Пыпин Александр Николаевич
Исторические труды имп. Екатерины II

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

ИСТОРИЧЕСКІЕ ТРУДЫ ИМП. ЕКАТЕРИНЫ II

  

I.

   Когда говорятъ объ историческихъ трудахъ Екатерины II, имѣютъ въ виду ея "Записки касательно россійской исторіи", печатаніе которыхъ началось въ 1783 въ "Собесѣдникѣ любителей россійскаго слова" и которыя вышли потомъ отдѣльной книгой, въ шести частяхъ {"Записки касательно россійской исторіи. Въ Санктпетербургѣ. Печатано въ Императорской типографіи". Шесть частей: I--IV, 1787 г.; V -- 1798; VI -- 1794. Вторымъ изданіемъ считается перепечатка одного заглавнаго листа: "Записки кас. россійской исторіи. Сочиненіе Государыни Императрицы Екатерины II. Въ Санктпетербургѣ, печатано въ Императорской типографіи". Шесть частей, 1801.}. На первомъ изданіи имени автора не поставлено, какъ вообще не ставилось имени автора на всѣхъ сочиненіяхъ Екатерины II, при ея жизни изданныхъ; оно явилось только при изданіи "Записокъ" 1801 года, -- кѣмъ оно здѣсь прибавлено, пока неизвѣстно.
   Въ тѣхъ же восьмидесятыхъ годахъ XVIII столѣтія "Записки" были переводимы на нѣмецкій языкъ, и здѣсь имя автора означено заглавными буквами, дававшими, конечно, ясное указаніе. Такимъ образомъ въ нѣмецкой литературѣ была возможность говорить объ ея авторствѣ, -- и здѣсь мы опять встрѣчаемъ сомнѣніе и недовѣріе, какія мы имѣли случай указывать относительно другихъ сочиненій Екатерины -- ея драматическихъ пьесъ, писемъ въ Вольтеру, "Антидота".
   Въ 1794 такое сомнѣніе высказано было въ книгѣ извѣстнаго нѣмецкаго историка Шпиттлера {Entwurf der Geschichte der Europäischen Staaten, vom Hofrath Spittler in Göttingen. Zweyter Theil, Berlin 1794, стр. 370. Этого перваго изданія мы не имѣли въ рукахъ. Во второмъ изданіи (Spittler's Entwurf etc., mit einer Fortsetzung bis anf die neuesten Zeiten versehen von Georg Sartorius. Zweyter Theil, Berlin 1807, стр. 446), въ исчисленіи источниковъ приведенъ нѣмецкій переводъ "Записокъ" съ такимъ отзывомъ:
   -- Aufsatze betreffend die Russische Geschichte von J. K. (ais.) М. (aj.) d. K. а. R. Berlin а. Stettin, 1786 f. I--IX B. geht bis 1225. Fast sollte man an der Authentie zwelfeln.}: онъ говорилъ, что "почти можно сомнѣваться въ подлинности". Въ одномъ нѣмецкомъ журналѣ, въ разборѣ книги Шпиттлера, это сомнѣніе объясняется и продолжается такъ: "Тайная литературная исторія говоритъ, что "Записки касательно россійской исторія" извлечены изъ ненапечатаннаго, въ пять квартантовъ, сочиненія г. гофрата Стриттера" {Neue Allgemeine Deutsche Bibliothek. Des funf und zwanzigsten Bandes zweytes Stuck. Eunftes bis achtes Heft. Kiel, 1796, стр. 420. Здѣсь добавляется, что "Записки" доведены въ русскомъ подлинникѣ до 1276 г.}. Очевидно, что тайная литературная исторія (die gebeime Litterargeschichte) шла въ Берлинъ изъ Петербурга, всего вѣроятнѣе изъ нѣмецкой ученой колонія въ академіи и также въ кругу нѣмцевъ-переводчиковъ, работавшихъ для императрицы Екатерины. Но въ этомъ случаѣ "тайная исторія" ошибалась. Хотя до сихъ поръ и не раскрытъ достаточно ходъ историческихъ работъ имп. Екатерины, нѣтъ сомнѣнія, что онѣ были болѣе сложны и болѣе самостоятельны, чѣмъ простое извлеченіе изъ готовой книги Стриттера, -- а главное, есть основаніе думать, что "Записки касательно россійской исторіи" составлялись гораздо раньше труда Стриттера.
   Чтобы кончить съ этимъ вопросомъ объ отношеніи "Записокъ" въ книгѣ Стриттера, приводилъ одинъ документъ, давно напечатанный, -- котораго, впрочемъ, намъ не случилось встрѣтить между архивными бумагами Екатерины II. Это -- замѣтки ея на сочиненіе Стриттера, сообщенныя въ книгѣ Старчевскаго о русской исторической литературѣ до Карамзина {Очеркъ литературы русской исторія до Карамзина. Спб. 1846, стр. 234--236. Старчевскій уже зналъ многое изъ неизданныхъ въ то время бумагъ и писемъ Екатерины: "Намъ неизвѣстно, -- говорилъ онъ, -- у кого хранятся подлинныя письма государыни, но списки съ нихъ находятся у не многихъ любителей отечественной старины. Мы имѣли случай видѣть ихъ у знаменитаго нашего литератора князя Петра Андреевича Вяземскаго, который вѣроятно издастъ ихъ въ свѣтъ". Изданы они Вяземскимъ не были. Отсюда вѣроятно Старчевскій и взялъ приводимыя дальше замѣтки на книгу Стриттера.}. Сообщая свѣдѣнія объ историческихъ трудахъ Екатерины, Старчевскій говоритъ: "Здѣсь кстати упомянуть о замѣчаніяхъ императрицы Екатерины II-й, сдѣланныхъ на Штриттерову Русскую Исторію. Каждый русскій съ удивленіемъ увидитъ, какъ вѣнценосная покровительница отечественной исторіи вникала въ малѣйшія подробности исторической критики, съ какою любовью занималась лѣтописями древней русской славы, какъ исправляла ошибки ученыхъ: она отдаетъ автору справедливость, но замѣчаетъ и его погрѣшности, и очищая трудъ его отъ примѣси ложныхъ выводовъ, дѣлаетъ полезнымъ для употребленія въ отечествѣ, котораго благо и честь сердцу ея были дороже всего".
   Замѣчанія Екатерины, повидимому только одинъ отрывокъ, были таковы:
   "Ольга. I. Здѣсь паки возобновлены нелѣпыя басни, кои выкинуты изъ Записокъ, о убивствѣ Древлянъ, что пословъ древлянскихъ въ яму зарыли и птицами Коростинъ зажгли.
   "NB. Мой совѣтъ есть, чтобъ вы приказали изъ сего нѣмецкаго труда (заглядывая непрестанно въ Записки касательно россійской) сдѣлать исторію, выбирая изъ того и другого все то, что здравому разсудку не противно будетъ.
   "На 46 страницѣ во 122 примѣчаніи названъ Юрій Владиміровичь ростовскій Юрій Дмитріевичемъ.
   "Во 126 примѣчаніи Переяславъ названъ Переславь.
   "Вообще справедливость отдать должно сочинителю, что всячески старается дополнить исторію россійскую и что полнѣе ее ни единой нѣту.
   "Между прочимъ есть тутъ четвертый сынъ Святослава Игоревича, которой отысканъ въ византійской исторіи, гдѣ названъ Сфенго; но греки и Святослава называли Сфентослава; и такъ Сфенго, чаю, Свенго назвать можно: что не вовсе чуже будетъ варяжскому отродію: ибо Звено и Свенго въ Швеціи и Даніи отыскать въ ихъ исторіи не трудно.
   "1) Соблазнительно покажется всей Россіи, аще пріимете толкованіе г. Стриттера о происхожденіи россійскаго народа отъ финновъ.
   "2) Самое отвращеніе и соблазнъ не малое доказательство, что происхожденія розныя.
   "3) Хотя Россіяне со Славяны разнаго происхожденія конечно, но отвращеніе не находится между ними.
   "4) Г. Стриттеръ откуда уроженецъ? Конечно онъ какую ни есть національную систему имѣетъ, къ которой натягиваетъ. Остерегитесь отъ сего.
   "5) Сравните россійскаго крестьянина съ финскимъ: похожи ли другъ на друга? похожъ ли языкъ?
   "6) О Варягахъ Несторъ говоритъ: Варяги-Русь.
   "7) Я нашла во многомъ здравую критику Записокъ касательно россійской исторія; но что написано, то написано; по крайней мѣрѣ ни нація, ни государство во оныхъ не унижены".
   Отсюда ясно, что "Записки" явились не только раньше книги Стряттера, но уже подвергались въ ней критикѣ. Екатерина въ то время видимо не знала Стриттера, если справлялась, откуда онъ уроженецъ. Въ его критикѣ "Записокъ" она признавала много здраваго; но съ своей стороны считала недостаткомъ, что Стриттеръ ввелъ въ исторію баснословные разсказы о мщеніи Ольги древлянамъ. Въ "Запискахъ", дѣйствительно эти "басни" не только пропущены, но объ нихъ даже не упомянуто. Это сдѣлано было не потому, чтобы Екатерина хотѣла, -- какъ въ другихъ случаяхъ бывало, -- скрасить исторію и не хотѣла бросить тѣнь, фактъ жестокости, на княгиню Ольгу, которую она очень высоко ставила; причина умолчанія была просто въ томъ, что это были "басни", которыя она отвергала по исторической разсудочности ХѴІІІ-го вѣка, пренебрегавшей баснословіемъ, какъ слѣдствіемъ "грубаго невѣжества". Раціонализмъ XVIII вѣка еще не видѣлъ, что само баснословіе есть историческій фактъ, а именно, что въ немъ отражалось міровоззрѣніе древности и народная поэзія.
   Наконецъ, точныя свѣдѣнія о трудѣ Стриттера даетъ онъ самъ въ предисловіи въ своей "Исторіи", вышедшей въ 1800--1802 годахъ {Исторія россійскаго государства, сочиненная статскимъ совѣтникомъ и кавалеромъ Иваномъ Стриттеромъ. Спб. 1800--1802, три тома, 4®.}.
   Іоганнъ-Готтгильфъ Стриттеръ, уроженецъ Нассау, былъ по обычаю восемнадцатаго вѣка выписной нѣмецкій академикъ и прославился своимъ громаднымъ трудомъ "Memoriae populorum" и пр., представлявшимъ извлеченіе изъ византійскихъ историковъ свѣдѣній о народахъ, жившихъ по Дунаю, Черному и Азовскому морю, на Кавказѣ и наконецъ на сѣверѣ, въ нынѣшней Россіи. Книга вышла на латинскомъ языкѣ въ 1771--79, а раньше издано было имъ же русское извлеченіе (въ переводѣ Bac. Свѣтова, 1770--76: "Извѣстія византійскихъ историковъ" и пр.), но послѣднее ограничивалось только свѣдѣніями, относившихся непосредственно въ русской исторіи. "Memoriae populorum" очень долго были для нашихъ историковъ древняго періода главнымъ, даже единственнымъ источникомъ византійскихъ данныхъ. По смерти Г. Ф. Миллера, онъ былъ назначенъ въ московскій архивъ Коллегіи иностранныхъ дѣлъ.
   Въ "предисловіи отъ сочинителя" такъ разсказано имъ о составленіи "Исторіи россійскаго государства".
   "Къ распространенію Наукъ въ Россійской имперіи, Коммиссія объ учрежденіи школъ положивъ похвальное намѣреніе издавать нужныя книги разнаго рода для школъ подъ ея вѣденіемъ, почла за долгъ обратить свое вниманіе на Исторію Россійскаго Государства. Чтобъ дать ей всевозможную точность и достовѣрность, недовольно было извѣстій сего рода отпечатанныхъ, во надлежало искать источниковъ, особливо же своихъ собственныхъ. Главные изъ нихъ щитаются: 1-е. Лѣтописи, а хронографы, степенныя книги, родословныя росписи, разрядныя и тому подобныя суть только ручейки, коими Россія весьма изобильна; 2-е, совершенно достовѣрныя архивскія современныя записки, а особливо Московской Архивы Государственной Коллегіи Иностранныхъ дѣлъ, въ которой постановленія Россійскаго Двора съ иностранными въ великомъ количествѣ, и съ такою точностію находятся, каковой почти нигдѣ нѣтъ; и 3-е, иностранные, а особливо современные и достовѣрные писатели, которые, яко посланники, или путешественники посѣщая Россію, издали описанія оной.
   "О сочиненіи таковой Исторіи учинено мнѣ отъ Коммиссіи объ учрежденіи школъ предложеніе съ лестнымъ для меня отзывомъ въ октябрѣ мѣсяцѣ 1783 года, и съ того самаго времени посвятилъ я большую часть досуга моего съ такимъ раченіемъ, сколько дозволяли мои силы.
   "При семъ сочиненія употреблялъ я всѣ до нынѣ отпечатанныя и рукописныя Россійскія лѣтописи, вводя ихъ въ примѣчаніяхъ, между коими такъ называемыя: Ростовскій списокъ и Архивская лѣтопись могутъ почесться превосходнѣйшими.
   "Публика обязана за изданіе сей Исторіи благословенному Царствованію Государя Императора Павла I. При Его правленіи пріемлетъ все новую силу и дѣятельность. Коммиссія объ учрежденія школъ съ самаго того времени возбудила и сочинителя въ неутомимому продолженію сего труда, и предприняла въ изданію онаго такія распоряженія, что 1 часть сего сочиненія издается въ свѣтъ.
   "Продолженіе сего сочиненія находится нынѣ у меня въ готовности до 1594 года.-- Впрочемъ оное, по чрезвычайно обширнымъ и по большей части необработаннымъ еще предмѣтамъ своимъ, съ толикою сопряжено трудностію, что одинъ человѣкъ едвали въ томъ успѣть можетъ.-- Но дарованный сочинителю отъ Всемилостивѣйшаго Монарха досугъ, даетъ пріятную надежду къ вящшимъ въ семъ дѣлѣ успѣхамъ, поелику онъ время свое единственно на то посвятитъ можетъ".
   Печатное изданіе доведено только до 1462 года. Стриттеръ умеръ въ 1801 г.
   Такимъ образомъ Коммиссія объ учрежденіи школъ предложила Стритеру сочиненіе его исторіи только въ концѣ 1783 года, между тѣмъ "Записки касательно россійской исторіи" уже печатались въ "Собесѣдникѣ" въ самомъ началѣ этого года и приготовлены были, конечно, ранѣе.

-----

   По самому личному и политическому характеру Екатерины II, у нея можно было бы впередъ предположить усиленные историческіе интересы. Она отличалась вообще живымъ умомъ и любознательностью. Вступивъ на русскую почву, она рѣшила достойнымъ образомъ приготовиться къ той роли, которая ей предстояла; и тѣмъ больше тогда, когда она стала во главѣ государства -- она хотѣла объединиться съ тою націей, которою должна была повелѣвать. Она старалась изучить русскую жизнь, и замѣчательно въ этомъ успѣла; несомнѣнно давно она старалась познакомиться и съ исторіей Россіи, -- высокимъ образцомъ давно сталъ для нея Петръ великій, котораго она знала не только по молвѣ, но и по прямому изученію.
   Дальше мы постараемся собрать литературныя данныя и разнообразныя замѣтки, сохранившіяся въ ея бумагахъ, въ которыхъ выражалась ея историческая любознательность. Первыя проявленія ея историческихъ занятій трудно услѣдить, но свидѣтельствомъ того, что ея интересы въ этомъ направленіи опредѣлились уже въ первые годы ея царствованія, можетъ служить "Антидотъ". Принадлежность его имп. Екатерины для насъ не подлежитъ сомнѣнію, и обличая аббата Шаппа, авторъ нерѣдко обращается въ исторіи. Собравъ историческія данныя и цитаты "Антидота" (1770), легко видѣть, что по существу онѣ вполнѣ согласны съ тѣми представленіями о русской древности, какія позднѣе Екатерина II излагала въ "Запискахъ касательно россійской исторіи". Автору совершенно знакомы подробности древняго періода русской исторіи; въ отзывахъ объ историческихъ фактахъ и лицахъ господствуетъ тотъ самый оптимистическій взглядъ, какой отличаетъ "Записки" и вообще представленія императрицы о русской древности: русское государство (какъ позднѣе у Карамзина) основано съ призваніемъ Рюрика, и съ тѣхъ поръ, безъ всякаго приготовительнаго періода, идетъ установленный государственный порядокъ. По поводу описанія царской свадьбы, приводимаго Шаппомъ по старому документу, кѣмъ-то для него переведенному, авторъ "Антидота" обличаетъ равныя его ошибки, исправляетъ имена, объясняетъ обычаи, -- и, въ срединѣ обличенія, находитъ самый документъ, служившій Шаппу источникомъ, именно описаніе царской свадьбы, полученное изъ архива, какъ нерѣдко Екатерина II обращалась къ архивамъ. Автору близко знакома и новѣйшая исторія, временъ Петра Великаго, Анны и Елизаветы; онъ приводятъ подробности, сообщаетъ историческіе анекдоты, упоминаетъ о старыхъ нравахъ и обычаяхъ, -- какъ это бивало послѣ въ ея литературныхъ произведеніяхъ и въ ея мемуарахъ. Словомъ, въ "Антидотѣ" видны уже опредѣленные, сложившіеся интересы. Дальше увидимъ, что именно къ этому времени относится ея дѣятельное покровительство трудамъ по русской исторіи.
   Обильныя, хотя отрывочныя свѣдѣнія объ историческихъ трудахъ Екатерины II доставляетъ, нѣсколько позднѣе, дневникъ извѣстнаго ея секретаря, Храповицкаго.
   Дневникъ Храповицкаго обнимаетъ только 1782--1793 годы и очень отрывоченъ; тѣмъ не менѣе его записи сообщаютъ много любопытныхъ указаній на историческіе интересы имп. Екатерины. Самъ Храповицкій вообще не участвовалъ въ ея историческихъ работахъ (далѣе приведемъ только одинъ-два случая подобнаго рода), но разговоры и отдѣльныя замѣчанія Екатерины II, занесенныя имъ въ дневникъ, между прочимъ нерѣдко касаются и самыхъ ея работъ, ея историческихъ воспоминаній и соображеній. Къ восьмидесятымъ годамъ именно относится наибольшее развитіе историческихъ ея работъ.
   Въ 1782, подъ 18 іюля, Храповицкій записываетъ, очевидно, слова императрицы: "Въ 60 лѣтъ всѣ расколы изчезнутъ; сколь скоро заведутся и утвердятся народныя школы, то невѣжество истребятся само собою; тутъ насилія не надобно".
   -- 15 августа: "Не можно было видѣть открытіе монумента Петра Перваго безъ чувствительности".
   Въ 1786, 31 іюля: "Отыскалъ бумаги, во время житья въ Ермитажѣ писанныя о древности Славянъ, съ изысканіемъ первобытнаго народа. Тутъ есть записки Г. А. П. Шув -- ва" (гр. Андрея Петр. Шувалова).
   Повидимому, дѣло идетъ о "Запискахъ касательно россійской исторіи", гдѣ принималъ извѣстное участіе Шуваловъ, который имѣлъ участіе и въ "Антидотѣ".
   Въ 1787, во время путешествія въ Крымъ, подъ 27 января записано: "Въ Черниговѣ говорено... о древности соборной церкви Преображенія Господня, которая начата въ 1002-мъ году Мстиславомъ, сыномъ Владиміра І-го".
   На пути въ Малороссію, 4 мая записано: "Говорено о благорастворенномъ воздухѣ и теплотѣ климата... Жаль, что не тутъ построенъ Петербургъ; ибо, проѣзжая сіи мѣста, воображаются времена Владиміра I, въ кои много било обитателей въ здѣшнихъ странахъ. Теперь нѣтъ Татаръ и Турки не тѣ".
   -- 21 мая, въ Бакчисараѣ (незадолго передъ тѣмъ столицы крымскаго хана): "Говорено съ жаромъ о Тавридѣ. Пріобрѣтеніе сіе важно: предки дорого бы заплатили за то; во есть люди мнѣнія противнаго, которые жалѣютъ еще о бородахъ, Петромъ I выбритыхъ".
   -- 15 іюля: "...Говорено о Славенѣ, сочиненіи Ив. Богдановича".
   -- 19 августа. "Читалъ предъ Е. В-мъ предисловіе Морского устава, откуда, для примѣра въ наслѣдіи, хотѣли взять неудобство, отъ раздѣла Владимірова происшедшее".
   -- 20. "Читать мнѣ изволила пасажъ изъ "Правды воли монаршей". Тутъ, или въ манифестѣ Екатерины I, сказано, что причиною несчастія Цар. Ал. П. (Алексѣя Петровича) было ложное мнѣніе, будто старшему сыну принадлежитъ престолъ".
   -- 13 ноября. "За туалетомъ, говоря о наставшей зимней дорогѣ, отозвались, что теперь за Кременчугомъ совсѣмъ иное. Ma seconde pensée y est toujours".
   -- 14. "О Пассековой, при разборѣ почты: она бы, при им. А. (Аннѣ) высѣчена была кнутомъ, а при им. Е. (Елизаветѣ) сидѣла бы въ Тайной; есть такія письма, кои надлежало сжечь и не можно было отдать Шеш." (Шешковскому).
   Въ 1788, 3 марта. "При разсматриваніи кабинетскихъ вѣдомостей, изволила изъясняться о разности придворныхъ во время имп. Ел. Пет. и нынѣшнее; тогда Разумовскій былъ изъ пѣвчихъ, Сиверсъ изъ лакеевъ. Я сказалъ, что тогда страхъ и опасеніе замѣняли нынѣшнее почитаніе и усердіе, разсказавъ, съ какою робостію батюшка ходилъ на караулъ"...
   -- 22. "По слухамъ шведскаго вооруженія: что ими. Анна Іоанновна въ подобномъ случаѣ велѣла сказать, что въ самомъ Стокгольмѣ камня на камнѣ не оставитъ. Сія твердость тогда подѣйствовала, а теперь Россія вдвое сильнѣе".
   -- 27 іюня. "...Замѣтилъ, что въ день баталій Полтавской выдаются указы на Шведовъ. Сей анекдотъ принятъ съ примѣтнымъ удовольствіемъ".
   -- 28. "...Правду сказать, Петръ I близко (т.-е. къ непріятелю) сдѣлалъ столицу. (NB. Онъ ее основалъ прежде взятія Выборга, слѣдовательно надѣялся на себя)".
   -- 15 августа. "Велѣно собрать бумаги для продолженія Россійской Исторіи".
   -- 18 августа. "...Предъ обѣдомъ поднесъ реестръ собраннымъ мною изъ библіотеки и сундуковъ историческимъ книгамъ я манускриптамъ. Почти все читала. Хороши записки Герберштейна.-- Я всѣ тѣ книги съ реестромъ увлалъ на столъ въ кабинетѣ".
   -- 17 ноября. "Петръ I не былъ любимъ, но его страшились; есть о семъ страшное описаніе бывшаго тогда вѣнскаго министра, которое Бишингъ напечаталъ въ своихъ сочиненіяхъ.-- Я говорилъ о временахъ царствованія Ел. П. и властвованіи бояръ, разсказавъ шутку, что брошусь сперва къ кн. То -- ну (Трубецкому), потомъ къ гр. Ш--ву (Шувалову), а когда не помогутъ, то пусть будетъ воля Божія.-- Усмѣхнулись.-- Я, кажется, сіе поправила, не ссылая въ ссылку и не казня.-- Повторено тоже и сказано, что тѣми же людьми испорченное исправляла.-- кн. Г. Г. Орловъ, примѣтя иногда злоупотребленія, спрашивалъ, не клонится ли сіе къ упадку имперіи, но, имѣя въ томъ tact, часто отвѣчала, что изъ клѣва выпущенные телята скачутъ и прыгаютъ, случается и ногу сломятъ, но послѣ перестанутъ, и такимъ образомъ все войдетъ въ порядокъ".
   Въ 1789, 5 января. "Неспокойны... Судя, что въ царствованіе короля англійскаго произошло, можно съ ума сойти. Таковы у меня трудныя обстоятельства. Я возразилъ поспѣшно, что у короля англійскаго недостало головы. А у Петра І-го?... Онъ въ такихъ случаяхъ бился лбомъ въ стѣну".
   -- 7. "Показывали, что во вчераншій день прочтена половина книги доктора Тейлса. Тутъ невыгодна негоціація Петра І-го: C'est la nécessité des circonstances".
   -- 10. "Читаютъ Тейлса, и вынесены книги о разныхъ негоціаціяхъ, по отмѣткѣ въ каталогѣ Вейтбрехта".
   -- 11. "Отданы для сообщенія гр. Сегюру на прочтеніе: Mémoires pour servir à Thistoire de Charles XII, par W. Theyls, à Leyde, 1722, и приказано отыскать въ библіотекѣ, посольства: de M. du Frêne Canaye, du Président Jeannin, de Mr d'Angou-lème, de Bassompierre, du Cardinal du Perron, du Cardinal d'Ossat, de Paul de Foix, de Mr. d'Estrade, de Montluc, et de Villeroi.-- Je suis à présent dans la politique, никогда за эти книги не принималась".
   -- 17. "Разговоръ о "Oeuvres posthumes de Frédéric II, Roi de Prusse". Тутъ много неправды о Россіи. Я, можетъ быть, напишу замѣчанія; сыщи купить для себя и принеси ко мнѣ. Я сказалъ, что сколько случилось прочесть, то похваляется царствованіе имп. Анны Іоанновны и гр. Минихъ уподобляется принцу Евгенію. Какой вздоръ. Въ вечеру досталъ "Oeuvres posthumes" и читалъ до двухъ часовъ за полночь. Тутъ покойникъ признается, что отъ кончины Елиз. Петровны изслѣдовало спасеніе Пруссіи и не попала она въ раздѣлъ. Раздробленіе Польши въ другое время не могло бы состояться. Англія и Франція, конечно бы, помѣшали. Сей проситъ его. Успѣхамъ вашимъ въ прошедшую турецкую войну и онъ, и Австрія завидовали".
   -- 18. "Поднесъ "Oeuvres posthumes". Читали мнѣ заготовленную записку для отвѣта въ Берлинъ... Они во всѣ дѣла хотятъ мѣшаться. Я привелъ въ примѣръ изъ "Oeuvres posthumes" покойнаго короля, что Герцбергъ похожъ теперь на интригана Шуазеля, какихъ его король описывалъ. Тутъ сказано, что покойникъ былъ уменъ и постигалъ всѣ причины, а теперь трудно ладить съ глупымъ преемникомъ его престола"...
   -- 19. "Позвавъ меня, сказать изволила о началѣ чтенія Oeuvres posthumes; прочли avant-propos. Я дополнилъ, что покойный король начинаетъ съ 1740 года и описываетъ тогдашнее состояніе Европы. Теперь книгъ до шести вдругъ читаю, on dira que j'ai de la lecture.-- Давно уже всѣ это знаютъ.-- Dit-on cela? Конечно, знаютъ, что давно въ ономъ упражняться изволили, и для васъ нѣтъ теперь новаго въ литературѣ"...
   Въ мартѣ, 1-го. "Когда поднесъ "Essay sur l'histoire du Roi de Prusse par l'abbé Denina pour servir de préliminaire à ses oeuvres posthumes", то сказали, что не имѣютъ къ нимъ большой вѣры съ тѣхъ воръ, какъ увидѣли на страницахъ Герцберговы замѣчанія".
   -- 7. "Давая много приказовъ и имѣя многое въ головѣ, повторили прежде сказанное, что не мудрено сойти съ ума, какъ королю англійскому. Я возразилъ, что не та голова. Trouvezvous cela? Сослался на дѣла и на исторію аббата Денина о покойномъ прусскомъ королѣ, отдававшемъ справедливость Е. В--у, подалъ ту исторію со стола, ее читали и выходя къ волосочесанію, on m'а fait une mine significative".
   -- 9. "Показывали 40 страницъ, прочтенныхъ изъ Денина, на поляхъ коихъ сдѣланы письменныя замѣчанія: сей эксемлляръ будетъ рѣдокъ".
   Въ апрѣлѣ, 9-го. "Показывали книги, въ Царское Село назначенныя; въ числѣ ихъ Oeuvres posthumes de Fréderic II, roi de Prusse"...
   -- 10. "Изволила пожаловать "Essai sur la vie et le règne de F. II", par l'abbé Denina, съ собственноручными, на страницахъ, замѣчаніями, чтобъ мнѣ прочесть, никому не показывая".
   -- 15. "...Сіе не въ одной пожалованной грамотѣ дворянству утверждено, но въ докладныхъ отъ Синода пунктахъ, чтобъ не лишать дворянства безъ государевой конфирмаціи я безъ суда; c'est un prérogatif, qu'on a extorqué à Pierre I, il était cruel, и духовные подали докладъ".
   Въ маѣ, 20-го. "Принятіе иностранныхъ въ нашу службу дѣлаетъ эмюляцію въ русскихъ. Петръ I симъ пользовался, и наши скоро наметаны быть могутъ. Есть двѣ эпохи, во время коихъ Русскіе отъ Европы отстали: время власти татарской и время междоусобія, когда Шведы и Поляки большую партію имѣли; тутъ старались только о частныхъ выгодахъ, а общее дѣло забивали; но и тутъ вышли великіе люди. Я сказалъ: les malheurs fout les grands hommes. Повторено и мысль сія утверждена".
   Въ октябрѣ, 24-го. "Разговоръ о рѣзныхъ камняхъ: какъ они утѣшны и какъ ими занимаются".
   -- 25. "Разбирали камни. Еще разговоръ о нихъ: c'est une maladie. Я: avec une maladie de cette espèce on se porte bien. Да, тутъ открывается исторія, разныя познанія, -- это дѣло императорское".
   Въ декабрѣ, 1-го. "...Теперь за законы не могу приняться, но думаю, что могу взяться за исторію".
   Въ январѣ 1790, 12. "Послѣ обѣда переводятъ Плутарха, и мнѣ читали жизнь Алкивіада".
   -- 21 и 22. "Переписывалъ Алкивіадову жизнь".
   -- 28. "Разсматривали сравненія жизней, сочиненныхъ въ продолженіе Плутарховыхъ. Il не faut jamais faire cela, car les modernes ne peuvent pas avoir Je tact des anciens. Я сказалъ, что это похоже на поддѣльные антики. Правда".
   Въ февралѣ, 2-го. "Отдали для переписки конецъ жизни Алкивіада. Тутъ замѣтили, что по его славѣ, всѣ неудачи не относили въ невозможности, а въ нехотѣнію. Я признаюсь, что и со мной то же случалось".
   -- 18. "Читая изъ Плутарха жизнь Коріолана, замѣчено, что при церковныхъ обрядахъ провозвѣстники кричали: hoc age, "вонми" и есть также у нихъ "оглашенные изыдите". Нарочно за симъ былъ позванъ".
   Въ маѣ, 27-го. Отдавая листъ перевода изъ Плутарха, сказано: это одно только утѣшеніе, cela me fortifie l'âme".
   Въ сентябрѣ, 2-го. "Говорено о безпорядочномъ при имп. Елисаветѣ Петровнѣ торжествѣ мира, и что при имп. Аннѣ Іоанновнѣ гораздо было порядочнѣе; а тутъ занимались только церемоніею и производили въ чины безъ всякихъ правилъ"...
   Въ 1791, 22 іюня. "Принялись за Россійскую Исторію; говорили со мной о Несторѣ. Я: nous l'avons vu en original"...
   -- 23. 24. "Упражняются въ продолженія Исторія Россійской; поднесъ книги и выписки, къ тому принадлежащія".
   -- 6 іюля. "Упражняются въ продолженія Исторій".
   -- 27. "Показывалъ я рѣку Сить, въ Ярославской губерніи. Она впадаетъ въ Мологу, а Молога въ Волгу. На Ситѣ убитъ князь Владиміръ Юрьевичъ Рязанскій отъ Татаръ {Г. Барсуковъ исправляетъ ошибку: это былъ князь Георгій Всеволодовичъ.}. Думали доказать, что онъ перешелъ Волгу гораздо ниже, чтобы Татаръ атаковать; но рѣка Сить показываетъ, что Владиміръ бѣжалъ въ Твери. Симъ открытіемъ не очень довольны для сочиняемой Исторіи".
   Въ августѣ, 7. "Призвавъ для выслушанія раздробленія Россіи на удѣльныя княженія, во время нашествія Татаръ; ихъ сочтено до 70-ти; jugés si les Tartars n'avoient pas beau jeu. Я еще новое напишу примѣчаніе о тогдашнихъ Татарахъ".
   -- 21. "Получилъ отъ Ея Величества благодарность за историческія книги, исправно перевезенныя и разложенныя по порядку".
   Въ сентябрѣ, 17-го. "Поднесъ "Древнюю Россійскую Идрографію" и описаніе Кавказа, Ревекса, получа за то благодарность".
   -- 21, 22. "Во время разговоровъ объ Исторіи Россійской, сказано мнѣ, что Александръ Невскій былъ герой; нашли то, чего никто здѣсь не написалъ, т.-е., что Папа, отправя нарочнаго легата, поощрялъ въ Норвегіи, Даніи и Швеція составить кроасаду противъ Александра Невскаго, но намѣреніе сіе осталось бездѣйственнымъ".
   -- 25. "Позвавъ, и съ часъ времени читали мнѣ Исторію Россійскую. Тутъ есть примѣчаніе о Татарахъ и ихъ силѣ пришествія на Россію; жизнь св. Александра Невскаго безъ чудесъ".
   Въ октябрѣ, 29-го. "Занимаются главнѣйше Россійскою Исторіею и дѣлами французскими. Получены вновь Лѣтописцы отъ митрополита Платона, и мнѣ два раза подтверждено, чтобъ скорѣе переплесть".
   -- 30. "Поднесъ переплетенные Лѣтописцы, отъ митрополита Платона присланные, и пріискавъ тутъ извѣстіе о кончинѣ кіевскаго Великаго Князя Владиміра Рюриковича, получилъ благодарность".
   -- 31. "Два раза призыванъ былъ для разговора о Россійской Исторіи. Довольны, что нашли въ Степенной книгѣ имя опекуна Короля Шведскаго Вольдемара II, съ коимъ сражался св. Александръ Невскій".
   Въ ноябрѣ, 1-го. "Еще призыванъ для разговора объ Исторіи. Удивлялись малому соображенію князя Щербатова".
   -- 2. "Исторію Курбскаго приказали мнѣ для прочтенія послать къ Евграфу Ал. Чертвову".
   -- 7. При волосочесаніи призванъ для разговора объ Исторіи и о рѣдкостяхъ, представленныхъ Алексѣемъ Иван. Мусинымъ-Пушкинымъ. Это былъ рубль, неизвѣстно котораго Владиміра; въ немъ 1/4 фунта чистаго серебра. Полтина отъ слова полотить".
   Въ декабрѣ, 9-го. "Приказали написать въ Черниговскому Епископу, чтобъ, списавъ вѣрно изъ библіотеки тамошней семинарія Лѣтописецъ, въ 1699 году Боболянскимъ сочиненный, присылалъ сюда черезъ почту по тетрадямъ" {Ср. въ Письмахъ имп. Екатерины, письмо 189.}.
   -- 29. "...Принялись было за Исторію" (во время болѣзни). Въ 1792, 25 марта. "При разборѣ внутренней почты мнѣ сказывали, что упражняются теперь въ составленіи родословной Россійскихъ Великихъ Князей, и что это повѣрка исторіи и хронологіи".
   Въ 1793, 4 мая. "...Сказывали, что Елагинъ дивится, откуда собранъ Родословникъ древнихъ Князей Россійскихъ, и многое у себя въ Исторіи поправилъ".
   -- 24 іюля. "Читано мнѣ родословіе Князей Литовскихъ по теченію исторіи, въ коей Ея Величество упражняется".

-----

   Еще многочисленныя, хотя опять случайныя, указанія объ историческихъ занятіяхъ Екатерины II разбросаны въ ея многолѣтней перепискѣ съ Мельхіоромъ Гриммомъ. Онъ, конечно, былъ чуждъ ея историческимъ интересамъ, но это былъ умный, образованный человѣкъ, аккуратный исполнитель ея порученій; наконецъ, это былъ souffre-douleur, человѣкъ, съ которымъ она охотно вела письменную бесѣду, нерѣдко вѣроятно довѣряя ему то, чего не хотѣла говорить въ своемъ обычномъ кругу. Она много разъ писала Гримму о своихъ занятіяхъ русской исторіей, и говорила иногда съ немалымъ самодовольствомъ, -- которое и указываетъ ея представленіе о своемъ трудѣ.
   Первое упоминаніе о "Запискахъ касательно россійской исторіи" въ письмахъ къ Гримму сдѣлано, кажется, 3-го марта 1783. Императрица говоритъ о своемъ планѣ писать "исторію, раздѣленную на пять эпохъ и начинающуюся съ 480 года; и такъ предстоитъ обозрѣть тысячу триста. лѣтъ. Дай Богъ хорошаго пищеваренія тѣмъ marmots, которымъ придется это переваривать; сегодня мы уже на 988 годѣ, остается почти столько же".
   На тѣхъ же дняхъ, 9-го марта, Екатерина пишетъ, что завалена корреспонденціей, и чтобы отвѣчать на все, ей приходится отложить "вторую эпоху исторіи Россіи для господина Александра и сира Константина" (pour l'usage de М. Alexandre et de sire Constantin); а всѣ, кто видѣлъ первую эпоху этой исторіи, нашли, что это -- блестящее произведеніе своего рода; въ томъ числѣ князь Потемкинъ, княгиня Дашкова, sire factotum и многіе другіе люди, которымъ вовсе не легко угодить. Это одобреніе поощряетъ насъ къ этому дорогому труду, и мы уже закончили (bâclé) жизнь и дѣянія святого Владиміра, который, на зло вамъ и невѣрующимъ, есть сеньоръ, qui n'est pas de paille. А, r. souffre-douleur, не правда ли, что вы уже нюхаете воздухъ, не пахнетъ ли переводомъ? Надѣйтесь, во не такъ скоро, потому что я бываю увѣрена въ законченности эпохи только по мѣрѣ того, какъ перехожу въ слѣдующія". Въ томъ же письмѣ, среди живой болтовни, читаемъ: "Что касается моихъ святыхъ, я беру ихъ въ святцахъ, и когда мнѣ бываетъ нужно, я ищу между ними людей, которые служили государству или человѣческому роду; иногда мнѣ бываетъ трудно ихъ найти, и тогда я беру звучное имя, и кончено. Господъ новыхъ кавалеровъ св. Владиміра {Этотъ орденъ былъ установленъ въ 1782.} я велѣла выбрать между первыми и лучшими слугами государства; на этомъ основаніи, а не на другомъ, они попадутъ въ рай, если могутъ. Если вы меня раздосадуете, я сообщу вамъ, что святой Владиміръ былъ дѣдомъ французской королевы, что онъ былъ двоюродный братъ императора Оттона второго, что онъ былъ beau-fils Романа, императора константинопольскаго; одна изъ его дочерей была замужемъ за Стефаномъ, королемъ венгерскимъ, другая за королемъ чешскимъ; вы видите изъ этого, что это былъ сеньоръ съ очень хорошимъ родствомъ, -- и несмотря на то вы все-таки меня спрашиваете, откуда я его взяла; и какая наконецъ польза бить въ ладахъ съ небомъ и землей, если со всѣмъ этимъ останешься неизвѣстнымъ черезъ 900 лѣтъ?"
   Въ письмѣ 20 апрѣля того же года: "...Я должна васъ извѣстить, что вамъ угрожаетъ потопъ, худшій всѣхъ тѣхъ, которые хотѣли утопить васъ въ бумагахъ. Ни будете трепетать отъ страха, когда услышите, что для васъ переводятъ на нѣмецкій языкъ первую эпоху русской исторіи, т.-е. отъ сотворенія міра до 862 года. Она заключаетъ страницъ сорокъ, это составляетъ часть Александро-Константиновской библіотеки; нужно же, чтобы souffre-douleur имѣлъ ее; кромѣ того г. Февей представится вашему пр-ству буквально переведенный на французскій языкъ, какъ вы этого желаете; быть можетъ, вторая эпоха, по крайней мѣрѣ вдвое болѣе обширная, чѣмъ первая, будетъ закончена и переведена до отправки этого письма. Если это несчастье случится, ни будете имѣть одно посланіе вмѣсто двухъ; вы получите ихъ вмѣстѣ. Эта вторая эпоха начинается съ 862 года и кончается въ половинѣ двѣнадцатаго столѣтія; все это было закончено (bâclé) въ три мѣсяца или около того; это будетъ антидотомъ противъ негодяевъ (gredins), которые унижаютъ исторію Россіи, какъ лекарь Леклеркъ и учитель Левевъ, которые, съ вашего позволенія, глупцы, и притомъ скучные или отталкивающіе. Я впередъ прошу у васъ извиненія за весь этотъ fatras; отъ васъ зависитъ бросить это въ огонь, и такъ же поступить съ послѣдними тремя эпохами, которыя непосредственно послѣдуютъ за двумя первыми, потому что всего ихъ будетъ пять. Ни скажете, что ея величество становится скучной и несносной особой: какъ быть? Каждый принимаетъ тонъ и духъ своего званія; таково мое; не жалѣете ли вы также моихъ marmots, которымъ придется переваривать такіе большіе куски? Въ ожиданіи, они начали учиться, писать и рисовать; учителя Александра говорятъ, что онъ дѣлаетъ успѣхи, удивительные для его возраста"...
   "Еслибы г. factotum такъ не спѣшилъ, я послала бы вамъ экземпляръ первой эпохи исторіи Россіи, въ нѣмецкомъ переводѣ, и мнѣ очень любопытно знать ваше мнѣніе объ этой вещи, которой, кажется, остались довольны всѣ, кто ее читали; ее переписываютъ, но сомнѣваюсь, чтобъ она была готова къ отправкѣ этого письма".
   Въ письмѣ 1--10 іюня:
   " Представьте, что у меня случилось вчера: г. Фридрихъ Николая въ Берлинѣ посылаетъ мнѣ напечатаннымъ нѣмецкій переводъ одной части bibliothèque Alexandrine.
   "Что ни скажете о первой эпохѣ исторіи Россіи? Надо ли" вамъ посылать остальное? Или, можетъ быть, это вамъ наскучаетъ?
   "7 іюня. Чтобы воэнаградить г. Фридриха Николаи въ Берливѣ за то, что онъ присылаетъ мнѣ все, написанное имъ самимъ, я только-что послала ему рукопись всей bibliothиque Alexandrine, въ нѣмецкомъ переводѣ; что вы скажете еще объ этомъ?"
   Въ письмѣ 16 августа:
   "...Это пишется на оберткѣ второй эпохи исторіи Россіи, которая служитъ мнѣ подкладкой. Благодарите небо, что она еще не кончена и не переведена, потому что, еслибъ это было, она упала бы вамъ на голову какъ кусокъ свинца.
   "...Да будетъ вамъ извѣстно, что уже четыре мѣсяца выходитъ въ Петербургѣ русскій журналъ {Рѣчь идетъ о "Собесѣдникѣ".}... Вообще, этотъ журналъ есть salmigondis весьма забавныхъ вещей. Я всунула туда первую эпоху исторіи Россіи, и ею вообще довольны; NB. это говорится изъ скромности, потому что успѣхъ, кажется, полный"...
   Въ письмѣ, писанномъ отъ 20 сентября до 20 декабря 1783:
   "...Я очень рада, что первая эпоха исторіи Россіи доставила вамъ удовольствіе, и dass Sie darinnen finden Kraft und Saft.
   "Я пишу исторію въ мои часы досуга; когда мнѣ надо писать письма, я оставляю исторію; это совсѣмъ просто, не правда ли? Эта исторія печатается въ русскомъ журналѣ, который n'est pas de paille и который выходитъ каждый мѣсяцъ; столько-то царствованій въ мѣсяцъ, это даетъ исторію въ руки всѣхъ, и я не могу отрицать, что она имѣетъ успѣхъ; она считается за самую сносную изъ бывшихъ до сихъ поръ, и въ ней находятъ внушеніе ревности въ отечеству, которымъ согрѣвается чувство".
   Въ томъ же. письмѣ, подъ 13 октября:
   "...Какъ бы вы смѣялись, еслибы прочитали множество галиматьи этого журнала ("Собесѣдника"), во онъ не будетъ уже такъ хорошъ, потому что les bouffons журнала поссорились съ издателями. Не кричите; я надѣюсь послать вамъ часть второй эпохи исторіи Россіи въ компаніи этого письма" {Относительно этихъ указаній на "Собесѣдникъ" см. замѣтки Грота въ "Письмахъ имп. Екатерины II къ Гримму", Спб. 1878, стр. 289, 291, и "Сборникъ" Ими. Р. Истор. Общества, т. XX.}.
   Подъ 19 декабря: "Я могла бы написать вамъ книгу о всѣхъ прекрасныхъ открытіяхъ, какія я дѣлаю каждый день, когда пишу или когда порчу (en gâtant) вторую эпоху русской исторіи; но большую часть своихъ соображеній я соберу въ родъ общаго вывода (récapitulation), и послѣ этого вывода я окончу свою работу, потому что въ Москвѣ, въ архивѣ, помощники (les subdélégués) покойнаго Миллера {Знаменитый Герардъ-Фридрихъ Миллеръ умеръ передъ тѣмъ, 4 октября 1783, въ Москвѣ, гдѣ онъ завѣдывалъ государственнымъ архивомъ.} составляютъ для Normalschulen исторію Россіи гораздо лучше моей; быть можетъ, при каждой эпохѣ я постараюсь потомъ сдѣлать общій выводъ по моей манерѣ; что вы скажете объ этомъ?"...
   Очевидно, рѣчь идетъ объ "Исторіи", которую поручено было составить Стриттеру.
   Подъ 20 декабря: "Знаете ли вы, что несмотря на г. Леклерка, у котораго, по моему мнѣнію, нѣтъ здраваго смысла, исторія Россіи болѣе наполнена событіями и движеніемъ (remueménage), чѣмъ какая-нибудь исторія на свѣтѣ? Вотъ, приблизительно, планъ общаго вывода, который я хочу сдѣлать для второй эпохи:
   1) Замѣчательные перевороты.
   2) Послѣдовательныя перемѣны въ порядкѣ вещей.
   3) О населеніи и финансахъ.
   4) О договорахъ и документахъ.
   5) Примѣры ревности или небреженія государей, и ихъ послѣдствія.
   6) Замѣчанія о томъ, чего было бы можно избѣжать.
   7) Примѣры мужества и другихъ особенныхъ добродѣтелей.
   8) Черты пороковъ, какъ: жестокость, неблагодарность, невоздержность и пр., и ихъ послѣдствія.
   "На этотъ разъ, я думаю, съ васъ довольно".
   Въ письмѣ отъ декабря 24 образчики словопроизводства историческихъ именъ, которымъ какъ будто шутя, но въ сущности серьезно увлекалась Екатерина II и которымъ, съ подобнымъ успѣхомъ, увлекались тогда не только Сумароковъ и Тредьяковскій, но и Шлёцеръ. Въ концѣ письма говорится:
   "...Знайте, что мы теперь заняты самыми странными разысканіями о древнихъ славянахъ и что всѣ имена, которыя ничего не значатъ во всякомъ другомъ языкѣ, имѣютъ свои прекрасныя значенія на славянскомъ; напримѣръ: Ludwig, lud значитъ люди, dwig -- идти (aller), это какъ бы: двигать, приводить въ движеніе людей; Ramir или Radmir значитъ радующійся миру: Rad -- радующійся, mir -- миръ. Не подвинулись ли мы въ этомъ впередъ? Но если вы не знаете, что значитъ какое-нибудь имя, смѣло обращайтесь къ намъ; мы вамъ это скажемъ. Мы знаемъ еще, что Рюрикъ, первый великій князь Россіи, до своего возвышенія въ этотъ санъ былъ во Франціи и въ Англіи, и помогалъ норманнамъ сдѣлать ихъ завоеваніе. Сообщивъ вамъ сполна мои глубокія познанія, говорю вамъ прощайте, и желаю, чтобъ онѣ показались вамъ столько же интересны, какъ намъ, которые собираемъ по годамъ подвиги славянъ изъ всѣхъ возможныхъ исторій; après cela vous trouverez à qui parler".
   Въ письмѣ отъ 9 сентября 1784:
   "....Пока" (въ ожиданіи выздоровленія отъ болѣзни) "я прочитала полъ-дюжины русскихъ лѣтописей и три тома "Monde primitif" {Это была книга французскаго филолога конца XVIII вѣка, Court-de-Gébélin: Paris, 1773--81, 8 томовъ. Екатерина II нѣсколько разъ возвращается въ письмахъ хъ этой книгѣ, которая очень ее интересовала и ей нравилась; см., напр., письма 17 сентября 1784, 6 марта, 10 августа 1785}. Знаете ли вы эту книгу? Я велѣла также достать мнѣ словаря, какіе только я могла найти, между прочимъ финскій, черемисскій, вотяцкій, и этимъ наполнены всѣ мои столы; кромѣ того я собрала много свѣдѣній о древнихъ славянахъ, и скоро я буду въ состояніи показать, что они дали имена большей части рѣкъ, горъ, доливъ, округовъ и странъ Франціи, Испаніи, Шотландіи и другихъ мѣстъ".
   Въ письмѣ отъ 14 сентября -- 12 октября 1784 упоминается о посылкѣ двухъ тетрадей (cahiers) русской исторіи въ нѣмецкомъ переводѣ, и затѣмъ опять длинныя истолкованія историческихъ именъ народовъ и лицъ изъ славянскаго языка. Толкованія, конечно, совершенно произвольны и основаны только на созвучіи. Напримѣръ: "...Это только для васъ однихъ, потому что это еще не достаточно выработано: именно, что салійцы и салическій законъ, Хильперикъ I, Кловисъ и весь родъ Меровеевъ были славянскаго происхожденія, также какъ всѣ вандальскіе короли Испанія... Не удивляйтесь больше, что французскіе короли принимаютъ присягу на славянскомъ евангелія при ихъ коронованіи въ Реймсѣ" {Рѣчь идетъ о знаменитомъ Реймсскомъ евангеліи.}... Отмѣтимъ еще отзывъ объ авторѣ "Monde primitif": "Еслибы г. Куръ-де-Жебеленъ зналъ по-славянски или по-русски, онъ сдѣлалъ бы еще больше интересныхъ открытій. Я считаю его всеобщую грамматику однимъ изъ превосходнѣйшихъ сочиненій, какія явились въ этомъ вѣкѣ" {Ср. замѣчанія въ письмѣ отъ 10 авг. 1785.}.
   Въ письмѣ отъ 20 февраля 17S5 Екатерина замѣчаетъ, что "русская исторія спятъ".
   Въ письмѣ отъ 15 апрѣля 1785, говорится мимоходомъ о древнемъ славянствѣ по поводу Герцберга: "... Что за скучная роль г. Герцберга! Каждый годъ правильно онъ усыпляетъ свою академію, и никто не обращаетъ вниманія на эти безконечныя диссертаціи; кромѣ того онъ усиливается заглушить историческія истины: онъ утверждаетъ, что славянъ никогда не было въ государствѣ его короля, тогда какъ всѣ ихъ города и деревни носятъ славянскія имена, также какъ рѣки, озера и горы; о, если я ко! да-нибудь разверну передъ вами моя открытія по этимъ тремъ пунктамъ, ни разинете ротъ, но такъ какъ это можетъ кончиться зѣвотой, то я остерегусь повергать васъ въ эти глубины"...
   Затѣмъ въ письмахъ къ Гримму надолго перерывъ извѣстій о "Запискахъ"; онѣ возвращаются въ письмѣ отъ 28 іюня -- 5 августа 1793. Подъ этимъ послѣднимъ днемъ Екатерина пишетъ: "Уголъ моего стола заваленъ вашими письмами, на которыя я должна отвѣчать, и чтобы не забыть, я положила на вашихъ письмахъ старую ливонскую хронику. Но у меня нѣтъ времени отвѣчать, потому что я составляю второй томъ генеалогіи для исторіи Россія: NB, что всѣ, кто касался исторіи Poeci и, впадали въ одну ошибку за другой, потому что не имѣли этого генеалогическаго порядка, который мы имъ дадимъ. Первый томъ уже напечатавъ и считается классической книгой, съ которой надо справляться на каждомъ шагу, какой дѣлаешь въ исторіи Россіи; онъ кончается 1224 годомъ, гдѣ начинается второй, который идетъ до настоящаго времени. О, какъ прекрасна эта номенклатура! Это по истинѣ работа лѣниваго ума, у котораго нѣтъ идеи. Г. Елагинъ, который изложилъ русскую исторію въ стилѣ декламаторскомъ, потому что онъ краснорѣчивъ и скученъ, теперь переправляетъ свою исторію по вашей генеалогія. Я нахожу теперь въ этой генеалогіи все то, что имѣетъ отношеніе въ исторіи, совсѣмъ какъ Вестрисъ {Знаменитый балетмейстеръ.} читалъ настоящее счастіе Франціи въ менуэтѣ тогдашняго дофина"...
   Въ письмѣ отъ 12 января 1794:
   "Небо назначило этотъ день очевидно для того, чтобы я представила какъ свои поздравленія въ новому году, потому что до сихъ поръ я не имѣла для этого ни минуты, благодаря дѣламъ и старымъ лѣтописямъ. Достигши 1321 года, я сдѣлала паузу и отдала переписать страницъ восемьсотъ de griffonnage. Вообразите себѣ, какая страсть (quelle rage) писать о древнихъ событіяхъ, о которыхъ никто не заботится и, я увѣрена, никто не будетъ читать, исключая двухъ педантовъ, одинъ -- по имени Фолькверъ (Volckner), мой переводчикъ, другой -- Буссе, библіотекарь академія, который усиленно хвалитъ мою точность и пр. въ журналахъ, которыхъ не читаютъ въ Европѣ и четыре человѣка, а я довольна, что привела въ порядокъ все то, что можетъ служить для исторіи Россіи, лучше чѣмъ было сдѣлано до сихъ поръ. Можно бы сказать, что мнѣ платятъ за это, столько я прилагаю къ этому заботы, труда, соображенія и проницательности, и когда я кончаю страницу, я говорю: "ахъ, какъ это хорошо, это прекрасно, это превосходно", -- во я остерегаюсь сказать это кому-нибудь, кромѣ васъ, потому что надо мной стали бы смѣяться, какъ вы можете представить.... Что касается Елагина, онъ умеръ, и его исторія останется, вѣроятно, не конченной; но онъ оставилъ неслыханный ворохъ (fatras inoui), написанный имъ о масонствѣ, который показываетъ, что онъ сошелъ съ ума".
   Дальше увидимъ, что въ архивахъ сохранилась громадная масса бумагъ импер. Екатерины, относящихся въ "Запискамъ касательно россійской исторіи"; въ государственномъ архивѣ находится также и "неслыханный ворохъ" масонскихъ бумагъ и твореній Елагина.
   Въ письмѣ отъ 26 августа 1794 Екатерива упоминаетъ мимоходомъ о своей работѣ: "ахъ, мои любезныя лѣтописи, вы спокойно отдыхаете; когда я снова растревожу васъ? Я нахожусь теперь въ 1368 или 1369 году".
   Въ письмѣ отъ 5 апрѣля 1795 Екатерина возвращается въ упомянутой раньше полемикѣ съ Герцбергомъ... "Cette pécore de Hertzberg seule mérite d'être tapée d'importance: у него не больше знаній въ исторіи, чѣмъ у моего попугая. Онъ осмѣливается говорить, что Россія не могла предъявить никакихъ правъ point de titres à produire), когда овладѣла Полоцкомъ; онъ могъ сказать, что Россія не придавала значенія правамъ слишкомъ старымъ (surannés). Потому что Полоцкъ давъ былъ Владиміромъ его старшему сыну Изяславу; онъ былъ старшій изъ двѣнадцати сыновей Владиміра I, между которыми отецъ раздѣлялъ свои области, когда женился на Аннѣ, дочери греческаго императора, и сталъ христіаниномъ и отослалъ шесть своихъ женъ и ихъ дѣтей въ назначенные имъ удѣлы. Итакъ, отъ этого старшаго сына Владиміра произошли князья Полоцкіе; потомъ, великій князь литовскій Владиміръ I далъ Литву своему сыну Святославу, не имѣвшему потомства. Пятый сынъ Ольгерда, въ 1386, Ягеллонъ или Яковъ сдѣлался королемъ вольскимъ и принялъ католичество подъ именемъ Владислава, женившись на Геднигѣ, королевѣ и наслѣдницѣ Польши. Такимъ образомъ онъ присоединилъ Литву въ Польшѣ". Дальше Екатерина II пишетъ по-нѣмецки: "Но глупый, невѣжественный государственный министръ ничего объ этомъ не знаетъ; высокомѣріе дѣлаетъ его невѣжественнымъ, и глупымъ и грубымъ, какъ померанскій быкъ. Der ungemästete (le feu roi le laissait mourir de faim selon son propre aveu) не знаетъ, что не только Полоцкъ, но и цѣлая Литва всѣ дѣла во всѣхъ династеріяхъ до самаго 17 вѣка производила на русскомъ языкѣ, что всѣ литовскіе архивы писаны на русскомъ языкѣ, что всѣ акты писаны русскими буквами на русскомъ языкѣ, что годы отъ сотворенія міра обозначены по нашему греческому церковному обычаю и что даже обязательно каждый разъ указываются греческіе церковные индикты; что это доказываетъ, что въ самомъ 17-мъ столѣтіи греческая религія была dominante не только въ Полоцкѣ, во и въ цѣлой Литвѣ, и была религіей князей и великихъ князей, что тамъ всѣ церкви, особенно главныя церкви, всѣ построены алтаремъ на востокъ, по обычаю Восточной церкви: если вамъ нужно больше доказательствъ, то можете требовать, истину показать не трудно". (Далѣе по-французски:) "Кромѣ того, Полоцкъ двадцать разъ былъ взятъ и отнятъ, и ни одинъ договоръ не заключался безъ того, чтобы та или другая сторона не возбуждала требованій части или цѣлаго, смотря по обстоятельствамъ". (Опять по-нѣмецки:) "Глупый государственный министръ можетъ быть еще больше durcbgedroschen werden по случаю его невѣжества о народахъ, которые онъ приписываетъ къ владѣніямъ своего глупаго господина. Оселъ!" (Конецъ опять по-французски:) "Вы видите, что въ этой диссертаціи вѣжливость уступила желанію васъ посмѣшить; впрочемъ, диссертація педантовъ бываютъ не всегда вѣжливы, когда ихъ увлекаетъ гнѣвъ или усердіе, какъ вы это очень хорошо знаете, а я очень хорошо подкована обо всемъ этомъ, имѣя дѣло съ архивами и лѣтописями, какъ вамъ также не безъизвѣстно". Въ письмѣ отъ 13 апрѣля 1795, по поводу графа Н. П. Румянцова, съ которымъ Гриммъ былъ знакомъ, когда Румянцовъ былъ резидентомъ во Франкфуртѣ:
   "Я поздравляю графа Николая Румянцова, что онъ знаетъ, кто Рюрикъ, первый князь своей династіи въ Россіи. Мои догадки объ этомъ напечатаны въ драмѣ Рюрикъ съ комментаріями Болтина {Рѣчь объ этомъ шла также въ письмѣ отъ 27 августа. "Письма", стр. 605.}; но кто знаетъ больше, тому и книги въ руки, говоритъ русская пословица.
   "Чтобы отвѣтить на второй вопросъ: какой народъ Несторъ называетъ руссами? я думаю, что на это можно бы отвѣчать, но это могло бы повлечь работу, которой полезно избѣжать весной. Относительно словъ, поставленныхъ въ скобкахъ ("и Польша тоже всю Русь"), я просила бы, чтобы не говорили "Польша", но вмѣсто "Польша" поставили "Литва", и это было бы правильно, и та часть этого письма, гдѣ бичуется невѣжество великаго Герцберга, достаточно это доказываетъ. Но Польша, столицею которой былъ въ древности Краковъ, есть страна особая, быть можетъ, также населенная славянами, какъ это можетъ доказать ихъ языкъ"... Дальше опять нѣкоторыя этимологическія соображенія о славянскомъ языкѣ и о громадномъ распространеніи славянскаго народа въ древности.
   Въ запискѣ Екатерины, помѣщенной въ изданіи Грота при письмѣ отъ 25 мая 1795:
   "... "Не рѣшаюсь внести мои догадки относительно Рюрика въ исторію, такъ какъ онѣ основывались только на нѣсколькихъ словахъ, спрятанныхъ Несторомъ въ его лѣтописи, я одномъ мѣстѣ Далина въ его исторіи Швеціи, и читая тогда Шекспира по-нѣмецки, я вздумала ввести свои догадки въ драму, въ 1786, и она была напечатана. Никто не обратилъ вниманія на это оригинальное сочиненіе, которое никогда не было играно на сценѣ, и я отправилась въ Тавриду. Въ 1792 году покойный Болтинъ прислалъ мнѣ, черезъ Пушкина, прокурора синода, свою критику на князя Щербатова и его исторію Россіи, и такъ какъ они много занимались исторіей Россія и я была рада отдать на суровую критику Болтина ее que je griffonnais объ исторіи, я сказала однажды Пушкину, что эта драма заключала мои догадки относительно Рюрика, но что никто не обратилъ на нихъ вниманія, и оказалось, что ни Болтинъ, ни Пушкинъ никогда ее не читали и не видали. Когда драма попала въ руки Болтина, онъ сталъ ее комментировать и просилъ меня велѣть ее напечатать съ его комментаріемъ, что онъ и сдѣлалъ; а слова Нестору говорятъ, что Гостомыслъ, славянскій князь, царствовавшій въ Новгородѣ, сказалъ, умирая, чтобы взяли въ князья на его мѣсто князей, которые покрыли себя славою въ прошлыхъ войнахъ: Рюрика, Синеуса и Трувора. Это были его внуки отъ его старшей дочери.
   "Далинъ говоритъ, что на сѣверѣ въ старину почиталось стыдомъ не только для князей, но и для всякаго родовитаго человѣка, не служить когда-нибудь на хорѣ. Итакъ, надо было искать въ седьмомъ (?) вѣкѣ, когда происходили главныя морскія войны, и наши три князя очень легко нашли тамъ свое видное мѣсто...
   "Вотъ жизнеописаніе св. Александра, Туманскаго. Но это -- не лучшее. Жизнеописаніе св. Александра, напечатанное, но, можетъ быть, еще не переведенное, въ шестомъ томѣ моего собранія, которое г. Буссе титуловалъ Aufscbreibnngen, потому что по-русски оно называется "Записки", оставляетъ прежнее далеко позади, и я съ увѣренностью вызываю найти больше, чѣмъ тамъ есть".
   Въ письмѣ отъ 16 сентября 1795 опять идетъ рѣчь объ историческихъ фактахъ польскихъ отношеній:
   "Слушайте о Польшѣ историческое евангеліе, которое я докажу, съ документами на лицо. Польша, въ началѣ и до 1386 г., состояла изъ палатината Краковскаго, Сендомирскаго, Мазовіи и того, что называютъ великою Польшею за Вислой. Въ 1386, Гедвига, королева польская, вышла замужъ за Ягеллона, великаго князя литовскаго, происходившаго, по прямой линіи, отъ Владиміра I, великаго князя Россіи, который далъ своему старшему сыну Изяславу Полоцкъ, а другому Литву, которая по наслѣдству перешла въ линіи Изяслава. Такимъ образомъ, въ раздѣлѣ я не имѣла на свою долю ни дюйма Польши, но то, что сами поляки не переставали называть Червонной Русью, палатинатомъ кіевскимъ, подольскимъ и волынскимъ, котораго столицей былъ городъ Владиміръ; эта столица была построена Владиміронъ I, въ 992, а Литва никогда не входила въ составъ Польши, также какъ Самогитія. Такимъ образомъ, не взявши ни дюйма Польши, я не могу также принять титула королевы польской. Кромѣ того, если эта нація потеряла даже свое имя, мнѣ кажется, что она могла бы и заслужить этого, нарушивъ сама всѣ договоры, которые обезпечивали ея существованіе, не хотѣвши никогда слышать никакого резона и потерявъ всякое слово примиренія, когда два человѣка никогда ни въ чемъ не соглашались. Продажные, испорченные, легкомысленные, болтливые, притѣснители, прожектеры, предоставляющіе управлять своими частными имѣніями евреямъ, которые сосали ихъ подданныхъ и имъ давали очень мало: вотъ въ одномъ словѣ поляки tout crachés. Они ни знаютъ даже, что въ моемъ владѣніи нѣтъ ни одного дюйма Польши, и предлагаютъ мнѣ быть королевой польской! Передъ тѣмъ они просили у меня моего внука, у короля прусскаго -- его сына, у вѣнскаго двора -- эрцгерцога, все это за разъ; у курфирста саксонскаго -- его дщери, у короля испанскаго -- инфанта, у дома Бурбоновъ -- принца, а у себя дома ставили закономъ имѣть только Пяста. Все это очень хорошо укладывается въ польской головѣ, хота въ этомъ и нѣтъ здраваго смысла".
   Въ письмѣ 18 сентября 1795:
   "Я совершенно согласна съ шотландскимъ перомъ относительно Петербурга. Но по исторіи Россіи, владѣтели сѣвера имперіи легко становились господами юга этой имперіи. Владѣтели юга, безъ сѣвера, всегда были слабы и вялы въ своей власти. Но сѣверъ могъ очень хорошо обходиться безъ юга или южныхъ провинцій. А столица этой имперіи, на мой взглядъ, еще не найдена, и вѣроятно не я ее найду. Еслибы во время шведской войны я не была здѣсь, нужно было бы на шестьдесятъ тысячъ войска больше, чтобы обезпечить васъ отъ этого стремительнаго нападенія"...
   Кромѣ древней исторіи, -- которою, какъ ни видѣли, Екатерина воспользовалась и для событій новѣйшихъ, именно для объясненія вольскихъ отношеній, -- въ письмахъ къ Гримму не однажды находила рѣчь объ ея собственной исторіи, въ первый ранъ еще въ концѣ семидесятыхъ годовъ. Такъ, въ запискѣ отъ 4 марта 1778, начатой по-французски и продолжаемой по-нѣмецки:
   "Ce 24 mars. La missive du sieur patriarche а retardé celle-ci jusqu'à ce jour; la voilà.
   "А еслибы вы звали, какое большое 16-лѣтнее изслѣдованіе (Prüfung, -- или испытаніе, экзаменъ) мы предприняли! да, можно сказать, изслѣдованіе, которое не многимъ придетъ въ голову и которое не всякій можетъ сдѣлать -- за недостатковъ матеріала или другихъ документовъ; наше столь богато, что иного при récapitulation разберетъ скука. Подождите немного; вы узнаете кое-что объ этомъ; это -- предисловіе, называемое Prüfung, маленькій образчикъ дѣлъ, разсказовъ, писанья и молчанья, при хорошемъ нюхательномъ табакѣ (kleines Exempelchen von Thun und Lassen, von Sagen, Schreiben und Scbweigen, vor gutem Nasenschnupftoback").
   Гротъ замѣчаетъ, что здѣсь разумѣется "записка о 16-ти первыхъ годахъ царствованія Екатерины II, ею самою составленная". "Къ сожалѣнію, -- прибавляетъ онъ, -- въ Государственномъ архивѣ сохранилась (и то въ копіи) только небольшая часть этой любопытной записки, именно то самое начало ея, которое было напечатано въ Русскомъ Архивѣ 1865, стр. 480".
   Дальше встрѣчаемъ еще упоминаніе объ этомъ въ письмѣ отъ 24 августа 1778:
   "Потерпите, вы получите die sechzehujahrige Prüfung, какъ оно вышло изъ-подъ моего пера. Вы можете быть увѣрены, что мы не сдѣлали ничего лучше, но такъ какъ у всѣхъ нѣтъ моихъ дѣлъ въ головѣ (tout le monde n'a pas mon ménage dans sa têt), какъ у меня, то есть нѣсколько темныхъ мѣстъ, которыя выправляютъ (on arrange) на моихъ главахъ и на главахъ князя Потемкика, который -- вовсе не льстецъ по характеру -- считаетъ эту вещь мастерскимъ произведеніемъ и чрезвычайно интересуется ея исполненіемъ. кн. Орловъ также находитъ ее очень хорошей; г. Шуваловъ говоритъ, что это пьеса академическая; другіе плачутъ, читая ее; иные возбуждаются. Я съ своей стороны нахожу, что тамъ есть длинный рядъ важныхъ идей (grandes idées), предметъ самъ по себѣ такъ обширенъ, что это утомляетъ вниманіе, я что поэтому немногіе въ состояніи слѣдить за чтеніемъ, которое слишкомъ быстро опять по множеству вещей, которыя здѣсь заключаются, тѣмъ болѣе что стиль отличается чрезвычайной точностью (concision précieuse), но этимъ самымъ увеличивается трудность слѣдить для всѣхъ тѣхъ, кто-не привыкъ къ дѣламъ или въ изученію".
   "PS. (По-нѣмецки). Шестнадцатилѣтнее изслѣдованіе есть зеркало, гдѣ видны многія вещи и причина многихъ вещей. (По-французски). Мы даемъ немного отчетъ въ вещахъ, никакъ однако не подавая объ этомъ вида; это идетъ совсѣмъ естественно, и можно бы побожиться, что совсѣмъ необходимо, чтобы это было такъ; кромѣ того, прочитавши это, вы сказали бы, что ни все это знаете, и вы это ввали, но знали не изъ написаннаго".
   Послѣднее упоминаніе о Prüfung находимъ въ двухъ словахъ въ письмѣ отъ 17 декабря 1778: "...Что касается до перевода sechzehnjährige Prüfungen, это въ настоящее время невозможно, потому что Соломонъ говоритъ: ailes bat seine Zeitf (всему свое время)".
   Отмѣтимъ еще отзывъ изъ послѣднихъ лѣтъ ея жизни, о чужой книгѣ, панегирикѣ.
   "Catharina in ihren Thаten! таково заглавіе книги, которую я вынула изъ трехъ обертокъ, въ какія вамъ заблагоразсудилось ее завернуть, -- писала Екатерина 4 декабря 1793.-- Послушайте, наконецъ, souffre-douleur, непозволительно хвалить такъ людей безъ всякой мѣры, чтобы не прослыть крайнимъ льстецомъ, и авторъ совсѣмъ представляется такимъ; и вотъ въ мои старые годы я стала образцомъ царей, если ему вѣрить. Боже мой, Боже мой, какой плохой образецъ, если вѣрить всему тому дурному, что обо мнѣ говорили и что еще говорятъ! Знаете ли вы, что пользу приносили мнѣ не похвалы, во, когда говорили обо мнѣ дурно, тогда я съ благородной увѣренностью говорила себѣ, смѣясь надъ ними: отмстимъ, сдѣлаемъ ихъ лгунами! Но это славословіе похвалъ (kyrielle de louanges) -- что это, къ чему оно годно? Это длинно и скучно читать, и больше ничего".
   Книга, присланная Гриммомъ, называлась собственно такъ: "Catharina II dargestellt in ihren Werken zur Beherzignng der Völker Europens" (Berlin, 1794); авторомъ ея былъ нѣкто Мюллеръ, и хотя на ней поставленъ 1794 годъ, она вышла въ 1793. Что касается ея содержанія, отзывъ Екатерины былъ совершенно вѣренъ; намъ достаточно привести слова г. Бильбасова:
   "Никакихъ "дѣлъ" Екатерины авторъ не разсматриваетъ по очень простой причинѣ -- онъ ихъ не знаетъ; авторъ просто нанизываетъ рядъ хвалебныхъ отзывовъ, при чемъ ярко выступаетъ *его невѣжество и наглость" {Исторія Екатерины Второй. Томъ двѣнадцатый, часть первая. Берлинъ (1896), стр. 612--518.}.

-----

   Мы имѣемъ пока очень неопредѣленныя извѣстія объ "Историческомъ собраніи", которое учреждено было ими. Екатериной въ декабрѣ 1783 года подъ начальствомъ гр. Андрея Петровича Шувалова. Въ это время значительная часть ея собственныхъ "Записокъ касательно россійской исторіи" была уже напечатана въ "Собеседникѣ" этого года (гдѣ онѣ помѣщались со 2-й книжки журнала); впослѣдствіи, въ полномъ составѣ, "Записки" изданы были вновь въ шести частяхъ въ 1787--94 годахъ {Часть 1--4, 1787; ч. 5-я, 1798; ч. 6-я, 1794. Второе изданіе, 1801 года, совершенно тождественно съ этимъ; припечатана лишь новая обложка.}.
   "Историческое собраніе", какъ увидимъ, должно было заняться тѣми же предметами, на которыхъ останавливалась императрица въ "Запискахъ", и съ той же точки зрѣніи: требовалась та же чисто внѣшняя исторій въ хронологическомъ порядкѣ, -- но, повидимому, предполагалась большая подробность изложенія.*
   Документъ, утверждавшій основаніе "Собранія", изданъ былъ въ 1830, въ "Отечественныхъ Запискахъ" Свиньина, въ извѣстіи о книгѣ, которая уже тогда считалась большой библіографической рѣдкостью: "Выпись хронологическая изъ исторіи Русской" {Въ статьѣ: "Библіографическое извѣстіе. Выпись хронологическая изъ исторіи Русской", -- "Отеч. зап.", часть сорокъ вторая, апрѣль 1830, No 120, Смѣсь, стр. 131--141.}. Рѣдкость книги, и вмѣстѣ съ тѣмъ недостатокъ свѣдѣній о "Собраніи", видны изъ слѣдующаго. Въ библіотекѣ Академій Наукъ имѣется экземпляръ "Выписи", подаренный въ 1837 году библіотекѣ Россійской Академіи извѣстнымъ въ двадцатыхъ-тридцатыхъ годахъ историкомъ Ст. Руссовымъ, и здѣсь въ началѣ книги приклеенъ листъ, гдѣ Руссовъ привелъ копію этого документа (не весьма исправную), не зная, что уже за нѣсколько лѣтъ передъ тѣмъ онъ былъ напечатавъ въ "Отеч. Запискахъ".
   Выписавъ документъ, Руссовъ прибавлялъ:
   "Лѣтъ около 20 навалъ случайно попался мнѣ одинъ екземпляръ трудовъ описаннаго выше собранія; покорнѣйше прошу Россійскую Императорскую Академію принять оной отъ меня въ даръ для помѣщенія къ ея библіотекѣ.-- Ст. Руссовъ.-- Ноября 27, 1837 года".
   Такимъ образомъ Руссовъ считалъ "Выпись" плодомъ трудовъ "историческаго собранія"; но предположеніе его не имѣло основанія; самый документъ былъ извѣстенъ ему въ неисправной копіи и дата его помѣчена 14-мъ ноября 1783, вмѣсто 4-го.
   Въ "Отечественныхъ Запискахъ" документъ приведенъ въ слѣдующемъ видѣ:

ДОКЛАДЪ.

   "Ея Императорское Величество Высочайше указать соизволила подъ начальствомъ и наблюденіемъ Графа Андрея Петровича Шувалова назначить нѣсколько человѣкъ, коихъ совокупные груды составили бы поденныя записки о древней исторіи, наипаче касающейся до Россіи.
   "Число членовъ таковаго собранія назначается до десяти человѣкъ, которыхъ Графъ Андрей Петровичъ, избравъ, имѣетъ Ея Величеству представить. Между ими три или четыре должны быть такіе, кои не были бы обременены другими должностями, или же по крайней мѣрѣ могли имѣть достаточное время трудиться по сему поручаемому имъ дѣлу, хотя имѣя за таковой трудъ и нѣкоторое особое жалованье; прилежность и точность, при выборѣ въ сіе мѣсто, долженствуютъ предпочтены быть остроумію.
   "Началомъ ихъ упражненія будетъ осьмый вѣкъ, потомъ седьмый, за тѣмъ шестый, и такъ постепенно входить изъ вѣка въ вѣкъ до той древности, куда только писатели ихъ руководствовать могутъ.
   "Слогъ, ими употребляемый, да будетъ простой, краткій и ясный. Сіи три качества тутъ прямо свойственны и всегда наблюдаемы быть должны.
   "Назначаемые въ сему упражненію, разберутъ между собою древнія Россійскія лѣтописи, и внѣшнихъ писателей сочиненія по матеріямъ, какъ-то, исторіи: Греческой Имперіи, Германіи, Польши, Ишпаніи, Данія, Венгріи, Швеціи, Франціи, Англіи, Калифовъ Египетскихъ и Аравскихъ, Китайцевъ и проч.
   "Работа каждаго изъ нихъ, состоящая въ краткой выпискѣ, долженствуетъ быть подвержена единообразному порядку всѣми наблюдаемому, то-есть: чтобъ всякая статья содержала въ себѣ теченіе пяти лѣтъ, на примѣръ, отъ 800-го года до 805-го, отъ 805 до 810-го и такъ далѣе, а пять таковыхъ статей составить полное число, для отдачи тетради въ печать. По чему каждый нумеръ, изъ печати выходящій, содержать будетъ двадцать пять лѣтъ или четверть вѣка, что, кажется, имѣетъ удобность для сочинителей и для читателей.
   "Каждый, упражняющійся въ семъ дѣлѣ, когда принесетъ свою краткую выписку изъ двадцати пяти лѣтъ, той или тѣхъ исторій, такой-то земли, кои взялъ на себя, то и потребно будетъ всѣ сіи выписки или записки переписать я поставить въ такой порядокъ, чтобъ вдругъ можно было обнять взоромъ, по крайней мѣрѣ теченіе пятилѣтняго времени исторій. Лучшимъ сему примѣромъ служитъ будетъ книга: L'art de verifier les dates, съ тѣмъ что удобнѣе будетъ для читателя поставить графы не вдоль, а поперегъ, потому, что длина строкъ ничего не мѣняетъ, напротивъ того отмѣнная краткость ихъ, что непремѣнно послѣдуетъ, когда графы будутъ вдоль, отягощаетъ и нѣвольно безпокоить читателя.
   "Хотя работа сія весьма сокращена была бы, ежели бы только выписывать одно до Россіи касающееся; во для лучшаго порядка, и для доставленія вящшей точности, потребно сдѣлать "перва выписки изъ разныхъ земель и народовъ, что-бы послѣ оттуда заимствовать для Россійской Имперіи {Такъ въ текстѣ; должно быть: "Исторіи".} экстрактъ или экстракта.
   "Впрочемъ таковая работа, будучи сдѣлана, можетъ обращенъ быть на пользу изданіемъ ея въ печать, для просвѣщенія юношества въ исторіи, при ихъ воспитаніи. Что же точно до Россіи относится, въ которой либо исторіи: означать въ печати отличнымъ наборомъ буквъ, или отмѣтками, употребляемыми въ тисненіяхъ.
   "Какъ сіе собраніе будетъ состоять подъ Высочайшимъ покровительствомъ Ея Императорскаго Величества, то начальствующій надъ онымъ, раздѣляя трудъ между членами, наблюдая въ успѣшномъ и порядочномъ его теченіи, исправляя ошибки, и собирая всѣхъ членовъ по надобности и по его усмотрѣнію, обязавъ будетъ доносить Ея Величеству объ успѣхѣ, представлять труди собранія и отдавать, по Высочайшему дозволенію, въ печать.
   "Труды сего собранія будутъ печатаемы въ вольной типографіи, на Кабинетскомъ иждивеніи; а на всякіе расходы по собранію отпущены будутъ на первое время тысяча рублей изъ Кабинета, кои въ расходъ употребляются по распоряженію начальствующаго; по издержаніи же ихъ онъ подаетъ краткую вѣдомость Ея Величеству, для полученія вновь потребной суммы.
   "Высочайшая Резолюція: Быть по сему.
   "1783. 4 Декабря.          Екатерина".
   Приводилъ нѣсколько подробностей изъ библіографической замѣтки "Отеч. Записокъ", указывающихъ между прочимъ странную судьбу этой книги.
   "Одна книга (т.-е. "Выпись") въ 4 д. л. на 224 страницахъ, безъ означенія мѣста и года печатанія; но вѣроятно въ С.-Петербургѣ, и не прежде 1783 года издана на счетъ Кабинета Е. И. В. Содержитъ въ себѣ: краткое показаніе событій въ Россіи и владѣтельныхъ въ ней великихъ и удѣльныхъ Князей, съ современниками ихъ, по большой части Европейскихъ Государей, начиная отъ смерти Гостомысла, сына Буривоя Новгородскаго, или съ 860 года... Выпись сія доведена только до 1141 года... Событія и имена Русскихъ Князей помѣщены въ особыхъ графахъ для каждаго Княженія, въ видѣ таблицы, сообразно съ ходомъ Великаго Княженія; изъ современниковъ же ихъ, занимающихъ послѣднюю графу, или край правой или лѣвой страницы, показаны сверхъ Европейскихъ Владѣтелей, четыре Патріарха вселенскіе, Митрополиты Всероссійскіе, Папы Римскіе; а изъ внѣ-Европейскихъ государей: Аравійскіе и Египетскіе Калифы, Алепскіе, Иконіумскіе и Дамасскіе Султаны. Въ сей же книгѣ оставлено 16 пробѣловъ или порозжихъ мѣстъ для изображенія лицъ нѣкоторыхъ Князей, и знатнѣйшихъ событій. Таковыхъ изображеній уже приготовлено было до сорока, изъ коихъ каждое особенно выгравировано на мѣдныхъ доскахъ (длин. 7, шир. 4 1/2 англійск. дюйм., Макаровымъ и Харитоновымъ, какъ на нѣкоторыхъ означено). Самые же кружки въ видѣ медалей, на которыхъ изображены лица Князей, величиною до 3-хъ Англійск. дюйм. въ поперечникѣ; вырѣзаны всѣ почти на оныхъ доскахъ съ лѣвой руки такъ, что они занимаютъ только половину мѣста, а другая оставлена вѣроятно для изображенія относящихся къ симъ лицамъ событій. Гравировка довольно хороша, но тому времени, въ которое приготовлялось сіе изданіе"... (Указываются далѣе страницы, къ которымъ должны относиться изображенія, и имена князей, и также списокъ 20 изображеній для продолженія книги). "Оттиски сихъ изображеній могутъ составить и особую тетрадь или папку, если кто пожелаетъ оныя изображенія и портреты имѣть въ видѣ атласа, одной съ книгою величины или формата въ 4-ю же долю листа.
   "При изслѣдованіи объ изданіи сей книги, недавно лишь (?) показавшейся въ свѣтъ {Руссо, какъ выше упомянуто, писалъ въ 1837 году, что пріобрѣлъ эту книгу лѣтъ за двадцать передъ тѣмъ.} и въ небольшомъ числѣ экземпляровъ въ описанномъ здѣсь видѣ, а до того едва ли кому извѣстной (кромѣ 2 экз., хранящихся въ Императорской Публичной Библіотекѣ и 1 экз. въ собраніи рѣдкихъ книгъ А. Ф. Смирдина), не можно было оолучить обстоятельныхъ свѣдѣній; во соображеніи же свой съ извѣстными всякому любителю отечественныхъ дѣяній, Записками касательно Россійской Исторіи... {Приведенныя здѣсь указанія изданій "Записокъ" не вполнѣ точны.}, нѣтъ сомнѣнія, что это одно и то же сочиненіе Императрицы Екатерины Великой. Оно также издано и на нѣмецкомъ языкѣ, въ Библіотекѣ для великихъ Князей Александра и Константина (Bibliothek der Grosefürsten Alexander und Constantin), Берлинъ 1784--1786 г., 7 книгъ, 12 д. л., и помѣщено въ послѣднихъ 4 книжкахъ сего изданія. Здѣсь сіи записки доведены: съ 862 до 1157 года (Георгій II) и также какъ въ обоихъ русскихъ изданіяхъ напечатаны не въ видѣ таблицъ, очевидно потому, что не позволялъ форматъ въ 8 и 12 долю листа. Причину выгоднѣйшаго описываемаго теперь изданія въ 4 д. л. съ представленіемъ событій въ графахъ, равно какъ и обстоятельства составленія такихъ таблицъ, можно усмотрѣть изъ прилагаемой при семъ весьма любопытной статьи: Высочайше утвержденныя докладъ 1783 года, Декабря въ 4 день {Этотъ докладъ приведенъ нами выше.}. Хотя же намъ и не извѣстны имена тѣхъ лицъ (до десяти Членовъ), которые по сему Докладу предназначались быть сподвижниками своей Ученой Государыни въ приготовленіи припасовъ для Отечественной Исторіи и остается ожидать отъ ревностныхъ любителей подробнѣйшаго объясненія сего близкаго въ Русскому сердцу обстоятельства; но между тѣмъ находимъ явные слѣди, что сей чести удостоены были два знаменитые Профессоры бывшіе въ Московскомъ Университетѣ: 1) Антонъ Алексѣевичъ Барсовъ (ум. 1791), отвергшій изъ любви къ наукамъ предложеніе Князя Потемкина-Таврическаго, который съ высоты счастія своего простиралъ къ нему руку дружбы, какъ бывшему своему наставнику въ Москвѣ, и отвѣчавшій ему словами истиннаго мудреца: "Я и въ своемъ состояніи счастливъ". 2) Харитонъ Андреевичъ Чеботаревъ (ум. 1815), отказавшійся съ такой же скромностью ученаго отъ лестнаго званія Библіотекаря Екатерины Велякія. Оба они, какъ видно изъ ихъ жизнеописаній, представили въ кабинетъ сей Государыни, по волѣ Ея возложенные на нихъ труды свои для записокъ Русской Исторіи, начертанныхъ тою же Десницею, которая не довольно долго устрояла, но на долго устроила счастье Россіи. А все сіе не убѣждаетъ ли каждаго просвѣщеннаго Россіянина обратить на сію полезную книгу особеннаго своего вниманія?"
   Затѣмъ, въ библіографическомъ извѣстіи находимъ любопытное указаніе, что какъ "Выпись", такъ я атласъ въ ней находились въ продажѣ.
   "Книгу сію: Выпись хронологическую изъ исторіи Русской, -- читаемъ здѣсь, -- съ вышеписаннымъ Атласомъ, заключающихъ сорокъ историческихъ изображеній и портретовъ на хорош. бум., въ 2 ваннахъ переплетенныхъ, получить можно по 35 руб. въ небольшой книжной лавкѣ подъ No 6, состоящей во Садовой и Гороховой улицамъ въ угловомъ домѣ г. Поплевина, отъ собирателя Библіографическихъ рѣдкостей, книгопродавца Ивана Ильина. Иногородные Особы съ требованіями своими адресуясь прямо на имя его, получатъ оную чрезъ почту за ту же цѣну".
   Какимъ образомъ и откуда книга попала въ "небольшую книжную лавку" въ домѣ Поплекина, т.-е. очевидно къ букинисту, неизвѣстно. Мы знаемъ эту книгу по экземплярамъ Aкaдемической и Публичной Библіотеки въ обыкновенномъ форматѣ 4® и въ томъ же форматѣ съ большими полями, въ видѣ большого фоліанта; но атласа портретовъ, принадлежащихъ къ "Выписи", намъ пока не удалось найти ни въ той, ни въ другой библіотекѣ.
   Предположенія статьи "Отеч. Записокъ" объ участіи въ "Историческомъ собраніи" московскихъ профессоровъ А. А. Барсова и X. А. Чеботарева основаны вѣроятно только на преданіи, которое утверждено было въ "Словарѣ" митр. Евгенія. Сухомливовъ далъ обширную литературную біографію Барсова въ "Исторіи россійской Академіи" и здѣсь сообщилъ также объ его участіи въ доставленіи матеріаловъ для "Записокъ касательно россійской исторій": это были сводныя выписки изъ лѣтописей, съ примечаніями, начиная съ 1224 года {Исторія росс. Академіи, вып. 4-й. Спб. 1878, стр. 228--229, 496. Сухомлиновъ упоминаете, что въ Государственномъ Архивѣ сохранились эти матеріалы, доставленные "сотрудникомъ Барсова".}.
   Подобнымъ образомъ для "Записокъ" работалъ и Чеботаревъ. Сухомлиновъ упоминаетъ, что въ Государственномъ Архивѣ находятся матеріалы Чеботарева, состоящіе изъ такихъ же выписокъ съ 1374 по 1380 годъ; прибавимъ, что значительная масса этихъ записокъ за дальнѣйшее время находится въ собраніи рукописей Русскаго Отдѣленія Библіотеки Академіи Наукъ. Доставленіе этихъ матеріаловъ помѣчено уже 1795-мъ годомъ, когда ими. Екатерина все еще думала о продолженіи "Записокъ касательно россійской исторія". Подробное описаніе матеріаловъ къ "Запискамъ", находящихся въ Государственномъ Архивѣ и въ Библіотекѣ Академіи Наукъ, мы сообщимъ въ своемъ мѣстѣ впослѣдствіи.
   Какъ мы видѣли, Руссовъ (въ 1837) считалъ "Выпись" именно трудовъ, исполненнымъ членами "Историческаго собранія", но въ "Отеч. Запискахъ" (въ 1830) было уже замѣчено, что "это -- одно и то же сочиненіе ими. Екатерины Великой", что "Записки касательно россійской исторіи". Дѣйствительно, это только табличная форма тѣхъ же самыхъ данныхъ, и въ Государственномъ Архивѣ сохранился въ семи громадныхъ томахъ "Записокъ" и этотъ табличный матеріалъ, въ автографѣ Екатерины II. Весь характеръ труда одинъ и тотъ же -- собраніе и приведеніе въ порядокъ всѣхъ фактическихъ данныхъ о генеалогіи и хронологіи князей, о преемственности ихъ на великомъ княженіи, о распредѣленіи удѣльныхъ княженій и т. д. Императрица гордилась этимъ трудомъ, какъ отмѣчено въ дневникѣ Храповицкаго, когда, напр., тогдашнему историку Елагину пришлось поправлять по ея "Запискамъ" своя ошибки.
   Въ IV-й части "Записокъ" помѣщены уже готовые тексты для "Медалей ко второй эпохѣ Россійской исторія", начиная съ Гостомысла. Здѣсь, послѣ Гостомысла, представлены призваніе князей и дѣянія Рюрика и его братьевъ (двадцать двѣ медали), княженіе Олега, въ качествѣ опекуна, и Игоря (медали, No 23--49), Святослава (No 50--85), Ярополка (No 86--94), Владиміра (No 95--150) и т. д. {Въ словарѣ русскихъ граверовъ, Д. А. Ровинскаго, нѣтъ достаточныхъ свѣдѣній объ этомъ изданіи. При имени гравера Харитонова указано, что подлинные это рисунки хранятся въ Эрмитажѣ.}.
   "Выпись", по своему плану, должна была дать и учебникъ, и справочную книгу, я собраніе иллюстрацій для нагляднаго знакомства съ главнѣйшими фактами русской исторіи.
   Этому плану не суждено было придти въ концу. Начало его, въ видѣ упомянутаго изданія, било забыто и уже много времени спустя попало, необъясненнымъ пока образомъ, въ лавку букиниста и составляетъ теперь большую библіографическую рѣдкость.
   Упомянемъ, наконецъ, что въ 1885 году, въ общемъ собраніи Импер. Р. Историческаго Общества, 18 февраля, Н. Ѳ. Дубровинымъ прочитана была записка о заботахъ имп. Екатерины II по разработкѣ русской исторіи, причемъ авторъ пользовался архивными документами, -- но эта записка осталась неизданной {"Правительственный Вѣстникъ", 1885, No 41.}.

А. Пыпинъ

"Вѣстникъ Европы", No 9, 1901

  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru