Романов Пантелеймон Сергеевич
Значок

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:

  
   Пантелеймон Романов

Значок

  
   Издание: Пантелеймон Романов; Избранные произведения.
   Изд-во "Художественная литература", Москва, 1988.
   OCR и вычитка: Александр Белоусенко (belousenko@yahoo.com), 20 августа 2002.
  
  
   На улице, около дверей домового комитета, уже с шести часов утра толпился народ. Какой-то человек стоял с листом и вписывал туда фамилии подходивших людей.
   Проходивший мимо милиционер с револьвером на ходу крикнул:
   -- Вы своих гоните на площадь, а там укажут. После работы всем работавшим будут выданы значки.-- И ушел.
   -- Зачем-то, миленькие, народ-то собирают? -- спросила, подходя, старушка лет семидесяти.
   -- Ай ты не записывалась еще? -- сказал малый в сапогах бутылками, в двухбортном пиджаке.
   -- Нет, батюшка...
   -- Что ж ты зеваешь! Сейчас уж погонят. Записывайся скорей.
   -- Господи, чуть-чуть не опоздала,-- говорила старушка, отходя после записи,-- голова, как в тумане, совсем заторкали.
   -- Скоро ли погоните-то? -- кричали нетерпеливые голоса.
   -- А куда итить-то?
   -- Чума их знает. Таскают, таскают народ...
   -- Не таскают и не чума их знает,-- сказал бритый человек в солдатской шинели,-- а предлагают всем сознательным гражданам идти на праздник труда.
   На него все испуганно оглянулись и замолчали. Только какая-то торговка, в ситцевом платье, с платочком на шее, сказала:
   -- Взять бы сговориться всем и не ходить, что это за право такое выдумали.
   -- А добровольно идти или обязательно?
   -- Добровольно,-- отвечал человек с листом: -- с квартиры по одному человеку.
   -- А ежели не пойдешь, что за это будет?
   -- Черт ее знает... Говорят, значок какой-то выдавать будут.
   -- А у кого не будет значка, тому что?
   -- А я почем знаю, что ты ко мне привязалась, у коммунистов спрашивай. Гоняй их, чертей, да еще объясняй все. И так голова кругом идет,-- проворчал человек с листом.
   Торговка в ситцевом платье задумалась, а потом сказала:
   -- Взять бы сговориться всем да не ходить.
   -- Ты тут сговоришься, а на другой улице не сговорятся, вот и попала,-- сказал бывший лавочник в старых лаковых сапогах.
   -- А тут значок еще,-- говорили в толпе.-- Черт его знает, может быть, он ничего не значит, а может, без него никакого ходу тебе не будет. Вот теперь калоши, говорят, выдавать скоро будут... Придешь получать,-- значок ваш предъявите. Нету? -- Ну и калош вам нету.
   -- Это-то еще ничего: а как вовсе тебя вычеркнут? -- сказал кто-то.
   -- Откуда?
   -- Там, брат, найдут откуда.
   -- Ну, кончайте разговоры и айда на площадь.-- В ряды стройся!
   -- Чисто как на параде,-- сказал чей-то насмешливый голос.
   -- Это еще что... А в прошлый раз нас коммунист гонял, так песни петь заставляли, вот мука-то.
   -- Равняйся! -- крикнул человек с листом, задом отходя на середину улицы, как отходит командир, готовящийся вести свой полк на парад.
   -- Старуха, что ты тыкаешься то туда, то сюда! Раз командует равняйся, значит, должна становиться. По улице идите, куда на тротуар залезли?
   -- О господи батюшка!..
   -- Шагом!.. Марш!.. Куда опять на тротуар полезли? Что за оглашенные такие!..
   -- Да я беременная...
   -- Так что ж ты затесалась сюда. Усердны, когда не надо. С квартиры по одному человеку сказано, а их набилась чертова тьма.
   -- Без калош-то оставаться никому не хочется,-- сказал чей-то негромкий голос.
   -- Домой иди, ведь сказано тебе...-- говорили беременной.
   -- Значка, боюсь, не дадут.
   -- Вот окаянные, разум помутили этим значком. Бабка, не отставай!
   Когда подходили к площади, навстречу показался еще отряд с оркестром музыки и с красными знаменами. Встречные шли, переговариваясь, с веселыми лицами и даже приветственно помахали платками и шапками.
  -- Этих уже окрестили,-- сказал бывший лавочник.
   Вдруг передние остановились.
   -- Чего стали? -- кричали задние, поднимаясь на цыпочки.
   -- Не знают, куда дальше гнать. Пошли спрашивать.
   -- Тут бы лопаток с вечера наготовить, работу загодя придумать, и отделались бы все в два часа,-- проговорил какой-то волосатый человек.-- А теперь жди, стой.
   -- Пусть руки отсохнут, ежели лопатку возьму,-- сказала торговка в ситцевом платье.
   -- Знаем мы, как они лопатки выдают,-- привезут по одной лопатке на пятерых и ладно.
   -- И слава богу, по крайней мере руки не поганить об такую работу.
   -- Не очень-то слава богу. Скажут, не работала -- без значка и останешься.
   Торговка сердито замолчала, потом, немного погодя, сказала:
   -- Я не виновата, что у них лопаток нету, а раз я была, значит, должны значок дать.
   -- С ними пойди потолкуй. Скажут: в очередь бы работала.
   -- Лопатки везут. Разбирай, не зевай,-- торопливо крикнул кто-то.
   Все бросились к телеге. А впереди торговка в ситцевом платье. Она схватила за конец метелки, которую держала другая женщина.
   В воздухе замелькали руки, лопатки, метелки. Слышались голоса испуганных и прижатых к телеге людей.
   -- Чего вы! Ай одурели? Эй, баба, что ты, осатанела, что ли! Ты ей так руки выдернешь,-- кричали на торговку.
   Милиционер, схватив двух женщин сзади за хвосты и оттягивая их назад, говорил:
   -- Успеешь! Обожди! Обожди!
   -- Совсем взбесился народ! Ктой-то еще про калоши тут вякнул. Наказание, ей-богу.
   Бритого человека в солдатской шинели в первую же минуту сбили с ног, и он, чтобы не быть раздавленным, залез под телегу и выглядывал оттуда.
   -- Так его, черта, не проповедуй,-- крикнул кто-то.
   Торговка в ситцевом платье отвоевала лопатку, а другая, вырывавшая у нее, сорвав себе руку, грозила ей из-за телеги кулаком и кричала:
   -- Я те дам, как из рук вырывать, поскуда поганая. Взбесилась совсем, с руками рвешь.
   -- А ты не цапайся раньше других. Одна уж готова все ухватить.
   -- Шагом марш!
   -- Вот и отмеривай улицу,-- говорил какой-то трубочист с метелкой на спине,-- до сорока лет дожил, троих детей имею.
   Минут через пятнадцать опять остановились около площади.
   -- Что опять стали?
   -- На место пришли. Пошел спрашивать, да что-то опять, знать, не так.
   Все смотрели на площадь, которую, переговариваясь и смеясь, с вспотевшими лицами мели мужчины и женщины.
   -- Празднуют,-- иронически сказал лавочник.-- Заместо того, чтобы сговориться всем и уйти, гнут себе спину. Эх, лошадиное сословие!..
   -- Куда ж ты их пригнал сюда?-- крикнул стоявший на площади высокий человек с лопаткой в руке.
   -- А я почем знаю?.. Мне сказано сюда...
   -- Что, у них там шарики, что ли, в головах не работают,-- уж третью партию ко мне присылают. Я и с этими-то чертями не знаю, что тут делать.
   -- Что, ай назад? -- спрашивали у провожатого.
   Тот нахмуренно подходил, ничего не отвечая. Потом вынул платок, отер им вспотевший лоб и, оглянувшись зачем-то по сторонам, хмуро и неопределенно махнул платком вдоль улицы:
   -- Пошел туда!..
   -- С вечера бы надо придумывать работу,-- сказал опять длинноволосый человек.
   -- Мы прошлый раз так-то помучились. Народу нагнали пропасть, не найдем никак, что делать, да шабаш. Все заставы обошли. До шести вечера ходили. Спасибо, провожатый хороший попался,-- все-таки выдал значки.
   -- Что ж вы бродите до двенадцати часов, как сонные мухи! -- крикнул какой-то военный, быстро проезжавший на лошади, как ездит управляющий, осматривая в поле работы,-- пристанища себе нигде не найдете?
   -- А что ж, когда отовсюду гонят,-- сказал угрюмо провожатый.
   -- Голова-то не работает ни черта, вот вас и гонят. Поворачивай назад. Идут молча, словно утопленники...
   -- Вот к этому ежели бы попали, беспременно петь заставил бы,-- сказал лавочник.-- Из этих самых, должно.
   -- Как же, так и повернул,-- проворчал провожатый, когда военный скрылся за поворотом. И продолжал вести дальше.
   Увидев на углу пустыря разваленный дом, он остановился и крикнул:
   -- Перетаскивай кирпичи к забору да засыпай ямы. Только проворней, а то ежели до трех часов не кончите, значков не выдам.
   -- Слава тебе господи, наконец-то определились.
   -- Да, спасибо, домишко этот подвернулся, а то бы до вечера ходили.
   Все лихорадочно принялись за дело. Один рыл лопатой, а пятеро стояли сзади него в очереди и поминутно кричали на него:
   -- Да будет тебе, не наработался еще!
   -- Уж как дорвется,-- не оттащишь. Бабушке-то дайте поработать, уважьте старого человека... А проходившие мимо говорили:
   -- Усердствуют... Вот скотинка-то...
   Когда кончили работу и стали выдавать значки, оказалось, что старушке не хватило значка.
   -- Какой же тебе значок, когда тебе больше шестидесяти лет, могла бы совсем не приходить.
   -- Господи батюшка, ведь вы ж меня записали. Вот все видели.
   -- Не полагается. Поняла? Свыше пятидесяти лет освобождаются от работы. А тебе сколько?
   -- Семьдесят первый, батюшка.
   -- Ошалела, матушка, приперла.
   -- Стоит в голове туман какой-то, ничего не поймешь,-- сказала старушка.
   -- По тротуару теперь можно итти?
   -- Можно...
   -- А значок на грудь прикалывать или как? -- спрашивала беременная.
   -- Это ваше личное дело.
   Все возвращались веселой толпой со значками на груди и смотрели недоброжелательно на встречающихся прохожих, шедших без значков.
   -- Все прогуливают, ручки боятся намозолить,-- сказала торговка,-- и чего с ними церемонятся? Хватали бы их на улице да посылали.
   А старуха спешила сзади всех и бормотала:
   -- Вот стоит в голове туман,-- ничего не поймешь...
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru