Рукавишников Иван Сергеевич
Рукавишников И. С.: биографическая справка

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   РУКАВИШНИКОВ Иван Сергеевич [3(15).5.1877, Н. Новгород -- 9.4.1930, Москва; похоронен на Ваганьков. кладб.], поэт, прозаик, драматург. Из старообрядч. рода богатых торговцев железом. Родился от брака С. М. Рукавишникова (1852-1914) -- пятого сына основателя миллионного состояния М. Г. Рукавишникова (1810-74) -- с О. Н. Брызгаловой. Рос болезненным и слабым ребенком. Рано проявились способности Р. к лит-ре и рисованию. Воспитывался в Нижегород. дворян, ин-те Александра И, после 3-го класса из-за туберкулеза был вынужден прервать учебу, нек-рое время провел в кумысолечебном заведении (Самар. губ.). Вернулся в ин-т, но в 1892 из-за рецидива заболевания и сильного нервного расстройства вновь оставил учение. Лечился в Европе: "полгода на Средиземном море, в Ментоне, затем в Тироле, затем домой, где экстерном закончил курс гимназии, продолжая заниматься живописью у художника А. О. Карелина" (автобиогр., 1915 -- ИРЛИ, ф. 377, I собр., No 2371, л. 2). Высшего образования Р. не получил, в 1900--01 состоял вольнослушателем Петерб. археологич. ин-та, к-рый окончил со званием д. чл.-сотр. (Памятная книжка Имп. Археологического ин-та в С.-Петербурге. 1873-1911, СПб., 1911, с. 50).
   С 1896 публиковал стихи в газ. "Нижегород. листок": "Хандра" (30 окт.), "Сожаление", "Есть ли в нашем мире сомнений и слез..." (10 нояб.), "Два напева" (21 нояб.), "Morituri" (24 нояб.), "Слезы" (26 нояб.) и др. В авг. 1896 вышло в свет первое прозаич. произв. Р. -- пов. "Семя, поклеванное птицами" (М.). История банкирского сына, мечтающего о лаврах поэта, отчасти имела автобиогр. основу. По худож. манере повесть -- слабое подражание реалистич. лит-ре 1880-х гг., особенно прозе М. Н. Лобова. В книге затрагивается (в демократическом духе) и проблема антисемитизма.
   Экз. книги с почтительной стихотв. надписью Р. подарил поэту К. Р. (Б-ка ИРЛИ). Критика восприняла прозаич. опыт отрицательно, отнеся недостатки на счет молодости и неопытности автора (все реп. -- б. п.): отмечались "недоговоренность, недоделанность" повести (РМ, 1896. No 12, с. 551), представляющей собой "ряд отдельных сцен... связанных... только внешним образом" (РО, 1897, No 1, с. 490), ее претенциозное название, бессодержательность и "странность" (МБ, 1896, No 11, c. 3). Критически отнесся к повести (и стихам) М. Горький, с к-рым Р. познакомился в 1896 (см. восп. "Мои встречи с Максимом Горьким" -- в кн.: М. Горький в восп. нижегородцев. Г., 1968, с. 270-73).
   По словам Р., большое влияние на его мироощущение оказал разрыв с семьей "на основе принципиальных разногласий" в связи с выбором не деловой, а лит. карьеры (автобиогр., ок. 1908 -- ИРЛИ, ф. 289, оп. 4, No 73, л. 172). В иносказат. автобиографии 1907 Р. изобразил переломный момент своей жизни как обрыв привязывавшей его золотой нити и следование своим путем (РГАЛИ, ф. 1147, оп. 2, No 1). После его поездки за границу последовала окончат. ссора с родными, что сказалось на материальном положении Р. В 1900 он переезжает в Петербург, сближается с лит. группой писателей-"знаньевцев" и начинает публиковаться в сб-ках Т-ва "Знание", а также в массовых изданиях ("Образование", "Нива", "Родная нива". "Новый мир", "Женщина") и символист, ж-лах ("Весы", "Золотое руно").
   Раннее поэтич. творчество Р. развивалось под влиянием поэтов "чистого иск-ва" и К.Д. Бальмонта. В первой кн. "Стихотворения и проза" (СПб., 1901; 2-е изд., СПб., 1902) основными были темы болезни и одиночества, впечатления от туберкулезных санаториев Италии. Тема смерти, начиная с этой книги, станет одной из доминирующих в его творчестве.
   На вторую кн. "Стихотворения" (СПб., 1902) оказала воздействие поэзия З. Н. Гиппиус. Ф. Сологуба и В. Я. Брюсова, а также франц. "проклятых поэтов". Тема смерти приобрела мистич. окраску: лирич. герой -- демон, скитающийся в иных мирах (стих. "Гроб", "Черный", "Человек"); поэтизируются нарочитый антиэстетизм и "сатанизм" (поэмы "За дьяволом", "На кладбище", стих. "Зло", "Он", "Лес мертвых"). В третьей кн. "Стихотворения" (СПб., 1904) меняется характер мистич. настроения лирич. героя: от погружения в сатанинские бездны к чаянию просветленной неземной любви. Усиливается сюжетность лирики, тяготеющей теперь к балладной форме. Последовательность тематического развития, единство художественной структуры. графического оформления (худ. А. Карелин) и нумерация на обороте форзацев свидетельствуют, что Р. видел в трех книгах поэтич. трилогию; сквозная нумерация характерна и для последующих сб-ков Р.
   Первая книга Р. прошла почти незалеченной, стихи второго сб-ка рецензенты не отрицая одаренности Р., расценили как результат "гнета моды" на декадентство и как "подражательное оригинальничанье" (РМ, 1903, No 11, с. 379), отметив, что "при таком наклоне или, точнее, вывихе дарования... можно предугадать, как мало (в них) искренних, нефальшивых мотивов" (Измайлов А. А., Непомерные претензии. -- "Новая илл.", 1903, No 8, с. 62; др. рец.: Н. Позняков -- "Лит. вест.", 1902, No 7). Столь же сдержанны были оценки третьей книги: Р. "с отменным прилежанием усвоил себе все специфические, внешние черты... т. н. символистического направления", но, "при всем усердии, восприимчивости и сообразительности, останется только версификатором" (РМ, 1904, No 10, с. 321, б. п.; ср.: Л. Василевским) -- "Обр.". 1905, No 2). Однако Брюсов отмстил рост поэтич. мастерства Р., обнаружил в третьем сб-ке "много интересных попыток: пробы свободного стиха, искании новых впечатлений в повторении слои...". Гл. недостаток Р., по его мнению. -- "мучительная проза... и затем излишнее пристрастие к разным ужасам... которые... часто просто смешны" ("Весы", 1904, No 4, с. 62).
   Р. приветствовал революцию 1905, но его полит. убеждения были крайне неопределенными, "теории соприкасаясь с "индивидуалистическим анархизмом" (автобиогр. -- ИРЛИ, ф. 289, оп. 4, No 73, л. 172). Ходульная рев. риторика -- основа стих. "Кто за нас -- иди за нами!" (1905; вошло в кн. "Стихотворения", 1906, с. 174-75), "Три знамени" (1906) и др. Стих. "Три знамени" послужило поводом для полемики об отношении писателей к теме революции между К. И. Чуковским, определившим Р. как "поэта одной темы -- вечности", поверхностно откликнувшегося на "модную" проблематику, и А. В. Луначарским, отстаивавшим право художника "почувствовать" революцию ("Свобода и жизнь", 1906, No 10, 11).
   Во 2-й пол. 1900-х гг. Р. продолжал оставаться в кругу символист. тем и поэтики. В центре четвертой кн. "Стихотворения" (СПб., 1906) -- одинокая личность поэта, через трагич. земную страсть восходящего к надмирным ценностям (стих. "О, любовь моя новая!..", "Ночной цветок", "Проклятое"), становящегося предвестником грядущего (цикл "Пророчества"). Поэзию Р. этого времени отличают интерес "оккультным и эзотерич. темам, растущая изощренность поэтич. формы, стиховые новации. Пятый его сб-к "Молодая Украина" (СПб., 1909; рец.: M. Славянский. ВЕ, 1909, No 6) составили опыты переводов укр. и галицких поэтов; в шестой кн. "Стихотворения" (СПб., 1909) Р. воскресил форму фигурного стиха, но его эксперименты были оценены б. ч. отрицательно, как ненужное трюкачество.
   Осн. поэтич. настроением Р. в четвертой книге стало "исполненное почти непомерном пафоса заявление о своей пророчески миссии... эти угрозы вселенной какими-то тайнами... производят полукомическое впечатление... Книгу стихов... надо выжать. Тогда она уменьшится в объеме наполовину, но много выиграет содержательно" (А. А. Измайлов -- "Новая илл.". 1907, No 8, с. 63-64). По суждению Брюсова. "из десяти его стихотворений почти всегда девять очень плохи" и Р. "так и суждено остаться растрепанным романтиком с декадентскими проповедями на устах" ("Весы", 1907, No I, с. 72: др. рец.: Л. В<асилевск>ий -- "Книга", 1906, No 6: Е. Янтарев -- "Перевал", 1907, No 10). Еще резче были отклики на "Стихотворения" 1909. Гудаш (М. В. Морозов) назвал фигурные стихи "пышными букетами цветущей бессмыслицы" "на высях вздора" ("Всеобщий ежемесячник", 1910, No 1, с. 152), а Ptyx <Б. А. Садовской> поместил сб-к "вне пределов литературы", удивляясь тому, что Р. "образцом своих писаний" выбрал Смердякова ("Весы", 1909, No 8, с. 68, 70). По оценке Н. С. Гумилева. Р. безусловно талантлив, но не обладает вкусом: "Книга его представляет материал для поэтов, и богатый материал, но автора ее поэтом назвать страшно" ("Аполлон", 1909, No 1, с. 23). Воскрешение приемов сверхизысканной барочной поэзии автором, имевшим стойкую репутацию завсегдатая петерб. ресторана "Вена", вызвало интерес пародистов, всячески обыгрывавших этот контраст (см. пародии Е. Венского из сб. "Мое копыто" -- Рус. пародия, с. 657-58). Юмористич. журналы и бульварные газеты перепечатывали эти стихи Р. как курьезы.
   В 1910 Р. выпустил сб. "Diarium. Кн. 7. Статьи и афоризмы. 1908-1910" (СПб.); М. А. Кузмин нашел в книге подражание эссеистике Бальмонта, манию величия ("пифические вещания"), доходящую до впадания в прутковщину ("Аполлон", 1910, No 8, с. 57). Один из приведенных Р. афоризмов -- "Пушка к бою едет задом" -- позднее получил известность по поэме А. Т. Твардовского "Василий Теркин".
   Изучение оккультной лит-ры обусловило тематику сб-ка рассказов "Сны" (СПб., 1910; отклик: С. Ауслендер --"Речь", 1910, 27 сент.), повествующего об инобытиях героя в различных эпохах ("Любовник царицы", "Раб", "Шут" и др.). В "мистическом археологизме" стиля прозы Р. ощутимо влияние оккультных произведений В. И. Крыжановской, в особенности ее романа "Эликсир жизни" (вышел 2-м изд. в 1910).
   Центральное произв. Р. -- роман-хроника "Проклятый род" (ч. 1 -- "Семья железного старика", ч. 2 -- "Макаровичи", ч. 3 -- "На путях смерти", СПб., 1911-1912; 2-е изд., ч. 1-3, СПб., 1914), в к-ром дано ист.-мистич. осмысление судьбы рода Р. "Волжские миллионы" в романе -- одновременно и конкретно-социальная, и инфернальная злая сила, губящая три поколения семьи. Большинство героев имело реальных прототипов, образ родового отщепенца -- художника-декадента Виктора -- во многом автобиографичен. Первоначально Р. не отрицал биогр. подтекста произв.: "Если вам что-либо говорит заглавие и вы знаете мою биографию... в этом романе будет много места отведено личному, много строк из моей жизни" (Р<егини>н Вас., Откровения "молодых". У И. С. Рукавишникова. -- "Петерб. газ.", 1908, 3 авг.). После появления 1-й части роман был воспринят в Нижнем Новгороде как грубый памфлет против семейного клана Р. С подобной прямолинейной трактовкой автор полемизировал в открытом письме в ред. "Нижегород. листка": "Я роман мой... автобиографическим не назову. Никого портретно изобразить не намеревался, имея же цели исключительно художественные... Всякие же намеки и обобщения... считаю едва ли допустимыми" (1911, 25 янв.). В основе фабулы все-таки лежала реальная история семьи (см.: Родословная схема Рукавишниковых -- РГАПИ, ф. 1147, оп. 2, No 7), и это способствовало глубине художественного психологизма в обрисовке характеров, однако предпринятая Р. попытка создать эпич. роман средствами лирич. прозы обусловила ряд его недостатков, в частности стилевую пестроту. Следующее обращение Р. к жанру "семейной хроники" -- ист. роман из рус. жизни 18 в. "Аркадьевка" (М., 1914) -- было менее удачным. Как в сюжете, так и в стилистике романа ист. стилизация сочеталась с модернист, новациями. Для героев выход из психол. тупика связывался с мистич. идеалами рус. масонства.
   "Проклятый рол" получил достаточно высокие оценки. По мнению В. Кранихфельда, несмотря на безвкусное смешение декадентского и реалистич. стилей, это произв. "по силе изобразительности и широте захвата могло бы... занять одно из первых мест" в лит-ре последних лет (СМ. 1912, No 9, с. 275). "Огромный, растянутый, неровно написанный", роман все же представляет "одну из значительнейших литературных ценностей последнего времени" (Ан. H. Чеботаревская -- "Нов. жизнь". 1912, No 6, с. 266: др. рец.: С. Адрианов -- ВЕ. 1911, No 10; б. п. -- "Бюллетень лит-ры и жизни". 1911, No 4). По поводу "Аркадьевки" рецензент "Совр. мира" замечал, что роман "дает надежду на освобождение писателя из декадентского плена" и что Р.. "несомненно, идет к благородной простоте языка русских классиков" (1914, No 4, с. 186). В "Проклятом роде" и "Аркадьевке" находили преемственность идей: осн. смысл обоих произв. в том. что "вне творчества, без него люди неминуемо плут к вырождению" (П. Владимирова <А. Журин> -- "Нов. жизнь". 1914, No 3, с. 151).
   В нач. 1910-х гг. Р. получил наследство, что дало ему творч. независимость. Жил в родовом имении Лазареве Нижегород. губ., в Крыму, наездами бывая в Москве и Петербурге. В Крыму вторым браком женился на Н.С. Зусман. В 1910-е гг. печатался в ж. "Совр. мир", "Заветы", "Дневники писателей", газ. "Солнце России", "Нов. жизнь" и др. В 1914 выпустил сб. рассказов "Близкое и далекое" <М.>, гл. тема к-рого -- мистика любви, "одна и та же трагедия святой любви", ставшая осн. лейтмотивом творчества Р. (П. Владимирова -- "Свободный ж-л", 1914, No 9, с. 122; ср. сдержанный отклик: <Ф. Д. Крюков>, РБ, 1914, No 8).
   Спорадически приближаясь то к реалистам, то к модернистам, Р. не принадлежал полностью ни к одному из литературных лагерей. Он "общался с символистами, футуристами, акмеистами, равно любимый всеми за чистую, светлую душу ребенка, притаившуюся под поэтическим панцирем, уцелевшую каким-то чудом среди грязи, лживости, скаредности, хищности окружавшей его в детстве среды" (Серпинская Н.Я., Флирт с жизнью, М., 2000, с. 238). В 1914 Р. пытался сплотить силы символистов в новом издании, планируя организацию то журнала, то альманаха, но из-за войны замысел остался нереализованным (см. его письма Ф. Сологубу -- ИРЛИ, ф. 269, оп. 3, No 598). В поэзии Р. продолжал экспериментировать, порой радикально меняя манеру. Кн. "Сто лепестков цветка любви. Песни женской души" (M., 19I6) -- попытка создать сб-к "женской лирики" с характерным для нее кругом образно-стилевых и тематических предпочтений. Это лирический роман героини, прошедшей путь от девических мечтаний к страсти и разочарованиям зрелой женщины. В сер. 1910-х гг. и позднее Р. много работал над стихотв. формой триолета (кн. "Триолеты любви и вечности", М., 1917; "Триолеты. Вторая книга", М., 1922; рец. Б. Скворцова на вторую из них -- ЛГ, 1922, 20 февр.).
   Февраль и октябрь 1917 Р. встретил в Лазареве. В 1917--18 служил в Нижегород. наробразе, занимался организацией худож. и ист. музеев в особняке Рукавишниковых (история дома отображена в ром. "Проклятый род"). Затем переехал в Москву, где в 1918--21 работал в Наркомпросе и заведовал Дворцом искусств. Исполняя эту должность, Р. поддерживал молодых поэтов (написал предисл. к книгам стихов Л. Никольской, Д. Кузнецова, М. Марьяновой; принял участие в судьбе А. Пена, впоследствии изр. поэта).
   Практически все современники, писавшие о Р., отмечали его характерную внешность, мягкие душевные качества: "Высокий, худой, с узкой, клином, русой бородкой, с русыми прямыми волосами и светлыми глазами, мечтательный, с доброй улыбкой -- в нем одновременно было что-то иконописное и связанное с Дон Кихотом" (Шуб Э., Крупным планом, М., 1959, с. 54; ср.: Шершсневич В., Великолепный очевидец. -- В кн.: Мой век, мои друзья и подруги, М., 1990, с. 451.
   В 1921 Р. вместе с Брюсовым принял участие в создании Высшего лит.-худож. ин-та (ВЛХИ), в 1921-23 преподавал там стиховедение, а также заведовал уч. частью и библиотекой. В нач. авг. 1922 учредил при ВЛХИ "Орден триолета"; 9 авг. на собрании "Лит. особняка", посвященном этому событию, M. H. Зубова выступила с чтением пер. стихов Р. на франц. яз. В 1923--26 он являлся лектором Лит.-худож. курсов Всерос. союза поэтов, был чл. профсоюза работников просвещения, ОЛРС, Всерос. союза писателей, правления Всерос. союза поэтов, объединения "Звено", Псковского археологического об-ва.
   В 1920-е гг. Р. сотрудничал в ж. "Красная новь", "Красная нива", "Нов. Россия", "Сегодня", "Учительской газете" и др., печатался в альм. "Нов. жизнь" и "Наши дни" (оба -- в. 2, 1922). Работал в библиотечном коллекторе Политпросвета. Много занимался теорией стиха, ему принадлежит ряд статей в изд. "Лит. энциклопедия. Т. 2. Словарь лит. терминов" (М.--Л., 1925). В поэтической практике разрабатывал фольк. формы ("Сказ скомороший про Степана Разина, про Мухоярова князя, про дочку его Катерину, да еще про стремянного Васюту. В 6 песнях с присказкой и концовкой. Стих напевный", М.. 1925; "Сказка про попа Федула да про звонаря Ядула. Стих напевный", М., 1925). 7 марта 1927 в помещении Акад. худож. наук (Москва) было торжественно отмечено 30-летие лит. и обществ, деятельности Р. Наркомпрос выхлопотал ему персональную пожизн. пенсию. Р. скончался в Ин-те социальных заболеваний от "туберкулеза горла" (Некролог).
   Др. произв.: "Трагические сказки. Драмы. Кн. 9" (М., 1915; рец.: А. Г. Гвоздев -- СевЗ, 1915, No 9); "Стихотворения. Кн. 10" (М., 1915); "Стихотворения. Кн. 18" (М., 1919; рец.: Гр<уздев> И., Вне времени. -- "Жизнь иск-ва", 1920, 26-27 июня).
   Изд.: Проклятый род, Н. Новгород, 1999.
   Лит.: Горький; Гумилев; Белый (все -- ук.); Измайлов А., Лит. заметки (Стихи Р.). -- БВед. утр. в., 1907. 16 марта; Фидлер; Малишевский М., Неск. слон о напевном стихе. -- "Альм. артели писателей "Круг"", т. 3, М.-Л., 1924, с. 133-38; Шенгели Г.. О "напевном стихе". -- Там же, с. 129-32; его же, Иноходец. Собр. стихов [и др. произв.], М., 1997, с. 276-77 (стих. "Иван Рукавишников"), 524; Марков П., История моего театр. современника. -- "Театр", 1969, No 10, с. 99; Муратова К. Д., Роман 1910-х гг. Семейные хроники. -- В кн.: Судьбы рус. реализма нач. XX в., Л., 1972, с. 123-26, 132; Грачева А. М., "Семейные хроники" нач. XX в. -- РЛ, 1982, No 1, с. 64-75; Ходасевич, т. 4 (ук.); Дон-Аминадо. Поезд на третьем пути, М., 1991, с. 125, 129-30; Сологуб Ф., Творимая легенда, т. 2. М., 1991, с. 174; Гаспаров М. Л., Рус. стихи 1890-х -- 1925 гг. в комментариях, М., 1993, с. 53, 182-83, 266; Цветаева М., Собр. соч., т. 4, М., 1994, с. 236, 475; Лен С., После соцреализма. -- "Фигуры и лица" (прил. к "Независимой газ."), 2000, No 17 (о династии Рукавишниковых); ЛН, т. 92 (ук.). * Некролог: ЛГ, 1930, 12 апр. Гранат, т. 11: Писатели совр. эпохи (I): Владиславлев; Владиславлев И. В., Лит-ра великого десятилетия (1917-27), т. 1, М.-Л., 1928; ЛЭ; КЛЭ; Альм. и сб-ки (1, 2); Тарасенков-Турчинский; Иванов; Pvc. писатели. XX в., т. 2, М., 1998; Лит. летопись. 1891-1917; Лит. объединения. 1890-1917; Лит. жизнь 1920-х гг.; Муратова (2); Масанов.
   Архивы: ИМЛИ, ф. 2; РГАЛИ, ф. 1147; ИРЛИ, ф. 357, оп. 5, No 97; ф. 155 (прошение в Лит. фонд).

А. М. Грачёва.

Русские писатели. 1800--1917. Биографический словарь. Том 5. М., "Большая Российская энциклопедия", 2007

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru