Русский-Туркестан
Средне-азиатская выставка в Москве

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Средне-азіатская выставка въ Москвѣ.

   Военныя и политическія событія, совершившіяся на нашихъ восточныхъ окраинахъ за послѣднія тридцать лѣтъ, какъ извѣстно, закончились присоединеніемъ къ Россіи обширнѣйшихъ земель, входящихъ въ составъ такъ называемой Средней Азіи. Обстоятельство это, въ связи съ проведеніемъ военной закаспійской желѣзной дороги, оказало чрезвычайно важное вліяніе на расширеніе сферы нашихъ торгово-промышленныхъ интересовъ на Востокѣ, что въ свою очередь вызвало замѣтное оживленіе въ средѣ русскихъ предпринимателей. Нечего и говорить, что Москва не могла остаться безучастной къ этому движенію, въ которомъ ей приходится играть довольно видную и даже руководящую роль. Помимо текущихъ интересовъ, къ этому обязываютъ ее тѣ старинныя торговыя связи, какими она издавна была соединена съ средне-азіатскими ханствами. Неудивительно, что, при такихъ обстоятельствахъ, въ средѣ московскаго купечества возникла мысль устроятъ въ Москвѣ, совмѣстно съ нѣкоторыми польскими предпринимателями, особую выставку предметовъ нашей торговли и промышленности въ Средней Азіи. По существу дѣла мысль эта заслуживала полнѣйшаго сочувствія. Дѣйствительно, съ одной стороны, составъ и новизна предметовъ выставки, съ которыми русская публика еще такъ мало знакома, а съ другой -- починъ Москвы, представляющей столь важный и первенствующій торгово-промышленный центръ Россіи,-- все это обѣщало сдѣлать задуманную выставку весьма интересною и поучительною не только для обыкновенной публики, но даже и для спеціалистовъ.
   По первоначальному плану открытіе средне-азіатской выставки въ Москвѣ должно было состояться еще прошлою зимой, но, въ дѣйствительности, оно послѣдовало только 11 мая текущаго 1891 года. Несмотря на сравнительно высокую входную плату и даже гардеробный сборъ, который нѣкоторое время взимался на выставкѣ, публика съ первыхъ же дней по ея открытіи охотно посѣщала ее и съ живѣйшимъ" любопытствомъ всматривалась въ ея нѣсколько оригинальную обстановку. При бѣгломъ осмотрѣ, особенно при вечернемъ электрическомъ освѣщеніи, когда выставка кажется болѣе зарядной, публика обыкновенно оставалась довольна ею, и даже находились люди, которые горделиво ставили ее выше французской. Такое очарованіе и нѣсколько наивное увлеченіе продолжалось, однако, недолго. Внимательное изученіе выставки и болѣе спокойное отношеніе къ ней довольно скоро отрезвило публику, которая не могла не замѣтить, что подъ внѣшнею привлекательностью ея ковровыхъ драпировокъ и подъ грудами, всевозможнаго декоративнаго тряпья скрывается весьма скудное содержаніе. Теперь выставка уже на исходѣ и характеръ ея вполнѣ опредѣлился. Остается, слѣдовательно, подвести итоги и, въ то же время, опредѣлить, насколько удачно средне-азіатская выставка въ Москвѣ выразила собой наши торгово-промышленные успѣхи въ Средней Азіи.
   Другой задачи выставка, повидимому, не имѣетъ. По крайней мѣрѣ, въ это ясно указываетъ общій характеръ ея экспонатовъ, хотя, съ другой стороны, если только вѣрить словамъ ея каталога {Мы говоримъ о Каталогѣ средне-азіатской выставкѣ въ Москвѣ, появившемся въ продажѣ за послѣднее время, а не о Каталогѣ экспонатовъ, доставленныхъ въ средне-азіатскую выставку въ Москвѣ, который былъ выпущенъ раньше х представлялъ собою нѣчто столь несообразное, что, при справедливыхъ нареканіяхъ со стороны публики, онъ почти тотчасъ же былъ изъятъ изъ продажи.}, "цѣль устройства выставки -- ознакомленіе посѣтителей ея съ естественными богатствами, предметами привоза и вывоза и бытовыми особенностями русскихъ владѣній въ Средней Агіи и смежныхъ ханствъ, а также Персіи". Въ дѣйствительности, однако, вся постановка дѣла, какъ мы увидимъ ниже, оказывается гораздо болѣе скромной, а интересы торговли и промышленности, все-таки, имѣютъ на выставкѣ несомнѣнно преобладающее значеніе.
   Переходя затѣмъ къ общему обзору средне-азіатской выставки въ Москвѣ, мы, прежде всего, должны признать крайне неудачнымъ самый выборъ помѣщенія для нея. Очевидно, комитетъ выставки остановился на Историческомъ музеѣ въ томъ предположеніи, что выставка будетъ открыта для публики въ теченіе не лѣтняго, а зимняго сезона, для чего и было необходимо пріискать для нея теплое и закрытое помѣщеніе. На дѣлѣ же выставка совпала какъ разъ съ лѣтомъ и, притомъ, чрезвычайно душнымъ и жаркимъ, что дѣлало посѣщеніе ея довольно затруднительнымъ, особенно при необходимости подниматься на третій этажъ. Сверхъ этого, пользуясь готовымъ помѣщеніемъ для выставки, приходилось ея интересы приноситъ въ жертву неблагопріятнымъ условіямъ размѣщенія экспонатовъ. Наконецъ, нельзя не признать также, что для такого крупнаго предпріятія, какимъ является средне-азіатская выставка въ Москвѣ, помѣщеніе, отведенное для нея въ Историческомъ музеѣ, казалось бы чрезвычайно скромнымъ и недостаточнымъ. Дѣйствительно, Средняя Азія во всѣхъ своихъ особенностяхъ представляетъ столько любопытнаго и заслуживающаго самаго серьезнаго вниманія, а наши интересы по отношенію къ ней столь важны и обширны, что затиснуть выставку въ ея теперешнее помѣщеніе являлось дѣломъ довольно затруднительнымъ и не соотвѣтствующимъ ея серьезности. Въ дѣйствительности же оно вышло гораздо проще, чѣмъ этого можно было ожидать сначала. Для нашей средне-азіатской выстави верхній этажъ Историческаго музея оказался не только не тѣснымъ, а, наоборотъ, даже черезъ-чуръ обширнымъ, такъ какъ до семи большихъ комнатъ его были заняты предметами, неимѣющими никакого отношенія къ Средней Азіи. Таковы, наприм., двѣ гостиныхъ, зимній садъ, комнаты рядомъ съ отдѣломъ естественныхъ богатствъ Средней Азіи и друг.
   Мы не можемъ также не сдѣлать нѣкоторыхъ замѣчаній относительно названія выставки "средне-азіатскою". Какъ географическій терминъ, Средняя Азія не имѣетъ опредѣленнаго значенія, но, во всякомъ случаѣ, наши средне-азіатскія владѣнія не составляютъ всей Средней Азіи, а только часть ея. Слѣдовательно, желая назвать настоящую московскую выставку "средне-азіатскою", нельзя было ограничиваться въ подборѣ экспонатовъ территоріальными границами одного только русскаго Туркестана, со включеніемъ Закаспійской области и вассальныхъ ханствъ, Хивы и Бухары, а дать нѣчто большее, чего, однако, мы не видимъ на выставкѣ. Въ виду этого и выставку слѣдовало бы назвать не "средне-азіатскою", а "туркестанскою", приблизительно въ томъ же смыслѣ, въ какомъ называлась "туркестанскою" прошлогодняя выставка въ Ташкентѣ. Названіе это было бы тѣмъ болѣе умѣстно, что нѣкоторая часть экспонатовъ ташкентской выстави нашла себѣ мѣсто и на нашей московской. Сверхъ этого, весьма многіе изъ экспонатовъ этой послѣдней заимствованы изъ коллекцій Политехническаго музея, куда, въ свою очередь, они попали изъ туркестанскаго отдѣла политехнической выставки, бывшей въ Москвѣ въ 1872 г.
   Затѣмъ, весьма крупнымъ неудобствомъ на выставкѣ долгое время служило отсутствіе каталога, который появился въ продажѣ только спустя три мѣсяца послѣ ея открытія. Въ настоящее время, съ появленіемъ каталога, обозрѣніе выставки значительно облегчилось, хотя самый каталогъ какъ по содержанію, такъ и по изложенію оставляетъ желать очень многаго. Достаточно сказать, что въ его указаніяхъ по экспонатамъ ввознаго отдѣла ничего не говорится о самыхъ экспонатахъ, а сообщаются только краткія свѣдѣнія о личномъ составѣ правленій тѣхъ или другихъ фирмъ, о размѣрахъ производства, о мѣстонахожденіи фабрикъ и складовъ и т. п. Мѣстами свѣдѣнія эти становятся особенно кратки. Такъ, о парчевой фабрикѣ Е. Т. Вшивиной подъ No 11 каталога говорится буквально слѣдующее: "Парчевая фабрика Московской губ., Богородскаго уѣзда, с. Казанское; складъ: Теплые ряды; годовое производство -- 50,000 руб.; производство ручное; матеріалы получаются разные". О многихъ польскихъ фирмахъ сообщаются еще болѣе краткія свѣдѣнія, наприм., подъ No 103 каталога значится: "Пискорскій Вацлавъ въ Варшавѣ, ул. Бѣлоскурничая, No 3. Фабрика бѣлоскурныхъ издѣлій". По отношенію къ изложенію, въ каталогѣ можно указать также не мало весьма крупныхъ недочетовъ. Такъ, по словамъ каталога, одна изъ картинъ въ залѣ сырья изображаетъ "развалины водораздѣла (модуль) р. Зарявшана" (стр. 57); "сѣмена рѣпы (Brassica rapa sativa) садится на бахчахъ" (стр. 74); въ табакѣ чилимъ "часто находится гашишь, дѣйствующее начало индійской конопли" (стр. 82); "кононы бросаются въ горячую воду" (стр. 99); въ научно-учебномъ отдѣлѣ описывается "манекенъ богатой сартянки, красующейся на себя въ зеркало" (стр. 135), и т. д.
   Что касается общаго плана, по которому устроена выставка, то она, прежде всего, распадается на два главныхъ отдѣла: на ввозный (московскій и варшавскій) и мѣстный, т.-е. собственно туркестанскій, причемъ послѣдній служитъ какъ бы для характеристики тѣхъ торгово-промышленныхъ и бытовыхъ условій, среди которыхъ приходится дѣйствовать нашимъ предпринимателямъ въ Средней Азіи. Отдѣлъ этотъ представляетъ тѣмъ большую важность, что, помимо прямаго интереса для публики, онъ позволяетъ намъ также опредѣлить, насколько ясно сознаны и оцѣнены эти условія русскими капиталистами и насколько умѣло они представлены на выставкѣ.
   Въ отношеніи ясности сознанія и правильности оцѣнки этихъ условій настоящая выставка даетъ намъ нѣчто весьма поучительное. Это нѣчто заключается въ тонъ, что наши, по крайней хѣрѣ, московскіе предприниматели, какъ прежде, такъ и теперь, повидимому, не особенно склонны опираться въ своихъ предпріятіяхъ на почву точнаго и систематическаго изученія той обстановки, въ которой имъ приходится вести ихъ. Въ громадномъ большинствѣ случаевъ, все дѣлается на-авось, а всякія предварительныя изысканія, и въ особенности строго-научныя, считаются прямо пустымъ и ненужнымъ дѣдомъ. Устроители средне-азіатской выставки въ Москвѣ, конечно, не заходятъ такъ далеко въ своемъ отрицательномъ отношеніи къ наукѣ, но что и они не совсѣмъ чужды его, такъ это сказалось, между прочимъ, въ самомъ подборѣ экспонатовъ ея мѣстнаго отдѣла, который, въ сущности говоря, даетъ весьма смутное понятіе объ условіяхъ торгово-промышленной дѣятельности въ Средней Азіи.
   Нашъ обзоръ выставки мы начнемъ съ такъ называемаго военно-историческаго отдѣла, занимающаго небольшую комнатку, по стѣнамъ которой развѣшаны фотографическія карточки георгіевскихъ кавалеровъ изъ нижнихъ чиновъ и портреты болѣе извѣстныхъ туркестанскихъ генераловъ, причемъ многіе изъ нихъ въ первое время были выставлены безъ подписей. Далѣе, въ этомъ же отдѣлѣ помѣщены образцы вооруженія и костюмовъ мѣстныхъ туземныхъ, главнымъ образомъ, бухарскихъ войскъ, каковы, напримѣръ, луки, стрѣлы, шашки, кинжалы, ножи, топоры, копья, щиты, кольчуги, латы, мундиры, штаны, пояса, шапки, сапоги и т. п. Вотъ и все, что даетъ посѣтителямъ военно-историческій отдѣлъ выставки, который поражаетъ бѣдностью экспонатовъ и небрежностью ихъ подбора.
   Еще болѣе небрежно представлены на выставкѣ высокія заслуги тѣхъ достойныхъ глубокаго уваженія дѣятелей, которымъ русское общество и наука обязаны систематическимъ и всестороннимъ изученіемъ Средней Азіи. Правда, въ научно-учебномъ отдѣлѣ выставки помѣщено нѣсколько портретовъ нашихъ наиболѣе извѣстныхъ путешественниковъ и изслѣдователей Туркестанскаго края и сопредѣльныхъ съ нимъ странъ, но въ первое вредна портреты эти были размѣщены такъ неудобно, что публика не могла даже разглядѣть ихъ, и только позднѣе, вѣроятно, по указаніямъ со стороны, они были перемѣщены ниже, послѣ чего и стали болѣе доступны для публики. Никакихъ другихъ подробностей, характеризующихъ дѣятельность всѣхъ этихъ отважныхъ изслѣдователей, на выставкѣ не имѣется. На ней не выставлены даже многочисленные печатные труды ихъ и отчеты о совершенныхъ ими экспедиціяхъ. Единственное исключеніе въ этомъ отношеніи сдѣлано для работъ высочайше утвержденной экспедиціи по изслѣдованію стараго русла р. Аму-Дарьи между Аральскимъ и Каспійскимъ морями. совершенныхъ чинами министерства путей сообщенія и топографическаго отдѣла Туркестанскаго военнаго округа подъ начальствомъ генералъ-маіора Глуховскаго въ 1879--1883 гг. Для выставки работъ означенной экспедиціи отведена даже особая комната и, сверхъ этого, цѣлая стѣна въ научно-учебномъ отдѣлѣ, на которой въ первое время по открытіи выставки была помѣщена карта Узбоя на 70 листахъ въ масштабѣ 1 верста въ Уіоо сажени. Мы рѣшительно отказываемся понять, почему было оказано такое вниманіе къ трудамъ экспедиціи генерала Глуховскаго. Въ этомъ, конечно, не было бы ничего удивительнаго, если бы такимъ же вниманіемъ были почтены и работы остальныхъ русскихъ изслѣдователей Средней Азіи, но, какъ мы видѣли выше, этого не сдѣлано. Очень можетъ быть, что такое предпочтеніе оказано экспедиціи генерала Глуховскаго въ виду важности ея работъ для разрѣшенія вопроса о старыхъ руслахъ р. Аму-Дарьи. Если это такъ, то въ интересахъ истины необходимо было не ограничиваться результатами одной только названной экспедиціи, а представить современное состояніе этого вопроса во всей его полнотѣ, такъ какъ далеко не всѣ спеціалисты, занимавшіеся его изученіемъ, согласны съ тѣми выводами, къ какимъ пришла экспедиція генерала Глуховскаго.
   Скудно представлены на выставкѣ всѣ пространственныя и, вообще, физико-географическія особенности нашихъ средне-азіатскихъ владѣній и прилежащихъ къ нимъ странъ. За исключеніемъ нѣсколькихъ давно извѣстныхъ картъ и кое-какихъ плановъ, вниманію публики ровно ничего не предлагается и она уходитъ съ выставки столь же мало свѣдущей въ этомъ отношеніи, какою и пришла. Никакихъ наглядныхъ подробностей о величинѣ площади нашихъ средне-азіатскихъ владѣній, ихъ горизонтальномъ и вертикальномъ расчлененіи, ничего этого мы не находимъ на выставкѣ, хотя всѣ эти подробности прекрасно изучены въ настоящее время "ихъ сравнительно легко было бы въ той или другой формѣ предложить вниманію публики. На выставкѣ, впрочемъ, имѣется цѣлый рядъ фотографическихъ изображеній видовъ и типовъ Туркестана и Закаспійской области, но всѣ они помѣщены въ темныхъ и узкихъ проходахъ, въ которыхъ отъ постоянной темноты и толкотни они только съ трудомъ могутъ быть разсмотрѣны. Къ тому же, исполнены они, въ большинствѣ случаевъ, крайне неудачно, расположены безпорядочно и, въ довершеніе всего, на многихъизъ нихъ нѣтъ никакихъ руководящихъ обозначеній.
   Этнографическая часть научно-учебнаго отдѣла выставки составлена изъ ряда манекеновъ, заимствованныхъ изъ коллекцій Политехническаго музея, предметовъ домашней обстановки туземцевъ, моделей жилыхъ построекъ, музыкальныхъ инструментовъ и т. п. Тутъ же помѣщены изразцы древнихъ самаркандскихъ построекъ, не совсѣмъ удачно подобранная коллекція монетъ различныхъ азіатскихъ народностей и множество всевозможныхъ ковровъ. Всего этого, конечно, весьма мало для характеристики чрезвычайно своеобразныхъ этнографическихъ и бытовыхъ особенностей многочисленныхъ средне-азіатскихъ народностей. На выставкѣ нѣтъ даже этнографической карты Туркестанскаго, края и сопредѣльныхъ съ нимъ странъ, а, между тѣмъ, такая карта, въ связи съ свѣдѣніями о распредѣленіи и густотѣ, населенія въ краѣ, могла бы представить большой интересъ для публики.
   Значительно большею полнотой, сравнительно съ другими отдѣлами выставки, отличается отдѣлъ естественныхъ богатствъ Средней Агіи, хотя и тутъ дѣло не обошлось безъ нѣсколько пренебрежительнаго отношенія къ наукѣ. Такъ, если мы обратимся къ геологическимъ подробностямъ, имѣющимъ большую важность въ различныхъ практическихъ предпріятіяхъ, то таковыхъ совершенно не оказывается на выставкѣ. Мы не видимъ ни ней даже геологической карты Туркестана, хотя такая карта давно уже составлена профессоромъ Мушкетовымъ. Къ тому же, геологическія изслѣдованія ведутся здѣсь почти непрерывно я даютъ весьма цѣнные результаты, напримѣръ, относительно старыхъ руселъ р. Аму-Дарьи, происхожденія барханныхъ песковъ, характера землетрясеній и т. д.
   Довольно подробно представлены на выставкѣ полезныя ископаемыя Туркестанскаго края. Правда, они не блещутъ особеннымъ разнообразіемъ, но многія изъ нихъ вполнѣ заслуживаютъ вниманія предпринимателей; таковы, напримѣръ, минеральные угли, нефть, асфальтъ, сѣра, глауберова соль и др. Обзоръ этихъ экспонатовъ значительно облегчается обстоятельными объясненіями, какія съ любезною готовностью даетъ публикѣ командированный на выставку туркестанскимъ генералъ-губернаторомъ, горный инженеръ Д. К. Нышенковъ. Сверхъ этого, г. Мышенковымъ составлена особая "замѣтка о минеральныхъ богатствахъ Туркестанскаго края" и при ней карта распространенія въ немъ полезныхъ ископаемыхъ. Все это даетъ возможность посѣтителю выставки составить о нихъ довольно точное понятіе, хотя при этомъ и необходимо имѣть въ виду, что г. Мышенковъ склоненъ нѣсколько преувеличивать ихъ значеніе, предсказывая горной промышленности въ Туркестанѣ такіе успѣхи, какихъ она не имѣетъ и едва ли можетъ имѣть въ дѣйствительности.
   Переходя, затѣмъ, къ почвовѣдѣнію, мы должны отмѣтить почти полное отсутствіе на выставкѣ какихъ-либо данныхъ по этому предмету. Относящіеся сюда экспонаты представлены двумя-тремя образцами почвъ, но они выставлены въ такомъ неряшливомъ видѣ, что не даютъ ни малѣйшаго понятія даже о такой важной і интересной почвѣ, какою являете" въ Средней Азія лёссъ. Подобная небрежность тѣмъ болѣе не извинительна, что наши свѣдѣнія о почвахъ Средней Азія значительно пополнились, за послѣднее время, въ виду чего было бы не трудно собрать на выставкѣ подходящій матеріалъ для ихъ характеристики. Въ этомъ случаѣ достаточно указать на превосходное изслѣдованіе почетнаго члена академіи наукъ, А. Миддендорфа, вышедшее въ 1882 году подъ заглавіемъ: Очерки Ферганской долины. Не слѣдуетъ забывать также, что сельско-хозяйственная культура въ Туркестанскомъ краѣ достигаетъ мѣстами довольно высокаго развитія, причемъ мѣстнымъ населеніемъ выращивается здѣсь множество культурныхъ растеній, продукты которыхъ имѣются и на выставкѣ. Такимъ образомъ, не выходя даже изъ предѣловъ основной задачи, выставки охарактеризовать наши торгово-промышленные успѣхи въ Средней Азіи, необходимо было бы дать возможно обстоятельныя свѣдѣнія по изученію мѣстныхъ почвъ.
   Что касается растительныхъ богатствъ Средней Азіи, то они представлены на выставкѣ цѣлымъ рядомъ экспонатовъ, имѣющихъ по преимуществу промышленное значеніе. Выдающееся мѣсто между ними занимаютъ, экспонаты по хлопководству, которое съ каждымъ годомъ пріобрѣтаетъ все большее и большее значеніе въ Туркестанскомъ краѣ. Въ подтвержденіе этого мы приведемъ слѣдующій рядъ цифровыхъ данныхъ, заимствуемыхъ нами изъ статья г. Родкевича: Русско-среднеазіатская торговля въ 1890 году {Русскія Вѣдомости, 1891 г., NoNo 146 и 167.}. Какъ извѣстно, до сооруженія закаспійской желѣзной дороги, все количество средне-азіатскаго хлопка имѣло одно только направленіе до Москвы: Ташкентъ-Оренбургъ съ вьючно-верблюжьимъ подвозомъ и Оренбургъ-Москва по желѣзнымъ дорогамъ. По отчетамъ оренбургской желѣзной дороги, этимъ путемъ за періодъ съ 1888 по 1887 годъ въ среднемъ провозилось ежегодно средне-азіатскаго хлопка около 600,000 пудовъ. Между тѣмъ, уже въ 1887 году, т.-е. когда закаспійская желѣзная дорога достигла только береговъ Аму-Дарьи, по ней было провезено 903,412 пудовъ, что вмѣстѣ съ оренбургскимъ провозомъ за тотъ же годъ составило1.447,957 пудовъ. Въ послѣдующіе годы провозъ хлопка по направленію Ташкетъ-Оренбургъ-Москва сталъ замѣтно убывать, тогда какъ по закаспійской желѣзной дорогѣ его было провезено въ 1888 году 1.167,936" пудовъ, въ 1889 г.-- 1.699,665 пудовъ и въ 1890 г.-- 2.770,036 пудовъ. Нѣтъ ни малѣйшаго сомнѣнія, что развитіе хлопководства въ нашихъ среднеазіатскихъ владѣніяхъ на этомъ не остановится и что современемъ, когда туземный хлопчатникъ будетъ замѣненъ болѣе высокими американскими и египетскими сортами, наши фабрики будутъ получать хлопокъ исключительно изъ Средней Азіи. Что такая замѣна совершится довольно, скоро, это можно видѣть изъ слѣдующихъ цифровыхъ данныхъ. Въ 1884 году въ Туркестанскомъ краѣ было подъ американскимъ хлопчатникомъ 205 десятинъ, давшихъ 10,000 пудовъ волокна, тогда какъ въ 1887 году имъ было занято уже 14,338 десятинъ, съ которыхъ было собрано 212,000 пудовъ волокна, а въ 1888 году -- 37,137 десятинъ, давшихъ 561,614 пудовъ волокна {Н. Маевъ: "Туркестанская выставка 1890 года". Ташкентъ, 1890 г., стр. 110.}. Число экспонентовъ по хлопководству на средне-азіатской выставкѣ въ Москвѣ довольно значительно, а выставленные ими предметы отличаются новизною и разнобразіемъ. Здѣсь можно видѣть сѣмена мѣстныхъ и американскихъ сортовъ хлопчатника, коробочки и волокна его, послѣднія въ очищенномъ и неочищенномъ видѣ, засушенный хлопчатникъ съ стеблями, листьями и коробочками, образцы прессованнаго хлопка и т. п. Вообще, эта часть выставки даетъ посѣтителямъ ея весьма много интереснаго. Въ этомъ же отдѣлѣ выставки можно видѣть чрезвычайно разнообразные и многочисленные экспонаты по растеніямъ: хлѣбнымъ, прядильнымъ, красильнымъ, огороднымъ, масличнымъ и др. Не имѣя въ веду подробно останавливаться на ихъ описаніи, замѣтимъ только, что весьма многія изъ. средне-азіатскихъ культурныхъ и дикихъ растеній имѣютъ очень большое промышленное значеніе и заслуживаетъ полнѣйшаго вниманія нашихъ предпринимателей. При заботливомъ отношеніи къ дѣлу и не гонясь за крупнымъ и быстрымъ обогащеніемъ, здѣсь можно съ большимъ успѣхомъ заняться различными отраслями сельскаго хозяйства, садоводства и т. п. Здѣсь будетъ кстати замѣтить, что на выставкѣ нѣтъ указаній на такое въ высокой степени важное условіе мѣстной сельско-хозяйственной культуры, какимъ является въ Средней Аэіи искуственное орошеніе полей, садовъ и луговъ. Крайне жалкій видъ имѣетъ взятая изъ Политехническаго музея коллекція образцовъ подѣлочнаго дерева. Правда, въ ней можно найти почти всѣ важнѣйшія древесныя породы средней Азіи, но вся эта груда обрубковъ слишкомъ недостаточна, чтобы возбудить серьезный интересъ къ мѣстному лѣсоводству.
   Первое мѣсто между естественными богатствами Средней Азіи изъ животнаго царства на выставкѣ занимаютъ экспонаты по шелководству, изъ числа которыхъ особенно выгодно выдѣляются коллекціи г. Рѣшетникова. Но дѣло въ томъ, что по многимъ весьма важнымъ причинамъ, которыхъ мы не будемъ касаться здѣсь, средне-азіатское шелководство клонится къ замѣтному упадку. Правда, что поддержать и развить шелководство въ Средней Азіи необходимо, и въ этомъ отношеніи русскіе предприниматели могутъ оказать огромную услугу туземцамъ, недавно привыкшимъ къ этому занятію. Изъ сырыхъ произведеній животнаго происхожденія въ Средней Азіи есть не мало такихъ, которыя имѣютъ не меньшее промышленное значеніе, чѣмъ шелкъ. Между такими произведеніями одно изъ наиболѣе важныхъ мѣстъ занимаетъ шерсть, которая на средне-азіатской выставкѣ въ Москвѣ представлена довольно слабо. Между тѣмъ, при теперешнемъ упадкѣ овцеводства на югѣ Россіи, средне азіатская шерсть можетъ получить современенъ весьма большое значеніе для русской промышленности. Даже и теперь вывозъ ея съ каждымъ годомъ все болѣе и болѣе увеличивается. Такъ, по даннымъ движенія грузовъ по закаспійской желѣзной дорогѣ, оказывается, что въ 1888 г. по ней было провезено 115,972 пуда шерсти, въ 1889 г.-- 279,257 пуд., а въ 1890 г.-- 370,085 пуд" къ тому же, во всемъ Туркестанскомъ краѣ овцеводство составляетъ одинъ изъ самыхъ видныхъ и важныхъ туземныхъ промысловъ. Насколько широко оно ведется здѣсь, можно судить уже по тому, что въ одинъ Ташкентъ ежегодно пригоняется до 150,000 барановъ, а въ Ферганскую область, черезъ одни только перевалы Наманганскаго уѣзда, ихъ ежегодно прогоняется около 60,000 головъ. Однихъ смушекъ, получаемыхъ съ молодыхъ каракульскихъ барашковъ, отправляется изъ Бухары въ Россію до 500,000 шкурокъ въ годъ. Къ сожалѣнію, кромѣ немногихъ образцовъ овечьей шерсти, преимущественно изъ Закаспійской области, и нѣсколькихъ мѣховъ, выставка не даетъ никакихъ другихъ указаній по овцеводству въ нашихъ средне-азіатскихъ владѣніяхъ и тѣмъ лишаетъ своихъ посѣтителей возможности составить надлежащее понятіе о немъ. Вмѣстѣ съ овечьею на выставкѣ имѣется также козья и верблюжья шерсть. Этимъ собственно и исчерпываются всѣ ея экспонаты по скотоводству. На ней мы не видимъ даже домашнихъ животныхъ, хотя въ кіоскѣ охоты есть ни къ чему ненужное чучело тигра и нѣкоторыхъ другихъ дикихъ животныхъ, едва ли имѣющихъ какое-либо промышленное значеніе. Въ крайнему нашему удивленію, мы не нашли на выставкѣ ни малѣйшихъ указаній по коневодству въ Средней Азіи, которая, какъ извѣстно, обладаетъ двумя превосходными и прочно установившимися типами домашней лошади: киргизскою лошадью и туркменскимъ аргамакомъ. Укажемъ еще на карабаировъ, представляющихъ помѣсь аргамаковъ съ киргизскою лошадью и совмѣщающихъ въ себѣ хорошія качества обоихъпроизводящихъ типовъ. Кромѣ того, въ горныхъ частяхъ Ферганской области есть еще оригинальная мѣстная порода, извѣстная подъ именемъ "гарской лошади" (кашгарки). Ни объ одной изъ этихъ породъ выставка, не даетъ ни малѣйшаго понятія, и не будь на выставкѣ кожевенныхъ экспонатовъ Тезикова, можно было бы подумать, что въ Средней Азіи нѣтъ ни рогатаго скота, ни лошадей.
   Обращаясь къ промысламъ мѣстнаго населенія и къ обзору экспонатовъ кустарно-ремесленной и фабрично-заводской промышленности, мы видимъ ту же бѣдность и безсистемность въ подборѣ выставленныхъ предметовъ. Рядомъ съ продуктами винодѣлія помѣщаются столярныя издѣлія, рыболовныя снасти помѣщены бокъ-о-бокъ съ кусками мрамора отъ гробницы Тамерлана и т. п. При этомъ, какъ и въ другихъ отдѣлахъ выставки, такъ и здѣсь, большинство экспонатовъ заимствовано изъ Политехническаго музея. Въ сущности говоря, было бы слишкомъ долго и утомительно перечислять всю ту массу предметовъ, какіе собраны въ этомъ отдѣлѣ. Изъ мѣстныхъ туземныхъ производствъ здѣсь останавливаютъ на себѣ вниманіе образцы мѣдныхъ издѣлій, глиняная посуда, обувь, столярныя издѣлія, ковры, ручныя шелковыя издѣлія и т. п. Что касается фабрично-заводской промышленности, то экспонаты ея далеко не блещутъ богатствомъ и разнообразіемъ. Не послѣднее мѣсто между ними занимаютъ многочисленныя производства г. Лахтина, который, кромѣ хлопководства,-- занимается приготовленіемъ красокъ, мельничнымъ и маслобойнымъ дѣломъ, канатнымѣ и чугунно-литейнымъ производствомъ, а также имѣетъ картонно-бумажный заводъ и типолитографію. Нельзя не пожалѣть, что комитетъ выставки, давши мѣсто картонно-бумажнымъ издѣліямъ г. Лахтина, почти ничего не далъ для знакомства съ туземнымъ писче-бумажнымъ производствомъ, которое особенно развито въ Коканѣ. Изъ другихъ экспонатовъ этого отдѣла мѣстныхъ промысловъ и производствъ останавливаютъ на себѣ вниманіе вина, водки и масла различныхъ фирмъ, а также табакъ, хмѣль, цитварное сѣмя и сантонинъ, приготовляемый въ количествѣ до 800 пуд. въ годъ заводомъ Пфафа въ Ташкентѣ.
   Прежде чѣмъ перейти къ обзору ввознаго отдѣла выставки, мы должны еще остановиться на экспонатахъ, имѣющихъ отношеніе къ постройкѣ закаспійской желѣзной дороги. Сюда относятся: модели пути и подвижнаго состава, жилаго дома на ст. Геокъ-Тепе, фахверковой казармы артели службы ремонта пути и зданій, сводчатаго паровознаго зданія на ст. Фарабъ, модель рельефа рѣчной долины Аму-Дарьи у Чарджуя, модель моста черезъ р. Аму-Дарью, картина, изображающая укладку пути, и портретъ строителя дороги, генерала Анненкова. Всѣ эти подробности довольно характерны и въ общемъ даютъ нѣкоторое понятіе объ одномъ изъ выдающихся желѣзно-дорожныхъ сооруженій послѣдняго времени. Закаспійская желѣзная дорога служитъ какъ бы жизненнымъ первомъ, связующимъ Россію съ Среднею Азіей, и уже по одному этому представляетъ огромный интересъ въ торгово-промышленномъ отношеніи. Между тѣмъ, никакихъ подробностей о постройкѣ этой замѣчательной желѣзной дороги, о трудностяхъ, какія приходилось преодолѣвать при ея сооруженіи, даже о протяженія и направленіи ея, о движеніи грузовъ на ней и т. п., ничего этого не имѣется на выставкѣ.
   Намъ остается сказать нѣсколько словъ о ввозномъ отдѣлѣ среднеазіатской выставки въ Москвѣ, устроенномъ съ большею тщательностью и вниманіемъ. По многимъ причинамъ мы, однако, не придаемъ особаго значенія этому отдѣлу выставки. Прежде всего, при обзорѣ его блестящихъ витринъ, посѣтителямъ выставки не дается ничего руководящаго для того, чтобы они могли отличить рекламныя вещи отъ предметовъ, имѣющихъ, дѣйствительно, прямое отношеніе къ Средней Азіи. Что на выставкѣ имѣется не мало экспонатовъ, разсчитанныхъ только на рекламу тѣхъ или другихъ фирмъ, это не подлежитъ ни малѣйшему сомнѣнію. Засимъ, если бы публикѣ и были даны полныя гарантіи въ этомъ отношеніи, то, все-таки, экспонаты ввознаго отдѣла, напримѣръ, мануфактурныя издѣлія, весьма мало убѣждали бы насъ въ томъ, что именно они сбываются на рынки Средней Азіи. Такое недовѣріе въ данномъ случаѣ вполнѣ умѣстно. Остановимся на этомъ нѣсколько подробнѣе. Въ отдѣлѣ фабрично-заводской промышленности на выставкѣ можно видѣть, между прочимъ, образцы англійскихъ ситцевъ, находящихъ себѣ сбытъ въ Средней Азіи. Мы не будемъ судить объ ихъ качествахъ, но замѣтимъ только, что они кажутся чрезвычайно скромными сравнительно съ блестящимъ подборомъ ситцевъ русскаго производства. При такомъ сопоставленіи, люди неопытные легко могутъ подумать, что наши хлопчатобумажныя издѣлія пользуются большимъ успѣхомъ въ Средней Азіи. Между тѣмъ, на дѣлѣ оказывается, что въ то время, какъ англійскій товаръ находитъ себѣ здѣсь постоянный и широкій сбытъ, наши мануфактурныя произведенія сбываются на мѣстныхъ рынкахъ не безъ затрудненія. Правда, если судить по размѣрамъ ввоза ихъ въ Среднюю Азію, то нужно привить, что сбытъ ихъ постепенно увеличивается. Но въ этомъ отрадномъ для русской промышленности явленіи имѣются и темныя стороны, на которыя мы и позволимъ "себѣ указать со словъ г. Родзевича. Такъ, по удостовѣренію компетентныхъ и заслуживающихъ довѣрія лицъ, проживающихъ въ Бухарѣ, необычайный ввозъ мануфактурныхъ издѣлій въ прошломъ 1890 году объясняется тѣмъ, что за послѣднее время скупщики хлопка въ Бухарскомъ и Хивинскомъ ханствахъ начали покупать самые низкіе сорта нашихъ ситцевъ, продавая ихъ на 1--3 копѣйки дешевле ихъ стоимости въ Москвѣ. Потери на ситцахъ, получаемыхъ на условіяхъ долгосрочнаго и дешеваго кредита, съ лихвою возмѣщаются барышами отъ крайне выгодныхъ сдѣлокъ съ хлопкомъ. О качествѣ же продаваемаго на бухарскихъ рынкахъ русскаго ситца можно судить по слѣдующему факту: во время Пасхи настоящаго года, совпавшей съ праздникомъ "байрамъ", мусульмане пользовались лоскутками нашихъ ситцевъ для окрашиванія яицъ. Неудивительно поэтому, что зажиточный классъ туземнаго населенія предпочитаетъ дорогія англо-индійскія хлопчато-бумажныя издѣлія русскимъ. Весьма замѣчательно при этомъ, что въ рукахъ англичанъ закаспійская желѣзная дорога явилась удобнымъ средствомъ для водворенія въ Бухарскомъ ханствѣ англійскихъ ситцевъ, и, такимъ образомъ, удешевленіе доставки русской мануфактуры въ Бухару, въ особенности въ первое время послѣ проведенія желѣзной дороги,-- только временно помѣшало англійской конкурренціи. Теперь здѣсь снова появляются англійскіе ситцы, идущіе черезъ Бендеръ-Бупиръ, Нешхедъ, затѣмъ въ Закаспійскій край и далѣе по желѣзной дорогѣ до Аму-Дарьи и въ Бухару. Движеніе это все усиливается и во второй половинѣ 1890 г. достигло весьма серьезныхъ размѣровъ. Такова здѣсь дѣятельность англичанъ, тогда какъ русскіе предприниматели, при своей обычной вялости, до "ихъ поръ не придумали ничего лучшаго, какъ снабжать мѣстныхъ торговцевъ и потребителей недоброкачественнымъ товаромъ. Обращаясь снова къ ввозному отдѣлу средне-азіатской выставки въ Москвѣ, мы должны указать еще на совершенно непонятное отсутствіе среди его разнообразныхъ экспонатовъ предметовъ сахарнаго производства. Ото тѣмъ болѣе странно, что русскій сахаръ-рафинадъ и сахарный песокъ имѣютъ значительный сбытъ въ Среднюю Авію. То же слѣдуетъ сказать и относительно русскаго керосина. Мы не будемъ останавливаться на обзорѣ остальныхъ экспонатовъ этого отдѣла, занимающаго на выставкѣ господствующее положеніе, а замѣтимъ только, что большая часть ихъ имѣетъ сомнительное отношеніе къ Средней Азіи и вообще представляетъ весьма ограниченный интересъ для публики, которая, не будучи въ состояніи судить объ ихъ достоинствахъ, смотритъ на нихъ такъ же, какъ она привыкла смотрѣть на товары, выставляемые въ окнахъ магазиновъ.
   Для посѣтителей выставки было бы гораздо интереснѣе узнать если не всѣ, то хотя бы нѣкоторыя подробности, характеризующія условія производства и сбыта тѣхъ или другихъ экспонатовъ, ближайшая оцѣнка которыхъ есть дѣло экспертизы. Ничего этого выставка не даетъ своимъ посѣтителямъ и, такимъ образомъ, является для нихъ совершенно безплодной въ отношеніи характеристики торговаго обмѣна между Россіей и Среднею Азіей. Мы не находимъ на ней ни малѣйшихъ указаній на размѣръ вывоза и ввоза товаровъ въ Среднюю Азію, на направленіе торговыхъ, путей, на распредѣленіе рынковъ и ихъ относительное значеніе по сбыту продуктовъ русской промышленности, на преимущественный успѣхъ иль упадокъ той или другой отрасли средне-азіатской торговли и т. п. Отсутствіе подобныхъ свѣдѣній, сообщеніе которыхъ вовсе не составляетъ оглашенія торговыхъ и предпринимательскихъ тайнъ, дѣлаетъ ввозный отдѣлъ, да и всю вообще выставку мало интересной и поучительной для публики" которая, будучи подкуплена ея названіемъ, чувствуетъ себя нѣсколько обманутой въ своихъ ожиданіяхъ. Она идетъ на выставку не для того, чтобы разсматривать кумачи и ситцы именитыхъ московскихъ фабрикантовъ или такія рекламныя вещи, какъ "Экссикаторъ", медово-солодовые леденцы "противъ кашля" и т. п., а для того, чтобы угнать Среднюю Азію если и не во всѣхъ ея своеобразныхъ особенностяхъ, то, по крайней мѣрѣ, въ ея торгово-промышленныхъ связяхъ съ Россіей. Ковровыя и кумачныя драпировки и даже коллекціи Политехническаго музея, конечно, не дадутъ этого знакомства.
   Нечего и говорить, что, при наличной постановкѣ дѣла, средне-азіатская выставка въ Москвѣ даетъ только весьма слабое понятіе о нашихъ торгово-промышленныхъ успѣхахъ въ Средней Азіи, такъ что даже по выполненію своей основной задачи она должна быть названа вполнѣ неудачной.

"Русская Мысль", кн.X, 1890

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru