Розанов Василий Васильевич
В соседстве Содома

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Розанов В. В. Собрание сочинений. Возрождающийся Египет
   М.: Республика, 2002.
   

В соседстве Содома

(Истоки Израиля)

   Евреи -- женственная нация, вот на что надо обратить внимание. Если и среди нас встречаются люди с особенно-женственным, мягким сложением,-- с мягким лицом, мягким голосом, мягкими манерами,-- с мягкими идеями, повышенной серьезностью и чувствительностью, сентиментальные, и прочее, и прочее, то у евреев эта женоподобность -- национальна. Обратим внимание на голос: за всю жизнь я не помню, чтобы еврей когда-нибудь говорил октавой. Даже густого баса я не помню определенно, чтобы встречал когда-нибудь. Все их голоса -- пискливые, крикливые и, еще чаще -- мягкие и интимные.
   
   Голос -- великий показатель натуры, именно -- самого фундамента ее, органического, физиологического сложения.
   Отсюда необозримые последствия, практические и теоретические.
   Все их "гевалты" -- это бабий базар, с его силой, но и с его слабостью. В сущности, на "одоление" у них не хватает сил; но в них есть способность к непрерывному повторению нападений, к неотступности, привязчивости. "С бабой -- не развяжешься",-- это относится к евреям, относится к нации их. Это нация гораздо более неприятная, чем существенным образом опасная; с ней всегда много "хлопот", как с нервной и капризной женщиной. Она угрожает "историями", "сплетнями", "сварой"; и где евреи, там вечно какая-нибудь путаница и шум. Совершенно как около навязчивой и беспокойной женщины.
   Они избегают и не выносят трудных работ, как и солдатский ранец для них слишком тяжел. Это оттого, что они просто физически слабее других племен, именно как "бабье племя". Охотника с ружьем среди евреев нельзя себе представить. Также "еврей верхом" -- смешон и неуклюж, неловок и неумел, как и "баба верхом". За дело ли они возьмутся -- это будет развешивание товаров, притом легких (аптека, аптекарский магазин), конторское занятие, часовое ремесло. Но они не делают часы, а починяют часы. Вообще, они любят копаться в мусоре вещей, а не то, чтобы сотворить, сделать новую цельную вещь. Они какие-то всемирные штопальщицы...
   
   Увы, "нам всем нравятся женщины" -- не лицом вовсе, а их уступчивой, угодливой, любезной и ласковой природой. "Женщина обольстительна", и на этом женоподобии евреев основана главная часть их успехов. Они и, пожалуй, оне всюду вкрадываются, входят,-- и всякую минуту готовы вам оказать услугу с чисто женскою добротою и живостью. Сюда присоединяется их интимный тон во всем,-- опять женский. Евреи бы оборвались на первом, на третьем шаге, будь их любезность деланной или фальшивой. Нет,-- это "в самом деле", потому что они -- "в самом деле бабы". Они как-то пристают к мужчинам и мужественным нациям, и это влеченье -- "род недуга", и в комическом, и в серьезном смысле. Думать, чтобы Левитан "фальшиво" рисовал все русские пейзажи, целую жизнь -- одни русские пейзажи, не нарисовав ни одного еврейского домика и ни одной еврейской семьи,-- невозможно. Также и Шейн, собиравший всю жизнь русские народные песни,-- конечно, любил их не деланно, а по-настоящему. Отсюда поразительное явление: "вообще евреи не любят русских", "вообще евреи враждебны России", но "этот еврей почему-то любил меня и дружил со мною", и даже -- "много сделал мне добра". Это -- частая фраза, это -- повседневно. Но обратите внимание, как же это перекидывается в реальное отношение вещей: "да, евреи вообще худая нация, но этот еврей -- хорош", иногда -- "какое-то удивительное исключение". Но, поверьте, всякий еврей имеет "свое исключение" и где-нибудь среди русских имеет "исключительного друга". Что же оказывается: все евреи как будто имеют себе среду сопротивления, но каждый еврей без труда проходит ее, "потому что имеет себе друга", которого и он "в самом деле любит" и "оказывает ему услуги". На этом основано бессилие "мер против евреев" и "законодательства против евреев", которые всегда обходятся: ибо около закона стоит исполнитель, который "все сделает для этого исключительного еврея, своего друга".
   Еврей лично просачивается, когда "не пускают их нацию". Но ведь нация состоит из "лиц",-- и проходит вся нация, хотя не скоро. Но она терпелива женским терпением.
   
   Отсюда мучительный "гевалт", который поднимается в еврействе, когда их гонят, отторгают от себя; когда в них заподозрен дурной поступок или дурной человек. Опять это не деланно и тут не одни деньги. Прислушайтесь к тону, тон другой. Тон бабий. "Я -- честная жена!", "Я ничего худого не делала!", "Это -- сплетня обо мне". "Я -- верна своему мужу (мужественному племени,-- сравнительно мужественному,-- среди которого евреи живут). Они боятся не факта, а у них вызывает тоску мнение. Они оскорблены, как "честная женщина", заподозренная в "дурном поведении". Просто они оскорблены этим и кричат на весь мир. В безумных их выкриках есть нотка отчаяния: "уходит возлюбленный". Самое отторжение, которое у финнов вызвало бы грубость, у немцев -- высокомерный отпор или методическое сопротивление, у евреев вызывает истерику, как если муж "предлагает жене жить на отдельной квартире". Тут все настоящее и никаких подделок. Евреи знают, что банки у них останутся по-прежнему, что богаче всех они будут по-прежнему. Не в этом дело. Бабе нужна "любовь". И она визжит на весь свет, когда ей говорят: "Не люблю". Все их ругательства теперь России есть ругательства "заподозренной в поведении жены". Оттого они не хотели суда, -- ни Дрейфуса, ни Бейлиса. "Как смеют подозревать!"
   
   Древние пророки все говорят о непрерывной влюбчивости евреев в соседние племена; и когда читаешь, то долго не понимаешь, "что это такое", -- читаешь и не веришь глазам, не веришь слуху своему. Но настойчивость и постоянство все одной и той же жалобы пророков, жалобы мучительной, наконец убеждает в том, что мы имеем тут какую-то дикую аномалию "израильского племени", которую, оглядываясь кругом себя теперь, начинаем в самом деле постигать, как некую совершенную новость в истории. В Испании -- к испанцам, в России -- к русским (о других народах и странах не могу судить, не видав глазом) евреи действительно прилепляются, прилипают, как сказано о жене, что она "прилепится к мужу своему". Посмотрите на поведение немцев в России, чухонцев в России, единоплеменных поляков в России, французов, англичан, шведов, итальянцев (на юге), румын в России; и сравните с еврейским по тону, страстности и интимности... Ничего похожего и подобного! Раз русский, заехавший в Нью-Йорк, отдал поправить сюртук: он из гостиницы через слугу послал сюртук и не знал, к кому он попадет. Сюртук приносит из починки еврей и, отдавая, застенчиво говорит: "У вас метка на воротнике: С.-Петербург. Значит, вы русский?" -- "Да. Но не из Петербурга, а из Одессы". Вдруг еврей подскочил к нему, весь сияя: "Из Одессы??! И кто же у нас там теперь городской голова???" Согласитесь, что никакой выгнанный из Таганрога итальянец не стал бы интересоваться "дальнейшей судьбой Таганрога" и совершенно о нем забыл бы. Тот же русский мне рассказывал, что в Бостоне он увидел массы интеллигентной еврейщины, в последней бедноте, которые все курили папиросы "Бакунин", с его портретом на мундштуке, и называли себя "русскими нигилистами" и "русскими анархистами". Таким образом, "мука наша от еврейства", которая есть и которую нужно обдумать, так сказать, спаяна из двух пластинок, как сложные маятники хронометров:
   1) они действительно успевают и все захватывают;
   2) но это происходит автоматически, вне их национальной преднамеренности и национального плана, а само собою и проистекает из одной мало замеченной их национальной особенности;
   3) женственности, прилепленности и прямой привязанности, почти влюбчивости; во-первых -- лицо к лицу с тем человеком, с каким каждый из них имеет дело, и во-вторых -- вообще к окружающему племени, обстановке, природе и быту (укоры пророков, да и очевидность).
   Еще о маленькой подробности,-- их "побоях", которые были во все века. Во время побоев они только визжат и бегают, и почти никогда не сопротивляются. Увы, и слабому полу приходится терпеть эти "домашние потасовки". Тут есть, конечно, физические и экономические причины, но такая картина всего решительно образуется на почве бабьего характера евреев, которых у мужского племени, например, у казаков времен Бульбы (когда "полиция вовсе не возбуждала против них народа") -- руки чешутся "потрепать" немного.

* * *

   Хорошо. Но где же родник, откуда все это? Родник древен, как само племя. Историки совершенно не обратили внимания на странную страницу их книг, где говорится о Содоме и Гоморре. Решительно ни у одного племени на земле, ни у греков, ни у римлян, ни у славян или германцев, ни у скандинавов, на первой странице их летописей, и даже нигде в летописях вообще, нет эпизода с целыми двумя городами, население которых, вероятно, с князьком его во главе, занималось бы такими странными делами, и имели на челе своем такое "пятно", которое и имя свое получило от названия одного из этих городов. В Европе если такое случится, то глубоко затаивается, а не входит в "историю судеб",-- да и случается всегда лично, а не городским и племенным способом. В Талмуде есть целое рассуждение об этих городах. Поставлен вопрос: "За что их наказал Бог?" В Священной истории написано -- "за грехи", и мы с тех пор думаем: "за пороки". Я был поражен, прочитав истолкование Талмуда: на поставленный вопрос дан ответ положительно в лирическом тоне. "Земля тех жителей изобиловала плодами, постоянный мир и согласие царил у них, стада их были велики и во всем они были счастливы и прекрасны. И тогда в счастьи этом они почувствовали себя так насыщенными и удовлетворенными, что забыли Бога, как бы потеряв в Нем нужду. И за это забвение Себя Он их наказал". "Грех-то остается "грехом", но уж очень слабым, а о "пороке" и "порочности" и речи нет. Я был поражен: мы совершенно не так это дело понимаем; или, точнее,-- "это дело" они понимают совершенно иначе, чем мы. Как же и почему, на каком фундаменте могла вырасти такая "прощающая" и "снисходительная" страница в Талмуде? Тогда я стал вдумываться в самый рассказ летописи; все помнят томительную просьбу Авраама в защиту городов, предназначенных к гибели: "Может быть, есть в этом городе 50 праведников"... -- Пощажу. -- "Вот, я решился говорить, Владыка,-- я, прах и пепел: может быть, до 50 недостает 5-ти, неужели за недостатком пяти Ты истребишь весь город?" -- Не истреблю, если найдется 45. -- "Может быть, найдется 40?" -- "Может быть, найдется 30?" -- "Может быть, найдется десять?" -- Он сказал: "Не истреблю ради десяти". И пошел Господь, перестав говорить с Авраамом; Авраам же возвратился в свое место к Дубу Мамврийскому (глава 18-я Бытия).
   Во всей всемирной истории нет просьбы такой нежности и неотступчивости. От 50-ти до 10-ти много счета. Разговор был с только что совершившим обрезание Авраамом, в радостные дни нового союза. Да о чем просьба? О ком -- главное? Стали бы мы просить,-- христиане, русские, англичане?..
   И вот тут обычный метод сокрытия дела от глаз любопытствующих: города были истреблены. "Порок наказан", и читающий успокаивается. Только Талмуд шепчет углубляющимся далее: "жители были так счастливы, что забыли Бога". "Счастье", конечно, грех, но "не очень". А смерть... Любопытствующий может усмотреть, что смерть постигает, правда, "виновного", как "наказание", но постигает и неосторожного, который приблизился к чему-нибудь исключительному, к чему не должен приближаться. В Летописи есть два таких случая. Раз перевозили ковчег завета из одного города в другой, колесницу тряхнуло, ковчег покачнулся -- и его поддержал рукою израильтянин. В тот же миг он пал мертвый. В другой раз Моисей попросил увидеть Божие Лицо: но получил ответ -- "Нельзя его увидеть человеку и не умереть". Так что сама по себе смерть и гибель еще не обозначает ничего и ничего не говорит о содержании "предмета гибели". Может быть, "грех", а может быть, вообще "нельзя приближаться"... Не распространяясь далее в эту сторону, заметим, что народ, пошедший от такого "соседства" и из этого древнего источника,-- в необъяснимой женственности своей, в необъяснимой "прилепляемости" к соседним племенам, в чарах ласки и любезности "с вами, с которым говорит", и вообще, во всем этом фундаменте всемирных успехов,-- имеет какую-то загадку Содома. Женственная нация. Не лицо, не индивидуум аномальны, как это встречается изредка и везде, но аномальна и анормальна целая масса во всей толще своей, в племени. "Жидки" -- это лукавые девчонки, которые среди нас бегают, ласкаются к нам, обольщают нас, входят в дружбу и интимность с нами, издают нам журналы и газеты, курят папиросы "Бакунин", интересуются одесским городским головой, делают "политику русскую" как "свою еврейскую политику" и вообще все "русские дела" делают как "свои дела", с жаром, пылом и без остановки. Похоже на то, что "мы на них не женились", а они за нас "вышли замуж". Тут, конечно, могут происходить и вот теперь происходят великие недоразумения. "Вы нам не нужны, убирайтесь вон". -- "Как! -- кричит супруга. -- Ты обязан мне давать содержание". "Пои меня! Корми меня! Давай квартиру! Подавай кошелек, я буду его хранить у себя" (роль банков в стране). -- "Что-о-о?! Зарезала мальчика? Я? Вай! вай! вай! Что он говорит, какая клевета. Я же была ему верна и никогда не отходила от кровати и кухни, черна, грязна и вечно работаю".
   Вот вы и развязывайтесь с "особой"...
   

Приложение

   "Поколение потопа возгордилось вследствие благоденствия, как сказано (Иова, 21, 9): "Дома их безопасны от страха, и нет жезла Божия на них. Вол их оплодотворяет и не извергает, корова зачинает и не выкидывает. Как стадо, выпускают они малюток своих, и дети их прыгают. Восклицают под голос тимпана и цитры и веселятся при звуках свирели; проводят дни свои в счастии и лета свои в радости". Гордость подвинула их на то, что они (там же, 21, 14) говорят Богу: "Отойди от нас, не хотим мы знать путей Твоих! что Вседержитель, чтобы нам служить Ему? и что пользы прибегать к Нему?" Они говорили: "Разве нам нужны Его дожди, ведь у нас есть реки, которыми мы пользуемся, и мы не нуждаемся в Его орошении, о чем сказано" (Быт. 2, 6): "но пар поднимался с земли и орошал все лицо земли". Им сказал Свя-тый (благословен Он): "Вы гордитесь предо мною тем добром, которое Я дал вам, этим же Я накажу вас, как сказано" (там же, 7, 4): "ибо через семь дней Я буду изливать дождь на землю, сорок дней и сорок ночей". Равви Иосе, сын дамаскинки, говорит: "Они возгордились только глазным яблоком, которое подобно воде, как сказано" (там же, 6, 2): "когда сыны Божий увидели дочерей человеческих". Поэтому и Святый, благословен Он, наказал их именно водою, как сказано" (там же, 7, 11): "в сей день разверзлись все источники великой бездны".
   "Люди столпотворения возгордились добром, которое Он дал им, как сказано (там же, 11, 2): "двинувшись с востока, они нашли в земле Сеннаар равнину и сели (син. пер.: поселились) там", а "сесть" значит не что иное, как есть и пить, как сказано (Исх. 32, 6): "и сел народ есть и пить"; это и было причиною их слов (Быт. 11,4): "построим себе город и башню высотою до небес и сделаем себе имя прежде нежели рассеемся по лицу всей земли" и прочее; а что сказано далее? -- "и рассеял их Господь оттуда по всей земле".
   "Жители Содома возгордились благодаря добру. Что сказано в Содоме? (Иова, 28, 5--6): "Земля, на которой вырастает хлеб, внутри изрыта как бы огнем. Камни ее -- место сапфира, и в ней песчинки золота. Стези туда не знает хищная птица, и не видал ее глаз коршуна". Они сказали: "Так как хлеб, серебро и золото получается из земли нашей, то мы не нуждаемся, чтобы кто-нибудь пришел к нам, ибо он придет в ущерб нам; пойдем и закажем путь посетителям в страну нашу"... Это и было причиной наказания Господня, как сказано (Иезек. 16,48): "живу Я, говорит Господь Бог; Содома, сестра твоя, не делала того сама и ее дочери, что делала ты и дочери твои". Вот в чем беззаконие Содомы, сестры твоей и дочерей ее: в гордости, пресыщении и праздности" (Талмуд, трактат Сота, гл. 1, пер. г. Переферковича).
   
   Заметим еще, что гора, с которой даны были законы народу,-- "тряслась, пламенела и была покрыта дымом", и все израильтяне стояли перед ней в великом страхе, не смея приблизиться... Это на счет "сгоревших городов", каковых "сгорание" не дает непоколебимого фундамента для умозаключения.
   
   Не возможно, что старцы Талмуда, так истолковавшие потоп и историю падения Содома, имели в виду следующий параллелизм текстов, где проходит один и тот же образ сжигающей, очищающей и дымящейся печи, как бы Уст чьих-то, чьего-то Рта пламенного (поглощающего жертвы):
   "Господь сказал Аврааму: возьми Мне трилетнюю телицу, трилетнего козла, трилетнего овна, горлицу и молодого голубя.
   Он взял всех их, рассек их пополам, и положил одну часть против другой; только птиц не рассек.
   "И встал Авраам рано утром, и пошел на место, где стоял перед лицом Господа.
   "И вывел Моисей народ из стана в сретение Богу, и стали у подошвы горы.
   Гора же Синай вся дымилась от того, что Господь сошел на нее в огне; и восходил от нее дым, как дым из печи, и вся гора сильно колебалась.
   И налетели на трупы хищные птицы; но Авраам отгонял их.
   При захождении солнца крепкий сон нашел на Авраама; и вот напал на него ужас и мрак великий.
   И сказал Господь Аврааму: "Знай, что потомки твои будут пришельцами в земле не своей, и поработят их, и будут унижать их четыреста лет. А ты отойдешь к отцам твоим в мире, и будешь погребен в старости доброй.
   Когда зашло солнце, и наступила тьма: вот дым (как бы из) печи и пламя огня прошли между разрезанными животными.
   В этот день заключил Господь завет с Авраамом, сказав: "потомству твоему даю Я землю сию, от реки Египетской до великой реки Евфрата:
   Кенеев, Кенезеев, Кедмонеев, Хеттеев, Ферезеев, Рефаимов, Аммореев, Хананеев, Гергесеев и Иевусеев".
   Бытие, XV
   И посмотрел к Содому и Гоморре, и на все пространство окрестности, и увидел: вот, дым поднимается с земли, как дым из печи".
   Бытие, XIX, 27--28
   И сказал Господь Моисею: подтверди народу Моему, чтобы он не порывался к Господу, видеть Его, и чтобы не пали [мертвыми] многие".
   Исход, XIX, 17--18, 21
   
   Стой на Синае города или живи там люди,-- и они бы сгорели и погибли. То-то жене Лота нельзя было "оглядываться".
   

КОММЕНТАРИИ

В соседстве Содома
(Истоки Израиля)

   Впервые: Розанов В. В. В соседстве Содома (Истоки Израиля). СПб.: Тип. Т-ва А. С. Суворина -- "Новое время", 1914.
   С. 458. Шейн -- Шсйн Павел Васильевич, фольклорист, этнограф. Автор двухтомного труда "Великоросс в своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, сказках, легендах и т. п." (СПб., 1898--1900) и ряда других подобных работ, созданных на материале экспедиций по России, в которых автор принимал участие.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru