Розанов Василий Васильевич
"Русский библиофил"

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Розанов В. В. Собрание сочинений. Литературные изгнанники. Книга вторая
   М.: Республика; СПб.: Росток, 2010.
   

"РУССКИЙ БИБЛИОФИЛ"

Le bibliophile russe. Основанный H. В. Соловьёвым. I. Петроград. 1916 г.

   Ах, эти "библиофилы" -- сущие поэты. С лупой в руках, не видя политики, "общественности" и проч.,-- они наклоняются над священным "мусором прошлого", что-то там делают, как-то там копаются: ворчат, бормочут. Бегут в типографию, что-то шепчут наборщикам: и в срок, когда "нужно" -- в те часы и дни, когда сами они блаженно почивают, отдыхают от трудом, конечно, "праведных", перед читателем являются великолепные страницы, виньеточки, рисунки карандашом и пером, извлеченные из старых, заветных библиотек, архивов...
   
   Тот век прошел, и люди те прошли;
   Сменили их другие; род старинный
   Перевелся: в готической пыли
   Портреты гордых бар, краса гостиной,
   Забытые, тускнели; поросли
   Дворы травой, и, блеск сменив бывалый,
   Сырая мгла и сумрак длинной залой
   Спокойно завладели... Тихий дом
   Казался пуст; но жил хозяин в нем --
   Старик худой и с виду величавый,
   Озлобленный на новый век и нравы...
   
   Так цитируешь из Лермонтова, просматривая в великолепном издании "Русского Библиофила" альбом князя А. М. Белосельского (1753-1809 гг.): этот его "Vademecum" {"Путеводитель" (лат.).}, куда он заносил во время путешествия в Италию свои заметки и вшивал множество получавшихся им писем от великих людей политики, литературы и философии того красочного века,-- века пудры и кафтанов, учтивостей, великолепия и сменившего их буйства и отчаяния революции. Одно из писем путешественника, написанное в Петербург, случайно попало в руки Екатерины, и она надписала на нем: "Вот превосходно написанное и еще лучше продуманное письмо,-- где же искать людей, если его автора оставлять без дела? Я приказала принести мне список вакансий и назначу его к какому-нибудь иностранному двору". Письмо это, написанное Екатериной по-французски, воспроизведено в facsimile в "Р. Библиофиле". Так же воспроизведены из Альбома автографы Бомарше и Бернардена де-Сент-Пьера, а равно два рисунка сепией Томона, прелестный "Ангел, играющий на лире" Виже Лебрена, известного художника -- портрет Вольтера, идущего в меховой шапке и шубе, присланных ему Екатериной для защиты от швейцарских горных ветров, и... в ночных домашних туфлях!! Портрет превосходен по верности, экспрессии и живости движений. Мастер слова, В. А.Верещагин, ставит перед ним историческую эпитафию:
   "Альбом закрыт и едва ли откроется когда-либо вновь; он исчерпан, исполнив свое назначение. В ярких и жизненных красках он восстановил перед нами заманчивый облик одного из вельмож екатерининского времени с тем обаятельным владычеством, которое они умели себе присваивать в обществе и на которое современное им общество отвечало благородным покорством. Это сознательное покорство испытываем и мы, знакомясь с их увлекательным бытом.
   Где же теперь эти великолепные вельможи: Шуваловы, Разумовские, Белосельские, Румянцевы, Хованские, Бутурлины, Новосильцевы, образованные и талантливые, поражающие нас разносторонностью знаний, удачно соединявшие блеск живого ума с утонченными формами, мишуру и шумиху придворного быта с искрой священного пламени? Их нет и не будет; конечно, и удивляться их отсутствию нечего. Прошли те условия, при которых могли выливаться воплощавшие их стройные формы. Русская жизнь, устающая всегда от усилий, охладела, утомленная творчеством. И потому, может быть, что нет таким людям возврата -- отголоски их прошлого манят улыбчивой ясностью, величавым изяществом барства и ослепительным блеском существования".
   А в самом деле, что же такое случилось? А что-то такое случилось. Мы можем ярко отметить грань 14 декабря 1825 г., после которой Шуваловы и Хованские как-то отходят вдаль, в тень, а к свету и жизни, наконец, в сухой служебной деловитости -- вызываются Клейнмихели, Дубельты, Бенкендорфы, Нессельроде, Гирсы. Событие на Сенатской площади дорого обошлось русскому дворянству. Это -- еще падение, после стольких уже; еще "лес рубят -- щепки летят". Все переменилось, в формах и духе. Быстро все стало очиновниваться и обмещаниваться. Уже не фарфор и мрамор, а железобетон, железные дороги, гигантские мосты. Русь явно переодевается в новое платье,-- платье мастерового. Историки вздыхают. Но, конечно, не они делают историю. Пришел Витте и даже уже успел умереть. Совсем другой дух,-- какой-то американско-одесский.
   Как музыка звучит того же автора и статейка о выставке французских и английских гравюр XVIII века. Тема молодит автора: и пишет будто не человек, почти пожилой, а юноша 17 лет.
   Великий князь Николай Михайлович отыскал в бумагах Государственного архива список книг, избранных для великого князя Александра Павловича, его воспитателем Лагарпом, и с его замечаниями,-- и предложил его "доброхотным читателям" "Русск. Библиофила". Находка очень ценна в историческом отношению. Книги -- почти все на французском языке, ибо тогда "цивилизация" сливалась с "Франциею"; и очень немного их на немецком языке. Поразительно любопытны и волнуют заметки Лагарпа для царственного ученика о таких "современных" книг, как "Contrat social", "L'origine de l'inégalité parmi les hommes" {"Общественный договор", "Происхождение неравенства между людьми" (фр.).} Ж. Ж. Руссо. Кроме истории и мемуаров, в состав списка книг входят трактаты по финансам и торговле.
   Так "Русский Библиофил", основанный (приснопамятным) Н. В. Соловьёвым",-- продолжает нести на спине своей драгоценные сокровища минувших царствований и эпох уторопленным и суетным современникам.
   

КОММЕНТАРИИ

   НВ. 1916. 12 дек. No 14646.
   Тот век прошел, и люди те прошли...-- М. Ю. Лермонтов. Сказка для детей, 15 (1840).
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru