Розанов Василий Васильевич
Гр. Анри де-Кастри. Ислам и христианство в эпоху завоеваний и владычества арабов

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

В.В. Розанов

Гр. Анри де-Кастри. Ислам и христианство в эпоху завоеваний и владычества арабов

Петроград, 1915.

   Как-то проезжая на Кавказ и огибая какую-то местность, я попал в пункт особенно большого движения... Не то был базар, не то особый их "неверный" праздник. Дело было лет 15 назад, и потому воспоминания мои смутны. Тут, между прочим, я впервые увидал ламаитов, людей совершенно невероятных по фигуре и костюму. Все пестрело, краснело, зеленело халатами, тюрбанами и черт знает чем. "Ну и широка ты, матушка Русь, -- бормотал я в душе с гордостью, -- чего-чего в тебе нет. И всякого зверюшки. И всякого человека". Вдруг я увидал человека с особенно громадной кривой саблей, изогнутой почти как обруч. И рожища -- страх один. Одет великолепно и видно, что знатен.
   -- Это еще что такое? -- спросил я соседа по толпе, человека примерно тутошнего.
   -- Это... -- И он назвал слово, сейчас забытое, и растолковал его: выходило, что это нечто вроде нашего "епархиального архиерея" или "благочинного": лицо выше муллы, и гораздо выше, по той же категории и порядка. Ум мой смутился, душа была подавлена... Как, "духовное лицо", "религиозные обязанности", "ближе к Богу" -- и вот ради всего этого и как выражение всего этого сабля с оглоблю и готовность "снести вам голову". "Господи, Господи, -- шептал я бессильно, -- это какое-то светопреставление, это шиворот-навыворот решительно всему, что мы думаем о "религии" и "духовном лице".
   Никогда этого не забуду...
   Но я думаю, если всмотреться в суть дела, -- до такой же ровно степени не похожи на нас, "крепких христиан", -- и евреи, с их заветами всемирного торга и всемирной предприимчивости; с их молитвами под покрывалом, с их раскачиваниями во время молитвы. Откуда rezume: "Господи, сколько людей, не похожих на нас"; а мы-то ведь вообще думаем, что все люди суть только умаленные или увеличенные христиане и что вообще в "христианине" дан образ человека, от которого бывают лишь отступления...
   Нет. Есть нечто совершенно не похожее на христианина, на христианство... Есть -- совершенно иного чекана, как бы иного сотворения, и притом от самого создания мира.
   -- Неужели же у Бога может быть две мысли о человеке?
   Странно. Но так.
   Два мира, мусульманский и еврейский, должны бы составить почти специальную задачу изучения для русских. Мечом стальным мы покорили их. Мечом духовным почти не прикоснулись к ним. Мы лишь "миссионерствовали" там и здесь; мысленно миссионерствовали даже, когда писали ученые трактаты. У нас всегда стоял в душе молчаливый вопрос: "Отчего вы -- не мы?" Отчего вы другие? Зачем другие? Что у Бога одна мысль о человеке -- это была априория, предшествовавшая всем нашим рассуждениям.
   Евреев в России около 8 миллионов, -- почти все, главная их масса. "Эх, куда забрели..." Мусульман -- около 15 миллионов. Наш Кавказ и Средняя Азия, сливающиеся с коренной Россией без всякого разграничения, так сказать, без всякого "забора", -- окрашены в преобладающий мусульманский цвет... Кривые сабли, кинжалище за поясом, таинственный "намаз", молитва, сидя на корточках, муэдзин на минарете. И неистовая вражда к фраку, цилиндру, галстуку, "школьному учителю земского типа" и "ухаживанию за женой ближнего своего"; семь заповедей Европы.
   Хорошо. Так все-таки это надо понять. Конечно, мы православные и останемся православными, но на некий "ночной час" испросим отпуска у всего "своего" -- и осторожно глазком погрузимся во все эти "бесовщины", к этим "худым людям", чтобы им "ни дна ни покрышки"... Все-таки наука. А наука, что делать, "некрещеная"...
   Вот, я думаю, общее предисловие и предпосылка ко всем "мусульманским изучениям" и ко всем "еврейским изучениям"... Их надо изучать, страдая и засыпая "к своему" и как бы не учившись никогда ни в гимназии, ни в университете...
   -- Здравствуйте, господа.
   -- Да ты кто?
   -- Человек неведомый. Спал сто лет. Открыл глаза. И хочу посмотреть, что у вас такое и кто вы такие?
   Без этого и иначе все будем и в мусульманских черточках и змейках, и в финикийско-ханаанском "квадратном письме" прозревать "старославянскую церковную вязь"... И все будет путаться. Никак не услышишь таинственной и совершенно новой "музыки Востока". А она есть. На своих инструментах. Со своими нотами. Совсем с особой душой...
   Только что появившаяся брошюра "Ислам и христианство в эпоху завоеваний и владычества арабов" графа Анри де-Кастри, в переводе Умат-Гирея Мецхала, есть извлечение двух глав из обширного сочинения графа де-Кастри "LTslam, impressions et etudes", которое вышло уже четырьмя изданиями в подлиннике. Брошюра эта дает несколько благоуханно-изящных страниц, какие умеют писать только французы на своем законченном языке, -- доказывающих тему о терпимости мусульманства ко всем религиям, а следовательно, и о способности народов, исповедующих эту веру, к высшей культуре. Тема -- "миссионерская", самолюбивая и суетная, которой поверит, кому хочется поверить, и не поверит, кому не хочется ей верить; тема одинаково справедливая и несправедливая... О фанатизме и пылкости ислама говорят его всемирные завоевания; а с другой стороны, набирая в свой гарем жен из всех вер, какой-нибудь паша не отнимал веры ни у одной из своих жен и не теснил ее за веру, не склонял даже ее изменить вере. Значит, вопрос этот решается и так и этак. Эти общие трюизмы, общие положения растаивают в важности своей и в истине своей перед серьезным исследованием. Странички эти будут прочитаны только в обществе, "едва касающемся перстами" мусульманского вопроса. На русском языке есть фундаментальные книги, исламу посвященные: прежде всего, конечно, "Коран. Законодательная книга махаммеданского вероучения". Перевод и приложения к переводу Гордия Саблукова (Казань, 2-е издание. 1894 г., 2 тома); "Исламизм", П. Цветкова, в трех томах (Асхабад, 1912-1913 гг.); том 1-й -- "Мухаммед и Коран", том 2-й -- "Вера Ислама", том 3-й -- "Ислам и его секты"; ряд обширных исследований Н.П. Остроумова под общим заглавием "Исламоведение" (Ташкент, 1912 г.); и наконец, хочется назвать превосходный труд, напечатанный в "Записках Императорской Академии Наук" в 1897 г., "Музыка и песни уральских мусульман, с очерком их быта", записанные на местных языках с точным переводом на русский С.Г. Рыбакова, истинная сокровищница бытовой поэзии, бытовой прелести и мелочей. Сюда прибавим и обширный труд покойного Влад. Павл. Череванского "Мир ислама и его пробуждение" (СПб., 1901 г., два тома). Пора бы составить "Библиографию мусульманства" на русском языке, -- труд, ждущий кропотливых исследователей.
   
   Впервые опубликовано: Новое время. 1915. 5 окт. No 14215.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru