Поссе Владимир Александрович
Современные думы. "Еврейское засилье"

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Национализм. Полемика 1909--1917
   М.: Модест Колеров, 2015. (Исследования по истории русской мысли. Том 18.)
   

В. Поссе.

Современные думы. "Еврейское засилье"

   В "чириковском инциденте" интересно не то, что в действительности сказал Е. Н. Чириков, а то, что послышалось литераторам еврейского происхождения. Им послышалось, что Чириков протестует против "еврейского засилья" в русской литературе. И послышалось потому, что им, как и большинству евреев, приходилось не раз чувствовать неприязненное отношение русских писателей к усиливающемуся влиянию евреев в русской печати.
   Действительно, число лиц еврейского происхождения среди издателей, редакторов, заведующих отделами и просто сотрудников русских газет, журналов и других изданий очень велико.
   Процентное отношение издателей и писателей еврейского происхождения к таковым же происхождения русского неизмеримо выше процентного отношения еврейского населения к населению русскому.
   Это -- факт, который не могут оспаривать ни русские, ни евреи.
   Русским это неприятно, -- и неприятно особенно в настоящее время, когда газет и журналов в России сравнительно мало, когда книги идут плохо, когда "труженикам пера" тесно и среди них царит безработица.
   Литератор, остающийся без заработка, невольно чувствует неприязнь к собратьям по профессии, сумевшим "устроиться" или "пристроиться". Так как евреев в русской печати вообще много, то не мало их и между "устроившимися". У безработного невольно пробуждается неприязненное чувство к особенностям семитской расы: ему кажется, что тот или другой писатель устроился не за свои заслуги, а благодаря своим еврейским особенностям.
   Но неприязнь к еврейству закрадывается в душу не только безработных, но и устроившихся русских.
   Надо помнить, что журнальная и газетная работа не столько объединяет, сколько разъединяет ее участников, так как их профессиональной болезнью является повышенное самолюбие. Сотруднику неприятно, когда его "черкает" редактор, и если "черкающий" редактор -- еврей, а сотрудник -- русский, то оскорбленное самолюбие легко принимает антисемитскую окраску.
   Еще легче пробуждается антисемитизм на почве "гонорарных" недоразумений между евреями-издателями и русскими писателями. Наконец, и в еврее-критике, разносящем то или другое произведение, автор, оскорбленный за свое литературное детище, нет, нет, да и увидит "жида".
   Таким образом на почве безработицы, денежных недоразумений, уязвленных самолюбий и проч, среди русских писателей создается антисемитское настроение.
   Слагается целый обвинительный акт против евреев, участвующих в русской печати, слагается, но не опубликовывается.
   Прежде всего евреев обвиняют в том, что они "тянут" друг друга, а русских "отстраняют". В этом есть доля правды. У евреев под влиянием гонений сильно развито чувство национальной солидарности.
   Еврей охотнее поддержит еврея, чем русского. И это тем более, что ему при этом часто приходится поддерживать друга детства или "земляка". "Земляков" среди евреев больше, чем среди русских, главным образом благодаря "черте оседлости". Кроме того, и неприязнь со стороны русских, поляков и проч, невольно заставляет евреев крепче держаться друг друга.
   Далее говорят, что евреи принижают достоинство литератора, слишком легко приспособляясь к требованиям "хозяев печати" и вообще легко "применяясь к подлости".
   С другой стороны, тех же евреев упрекают в "высокомерии", принимающем форму "наглости" и "нахальства".
   И здесь есть небольшая доля правды.
   Печальная история еврейского народа способствовала развитию в худших его представителях как приспособляемости к подлости, так и родственной ей наглости. И, конечно, между евреями, участвующими в русской печати, есть не только лучшие, но и худшие представители великого и несчастного народа.
   Указывают, наконец, что писатели еврейского происхождения портят русский язык, вносят в него "жаргонный стиль". Обвинение кажется правдоподобным.
   Русский язык для еврейских журналистов редко бывает "языком материнским", поэтому им трудно проникнуться его духом, инстинктивно избегать несвойственных ему выражений.
   Действительно, писатели еврейского происхождения нередко злоупотребляют выражением "пара", говоря не только "пара чаю", "пара сапог", но и "пара мыслей", "пара идей", нередко неправильно заменяют глагол "выйти" глаголом "выступить" ит.д. ("выступить из партии"). Но в общем, по моим наблюдениям, писатели еврейского происхождения, как представители народа, способного к изучению языков, пишут не хуже средних русских литераторов. Портят русский язык те евреи, которые не призваны быть писателями, которые попали в литературу, потому что больше "некуда деваться".
   Вся беда в том, что в русских газетах и журналах работает много евреев, которые могли бы быть хорошими чиновниками, землемерами, агрономами и пр., несовершенно неспособны быть литераторами.
   Но где причина этой беды", этого "зла"?
   Причина в еврейском бесправии, причина в тех стеснениях, которые ставятся евреям на каждом шагу и на всех поприщах.
   Будь евреи свободны в выборе местожительства и занятий, пользуйся они теми же правами, как и христиане, по отношению к государственной и общественной службе, поступлению в высшие учебные заведения и т. д., тогда и в литературу, и в революцию шло бы гораздо меньше худших евреев, а от этого выиграли бы лучшие, как евреи, так и русские.
   Если русские литераторы недовольны "еврейским засильем", то им надо с удвоенной энергией бороться за еврейское равноправие.
   Если русские люди, несмотря на бревно в своем глазу, так хорошо видят каждый сучок в глазу еврейском, то им необходимо усиленно бороться за устранение тех условий, которые воспитывают еврейские недостатки.
   Евреи в России настолько стеснены, что им невозможно существовать без обходов закона, взяток и других приспособлений к подлости.
   Особенно развращающе должна действовать премия за вероотступничество. Стоит еврею креститься, ион получает право свободного передвижения, свободных занятий, поступления на службу и пр. Мне при этом вспоминается рассказ об одном еврее, г. Т., который в "либеральный момент" царствования Александра II был назначен судебным следователем. Прошел либеральный момент, г. Т. оставался единственным в России судебным следователем, но несмотря на примерную службу не получал ни наград, ни повышения.
   Прошло много лет. Министром юстиции сделался Манасеин, терпимо относившийся к евреям. Он пригласил к себе г. Т. и обещал ему повышение.
   -- Но для этого, -- заметил министр, -- вам придется креститься.
   -- Ваше превосходительство, -- ответил еврей, -- я не крещусь; у человека должно быть что-нибудь непродажное.
   -- В таком случае, -- сказал министр, -- я ничего не могу для вас сделать, но позвольте крепко пожать вашу руку в знак уважения.
   Креститься еврею или еврейке приходится и для вступления в брак с христианами. Это очень затрудняет смешанные браки, между тем славянская раса только выиграла бы от примеси семитской крови. Путем браков лучше всего разрешился бы и весь еврейский вопрос.
   Русским следовало бы запомнить слова еврея Т.: "у человека должно быть что-нибудь не продажное". И когда подумаешь, как много евреев противятся соблазну креститься, то невольно проникаешься уважением к этому несчастному народу.
   Недостатки евреев бросаются в глаза, так как они связаны с неприятными внешними проявлениями. Достоинства евреев заметить труднее...
   Но если еврейскому народу ставят на счет каждого фактора, считающего себя литератором, то пусть поставят ему в счет и Спинозу, Маркса, Гейне, Берне, Рубинштейна, Антокольского, Левитана...
   И пусть не позабудут поставить на счет русского народа тех "истинно-русских людей", которые среди евреев нашли только одного деятеля, заслужившего их любовь и уважение. Этот деятель зовется Евно Азеф.
   В заключение хотелось бы надеяться, что полемика, вызванная "чириковским инцидентом", укрепит союз между лучшими русскими и лучшими евреями для совместной борьбы с худшими элементами как еврейского, так и русского народа. Человечество разделяется намного народов, которые в конце концов сольются в общечеловеческий союз.
   Но человечество разделяется и на два враждебных друг другу рода или вида.
   Герои одного из них -- Азефы и Пуришкевичи.
   Герои другого -- Спинозы и Толстые.
   Между этими родами примирения быть не может. Один из них должен вымереть, исчезнуть.
   Исчезнут Толстые -- вырождение.
   Исчезнут Азефы -- возрождение.
   В величии Толстых и ничтожестве Азефов черпаем мы радостную уверенность, что человечество идет вперед, к тому времени, когда у людей не будет ничего, ничего продажного.
   

ПРИМЕЧАНИЯ

   Впервые: Слово. 1909. No 736. Печатается по сборнику. Владимир Александрович Поссе (1864--1940) -- журналист, издатель, анархо-коммунист.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru