ординарческой службы числящихся въ запасѣ самокатчиковъ съ вполнѣ исправными машинами, о сооруженіи полевыхъ укрѣпленій: на Кумирненскомъ холмѣ (Мяосань), на Панлюншанѣ и на холмѣ Бѣлый Волкъ, объ охранѣ находящихся въ предѣлахъ области желѣзнодорожныхъ и телеграфныхъ линій, о формированіи въ Портъ-Артурѣ милиціи изъ вольнонаемныхъ лицъ русскаго происхожденія для несенія караульныхъ нарядовъ, о вооруженіи укрѣпленій на Цзинь-чжоуской позиціи, у Таліенвана и Дальняго китайскими орудіями изъ имѣвшейся у насъ военной добычи и т. д. (ЗІ5).
   Содѣйствіе морскихъ силъ при оборонѣ крѣпости должно было выразиться: а) въ нарядѣ:
   1) четырехъ мореходныхъ канонерскихъ лодокъ (Гремящій, Отважный, Гилякъ, Маньчжуръ) и крейсера 3-го ранга Разбойникъ;
   2) миноноснаго отряда въ составѣ 7 номерныхъ и 7 эскадренныхъ миноносцевъ;
   3) миннаго транспорта для постановки минныхъ банокъ:
   4) четырехъ портовыхъ пароходовъ для наводки бона,
   и б) въ устройствѣ: трехъ рядовъ миннаго загражденія въ проходѣ и минной батареи изъ 2-хъ минъ Уайтхеда на подводной лодкѣ для защиты того же прохода, въ устройствѣ наблюдательныхъ пунктовъ (7--9) дальняго разстоянія и въ высылкѣ спеціалистовъ по наблюденію на батареи морского фронта.
   Кромѣ того, судя по запискѣ к.-ад. Витгефта, оборонѣ крѣпости должна была содѣйствовать и вся Тихоокеанская эскадра, "сообразно числу своихъ судовъ и утвержденному особому плану, препятствуя непріятельскимъ высадкамъ въ Желтомъ морѣ, Печилійскомъ заливѣ и у берега Квантуна"(346).
   Инструкція для летучаго отряда, составленная начальникомъ 3-й В.-С. стр. бригады г.-л. Стесселемъ и исправленная затѣмъ въ штабѣ области, сводилась къ слѣдующему:
   Летучій отрядъ (4 сотни и кон.-охотн. команда) выставлялъ впередъ на линію Бицзыво-Пуланьдянъ три заставы, а именно: No 1 (сотня) къ Бицзыво, No 2 (одинъ взводъ) -- къ Тандзяфану и No 3 (три взвода) къ Пуланьдяну. Первая застава должна была войти въ связь съ сотнями Читинскаго полка, стоявшими въ Фынь-хуанъ-чэнѣ, и освѣщать весь раіонъ отъ моря до пограничнаго столба, находившагося у д.д. Чиндіасеу и Ліудіаніенъ (20 верстъ), вторая -- отъ этого столба до другого пограничнаго столба на рѣчкѣ Маса-хэ (15 верстъ) и третья -- отъ этого столба до берега Ляодунскаго залива (16 верстъ). Резервъ въ составѣ двухъ сотенъ и кон.-охотн. команды располагался въ д. Яндафансынъ и выставлялъ отъ себя постъ къ бухтѣ В. Кинчанъ.
   Летучій отрядъ долженъ былъ при помощи своихъ разъѣздовъ войти въ связь съ противникомъ, опредѣлить направленіе, по которому двигаются его главныя силы, при необходимости отступать,-- отнюдь не терять съ нимъ соприкосновенія и не уходить затѣмъ за Цзинь-чжоускую позицію, а дѣйствовать все время или въ тылу, или на флангѣ наступающихъ колоннъ. Кромѣ того, на обязанности отряда лежала охрана желѣзнодорожной линіи отъ ст. Цзинь-чжоу до ст. Пуланьдянъ и наблюденіе какъ за настроеніемъ мѣстныхъ жителей, такъ и за ихъ образомъ дѣйствій (347).
   Къ 1903 году тяжелая обстановка, окружавшая войска Квантунской области и указанная въ рапортѣ г.-ад. Алексѣева отъ 2 марта 1902 г. No 212 (348), не только не измѣнилась къ лучшему, но, наоборотъ, стала въ глазахъ главнаго начальника этой области еще болѣе зловѣщею. "Продолжающаяся, но временно замаскированная непріязненность" Японіи къ намъ могла вызвать, по мнѣнію г.-ад. Алексѣева, серьезныя осложненія, которыя въ свою очередь "подъ вліяніемъ извнѣ и давленіемъ внутренняго порядка вещей могли внезапно перейти въ открытое столкновеніе". Поддерживаемая Англіею и Соединенными Штатами, Японія успѣла за истекшій годъ усилить свое вліяніе въ Китаѣ. Ея преобладаніе въ Кореѣ закрѣпилось еще въ большей степени. Въ самомъ Китаѣ продолжалось броженіе, направленное противъ иностранцевъ, а въ сѣверныхъ провинціяхъ страны подъ руководствомъ японскихъ инструкторовъ шло возсозданіе новой арміи. Имѣлись полныя основанія думать, что послѣдняя предназначалась не для борьбы съ внутренними врагами, а для отпора иностранному вторженію. Между тѣмъ при такой грозной для насъ политической обстановкѣ, съ предстоявшимъ въ тѣ дни очищеніемъ Мукденской и Гиринской провинцій отъ нашихъ войскъ, должна была измѣниться въ неблагопріятную для насъ сторону и чисто стратегическая обстановка. "Если прежде можно было расчитывать", пишетъ г.-ад. Алексѣевъ, "на сосредоточеніе нашихъ войскъ въ раіонѣ Ляоянъ -- Хайченъ и на возможность удержаться въ немъ до прибытія подкрѣпленій, то съ очищеніемъ двухъ названныхъ провинцій отъ нашихъ войскъ, раіонъ сосредоточенія отодвинется значительно далѣе къ сѣверу, примѣрно къ Куаньчэнцзы, а можетъ быть и къ Харбину". При этомъ самое сосредоточеніе будетъ замедлено не только благодаря все еще недостаточному оборудованію Китайской Восточной жел. дороги, но и благодаря менѣе быстрой, чѣмъ прежде, мобилизаціи, такъ какъ въ 1902 г. число рядовъ въ стрѣлковыхъ полкахъ было сокращено со 100 на 84. Все это въ свою очередь можетъ отразиться и на судьбѣ Квантуна. Указанная обстановка можетъ легко увлечь предпріимчиваго противника на попытку прежде всего покончить съ Портъ-Артуромъ, сразу обративъ на эту крѣпость подавляющія массы. При этомъ продолжающееся развитіе портовыхъ сооруженій г. Дальняго при его полной беззащитности только окажетъ нашему противнику крупную помощь, такъ какъ въ лицѣ Дальняго онъ получитъ въ свои руки превосходную базу для дѣйствій противъ Портъ-Артура съ близкаго разстоянія отъ этой крѣпости. Состоявшееся въ 1902 г. приращеніе нашихъ морскихъ силъ въ Тихомъ океанѣ не можетъ, однако, по мнѣнію г.-ад. Алексѣева, улучшить для насъ только что очерченную обстановку. "Мы еще не имѣемъ здѣсь перевѣса на морѣ, которое попрежнему принадлежитъ Японіи, въ особенности, если принять во вниманіе возможность при столкновеніи съ Японіею демонстративныхъ дѣйствій со стороны англійскаго флота. Къ тому же удержаніе столь важнаго въ военномъ и политическомъ отношеніи пункта, какъ Портъ-Артуръ, не можетъ быть поставлено въ зависимость отъ случайной данной -- отъ исхода морского боя".
   "Изъ сказаннаго слѣдуетъ", пишетъ г.-ад. Алексѣевъ, "что флотъ нашъ, несмотря на свою внушительную силу, для защиты собственно Артура можетъ имѣть только второстепенное значеніе, пока самъ Артуръ не пріобрѣтетъ для морскихъ силъ значенія вполнѣ обезпеченной базы".
   "Такимъ образомъ, происходящее съ большою энергіею и послѣдовательностью развитіе нашихъ морскихъ силъ въ Тихомъ океанѣ могло бы пріобрѣсти грозное значеніе только въ томъ случаѣ, когда параллельно ему развивались бы также служащіе ему естественнымъ дополненіемъ оборонительныя средства его базы, Квантунской области и въ частности крѣпости Портъ-Артура".
   "Къ сожалѣнію, эта параллельность отсутствуетъ и развитіе оборонительныхъ средствъ Квантуна, какъ живой силы, такъ и крѣпостныхъ сооруженій, далеко отстаетъ отъ развитія морскихъ силъ. Портъ-Артуръ остается попрежнему вовсе незащищеннымъ съ сухого пути и измѣненія этого положенія можно ожидать не ранѣе конца текущаго года, когда нѣкоторыя изъ строющихся укрѣпленій будутъ окончены, хотя и вчернѣ".
   Въ результатѣ Квантунская область, противъ которой направятся по всей вѣроятности значительно большія, чѣмъ прежде, силы, можетъ получить подкрѣпленія несравненно позже, а до прибытія ихъ не будетъ въ состояніи опереться и на свой редюитъ, т. е. на Портъ-Артуръ. Дабы выйти изъ этого опаснаго для области положенія, г.-ад. Алексѣевъ вновь просилъ теперь же усилить гарнизонъ Портъ-Артура до 8--10 бат. крѣп. пѣх. и 10--11 ротъ крѣп. арт., а временно, до осуществленія этой мѣры, усилить войска области 3--4 стр. полками изъ числа подлежавшихъ выводу изъ Мукденской провинціи (349).
   15 февраля ту же просьбу объ увеличеніи войсковыхъ частей въ области г.-ад. Алексѣевъ изложилъ въ телеграммѣ военному министру, говоря, что слабость Портъ-Артура, какъ крѣпости и морской базы, восполнялась сильной и продолжительной оккупаціей Маньчжуріи, но что "предстоящая эвакуація Мукденской провинціи значительно ухудшаетъ положеніе крѣпости и, въ виду состоянія оборонительныхъ средствъ крѣпости, особенно на сухопутномъ фронтѣ, настоятельно требуетъ усиленія гарнизона". Вмѣстѣ съ тѣмъ г.-ад. Алексѣевъ просилъ о сформированіи минной роты, объ усиленіи эскадры Тихаго океана броненосцами и по крайней мѣрѣ двумя быстроходными пароходами Добровольнаго флота, о подчиненіи ему (350) пограничной стражи по желѣзнодорожной линіи отъ Портъ-Артура до Харбина (351) и о временномъ оставленіи въ Фынь-хуанъ-чэнѣ послѣ эвакуаціи остальныхъ пунктовъ Мукденской провинціи нашего коннаго отряда, который могъ бы, во-первыхъ, наблюдать за главными стратегическими путями изъ Кореи въ Южную Маньчжурію и на Квантунъ, а во-вторыхъ, противодѣйствовать свободному провозу оружія въ Маньчжурію и японскому вліянію въ бассейнѣ р. Ялу (352).
   Въ отвѣтъ на эту депешу получено Высочайшее повелѣніе временно, до окончанія Портъ-Артурскихъ укрѣпленій и до сформированія для нихъ крѣпостныхъ войскъ, включить въ составъ войскъ области 5-й и 15-й В.-С. стр. полки, 1-й Читинскій каз. полкъ и 1-ю Забайкальскую каз. батарею (353). При этомъ всѣ предназначенныя для Квантуна части, въ томъ числѣ и 5-й стр. полкъ, предписывалось вывести изъ Мукденской провинціи на Квантунъ къ сроку, указанному въ соглашеніи съ Китаемъ, 15-й же В.-С. стр. полкъ, сотни Читинскаго полка и 1-ю Забайкальскую каз. батарею разрѣшалось оставить, по усмотрѣнію г.-ад. Алексѣева, на ихъ прежнихъ стоянкахъ въ Южной Маньчжуріи, т. е. въ Ляоянѣ и Фынь-хуанъ-чэнѣ. О подчиненіи пограничной стражи между Портъ-Артуромъ и Харбиномъ главному начальнику Квантунской области предполагалось теперь же войти въ соглашеніе съ министромъ финансовѣти. Во исполненіе этого повелѣнія были оставлены: въ Ляоянѣ -- 1 бат. и кон.-охотн. команда 15-го В.-С., полка и четыре орудія каз. батареи, въ Мукденѣ -- сотня Читинцевъ, а въ Фынь-хуанъ-чэнѣ -- три сотни того же Читинскаго полка и два каз. орудія (355).
   Вслѣдъ затѣмъ началась разработка плана военныхъ дѣйствій и въ штабѣ Квантунской области.
   Здѣсь такъ же, какъ и въ Хабаровскѣ, считали, что главный ударъ японцевъ обрушится на Южную Маньчжурію и въ частности на Ляодунъ (356), что для своихъ наступательныхъ операцій Японія будетъ располагать не болѣе, какъ 120 бат., 46 эск., 96 (576 ор.) батареями, 10 инженерными, 10 обозными и 1 осаднымъ баталіонами и что въ началѣ кампаніи мы отнюдь не должны вступать въ рѣшительный бой съ превосходными силами противника, а только задерживать и замедлять его наступленіе въ глубь страны. Для осуществленія же послѣдней цѣли необходимо имѣть въ виду, во-первыхъ, что конница -- наихудшій родъ оружія въ японской арміи и въ общемъ слаба; вовторыхъ, что обозныя части являются въ той же арміи самымъ больнымъ и наименѣе благоустроеннымъ мѣстомъ. Насколько велики были обозы японцевъ въ японо-китайскую войну 1894--1895 гг., видно изъ того, что, напримѣръ, при одной 1-й дивизіи находились 1 обозный баталіонъ, 2.182 ручныхъ повозки и кромѣ того 7.650 кули или носильщиковъ. Въ общемъ можно сказать, что на каждаго строевого приходилось по одному кули. Присутствіе послѣднихъ являлось одной изъ причинъ малой способности японцевъ къ большимъ переходамъ, величина коихъ рѣдко превосходила 9 1/2 верстъ въ день.
   "Отсюда явствуетъ", говоритъ составитель плана, "что наши конныя части съ артиллеріей и охотниками съ самаго начала кампаніи должны быть высланы какъ можно дальше впередъ и шагъ за шагомъ задерживать наступленіе противника, не упуская въ то же время случаевъ обрушиться на его тылъ".
   Для противодѣйствія же вторженію японцевъ въ Маньчжурію и ихъ операціямъ противъ Артура съ Ляодунскаго полуострова были установлены нижеслѣдующія основанія для дѣйствій нашихъ войскъ.
   Войска области раздѣляются на двѣ группы -- первая для операцій внѣ Квантуна, вторая -- для защиты послѣдняго, начиная съ Цзинь-чжоуской позиціи. Обѣ группы должны дѣйствовать въ тѣсной связи, преслѣдуя одну общую цѣль -- оборону Квантуна. Первоначальная цѣль дѣйствій первой группы заключается въ томъ, чтобы заставить противника избрать для высадки пунктъ, возможно болѣе удаленный отъ области. Такъ какъ дѣйствія этой группы зависѣли отъ раіона, выбраннаго для сосредоточенія войскъ Приаму)и скаго округа, о чемъ точныхъ данныхъ въ штабѣ Квантунской области не имѣлось, то составитель плана дѣлалъ два предположенія:
   1-е, что войска Приамурскаго военнаго округа сосредоточиваются въ раіонѣ Мукденъ -- Ляоянъ.
   и 2-е, что тѣ же войска сосредоточиваются на линіи Куаньчэнцзы -- Гиринъ (или еще сѣвернѣе).
   Ядромъ для сосредоточенія нашихъ войскъ на линіи Мукденъ -- Ляоянъ должны были послужить 4 бат., а именно: 1 бат. 15-го В.-С. стр. полка, находившійся въ Ляоянѣ, къ которому должны были подойти съ Квантуна 2-й бат. того же полка и 5-й В.-С. стр. полкъ.
   Для наблюденія за Инкоу и наиболѣе доступными пунктами западнаго побережья Ляодуна назначались части пограничной стражи, расположенныя вблизи этихъ пунктовъ, а для наблюденія за Ялу и за восточнымъ побережьемъ -- 22 сот., 14 ор., 4 охоты, команды и 2 пулемета.
   Изъ состава этого отряда 16 сот., 14 ор. и 2 охотн. команды (358) должны были наблюдать за обоими берегами Ялу отъ впаденія р. Хуньцзяна до устья и за побережьемъ отъ устья Ялу до Дагушана, а остальныя 6 сот., 2 охотн. команды и 2 пулемета (359), высланные въ Бицзыво, должны были наблюдать за побережьемъ и противодѣйствовать непріятельской высадкѣ на участкѣ отъ Дагушана до Таліенвана.
   По полученіи достовѣрныхъ свѣдѣній о высадкѣ противника въ значительныхъ силахъ въ западной части Кореи, конный отрядъ сосредоточивается на Маньчжурской сторонѣ нижняго теченія р. Ялу и на обязанность его возлагается: 1) наблюденіе за Ялу на помянутомъ участкѣ и наблюденіе за дорогами, идущими къ этому участку со стороны Кореи и 2) принятіе всѣхъ мѣръ къ затрудненію противнику переправы черезъ р. Ялу.
   Въ случаѣ переправы противника черезъ р. Ялу и наступленія его къ Ляояну или Мукдену (360) бригадѣ пограничной стражи съ ея артиллеріей и охотниками 5-го и 15-го В.-С. стр. полковъ, т. е. 12 сот., 8 ор. и 2 охотн. командамъ, отступать передъ его фронтомъ, затрудняя ему движеніе и уничтожая на пути всѣ средства страны, особенноперевозочныя; а отдѣльной казачьей бригадѣ съ своей артиллеріей, пулеметами и охотниками 11-го и 12-го В.-С. стр. полковъ, т. е. 10 сот., 6 ор., 2 охотн. командамъ и 2 пулем.-- отойти немного къ югу, откуда энергично дѣйствовать на тылъ и сообщенія противника.
   Составитель плана допускаетъ, что при достиженіи непріятелемъ полнаго господства на морѣ пунктомъ высадки будетъ избранъ японцами городъ Инкоу. Въ такомъ случаѣ конный отрядъ, перемѣнивъ фронтъ на западъ, долженъ дѣйствовать во флангъ и въ тылъ противника при движеніи послѣдняго отъ Инкоу къ сѣверу. Наконецъ, если высадка состоится гдѣ либо западнѣе Инкоу, то, для затрудненія непріятелю переправы черезъ р. Ляохэ, конный отрядъ переходитъ къ нижнему теченію этой рѣки и дѣйствуетъ на ней подобно тому, какъ указано выше, при наблюденіи за р. Ялу.
   Если войска Приамурскаго военнаго округа начнутъ сосредоточиваться на линіи Куаньчэнцзы -- Гиринъ или еще сѣвернѣе, то отрядъ, высланный для наблюденія за р. Ялу и побережьемъ, выполняетъ то же самое назначеніе и получаетъ первоначально тѣ же задачи, которыя указаны выше, но въ составъ отряда уже не назначаются охотн. команды 11-го и 12-го В.-С. стр. полковъ и пулеметы (361).
   Если противникъ послѣ переправы черезъ р. Ялу двинется главной массой на Ляоянъ или Мукденъ, выставивъ къ сторонѣ Квантуна только заслонъ, или же двинется одновременно и къ сторонѣ Квантуна, раздѣливъ свои силы на двѣ части, то конный отрядъ дѣйствуетъ по той же программѣ, которая уже была указана выше, т. е. одна часть этого отряда отступаетъ, задерживая противника и уничтожая мѣстныя средства, а другая дѣйствуетъ на его тылъ и на его сообщенія (362).
   Если же противникъ своею главною массою двинется на Квантунъ, а къ сторонѣ Ляояна или Мукдена выставитъ только заслонъ, то большая часть коннаго отряда должна отойти къ западу или сѣверо-западу, и уже отсюда энергично дѣйствовать на тылъ и сообщенія противника, наступающаго къ Артуру. Меньшая же часть коннаго отряда (3--4 сот. съ охотниками 5-го и 15-го В.-С. стр. полковъ) должна, не теряя соприкосновенія съ противникомъ, отступать передъ нимъ, затрудняя ему наступленіе и попутно уничтожая всѣ средства страны.
   Въ случаѣ высадки японцевъ въ Инкоу, части коннаго отряда дѣйствуютъ примѣнительно къ указаннымъ выше случаямъ, только охотники 5-го и 15-го полковъ присоединяются къ казачьей бригадѣ или къ той ея части, которая будетъ отходить въ область.
   При сосредоточеніи войскъ Приамурскаго военнаго округа на линіи Куаньчэнцзы -- Гиринъ (или еще сѣвернѣе) 1-й бат. 15-го В.-С. стр. полка, служившій въ первомъ случаѣ, т. е. при сосредоточеніи тѣхъ же войскъ на линіи Мукденъ -- Ляоянъ, ядромъ сосредоточенія, можетъ быть и теперь оставленъ въ Ляоянѣ, но лишь временно и притомъ какъ резервъ для пограничной стражи.
   Послѣ переправы противника черезъ р. Ялу и въ случаѣ высадки японцевъ въ Инкоу (или даже въ предвидѣніи подобной высадки) (363) этотъ баталіонъ немедленно возвращается изъ Ляояна въ Квантунскую область (364).
   При высадкѣ японцевъ гдѣ либо на восточномъ или западномъ побережьѣ Ляодунскаго полуострова общая идея дѣйствій коннаго отряда остается тою же, а именно, противодѣйствіе непріятельской высадкѣ, уничтоженіе средствъ страны при наступленіи противника вглубь ея, а главное -- операціи большей части отряда на его тылъ и сообщенія.
   Дѣйствія коннаго отряда, представляя собою въ сущности ни что иное, какъ оборону Квантуна, должны стоять въ тѣсной связи съ операціями войскъ, непосредственно обороняющихъ эту область. Эти же операціи на первое время могутъ быть выполнены по плану, выработанному еще въ 1902 г. особой комиссіей подъ предсѣдательствомъ г.-л. Волкова.
   Состоявшееся вслѣдъ затѣмъ усиленіе Квантунскихъ войскъ явилось, конечно, новой данной и потому планъ 1902 г. былъ нѣсколько измѣненъ. Въ 1903 г. предполагалось: Таліенванъ, Цзинь-чжоу скую позицію и окрестности Дальняго занять 5-мъ, 12-мъ и 15-мъ В.-С. стр. полками и 9-й ротой крѣпостной артиллеріи, формируемой при мобилизаціи, а всѣ остальныя войска области, впредь до выясненія обстановки, сосредоточить въ Портъ-Артурѣ.
   Высылка пѣхотныхъ частей за предѣлы Цзинь-чжоуской позиціи, по крайней мѣрѣ въ самомъ началѣ военныхъ дѣйствій, признавалась неумѣстной; по мѣрѣ же дальнѣйшаго развитія военныхъ операцій могли представиться случаи, когда такая высылка была бы крайне полезною и когда можно было бы поддержать конный отрядъ цѣлою бригадою стрѣлковъ съ ея артиллеріей.
   Вмѣстѣ съ тѣмъ въ планѣ 1903 г. предполагалось насколько возможно упорядочить на Квантунѣ распредѣленіе ролей между старшими начальствующими лицами: оборона Цзинь-чжоуской позиціи и руководство операціями полевыхъ войскъ внѣ крѣпостного раіона возлагались на обязанность начальника 3-й В.-С. стр. бригады, оборона самой крѣпости Портъ-Артуръ съ ея раіономъ -- на помощника командующаго войсками, а руководство совмѣстными операціями сухопутныхъ и морскихъ силъ въ ихъ цѣломъ объемѣ принималъ на себя самъ командующій войсками.
   Такимъ образомъ, первоначальныя дѣйствія войскъ Квантунской области въ случаѣ войны съ Японіей при развитіи японцами своихъ операцій къ сторонѣ Ляодуна можно было бы въ общемъ формулировать въ слѣдующемъ видѣ:
   1) внѣ предѣловъ Квантуна оперируетъ особый конный отрядъ, дѣйствія котораго должны вытекать изъ общей идеи обороны всей области.
   2) для связи съ Квантуномъ и для наблюденія за побережьемъ къ отряду придаются конныя охотн. команды и привлекаются части пограничной стражи.
   3) Цзинь-чжоуская позиція, непосредственно преграждающая доступъ на Квантунъ, а также Таліенванъ и окрестности Дальняго занимаются тремя стрѣлковыми полками и ротой крѣпостной артиллеріи.
   4) остальныя войска области сосредоточиваются въ Портъ-Артурѣ. какъ гарнизонъ крѣпости, но въ зависимости отъ обстановки могутъ быть использованы и для операцій внѣ крѣпости.
   17 апрѣля 1903 г. только что приведенныя сооображенія были представлены г.-ад. Алексѣеву (365), который въ этотъ день положилъ только краткую резолюцію: "Разсмотрѣть въ комиссіи по оборонѣ съ участіемъ г.-м. Мищенко",-- но зато 5 мая на томъ же докладѣ выяснилъ свои соображенія уже довольно подробно.
   "По моему личному разсмотрѣнію настоящаго доклада", пишетъ г.-ад. Алексѣевъ 5 мая, "долженъ сдѣлать слѣдующія замѣчанія:
   "1) Допуская, что японцы обезпечили себѣ господство на морѣ, значитъ они дѣлаются полными хозяевами Японскаго и Желтаго морей, а также Печилійскаго залива, а потому высадку десанта могутъ произвести не только на западномъ Корейскомъ и Ляодунскомъ побережьяхъ, но и въ предѣлахъ Квантуна".
   "2) Располагая свободою дѣйствій въ Печилійскомъ заливѣ, японцы, при помощи своихъ мелкосидящихъ лодокъ, прочно займутъ устья рѣкъ Ялу и Ляохэ и, пользуясь морскимъ господствомъ, произведутъ безъ особыхъ затрудненій одновременныя высадки въ двухъ пунктахъ, такъ, напримѣръ, въ Цинвандао или Инкоу, въ устьѣ р. Ялу или Дальнемъ".
   "3) При такихъ условіяхъ, т. е. овладѣвъ Печилійскимъ заливомъ и установивъ тѣсную блокаду Артура и произведя внезапныя атаки подступовъ съ моря въ крѣпость и различныя морскія высадки, наше положеніе потребуетъ отъ гарнизона Артура самой напряженной и энергичной службы, а потому успѣхи обороны несомнѣнно будутъ зависѣть отъ численности крѣпостныхъ войскъ,-- такимъ образомъ всякое ослабленіе ихъ -- выдѣленіемъ передовыхъ отрядовъ за предѣлы Квантуна,-- признаю при нынѣшнемъ составѣ войскъ невозможнымъ".
   "4) На основаніи изложенныхъ соображеній оборона Квантуна должна строго ограничиваться преподанными Высочайшими указаніями, а именно эта оборона должна сосредоточиваться отъ Артура до Цзинь-чжоу. Для дѣйствій же за этими предѣлами можетъ быть выдѣлена лишь вновь сформированная казачья бригада, но съ меньшимъ заданіемъ, чѣмъ указано въ докладѣ, и тѣмъ болѣе, что назначеніе конныхъ частей отъ пограничной стражи существенно ослабитъ охрану желѣзнодорожнаго пути" (366).
   "Въ телеграммахъ моихъ въ 1900 и 1901 г.г. на имя военнаго министра; представлялись соображенія на случай войны съ Японіей съ занятіемъ передовыхъ позицій Инкоу -- Хайченъ -- Ляоянъ, дабы замедлить наступленіе непріятеля, но при этомъ принимались во вниманіе, во-первыхъ, наличность нашихъ въ то время оккупаціонныхъ войскъ въ Южной Маньчжуріи и во-вторыхъ -- совмѣстное дѣйствіе съ флотомъ, какъ необходимое дополненіе морской обороны Квантуна и возможности обезпеченія за собою свободы моря Желтаго и Печилійскаго залива".
   Въ этой резолюціи одновременно сказался и морякъ -- начальникъ Тихоокенской эскадры, не допускавшій мысли, чтобы эта эскадра могла предоставить японцамъ полное господство надъ морями, омывающими Корею, Маньчжурію и Квантунъ, и начальникъ Квантунской области, желавшій оборонять только эту область и потому, несмотря на убѣдительность доводовъ въ докладѣ, не желавшій отпускать Квантунскія войска для отдѣльныхъ операцій внѣ Цзинь-чжоуской позиціи и въ особенности на такомъ разстояніи отъ Квантуна, какъ р. Ялу.
   Замѣчанія, сдѣланныя г.-ад. Алексѣевымъ, сводились къ тому, что отъ высылки какихъ-либо передовыхъ отрядовъ внѣ Квантуна приходится отказаться, что задача, намѣченная для коннаго отряда, должна вытекать исключительно изъ задачи по оборонѣ самаго Квантуна, что наибольшія силы необходимо оставить въ самой крѣпости и что, наконецъ, необходимо принять мѣры по охранѣ и Квантунскаго побережья, такъ какъ высадка противника при тѣхъ предположеніяхъ, которыя сдѣланы въ планѣ, оказалась возможною и въ предѣлахъ Квантуна.
   По приказанію командующаго войсками, докладъ полк. Флуга "О дѣйствіямъ войскъ Квантунской области въ случаѣ войны съ Японіей" былъ внесенъ 26 апрѣля на разсмотрѣніе комиссіи по оборонѣ этой области. Большинствомъ голосовъ комиссія признала необходимымъ внести въ планъ обороны слѣдующія двѣ поправки: во-первыхъ, при дѣйствіяхъ въ бассейнѣ р. Ялу не связывать начальника коннаго отряда никакими опредѣленными указаніями относительно раздѣленія отряда на части, предоставивъ вполнѣ его иниціативѣ дѣйствовать сообразно съ обстановкой, имѣя лишь въ виду важность дѣйствій на тылъ и на сообщенія противника, а во-вторыхъ, исключить предположеніе о возможности дѣйствія стрѣлковой бригады далѣе одного перехода отъ Цзинь-чжоуской позиціи (367). Мнѣнія комиссіи были утверждены г.-ад. Алексѣевымѣ (368), который, въ свою очередь, какъ видно изъ сказаннаго выше, явился противникомъ даже и той отправки 4-хъ баталіоновъ изъ состава Квантунскихъ войскъ къ Ляояну, о которой говорилось въ планѣ. Сообразно этимъ указаніямъ послѣдній къ концу мая былъ вновь переработанъ и 12 іюня утвержденъ уже безъ всякихъ измѣненійти.
   Въ результатѣ главныя основанія окончательно принятаго плана свелись къ тому, что оборона области сосредоточилась отъ Портъ-Артура до Цзинь-чжоуской позиціи. При этомъ предполагалось принять мѣры для "охраны отъ десантовъ побережій, находящихся въ тылу позиціи", и въ особенности для охраны г. Дальняго, сооруженія котораго должны быть, въ случаѣ надобности, даже разрушены. Для выполненія намѣченныхъ задачъ войска, находившіяся на Квантунскомъ полуостровѣ, были раздѣлены на три группы:
   1) Полевой отрядъ -- 6 бат., 16 ор., 8 пулеметовъ, 1 сотня и рота крѣпостной артиллеріи (370) -- расположившійся своими главными силами (371) у желѣзнодорожнаго узла Нань-гуанъ-линъ и выдвинувшій два авангарда, одинъ -- въ г. Дальній (372), другой на Цзинь-чжоускую позицію (373), которая должна быть укрѣплена и вооружена китайскими орудіями.
   2) Гарнизонъ Портъ-Артура -- 10 бат., 1 сотня, 8 ротъ крѣп. артиллеріи и 8 полевыхъ орудій (374).
   и 3) Передовой конный отрядъ -- 9 сотенъ, конная охотничья команда и 6 конныхъ орудій (375). На обязанности этого отряда лежало обезпеченіе сбора запасовъ въ прилегающемъ къ Квантуну раіонѣ и наблюденіе какъ за бухтами въ сѣверной части области, такъ и за побережьемъ Корейскаго залива отъ этихъ бухтъ до Дагушанати.
   Для лучшаго сохраненія въ цѣлости желѣзной дороги, какъ единственнаго коммуникаціоннаго пути для области, 4-ая бригада Заамурскаго округа пограничной стражи должна была тотчасъ по объявленіи мобилизаціи перейти ко второму или усиленному положенію по охранѣ линіи, даже если бы въ странѣ продолжалось полное спокойствіе. Одновременно съ этимъ для обезпеченія желѣзной дороги отъ покушенія съ того берега р. Ляохэ и для наблюденія за устьемъ послѣдней войска той же бригады должны были занять: г. Инкоу съ Сѣвернымъ вокзаломъ (на правомъ берегу) и ст. Тянь-чжуанъ-тай -- 2 ротами, 2 сотнями и 4 оруд., а Синь-минь-тинскую переправу -- 4 сотнями, предназначенными освѣщать затѣмъ и раіонъ западнѣе рѣки. Все теченіе рѣки Ляохэ отъ Тѣлина до устья должно было непрерывно наблюдаться разъѣздами, высылаемыми съ линіи (377).
   При выработкѣ плана будущихъ военныхъ дѣйствій для войскъ области приходилось останавливаться и на томъ предположеніи, если бы намъ пришлось имѣть вооруженное столкновеніе не только съ Японіею, но и съ Китаемъ. Трудно было, конечно, представить себѣ такую обстановку, при которой Китай самостоятельно, открыто и одинъ на одинъ вступилъ бы въ борьбу съ Россіей. Но зато при желаніи Китая можно было найти и другіе выходы для открытія этой борьбы. Во-первыхъ, китайское правительство могло повторить событія 1900 г., т. е. выставить противъ насъ застрѣльщиками какихъ-либо сектантовъ и фанатиковъ, затѣмъ негласно подкрѣпить ихъ "возмутившимися войсками", а самому остаться въ оффиціальномъ положеніи пассивнаго зрителя, который будто бы не въ силахъ справиться съ "мятежнымъ движеніемъ". Во-вторыхъ, китайское правительство и дѣйствительно могло оказаться въ подобномъ положеніи, а именно, если бы стихійное движеніе въ народѣ направилось не только на иностранцевъ, но и на царствующую въ Китаѣ династію. Въ-третьихъ, то же правительство могло воспользоваться нашею войною съ Японіею, въ особенности тѣмъ моментомъ, когда японцы направили бы всѣ свои силы въ Приморскую область и Китайская Восточная желѣзная дорога осталась бы на попеченіи только Квантунскихъ войскъ и пограничной стражи.
   Въ предвидѣніи указанныхъ случаевъ, въ штабѣ Квантунской области и были разработаны въ маѣ 1903 года особыя соображенія: а) на случай столкновенія съ Китаемъ (378) и б) на случай одновременной борьбы и съ нимъ, и съ Японіей (379).
   Такъ какъ наши "преимущественные" интересы были сосредоточены въ Маньчжуріи (380), то въ первомъ случаѣ эта область и должна была явиться главнымъ театромъ военныхъ дѣйствій. При этомъ раіономъ для операцій Квантунскихъ войскъ и частей пограничной стражи, подчиненныхъ командующему войсками Квантунской области, должна была стать, конечно, не вся Маньчжурія, а только ея южная часть.
   Силы, которыми могъ располагать Китай для этой борьбы, сводились, по вычисленіямъ составителя плана, къ 16 тыс. провинціальныхъ войскъ, расположенныхъ въ Мукденской провинціи, и къ 20-- 25 тыс. Печилійскихъ войскъ Юаныпикая и Ma (381). Кромѣ того, онѣ могли быть значительно усилены шайками хунхузовъ и милиціонерами изъ мѣстнаго населенія, увлеченными проповѣдью различныхъ фанатиковъ.
   Вести борьбу съ мало-мальски обученными и сплоченными войсками эти толпы милиціи и провинціальныя войска, однако, не могли. Много выше ихъ стояли по своему обученію войска изъ Печили, но какъ бы хорошо они ни были обучены, они все же никогда не могли проявить высокихъ военныхъ доблестей до тѣхъ поръ, пока не былъ перевоспитанъ самъ китаецъ, какъ боецъ и воинъ. Въ виду этихъ соображеній и борьба съ ними представлялась, судя по составленному у насъ плану, довольно легкою.
   Объектомъ дѣйствій для Печилійскихъ войскъ должны были явиться наши охранные отряды и линія желѣзной дороги, наиболѣе же важнымъ пунктомъ на этой линіи былъ Мукденъ, какъ средоточіе войскъ Мукденской провинціи и запасовъ и какъ священный городъ для всего Китая.
   Наиболѣе вѣроятнымъ путемъ наступленія для китайскихъ войскъ должна была явиться Мандаринская дорога изъ Шанхай-гуаня на Цзинь-чжоу-фу и Синь-минь-тинъ къ Мукдену. Двигаясь въ указанномъ направленіи, китайцы прежде всего шли болѣе удобнымъ и естественнымъ путемъ чрезъ Шанхай-гуаньское дефиле (382), затѣмъ могли поднять на борьбу съ нами все населеніе долины Ляохэ, воспользоваться ея богатыми жизненными средствами, а подойдя къ Синь-минь-тину, войти въ связь съ провинціальными войсками и населеніемъ крупнѣйшихъ центровъ.
   Эти вѣроятные "объекты дѣйствій" и путь наступленія опредѣляли собою и первоначальныя задачи для Квантунскихъ войскъ.
   Послѣднія должны были:
   во-1-хъ) оборонить линію желѣзной дороги,
   во-2-хъ) прервать сообщеніе между Печили и Ляодунской провинціей или же затруднить передвиженіе въ этомъ направленіи китайскихъ войскъ,
   и въ-3-хъ) поддерживать порядокъ въ странѣ, по крайней мѣрѣ въ той ея части, которая прилегаетъ непосредственно къ желѣзнодорожной линіи.
   Одновременно съ этимъ войска области должны были:
   въ-4-хъ) на случай возможныхъ осложненій съ Японіею наблюдать за нижнимъ теченіемъ р. Ялу и за путями, шедшими отсюда къ линіи желѣзной дороги
   и въ-5-хъ) сохранять спокойствіе въ самой области.
   Такъ какъ въ случаѣ нашего разрыва съ Китаемъ борьба съ Японіей становилась тоже вполнѣ возможною, то Квантунскія войска не могли выдѣлить значительныхъ отрядовъ для веденія самостоятельныхъ операцій вдали отъ желѣзнодорожной линіи и должны были ограничиться простымъ усиленіемъ обороны того участка этой линіи, который пролегалъ по Мукденской провинціи. Въ виду этого даже фланговое по отношенію къ желѣзной дорогѣ и нашимъ отрядамъ передвиженіе китайскихъ войскъ изъ Печили къ Синь-минь-тину должно было пройти для противника сравнительно безнаказанно.
   Для выполненія первой задачи предполагалось слѣдующее:
   Непосредственная охрана желѣзнодорожной линіи отъ ст. Кай-юань-сянь до Портъ-Артура возлагалась на 7 ротъ и 4 1/2 сотни пограничной стражи. Оставшіяся части послѣдней съ добавленіемъ подкрѣпленій отъ войскъ области сводились въ отряды, которые располагались:
   1) у Инкоу (4 р., 8 ор. и 1 сот.) -- для обороны р. Ляохэ отъ Инкоу до Сань-чахэ,
   2) у Синь-минь-тинской переправы на р. Ляохэ (6 сот., 4 ор. и 1 кон.-охотн. команда) -- для своевременнаго раскрытія группировки китайскихъ войскъ въ западномъ. раіонѣ путемъ дальней развѣдки крупными частями,
   3) и въ другихъ пунктахъ, имѣвшихъ наиболѣе важное значеніе, а именно: въ Тѣлинѣ (2 р. и 1/2 сотни), въ Мукденѣ (4 р., 4 ор., 2 сот.), въ Ляоянѣ (4 р., 4 ор., кадры 3 ротъ и 2 сотенъ), на р. Ляохэ противъ г. Тянчжуантая (1 сот.), у Гайчжоу -- (1 р.), и въ Стар. Ньючжуанѣ (2 сот.).
   Всего во всѣхъ отрядахъ: 15 ротъ, 12 1/2 сот., 20 op., 1 кон.-охотн. команда и кадры 3 ротъ и 2 сотенъ.
   Кромѣ того для охраны линіи предполагалось привлечь мѣстное китайское населеніе, расположенное поблизости желѣзной дороги, главнымъ образомъ лишь въ томъ отношеніи, чтобы оно своевременно извѣщало русскіе отряды о появленіи у линіи, съ цѣлью нападенія на эту линію, китайскихъ войскъ или злоумышленниковъ.
   Для выполненія второй задачи, т. е. для перерыва сообщенія между Печили и Мукденской провинціей, предполагалось:
   1) занять Шанхай-гуань нашей эскадрой, назначивъ въ подкрѣпленіе эскадренному десанту 5-й В.-С. стр. полкъ изъ Квантунской области и 5-ю сотню Читинскаго полка, квартировавшую въ тѣ дни въ самомъ Шанхай-гуанѣ (383), всего 7--8 (384) ротъ и 1 сот.
   2) организовать крейсерство близъ береговъ Ляодунскаго залива и по р. Ляохэ.
   и 3) занять переправу у Синь-минь-тина, о чемъ уже сказано выше.
   Занимая Шанхай-гуань, мы лишили бы китайцевъ возможности пользоваться желѣзнодорожной линіей Шанхай-гуань -- Инкоу; если же намъ по какимъ либо причинамъ пришлось бы уйти отсюда, то передъ уходомъ предполагалось насколько возможно испортить путь и важнѣйшія сооруженія ближайшаго участка; при благопріятныхъ обстоятельствахъ для той же цѣли могъ быть выдѣленъ съ подобнымъ же порученіемъ и летучій отрядъ изъ Инкоу.
   Выполненіе третьей задачи было возложено на тѣ отряды, которые располагались въ важнѣйшихъ центрахъ по линіи желѣзной дороги. Кромѣ того предполагалось обезоружить, а при сопротивленіи -- "быстро и рѣшительно уничтожить", всѣ мѣстныя провинціальныя войска, учредить крейсерство миноносцевъ и вооруженныхъ катеровъ вверхъ отъ Инкоу по р. Ляохэ и привлечь къ поддержанію спокойствія въ краѣ мѣстное купечество и чиновъ китайской администраціи, возложивъ на нихъ всю отвѣтственность за всякое попустительство и укрывательство мятежниковъ.
   Наблюденіе за нижнимъ теченіемъ р. Ялу (4-я задача) возлагалось на расположенныя въ Фынь-хуанъ-чэнѣ три сотни Читинскаго каз. полка и 2 ор. 1-й Забайкальской каз. батареи; охрана же спокойствія въ самой области (5-я задача) должна была поддерживаться слѣдующими мѣрами:
   1) крейсерствомъ у побережья,
   2) занятіемъ нашими войсками (12-й В.-С. стр. полкъ) Цзинь-чжоуской позиціи, Таліенвана и Дальняго
   и 3) высылкой казачьихъ разъѣздовъ на одинъ переходъ за пограничную черту области.
   Кромѣ того, въ самомъ Портъ-Артурѣ, въ видѣ резерва, на тотъ случай, если бы потребовалось гдѣ либо подкрѣпленіе, держались наготовѣ 8 ротъ, 8 ор. и 1 сот. (385).
   Такимъ образомъ, при столкновеніи съ Китаемъ было рѣшено:
   1) прочно занять линію желѣзной дороги, привлечь къ ея охранѣ населеніе и поддерживать строжайшій порядокъ и спокойствіе въ равнинѣ къ востоку отъ р. Ляохэ,
   2) образовать мѣстами по возможности сильные резервы для отраженія и разсѣянія большихъ непріятельскихъ отрядовъ и для воздѣйствія на мѣстное городское населеніе,
   3) занять и укрѣпить Инкоу,
   4) занять Шанхай-гуань и Синь-минь-тинъ,
   5) установить крейсерство по морю, нижнему теченію р.р. Ляохэ, Хунь-хэ и Тайцзы-хэ съ цѣлью воздѣйствовать на населеніе и препятствовать переправамъ
   и 6) охранять спокойствіе въ самой области, преимущественно полицейскими мѣрами.
   Всего для борьбы съ Китаемъ предназначалось по этому плану 37--38 ротъ, 21 сот., 16 пѣшихъ и 14 конныхъ орудій, 1 кон.-охотн. команда и кадры 3 ротъ и 2 сотенъ.
   При этомъ изъ состава Квантунскихъ войскъ внѣ области должны были находиться:^ бат., 5 сотенъ, конно-охотн. команда и 12 орудій (386), а въ случаѣ надобности предполагалось двинуть еще 2 бат., 1 сотню и 8 ор. (387).
   Въ случаѣ одновременной борьбы и съ Китаемъ, и съ Японіей, весь только что приведенный планъ измѣнится въ томъ отношеніи, что Квантунскія войска уже не окажутъ никакой помощи частямъ пограничной стражи и вся тяжесть борьбы съ китайскими силами ляжетъ, конечно, до подхода къ намъ подкрѣпленій на эту стражу.
   При распредѣленіи задачъ между союзниками, японцы, какъ болѣе сильные, возьмутъ на себя и труднѣйшую задачу,-- т. е. нападеніе на Квантунъ и борьбу съ нашими войсками, предоставивъ китайцамъ второстепенную операцію -- нападеніе на нашужелѣзнодорожную линію.
   Занимая выгодное центральное положеніе между союзниками, мы, за недостаткомъ силъ, не будемъ однако въ состояніи воспользоваться этимъ преимуществомъ и до прибытія къ намъ подкрѣпленій атаковать каждаго изъ союзниковъ въ отдѣльности.
   Такимъ образомъ на нашу долю выпадутъ въ этотъ періодъ чисто оборонительныя задачи: на долю гарнизона Квантуна -- борьба съ японцами, а на долю 4-й бригады пограничной стражи -- оборона линіи желѣзной дороги на участкѣ отъ ст. Кайюань до предѣловъ области. Такъ какъ, при самыхъ благопріятныхъ для насъ условіяхъ, японцы могутъ появиться въ Южной Маньчжуріи или на Ляодунѣ не ранѣе трехъ недѣль отъ начала мобилизаціи, то этимъ временемъ мы и должны будемъ воспользоваться не только для приведенія области въ готовность къ оборонѣ, но и къ возможному ослабленію одного изъ союзниковъ, именно Китая.
   Первая задача пограничной стражи будетъ сводиться и въ данномъ случаѣ къ тому же обезоруженію войскъ Мукденской провинціи (388), о которомъ уже говорилось. При необходимости уничтожить эти войска, разрѣшалось задержать на нѣкоторое время въ Южной Маньчжуріи еще остававшіяся тамъ наши части или же усилить пограничную стражу 1--2 баталіонами изъ состава войскъ Квантунской области (389).
   Дальнѣйшая задача 4-й бригады сводилась къ прочному занятію порученной ей линіи, къ наблюденію за близлежащими крупными китайскими центрами и къ выясненію группировки Печилійскихъ войскъ.
   На непосредственную охрану линіи предполагалось назначить тѣ же силы, что и въ первомъ случаѣ, т. е. при единоборствѣ съ Китаемъ. Въ качествѣ же резервовъ и для выполненія остальныхъ указанныхъ выше порученій предназначались 8 ротъ, 10 3/4 сотни, 8 оруд. и кадры 3-хъ ротъ и 2-хъ сотенъ (390). Пункты ихъ расположенія почти не измѣнялись, но сила гарнизоновъ въ этихъ пунктахъ была уменьшена. Въ данномъ случаѣ предполагалось занять: Тѣлинъ (2 р. и 1 сотня), Мукденъ (4 роты, 4 сотни и 4 ор.), копи Янтай (3/4 сотни и кадръ одной роты), ст. Ляоянъ (1 сотня и кадры двухъ ротъ и двухъ сотенъ), Ташичао (2 роты, 3 сотни, 4 ор.) и Кай-чжоу (1 с.). Изъ Мукденскаго отряда высылался авангардъ (всего 3 сотни) (391) къ Синь-минь-тинской переправѣ, а изъ Ташичао авангардъ (2 сотни) (392) къ Инкоу. Для передвиженія резервовъ предполагалось имѣть подвижной составъ, если къ тому представится какая-либо возможность.
   31 мая всѣ соображенія полк. Флуга о борьбѣ съ Китаемъ были утверждены командующимъ войсками области.
   Планы, составленные въ штабахъ Приамурскаго военнаго округа и Квантунской области въ первой половинѣ 1903 года, не были препровождены въ Петербургъ, а были представлены лѣтомъ этого года военному министру при его поѣздкѣ на Дальній Востокъ. Оба плана были одобрены, причемъ планъ, составленный въ Квантунской области, оставленъ безъ перемѣны (393), а въ планѣ Приамурскаго военнаго округа приказано (394) внести два измѣненія, а именно: пунктомъ сосредоточенія Маньчжурскаго отряда назначить не Тѣлинъ, а Ляоянъ, и самый составъ этого отряда значительно усилить.
   Почти въ то же самое время, когда военный министръ, только что вернувшійся съ Дальняго Востока, рѣшилъ передвинуть пунктъ будущаго сосредоточенія Маньчжурскаго отряда изъ Тѣлина въ Ляоянъ, его ближайшій помощникъ, начальникъ главнаго штаба, остававшійся за него въ Петербургѣ, говорилъ о необходимости сосредоточить эти же войска еще сѣвернѣе Тѣлина въ раіонѣ Средней Сунгари.
   По его мнѣнію, располагаясь ближе къ югу, мы рискуемъ, что наши войска будутъ совершенно отрѣзаны отъ своихъ подкрѣпленій и отъ средствъ снабженія, такъ какъ японцы совмѣстно съ китайцами могутъ перехватить намъ желѣзнодорожный путь, а оборона этого пути не подъ силу нашей пограничной стражѣ; кромѣ того выставивъ къ югу надежный заслонъ, японцы могутъ направить свои удары на Сѣверную Маньчжурію съ ея желѣзнодорожною магистралью, а затѣмъ и въ наши собственные предѣлы. При этомъ та же желѣзная дорога въ значительной степени облегчила бы имъ ихъ операціи. Единственная выгода сосредоточенія къ югу -- фактическая помощь Портъ-Артуру -- является въ сущности безцѣльною, такъ какъ указанный пунктъ, будучи укрѣпленъ и имѣя не только свой гарнизонъ, но и полевую армію въ ближайшемъ сосѣдствѣ отъ своихъ фортовъ, можетъ считаться достаточно обезпеченнымъ отъ любого захвата.
   Сосредоточиваясь нѣсколько сѣвернѣе, т. е. въ Мукденской провинціи, мы прикроемъ южную вѣтвь желѣзной дороги и сохранимъ возможность поддержать Квантунскій отрядъ, но зато попадемъ въ самое невыгодное стратегическое положеніе, такъ какъ наши пути сообщенія отходили бы въ такомъ случаѣ отъ нашихъ фланговъ и при томъ не перпендикулярно, а параллельно нашему фронту. При такомъ положеніи каждый шагъ назадъ и каждый успѣхъ противника на флангѣ поставитъ насъ въ безвыходное положеніе, лишивъ сообщенія и связи съ базой и съ ожидаемыми подкрѣпленіями. Успѣхъ же противника на нашемъ лѣвомъ флангѣ откроетъ ему доступъ на сѣверъ и къ желѣзнодорожной магистрали, и къ нашимъ предѣламъ.
   Сосредоточиваясь еще сѣвернѣе, а именно въ раіонѣ Средней Сунгари и Харбина, мы теряемъ связь съ Квантуномъ, предоставляемъ Портъ-Артуръ его собственнымъ силамъ, рискуемъ поставить его въ весьма затруднительное положеніе, теряемъ южную линію желѣзной дороги, но, мирясь съ этими невыгодами, пріобрѣтаемъ возможность прикрыть наши предѣлы отъ вторженія, защитить магистральную линію желѣзной дороги и сохранить свои сообщенія какъ съ Приамурскимъ военнымъ округомъ, такъ и съ Европейской Россіей. По мнѣнію г.-ад. Сахарова, мы выигрываемъ при этомъ даже и во времени, такъ какъ при движеніи японцевъ къ сѣверу ихъ операціонная линія будетъ наиболѣе длинною и наименѣе безопасною, слѣдовательно дастъ намъ цѣлый рядъ случаевъ широко воспользоваться нашимъ превосходствомъ въ конницѣ для задержки японскаго наступленія и для операцій на сообщеніяхъ японской арміи (395).
   Соображенія начальника главнаго штаба, какъ будетъ указано ниже, въ окончательно выработанномъ планѣ сосредоточенія не были приняты во вниманіе. Послѣднее обстоятельство объясняется не только тѣмъ, что намѣстничество, избравъ Портъ-Артуръ мѣстомъ своего пребыванія, естественно тяготѣло къ югу и, слѣдовательно, не думало о сосредоточеніи на р. Сунгари, но и тѣмъ, что приведенныя выше мысли г.-ад. Сахарова были помѣщены въ запискѣ, разбиравшей не вопросъ о сосредоточеніи нашихъ войскъ, а вопросъ объ окончательномъ очищеніи Маньчжуріи отъ русскихъ штыковъ и шашекъ.
   Прибытіе въ Квантунскую область 13-го и 14-го стр. полковъ, двухъ батарей и сапернаго баталіона заставило, не измѣняя главныхъ основаній только что приведеннаго плана, приступить къ его новой переработкѣ, причемъ вновь прибывшими частями предполагалось усилить: полевой отрядъ до 8 бат. и 24 ор., а гарнизонъ крѣпости до 12 бат. и 16 полевыхъ орудій (396).
   Всѣ эти предположенія измѣнились еще разъ, когда для обороны области, кромѣ полковъ 4-й бригады, были предназначены еще и полки 7-й бригады, а при мобилизаціи было рѣшено формировать въ Портъ-Артурѣ, Дальнемъ и Таліенванѣ по одному запасному баталіону. Тогда общее число войскъ въ области дошло до 23 1/2 бат., 16 ор., 6 сот. и 2 бат. крѣп. арт.
   Одновременно съ этимъ, по мнѣнію составителей новаго плана, значительно облегчилась и самая задача обороны. На основаніи заявленій к.-ад. Витгефта (397) было рѣшено, что нашъ флотъ господствуетъ въ Ляодунскомъ и Корейскомъ заливахъ. Слѣдовательно, японцы уже не могли высадиться ни на берегахъ Квантуна, ни на западномъ побережья Кореи, т. е. должны были высаживаться на южномъ или восточномъ побережья и терять, конечно, много времени на прохожденіе походнымъ порядкомъ всего пути до р. Ялу. По основнымъ предположеніямъ, выработаннымъ въ штабѣ Намѣстника, 50 тыс. русскихъ войскъ сосредоточивались у Ляояна, поэтому сюда, же долженъ былъ направить главную массу своихъ силъ и нашъ противникъ. Въ результатѣ, по вычисленіямъ штаба области, къ Цзинь-чжоуской позиціи могли подойти не болѣе 36--38 бат. японской арміи (398). Имѣвшіяся противъ этихъ баталіоновъ русскія войска предполагалось расположить слѣдующимъ образомъ:
   а) впереди Цзинь-чжоуской позиціи для наблюденія за побережьемъ сѣверной части области и для связи съ войсками, выдвинутыми на линію устье р. Ялу -- Дагушань -- 5 сот. и 1 конно-охотничья команда (399). Этотъ отрядъ руководствовался въ своихъ дѣйствіяхъ особою инструкціею и при отступленіи на Квантунъ долженъ былъ удѣлить сюда только 1 сотню и конно-охотничью команду, а остальныя 4 сот. расположить на флангѣ или въ тылу у наступающаго противника (400).
   б) для непосредственной охраны Цзинь-чжоуской позиціи съ побережьемъ до бухты Дипъ включительно -- 2 бат., 1 конно-охотничья команда, 8 ор., саперная рота и рота крѣпостной артиллеріи (401).
   в) для наблюденія и охраны побережья и различныхъ пунктовъ къ югу отъ позиціи до крѣпостного раіона -- 5 бат. и 1 кон.-охотн. команда (402).
   г) въ общемъ резервѣ, который по выясненіи наступленія японцевъ на Квантунъ долженъ былъ сосредоточиться къ той же позиціи,-- 9 бат., 1 кон.-охотн. команда и 8 ор. (403).
   и д) для охраны самого Портъ-Артура и для наблюденія за прилегающимъ къ крѣпости побережьемъ отъ бухты Сикоу до бухты "Десять Кораблей" -- 7 бат., 1 сот. и саперная рота (404).
   При указанной группировкѣ войскъ для обороны Цзинь-чжоуской позиціи можно было, кромѣ резерва, притянуть еще всѣ силы, находившіяся между позиціею и крѣпостьюти, за исключеніемъ одного баталіона, который предполагалось оставить въ г. Дальнемъ для разрушенія, при нашей неудачѣ у Цзинь-чжоу и при отступленіи къ Портъ-Артуру, наиболѣе важныхъ портовыхъ сооруженій.
   Такимъ образомъ, къ рѣшительному пункту, т. е. къ Цзинь-чжоуской позиціи могли быть сосредоточены: 15 бат., 3 кон.-охотн. команды, 1 сот., 16 ор. и 1 сап. рота или 2/3 всѣхъ силъ Квантунской области. При этомъ въ крѣпости Портъ-Артуръ оставался все же достаточно сильный гарнизонъ, чтобы въ случаѣ потери Цзинь-чжоу онъ могъ бы принять на себя отступающія войска.
   Если бы выяснилось, что японцы не предпримутъ операцій противъ Квантуна, то 3--4 полка 4 бригады должны были уйти къ Ляояну на усиленіе Южно-Маньчжурскаго отряда. Подобное выдѣленіе сдѣлать было легко, такъ какъ эти полки входили въ составь резерва и слѣдовательно особыхъ порученій за собою не имѣли (406).
   Только что указанный планъ являлся лишь частнымъ развитіемъ того новаго плана стратегическаго развертыванія, который пришлось выработывать уже не въ отдѣльныхъ штабахъ, а во временномъ военномъ штабѣ вновь созданнаго намѣстничества.
   "Въ виду... распространенія вѣдомства ввѣренаго вамъ штаба на войска Маньчжуріи", телеграфируютъ 12 сентября 1903 г. генералу Флугу изъ главнаго штаба (407) "благоволите... составить соображенія по всему Дальнему Востоку и по утвержденіи Намѣстникомъ представить въ главный штабъ для всеподданнѣйшаго доклада главныя основанія такового. Въ представленіи желательно помѣстить сравнительную оцѣнку положенія съ бывшимъ при составленіи соображеній, сообщенныхъ г.-ад. Алексѣеву въ августѣ 1901 года".
   Однимъ изъ главнѣйшихъ вопросовъ при составленіи новаго плана являлся вопросъ о взаимномъ соотношеніи обѣихъ враждебныхъ эскадръ, другими словами вопросъ о томъ, могутъ ли японцы пріобрѣсти при данной обстановкѣ такое господство на морѣ, которое давало бы имъ возможность производить высадки своихъ войскъ всюду, гдѣ имъ было желательно и гдѣ то было необходимо во исполненіе намѣченнаго ими плана. Не пріобрѣтя такого господства въ первый же періодъ по объявленіи войны, Японія была бы вынуждена производить свои высадки не иначе, какъ въ южной Кореѣ, что въ свою очередь откладывало на долгій срокъ ихъ появленіе въ предѣлахъ Южной Маньчжуріи и давало намъ достаточно времени для сосредоточенія уже не скромныхъ, а довольно значительныхъ силъ. Съ другой стороны, при отсутствіи господства надъ нашею эскадрою японцы могли производить высадки только въ извѣстномъ удаленіи отъ пунктовъ сосредоточенія нашихъ морскихъ силъ и, конечно, не могли рискнуть высадкою крупнаго десанта въ устьяхъ р. Ляохэ. А это въ свою очередь обезпечивало и правый флангъ, и тылъ тѣхъ русскихъ войскъ, которыя, согласно новымъ предположеніямъ, должны были сосредоточиться по линіи Ляоянъ -- Хайченъ.
   Желая ознакомиться по указанному выше вопросу со взглядами морского начальства, генералъ Флугъ обратился 25 сентября (408) къ начальнику временнаго морского штаба Намѣстника со слѣдующими двумя запросами, какъ онъ выражался, "капитальными и отправными при разработкѣ плана сосредоточенія" (409):
   а) можемъ ли мы считать себя обезпеченными отъ высадки непріятеля въ Инкоу, хотя бы въ теченіе перваго мѣсяца со дня объявленія мобилизаціи
   и б) если для высадки непріятель изберетъ берега Корейскаго залива, то на сколько времени дѣйствія нашего флота, если они даже не будутъ сопровождаться рѣшительнымъ успѣхомъ надъ морскими силами противника,-- могутъ замедлить производство высадки въ означенномъ раіонѣ.
   Отвѣтъ начальника временнаго морского штаба к.-ад. Витгефта послѣдовалъ черезъ день, 27 сентября (410). К.-ад Витгефтъ признавалъ, что "пока нашъ флотъ не разбитъ", то обѣ операціи, т. е. и высадка японцевъ въ Корейскомъ заливѣ, и высадка непріятельскаго десанта въ Инкоу (кромѣ судовыхъ десантныхъ партій съ крейсеровъ) "немыслимы".-- "Но возможности разбитія нашего флота японскимъ въ раіонѣ Желтаго моря и Корейскаго залива даже при теперешнемъ соотношеніи силъ (411) лично я не допускаю", добавлялъ онъ. Этотъ отвѣтъ, съ разрѣшенія Намѣстника (412) и легъ въ основаніе выработаннаго вновь плана, дозволивъ временному военному штабу Намѣстника считать, что высадка японскихъ войскъ можетъ состояться лишь въ Кореѣ и то никакъ не сѣвернѣе линіи Гензанъ -- Цинампо (413).
   Окончательно выработанный и представленный на Высочайшее утвержденіе "планъ стратегическаго развертыванія войскъ Дальняго Востока въ случаѣ столкновенія съ Японіей" заключался въ слѣдующихъ предположеніяхъ.
   Объявивъ войну Россіи, пишетъ авторъ плана, Японія можетъ:
   1) ограничиться прочнымъ занятіемъ Кореи;
   2) занявъ Корею попутно, для подготовки тамъ базы, направить главный ударъ на наши войска въ Южной Маньчжуріи и на крѣпость Портъ-Артуръ;
   и 3) главный ударъ направить на крѣпость Владивостокъ и Южно-Уссурійскій край.
   Одновременно съ одной изъ этихъ главныхъ операцій можетъ быть предпринята диверсія съ цѣлью овладѣнія острововъ Сахалиномъ, устьями Амура и т. п.
   Такъ какъ въ первый періодъ кампаніи японцы будутъ имѣть на своей сторонѣ почти двойной перевѣсъ въ силахъ (414), то несомнѣнно, что японцы не дадутъ намъ спокойно и безопасно сосредоточить превосходныя силы, т. е. не ограничатся занятіемъ Кореи, а перейдутъ въ энергичное и рѣшительное наступленіе.
   Всѣ условія обстановки складываются такъ, что только успѣхъ японцевъ на правомъ флангѣ нашего стратегическаго фронта, а именно въ Южной Маньчжуріи и въ Ляодунѣ, сулитъ имъ рѣшительные и серьезные результаты. Такимъ образомъ, сюда и будетъ по всей вѣроятности направленъ главный ударъ нашего будущаго противника. Противъ крѣпости же Владивостока японцы ограничатся одною демонстраціею.
   Какъ видно, всѣ эти предположенія цѣликомъ взяты изъ прежнихъ плановъ. Интересѣ новизны представляетъ собою дальнѣйшая разработка плана и между прочимъ отвѣтъ на вопросъ, когда же, какъ скоро и въ какихъ силахъ подойдутъ японцы къ раіону, намѣченному нами для сосредоточенія главнѣйшей войсковой массы Дальняго Востока.
   Такъ какъ, по категорическому заявленію к.-ад. Витгефта, пріобрѣтеніе японцами господства на морѣ признавалось немыслимымъ, то, слѣдовательно, высадка японцевъ на материкъ возможна была только въ ближайшемъ разстояніи отъ японскихъ острововъ, т. е. въ Фузанѣ или въ лучшемъ для японцевъ случаѣ -- въ Гензанѣ или Цинампо. По окончаніи высадки японцы могли избрать предметомъ для своихъ дѣйствій крѣпость Портъ-Артуръ только въ томъ случаѣ, если бы сосредоточеніе нашихъ войскъ происходило въ такомъ удаленіи отъ ихъ операціоннаго направленія, что имъ можно было бы разсчитывать покончить съ крѣпостью раньше, чѣмъ сюда подойдутъ наши главныя силы. Въ противномъ случаѣ японцы должны были направить свой главный ударъ на нашу сосредоточивающуюся армію.
   Принимая во вниманіе разстояніе отъ пунктовъ высадки японцевъ въ Кореѣ до р. Ялу (Ычжю), а затѣмъ отъ этой рѣки до Портъ-Артура и до Ляояна, принимая во вниманіе, что японцамъ при ихъ наступленіи къ этимъ пунктамъ приходилось идти по мѣстности гористой (415) со слабо развитою сѣтью дорогъ, находившихся притомъ большею частью въ первобытномъ состояніи, что при такихъ условіяхъ суточный переходъ едва ли превышалъ бы 12--15 верстъ,-- составители плана считали, что вся японская армія въ 10 дивизій (416) или въ 125 тыс. могла подойти: къ линіи Китайской Восточной желѣзной дороги не ранѣе какъ въ срединѣ третьяго мѣсяца, а къ Портъ-Артуру не ранѣе конца третьяго мѣсяца; нѣсколько болѣе, чѣмъ половина арміи, могла подойти къ тѣмъ же пунктамъ на полмѣсяца раньше.
   Переходя къ опредѣленію цѣли дѣйствій нашихъ войскъ и къ подсчету ихъ силъ, составители плана говорили, что съ объявленіемъ мобилизаціи мы можемъ выставить изъ числа полевыхъ войскъ Дальняго Востока -- 56 баталіоновъ пѣхоты, 2 сап. баталіона, 35 эскадроновъ и сотенъ и 172 орудія, а изъ числа резервныхъ и льготныхъ частей -- 19 бат., 40 сотенъ и 12 орудій.
   Такъ какъ наиболѣе вѣроятнымъ театромъ военныхъ дѣйствій сдѣлаются, какъ надо думать, Южная Маньчжурія и Ляодунскій полуостровъ, а въ Южно-Уссурійскомъ краѣ и у Владивостока можно ожидать только демонстраціи, то оборону Южно-Уссурійскаго края можно было бы основать всецѣло на крѣпости Владивостокъ, оставивъ для охраны побережья Амурскаго залива и Посьетскаго раіона 8 бат., 6 эск. и 24 орудія (417), всѣ же остальныя войска Дальняго Востока (за выдѣленіемъ необходимыхъ частей на усиленіе Портъ-Артурскаго гарнизона и для охраны тыла) -- а именно: 60 бат., 2 сап. бат., 64 3/4 сот. и 160 ор. сосредоточить въ раіонѣ Ляоянъ -- Хайченъ.
   Затѣмъ, назначенныя на Дальній Востокъ подкрѣпленія -- 162 бат., 36 сот. и 352 ор., головныя части которыхъ могли подойти къ Харбину не ранѣе начала 3-го мѣсяца, предполагалось, въ зависимости отъ выяснившейся къ тому времени обстановки, направлять или на Южно-Маньчжурскій театръ, или въ Южно-Уссурійскій край.
   Выборъ раіона для сосредоточенія войскъ по линіи Ляоянъ -- Хайченъ объясненъ въ планѣ слѣдующими причинами:
   1) въ этотъ раіонъ входило лучшее и кратчайшее направленіе отъ р. Ялу къ линіи Китайской Восточной желѣзной дороги,
   и 2) занимая указанный раіонъ, мы становились на флангѣ операціоннаго направленія японцевъ отъ р. Ялу на Портъ-Артуръ. "Разъ у Ляояна", говорится въ планѣ, "будутъ своевременно сосредоточены достаточныя силы, наступленіе всей японской арміи къ Портъ-Артуру немыслимо, почему для обороны Портъ-Артура можно назначить только его крѣпостной гарнизонъ съ самыми незначительными добавленіями".
   Считая, что по Восточной и Западной линіямъ Китайской желѣзной дороги возможно имѣть три пары поѣздовъ въ сутки, а по Южной линіи -- 4 пары, мы успѣвали къ 17 дню сосредоточить въ раіонѣ Ляоянъ -- Хайченъ 15 1/2 бат., 23 3/4 сот., 1 сап. бат. и 60 ор., а къ 67 дню -- закончить здѣсь же сосредоточеніе всѣхъ войскъ Дальняго Востока, т. е. 60 бат., 64 3/4 сот., 160 ор. и 2 сап. бат. Если допустить даже, что наступленіе японцевъ до намѣченнаго нами раіона сосредоточенія будетъ происходить безпрепятственно, то и въ такомъ случаѣ они могутъ подвести къ Ляояну -- Хайчену въ началѣ третьяго мѣсяца, т. е., когда мы закончимъ свое сосредоточеніе, 5 дивизій, или 60 бат., 15 эск., 5 инж. бат. и до 200 ор.,-- силы, равныя нашимъ, а въ серединѣ третьяго мѣсяца, когда къ намъ уже начнутъ подходить головныя части идущихъ изъ Сибирскаго округа и Европейской Россіи подкрѣпленій,-- 8 дивизій или 96 бат., 40 эск., 8 инжен. бат. и 500 ор.
   Приведенныя цифры и соображенія показывали, что японцы не могутъ расчитывать предупредить насъ превосходными силами въ раіонѣ Ляоянъ -- Хайченъ и что, слѣдовательно, самое сосредоточеніе здѣсь всѣхъ силъ Дальняго Востока могло быть выполнено съ достаточною безопасностью. Такой выводъ являлся еще болѣе прочнымъ и потому, что, по расчетамъ составителя плана, мы успѣемъ къ концу перваго же мѣсяца сосредоточить на р. Ялу 18 бат., 24 3/4 сот. и 68 ор., а въ это время сюда же могутъ подойти только двѣ головныя дивизіи японцевъ, ослабленныя выдѣленіемъ частей для охраны тыла. Владѣя же р. Ялу, мы можемъ значительно задержать здѣсь японцевъ, а затѣмъ для той же задержки воспользоваться и трудно проходимымъ горнымъ хребтомъ Фэнъ-шуй-линъ, пересѣкающимъ всѣ пути отъ нижняго теченія р. Ялу въ намѣченный нами раіонъ сосредоточенія.
   Присутствіе на линіи Хайченъ -- Ляоянъ такой силы, какъ 62 бат. (418), 64 3/4 сот. и 160 ор., расположенной къ тому же всего въ 200 верстахъ отъ операціонной линіи противника Аньдунсянъ -- Портъ-Артуръ, едва ли позволяло японцамъ ограничиться выставленіемъ противъ Ляояна одного заслона; по всей вѣроятности японцы будутъ вынуждены направить сюда и свой главный ударъ. Такимъ образомъ, сосредоточиваясь у Ляояна, мы тѣмъ самымъ обезпечивали и крѣпость Портъ-Артуръ. Расчитывая сохранить эту крѣпость и въ то же время задержать наступленіе противника въ глубь Маньчжуріи, мы должны были въ этотъ первый періодъ кампаніи дѣйствовать только оборонительно, избѣгая рѣшительныхъ столкновеній, такъ какъ малѣйшій выигрышъ во времени уже былъ выгоденъ для насъ и, въ свою очередь, невыгоденъ для нашего противника.
   Съ прибытіемъ подкрѣпленій изъ Сибирскаго военнаго округа (32 бат., 36 сот., 64 ор.) и двухъ корпусовъ Европейской Россіи мы имѣли бы въ началѣ 7-го мѣсяца по объявленіи мобилизаціи 160 бат., 100 3/4 сотни и 448 орудій. Въ это время японская армія могла быть усилена только тремя полевыми дивизіями и имѣть всего до 156 бат., 55 эск., 684 ор. и 13 инж. бат., "такъ какъ территоріальная армія, вслѣдствіе незаконченности ея организаціи, едва ли можетъ быть привлечена къ главнымъ операціямъ".
   Планъ стратегическаго развертыванія, составленный въ штабѣ Намѣстника, предусматривалъ и тотъ случай, если бы въ періодъ сосредоточенія нашихъ главныхъ силъ въ Южной Маньчжуріи выяснилось, что японцы высаживаются на берегъ Сѣверной Кореи, напримѣръ, въ бухтѣ Гашкевича.
   Такая высадка могла имѣть своею цѣлью -- прорывъ нашего растянутаго фронта и движеніе на Гиринъ и Харбинъ въ разрѣзъ подходящимъ къ намъ подкрѣпленіямъ. При этомъ японцы могли бы высадить:
   
   двѣ дивизіи въ концѣ второй недѣли
   шесть дивизій " " четвертой "
   восемь " " " пятой "
   десять " " " шестой "
   
   Если же ради большей осторожности, имѣя въ виду, что высадка будетъ происходить вблизи русскихъ войскъ Южно-Уссурійскаго края, японцы будутъ отправлять по 4 дивизіи, то они высадятъ:
   
   четыре дивизіи -- въ срединѣ четвертой недѣли
   восемь дивизій -- " " шестой "
   десять " -- черезъ семь недѣль.
   
   Для дальнѣйшаго наступленія на Гиринъ -- Харбинъ японцы могутъ воспользоваться дорогою на Хунчунъ -- Одунченъ -- Тіахо -- Гирина протяженіемъ въ 458 верстъ и дорогою Хунчунъ -- Нингута -- Омоссо -- Гиринъ протяженіемъ въ 587 верстъ. Первый путь считается проходимымъ только зимою и довольствіе на мѣстныя средства при движеніи по этому направленію немыслимо, второй -- хотя и болѣе доступенъ, но все же представляетъ серьезныя затрудненія для движенія артиллеріи и обозовъ; довольствіе на мѣстныя средства возможно при наступленіи по этому пути только для небольшихъ отрядовъ. Необходимость подвозить все довольствіе съ базы будетъ, конечно, много задерживать скорость развитія военныхъ операцій.
   Если допустить, что японцы выставятъ противъ нашего Южно-Уссурійскаго отряда заслонъ въ 2 дивизіи и немедленно по окончаніи сосредоточенія восьми дивизій двинутъ впередъ остальныя 6 дивизій на Гиринъ въ расчетѣ, что двѣ послѣднія (изъ числа 10-ти) дивизіи, идущія по разработанной уже дорогѣ, успѣютъ ихъ догнать, то при средней скорости движенія 12 верстъ въ сутки они могутъ подойти къ Гирину по кратчайшему изъ указанныхъ нами направленій не иначе, какъ къ срединѣ третьяго мѣсяца, при чемъ одну изъ этихъ 8 дивизій придется оставить для охраны сообщеній, которымъ могутъ грозить наши войска, расположенныя у Нингуты.
   Что же дѣлать намъ, когда обнаружится направленіе японскаго удара на Сѣверную Маньчжурію? Что будемъ имѣть мы на этомъ операціонномъ направленіи къ моменту подхода къ Гирину 7 японскихъ дивизій?
   Южная Маньчжурія, говорится въ планѣ, является для насъ главнѣйшимъ и опаснѣйшимъ театромъ. Первые слухи о высадкѣ головныхъ частей японской арміи въ Сѣверной Кореѣ совершенно не должны ни въ чемъ измѣнить наше основное рѣшеніе -- сосредоточить главныя силы въ Южной Маньчжуріи. Передвиженіе войсковыхъ частей съ сѣвера на югъ должно продолжаться безостановочно, пока не опредѣлится съ полною ясностью, что главный ударъ противника направляется на Сѣверную Маньчжурію.
   Свѣдѣнія о высадкѣ японцевъ въ Сѣверной Кореѣ могутъ быть добыты отчасти работою тѣхъ конныхъ частей, которыя будутъ сюда направлены, но главнымъ образомъ тщательными и широкими развѣдками при помощи флота и надежныхъ тайныхъ агентовъ, подготовленныхъ еще въ мирное время. Обстановка можетъ выясниться для насъ только въ концѣ перваго мѣсяца, когда японцы высадятъ въ Сѣверной Кореѣ отъ 4 до 6 дивизій. Въ это время въ Южной Маньчжуріи (на линіи Хайченъ -- Ляоянъ) будутъ у насъ 31 бат., 30 3/4 сот. и 108 ор., на пути туда будутъ 5 бат. и 28 ор., въ Приморской области будутъ находиться 8 1/4 бат., 6 эск. и 32 ор. предназначенныя для Южно-Уссурійскаго отряда, и 8 бат., 24 ор. изъ числа тѣхъ, которые назначены въ составъ Южно-Маньчжурскаго корпуса, но еще не успѣли отправиться по мѣсту своего назначенія. Части, расположенныя въ Забайкальской области, только еще начнутъ въ эту минуту трогаться къ театру военныхъ дѣйствій.
   Высадка 4--6 японскихъ дивизій въ Сѣверной Кореѣ послужитъ для насъ достаточнымъ основаніемъ, чтобы двинуть на сѣверъ всѣ войска, оказавшіяся въ Южной Маньчжуріи. Принявъ всѣ мѣры по ускоренію этого движенія, мы будемъ имѣть у Гирина въ началѣ третьяго мѣсяца 36 бат., 30 3/4 сот. и 136 ор., къ каковымъ подойдутъ изъ Забайкальской области и изъ гарнизоновъ Сѣверной Маньчжуріи еще 21 бат. и 30 сот. Такимъ образомъ у Гирина сосредоточатся 57 бат., 60 3/4 сот. и 136 ор. Этимъ силамъ придется въ срединѣ третьяго мѣсяца имѣть противъ себя 84 бат., 37 эск., 7 инж. бат. и до 460 ор.
   "При такомъ соотношеніи силъ", говорится въ планѣ, "мы, если и не можемъ съ увѣренностью расчитывать остановить наступленіе противника въ Гиринскомъ раіонѣ, то можемъ надѣяться значительно задержать его дальнѣйшее наступленіе къ Харбину, до котораго отъ Гирина 260 верстъ и куда съ начала третьяго мѣсяца начнутъ прибывать подкрѣпленія изъ Западной Сибири".
   Такимъ образомъ, по мнѣнію составителя плана, сосредоточеніе главныхъ силъ Дальняго Востока на Южно-Маньчжурскомъ театрѣ не поставило бы насъ въ критическое положеніе даже въ томъ случаѣ, если бы впослѣдствіи выяснилось, что главный ударъ противника будетъ направленъ на Сѣверную Маньчжурію. Недостаточность тѣхъ силъ, которыя могли бы встрѣтить японцевъ на пути Гиринъ -- Харбинъ, слѣдовало бы уравновѣсить подготовкою въ инженерномъ отношеніи всего раіона Гиринъ -- Бодунэ -- Харбинъ и созданіемъ изъ Харбина сильнаго опорнаго пункта.
   Всѣ приведенные въ планѣ расчеты покоились на томъ предположеніи, что Китайская Восточная желѣзная дорога будетъ все время функціонировать правильно. Между тѣмъ эта дорога пролегала по чуждой намъ территоріи, занятой китайскими войсками и наполненной хунхузами, дѣятельность которыхъ съ момента объявленія мобилизаціи могла принять болѣе рѣшительный характеръ. Сознавая это, составители плана предполагали обезпечить дорогу не только 20 тыс. корпусомъ пограничной стражи, но и занятіемъ нашими гарнизонами важнѣйшихъ пунктовъ Маньчжуріи -- Гирина, Нингуты, Харбина, Хайлара и Цицикара. Кромѣ того предполагалось обезоружить имѣвшіяся въ Хейлунцзянской, Гиринской и Мукденской провинціяхъ китайскія войска (полицейскую стражу), конфисковать всѣ склады оружія и огнестрѣльныхъ припасовъ, а китайское населеніе, расположенное вдоль линіи желѣзной дороги, привлечь къ ея охранѣ, объявивъ, что населеніе того раіона, гдѣ дорога или телеграфъ окажутся испорченными, будетъ подвергнуто самому жестокому возмездію.
   Соотвѣтственно указаннымъ выше задачамъ, планамъ и расчетамъ, а также и дислокаціи мирнаго времени, всѣ войска Дальняго Востока должны быть распредѣлены слѣдующимъ образомъ:
   Для операцій въ открытомъ полѣ:
   I. на Южно-Маньчжурскомъ театрѣ, въ раіонѣ Ляоянъ -- Хайченъ -- первый отдѣльный корпусъ г.-л. Линевича изъ 3-хъ Сиб. арм. корпусовъ и частей, не входившихъ въ составъ этихъ корпусовъ, всего 60 бат., 64 3/4 сот., 160 ор. и 2 сап. бат. (419).
   II. на Южно-Уссурійскомъ театрѣ, въ раіонѣ Раздольное -- Посьетъ -- 8 бат., 6 эск., 32 op., 1 мин. рота (420).
   III. въ Харбинѣ -- подкрѣпленія, идущія изъ Сибирскаго военнаго округа и Европейской Россіи и направленныя первоначально сюда -- 164 бат., 36 сот. и 352 ор. (421).
   Всего для дѣйствій въ открытомъ полѣ -- 234 1/4 бат., 106 3/4 эск. и сот. и 544 ор.
   Съ прибытіемъ подкрѣпленій, тѣ изъ нихъ, которыя назначены изъ числа войскъ Европейской Россіи, образуютъ отдѣльный корпусъ. Такимъ образомъ на Южно-Маньчжурскомъ театрѣ, гдѣ долженъ былъ присутствовать и самъ Главнокомандующій, предполагалось имѣть два отдѣльныхъ корпуса: І-й -- г.-л. Линевича въ составѣ 4-хъ Сиб. арм. корпусовъ и ІІ-й -- ген.-отъ-кав. бар. Бильдерлинга въ составѣ 10-го и 17-го арм. корпусовъ и 4-хъ дивизій Казанскаго военнаго округа.
   Для обороны крѣпостей и другихъ укрѣпленныхъ пунктовъ:
   I. Портъ-Артура -- 16 бат., 1 сот. и 6 ор. (422).
   II. Владивостока -- 10 3/4 бат. (423).
   III. Николаевскихъ укрѣпленій -- 1 1/2 бат. (424).
   Всего для обороны крѣпостей 28 1/4 бат., 1 сот. и 6 ор.
   Для охраны тыла:
   I. въ Квантунской области -- 2 бат. (425) (по баталіону въ Дальнемъ и въ Таліенванѣ).
   II. въ Маньчжуріи -- 7 бат., 5 сот., 12 ор.,-- въ г. Хайларѣ (426), Цицикарѣ (427), Нингутѣ (428), Харбинѣ (429), Гиринѣ (430) и Мукденѣ (431).
   Для назначенія въ составъ гарнизоновъ, расположенныхъ въ Маньчжуріи, артиллеріи предполагалось формировать нештатныя артиллерійскія части. Изъ опыта минувшихъ осложненій 1900--1901 гг. выяснилось, что наличность въ этихъ гарнизонахъ артиллеріи крайне желательна, такъ какъ для китайскихъ скопищъ присутствіе орудій въ отрядѣ представляется наиболѣе страшнымъ. Пользоваться же для этой цѣли и безъ того немногочисленной полевой артиллеріей было немыслимо. Отсюда и возникъ вопросъ о сформированіи нештатныхъ частей.
   Для занятія Инкоу, Стараго Ньючжуана и Синь-минь-тина предполагалось назначить части изъ Заамурскаго округа пограничной стражи, отъ котораго, кромѣ того, взять еще конный отрядъ силою въ 6--8 сот., съ 4-мя орудіями для освѣщенія мѣстности къ западу отъ р. Ляохэ и къ сторонѣ Монголіи.
   III. въ Приморской области -- 4 бат. и одна команда (въ Хабаровскѣ (432) и Никольскѣ-Уссурійскомъ (433).
   IV. въ Амурской области -- 2 бат., 10 ор. и одна команда (434) (въ г. Благовѣщенскѣ и на постахъ по р. Амуру).
   V. въ Забайкальской области -- 6 1/4 баталіоновъ, 1 сот., 2 ор. и двѣ команды (435).
   VI. на островѣ Сахалинѣ -- четыре команды (436).
   VII. для охраны желѣзнодорожной линіи -- части Заамурскаго округа отдѣльнаго корпуса пограничной стражи и двѣ желѣзнодорожныхъ бригады: Заамурская и Уссурійская.
   Отдѣльный корпусъ на Южно-Маньчжурскомъ театрѣ долженъ былъ "притянуть на себя японскую армію, дабы не дать ей возможности всѣми силами обрушиться на Портъ-Артуръ и задерживать ея наступленіе черезъ р. Ялу и далѣе къ линіи Китайской Восточной желѣзной дороги, дабы выиграть время для сосредоточенія нашихъ резервовъ, подходящихъ изъ западной Сибири и Европейской Россіи"; кромѣ того, этотъ корпусъ долженъ былъ затруднить противнику высадки въ устьяхъ р.р. Ляохэ и Ялу "на случай, если бы, вопреки ожиданія, "возникли условія, благопріятствующія производству таковыхъ".
   Южно-Уссурійскому отряду ставилось цѣлью: прикрыть Приморскую область со стороны противника, наступающаго изъ Сѣверной Кореи или высаживающагося на побережьѣ Южно-Уссурійскаго края, а также служить подвижнымъ резервомъ для крѣпости Владивостокъ. Если же ударъ японской арміи будетъ направленъ въ раіонъ Гиринъ -- Харбинъ, то Южно-Уссурійскій отрядъ долженъ былъ содѣйствовать операціямъ нашихъ главныхъ силъ, дѣйствуя на флангъ и тылъ противника. Упорная оборона Посьета не должна была, однако, входить въ задачу даннаго отряда, такъ какъ подобная оборона подвергала отрядъ риску быть отрѣзаннымъ отъ Владивостока.
   Наконецъ, войска, оставляемыя въ Квантунской области, должны были принять на себя оборону Портъ-Артура и подступовъ къ нему вплоть до Цзинь-чжоуской позиціи включительно.
   Необходимость выиграть время для сосредоточенія въ Южной Маньчжуріи нашихъ резервовъ, подходившихъ изъ Западной Сибири и изъ Европейской Россіи, придавала цѣнность каждому препятствію, которое могло, встрѣтить японцевъ при ихъ движеніи изъ Кореи. Такимъ препятствіемъ, благодаря своимъ природнымъ свойствамъ, являлась между прочимъ и р. Ялу. А такъ какъ изъ расчетовъ по сосредоточенію нашихъ силъ на Южно-Маньчжурскомъ театрѣ выяснилось, что мы всегда можемъ предупредить японцевъ нашими авангардами на этой рѣкѣ, то, слѣдовательно, намъ и нужно было воспользоваться подобнымъ преимуществомъ.
   По свойствамъ прилегающей мѣстности и по свойству путей, какъ подходящихъ къ рѣкѣ со стороны Кореи, такъ и отходящихъ отъ рѣки въ раіонъ нашего сосредоточенія, переправу значительныхъ силъ черезъ р. Ялу можно ожидать только на участкѣ Цзю-сянь-чэнъ (Тюренченъ) -- Сандиденъ, длиною въ 25 верстъ. Выше этого участка наиболѣе удобными пунктами были только два: одинъ близъ с. Гу-лу-цзы, а другой -- близъ д. Чанъ-дянь-хэкоу. Къ каждому изъ этихъ пунктовъ можетъ подойти, однако, лишь небольшой отрядъ съ горной артиллеріей.
   Весь раіонъ между р. Ялу и линіею Китайской Восточной желѣзной дороги представляетъ собою горную страну, гдѣ маневрированіе значительныхъ силъ встрѣтило бы весьма серьезныя затрудненія. Позиціи же для небольшихъ отрядовъ можно встрѣтить почти на всѣхъ горныхъ перевалахъ.
   Пути, ведущіе черезъ эту горную страну изъ намѣченнаго нами раіона сосредоточенія, сходятся на нижнемъ теченіи р. Ялу у г. Аньдунсяня. Въ виду того, что въ ближайшихъ окрестностяхъ Аньдунсяня наиболѣе вѣроятна и переправа главныхъ силъ противника, пунктъ этотъ пріобрѣталъ большое значеніе. Предполагалось выдвинуть сюда сильный авангардъ, которому и поручить: оборону участка Ялу отъ устья р. Ай-хэ до Сандидена, наблюденіе за рѣкою ниже этого пункта и освѣщеніе мѣстности на корейскомъ берегу Ялу.
   Крупная разница между тѣми силами, которыя будутъ выдвинуты къ рѣкѣ русскими войсками, и тѣми, которыя подойдутъ сюда изъ состава японской арміи, безусловно заставитъ насъ, несмотря на всѣ выгодныя свойства Ялу, отойти назадъ.
   Свойства раіона, численность двинутыхъ японцами силъ, необходимость обезпечить фланги своей операціонной линіи, все это заставитъ японцевъ тотчасъ по переправѣ черезъ Ялу попытаться расширить фронтъ своихъ операцій и при дальнѣйшемъ движеніи впередъ пользоваться возможно большимъ числомъ мѣстныхъ дорогъ.
   Попытка прикрыть однимъ авангардомъ всѣ пути отъ Ялу къ линіи Ляоянъ -- Хайченъ не можетъ привести къ положительнымъ результатамъ, такъ какъ превосходство въ силахъ дастъ противнику возможность послѣдовательно обходить наши авангарды и тѣмъ вынуждать ихъ къ отступленію. Въ виду этого Аньдунсянскому авангарду должна быть поставлена болѣе простая задача -- прикрыть, замедляя наступленіе японцевъ, направленіе Аньдунсянъ -- Фынь-хуанъ-чэнъ -- Ляоянъ -- черезъ перевалы Фэнь-шуй-линъ (1-й) (437) и Мо-ду-линъ.
   На этомъ направленіи, на Фэнь-шуй-линскомъ перевалѣ можно воспользоваться сильной (на 14 бат. пѣхоты) позиціей, занятіе которой въ связи съ обороной сосѣдняго Мо-ду-линскаго перевала можетъ задержать наступленіе противника, вынудивъ его къ производству дальнихъ обходовъ.
   Отдѣльная Забайкальская казачья бригада должна тотчасъ по объявленіи мобилизаціи установить наблюденіе за побережьемъ Корейскаго залива отъ устья р. Ялу до г. Бицзыво включительно (438).
   Если выяснится, что высадка японцевъ послѣдовала на берегахъ Кореи, то эта бригада должна будетъ сосредоточиться къ Дагушаню, а по переправѣ японцевъ черезъ р. Ялу занять пути отъ Аньдунсяня къ Хайчену, Кайчжоу и Портъ-Артуру, дабы своевременно выяснить наступленіе противника по этимъ направленіямъ (439).
   Къ другимъ переправамъ черезъ р. Ялу, къ д. Гу-лу-цзы (для охраненія участка рѣки отъ Судалинцзы до Ай-пии-хэ) и къ д. Чандянь-хэкоу, должны быть выставлены особые авангарды. При отступленіи отъ р. Ялу, авангардъ, бывшій у Гу-лу-цзы, долженъ будетъ отступить на Тученцзы къ Фынь-хуанъ-чэну, гдѣ и присоединиться къ частямъ, отступающимъ отъ Аньдунсяня, а авангардъ, бывшій у Чан-дянь-хэкоу, долженъ будетъ отходить на Куань-дянь-сянь -- Сайма-цзы и прикрыть собою путь на Ляоянъ.
   Такъ какъ и по свойствамъ мѣстности, и по отдаленности этого раіона отъ наиболѣе вѣроятнаго операціоннаго направленія японцевъ, переправа выше Чан-дянь-хэкоу едва ли произойдетъ, то наблюденіе за участкомъ отъ Чан-дянь-хэкоу до Сяо-пу-си-хэ должно быть возложено на конницу. Ей же надлежитъ поручить и освѣщеніе мѣстности на Корейскомъ берегу р. Ялу на возможно далекое разстояніе.
   При отступленіи отъ р. Ялу другихъ авангардовъ, кавалерійскимъ частямъ надлежитъ собраться у Куань-дянь-сяна, откуда и дѣйствовать на тылъ и флангъ японцевъ при ихъ дальнѣйшемъ наступленіи отъ р. Ялу къ линіи Ляоянъ -- Хайченъ. "При ограниченномъ числѣ "конницы у японцевъ", говоритъ составитель плана, "при невысокомъ ея качествѣ, умѣлыя дѣйствія нашего коннаго отряда, можно ожидать, принесутъ большую пользу, заставивъ противника расходовать значительныя силы для охраны своихъ сообщеній".
   Для занятія линіи р. Ялу на томъ участкѣ, о которомъ говорилось выше, и для наблюденія за побережьемъ Корейскаго залива предполагалось назначить:
   1) для наблюденія за побережьемъ отъ Бицзыво до Дачжуан-хэ -- 5 сот. 1-го Верхнеудинскаго каз. полка (440).
   2) для наблюденія за побережьемъ отъ Дачжуан-хэ до Дадунгоу -- 4 3/4 сот. 1-го Читинскаго каз. полка (441) съ 1-й Забайкальской казачьей батареей.
   3) въ авангардъ у Аньдунсяна -- Цзю-лянь-чэна -- 9 бат., 1 сот., 24 ор. и 8 пулеметовъ (442).
   4) въ авангардъ у Гу-лу-цзы -- 4 бат. 16 ор. (443).
   5) въ общій резервъ для этихъ двухъ авангардовъ у д. Цуансанды -- 4 бат., 16 ор. (444).
   6) въ авангардъ у Чан-дянь-хэкоу -- 2 бат., 8 ор. (445).
   и 7) въ конный отрядъ у Куань-дянь-сяня -- 18 сот., 6 ор. (446).
   Всѣ перечисленные авангарды и отряды должны были имѣть одного общаго начальника.
   Резервъ у Цуансанды, находясь въ 12 верстахъ отъ Цзю-ляньчэна и въ 17 верстахъ отъ Аньдунсяна, по мнѣнію составителя плана, всегда могъ своевременно поддержать авангарды, бывшіе у этихъ пунктовъ. Тотъ же резервъ долженъ былъ поддержать и авангардъ у Гу-лу-цзы, если бы послѣднему пришлось отступать въ то время, когда у Аньдунсяна и Цзю-лян-чэна все было бы спокойно. На случай подобной необходимости, по пути отъ Гу-лу-цзы необходимо было избрать и заранѣе укрѣпить позицію.
   Затѣмъ главныя силы, предназначенныя на Южно-Маньчжурскій театръ, предполагалось по мѣрѣ ихъ сосредоточенія расположить слѣдующимъ образомъ: 16 бат. и 40 ор. въ Хайченѣ (447), а остальные 27 бат., 37 сот. и 44 ор.-- въ Ляоянѣ и его ближайшихъ окрестностяхъ.
   "Подобное расположеніе мотивирую слѣдующимъ", пишетъ составитель плана: "сосредоточеніе нашихъ силъ при настоящей пропускной способности желѣзной дороги будетъ идти столь медленно, что мы не можемъ расчитывать своевременно подвести къ р. Ялу достаточныя силы для серьезной обороны рѣки. На оборону р. Ялу надо смотрѣть, какъ на демонстративную, для чего достаточно тѣхъ силъ, которыя назначены въ авангарды. Осиливъ наши авангарды при отступленіи ихъ отъ р. Ялу, мы также ничего не выиграемъ, такъ какъ свойства мѣстности не позволятъ развернуть для боя значительныя силы. Между тѣмъ съ выдвиженіемъ каждаго баталіона впередъ мы тѣмъ самымъ увеличиваемъ число частей, которыя начнутъ кампанію съ отступленія, что крайне нежелательно. Полагаю, что первое серьезное сопротивленіе мы можемъ оказать на перевалахъ Фэнь-шуй-линскаго хребта, который своевременно можемъ занять отъ "Ляояна и Хайчена (448), направивъ части войскъ болѣе правильно, такъ какъ общее положеніе дѣлъ съ каждымъ днемъ будетъ разъясняться" (449).
   Въ числѣ вопросовъ, внесенныхъ въ планъ стратегическаго развертыванія на Дальнемъ Востокѣ, находился и вопросъ объ оборонѣ острова Сахалина. "Почти сплошь пустынный, заросшій лѣсами, загроможденный горами, бездорожный, слабо населенный, служившій намъ исключительно мѣстомъ ссылки" (450), лежавшій въ сторонѣ отъ важнѣйшихъ для японцевъ и для насъ направленій, Сахалинъ не могъ, конечно, явиться предметомъ главныхъ дѣйствій противника и имѣлъ для обѣихъ сторонъ второстепенное стратегическое значеніе. Тѣмъ не менѣе въ случаѣ войны съ Японіей послѣдняя, по мнѣнію нашихъ начальствующихъ лицъ на Дальнемъ Востокѣ, должна была озаботиться и захватомъ Сахалина, во-1-хъ, потому, что рыбныя богатства этого острова являлись "насущнѣйшимъ вопросомъ для населенія сѣверныхъ острововъ Японіи и уже давно служили явнымъ предметомъ его вожделѣній", а во-2-хъ, и потому, что съ занятіемъ Сахалина противникъ пріобрѣталъ возможность пользоваться его угольными залежами и устроить на островѣ промежуточную базу для той части своихъ силъ, которая была бы направлена къ низовьямъ Амура. Кромѣ того захватъ Сахалина, другими словами, площади въ 66 тыс. квадратныхъ верстъ, съ населеніемъ свыше 30 тыс. чел., неизбѣжно поднялъ бы духъ противника, тѣмъ болѣе, что послѣдній не упустилъ бы случая выставить этотъ, въ сущности ничтожный, успѣхъ въ самомъ преувеличенномъ видѣ.
   Въ 1899 г. при общей малочисленности нашихъ силъ на Дальнемъ Востокѣ, начальство Приамурскаго военнаго округа совсѣмъ отказывалось отъ обороны Сахалина. Съ подобнымъ рѣшеніемъ мирились, повидимому, и въ Петербургѣ. "Оборона.... острова (2000 верстъ въ окружности)", говорилось въ запискѣ главнаго штаба отъ 6-го ноября 1899 г. (451), "представляетъ такую непосильную въ настоящее время задачу, что она должна быть совершенно исключена изъ нашихъ соображеній, тѣмъ болѣе, что по природѣ этого острова всякія операціи японцевъ могутъ быть затруднены и тѣми командами, которыя нынѣ на немъ находятся. Къ тому же побѣда надъ совершенно ничтожными силами не будетъ имѣть для японцевъ особеннаго значенія".
   Предварительная обработка вопроса объ оборонѣ Сахалина была исполнена военнымъ губернаторомъ острова г.-м. Ляпуновымъ, кромѣ того для той же разработки этого вопроса два раза, а именно въ 1901 и 1902 г.г., командировался на Сахалинъ ген. шт. г.-м. Трусовъ. Наконецъ, въ маѣ 1903 г. многія указанія по оборонѣ острова были даны посѣтившимъ Сахалинъ военнымъ министромъ г.-ад. Куропаткинымъ (452).
   Въ общихъ чертахъ позднѣйшія мѣропріятія по оборонѣ острова, по крайней мѣрѣ мѣропріятія, намѣченныя въ октябрѣ 1903 г., свелись къ слѣдующему:
   1. Оборону острова предполагалось сосредоточить въ двухъ пунктахъ -- въ посту Александровскомъ (въ сѣверной половинѣ Сахалина) и въ посту Корсаковскомъ (въ южной половинѣ этого острова).
   2. Къ оборонѣ острова надлежало привлечь прежде всего четыре мѣстныя команды, изъ которыхъ три, Александровская, Дуйская и Тымовская, общею штатною численностью въ 1162 чел., были расположены въ сѣверной части острова, а четвертая -- Корсаковская, численностью въ 331 чел., находилась на югѣ Сахалина.
   3. Въ виду малочисленности этихъ командъ, предполагалось сформировать изъ свободнаго населенія острова, изъ ссыльно-поселенцевъ и даже изъ ссыльно-каторжныхъ (463) особыя мѣстныя дружины, а именно: въ Александровскомъ округѣ -- 4 дружины (800 чел.), въ Тымовскомъ -- 4 дружины (724 чел.), въ Корсаковскомъ -- 6 дружинъ (1437 чел.) -- всего 14 дружинъ общею численностью въ 2961 чел. (464). Такія же дружины изъ мѣстнаго населенія предполагалось сформировать и въ Приморской области (455). Каждый дружинникъ долженъ былъ получить берданку и двѣ сотни патроновъ.
   4. Изъ числа имѣвшихся на островѣ 6 легкихъ орудій, четыре должны были расположиться на Корсаковскомъ посту, а два -- на посту Александровскомъ. Кромѣ того предполагалось на каждый изъ этихъ постовъ назначить еще по одной 8-й орудійной легкой батареѣ, а для обороны рейдовъ у тѣхъ же пунктовъ выслать изъ Владивостока нѣсколько 6-дюймовыхъ въ 190 пудовъ пушекъ.
   5. На каждомъ изъ постовъ предполагалось создать одинъ или два опорныхъ пункта на наиболѣе выгодныхъ для этого мѣстахъ.
   6. Для обезпеченія Сахалина продовольственными запасами, предполагалось необходимое для сего количество этихъ запасовъ имѣть всегда въ наличности въ крѣпости Владивостокъ на особомъ счету съ тѣмъ, чтобы одновременно съ началомъ мобилизаціи они были бы безотлагательно отправлены на Сахалинъ, гдѣ они должны были поступить подъ непосредственную защиту гарнизоновъ Александровскаго и Корсаковскаго постовъ, но находиться въ мѣстахъ, недоступныхъ непріятельскимъ выстрѣламъ съ моря.
   Указанныя соображенія ген. Линевича были одобрены Намѣстникомъ, внесшимъ сюда только двѣ поправки. Признавая, что при нахожденіи запасовъ для Сахалина во Владивостокѣ они, при извѣстной обстановкѣ, могутъ и не попасть на Сахалинъ, Намѣстникъ полагалъ болѣе выгоднымъ и надежнымъ, сокративъ количество этихъ запасовъ съ 2-хъ-годовой пропорціи (456) до 1 1/2-годовой, хранить все это количество, однако, на самомъ островѣ, освѣжая запасъ доставкою свѣжихъ продуктовъ и вывозомъ тѣхъ, которые уже пролежали установленные для нихъ сроки. Кромѣ того, Намѣстникъ предлагалъ вдвое увеличить число патроновъ, положенныхъ на одну берданку, т. е. имѣть ихъ на каждаго дружинника не двѣ, а четыре сотни, и напоминалъ о необходимости озаботиться замѣщеніемъ въ будущихъ дружинахъ офицерскихъ и унтеръ-офицерскихъ должностей, указывая, что для сей цѣли можно было бы имѣть сверхкомплектъ въ мѣстныхъ командахъ, расположенныхъ на островѣ. На указанныхъ основаніяхъ штабъ Приамурскаго военнаго округа и долженъ былъ разработать болѣе подробный планъ обороны Сахалинати.
   Такимъ образомъ, главными чертами разработаннаго въ сентябрьскіе и октябрьскіе дни 1903 года плана будущей борьбы съ Японіей явились слѣдующія:
   1) Планъ намѣчалъ собою подробности только перваго періода борьбы, т. е. періода сосредоточенія нашихъ войскъ на линіи Ляоянъ -- Хайченъ и выставленія авангардовъ къ р. Ялу.
   2) Суть предстоявшихъ за этотъ первый періодъ военныхъ операцій сводилась къ оборонѣ бастіоннаго фронта, обращеннаго къ сторонѣ Японіи и имѣвшаго бастіоны на флангахъ -- Владивостокъ и Портъ-Артуръ и куртину въ центрѣ на линіи Хайченъ -- Ляоянъ, гдѣ предполагалось выполнить сосредоточеніе всѣхъ силъ Дальняго Востока.
   3) Планъ совершенно не касался дѣйствій за тотъ же періодъ нашихъ морскихъ силъ. Въ этомъ отношеніи онъ ограничивался лишь одною данною, а именно тѣмъ, что господство на морѣ никоимъ образомъ не будетъ пріобрѣтено японцами (458).
   4) Планъ давалъ своими расчетами и соображеніями совершенно успокоительные выводы, что высадка японцевъ можетъ произойти или на восточномъ берегу Кореи, или на западномъ, но не ближе Цинампо, что, слѣдовательно, на р. Ялу мы всегда успѣемъ предупредить нашего противника (459), что ихъ высадка въ Инкоу и на Квантунскомъ полуостровѣ совершенно немыслима, что сосредоточеніе нашихъ войскъ на линіи Ляоянъ -- Хайченъ произойдетъ безпрепятственно и въ полной безопасности и что нигдѣ и ни разу вплоть до подхода къ намъ дальнѣйшихъ подкрѣпленій мы не будемъ имѣть предъ собою такого превосходнаго по силамъ врага, который могъ бы совершенно не позволить намъ выполнить ту или иную изъ задачъ, возложенныхъ на наши отряды.
   5) Планъ признавалъ наибольшую численность японской арміи въ 156 бат., 56 эск., 684 ор. и 13 инж. бат., и принималъ въ расчетъ только полевыя войска, не упоминая ни однимъ словомъ ни о резервныхъ, ни о запасныхъ частяхъ японской арміи и считая, что территоріальная армія, вслѣдствіе незаконченности своей организаціи, едва ли можетъ быть привлечена къ главнымъ операціямъ.
   6) Исходя изъ опредѣленной имъ численности японской арміи, планъ все время говорилъ о томъ, что японцы, развивая главный ударъ по одному изъ направленій, выставятъ противъ другого объекта дѣйствій простой заслонъ, и, разумѣется, ни разу не останавливался на мысли, что японцы могутъ одновременно развить равносильные удары по обоимъ направленіямъ.
   7) Планъ совершенно не говорилъ о томъ случаѣ, если въ нашей борьбѣ съ Японіей приметъ участіе и Китай, какъ союзникъ японцевъ.
   8) Планъ совершенно не касался подробностей по устройству тыла для тѣхъ силъ, которыя сосредоточивались въ Южной Маньчжуріи.
   и, наконецъ, 9) тотъ же планъ предусматривалъ лишь нормальный случай состоявшагося объявленія войны тою или другою изъ сторонъ и не останавливался на томъ случаѣ, если бы Японія безъ формальнаго разрыва уже начала осуществлять часть тѣхъ задачъ, которыя предстояли ей въ первый же періодъ открытой борьбы (460).
   Нѣкоторыя изъ этихъ особенностей плана потребовали впослѣдствіи многихъ дополненій или измѣненій (461). Тѣ же недостатки, которые могли оказать отрицательное вліяніе на наши успѣхи, были отчасти смягчены, а отчасти и устранены тѣмъ обстоятельствомъ, что исполнителемъ плана являлся не его составитель, но совершенно иное лицо, имѣвшее свои собственные взгляды и безусловно свои собственныя рѣшенія.
   Новый планъ стратегическаго развертываніи, объединявшій планы Приамурскаго военнаго округа и Квантунской области въ одно цѣлое, создавался въ штабѣ Намѣстника почти всю осень 1903 г. Между тѣмъ уже въ сентябрѣ на Дальнемъ Востокѣ произошли такія событія, которыя отчетливо указали на возможность неминуемаго разрыва между Россіей и Японіею. Въ виду этого Намѣстникъ призналъ необходимымъ "впредь до выработки и представленія на Высочайшее благовоззрѣніе" этого новаго плана, предписать штабу Приамурскаго военнаго округа руководствоваться старымъ планомъ (стр. 196), но со слѣдующими измѣненіями:
   1) раіонъ сосредоточенія перенести отъ Тѣлина въ Ляоянъ -- Хайченъ.
   2) направить сюда по желѣзной дорогѣ части 2-го корпуса, за исключеніемъ оставляемыхъ въ тылу, затѣмъ весь 1-й корпусъ и войска Забайкальской области.
   3) оборону Владивостока и Южно-Уссурійскаго края возложить на 8-ю стр. бригаду и европейскія части съ добавленіемъ къ нимъ нѣсколькихъ сотенъ или эскадроновъ.
   и в) оставленныя въ тылу части 2-го корпуса по смѣнѣ ихъ казачьими пѣшими баталіонами и резервными частями направлять на присоединеніе къ своему корпусу. Въ дополненіе къ этому сообщалось, что оборона Квантунской области будетъ возложена на 7-ю стр. бригаду и 5-й стр. полкъ, а въ раіонъ сосредоточенія будетъ отправлена 3-я стр. бригада; когда же выяснится, что главный ударъ направленъ не на Портъ-Артуръ, то туда же пойдутъ еще три полка 4-й стр. бригады (462).
   Общія соображенія Намѣстника, въ виду крайней спѣшности всего дѣла и надвигавшихся на Дальнемъ Востокѣ событій, были еще 11 октября сообщены въ Петербургъ (463), 18 числа они были утверждены Государемъ, о чемъ 1 ноября военный министръ и сообщилъ г.-ад. Алексѣеву (464). Подробный же планъ нашего стратегическаго развертыванія на Дальнемъ Востокѣ, подписанный Намѣстникомъ 5 ноября, попалъ въ руки военнаго министра только 14 декабря (465).
   Черезъ 5 дней онъ представилъ Государю докладъ, въ которомъ указывалъ на недочеты плана. Онъ говорилъ о необходимости въ цѣляхъ простоты организаціи замѣнить три крупныхъ управленія, проектированныхъ Намѣстникомъ (466), однимъ, а именно штабомъ Командующаго Маньчжурскою арміею. Онъ возставалъ противъ сформированія новаго 3-го Сиб. корпуса, такъ какъ это было связано съ крупной ломкой современной уже установившейся организаціи, а главное -- съ нарушеніемъ организаціи арт. бригадъ и дивизіоновъ (467). Онъ возражалъ противъ назначенія вторыхъ бригадъ 31-й и 35-й пѣх. див. на второстепенный театръ военныхъ дѣйствій и противъ намѣченнаго въ планѣ соединенія ихъ въ одну сводную бригаду, такъ какъ это нарушило бы организацію нашихъ старыхъ полковъ. Онъ говорилъ о необходимости не отвлекать части пограничной стражи въ особыя командировки, такъ какъ это ослабитъ желѣзнодорожную охрану, а между тѣмъ послѣдняя пріобрѣтаетъ въ настоящіе дни громадное значеніе: въ самомъ планѣ Намѣстника уже высказывается мысль, что съ началомъ борьбы съ Японіей необходимо ожидать враждебнаго къ намъ отношенія жителей, болѣе интенсивной дѣятельности хунхузовъ и, слѣдовательно, болѣе частыхъ нападеній на желѣзную дорогу. Наконецъ, военный министръ указывалъ и на то, что всѣ соображенія Намѣстника по сосредоточенію войскъ и по вопросамъ чисто оперативнаго характера пріурочены къ "наиболѣе для насъ желательной и благопріятной обстановкѣ" (468).
   "На Дальнемъ Востокѣ отъ недавняго крайняго пессимизма перешли по отношенію къ силамъ нашимъ къ крайнему оптимизму", замѣтилъ по этому поводу генералъ Куропаткинъ (469):"это полезно, но надо знать мѣру, иначе тяжко поплатимся".-- "Присланный съ Вогакомъ планъ "сосредоточенія очень оптимистиченъ", занесъ онъ и въ свою записную книжку, а въ запискѣ отъ 2 января 1904 г. (470), отправленной въ Главный Штабъ, вторично указалъ на нѣкоторые замѣченные имъ пробѣлы:
   "Необходимо", пишетъ онъ, "добиваться упростить проектированное на Дальнемъ Востокѣ нагроможденіе властей по командованію въ случаѣ войны войсками. Два отдѣльныхъ корпуса и главнокомандованіе необходимо добиваться замѣнить одною арміею съ Командующимъ арміею или Главнокомандующимъ во главѣ. Прошу составить депешу Намѣстнику въ осторожной формѣ съ нашими сомнѣніями по составленному имъ предположенію о двухъ отдѣльныхъ корпусахъ".
   "Въ планѣ сосредоточенія, намъ присланномъ, совершенно не тронутъ важный вопросъ объ устройствѣ управленія тыломъ арміи. Прошу запросить Намѣстника о предѣлахъ тыла, кто имъ будетъ вѣдать, гдѣ намѣчается помѣстить управленіе тыла и кому таковое будетъ подчинено: генералу Линевичу или непосредственно адмиралу Алексѣеву".
   "Очень огорченъ, что адмиралъ Алексѣевъ ошибочно призналъ возможнымъ довольствоваться на южной вѣтви лишь 6 парами поѣздовъ. Надо намъ исправить эту ошибку. Не поминая ее, надо сообщить адмиралу Алексѣеву, какія мы предъявляемъ требованія, и просить поддержать ихъ. Требованія эти должны быть очень просты. По всей Сибирской жел. дорогѣ и по магистрали до Владивостока семь паръ воинскихъ поѣздовъ въ сутки и по южной вѣтви 14 паръ воинскихъ поѣздовъ. Надо не уступать ни одного поѣзда.
   "Прошу теперь же заготовить объ этомъ отзывъ министру финансовъ и всеподданнѣйшій докладъ. Указать, что безъ этой мѣры военное вѣдомство не можетъ справиться съ возложенною на него задачею по сосредоточенію и подвозу запасовъ".
   Указанія военнаго министра, касавшіяся между прочимъ и нѣкоторыхъ подробностей по подготовкѣ театра военныхъ дѣйствій въ инженерномъ отношеніи, были тогда же сообщены во временной штабъ Намѣстника, а 14 января послѣдовало увѣдомленіе и объ утвержденіи того плана, о которомъ говорилось выше. "Государь Императоръ повелѣлъ телеграфировать вамъ", сообщаетъ военный министръ Намѣстникути, "что, разсмотрѣвъ представленный планъ стратегическаго развертыванія войскъ Дальняго Востока, Его Величество утверждаетъ соображенія о сосредоточеніи войскъ въ Южной Маньчжуріи, при чемъ всѣ собираемыя на этомъ театрѣ силы по повелѣнію Государя Императора должны образовать одну Южно-Маньчжурскую армію, а не два отдѣльныхъ корпуса; Его Величество изволилъ выразить желаніе, чтобы какъ можно менѣе допускалось дробленіе войскъ; Государь обратилъ вниманіе на малую провозоспособность Восточной Китайской жел. дороги, особенно южной ея вѣтки".
   Несомнѣнно, что въ дѣлѣ ознакомленія насъ съ тѣми данными, которыя легли въ основу плана, принятаго для борьбы съ Японіею, крупный интересъ представляютъ взгляды и сужденія самого генерала Куропаткина, ставшаго впослѣдствіи фактическимъ исполнителемъ этого плана. Взгляды эти прежде всего выясняются изъ его всеподданнѣйшей записки отъ 24 іюля 1903 г. Среди остальныхъ многочисленныхъ мнѣній, высказанныхъ по поводу ожидавшейся борьбы бывшимъ военнымъ министромъ, мнѣній, иногда другъ съ другомъ не согласныхъ, нижеслѣдующія строки изъ этой записки являются наиболѣе интересными: "Нынѣ, какъ и два года тому назадъ", пишетъ г.-ад. Куропаткинъ, "мы должны держаться противъ Японіи оборонительнаго способа дѣйствій. Хотя мы и выдвигаемъ свои войска на линію Мукденъ -- Ляоянъ -- Хайченъ, но отстоять Южную Маньчжурію въ первый періодъ войны, если туда вторгнется вся японская армія, не можемъ. Мы должны, какъ и два года тому назадъ, готовиться, что Портъ-Артуръ будетъ отрѣзанъ на довольно продолжительное время и, не допуская наши войска до частнаго пораженія, должны отступать по направленію къ Харбину до тѣхъ поръ, пока прибывшими съ тыла подкрѣпленіями не будемъ усилены настолько, что получимъ возможность, перейдя въ наступленіе, разгромить японцевъ".
   "Мы можемъ быть значительно спокойнѣе за исходъ войны, чѣмъ два года тому назадъ", добавляетъ ген. Куропаткинъ, "ибо флотъ нашъ сильнѣе японскаго, а подкрѣпленія будутъ прибывать несравненно быстрѣе, что дастъ намъ возможность перейти быстрѣе въ наступленіе" (472).
   Затѣмъ главнѣйшіе взгляды г.-ад. Куропаткина выясняются изъ той части его "Дневника", которая относится ко днямъ его поѣздки на Дальній Востокъ.
   "Японцы"; пишетъ генералъ Куропаткинъ, "могутъ: 1) напасть на насъ на Квантунѣ; 2) напасть на насъ во Владивостокѣ; 3) занять Корею и укрѣпиться тамъ или произвести наступленіе изъ Кореи въ направленіи къ Мукдену или къ Портъ-Артуру въ связи съ наступленіемъ къ Мукдену и китайскихъ силъ" (473).
   "Нападеніе на Владивостокъ, пока наши войска не выведены изъ Никольска-Уссурійскаго и Новокіевскаго раіоновъ, мало вѣроятно; наступленіе изъ Кореи въ Маньчжурію возможно, если Китай дружно возстанетъ въ Маньчжуріи и прекратить связь съ Россіей по Восточной Китайской желѣзной дорогѣ".
   Но "наиболѣе желательнымъ и возможнымъ" планомъ дѣйствій японцевъ генералъ Куропаткинъ признавалъ ту изъ перечисленныхъ выше комбинацій, когда японцы постараются овладѣть Портъ-Артуромъ и кромѣ того, въ ожиданіи нашего перехода въ наступленіе, займутъ Корею по линіи Пеньянъ -- Гензанъ.
   Достаточныя для борьбы съ Японіей силы могутъ быть выставлены нами въ Южной Маньчжуріи только во вторую половину года по объявленіи мобилизаціи. До этой минуты будетъ длиться тотъ томительный періодъ, когда Квантунъ уже на второй мѣсяцъ войны окажется, быть можетъ, отрѣзаннымъ отъ остальной Россіи. Для хораны Квантуна необходимо скорѣе усилить имѣющіяся здѣсь войска и сформировать изъ нихъ особый корпусъ. "Тогда", пишетъ генералъ Куропаткинъ, "мы можемъ дѣйствовать въ полѣ болѣе смѣло, чѣмъ теперь". Не слѣдуетъ только защищать противъ высадки японцевъ каждый пунктъ Квантунскаго полуострова. Демонстративными дѣйствіями японцы могутъ отвлечь этотъ корпусъ отъ Портъ-Артура, отрѣзать его отъ крѣпости и разбить въ отдѣльности. А тогда и самая крѣпость не выдержитъ энергичной осады или атаки.
   Обдумывая возможно болѣе выгодный для насъ способъ дѣйствій противъ японскихъ войскъ; генералъ Куропаткинъ приходилъ къ слѣдующимъ заключеніямъ.
   Намъ необходимо прежде всего воспользоваться своимъ превосходствомъ въ конницѣ. "Уничтоживъ, обезсиливъ японскую конницу, надо замотать, истомить пѣхоту. Тревогами по ночамъ сдѣлать ее нервною. Послѣ этого и послѣ лишеній въ продовольственномъ отношеніи, въ японскую армію будетъ внесено нравственное и матеріальное разстройство, которымъ и надо воспользоваться для рѣшительныхъ ударовъ. Японская армія -- это все же южане. Они будутъ пылки въ атакѣ и упорны днемъ въ оборонѣ. Но усталые, утомленные и потерпѣвшіе нѣсколько пораженій, они склонны будутъ къ паникѣ въ ночныхъ дѣйствіяхъ; этимъ и надо воспользоваться, нападая на нихъ ночью нашими отборными частями и съ отборными начальниками" (474).
   "Очень важно, чтобы наши войска не понесли въ началѣ кампаніи частныхъ пораженій. Это подняло бы духъ японской арміи и всего японскаго народа на большую высоту".
   Изъ остальныхъ мнѣній, имѣющихъ соотношеніе къ будущему плану войны, особенно интересно мнѣніе объ оборонѣ р. Ялу. "Нынѣ тоже невыгодно", пишетъ генералъ Куропаткинъ, "собираться намъ на линіи р. Ялу въ Маньчжуріи, особенно если и на морѣ мы не будемъ имѣть превосходства въ силахъ. Рѣка Ялу отдѣлена отъ желѣзной дороги 200 верстами. Выставить слабый авангардъ нельзя, ибо рискованно. Выставить корпусъ войскъ трудно по мѣстнымъ условіямъ и можетъ оказаться невыгоднымъ, ибо корпусъ этотъ будетъ атакованъ японцами въ превосходныхъ силахъ ранѣе подхода къ намъ подкрѣпленій и вынужденъ будетъ къ отступленію по странѣ, объятой, вѣроятно, возстаніемъ, безъ возможности получить поддержку по линіи желѣзной дороги, ибо желѣзная дорога, вѣроятно, мѣстами будетъ разрушена" (475).
   Конецъ борьбы рисуется генералу Куропаткину безусловно побѣднымъ, такъ какъ авторъ говоритъ о вторженіи нашихъ войскъ на Японскіе острова... (476).
   Кромѣ того со взглядами ген.-ад. Куропаткина на предстоявшую намъ борьбу можно ознакомиться и по тѣмъ возраженіямъ, которыя онъ сдѣлалъ 1-го августа 1903 года на записку статсъ-секретаря Безобразова, посвященную стратегическому положенію Россіи на Дальнемъ Востокѣ и вопросу о сосредоточеніи въ Южной Маньчжуріи особаго корпуса нашихъ войскъ въ 40--50 тыс. человѣкъ.
   Что касается плана военныхъ дѣйствій русскаго Тихоокеанскаго флота, то этотъ планъ былъ разработанъ еще 29 марта 1901 г., въ особомъ совѣщаніи подъ предсѣдательствомъ командующаго морскими силами на Дальнемъ Востокѣ (477) и при участіи начальника эскадры и другихъ старшихъ лицъ морского вѣдомства. Задача, поставленная флоту, сводилась къ пріобрѣтенію господства въ Печилійскомъ заливѣ, въ Желтомъ и Южно-Корейскомъ моряхъ, что, въ свою очередь, позволяло препятствовать высадкѣ непріятельскихъ войскъ въ Чемульпо или въ устьѣ р. Ялу и тѣмъ самымъ давало нашимъ войскамъ возможность сначала сосредоточиться на линіи Мукденъ -- Ляоянъ, а затѣмъ и двинуться къ Корейской границѣ для встрѣчи непріятельскихъ силъ при ихъ вторженіи въ Южную Маньчжурію.
   Для болѣе успѣшнаго выполненія такой задачи флотъ долженъ былъ образовать собою двѣ группы: первая группа, или главныя силы, должна была, имѣя своею базою Портъ-Артуръ, преградить непріятельскому флоту путь въ желтое море, другими словами помѣшать высадкѣ японскихъ войскъ на западномъ побережьѣ Кореи, а вторая группа, -- или самостоятельный крейсерскій отрядъ,-- должна была, имѣя своею базою Владивостокъ, дѣйствовать противнику въ тылъ, грозить его сообщеніямъ, преслѣдовать его транспорты и коммерческія суда, производить набѣги и нападенія на малоукрѣпленные пункты японскихъ береговъ и этими операціями все время отвлекать часть непріятельскаго флота отъ Печилійскаго и Корейскаго заливовъ.
   Въ частности суда и минные отряды, стоявшіе въ Портъ-Артурѣ, должны были усиливать оборону приморскаго фронта, препятствовать противнику въ установленіи блокады Портъ-Артура и нести наблюдательную и развѣдочную службу у побережья Квантуна.
   По мѣрѣ усиленія нашей Тихоокеанской эскадры, только что изложенный планъ періодически подвергался пересмотру и новому обсужденію. Такія совѣщанія состоялись: 17 апрѣля 1903 г., съ прибытіемъ на Дальній Востокъ отряда судовъ подъ начальствомъ к.-адм. бар. Штакельберга, и 18 декабря того же года, когда къ Портъ-Артуру подошли изъ Балтійскаго моря броненосецъ "Цесаревичъ" и крейсеръ "Баянъ". Оба совѣщанія пришли къ единогласному заключенію оставить уже выработанный планъ безъ измѣненія впредь до дальнѣйшаго усиленія нашей эскадры на Тихомъ океанѣти.
   27-го декабря младшему флагману контръ-адмиралу барону Штакельбергу была сообщена инструкція, выработанная на совѣщаніи 18-го числа (479) и касавшаяся будущихъ операцій крейсерскаго отряда.
   Подтверждая главную цѣль этихъ операцій, указанную выше, инструкція говорила, что достиженіе подобной цѣли находится въ прямой зависимости отъ предпріимчивости нашихъ крейсеровъ и рѣшительности ихъ дѣйствій какъ на западныхъ берегахъ Іезо и Нипона и на восточномъ берегу Кореи, такъ и на путяхъ, по которымъ будутъ передвигаться непріятельскія войска и ихъ матеріалы. Исходными пунктами этихъ путей могутъ быть для большихъ пароходовъ лишь Сангарскій проливъ и заливъ Ваказа, а конечными пунктами Гензанъ или иная бухта къ югу отъ Посьета, если только японцы для диверсіи или второстепенныхъ предпріятій рѣшатся одновременно съ главною высадкою переправить свои отряды и въ Сѣверную Корею. Быстрое и рѣшительное появленіе нашего крейсерскаго отряда у Японскаго побережья и самыя энергичныя дѣйствія крейсеровъ пріобрѣтаютъ первостепенное значеніе. Въ виду этого, по полученіи приказанія открыть боевыя операціи, отрядъ барона Штакельберга долженъ въ полномъ составѣ сейчасъ же выйти къ берегамъ Японіи. Начавъ эти операціи на сѣверо-западномъ берегу Іезо и въ западной части Сангарскаго пролива, отрядъ долженъ идти затѣмъ вдоль заладнаго берега Нипона, истребляя береговыя сооруженія, уничтожая всѣ маячныя и сигнальныя станціи, захватывая и уничтожая всѣ встрѣчные транспорты съ войсками и военными припасами и истребляя паровой и парусный каботажный флотъ, не исключая даже простыхъ рыбачьихъ судовъ.
   Особенное вниманіе барона Штакельберга обращалось инструкціею на заливъ Ваказа съ портами Цуруга и Майдзуру, подвижная оборона которыхъ, судя по имѣвшимся свѣдѣніямъ, была въ тѣ дни значительно ослаблена. Кромѣ того начальнику крейсерскаго отряда указывался еще цѣлый рядъ болѣе мелкихъ гаваней, между которыми шло однако оживленное каботажное плаваніе малыхъ пароходовъ и рыбачьихъ лодокъ.
   Когда по состоянію угольныхъ запасовъ наступало время для ихъ пополненія, то, слѣдуя въ обратный путь, крейсера должны были перейти къ Гензану и уже отсюда начать уничтоженіе всѣхъ складовъ и сооруженій на японскихъ концессіяхъ. Во Владивостокѣ отрядъ отнюдь не долженъ былъ задерживаться работами по нагрузкѣ угля и былъ обязанъ оставаться здѣсь лишь строго необходимое для пріема матеріаловъ время. Начальникъ отряда не имѣлъ права дробить ввѣренныхъ ему силъ и только для цѣлей развѣдки и для погони могъ, въ случаѣ необходимости, воспользоваться крейсеромъ "Богатырь".
   При явномъ превосходствѣ противника въ силахъ, крейсерскій отрядъ долженъ былъ какъ можно дальше отвлечь японцевъ по направленію на сѣверъ.
   Вообще же отрядъ барона Штакельберга долженъ былъ навести панику и на торговый флотъ Японіи, и на все прибрежное населеніе Японскихъ острововъ. "Одно появленіе ваше у сѣверо-западныхъ береговъ Іезо и въ Сангарскомъ проливѣ возбудитъ тревогу во всей Японіи", писалъ начальникъ эскадры младшему флагману (480).
   Согласно выработанному плану, русскій флотъ на Дальнемъ Востокѣ расположился къ 1-му января 1904 г. слѣдующимъ образомъ: главныя силы -- 7 эскадренныхъ броненосцевъ, 5 крейсеровъ 1-го ранга, 3 крейсера 2-го ранга и 2 крейсера 3-го ранга, 2 минныхъ транспорта, 7 мореходныхъ канонерскихъ лодокъ, 2 минныхъ крейсера, 25 эскадренныхъ миноносцевъ и 2 транспорта, всего 55 судовъ (различнаго типа) стали въ Портъ-Артурѣ,-- а отдѣльный отрядъ -- 4 крейсера 1-го ранга, одинъ транспортъ и 10 номерныхъ миноносцевъ -- во Владивостокѣ. Къ моменту же открытія японцами военныхъ дѣйствій изъ состава Портъ-Артурской эскадры 1 крейсеръ 1-го ранга и 1 мореходная канонерская лодка оказались на рейдѣ Чемульпо (481).
   По вопросу о планѣ, выработанномъ японцами, въ нашихъ архивахъ не имѣется никакихъ документальныхъ данныхъ, чтобы судить объ этомъ планѣ. О содержаніи и характерѣ японскихъ предположеній на случай борьбы съ Россіей можно лишь догадываться и то по тѣмъ немногимъ отрывочнымъ свѣдѣніямъ, которыя появлялись въ свое время въ англійской, а отчасти и въ японской печати, и отражали, повидимому, далеко не полные взгляды японскихъ военныхъ сферъ.
   Всѣ эти свѣдѣнія указываютъ, что, начиная на первый взглядъ безспорно тяжелую и рискованную войну съ Россіей, японцы основывали свои предположенія на самомъ точномъ расчетѣ. Ихъ надежды покоились: а) на подробностяхъ той обстановки, въ которой находились русскія войска на Дальнемъ Востокѣ, б) на неизбѣжномъ пріобрѣтеніи японскимъ флотомъ господства на морѣ, в) на заступничествѣ Англіи, а быть можетъ и другихъ державъ и г) на внутреннемъ состояніи русскаго государства.
   Обладая обширною арміею шпіоновъ и прекрасною организаціею ихъ дѣятельности, Японія не могла не знать, что борьба съ нею въ данную минуту поставила бы русскія войска на Дальнемъ Востокѣ въ самое тяжелое положеніе. Еще до разрушенія желѣзныхъ дорогъ въ Маньчжуріи, а именно въ началѣ 1900 г., одинъ изъ японскихъ публицистовъ рисовалъ картину этого положенія въ самыхъ безотрадныхъ для Россіи краскахъ. По его словамъ, въ Японіи считали, что Владивостокъ и Портъ-Артуръ оттянутъ отъ театра активныхъ дѣйствій главную часть всѣхъ русскихъ силъ. Доставка новыхъ комплектовъ, даже при благопріятныхъ условіяхъ непрерывной работы желѣзныхъ дорогъ, потребуетъ громаднаго времени, такъ какъ дороги одноколейныя, а большіе промежутки между станціями не позволятъ совершать быстрый обмѣнъ значительнаго числа поѣздныхъ паръ. Производительная сила театра военныхъ дѣйствій не дастъ ничего для питанія нахлынувшаго люда, слѣдовательно, желѣзной дорогѣ придется заняться перевозкой провіанта, обоза, боевыхъ припасовъ и т. д.. а это въ свою очередь еще болѣе уменьшитъ и безъ того недостаточную провозоспособность Сибирской и Маньчжурской дорогъ. Говоря иначе, накопленіе русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ будетъ происходить медленно (482). Между тѣмъ при недостаточности силъ этимъ войскамъ приходилось имѣть на рукахъ нѣсколько отвѣтственныхъ задачъ. По вычисленіямъ Мотоно, японскаго посланника въ Парижѣ, Россія имѣла на Дальнемъ Востокѣ къ декабрю 1903 г. всего 75.000 человѣкъ. Съ прибытіемъ подкрѣпленій, ея силы не могли быть больше 150--200 тыс. Между тѣмъ Японія могла выставить 500 тыс. человѣкъ отлично вооруженныхъ и хорошо обученныхъ (483).
   "Слабость нашего положенія отлично извѣстна нашимъ Тихоокеанскимъ соперникамъ, которые и не замедлятъ ею воспользоваться", писалъ еще въ 1896 г. ген. Духовской (484) и былъ правъ даже по отношенію и къ болѣе позднимъ годамъ, такъ какъ слабость эта въ сущности не уменьшилась, а надзоръ за нами только увеличился. Какъ бы подтверждая мнѣніе русскаго генералъ-губернатора, японецъ Йнагаки Мандзиро писалъ, "что нѣкоторая слабость Россіи (на Дальнемъ Востокѣ) въ военномъ отношеніи ни для кого не представляетъ тайны" (485).
   Въ то же время господство на морѣ уже въ первые дни борьбы должно перейти къ японскому флоту... Японцы считали, что ихъ флотъ по крайней мѣрѣ вчетверо превосходитъ русскую эскадру и по количеству боевыхъ судовъ, и по ихъ современности, и по блестящей системѣ питанія, ремонта и т. д. Россія не можетъ сколько-нибудь серьезно угрожать перевозу японскихъ войскъ въ Корею: ея и безъ того небольшая, разнотипная (486) и въ большей своей части устарѣлая эскадра должна одновременно и мѣшать десанту, и защищать Владивостокъ, Сахалинъ и Портъ-Артуръ. Если же она рѣшится, бросивъ Артуръ и Владивостокъ, дать бой японскому флоту, то всѣ шансы успѣха на сторонѣ японцевъ: "Японія... имѣетъ лучшія суда съ болѣе сильною артиллеріею и обладаетъ флотомъ болѣе однороднымъ, чѣмъ флотъ всякой другой державы", говорилъ японскій министръ О. сотруднику газеты "Patrie". "Японскія орудія имѣютъ большую длину и большую пробивную силу, чѣмъ русскія, такъ что японскія суда могутъ начать дѣйствія уже на такомъ разстояніи, когда русскія суда для нихъ еще безвредны. Такимъ образомъ японцы могутъ повторить легкій подвигъ адмирала Девея, уничтожившаго испанскій флотъ, болѣе многочисленный, но стоявшій ниже американскаго по дальности огня и силѣ вооруженія" (487). Допуская даже, что "по счастливой случайности русская эскадра еще не будетъ сразу же уничтожена сильнѣйшимъ японскимъ флотомъ, она все же не будетъ въ состояніи исправить свою убыль, такъ какъ не имѣетъ ни доковъ, ни механическихъ заводовъ, ни обильно и цѣлесообразно снабженныхъ портовыхъ складовъ. Находившіяся въ совершенно противоположныхъ условіяхъ японскія суда, выбитыя изъ строя, могутъ чрезъ самый короткій промежутокъ времени вернуться снова въ строй. Тогда японскій флотъ, въ своемъ прежнемъ составѣ, какъ количественномъ, такъ и качественномъ, можетъ свободно отыскать и добить остатки эскадры, которой чиниться негдѣ, а снабжаться нечѣмъ" (488). Вѣроятно, оцѣнка той обстановки, въ которой находилась въ тѣ дни эта эскадра, и породила въ Пекинѣ долго державшееся здѣсь (48Э) мнѣніе, что нашъ флотъ будетъ уклоняться отъ боя и приметъ вызовъ противника не иначе, какъ въ сферѣ Портъ-Артурскихъ батарей (490). Къ возможности же крейсерской войны со стороны Россіи, японцы вообще относились недовѣрчиво, утверждая, что подобная война не можетъ быть дѣйствительною, во-1-хъ, по неимѣнію у русскаго флота большихъ угольныхъ станцій, а во-2-хъ, и по недостатку у Россіи судовъ, обладающихъ необходимою скоростью хода.
   Обладая громаднымъ перевѣсомъ въ силахъ надъ "головными частями" той русской арміи, которая въ концѣ концовъ сосредоточилась бы на Дальнемъ Востокѣ, Японія намѣревалась использовать именно эту минуту своего превосходства. "Чѣмъ дальше ждать", говорилъ ген. Мурата ген. Куропаткину, "тѣмъ Японіи будетъ труднѣе выиграть кампанію" (491). "Чѣмъ больше Японія будетъ ждать, тѣмъ невыгоднѣе для нея, ибо Россія успѣетъ приготовиться", говорилъ японскій генералъ Кусуное редактору газеты Осака Майници: "для насъ "нынѣ самое удобное время воевать съ Россіей" (492).-- "Японская нація сознаетъ свою силу и въ особенности въ настоящую минуту", говорилъ японскій посланникъ въ Парижѣ Мотоно корреспонденту газеты "Gaulois" (490) -- "Если когда Японіи и выгодно атаковать насъ, то только теперь", говорилъ тому же военному министру г.-ад. Алексѣевъ. "Потомъ будетъ поздно", добавлялъ онъ (494). При этомъ, дабы не затягивать войны, Японія должна была стремиться къ рѣшительной побѣдѣ надъ нами въ ближайшемъ сосѣдствѣ отъ ея морской базы (495). Затяжка же борьбы приводила Японію къ тяжелому финансовому кризису и кромѣ того къ тому дню, когда Россія успѣла бы перебросить на Дальній Востокъ силы, превосходившія силы японцевъ. Въ обоихъ случаяхъ надежда Японіи покоилась на ея союзницѣ Англіи. Послѣдняя должна была дать деньги, оказать нравственную поддержку, наконецъ, не допустить полнаго разгрома Японіи (496)... "Мы можемъ быть увѣрены выиграть первый роберъ", говорилъ японскій маркизъ О., "второй останется можетъ быть нерѣшеннымъ, но благодаря Англіи дѣла не будутъ доведены до крайности (497).-- "Намъ "достаточно одержать только первый успѣхъ надъ частью русскихъ "силъ, а тамъ вмѣшается третье государство и будетъ нашимъ посредникомъ," говорилъ другой японецъ генералъ Кусуное (498).-- "Основнымъ планомъ дѣйствій японцевъ будетъ попытка одержать надъ нами частный успѣхъ до сбора нами достаточныхъ силъ и затѣмъ надѣяться на вмѣшательство другихъ державъ, неспособныхъ допустить, чтобы Россія раздавила Японію"... Такъ говорилъ въ своихъ бесѣдахъ съ военнымъ министромъ нашъ военный агентъ въ Японіи, подполковникъ Самойловъ (499). "Кто поручится", писалъ онъ же генералу Флугу въ декабрѣ 1903 г., "что насъ не заставятъ прекратить кампанію тогда, когда мы только будемъ въ состояніи начать ее. Какія же у насъ будутъ шансы для заключенія приличнаго мира? Я это всегда говорилъ и говорю. И, конечно, японцы на это расчитываютъ, чему доказательствомъ служитъ посланное вамъ мнѣніе одного генерала японской арміи. Развѣ хотя бы одну кампанію мы кончали такъ, какъ намъ хотѣлось? Возьмите турецкую, наконецъ послѣднюю китайскую" (500).
   Японцы, повидимому, такъ и расчитывали, какъ думалъ нашъ военный агентъ. "Нельзя забывать", писалъ одинъ изъ японскихъ публицистовъ, "что событія будущаго не ограничатся тѣмъ государствомъ, въ которомъ произойдутъ, въ нихъ будутъ замѣшаны многія державы; поэтому..... Россія не въ состояніи будетъ сосредоточить всѣхъ силъ на одной Тихоокеанской окраинѣ. Допуская даже, что она могла бы по своему желанію свободно располагать своими силами, -- у насъ есть Англія, которой интересы здѣсь сильно затронуты, и есть еще старый другъ -- Китай. И если Японія, возбудивъ этихъ двухъ, противостанетъ Россіи, она можетъ опрокинуть ее и бросить въ... болѣе печальное состояніе, чѣмъ она была послѣ Крымской кампаніи" (501). Уже 13 марта 1904 г. до насъ дошли свѣдѣнія, что Англія, Соединенные Штаты, Японія и Сіамъ ведутъ переговоры "для противодѣйствія нашимъ политическимъ результатамъ послѣ побѣдоносной войны" (502). 21 марта получены новыя свѣдѣнія, что при нашемъ успѣхѣ Англія и Соединенные Штаты сдѣлаютъ намъ представленія о прекращеніи дальнѣйшей борьбы (503).
   Наконецъ, расчеты японцевъ покоились и на внутреннемъ состояніи русскаго государства. Имъ, конечно, было хорошо извѣстно броженіе, охватившее Россію, широкое распространеніе революціонныхъ идей, борьба правительства съ подпольными организаціями, недовольство, проникшее во многіе слои и кружки общества... Собирая себѣ въ лицѣ китайцевъ союзниковъ на Дальнемъ Востокѣ, т. е. передъ фронтомъ и въ ближайшемъ тылу русской арміи, Японія не отказывалась искать этихъ помощниковъ и въ дальнемъ тылу той же арміи. "Японцы имѣютъ своихъ эмиссаровъ изъ европейцевъ во всѣхъ высшихъ учебныхъ заведеніяхъ Россіи и по полученнымъ ими извѣстіямъ расчитываютъ на возникновеніе у насъ въ непродолжительномъ будущемъ серьезныхъ политическихъ безпорядковъ при участіи учащейся молодежи", писалъ нашъ военный агентъ въ Кореѣ на основаніи свѣдѣній, полученныхъ изъ Токіо (504).
   Всѣ эти данныя говорили о расчетахъ японцевъ, но еще не говорили о самомъ планѣ кампаніи. О послѣднемъ можно скорѣе всего судить по операціямъ, дѣйствительно ими осуществленнымъ, такъ какъ захватъ нашимъ противникомъ иниціативы въ свои руки несомнѣнно помогъ имъ осуществить первоначально принятый планъ безъ крупныхъ измѣненій и отступленій, а крайне пассивный образъ дѣйствій русскихъ войскъ до Ляояна включительно могъ только помочь такому осуществленію. Если же считать, что фактически исполненный японцами планъ и былъ тотъ, который былъ ими задуманъ и разработанъ еще до войны, то легко замѣтить его полнѣйшее сходство съ планомъ 1894--1895 годовъ.
   Пріобрѣтеніе господства надъ моремъ въ первые же дни борьбы, высадка первыхъ силъ въ Кореѣ, а не на берегахъ Ляотонга, какъ высадка болѣе безопасная, наступленіе къ р. Ялу и форсированіе этой переправы, послѣ этой переправы высадка другихъ силъ у Дагушаня, а затѣмъ и у Бицзыво, -- послѣдней группы для операцій противъ Портъ-Артура, -- движеніе одной войсковой группы къ линіи Хайченъ -- Кайчжоу для выхода изъ горъ въ долину Ляохэ и наступленіе другой группы къ Цзинь-чжоуской позиціи, а по взятіи этой позиціи -- къ Портъ-Артуру; штурмъ Портъ-Артура и дальнѣйшія операціи у Хайчена и сѣвернѣе къ сторонѣ Ляояна -- вотъ тѣ послѣдовательно исполненные акты, которые имѣли мѣсто и въ войнѣ съ Китаемъ въ 1894--95 г.г., и въ войнѣ съ нами въ 1904 г. Измѣнились нѣкоторыя подробности и способъ достиженія той или иной цѣли, но суть осталась та же, а именно: первоначальный захватъ Кореи, какъ базы, позволяющей организовать вторженіе въ Маньчжурію, затѣмъ вторженіе въ Южную Маньчжурію и захватъ Портъ-Артура, т. о. осуществленіе тѣхъ двухъ цѣлей, которыя японцы поставили себѣ изъ борьбѣ съ Китаемъ, и въ борьбѣ съ Россіей. Подобное повтореніе было понятно любому японцу. "Театромъ войны, писала японская газета "Ниппонъ-Симбунъ" еще 5/17 сентября 1903 г., "будетъ пространство отъ Корейской границы до Ляодунскаго полуострова включительно. Наша армія знаетъ эти поля" (505). При этомъ: операціи трехъ армій Ойямы въ 1904 г., какъ въ 1894 г. операціи арміи Нодзу, прикрыли собою расправу съ Портъ-Артуромъ (506), а освободившіяся послѣ взятія этой крѣпости силы сейчасъ же ушли на новыя предпріятія; наконецъ, какъ въ 1895 г. на Формозѣ, такъ и теперь на Сахалинѣ, японцы поспѣшили осуществить одну изъ вспомогательныхъ операцій съ тѣмъ, чтобы къ моменту заключенія мира имѣть при себѣ извѣстную часть и чисто-русской территоріи для споровъ объ уступкѣ. Кромѣ того захватъ Сахалина пріобрѣтали еще и другое значеніе. "Въ японскихъ вожделѣніяхъ", писалъ русскій вицеконсулъ въ Хакодате, "Корея и Сахалинъ представляютъ собою шахъ и матъ, которыми Россія будетъ навѣки отодвинута отъ Тихаго океана, а Японія утвердится на немъ окончательно и нераздѣльно" (507).
   Вопросъ о японскомъ планѣ войны возникъ у насъ, повидимому, въ тѣ же дни, когда на Дальнемъ Востокѣ началось соперничество между Россіей и Японіей.
   Едва ли не первыя изъ этихъ предположеній относятся къ 1898 г., когда съ появленіемъ русскихъ войскъ въ Портъ-Артурѣ и съ тревогою. вызванною въ Японіи нашею дѣятельностью въ Кореѣ, выросла и самая возможность кроваваго столкновенія Россіи съ имперіею Восходящаго Солнца. По мнѣнію русскаго военнаго агента въ Японіи, полковника Янжула, "при какихъ бы политическихъ комбинаціяхъ" ни произошло это столкновеніе, Японія прежде всего сдѣлаетъ попытку занять Корею. "Возможно даже", пишетъ онъ, "что этотъ шагъ будетъ предшествовать открытому разрыву". При этомъ Японія будетъ въ состояніи ограничиться посылкой всего 5--6 тыс. человѣкъ, такъ какъ за недостаточностью нашихъ сухопутныхъ силъ въ Приамурскомъ военномъ округѣ и за отсутствіемъ транспортныхъ средствъ для перевозки войскъ изъ Владивостока въ Корею мы не окажемъ ей никакого сопротивленія на Корейскомъ полуостровѣ. Направленный въ Корею японскій отрядъ высадится въ Фузанѣ, т. е. въ томъ тетъ-де-понѣ, который прикроетъ собою сообщенія Японіи съ Корейскимъ полуостровомъ.
   Слѣдующій шагъ будетъ предпринятъ японцами уже въ полной зависимости отъ того, будетъ ли начатая борьба простымъ единоборствомъ Японіи съ Россіей, или же она будетъ ведена при наличности англо-японскаго союза.
   Въ первомъ случаѣ японская армія, приведенная въ полную боевую готовность, останется на своихъ островахъ. Мобилизованныя части территоріальныхъ войскъ займутъ крѣпости и укрѣпленные пункты въ проливахъ Внутренняго моря, небольшіе отряды изъ состава этихъ же войскъ усилятъ собою гарнизонъ о. Цусимы. Исходъ борьбы въ эти дни будетъ предоставленъ эскадрамъ. При свойственной японцамъ осторожности, ихъ флотъ едва ли отважится на болѣе отдаленныя предпріятія. Скорѣе всего, что онъ будетъ держаться у своей базы -- Сасебо, отчасти у Цусимы и Моджи, преграждая русскому флоту сообщеніе между Японскимъ и Желтымъ морями. Въ результатѣ, бои между эскадрами разыграются въ Корейскомъ проливѣ. Если японцы одержатъ при этомъ нѣкоторый успѣхъ, то они усилятъ свои войска въ Кореѣ до 2-хъ или 3-хъ дивизій и займутъ Гензанъ и Чемульпо. По мнѣнію полковника Янжула, война временно этимъ и закончится, "до прибытія въ Тихій океанъ части нашего Балтійскаго флота и другихъ эскадръ, которыя вновь возстановятъ нашъ перевѣсъ надъ японцами и лишатъ ихъ достигнутыхъ ими результатовъ". Если же успѣхъ, одержанный японцами на морѣ, будетъ имѣть болѣе рѣшительный характеръ, то третьимъ и послѣднимъ предпріятіемъ японцевъ на сушѣ будетъ попытка овладѣть Ляодуномъ и вытѣснить насъ изъ Портъ-Артура и Таліенвана. Для обезпеченія этой операціи со стороны Южно-Уссурійскаго края часть японскихъ войскъ будетъ выдвинута изъ Кореи на границу Маньчжуріи, затѣмъ будутъ прерваны сообщенія Ляодуна съ Ньючжуаномъ и Мукденомъ. Послѣ этого войска, назначенныя для захвата Портъ-Артура, будутъ перевезены изъ Японіи моремъ и высажены гдѣ нибудь между устьемъ р. Ялу и Таліенваномъ.
   При неуспѣхѣ Японіи на морѣ, ей пришлось бы отказаться отъ преимуществъ, связанныхъ съ перевѣсомъ ея сухопутныхъ силъ надъ нашими, и уединиться на своихъ островахъ. Даже неполная блокада этихъ острововъ оказалась бы, однако, пагубною для японской торговли и промышленности. Въ этомъ, по мнѣнію полковника Янжула. и заключалось громадное преимущество Россіи надъ Японіею. Неуспѣхъ на морѣ русской эскадры заставлялъ насъ лишь временно пріостановиться до подхода новыхъ силъ, тотъ же неуспѣхъ японцевъ приводилъ ихъ почти къ катастрофѣ, "угрожающей ихъ политической независимости и во всякомъ случаѣ развѣнчивающей вновь испеченную великую державу".
   Въ то же время нашъ военный агентъ считалъ, что безъ союза съ Англіей японцы никогда не начнутъ серьезной операціи противъ Владивостока и предпочтутъ искать болѣе дешевые лавры на Ляодунскомъ полуостровѣ. Эта операція считалась болѣе доступною еще и потому, что японцы были знакомы съ ней по опыту своей недавней войны съ Китаемъ.
   Наоборотъ, при союзѣ съ Англіей, имѣя на своей сторонѣ огромныя матеріальныя средства союзника и располагая безусловнымъ господствомъ на морѣ, Японія, конечно, не откажется отъ возможности использовать свою многочисленную армію и въ то же время нанести намъ наиболѣе чувствительный ударъ на Тихомъ океанѣ, т. е. овладѣть Владивостокомъ. Устроивъ промежуточную базу въ Гензанѣ и одновременно съ этимъ установивъ блокаду Владивостока съ моря, японцы черезъ четыре недѣли по объявленіи войны уже высадятъ въ ближайшихъ окрестностяхъ (508) крѣпости 5 или 6 дивизій. Указанія, сдѣланныя полк. Янжуломъ, были потомъ немного дополнены въ штабѣ Приамурскаго военнаго округа. Здѣсь считали, что при союзѣ съ Англіей японцы могутъ вслѣдъ за высадкой у Владивостока перебросить 2--3 дивизіи и на Ляодунскій полуостровъ для операцій противъ Портъ-Артура. Тотъ же штабъ считалъ, что, наоборотъ, при единоборствѣ Россіи съ Японіею послѣдняя едва ли рѣшится на одновременную высадку и на Ляодунѣ, и у Владивостока. Подобная операція потребовала бы со стороны Японіи громаднаго напряженія силъ, риска и раздѣленія ея войскъ на двѣ группы. Кромѣ того, такой способъ дѣйствій не отвѣчаетъ, повидимому, и характеру японцевъ. Даже въ борьбѣ съ китайцами они не рѣшились вести одновременныя операціи противъ Портъ-Артура и Вепхайвея, несмотря на всю слабость противника и на то, что указанные пункты находились другъ отъ друга въ ближайшемъ сосѣдствѣ (509).
   Преемникъ полковника Янжула полковникъ Ванновскій считалъ, что японцы ограничатся занятіемъ Кореи и никогда не рѣшатся броситься ни на Портъ-Артуръ, ни на Владивостокъ. Черезъ два мѣсяца по объявленіи войны мы успѣемъ сосредоточить въ водахъ Дальняго Востока, весь русскій флотъ и возстановимъ, слѣдовательно, свое господство надъ морями у береговъ Японіи, Китая и Кореи. Положеніе высадившихся на материкъ японскихъ отрядовъ станетъ критическимъ. При этомъ, чѣмъ рискованнѣе были предпріятія японцевъ въ эти два мѣсяца ихъ первоначальнаго господства на морѣ, тѣмъ, конечно, безвыходнѣе будетъ ихъ положеніе послѣ потери сообщеній. Остается одно предположеніе, что они успѣютъ овладѣть тѣми же пунктами еще до прихода подкрѣпленій къ русскому флоту. Но и подобный успѣхъ едва ли даже мыслимъ. Вооруженіе какъ Владивостока, такъ и Портъ-Артура значительно улучшено. Недавняя поѣздка японскаго генерала Каваками въ Приамурскій край измѣнила всѣ взгляды японскихъ вождей на возможность какихъ либо успѣховъ на нашемъ Тихоокеанскомъ побережьѣ. Наоборотъ, тотчасъ послѣ этой поѣздки въ Японіи нѣсколько ослабленъ "ходъ вооруженій полевыхъ войскъ, но зато обращено большое вниманіе на оборонительныя вооруженія страны и въ особенности на ближайшій къ намъ о. Хоккайдо. Рѣшаясь въ первый разъ на войну съ европейскимъ государствомъ, имѣя молодую, только что и притомъ непрочно организованную армію (510), обладающую очень слабою тактическою подготовкою, Японія едва ли начнетъ свои операціи самою трудною задачею -- десантомъ вблизи укрѣпленнаго пункта, а затѣмъ и штурмомъ крѣпости". Въ виду этихъ соображеній "единственнымъ вѣроятнымъ театромъ наступательныхъ дѣйствій японской арміи" явится, по мнѣнію полковника Ванновскаго, Корейскій полуостровъ. При полной безопасности морскихъ сообщеній, японцы дойдутъ здѣсь, по всей вѣроятности, до линіи Пеньянъ-Гензанъ и, занявъ ее 8 дивизіями, при неполной увѣренности въ этой безопасности -- ограничатся занятіемъ Южной Кореи (511).
   Изъ приведенныхъ выше русскихъ операціонныхъ плановъ уже видны тѣ послѣднія предположенія, которыя дѣлались относительно японскихъ плановъ... Предполагалось, что японцы постараются прежде всего обезпечить за собою господство на морѣ, затѣмъ высадятся въ Кореѣ (512), направятся въ Южную Маньчжурію и скорѣе всего обрушатся на Портъ-Артуръ, а не на русскія силы, собиравшіяся на линіи Хайченъ -- Ляоянъ. Если въ этомъ отношеніи особой ошибки сдѣлано не было, зато русскіе ошиблись въ двухъ другихъ крупныхъ расчетахъ: въ подсчетѣ японскихъ силъ и въ опредѣленіи времени, когда японцы подойдутъ къ раіону Средней Сунгари. Большинство въ своихъ разсужденіяхъ о планѣ, принятомъ японцами, останавливалось на мысли, что нашъ противникъ, судя по крайней мѣрѣ по цифрѣ его наличныхъ силъ, употребитъ главную массу ихъ въ одномъ направленіи, т. е. или противъ Портъ-Артура (или Владивостока), или противъ нашего Маньчжурскаго отряда. Въ дѣйствительности японцы оказались въ состояніи одновременно вести самымъ энергичнымъ образомъ и атаку Портъ-Артура, и операціи противъ нашихъ войскъ, бывшихъ въ открытомъ полѣ. Другая ошибка была сдѣлана въ подсчетѣ времени: японцы дошли ли Телина, о которомъ говорилось почти во всѣхъ нашихъ предположеніяхъ, не на 11-ю недѣлю войны, какъ значилось въ русскихъ планахъ, а на 52-ю и то послѣ такихъ грандіозныхъ операцій и боевъ, какъ Ляоянъ, Шахэ и наконецъ особенно кровавый Мукденъ.
   Въ числѣ второстепенныхъ операцій, намѣченныхъ японцами, значился, по мнѣнію русскихъ людей, и захватъ Сахалина, который съ уменьшеніемъ улова рыбы у японскихъ береговъ пріобрѣталъ для японцевъ весьма важное значеніе; они ежегодно вывозили отсюда рыбы на нѣсколько десятковъ милліоновъ рублей и сельдей въ количествѣ около 10% всего удобренія для рисовыхъ полей (513).
   Въ заключеніе посмотримъ, какъ рисовался японскій планъ кампаніи русскому военному министру и нашему главному штабу.
   "Полагаю", пишетъ генералъ Куропаткинъ 26 января 1904 гола "въ 9 1/4 час. вечера (514), "что, рѣшившись на войну, японцы цѣлью ея поставятъ:
   "1) занятіе Кореи,
   "2) оттѣсненіе русскихъ войскъ къ сѣверу Маньчжуріи и овладѣніе Портъ-Артуромъ.
   "Средствами будутъ служить:
   "1) морскія операціи, 2) сухопутныя операціи, 3) союзныя дѣйствія съ Китаемъ.
   "Планы дѣйствій могутъ быть:
   "А. Наиболѣе рѣшительный.
   "Кампанія начнется атакою нашего флота, дабы получить господство на морѣ. Разбивъ нашъ флотъ, японцы производятъ высадку въ "Цинампо (515) и даже въ устьѣ Ялу.
   "Быстро собравъ 7--8 дивизій (516), японцы вторгаются съ ними въ Южную Маньчжурію, оттѣсняютъ наши войска къ сѣверу и преслѣдуютъ ихъ по направленію къ Сунгари.
   "Въ это же время, 3--4 дивизіи производятъ высадку на Квантунѣ, оттѣсняютъ наши войска въ Портъ-Артуръ и, при помощи ускоренной осады, овладѣваютъ имъ. При помощи возстанія китайскаго населенія и шаекъ хунхузовъ желѣзная дорога во многихъ мѣстахъ разрушается.
   "Тѣмъ не менѣе съ прибытіемъ нашихъ войскъ изъ Европейской Россіи японцы отступаютъ въ Корею, защищаясь по пути на подготовленныхъ позиціяхъ, и вынуждаютъ насъ перенести наступательныя дѣйствія въ Корею.
   "Потерявъ линію Ялу, японцы упорно обороняютъ Пеньянскую позицію и перешеекъ до Гензана. На этой линіи они даютъ намъ послѣдній отпоръ, собравъ съ частью территоріальной арміи до 300 тыс. человѣкъ.
   "Въ случаѣ овладѣнія нами этою позиціею, японцы надѣются на вмѣшательство другихъ державъ.
   "Занятая японцами позиція на Квантунѣ упорно обороняется на Цзинь-чжоуской позиціи, при содѣйствіи флота.
   "Японцы надѣются, что при вмѣшательствѣ другихъ державъ, даже при пораженіи ихъ въ Кореѣ, за ними оставятъ: Южную Корею и Портъ-Артуръ.
   "Б. Планъ менѣе рѣшительный.
   "Японцы не рѣшаются атаковать нашъ флотъ. Они занимаютъ флотомъ оборонительную позицію у Корейскаго пролива и, подъ прикрытіемъ его, производятъ обширную десантную операцію въ Фузанѣ и Гензанѣ. Быстро двигаются къ Сеулу и Пеньяну. Укрѣпляютъ линію: Пеньянъ -- Гензанъ и, выдвинувъ свои передовыя войска до р. Ялу и на сѣверъ къ р. Туманъ-ганъ, ждутъ перехода въ наступленіе нашихъ силъ.
   "Съ присоединеніемъ къ нимъ американскаго или англійскаго флотовъ, атакуютъ нашъ флотъ и, если онъ будетъ разбитъ, пытаются "овладѣть Квантуномъ (съ Портъ-Артуромъ).
   "Ко второстепеннымъ дѣйствіямъ будутъ отнесены высадка на Сахалинъ и, быть можетъ, попытка захватить устье р. Амура.
   "Наконецъ можетъ существовать третье предположеніе, по которому японцы захотятъ избѣжать войны и какъ только увидятъ, что мы имъ не мѣшаемъ утвердиться въ Южной Кореѣ, постараются придти къ соглашенію съ нами.
   "Все это мною написано совершенно предположительно, безъ ка"кихъ либо документовъ или секретныхъ свѣдѣній. Г.-ад. Куропаткинъ, 1904 г. 26/1, 9 1/4 час. вечера".
   Почти въ это же время, но уже послѣ открытія военныхъ дѣйствій состоялся и докладъ генеральнаго штаба полк. Алексѣева. Разбирая обстановку нашей борьбы съ Японіей, авторъ доклада говоритъ о самомъ планѣ японцевъ слѣдующее (517):
   "Всѣ... донесенія, указывая на обширность приготовленій, для коихъ японское правительство ассигновало до 100 мил. іенъ, не заключали однако данныхъ о планѣ дѣйствій японцевъ.
   "По послѣднему вопросу въ главномъ штабѣ ни документальныхъ данныхъ, ни секретныхъ свѣдѣній не имѣется.
   "Такимъ образомъ о цѣляхъ, намѣреніяхъ непріятеля можно судить фактически -- по размѣрамъ и характеру подготовки, по выбору пунктовъ для устройства складовъ; предположительно -- по свѣдѣніямъ, появлявшимся въ англійской печати и, повидимому, отражавшимъ взгляды военныхъ сферъ японскаго общества.
   "Затраченныя японцами средства указываютъ, что они готовятся къ веденію войны въ обширныхъ размѣрахъ, что Корея разсматривалась ими лишь какъ база предстоящихъ дѣйствій, перенесенная съ острововъ на материкъ.
   "Основаніями для плана дѣйствій должна служить оріентировка японскаго правительства относительно нашихъ силъ и средствъ на Дальнемъ Востокѣ.
   "Оріентировка эта, повидимому, сводится къ слѣдующимъ выводамъ (518):
   "1) Россія не подготовлена къ войнѣ.
   "2) Развѣдками выяснено, что у русскихъ имѣется до 110.000 чел., но они разбросаны отъ Байкала до Владивостока и Портъ-Артура.
   "3) Развѣдка Сибирской дороги, произведенная при содѣйствіи англичанъ, указываетъ, что по дорогѣ этой въ мѣсяцъ можно пропускать не свыше дивизіи.
   "4) Въ виду этого, Россія не можетъ собрать на Дальнемъ Востокѣ ко времени рѣшительныхъ операцій свыше 160.000 чел. при 286 орудіяхъ, считая въ томъ числѣ и пограничную стражу. Эти силы будутъ рѣшительно уступать тѣмъ, которыя имѣетъ въ виду выставить Японія.
   "5) Портъ-Артуръ, какъ укрѣпленный пунктъ, усиленъ, но гарнизонъ не отвѣчаетъ количеству укрѣпленій; нѣкоторыя изъ послѣднихъ не имѣютъ артиллеріи. Поэтому, какъ и въ японо-китайскую "войну, крѣпость остается уязвимою съ суши въ западномъ направленіи.
   "6) флотъ крайне бѣдно обезпеченъ каменнымъ углемъ: 60 тыс. тоннъ въ Портъ-Артурѣ и 30 тыс. тоннъ во Владивостокѣ.
   "7) Возможно расчитывать, что въ усложненіи положенія русскихъ въ Маньчжуріи примутъ участіе, если не китайскія войска, то хунхузы и отвлекутъ часть силъ для охраны тыла и особенно желѣзной дороги.
   "8) Японскій флотъ по однотипности, качеству вооруженія и большей обезпеченности отъ пробиваемости снарядами превосходить русскія суда. Большая часть русскихъ крейсеровъ не бронирована.
   "9) Портъ-Артуръ, какъ морская база, не законченъ, пока не отвѣчаютъ потребностямъ флота.
   "Располагая такими отчасти вѣрными, отчасти преувеличенно въ свою пользу благопріятными данными, японцы должны задаваться цѣлями рѣшительнаго характера, съ тѣмъ, чтобы воспользоваться своимъ временнымъ превосходствомъ силъ.
   "Идеалъ японскихъ пожеланій, повидимому, сводится къ слѣдующему:
   "1) Сильный ударъ нашему флоту, чтобы окончательно парализовать его активную силу и обезпечить свободу дѣйствій своихъ транспортовъ (ихъ безопасность). Для достиженія этой цѣли, какъ показала ночь съ 26-го на 27-ое января, японцы не остановились передъ нападеніемъ до объявленія войны. Ту же цѣль преслѣдовали они и 27-го января подъ Портъ-Артуромъ. Передача имъ англичанами Вейхайвея предоставила въ руки нашего противника выгодную морскую позицію, на флангѣ операціонныхъ направленій нашей эскадры.
   "2) Овладѣніе Портъ-Артуромъ для достиженія той же цѣли -- уничтоженія нашего флота.
   "3) Наступленіе къ Харбину и овладѣніе этимъ пунктомъ для разобщенія Приамурскаго округа отъ имперіи и уничтоженія желѣзной дороги.
   "По имѣющимся свѣдѣніямъ японцы назначаютъ для борьбы изъ "13 своихъ полевыхъ дивизій -- 11, оставляя двѣ въ Японіи. Относительно пункта высадки никакихъ свѣдѣній не имѣется. Отрывочныя данныя указываютъ однако на направленіе къ Фузану, Гензану и Чемульпо. Этимъ опредѣляется стремленіе прочно утвердиться въ Кореѣ и тогда начать наступленіе.
   "Высадка въ устьѣ р. Ялу представляетъ по мелководью большія трудности, особенно для силъ болѣе или менѣе значительныхъ.
   "При той дислокаціи нашихъ морскихъ силъ, въ которой застигло ихъ открытіе военныхъ дѣйствій, при тѣхъ потеряхъ, которыя понесены флотомъ, временно до соединенія Владивостокскаго и Квантунскаго отрядовъ -- нельзя ожидать со стороны нашей эскадры рѣшительныхъ операцій, могущихъ вліять на выборъ японцами пункта высадки.
   "Направляя главную массу своихъ войскъ въ Корею и оттуда на р. Ялу, часть силъ японцы могутъ попытаться высадить или на Квантунъ, или у Инкоу. Р. Ляохэ послужитъ путемъ подвозовъ, движеніе отсюда къ Ляояну, съ одновременнымъ выставленіемъ части силъ къ Квантуну, можетъ облегчить трудныя условія наступленія отъ р. Ялу.
   "Въ общемъ надлежитъ готовиться къ рѣшительнымъ предпріятіямъ противника и напрягать всѣ усилія, не жалѣя издержекъ, на развитіе провозоспособности желѣзной дороги, къ скорѣйшему подвозу подкрѣпленій".
   Довольно своеобразны были другія свѣдѣнія о японскомъ планѣ, помѣщенныя во время самой войны въ одномъ изъ частныхъ писемъ (519).
   "По японскимъ свѣдѣніямъ", говорится въ этомъ письмѣ, "общій планъ японцевъ слѣдующій: быстро овладѣвъ Артуромъ, перенести операціи къ Владивостоку, овладѣть имъ и затѣмъ, сильно укрѣпивъ эти два пункта, сосредоточить всю армію въ Кореѣ, гдѣ на сильно "укрѣпленныхъ позиціяхъ ожидать наступленія русскихъ" (520).
   Какъ уже сказано выше, составленный въ Портъ-Артурѣ планъ совершенно не предусматривалъ того случая, если японцы до полнаго и окончательнаго разрыва съ нами уже произведутъ высадку на берегахъ Кореи, т. е. будутъ дѣйствовать самостоятельно внѣ всякой зависимости отъ дальнѣйшихъ переговоровъ съ Россіей". Между тѣмъ такой случай какъ разъ и представился въ концѣ декабря 1903 г., когда все, что ни происходило на глазахъ Намѣстника (521), ясно говорило ему о самомъ скоромъ появленіи крупныхъ японскихъ силъ на Корейской территоріи. Опасность этой оккупаціи заключалась, по мнѣнію Намѣстника, въ томъ, что хотя первоначально въ Кореѣ и появится отрядъ силою не болѣе 15--20 тыс., но за нимъ будетъ стоять въ полной боевой готовности весь японскій флотъ и вся японская армія, "могущая тотчасъ же двинуться вслѣдъ за своимъ первымъ эшелономъ". "Въ этомъ случаѣ", доносилъ Намѣстникъ Государю (522), "мы можемъ "быть предупреждены японцами на р. Ялу и на путяхъ, ведущихъ оттуда "къ Китайской Восточной желѣзной дорогѣ, что совершенно разстроитъ "всѣ наши расчеты по сосредоточенію войскъ въ Южной Маньчжуріи и заставитъ отнести раіонъ его значительно далѣе на сѣверъ (523) "съ предоставленіемъ Артура его собственной участи. Такой успѣхъ японцевъ въ самомъ началѣ кампаніи не замедлитъ поднять всѣ враждебные намъ элементы Маньчжуріи и Сѣвернаго Китая, которые, опираясь на близость японской арміи, станутъ серьезной угрозой для нашей желѣзной дороги. На основаніи вышеприведеннаго полагаю, что занятіе японцами Кореи, безъ ограниченія численности оккупаціоннаго отряда, ставитъ насъ въ крайне невыгодное стратегическое положеніе и обязываетъ не съ цѣлью вызвать вооруженное столкновеніе, а исключительно въ видахъ необходимой самообороны, при"пять соотвѣтствующія мѣры для поддержанія нарушаемаго оккупаціей Кореи равновѣсія".
   Такими "соотвѣтствующими" мѣрами Намѣстникъ признавалъ двѣ. а именно: 1) объявленіе мобилизаціи въ областяхъ Дальняго Востока и въ Сибирскихъ губерніяхъ, введеніе въ Маньчжуріи военнаго положенія и занятіе передовыми войсками нижняго теченія Ялу или же 2) перевозку къ Иркутску 10 и 17-го (524) корпусовъ, предназначенныхъ для усиленія войскъ Дальняго Востока и предварительно укомплектованныхъ до штатовъ военнаго времени, -- и объявленіе Маньчжуріи, какъ и въ первомъ случаѣ, на военномъ положеніи.
   Первую изъ этихъ мѣръ, какъ обезпечивавшую должную боевую готовность всѣхъ войскъ Дальняго Востока, Намѣстникъ признавалъ наиболѣе дѣйствительною (525) и въ томъ случаѣ, если бы японцы, послѣ посылки въ Корею перваго эшелона, отправили бы за нимъ и дальнѣйшіе,-- неотложно необходимою, а про вторую же писалъ,-- что она можетъ оказать на успѣхъ кампаніи, "еслибы таковая стала неизбѣжной, лишь довольно слабое и отдаленное вліяніе" (526). Кромѣ того, въ виду незаконченности оборонительныхъ работъ въ крѣпостяхъ Артуръ и Владивостокъ", Намѣстникъ полагалъ во всякомъ случаѣ теперь же объявить ихъ на военномъ положеніи "для немедленнаго приведенія ихъ въ полную боевую готовность".
   Проектированныя Намѣстникомъ мѣры, за исключеніемъ одной, а именно занятія нижняго теченія р. Ялу, тогда же удостоились Высочайшаго одобренія.
   Телеграммой отъ 26 декабря (527) г.-ад. Алексѣеву было разрѣшено объявить мобилизацію въ областяхъ Дальняго Востока, ввести въ Маньчжуріи военное положеніе и объявить на томъ же положеніи крѣпости Портъ-Артуръ и Владивостокъ. "Занятіе же нижняго течеунія Ялу передовыми войсками", говорилось въ этой депешѣ, "считаю сейчасъ нежелательнымъ и разрѣшаю вамъ эту мѣру только въ послѣдней очереди и если найдете ее крайне необходимой. О мобилизаціи въ Сибирскихъ губерніяхъ будетъ сдѣлано распоряженіе".
   Черезъ четыре дня, 30 декабря, пришла телеграмма отъ военнаго министра съ нѣкоторымъ измѣненіемъ первоначальныхъ указаній. Намѣстнику разрѣшалось только объявленіе на военномъ положеніи крѣпости Портъ-Артура и Владивостока. Относительно же мобилизаціи войскъ предписывалось не объявлять ее, а только "приготовиться" къ ней. Такой же характеръ "подготовки" должна была принять и другая мѣра, просимая Намѣстникомъ,-- а именно,-- выдвиганіе отряда войскъ по направленію къ Корейской границѣ "для прикрытія предположеннаго сосредоточенія нашихъ войскъ въ Южной Маньчжуріи".
   По вопросу же о Корейской границѣ, даже при начавшейся уже высадкѣ японскихъ войскъ въ Кореѣ, было предписано соблюдать особенную осторожность:
   "Переходъ на Корейскую территорію даже отдѣльныхъ чиновъ", телеграфировалъ Намѣстнику военный министръ 30 декабря 1903 г. "долженъ быть запрещенъ подъ строгою отвѣтственностью на чальщиковъ частей. Необходимо принять всѣ мѣры, чтобы не произошли мелкія столкновенія на границѣ, ибо таковыя могутъ сдѣлать войну неизбѣжной".
   Вмѣстѣ съ тѣмъ, въ распоряженіе Намѣстника отпускались 3 милліона рублей на непредвидѣнные расходы, вызванные новыми военными обстоятельствами.
   "Чрезвычайно радостно, что предположенія въ главныхъ чертахъ получили Высочайшее Государя Императора одобреніе", писалъ 1 января г.-ад. Алексѣевъ на телеграммѣ военнаго министра: "теперь остается подготовиться къ приведенію въ исполненіе разрѣшенныхъ мѣръ" (529). Событія шли, однако, настолько быстро, что черезъ три дня уже пришлось почувствовать всю неполноту полученнаго разрѣшенія.
   Отъ военнаго агента въ Японіи были получены о японской арміи новыя данныя, которыя, какъ казалось на первый взглядъ, могли самымъ рѣшительнымъ образомъ повліять на планъ нашего стратегическаго развертыванія. Подполк. Самойловъ сообщалъ, что мобилилизація войсковыхъ частей въ Японіи вмѣстѣ съ дивизіонными обозами можетъ быть закончена черезъ 3--4 дня, а продовольственные и санитарные обозы могутъ быть готовы черезъ 7--10 дней; что для перевозки своихъ войскъ на материкъ Японія можетъ сосредоточить къ восьмому дню мобилизаціи транспортныя суда съ подъемной силой въ 250 тыс. тоннъ, а черезъ двѣ недѣли -- въ 300 тыс. тоннъ и что для военныхъ дѣйствій противъ насъ Японія предполагаетъ сразу назначить 12 дивизій. Такимъ образомъ оказалось, что мобилизаціонная готовность японской арміи и условія ея перевозки на материкъ измѣнились въ неблагопріятную для насъ сторону. Мѣнять планъ сосредоточенія кореннымъ образомъ, однако, не приходилось. По вычисленіямъ, сдѣланнымъ во временномъ штабѣ Намѣстника, было выяснено, что при высадкѣ въ наиболѣе отдаленныхъ отъ насъ пунктахъ Кореи, т. е. въ Фузанѣ, Мозампо или Мокпо японская армія прибудетъ къ устью р. Ялу только на 72-ой день, когда наше стратегическое развертываніе будетъ уже вполнѣ закончено. Ббльпгія опасенія вызывалъ у насъ тотъ случай, если бы японцы высадились въ Чемульпо или Гензанѣ. Въ штабѣ Намѣстника считали, что первый эшелонъ японскихъ транспортовъ съ 6-ю дивизіями и 10 эскадр. прибудетъ къ Гензану на 15--16 день мобилизаціи, а къ Чемульпо -- на 16--17 день, второй же эшелонъ съ 4 дивизіями (530), съ артиллеріей, кавалеріей и тыловыми учрежденіями -- къ Гензану съ 27 по 31 день, а къ Чемульпо съ 29 по 32 день. Затѣмъ, отъ Гензана къ р. Ялу первый эшелонъ японской арміи подойдетъ не ранѣе 67--71 дня мобилизаціи, т. е. немного ранѣе, чѣмъ въ случаѣ высадки японцевъ въ Фузанѣ или Мокпо (531). Значительно большій выигрышъ во времени получался при высадкѣ въ Чемульпо. "При идеально благопріятныхъ для нихъ условіяхъ движенія" японцы могли подойти изъ Сеула къ Ляояну на 58--59 день, а къ Портъ-Артуру на 68--69 день (532). Между тѣмъ, всѣ наши силы Дальняго Востока, за исключеніемъ 4-хъ пѣх. баталіоновъ и нѣкотораго числа льготныхъ казачьихъ частей, сосредочивались на Южно-Маньчжурскомъ театрѣ къ 57 дню мобилизаціи.
   Такое равенство условій естественно вызывало заботу объ измѣненіи указанныхъ сроковъ въ нашу пользу (533). Необходимо было такъ или иначе задерживать японцевъ при ихъ движеніи отъ Сеула нашими передовыми частями. Между тѣмъ, еще до объявленія войны высадивъ въ Чемульпо свою "оккупаціонную" дивизію, японцы всегда могли направить ее въ качествѣ авангарда для подготовки переправы черезъ р. Ялу. Въ виду этого, въ штабѣ Намѣстника считали необходимымъ, чтобы одновременно съ оккупаціей японцами Кореи нижнее теченіе р. Ялу было безотлагательно занято 3-й стр. бриг., приведенной въ полную боевую готовность, дабы насъ не могли предупредить здѣсь японскія войска и чтобы, наоборотъ, мы могли воспользоваться этой рѣкой, какъ серьезной оборонительной преградой. Если же вслѣдъ за оккупаціей состоялось бы и объявленіе войны, то третью бригаду предполагалось поддержать еще и другими частями (534). Въ виду приведенныхъ соображеній 4 января 1904 г., Намѣстникъ обращается къ Государю съ новою просьбою о дозволеніи передовымъ войскамъ намѣстничества заблаговременно подойти къ нижнему теченію р. Ялу.
   "Военный министръ", телеграфировалъ Намѣстникъ Государю (535), "телеграммой отъ 30 декабря сообщилъ мнѣ Высочайшее Вашего Императорскаго Величества повелѣніе о мѣрахъ, которыя должно "принять съ началомъ высадки японцевъ въ Кореѣ. Со времени отправленія телеграммы г.-ад. Куропаткина получены новыя свѣдѣнія изъ Японіи и Кореи, изъ которыхъ видно, что боевая готовность японской арміи продолжаетъ усиливаться зафрахтованіемъ новыхъ транспортовъ; вмѣстѣ съ тѣмъ, съ поспѣшностью дѣлаются приготовленія по образованію въ Кореѣ базы для наступательныхъ операцій, а также все время усиливаются находящіяся тамъ войска. Не подлежитъ сомнѣнію, что въ настоящее время въ Кореѣ находятся японскія войска въ такомъ числѣ, что вмѣстѣ съ проживающими въ той же странѣ чинами запаса, для которыхъ оружіе и все необходимое имѣется на мѣстѣ, численность ихъ составляетъ не менѣе шести тысячъ, изъ которыхъ еще ранѣе начала массовой перевозки японскихъ войскъ можетъ быть образованъ передовой отрядъ, который не замедлитъ выдвинуться къ Ялу для занятія этой важной оборонительной линіи. Что же касается насъ, то ближайшія войска, не считая слабыхъ гарнизоновъ въ Южной Маньчжуріи, расположены въ Квантунской области, въ такомъ разстояніи отъ Корейской границы, что подойти туда они могутъ никакъ не ранѣе четырехъ недѣль. Въ виду крайней трудности для насъ быть хорошо освѣдомленными относительно того, что дѣлается въ сѣверо-западной Кореѣ, легко можетъ случиться, что движеніе передового японскаго отряда къ Ялу будетъ замѣчено уже слишкомъ поздно и мы окажемся тамъ предупрежденными. Въ виду изложеннаго пріемлю смѣлость доложить Вашему Императорскому Величеству мнѣніе, что только заблаговременное выдвиженіе нашего отряда, который полагалъ бы образовать изъ третьей стрѣлковой и Забайкальской казачьей бригадъ, можетъ гарантировать намъ обладаніе линіей р. Ялу. Для этого нѣтъ надобности выдвигать всѣ эти войска непосредственно къ границѣ, но желательно занять нѣкоторые пункты вблизи ея, какъ-то: Сюянь -- Фынь-хуань-чэнъ -- Дагушань, сдѣлавъ это постепенно".
   Очертивъ обстановку данной минуты, Намѣстникъ испрашивалъ затѣмъ разрѣшенія теперь же, безъ объявленія мобилизаціи; привести въ боевую готовность обѣ бригады и передвинуть ихъ въ указанный Намѣстникомъ раіонъ къ тѣмъ исходнымъ пунктамъ, отъ которыхъ можно будетъ перейти потомъ и къ самой границѣ. 9 января разрѣшеніе было получено (536), но только 18-го числа 3-я В.-С. стр. бриг. съ артил. дивизіономъ и саперною ротою тронулась, наконецъ, по желѣзной дорогѣ къ линіи Ляоянъ -- Хайченъ -- Кайчжоу и Сеньюченъ. Перевозки этихъ частей должны были закончиться къ 30 числу (537).
   Такъ какъ всѣ эти распоряженія касались дѣйствій на сухомъ пути, то оставалось оріентировать Намѣстника и въ способѣ операцій на морѣ. Несомнѣнно, что всѣ силы намѣстничества, даже своевременно мобилизованныя, не могли бы помѣшать ожидаемой высадкѣ японцевъ въ Кореѣ. Эту помѣху могла и должна была создать та эскадра, которая, какъ сказано раньше, именно съ этой цѣлью и была размѣщена на рейдѣ Портъ-Артура. Въ данномъ случаѣ вопросъ сводился не къ тому, какъ ей дѣйствовать, а когда ей начать дѣйствовать. Способъ дѣйствій должно было избрать и намѣтить ближайшее начальство, время для активныхъ операцій могло быть указано не иначе, какъ изъ Петербурга. 14 января телеграмма изъ этой столицы сообщаетъ Намѣстнику, что на высадку японцевъ "въ Южную Корею "или по восточному берегу по южную сторону параллели Сеула" Россія будетъ смотрѣть сквозь пальцы и что это не будетъ причиной войны. "Можно допустить японскую оккупацію Кореи до горъ, составляющихъ водораздѣлъ бассейновъ Ялу и Тумень-ула" (538), писалъ Государь Своему Намѣстнику.
   Допуская высадку японцевъ въ Южной Кореѣ и по восточному берегу, южнѣе параллели Сеула, мы могли расчитывать, что японцы выберутъ для этой высадки наиболѣе удобное мѣсто, напримѣръ, въ Чемульпо или въ его ближайшихъ окрестностяхъ, что, въ свою очередь, приведетъ ихъ уже не къ восточному, а къ западному берегу. Допускъ японцевъ къ Чемульпо, въ свою очередь, приближалъ ихъ и къ Ялу, и къ Портъ-Артуру. Не допустивъ же японцевъ къ высадкѣ въ самыхъ удобныхъ для нихъ мѣстахъ, мы увеличивали этимъ и вѣроятность боевого столкновенія.
   Все это, для болѣе точнаго выполненія Царской воли, требовало извѣстныхъ разъясненій, почему г.-ад. Алексѣевъ 15 января и обратился за ними къ управляющему дѣлами Особаго Комитета Дальняго Востока: "Испрашиваю болѣе точныхъ указаній", писалъ Намѣстникъ, "во-первыхъ, считать ли Чемульпо и весь западный берегъ Кореи южнѣе означеннаго порта запретными для высадки японцевъ; во-вторыхъ, весьма важно вполнѣ точное опредѣленіе предѣла, до котораго на сѣверѣ Кореи можетъ простираться оккупація" (539).
   На слѣдующій же день Намѣстникъ получилъ слѣдующій отвѣтъ (540):
   "По докладѣ вашей телеграммы отъ 15 января за No 224, Его Императорское Величество приказалъ мнѣ отвѣтить Вашему Высокопревосходительству для личнаго вашего свѣдѣнія, во-первыхъ, высадка японцевъ допускается на всемъ протяженіи западнаго берега Кореи до Чемульпо включительно; во-вторыхъ, сѣверная граница японской оккупаціи опредѣлится точно путемъ переговоровъ, происходящихъ въ настоящее время здѣсь и впредь до завершенія коихъ вамъ слѣдуетъ считать крайнимъ сѣвернымъ предѣломъ произвольной оккупаціи японцами водораздѣлъ, отдѣляющій бассейны р.р. Ялу и Тумень отъ бассейновъ рѣкъ, впадающихъ въ Желтое и Японское моря, примѣрно по линіи отъ мыса Козакова въ Японскомъ морѣ на юго-западъ до мѣстности около Сенчхона въ Корейскомъ заливѣ".
   Очевидно, что во избѣжаніе столкновеній съ японцами, необходимо было посвятить и ихъ въ главнѣйшую суть инструкцій, посланныхъ Намѣстнику: "Закрывая глаза на высадку японцевъ въ Кореѣ до Чемульпо включительно", писалъ Государь, "нужно, чтобы они-тоже знали, до какого предѣла мы допустимъ ихъ высадку. Иначе можетъ выйти непоправимое недоразумѣніе. Лучше, конечно, чтобы это произошло подальше отъ сѣвера" (541).
   Такимъ образомъ, по новому плану дѣйствій, принятому политикою, боевыя операціи на морѣ могли разыграться лишь въ томъ случаѣ, если бы японцы начали высаживаться на западномъ берегу Кореи гдѣ-либо сѣвернѣе Чемульпо. Черезъ недѣлю обстановка, а слѣдовательно и всѣ распоряженія, отданныя по вопросу о японской высадкѣ, уже измѣнились. 24 января японцы прекратили дипломатическія сношенія съ нами и наша и японская миссіи получили приказанія выѣхать изъ Токіо и Петербурга. Невольно рождался вопросъ, цѣлесообразно ли теперь, въ эту минуту, попрежнему закрывать глаза на высадку японцевъ на западномъ берегу Кореи. "Прочитавъ сегодня въ "Правительственномъ Вѣстникѣ" о прекращеніи японцами дипломатическихъ сношеній", пишетъ 25 января Государю упр. дѣлами Особаго Комитета Дальняго Востока (542), "я опасаюсь, какъ бы Алексѣевъ не былъ введенъ въ смущеніе, если не получить отмѣны телеграммы, посланной ему Вашимъ Величествомъ относительно допуска японцевъ къ высадкѣ въ Южную Корею". Въ двухъ заготовленныхъ имъ проектахъ той телеграммы, которая должна была сообщить Намѣстнику объ отмѣнѣ прежнихъ инструкцій, значилось, что Намѣстникъ, "если бы нашелъ то нужнымъ", могъ бы препятствовать японской высадкѣ въ Корею. Ни одинъ изъ этихъ проектовъ подписанъ, однако, не былъ, такъ какъ 26 числа, въ 11 1/2 час. утра, у Государя состоялось особое совѣщаніе, на которомъ обсуждался вопросъ: "Слѣдуетъ ли намъ разрѣшить высадку японцевъ въ Кореѣ или принудить ихъ силою къ отказу отъ ихъ замысла" (543).
   Отправляясь на это совѣщаніе, военный министръ пожелалъ узнать мнѣніе своего ближайшаго сотрудника, начальника главнаго штаба, г.-ад. Сахарова (544), который къ 10 час. утра 26-го числа и прислалъ генералу Куропаткину письменное заключеніе по указанному выше вопросу. Такъ какъ мнѣніе начальника главнаго штаба вполнѣ отвѣчало основной мысли того плана стратегическаго развертыванія на Дальнемъ Востокѣ, который уже былъ утвержденъ, то оно и приводится здѣсь въ цѣльномъ видѣ. Авторъ записки заботится, главнымъ образомъ, о выигрышѣ времени, напоминая, что въ этомъ и будетъ заключаться наша главная задача въ первый періодъ начинающейся борьбы.
   "Японія", пишетъ г.-ад. Сахаровъ (545), "приготовившись къ войнѣ и опираясь на свою готовность, легко можетъ отправить свои войска для занятія Кореи, что и будетъ первымъ актомъ враждебныхъ по отношенію къ намъ дѣйствій. Уклоняться намъ при такихъ условіяхъ отъ вооруженнаго столкновенія врядъ ли соотвѣтственно, ибо всякое уклоненіе несомнѣнно будетъ объяснено нашею слабостью и еще въ большей степени будетъ разжигать воинственный задоръ и самоувѣренность японцевъ. Поэтому противодѣйствіе открытою силою вторженію японцевъ въ Корею показало бы съ перваго шага, что мы безъ опасеній и колебаній готовы поднять брошенную перчатку, разъ всѣ усилія наши къ мирному разрѣшенію вопроса разбились объ упорство зазнавшагося народа".
   "Разсматривая вооруженное сопротивленіе высадкѣ японцевъ въ Корею съ точки зрѣнія военно-сухопутной, должно сказать, что всякое противодѣйствіе, въ какомъ бы видѣ оно ни выразилось, будетъ весьма желательнымъ, ибо противодѣйствіе это, если не воспрепятствуетъ совершенно высадкѣ, то во всякомъ случаѣ ее замедлитъ въ "большей или меньшей степени, а замедленіе дастъ намъ выигрышъ во времени для мобилизаціи войскъ и сосредоточенія направленныхъ на Дальній Востокъ подкрѣпленій, въ чемъ и будетъ заключаться главная задача наша въ первый періодъ войны".
   "Противодѣйствіе высадкѣ силою зависитъ отъ соотношенія боевыхъ средствъ нашего и японскаго флотовъ. Всякое военное предпріятіе сопряжено съ большимъ или меньшимъ рискомъ и предви"дѣть исходъ вооруженнаго столкновенія -- невозможно; но если бы нашъ флотъ призналъ посильной для себя задачей затруднить высадку японцевъ въ Корею, то, какъ сказано выше, онъ могъ бы много облегчить первоначальныя операціи сухопутной арміи. Можетъ ли флотъ оказать такое содѣйствіе и въ какомъ именно видѣ -- объ этомъ судить представителямъ морского вѣдомства, которые одни могутъ взвѣсить большіе или меньшіе шансы успѣха и дать себѣ отчетъ въ стецени рискованности активныхъ дѣйствій нашего флота".
   "Позволяю себѣ при этомъ высказать слѣдующее соображеніе. Стремясь настойчиво къ войнѣ съ нами, японцы, приступивъ къ переброскѣ своихъ войскъ въ Корею, въ интересахъ обезпеченія этой операціи, могутъ сами напасть на нашъ флотъ въ раіонѣ настоящаго его расположенія и тѣмъ парализовать значеніе нашей морской силы въ пунктѣ, имѣющемъ для данной минуты рѣшающее значеніе. Казалось бы, что даже въ виду этого соображенія нашему флоту не безвыгодно приступить самому къ активнымъ дѣйствіямъ и перенести ихъ въ раіонъ первоначальныхъ операцій японцевъ".
   Такимъ образомъ записка г.-ад. Сахарова высказывала ту же мысль, что и проекты телеграммъ, составленные контръ-адмираломъ Абазою.
   Оба считали, "что въ виду прекращенія Японіей дипломатическихъ сношеній", мы можемъ теперь препятствовать японской высадкѣ всюду, гдѣ бы она ни произошла. При этомъ г.-ад. Сахаровъ смотрѣлъ на активныя операціи нашего флота, во-первыхъ, какъ на спасеніе для самого флота, а во-вторыхъ, какъ на выигрышъ времени, необходимаго для мобилизаціи и сосредоточенія нашихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ.
   Результатъ совѣщанія 26 января получился, однако, иной. Надежда на сохраненіе мира еще не угасала и потому переходъ къ враждебнымъ дѣйствіямъ противъ японскаго флота съ десантомъ былъ обставленъ извѣстными условіями.
   "Желательно", телеграфировалъ Государь Своему Намѣстнику (546), "чтобы японцы, а не мы, открыли военныя дѣйствія. Поэтому, если они не начнутъ дѣйствій противъ насъ, то вы не должны препятствовать ихъ высадкѣ въ Южную Корею или на восточный берегъ до Гензана включительно. Но если на западной сторонѣ Кореи ихъ флотъ съ десантомъ или безъ онаго перейдетъ къ сѣверу черезъ тридцать восьмую параллель, то вамъ предоставляется ихъ атаковать, не дожидаясь перваго выстрѣла съ ихъ стороны. Надѣюсь на васъ. Помоги вамъ Богъ".
   Эта телеграмма отчасти возвращала насъ къ рѣшенію, принятому еще въ депешѣ отъ 14 января, гдѣ японцамъ разрѣшалась высадка въ Южной Кореѣ и на восточномъ берегу до параллели Сеула. Вся разница была въ томъ, что 14 января ни единымъ словомъ не упоминалось о разрѣшеніи имъ высадки на западномъ берегу.
   Къ сожалѣнію, намъ не пришлось атаковать японскій флотъ, а, наоборотъ, пришлось самимъ быть атакованными и понести тяжелыя потери.
   Исполнилось предположеніе г.-ад. Сахарова, писавшаго въ только что приведенной запискѣ, что въ интересахъ обезпеченія переброски войскъ въ Корею "японцы могутъ сами напасть на нашъ флотъ въ раіонѣ настоящаго его расположенія и тѣмъ парализовать значеніе нашей морской силы въ пунктѣ, имѣющемъ для данной минуты рѣшающее значеніе" (547). Эта сила, дѣйствительно, оказалась парализованною...
   14 февраля, во исполненіе ст. 25 Положенія о полевомъ управленіи войскъ въ военное время, Намѣстнику были преподаны особыя Высочайше одобренныя указанія по веденію военныхъ дѣйствій.
   "Открытіе военныхъ дѣйствій японцами", говорилось въ этихъ указаніяхъ, "застигло наши войска, предназначенныя для борьбы съ ними, немобилизованными и расположенными въ пунктахъ квартированія на обширномъ пространствѣ Приамурскаго округа и Маньчжуріи".
   При данной обстановкѣ первою задачею для насъ ставилась необходимость обезпечить сосредоточеніе войскъ, какъ находящихся въ предѣлахъ намѣстничества, такъ и направляемыхъ сюда изъ Европейской Россіи. А для этого, въ свою очередь, было необходимо удержать въ своей власти, во-первыхъ, Китайскую Восточную желѣзную дорогу, служившую единственнымъ путемъ для подвоза къ войскамъ Дальняго Востока подкрѣпленій и запасовъ, а во-вторыхъ, Харбинъ, съ потерею котораго прерывалась связь имперіи съ Приамурскимъ округомъ и съ войсками, оборонявшими Приморскую область.
   Для охраны Китайской Восточной желѣзной дороги необходимо было держать противника въ возможно большемъ отъ нея удаленіи. Но такія операціи, до полнаго сосредоточенія силъ, достаточныхъ для перехода къ болѣе рѣшительному образу дѣйствій, требовали извѣстной осмотрительности: необходимо было не упускать ни одного случая къ ослабленію непріятеля, но въ то же время было необходимо не дать и врагу возможности разбить насъ по частямъ.
   Второю, по своей важности, задачею являлось назначеніе достаточныхъ силъ для обороны Портъ-Артура, съ судьбою котораго была связана и судьба стоявшей на его рейдѣ Тихоокеанской эскадры.
   Наконецъ, третьею задачею являлась организація силъ для обороны Владивостока, для охраны побережья и путей отъ него вглубь территоріи отъ возможныхъ покушеній противника.
   По сосредоточеніи достаточныхъ силъ на Маньчжурскомъ театрѣ надлежало перейти къ рѣшительнымъ дѣйствіямъ, "стремясь нанести противнику серьезное пораженіе и по возможности отрѣзать его отъ "сообщеній съ его боевыми и транспортными судами" (548).
   Если планъ стратегическаго развертыванія, составленный во временномъ штабѣ Намѣстника, задавался подробностями и условіями лишь начальнаго періода кампаніи, т. е. періода до полнаго сосредоточенія войскъ Дальняго Востока на линіи Хайченъ -- Ляоянъ, зато будущій исполнитель этого плана, г.-ад. Куропаткинъ, набрасывая только самый легкій очеркъ предстоявшихъ операцій, заглянулъ и въ тотъ періодъ, когда войска уже будутъ сосредоточены и будутъ представлять собою весьма внушительную и многочисленную силу. При этомъ г.-ад. Куропаткинъ одновременно касался и нашихъ вѣроятныхъ неудачъ, и нашихъ несомнѣнныхъ побѣдъ.
   Еще будучи военнымъ министромъ, онъ писалъ 2 января 1904 г. (549) слѣдующее: "Имѣя намѣреніе сосредоточить въ Южной Маньчжуріи свыше 200 тыс. армію, мы, очевидно, не можемъ довольствоваться въ этомъ раіонѣ одною грунтовою дорогою. Необходимо нынѣ же принять мѣры къ проложенію нужнаго числа грунтовыхъ путей, пользуясь участками существующихъ путей. Первоначально надо обработать хотя двѣ грунтовыхъ дороги до Сунгари и далѣе до Харбина. Особенно опаснымъ представляется, въ случаѣ отступленія, участокъ дороги у Тѣлина, гдѣ съ одной стороны р. Ляохэ, съ другой -- трудно проходимые отроги хребта Хамалина образуютъ дефиле, чрезъ которое по одной дорогѣ придется, быть можетъ, отступать всей арміи. Очевидно, положеніе невозможное..."
   "Намъ надо разработать вопросъ о довольствіи арміи при переходѣ ея въ наступленіе по направленію къ Кореѣ", говорится въ той же запискѣ, "мѣстность къ востоку отъ желѣзной дороги трудно доступна и "бѣдна мѣстными средствами. Не слѣдуетъ ли подготовиться выслать дековильку или паркъ полевой конной желѣзной дороги?"
   Но, если въ этой запискѣ существуютъ почти равносильные намеки и на отступленіе, доводящее нашу 200 тыс. армію до опаснаго Тѣлинскаго дефиле, и на вторженіе въ Корею, зато въ запискѣ, составленной г.-ад. Куропаткинымъ уже по открытіи военныхъ дѣйствій идея и картина наступленія рѣшительно берутъ верхъ надъ намеками и мыслями объ отступленіи и оборонѣ.
   "Необходимо сильно укрѣпить... позиціи передъ Тѣлинскимъ дефиле. Это дефиле меня очень тревожитъ, для парированія невыгодныхъ сторонъ дефиле надо принять особо энергичныя мѣры. Передъ Сунгари долженъ быть устроенъ сильный тетъ-де-понъ. Харбинъ надо укрѣпить",-- вотъ единственныя мѣста записки отъ 2 февраля 1904 г., въ которыхъ г.-ад. Куропаткинъ говоритъ про обстановку отступленія. Все остальное принадлежитъ затѣмъ исключительно наступательному плану. Даже при вынужденной оборонѣ предполагается широко развить одну изъ активнѣйшихъ формъ борьбы -- партизанскія дѣйствія.
   "Планъ кампаніи", пишетъ г.-ад. Куропаткинъ, "долженъ быть очень простой:
   "1) Борьба флотовъ за главенство на морѣ.
   "2) Десантъ со стороны японцевъ и противодѣйствіе ему.
   "3) Оборонительныя дѣйствія съ широкимъ развитіемъ партизанскихъ дѣйствій до сбора достаточныхъ силъ.
   "4) Переходъ въ наступленіе:
   "а) вытѣсненіе японцевъ изъ Маньчжуріи:
   "б) вытѣсненіе японцевъ изъ Кореи.
   "5) Десантъ въ Японію. Разбитіе территоріальныхъ японскихъ войскъ. Борьба съ народнымъ возстаніемъ.
   ..."Вдумываясь въ сложную и трудную обстановку, при которой придется на Дальнемъ Востокѣ сосредоточиваться и дѣйствовать нашимъ войскамъ, мнѣ представляется, что въ первый періодъ кампаніи мы должны главною цѣлью своихъ дѣйствій поставить: недопустить разбить наши войска по частямъ".
   "Никакія мѣстности, никакіе пункты не должны имѣть такое значеніе, чтобы, отстаивая ихъ, мы могли доставить противнику побѣду надъ головными частями нашихъ войскъ. Постепенно усиливаясь и подготовляясь къ переходу въ наступленіе нашихъ силъ, мы должны совершить таковой съ достаточными силами и притомъ снабженными всѣмъ необходимымъ для непрерывнаго наступленія въ теченіе довольно продолжительнаго времени".
   "Р. Ялу съ захватомъ въ наши руки должна быть обработана, дабы перестать быть преградою для вторженія въ Корею. На нижнемъ Ялу, послѣ перехода въ наступленіе, должно быть наведено не менѣе двухъ мостовъ, обезпеченныхъ тетъ-де-понами. Съ вторженіемъ въ Корею намъ придется брать нѣсколько укрѣпленныхъ позицій. Повидимому, есть сильная позиція къ западу отъ г. Анчжю на р. Чинъ-чанъ (на половинѣ пути между Ялу, и Пеньяномъ). Главная позиція японцевъ будетъ, вѣроятно, на линіи Пеньянъ -- Гензанъ".
   "Перешеекъ въ 160 верстъ можетъ быть защищаемъ 300 тыс. арміею. Дабы Маньчжурская армія... могла съ успѣхомъ атаковать позицію Пеньянъ -- Гензанъ, необходимо, чтобы отъ Владивостока, базируясь на него, шла берегомъ и срединою Кореи (до Маоэршаня) сильная группа войскъ (30--40 тыс.). Требуется полное содѣйствіе флота. Требуется движеніе, очень согласованное съ движеніемъ Маньчжурской арміи, уступомъ позади ея. Если къ тому времени (т. е. къ нашему подходу къ линіи Пеньянъ -- Гензанъ) нашъ флотъ не возьметъ верхъ, то задача для насъ будетъ тяжелая. Придется проложить пути грунтовые и узкоколейный желѣзнодорожный".
   "Я уже указалъ на необходимость заказа 300 вер. узкоколейной дороги. Ее придется прокладывать отъ южной вѣтви до Ялу. На участокъ отъ Ялу на Пеньянъ потребуется еще свыше 250 верстъ пути, которые надо тоже заказать".
   "Далѣе до Сеула намъ, при наступленіи большою арміею, тоже нельзя будетъ обойтись безъ желѣзнодорожнаго пути".
   2 февраля эта записка, съ такими широкими и свѣтлыми перспективами, была представлена Государю. Вполнѣ естественно, что для выполненія подобнаго плана и былъ призванъ его составитель (551). Но для такого выбора были, конечно, и другія причины. Главнѣйшіе органы русской печати (552), эти уста общественнаго мнѣнія, все и всѣ указывали на г.-ад. Куропаткина, какъ на лучшаго вождя для формируемой арміи. 3 февраля ему приказано было готовиться къ отъѣзду въ Маньчжурскую армію (553), 5 февраля онъ былъ назначенъ Командующимъ этою арміею.
   

ГЛАВА IV.
Усиленіе русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ,

   Вопросъ объ увеличеніи русскихъ вооруженныхъ силъ на Дальнемъ Востокѣ былъ поднятъ еще въ 1885 году, когда послѣ событій на русскоафганской границѣ въ Россіи ожидался неминуемый разрывъ съ Англіей. Предполагалось, что, обладая на Дальнемъ Востокѣ лишь однѣми морскими силами, Англія не замедлитъ создать здѣсь и сухопутныя, поднявъ противъ насъ Китай, куда къ тому времени уже были отправлены и англійскіе, и германскіе инструкторы (554). Такимъ образомъ на русскія войска Сибири ложилась обязанность, во-1-хъ, охранять побережье Приамурскаго края отъ англійскихъ эскадръ, а во-2-хъ, вступить въ борьбу съ Китаемъ на всемъ громадномъ протяженіи русско-китайской границы. "Съ перваго же взгляда на имѣющіяся здѣсь военныя силы и средства", пишетъ командовавшій въ тѣ дни войсками Приамурскаго воен. округа г.-ад. бар. Корфъ, "я пришелъ къ убѣжденію въ неготовности ввѣреннаго мнѣ округа для удовлетворительнаго рѣшенія помянутыхъ задачъ". Въ его распоряженіи имѣлось въ эти дни всего 19 бат., 26 сот., 58 ор., и это только въ томъ случаѣ, если призвать на службу всѣ казачьи части безъ исключенія (555). "Удастся ли мнѣ", добавлялъ бар. Корфъ, "съ 18 тысячами удержать въ теченіе 18 мѣсяцевъ (556) границу, равную по протяженію пространству отъ Торнео до Тифлиса, на которой нѣтъ дочти никакихъ сообщеній?" (557).
   Озабоченный тревожнымъ по отношенію къ Китаю положеніемъ, въ которомъ находился Приамурскій военный округъ весной 1885 года, бар. Корфъ вошелъ съ ходатайствомъ о немедленномъ принятіи цѣлаго ряда мѣръ, необходимыхъ для огражденія безопасности края.
   "Надо неизбѣжно увеличить численность войскъ Приамурскаго округа или теперь же отдать китайцамъ Амуръ", писалъ онъ (558). Составленная бар. Корфомъ программа по своей обширности требовала прежде всего самаго серьезнаго обсужденія, а затѣмъ и довольно значительнаго срока для осуществленія тѣхъ мѣропріятій, которыя были бы признаны необходимыми. Самое обсужденіе этихъ мѣропріятій не привело въ тѣ дни ни къ какимъ практическимъ результатамъ. На совѣщаніи 5 іюня 1885 г. было лишь высказано, что "всего болѣе слѣдуетъ уповать на стойкость нашихъ войскъ, котоярымъ выпадаетъ славная доля показать міру, что русскій духъ и "русская отвага равно сильны какъ въ сердцѣ самой Россіи, такъ "и на далекомъ востокѣ Азіи" (559). Но такъ какъ несмотря на эти заявленія нѣкоторая помощь отдаленному Востоку все же не могла быть отложена, то 2 іюня 1886 года военнымъ министромъ и было испрошено Высочайшее соизволеніе довести до военнаго состава какъ войска Приморской области (560), такъ и два линейныхъ баталіона (561), которые находились въ Амурской и Забайкальской областяхъ (562).
   Между тѣмъ въ началѣ августа 1886 г. въ Нагасаки произошло вооруженное столкновеніе между японскою полиціею и экипажами четырехъ находившихся тамъ военныхъ судовъ Китая. Обострившіяся благодаря этому отношенія между Японіей и Китаемъ дали поводъ думать, что послѣдній, расчитывая на военную слабость и бѣдность своего противника, въ самомъ непродолжительномъ времени объявитъ Японіи войну (563). Тогда по Высочайшему повелѣнію состоялось 26 января 1887 г. въ Петербургѣ особое совѣщаніе (564), которое должно была выяснить, какими средствами можетъ располагать на Дальнемъ Востокѣ Россія, "дабы не оставаться пассивнымъ зрителемъ событій и имѣть возможность отстоять свои интересы". На совѣщаніи было высказано, что въ послѣдніе годы положеніе дѣлъ въ бассейнѣ Тихаго океана замѣтно мѣняется, во-1-хъ, изъ-за той активной роли, которую стремятся присвоить себѣ китайцы, а во-2-хъ, изъ-за развитія на Дальнемъ Востокѣ "чужеземныхъ интересовъ"; что въ виду этого намъ слѣдуетъ теперь же позаботиться объ усиленіи здѣсь нашихъ военныхъ средствъ и ни подъ какимъ видомъ не откладывать мѣръ, "обусловливаемыхъ необходимостью привести нашу Дальневосточную окраину въ такое положеніе, при которомъ для насъ не были бы опасны никакія осложненія". По мнѣнію министра иностранныхъ дѣлъ, особенно настоятельнымъ являлось усиленіе нашей Тихоокеанской эскадры, такъ какъ только при этомъ условіи мы получали возможность обезпечить вліяніе наше въ Китаѣ и Японіи, которыя, сравнивая наши теперешнія морскія средства со средствами другихъ державъ, могли получать лишь ложное понятіе о нашей силѣ" (565).
   Вслѣдъ затѣмъ при главномъ штабѣ состоялся еще рядъ совѣщаній, въ которыхъ между прочимъ приняли участіе и нѣсколько лицъ, наиболѣе знакомыхъ съ мѣстными условіями сопредѣльныхъ съ Китаемъ театровъ военныхъ дѣйствій. Соображенія этихъ совѣщаній были сообщены для разработки въ подлежащія управленія военнаго министерства и разсмотрѣны прибывшими въ Петербургъ командующими войсками Приамурскаго и Иркутскаго военныхъ округовъ. Въ результатѣ по всѣмъ перечисленнымъ вопросамъ были сдѣланы уже окончательные выводы и намѣченъ общій планъ послѣдовательнаго осуществленія выработанныхъ мѣръ.
   27 февраля 1887 г. планъ усиленія нашего военнаго положенія въ Приамурскомъ округѣ былъ повергнутъ на Высочайшее воззрѣніе. Одобривъ въ принципѣ всѣ предложенныя мѣры, въ Бозѣ почившій Императоръ Александръ III рѣшилъ, послѣ доклада управлявшаго въ тѣ дни министерствомъ финансовъ т. сов. Вышнеградскаго, отложить окончательное ассигнованіе необходимыхъ на все средствъ до осени того же 1887 года (566). 18 іюля, "въ виду приближенія осенняго времени" и необходимости заблаговременно приступить къ соотвѣтствующимъ распоряженіямъ, военный министръ запросилъ т. сов. Вышнеградскаго о томъ, въ какихъ размѣрахъ можно было бы ассигновать въ этомъ же году кредиты на исполненіе уже одобренныхъ Государемъ мѣропріятій. Т. сов. Вышнеградскій отвѣтилъ, что онъ считаетъ настоятельно необходимымъ отложить осуществленіе этихъ мѣръ вообще до болѣе благопріятнаго положенія государственнаго казначейства. Докладывая 30 сентября о подобномъ отвѣтѣ Государю, г.-ад. Ванновскій заявилъ, что въ вопросѣ объ усиленіи нашей боевой готовности на крайнемъ Востокѣ такая отсрочка на неопредѣленное время поставитъ нашъ Приамурскій край въ случаѣ войны въ весьма затруднительное и опасное положеніе; что осуществленіе предположенныхъ мѣръ дѣло безусловно необходимое; что въ теченіе послѣднихъ семи лѣтъ Приамурскій край неоднократно находился въ опасности и въ тревогѣ, что тѣ же опасности могутъ грозить ему и въ будущемъ; что наши дипломатическія осложненія съ Англіею и Китаемъ до очевидности выяснили всю недостаточность средствъ, которыми мы располагаемъ на Дальнемъ Востокѣ; что, наконецъ, проектированныя мѣропріятія составляютъ минимумъ дѣйствительно необходимаго (567). Какъ разъ въ эти же дни бар. Корфъ писалъ, что съ момента составленія въ главномъ штабѣ проекта увеличенія нашихъ сухопутныхъ силъ въ Приамурскомъ военномъ округѣ, необходимость подобнаго усиленія сдѣлалась еще настоятельнѣе, такъ какъ только что открытая Канадская жел. дорога на 15 дней ускорила прибытіе войскъ изъ Англіи къ Владивостоку и такимъ образомъ облегчила имъ доступъ къ нашей отдаленной окраинѣ. "Рано или поздно, а можетъ быть и въ очень недалекомъ будущемъ", писалъ бар. Корфъ, "намъ вѣроятно придется защищать Южно-Уссурійскій край отъ европейскаго десанта и отъ одновременнаго нападенія китайской арміи съ сухого пути. Если это случится, то съ 52 орудіями, стоящими на батареяхъ Владивостока, и съ 12 тыс. войскъ, расположенныхъ въ Южно-Уссурійскомъ краѣ, отстоять отъ 30--40 тыс. (568) регулярныхъ войскъ и отъ массы китайскихъ полчищъ семисотъ-верстную границу, вдоль "которой нѣтъ почти никакихъ сообщеній, будетъ невозможно даже "при самой отчаянной беззавѣтной храбрости нашихъ войскъ" (569). Несмотря на убѣдительность доводовъ, помѣщенныхъ во всеподданнѣйшемъ докладѣ военнаго министра, управляющій министерствомъ финансовъ продолжалъ заявлять, что онъ положительно не находитъ возможнымъ отпустить сумму, просимую военнымъ вѣдомствомъ (570).
   Дѣло затянулось до поздней весны 1888 г., когда было наконецъ разрѣшено погодно, въ теченіе пяти лѣтъ, отпускать военному министерству слѣдующія суммы на покрытіе постоянныхъ расходовъ по усиленію вооруженій въ Приамурскомъ краѣ:
   
   въ 1889 г. -- 95.250 р.
   " 1890 " -- 481.100 "
   " 1891 " -- 769.000 "
   " 1892 " -- 1.177.000 "
   " 1893 " -- 1.117.000 " (571)
   
   Въ основу предстоявшаго развитія нашихъ военныхъ силъ на Тихоокеанской окраинѣ было положено рѣшеніе, что въ случаѣ борьбы съ Китаемъ Сибирь должна обойтись тѣмъ, что будетъ собрано въ ней еще въ мирное время, дабы доведеніе Сибирскихъ войскъ до надлежащей численности могло быть исполнено главнымъ образомъ на счетъ резервовъ, а войска Приморской и Амурской областей могли бы въ случаѣ разрыва съ китайцами сейчасъ же, не стѣсняясь закрытою навигаціею, самостоятельно, т. е. не требуя и не ожидая подкрѣпленій изъ Забайкалья (572), выполнить лежащія на нихъ задачи по занятію сѣверной части Маньчжуріи (573) и вообще по активной защитѣ нашихъ владѣній на Дальнемъ Востокѣ. Въ виду этого было рѣшено, во-1-хъ, установить временную мѣру, принятую 2 іюня 1886 г. и на будущее время, а во-2-хъ, расширить ее доведеніемъ до штатовъ военнаго времени не только тѣхъ частей, которыя были упомянуты выше, но и вообще всѣхъ регулярныхъ частей Приморской и Амурской областей, какъ уже существовавшихъ, такъ и намѣченныхъ къ сформированію впослѣдствіи, за исключеніемъ лишь 6-го В.-С. линейнаго баталіона, кадроваго Стрѣтенскаго баталіона и горныхъ полубатарей при 2 и 3 батареяхъ В.-С. арт. бригады (574).
   Для новыхъ мѣропріятій, начиная съ 1887 г., былъ установленъ пятилѣтній срокъ, въ теченіе котораго все намѣченное и было нами выполнено. Но самые размѣры этихъ мѣропріятій были невелики (575), отпущенныя средства были ничтожны. Въ результатѣ, хотя численность войскъ и была увеличена, но отсутствіе тыловыхъ учрежденій -- парковъ, госпиталей и транспортовъ, отсутствіе войскового обоза дѣлали немыслимыми какія либо активныя операціи и этихъ болѣе многочисленныхъ войскъ; въ то же время слабость Владивостока, какъ крѣпости, не только отнимала отъ насъ единственный опорный пунктъ, но и приковывала къ Владивостоку крупную часть нашихъ полевыхъ войскъ: наконецъ, отсутствіе военной флотиліи на Амурѣ, необходимой для обезпеченія нашихъ предѣловъ и для успѣха сосредоточенія войскъ и запасовъ изъ Забайкалья на главный Южно-Уссурійскій театръ, и крайне слабая числительность казачьей конницы, столь необходимой для достиженія быстрыхъ стратегическихъ результатовъ, представляли собою не менѣе слабыя стороны нашихъ вооруженныхъ силъ на Дальнемъ Востокѣ. Всѣ эти недочеты сейчасъ же и обнаружились, когда на берегахъ Тихаго океана разыгрались извѣстныя событія 1894--1895 гг.
   Какъ только вспыхнула японо-китайская война, стало очевиднымъ, что съ дальнѣйшимъ развитіемъ военныхъ дѣйствій могутъ быть затронуты и наши государственные интересы. Настала необходимость принятія заблаговременныхъ мѣръ.
   Между тѣмъ военныя силы, которыми мы располагали въ эти дни въ Приамурскомъ краѣ, уже въ самомъ началѣ японо-китайскаго столкновенія оказались недостаточными.
   Такъ весной 1894 г. у насъ тамъ находилось:

0x01 graphic

0x01 graphic

   Всего въ округѣ: 30 1/2 баталіоновъ, 5 ротъ, 33 сот., 74 ор. или, считая вновь сформированный 10-й В.-С. линейный бат. и всѣ 9 мѣстныхъ командъ, въ томъ числѣ двѣ вновь сформированныя,-- 30.506 чел. (581).
   Изъ перечисленныхъ войскъ 5 линейныхъ баталіоновъ должны были охранять крѣпость Владивостокъ; для обороны побережья необходимо было оставить хотя бы 2 баталіона и наконецъ одинъ линейный баталіонъ долженъ былъ оборонять устье Амура.
   "Въ виду очевидной недостаточности указанныхъ силъ, мы вынуждены были, уже при самомъ началѣ столкновенія Японіи съ Китаемъ, такъ какъ при этомъ могли быть затронуты и наши интересы, принять нѣкоторыя мѣры къ усиленію военныхъ средствъ Приамурскаго края" (582).
   Прежде всего приступлено было къ пополненію въ существовавшихъ уже тамъ войскахъ какъ личнаго состава, такъ и всякаго рода запасовъ. Съ этою цѣлью командированы были пѣхотные и артиллерійскіе офицеры и нижніе чины, а равно и врачебный персоналъ на случай формированія тыловыхъ учрежденій, парковъ, транспортовъ и госпитальной части (583); выслано новое вооруженіе, обозъ и всякаго рода продовольственныя средства. "Готовимся энергично, но съ громадными разстояніями, бездорожіемъ и безлюдіемъ бороться трудно", доносилъ генералъ Духовской (584).
   Между тѣмъ наступили дни Симоносекскихъ переговоровъ, а потомъ и дни протеста противъ захвата Японіею Ляодунскаго полуострова. Соединенныя эскадры Россіи, Германіи и Франціи начали стягиваться къ Чифу, въ Приамурскомъ округѣ настала пора мобилизаціи. Опытъ мобилизаціи показалъ, что при наибольшемъ напряженіи силъ мы могли выставить во всѣхъ отрядахъ, образуемыхъ собственно изъ войскъ Приамурскаго военнаго округа и предназначенныхъ для активныхъ дѣйствій, не болѣе 23 бат., 26 конныхъ сотенъ и 70 ор., причемъ изъ этого числа пришлось бы еще значительную часть оставлять по дорогѣ для охраны длинныхъ коммуникаціонныхъ линій. "Посему неизбѣжно нужно было подкрѣпить Приамурскія войска резервами изъ Иркутскаго и Омскаго военныхъ округовъ, доставка каковыхъ резервовъ потребовала бы весьма продолжительнаго времени и огромныхъ расходовъ на подводы" (585).
   Пришлось сейчасъ же подумать объ усиленіи на Дальнемъ Востокѣ тѣхъ родовъ оружія, которые были здѣсь наименѣе малочисленными, и прежде всего объ усиленіи артиллеріи. въ случаѣ борьбы съ Японіею намъ необходимо было имѣть здѣсь по крайней мѣрѣ то же число орудій, что имѣла и японская армія. Въ то же время войскамъ пришлось бы имѣть дѣло съ рядомъ укрѣпленныхъ позицій и различныхъ глиняныхъ построекъ, штурмъ которыхъ безъ основательной артиллерійской подготовки былъ крайне рискованъ. Наконецъ обширность края, самыя условія мирной дислокаціи и группировка наиболѣе удобныхъ путей -- все это заставляло насъ дѣйствовать въ первые дни цѣлымъ рядомъ отдѣльныхъ войсковыхъ группъ. Каждая изъ нихъ должна была имѣть при себѣ и соотвѣтствующее число орудій, всегда достаточное для самостоятельныхъ операцій (586).
   Въ виду этого изъ Европейской Россіи были тогда же переведены на Дальній Востокъ двѣ легкія и двѣ мортирныя батареи (587), а для Владивостока -- одна крѣпостная артиллерійская рота (588).
   Кромѣ того были сформированы двѣ сотни 2-го коннаго полка Забайкальскаго казачьяго войска въ видахъ доведенія этого полка до шестисотеннаго состава (589), 26 мая 1895 г. для нуждъ Южно-Уссурійской желѣзной дороги былъ сформированъ въ составѣ четырехъ ротъ Уссурійскій желѣзнодорожный баталіонъ (590), а 14 іюля сформированъ Восточно-Сибирскій саперный баталіонъ, причемъ для скорѣйшаго сформированія этого баталіона одна саперная и одна телеграфная роты были отправлены изъ Европейской Россіи (591). Почти въ то же время, а именно лѣтомъ 1895 года, но когда опасность столкновенія съ Японіею уже миновала и войска Приамурскаго края были демобилизованы (592),-- для скорѣйшаго подкрѣпленія Приамурскаго края вполнѣ готовыми частями войскъ были двинуты изъ Омскаго военнаго округа два линейныхъ баталіона и двѣ легкихъ батареи (593).
   Вмѣстѣ съ тѣмъ были предприняты и мѣры чисто-организаціоннаго характера: нѣсколько линейныхъ баталіоновъ, имѣвшихся на Дальнемъ Востокѣ, сведены въ двѣ линейныя бригады (594), двѣ отдѣльныя конныя Приморскія сотни -- въ Приморскій конный дивизіонъ (595), полевая артиллерія Приамурскаго округа -- въ двѣ артиллерійскія бригады, при чемъ уже существовавшая Восточно-Сибирская переименована въ 1-ю, 2-я сформирована вновь (596), а двѣ легкія батареи, прибывшія изъ Европейской Россіи, сведены въ отдѣльный Забайкальскій дивизіонъ (597).
   Кромѣ того въ этомъ же 1895 году было установлено, что Стрѣтенскій резервный баталіонъ будетъ развертываться при мобилизаціи въ 5 отдѣльныхъ баталіоновъ (598) и что взамѣнъ одного коннаго полка и пѣшаго полубаталіона Амурское казачье войско будетъ выставлять на службу только конныя части: въ мирное время -- трехсотенный Амурскій казачій полкъ, а въ военное время -- шестисотенный полкъ и еще трехсотенный (льготный) Амурскій казачій дивизіонъ (599).
   Сравнительно съ тою задачею, которая открывалась предъ русскими войсками весною 1895 года, всѣ эти мѣры были, конечно, ничтожны. Въ общемъ обнаружилось воочію, "насколько еще мы слабы во всѣхъ отношеніяхъ на той окраинѣ, гдѣ того и гляди могутъ разыграться крупные историческіе вопросы"..... "Событія этого года, съ нашею мобилизаціею включительно, дали хорошій урокъ", пишетъ Приамурскій генералъ-губернаторъ генералъ Духовской (600).
   Работы впереди было еще очень много.
   Въ эти дни на Дальнемъ Востокѣ въ самой активной роли выступила воинственная, притязательная, прекрасно-вооруженная Японія съ ея 40-милліовнымъ населеніемъ, благоустроенною арміею и сильнымъ флотомъ, Японія, которая, закончивъ побѣдоносную войну, сейчасъ же приступила къ новому улучшенію и расширенію своихъ вооруженныхъ силъ. У насъ тогда же пригнали, что эти мѣры направлены прежде всего и главнымъ образомъ противъ Россіи. "Десятый "парламентъ окончательно и рѣшительно санкціонировалъ грандіозный "проектъ усиленія военнаго могущества страны, принятый въ минувшемъ году девятымъ парламентомъ и направленный главнымъ образомъ противъ нашихъ интересовъ въ этой части Азіи", писалъ въ 1897 году полковникъ Янжулъ (601). "Не прекращавшіяся съ 1896 года "усиленныя японскія вооруженія могли быть направлены только пробивъ Россіи", говорилось затѣмъ и въ "Обзорѣ", изданномъ нашимъ министерствомъ иностранныхъ дѣлъ: "одно созданіе Японіею арміи, численностью далеко превосходившей естественныя потребности островного государства, могло служить подтвержденіемъ того, что Японія готовится къ военнымъ предпріятіямъ на материкѣ въ обширнѣйшихъ размѣрахъ" (602).-- "Для всякаго непредубѣжденнаго человѣка было видно, что ростъ арміи имѣлъ одно значеніе -- борьбу съ Россіей", пишетъ кн. Волконскій въ своей статьѣ "Гроза съ Востока" (603).
   Одновременно съ началомъ японскихъ вооруженій появились признаки, что подъ вліяніемъ понесенныхъ пораженій и тяжелыхъ условій мира начинаетъ пробуждаться и многомилліонный Китай. "Такимъ образомъ гарантіи почти полнаго спокойствія, которою мы пользовались до сихъ поръ въ Восточной Азіи, нынѣ болѣе не существуетъ", говорилось во всеподданнѣйшемъ докладѣ военнаго министра отъ 28 іюля 1895 г., ее замѣнила вѣроятность столкновенія "съ несравненно болѣе дѣятельными и сильнѣе организованными противниками" (604).
   Измѣнившаяся обстановка должна была измѣнить и отношенія Петербурга къ "забытому и никого не интересовавшему краю"...-- "До сихъ поръ наше положеніе на Крайнемъ Востокѣ", писалъ баронъ Розенъ, "держалось болѣе обаяніемъ, свойственнымъ такой великой державѣ, какъ Россія, нежели опиралось на наличность достаточныхъ военныхъ и военно-морскихъ силъ" (605). Съ настоящей минуты нарождалась необходимость подумать и объ этой "наличности".-- "Если Россія должна на Дальнемъ Востокѣ играть первостепенную роль и не хочетъ уступить свое мѣсто Японіи", писалъ въ 1896 г. Великій Князь Александръ Михайловичъ, "то пора и намъ принять мѣры, чтобы къ 1903 году быть готовыми ко всякимъ случайностямъ" (606). Было рѣшено теперь же приступить къ общимъ соображеніямъ объ усиленіи нашихъ войскъ и нашихъ боевыхъ средствъ на Дальневосточной окраинѣ. То, что въ 1885 году казалось достаточнымъ, теперь, черезъ десять лѣтъ, становилось уже совершенно ничтожнымъ. Въ результатѣ потребовались громадныя усилія мѣстной и центральной власти, чтобы по возможности скорѣе и притомъ окончательно выйти изъ невыгодной обстановки, создавшейся для Россіи на ея Тихоокеанской окраинѣ.
   На запросъ о планѣ дальнѣйшаго развитія нашихъ силъ на Дальнемъ Востокѣ генералъ Духовской донесъ, что по его мнѣнію слѣдовало бы принять слѣдующія главныя мѣры:
   1) Усилить самую крѣпость Владивостокъ и ея гарнизонъ,-- послѣдній переформированіемъ трехъ изъ числа находившихся здѣсь линейныхъ баталіоновъ (607) въ двухбаталіонные крѣпостные полки, развитіемъ крѣпостной артиллеріи, учрежденіемъ крѣпостной саперной роты, причемъ управленіе крѣпости перевести изъ третьяго во второй классъ.
   2) Усилить активный элементъ полевыхъ войскъ переформированіемъ какъ 10-ти стрѣлковыхъ баталіоновъ, такъ и двухъ остальныхъ изъ числа линейныхъ баталіоновъ, составлявшихъ гарнизонъ г. Владивостока, въ двухбаталіонные полки съ образованіемъ изъ нихъ трехъ стрѣлковыхъ бригадъ по 4 полка въ каждой.
   3) Увеличить полевую артиллерію, имѣя при этомъ въ виду, что мѣстность требуетъ горной артиллеріи, а потому теперь же переформировать двѣ горныя полубатареи въ батареи.
   4) Усилить конницу округа преобразованіемъ всѣхъ пѣшихъ Забайкальскихъ казачьихъ частей въ конные полки.
   5) Усилить резервныя войска въ Забайкальѣ перемѣщеніемъ сюда двухъ резервныхъ баталіоновъ изъ Иркутскаго или Омскаго округа.
   6) Усилить офицерскій составъ какъ въ управленіяхъ, такъ и въ строю.
   7) Увеличить всѣ запасы въ округѣ и заблаговременно подготовить организацію обозовъ, парковъ, инженерной, интендантской и госпитальной частей, съ храненіемъ запасовъ въ помѣщеніяхъ, вполнѣ обезпеченныхъ отъ суровыхъ условій мѣстнаго климаты и природы.
   8) Учредить теперь же рѣчную казачью флотилію (608).
   9) Принять нѣкоторыя второстепенныя мѣры по отношенію къ Николаевску и Сахалину.
   и 10) Распространить воинскую повинность на населеніе Приамурскаго края, въ томъ числѣ на бурятъ, тунгузовъ и другихъ инородцевъ. "Но болѣе всего необходимо", писалъ ген. Духовской, "усилить внутренніе рессурсы нашего пустыннаго тундреннаго края помощью усиленной колонизаціи, поднятія его производительныхъ силъ и наискорѣйшей постройки желѣзной дороги" (609).
   Соображенія генерала Духовского, дополненныя еще рядомъ послѣдующихъ телеграммъ, встрѣтили со стороны главнаго штаба нѣкоторыя возраженія (610). Въ особенности не соглашался главный штабъ на просьбу Приамурскаго генералъ-губернатора о томъ, чтобы дополнительные баталіоны развертываемыхъ стрѣлковыхъ и линейныхъ баталіоновъ формировались въ Европейской Россіи и прибывали на Дальній Востокъ совершенно готовыми, говоря иначе такъ, какъ были уже отправлены сюда мортирныя батареи и саперы (611). Уже на первую депешу объ этомъ генерала Духовского отъ 21 іюня ему дано знагь, что "мѣры по усиленію Приамурскаго округа... предполагается осуществить не позже четырехъ лѣтъ путемъ высылки "ежегодно увеличеннаго числа новобранцевъ" (612).
   Затѣмъ 5 іюля генералъ Обручевъ сообщилъ ему, что "никакихъ готовыхъ баталіоновъ изъ Россіи дать нельзя, почему и развертываніе стрѣлковъ можетъ быть произведено лишь послѣдователь"нымъ усиленіемъ ихъ состава на мѣстѣ". (613) 6 іюля начальникъ азіатской части главнаго штаба генералъ Проценко вновь увѣдомилъ начальника штаба Приамурскаго военнаго округа генерала Субботича, что "при всемъ желаніи главнаго штаба исполнить желаніе генерала Духовского", по формированію въ Европейской Россіи цѣлыхъ баталіоновъ встрѣтились "крайнія затрудненія", что полевыхъ войскъ трогать нельзя, а резервныя уже заняты новыми формированіями (614). Въ тотъ же день (615), 6 іюля, генералъ Духовской еще разъ обратился въ главный штабъ съ просьбою совершить намѣченное преобразованіе двѣнадцати баталіоновъ въ стрѣлковые полки и трехъ линейныхъ баталіоновъ въ крѣпостные полки путемъ ежегодной высылки въ теченіе четырехъ лѣтъ по три готовыхъ стрѣлковыхъ баталіона, а въ теченіе первыхъ трехъ лѣтъ еще и по одному крѣпостному баталіону. Вмѣстѣ съ тѣмъ генералъ Духовской приводилъ въ своей депешѣ и довольно многочисленные доводы въ пользу подобнаго рѣшенія, между прочимъ и большую готовность войскъ къ открытію боевыхъ операцій. "Убѣдительно прошу придать особенное значеніе", писалъ онъ, "всегдашней готовности нашей на случай войны, легко могущей внезапно вспыхнуть здѣсь въ ближайшіе "годы" (616).
   12 іюля генералъ Духовской, прося объ обязательной присылкѣ вмѣстѣ съ будущими новобранцами и офицеровъ, въ третій разъ поднялъ вопросъ о цѣльныхъ частяхъ. "Затрудненія по строевому обученію Приамурскихъ войскъ", писалъ онъ, "особенно увеличивались съ бывшими въ теченіе послѣдняго пятилѣтія сверхштатными людьми, назначавшимися для новыхъ частей. Предположенная нынѣ главнымъ штабомъ система усиленія Приамурскихъ войскъ основана на широкомъ развитіи именно этой слабѣйшей стороны быта здѣшнихъ частей; въ теченіе нѣсколькихъ лѣтъ войска округа на половину будутъ состоять изъ молодыхъ солдатъ, служащихъ 1--2 года. Предвижу большое ослабленіе строевого обученія и достоинствъ "войскъ. Между тѣмъ именно эти года и представляются наиболѣе опасными въ политическомъ отношеніи" (617).
   "Присылка готовыхъ частей войскъ невозможна", отвѣчалъ генералъ-адъютантъ Обручевъ, "такъ какъ это растраиваетъ организацію европейскихъ войскъ. Какъ въ Европѣ, такъ и на Амурѣ, новыя части образуются путемъ постепеннаго накопленія обученныхъ людей изъ новобранцевъ. Также необходимо поступить и въ настоящее время. Ходатайство о своевременной присылкѣ офицеровъ будетъ удовлетворено" (618).
   Въ общемъ всѣ остальныя соображенія генерала Духовского были приняты во вниманіе (619), и лѣтомъ 1895 г. въ главномъ штабѣ было выработано такъ называемое "примѣрное соображеніе о порядкѣ усиленія войскъ Приамурскаго военнаго округа", удостоившееся 29 іюля Высочайшаго одобренія. Въ виду необходимости согласовать новыя мѣропріятія съ состоявшимся отпускомъ денегъ, въ примѣрное соображеніе" были внесены осенью 1895 года небольшія измѣненія. Окончательно выработанный планъ былъ утвержденъ Государемъ 30 декабря 1895 года.
   Согласно этому плану было рѣшено:
   1) Усилить полевую и резервную пѣхоту Приамурскаго военнаго округа переформированіемъ десяти Восточно-Сибирскихъ стрѣлковыхъ баталіоновъ въ двухбаталіонные полки, сформированіемъ Владивостокскаго крѣпостного пѣхотнаго полка, сформированіемъ Читинскаго резервнаго баталіона и доведеніемъ 6-го Восточно-Сибирскаго линейнаго баталіона, а также и переведенныхъ въ Приамурскій округъ 4-го и 8-го Западно-Сибирскихъ линейныхъ баталіоновъ до штатовъ военнаго времени (620). Кромѣ того предполагалось образовать изъ находившихся въ Южно-Уссурійскомъ раіонѣ четырехъ линейныхъ баталіоновъ новую 2-ую Восточно-Сибирскую линейную бригаду со включеніемъ въ ея составъ одного или обоихъ изъ только что указанныхъ Западно-Сибирскихъ линейныхъ баталіоновъ.
   Обращеніе десяти В.-С. стрѣлковыхъ батальоновъ въ 2-хъ-баталіонные стрѣлковые полки было рѣшено произвести ежегоднымъ назначеніемъ новобранцевъ (начиная съ призыва 1895 г.) въ числѣ, соотвѣтствующемъ штатамъ стрѣлковаго полка; въ 1896 году, съ поступленіемъ новобранцевъ призыва 1895 года, каждый изъ 10 стрѣлковыхъ баталіоновъ долженъ былъ сформировать 5-ю роту и обратиться въ 5-ти-ротный баталіонъ 50-ти-ряднаго состава; въ 1897 году -- (621) 6-ю роту и обратиться въ 6-ти-ротный баталіонъ 48-ми-ряднаго состава; въ 1898 году -- (622) 7 и 8 роты и стать двухбаталіоннымъ полкомъ 44-хъ-ряднаго состава. Въ 1899 году (623) новые двухбаталіонные полки пополнялись уже до 48-ми рядовъ, а въ 1900 году -- (624) до 50-ти рядовъ. "Эти 20 баталіоновъ", говорилось во всеподданнѣйшемъ докладѣ военнаго министра отъ 28 іюля 1895 года, "составляющіе и въ мирное время компактную массу, могутъ быть всегда свободно употреблены для активныхъ дѣйствій" (695).
   Формированіе Владивостокскаго крѣпостного пѣхотнаго полка 5-тибаталіоннаго состава предполагалось произвести путемъ присоединенія къ 8-му В.-С. линейному баталіону, находившемуся въ составѣ Владивостокскаго гарнизона, 16-ти ротъ Европейской Россіи. Эти роты рѣшено взять по одной отъ 12 резервныхъ баталіоновъ Казанскаго округа (626). временное обезсиленіе которыхъ не могло бы вызвать затрудненій въ исполненіи караульной службы, лежащей въ этомъ округѣ исключительно на резервныхъ войскахъ, и по одной отъ тѣхъ 4-хъ резервныхъ баталіоновъ Московскаго округа (627), которые, за позднимъ прибытіемъ людей и по необходимости пріобрѣтать при мобилизаціи обозъ покупкою, формировали резервную дивизію 2-й очереди позже другихъ. Каждая рота должна была выступить въ составѣ 24 рядовъ въ полуротѣ (628). Самую отправку предполагалось произвести весною или лѣтомъ 1896 года. Съ прибытіемъ во Владивостокъ, 16-ть ротъ Европейской Россіи, вмѣстѣ съ 4 ротами линейнаго баталіона, служившаго какъ бы кадромъ, давали 20-ротъ или пятибаталіонный крѣпостной полкъ. По уравненіи численности людей между ротами линейнаго баталіона и вновь прибывшими, сформированный полкъ долженъ былъ имѣть 29 рядовъ въ полуротѣ. Затѣмъ по мѣрѣ поступленія ежегоднаго контингента новобранцевъ крѣпостной полкъ долженъ былъ пополняться:

0x01 graphic

   "Мѣра эта, осуществляемая въ будущемъ же году (т. е. въ "1896 году), удовлетворитъ сразу главной потребности края -- оборонѣ "Владивостока", писалъ военный министръ въ своемъ всеподданнѣйшемъ докладѣ отъ 28 іюля 1895 года (630).
   2) Усилить кавалерію Приамурскаго военнаго округа переформированіемъ Приморскаго коннаго дивизіона въ драгунскій полкъ (631), а обоихъ пѣшихъ Забайкальскихъ казачьихъ баталіоновъ въ конные полки, и сформированіемъ вновь 5-го первоочередного Забайкальскаго коннаго полка; послѣдняя мѣра была одобрена лишь въ принципѣ, такъ какъ въ главномъ штабѣ не существовало увѣренности, что для ея осуществленія хватитъ казачьяго населенія.
   Переформированіе 1-го и 2-го пятисотенныхъ баталіоновъ въ 3-й и 4-й шестисотенные конные полки рѣшено произвести въ четырехлѣтій срокъ, причемъ въ первый годъ (1897-ой) въ баталіонахъ спускались на льготу отслужившіе свой срокъ казаки, а 2-й полкъ, куда должны были поступить предназначенные на укомплектованіе баталіоновъ казаки призывнаго возраста (508 чел.), доводился до девяти сотенъ; на второй годъ (въ 1898 г.) въ обоихъ баталіонахъ увольнялись на льготу выслужившіе свой срокъ казаки, затѣмъ упразднялся штабъ 1-го баталіона, оставшіеся казаки послѣднихъ двухъ сроковъ службы переводились во 2-й баталіонъ, а 2-й полкъ путемъ поступленія казаковъ новаго призыва доводился до 12-ти сотенъ, изъ числа которыхъ шесть сейчасъ же формировали 3-й первоочередной полкъ; на третій годъ, въ 1899 г., во 2-мъ баталіонѣ спускались на льготу отслужившіе свой срокъ казаки, а 3-й полкъ доводился до 9 сотень, на четвертый годъ, въ 1900 г., упразднялись 2-й баталіонъ и его штабъ, З-й полкъ доводился до 12 сотень и сейчасъ же выдѣлялъ изъ нихъ 6 сотень для новаго 4-го первоочереднаго полка (632).
   3) Увеличить въ округѣ артиллерію путемъ усиленія артиллерійскаго вооруженія крѣпости Владивостокъ, замѣною старыхъ бомбическихъ орудій, находившихся въ устьѣ р. Амура, орудіями новыхъ системъ, образованіемъ одной или двухъ береговыхъ дальнобойныхъ батарей въ заливѣ Посьетъ, сформированіемъ 5-й и 6-й Владивостокскихъ крѣпостныхъ артиллерійскихъ ротъ (633) и Посьетской крѣпостной артиллерійской команды (634), устройствомъ во Владивостокѣ вылазочной батареи (635), переформированіемъ двухъ горныхъ полубатарей въ батареи, доведеніемъ переведенныхъ въ Приамурскій округъ двухъ Западно-Сибирскихъ батарей до военнаго состава и сформированіемъ вновь одной льготной конной батареи Забайкальскаго казачьяго войска (636).
   4) Усилить инженерную оборону крѣпости Владивостокъ съ моря и съ сухого пути (съ переводомъ этой крѣпости изъ 3-го во 2-й классъ), сформировать Владивостокскую крѣпостную саперную роту (637), а въ видахъ упорядоченія минной обороны устьевъ р. Амура и Посьетскаго залива -- еще двѣ минныя роты малаго состава.
   5) Усилить личный составъ Приамурскаго окружнаго штаба съ военно-топографическимъ отдѣломъ (638).
   6) Увеличить въ прочихъ азіатскихъ военныхъ округахъ численность выставляемыхъ ими резервовъ добавленіемъ къ резервнымъ баталіонамъ Иркутскаго и Омскаго округовъ кадровъ запасныхъ баталіоновъ, переформированіемъ Барнаульской мѣстной команды въ резервный баталіонъ, сформированіемъ вновь въ Омскомъ военномъ округѣ двухъ резервныхъ батарей и переформированіемъ 5-ти Туркестанскихъ линейныхъ баталіоновъ въ кадровые.
   Добавка къ резервнымъ баталіонамъ особыхъ кадровъ запасныхъ баталіоновъ имѣла своею цѣлью полностью использовать имѣвшійся здѣсь запасъ (70 тыс. чел.), такъ какъ даже послѣ развертыванія двухъ резервныхъ баталіоновъ Иркутскаго и четырехъ резервныхъ баталіоновъ Омскаго округовъ все же еще оставалось свыше 25 тыс. чел. запасныхъ. Съ образованіемъ этихъ кадровъ каждый резервный баталіонъ давалъ при мобилизаціи кромѣ четырехбаталіоннаго полка и отдѣльнаго баталіона еще по одному запасному баталіону для несенія мѣстной караульной службы и подготовки укомплектованій. Въ результатѣ указанная мѣра освобождала 30 баталіоновъ, которые и могли быть двинуты въ подкрѣпленіе войскамъ Приамурскаго военнаго округа.
   Переформированіе Барнаульской мѣстной команды по тому же штату, т. е. съ тѣмъ же запаснымъ кадромъ и обозомъ, давало возможность направить въ Приамурскій округъ еще пять баталіоновъ, а всего вмѣстѣ съ двумя резервными батареями, предназначенными къ сформированію въ Омскомъ военномъ округѣ и развивавшимися въ военное время въ двѣ артиллерійскія бригады (8 батарей) -- 35 бат. и 64 ор.
   Переформированіе же пяти изъ числа Туркестанскихъ линейныхъ баталіоновъ въ резервные имѣло ту же цѣль -- исчерпать по возможности всѣ средства, предоставляемыя азіатскими мѣстностями для азіатскихъ же потребностей, и обезпечить насъ такимъ путемъ отъ разстройства нашихъ европейскихъ силъ въ тѣхъ случаяхъ, когда возникшія въ Азіи осложненія не вызывали надобности въ развитіи значительныхъ военныхъ средствъ.
   7) Принять мѣры къ тщательному изученію Китая, Японіи и Кореи путемъ развитія въ этихъ странахъ нашей военной агентуры.
   Кромѣ того было рѣшено ввести въ планъ устройство парковой и военно-санитарной частей и усиленіе личнаго состава въ Приамурскомъ окружномъ артиллерійскомъ управленіи (639).
   Съ осуществленіемъ этихъ мѣропріятій въ Приамурскомъ военномъ округѣ получалась сила въ 47 бат., 10 р., 2 команды, 90 эск. и сотенъ и 19 батарей или 140 ор. (640).
   По чисто-финансовымъ соображеніямъ было рѣшено разсрочить все усиленіе Сибирскихъ войскъ на 3 или на 5 лѣтъ. Мѣропріятія же, касавшіяся усиленія войскъ Приамурскаго военнаго округа и намѣченныя на 1896 годъ, было предписано выполнять безотлагательно, т. е. еще въ 1895 годути, на средства, оставшіяся свободными отъ 10-милліоннаго кредита, ассигнованнаго военному министерству во время японо-китайской войны (642). Къ мѣрамъ, стоявшимъ въ первой очереди, были отнесены: формированіе крѣпостного полка, крѣпостной артиллерійской роты, отправка въ округъ усиленнаго числа новобранцевъ, обезпеченіе новоформируемыхъ частей интендантскимъ, артиллерійскимъ, инженернымъ и медицинскимъ довольствіемъ, а также начало постройки для нихъ казарменныхъ помѣщеній. На 1897 годъ были отнесены: переформированіе Приморскаго коннаго дивизіона въ драгунскій полкъ, двухъ горныхъ полу батарей въ батареи и пяти туркестанскихъ линейныхъ баталіоновъ въ кадровые, образованіе Владивостокской вылазочной батареи, формированіе въ Омскомъ военномъ округѣ двухъ резервныхъ батарей, сформированіе двухъ минныхъ ротъ и Читинскаго резервнаго баталіона. На 1898 г. было отнесено добавленіе къ резервнымъ баталіонамъ Иркутскаго и Омскаго округовъ кадровъ запасныхъ баталіоновъ (643).
   Сообщая командующему войсками Приамурскаго военнаго округа о состоявшемся Высочайшемъ одобреніи намѣченныхъ главнымъ штабомъ соображеній, г.-ад. Обручевъ добавлялъ, что въ названномъ округѣ необходимо теперь же подготовить помѣщенія: для батарей и баталіоновъ, идущихъ изъ Омска, для 16 новыхъ ротъ будущаго крѣпостного Владивостокскаго полка, для 10 пятыхъ ротъ стрѣлковыхъ баталіоновъ, для крѣпостной артиллерійской роты, для пяти ротъ новаго резервнаго баталіона въ Читѣ и для двухъ горныхъ батарей, развертывающихся въ батареи. "Въ деньгахъ не будетъ "затрудненія", телеграфировалъ г.-ад. Обручевъ, "лишь бы справились "съ организаціей работы" (644).
   По крайней мѣрѣ министръ финансовъ не собирался ставить препятствій къ выдачѣ потребныхъ на это суммъ. "Я не могу прежде "всего не высказать самаго полнаго сочувствія къ усиленію нашихъ войскъ на азіатскомъ востокѣ", писалъ онъ 1 октября 1895 г. военному министру: "недавнее столкновеніе между Китаемъ и Японіею безъ сомнѣнія имѣетъ своимъ послѣдствіемъ совершенное измѣненіе нашего политическаго положенія въ Восточной Азіи, и въ настоящее время не существуетъ уже болѣе гарантіи полнаго спокойствія, которымъ мы тамъ пользовались до послѣдней японско-китайской войны. Поэтому проектируемую военнымъ министерствомъ реорганизацію нашихъ войскъ въ Восточной Азіи, въ смыслѣ поднятія ихъ на болѣе высокую степень боевой готовности, нельзя не признать, по моему мнѣнію, дѣйствительно необходимою и неотложною. Какъ ни трудны для Государственнаго Казначейства новыя жертвы, которыя оно должно понести для осуществленія предположенныхъ мѣропріятій, но я не отрицаю того, что жертвы эти при данныхъ условіяхъ оказываются неизбѣжными" (645).
   Всего приходилось израсходовать:
   въ 1896 г.-- 6.996.238 (646)
   " 1897 г.-- 6.995.760 (647)
   " 1898 г.-- 6.995.770 (648)
   " 1899 г.-5.998.814 (649)
   " 1900 г.-- 5.662.405 (650)
   Итого -- 32.648.987
   Было же отпущено:
   на 1896 г.-- 7.000.000 (651)
   " 1897 г.-7.000.000
   " 1898 г.-- 7.000.000
   " 1899 г.-- 6.000.000
   " 1900 г.-- 6.000.000
   Итого -- 33.000.000
   Въ результатѣ получалось сбереженіе въ 351.013 руб., на каковое предполагалось завести имущество для врачебныхъ заведеній военнаго времени
   Изъ числа указанныхъ суммъ на развитіе инженерной обороны Тихоокеанскаго прибрежья было ассигновано 3.000.000 р. съ отпускомъ этихъ денегъ въ теченіе пятилѣтняго періода въ слѣдующихъ размѣрахъ:
   въ 1896 г.-- 800.000
   " 1897 г.-- 600.000
   " 1898 г.-- 470.000
   " 1899 г.-- 645.000
   " 1900 г.-- 485.000
   Кромѣ того ежегодно по инженерной смѣтѣ ассигновалось на крѣпостныя работы во Владивостокѣ по 150.000 р. Такимъ образомъ за пятилѣтіе 1896--1900 г.г. получался кредитъ въ 3.750.000 р. Состоявшееся 11 января 1896 г. Особое совѣщаніе подъ предсѣдательствомъ начальника главнаго штаба (653), основываясь на соображеніяхъ инженернаго вѣдомства, предназначило на разные предметы по укрѣпленію Владивостока, оборонѣ Посьетскаго залива и устьевъ р. Амура -- 3.345.000 р., такъ что на непредвидѣнныя надобности оставалось еще 405.000 (654). Что же касается артиллерійскаго вооруженія Владивостока, то по приблизительному расчету для снабженія Владивостока недостающими орудіями съ комплектами снарядовъ и на заготовленіе всѣхъ приборовъ, необходимыхъ при стрѣльбѣ, было потребно около 6.000.000 р., ассигновано же всего 2 мил. руб. Для полученія недостающей суммы приходилось: или вновь ходатайствовать о дополнительномъ ассигнованіи 4 мил., или же пріостановить заготовленія для другихъ крѣпостей, напримѣръ, для Либавы (655). Въ виду того, что съ одной стороны отпускъ новыхъ 4 мил. р. послѣ того, какъ въ самомъ концѣ 1895 г. на усиленіе нашего военнаго положенія въ Сибирскихъ округахъ было уже ассигновано 33 мил. рублей, "представлялся совершенно невѣроятнымъ", а съ другой стороны нельзя было отказаться и отъ вооруженія крѣпостей Европейской Россіи, находившихся на наиболѣе для насъ важныхъ театрахъ войны, Особое совѣщаніе рѣшило ограничиться всего 2 мил. руб. "впредь до наступленія болѣе благопріятнаго времени" (656).
   Въ осуществленіе указаннаго выше плана въ 1896 году сформировано управленіе 2-й Восточно-Сибирской линейной бригады (657) для усиленія гарнизона Владивостока 8-й Вост.-Сибирскій линейный баталіонъ переформированъ во Владивостокскій крѣпостной пѣхотный полкъ пятибаталіоннаго состава, при четырехъ ротахъ въ каждомъ баталіонѣ (658). При этомъ къ четыремъ ротамъ баталіона добавлены изъ Россіи 16 новыхъ ротъ. Въ Забайкальской области сформированъ въ эти же дни Читинскій резервный баталіонъ (659); въ казачьей конницѣ -- пятая сотня 1-го Забайкальскаго казачьяго полка (660); въ артиллеріи -- управленіе 2-й Восточно-Сибирской артиллерійской бригады (661), 5-я рота Владивостокской крѣпостной артиллеріи (662) и Восточно-Сибирскій летучій артиллерійскій паркъти, а двѣ горныя полубатареи 1-й Вост.-Сибир. артилл. бригады переформированы въ двѣ пѣшія горныя батареи (633); въ инженерныхъ войскахъ изъ чиновъ бывшей В.-Сиб. саперной роты сформирована Владивостокская крѣпостная саперная рота (6S5). Вмѣстѣ съ тѣмъ усиленъ численный составъ стрѣлковыхъ и нѣкоторыхъ линейныхъ баталіоновъ (6S6).
   Въ десяти Вост.-Сиб. стрѣлк. баталіонахъ сформированы пятыя роты (667). Самое сформированіе исполнено къ 1 января, т. е. еще до прибытія въ баталіонъ новобранцевъ призыва 1895 года. Подобная мѣра признана необходимою въ видахъ заблаговременной подготовки учителей для ожидаемаго на Дальнемъ Востокѣ весьма значительнаго числа молодыхъ солдатъ (668). Вмѣстѣ съ тѣмъ 7 октября расформирована Западно-Сибирская конно-горная батарея (669).
   Намѣченное образованіе кадровъ запасныхъ баталіоновъ при резервныхъ баталіонахъ Иркутскаго и Омскаго военныхъ округовъ и переформированіе Барнаульской мѣстной команды въ резервный баталіонъ также съ кадромъ запаснаго баталіона отложены до 1899 г. (670). Вмѣстѣ съ тѣмъ начальствомъ Приамурскаго военнаго округа возбуждено совершенно новое ходатайство о доведеніи Николаевской крѣпостной артиллерійской команды до состава крѣпостной артиллерійской роты (671). Съ своей стороны главный штабъ признавали" вполнѣ желательнымъ удовлетвореніе этого ходатайства, во-1-хъ, въ виду полной изолированности упомянутой команды, а во-2-хъ, въ виду важности возлагаемой на нее задачи, а именно прегражденія непріятельскимъ судамъ входа въ Амурѣ (672).
   Въ результатѣ къ августу 1896 г. въ Приамурскомъ военномъ округѣ, по донесенію генерала Духовского, уже имѣлось: 31 баталіонъ, 8 ротъ, 2 сотни, 1 команда и 108 орудій (673) или 32.563 чел., а считая лишь однѣ полевыя войска -- 26.368 чел.; съ присоединеніемъ же сюда казачьихъ войскъ (674), девяти мѣстныхъ командъ (675) и 4 запасныхъ баталіоновъ (676), получалась боевая сила въ 47.093 чел., къ которой могли подойти 8 резервныхъ баталіоновъ Иркутскаго военнаго округа и 4 резервныхъ баталіона Омскаго военнаго округа или 10.908 чел. (677).
   Въ 1897 году на Дальнемъ Востокѣ усиливался.главнымъ образомъ численный составъ стрѣлковыхъ и линейныхъ баталіоновъ, новыхъ формированій почти не было. Въ Приморскомъ конномъ дивизіонѣ добавлена третья сотня, въ 1-мъ конномъ полку Забайкальскаго казачьяго войска сформирована 1 апрѣля шестая сотня и весь полкъ оказался такимъ образомъ въ шестисотенномъ составѣ (678), 2-й конный полкъ того же войска переформированъ 1 января въ девятисотенный составъ, съ добавкою въ томъ же году еще трехъ сотень онъ далъ въ 1898 году новый, т. е. уже третій первоочередной полкъ. Кромѣ того въ октябрѣ мѣсяцѣ въ инженерныхъ войскахъ сформированы двѣ минныя роты: Новокіевская и Амурская.
   Къ началу 1898 г. мы здѣсь имѣли:

0x01 graphic

   Итого: 38 бат., 9 ротъ, 3 сотни, 1 команда, 108 пѣш. орудій; кромѣ того 9 мѣстныхъ командъ и два летучихъ артиллерійскихъ парка.

Б. Казачьихъ войскъ.

0x01 graphic

   Итого: 1 бат., 22 конныхъ сотни и 12 конныхъ орудій, а въ военное время 5 бат., 54 кони. сотни и 18 кони. орудій.
   Всего во всѣхъ войскахъ -- 60.000 чел. при 108 пѣшихъ и 18 конн. орудіяхъ, а считая однѣ полевыя войска -- 56,200 чел.
   Если сравнить эту таблицу съ предыдущею (стр. 283), то окажется, что съ весны 1894 г. по начало 1898 г. усиленіе регулярныхъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ свелось къ увеличенію числа линейныхъ баталіоновъ -- на 2, резервныхъ баталіоновъ -- въ мирное время на 1, въ военное время на 5, конницы на 1 сотню, крѣп. артиллеріи на двѣ роты, числа орудій -- на 52; кромѣ того вновь появились: 5 крѣп. баталіоновъ, одинъ желѣзнодорожный и одинъ саперный баталіоны и двѣ минныя роты; составъ же казачьихъ войскъ въ военное время усиленъ на 23 сотни, но зато уменьшилось, какъ и было рѣшено, число пѣшихъ баталіоновъ (679).
   "Я долженъ замѣтить", писалъ еще 7 октября 1895 года генералъ Лобко (680) генералу Бильдерлингу (681), "что, по моему личному взгляду на дѣло, предпринятая нами реорганизація войскъ Сибирскихъ округовъ весьма незначительна по своему объему даже для задачъ настоящаго времени, не говоря уже о требованіяхъ соотвѣтствія вооруженныхъ силъ въ недалекомъ будущемъ съ силами сосѣднихъ государствъ, а главное неудобство составленнаго плана -- это слишкомъ большая растянутость задуманныхъ преобразованій по годамъ" (682).
   Почти тотъ же взглядъ на незначительность этой реорганизаціи существовалъ и въ главномъ штабѣ. "Организаціонный планъ, вызванный японо-китайскимъ столкновеніемъ", говорилось въ справкѣ главнаго штаба отъ 15 іюля 1897 года, "касался преимущественно лишь Приамурскаго округа и ограничился установленіемъ лишь тѣхъ мѣръ, безъ коихъ мы были бы совершенно безсильны оборонять нашу дальнюю восточную окраину даже въ теченіе только того періода времени, какой потребуется для прибытія въ округъ первыхъ подкрѣпленій" (683). Болѣе подробно и полнѣе оцѣнивалъ распоряженія военнаго министерства нашъ военный агентъ въ Японіи. "Осуществляемый нынѣ планъ усиленія нашихъ военныхъ средствъ въ Приамурскомъ краѣ", писалъ онъ, "сдѣлаетъ насъ въ недалекомъ будущемъ достаточно сильными для полнаго обезпеченія обороны Уссурійскаго края, Владивостока и устьевъ Амура, но отнюдь не дастъ намъ возможность отстоять Корею противъ нашествія японцевъ, если послѣдніе вздумаютъ послать на полуостровъ даже такія силы, какія Японія имѣла на материкѣ въ послѣдній періодъ войны съ Китаемъ, т. е. около 5-ти армейскихъ дивизій или около 80 т. человѣкъ. Для непосредственной обороны Кореи противъ японцевъ, а тѣмъ болѣе для вытѣсненія ихъ изъ полуострова, если бы они успѣли предупредить наше занятіе Кореи, намъ по самому скромному расчету необходимо было бы добавить къ настоящей цифрѣ войскъ Приамурскаго края еще отъ 50 т. до 75 т. человѣкъ, т. е. довести наши силы въ этомъ краѣ до 125 т. человѣкъ по военному составу. Такое форсированное усиленіе войскъ было бы связано съ новымъ весьма крупнымъ расходомъ, въ сущности неоправдываемымъ необходимостью, въ виду того, что имѣющихся нынѣ въ Приамурскомъ краѣ войскъ по окончаніи новыхъ формированій, повидимому, достаточно для потребностей его обороны и даже для занятія въ случаѣ надобности Маньчжуріи, но совершенно недостаточно для единственнаго случая -- для обороны противъ японцевъ территоріи Кореи. Съ другой стороны, было бы пагубной ошибкой съ нашей стороны дозвонить Японіи безнаказанно занять полуостровъ и утвердиться на азіатскомъ материкѣ, что составляетъ завѣтную мечту японскихъ правителей со временъ миѳической императрицы Джинго-Кого и останется и на будущее время путеводною нитью ихъ внѣшней политики" (684). Между тѣмъ, какъ разъ въ эти дни дѣятельность русскихъ инструкторовъ и финансоваго совѣтника начала принимать болѣе широкіе размѣры и подъ вліяніемъ русскихъ успѣховъ въ Кореѣ Японія втрое расширила программу своихъ вооруженій, ассигновавъ громадныя суммы на дальнѣйшее усиленіе и арміи, и флота. У насъ считали, что по новому принятому въ Японіи плану она въ скоромъ времени будетъ имѣть болѣе 200 Тыс. штыковъ и сабель. При этомъ условіи мы конечно уже не могли оставаться при той цифрѣ около 60 тыс. человѣкъ, которая должна была получиться на Дальнемъ Востокѣ къ 1900 году, тѣмъ болѣе, что на войска Приамурскаго военнаго округа должна была лечь новая обязанность по охранѣ Маньчжурской желѣзной дороги. Наростала необходимость теперь же обсудить, какія мѣропріятія могли бы дѣйствительно обезпечить нашу боевую готовность въ Азіи.
   Въ виду этого еще 12 марта 1897 года военнымъ министромъ г.-ад. Ванновскимъ было предложено всѣмъ главнымъ управленіямъ министерства немедленно приступить къ составленію плана тѣхъ мѣропріятій, которыя слѣдовало осуществить за время съ 1899 по 1903 годъ (685), т. е. за новое пятилѣтіе предѣльнаго бюджета. Между прочимъ уже было рѣшено создать въ нашихъ Азіатскихъ владѣніяхъ всего три военныхъ округа -- два боевыхъ: Приамурскій, направленный къ сторонѣ Китая и Японіи, Туркестанскій, обращенный фронтомъ къ Персіи, Афганистану и Англо-Индіи, и одинъ резервный -- Сибирскій, откуда могли идти подкрѣпленія какъ въ тотъ, такъ и въ другой изъ боевыхъ округовъ.
   Въ то же время тревожное положеніе дѣлъ на Дальнемъ Востокѣ вызвало разработку необходимыхъ мѣропріятій и въ штабѣ Приамурскаго военнаго округа. Въ тѣ дни Портъ-Артуръ еще не былъ занятъ, а потому всѣ заботы старшихъ начальствующихъ лицъ свелись главнымъ образомъ къ обезпеченію Владивостока. Командующій войсками округа считалъ, что здѣсь нельзя имѣть менѣе 12 бат. пѣхоты. Между тѣмъ мы имѣли во Владивостокѣ только 5 крѣпостныхъ и 2 линейныхъ баталіона, причемъ послѣдніе 2 баталіона, какъ необходимые для обороны побережья между Владивостокомъ и Корейскою границею, оставались въ крѣпости лишь временно.
   "Необходимо одновременно съ ускореніемъ работъ по Владивостокскимъ укрѣпленіямъ усилить и гарнизонъ крѣпости",-- пишетъ въ 1897 году ген. Духовской и напоминаетъ о той же просьбѣ, высказанной имъ еще въ 1895 г.: -- "въ виду замѣны Сибирской дороги Китайскою и успѣшно начатыхъ усиленій японской арміи положеніе наше рискованно... Считаю долгомъ просить включить на будущее пятилѣтіе: 1) переформированіе 7-го линейнаго баталіона во 2-й пятибаталіонный крѣпостной полкъ, 2) доведеніе Владивостокской крѣпостной артиллеріи до двухъ баталіоновъ, т. е. прибавку къ опредѣленнымъ уже шести ротамъ еще двухъ (686), 3) обращеніе 1, 5, 9 "и 11 линейныхъ баталіоновъ въ двухбаталіонные полки (687) и 4) усиленіе полевой артиллеріи хотя бы двумя полевыми и двумя горными батареями (688), что привело бы и 2-ю Вост.-Сиб. артилл. бригаду къ тому же восьмибатарейному составу, каковой уже былъ въ 1-й Вост.-Сиб. артилл. бригадѣ. Съ подобнымъ увеличеніемъ артиллеріи на тысячу человѣкъ полевой пѣхоты приходилось бы уже не 2 1/2, а 3 1/5 орудія" (689).
   Осенью 1897 года отношенія Японіи къ Россіи особенно обострились: въ Кореѣ появились вторая партія русскихъ инструкторовъ, затѣмъ нашъ финансовый совѣтникъ, и Японія заволновалась. Но вскорѣ министерство графа Мацуката неожиданно пало, министръ иностранныхъ дѣлъ графъ Окума вышелъ въ отставку, а на его мѣсто былъ назначенъ баронъ Нисси, "получившій совершенно русское образованіе и полжизни прослужившій въ Россіи" (690). Въ результатѣ явилась надежда на возможность вполнѣ дружелюбнаго соглашенія по корейскимъ дѣламъ. Хотя такимъ образомъ критическій моментъ, вызванный появленіемъ русскихъ людей въ Кореѣ, благополучно и миновалъ, но все же общее положеніе дѣлъ на Дальнемъ Востокѣ по прежнему представлялось довольно серьезнымъ. По мнѣнію бывшаго тогда нашимъ посланникомъ въ Токіо барона Розена, вооруженное столкновеніе между нами и японцами изъ-за Корейскаго вопроса рано или поздно было почти неизбѣжнымъ: слиткомъ глубокъ былъ антагонизмъ между нашими и японскими интересами въ Кореѣ и слишкомъ невѣроятнымъ представлялось барону Розену добровольное отреченіе Японіи отъ ея притязаній на Корею, освященныхъ въ глазахъ японцевъ преданіями и исторіею ихъ страны. Указывая на грозныя приготовленія Японіи на сушѣ и на водѣ, баронъ Розенъ писалъ, что въ настоящее время для насъ немыслимы серьезныя военныя операціи въ Кореѣ противъ тѣхъ силъ, которыя японцы могли бы намъ противопоставить (691), и что это обстоятельство не можетъ не быть хорошо извѣстнымъ въ самой Японіи. По мнѣнію барона Розена, японцы понимали, что съ окончаніемъ постройки нашей Сибирской желѣзной дороги и съ доведеніемъ ея до Сеула или до устья р. Ялу условія обстановки значительно измѣнятся въ нашу пользу, что японцамъ нѣтъ поэтому никакого расчета откладывать вооруженное вмѣшательство въ корейскія дѣла до того момента, когда эта постройка будетъ доведена до конца. "Съ каждымъ днемъ становилась яснѣе", пишетъ баронъ Розенъ, "неотложная необходимость для насъ, въ виду съ каждымъ годомъ возростающаго военнаго и морского могущества Японіи, приступить къ вооруженіямъ въ значительно большихъ размѣрахъ, чѣмъ все то, что нами до сихъ поръ сдѣлано и теперь дѣлается по этой части" (692).
   Передавая эту депешу бывшему въ тѣ дни военнымъ министромъ генер. Ванновскому, министръ иностранныхъ дѣлъ просилъ обратить "серьезное" вниманіе на сообщеніе барона Розена.
   Много спокойнѣе отнеслись къ указанному вопросу въ военномъ министерствѣ. Генералъ Ванновскій высказалъ мнѣніе, что необходимости въ особыхъ мѣрахъ въ данное время нѣтъ и что вполнѣ достаточны мѣры, приводимыя въ исполненіе по плану, Высочайше утвержденному 30 декабря 1895 года. Къ тому же на пятилѣтіе 1899--1903 г.г. уже составленъ проектъ усиленія войскъ Приамурскаго военнаго округа, причемъ самый размѣръ этого усиленія будетъ окончательно опредѣленъ въ зависимости отъ средствъ, которыя будутъ отпущены министерствомъ финансовъ. Вступившій съ 1 января 1898 года въ управленіе военнымъ министерствомъ ген. Куропаткинъ присоединился ко взгляду своего предшественника и добавилъ, что "для успѣха возможной борьбы нашей съ Японіей онъ признавалъ бы особенно важнымъ скорѣйшее окончаніе Великаго Сибирскаго желѣзнодорожнаго пути" (693).
   Въ началѣ 1898 г. обстановка на Дальнемъ Востокѣ начала грозить еще большими осложненіями. Рѣшался вопросъ объ окончательной судьбѣ Портъ-Артура и объ уступкѣ намъ въ арендное пользованіе Квантуна и части Ляодунскаго полуострова; въ Пекинѣ шли объ этомъ, повидимому, нескончаемые переговоры. Китай упорствовалъ, отъ Англіи и Японіи можно было въ любую минуту ожидать противодѣйствія. Недостаточность русскихъ силъ на Дальнемъ Востокѣ выяснилась въ эти дни совершенно отчетливо (694). Съ окончаніемъ всѣхъ намѣченныхъ въ Японіи мѣръ, числительность ея сухопутныхъ силъ къ 1908 году должна была достигнуть цифры въ 394.000 (695) чел. при 1.014 оруд. Къ тому же времени, по плану мѣропріятій, разработанныхъ у насъ на періодъ пятилѣтія 1899--1903 г.г., числительность нашихъ войскъ въ Приамурскомъ военномъ округѣ могла достигнуть цифры лишь въ 90.000 чел. при 184 оруд. Говоря иначе, въ численномъ отношеніи Японія должна была бы имѣть надъ нами громадный перевѣсъ болѣе, чѣмъ на 300.000 чел. и на 830 оруд. Если къ 1903 г. мѣры по усиленію нашей эскадры на Тихомъ океанѣ и должны были возстановить до нѣкоторой степени утраченное равновѣсіе въ силахъ, если продолженіе строительныхъ работъ по линіи Сибирской желѣзной дороги съ ея Южно-Маньчжурскою вѣткою и позволило бы потомъ, въ 1903 г., расчитывать на болѣе скорый, чѣмъ прежде, перебросъ на Востокъ силъ и средствъ Европейской Россіи, все же въ промежуточный періодъ между 1898 и 1903 г. сравненіе боевой готовности Россіи и Японіи оказывалось далеко не въ нашу пользу. Къ 1 января 1898 года общая числительность японской арміи должна была составить въ военное время 217.000 чел. и 212 оруд., изъ которыхъ по нашимъ расчетамъ половина или болѣе 100.000 чел. могла быть выдѣлена для борьбы на континентѣ. Противъ этихъ силъ Приамурскій военный округъ имѣлъ всего 56.200 штыковъ и сабель, 3.800 человѣкъ крѣпостной артиллеріи, крѣпостныхъ, инженерныхъ и мѣстныхъ войскъ и 126 орудій. Въ то же время, въ виду незаконченности желѣзнодорожныхъ путей, округъ не могъ еще расчитывать и на своевременное прибытіе подкрѣпленій изъ Европейской Россіи (696). А между тѣмъ какъ разъ въ эти дни, съ занятіемъ Квантуна, мы приступали въ области нашей Дальневосточной политики къ тѣмъ чисто активнымъ операціямъ, которыя требовали безусловно болѣе крупныхъ и мощныхъ силъ. По мнѣнію же генерала Духовского, по слабому наличному составу Приамурскихъ войскъ (697), "наши силы были нетолько слишкомъ ничтожны для какихъ либо активныхъ наступательныхъ дѣйствій, "но едва ли даже отвѣчали и потребностямъ серьезной обороны" (698).
   Вообще же въ данную минуту, т. е. къ началу 1898 г., отъ насъ требовалось какъ можно скорѣе возстановить равновѣсіе въ силахъ, по крайней мѣрѣ на тотъ періодъ до 1903 г., когда мы находились по отношенію къ Японіи въ наименѣе благопріятномъ положеніи. "Уже совершившіяся и совершающіяся событія" -- писалъ генералъ Духовской, -- "указываютъ на настоятельную потребность возможно быстраго веденія дѣла нашего военнаго усиленія въ Приамурскомъ краѣ. Въ настоящее время мы должны жить, пользуясь каждой минутой, постоянно помня, что если что нибудь не сдѣлано сегодня, то ничто не можетъ ручаться, что завтра мы уже этого не въ состояніи будемъ сдѣлать" (699). "Съ 1895 г.",-- добавлялъ онъ,-- "мы убѣдились въ полной невозможности управлять ходомъ дѣлъ на берегахъ Великаго океана, гдѣ столкновеніе интересовъ западно-европейскихъ государствъ и нашихъ, а также интересовъ Японіи и Китая, создало положеніе, при которомъ ни за что нельзя поручиться" (700).
   Значительное усиленіе войскъ на Дальнемъ Востокѣ требовалось между прочимъ и самою сложностью, и обиліемъ предстоявшихъ намъ задачъ.
   "Въ случаѣ открытаго разрыва съ Японіею", -- писалъ генералъ Духовской,-- "намъ придется при условіи базированія на сушу: а) оборонять крѣпость Владивостокъ, б) препятствовать захвату Кореи, в) поддерживать отрядъ Портъ-Артура, г) охранять совершенно брошенный на произволъ судьбы островъ Сахалинъ, д) наблюдать за безопасностью побережья Татарскаго пролива, е) оберегать устье Амура у Николаевска, какъ важное обезпеченіе нашего тыла, ж) силою сохранять за собою продовольственныя средства Сѣверной Маньчжуріи, "безъ которыхъ существовать намъ будетъ нечѣмъ и которыя весьма легко могутъ попасть въ руки опередившаго насъ въ Кореѣ противника и, наконецъ, з) устроить порядокъ и спокойствіе въ тылу и обезпечить наши операціонныя и коммуникаціонныя линіи. Несоотвѣтствіе нашихъ современныхъ силъ въ округѣ слишкомъ очевидно, а если еще принять во вниманіе, что при всѣхъ исчисленныхъ операціяхъ противникъ можетъ упредить насъ и въ каждомъ данномъ пунктѣ сосредоточить значительно превышающія насъ силы, то мы должны придти къ заключенію, что съ этой стороны положеніе наше почти опасно. Нынѣ же, когда даже постепенные успѣхи въ постройкѣ Восточно-Китайской жел. дор. нисколько не улучшаютъ наше положеніе -- ибо дорога эта окажетъ свое вліяніе только когда окончится совсѣмъ, да и притомъ войдетъ въ нашу территорію,-- и когда операціи въ Портъ-Артурѣ ослабляютъ и безъ того слабыя силы Приамурскаго военнаго округа, намъ необходимы самыя рѣшительныя мѣры въ скорѣйшемъ разрѣшеніи дѣла усиленія войскъ, которое должно быть форсировано настолько, насколько позволитъ это современная обстановка, при чемъ тутъ нельзя останавливаться и передъ затратами, ибо, если признано необходимымъ отпустить 90 милліоновъ на усиленіе нашего флота (701), то таковое же значеніе, если не больше, имѣютъ и наши сухопутныя силы, а потому и отпускъ средствъ на нихъ долженъ идти параллельно съ первымъ. Я убѣжденъ, что настоящее заявленіе мое не можетъ быть оставлено безъ скорѣйшаго разрѣшенія, ибо малѣйшее запозданіе или проволочка въ этомъ отношеніи могу гыювести къ критическимъ, непоправимымъ послѣдствіямъ, почему я и поспѣшаю представить вышеизложенное Вашему Превосходительству съ просьбой повергнуть сказанное на благовоззрѣніе Его Императорскаго Величества, какъ экстренную неотложную мѣру, вызываемую исключительными обстоятельствами" (702).
   Вслѣдъ за этимъ письмомъ въ Петербургѣ начался рядъ совѣщаній при ближайшемъ участіи самого генерала Духовского. Рѣшено продолжить дальнѣйшее выполненіе плана 1895 г. и кромѣ того дополнить этотъ планъ еще слѣдующими новыми мѣропріятіями:
   А. По Приамурскому военному округу:
   1) Сформированіемъ 2-го Владивостокскаго крѣпостного пѣхотнаго (5-тибаталіоннаго) полка съ его обозомъ. Для этой цѣли предполагалось выслать изъ Европейской Россіи четыре роты, которыя вмѣстѣ съ шестью ротами Восточно-Сибирскихъ линейныхъ баталіоновъ (703) образовали бы въ 1899 г. трехбаталіонный полкъ (12 ротъ) 42ряднаго состава. Въ 1900 г. надлежало сформировать 4-й баталіонъ и перевести полкъ въ 38-рядный составъ, въ 1901 г. довести до 46-ряднаго, въ 1902 г. уменьшить до 43-ряднаго, но зато сформировать 5-й батальонъ, а въ 1903 г.-- довести полкъ до 50 рядовъ въ полуротѣ. Указанное сформированіе второго полка для Владивостока признавалось необходимымъ въ виду полнаго несоотвѣтствія тогдашняго Владивостокскаго гарнизона съ размѣрами крѣпостного периметра.
   2) Переформированіемъ пяти батальоновъ 2-й Вост.-Сиб. линейной бригады въ двухбаталіонные полки (704). Въ 1899 г. въ каждомъ баталіонѣ должна была появиться 5-я рота, причемъ всѣ баталіоны должны были имѣть 50-рядный составъ; въ 1900 г. предполагалось сформировать шестыя роты при 48-рядномъ составѣ баталіоновъ, въ 1901 г.-- седьмыя и восьмыя роты, сформировавъ уже двухбаталіонные полки 44-ряднаго состава, въ 1902 г. довести составъ до 48, а въ 1903 -- до 50 рядовъ.
   Эта мѣра была предпринята "въ видахъ болѣе успѣшной обороны Тихоокеанскаго морского побережья, для чего главнымъ образомъ и была предназначена 2-я линейная бригада".
   3) Образованіемъ кадровъ пяти запасныхъ баталіоновъ при всѣхъ четырехъ Вост.-Сиб. стрѣлковыхъ и линейныхъ бригадахъ и при 2 Вост.-Сиб. лин. бат. Всѣ пять кадровъ предполагалось сформировать въ 1899 г.
   4) Образованіемъ двухъ конныхъ бурятскихъ полковъ въ томъ случаѣ, если бы было рѣшено привлечь бурятъ къ исполненію воинской повинности. Предполагалось, что въ такой формѣ будутъ "наивыгоднѣйшимъ образомъ" использованы природныя качества бурятъ -- этихъ "естественныхъ кавалеристовъ". Въ 1900 г. два конные полка Забайкальскаго казачьяго войска, расположенные въ Забайкальѣ, должны были выдѣлить отъ себя по одной сотнѣ; въ томъ же году предположено сформировать штабы бурятскихъ полковъ, а въ теченіе послѣдующихъ лѣтъ до 1903 г. постепенно пополнять эти полки бурятами до штата коннаго шестисотеннаго полка.
   5) Сформированіемъ вновь двухъ легкихъ и двухъ горныхъ батарей съ тѣмъ, чтобы можно было довести 2-ю Вост.-Сиб. артилл. бригаду до 8-батарейнаго состава.
   6) Сформированіемъ во Владивостокѣ въ дополненіе къ существующимъ шести еще трехъ крѣпостныхъ артиллерійскихъ ротъ, дабы образовать три крѣпостные артиллерійскіе баталіона, трехротнаго состава каждый.
   7) Сформированіемъ 5 и 6 льготныхъ казачьихъ батарей Забайкальскаго казачьяго войска.
   и 8) Образованіемъ въ томъ же 1899 году отдѣльной обозной роты для формированія въ военное время пяти интендантскихъ транспортовъ. До сихъ поръ въ округѣ обозныхъ войскъ не имѣлось и слѣдовательно доставка продовольствія дѣйствующимъ отрядамъ, въ особенности изъ Приморской области, была необезпечена.
   и В. По Сибирскому военному округу.
   1) Образованіемъ двухъ конныхъ, бурятскихъ полковъ путемъ сформированія въ 1900 году штабовъ этихъ полковъ при Иркутской и Красноярской конныхъ казачьихъ сотняхъ и путемъ постепеннаго пополненія получившихся такимъ образомъ кадровъ бурятами до штата коннаго шестисотеннаго полка въ теченіе послѣдующихъ лѣтъ до 1903 года (705).
   Въ свою очередь ген. Духовской просилъ:
   а) теперь же, не позже осени 1898 года, довести числительность войскъ округа до штатовъ, намѣченныхъ на 1900 годъ, и выслать изъ Европейской Россіи новые 12 баталіоновъ не менѣе, какъ при 30-ти рядахъ въ полуротѣ, а лучше всего въ военномъ, т. е. 50-ти рядномъ составѣ;
   б) теперь же, въ 1898 году, выполнить относительно артиллеріи всю программу, намѣченную въ 1895 году, и усилить двумя ротами составъ Владивостокской крѣпостной артиллеріи, а въ ближайшемъ будущемъ -- добавить къ артиллеріи округа 6 новыхъ батарей (706) и еще одну взамѣнъ ушедшей въ Портъ-Артуръ.
   в) образовать интендантскіе склады и запасы продовольствія на все количество войскъ не менѣе, какъ въ двухгодичной пропорціи.
   г) обезпечить войска артиллерійскимъ довольствіемъ въ двоййомъ количествѣ.
   д) ускорить рѣшеніе вопроса о снабженіи полевыхъ военно-врачебныхъ заведеній и о немедленномъ начатіи работъ по ихъ устройству.
   е) ускорить постройку Сибирской желѣзной дороги.
   ж) скорѣе разрѣшить отпускъ средствъ на изысканія и постройку гужевой дороги отъ Стрѣтенска черезъ Благовѣщенскъ къ Хабаровску.
   з) увеличить кредитъ, отпущенный на строительныя надобности.
   и) не затягивать перечисленныя мѣропріятія по усиленію войскъ далѣе 1899 года, завершивъ ихъ по возможности въ одинъ годъ (707).
   Если сравнить просьбы ген. Духовского съ планомъ, намѣченнымъ въ Петербургѣ, то окажется, что Приамурскій генералъ-губернаторъ требовалъ вмѣсто 8-ми предназначенныхъ на Дальній Востокъ баталіоновъ 12 (708), затѣмъ просилъ о сформированіи лишней батареи и главнымъ образомъ о доведеніи войсковыхъ частей округа до полныхъ военныхъ штатовъ. Всѣ остальныя изъ заявленныхъ имъ пожеланій или уже были включены въ планъ 1899--1903 гг. (709), или вошли въ планъ 1896 -- 1900 гг. и должны были осуществиться въ 1899 и 1900 гг. (710), или были, по мнѣнію главнаго штаба, прямо невыполнимы (711), или же, наконецъ, зависѣли не отъ военнаго министерства (712).
   По плану 1896--1900 г. войска Приамурскаго военнаго округа усиливались на 19 баталіоновъ, 5 ротъ, 4 эскадр. и 3 батар., такъ что въ 1900 году мы должны были имѣть здѣсь 48 1/4 бат., 15 пѣшихъ батарей (116 ор.), 10 1/2 ротъ, 90 эск. и сот. и 4 конныхъ батареи или 70 тыс. чел. По плану 1899--1903 гг. новая добавка равнялась 8 баталіонамъ (713), 4 пѣшимъ батареямъ (32 ор.), Зрот. (714), 12 сот. и 2 коннымъ батареямъ, такъ что войска округа должны были къ концу этого періода состоять изъ 56 1/4 бат., 19 пѣшихъ батарей, 13 1/2 рот., 102 эск. и сот. и 6 конныхъ бат. или,-- считая и запасные баталіоны (715),-- изъ 88 тыс. чел. (716).
   Однако и предположенія главнаго штаба подверглись нѣкоторымъ измѣненіямъ и сокращеніямъ. Въ результатѣ было рѣшено усилить войска Приамурскаго военнаго округа всего 6 пѣх. баталіонами (717) и одной обозной ротой. Взамѣнъ 10 баталіоновъ Владивостокской крѣпостной пѣхоты или двухъ пятибаталіонныхъ полковъ рѣшено имѣть здѣсь всего 6 бат. или два трехбаталіонныхъ полка. Самое формированіе потребнаго для сей цѣли крѣпостного баталіона предположено было произвести слѣдующимъ образомъ: въ 1899 году изъ существующаго состава Владивостокскаго крѣпостного пѣх. полка сформировать при 4-мъ и 5-мъ баталіонахъ пятыя роты и назначить въ крѣпостной полкъ сверхъ уже положеннаго необходимое число новобранцевъ. Въ 1900 году, сформировавъ въ тѣхъ же баталіонахъ шестыя роты, образовать въ полку шестой баталіонъ и вмѣстѣ съ тѣмъ раздѣлить полкъ на 1 и 2 Владивостокскіе крѣпостные полки, каждый въ трехбаталіонномъ составѣ. Въ послѣдующіе три года (до 1908 года включительно) оба полка предполагалось постепенно довести до 50 рядовъ въ полуротѣ. Переформированіе пяти баталіоновъ 2-й В.-С. линейной бригады въ двухбаталіонные полки по военному составу рѣшено произвести тѣмъ же путемъ, который указанъ выше и который былъ намѣченъ еще при первоначальномъ обсужденіи этихъ мѣръ (718).
   Въ то же время по усиленію войскъ Сибирскаго военнаго округа было опредѣлено: переформировать Барнаульскую мѣстную команду въ резервный баталіонъ, а при всѣхъ семи резервныхъ баталіонахъ округа образовать кадры запасныхъ баталіоновъ, которые и содержать въ мирное время въ составѣ 7 об.-офиц. и 46 нижн. чин., развертывая съ объявленіемъ мобилизаціи каждый изъ этихъ баталіоновъ въ пятибаталіонный полкъ съ тѣмъ, чтобы кадры формировали запасные баталіоны и оставались бы въ мѣстахъ квартированія своихъ баталіоновъ для мѣстной службы и подготовки укомплектованій (719). Кромѣ того Читинскій и Стрѣтенскій баталіоны Приамурскаго военнаго округа должны были развертываться каждый въ четырехбаталіонный полкъ и отдѣльный резервный баталіонъ (720).
   Въ результатѣ подъ вліяніемъ событій въ Портъ-Артурѣ, ожидаемаго противодѣйствія со стороны Англіи и Японіи нашимъ планамъ на Квантунѣ и невольной тревоги, охватившей Приамурскаго генералъ-губернатора, 1898 г., послѣдній годъ того пятилѣтія, въ теченіе котораго дѣйствовалъ данный предѣльный бюджетъ военнаго министерства, явился періодомъ довольно энергичной работы какъ по усиленію нашихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ, такъ и по ихъ реорганизаціи соотвѣтственно новой обстановкѣ и новымъ потребностямъ.
   Въ пѣхотѣ: 10 В.-С. баталіоновъ переформированы въ двухбаталіонные полки (721) и вновь сформированы 11-й и 12-й В.-С. стр. полки (722), затѣмъ всѣ двѣнадцать новыхъ полковъ сведены въ три В.-С. стр. бригады (723).
   Въ кавалеріи -- Приморскій конный дивизіонъ переформированъ въ четырехъ-эскадронный полкъ (724), въ артиллеріи -- вновь сформированы: отдѣльный Забайкальскій дивизіонъ изъ 2 батарей, взятыхъ изъ Европейской Россіи (725), 6-я крѣп. арт. рота Владивостокской крѣп. артиллеріи (726), Посьетская крѣп. арт. команда (727), два трехротные крѣп. арт. баталіона для Квантуна (728) и 1-й и 2-й В.-С. летучіе арт. парки (729); кромѣ того Николаевская крѣпостная артиллерійская команда переформирована въ крѣпостную арт. роту (730); въ инженерныхъ войскахъ добавлены: къ 1-му Уссурійскому желѣзнодорожному баталіону двѣ (732), а къ В.-С. сап. баталіону -- одна рота (733); въ казачьихъ войскахъ -- во исполненіе плана переформированія пѣшихъ баталіоновъ Забайкальскаго казачьяго войска въ конные полки (734) -- упраздненъ первый пѣшій баталіонъ и взамѣнъ его сформированъ 1-й Нерчинскій полкъ (735).
   Всего за трехлѣтнюю работу по усиленію войскъ на Дальнемъ Востокѣ списочное состояніе этихъ войскъ увеличилось на 635 офиц., 22.166 нижн. чин. и 4.543 лош. (736).

0x01 graphic

   "Приведеніе въ исполненіе плановъ по усиленію войскъ Приамурскаго военнаго округа",-- писалъ г.-м. Путята,-- "плановъ, расчитанныхъ на періодъ, заканчивающійся въ 1903 г., поставитъ насъ на Дальнемъ Востокѣ въ условія, болѣе благопріятныя въ военномъ отношеніи, чѣмъ нынѣ, но не усилитъ нашу боевую готовность до степени, одинаковой съ вооруженіями Японіи, которая такимъ образомъ сохранитъ за собой преобладающее положеніе въ ущербъ нашимъ интересамъ на Востокѣ" (737). Надежды на то, чтобы мы могли наконецъ догнать Японію, повидимому, исчезали. По крайней мѣрѣ открывшіяся въ концѣ 1898 г. совѣщанія подъ предсѣдательствомъ статсъ-секретаря Сольскаго должны были оставить военному министерству мало упованій на успѣхъ его дальнѣйшихъ проектовъ. На одномъ изъ засѣданій совѣщанія рѣзко обнаружился его основной взглядъ на вопросъ усиленія Приамурскихъ и Квантунскихъ войскъ. Главная охрана Портъ-Артура съ тѣхъ поръ, какъ на немъ былъ поднятъ русскій флагъ", говорилось на совѣщаніи, "заключается конечно не въ тѣхъ войсковыхъ частяхъ и артиллерійскихъ орудіяхъ, которыя тамъ будутъ сосредоточены, а въ сознаніи всѣхъ націй въ томъ, что за этимъ пунктомъ стоитъ вся Россія и непреклонно заявленная воля Его Императорскаго Величества" (738). Финансовыя соображенія начали одерживать верхъ. Главнымъ образомъ подъ ихъ вліяніемъ всѣ мѣропріятія были растянуты на нѣсколько лѣтъ. Между тѣмъ въ прямыхъ интересахъ Россіи было скорѣе миновать тотъ періодъ, когда боевая готовность Японіи на Дальнемъ Востокѣ стояла неизмѣримо выше нашей готовности, а ея вооруженныя силы даже по приблизительному расчету чуть ли не въ четыре раза превосходили войска Приамурскаго края и Квантунской области.
   Немудрено, что съ такой постановкой дѣла не могъ примириться новый Приамурскій генералъ-губернаторъ, а вмѣстѣ съ тѣмъ и командующій войсками округа, генералъ Гродековъ, замѣнившій въ концѣ 1898 г. генерала Духовского.
   2 іюня 1899 г. онъ писалъ слѣдующее:
   "Тревожныя обстоятельства послѣдняго времени показали, что на Востокѣ событія идутъ съ чрезвычайной быстротой и осложненія могутъ возникнуть внезапно. Черезъ пять лѣтъ, надо полагать, подстройка Маньчжурской дороги будетъ окончена. Но надо пережить эти пять лѣтъ; надо въ теченіе ихъ быть готовымъ ко всякаго рода случайностямъ; надо отстоять наше теперешнее положеніе на Дальнемъ Востокѣ, во что бы то ни стало удержать Портъ-Артуръ, наконецъ прикрыть строющуюся желѣзную дорогу. Ближайшее пятилѣтіе есть именно самый опасный для Приамурскаго округа періодъ"...
   Вмѣстѣ съ тѣмъ генералъ Гродековъ указывалъ на то, что съ 1895 г. числительность японской арміи, "нашего вѣроятнаго противника", удвоилась, а задачи для войскъ Приамурскаго округа не уменьшились, но, наоборотъ, только увеличились: съ занятіемъ нами Квантуна войскамъ этого округа приходилось не только оборонять Приамурье, но еще и выручать Портъ-Артуръ, отдаленный на 1.500 верстъ.
   "Увеличивая же задачи округа, слабаго по силѣ и по условіямъ отдаленности отъ источниковъ пополненія",-- писалъ ген. Гродековъ,-- "необходимо восполнить его силы". Это было тѣмъ болѣе необходимо, что кампанія, по расчетамъ ген. Гродекова, будетъ "непродолжительной и вести ее придется войскамъ Приамурскаго округа однимъ, безъ "подкрѣпленій" (739).
   "Принятіе экстренныхъ мѣръ по усиленію численности войскъ округа",-- писалъ ген. Гродековъ,-- "какъ нельзя болѣе оправдывается современными политическими обстоятельствами, выражающимися постояннымъ тревожнымъ состояніемъ, т. е. систематическими приготовленіями къ будущей борьбѣ нашихъ противниковъ на побережьѣ Тихаго океана... Еще съ конца января и въ теченіе февраля мѣсяцевъ (1898 г.) стали поступать отъ агентовъ и коммерческихъ людей и проникать въ печать свѣдѣнія объ усиленной дѣятельности въ японской арміи и ея арсеналахъ, о заготовленіи въ бухтѣ Сасебо запасовъ угля и риса и о сосредоточеніи въ этой бухтѣ японскаго флота подъ предлогомъ морскихъ маневровъ".
   Исходя изъ этихъ соображеній и "считая, что принятая система усиленія войскъ округа по пятилѣтіямъ не соотвѣтствуетъ обстоятельствамъ", генералъ Гродековъ (740) въ концѣ 1898 г. ходатайствовалъ о скорѣйшей высылкѣ на Дальній Востокъ:
   1) 16 резервныхъ ротъ для сформированія во Владивостокѣ 2-го крѣпостного пѣхотнаго полка изъ существующаго 7-го Вост.-Сиб. линейнаго баталіона.
   2) резервныхъ ротъ для развертыванія всѣхъ линейныхъ баталіоновъ (кромѣ 7-го) въ двухбаталіонные полки (т. е. для развертыванія не только 5-ти баталіоновъ 2-й линейной бригады, но и остальныхъ 6-ти линейныхъ баталіоновъ округа).
   3) двухъ крѣпостныхъ артиллерійскихъ ротъ для сформированія во Владивостокѣ 7-й и 8-й ротъ Владивостокской крѣпостной артиллеріи съ приданіемъ ей двухбаталіонной организаціи.
   4) двухъ полевыхъ батарей для сформированія 5-ой и 6-ой батарей 2-ой Вост.-Сиб. артилл. бригады.
   и 5) объ отпускѣ необходимыхъ денежныхъ средствъ для обезпеченія присылаемыхъ на Дальній Востокъ частей казарменными помѣщеніями (741).
   По заявленію ген. Гродекова, недостаточная въ тѣ дни обороноспособность Владивостока приковывала къ этой крѣпости всѣ военныя силы Южно-Уссурійскаго отдѣла.
   По сравненію съ планомъ усиленія, выработаннымъ въ главномъ штабѣ на пятилѣтіе 1899--1903 г.г., новымъ предположеніемъ являлось лишь переформированіе въ двухбаталіонные полки 2-го и 4-го линейныхъ баталіоновъ и четырехъ баталіоновъ 1-ой линейной бригады. Все остальное уже было помѣщено въ планѣ, но по финансовымъ причинамъ сокращено, такъ что въ пѣхотѣ оставлено лишь образованіе для Владивостока новаго крѣпостного полка и переформированіе 5-ти баталіоновъ 2-ой линейной бригады въ двухбаталіонные полки.
   Въ виду этого ходатайство ген. Гродекова было отклонено (742).
   "Вопросъ объ усиленіи войскъ на будущее пятилѣтіе и въ частности объ усиленіи гарнизона Владивостока уже рѣшенъ безповоротно", говорилось въ докладной запискѣ по главному штабу отъ 25 января 1899 г.: "нѣтъ никакого вѣроятія, чтобы министръ финансовъ пригналъ возможнымъ отпустить ...какіе либо новые кредиты" (743).
   "Необходимо телеграфировать ген. Гродекову, что никакихъ новыхъ средствъ въ предстоящее пятилѣтіе, кромѣ предположенныхъ, отпущено не будетъ",-- писалъ военный министръ,-- "оборона Владивостока отнюдь не должна быть расчитываема на силы, большія 6 крѣп. бат. и двухъ линейныхъ, всего на 8 баталіоновъ... Въ помощь гарнизону должно вооружить все русское населеніе: вслѣдствіе этого подготовить для сего оружіе и кадры" (744).
   Принимавшій участіе въ Петербургскихъ совѣщаніяхъ ген. Духовской, отправлявшійся въ тѣ дни на новый постъ въ Туркестанъ, повидимому соглашался на предложенныя въ Петербургѣ сокращенія и во всякомъ случаѣ уже не настаивалъ на крупномъ усиленіи дальневосточныхъ войскъ. Этимъ отчасти и можно объяснить ту легкость, съ какою послѣдовалъ отказъ на многія предложенія ген. Гродекова. Въ маѣ 1899 г. ген. Гродековъ возбудилъ новыя просьбы:
   1) о сформированіи Квантунскаго крѣп. пѣх. полка 4-хъ-бат. состава изъ 2-го и 4-го Вост.-Сиб. лин. баталіоновъ, расположенныхъ въ г. Благовѣщенскѣ.
   "Полнѣйшая изолированность Квантунскаго отряда въ теченіе около 7 1/2 мѣсяцевъ и болѣе чѣмъ вѣроятное значительное превосходство силъ противника",-- писалъ ген. Гродековъ,-- "указываютъ на необходимость обставить оборону Портъ-Артура такими условіями, чтобы этотъ важный опорный пунктъ нашъ могъ продержаться, предоставленный своимъ собственнымъ силамъ и средствамъ, до того "времени, когда Маньчжурскій корпусъ подоспѣетъ на выручку" (745). При условіи, что занятіе Цзинь-чжоускаго перешейка будетъ признано излишнимъ, ген. Гродековъ считалъ вполнѣ достаточнымъ увеличить гарнизонъ Портъ-Артура всего на 4 бат.
   2) о перемѣщеніи въ Благовѣщенскъ на мѣсто этихъ линейныхъ баталіоновъ одного изъ резервныхъ баталіоновъ Сибирскаго военнаго округа, съ тою цѣлью, чтобы не ослаблять того отряда, куда прежде предназначались эти 2-й и 4-й батальоны, отряда, который долженъ былъ занять раіонъ Средней Сунгари и слѣдовательно являлся ближайшей поддержкой Квантунскаго отряда (746).
   3) о доведеніи состава Квантунской крѣпостной артиллеріи до 10 строевыхъ и одной нестроевой ротъ.
   4) о назначеніи въ Портъ-Артуръ добавочнаго числа орудій для образованія артиллерійскаго запаса.
   5) о сформированіи на Квантунѣ одной минной роты.
   6) о сокращеніи сроковъ готовности и прибытія войскъ Сибирскаго военнаго округа и о соединеніи ихъ на мѣстѣ въ крупныя тактическія единицы, въ виду недостатка соотвѣтствующихъ войсковыхъ управленій въ Приамурскомъ округѣ, гдѣ ихъ неоткуда и пополнить.
   и 7) объ измѣненіи, въ видахъ ускоренія мобилизаціи и сосредоточенія, мирной дислокаціи Сибирскихъ резервныхъ баталіоновъ и перемѣщеніи двухъ изъ нихъ въ Забайкалье на линію желѣзной дороги, съ обращеніемъ ихъ, вмѣстѣ съ Читинскимъ и Стрѣтенскимъ резервными баталіонами, въ двухбаталіонные резервные полки и сведеніемъ всѣхъ четырехъ полковъ въ резервную бригаду (747).
   "Только съ приведеніемъ въ исполненіе указанныхъ выше мѣропріятій",-- писалъ ген. Гродековъ, "въ значительной степени будутъ ослаблены неблагопріятныя условія пространства и времени, могущія отразиться на успѣхѣ нашихъ военныхъ дѣйствій на Дальнемъ Востокѣ". Въ частности по вопросу объ оборонѣ Портъ-Артура ген. Гродековъ добавлялъ, что эта оборона не можетъ считаться полной и соотвѣтствующей обстановкѣ, пока въ составъ оборонительной позиціи не будетъ включенъ и Цзинь-чжоускій перешеекъ. Не предрѣшая вопроса о силахъ, потребныхъ для занятія этого перешейка и Нангалинской позиціи, командующій войсками Приамурскаго военнаго округа просилъ однако принять во вниманіе и только что указанное обстоятельство.
   Соображенія ген. Гродекова были представлены военному министру вмѣстѣ съ соображеніями по тому же предмету командующаго войсками Квантунскаго полуострова ген. Субботича и завѣдывающаго здѣсь же артиллерійскою частью полк. Холодовскаго. Главный штабъ нашелъ, что добавка войскъ даже въ томъ размѣрѣ, о которомъ говорилъ ген. Субботичъ (748), "едва ли значительно усилитъ наше положеніе въ Портъ-Артурѣ, въ виду численнаго превосходства войскъ противника и невыгодныхъ топографическихъ условій оборонительной линіи. Если же включить въ оборону полуострова, согласно предположеніямъ ген. Гродекова, и Цзинь-чжоускій перешеекъ, то возникнетъ также потребность въ устройствѣ обороны бухтъ Даляньвань, Луиза и Голубиной и упомянутой добавки уже будетъ недостаточно. При этомъ средства военнаго министерства едва ли позволятъ осуществить проектируемыя усиленія, а на удовлетвореніе ходатайствъ мѣстнаго начальства изъ общихъ средствъ государственнаго. казначейства едва ли можно расчитывать" (749).
   Отвѣтъ военнаго министра на эти просьбы состоялся 30 іюля. Ген. Куропаткинъ соглашался осуществить только двѣ изъ нихъ, а именно -- образованіе въ Портъ-Артурѣ запаса орудій и сформированіе для Квантуна минной роты. Затѣмъ для образованія въ Портъ-Артурѣ пятибаталіоннаго крѣп. пѣх. полка или же двухъ полковъ трехбаталіоннаго состава онъ признавалъ возможнымъ взять изъ г. Благовѣщенска только одинъ изъ расположенныхъ тамъ линейныхъ баталіоновъ, на переводъ же въ Благовѣщенскъ одного изъ резервныхъ баталіоновъ Сибирскаго военнаго округа не согласился, такъ какъ всѣ эти баталіоны были заняты мѣстною службою. Вмѣстѣ съ тѣмъ военный министръ не соглашался съ двумя основными воззрѣніями ген. Гродекова -- съ его мнѣніемъ о полной изолированности Квантунскаго отряда въ теченіе 7 1/2 мѣс. и о его узкоспеціальномъ назначеніи оборонять Квантунъ и Портъ-Артуръ. Военный министръ считалъ, что Южно-Уссурійскій отрядъ необходимо сдѣлать болѣе подвижнымъ и какъ можно меньше отвлекать его обороною разныхъ позицій, въ томъ числѣ и Владивостокской; что скорое сооруженіе желѣзныхъ дорогъ уже въ 1900 году дастъ возможность быстро двинуть на Квантунъ подкрѣпленія изъ состава Южно-Уссурійскаго корпуса; что нужно заблаговременно подготовить перевозку въ Портъ-Артуръ двухъ стрѣлковыхъ полковъ изъ 2 Вост.-Сиб. стр. бригады черезъ Владивостокъ или Посьетъ, что Портъ-Артуръ и Владивостокъ едва ли будутъ осаждены противникомъ одновременно, а потому и привязывать Южно-Уссурійскій корпусъ къ Владивостоку неправильно.
   Въ то же время такимъ же подвижнымъ долженъ быть и Квантунскій отрядъ, который подъ давленіемъ извѣстныхъ обстоятельствъ можетъ быть двинутъ или къ Пекину, или къ Мукдену. Въ виду этого военный министръ предлагалъ создать на Квантунскомъ полуостровѣ подвижный резервъ примѣрно въ 6--8 стр. бат., 3 батареи, 4 сотни казаковъ и роту саперъ; въ Портъ-Артурѣ же, куда и сосредоточить всю оборону полуострова, имѣть сильный редюитъ на 3--4 баталіона и 8--10 опорныхъ сомкнутыхъ пунктовъ впереди редюита, каждый на одну роту пѣхоты (750).
   Часть этихъ указаній вошла впослѣдствіи въ составленный въ штабѣ Приамурскаго военнаго округа планъ стратегическаго развертыванія, а часть была осуществлена тогда же; напримѣръ на Квантунскомъ полуостровѣ былъ сформированъ тотъ подвижной резервъ, о которомъ писалъ военный министръ.
   Въ томъ же 1899 году, въ іюлѣ мѣсяцѣ, генералъ Гродековъ ходатайствовалъ о сформированіи на Дальнемъ Востокѣ одного полевого инженернаго парка съ двумя корпусными отдѣленіями (751), а въ октябрѣ мѣсяцѣ -- о добавленіи въ Восточно-Сибирскомъ саперномъ баталіонѣ одной телеграфной роты (752). Въ этомъ же году было закончено формированіе Квантунской саперной роты, доведенной до штата отдѣльной саперной роты путемъ перевода сюда людей одного изъ баталіоновъ Одесскаго военнаго округа, а въ Приморскомъ конномъ дивизіонѣ добавленъ 5-й эскадронъ. Въ началѣ 1900 г. командующій войсками Приамурскаго военнаго округа возбудилъ ходатайство о сформированіи 2-го желѣзнодорожнаго баталіона и о сведеніи обоихъ баталіоновъ въ одну бригаду (753).
   Тревога, возбужденная въ Японіи слухомъ о намѣреніи русскихъ моряковъ силою взять участокъ земли въ Мозампо, и начатыя въ ноябрѣ 1899 г. по этому поводу военныя приготовленія японцевъ отчетливо показали, что "миръ на Дальнемъ Востокѣ далеко не проченъ "и что достаточно ничтожнаго повода, дабы возгорѣлась война" (754). Эпизодъ съ Мозампо, повидимому, повлекъ за собою и перемѣну во взглядахъ на просьбы ген. Гродекова.
   Уже въ концѣ 1899 года удовлетворено его ходатайство о сформированіи во Владивостокѣ 2-го крѣпостного пѣхотнаго полка, а въ началѣ 1900 г. на его же заключеніе препровожденъ изъ главнаго штаба новый проектъ всеподданнѣйшаго доклада объ усиленіи нашего военнаго положенія на Дальнемъ Востокѣ, въ каковой проектъ внесены и предположенія ген. Гродекова (755). "Наше положеніе на Дальнемъ Востокѣ", говорится въ этомъ докладѣ, "нынѣ болѣе упроченное, чѣмъ прежде, все еще не можетъ быть признано соотвѣтственнымъ могуществу и достоинству Россійской Имперіи и отвѣчающимъ нашимъ военно-политическимъ интересамъ. Едва ли можно сомнѣваться въ томъ, что Японія при удобномъ случаѣ вновь повторитъ свою попытку утвердиться на материкѣ, въ особенности въ Кореѣ"... Считая, что японская армія, достигающая 250 тыс. челов., можетъ выдѣлить для десанта на нашемъ побережьѣ болѣе половины этихъ силъ, что на Дальнемъ Востокѣ намъ "придется имѣть дѣло съ противникомъ, за которымъ обезпечено полное господство на морѣ и весьма значительный численный перевѣсъ въ силахъ", военный министръ напоминалъ, что "въ случаѣ европейской войны мы можемъ быть атакованы и на Дальнемъ Востокѣ соединенными силами Германіи, Англіи, Японіи и вѣроятно Китая".
   Между тѣмъ къ началу 1900 года мы имѣли: въ Приамурскомъ военномъ округѣ -- 36 бат., 28 эск. и сот., 11 ротъ и 120 орудій, всего до 33 тыс. штыковъ, 4 тыс. сабель и 120 оруд., въ Квантунской области -- 10 бат., 6 сот., 1 роту и 24 оруд., всего до 9 тыс. штыковъ, 900 сабель и 24 оруд., и въ Сибирскомъ военномъ округѣ -- 7 бат. и 8 сот., всего до 5 тыс. штыковъ и 1.100 сабель, въ общемъ же, т.-е. во всѣхъ трехъ раіонахъ -- 53 бат., 42 эск. и сотни, 12 ротъ и 144 оруд. или до 47 тыс. штыковъ, 6 тыс. сабель при 144 оруд. Согласно уже утвержденнымъ и приводимымъ въ исполненіе мѣрамъ къ этимъ силамъ въ ближайшемъ будущемъ должны были присоединиться еще 7 бат., 1 сотня, 3 роты и 8 орудій. Въ военное время сюда добавлялись еще 36 рез. бат., получавшихся отъ развертыванія 7-ми резервныхъ баталіоновъ Сибирскаго и 2-хъ рез. бат. Приамурскаго округа, 32 (а черезъ два года еще 12) льготныхъ сотни Уссурійскаго, Амурскаго, Забайкальскаго и Сибирскаго казачьихъ войскъ, 56 пѣш. и 12 конныхъ орудій, получавшихся отъ развертыванія резервныхъ и выставленія льготныхъ казачьихъ батарей. Такимъ образомъ черезъ два года, т.-е. къ 1902 г., на Дальнемъ Востокѣ можно было уже имѣть 96 бат., 87 эск. и сот., 15 ротъ и 220 оруд. или около 100 тыс. чел.
   "Силы эти, хотя и весьма значительны",-- говорилось въ томъ же докладѣ,-- "но мобилизація ихъ и особенно сосредоточеніе до сихъ поръ крайне медленны. Кромѣ того резервныя войска Сибирскаго военнаго округа могли быть направлены и на усиленіе войскъ Туркестанскаго военнаго округа"... Въ концѣ концовъ военный министръ приходилъ къ заключенію, что "намъ надлежало имѣть на Квантунѣ и въ Приамурскомъ военномъ округѣ такія силы, которыя были бы способны..... даже безъ поддержки войскъ изъ Сибирскаго военнаго округа дать отпоръ противнику и отстоять цѣлость нашихъ владѣній".
   Въ виду этого было рѣшено: 1) сформировать:
   новый стрѣлковый двухбаталіонный полкъ;
   одинъ крѣпостной пѣх. батал. (пятиротнаго состава) для г. Николаевска;
   два резервныхъ баталіона (Верхнеудинскій и Нерчинскій) въ Забайкальѣ;
   обозную роту и саперный баталіонъ въ Забайкальѣ;
   резервный баталіонъ въ Иркутскѣ;
   саперный баталіонъ въ Омскѣ;
   новый первоочередной полкъ Сиб. каз. войска;
   двѣ батареи въ Сибирскомъ округѣ, и
   пятибаталіонный пѣх. полкъ для Портъ-Артура.
   2) переформировать:
   1-й и 2-й трехбаталіонные Владивостокскіе крѣпостные пѣхотные полки -- въ пятибаталіонные полки;
   6 линейныхъ баталіоновъ -- въ двухбатал. стрѣлк. долки.
   3) свести:
   а) всѣ вновь и еще раньше переформированные линейные баталіоны, т.-е. двухбатал. стрѣлковые полки, съ присоединеніемъ къ нимъ вновь сформированнаго стрѣлковаго полка -- въ три стрѣлк. бригады (4-ю, 5-ю и 6-ю);
   б) два только что сформированныхъ въ Забайкальѣ резервныхъ баталіона съ уже существующими Читинскимъ и Стрѣтенскимъ рез. бат.-- въ одну резервную бригаду;
   в) 7 резервныхъ баталіоновъ Сибирскаго военнаго округа съ присоединеніемъ къ нимъ вновь сформированнаго въ Иркутскѣ рез. бат.-- въ двѣ резервныя бригады;
   г) первоочередной конный полкъ Амурскаго каз. войска и 1-й Аргунскій полкъ Забайкальск. каз. войска -- въ одну сводную казачью бригаду;
   д) новый первоочередной конный полкъ Сибирскаго каз. войска съ существующими 3-мя конными полкамитого же войска -- въ одну казачью бригаду.
   4) придать этой бригадѣ двѣ батареи, вновь формируемые въ Петербургскомъ военномъ округѣ.
   5) образовать:
   въ Приамурскомъ военномъ округѣ -- новый 2-й Сибирскій армейскій корпусъ, придавъ ему обозную роту и саперный баталіонъ, сформированные въ Забайкальѣ.
   въ Сибирскомъ военномъ округѣ -- изъ всѣхъ его частей, но только въ военное время -- 3-й Сибирскій армейскій корпусъ, придавъ ему саперный баталіонъ, сформированный въ Омскѣ.
   Всѣ эти мѣропріятія распредѣлялись на пятилѣтіе, начиная съ 1902 г., и должны были закончиться въ 1906 годути. "Съ исполненіемъ сего",-- говорилось въ докладѣ,-- "мы будемъ имѣть полное право расчитывать, что японцы уже не предупредятъ насъ съ значительнымъ превосходствомъ въ силахъ въ Средней Маньчжуріи, особенно если придется по политическимъ условіямъ одну изъ Восточно-Сибирскихъ стрѣлковыхъ бригадъ расположить въ Харбинѣ -- узловой станціи Восточно-Китайской жел. дор. въ Маньчжуріи".
   Новый планъ слился при исполненіи съ дальнѣйшимъ осуществленіемъ какъ послѣднихъ остатковъ отъ плана 1895 года, такъ и съ тѣми мѣрами, которыя были выработаны въ началѣ 1899 года на совѣщаніяхъ съ ген. Духовскимъ. Крупный толчокъ къ скорѣйшему принятію и осуществленію новаго плана дали несомнѣнно и тѣ событія, которыя разыгрались на Дальнемъ Востокѣ въ 1900 году. То, что предполагалось начать лишь въ 1902 году, было начато уже въ концѣ 1900 г.
   Въ этомъ году, въ пѣхотѣ: пять баталіоновъ 2-й Восточно-Сибирской линейной бригады (757) и три остальныхъ Восточно-Сибирскихъ лин. бат. (758) переформированы въ двухбаталіонные стрѣлковые полки, образовавшіе двѣ бригады (4-ую и 5-ую Вост. Сиб. стрѣлк.), по четыре полка въ каждой (759); затѣмъ въ такіе же двухбаталіонные стрѣлковые полки были развернуты еще три послѣднихъ В.-Сибирскихъ линейныхъ баталіона (760), къ нимъ добавленъ вновь сформированный 24-й Вост.-Сиб. стрѣлковый полкъ (761) и изъ этихъ четырехъ полковъ образована 6-я В.-Сиб. стрѣлковая бригада; тогда же были созданы управленія 1-го и 2-го Вост.-Сиб. арм. корпусовъ (762) и управленія 1-ой, 2-ой и 3-ей Сиб. пѣх. бригадъ (763); кромѣ того сформированы Нерчинскій, Верхнеудинскій и Енисейскій резервные баталіоны (764), Барнаульская мѣстная команда переформирована въ резервный баталіонъ, а при 7 резервныхъ баталіонахъ Сибирскаго военнаго округа образованы кадры запасныхъ баталіоновъ (765); въ крѣпостной пѣхотѣ: сформированы 2-ой крѣпостной пѣх. полкъ трехбаталіоннаго состава во Владивостокѣ (766), крѣпостной пѣх. полкъ трехбаталіоннаго состава въ Портъ-Артурѣ (767) и Николаевскій крѣпостной пѣхотный баталіонъ для устья р. Амура (768); въ конницѣ: добавленъ 6-ой эскадронъ въ Приморскомъ конномъ дивизіонѣ, а въ казачьихъ войскахъ: упраздненъ 2-ой пѣшій баталіонъ Забайкальскаго войска, взамѣнъ баталіона сформированъ 1-й Аргунскій конный полкъ, Амурскій казачій полкъ переформированъ въ четырехсотенный составъ (769) и сформирована 3-я Забайкальская казачья льготная батарея (770); въ артиллеріи: сформированы легкая батарея для 1 Вост.-Сиб. арт. бригады взамѣнъ той, которая взята въ В.-Сиб. стрѣлковый дивизіонъ (771), Сибирскій резервный артиллерійскій дивизіонъ въ составѣ двухъ легкихъ батарей (772) и летучій мортирный паркъ для мортирныхъ батарей 1-ой Вост.-Сиб. арт. бригады (773); кромѣ того въ мортирныхъ батареяхъ этой же бригады образованы запасные взводы (774); въ крѣпостной артиллеріи; Владивостокская переформирована въ 2 крѣпостныхъ артиллерійскихъ баталіона (775), а въ Квантунской сформированы 7 и 8 роты (776); въ инженерныхъ войскахъ: сформированъ 2-ой Вост. Сиб. саперный баталіонъ (777), а въ обозныхъ войскахъ: Южно-Уссурійская кадровая обозная рота (778).
   Вслѣдъ затѣмъ наступили тревожные дни 1901 года. Японія и Китай подняли вопросъ о Маньчжуріи. Нарождалась возможность тѣснаго соглашенія между ними при полномъ сочувствіи этому соглашенію со стороны Англіи и Америки. А вмѣстѣ съ тѣмъ надвигалась и вѣроятностьвооруженнаго столкновенія съ Японіей. Въ ея общественныхъ сферахъ и среди ея военныхъ открыто обсуждалась неизбѣжность войны съ нами въ самомъ близкомъ будущемъ. Уступая давленію враждебныхъ намъ державъ, Китай уже отказался отъ дальнѣйшихъ переговоровъ по очищенію Маньчжуріи. "По сообщенію посланника",-- телеграфировалъ в.-адм. Алексѣевъ военному министру,-- "непріязненное намъ настроеніе въ Японіи усиливается и общее положеніе представляется серьезнымъ. Принимая во вниманіе всегдашнюю значительную боевую готовность ея сухопутныхъ и морскихъ силъ, Японіи не потребуется большихъ подготовительныхъ мѣръ для начатія активныхъ дѣйствій, которыя могутъ послѣдовать почти внезапно. На основаніи чего и не будучи освѣдомленъ объ общемъ нашемъ политическомъ положеніи, признаю необходимымъ принять нѣкоторыя мѣры по приведенію укрѣпленій Портъ-Артура въ готовность для обороны, для чего потребуется измѣнить порядокъ производимыхъ "нынѣ работъ на батареяхъ, дабы привести ихъ въ скорѣйшую способность для дѣйствій. Въ виду вызываемыхъ такимъ измѣненіемъ порядка работъ излишнихъ расходовъ испрашиваю указаній Вашего Высокопревосходительства" (779).
   На эту телеграмму послѣдовалъ изъ Петербурга цѣлый рядъ отвѣтныхъ, и отъ военнаго министра, и отъ начальника главнаго штаба.
   "Въ виду неспокойнаго отношенія нашему соглашенію съ Китаемъ",-- писалъ 25 марта в.-адм. Алексѣеву генералъ Сахаровъ,-- "военный министръ приказалъ передать, чтобы были приняты соотвѣтствующія мѣры для приведенія Владивостока въ готовность на случай необходимости дать отпоръ японскому флоту и десанту, но надлежитъ это сдѣлать съ полною осторожностью, дабы какими либо мѣрами не усилить возбужденія въ Японіи. Военный министръ находитъ цѣлесообразнымъ усилить гарнизонъ Портъ-Артура и подготовить къ нему сосредоточеніе всей третьей стрѣлковой бригады. Вмѣстѣ съ тѣмъ надо спѣшить съ перевозкою въ Портъ-Артуръ оставшихся еще въ Печили запасовъ".
   "Рекомендуется величайшая осторожность и сдержанность, дабы не обострять отношеній", добавлялъ генералъ Сахаровъ (780).
   Почти то же самое повторилъ начальникъ главнаго штаба и въ своей депешѣ отъ 31 марта: "Общее политическое положеніе на крайнемъ Востокѣ",-- писалъ онъ в.-адм. Алексѣеву,-- "представляется столь мало устойчивымъ, что въ каждую данную минуту возможно ожидать какихъ либо осложненій; поэтому военный министръ пропитъ соблюдать самую крайнюю осторожность, не прибѣгая къ преждевременнымъ рѣшительнымъ мѣропріятіямъ, дабы нашими дѣйствіями не усилить возбужденія въ Японіи, и вмѣстѣ съ тѣмъ зорко слѣдить за событіями и быть насторожѣ, не упуская изъ виду возможности возникновенія всякихъ случайностей" (781).
   Вскорѣ политическая обстановка нѣсколько улучшилась. Русское правительство дало въ Токіо относительно Маньчжуріи вполнѣ успокоительныя увѣренія и японскій министръ иностранныхъ дѣлъ заявилъ, что Японія не намѣрена дѣлать по указанному вопросу никакихъ новыхъ сообщеній. Въ то же время измѣнила свой вызывающій по отношенію къ Россіи тонъ и оффиціозная японская печать.
   "Въ виду изложенныхъ успокоительныхъ извѣстій",-- телеграфировалъ 4 апрѣля военный министръ в.-адм. Алексѣеву,-- "полагалось бы возможнымъ не спѣшить перемѣной плана работъ по укрѣпленію Портъ-Артура переходомъ къ постройкамъ временнаго характера, подготовивъ планъ постройки таковыхъ" (782).
   Но ни въ Портъ-Артурѣ, ни во Владивостокѣ не вѣрили въ наставшее успокоеніе.
   "Запутанность политическаго положенія въ Китаѣ, сильный антагонизмъ и соперничество державъ",-- писалъ 23 іюля военному министру в.-адм. Алексѣевъ,-- "какъ нельзя болѣе способствуютъ въ настоящее время возникновенію всевозможныхъ осложненій. Имѣя въ виду, что японо-китайская война и событія прошлаго года разыгрались для всѣхъ совершенно неожиданно и почти внезапно, можно опасаться, что и столкновеніе наше съ Японіей возникнетъ такъ быстро и неожиданно, что всѣ усилія дипломатіи останутся тщетными и война станетъ неизбѣжной. Отсюда вытекаетъ для насъ полная необходимость быть всегда готовыми отстоять наши интересы и только такая, ни передъ кѣмъ не скрываемая готовность, быть можетъ, устранитъ неизбѣжность войны" (783).
   Въ свою очередь ген. Гродековъ, указывая на то, что "оборотъ дипломатическихъ сношеній съ Японіей обязывалъ насъ принять необходимыя мѣры предосторожности", просилъ о немедленномъ усиленіи войскъ Приамурскаго военнаго округа восемью баталіонами. Онъ предлагалъ или направить эти баталіоны изъ Европейской Россіи, или же получить ихъ путемъ развертыванія четырехъ резервныхъ баталіоновъ Забайкальской области въ 12 баталіоновъ.
   Ходатайство ген. Гродекова было отклонено, но такъ какъ 4-8 имѣвшихся на Дальнемъ Востокѣ стрѣлковыхъ баталіоновъ, растянутыхъ къ тому же на фронтѣ свыше 1.000 в., были конечно недостаточны для борьбы съ 135--140 тыс. арміею японцевъ, то отправка къ ген. Гродекову въ случаѣ войны съ Японіею сильныхъ подкрѣпленій изъ Сибирскаго округа и Европейской Россіи была все же рѣшена. Высочайше утвержденнымъ 17 августа 1901 г. всеподданнѣйшимъ докладомъ военнаго министра къ таковой отправкѣ на Дальній Востокъ были назначены XIII и X арм. корпуса. Съ прибытіемъ этихъ корпусовъ къ новому мѣсту ихъ назначенія на Дальній Востокъ въ нашемъ распоряженіи получались здѣсь слѣдующія силы (784):

0x01 graphic

   Въ виду недостаточной численности при Сиб. пѣх. дивизіяхъ артиллеріи предполагалось мобилизовать и отправить на театръ военныхъ дѣйствій 64 ор. резервной артиллеріи изъ Европейской Россіи. Тогда все число орудій дошло бы до 460. Общимъ резервомъ этой арміи должны были служить четыре резервныя дивизіи казанскаго военнаго округа. Такъ какъ тотъ десантъ, который могли высадить на материкѣ японцы, опредѣлялся въ 120 бат., 27 33 эск. и 432 ор., то указанныя выше русскія силы признаны военнымъ министромъ "вполнѣ достаточными для веденія энергичныхъ наступательныхъ операцій" (785). Тогда же 17 августа Государю Императору благоугодно было утвердить представленныя Его Величеству "Общія основанія для дѣйствій противъ Японіи" (786). Между тѣмъ усиленіе войскъ на Дальнемъ Востокѣ шло медленно.
   Въ 1901 г. 1-я и 2-я мортирныя батареи 1-й В.-С. арт. бригады перевооружены легкими пушками и получили при этомъ штатъ легкихъ батарей (787), при 3-й В.-С. стр. бригадѣ, предназначенной для Портъ-Артура, сформирована пулеметная рота (788), во Владивостокской крѣпостной артиллеріи -- 7-я рота (789), а въ Забайкальскомъ казачьемъ войскѣ -- 4-я льготная батарея (790). Подобный размѣръ усиленія, конечно, совершенно не соотвѣтствовалъ тревожному положенію дѣлъ на Дальнемъ Востокѣ. "Не далѣе, какъ въ началѣ года Россія была совсѣмъ наканунѣ войны съ Японіею", -- говорилъ ген. Гродековъ,-- "а теперь, хотя дѣло уладилось даже настолько, что наши офицеры командируются на маневры японскихъ войскъ, но за всѣмъ тѣмъ нельзя ручаться ни за одинъ день" (791).
   Немудрено, если указанная обстановка -- съ одной стороны и медленное увеличеніе числа войсковыхъ частей на Дальнемъ Востокѣ -- съ другой стороны вызывали серьезное безпокойство среди мѣстныхъ властей. Въ началѣ 1902 г. г.-ад. Алексѣевъ вновь поднялъ вопросъ объ усиленіи Квантунскихъ войскъ. Онъ писалъ, что совѣщаніе по опредѣленію численности Портъ-Артурскаго гарнизона считало наименьшею цифрою для этого гарнизона 20 бат. пѣхоты при 11 ротахъ крѣпостной артиллеріи и только въ силу экономическихъ соображеній, а также принимая во вниманіе возможность при посредствѣ Китайской Восточной жел. дороги своевременно усилить Квантунскія войска подкрѣпленіями изъ Сибири, согласилось ограничиться 10 бат. пѣхоты и тѣми же 11-ю ротами крѣпостной артиллеріи, но при непремѣнномъ условіи, если предположенное усиленіе Портъ-Артура въ фортификаціонномъ отношеніи будетъ исполнено во всемъ объемѣ, т. е. при наличности всѣхъ его укрѣпленій, вооруженныхъ по нормальной табели. Между тѣмъ въ настоящее время (первые мѣсяцы 1902 г.), когда постройка этихъ укрѣпленій и ихъ вооруженіе находятся еще въ періодѣ самаго начальнаго выполненія, Портъ-Артуръ еще далеко не можетъ быть названъ крѣпостью, постройка Китайской Восточной жел. дороги не окончена и расчитывать на содѣйствіе указанной дороги крайне рисковано, -- мы имѣемъ въ составѣ Портъ-Артурскаго гарнизона всего 2 бат. пѣхоты и 8 ротъ крѣпостной артиллеріи. Даже присоединивъ къ этимъ силамъ остальныя войска Квантунской области, въ общемъ 10 бат. пѣхоты и тѣ же 8 ротъ крѣпостной артиллеріи, мы все же не можемъ при нынѣшнемъ состояніи Портъ-Артурскихъ укрѣпленій хотя бы пассивно оборонять эту крѣпость (792) и должны совсѣмъ отказаться какъ отъ занятія Квантунскаго побережья, такъ и отъ выноса обороны Артура на Цзинь-чжоускій перешеекъ и Нангалинскія высоты (793). Въ виду этого г.-ад. Алексѣевъ считалъ, что Квантунская область, въ случаѣ военныхъ дѣйствій на долгое время предоставленная самой себѣ, должна имѣть по крайней мѣрѣ до 20 бат. пѣхоты, т. е. въ два раза больше, чѣмъ она имѣетъ въ данное время. Для успѣшной обороны области онъ признавалъ безусловно необходимымъ теперь же довести гарнизонъ Портъ-Артура до нормы, опредѣленной совѣщаніемъ, сформировавъ еще 8 бат. крѣпостной пѣхоты и три роты крѣпостной артиллеріи, или же взамѣнъ этого усилить войска Квантунской области по крайней мѣрѣ одной стрѣлковой бригадой съ соотвѣтствующимъ числомъ конницы и артиллеріи. Вмѣстѣ съ тѣмъ г.-ад. Алексѣевъ предлагалъ усилить Цзинь-чжоускую позицію долговременнымъ фортомъ-заставою съ примкнутыми батареями для крѣпостныхъ орудій и привести въ исполненіе всѣ эти мѣры теперь же, "ибо разрывъ съ Японіей можетъ случиться внезапно и возможность "его имѣетъ больше вѣроятности именно теперь, когда эскадра наша "уступаетъ численностью японской и когда сообщенія Квантуна съ "Сибирью и Европейской Россіей далеко не обезпечены" (794).
   Однако, несмотря на эти заявленія, усиленіе нашихъ войскъ на берегахъ Тихаго океана шло и въ 1902 г. такими же медленными шагами, какъ и въ предъидущемъ году.
   Въ 1902 г. сформирована лишь одна (8-я) рота Владивостокской крѣпостной артиллеріи (795), да три Сиб. пѣх. бригады переименованы въ Сиб. пѣх. резервныя бригады (796), причемъ тогда же опредѣленъ и ихъ составъ (797). Мало того въ этомъ же году число рядовъ въ стрѣлковыхъ полкахъ сокращено со 100 на 84. "Всюду "надо перейти къ 84-хъ-рядному составу", писалъ военный министръ: "иначе мы съ денежною стороною совершенно не справимся" (798). Такимъ образомъ къ медленному усиленію войскъ присоединилось на этотъ разъ еще и пониженіе ихъ боевой готовности.
   Наступилъ 1903 г. На Дальнемъ Востокѣ "назрѣвали событія міровой важности. Они подготовлялись не только огромными вооруженіями японской арміи и флота, но и весьма тщательно обдуманными политическими комбинаціями и союзами. Предъ нашимъ министерствомъ иностранныхъ дѣлъ возставали такіе призраки-загадки, какъ англо-японскій союзъ, сочувственное отношеніе къ нему Америки, общее съ Японіей воздѣйствіе этихъ державъ на Китай и сложная игра Китая по отношенію къ намъ" (799).
   Между тѣмъ наше стратегическое положеніе (въ случаѣ войны съ Японіей) къ веснѣ 1908 г. не только не улучшилось, но, по мнѣнію ген.-ад. Алексѣева, стало даже значительно хуже, чѣмъ оно было весною 1902 г. Съ окончаніемъ уже рѣшеннаго нами очищенія Мукденской и Гиринской провинцій раіонъ сосредоточенія нашихъ войскъ при открытіи военныхъ дѣйствій передвигался на сѣверъ, примѣрно къ Куаньчэнцзы, а быть можетъ и къ Харбину, что въ свою очередь давало противнику возможность занять ранѣе насъ Мукденскую провинцію и сейчасъ же прервать сообщенія Квантуна съ Прпамурскимъ округомъ. Сосредоточеніе же нашихъ войскъ должно было, по мнѣнію г.-ад. Алексѣева, замедлиться, во-1-хъ, изъ-за все еще недостаточнаго оборудованія Китайской Восточной жел. дороги, а во-2-хъ, и болѣе продолжительной, чѣмъ прежде, мобилизаціи войскъ Приамурскаго округа, гдѣ въ 1902 г. число рядовъ въ ротахъ было сокращено, какъ уже сказано выше, со 100 на 84. Подобная же обстановка, т. е. болѣе медленная мобилизація русскихъ войскъ и переносъ раіона ихъ сосредоточенія на сѣверъ, легко могла заставить предпріимчиваго противника прежде всего покончить съ Портъ-Артуромъ, обративъ на эту крѣпость подавляющія массы. Какъ нарочно, "продолжающееся развитіе портовыхъ сооруженій г. Дальняго и его полная беззащитность",-- писалъ ген.-ад. Алексѣевъ,-- "является въ рукахъ непріятеля важнымъ подспорьемъ, такъ какъ въ этомъ городѣ онъ, непріятель, пріобрѣтетъ превосходную базу для дѣйствій противъ Артура съ близкаго разстоянія". Несмотря на предстоявшее общее ухудшеніе стратегической обстановки (800), оборонительныя средства Квантунской области, всегда бывшія совершенно недостаточными, оставались почти безъ перемѣны: гарнизонъ Портъ-Артура по прежнему былъ малъ, главный оплотъ и редюитъ области -- Портъ-Артуръ -- не имѣлъ постояннаго коменданта, крѣпость по прежнему была совсѣмъ не защищена съ сухого пути, а строившіяся здѣсь укрѣпленія должны были закончиться не ранѣе конца 1908 г. и то лишь вчернѣ. "Происходящее съ большою энергіею и послѣдовательностью развитіе нашихъ морскихъ силъ въ Тихомъ океанѣ",-- писалъ г.-ад. Алексѣевъ, -- "могло бы пріобрѣсти грозное значеніе только въ томъ случаѣ, когда параллельно ему развивались бы также служащія ему естественнымъ дополненіемъ оборонительныя средства его базы, Квантунской области и въ частности крѣпости Портъ-Артура. Къ сожалѣнію, эта параллельность отсутствуетъ и развитіе оборонительныхъ средствъ Квантуна (какъ живой силы, такъ и крѣпостныхъ сооруженій) далеко отстаетъ отъ развитія морскихъ силъ" (801). Дабы выйти изъ того "исключительно труднаго положенія", въ какомъ могла оказаться Квантунская область въ случаѣ войны на Дальнемъ Востокѣ, ген.-ад. Алексѣевъ считалъ необходимымъ:
   1) теперь же усилить гарнизонъ Портъ-Артура до 8--10 баталіоновъ крѣпостной пѣхоты и 10--11 ротъ крѣпостной артиллеріи (802);
   2) увеличить кредиты, отпущенные въ 1903 г. на оборонительныя постройки;
   и 3) учредить должность Портъ-Артурскаго коменданта, сформировавъ при этомъ крѣпостной штабъ по штату крѣпостей 2-го класса. А такъ какъ исполненіе въ кратчайшій срокъ перваго пункта могло встрѣтить затрудненія, то ген.-ад. Алексѣевъ просилъ временно усилить войска области тѣми 3--4 стрѣлковыми полками, которые должны были уйти изъ Мукденской провинціи къ 26 марта (803).
   Какъ разъ въ эти дни вернулся съ Дальняго Востока А. М. Безобразовъ. Онъ заявлялъ, что наше военное положеніе на Дальнемъ Востокѣ "чрезвычайно слабо" и потому можетъ послужить для Японіи соблазномъ напасть, что въ виду этого необходимо теперь же усилить наши сухопутныя войска на Южно-Маньчжурскомъ театрѣ... "Все "сводится къ тому",-- писалъ Безобразовъ,-- "чтобы быть какъ можно скорѣе готовымъ и очевидно сильнымъ, чтобы съ успѣхомъ начать съ японцами полезный для обоюднаго положенія обмѣнъ мнѣній. Безъ этого положенія разговаривать, кажется, не стоитъ" (804).
   Онъ повторялъ не разъ, что наша слабость на Дальнемъ Востокѣ могла явиться соблазномъ для Японіи.
   4-го мая будущему Намѣстнику ген.-ад. Алексѣеву было предписано "въ минимальный срокъ и не останавливаясь передъ нужными расходами поставить нашу боевую готовность на Дальнемъ Востокѣ въ полное равновѣсіе съ нашими политико-экономическими задачами" (805).
   Во исполненіе Высочайшаго повелѣнія въ Портъ-Артурѣ была составлена особая записка, въ которой, во-1-хъ, проводилась та мысль, что вопросъ объ усиленіи нашего военнаго положенія на Дальнемъ Востокѣ является крайне настоятельнымъ, а во-2-хъ, указывались и необходимыя для подобнаго усиленія мѣры (806). Основываясь на быстротѣ японской мобилизаціи и на численномъ превосходствѣ японской арміи въ началѣ войны, авторъ записки признавалъ необходимымъ имѣть всегда подъ рукой близъ предполагаемаго раіона непріятельской высадки не менѣе 50 тысячъ войскъ, съ каковою цѣлью и предлагалъ создать два новыхъ корпуса: одинъ (въ 24 баталіона съ конницей и артиллеріей) сформировать вновь подъ видомъ второго корпуса пограничной стражи, а другой, одинаковаго съ нимъ состава, сформировать изъ наличныхъ силъ Квантунской области съ добавленіемъ 12-ти баталіоновъ изъ Приамурскаго округа (807). Кромѣ того признавалось необходимымъ увеличить численность Портъ-Артурскаго гарнизона до 12 баталіоновъ (вмѣсто 4-хъ), учредить при всѣхъ ВосточноСибирскихъ стрѣлковыхъ полкахъ конно-охотничьи команды и сформировать въ Портъ-Артурѣ нѣкоторыя артиллерійскія и инженерныя части. Такимъ образомъ сверхъ войскъ другихъ родовъ оружія требовалось вновь сформировать 44 пѣхотныхъ баталіона (808). Въ дополнительной запискѣ доказывалось, что своевременное усиленіе нашихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ было необходимо даже на случай наилучшей для насъ комбинаціи, т. е. когда при начавшейся съ Японіей войнѣ японцы будутъ высаживаться въ Фузанѣ (809).
   Такъ какъ въ эти дни на Дальнемъ Востокѣ находился и военный министръ, то обсужденіе намѣченныхъ мѣръ должно было происходить при его ближайшемъ участіи. Оно состоялось 24 іюня.
   Послѣ разбора мѣръ, требовавшихъ немедленнаго выполненія (810), совѣщаніе приступило къ разсмотрѣнію записки г.-ад. Алексѣева.
   Въ результатѣ было рѣшено:
   1) Сформировать въ Квантунской области новый корпусъ въ двѣ стрѣлковыхъ дивизіи (изъ З-ей и 4-ой Восточно-Сибирскихъ стрѣлковыхъ дивизій, 12-ти-баталіоннаго состава каждая) и въ одну конную бригаду.
   2) Сформировать здѣсь же новую (7-ю) стрѣлковую бригаду (въ 8 баталіоновъ) съ 3 батареями и одною пулеметною ротою, и одинъ саперный баталіонъ (811).
   3) Усилить гарнизоны Портъ-Артура и Владивостока настолько, чтобы эти крѣпости уже не нуждались въ содѣйствіи полевыхъ войскъ, причемъ достаточною для сего нормою признано по 12 баталіоновъ пѣхоты на каждую изъ крѣпостей. Для сего, обративъ крѣпостные полки въ стрѣлковые, но съ ограниченнымъ обозомъ, сформировать изъ нихъ въ Портъ-Артурѣ 8-ую, а во Владивостокѣ -- 9-ую стрѣлковыя бригады. При этомъ рѣшено въ Приамурскомъ краѣ дать еще большее развитіе формированію дружинъ изъ мѣстнаго населенія, дабы окончательно освободить весь 1-й Сибирскій корпусъ для сосредоточенія въ Южной Маньчжуріи.
   4) Реорганизовать Заамурскій округъ пограничной стражи (т. е. 55 ротъ и 55 сотенъ, соединявшіяся въ отряды и бригады) такимъ образомъ, чтобы изъ войскъ этого округа можно было образовать особый корпусъ въ 2 стрѣлковыя и 3 конныя бригады, или въ 8 стрѣлковыхъ (16 бат.) (812) и 9 конныхъ полковъ (по 6 сот. въ каждомъ) при 7 батареяхъ (813); при этомъ: а) въ составъ корпуса включить и формируемую вновь желѣзнодорожную бригаду, б) каждый стрѣлковый полкъ, формируемый изъ пограничной стражи, развертывать въ военное время въ два полка. Сформировать для корпуса четыре пѣшія и три конныя батареи по расчету двѣ (8-ми ор.) батареи на стрѣлковую бригаду и 1 конная батарея (6 ор.) на конную бригаду.
   5) Въ частности для Портъ-Артура, кромѣ двухъ новыхъ полковъ крѣпостной пѣхоты, сформировать еще 3-й (4-хъ-ротный) баталіонъ крѣпостной артиллеріи, вылазочную батарею, крѣпостныя саперную и минную роты и всѣ вспомогательныя крѣпостныя учрежденія, телеграфъ, голубиную почту и жандармскую команду.
   6) Одновременно съ новыми формированіями, дабы ускорить сосредоточеніе нашихъ войскъ въ Южной Маньчжуріи, поднять въ возможно скорѣйшее время провозоспособность Китайской Восточной и. д. на участкѣ отъ Харбина до Портъ-Артура до 10 паръ, а отъ того же Харбина къ Забайкалью и Никольскъ-Уссурійскому до 7 паръ поѣздовъ въ сутки.
   Кромѣ того то же совѣщаніе разсмотрѣло и вопросъ о дислокаціи на линіи Китайской Восточной желѣзной дороги 2-го Сиб. корпуса въ томъ случаѣ, если бы соглашеніе съ Китаемъ состоялось и намъ пришлось бы приступить къ очищенію Маньчжуріи. Части этого корпуса рѣшено расположить: штабъ -- въ Харбинѣ, одну стрѣлковую бригаду въ полосѣ отчужденія на линіи Куаньчэнцзы -- Ляоянъ -- Ташичао съ управленіемъ бригады -- на ст. Мукденъ, другую стрѣлковую бригаду -- въ полосѣ отчужденія на линіи Цицикаръ -- Харбинъ -- Нингута съ управленіемъ въ Харбинѣ; одинъ казачій полкъ съ казачьею батареею на линіи Ляоянъ -- Ташичао въ пунктѣ, наиболѣе удобномъ въ хозяйственномъ отношеніи. Вмѣстѣ съ корпусомъ, намѣченнымъ для сформированія изъ пограничной стражи, на линіи Китайской Восточной жел. дороги получалась сила свыше 50 тыс. чел., считая въ томъ числѣ и вновь формируемую желѣзнодорожную бригаду численностью въ 7.000 чел. Одну изъ трехъ конныхъ бригадъ этого корпуса съ одною или двумя конными батареями рѣшено было расположить въ Ляоянѣ съ цѣлью въ случаѣ войны возложить на нее вмѣстѣ съ нѣсколькими казачьими полками и казачьими батареями обязанности передовой конницы.
   Изъ числа другихъ мѣропріятій по усиленію нашего военнаго положенія на Дальнемъ Востокѣ совѣщаніе въ Портъ-Артурѣ признало необходимымъ:
   1) поднять насколько возможно мобилизаціонную готовность тѣхъ резервныхъ войскъ, которыя формировались въ Забайкальѣ и Хайларѣ. дабы ихъ можно было перевести въ Южную Маньчжурію въ теченіе перваго же мѣсяца по объявленіи мобилизаціи. Формируемые при этомъ 16 баталіоновъ было признано желательнымъ свести вмѣсто дивизіи въ двѣ отдѣльныя бригады, придавъ ихъ по одной бригадѣ 2-му Сибирскому и Квантунскому корпусамъ;
   2) смѣнить части 2-го Сиб. корпуса, расположенныя по Сунгари и на пути Цицикаръ -- благовѣщенскъ частями корпуса, формируемаго изъ пограничной стражи, съ тѣмъ, чтобы расположить 2-й корпусъ уже крупными частями и не возлагать на него никакой службы по охранѣ желѣзной дороги.
   3) поднять готовность 21-го В.-С. стр. полка, расположеннаго въ Благовѣщенскѣ, ускорить перевозку при мобилизаціи этого полка и батареи въ Хабаровскъ и далѣе по желѣзной дорогѣ, обезпечивъ охрану Благовѣщенска формированіемъ здѣсь дружинъ ополченія и оставленіемъ льготныхъ казачьихъ частей;
   4) ускорить насколько возможно прибытіе корпуса изъ Сибирскаго военнаго округа, такъ какъ при этомъ наши силы уже сравняются съ японскими;
   5) обратить крѣпостные пѣхотные полки въ Портъ-Артурѣ и Владивостокѣ въ стрѣлковые (814), дабы упростить ихъ формированіе и улучшить составъ крѣпостной пѣхоты;
   6) образовать для снабженія продовольствіемъ 2-го и 4-го Сиб. корпусовъ (815), т. е. корпусовъ, предназначенныхъ для размѣщенія въ Маньчжуріи, продовольственные магазины: на магистрали -- въ Харбинѣ, Хайларѣ, Фулярди и еще на одной изъ станцій (816) и на южной вѣткѣ -- въ Ляоянѣ, Куаньчэнцзы и Мукденѣ (817).
   Остальныя постановленія касались уже номераціи новыхъ частей, причемъ полки, предназначенные къ формированію изъ пограничной стражи, должны были получить номера: пѣхотные отъ 37 до 44 включительно, конные отъ 1 до 9, а бригады должны были получить номера: пѣхотныя -- 10 и 11, а конныя -- 1, 2 и 3.
   Предполагалось, что если мы увеличимъ гарнизонъ Владивостока съ 6 до 12 баталіоновъ крѣпостной пѣхоты и возложимъ оборону Южно-Уссурійскаго края на дружины изъ мѣстнаго населенія, то получимъ возможность сосредоточить въ Южной Маньчжуріи уже всѣ полевыя войска Приамурскаго военнаго округа и будемъ имѣть здѣсь активную силу въ 62 баталіона (818).
   "Силы эти",-- говорилось въ журналѣ совѣщанія,-- "могутъ быть признаны достаточными, чтобы удержаться въ Южной Маньчжуріи до прибытія подкрѣпленій изъ Сибири и Европейской Россіи. Такое заключеніе тѣмъ болѣе справедливо, что 1) пропускная способность Китайской Восточной желѣзной дороги значительно увеличится и "къ осени сего года будетъ доведена до 7 паръ поѣздовъ въ сутки и 2) бездорожье и малонаселенность раіона вѣроятныхъ дѣйствій японской арміи значительно замедлятъ ея сосредоточеніе противъ насъ" (819).
   Такимъ образомъ изъ 44 баталіоновъ, намѣченныхъ въ запискѣ, утверждено формированіе только 22-хъ -- 14-ти для гарнизоновъ Владивостока и Портъ-Артура и 8-ми -- въ составѣ новой стрѣлковой бригады; формированіе же новаго корпуса пограничной стражи было признано ненужнымъ.
   Всѣ намѣченныя формированія, вмѣстѣ съ постройкой казармъ, должны были потребовать единовременный расходъ въ 33.885.000 р., а ежегодныхъ расходовъ въ 4.333.000 р. По мнѣнію всѣхъ членовъ совѣщанія эти расходы могли быть покрыты только изъ особыхъ средствъ государственнаго казначейства, такъ какъ отнесеніе ихъ на предѣльный бюджетъ военнаго министерства "неизбѣжно въ самой тревожной степени ослабило бы нашу готовность на западѣ, сильно отставшую отъ несравненно болѣе грозныхъ, чѣмъ Японія, сосѣдей" (820). Изъ числа этихъ денегъ ген.-ад. Алексѣеву былъ тогда же отпущенъ, сверхъ всѣхъ кредитовъ по текущей смѣтѣ, новый кредитъ въ 9 1/2 мил. руб. "на непредвидѣнные смѣтой расходы по усиленію обороноспособности Портъ-Артура".
   Между тѣмъ въ эти же дни, лѣтомъ 1903 года, подъ предлогомъ провѣрки провозоспособности Сибирской желѣзной дороги, въ Забайкалье были передвинуты изъ Европейской Россіи двѣ (вторыя) бригады отъ 31-й и 35-й пѣхотныхъ дивизій, вмѣстѣ съ соотвѣтствующею артиллеріею, т.-е. съ шестью батареями (вторыми дивизіонами) отъ 31-и и 35-й арт. бригадъ. Пѣхотные полки прибыли въ составѣ мирнаго времени, въ числѣ 328 оф. и 7.223 н. ч., совершенно налегкѣ, имѣли при себѣ лишь самый ограниченный обозъ (821), по 8 патронныхъ двуколокъ съ укладкою боевыхъ патроновъ, и совсѣмъ не были снабжены остальнымъ имуществомъ, необходимымъ для похода; батареи же прибыли въ 4-хъ-орудіиномъ составѣ, при 4-хъ ящикахъ, со старыми орудіями, съ разнообразными въ каждомъ дивизіонѣ затворами, и къ началу военныхъ дѣйствій оказались только что перевооруженными новыми скорострѣльными орудіями, но зато неукомплектованными ни личнымъ составомъ, ни лошадьми. Перевозка бригадъ въ Читу, начатая 12 іюня, закончилась къ 13 іюля (822). Для покрытія расходовъ по этой перевозкѣ большіе маневры въ Варшавскомъ военномъ округѣ были сокращены до обычнаго размѣра, не вызывавшаго никакихъ дополнительныхъ ассигнованій (823). Возвращавшійся въ эти дни изъ своей поѣздки на Дальній Востокъ военный министръ встрѣтилъ и осмотрѣлъ между Читою и Нижнеудинскомъ четырнадцать эшелоновъ этихъ двухъ бригадъ или 11 баталіоновъ и 4 батареи. "Впечатлѣніе вполнѣ благопріятное", -- доносилъ ген.-адъют. Куропаткинъ Государю: -- "всѣ эшелоны предстащились въ порядкѣ, настроеніе офицеровъ и нижнихъ чиновъ бодрое, санитарное состояніе превосходное, пища хорошая, чистота достаточная, всѣ эшелоны слѣдуютъ по росписанію" (824). Первоначально предполагалось возвратить эти части обратно въ Россію уже въ концѣ лѣта 1903 г. 12 августа начальникъ главнаго штаба ген.-ад. Сахаровъ приказалъ управленію военныхъ сообщеній теперь же приступить къ разработкѣ плана обратной перевозки бригадъ въ мѣста ихъ постояннаго квартированія (825). Однако уже наканунѣ этого распоряженія военный министръ запросилъ Намѣстника: "полагаетъ ли онъ возможнымъ нынѣ же приступить къ возвращенію обратно этихъ бригадъ или же признаетъ необходимымъ повременить ихъ возвращеніемъ" (826). "Принимая во вниманіе, что формированія, предположенныя для усиленія войскъ Дальняго Востока, еще находятся въ періодѣ первоначальнаго исполненія и что для окончательнаго осуществленія ихъ потребуется еще вѣроятно не мало времени", Намѣстникъ полагалъ полезнымъ задержать прибывшія изъ Европейской Россіи части по крайней мѣрѣ до весны (827).
   Въ виду этого первоначальное рѣшеніе было отмѣнено и 28 августа послѣдовало Высочайшее повелѣніе оставить обѣ бригады съ ихъ артиллеріей до самой весны 1904 года (828). Дабы имѣть ихъ ближе къ предполагаемому раіону сосредоточенія и дабы ихъ передвиженіе не могло бы потомъ помѣшать подвозу подкрѣпленій съ запада, обѣ бригады были перевезены въ Приморскую область (829). Получивъ еще 27 мая увѣдомленіе о предстоящемъ передвиженіи въ Забайкалье двухъ бригадъ изъ Европейской Россіи и о намѣченномъ развертываніи всѣхъ стрѣлковыхъ бригадъ на Дальнемъ Востокѣ (830), ген.-ад. Алексѣевъ считалъ, что "такое существенное усиленіе нашихъ вооруженныхъ силъ вѣроятно не замедлило бы оказать должное вліяніе на переговоры, связанные съ эвакуаціею Маньчжуріи, въ особенности, если бы это усиленіе могло состояться къ сентябрю 1903 г., т.-е. ко времени наступленія третьяго срока, установленнаго соглашеніемъ 26 марта" (831). Такъ какъ развертываніе стрѣлковыхъ бригадъ могло по разсчетамъ ген.-ад. Алексѣева состояться лишь къ веснѣ 1904 г. или, говоря иначе, много позже указаннаго срока, то простому переводу 16 бат. изъ Европейской Россіи въ Забайкалье придавали въ штабѣ Намѣстника большее значеніе, чѣмъ этому развертыванію (832). Передвиженіе двухъ бригадъ изъ Европейской Россіи состоялось, какъ видно изъ сказаннаго выше, еще лѣтомъ, но произвело извѣстное впечатлѣніе, повидимому, только въ первые мѣсяцы, такъ какъ состояніе, въ которомъ находились эти бригады, т.-е. главнымъ образомъ ихъ незначительный мирный составъ, не укрылось потомъ отъ нашихъ враговъ на Дальнемъ Востокѣ.
   Поспѣшность, съ какою были отправлены эти бригады на Дальній Востокъ и сдѣланное имъ предупрежденіе, что съ окончаніемъ лѣтнихъ сборовъ онѣ будутъ возвращены обратно въ Европейскую Россію (833), заставили ихъ оставить на прежнихъ мѣстахъ квартированія всѣ постельныя принадлежности, пособія для обученія стрѣльбѣ и для занятій въ учебныхъ командахъ, мундирную одежду 1-го срока, сапожный, портняжный и шорный инструменты, теплую одежду для офицеровъ, сундучки нижнихъ чиновъ и т. д. Все это пришлось потомъ высылать дополнительно (834).
   При этомъ наибольшимъ неудобствомъ въ мобилизаціонномъ смыслѣ являлось, конечно, во-1-хъ, то незначительное количество рядовъ, съ которыми тронулись эти бригады на Дальній Востокъ, во-2-хъ, нахожденіе ихъ неприкосновенныхъ запасовъ въ далекомъ тылу, и въ-3-хъ -- запряжка и составъ батарей по штатамъ мирнаго времени и отсталость орудійной системы.
   Возвратившійся съ Портъ-Артурскихъ совѣщаній въ Петербургъ военный министръ считалъ, повидимому, наше военное положеніе на Дальнемъ Востокѣ вполнѣ благопріятнымъ.
   "Нынѣ въ Приамурскомъ военномъ округѣ",-- писалъ онъ въ іюлѣ 1903 г.,-- "состоитъ 51 баталіонъ, 23 сотни, 16 батарей, 2 1/4 саперныхъ бат., 2 1/4 крѣпостныхъ артиллерійскихъ баталіона, въ Кван"тунской области -- 11 бат., 12 сот., 4 батареи, 1 рота саперъ. 2 крѣпостныхъ артиллерійскихъ баталіона.
   "Проектируемое усиленіе войскъ составитъ -- 32 бат. (835) пѣхоты, 1 саперный бат., 1 бат. крѣпостной артиллеріи, 8 батарей, 1 минную "роту. Вмѣстѣ съ нынѣ находящимися на Дальнемъ Востокѣ мы постучимъ тамъ силу въ 94 бат. пѣхоты, 35 эскадр. и сот., 28 батарей, 3 1/2 саперныхъ бат., 5 1/4 бат. крѣпостной артиллеріи и 4 минныя роты".
   "Въ эти..... 10 лѣтъ Дальній Востокъ связанъ рельсовымъ путемъ со всею остальною Россіею, закончено укрѣпленіе Владивостока, выстроенъ Портъ-Артуръ, общее количество войскъ на Дальнемъ Востокѣ увеличилось почти въ четыре раза. За этотъ періодъ наша Тихоокеанская эскадра стала грозною... Уже два года тому назадъ мы признали себя въ силахъ въ случаѣ войны не только отстоять Приамурскій край, но и Сѣверную Маньчжурію. Мы даже сдѣлали смѣлое предположеніе, удостоившееся Высочайшаго одобренія, о сборѣ части нашихъ войскъ въ Южной Маньчжуріи.
   "Нынѣ вопросъ объ оборонѣ предѣловъ Россіи на Дальнемъ Востокѣ стоитъ еще прочнѣе. Мы можемъ быть вполнѣ спокойны за участь Приамурскаго края, мы нынѣ можемъ быть спокойны за судьбу Портъ-Артура и мы вполнѣ надѣемся отстоять Сѣверную Маньчжурію.
   "Приведенныя данныя наглядно свидѣтельствуютъ, что нами на Дальнемъ Востокѣ въ военномъ отношеніи достигнутъ огромный результатъ" (836).
   Наше положеніе на Дальнемъ Востокѣ рисовалось военному министру сравнительно благопріятнымъ еще и потому, что онъ считалъ для насъ вполнѣ возможнымъ отказаться отъ обороны Южной Маньчжуріи. "Можетъ ли Россія довольствоваться достигнутыми въ военномъ отношеніи результатами", спрашивалъ ген. Куропаткинъ, "или въ послѣдующіе годы должна еще болѣе лихорадочно развивать свои силы и боевыя средства, дабы имѣть возможность не только отстоять въ случаѣ войны съ Японіею и Китаемъ Приамурскій край, Портъ-Артуръ и Сѣверную Маньчжурію, но и имѣть возможность съ перваго періода войны отстоять и Южную Маньчжурію. Въ разработываемыхъ соображеніяхъ главнаго штаба изложено, что въ виду другихъ еще болѣе важныхъ для военнаго вѣдомства задачъ и иныхъ серьезныхъ соображеній, намъ и нынѣ представляется сообразнымъ принять по отношенію къ Японіи первоначально оборонительный способъ дѣйствій, не задаваясь цѣлью отстаивать Южную Маньчжурію -- т. е. сохранить планъ, выработанный въ 1901 г." (837).
   Далеко не такою рисовалась обстановка на той же окраинѣ другому участнику Портъ-Артурскихъ совѣщаній А. М. Безобразову, впослѣдствіи одному изъ членовъ Особаго Комитета Дальняго Востока.
   Въ своемъ всеподданнѣйшемъ отчетѣ, представленномъ по возвращеніи изъ Портъ-Артура лѣтомъ 1903 г., онъ писалъ между прочимъ, что на Дальнемъ Востокѣ "мы слабы и находимся въ положеніи критическомъ", что наше положеніе на морѣ ослабляется отсутствіемъ въ Портъ-Артурѣ оборудованной для флота базы, что невыгода нашего положенія усиливается еще неправильной дислокаціей войскъ, что планъ нашей государственной обороны на Дальнемъ Востокѣ, основанный на перебросѣ силъ изъ Приамурья на Квантунъ и изъ Сибири и Европейской Россіи въ Маньчжурію, практически непригоденъ, такъ какъ основанъ на неправильномъ учетѣ элемента времени. Наши коммуникаціонныя линіи по Сибири и Забайкалью были, по мнѣнію статсъ-секретаря Безобразова, очень неудобны для быстраго перекидыванія значительнаго количества войскъ; потребное усиленіе провозоспособности этихъ линій должно вызвать огромные расходы и не могло быть выполнено въ скоромъ времени. Между тѣмъ "наше военное обезпеченіе на Дальнемъ Востокѣ требовалось по возможности скорое".
   "Все это указываетъ", -- говорилось въ отчетѣ статсъ-секретаря Безобразова,-- "на желательность иного образа дѣйствій, въ основаніе котораго должно быть положено непосредственное усиленіе находящихся въ Маньчжуріи войскъ, какъ головныхъ силъ, могущихъ успѣшно дѣйствовать и въ первый періодъ кампаніи; силы же изъ Сибири и Европейской Россіи должны служить подкрѣпленіями и вливаться постепенно въ головныя дѣйствующія части" (838).
   Между тѣмъ генералъ Куропаткинъ только 18 декабря начали, говорить въ томъ же смыслѣ, какъ и его главнѣйшій противникъ на Портъ-Артурскихъ совѣщаніяхъ, т.-е. говорить о "головныхъ частяхъ".-- "Надо скорѣе усилить войска на мѣстѣ", писалъ онъ въ этотъ день (839).
   "Этими подкрѣпленіями и можно ограничиться", писалъ ген. Куропаткинъ про тѣ баталіоны, которыми на Портъ-Артурскихъ совѣщаніяхъ было рѣшено усилить наши войска на Дальнемъ Востокѣ: принятіе такого осторожнаго плана дѣйствій возможно однако только въ томъ случаѣ, если мы не будемъ стремиться овладѣть Южною Маньчжуріею и благодаря сему не придемъ въ соприкосновеніе съ Кореею на протяженіи 600 верстъ" (840). Не задаваясь же цѣлью овладѣть Южною Маньчжуріею, мы должны были, по мнѣнію ген. Куропаткина, отказаться и отъ дѣятельности въ Кореѣ на лѣвомъ берегу рѣки Ялу.
   Касаясь того же вопроса, статсъ-секретарь Безобразовъ приходилъ къ выводу о необходимости добавить на Дальнемъ Востокѣ новыя войска въ числѣ до 50 тыс. чел., т.-е. корпусъ въ три дивизіи съ соотвѣтствующею артиллеріею, кавалеріею и вспомогательными войсками. При этомъ необходимо было расположить корпусъ такимъ образомъ, чтобы онъ могъ своевременно поспѣть къ любому изъ угрожаемыхъ пунктовъ. "Если съ присылкой войскъ задержки не будетъ", -- телеграфировалъ Безобразовъ завѣд. дѣлами Особ. Ком. Дальняго Востока,-- "то вопросъ Дальняго Востока скоро перестанетъ безпокоить насъ" (841).
   Изъ этихъ выписокъ видно, что разница между взглядами военнаго министра и статсъ-секретаря Безобразова была довольно крупная. Военный министръ признавалъ, что достигнутое на Дальнемъ Востокѣ усиленіе войскъ уже настолько улучшило положеніе, что "мы можемъ быть теперь значительно спокойнѣе за исходъ войны, чѣмъ два года тому назадъ". Безобразовъ же считалъ, что необходимо создать на Дальнемъ Востокѣ новый 50-ти-тысячный корпусъ, иначе намъ грозитъ не только пораженіе нравственное, но и военное. Военный министръ говорилъ о сравнительно небольшомъ усиленіи войскъ въ будущемъ, Безобразовъ -- о значительномъ; военный министръ о постепенномъ, Безобразовъ -- о безотлагательномъ (842).
   Въ то время, какъ военный министръ думалъ главнымъ образомъ о нашей западной границѣ, Безобразовъ -- исключительно о нашихъ границахъ на Дальнемъ Востокѣ. "Если снова за счетъ ослабленія западной границы мы будемъ усиливать свое положеніе на Дальнемъ Востокѣ, то Россія можетъ тяжко поплатиться за такую ошибку",-- заносилъ въ свой дневникъ генералъ Куропаткинъ (843). "Мы весьма сильно отстали въ боевой готовности на западѣ сравнительно съ боевой готовностью нашихъ сосѣдей", -- писалъ военный министръ въ своей всеподданнѣйшей запискѣ, представленной Государю въ іюлѣ 1903 г.-- "Эта отсталость съ каждымъ годомъ становится все тревожнѣе. Между тѣмъ судьба Россіи наиболѣе всего зависитъ отъ исхода борьбы на западѣ" (844)... "Какія побѣды мы не одержали бы на всѣхъ второстепенныхъ театрахъ: Кавказскомъ, Афганскомъ и на Дальнемъ Востокѣ, если мы будемъ побѣждены на главномъ театрѣ -- эти побѣды не принесутъ намъ пользы. Напротивъ того, одержавъ побѣду на главномъ театрѣ, мы быстро поправимъ свои дѣла на второстепенныхъ театрахъ, какія бы частныя неудачи мы не понесли". Въ виду этого онъ нѣсколько разъ говорилъ "о необходимости вновь перенести наше вниманіе въ военномъ отношеніи въ слѣдующее пятилѣтіе предѣльнаго бюджета на усиленіе насъ на главнѣйшемъ фронтѣ -- на западномъ" (845).
   Въ планѣ мѣропріятій, предназначенныхъ на пятилѣтіе 1904--1909 гг., это пожеланіе было удовлетворено. Изъ суммы въ 130 милліоновъ рублей, отпущенной военному министерству въ видѣ прибавки къ предѣльному бюджету, только 7 милліоновъ отчислялись на нужды Тихоокеанской окраины. Подобное рѣшеніе, окончательно принятое 9 декабря, военный министръ отмѣтилъ, какъ одержанный имъ успѣхъ (846). Между тѣмъ какъ разъ въ эти же дни съ Дальняго Востока получались самыя тревожныя свѣдѣнія и уже 10 декабря, т. е. на слѣдующій же день послѣ принятаго рѣшенія, нашъ военный агентъ въ Китаѣ, полковникъ Десино, донесъ, что въ этотъ день японскіе министры рѣшили объявить Россіи войну и что большая часть японскаго флота уже выступила къ берегамъ Кореи (847). Очевидно, что вопреки мнѣнію военнаго министра наше вниманіе должно было перенестись отъ западной границы къ берегамъ Тихаго океана.
   Дѣйствительно изъ Японіи все время доходили до насъ самые тревожные слухи. Общественное мнѣніе было взволновано. Въ военномъ министерствѣ и въ главномъ штабѣ шли непрерывныя совѣщанія. Мобилизація была тщательно провѣрена во всѣхъ деталяхъ. Всюду произведена опытная посадка войскъ на транспортныя судати. "Боевая и мобилизаціонная готовность японской арміи стоитъ на такой высотѣ, какъ никогда, флотъ также готовъ", писалъ ген.-ад. Сахаровъ въ своемъ всеподданнѣйшемъ докладѣ отъ 14 іюля (849).
   Въ срединѣ сентября обнаружились приготовленія японцевъ къ высадкѣ въ Кореѣ.
   "Слухъ этотъ продолжаетъ держаться упорно... Японскій флотъ сосредоточенъ въ Сасебо",-- телеграфируетъ 18 сентября генералъ Флугъ (850). 20 сентября ген.-ад. Алексѣевъ сообщилъ военному министру о тѣхъ мѣрахъ, которыя онъ, Намѣстникъ, считалъ необходимыми въ такомъ положеніи. Въ случаѣ высадки японцевъ въ Чемульпо, Цинампо или въ устьѣ р. Ялу, Намѣстникъ предполагалъ оказать высадкѣ дальнѣйшихъ эшелоновъ противодѣйствіе открытой силой на морѣ, затѣмъ немедленно мобилизовать войска Квантунской области и расположенныя въ Маньчжуріи, подготовить сосредоточеніе ихъ къ Мукдену и объявить Маньчжурію на военномъ положеніи.
   Слѣдующею мѣрою должна была явиться мобилизація резервныхъ войскъ въ Забайкальѣ и подготовка къ мобилизаціи тѣхъ войскъ Сибирскаго, Московскаго и Казанскаго округовъ, которыя предназначались для подкрѣпленія военныхъ силъ Дальняго Востока (851).
   Военный министръ, находившійся въ отпуску, немедленно вернулся въ Петербургъ и въ министерствѣ закипѣла работа.
   21 сентября командующимъ войсками Московскаго, Кіевскаго и Сибирскаго округовъ сообщено о безотлагательной провѣркѣ мобилизаціонной готовности всѣхъ частей, предназначенныхъ для отправленія на Дальній Востокъ, и о выясненіи всѣхъ вопросовъ, связанныхъ съ наступающей мобилизаціей (852). Того же числа начальникамъ главныхъ управленій предложено доставить соображенія по всѣмъ мѣропріятіямъ, вызываемымъ тою же мобилизаціею (853). 24 октября состоялся всеподданнѣйшій докладъ съ перечисленіемъ всего, что было уже сдѣлано или намѣчено за этотъ мѣсяцъ (854). Между тѣмъ тревога на Дальнемъ Востокѣ улеглась и заботы о подготовкѣ къ борьбѣ приняли уже менѣе спѣшный и болѣе спокойный характеръ.
   Впрочемъ усиленіе войскъ на Дальнемъ Востокѣ шло своимъ путемъ. Еще лѣтомъ 1903 г. состоялось усиленіе инженерныхъ частей: въ Уссурійскомъ желѣзнодорожномъ баталіонѣ добавлены 7 и 8 роты и самый баталіонъ переформированъ въ два отдѣльныхъ желѣзнодорожныхъ баталіона, образовавшихъ собою Уссурійскую желѣзнодорожную бригаду (855). Въ то же лѣто сформирована и Заамурская желѣзнодорожная бригада въ составѣ 4-хъ баталіоновъ (856), въ началѣ трехротнаго состава съ тѣмъ, чтобы въ теченіе ближайшихъ двухъ лѣтъ она была доведена до полнаго штатнаго шестиротнаго состава въ числѣ около 8 тыс. нижнихъ чиновъ (857). Въ Забайкальскомъ казачьемъ войскѣ 1 Верхнеудинскій и 1 Читинскій полки сведены въ отдѣльную Забайкальскую казачью бригаду (858). Тогда же намѣчено сформированіе третьихъ баталіоновъ для 6-ти Восточно-Сибирскихъ стрѣлковыхъ бригадъ (859), усиленіе бригадныхъ управленій (860), сформированіе 7 новыхъ скорострѣльныхъ батарей въ Приамурскомъ округѣ и Квантунской области и замѣна горныхъ батарей скорострѣльными. По осуществленіи двухъ послѣднихъ мѣропріятій мы получали вмѣсто 120 скоростр. и 16 горн. орудій -- 192 скоростр. орудія (или 32 орудія на каждую стрѣлк. бригаду изъ 12 баталіоновъ), вмѣсто 1,9 орудія на баталіонъ (876 штыковъ) -- 2 2/3 орудій, что почти приближало насъ къ нормѣ японской арміи, гдѣ на одинъ баталіонъ (864 шт.) приходилось 3 орудія. Намѣчая однако это столь необходимое усиленіе нашей артиллеріи на Дальнемъ Востокѣ, военное министерство считало, что сформированіе въ 1904 г. большаго числа новыхъ батарей будетъ трудно выполнимо не только по чисто-финансовымъ соображеніямъ, но и вслѣдствіе того, что главное артиллерійское управленіе не будетъ въ состояніи доставить въ короткій срокъ необходимое количество скорострѣльныхъ пушекъ. Снабжать же новыя батареи орудіями стараго образца было бы нежелательно, такъ какъ артиллерія Приамурскаго округа и Квантунской области уже была перевооружена дальнобойными пушками. Въ виду этого предполагалось, что если бы главное артиллерійское управленіе не могло изготовить для этихъ 7 новыхъ батарей дальнобойныхъ пушекъ,-- отложить на годъ перевооруженіе одного изъ корпусовъ, намѣченныхъ по плану перевооруженія на 1904 г. (т. е. гвардейскаго, 1, 14, 18 или 20) (861). 30 августа выполнено одно изъ постановленій, состоявшихся въ Портъ-Артурѣ, а именно разрѣшено размѣстить одну изъ стрѣлковыхъ бригадъ 2-го Сибирскаго корпуса въ полосѣ отчужденія (862); съ октября началось осуществленіе и другихъ рѣшеній, принятыхъ въ Портъ-Артурѣ. Въ этомъ мѣсяцѣ сформированы 7-я и 8-я Восточно-Сибирскія стрѣлковыя бригады съ подчиненіемъ 7-й коменданту Портъ-Артурской крѣпости, а 8-й коменданту Владивостокской, причемъ 25-й Восточно-Сибирскій стрѣлк. полкъ переформированъ изъ Портъ-Артурскаго крѣпостного пѣхотнаго полка, 29-й Восточный Сибирскій стрѣлк. полкъ изъ 1-го, 30-й -- изъ 2-го Владивостокскаго пѣх. крѣп. полковъ (863), а 31 Вост.-Сиб. стрѣлк. полкъ составленъ изъ третьихъ баталіоновъ обоихъ Владивостокскихъ крѣпостныхъ полковъ. Для сформированія остальныхъ полковъ, т. е. 26-го, 27-го, 28-го и 32-го, изъ 40 пѣх. дивизій Европейской Россіи было выдѣлено по одной ротѣ. При этомъ 26-й и 32-й полки были сформированы въ 8-ми-ротномъ составѣ (864), а 27 и 28 полки въ 12-ти-ротномъ (865). Дабы не ослаблять въ значительной степени войсковыхъ частей въ Европейской Россіи и по возможности сократить число чиновъ, перевозимыхъ на Дальній Востокъ, выдѣленныя роты были отправлены въ составѣ всего 72 рядовъ (866), тогда какъ 25-й, 29-й, 30-й и 31-й полки имѣли свои роты въ 100-рядномъ составѣ. Предполагалось, что полный проектируемый для нихъ штатъ или 84 ряда въ ротахъ эти части получатъ весною 1904 г., т. е. по укомплектованіи ихъ новобранцами призыва 1903 г. и людьми сверхкомплекта, который долженъ былъ получиться къ этому времени въ полкахъ 1-ой, 2-ой, 4-ой, 5-ой и 6-ой В.-С. стр. бриг., переведенныхъ въ 1902 г. изъ 100-ряднаго состава въ 84-рядный. Такимъ образомъ вмѣсто 22 баталіоновъ, предназначенныхъ для усиленія войскъ намѣстничества на Портъ-Артурскихъ совѣщаніяхъ, фактическое усиленіе должно было выразиться въ видѣ 10 бат. (40 р.), отправленныхъ изъ Европейской Россіи, и 8 бат., составившихъ 9-ю стрѣлковую бригаду. Говоря иначе, намѣченная Намѣстникомъ цифра въ 44 бат. понизилась до 18. При этомъ 8-я бригада "для сокращенія расходовъ" (867) оказалась не въ 12-ти, а въ 8-ми-баталіонномъ составѣ, а штатный составъ вновь сформированныхъ частей былъ опредѣленъ на одну треть слабѣе военнаго; слѣдовательно и здѣсь по сравненію съ рѣшеніями, принятыми въ Портъ-Артурѣ, было допущено значительное сокращеніе (868). "Военный министръ сократилъ цифру эту (44 баталіона) на половину, на самомъ же дѣлѣ "дати только 18 баталіоновъ", писалъ генералъ Флугъ полковнику Самойлову (869).
   Судя по дневнику г.-ад. Куропаткина, подобное рѣшеніе объяснялось отсутствіемъ денежныхъ средствъ. При усиленіи гарнизона Владивостока (8-й бригады) еще на 4 баталіона приходилось бы на 6 милліоновъ рублей сократить наши предположенія по усиленію западнаго фронта (870). Та же причина отчасти выясняется и въ депешѣ, отправленной военнымъ министромъ Намѣстнику 19 сентября 1903 года (871).
   "Приведеніе въ исполненіе всѣхъ проектированныхъ на совѣщаніяхъ въ Портъ-Артурѣ мѣропріятій военнаго вѣдомства по усиленію нашего положенія на Дальнемъ Востокѣ требуетъ въ теченіе пятилѣтія съ 1904 г. сорокъ милліоновъ рублей, сверхъ уже внесенныхъ въ наши смѣтныя соображенія. Въ томъ числѣ сформированіе шестнадцати стрѣлковыхъ баталіоновъ, трехъ батарей, сапернаго баталіона и управленія корпуса, необходимыхъ для дѣйствія внѣ крѣпости Портъ-Артуръ для обороны города Дальній и Цзинь-чжоуской позиціи, требуютъ тридцать милліоновъ рублей. Остальныя изъ проектированныхъ мѣропріятій, а именно: сформированіе двухъ баталіоновъ для усиленія Владивостокскаго гарнизона, сформированіе для Портъ-Артура баталіона крѣпостной артиллеріи, вылазочной ба"тареи, линейной роты и другіе расходы, требуютъ десять милліоновъ. Признавая вполнѣ необходимымъ скорѣйшее приведеніе въ исполненіе всѣхъ нашихъ общихъ предположеній, на что послѣдовало уже и Высочайшее одобреніе, я призналъ возможнымъ принять новымъ непредвидѣннымъ расходомъ на предѣльный бюджетъ вышеозначенные расходы по усиленію Владивостока и Портъ-Артура въ размѣрѣ десяти милліоновъ рублей. Это весьма тяжелая со стороны военнаго министерства жертва, ибо ведетъ за собой сокращеніе проектированныхъ нами мѣропріятій, настоятельно необходимыхъ на западной границѣ, общимъ числомъ на ту же сумму въ десять милліоновъ рублей. Согласно бывшимъ сужденіямъ въ Портъ-Артурѣ я тѣмъ настоятельнѣе буду добиваться, чтобы тридцать милліоновъ рублей, потребные намъ главнымъ образомъ для прочной организаціи обороны Дальняго, были отпущены военному вѣдомству дополнительно сверхъ предѣльнаго бюджета. Его Величество уже соизволилъ, дабы я вошелъ по сему вопросу въ сношеніе съ министромъ финансовъ, что мною уже и сдѣлано. Убѣдительно прошу Васъ поддержать депешею и письмомъ наше требованіе объ отпускѣ въ теченіе пяти лѣтъ тридцати милліоновъ рублей на мѣропріятія по сформированію на Дальнемъ Востокѣ новыхъ частей, обезпеченію ихъ помѣщеніями и всѣми видами довольствія, и предназначенныхъ главнымъ образомъ для обороны города Дальній, сверхъ суммъ, предназначенныхъ къ добавленію къ предѣльному бюджету на наступающее новое пятилѣтіе дѣйствія предѣльнаго бюджета".
   Исполняя просьбу военнаго министра, Намѣстникъ въ свою очередь обратился къ министру финансовъ съ особымъ ходатайствомъ объ отпускѣ потребныхъ на новыя формированія средствъ.
   Формированіе 26-го, 27-го, 28-го и 32-го В.-С. стр. полковъ въ Европейской Россіи было приказано начать тотчасъ же по возвращеніи войсковыхъ частей въ пункты постояннаго квартированія изъ лагерныхъ и подвижныхъ сборовъ (872). Относительно же сроковъ перевозки этихъ полковъ къ мѣстамъ назначенія,-- сроковъ, стоявшихъ въ прямой зависимости отъ подготовки для новыхъ частей казармъ, были запрошены командующій войсками Приамурскаго военнаго округа и начальникъ Квантунской области (873). Оказалось возможнымъ направить 32-й В.-С. стр. полкъ съ такимъ расчетомъ, чтобы онъ прибылъ въ Приамурскій округъ въ с. Спасское не ранѣе 1 ноября (874). Объ остальныхъ же трехъ полкахъ отвѣчено, что они могутъ прибывать въ Портъ-Артуръ лишь послѣ ухода частей 4-й В.-С. стр. бриг. Между тѣмъ казармы для этихъ частей въ Маньчжуріи "за неотводомъ мѣста" не были начаты даже постройкою (875). Такимъ образомъ на основаніи только что приведенныхъ отвѣтовъ не было никакой надобности въ скоромъ отправленіи на Дальній Востокъ тѣхъ полковъ, которые формировались въ Европейской Россіи. Телеграмма Намѣстника отъ 6 сентября заставила однако измѣнить это рѣшеніе. Полученныя Намѣстникомъ изъ разныхъ источниковъ свѣдѣнія все болѣе и болѣе подтверждали, что военныя приготовленія Японіи шли съ усиленною энергіею. Въ виду этого, "принявъ во вницаніе общую политическую обстановку", которая по заключенію Намѣстника "давала основаніе ожидать со стороны Японіи рѣшительныхъ дѣйствій", г.-ад. Алексѣевъ просилъ распоряженія, чтобы 3-я бригада была безотлагательно перевезена въ Портъ-Артуръ, гдѣ представлялось возможнымъ размѣстить ее теперь же (876). Вслѣдствіе указаннаго заявленія были немедленно сдѣланы распоряженія, чтобы 26-й, 27-й, 28-й и 32-й В.-С. стр. полки окончили свое формированіе къ 1 октябрю (877). Съ 1 по 12 октября началась ихъ посадка на желѣзную дорогу въ пунктахъ формированія, съ 24 октября по 9 ноября они начали прибывать на ст. Маньчжурія (878), а къ 15 ноября уже были доставлены и на мѣста своего новаго квартированія.
   Такъ какъ сформированіе новаго трехбатарейнаго стр. арт. полка для 7-й В.-С. стр. бригады не могло быть выполнено на мѣстѣ, т. е. въ Квантунѣ, то пришлось формировать эти батареи и штабъ полка въ Европейской Россіи. При этомъ главное артиллерійское управленіе считало, что для достиженія большей сплоченности назначеніе цѣлыхъ батарей на Дальній Востокъ является болѣе цѣлесообразнымъ, чѣмъ ихъ формированіе изъ отдѣльныхъ людей или взводовъ разныхъ батарей. Дабы не ослаблять артиллеріи пограничныхъ округовъ и не нарушать шедшаго тамъ перевооруженія батарей скорострѣльными орудіями, батареи для Квантуна были назначены -- двѣ изъ состава полевой артиллеріи Петербургскаго военнаго округа, а третья -- изъ Московскаго военнаго округа (879).
   "Формированіе новыхъ войсковыхъ частей на Дальнемъ Востокѣ",-- писалъ военный министръ,-- "вызывается настоятельною надобностью принятія мѣръ къ обезпеченію тамъ нашихъ матеріальныхъ интересовъ, связанныхъ съ сооруженіемъ Восточно-Китайской желѣзнодорожной линіи и съ созданіемъ на берегахъ Тихаго океана новыхъ торговыхъ и промышленныхъ центровъ съ сооружаемыми въ нихъ, правительственными затратами, портовыми оборудованіями. Что же касается формированія 7-й бригады для Портъ-Артура, то осуществленіе этой мѣры вызывается исключительно созданіемъ и развитіемъ города Дальняго. Названный городъ, снабженный портовыми сооруженіями и вызвавшій съ нашей стороны уже значительные расходы для его постройки, представляетъ изъ себя въ настоящее время слишкомъ заманчивый пунктъ для ударовъ непріятеля съ моря и производства десантной экспедиціи, чтобы его оставить безъ надлежащаго обезпеченія вооруженными силами. Такое условіе выдвигаетъ впередъ отъ Портъ-Артура наши боевыя позиціи, удлиняетъ линію обороны и требуетъ значительнаго увеличенія вооруженныхъ силъ. Необходимость защиты Дальняго обязываетъ насъ выдвинуться "изъ Портъ-Артура на 60 верстъ впередъ и вызываетъ потребность въ увеличеніи силъ противу расчитанныхъ только на оборону Портъ-Артура еще на 16 бат., 6 батарей и 1 саперный бат." (880). Съ образованіемъ 7-й бригады, поступавшей въ гарнизонъ Портъ-Артура, 3-ья В.-С. стр. бригада съ тремя батареями выдвигалась къ Дальнему. Въ виду только что указанной нормы эти силы являлись недостаточными. Требовалась еще одна стрѣлковая бригада, три батареи и саперный баталіонъ.
   Такимъ образомъ на 1904 г. было намѣчено формированіе и 9-й В.-С. стрѣлковой бригады.
   Съ осуществленіемъ послѣдней мѣры общее усиленіе войскъ Намѣстничества за 1903 и 1904 г. выразилось бы цифрою въ 19 пѣхотныхъ (881) и 5 инженерныхъ бат. (882) и 24 орудія. Считая, что съ 1901 года пограничная стража увеличилась съ 17 до 25 тыс., военный министръ опредѣлялъ все усиленіе войскъ на Дальнемъ Востокѣ съ 1901 г. болѣе чѣмъ въ 30.000 чел. Между тѣмъ еще до этого усиленія было рѣшено въ случаѣ войны съ Японіей отправить на Дальній Востокъ X и XVII армейскій и 3-й Сибирскій корпуса и четыре резервныя дивизіи Казанскаго округа. Въ виду же прибавки указанныхъ 30 тыс. (883), военный министръ запросилъ 20 октября Намѣстника, не признаетъ ли онъ возможнымъ отказаться отъ одного изъ армейскихъ корпусовъ, "такъ какъ командированіе двухъ чрезмѣрно ослабитъ положеніе и боевую готовность въ случаѣ войны съ "западными державами" (884). Намѣстникъ отвѣтилъ, что усиленіе нашихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ со времени 1901 года вполнѣ уравновѣшивается развитіемъ за тотъ же періодъ вооруженныхъ силъ нашего предполагаемаго противника, а потому указанное сокращеніе европейскихъ подкрѣпленій на цѣлый корпусъ признается имъ, Намѣстникомъ, рѣшеніемъ преждевременнымъ и возможнымъ только въ томъ случаѣ, если бы послѣ первыхъ боевыхъ столкновеній на морѣ или на сушѣ выяснилось, что перевѣсъ находится рѣшительно на нашей сторонѣ.
   Но даже и въ данномъ случаѣ Намѣстникъ полагалъ возможнымъ отказаться не отъ армейскаго корпуса, а отъ двухъ Казанскихъ дивизій. Онъ считалъ, что съ сокращеніемъ въ войскахъ Приамурскаго военнаго округа рядовъ въ ротахъ и съ переходомъ къ мирной запряжкѣ въ нашей артиллеріи мобилизаціонная готовность этихъ войскъ уменьшилась, находилъ, что вновь сформированные баталіоны 7-ой и 8-ой Восточно-Сибирскихъ стрѣлковыхъ бригадъ имѣютъ весьма слабый составъ и за истощеніемъ въ настоящее время запаса Сибирскаго округа не могутъ быть при мобилизаціи укомплектованы до штатовъ военнаго времени, и сообщалъ, что усиленіе Заамурскаго округа пограничной стражи съ 17 до неполныхъ 23 тысячъ сопровождалось ухудшеніемъ качественнаго состава этой стражи. Вмѣстѣ съ тѣмъ Намѣстникъ полагалъ, что организація нашихъ вооруженныхъ силъ на Дальнемъ Востокѣ даже послѣ сформированія 9-й Восточно-Сибирской стрѣлковой бригады еще не можетъ быть признана законченною и что необходимо теперь же принять мѣры по усиленію мобилизаціонной готовности Сибирскихъ резервныхъ войскъ, по снабженію ихъ достаточною артиллеріею и по усиленію провозоспособности Сибирской желѣзной дороги. До осуществленія же этихъ мѣръ слѣдовало бы имѣть въ Иркутскѣ армейскій корпусъ изъ двухъ дивизій съ артиллеріей, хотя бы напримѣръ составленный изъ тѣхъ дивизій, откуда лѣтомъ 1903 года были взяты на Дальній Востокъ двѣ пѣхотныя бригады (885).
   Одновременно съ переговорами, веденными съ Петербургомъ по телеграфу, для поднятія общей боевой готовности войскъ Дальняго Востока былъ намѣченъ, а отчасти и принятъ рядъ мѣръ и въ самомъ намѣстничествѣ. Прежде всего былъ возбужденъ вопросъ объ устраненіи недостатка въ подвижномъ составѣ на Китайской Восточной желѣзной дорогѣ и объ усиленіи ея пропускной способности (886). Затѣмъ были составлены соображенія по обезпеченію раіона сосредоточенія нашихъ войскъ на случай враждебныхъ дѣйствій со стороны Китая (887), были опредѣлены мѣста для наблюдательныхъ пунктовъ на побережья Квантуна (888), приступлено къ постройкѣ помѣщеній для нихъ и къ устройству телеграфа; разработанъ проектъ организаціи связи между Портъ-Артурскою эскадрою и Владивостокомъ и порядокъ наблюденія за морскими подступами къ этой крѣпости; поднятъ вопросъ объ устройствѣ въ Квантунской области военно-голубиной почты согласно схемѣ, сообщенной въ главное инженерное управленіе еще въ 1902 г. (889); сдѣланы сношенія съ военнымъ министромъ о заблаговременной подготовкѣ передовой продовольственной базы въ Ляоянѣ (890) и объ улучшеніи оборонительной системы въ устьяхъ р. Амура, а съ морскимъ министерствомъ -- о заведеніи на этой рѣкѣ канонерской флотиліи (891); выяснены нѣкоторыя подробности по формированію намѣченныхъ для Приморской области (892) и для Сахалина дружинъ (893), а въ концѣ ноября отправленъ въ Петербургъ новый планъ стратегическаго развертыванія нашихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ (894). Тогда же для изученія условій, при которыхъ пришлось бы оборонять нижнее теченіе р. Ялу, была предпринята сюда полевая поѣздка старшихъ начальствующихъ лицъ и офицеровъ генеральнаго штаба (895).
   Тревожныя извѣстія о ходѣ дипломатическихъ переговоровъ съ Японіею въ октябрѣ и ноябрѣ мѣсяцахъ и вновь полученныя свѣдѣнія о подготовляемой японцами высадкѣ въ Кореѣ заставили подумать и о дальнѣйшемъ усиленіи войскъ на Дальнемъ Востокѣ. 16 ноября состоялось Высочайшее повелѣніе о дальнѣйшемъ исполненіи мѣропріятій, выработанныхъ іюньскими совѣщаніями въ Портъ-Артурѣ, а именно о сформированіи въ Европейской Россіи 3-го баталіона для Квантунской крѣпостной артиллеріи, который черезъ два мѣсяца и былъ подготовленъ къ посадкѣ на желѣзную дорогу (896). 21 ноября Особое совѣщаніе подъ предсѣдательствомъ графа Вольскаго ассигновало военному министерству изъ средствъ государственнаго казначейства 12 милл. руб. сверхъ предѣльнаго бюджета. Въ счетъ указанной суммы рѣшено отпустить въ 1903 и 1904 гг. по три милліона руб., а въ 1905 г.-- шесть милл. руб. Эти деньги должны были пойти: на сформированіедвухъ стрѣлковыхъ бригадъ (7-й и 9-й), артиллерійскаго полка изъ 3-хъ батарей, артиллерійскихъ парковъ и сапернаго баталіона, а также на расходы по содержанію этихъ частей и по заготовленію для нихъ неприкосновенныхъ продовольственныхъ запасовъ (897). Затѣмъ состоялось распоряженіе о сформированіи для того же Портъ-Артура вылазочной батареи, минной роты, крѣпостного телеграфа 1-го разряда и двухъ крѣпостныхъ командъ: жандармской и пожарной (898). Вмѣстѣ съ тѣмъ отдано распоряженіе и объ учрежденіи временнаго штаба Намѣстника (899).
   Получивъ объ этомъ увѣдомленіе отъ военнаго министра, генералъ-адъютантъ Алексѣевъ принесъ ему въ особой телеграммѣ свою сердечную признательность "за все... содѣйствіе къ выполненію программы усиленія войскъ Дальняго Востока въ столь короткій срокъ" (900). Впослѣдствіи въ своихъ показаніяхъ въ слѣдственной комиссіи ген.-ад. Алексѣевъ заявилъ, что "сформированія, рѣшенныя на совѣщаніи въ концѣ іюня (т. е. въ Портъ-Артурѣ), получали довольно медлительное исполненіе и новыя части прибывали въ Портъ"Артуръ уже послѣ объявленія войны и могли даже не достигнуть своего назначенія" (901).
   3-й крѣпостной артиллерійскій баталіонъ былъ сформированъ въ Европейской Россіи изъ двухъ ротъ Новогеоргіевской, одной роты Варшавской и одной роты Ивангородской крѣпостныхъ артиллерій. Роты эти были доведены до полнаго военнаго штата за счетъ другихъ ротъ тѣхъ же крѣпостныхъ артиллерій. Личный и конскій составъ вылазочной батареи были сформированы на мѣстѣ, т. е. въ Портъ-Артурѣ, личный составъ -- за счетъ сверхкомплекта офицеровъ и нижнихъ чиновъ, имѣвшагося въ частяхъ полевой артиллеріи Приамурскаго военнаго округа и Квантунской области. Крѣпостная минная рота была сформирована распоряженіемъ главнаго инженернаго управленія изъ нижнихъ чиновъ Кронштадтской, Свеаборгской, Либавской, Севастопольской, Выборгской, Устьдвинской, Керченской и Очаковской минныхъ ротъ, а также изъ Наревской и Вислянской рѣчныхъ минныхъ ротъ. Для укомплектованія Портъ-Артурскаго военнаго телеграфа были назначены нижніе чины изъ телеграфныхъ ротъ 22-хъ сап. баталіоновъ, входившихъ въ составъ 1-й, 2-й, 3-й, 4-й, 5-й и 6-й сап. бригадъ. Формированіе минной роты и крѣпостного телеграфа состоялось въ Москвѣ при 6-й саперной бригадѣ. Нижніе чины получили отъ своихъ частей два комплекта обмундированія и полный комплектъ снаряженія и вооруженія съ положеннымъ носимымъ комплектомъ патроновъ. Офицерскій составъ въ инженерныхъ частяхъ назначался изъ числа желавшихъ служить на Дальнемъ Востокѣ и соотвѣтствовавшихъ по своей спеціальной подготовкѣ, а при отсутствіи желающихъ -- распоряженіемъ главнаго инженернаго управленія, по жребію въ частяхъ (902). Крѣпостная пожарная команда была сформирована въ самомъ Портъ-Артурѣ, а крѣпостная жандармская команда (1 офицеръ, 1 вахм. и 25 унт.-офиц.) -- въ Петербургѣ подъ ближайшимъ руководствомъ штаба корпуса жандармовъ изъ наличнаго состава чиновъ крѣпостныхъ жандармскихъ командъ Европейской Россіи. Возложить формированіе этой команды на кого либо изъ начальниковъ жандармскихъ управленій въ Восточной Сибири оказалось, по словамъ начальника штаба, невозможнымъ, во-первыхъ, въ виду крайней отдаленности штабъ-квартиръ этихъ управленій отъ Портъ-Артура, а во-вторыхъ, въ виду необходимости пополнить команду личнымъ составомъ, вполнѣ отвѣчающимъ своему назначенію (903).
   4 декабря въ военномъ министерствѣ былъ вновь поднятъ вопросъ о сформированіи на Сахалинѣ двухъ баталіоновъ пѣхоты взамѣнъ существовавшихъ здѣсь четырехъ мѣстныхъ командъ. Еще лѣтомъ 1903 года въ бытность ген.-ад. Куропаткина на Дальнемъ Востокѣ начальникъ мѣстныхъ войскъ на о. Сахалинѣ доложилъ военному министру, что штатный составъ мѣстныхъ командъ совершенно недостаточенъ для удовлетворенія ихъ современныхъ служебныхъ потребностей. Тогда же явилась мысль имѣть здѣсь взамѣнъ этихъ командъ два пѣхотныхъ баталіона. Оказалось однако, что немедленное формированіе этихъ баталіоновъ, съ постройкою для нихъ казармъ и съ расформированіемъ уже существующихъ командъ, обошлось бы казнѣ въ 1.537.373 руб., причемъ пришлось бы взять отъ войскъ Европейской Россіи 715 чел.; при постепенномъ же формированіи баталіоновъ въ теченіе всего пятилѣтія путемъ добавленія къ командамъ необходимаго числа новобранцевъ, расходъ за пятилѣтіе равнялся бы 1.309.461 руб., причемъ переводъ нижнихъ чиновъ изъ Европейской Россіи былъ бы уже не нуженъ. Очевидно, что такой крупный расходъ не могъ входить въ планы военнаго министра, стѣсненнаго предѣльнымъ бюджетомъ, и въ результатѣ 4 декабря, при окончательномъ рѣшеніи этого дѣла въ военномъ министерствѣ, онъ приказалъ повременить указаннымъ вопросомъ до возбужденія его Намѣстникомъ или до пріисканія необходимыхъ средствъ, а пока заняться постепеннымъ формированіемъ на Сахалинѣ лишь одного баталіона (904).
   5 декабря Высочайше повелѣно было сформировать въ срокъ по ближайшему усмотрѣнію Намѣстника и не позже 1 мая 1904 г. 9-ю Восточно-Сибирскую стрѣлковую бригаду, выдѣливъ для этой цѣли по одной ротѣ отъ каждаго изъ 32 Восточно-Сибирскихъ стрѣлковыхъ полковъ. Образовавшійся некомплектъ въ полкахъ первыхъ восьми бригадъ предполагалось пополнить назначенными въ призывъ 1903 года новобранцами и переводомъ офицеровъ и нижнихъ чиновъ изъ Европейской Россіи. Такъ какъ эта мѣра, вызывая крупныя организаціонныя перемѣны и перемѣщенія частей, давала, по подсчету Намѣстника, всего лишь 3--4 т. лишнихъ штыковъ, то генералъ-адъютантъ Алексѣевъ еще при первыхъ переговорахъ о сформированіи новой или 9-й бригады признавалъ болѣе соотвѣтственнымъ развернуть 8-ю бригаду до предположеннаго для нея 12-баталіоннаго состава, назначивъ въ эту бригаду весь избытокъ новобранцевъ. Для того, чтобы за отсутствіемъ 9-й бригады, предназначенной для обороны г. Дальняго, не лишиться стратегическихъ выгодъ расположенія нашихъ войскъ въ этой полосѣ края, Намѣстникъ предлагалъ перевести сюда изъ Приамурскаго военнаго округа на постоянное квартированіе 2-ю Восточно-Сибирскую стрѣлковую бригаду, изъявъ ее изъ состава перваго Сибирскаго корпуса. Для сформированія же 9-й бригады генералъ-адъютантъ Алексѣевъ предлагалъ двѣ комбинаціи: или образовать ее изъ стоявшихъ на Дальнемъ Востокѣ полковъ 31-й и 35-й пѣх. дивизій, обративъ каждый полкъ въ двухбаталіонный составъ, или же взять для той же цѣли только одну изъ европейскихъ бригадъ, образовавъ изъ каждаго ея полка два стрѣлковыхъ, причемъ некомплектъ въ новой стрѣлковой бригадѣ можно было пополнить или переводомъ нижнихъ чиновъ изъ той бригады, которая подлежала возвращенію въ Россію, или же новобранцами призыва 1904 года. Если ни одна изъ этихъ комбинацій не признавалась возможною, то сформированіе 9-й бригады надлежало, по мнѣнію Намѣстника, отложить до осени (905). На "использованіе" бригадъ 31-й и 35-й пѣх. дивизій военный министръ однако не согласился, такъ какъ эти части съ окончаніемъ предположеннаго усиленія войскъ Дальняго Востока должны были вернуться къ своимъ корпусамъ, иначе установившаяся организація нашихъ вооруженныхъ силъ была бы кореннымъ образомъ нарушена. Останавливаясь на прежнемъ рѣшеніи сформировать 9-ю бригаду путемъ выдѣленія по одному баталіону отъ каждой Восточно-Сибирской стрѣлковой бригады, генералъ-адъютантъ Куропаткинъ сообщалъ Намѣстнику, что образующійся при этомъ въ частяхъ Дальняго Востока некомплектъ онъ, военный министръ, признаетъ возможнымъ пополнить изъ состава войскъ Европейской Россіи (906).
   Намѣстникъ отвѣтилъ, что если указанный некомплектъ можетъ быть тотчасъ же пополненъ назначеніемъ излишка новобранцевъ и переводомъ офицеровъ и нижнихъ чиновъ изъ Европейской Россіи, то онъ не встрѣчаетъ препятствій къ сформированію бригады тѣмъ способомъ, на которомъ остановился генералъ-адъютантъ Куропаткинъ. Въ такомъ случаѣ самое формированіе надлежало, по мнѣнію Намѣстника, произвести не позже весны 1904 г. Въ заключеніе Намѣстникъ вновь просилъ военнаго министра оказать содѣйствіе къ переформированію 8-й бригады изъ восьмибаталіоннаго въ двѣнадцатибаталіонный составъ (907). Впрочемъ еще дней за шесть до этой телеграммы военный министръ уже увѣдомилъ генералъ-адъютанта Алексѣева, что онъ входитъ со всеподданнѣйшимъ докладомъ о доформированіи 8-й бригады въ теченіе зимы 1903--1901 гг. На этотъ разъ формированіе и дальнѣйшее содержаніе новыхъ четырехъ баталіоновъ для этой бригады предположено отнести уже не на предѣльный бюджета военнаго министерства, а на особое ассигнованіе изъ государственнаго казначейства (908). Размѣръ потребныхъ расходовъ былъ исчисленъ въ 6 мил. руб. на пятилѣтіе, въ томъ числѣ 1.400.000 руб. на постройку казармъ (909). "Въ виду общаго усиленія числа войскъ на Дальнемъ Востокѣ" разрѣшеніе на формированіе третьихъ баталіоновъ для 8-й бригады получено не было (910).
   "Мы все время настаиваемъ на усиленіи войскъ Дальняго Востока",-- писалъ въ концѣ ноября генералъ Флугъ нашему военному агенту въ Токіо,-- "но всѣ требованія такого рода встрѣчаютъ въ Петербургѣ почти непреодолимое сопротивленіе, зависящее главнымъ образомъ отъ слабости финансовыхъ средствъ государства" (911).
   Для 9-й бригады было приказано сформировать "Восточно-Сибирскій стрѣлковый артиллерійскій полкъ въ составѣ трехъ скорострѣльныхъ батарей, выдѣливъ ихъ изъ состава полевой артиллеріи Варшавскаго и Виленскаго военныхъ округовъ. Взамѣнъ выдѣленныхъ батарей сформировать тотчасъ же новыя батареи. Въ то же время сформировать и 3-й Восточно-Сибирскій саперный баталіонъ, "выдѣливъ для этой цѣли потребный личный составъ изъ инженерныхъ частей Европейской Россіи" (912). Кромѣ сапернаго баталіона къ инженернымъ войскамъ Дальняго Востока добавлялся еще одинъ инженерный полевой паркъ.
   Въ срединѣ декабря ходъ переговоровъ съ Японіей принялъ особенно тревожный характеръ и могъ закончиться объявленіемъ войны. Между тѣмъ медленность подвоза подкрѣпленіи по желѣзной дорогѣ создавала въ первый періодъ кампаніи крайне "трудное положеніе" для нашихъ передовыхъ войскъ. Создавалась настоятельная необходимость принять неотложныя мѣры по дальнѣйшему развитію тѣхъ силъ, которыя уже имѣлись у насъ на Дальнемъ Востокѣ. Въ виду этого 19 декабря "въ соотвѣтствіи съ чрезвычайными современными "обстоятельствами" были намѣчены слѣдующія мѣропріятія:
   1) произвести формированіе 9-й Вост.-Сиб. стрѣлковой бригады не весною 1904 г., а теперь же, выславъ для этого необходимыя укомплектованія изъ Европейской Россіи съ ружьями, комплектомъ патроновъ и мундирною одеждою;
   2) укомплектовать находящіеся на Дальнемъ Востокѣ полки вторыхъ бригадъ 31-ой и 35-ой пѣх. дивизій до 84 рядовъ въ ротахъ, назначивъ для сего недостающее число офицеровъ и нижнихъ чиновъ изъ войскъ Европейской Россіи (913);
   3) довести вторые дивизіоны 31-ой и 35-ой артилл. бригадъ (914) до 8-орудійнаго состава;
   4) отправить изъ Европейской Россіи на Дальній Востокъ еще одну полевую батарею, дабы при семи Вост.-Сиб. стрѣлк. бригадахъ, не считая 7-ой и 8-ой бригадъ, имѣвшихъ характеръ крѣпостныхъ войскъ, находилась 21 батарея (915);
   5) сформировать одну резервную батарею, развертываемую при мобилизаціи въ бригаду четырехбатарейнаго состава, для обезпеченія артиллеріею 1-ой Сибирской пѣхотной дивизіи;
   6) развертывать съ объявленіемъ мобилизаціи двухбаталіонные полки 8-ой Вост.-Сиб. стрѣлковой бригады, расположенной во Владивостокѣ, въ трехбаталіонные, что увеличило бы самый составъ бригады до 12 баталіоновѣ (916);
   и 7) сформировать въ предѣлахъ намѣстничества два новыхъ летучихъ парка (917).
   Впослѣдствіи для Вост.-Сиб. стрѣлковыхъ бригадъ рѣшено отправить не одну, а три скорострѣльныхъ батареи, такъ какъ бывшія въ составѣ 1-ой Вост.-Сиб. артилл. бригады двѣ горныя батареи не принимались въ расчетъ. "Я докладывалъ, что положеніе дѣлъ на Дальнемъ Востокѣ стало такъ тревожно, что требуются новыя усиленія войскъ", -- пишетъ ген.-ад. Куропаткинъ въ своемъ дневникѣ.-- "Государь всеэто одобрилъ (918). Его Величество сказалъ... что если бы я не доложилъ Ему о необходимости новыхъ усиленій, то Ему пришлось бы самому напомнить мнѣ о необходимости сего" (919).
   24 декабря Намѣстникъ просилъ довести до военнато состава и тотчасъ же начать перевозку въ Иркутскъ Х-го и XVII-го армейскихъ корпусовъ.
   Въ концѣ декабря получена просьба Намѣстника объ усиленіи на Дальнемъ Востокѣ нашей артиллеріи. Ген.-ад. Алексѣевъ писалъ, что въ организаціи войскъ Дальняго Востока еще остаются довольно существенные пробѣлы и однимъ изъ такихъ пробѣловъ является крайняя слабость и неудовлетворительная организація нашей полевой и горной артиллеріи. Въ виду этого Намѣстникъ предлагалъ теперь же сформировать: 1) двѣ новыя горныя батареи, 2) трехбатарейный полевой дивизіонъ (920), 3) двухбатарейный резервный дивизіонъ (развертывающійся въ военное время въ 6 полевыхъ батарей) и переформировать четыре Забайкальскія казачьи батареи въ конно-горныя съ вооруженіемъ всѣхъ горныхъ и конно-горныхъ батарей орудіями, вполнѣ соотвѣтствующими современнымъ требованіямъ (921).
   Въ отвѣтъ на эту просьбу Намѣстника ему сообщено о рѣшеніи отправить на Дальній Востокъ три скорострѣльныхъ батареи для первыхъ 6-ти стрѣлковыхъ бригадъ (922), одну резервную батарею для 1-ой Сиб. пѣхотной дивизіи (923) и три батареи для вновь формируемой 9-ой стрѣлковой бригады (924). Проектированныя мѣры Намѣстникъ призналъ необходимыми и просилъ о безотлагательномъ приведеніи ихъ въ исполненіе (925). На образованіе при 9-ой стрѣлковой бригадѣ Вост.-Сиб. стрѣлк. артилл. полка были назначены: изъ Варшавскаго округа -- 1-я батарея 10-ой артилл. бриг. и 5-я батауюя 6-ой артилл. бриг. и изъ Виленскаго округа -- 3-я батарея 25-ой арт. бригады; для усиленія артиллеріи при первыхъ 6-ти стрѣлк. бригадахъ ушли изъ Варшавскаго военнаго округа 4-я и 6-я батареи 4-ой артилл. бригады и изъ Виленскаго военнаго округа -- 6-я батарея 29-й артил. бригады; наконецъ для обращенія въ кадровую резервную батарею Дальняго Востока назначена изъ того же Виленскаго военнаго округа 3-я батарея 30-й артилл. бриг. (926). Батареи Вост.-Сиб. стрѣлковыхъ полковъ были еще на мѣстѣ ихъ прежняго квартированія снабжены всею матеріальною частью скорострѣльной артиллеріи съ артиллерійскимъ обозомъ и за счетъ другихъ частей артиллеріи Варшавскаго и Виленскаго военныхъ округовъ были укомплектованы до положенныхъ штатовъ людьми и лошадьми (927).
   Для устраненія же указаннаго Намѣстникомъ недостатка въ горной артиллеріи 7 января Высочайше повелѣно въ кратчайшій срокъ заготовить 48 новыхъ трехдюймовыхъ горныхъ орудій типа Обуховскаго завода (928).
   Для сформированія 9-й В.-С. стрѣлковой бригады въ первыхъ числахъ января 1904 г. отъ каждаго изъ В.-С. стрѣлк. полковъ была выдѣлена одна рота, отъ своего же полка дополненная затѣмъ до 100 рядовъ. Роты были выдѣлены со всѣмъ принадлежавшимъ имъ имуществомъ, исключая мундирной одежды перваго срока, возимаго и носимаго шанцеваго инструмента, снаряженія, палатокъ, и походныхъ кухонь. Недостающія вещи были пополнены по принадлежности или областнымъ интендантомъ Квантунской области или лицами, завѣдывавшими на Квантунѣ крѣпостными артиллерійскимъ и инженернымъ складами, положенный же по штату обозъ и походныя кухни были высланы изъ Европейской Россіи. Формированіе самихъ полковъ должно было произойти въ Южной Маньчжуріи на линіи желѣзной дороги, а именно: 33-го и 34-го -- въ Мукденѣ, З5-го -- въ Ляоянѣ и 36-го -- въ Хайченѣ (929). Оно замедлилось тѣмъ, что въ этихъ пунктахъ находились еще части 3-й В.-С. стрѣлк. бригады, а другихъ помѣщеній не имѣлось. Когда же этой бригадѣ было разрѣшено выдвинуться къ Фынь-хуанъ-чэну, явилась возможность сейчасъ же начать и перевозку ротъ 9-й бригады въ пункты формированія полковъ (930). Хотя въ прик. по воен. вѣд. отъ 30 января 1904 г. за No 32 и говорилось о состоявшемся сформированіи этой бригады, но въ дѣйствительности она даже къ срединѣ февраля представляла собою, по словамъ Намѣстника, часть, "еще далеко не организованную и не "способную къ боевымъ дѣйствіямъ, кромѣ пассивной обороны въ пунктахъ своего квартированія" (931) -- "9-ю бригаду безъ крайней необходимости не возможно тронуть изъ штабъ-квартиръ", доносилъ ген. Линевичъ, "такъ какъ полки ея не снабжены полностью обозомъ, а нѣкоторыя роты не имѣютъ даже ружей" (932). Вначалѣ предполагалось, что взамѣнъ выдѣленныхъ ротъ будутъ сформированы въ ихъ же полкахъ новыя роты путемъ назначенія для этой цѣли новобранцевъ. Однако отъ этой, мысли пришлось вскорѣ же отказаться. Для новыхъ формированій на Дальнемъ Востокѣ имѣлись: во-1-хъ, сверхкомплектъ нижн. чин. около 2 т., который долженъ былъ получиться въ 1-й, 2-й, 4-й, 5-й и 6-й бригадахъ весною 1904 г. вслѣдствіе перехода отъ 100 къ 84-рядному составу, и во-2-хъ -- новобранцы въ числѣ около 4 т., предназначавшіеся для перехода въ Приамурскомъ округѣ отъ 5-лѣтняго къ 4-лѣтнему сроку службы, или всего, считая извѣстную убыль -- около 5.000 чел. сверхкомплекта. Между тѣмъ во вновь формируемые 26-й, 27-й, 28-й и 32-й В. С. стрѣлк. полки для перевода ихъ изъ 72ряднаго въ 100-рядный составъ нужно было дать около 3.000. Такимъ образомъ для пополненія некомплекта въ бригадахъ, получавшагося вслѣдствіе формированія 9-й бригады, можно было взять только 2.000 чел. А между тѣмъ штатный составъ этой бригады, говоря иначе -- некомплектъ въ другихъ бригадахъ, составлялъ около 8.000 чел., т. е. новобранцами можно было покрыть одну половину некомплекта въ 1904 г., а другую въ 1905 г. (933). Въ виду того, что вся обстановка тѣхъ дней не разрѣшала ждать до 1905 г., рѣшено пополнить указанный некомплектъ укомплектованіями изъ Европейской Россіи общимъ числомъ до 6.000 чел. при 41 офиц. (934). Эти нижніе чины были равномѣрно взяты отъ всѣхъ гренадерскихъ и армейскихъ дивизій, стрѣлковыхъ и резервныхъ пѣхотныхъ бригадъ и крѣпостныхъ пѣхотныхъ частей Европейской Россіи (935). Новыя укомплектованія тронулись изъ Россіи въ концѣ января и ожидались въ Харбинѣ, начиная съ 20 февраля. Намѣстникъ хотѣлъ, чтобы они были прямо направлены въ пункты уже существовавшихъ 32 стрѣлковыхъ полковъ (936), но главный штабъ не счелъ это возможнымъ и распорядился направить всѣ 6.000 чел. въ Харбинъ, откуда они могли быть распредѣлены по полкамъ распоряженіемъ самого Намѣстника и откуда они должны были слѣдовать дальше уже по планамъ перевозки, составленнымъ начальникомъ сообщеній Приамурскаго военнаго округа (937).
   Укомплектованія для вторыхъ бригадъ 31-й и 35-й пѣх. дивизій въ числѣ до 7.400 человѣкъ стали двигаться изъ Россіи вслѣдъ за тѣми, о которыхъ только что сказано.
   4 января 1904 года отъ Намѣстника пришла новая тревожная депеша. Въ ней говорилось, что боевая готовность японской арміи продолжаетъ усиливаться, что японцами "съ поспѣшностью" дѣлаются всѣ приготовленія къ образованію въ Кореѣ базы для наступательныхъ операцій, что они усиливаютъ здѣсь свои войска, что они могутъ предупредить насъ на р. Ялу и занять эту важную оборонительную линію задолго до нашихъ силъ, могущихъ подойти сюда, и то въ слабомъ составѣ, не ранѣе 4 недѣль. Вмѣстѣ съ тѣмъ Намѣстникъ предлагалъ теперь же привести въ боевую готовность нѣкоторыя войсковыя части (938) и выдвинуть ихъ къ сторонѣ Корейской границы въ раіонъ Сю-янь -- Фынь-хуанъ-чэцъ -- Да-гу-шань. Эта депеша не только вызвала полное согласіе центральнаго управленія на предложенныя Намѣстникомъ мѣры, но побудила военное министерство и на дальнѣйшее усиленіе Дальневосточныхъ войскъ.
   7 января было исполнено еще одно изъ ходатайствъ Намѣстника. Полки 8-й В.-С. бригады должны были формировать свои третьи батальоны лишь съ наступленіемъ мобилизаціи. Въ виду недостатка мѣстныхъ запасныхъ, это формированіе предполагалось производить путемъ подвоза запасныхъ изъ Сибирскаго военнаго округа. Въ результатѣ считалось, что третьи батальоны могутъ изготовиться не ранѣе мѣсяца. Однако уже 29 октября на основаніи свѣдѣній, полученныхъ отъ штаба Сибирскаго округа, Намѣстникъ увѣдомилъ военнаго министра, что въ виду истощенія запаса нижнихъ чиновъ этого округа, 7-я и 8-я стрѣлковыя бригады останутся при мобилизаціи неукомплектованными и что поэтому необходимо скорѣе довести ихъ до штата военнаго времени (939). Оказалось, что въ дѣйствительности по расчетамъ главнаго штаба запасъ, о которомъ говорилъ Намѣстникъ, еще не былъ истощенъ. На надобности Приамурскаго военнаго округа изъ Сибирскаго округа было предназначено по мобилизаціонному росписанію No 18--42.475 нижн. чин. Изъ этого числа по мобилизаціонному росписанію No 8 (для Приамурскаго округа) было использовано всего 37.173 чел. и такимъ образомъ еще 5.302 ч. оставались неполучившими назначенія. А такъ какъ начиная съ весны 1904 года для доведенія 7-й и 8-й В.-С. стрѣлковыхъ бригадъ до штатовъ военнаго времени было потребно всего около 5 тыс. чел., то слѣдовательно запасъ Сибирскаго округа былъ еще вполнѣ достаточенъ (940). Тѣмъ не менѣе при недостаткѣ мѣстнаго запаса та частная мобилизація Владивостокскихъ войскъ, о которой уже шла рѣчь, становилась конечно затруднительной и почти невозможной; при послѣднемъ же условіи самый гарнизонъ дѣлался уже недостаточнымъ для встрѣчи надвигавшихся событій. Озабоченный указаннымъ обстоятельствомъ, Намѣстникъ 3 января 1904 г. возобновилъ свое ходатайство о доведеніи всей 8-й В.-С. стрѣлк. бригады до 12-баталіоннаго состава путемъ перевода 3-ихъ баталіоновъ изъ войскъ Европейской Россіи (941). Въ военномъ министерствѣ будущее положеніе 8-й бригады признавалось еще при первоначальныхъ соображеніяхъ о ея сформированіи "крайне неблагопріятнымъ", это положеніе, т. е. уменьшенный составъ бригады, было допущено только по экономическимъ условіямъ и вопросъ о превращеніи 8-й бригады изъ двухбаталіоннаго въ трехбаталіонный составъ долженъ былъ обязательно войти въ планъ слѣдующаго бюджетнаго пятилѣтія (942). Въ виду изложеннаго ходатайство Намѣстника было встрѣчено въ Петербургѣ вполнѣ сочувственно и 7 января было удовлетворено. Въ качествѣ необходимыхъ для 8-й бригады укомплектованій были назначены по жребію по одной ротѣ отъ 16 войсковыхъ частей Европейской Россіи, а именно: въ Варшавскомъ военномъ округѣ -- отъ 21-го и 32-го пѣхотныхъ, 182-го и 185-го резервныхъ, 1-го Варшавскаго крѣпостного полковъ и 1-го Брестъ-Литовскаго крѣпостного баталіона (всего 6 ротъ (943)); въ Московскомъ военномъ округѣ -- отъ 1-й, 2-й и 3-й гренадерскихъ дивизій и отъ 55-й и 56-й резервныхъ бригадъ (всего 5 ротъ) (944); въ Казанскомъ военномъ округѣ -- отъ 213-го и 244-го резервныхъ баталіоновъ (всего 2 роты); въ Кавказскомъ -- отъ 81-го пѣх. полка (1 рота); въ Виленскомъ -- отъ 1-го Ковенскаго крѣпости, полка (1 рота) и въ Одесскомъ -- отъ 210-го резервнаго баталіона (1 рота) (945). При этомъ три баталіона, формировавшіеся для 29-го, 30-го и 31-го В.-С. стрѣлк. полковъ получили по 100 рядовъ въ ротѣ, а баталіонъ для 32-го полка по 72 ряда (946). Выдѣляемыя для первыхъ трехъ баталіоновъ роты имѣли въ своемъ составѣ 1 фельдф., 1 каптенармуса, 4 старш. и 14 младіи. унт.-офиц., 2 горнистовъ, 200 рядовыхъ съ оружіемъ, 15 безоружныхъ (947) и 1 ротн. фельдшера, всего 238 чел.; рота же, выдѣленная для 32-го полка, имѣла вмѣсто 14 мл. унт.-офиц.-- 5 и вмѣсто 200 ряд.-- 144, всего 173 чел. Они должны были уйти во Владивостокъ совершенно готовыми и укомплектованными, съ оружіемъ, свѣжимъ снаряженіемъ, носимымъ комплектомъ боевыхъ патроновъ, двумя комплектами мундирной одежды, двумя парами сапогъ и походными кухнями (948). Шесть ротъ изъ числа 16 были готовы уже къ 19 января (949), еще двѣ къ 22 (950). Въ то же время было приказано безотлагательно сформировать для крѣпости Владивостокъ 3-й крѣпостной артиллерійскій баталіонъ и теперь же разработать соображенія о сформированіи крѣпостныхъ пѣхотныхъ дружинъ изъ ополченцевъ (951). На сформированіе 3-го крѣпостного артиллерійскаго баталіона были взяты: двѣ роты изъ Варшавской, одна изъ Севастопольской и одна изъ Керченской крѣпостной артиллеріи. Ближайшій выборъ ротъ былъ предоставленъ усмотрѣнію комендантовъ крѣпостей (952).
   9 января было приказано немедленно закончить сформированіе новаго сапернаго баталіона для Дальняго Востока и крѣпостной минной роты и телеграфа для Портъ-Артура и возможно скорѣе отправить всѣ эти части съ ихъ имуществомъ по мѣсту новаго назначенія. Первоначально же предполагалось сформировать ихъ не позже 1 марта 1904 г., а роту и телеграфъ снабдить ихъ имуществомъ только въ теченіе 1904 года (953).
   10 января Высочайше повелѣно: 1) обратить въ трехбаталіонный составъ и всѣ остальные Вост.-Сиб. стрѣлковые полки (954), перейдя вмѣстѣ съ тѣмъ къ дивизіонной организаціи, т. е. переименовавъ существующія бригады въ дивизіи; 2) добавить еще 11 батарей и для семи будущихъ дивизій сформировать семь артил. полковъ четырехбатарейнаго состава, для 7-й же и 8-й Вост.-Сибир. стр. дивизій -- по двѣ вылазочныхъ батареи; 3) имѣть въ каждомъ изъ Вост.Сиб. корпусовъ по одному саперному баталіону съ расчетомъ по одной ротѣ на дивизію и по 1 или по 2 роты въ распоряженіи штаба корпуса и 4) сформировать для о. Сахалина два баталіона (955).
   Мысль о развертываніи Восточно-Сибирскихъ стрѣлковыхъ полковъ изъ 2-хъ баталіоннаго въ 3-хъ баталіонный составъ появилась еще въ іюнѣ 1903 г., когда состоялось и Высочайшее повелѣніе о разработкѣ всѣхъ необходимыхъ для сего соображеній (956). Въ представленномъ 4 іюля всеподданнѣйшемъ докладѣ, остававшійся за военнаго министра г.-ад. Сахаровъ писалъ, что для сформированія третьихъ баталіоновъ въ Восточно-Сибирскихъ полкахъ необходимо будетъ взять изъ состава войскъ Европейской Россіи 312 оф. и 13.152 ниж. чин. (957). Образующійся при этомъ некомплектъ слѣдовало покрыть дополнительнымъ назначеніемъ того же числа новобранцевъ въ призывъ 1904 г. Но дабы не увеличивать цифру годового контингента въ столь значительномъ размѣрѣ и лучше урегулировать раздѣленіе нижнихъ чиновъ въ войскахъ по срокамъ службы, ген. Сахаровъ полагалъ разсрочить пополненіе некомплекта на два года. По мнѣнію г.-ад. Сахарова, формированіе и отправка 24 баталіоновъ изъ Европейской Россіи могли обратить на себя слишкомъ большое вниманіе заграницей и могли даже вызвать соотвѣтственныя мѣры со стороны враждебныхъ намъ на Дальнемъ Востокѣ державъ; кромѣ того новые 3-ьи баталіоны получили бы совершенно особый отъ своихъ полковъ характеръ и, конечно, долгое время не могли бы слиться съ ними въ одно цѣлое. Въ виду этого ген.-ад. Сахаровъ предлагалъ сформировать весной 1904 г. въ каждомъ Восточно-Сибирскомъ стрѣлковомъ полку 3-й баталіонъ путемъ выдѣленія изъ существующихъ баталіоновъ четырехъ полуротъ, затѣмъ во всѣхъ 12 ротахъ уравнять ряды и потомъ въ эти роты равномѣрно влить укомплектованіе, которое и прибудетъ изъ Европейской Россіи въ видѣ нештатныхъ командъ. Послѣ преобразованія Восточно-Сибирскихъ стрѣлковыхъ полковъ въ трехбаталіонные мы имѣли бы въ Приамурскомъ округѣ и Квантунской области 72 стрѣлковыхъ баталіона, принимая же во вниманіе и три Сибирскія резервныя бригады, но, не считая 11 крѣп. и 4 каз. баталіоновъ, имѣли бы 132 бат. противъ тѣхъ 156 бат., которыми по нашимъ расчетамъ могла располагать въ эти дни Японія для активныхъ цѣлей (958). Привезенныя г.-ад. Куропаткинымъ соображенія, выработанныя по усиленію нашихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ на Портъ-Артурскихъ совѣщаніяхъ, пріостановили практическое осуществленіе мѣропріятій, имѣвшихся во всеподданнѣйшемъ докладѣ отъ 4 іюля, и въ результатѣ, какъ видно изъ сказаннаго выше, послѣднія начали приводиться въ исполненіе лишь въ началѣ января 1904 года.
   Во исполненіе новыхъ предначертаній состоялись Высочайшія повелѣнія: 17 января -- о сформированіи въ Европейской Россіи 28 баталіоновъ для 1-й, 2-й, 3-й, 4-й, 5-й, 6-й и 9-й Вост.-Сиб. стр. бригадъ, причемъ эти баталіоны должны были изготовиться къ отправкѣ въ трехнедѣльный срокъ (959), 20 января -- о сформированіи Восточно-Сибирскаго понтоннаго баталіона, Восточно-Сибирскаго полевого инженернаго парка и доформированіи въ 1-омъ и 3-емъ (еще формировавшемся) Восточно-Сибирскихъ саперныхъ баталіонахъ по одной саперной и по одной понтонной ротѣ и для 2-го Восточно-Сибирскаго сап. бат. двухъ саперныхъ ротъ (960), а 22-го января -- о выдѣленіи изъ состава артиллеріи Европейской Россіи еще 12 батарей (961). При каждой изъ семи стрѣлковыхъ дивизій должна была состоять одна четырехбатарейная бригада и одна парковая бригада, при 7-й и 8-й дивизіяхъ по одному трехбатарейному дивизіону и при резервныхъ частяхъ -- одна резервная кадровая батарея (962). Вновь назначенныя батареи должны были изготовиться къ отправкѣ въ 3--4 недѣли. По выполненіи (этихъ повелѣній къ 16 полевымъ скорострѣльнымъ батареямъ, уже бывшимъ на Дальнемъ Востокѣ (963), присоединялись, считая и ранѣе назначенныя 7 батарей, еще 19 батарей.
   При этомъ высылаемая на Дальній Востокъ резервная кадровая батарея въ военное время должна была развертываться въ 4 батареи, а шесть батарей 31-й и 35-й арт. бригадъ, уже перевооружаемыя новыми орудіями, переводились въ 8-ми орудійный составъ.
   Такимъ образомъ въ военное время здѣсь должно было быть 34 + 4 + 6 = 44 полевыхъ скоростр. батареи или 352 орудія и кромѣ того 24 конныхъ (964) и 16 горныхъ орудій. Того же 22 января состоялось Высочайшее повелѣніе о высылкѣ изъ Европейской Россіи трехъ летучихъ парковъ и о сформированіи по распоряженію Намѣстника двухъ скорострѣльныхъ запасныхъ батарей за счетъ упраздненія запасныхъ взводовъ во всѣхъ Приамурскихъ полевыхъ батареяхъ (965). 24 января послѣдовало Высочайшее соизволеніе на удовлетвореніе ходатайства Намѣстника о сформированіи изъ 3-й, 4-й и 9-й Восточно-Сибирскихъ стр. бригадъ и Забайкальской казачьей бригады новаго 3-го Сибирскаго армейскаго корпуса.
   Въ виду возраставшихъ на Дальнемъ Востокѣ силъ, Намѣстникъ нѣсколько разъ говорилъ о необходимости сформированія этого корпуса и въ планѣ стратегическаго развертыванія, составленномъ осенью 1903 г., какъ бы считая этотъ вопросъ уже рѣшеннымъ утвердительно, распредѣлилъ войска не по двумъ, а по тремъ корпусамъ. Между тѣмъ военный министръ считалъ, что раздѣленіе войскъ Дальняго Востока на три армейскіе корпуса "не представляется существенно необходимымъ въ военное время" и что мѣра эта совсѣмъ не нужна въ мирные дни. Не увеличивая боевой силы нашихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ, сформированіе новаго корпуса вызывало, по мнѣнію ген. Куропаткина, лишь довольно значительный постоянный расходъ (около 200.000 рублей за пятилѣтіе), который или являлся новымъ отягощеніемъ для государственнаго казначейства, или же вынуждалъ насъ отказаться отъ нѣкоторыхъ организаціонныхъ мѣропріятій на западномъ фронтѣ, гдѣ, какъ заявилъ военный министръ, мы и безъ того ослабили себя въ виду общаго развитія нашихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ. Въ силу указанныхъ соображеній, поддержанныхъ во всеподданнѣйшемъ докладѣ военнаго министра еще болѣе подробными,-- 27 декабря Высочайше повелѣно ограничиться пока распредѣленіемъ существующихъ въ намѣстничествѣ войскъ всего по двумъ корпусамъ (966).
   Перевозка всѣхъ подкрѣпленій, отправляемыхъ на Дальній Востокъ, должна была происходить въ слѣдующей послѣдовательности:
   22 января заканчивалась перевозка на Дальній Востокъ новобранцевъ (967). По крайней мѣрѣ въ этотъ день изъ Челябинска отправлялся ихъ послѣдній эшелонъ и желѣзнодорожный путь дѣлался свободнымъ для отправки остальныхъ пополненій. За новобранцами слѣдовали:
   1) пополненія для Восточно-Сибирск. стрѣлковыхъ полковъ, участвовавшихъ въ сформированіи 9-й Восточно-Сиб. стр. бригады -- до 6.000 чел., перевозимыхъ на 8 поѣздахъ.
   2) укомплектованія для вторыхъ бригадъ 31-й и 35-й пѣх. дивизій -- до 7.000 чел.-- на 11 поѣздахъ.
   3) Семь первыхъ по времени назначенія на Дальній Востокъ батарей (968) -- на 14 поѣздахъ.
   4) укомплектованія для дивизіоновъ 31-й и 35-й арт. бригадъ-на 4 поѣздахъ.
   5) саперныя части для пополненія 1-го и 2-го Вост.-Сиб. сапер. батальоновъ -- на 5 поѣздахъ.
   6) 700 повозокъ -- на 6 поѣздахъ (969).
   и 7) два подвижныхъ госпиталя -- на 2 поѣздахъ.
   Такъ какъ начало этихъ перевозокъ изъ Челябинска приходилось на 1 февраля, то указанные 50 поѣздовъ, считая по расчету мирнаго времени, т. е. по 3 поѣзда въ сутки, занимали собою періодъ приблизительно въ 20 дней и, слѣдовательно, для новыхъ перевозокъ Сибирская желѣзная дорога освобождалась лишь около 20 февраля. Съ этого числа начиналась перевозка:
   1) 28 стрѣлковыхъ (или третьихъ) баталіоновъ на 56 поѣздахъ.
   2) 12 батарей -- на 24 поѣздахъ.
   и 3) 3-го Восточно-Сибирскаго сапернаго баталіона и инженерныхъ частей для Портъ-Артура -- на 6 поѣздахъ (969).
   Всего для 86 поѣздовъ требовалось 30 сутокъ, а потому послѣдніе эшелоны этихъ пополненій могли ожидаться въ Харбинѣ только въ первой половинѣ апрѣля (970). При этомъ при мобилизаціи, вслѣдствіе недостатка теплыхъ вагоновъ и наличности лишь трехъ паръ сквозныхъ поѣздовъ, приходилось, до освобожденія Сибирской жел. дор. отъ перевозокъ пополненій, отказаться какъ отъ перевозки въ Забайкалье запасныхъ Сибирскаго военнаго округа, такъ и отъ перевозки запасныхъ въ предѣлахъ самаго округа.
   Такимъ образомъ, если бы война съ Японіею открылась до конца перевозокъ новобранцевъ и укомплектованій, русское военное начальство оказалось бы въ громадномъ затрудненіи. Одновременная перевозка запасныхъ для мобилизаціи и этихъ пополненій при данной провозоспособности Сибирскаго желѣзнодорожнаго пути была немыслима. Оставалось, слѣдовательно, или пріостановить перевозку пополненій, поставя въ первую очередь запасныхъ, другими словами при полной боевой готовности японской арміи и при превосходствѣ въ силахъ, бывшемъ на ея сторонѣ, встрѣтить вторженіе японцевъ сравнительно незначительными силами, не завершить намѣченной организаціи и перепутать расчеты по самому передвиженію, или же, уступая дорогу пополненіямъ, не приступать къ перевозкѣ запасныхъ, т. е. рисковать тѣмъ, что къ пунктамъ намѣченнаго сосредоточенія русскихъ войскъ послѣднія подойдутъ по большей части немобилизованными.
   Начальникъ временнаго военнаго штаба Намѣстника генералъ Флугъ обратилъ на это вниманіе г.-ад. Алексѣева. Онъ отдавалъ предпочтеніе своевременному прибытію запасныхъ и въ своей докладной запискѣ отъ 14 января предлагалъ: 1) немедленно объявить мобилизацію намѣстничества и Сибирскаго военнаго округа, дабы успѣть перевести запасныхъ еще до подхода къ Сибири эшелоновъ, идущихъ изъ Россіи, и 2) вообще поставить въ первую очередь перевозку не укомплектованій изъ Европейской Россіи, а запасныхъ изъ Сибирскаго военнаго округа (971).
   Предложеніе генерала Флуга было передано на обсужденіе особаго совѣщанія. Отвѣтъ получился самый неопредѣленный. Съ одной стороны совѣщаніе признавало, что задерживать совершающіяся перевозки нельзя, иначе, какъ показываетъ опытъ, въ такомъ сложномъ дѣлѣ можетъ произойти громадная путаница и вмѣсто ожидаемаго ускоренія мобилизаціи могутъ получиться совершенно обратные результаты. Съ другой стороны оно не признавало возможнымъ перевозить въ раіонъ сосредоточенія части, неукомплектованныя запасными, и, предвидя прибытіе запасныхъ съ большимъ опозданіемъ, соглашалось на задержку по сосредоточенію нашихъ войскъ хотя бы на цѣлый мѣсяцъ. Предложенную же генераломъ Флугомъ мѣру -- немедленнаго объявленія мобилизаціи -- совѣщаніе признало преждевременною и, повидимому не опираясь ни на какія цифровыя данныя, полагало необходимымъ ускорить насколько возможно всѣ совершающіяся и вновь намѣченныя перевозки и закончить ихъ къ 20 февраля (972).
   Черезъ 4 дня послѣ этого совѣщанія Намѣстникомъ были получены новыя свѣдѣнія о приготовленіяхъ Японіи. Становилось очевиднымъ, что Японія имѣетъ болѣе серьезныя намѣренія, чѣмъ высадка небольшого оккупаціоннаго отряда въ Кореѣ. 20 января Намѣстникъ обратился въ Петербургъ съ просьбою разрѣшить ему теперь же принять самыя рѣшительныя мѣры для усиленія боевой готовности ввѣренныхъ ему войскъ. Такое усиленіе являлось въ его глазахъ необходимымъ не только въ цѣляхъ самообороны, но и какъ послѣднее средство, способное отвратить войну, такъ какъ оно могло "внушить Японіи опасенія за благополучный для нея исходъ столкновенія". Подъ этими мѣрами г.-ад. Алексѣевъ разумѣлъ не присылку подкрѣпленій изъ Европейской Россіи, а объявленіе теперь же мобилизаціи всѣхъ войскъ Дальняго Востока.
   24 января военный министръ отвѣтилъ Намѣстнику, что немедленное объявленіе мобилизаціи въ Сибири нежелательно. Японіи только что предъявленъ нашъ отвѣтъ, она еще не объявила мобилизаціи своихъ войскъ и не начала высадки ихъ въ Корею. Между тѣмъ подобная мѣра пріостановитъ организованное нынѣ движеніе подкрѣпленій, въ томъ числѣ и перевозку на Дальній Востокъ 200 скорострѣльныхъ орудій. Въ заключеніе Намѣстнику отправлялось такое же неопредѣленное указаніе, какъ и то, которое было принято упомянутымъ выше особымъ совѣщаніемъ.
   Военный министръ писалъ, что "призывъ Сибирскихъ запасныхъ, если онъ потребуется, желательно произвести съ такимъ расчетомъ, чтобы не задержать значительно направленныя на Дальній Востокъ подкрѣпленія" (973). Между тѣмъ весь вопросъ, какъ видно изъ сказаннаго выше, и сводился къ тому, чтобы совмѣстить двѣ трудно согласуемыя мѣры, т. е. перевозку запасныхъ для цѣлей мобилизаціи и безостановочность движенія идущихъ къ Тихому океану укомплектованій. Впрочемъ поднятый Намѣстникомъ вопросъ остался на этотъ разъ совершенно открытымъ, такъ какъ телеграмма военнаго министра почему-то дошла до Портъ-Артура лишь 27 января.
   На слѣдующій день послѣ отправки этой телеграммы, 25 января, объявленіе мобилизаціи было все же передано въ руки Намѣстника, но по прежнему поставлено въ зависимость "отъ хода переговоровъ съ Японіею и образа дѣйствій собранныхъ японцами и приведенныхъ въ боевую готовность вооруженныхъ силъ" (974), т. е. не разрѣшено къ немедленному исполненію, какъ о томъ просилъ Намѣстникъ (975).
   Помимо вопроса, о которомъ только что сказано, Намѣстника смущалъ еще и вопросъ о рѣшенномъ сформированіи третьихъ баталіоновъ. Депеша военнаго министра о состоявшемся повелѣніи переформировать семь В.-С. стр. бригадъ въ трехбаталіонный составъ дошла до Портъ-Артура 13 января. "Въ виду серьезности дѣла и необходимости принять во вниманіе многія условія", Намѣстникъ, какъ онъ писалъ объ этомъ 25 января, не могъ дать своего заключенія сейчасъ же вслѣдъ за депешею военнаго министра (976). Въ результатѣ 23 января ему было сообщено, что 28 новыхъ баталіоновъ не только уже предназначены къ отправкѣ, но даже будутъ окончательно готовы въ трехнедѣльный срокъ (977). Между тѣмъ "такое коренное преобразованіе войскъ Дальняго Востока", производимое къ тому же спѣшно" и при "напряженномъ политическомъ положеніи, слабой провозоспособности и неисправности дорогъ Дальняго Востока", могло, по словамъ Намѣстника, повести къ большимъ затрудненіямъ административнаго характера, къ нарушенію расчетовъ по мобилизаціи и сосредоточенію войскъ. Въ настоящихъ стоянкахъ полковъ для вновь добавляемыхъ баталіоновъ нельзя было найти даже помѣщеній (978). Въ виду этихъ соображеній еще 20 января г.-ад. Алексѣевъ просилъ, чтобы вмѣсто всѣхъ предположенныхъ усиленій ему былъ присланъ изъ Россіи готовый корпусъ въ двѣ дивизіи. Въ количественномъ отношеніи это были, по его словамъ, тѣ же 28 баталіоновъ (979).
   Когда же изъ телеграммы военнаго министра Намѣстникъ увидѣлъ, что вопросъ о третьихъ баталіонахъ уже рѣшенъ, то онъ просилъ дозволенія не присоединять эти вновь сформированные баталіоны послѣ прибытія на Дальній Востокъ къ ихъ полкамъ, а образовать изъ нихъ временно сводные трехи четырехбаталіонные полки и четырехъ-полковыя бригады съ назначеніемъ соотвѣтствующихъ начальниковъ. Впредь до выясненія обстановки, эти части должны были расположиться въ Харбинѣ и въ ближайшихъ къ нему пунктахъ по желѣзной дорогѣ (980).
   Отправленная за два дня до начала военныхъ дѣйствій депеша Намѣстника уже не могла быть принята во вниманіе и передвиженіе третьихъ баталіоновъ началось. 27-го числа Намѣстникъ вновь настоятельно просилъ о пріостановкѣ этого движенія (981), но встрѣтилъ отказъ. Очевидно, что такая крупная перемѣна въ первоначальныхъ планахъ и распоряженіяхъ признавалась невозможною, такъ какъ прежде всего могла породить путаницу въ только еще приходившемъ въ извѣстный порядокъ передвиженіи войскъ по Сибирской жел. дорогѣ.
   Пока въ Европейской Россіи шли работы по формированію и отправленію подкрѣпленій, на Дальнемъ Востокѣ въ свою очередь велась самостоятельная подготовка на случай борьбы съ Японіей. Н