Пругавин Александр Степанович
Книгоноши и офени

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    (Встречи, наблюдения и исследования).

   

КНИГОНОШИ И ОФЕНИ.

(Встрѣчи, наблюденія и изслѣдованія).

   Съ глубокимъ, горячимъ сочувствіемъ слѣдимъ мы за тѣмъ разростающимея общественнымъ движеніемъ, которое поставило на своемъ знамени содѣйствіе великому дѣлу народнаго развитія и просвѣщенія и которое все сильнѣе и шире захватываетъ самые разнообразные слои русской интеллигенціи и мало-по-малу проникаетъ даже въ наиболѣе отдаленные, глухіе концы и углы Россіи.
   Въ городѣ Тамбовѣ Е. Д. Нарышкинъ,-- "оберъ-камергеръ и дѣйствительный тайный совѣтникъ", -- на собственныя средства выстраиваетъ учительскій институтъ и вполнѣ обезпечиваетъ его содержаніе, затративъ на это дѣло около полумилліона рублей; институтъ этотъ ежегодно даетъ десятки подготовленныхъ учителей для народныхъ училищъ. Недавно въ томъ-же Тамбовѣ было открыто особое "грандіозное и роскошное зданіе", выстроенное на средства того-же г. Нарышкина, спеціально назначенное для народной читальни и публичныхъ народныхъ чтеній и стоившее его основателю болѣе 80,000 рублей. Для читальни г. Нарышкинымъ пріобрѣтено уже 20,000 томовъ книгъ разнаго наименованія.
   Другой представитель родовитой знати, В. Г. Чертковъ, вмѣстѣ съ графомъ Л. Н. Толстымъ, создаетъ извѣстную фирму "Посредникъ", поставившую себѣ цѣлью изданіе книгъ для народа, фирму, которая за время своего существованія выпустила въ свѣтъ нѣсколько десятковъ книгъ изъ произведеній лучшихъ русскихъ писателей. Баронесса В. И. Икскуль. являясь дѣятельнымъ членомъ с.-петербургскаго комитета грамотности, на собственныя средства устраиваетъ библіотеки при народныхъ училищахъ въ нѣсколькихъ уѣздахъ Смоленской губерніи и затѣмъ издаетъ цѣлую серію народныхъ книгъ. Князь Д. И. Шаховской, побуждаемый горячимъ желаніемъ лично работать на пользу народнаго просвѣщенія, выступаетъ въ скромной роли завѣдующаго хозяйственной частью народныхъ школъ въ одномъ изъ уѣздныхъ земствъ. Недавно газетами передано было извѣстіе, что среди высшаго петербургскаго общества организуется кружокъ, въ задачи котораго входитъ открытіе воскресно-повторительныхъ школъ какъ для рабочаго фабричнаго люда, такъ и для сельскаго населенія.
   Далѣе мы видимъ цѣлые организованные общества и комитеты, члены. которыхъ столь-же отзывчиво относятся къ дѣлу умственнаго просвѣтленія народа и одушевленно работаютъ въ этомъ направленіи: открываютъ воскресныя и вечернія школы, устраиваютъ народныя библіотеки, читальни и публичныя чтенія, издаютъ книги для народа и т. д. Въ истекшемъ году всѣ эти комитеты и общества, помимо преслѣдованія своихъ прямыхъ задачъ и цѣлей, очень много и энергично трудились надъ устройствомъ безплатныхъ столовыхъ при народныхъ училищахъ въ мѣстностяхъ, пораженныхъ голодомъ.
   Въ петербургскомъ комитетѣ грамотности, который въ теченіе послѣднихъ 7--8 лѣтъ усердно занимается безплатною. разсылкою книгъ по школамъ и изданіемъ книгъ для народа, особенную дѣятельность проявляютъ предсѣдатель комитета Я. Т. Михайловскій и члены: А. М. Калмыкова, Б. Э. Кетрицъ, П. А. Нагель, М. М. Ледерле, Я. Г. Гуревичъ, В. В. Девель, В. А. Латышевъ, И. С. Ремезовъ, А. Н. Рубакинъ и др. Слѣдомъ за петербургскимъ комитетомъ грамотности недавно ожилъ и московскій комитетъ, который, благодаря примкнувшимъ къ нему новымъ силамъ (проф. А. И. Чупровъ, г. Вахтеровъ, И. И. Петрункевичъ, Ан. В. Погожева и др.), началъ дѣятельно работать въ интересахъ народнаго просвѣщенія и успѣлъ въ сравнительно короткій срокъ привлечь до 300 дѣйствительныхъ членовъ.
   Въ Харьковѣ, общество распространенія грамотности въ народѣ, состоящее подъ предсѣдательствомъ профессора А. П. Шимкова, приступило къ изданію народныхъ книгъ и на первый разъ выпустило въ свѣтъ 11 книжекъ разнообразнаго содержанія, частью беллетристическихъ, частью научнаго и практическаго характера, цѣною въ 1--2 копѣйки. въ Нижнемъ-Новгородѣ общество распространенія начальнаго образованія продолжаетъ устраивать народныя чтенія съ туманными картинами, распространяетъ полезныя книги въ народѣ при посредствѣ главнаго книжнаго склада въ Нижнемъ-Новгородѣ и 92-хъ отдѣленіи склада во всѣхъ уѣздахъ Нижегородской губерніи, открытыхъ обществомъ при народныхъ школахъ, содержитъ безплатную библіотеку для учителей и учениковъ начальныхъ училищъ, устраиваетъ уличныя библіотеки и т. д. Общество состоитъ изъ 260 членовъ, изъ числа которыхъ особенною дѣятельностью выдѣляются: П. В. Неклюдовъ, П. К. Позернъ, М. В. Овчинниковъ, H. М. Сибирцевъ и др.
   Дѣятельность тифлисскаго женскаго кружка, во главѣ котораго стоитъ О. В. Кайданова, достаточно извѣстна всѣмъ интересующимся дѣломъ народнаго образованія; точно также извѣстна и дѣятельность томскаго общества попеченія о начальномъ образованіи, основаннаго П. И. Макушинымъ. Общества, которыя ставятъ себя цѣлью такъ или иначе содѣйствовать дѣлу начальнаго народнаго образованія, существуютъ еще, кромѣ указанныхъ нами мѣстностей, въ слѣдующихъ городахъ: въ Екатеринославѣ, Елизаветградѣ, Николаевѣ, Ставрополѣ-Кавказскомъ, Красноярскѣ Омскѣ, Барнаулѣ, Енисейскѣ, Минусинскѣ, Тюмени, Капискѣ, Тобольскѣ и Семипалатинскѣ.
   Не подлежитъ никакому сомнѣнію, что общественное движеніе это развилось бы съ несравненно большею силою, дало бы неизмѣримо болѣе богатые и плодотворные результаты, если бы движеніе это встрѣчало на своемъ пути побольше простора, если бы лица, отдающія съ полною готовностью свои силы, свое время и свои средства на служеніе этому дѣлу, встрѣчали побольше довѣрія къ себѣ со стороны правительственныхъ сферъ, если бы дѣятельность этихъ лицъ не подвергалась зачастую всевозможнымъ стѣсненіямъ, придиркамъ и заподазриваніямъ со стороны мѣстныхъ властей... О, съ какимъ энтузіазмомъ, съ какимъ чисто юношескимъ увлеченіемъ отдалось-бы интеллигентное русское общество этому просвѣтительному движенію, если бы на порогѣ къ нему не стояли и не отпугивали его энергію -- всякаго рода преграды, тормазы, безчисленныя формальности и ограниченія!
   Среди задачъ, которыя преслѣдуетъ это общественное движеніе, одно изъ главныхъ мѣстъ принадлежитъ вопросу о предоставленіи народу возможности читать дѣйствительно полезныя книги. Изданіемъ книгъ для народа занимаются: Посредникъ, Народная библіотека г. Маракуева, петербургскій и московскій комитеты грамотности, редакціи нѣкоторыхъ журналовъ, какъ напримѣръ, Русской Мысли, Русскаго Богатства и др., затѣмъ М. М. Ледерле, В. И. Жирковъ, Муриновъ и, наконецъ, въ самое послѣднее время харьковское общество распространенія въ народѣ грамотности.
   Всѣ эти фирмы и отдѣльныя лица ставятъ своею цѣлью борьбу съ лубочниками и издателями Никольской улицы, безграмотныя и зачастую прямо вредныя изданія которыхъ въ огромномъ количествѣ экземпляровъ расходятся въ народной массѣ. Нѣкоторыя изъ этихъ фирмъ располагаютъ хорошими денежными средствами (какъ, напр., Посредникъ), пользуются сотрудничествомъ лучшихъ представителей нашей литературы, на сторонѣ ихъ явное сочувствіе всего образованнаго общества, и тѣмъ не менѣе, однако, борьба эта до сихъ поръ не принесла сколько-нибудь осязательныхъ результатовъ; побѣда, видимо, остается на сторонѣ все тѣхъ-же невѣжественныхъ, безграмотныхъ лубочниковъ, которые по прежнему являются главными поставщиками умственной пищи для народа, являются полными хозяевами въ этомъ дѣлѣ.
   Не странно-ли это? Не печально-ли это?!
   Вопросъ этотъ былъ, между прочимъ, поставленъ въ изданной нами два года тому назадъ книжкѣ {"Запросы народа и обязанности интеллигенціи въ области умственнаго развитія и просвѣщенія". Москва, 1890 г.}, въ которой мы высказали по этому поводу свои соображенія и привели собранныя нами данныя. Однако вопросъ этотъ и до сихъ поръ не можетъ считаться разрѣшеннымъ, а тѣмъ болѣе исчерпаннымъ. А между тѣмъ едва-ли кто-нибудь будетъ спорить противъ того, что въ скорѣйшемъ и правильномъ разрѣшеніи этого вопроса должно быть глубоко заинтересовано все русское общество.
   Въ печати, а отчасти и въ обществѣ, довольно прочно установилось мнѣніе, что такъ называемые "лубочные издатели", издатели "отъ Ильинскихъ воротъ" своимъ несомнѣннымъ успѣхомъ въ дѣлѣ распространенія книгъ и картинъ въ народѣ главнымъ образомъ обязаны офенямъ, ходебщикамъ и коробейникамъ, которые разносятъ и развозятъ эти книги и картины по всѣмъ концамъ, по всѣмъ угламъ Россіи. Но если это такъ, то представляется весьма страннымъ: почему-же господа интеллигентные издатели народныхъ книжекъ не постараются воспользоваться этими самыми офенями и коробейниками? Почему они не потрудятся подойти къ нимъ поближе, чтобы подробнѣе ознакомиться съ условіями ихъ промысла, съ пріемами и способами, которые они практикуютъ въ дѣлѣ распространенія книгъ и картинъ въ средѣ деревенскаго, сельскаго люда?
   Въ 1888 году состоящее при московскомъ университетѣ общество любителей россійской словесности, заинтересовавшись вопросомъ о распространеніи въ народѣ лубочныхъ книгъ и картинъ, командировало пишущаго эти строки въ центральныя и поволжскія губерніи для собиранія свѣдѣній по этому вопросу. Имѣя въ виду, что народныя лубочныя книги и картины распространяются главнымъ образомъ чрезъ особыхъ разнощиковъ, извѣстныхъ подъ именемъ офеней, картинщиковъ, ходебщиковъ, коробейниковъ и т. п., я и рѣшилъ прежде всего направиться въ тѣ мѣстности, которыя въ настоящее время являются главными гнѣздами офеней и книгоношъ.
   Такихъ мѣстностей, какъ извѣстно, нѣсколько; въ ряду ихъ первое мѣсто занимаетъ Владимірская губернія, особенно же уѣзды Вязниковскій и Ковровскій, въ которыхъ офени существуютъ уже съ давнихъ поръ, затѣмъ -- Тульская губернія, главнымъ-же образомъ -- Алексинскій уѣздъ и наконецъ Московская, или точнѣе говоря Серпуховскій и отчасти Подольскій уѣзды. При посѣщеніи этихъ мѣстностей, мнѣ пришлось въ нѣкоторыхъ изъ нихъ прожить въ теченіе цѣлыхъ мѣсяцевъ, причемъ я входилъ въ личныя, непосредственныя сношенія съ офенями, изучая условія ихъ промысла, а также стараясь по возможности подробнѣе ознакомиться съ дѣятельностью тѣхъ провинціальныхъ торговцевъ народными книгами и картинами, которые являются посредниками между офенями и московскими лубочными издателями. Съ нѣкоторыми изъ этихъ наблюденій я и имѣю въ виду познакомить читателей Сѣвернаго Вѣстника въ настоящей статьѣ.
   

I.
Что разносятъ тульскіе книгоноши?

   На улицахъ маленькаго глухого степного городка появились какіе-то видимо заѣзжіе люди, въ высокихъ сапогахъ, въ короткихъ суконныхъ поддевкахъ и въ фуражкахъ, съ какими-то не то коробами, не то ящиками, которые они таскали за плечами.
   -- Баринъ, купите книжекъ!-- сказалъ одинъ изъ этихъ людей, подходя ко мнѣ въ то время, какъ я остановился у крыльца, готовясь войти въ свою квартиру.
   -- А что у тебя за книги?-- спросилъ я.
   -- Извольте посмотрѣть: самыя лучшія... Романы и повѣсти... съ разными приключеніями... Погоня за дьяволомъ... Золотая Орда... Полные оракулы... картины и олеографіи -- всевозможныя... Дозвольте взойти?
   Получивъ разрѣшеніе, книгоноша вслѣдъ за мною вошелъ въ комнату, ловко спустилъ съ плечъ ящикъ съ книгами и большой свертокъ картинъ и началъ спѣшно и проворно раскладывать книги и развертывать картины.
   -- Ты откуда самъ?-- спросилъ я его.
   -- Мы -- тульскіе.
   -- Алексинскаго уѣзда?
   -- Изъ него самаго... а вы почемъ же знаете? удивится разнощикъ.
   -- Я знаю, что всѣ тульскіе книгоноши изъ Алексинскаго уѣзда.
   -- Это точно, только теперь и въ Каширскомъ уѣздѣ начали появляться... малая часть.
   Купивши у офени на нѣсколько рублей картинъ, я этимъ самымъ расположить его въ свою пользу. Онъ очень охотно разрѣшилъ мнѣ переписать весь "товаръ", который онъ носитъ съ собою, т. е. книги и картины. Думаю, что для читателей будетъ небезъинтересно узнать въ. точности, чѣмъ именно награждаютъ провинцію шустрые офени-книгоноши, разъѣзжающіе и расхаживающіе по всѣмъ концамъ и угламъ Россіи. Вотъ что оказалось въ коробѣ или, точнѣе говоря, въ ящикѣ книгоноши:
   "Загробная жизнь. О томъ, какъ живутъ люди послѣ смерти". Ивина. Цѣна 50 коп.
   "Полный письмовникъ", изданіе Губанова, цѣна 1 р. 20 к: "Полный коммерческій письмовникъ", цѣна 1 руб. 75 коп.
   "Герои нашего времени", сочин. Окрейца, 50 коп.
   "Въ погоню за идеаломъ" (это то, что книгоноша называлъ "Въ погонѣ за дьяволомъ"!). Коломби, цѣна 1 руб. 20 коп.
   "Бумажная принцесса", 1 руб. 25 коп.
   "Золотая орда", сочин. Пазухина, изд. Сытина, 75 коп. (Сначала печаталось въ Московскомъ Листкѣ).
   "Половодье", Писарскаго, 1 руб.
   "Королева по неволѣ", переводъ съ англійскаго, ц. 50 коп.
   "Хищники", Вишнякова, 1 руб. 25 коп.
   "Приложенія къ газетѣ Свѣтъ", по 40 и 50 к. за книжку.
   "Сверху -- внизъ", фонъ-Деваля, цѣна 1 руб. 25 коп.
   "Очерки и разсказы", г. Мало, цѣна 75 коп.
   "Нужды русскаго народа", Ив. Кашкарова.
   "Дочь купца Жолобова", 60 коп. (Лубочное изданіе).
   . "Дѣти капитана Гранта", цѣна 2 руб. 50 коп.
   "Московскія норы", романъ Кершенъ.
   "Бурныя времена", Густава Эмара, цѣна 70 коп.
   "Золотая свинья", Фортюне-де-Буагобэя, 1 руб.
   "Полусвѣтъ во время террора", его-же, 1 руб. 75 коп.
   "Блудный братъ", Орловскаго, 1 руб. 60 коп.
   "Таинственная монахиня", изд. Манухина, 40 коп.
   "Часословъ", въ переплетѣ, 1 руб. 20 кои "Пѣсенники", лубочнаго изданія, въ разныя цѣны.
   "Архаровцы. Разношерстные архаровцы" (слуги мрака) веселая жизнь, нравы, обычаи, шатости и замашки аристократовъ, купцовъ, пролетаріевъ и паразитовъ русскаго общества. Въ формѣ романа, повѣсти, разсказа, очерковъ, сценъ и анекдотовъ. Трущобы всего свѣта. Живые образы и живописныя картины на землѣ и въ аду". Три тома, 14 частей. Цѣна 2 руб. 50 коп.
   "Ложный шагъ", Форстера, 1 р. 25 к.
   "Подъ лиліями и розами", Флсфенса-Марріта, 1 руб.
   "Черная красавица села Отраднаго", соч. Соколова, 1 руб.
   "Одинъ милліонъ -- уголовный романъ", Кенига, 1 руб.
   "Рыцари вѣры", Густава Эмара, цѣна 75 коп.
   "Пустынникъ дикой горы", виконта д'Арленкура, 75 коп.
   "Полный оракулъ", 1 руб. 75 коп.
   "Потерянный и возвращенный рай", Мильтона; Москва, 1889 г., ц. 1 р.
   "Всадникъ безъ головы", 25 коп.
   "Исповѣдь старика", Пполита Ньево, 1 руб.
   "Фокусы Пинетти".
   "Реалисты большого свѣта", князя Мещерскаго," 1 руб.
   ...Вотъ вамъ подробный и точный каталогъ короба тульскаго книгоноши! И не подумайте, что приведенный каталогъ является какимъ-нибудь исключеніемъ; напротивъ, почти тотъ же самый подборъ книгъ найдете вы и у всѣхъ другихъ разнощиковъ-книгоношъ. Я пересмотрѣлъ десятки коробовъ у офеней и книгоношъ изъ разныхъ мѣстностей Россіи, и утверждаю, что приведенный мною каталогъ является вполнѣ типичнымъ для книжнаго товара, разносимаго тульскими и московскими-книгоношами. Что касается Владимірскихъ офеней, то у нихъ, правда, совершенно иной подборъ книгъ, но объ этомъ мы подробно будемъ говорить въ одной изъ слѣдующихъ главъ.
   -- Черезчуръ плохія книжки вы разносите,-- сказалъ я.-- Совсѣмъ плохія, многія изъ нихъ прямо никуда не годятся.
   -- Это дѣло хозяйское,-- возразилъ книгоноша,-- онъ самъ выбираетъ и закупаетъ въ Москвѣ. Наше дѣло только продавать.
   -- А вашъ хозяинъ учился гдѣ-нибудь?
   -- Какое наше ученье!.. Такъ, самую малость... Фамилію можетъ подписать и печатное- разбираетъ.
   -- Ну, а ты гдѣ учился?
   -- Я-то? Я нигдѣ не учился. Я неграмотный.
   -- Какъ неграмотный?!-- удивился я.-- Какъ же ты торгуешь книгами?
   -- А вотъ такъ и торгую: по примѣтамъ каждой книжкѣ цѣну знаю... Небось не ошибусь!..
   -- Если-бы вы разносили книжки получше, у васъ больше и охотнѣе раскупали-бы ихъ.
   -- Это точно... Какой мы народъ? Мы народъ темный: продаемъ что намъ подсунутъ.
   -- Гдѣ же вы закупаете свой товаръ?
   -- Хозяева закупаютъ: книги -- въ Москвѣ, олеографіи -- въ Варшавѣ.
   -- У кого же книги закупаете въ Москвѣ?
   -- Да у кого придется: у Губанова, у Сытина, у Морозова, у букинистовъ, подъ Сухаревой... гдѣ случится, гдѣ посходнѣе, да подешевле... Иной разъ у самихъ писателевъ закупаемъ.
   -- Какъ такъ? У какихъ писателей?
   -- У сочинителей, которые стало быть эти самыя книжки составляютъ, у нихъ... Букинисты съ ними довольно хорошо знакомы. Ну, извѣстно, укажутъ фатеру хозяину, тотъ и разыщетъ... Такъ и такъ, молъ, слышалъ, что желаетъ свою книгу съ уступочкой продать... И частенько случается, съ большой пользой покупаютъ. Съ ба-альшой пользой! На книгѣ,.примѣрно, цѣна приставлена 1. руб. 50 коп., а онъ ее чехомъ продастъ такъ, что въ покупкѣ-то она обойдется намъ не дороже пятнадцати али десяти копѣекъ, а то и пятачекъ. Намъ за эту книжку полтора рубля, разумѣется, никто тоже не дастъ, ну а полтину-то за нее мы возьмемъ... Вотъ и считайте, какая намъ польза отъ этихъ самыхъ книгъ... А вы говорите: книжки плохія, никуда не годятся... Намъ вѣдь все единственно, что ни продавать, лишь-бы барыша побольше... Мы этимъ живемъ.

-----

   Картинъ у книгоноши оказалась цѣлая масса;. большая часть ихъ вышла изъ московскихъ литографій И. Д. Сытина, М. Т. Соловьева, В. В. Васильева, А. В. Морозова, П. В. Нурецкаго, А. А. Абрамова, Щеглова и др.; затѣмъ было множество варшавскихъ олеографіи, разныхъ размѣровъ и самаго разнообразнаго содержанія. Чтобы легче и удобнѣе оріентироваться въ этой массѣ картинъ, я отмѣчу сначала тѣ изъ нихъ, которыя по своему содержанію и исполненію заслуживаютъ одобренія.
   Къ сожалѣнію, такихъ очень немного; къ числу ихъ слѣдуетъ прежде всего отнести извѣстное изданіе Сытина: портреты русскихъ писателей: Ломоносова, Державина, Пушкина, Жуковскаго, Лермонтова, Гоголя, Кольцова, Некрасова и Островскаго,-- вмѣстѣ со сценами изъ ихъ произведеній. Далѣе можно указать изданныя тѣмъ же Сытинымъ двѣ картины: Князь Серебряный у боярина Морозова и Боярыня Морозова у мельника., сюжеты которыхъ заимствованы изъ романа графа А. К. Толстого Князь Серебряный. Затѣмъ, къ числу этого же сорта картинъ слѣдуетъ отнести исполненную въ литографіи Щеглова серію историческихъ картинъ, изображающихъ разные эпизоды изъ исторіи Россіи и снабженныхъ соотвѣтствующимъ текстомъ. Вся серія, впрочемъ, состоитъ всего изъ 8 листовъ слѣдующаго содержанія: 1) Начало Руси. Призваніе первыхъ князей въ 862 году. 2) Смерть Аскольда и Дира; 3) Ярославъ Мудрый. Русская Правда; 4) Владиміръ Мономахъ. Съѣздъ на Долобскомъ озерѣ; 5) Крещеніе Руси при Св. Владимірѣ въ Кіевѣ въ 988 г.; 6).Св. Преподобный Сергій благословляетъ Дмитрія Донского на борьбу съ Мамаемъ; 7) Покореніе великаго Новгорода Іоанномъ III; и 8) Сверженіе татарскаго та великимъ княземъ Іоанномъ III.
   Къ числу историческихъ картинъ можно также отнести изданную въ 1877 году Абрамовымъ "Неистовства турокъ надъ болгарами" и картину, издай. Соловьевымъ, "Пребываніе его величества шаха персидскаго въ Россіи.-- Прибытіе шаха въ Москву на станцію Рязанской желѣзной дороги 9 мая 1889 года". Исполненіе обѣихъ* картинъ носитъ явно лубочный характеръ: грубо, аляповато сдѣланный рисунокъ и яркая, пестрая и совершенно произвольная, раскраска. Картина "Неистовства турокъ" изображаетъ -- какъ гласитъ надпись -- "чудовищныя жестокости, совершаемыя турками по всему пространству Болгаріи", и дѣйствительно, на картинѣ видимо старательно подобраны всевоможные и даже прямо невѣроятные ужасы, мученія и жестокости, какіе только можно придумать.
   Очень многія картины являются иллюстраціями къ народнымъ пѣснямъ, текстъ которыхъ большею частію и приводится на поляхъ картинъ; къ сожалѣнію, почти всѣ эти пѣсни, помимо того, что онѣ воспроизводятся крайне безграмотно, искажены разными вставками и передѣлками доморощенныхъ лубочныхъ стихотворцевъ. Для примѣра укажу на картину, изданную Абрамовымъ, въ которой приводится пѣсня: "По всей деревнѣ Катенька красавицей слыла и въ самомъ дѣлѣ дѣвочка какъ розанчикъ была". Нѣкоторыя картины совершенно не соотвѣтствуютъ тексту и содержанію приведенныхъ подъ ними пѣсенъ,-- такова, напримѣръ, изданная Сытинымъ картина на текстъ извѣстной пѣсни: "По улицѣ мостовой, по широкой столбовой шла дѣвица за водой",-- на самомъ же дѣлѣ картина изображаетъ просто русскую пляску среди улицы.
   Текстъ подъ картинами большею частью отличается безграмотностью, а нерѣдко и пошловатымъ тономъ. Подъ хромолитографіей Васильева "Малороссійскіе косари" помѣщено такое четверостишіе:
   
   "Косарь дѣвку обнялъ ловко.
   Пѣсню напѣваетъ,
   А она -- плутовка
   Складно подсабляетъ!"
   
   На картинѣ, изданной Стрѣльцовымъ, "Вася, не шали!" молоденькая горничная съ фруктами въ рукахъ выходитъ изъ двери на балконъ; кончикъ, платья _ея остается въ дверяхъ,-- она не можетъ ступить шагу: это дѣло ея обожателя -- лакея Васи, къ которому она адресуется съ такими стихами:
   
   "Оставь меня, Вася! Оставь, отпусти!
   Тебѣ обѣщаю я грушъ принести.
   Сердится веть будутъ что долго хожу,
   Вотъ какъ я вернуся тогда по сежу"!.
   
   Изъ обычныхъ, старинныхъ, чисто лубочныхъ картинъ у книгоноши оказались: Бова королевичъ, поражающій Полкана богатыря, Страшный судъ, Ступени человѣческаго вѣка, Камаринскій мужичекъ, картина О пьянствѣ и его послѣдствіяхъ, Сонъ скупого богача и т. д.
   Среди картинъ, изданныхъ Сытинымъ за послѣднее время, встрѣчаются явныя подражанія "Посреднику"; такова, напримѣръ, картина: "Царь Канутъ и его придворные". Вліяніемъ "Посредника" слѣдуетъ, вѣроятно, объяснить и изданіе картины: Сила -- не право и На что кладъ, коли въ семьѣ ладъ. Выпуская эти картины, издатель, безъ сомнѣнія, руководствовался самыми лучшими намѣреніями, однако исполненіе вышло болѣе чѣмъ неудачно. Судите сами.
   Картина На что кладъ, коли въ семьѣ ладъ, изображаетъ крестьянскую нзбу; за столомъ сидятъ: молодая баба съ ребенкомъ на колѣняхъ и мужикъ, читающій Евангеліе; рядомъ съ нимъ мальчуганъ-подростокъ, внимательно слушающій чтеніе. Читающій, очевидно мужъ молодой бабы, но онъ по милости художника изображенъ почему-то дряхлымъ старикомъ, руиной. Трудно допустить мысль, чтобы это сдѣлано было съ цѣлью; хочется думать, что здѣсь мы имѣемъ дѣло съ простымъ недосмотромъ, непридуманностью. Широкія поля вокругъ всей картины покрыты надписями, изъ которыхъ нѣкоторыя невольно вызываютъ недоразумѣнія и вообще никакъ не могутъ считаться удачными, -- напримѣръ: "Мужъ женѣ отецъ (?), жена мужу -- вѣнецъ (?)" и т. д.
   На картинѣ Сила -- не право представлена печальная домашняя сцена, судя по обстановкѣ, изъ жизни мѣщанской семьи. Видимо пьяный мужъ въ грозной позѣ и съ свирѣпымъ лицомъ стоитъ среди комнаты, съ засученными рукавами и ударяетъ кулакомъ по столу. Плачущая жена склонилась на лавку, -- около нея тѣснятся въ страшномъ испугѣ дѣти. Можно думать, что женѣ только что нанесены побои. Но полямъ картины -- сентенціи въ такомъ родѣ: "хоть уступи, да помирись", "Покорное слово гнѣвъ укрощаетъ", "Учи жену безъ дѣтей, а дѣтей -- безъ людей". Послѣднее наставленіе, въ связи съ содержаніемъ картины, невольно возмущаетъ васъ до глубины души. Кому-же неизвѣстно, что въ простонародной средѣ выраженія "учить жену" и "бить жену" -- совершенно равнозначущія; этого не могъ не знать лубочный моралистъ, составлявшій нравоучительныя сентенціи къ картинѣ. Слѣдовательно, ясно, что "лубочная мораль разрѣшаетъ "учить жену", но. лишь при одромъ условіи -- безъ дѣтей. Нечего сказать, хорошіе уроки нравственности преподаются простому люду!..
   Тѣмъ-же г. Сытинымъ издана какая-то размалеванная барыня съ обнаженными плечами и руками, въ короткой юбочкѣ, чуть-чуть прикрывающей ея колѣни; барыня сидитъ среди фантастической обстановки, окруженная цвѣтами, -- надпись подъ картиной гласитъ:
   
   Душевный взоръ она возводитъ,
   Дивясь и радуясь душой --
   И ничего передъ собой
   Себя прелестнѣй не находитъ.
   
   Вообще всевозможныхъ барынь и барышень, болѣе или менѣе декольтированныхъ, болѣе или менѣе обнаженныхъ -- цѣлая масса. Множество также женскихъ головокъ и бюстовъ, множество, наконецъ, различныхъ "венеръ", "пѣвицъ", "грузинокъ", "черкешенокъ", и просто "красавицъ", Литографія Пурецкаго выпустила, напримѣръ, "Пѣвицу грузинку", съ такой надписью:
   
   "Въ груди съ дарами сладострастья,
   Съ огнемъ сверкающихъ очей,
   Она сулитъ любовь и счастье
   Любовной пѣснію своей.
   Забыта дѣвичья кручина,
   А очи пламенно глядятъ
   И звонко кольца тамбурина
   Подъ пѣснь красавицы гудятъ".
   
   Тѣмъ-же Пурецкимъ издана картина Сладкій отдыхъ: красивая брюнетка съ распущенными волосами лежитъ въ нескромной позѣ, закинувши руки за голову. Надпись внизу картины слѣдующимъ образомъ комментируетъ содержаніе картины:
   
   "Танецъ былъ безумно пылокъ:
   Въ пляскѣ, перлами звеня,
   Дѣва эта даръ улыбокъ,
   Всѣмъ несла, полна огня.
   Но плясунья утомилась:
   Опьянѣвъ какъ отъ вина
   На ковры теперь склонилась.
   Въ нѣгѣ сладостной она".
   
   Вообще картинъ съ пикантнымъ содержаніемъ у книгоноши оказалось огромное количество. Для примѣра укажу только нѣкоторыя изъ этого рода картинъ. Къ числу ихъ нужно отнести, напримѣръ, хромолитографію Соловьева "Шалость амура". На роскошной постели лежитъ полуобнаженная молодая красивая женщина съ пышными формами, отмахиваясь голыми руками отъ крылатаго амура, который настойчиво силится ее поцѣловать. Или вотъ, напримѣръ, изданная тѣмъ-же Соловьевымъ цѣлая серія картинъ, изображающихъ катанье на велосипедахъ молодыхъ дамъ и мужчинъ. Одна изъ этихъ картинъ: "Пріятная прогулка на велосипедахъ" изображаетъ двухъ молодыхъ особъ -- мужчину и даму, ѣдущихъ рядомъ на велосипедахъ; мужчина обнялъ даму, привлекъ ее къ себѣ и цѣлуетъ въ щеку. На другой картинѣ, озаглавленной "Преслѣдованіе", кавалеръ-велосипедистъ догоняетъ ѣдущую на велосипедѣ декольтированную даму, которая манитъ его и поддразниваетъ, и т. д.
   Невольно думается: зачѣмъ навязывается народу вся эта порнографія, выросшая на совершенно чуждой для него почвѣ, праздной, бульварной жизни? Кому и для чего нужно прививать этотъ ядъ къ здоровому организму народа, для чего нужно грязнить его чистое, не развращенное воображеніе? Отчего не несутся въ народъ картины Рѣпина, Верещагина, Крамского, Сурикова, Полѣнова, на которыхъ могло-бы развиваться нравственное и эстетическое чувство народа, которыя-бы пробуждали, воспитывали и укрѣпляли лучшія и благороднѣйшія стороны человѣческаго духа?
   

II.
Маршруты книгоношъ и ихъ заработки.

   -- Куда-же вы ѣздите со своимъ товаромъ? спросилъ я книгоношу.
   -- Мы-то? Да мы всю Россію какъ есть скрозь проходимъ: и вдоль и поперекъ. Мы вездѣ бываемъ: и въ Москвѣ, и въ Кіевѣ, и на Дону, и подъ Питеромъ, и въ Уфѣ, и въ Сибири, и въ Одессѣ и на Линіи {Подъ именемъ "Линіи" у офеней и книгоношъ извѣстенъ Сѣверный Кавказъ или точнѣе говоря предъ-Кавказье.}... Мы повсемѣстно торгуемъ. А нѣкоторые изъ нашихъ алексинцевъ заграницу ѣздіютъ, вѣрно слово: въ Туретчину, въ славянскія земли, вплоть до австріяка доходили.
   -- Ну, и что-же, торговали?
   -- Въ лучшемъ видѣ!.. особливо картинами... Только у австріяка на счетъ пачпортовъ больно строго. Бяда какъ строго! Живо скрутятъ и -- маршъ назадъ, въ Россію...
   Мнѣ непремѣнно хотѣлось знать по возможности точные маршруты офеней-книгоношъ при ихъ разъѣздахъ по Россіи; поэтому я попросилъ офеню подробнѣе разсказать мнѣ, въ какомъ направленіи и чрезъ какіе именно города ѣздятъ они обыкновенно со своимъ товаромъ.
   -- Какъ ѣздіимъ-то? переспросилъ книгоноша, -- Съ первоначалу ѣдемъ на Тулу, изъ Тулы на Богородицкъ, Ефремовъ, Елецъ, Грязи, Козловъ. Потомъ -- Тамбовъ, Аткарскъ, Саратовъ, Камышинъ; другой разъ проѣзжаемъ по Волгѣ на Вольскъ, Хвалынскъ, Сызрань. Тутъ въ Сызрани мы получаемъ товаръ -- книги и картины чрезъ транспортную контору россійскаго общества. Изъ Сызрани ѣдемъ на Самару въ Бузулукъ, въ Самарѣ мы не останавливаемся: тамъ торговли не бываетъ, потому тамъ почитай все раскольники, нашихъ книгъ и картинъ не покупаютъ. Потомъ ѣдемъ на Богурусланъ, Бугульму, Бедебей, Уфу, Златоустъ, Верхне-уральскъ, Челябинскъ, Троицкъ, Красноуфимскъ, ну, а потомъ опять черезъ Уфу обратно.
   -- Тѣмъ-же самымъ путемъ?
   -- Зачѣмъ? Нѣтъ, опять по другимъ городамъ. Можно, примѣрно, ѣхать на Симбирскъ, Карсунь, Кузнецкъ, Сердобскъ, село Беково, Кирсановъ, село Разсказово, Тамбовъ, оттуда на лошадяхъ на Анбургъ (Раненбургъ), Данковъ, Епифанъ и -- домой.
   -- Вы останавливаетесь не въ однихъ городахъ, но и въ селахъ и въ деревняхъ?
   -- Нѣтъ, мы по деревнямъ не торгуемъ, мы ведемъ Дорговлю только въ городахъ, да въ большихъ, богатыхъ селахъ, въ слободахъ, а деревни и хутора мы мимо проѣзжаемъ.
   -- Отчего-же такъ?
   -- Не стоитъ! рѣшительно произнесъ книгоноша.-- Какой мнѣ антиресъ время въ деревнѣ проводить изъ-за пятачка или скажемъ изъ-за гривенника, когда я въ городѣ могу сразу на рубль или на два продать.
   У насъ товаръ больше дорогой, не по карману мужику. Вѣдь нашъ братъ мужикъ наровитъ все какъ-бы подешевле, хочетъ за грошъ книжку купить. Ну, а въ городахъ у насъ купцы покупаютъ, господа, чиновники, духовные. Какъ двадцатое число, -- въ этотъ день всѣ служащіе жалованье получаютъ,-- мы сичасъ по присутственнымъ мѣстамъ: тутъ у насъ и раскупаютъ и картины, и романы, и олеографіи... А мужикъ что купитъ? Букварь за копѣйку, да сказку объ Ерусланѣ Лазаревичѣ за семишникъ, да и то еще торгуется.
   -- А когда обыкновенно вы отправляетесь изъ дома?
   -- Завсегда въ одно время; всѣ мы уходимъ изъ дому въ первыхъ числахъ августа и ѣздимъ всю осень и зиму, стало быть безъ малаго десять мѣсяцевъ; домой возвращаемся весной, къ Троицѣ. Такъ и къ хозяевамъ нанимаемся съ 1 августа до Троицына дня.
   -- Сколько-же вы получаете отъ хозяина за эти десять мѣсяцевъ?
   -- Разно платятъ, глядя по человѣку. Я получаю сто сорокъ рублей, а другой мой товарищъ -- полтораста. Мальчикъ, который ѣздитъ вмѣстѣ съ нами, получаетъ сорокъ пять рублей въ годъ.
   -- На всемъ на хозяйскомъ?
   -- Харчи хозяйскіе, а платье и обувь свои.
   -- Сколько-же ты выручишь за десять мѣсяцевъ торговли?
   -- Опять-таки разно, глядя по году. Въ прошломъ году я тысячу четыреста рублей выручилъ. А сколько Богъ приведетъ въ нынѣшнемъ году -- не знаю... Содержаніе нынѣ больно дорого: къ сѣну, къ овсу просто приступу нѣтъ {Разговоръ происходилъ зимою 1892 года, въ февралѣ мѣсяцѣ.}. А вѣдь мы ѣдемъ на двухъ лошадяхъ. Прежде сѣно стоило 10 копѣекъ за пудъ, а теперь 30 да 35 копѣекъ лупятъ. За овесъ прежде 30 коп. платили, а теперь за него 70 да 75 коп. берутъ. А вѣдь на одной соломѣ далеко не уѣдешь, да и солома-то вздорожала... Признаться, мы не думали быть въ вашихъ мѣстахъ нынѣшній годъ, потому слышали, что у васъ здѣсь большой недородъ. Мы на Линію ѣдемъ: тамъ, говорятъ, хлѣба больно хорошо уродились.
   -- Что это у васъ за ящики?
   -- Изъ-подъ пряниковъ или винограда. У торговцевъ беремъ.
   -- А много-ли ты носишь товару на плечахъ?
   -- Пуда полтора ношу.
   -- Не тяжело?
   -- Нѣтъ, ничего. Сначала, безъ привычки -- тяжело, а какъ попривыкнешь -- ничего. Цѣлый день на ногахъ ходишь по улицамъ, по лѣстницамъ и -- ничего. Вѣдь недаромъ пословица сложена: волка ноги кормятъ...
   Тульскіе книгоноши появились сравнительно весьма недавно, -- всего какихъ-нибудь тридцать лѣтъ тому назадъ, не болѣе. Въ настоящее время книгоноши главнымъ образомъ встрѣчаются въ четырехъ смежныхъ между собою волостяхъ Алексинскаго уѣзда, центромъ которыхъ считается село Дмитровское, иначе -- Содомянной заводъ. Съ давнихъ поръ главное занятіе мужского населенія этого раіона было коновальство. Здѣсь почти каждый мужикъ непремѣнно коновалъ; занятіе это передается наслѣдственно отъ отца къ сыну и такъ ведется издавна: "и дѣды наши и прадѣды были коновалами, да и намъ велѣли", -- говорятъ крестьяне.
   Алексинскіе коновалы бродили и бродятъ по всей Россіи, съ осени и до весны. Лѣтъ 30 назадъ нѣкоторые изъ коноваловъ начали брать съ собою народныя книжки и лубочныя картинки, которыя и продавали но деревнямъ. Такъ какъ крестьяне весьма охотно покупали эти дешевыя изданія, то коновалы, видя для себя въ книжной торговлѣ "хорошую выгоду", начали все больше и больше обращать вниманія на торговлю книжками и картинками. Въ настоящее время рѣдкій коновалъ изъ Алексинскаго уѣзда не занимается книжной разносной торговлей. Большинство-же коноваловъ обыкновенно занимаются своимъ ремесломъ ("струментомъ",-- какъ выражаются алексинцы) въ теченіе сентября и октября, а затѣмъ ноябрь, декабрь, январь, февраль и мартъ, т. е. цѣлые четыре мѣсяца, они торгуютъ книжками и картинками; апрѣдь-же и май мѣсяцы -- опять посвящаютъ "струменту".
   Коновалы, отправляясь въ путь, закупаютъ книгъ и картинъ на небольшія суммы, а именно каждый изъ нихъ беретъ съ собою рублей на 30. Этого количества ему хватаетъ мѣсяца на два; по распродажѣ товара, онъ снова закупаетъ или выписываетъ книжки и картинки на ту-же сумму. Наконецъ, многіе коновалы совсѣмъ оставили свое прежнее ремесло и предпочли заняться исключительно книжною разносною торговлею; нѣкоторые изъ нихъ дѣлаютъ довольно крупные обороты на 5--6 тысячъ въ годъ и болѣе, имѣютъ по нѣсколько человѣкъ рабочихъ и мальчиковъ, которыхъ на лошадяхъ разсылаютъ во всѣ концы Россіи.
   Въ числѣ коноваловъ, оставившихъ свое ремесло и перешедшихъ на книжную торговлю были братья Губановы, крестьяне Соломяннаго завода. Дѣла ихъ отъ книжной и картинной торговли пошли настолько удачно, что вскорѣ они получили возможность открыть свою собственную книжную лавку въ Кіевѣ, а спустя нѣкоторое время -- и въ Москвѣ, близъ Ильинскихъ воротъ, въ самомъ центрѣ народно-лубочной торговли. Поселившись въ Москвѣ, одинъ изъ братьевъ Губановыхъ принимается за издательство народныхъ книгъ, ни мало не смущаясь тѣмъ обстоятельствомъ, что все его образованіе ограничивалось умѣніемъ кое-какъ подписать свою фамилію {Болѣе подробныя свѣдѣнія объ издательствѣ Губанова читатель можетъ найти въ нашей книгѣ: "Запросы народа и обязанности интеллигенціи въ области умственнаго развитія и просвѣщенія". Москва, 1890 г.}. Другой же братъ, завѣдывающій книжной торговлей въ Кіевѣ, такъ и остался неграмотнымъ; но это обстоятельство, въ свою очередь, не мѣшаетъ ему все болѣе и болѣе расширять свой торговые обороты и открывать книжныя давки въ различныхъ городахъ южной Россіи.
   Главными покупателями тульскихъ книгоношъ является городской людъ: чиновники, прикащики, священники, торговцы, зажиточные мѣщане, мастеровые, затѣмъ жители слободъ и большихъ торговыхъ селъ. Вотъ та публика, которой преподносится тотъ печатный хламъ, тѣ литературные отбросы, которыми главнымъ образомъ наполняются короба этихъ книгоношъ.
   

III.
Владимірскіе офени.

   Владимірскіе офени считаются самыми старинными, самыми "коренными" офенями въ Россіи. Въ настоящее время они распространены въ слѣдующихъ уѣздахъ Владимірской губерніи: Вязниковскомъ, Ковровскомъ, Судогодскомъ, Гороховецкомъ, Меленковскомъ и Муромскомъ; особенно же ихъ много, въ Вязниковскомъ уѣздѣ, гдѣ они распространены по всему уѣзду, главнымъ же образомъ сосредоточены въ волостяхъ: Мстерской, Станковской, Рыловской и Сарыевской. Затѣмъ въ Ковровскомъ уѣздѣ особенно много офеней живетъ въ волостяхъ: Клюшниковской, Овсянниковской и Санниковской, а въ Судогодскомъ уѣздѣ больше всего офеней встрѣчается въ Григоровской волости.
   Развитію офенскаго промысла въ Вязниковскомъ уѣздѣ не мало способствовала, конечно, и самая почва этого уѣзда, вообще весьма неблагодарная въ сельскохозяйственномъ отношеніи. Состоя изъ глины и суглинка, а въ сѣверныхъ волостяхъ большею частью изъ песка и хряща, почва эта плохо вознаграждала трудъ землевладѣльца. По уѣзду разбросано много мелкихъ озеръ и еще больше -- болотъ. Болота тянутся въ восточной части уѣзда отъ деревни Рыло до Клязьмы на пространствѣ 25 верстъ. Около села Палехъ растянулось болото на 15-ти кв. верстахъ. По обѣ стороны рѣки Лухъ находится также множество болотъ, поросшихъ лѣсомъ {"Владимірскій Сборникъ". Матеріалы для статистики, этнографіи, исторіи и археологіи. К. Тихонравова. М. 1857 г. стр. 7.}.
   Характерною особенностью Вязниковскаго уѣзда является сильное развитіе въ немъ книжной и картинной торговли, начало которой слѣдуетъ отнести къ сороковымъ годамъ.
   Мѣстная торговля народными картинками и книжками во Владимірской губерніи развилась сначала въ селѣ Холуѣ, благодаря существовавшимъ тамъ въ прежнее время знаменитымъ ярмаркамъ, на которыя съѣзжались всѣ сколько-нибудь значительные торговцы народными лубочными картинами и книжками изъ Москвы и Нижняго {Особенно эти ярмарки процвѣтали въ концѣ пятидесятыхъ годовъ. Въ 1857 г., напримѣръ, на ярмарку въ Холуй было привезено товаровъ на сумму 2.160,000.р., а изъ нихъ продано на 1.020,590 р.}. Изъ Холуя торговля перешла въ слободу Мстеру, отстоящую отъ этого села на разстоянія 2'5 верстъ, а затѣмъ и въ уѣздный городъ Вязники. Развитію книжной торговли въ этихъ трехъ пунктахъ главнымъ образомъ способствовало то обстоятельство, что всѣ они расположены въ раіонѣ, населенномъ офенями, ходебщиками и коробейниками.
   Въ настоящее время книжная и картинная торговля главнымъ образомъ сосредоточена въ слободѣ Мстерѣ, гдѣ живутъ два крупныхъ торговца: И. А. Голышевъ и И. Е. Мумриковъ. Дѣятельность перваго изъ нихъ настолько выдается, что мы посвятимъ ему особую главу; что-же касается Мумрикова, то хотя онъ началъ книжную и картинную торговлю весьма недавно, а именно лишь въ 1885 году, тѣмъ не менѣе дѣло у него видимо развивается, несмотря на то, что ведется самымъ рутиннымъ образомъ. Мумриковъ -- богатый крестьянинъ слободы Мстеры, видный членъ мѣстной единовѣрческой общины, въ которой онъ играетъ руководящую роль, состоя старостой мстерской единовѣрческой церкви и попечителемъ единовѣрческой церковно-приходской школы.
   Мумриковъ по профессіи -- "старинщикъ"; такъ называются здѣсь лица, занимающіяся покупкой и продажей старинныхъ вещей: иконъ, книгъ, лампадокъ, чернильницъ, бокаловъ, разныхъ принадлежностей церковнаго богослуженія, и т. д. Старинныя иконы и книги до-никоновской печати онъ продаетъ богатымъ старообрядцамъ, а остальныя старинныя вещи сбываетъ любителямъ древностей, антикваріямъ и археологамъ. Будучи человѣкомъ совершенно неразвитымъ и малограмотнымъ, онъ не можетъ, разумѣется, поставить торговлю народными книгами и картинами надлежащимъ образомъ, не можетъ внести въ это дѣло прогрессивныхъ началъ, да онъ и далекъ отъ подобныхъ стремленій.
   Кромѣ Голышева и Мумрикова, въ Мстерѣ торговлею народными книгами и картинами занимался еще мѣстный крестьянинъ Иванъ Васильевичъ Антоновскій, который только недавно прекратилъ эту торговлю вслѣдствіе старости и неимѣнія дѣтей, которыя могли бы продолжать это д-ѣло. Я засталъ его уже дряхлымъ старикомъ, "на восьмомъ десяткѣ"; судя по его словамъ, торговлею народными книгами и картинами онъ за нялся съ начала сороковыхъ годовъ, причемъ велъ цѣло главнымъ образомъ съ И. Н. Шараповымъ,-- извѣстнымъ лубочнымъ издателемъ и книгопродавцемъ.-- "Тогда я здѣсь первый торговецъ былъ, разсказывалъ намъ старикъ, на ярмаркахъ сразу закупалъ на 10, на 12 тысячъ (на ассигнаціи) книгъ и картинъ. А теперь и торговать-то нѣтъ разсчету: цѣны сбиты до послѣдней степени".
   Въ слободѣ Холуѣ книжную и картинную торговлю ведетъ также мѣстный крестьянинъ Михаилу Петроничъ Шаховъ, къ которому дѣло это перешло отъ его отца Петра Федоровича. Наконецъ, въ уѣздномъ городѣ Вязникахъ народными книгами и картинами торгуетъ купецъ Дикушинъ.
   Слобода Мстера расположена въ самомъ центрѣ цѣлой сѣти мелкихъ деревень и селъ, отстоящихъ отъ нея во всѣ стороны на разстояніи 2, 3, 4, 5 и 6 версты Новосёлки, Слободка, Родіониха, Федосѣиха, Ковыряиха, Бортниково, Ворошилиха, Раменьё, Жары, Коробы, Черноморье, Носково, село Акиныиино (Богородское), село Спассъ, деревня Исаковка, Жолобиха, Крутовка, Козловка, село Татарово, Троицкое, Добрицы, Косяково, Павлово и Кругдицы. Во всѣхъ этихъ селахъ и деревняхъ живутъ офени: офени-иконники, т. е. торгующіе главнымъ образомъ иконами, и офени-книжники и картинщики, которые преимущественно торгуютъ книгами и картинами.
   Владимірскіе офени, какъ извѣстно, создали свой собственный, офенскій языкъ, "чтобы легче и удобнѣе скрывать отъ другихъ свои намѣренія и поступки въ торговомъ дѣлѣ, при продажѣ, покупкѣ и т. д.". Языкъ этотъ, по словамъ К. Тихонравова, "состоитъ преимущественно изъ словъ народныхъ, мѣстныхъ, только съ перемѣною значенія или буквальной формы, отчасти-же изъ словъ иностранныхъ; но въ томъ и другомъ случаѣ духъ народнаго языка положилъ на него свою неизгладимую печать, и синтаксисъ и этимологія его отзываются просторѣчіемъ. Главное, исключительно принадлежащее этому искусственному языку, свойство то, что онъ остается съ теченіемъ времени безъ перемѣны, какъ мертвое созданіе произвола людей, не имѣющее въ себѣ никакого движенія, ни развитія, съ которыми неразлучны измѣненія языка живого {"Владимірскій Сборникъ", Москва. 1857 г. стр. 24.}.
   Большая часть словъ офенскаго языка давно уже записана разными лицами; такъ К. Тихонравовъ записалъ 268 словъ, затѣмъ много словъ записалъ покойный Срезневскій, а также г. Голышевъ и, наконецъ, дѣйствительный членъ Владимірскаго статистическаго комитета г-жа Добрынкина.
   Для образца я приведу нѣсколько офенскихъ словъ: Бутуса -- Москва, брысы -- вѣсы, брысить -- вѣсить, буза -- бѣдный, бухарка -- рюмка, бухарникъ -- стаканъ, бурьмеха -- шуба, васильки -- волосы, вершеть -- видѣть, вершу -- вижу, вершальница -- зеркало, видка -- правда, витерить -- писать, витерщикъ -- писарь, воскарь -- лѣсъ, воскари -- дрова, волыня -- корова, громать -- телѣга, дряба -- вода, дрибка -- водка, дулить -- жечь, д-уликъ -- огонь, дульясный -- рыжій, красный, елтуха -- жена, елтониться -- жениться, калымъ -- барышъ, качуха -- тюрьма, жуль -- ножикъ, жульницы -- ножницы и т. д.
   Языкъ этотъ до сихъ поръ въ большомъ ходу среди офеней, особенно во время путешествій. Въ дорогѣ между собою они даже мало говорятъ по-русски, а все по-офенски; такъ по крайней мѣрѣ увѣряли меня многіе офени.
   Большую часть года офени проводятъ въ странствованіяхъ. Наиболѣе ранніе офени отправляются въ путь въ концѣ іюля и началѣ августа, а самые поздніе -- въ сентябрѣ и октябрѣ; возвращаются-же: ранніе -- къ масляницѣ и великому посту, а поздніе -- къ Пасхѣ. Но иногда случается, что офеня, забравшись куда-нибудь на сѣверъ, застрѣваетъ тамъ и возвращается уже лѣтомъ; такъ при мнѣ одинъ офеня вернулся изъ поѣздки въ Архангельскую губернію въ іюлѣ мѣсяцѣ. Нѣкоторые офени-хозяева въ теченіе зимы пріѣзжаютъ за новымъ товаромъ, т. е. за иконами, книгами и картинами, причемъ съ собой привозятъ: рыбу, медъ, свѣчи восковыя, плоды сушеные, черносливъ и "старину", т. е. старинные образа, старинныя книги и другія вещи, имѣющія археологическое значеніе или-же почему-нибудь цѣнныя для старообрядцевъ. Все это они обмѣниваютъ на изготовляемыя мѣстнымъ населеніемъ иконы, на лубочныя картины и книги, обмѣниваютъ, по выраженію офеней, "съ уха на ухо", т. е. по приблизительному разсчету.
   Офени, которые занимаются покупкою и продажею старинныхъ вещей, называются старинщиками. Въ послѣднее время, благодаря главнымъ образомъ развившейся въ нѣкоторой части нашего общества любви къ археологіи и старинѣ, число старинщиковъ замѣтно увеличилось. Пріобрѣтенныя ими старинныя вещи офени продаютъ Мумрикову, живущему въ самой Мстерѣ, или же сбываютъ въ Москву: Постникову, Большакову, какому-то Лукичу и т. д. Благодаря своему невѣжеству, офени въ дѣлѣ антикварной торговли дѣйствуютъ совершенно наугадъ и ощупью. Скупщики старинныхъ вещей пользуются, разумѣется, ихъ невѣжествомъ и нерѣдко пріобрѣтаютъ отъ нихъ за безцѣнокъ такія вещи, которыя сами сбываютъ впослѣдствіи за большія деньги. Наученные горькимъ опытомъ офени, чтобы не попасть въ просакъ, обыкновенно начинаютъ теперь запрашивать за ту или другую старинную вещь какъ можно дороже. Случается, что за обыкновенную старинную модную чернильницу офеня запрашиваетъ 100 рублей, а въ концѣ концовъ отдаётъ за пять.
   Успѣхъ торговли офеней въ той или другой мѣстности главнымъ образомъ зависитъ отъ степени урожая: чѣмъ лучше урожай у крестьянъ, тѣмъ лучше идетъ торговля офени. Въ виду этого офени всегда крайне интересуются свѣдѣніями объ урожаѣ въ различныхъ мѣстахъ Россіи и всѣми способами собираютъ эти свѣдѣнія; сообразно полученнымъ свѣдѣніямъ, они обыкновенно составляютъ свои маршруты. Въ разныхъ мѣстахъ Россіи они имѣютъ даже своихъ агентовъ, которые доставляютъ имъ свѣдѣнія объ урожаяхъ. Такими агентами обыкновенно являются содержатели постоялыхъ дворовъ, у которыхъ останавливаются офени во время своихъ путешествіи; у нихъ-же иногда офени оставляютъ на лѣто товаръ, оставшійся непроданнымъ.
   Посѣщавшіе меня и моего хозяина офени, видя у меня газеты, обыкновенно спрашивали: "а что пишутъ въ газетахъ на счетъ урожая? Каковъ нынѣ урожаи на Дону? Уродился-ли хлѣбъ на Линіи?" и т. д.
   Офени обыкновенно скрываютъ свои маршруты другъ отъ друга, вслѣдствіе чего иногда въ томъ или другомъ городѣ, чаще всего во время ярмарки -- гдѣ-нибудь въ Бендерахъ, Кунгурѣ, Тирасполѣ или Ростовѣ, совершенно неожиданно сталкиваются десять -- двадцать человѣкъ офеней. Подобныя встрѣчи, конечно, невыгодно отражаются на торговлѣ офеней, такъ какъ при этомъ цѣны сильно падаютъ, сбиваются и дѣло подчасъ доходитъ до продажи товара въ убытокъ себѣ.
   Почти каждый офеня лелѣетъ мысли открыть "новыя мѣста", т. е. проникнуть въ такую мѣстность, гдѣ еще не бывали офени. Подобныя мѣстности чаще всего "открываются" гдѣ-нибудь на окраинахъ. Недавно одинъ офеня изъ деревни Коробы, Шиловъ, открылъ такой уголокъ гдѣ-то въ Сибири; населеніе оказалось богатое и два воза съ иконами, съ которыми ѣхалъ Шиловъ, были быстро распроданы по высокимъ цѣнамъ. На другой годъ Шиловъ ѣдетъ туда съ еще большимъ запасомъ товара и "зарабатываетъ" еще больше. Въ короткое время изъ бѣдняка онъ обращается въ крупнаго торговца и теперь располагаетъ капиталомъ въ 25,000 рублей. Разумѣется, онъ тщательно скрываетъ отъ всѣхъ открытую имъ Америку, но вотъ однажды какъ-то пьяный проговаривается,-- этого конечно, совершенно достаточно, чтобы въ тотъ-же годъ слѣдомъ за нимъ поѣхали другіе офени.
   Каждый офеня, какъ только позволятъ ему его средства, старается обзавестись прикащиками, которыхъ онъ посылаетъ съ товаромъ въ разныя стороны. Болѣе богатые офени имѣютъ по 10, 15 и даже болѣе такихъ прикащиковъ. Офеня Шиловъ, о которомъ я только-что упоминалъ, имѣетъ 18 человѣкъ служащихъ. Каждую осень, собравъ свѣдѣнія и справки объ урожаѣ въ разныхъ мѣстностяхъ Россіи, онъ распредѣляетъ. своихъ служащихъ на группы и отправляетъ -- однихъ на Линію, другихъ -- на Донъ, третьихъ -- въ Сибирь и т. д., смотря по собраннымъ свѣдѣніямъ.
   Обыкновенно прикащики нанимаются офенями съ конца іюля до Пасхи, съ жалованьемъ за это время отъ 120 до 150 рублей. При этомъ всегда заключается особое условіе, образецъ котораго я приведу здѣсь: "1888 г. іюля 28 дня, мы, нижеподписавшіеся, Владимірской губерніи, Вязниковскаго уѣзда, Мстерской волости, крестьянинъ собственникъ Осипъ Ѳедоровъ Модаровъ и Ковровекаго уѣзда, Овсянниковской волости, деревни Ромодановки, крестьянинъ Василій Егоровъ Коноваловъ, заключили между собою слѣдующій договоръ: я, Модаровъ, пригласилъ Коновалова съ 28 числа сего іюля въ качествѣ прикащика моего заниматься распродажею ввѣреннаго Коновалову при особомъ счетѣ по товарной разсчетной книжкѣ разнороднаго товара въ мѣстахъ по моему, Модарова, указанію, до Пасхи 1889 года, и за все это время назначаю жалованья серебромъ 120 рублей.-- Я, Коноваловъ, соглашаясь вести торговлю отъ имени хозяина своего Модарова, за плату мнѣ назначенную, обязуюсь, безъ письменнаго отъ хозяина, своего приказанія, товара въ убытокъ не продавать, вести разсчетъ по врученному мнѣ счету и имѣть отъ хозяина разсчетнухо книжку для записки ввѣряемаго мнѣ на распродажу товара, выручки денегъ и доставки таковыхъ по принадлежности. При этомъ обязуюсь по службѣ въ качествѣ прикащика вести себя благообразно, во всемъ подчиняться требованіямъ хозяина своего, безпременнаго требованія разсчета отъ хозяина отнюдь не дозволить себѣ; а по окончаніи торговли, дать Модарову правильный отчетъ въ торговыхъ своихъ дѣйствіяхъ. Въ счетъ договорной цѣны при заключеніи договора сего получаю въ задатокъ отъ хозяина своего, О. Ѳ. М--ва, серебромъ 52 руб. 36 коп. А по счету товара и по выданной книжкѣ получилъ 1,902 рубля 50 коп. серебромъ".
   Многіе офени, скитаясь по разнымъ мѣстамъ, обыкновенно присматриваются къ условіямъ жизни и торговли на новыхъ мѣстахъ, и если встрѣчаютъ подходящую подъ ихъ требованія мѣстность, то остаются въ ней и заводятъ осѣдлую торговлю. "Святое дѣло -- найти хорошее мѣстечко и завести торговлю на одномъ мѣстѣ, а то подъ старость, охъ, какъ устаешь бродить-то", -- говорятъ офени.
   Изъ нѣкоторыхъ сельскихъ обществъ эмиграція офеней совершается въ весьма обширныхъ размѣрахъ. Такъ, напримѣръ, въ Груздевскомъ обществѣ, Вязниковскаго уѣзда, было выпущено на волю 1049 душъ; теперь же въ этомъ обществѣ остается не болѣе 300 человѣкъ. Всѣ сколько-нибудь зажиточные офени переселились въ Сибирь -- западную и восточную, на Уралъ, въ Пермскую и Оренбургскую губерніи и т. д. Многіе изъ этихъ переселенцевъ ведутъ теперь значительную торговлю, преимущественно "панскимъ", т. е. краснымъ товаромъ, и имѣютъ собственныя, лавки въ мѣстахъ своего новаго жительства.
   Но въ то же время встрѣчаются и другого типа офени -- неисправимые, закоренѣлые скитальцы, у которыхъ бродяжество вошло въ плоть и кровь, обратилось въ органическую потребность и которыхъ только болѣзни и дряхлая старость заставляютъ разстаться со скитаніями. Мнѣ пришлось въ Мстерѣ встрѣтить подобный типъ въ лицѣ бывшаго офени -- Малькова. Это былъ шестидесятилѣтній старикъ, всю свою жизнь проведшій въ хожденіяхъ и разъѣздахъ по Россіи, въ качествѣ офени, десятки разъ исколесившій Россію вдоль и поперекъ, побывавшій и на Кавказѣ и въ Архангельскѣ, и въ Сибири и на Амурѣ. Теперь лѣта и болѣзнь ногъ Заставили его отказаться отъ путешествій, и онъ волей-неволей принужденъ сидѣть дома. Нужно видѣть его огорченіе, его тоску, особенно при наступленіи осени, когда всѣ окрестные офени начинаютъ снаряжаться и затѣмъ трогаются въ путь.
   -- Повѣришь, Лексанъ Стецанычъ, -- обращался онъ не разъ ко мнѣ со своими изліяніями, -- сердце горитъ!.. Такъ тебя всего и подмываетъ... Повѣришь, ночи не сплю... Такъ-бы, кажется, и залился въ дорожку дадьную да знакомую... Горитъ мое сердце!..
   Для него составляло огромное удовольствіе вспоминать о своихъ прежнихъ похожденіяхъ и разсказывать о нихъ кому-нибудь. Изъ его разсказовъ мнѣ припоминается характеристика китайцевъ, съ которыми онъ встрѣчался на Амурѣ.
   -- Тихой народъ, вовсе тихой народъ, -- говорить Мальковъ, -- по Амуру нашъ пароходъ идетъ, -- на встрѣчу китайцы ѣдутъ на своемъ пароходѣ и -- ничего!.. Но только то-о-нкій народъ, твердый! Въ родѣ еврея; денежка къ нему попадетъ -- ужъ онъ ее не выпуститъ, сдѣлай милость... ни-ни... Аминь, братъ!..
   Въ настоящее время Владимірскіе офени главнымъ образомъ торгуютъ иконами, которыя въ огромномъ количествѣ изготовляются населеніемъ Мстеры, Холуя и Налехи. По временамъ требованія на пконы особенно усиливаются; такъ было, напримѣръ, зимою 1888 года, когда вдругъ обнаружился небывалый спросъ на иконы изъ разныхъ мѣстностей Россіи: съ Кавказа, изъ Сибири, изъ Малороссіи. Офени высылали деньги на родину и требовали скорѣйшей присылки иконъ. Въ мѣстныхъ мастерскихъ работали иконы день и ночь; цѣны на работу подняли въ нѣсколько разъ; даже дѣвушки, трудъ которыхъ въ обыкновенное время оплачивается грошами, зарабатывали по 7 рублей въ недѣлю за уборку иконъ фольгой и цвѣтами.
   Въ началѣ,, когда только что появились "фолежныя" иконы, т. е. иконы, убранныя фольгой, нѣкоторые изъ офеней ухитрялись продавать эти иконы по баснословно высокой цѣнѣ, а именно, по 30, 50 и даже по 100 рублей за икону, въ то время какъ красная цѣна такой пконы три рубля, не больше. Особенно по этой части отличался офеня Мунинъ, торговавшій въ Сибири.
   -- Да какъ у тебя смѣлости-то достало заломить такія деньги? Какъ духу-ти у тебя хватило? спрашивали его знакомые земляки, когда онъ, вернувшись изъ путешествія, хвалился передъ ними своей "удачей" и барышами.
   -- Приходимъ это мы въ село, -- разсказывалъ Мунинъ,-- а села тамъ, въ Сибири, богатѣющія! Народъ живетъ сытый, достаточный, въ хлѣбѣ изобиліе. Заходимъ въ первую избу. Хозяева говорятъ: "кажи иконы!" -- "Да вамъ какія требуются-то? спрашиваю я. Что получше, али такъ,-- расхожихъ?-- Извѣстное дѣло, говоритъ, получше. Подавай, говоритъ, самыхъ что ни на есть лучшихъ!-- Пожалуй, говорю, дорогонько покажется для васъ".-- "Ые твоя забота. Подавай!" -- Ладно, молъ... Вынулъ это я фолежный десятирикъ, показываю.-- "Вотъ, молъ, говорю, икона такъ икона! такихъ еще, молъ, не было". Вижу, у нихъ глаза такъ и разбѣжались.-- "А какая цѣна будетъ?" спрашиваютъ.-- "Цѣна, говорю, не дорогая,-- окончательная -- десять рублей". Стали торговаться. Рублевку уступилъ, и взяли.-- "Эге, думаю! здѣсь можно дѣло сдѣлать... Заходимъ въ другой домъ. Расхваливаю иконы: небывалыя, молъ, заграничныя, съ Афонской горы, червоннаго золота, себѣ 25 рублевъ стоятъ... Такъ все и прибавляли да прибавляли. А въ послѣднемъ домѣ,-- богатенькій! по сто рублей за икону взяли... Ну, ужъ какъ только вышли мы изъ энтого дома, -- давай Богъ ноги, поскорѣе въ сани да на утёкъ! Настегали лошадь и ай-да! А то, думаемъ, еще нагонятъ, да отнимутъ, да пожалуй и въ загривокъ-то попадетъ,-- народъ сибирскій отчаянный!.."
   Кромѣ иконъ, картинъ и книгъ офени торгуютъ разнымъ товаромъ, какой только попадетъ имъ подъ руку во время ихъ путешествій. Въ Нижнемъ они забираютъ мѣха, въ Тулѣ -- самовары, мѣдный и скобяной товаръ, въ Москвѣ -- чаи и сахаръ, въ Варшавѣ -- олеографіи и т. д. Попадется офенѣ лошадь, онъ и лошадь купитъ и приведетъ ее на родину, гдѣ непремѣнно продастъ съ барышемъ. Конечно, подобныя операціи могутъ производить лишь болѣе состоятельные офени.
   Офени-бѣдняки, которые не имѣютъ лошадей, ходятъ съ товаромъ пѣшкомъ, причемъ сами возятъ коробъ -- лѣтомъ на телѣжкѣ, а зимою на санкахъ; такихъ офеней, расхаживающихъ пѣшкомъ, называютъ ходебщиками. Въ прежнее время подобныхъ ходебщиковъ было очень много; закупая товаръ по мелочамъ, на 2, на 3, на 5 рублей, они разносили его по окрестнымъ селамъ и, распродавъ, сейчасъ-же закупали вновь. Офени-ходебщики торговали почти исключительно однѣми картинами и книжками.
   Съ однимъ изъ такихъ офеней я недавно встрѣтился въ вагонѣ желѣзной дороги на пути изъ Тамбова въ Саратовъ. Это былъ молодой парень, лѣтъ 23-хъ, изъ села Палсхи. Вязниковскаго уѣзда, Владимірской губерніи. Въ его коробѣ были картины, книги и альбомы узоровъ для вышиванія.-- все изданія Сытина, Морозова. Губанова и другихъ лубочниковъ. По его словамъ, онъ забираетъ товаръ, т. е. картины и книги въ Москвѣ, у Сытина; покупаетъ рублей на 15, не больше, и затѣмъ отправляется по рязанской желѣзной дорогѣ въ Саратовъ. Большею частію весь этотъ товаръ онъ продаетъ въ пути, не доѣзжая до Саратова, въ вагонахъ и на станціяхъ. Пассажиры "отъ скуки" охотно покупаютъ книжки.
   Пріѣхавъ въ Саратовъ, такой офеня забираетъ у мѣстныхъ торговцевъ книги, картины и мелочь: иголки, булавки, пуговицы, тесемки, металлическія цѣпочки, пояски и т. п., и затѣмъ отправляется съ этимъ товаромъ по деревнямъ и хуторамъ Саратовской губерніи. Онъ подходитъ къ окнамъ избы и выкрикиваетъ: "азбуки, картинки, булавки, иголки!" По его словамъ, онъ выручаетъ при этомъ отъ 10 до 12 рублей въ недѣлю, рѣдко 15 рублей, еще рѣже -- 8 рублей. Изъ этихъ денегъ очищается барыша, за всѣми расходами, рубля три въ недѣлю. Можно было-бы выручить гораздо больше, если-бъ торговать по базарамъ, но для этого необходимо имѣть свидѣтельство, которое, по словамъ офени, обходится не дешевле семи рублей, а это "больно дорого" для ходебщика-коробейника.
   Частенько бываетъ, что у мужика-покупателя не оказывается денегъ, въ такихъ случаяхъ офеня даетъ книжки и картинки въ долгъ, до слѣдующаго года. При остановкахъ, за ночлегъ и харчи, офеня обыкновенно расплачивается не деньгами, а картинами и мелочью, которую особенно любятъ бабы. Офеня съ особеннымъ удовольствіемъ вспоминалъ о своихъ посѣщеніяхъ мельницъ. "На мельницахъ народъ живетъ зажиточный, добрый. Начнутъ обѣдать, хозяйка скажетъ: "садись за столъ вмѣстѣ съ ребятами!.." Напоятъ, накормятъ, и копѣйки съ тебя не возьмутъ..."
   Уменьшеніе числа офеней-ходебщиковъ, по свидѣтельству г. Голышева. произошло вслѣдствіе тѣхъ въ высшей степени стѣснительныхъ правилъ относительно разносной книжной торговли, которыя установлены закономъ 1865 года, Объ этомъ мы довольно подробно писали въ статьѣ, помѣщенной въ Русской Мысли.
   Въ 1876 году вязниковское уѣздное земское собраніе сдѣлало постановленіе объ исходатанствованіи для офеней, занимающихся разносной книжной торговлей, облегчительныхъ правилъ, а именно, чтобы офенямъ предоставлено было право получать дозволеніе на эту торговлю отъ мѣстнаго, по мѣсту жительства офеней, полицейскаго начальства и чтобы это дозволеніе имѣло силу во всѣхъ мѣстностяхъ Россіи. Ходатайство объ этомъ было представлено Владимірскому губернатору, который препроводилъ его на разрѣшеніе министра внутреннихъ лѣтъ.
   Къ сожалѣнію, ходатайство вязниковскаго земства не встрѣтило сочувствія въ министерствѣ внутреннихъ лѣтъ. Главное управленіе по дѣламъ печати, увѣдомляя Владимірскаго губернатора, что ходатайство вязниковскаго земскаго собранія оставлено безъ послѣдствій, слѣдующимъ образомъ аргументировало этотъ отказъ: "Принимая въ соображеніе, что на основаніи ст. 23, главы III, временныхъ правилъ о печати 6 апрѣтя 1865 г., выдача разрѣшеній на право торговли произведеніями печати въ разносъ зависитъ исключительно отъ полицейскаго начальства каждой данной мѣстности, а слѣдовательно удовлетвореніе изложеннаго ходатайства земства противорѣчило-бы этому закону, и что ходатайствовать въ законодательномъ порядкѣ объ измѣненіи указаннаго закона въ настоящее время не представляется удобнымъ, г. министръ внутреннихъ дѣлъ призналъ ходатайство вязниковскаго уѣзднаго земскаго собранія объ установленіи облегчительныхъ правилъ для офеней не подлежащимъ удовлетворенію".
   

IV.
Торговля народными книгами и картинами въ г. Вязникахъ 1).

   1) Настоящая глава составляетъ извлеченіе изъ статья "Поѣздка въ офенскій край", напечатанной нами въ Саратовскомъ Листкѣ.
   
   Въ Вязникахъ имѣется постоянная книжная лавка А. И. Дикушина. Начало книжной торговли положено здѣсь въ 1853 году отцомъ настоящаго владѣльца И. И. Дикушинымъ, зятемъ извѣстнаго археолога и книгопродавца Голышева. "Народный товаръ", т. е. народныя книжки и картинки, составляетъ главный предметъ торговли Дикушина; кромѣ этого, онъ торгуетъ еще учебными пособіями и руководствами для городскихъ и земскихъ школъ.
   Главными покупателями Дикушина, какъ прежде, такъ и теперь, являются офени изъ различныхъ селъ и деревень Вязниковскаго уѣзда: Липки, Шевариха, Стряпково, Успенскій погостъ, Новоселки, Бортниково, Круглицы, Тимино и др. Большинство офеней покупателей -- жители ближайшихъ къ городу селеній, но есть не мало и изъ отдаленныхъ деревень, отстоящихъ отъ Вязниковъ на разстоянія 20 и болѣе верстъ. Многіе офени предпочитаютъ закупать товаръ въ Вязникахъ, такъ какъ тамъ вмѣстѣ съ тѣмъ они могутъ дешевле и лучше, чѣмъ въ Мстерѣ, сдѣлать закупки краснаго или такъ называемаго "панскаго" товара.
   Въ прежнее время покупщиковъ офеней было значительно больше, чѣмъ теперь. Явленіе это, по мнѣнію Дикушина, Голышева и другихъ торговцевъ, слѣдуетъ объяснить слѣдующими тремя причинами:
   1) Въ настоящее время многіе офени предпочитаютъ забирать книжный и картинный товаръ въ Москвѣ и на Нижегородской ярмаркѣ, непосредственно отъ самихъ издаделей-книгопродавцевъ: Сытина, Морозова, Абрамова и Губанова,
   2) Въ послѣднее время, подъ вліяніемъ растущаго въ народѣ запроса на книжки, развилась и развивается все болѣе мѣстная книжная торговля. Въ каждомъ сколько-нибудь значительномъ городкѣ появляется книжная лавка, или-же мѣстные торговцы галантерейными и мелочными товарами заводятъ торговлю и народными книжками. Такимъ образомъ офени, отправляясь въ путь въ ту или другую мѣстность, могутъ не запасаться книжками и картинками, а покупать ихъ, по мѣрѣ спроса, уже на самыхъ мѣстахъ торговли.
   3) Московскіе издатели-книгопродавцы начинаютъ учреждать книжные склады въ большихъ провинціальныхъ городахъ; такъ, напримѣръ, Губановымъ открыты книжные склады въ г. Казани, Кіевѣ и Воронежѣ. Въ южныхъ поволжскихъ и новороссійскихъ городахъ также имѣются теперь такіе склады; поэтому многіе офени во время пути запасаются товарами изъ этихъ складовъ и такимъ образомъ избавляются отъ необходимости выписывать товаръ и платить за пересылку.
   Въ настоящее время офени, но словамъ Дикушина, закупаютъ у него въ годъ не болѣе какъ на 5,000 рублей. Прежде они закупали значительно больше; такъ еще въ началѣ 80-хъ годовъ офени покупали у него тысячъ на восемь въ годъ. Затѣмъ, въ розницу, Дикушннымъ продается еще ежегодно на 1,000 рублей народныхъ книгъ и картинъ; на такую же сумму (1,000 руб.) продается въ годъ учебныхъ пособій и руководствъ {Учебныя пособія и руководства поставляются Дикушннымъ на два уЬзда: Вязниковскій и Гороховецкій.}. Такимъ образомъ весь оборотъ Дикушина, судя по его словамъ, не превышаетъ 7,000 рублей въ годъ.
   Само собою понятно, что опредѣленіе годового дохода -- дѣло довольно щекотливое для торговца. Обыкновенно при этомъ одни изъ торговцевъ стараются представить размѣры своихъ оборотовъ возможно въ большихъ цифрахъ, другіе же, наоборотъ, всячески уменьшаютъ размѣры своихъ оборотовъ; послѣднее особенно имѣетъ мѣсто въ тѣхъ случаяхъ, когда торговцы или опасаются почему-нибудь новыхъ налоговъ на свою торговлю. или желаютъ предупредить появленіе конкуррентовъ. Мѣстный податной инспекторъ, г. Вальтеръ, годовой оборотъ книжной торговли Дикушина опредѣляетъ въ 20,000 рублей, т. е. почти въ три раза болѣе цифры, показанной самимъ владѣльцемъ. Ознакомившись съ положеніемъ мѣстной книжной торговли, мы лично склонны думать, что истина въ этомъ случаѣ, какъ говорится, по срединѣ и что средняя цифра дохода, выведенная изъ показаній Дикушина и Вальтера, будетъ болѣе или менѣе точно опредѣлять дѣйствительные размѣры годового оборота.
   Офени закупаютъ книги и картины на разныя суммы, начиная отъ одного рубля и кончая 500 рублей. Офеней, которые-бы закупали на 500 рублей въ годъ -- очень немного: три, четыре человѣка, не больше. Большая часть офеней покупаютъ на 100--150 рублей; другіе -- меньше: на 70, 50 и 30 руб.
   Кредитъ въ торговлѣ офеней, какъ мы уже замѣтили выше, играетъ огромную роль. Въ прежнее время торговцы обыкновенно довѣряли офенямъ въ долгъ, безъ всякихъ векселей, теперь же рѣдко обходятся безъ нихъ. Только офени стариннаго закала и теперь не даютъ векселей. Такой офеня ни за что не дастъ вамъ векселя; если же вы потребуете отъ него выдачи долгового документа, то онъ сочтетъ это за личное оскорбленіе. Въ виду этого по необходимости приходится вѣрить на слови. Слѣдуетъ однако замѣтить, что такихъ офеней теперь ужъ очень немного.
   При покупкѣ "товара", т. е. книгъ и картинъ, офени обыкновенно, уплачиваютъ 1/3, рѣже 1/2 всей суммы, слѣдующей за забранный товаръ. На остальную сумму выдается вексель. Затѣмъ часть долга высылается офеней съ дорога, когда онъ расторгуется; окончательная же уплата и разсчетъ происходитъ по возвращеніи домой, что обыкновенно бываетъ около Пасхи.
   По словамъ г. Дикушина, въ долгахъ за офенями теперь пропадаетъ немного, такъ какъ торговцы, наученные опытомъ, стали осторожны, "не довѣряютъ зря", а требуютъ непремѣнно поручительство извѣстныхъ и состоятельныхъ лицъ. Тѣмъ не менѣе все-таки бываютъ случаи, когда за офеней пропадаютъ деньги.
   -- Какъ же это случается?-- спрашивалъ я.
   -- Очень просто. Приходитъ офеня и забираетъ, положимъ, рублей на 200 товара, и при этомъ ничего не уплачиваетъ, -- вѣдь бываютъ и такіе случаи -- и даже часто. Торгуетъ зиму, къ веснѣ возвращается домой и объясняетъ, что торговля была плохая, вноситъ только 50 рублей, остальные проситъ подождать до слѣдующаго года и снова выпрашиваетъ товару еще рублей на сто. Что станешь дѣлать? Человѣкъ Христомъ-Богомъ проситъ помочь ему.-- "Дайте только подняться -- заслужу". Ну, и даешь ему. А на другой годъ онъ уплатитъ рублей сто, а товару снова заберетъ рублей на 200, и такъ постепенно затянетъ и затянетъ. А тамъ смотришь -- перейдетъ къ другому, т. е. начнетъ забирать товаръ во Мстерѣ у Мумрикова или Антоновскаго, или въ Москвѣ у кого-нибудь, а не то въ Нижній поѣдетъ на ярмарку.
   -- Затѣмъ вы должны имѣть въ виду, -- разсказывалъ намъ Дикушинъ, -- что при разсчетахъ со своими кредиторами офени обыкновенно стараются расплатиться не деньгами, а товаромъ, съ которымъ они возвращаются изъ своихъ путешествій. Лично я избѣгаю брать натурою, такъ какъ это сопряжено съ большими неудобствами, и предпочитаю лучше оставлять въ долгахъ до слѣдующаго года, чѣмъ получать натурою. Однако, не смотря на это, нерѣдко приходится брать холстомъ, мукой, крупой, свѣчами восковыми и т. п. Затѣмъ каждый офеня послѣ торга всегда непремѣнно потребуетъ "скоста", т. е. еще новой уступки. "А скоста сколько будетъ?" Это ужъ всегдашній и неизмѣнный офенскій обычай. Какую бы крайнюю цѣну за товаръ вы ни ставили офенѣ, все-таки при окончательномъ разсчетѣ съ нимъ вы непремѣнно должны будете "скостить", т. е. сбросить что-нибудь со счетовъ.
   -- Сколько же приблизительно приходится скащивать?
   -- Различно, смотря по настойчивости офеней, обыкновенно отъ 2-хъ до 3-хъ процентовъ.
   Я интересовался знать: есть-ли среди покупателей офеней такіе, которые торговали бы исключительно однѣми только книгами и картинами.
   -- Такихъ у насъ здѣсь очень мало, не больше трехъ-четырехъ человѣкъ. Большннство-же офеней торгуетъ иконами, краснымъ товаромъ и въ то же время книгами и картинами.
   -- Что прежде всего и главнымъ образомъ спрашиваютъ у васъ офени?
   -- Прежде всего -- картины: онѣ для нихъ дороже всего; картинами они заманиваютъ покупателей, картинами нерѣдко расплачиваются съ хозяевами за хлѣбъ-соль, при остановкахъ въ деревняхъ. Да и вообще картина идетъ гораздо больше книги; она доступнѣе для пониманія мужика: чтобы прочитать книжку, нужно быть грамотнымъ, а содержаніе картины понятно для каждаго. Къ тому-же картина служитъ украшеніемъ избы; только въ рѣдкой крестьянской хатѣ вы не встрѣтите народныхъ картинъ, прибитыхъ въ переднемъ углу, тотчасъ же за образами.
   -- Какіе-же сорта картинъ больше всего покупаются офенями?
   -- Прежде больше всего шелъ "простовикъ" {Такъ называется самый дешевый сортъ картинъ, на сѣрой плохой бумагѣ, съ ручной раскраской.}, какъ самый дешевый и доступный для кармана мужика. Теперь-же "простовикъ" спрашивается очень мало, за то усилился спросъ на хромолитографію, особенно полулистовую, которая хотя и дороже простовика, но за то неизмѣримо красивѣе и изящнѣе.
   Этотже самое впослѣдствіи я слышалъ и отъ всѣхъ другихъ торговцевъ народными картинами, какъ московскихъ, такъ и провинціальныхъ. Отсюда несомнѣнно слѣдуетъ выводъ, что эстетическій вкусъ народа видимо развивается: грубая, безобразная мазня лубочнаго простовика уже не удовлетворяетъ его. Выводъ этотъ, какъ извѣстно, вполнѣ подтвердился выставкой народныхъ картинъ, устроенной годъ тому назадъ с.-петербургскимъ комитетомъ грамотности.
   -- А изъ книгъ что больше всего спрашиваетъ офеня?
   -- Прежде всего,-- отвѣчалъ Дикушинъ,-- мелкую книгу -- "листовку" и особенно "житія" и сказки. Изъ житій особенно большой спросъ на "Алексѣя человѣка Божія", "Николая угодника", "Георгія побѣдоносца", "Тихона Задонскаго", "Великомученицы Варвары". Изъ сказокъ больше всего идутъ старинныя: "Бова", "Ерусланъ Лазаревичъ", "Иванъ Царевичъ" и т. д.
   -- А затѣмъ?
   -- Затѣмъ:-- молитвенники и святцы; далѣе -- азбуки, календари дешевые въ 5--10 копѣекъ, "Царь Соломонъ" для гаданія, сонники, письмовники и, наконецъ, "романы" или "историческія" -- какъговорятъ офени.
   Я просилъ своего собесѣдника назвать: какія именно книги изъ этого послѣдняго сорта всего больше и всего охотнѣе покупаются офенями?
   -- Каждый офеня непремѣнно и обязательно спроситъ: "Милорда",-- "Повѣсть объ англійскомъ милордѣ", -- "Гуакъ", "Францыль Венціанъ", "Битва русскихъ съ кабардинцами", "Громобой", "Панъ Твардовскій"... Эти книги съ давнихъ норъ больше всего спрашиваются офенями изъ "романовъ".
   -- Все это давнишніе, старинные романы. но неужели не является спроса на какія-нибудь новѣйшія произведенія послѣдняго времени, напримѣръ, современныхъ авторовъ?
   -- Какъ же, бываютъ требованія. Въ послѣдніе годы сильный спросъ былъ на "Прапорщика-портупея" {Сочиненіе лубочнаго писателя И. Кассирона.} и особенно на "Разбойника Чуркина" -- страшное требованіе; можно сказать "Чуркинъ" перебилъ "Гуака". Между тѣмъ вотъ уже нѣсколько лѣтъ почему-то нѣтъ новыхъ изданій "Разбойника Чуркина". Я въ Москвѣ всѣ лавки обошелъ, отыскивая "Чуркина", былъ у Сытина, Морозова, Губанова, но нигдѣ не нашелъ. А офени требуютъ.
   -- Ну, а какъ идутъ изданія Посредника?
   -- Изданія Посредника охотно раскупаются городской и интеллигентной публикой; что-же касается офеней, то лишь весьма немногіе изъ нихъ покупаютъ изданія этой фирмы. Изъ числа моихъ покуищиковъофеней у меня есть лишь одинъ постоянный и усердный покупатель изданій Посредника, это одинъ крестьянинъ Меленковскаго уѣзда. Другіе-же офени обыкновенно неохотно берутъ эти изданія, главнымъ образомъ потому, что они стоятъ дороже обыкновенныхъ лубочныхъ изданій. Посредникъ, если только онъ желаетъ, чтобы его изданія расходились въ народѣ наравнѣ съ лубочными книжками, непремѣнно долженъ довести стоимость своихъ изданій до тѣхъ цѣнъ, которыя установлены лубочниками. Это, конечно, трудно, такъ какъ лубочники, ничего не платя, или платя только гроши за авторскій трудъ, могутъ до крайняго минимума спустить стоимость своихъ изданій.
   -- Гдѣ и у кого вы закупаете свой товаръ?
   -- Всегда въ Москвѣ: у Сытина, Морозова и Абрамова.
   Я попросилъ Дикушина сообщить цѣны, по которымъ онъ и другіе торговцы покупаютъ народныя книги и картины у московскихъ лубочныхъ издателей.
   -- Вамъ вѣроятно извѣстно,-- отвѣчалъ онъ,-- что въ лубочной торговлѣ книжки и картинки продаются обыкновенно по сотнямъ. За сотню обыкновенной лубочной "листовки", какъ я, такъ и другіе торговцы платимъ 1 р. 5 к. и 1 р. 10 к. За листовку Посредника 1 р. 20 к, и 1 р. 25 к. "Двойная" -- т. е. книжка въ два печатныхъ листа -- цѣнится обыкновенно вдвое.
   -- А картины?
   -- За полулистовую хромолитографію платится 1 р. 00 к. за сотню; 10 р. за тысячу; за листовую -- 3 р. 80 к. за сотню и 38 р. за тысячу, за двухлистовую -- 7 р. 75 к. за сотню и 77 р. 50 к. за тысячу. Затѣмъ есть болѣе дорогіе сорта двухлистовой хромолитографіи, цѣною по 8, О и даже но 10 р. за сотню, какъ, напримѣръ, "Европейскіе цари", "Двѣнадцатый годъ", и т. д.
   -- А почемъ вы продаете книжки и картинки?
   -- Въ оптовой торговлѣ офенямъ мы продаемъ по 1 р. 30 к. и 1 р. 40 к. за сотню обыкновенной листовки. Сотня листовки "Посредника" продается у насъ по 1 р. 60 к. и 1 р. 70 к. Картины мы продаемъ по 2 р. 15 к. за сотню полулистовой хромолитографіи и по 4 р. 40 к. за сотню листовой.
   -- А почемъ продаютъ книжки сами офени?
   -- Обыкновенно они берутъ по три копѣйки за книжку, пятачекъ за пару. Вы, пожалуй, скажете, что это безбожный процентъ -- и будете неправы. Нужно знать условія офенской торговли, всѣ тѣ безчисленныя мытарства, которыя испытываютъ они во время своихъ скитаній, чтобы не обвинять ихъ въ жаждѣ къ наживѣ и кулачествѣ... Еслибъ вы знали, что приходится переносить имъ отъ однихъ урядниковъ, какого труда стоить имъ добиться "правовъ", А. е. получить разрѣшеніе на торговлю произведеніями печати!..

А. Пругавинъ.

(Окончаніе слѣдуетъ).

"Сѣверный Вѣстникъ", No 1, 1893

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru