Lib.ru/Классика: Попов Павел Степанович. Патриотическое движение в Китае

ПАТРІОТИЧЕСКОЕ ДВИЖЕНІЕ ВЪ КИТАѢ

Въ то время, какъ Китай, подобно огромному, одряхлѣвшему отъ тяжести вѣковъ, дереву, повидимому готовъ склониться подъ ударами неумолимой судьбы, созданной его многовѣковою высокомѣрною отчужденностью и узкимъ самодовольствомъ,-- его молодые побѣги, подъ вліяніемъ охватившаго ихъ чувства жалости къ дорогому старику и естественнаго чувства боязни и за свое собственное существованіе, начинаютъ, мало-по-малу, приходить къ сознанію необходимости объединенія своихъ силъ для защиты его, а слѣдовательно и своей жизни.

Первые проблески такого пробужденія національнаго сознанія въ молодомъ Китаѣ, подъ вліяніемъ всевозможныхъ неудачъ съ иностранцами, начали обнаруживаться еще нѣсколько лѣтъ тому назадъ въ стремленіи къ пріобрѣтенію иностранныхъ знаній. Это стремленіе стало главнымъ образомъ проявляться въ открытыхъ для иностранной торговли приморскихъ и при-Янъ-цзы-цзянскихъ портахъ, въ которыхъ китайцы находились въ болѣе близкихъ и свободныхъ сношеніяхъ съ иностранцами разныхъ категорій и въ особенности съ миссіонерами всевозможныхъ наименованій, которые, кромѣ христіанской пропаганды, старались въ своихъ школахъ знакомить китайцевъ и съ основами различныхъ полезныхъ знаній. Стремленіе это выразилось въ учрежденіи разныхъ обществъ, имѣющихъ цѣлью усиленіе и возрожденіе Китая. Особенно богатъ такими обществами главный торговый и промышленный центръ Китая -- Шанхай, въ которомъ мы имѣемъ слѣдующія общества: политическихъ наукъ, математики, элементарнаго образованія, перевода научныхъ и учебныхъ книгъ, книгопечатанія, искорененія куренія опіума и небинтованія ногъ китаянками. Въ Су-чжоу также есть мѣстное ученое общество; такія же общества возникли теперь и въ другихъ главныхъ административныхъ и торговыхъ центрахъ Китая.

Каждый новый ударъ, наносимый Китаю извнѣ, вызываетъ въ немъ новый спазмодическій порывъ въ самовозрожденію. Такимъ ударомъ явилась въ 1894 г. неудачная война съ Японіею, покрывшая его чувствомъ глубокаго стыда, подъ впечатлѣніемъ котораго былъ изданъ рядъ указовъ объ искорененіи злоупотребленій въ войскахъ, значительномъ сокращеніи ихъ, въ виду совершеннаго опустѣнія государственной казны, о повсемѣстной разработкѣ минеральныхъ богатствъ, открытіи университетовъ въ Пекинѣ и Шанхаѣ, гимназій и школъ въ провинціальныхъ и окружныхъ городахъ и т. п. Къ сожалѣнію, положительное отсутствіе всякой системы въ осуществленіи этихъ благихъ предначертаній, а также необходимыхъ для этого компетентныхъ и честныхъ дѣятелей, пока еще не дало никакихъ особенно ощутительныхъ результатовъ. Возникшее-было въ Пекинѣ, подъ вліяніемъ глубоко уязвленнаго постыднымъ исходомъ той же войны съ презираемою дотолѣ Японіей національнаго чувства, общество патріотовъ, извѣстное также подъ именемъ клуба реформаторовъ, просуществовало весьма недолго. Оно было закрыто по приказанію богдохана вслѣдствіе доноса одного цензора, обвинившаго членовъ этого клуба въ политической неблагонадежности и проповѣдываніи анти-династическихъ началъ.

Новый ударъ -- никѣмъ не предвидѣнный и вмѣстѣ внезапный захватъ Германіей у Китая бухты Цзяо-чжоу и послѣдовавшее за нимъ взятіе въ арендное пользованіе порта Артуръ и бухты Да-лянь-вань Россіею, бухты Гуанъ-чжоу Франціей и Вэй-хайвэй'я Англіей,-- наполнивъ сердца молодыхъ китайскихъ патріотовъ чувствомъ глубокаго негодованія и невыразимой скорби предъ полнѣйшимъ безсиліемъ правительства возстать на защиту попраннаго права и чести своего отечества, вызвалъ къ жизни въ Пекинѣ, не болѣе мѣсяца тому назадъ, новое патріотическое общество, принявшее названіе: "общество охраны государства". Но задачи этого общества далеко выходятъ за предѣлы принятаго имъ для себя названія. Оно имѣетъ цѣлью не только охрану государства съ присущею ему властью, народа, религіи, или, точнѣе говоря, этико-политическаго ученія Конфуція,-- но и желтаго племени, существованію котораго на азіатскомъ материкѣ, составляющемъ его исконное достояніе, угрожаетъ серьезная опасность со стороны пришлой бѣлой расы. Кромѣ того, оно включаетъ въ свою программу обсужденіе цѣлесообразности тѣхъ или другихъ реформъ во внутреннемъ управленіи и разъясненіе вопросовъ внѣшней политики. Желанными членами этого общества будутъ тѣ, которые, проникшись чувствомъ благороднаго негодованія, постоянно будутъ памятовать позоръ своего отечества.

Главные отдѣлы этого общества учреждаются въ Пекинѣ и Шанхаѣ съ отдѣленіями во всѣхъ провинціальныхъ, областныхъ и уѣздныхъ городахъ. Совѣтъ общества состоитъ изъ предсѣдателя, его помощника, постоянныхъ и запасныхъ членовъ и распорядителя. Всѣ вопросы рѣшаются совѣтомъ по большинству голосовъ. Отчетъ о членскихъ взносахъ и пожертвованіяхъ ежемѣсячно публикуется въ газетахъ. Для поступленія въ члены общества требуется рекомендація членовъ его; при чемъ члены, оказавшіеся, впослѣдствіи, по своему поведенію и убѣжденіямъ, недостойными принадлежать къ обществу, исключаются изъ него. Для покрытія расходовъ общества каждое лицо, поступающее въ число его членовъ, вноситъ два лана (около 2 р. 50 к.). Доступъ въ засѣданія общества открытъ всѣмъ лицамъ безъ различія общественнаго положенія и степени учености, лишь бы только они были проникнуты желаніемъ учиться и идеями взаимообученія и взаимопомощи. Предсѣдателю, вице-предсѣдателю и члену-распорядителю не полагается никакого содержанія, но редактору газеты, библіотекарю, хранителю кабинета и бухгалтеру опредѣляется извѣстное содержаніе.

Дѣятельность общества выражается въ засѣданіяхъ, въ которыхъ лица, извѣстныя своею ученостью, какъ въ области китаевѣдѣнія, такъ и иностранныхъ знаній, по общему выбору членовъ его, производимому открытымъ голосованіемъ или тайною баллотировкою, читаютъ лекціи на избранныя ими самими теми, которыя, однако, должны исключительно касаться вопросовъ о мѣрахъ въ охраненію государства, ученія, народа и племени, и не должны выходить изъ этихъ рамокъ. Каждая лекція не должна продолжаться болѣе двухъ часовъ, начинаясь отъ часу и продолжаясь до трехъ часовъ. По окончаніи лекціи присутствующіе могутъ обращаться къ лектору съ возраженіями и вопросами, но только серьезнаго характера и притомъ касающимися основныхъ положеній темы; въ противномъ случаѣ лекторъ можетъ и не отвѣчать на нихъ. Порядокъ чтеній опредѣляется количествомъ полученныхъ лекторомъ голосовъ. Своевременно записываемыя лекціи, вмѣстѣ съ возраженіями и вопросами, послѣдовавшими на нихъ, будутъ печататься въ "Современникѣ" (Ши-у-бао).

Главный пекинскій отдѣлъ общества, открытіе котораго состоялось 5 апрѣля, въ самый день нашей Пасхи, спустя мѣсяцъ уже насчитывало въ своихъ спискахъ около 550 членовъ.

Широкія политическія, національныя и расовыя задачи общества не могли ускользнуть отъ зоркаго и ревниваго въ этихъ случаяхъ ока цензората, одинъ изъ членовъ котораго представилъ богдохану доносъ о крайне вредномъ направленіи этого общества и о необходимости немедленнаго закрытія его. Къ счастью для общества, богдоханъ, вѣроятно, подъ вліяніемъ послѣднихъ несчастныхъ для его имперіи политическихъ событій, повергшихъ его въ крайнее смятеніе, взглянулъ на общество совершенно иначе, чѣмъ на злополучнаго его предшественника, "Клубъ реформаторовъ", и вмѣсто того, чтобы послѣдовать совѣту цензора, объявилъ съ высоты трона: "времена совершенно измѣнились; множество подобныхъ обществъ существуетъ въ западныхъ государствахъ. И потому, въ виду того, что настоящее общество можетъ содѣйствовать охраненію государства, оставить доносъ цензора безъ послѣдствій".

Получивъ, въ силу вышеприведеннаго богдоханскаго указа, законное право на существованіе, общество охраненія государства съ энтузіазмомъ выступило на защиту политическихъ, національныхъ и расовыхъ интересовъ своей родины. Первое засѣданіе его, какъ мы уже сказали, состоялось 5 апрѣля въ присутствіи многочисленной публики. Въ немъ выступилъ въ качествѣ перваго оратора одинъ изъ выдающихся вожаковъ его, Канъ Ю-вэй, съ слѣдующею громоносною патріотическою рѣчью:

"Въ настоящее время нашъ китайскій 400-милліонный народъ переживаетъ великій, никогда небывалый въ его болѣе чѣмъ четырехъ-тысячелѣтней исторіи кризисъ. Онъ стоитъ какъ бы подъ готовымъ разрушиться зданіемъ, плыветъ какъ бы въ суднѣ, въ которомъ показалась течь, заключенъ, какъ птица въ клѣткѣ, какъ узникъ въ темницѣ и какъ рыба въ котлѣ. Его сыны обратились въ безсловесныхъ животныхъ, въ рабовъ, послушныхъ чужой волѣ и дозволяющихъ людямъ рѣзать себя по частямъ и убивать. Прибавьте къ этому, что его святое ученіе гибнетъ и племя гаснетъ. Я рѣшительно отказываюсь выразить словами ту удивительную жалость и ту великую скорбь, которыя вызываютъ въ насъ эти явленія!

"Издревле нашъ Китай представлялъ собою великое, міровое государство, окруженное такими ничтожными варварскими владѣніями, какъ Бирма, Борея, Аннамъ и Люцю (Ликейскіе острова), которыми онъ распоряжался по своему произволу. Такимъ образомъ, его гордость воспиталась вѣками. Благодаря этому, въ началѣ настоящей династіи онъ смотрѣлъ на Англію, Францію и другія западныя государства, какъ на ничтожныхъ дикарей Южнаго океана. Свѣдѣнія, сообщавшіяся о западныхъ государствахъ въ сочиненіяхъ католическихъ миссіонеровъ, признавались у нашихъ тогдашнихъ знаменитыхъ ученыхъ недостовѣрными, а между тѣмъ сами они распространяли разные нелѣпые разсказы въ родѣ того, что на с. отъ Россіи лежитъ великое государство съ мѣднымъ городомъ въ сто ли въ окружности; нѣкоторые изъ нихъ не вѣрили въ антиподовъ, тогда какъ въ настоящее время въ числѣ присутствующихъ здѣсь найдутся лица, совершившія кругосвѣтное путешествіе, которое между нашими кантонскими торговыми людьми считается дѣломъ обыкновеннымъ. Когда въ 1832 г. англичане съ двумя судами впервые произвели нападеніе на Кантонъ и разбили высланную противъ нихъ китайскую армаду, состоявшую изъ 3.000 лодокъ, то императоръ Дао-гуанъ, въ манифестѣ, обращенномъ къ тогдашнему кантонскому генералъ-губернатору, сказалъ, что, зная его прежнюю храбрость, онъ никакъ не думалъ, что въ этотъ разъ онъ окажется до такой степени негоднымъ. Ссылка генералъ-губернатора на громадность англійскихъ судовъ была неубѣдительна для Дао-гуана, такъ какъ онъ самъ не видалъ ихъ и потому не могъ уяснить себѣ пораженія армады двумя судами. Въ 1840 году китайцамъ было нанесено новое пораженіе англичанами, сопровождавшееся открытіемъ пяти портовъ. Тогда императоръ Дао-гуанъ, понявъ, что сила англичанъ заключается въ ихъ флотѣ и вооруженіи, приказалъ построить суда и вооружить ихъ по иностранному образцу. Пораженія въ 1849, 1856, 1858 и 1860 гг. стоили Китаю десятковъ милліоновъ контрибуцій, открытія 11 {По договору съ Англіей 1859 открыто было для иностранной торговли пять новыхъ портовъ.} новыхъ портовъ и окончились бѣгствомъ богдохана Сянь-фына въ Жё-хэ и вступленіемъ союзниковъ въ Пекинъ. Это уже можно было назвать необыкновеннымъ переворотомъ въ исторіи Китая. Несмотря на это, китайскіе правительственные классы продолжали смотрѣть на иностранцевъ съ прежнимъ презрѣніемъ, совершенна замкнулись отъ нихъ и упорно противодѣйствовали имъ. Путешествіе Бинъ-чуня въ 1864 г. по чужимъ краямъ, въ качествѣ китайскаго посланника, не принесло рѣшительно никакихъ результатовъ и не дало никакихъ объясненій касательно причинъ послѣдовательныхъ пораженій Китая иностранцами. Первый изъ китайскихъ государственныхъ людей настоящаго, столѣтія, уразумѣвшій, благодаря своимъ сношеніямъ съ иностранцами, до нѣкоторой степени причины этого явленія, былъ знаменитый генералъ-губернаторъ Цзэнъ Го-фань (1807--1872 г.), по иниціативѣ котораго были открыты механическія мастерскія въ Нанкинѣ, основаны школа переводчиковъ, школа иностранныхъ языковъ и наукъ въ Пекинѣ, школа иностранныхъ языковъ въ Кантонѣ и китайское пароходное общество. Другой государственный дѣятель и одинъ изъ первыхъ членовъ министерства иностранныхъ дѣлъ, Вэнь-сянъ, настоялъ на отправленіи въ иностраннымъ дворамъ въ концѣ шестидесятыхъ годовъ чрезвычайнаго посольства съ американцемъ Борлингэмомъ во главѣ. Въ то же время онъ хотѣлъ, чтобы молодые столичные чиновники и ученые были посылаемы въ школу иностранныхъ языковъ и наукъ, только-что открытую въ Пекинѣ, для полученія тамъ иностраннаго образованія; но это желаніе встрѣтило противодѣйствіе со стороны министра Во-жэня (извѣстный китайскій ретроградъ того времени). Съ этого времени, хотя китайскія посольства и отправлялись ежегодно въ иностранныя государства, но ученый и правящій классъ продолжалъ питать глубокую ненависть въ иностранцамъ и избѣгать ихъ. Нѣкоторый успѣхъ въ французско-китайской войнѣ въ Тонкинѣ вскружилъ голову Китаю, и онъ все болѣе и болѣе сталъ зазнаваться. Занимаясь изученіемъ современной политики, я еще тогда обращалъ вниманіе правящихъ классовъ на замыселъ Россіи на Манчжурію и на то, что, необыкновенно усилившаяся, благодаря нововведеніямъ, Японія непремѣнно овладѣетъ Кореей, и просилъ ихъ приступить къ своевременнымъ реформамъ, съ цѣлью самоусиленія. Но въ то время всѣ признали меня сумасбродомъ. Какъ мало еще въ 1892 году Китай интересовался иностранными науками и знаніями, можно заключить изъ того, что изъ переведенныхъ въ Шанхаѣ разныхъ иностранныхъ книгъ продано было всего только 13.000 слишкомъ экземпляровъ. И это на четырехсотъ-милліонное населеніе Китая! До 1894 г., когда Китай, вслѣдствіе отнятія Формозы и громадной контрибуціи, получивъ глубокую рану, почувствовалъ невыразимую боль, никто не хотѣлъ отрѣшиться отъ рутины и пойти по пути реформъ. Съ этого времени болѣе рѣшительные люди стали мало-по-малу обращать вниманіе на необходимость самоусиленія: появился "Патріотическій клубъ" и связанная съ нимъ газета "Современникъ". По всему Китаю заговорили о новыхъ наукахъ. Но, несмотря на это, даже послѣ войны 1894 г., все-таки не приступали къ серьезнымъ реформамъ. Правда, было сдѣлано нѣсколько измѣненій, но только для формы. Допустимъ даже, что нѣкоторыя изъ нихъ, касающіяся телеграфа, желѣзныхъ дорогъ, пароходства и кораблестроенія, и дали кое-какіе результаты, но дѣло въ томъ, что для полнаго успѣха реформъ необходимо, чтобы онѣ не были одиночными явленіями, а проводились бы въ строгой системѣ и связи. Не будемъ говорить о томъ, что, послѣ тяжелыхъ ранъ, нанесенныхъ намъ Японіей, мы даже не усилили обученія войскъ, не прикупили ни одного военнаго корабля; болѣе 600.000 нашихъ войскъ зеленаго знамени (китайскихъ) и 300.000 знаменныхъ (манчжурскихъ) войскъ состоитъ изъ людей старыхъ, слабыхъ, только по имени числящихся въ войсковыхъ спискахъ, а на самомъ дѣлѣ имѣющихъ другія занятія. Въ западныхъ государствахъ изъ народа дѣлаютъ солдатъ, а у насъ солдатъ обращаютъ въ народъ. Что же мы можемъ противопоставить имъ? На Западѣ для поддержанія существованія государствъ имѣются устои. Тамъ цѣнятъ школы, пекутся о защитѣ, пропитаніи и воспитаніи народа; существуютъ парламенты для того, чтобы доводить до свѣдѣнія правительства о нуждахъ народа; государи не слишкомъ возвышены, народъ не особенно приниженъ, и съ нимъ обращаются согласно со смысломъ нашихъ классиковъ. Вотъ тѣ причины, которыя создали могущество и силу западныхъ государствъ. У насъ же объ арміи, земледѣліи и просвѣщеніи никто не заботится; по отношенію къ народу но принимается никакихъ мѣръ къ обезпеченію его жизни и имущества, къ пропитанію и образованію его; между нимъ и правящимъ классомъ, вслѣдствіе приниженнаго положенія перваго и высокаго положенія послѣдняго, существуетъ непроходимая пропасть. Все это идетъ въ разрѣзъ со смысломъ нашихъ классиковъ и создаетъ нашу слабость. Дальнѣйшимъ слѣдствіемъ этого была Цзяо-чжоу'ская исторія. Въ теченіе 40 дней было 20 случаевъ принудительныхъ требованій, а именно: 1) всѣмъ извѣстное, насильственное взятіе въ аренду нѣмцами Цзяо-чжоу'ской бухты; 2) протестъ Россіи противъ заключенія нами англійскаго 3% займа; 3) протестъ Россіи противъ открытія Да-лянь-вани для всеобщей иностранной торговли; 4) протестъ ея же противъ открытія для иностранной торговля Нань-нина; 5) открытіе внутреннихъ водъ Китая для иностранныхъ пароходовъ; 6) требованіе Франціей 100.000 ланъ за сожженіе католическаго храма въ Сайгонѣ; 7) удаленіе отъ должности, по требованію Германіи, въ теченіи 24-хъ часовъ, шань-дунскаго Даотая (инспекторъ округа); 8) недозволеніе германскимъ правительствомъ на проведеніе Тяньцзинь'ской желѣзной дороги чрезъ Шань-дунъ, несмотря на троекратное обращеніе къ нему по телеграфу нашего правительства; 9) протестъ германскаго правительства противъ проведенія вышеупомянутой дороги также и чрезъ провинціи Хэ-нань, взятый имъ обратно, благодаря посредничеству англійскаго и американскаго посланниковъ; 10) приглашеніе генераломъ Но русскаго инструктора съ точнымъ условіемъ неподчиненія его генералу; 11) удаленіе или оставленіе инструктора поставлено въ зависимость отъ воли русскаго императора; 12) изгнаніе, по настоянію русскихъ, четырехъ нѣмецкихъ инструкторовъ; 13) приглашеніе для войскъ сѣвернаго Китая и Манчжуріи исключительно русскихъ инструкторовъ; 14) предоставленіе морскому таможенному вѣдомству взиманія ликиннаго сбора по Янъ-цзы-цзяну; 15) требованіе Германіи объ увеличеніи уступленной ей территоріи; 16) добившись увеличенія территоріи, она потребовала права на постройку желѣзной дороги; 17) добившись этого, она потребовала права на постройку желѣзныхъ дорогъ по всей Щань-дунской провинціи; 18) заручившись этимъ правомъ, Германія потребовала предоставленія ей торговли по Шань-дунской провинціи; 19) русскіе хотѣли включить городъ Цзннь-чжоу въ предѣлы арендованной территоріи, и 20) французы потребовали уступки бухты Гуанъ-чжоу, а также выговорили, что провинціи Гуанъ-дунъ, Гуанъ-си, Юнь-нань и Гуй-чжоу не будутъ уступлены никакой другой державѣ. Всѣ эти событія происходили до марта настоящаго года. Послѣ этого Англія потребовала Вэй-хай-вэй, а Японія выговорила, что Фу-цзянская провинція не будетъ уступлена никакой другой державѣ.

"При такой быстрой утратѣ нашимъ государемъ верховныхъ правъ и территоріи, не можетъ ли Витай съ теченіемъ времени послѣдовать за Бирмою, Аннамомъ, Индіею и другими? Индія, поглощенная Англіею, въ теченіе столѣтняго своего рабства, только въ 1872 впервые имѣла въ англійскомъ парламентѣ двухъ своихъ представителей. Въ Гонконгѣ, со времени подчиненія его Англіи и до сего времени, еще не было ни одного ученаго изъ китайцевъ; закупщикъ, или компрадоръ, есть самое почетное званіе, доступное тамъ для китайца. Всякій нищій англичанинъ можетъ сдѣлаться тамъ главнымъ директоромъ какого-нибудь общества, тогда какъ милліонеръ китаецъ, имѣющій почетный рангъ окружного инспектора, или областного начальника, украшенный краснымъ и синимъ шарикомъ, по большей части занимаетъ мѣсто компрадора въ какой-нибудь иностранной фирмѣ, стоитъ на вытяжку передъ хозяиномъ и слѣдитъ за выраженіемъ лица его. Какъ это прискорбно! Если мы въ настоящее время не позаботимся о собственномъ усиленіи, то, я опасаюсь, такой же почетъ ожидаетъ въ будущемъ все четырехсотмилліонное населеніе Китая. Мы знаемъ, что монголы въ началѣ вступленія своего въ Китай уничтожили экзамены на ученый степени и обращались съ аннамскими магистрами не лучше, чѣмъ съ. уличными торговцами. Поэтому, дѣйствительно, трудно себѣ представить, что можетъ ожидать нашихъ ученыхъ въ будущемъ. Даже безстыдные измѣнники между ними, пользовавшіеся презрѣніемъ прежней династіи, и тѣ не могутъ разсчитывать на полученіе какого-нибудь мѣста при иностранномъ владычествѣ, потому что иностранцамъ нужны люди, обладающіе спеціальными знаніями. Что же сказать о честныхъ ученыхъ труженикахъ? Имъ не дадутъ должности простого учителя, а не только профессора. Пожелалъ бы кто-нибудь изъ нихъ сдѣлаться буддійскимъ монахомъ, да негдѣ будетъ пріютиться, потому что кумиры и кумирни, какъ противные западнымъ вѣроученіямъ, всѣ будутъ разрушены. Даже, если бы кто-нибудь пожелалъ утопиться въ морѣ, и это было бы невозможно, такъ какъ у Китая не будетъ морского побережья. Такимъ образомъ, при невозможности сдѣлаться измѣнникомъ, стать монахомъ или утопиться въ волнахъ океана, куда же тогда дѣться и гдѣ пріютиться ученому и служилому сословію многомилліоннаго и необъятнаго Китая? Поэтому, мы, представляя въ настоящее время какъ бы остатки людей послѣ великаго пораженія, должны сами выступить на борьбу, и намъ, внѣ собственной энергіи, нѣтъ другого средства и другого пути къ спасенію отъ погибели. Быть можетъ, только въ полнѣйшемъ единодушіи и мужествѣ, въ виду угрожающей опасности, мы еще найдемъ средства въ спасенію. Но какъ скоро мы будемъ скрывать факты урѣзанія нашей территоріи и утраты власти, не имѣя при этомъ, подобно французамъ національной галереи, въ которой, для возбужденія народнаго духа, выставлена картина пораженія ихъ нѣмцами, то большая часть китайскихъ чиновниковъ и народа, оставаясь въ неизвѣстности о фактахъ, будетъ продолжать, какъ въ мирное цвѣтущее время, стремиться къ богатству, почестямъ и повышеніямъ, а другіе, находя, что уже поздно, а путь дальній, возвратятся вспять и пойдутъ путемъ регресса. Мэнъ-цзы сказалъ: "государство, безъ сомнѣнія, само поражаетъ себя, а потомъ уже и другіе поражаютъ его". Поэтому въ урѣзаніи земли и утратѣ власти виноваты не иностранцы. Не смѣю я обвинять въ этомъ и правительство; а это мы сами добровольно продали имъ свою территорію и сами добровольно вручили имъ власть. Если бы все четырехсотмилліонное населеніе Китая проявило энергію, то какъ бы иностранцы осмѣлились тронуть насъ? А вмѣсто этого мы спокойно предавались удовольствіямъ, пріятной бесѣдѣ и смѣху. Такъ кто же, какъ не мы, продалъ территорію? Вотъ почему я не обвиняю въ этомъ правительство, а обвиняю народъ, обвиняю насъ, ученыхъ, нашу интеллигенцію, въ отсутствіи у нихъ духа патріотизма. Поэтому каждый изъ насъ, неся отвѣтственность въ гибели отечества, имѣетъ силу и спасти его.

"Обращаясь въ Японіи, мы видимъ, что въ прежнее время, подвергаясь притѣсненіямъ со стороны Англіи и Соединенныхъ Штатовъ С. Америки, она была такъ же слаба, какъ и мы; а теперь какимъ же образомъ она смогла взять у насъ Формозу, уничтожить Ликейское владѣніе и, стремясь въ управленію Кореей, получить съ насъ 200 милліоновъ военной контрибуціи? Было ли это сдѣлано ея сильною арміей? Нѣтъ. Ея первымъ министромъ Ито и главнокомандующимъ Ямагатою? Тоже нѣтъ. Такой великій подвигъ сдѣланъ былъ однимъ простолюдиномъ, который, скорбя объ упадкѣ государства, невозможности реформъ и негодуя на самовластіе Сіогуновъ, горько плакалъ на улицахъ Токіо при встрѣчѣ съ каждымъ человѣкомъ и наконецъ умеръ отъ слезъ. Но его смерть вызвала движеніе въ пользу реформъ, благодаря которымъ она достигла процвѣтанія и силы. Кто бы могъ подумать, что процвѣтаніе и могущество Японіи было создано простымъ смертнымъ, не имѣвшимъ ни власти, ни храбрости, ни ума и ни искусства!

"Извѣстно, что вся природа произошла отъ теплоты. Вслѣдствіе присутствія теплыхъ частицъ образовалось небо и солнце, обладающее наивысшею теплотою, такъ что, несмотря, на необъятное разстояніе, отдѣляющее его отъ насъ, на поверхности въ одинъ квадратный футъ развивается теплота въ 90 лошадиныхъ силъ;-- благодаря этому могла образоваться земля и появиться вся природа. Все, что согрѣвается его лучами, проявляетъ жизнь. Нѣдра земли наполнены горячею влагою и раскаленною жидкостью, вслѣдствіе чего земля получаетъ непрестанное вращательное движеніе. Врачи, при опредѣленіи продолжительности человѣческой жизни, руководствуются упадкомъ или полнотою теплоты въ крови; при упадкѣ теплоты наступаетъ смерть. Какъ это справедливо! Всякій предметъ, при существованіи въ немъ теплоты, живетъ, цвѣтетъ, расширяется и движется; при отсутствіи же ея, онъ холодѣетъ, сжимается, увядаетъ, сохнетъ и умираетъ: это -- естественный законъ. Въ настоящее время нашъ Китай великъ своею неподвижностью; ни въ чемъ онъ не проявляетъ своей дѣятельности: народъ обѣднѣлъ, средства истощены, армія слаба, высшее сословіе глупо, оно любитъ покой и питаетъ отвращеніе къ дѣятельности; случаи урѣзанія земли Китая и умаленія его власти постоянно повторяются; его жизненная теплота гаснетъ, онъ холодѣетъ, увядаетъ, сжимается, сохнетъ и готовъ погибнуть. Средство спасенія для него заключается только въ увеличеніи его сердечной теплоты. Всѣ тѣ, которые могутъ подготовить великое дѣло, отмстить великому врагу и совершить великій подвигъ, дѣлаютъ это въ силу присутствія въ нихъ жизненной теплоты. У людей съ слабыми душевными силами мало и теплоты. Поэтому извѣстный патріотъ, Ху-бэй'скій губернаторъ Ху-линь-чу (1812--1861 г.), сказалъ, что "въ настоящее время труднѣе всего отыскать пылкаго патріота". Всѣ, такъ называемые въ древности, доблестные мужи, поборники правды, пылкіе ученые и человѣколюбцы были люди съ горячею кровью, и величина ихъ подвиговъ находилась въ зависимости отъ количества ихъ внутренней теплоты, ихъ внутренняго жара.

"Поэтому настоящее наше общество, желая спасти Китай отъ грозящей ему погибели, не видитъ къ этому другого средства, кромѣ возбужденія душевныхъ силъ и возростанія ихъ. Если каждый изъ четырехсотъ милліоновъ китайцевъ проникнется духомъ энтузіазма, то для нихъ не будетъ ничего невозможнаго, и имъ нечего будетъ безпокоиться, что они не будутъ въ состояніи спасти свою родину"...

Принадлежа по своему образованію въ ученой корпораціи, авторъ только-что приведенной рѣчи, занимающій и до сихъ поръ скромное мѣсто дѣлопроизводителя въ министерствѣ публичныхъ работъ, своимъ сотрудничествомъ въ разныхъ газетахъ въ качествѣ рьянаго и повидимому разумнаго проповѣдника необходимости для Китая систематическаго введенія реформъ, обратилъ на себя вниманіе не только правящихъ классовъ, но и самого богдохана, который приказалъ министерству иностранныхъ дѣлъ навести о немъ справки и съ своимъ заключеніемъ представить докладъ. Мы имѣемъ основаніе предполагать, что отзывъ министерства будетъ для Канъ-ю-вэй'я вполнѣ благопріятнымъ, такъ какъ канцлеръ Ли-Хунъ-Чжанъ въ разговорѣ съ нами выразился о немъ какъ о человѣкѣ, понимающемъ современную политику. Другой изъ современныхъ выдающихся молодыхъ дѣятелей) также сотрудникъ разныхъ газетъ, кандидатъ Лянъ-Ци-Чао, своими статьями также успѣлъ обратить на себя вниманіе богдохана, которому въ недавнее время и былъ представленъ.

Дальнѣйшими проблесками дѣйствительнаго пробужденія Китая могутъ служить изданные на дняхъ богдоханомъ указы объ основаніи горныхъ институтовъ въ Пекинѣ и Шанхаѣ и о рекомендаціи богдохану изъ дальнихъ его родственниковъ лицъ, интересующихся современными дѣлами и имѣющихъ стремленіе къ лучшему, для отправленія ихъ поучиться въ чужіе края. На то же указываетъ и недавній указъ государственному совѣту и министерству иностранныхъ дѣлъ поторопиться обсужденіемъ, вопроса объ открытіи университета. Затрудненія, встрѣчаемыя этими двумя высшими учрежденіями къ немедленному открытію университета, заключаются не только въ изысканіи для этого необходимыхъ средствъ, но въ особенности въ приглашеніи для него изъ Европы и Америки достойнаго учебнаго персонала.

-----

Подъ заглавіемъ: "Письмо, предназначенное его величеству Богдохану", въ нѣсколькихъ нумерахъ Тянь-цзинь'ской газеты "Го-вэнь-бао" появилась обширная и замѣчательная статья одного китайца, въ которой самыми яркими и правдивыми красками рисуется современное, безпомощное и плачевное положеніе Китая, указываются причины, доведшія его до этого состоянія, и мѣры въ выходу изъ него. Главнѣйшею изъ этихъ мѣръ является введеніе въ Китаѣ коренныхъ реформъ, но съ единственнымъ необходимымъ условіемъ, чтобы онѣ проводились въ строго обдуманной системѣ и послѣдовательности.

Полагая, что извлеченіе не въ состояніи передать всѣхъ оттѣнковъ оригинала, ни выразительности его аргументаціи, мы не видимъ другого способа въ ознакомленію читателей съ содержаніемъ этого письма, кромѣ возможно точнаго перевода, съ нѣкоторыми только пропусками.

"Я слышалъ,-- такъ авторъ начинаетъ свое письмо,-- что хромой не забываетъ о ходьбѣ, а слѣпой о зрѣніи. Если это такъ по отношенію къ единичной личности, то тѣмъ болѣе это справедливо по отношенію къ государству. Мы видимъ, что какъ въ древности, такъ и въ настоящее время, китайскіе и иностранные государи, прославившіеся у современниковъ своими подвигами по усмиренію смутъ и волненій и утвержденію спокойствія, и доставившіе счастье потомству, по большей части жили во времена ослабленія государствъ и, дѣйствуя въ эпохи крайней опасности, когда владѣнія ихъ находились на краю гибели, они достигали широкаго осуществленія своихъ цѣлей, не требуя непремѣнно для своей дѣятельности ни покровительства высшихъ силъ, ни наслѣдованія мудрымъ государямъ, ни пользованія готовою силою и богатствомъ.

"Китай -- сокровищница даровъ природы, съ его громаднымъ пространствомъ, обширнымъ населеніемъ и многовѣковою цивилизаціею -- является предметомъ презрѣнія всѣхъ народовъ! При взглядѣ на настоящее опасное положеніе его и нестроеніе, угрожающее ему гибелью, люди понимающіе проникнуты единодушною скорбью; а между тѣмъ, онъ продолжаетъ влачить свое существованіе, беззаботно предаваясь удовольствіямъ. Но при тревогѣ въ одномъ какомъ-нибудь уголкѣ его, государь и министры растерянно смотрятъ другъ на друга. Мало того, по окончаніи засѣданій государственнаго совѣта, заливаются горькими слезами, не зная, что предпринять. Во всемъ совѣтѣ нѣтъ ни одного человѣка, который могъ бы подать какой-либо совѣтъ вашему величеству, или составить планъ для отраженія враждебныхъ нападеній. Они только допускаютъ терпѣть позоръ и повинуются требованіямъ враговъ, выражая на нихъ безпрекословное согласіе. Когда же требованіе удовлетворено и отвѣтственность сложена, они съ удовольствіемъ разсказываютъ объ этомъ другъ другу, какъ о великой побѣдѣ, и нисколько не заботятся о принятіи необходимыхъ мѣръ къ предотвращенію подобныхъ несчастій. Съ душевнымъ прискорбіемъ я смотрю на такую дѣятельность правительства.

"Извѣстно, что какъ въ древнія, такъ и въ новѣйшія времена были государства, о благоустроеніи которыхъ не радѣли; но благоустройствомъ Китая можно заняться во всякое время. Если ваше величество дѣйствительно желаете быть дѣятельнымъ, то настоящія мои разсужденія, вѣроятно, окажутся небезполезными, если только вамъ благоугодно будетъ удостоить ихъ своимъ вниманіемъ.

"Въ настоящее время слабость Китая достигла крайнихъ предѣловъ. Причины этой слабости въ семи случаяхъ изъ десяти происходятъ отъ недостатковъ внутренняго управленія и только въ самой незначительной степени зависятъ отъ внѣшнихъ напастей. А между тѣмъ, весь Китай кричитъ, что исключительную опасность для него представляютъ, будто бы, внѣшнія напасти. Это -- поверхностное сужденіе.

"Внѣшнія напасти, достигшія до настоящаго положенія, начались не нынѣ. Первый толчокъ онѣ получили при миньской и настоящей династіяхъ, но съ особенною силою проявились въ сороковыхъ и пятидесятыхъ годахъ настоящаго столѣтія. Если бы въ то время наши государи и чины рѣшительно и усердно занялись тщательнымъ и глубокимъ изслѣдованіемъ ихъ причинъ и заблаговременво приняли противъ нихъ необходимыя мѣры, то эти такъ-называемыя внѣшнія напасти болѣе уже не повторись бы. Къ несчастію, по своему высокомѣрію и беззаботности, они допустили до неоднократнаго повторенія внѣшнихъ напастей и все-таки ничего не предпринимали. Результатомъ этой бездѣятельности явилась японо-китайская война 1894 г., которая была позорна не по одному только пораженію, испытанному Китаемъ; въ ней было нѣчто болѣе, чѣмъ позоръ пораженія; она открыла всему міру наше безсиліе, такъ что, несмотря на желаніе по прежнему влачить наши дни, мы уже не можемъ сдѣлать этого. При всемъ томъ, иностранныя государства все еще не смѣли легко относиться къ Китаю, полагая, онъ не пробуждается только вслѣдствіе незнакомства съ положеніемъ иностранцевъ и отсутствія стремленія къ самовоодушевленію; но лишь только онъ узнаетъ иностранцевъ и воодушевится, то при его обширности, обиліи естественныхъ произведеній, многолюдствѣ и сильной власти его владыкъ, кто можетъ преградить ему путь къ богатству и силѣ? Послѣ позорнаго пораженія, понесеннаго отъ Японіи такимъ обширнымъ государствомъ, какъ Китай, люди мыслящіе полагали, что вотъ теперь-то онъ примется за ознакомленіе съ иностранцами и, глубоко скорбя о своей бездѣятельности, постарается воодушевиться и съ жаромъ приняться за дѣло. Вслѣдствіе этого, послѣ восточной войны, вниманіе иностранцевъ по отношенію къ Китаю удесятерилось; ни одно изъ нашихъ намѣреній и движеній не ускользало отъ ихъ глубокой наблюдательности и всесторонняго обсужденія. Само собою разумѣется, что такое напряженное и сосредоточенное вниманіе иностранцевъ по отношенію къ Китаю происходить не отъ любви ихъ къ нему; а если они не любятъ ихъ, то что же значитъ ихъ глубокое ожиданіе, съ которымъ они смотрятъ на него? Они опасаются, что окончательное непробужденіе Китая породитъ въ средѣ ихъ воинственные замыслы, которые, нарушивъ политическое равновѣсіе, поведутъ большимъ, кровопролитнымъ войнамъ. Надобно замѣтить, что современное положеніе иностранныхъ державъ отличается положенія древнихъ воюющихъ царствъ въ Китаѣ (въ сеерединѣ V ст. до Р. Хр.), преслѣдовавшихъ завоевательныя цѣли, тогда какъ нынѣ иностранныя державы стараются поддержать политическое равновѣсіе, благодаря которому такія государства, какъ Голландія, Данія и Швейцарія, остаются неприкосновенными среди Англіи, Франціи, Германіи и Россіи. Кромѣ того, иностранныя государства относятся въ войнѣ съ такою осторожностью еще и потому, что, при постоянномъ усовершенствованіи вооруженія и кораблестроенія за послѣднее столѣтіе, расходы на военныя потребности, благодаря соревнованію, постоянно возростаютъ, каждое изъ государствъ болѣе и болѣе изощряется въ искусствѣ обороны и наступленія, такъ что въ случаѣ столкновенія и самое сильное изъ нихъ не можетъ разсчитывать выйти изъ него совершенно невредимымъ; обѣ стороны, независимо отъ побѣды или пораженія, безъ сомнѣнія, понесутъ чувствительныя потери, не говоря уже о томъ, что война повлечетъ за собою вѣковую вражду. Если Китай когда-нибудь усилится и будетъ въ состояніи мѣряться своими силами съ иностранными державами, то послѣднія откажутся отъ своихъ замысловъ на территоріальные въ немъ захваты и ограничатся стремленіемъ къ однимъ торговымъ выгодамъ. Если же, вслѣдствіе окончательнаго отсутствія энергіи, онъ и будетъ въ состояніи вести самостоятельное существованіе, то кому достанется эта богатѣйшая страна въ мірѣ, тотъ и будетъ пользоваться міровымъ владычествомъ, и система политическаго равновѣсія должна будетъ рухнуть. Подъ вліяніемъ этихъ опасеній дѣло не можетъ обойтись безъ борьбы и при томъ борьбы безпощадной; но эта міровая война можетъ возгорѣться только послѣ утраты самостоятельности Битая. И иностранныя государства ринутся въ нее не съ удовольствіемъ, а потому что къ этому они будутъ вынуждены въ силу закона самозащиты и борьбы за существованіе. Вотъ почему я и сказалъ, что всѣ иностранныя державы съ глубокимъ нетерпѣніемъ ожидаютъ самоусиленія Битая, а вслѣдствіе этого и слѣдятъ за нимъ съ такимъ напряженнымъ вниманіемъ.

"Что же касается нападеній извнѣ, то имъ Китай подвергался и въ древнія времена; но эти нападенія тогда только имѣли успѣхъ, когда производились въ эпохи его слабости или же внутреннихъ смутъ. Между тѣмъ, современныя иностранныя государства, говоря вообще, въ началѣ своихъ сношеній съ Китаемъ, преслѣдовали не эту цѣль. Поэтому, если мы будемъ разсуждать только о внѣшнихъ опасностяхъ, то въ настоящее время съ ними легче справиться, чѣмъ въ древности, во времена окончательнаго паденія династій. Если же съ этими опасностями легко справиться, а между тѣмъ съ ними не могутъ справиться, то, слѣдовательно, причина этого заключается въ застарѣломъ и потому трудно поправимомъ нестроеніи во внутреннемъ управленіи Битая. Такимъ образомъ, хотя внѣшнія напасти и достигли крайнихъ предѣловъ, но не въ нихъ корень болѣзни нашего отечества. Поэтому-то я и сказалъ, что настоящее безсиліе Китая въ гораздо большей степени происходитъ отъ внутренняго управленія, чѣмъ отъ опасностей, угрожающихъ ему извнѣ. Какъ такъ отъ внутренняго управленія? А такъ, что когда какой-либо законъ или мѣра приходили въ ветхость,-- его не умѣли измѣнить. А между тѣмъ извѣстно, что только принципы вѣковѣчны и неизмѣнны; но нѣтъ законовъ и мѣръ, которыя бы сотни лѣтъ оставались неизмѣнными. Принципъ есть то, безъ чего ни государство, ни народъ не могутъ обойтись.

"Съ глубокой древности и до настоящаго времени, начиная отъ Китая и оканчивая остальнымъ міромъ, лишь только образовывались общества, какъ у нихъ возникала забота о пропитаніи и взаимозащитѣ, а съ этимъ вмѣстѣ въ ихъ средѣ непремѣнно распространялись гуманность, сознаніе долга, преданность, довѣріе, справедливость и совѣстливость; безъ этихъ началъ общество немедленно распадалось, и родъ постепенно превращалъ свое существованіе. Совсѣмъ иное дѣло -- законы или мѣры. Древніе мудрецы, сообразуясь съ потребностями извѣстной эпохи я основываясь на неизмѣнныхъ принципахъ, установляли измѣняемые законы и способы, дабы содѣйствовать росту и защитѣ своихъ общинъ. Вотъ и все. Поэтому формы мѣнялись постоянно. Такъ было начиная со временъ трехъ древнихъ династій (Ся, Шанъ и Чжоу, 2205--209 г.г. до Р. Хр.). Даже мудрые предки, оставляя ясныя наставленія и точные наказы, для соблюденія ихъ потомками изъ рода въ родъ, безъ сомнѣнія разсуждали такъ: если китайскій народъ и иностранныя государства всегда будутъ оставаться такими же, какъ теперь, то наши узаконенія, конечно, могутъ привести Китай въ полнѣйшему спокойствію и благоустройству и будутъ дѣйствовать долго и безупречно. Ясное дѣло, что они не имѣли въ виду вмѣнять своимъ потомкамъ въ непремѣнную обязанность исполнять установленные ими законы, несмотря на крайнее измѣненіе обстоятельствъ, положенія дѣлъ и условій времени, исключающихъ разумность дальнѣйшаго ихъ существованія, и оставаться имъ послушными даже въ томъ случаѣ, если бы это угрожало опасностями и гибелью государству. Читая исторіи иностранныхъ государствъ, я усматриваю изъ нихъ, что у нихъ въ каждомъ государствѣ, съ учрежденіемъ верховной власти, она, въ теченіе цѣлыхъ тысячелѣтій, передается, по преемству, неизмѣнно въ одной фамиліи. Даже если и случалось иногда, что, съ учрежденіемъ республики, народъ низвергалъ своего прежняго государя, то при возстановленіи монархіи народъ непремѣнно приглашалъ его на престолъ предковъ. Такъ было во Франціи. Что же касается Англіи, Германіи, Австріи, Испаніи, Италіи и Бельгіи, то въ нихъ, при нерушимости прежняго режима, государи постоянно были изъ одной фамиліи. Только въ одномъ Китаѣ говорятъ, что "одна фамилія не царствуетъ дважды". Съ глубокой древности и до настоящаго времени неизвѣстно, сколько смѣнилось государей, владѣвшихъ ною страною. Спокойствіе и смуты, возвышеніе одной династіи и паденіе другой смѣнялись въ ней, какъ въ калейдоскопѣ. Какая же тому причина? Сы-Ма-цянь {Отецъ китайской исторіи, знаменитый составитель "Историческихъ Записокъ", обнимающихъ исторію Китая съ древнѣйшихъ временъ до 104 г. до Р. Хр., жившій изъ 163 по 85 г. до Р. Хр. Переводъ этого труда сдѣланъ недавно молодымъ французскимъ синологомъ Шаваномъ.} говоритъ: "когда что-либо достигнетъ кризиса, то за нимъ слѣдуетъ перемѣна, за перемѣною -- благоденствіе, а за благоденствіемъ -- продолжительность". Въ случаѣ кризиса иностранныя государства прибѣгали въ перемѣнамъ, и благодаря этому могли двигаться съ вѣкомъ и долго сохранять свое существованіе, тогда какъ Китай, въ случаѣ ослабленія, не помышляетъ объ отысканіи выхода; вслѣдствіе этого необходима была смѣна династій, которыя и производили извѣстныя измѣненія. Но если бы Китай, въ случаѣ ослабленія, умѣлъ отыскивать противъ него лекарства въ заблаговременно принимаемыхъ мѣрахъ, умѣлъ производить реформы, требуемыя временемъ, и обновляться 'вмѣстѣ съ нимъ, тогда отъ императора Юй'я до сего времени надъ нимъ преемственно царствовали бы потомки его династіи.

"Конечно, главнѣйшая обязанность государя заключается въ подражаніи предкамъ и въ почитаніи Неба. Почитая Небо, слѣдуетъ наблюдать за направленіемъ его намѣреній. Подражая предкамъ, слѣдуетъ уяснять себѣ всю важность завѣщанныхъ ими плановъ. Гдѣ же надобно наблюдать намѣренія Неба? Наблюдайте въ народѣ, и вы узнаете ихъ. Ихъ можно уяснять и уразумѣть единственно въ себѣ самомъ. Въ послѣдніе годы, когда китайскій народъ стонетъ и горюетъ подъ ударами физическихъ бѣдствій, отовсюду раздаются голоса о необходимости реформъ. Мало того, нѣкоторые прямо говорятъ, что если ми будемъ продолжать держаться стародавней теоріи о неизмѣненіи политики, то это повлечетъ за собою распаденіе Китая и обращеніе сыновъ его въ рабство. Таково мнѣніе народа, слѣд. и намѣренія Неба извѣстны. Я знаю, что ваше величество, смиренно предаваясь размышленію, не хотите высказаться за реформы изъ того убѣжденія, что потомки не должны легкомысленно мѣнять завѣтовъ, оставленныхъ предками. Такая высота сыновней почтительности вашего величества, въ приложеніи къ управленію вселенной, является, по истинѣ, великолѣпною и недосягаема по достоинству. Однако я осмѣливаюсь полагать, что она переходитъ должные предѣлы. Прошу позволенія вашего величества уяснить вамъ вашу же собственную мысль. Предположимъ, что въ настоящее время ваше величество, въ порывѣ благороднаго негодованія на застой, доведшій государство до слабости, вынуждены бы были для спасенія его принять всѣ мѣры, требуемыя обстоятельствами и сообразныя съ условіями времени. Все это были бы временныя мѣропріятія вашего величества. Между тѣмъ, по кончинѣ вашего величества, ваши дѣти и внуки, несмотря на то, что въ ихъ время уже не оставалось того, противъ чего были направлены эти мѣропріятія, не только благоговѣйно хранили бы ихъ до тѣхъ поръ, пока они оказались бы совершенно негодными, но даже слѣпо подражали бы имъ до того, что въ государствѣ истощился бы запасъ способныхъ людей, изсякли бы его богатства, бѣдствія внутреннія и напасти внѣшнія со всѣхъ сторонъ окружили бы его, и оно не могло бы болѣе держаться, и, при всемъ томъ, они скорѣе рѣшились бы допустить династію до погибели и свой народъ до обращенія въ рабовъ, чѣмъ приступить въ реформамъ,-- неужели ваше величество сочли бы это за сыновнюю почтительность съ ихъ стороны и, вдобавокъ, стали бы роптать на перемѣну политики съ цѣлью обновленія государства? При всей моей ограниченности, я убѣжденъ, что ваше величество, безъ сомнѣнія, не одобрили бы подобнаго образа дѣйствій вашихъ потомковъ.

"Такимъ образомъ, изъ намѣреній Неба нѣтъ ничего настоятельнѣе, какъ содѣйствовать успокоенію народа, и изъ завѣтовъ предковъ нѣтъ ничего важнѣе сохраненія изъ рода въ родъ верховной власти; а обветшавшіе законы и установленія, по своей ничтожности, не заслуживаютъ вниманія. То, что денно и нощно внушаютъ вамъ предки и чего они ожидаютъ отъ васъ -- это то, чтобы ваше величество поторопились приняться за перемѣны. Это понятно для всякаго обыкновеннаго ума. Какъ же это можетъ быть непонятно для вашей премудрости и высочайшаго ума? Ваше величество! Вы царите надъ государствомъ, раскинувшимся на необъятномъ пространствѣ, правите четырехсотмилліоннымъ народомъ. Такое славное наслѣдіе дѣйствительно можно назвать великимъ! Но, если строго говоритъ, и бремя, унаслѣдованное вами, неизмѣримо тяжелѣе бремени древнихъ государей; не было въ древности и такихъ крайнихъ опасностей, какія мы видимъ въ ваше царствованіе. Между тѣмъ, относительно богатства и силы Китая, ума и мужества его населенія, я, какъ человѣкъ, не умѣющій скрывать, не смѣю попусту обманывать ваше величество пріятными для слуха словами. Осмѣливаюсь думать, что мы во всемъ уступаемъ иностранцамъ, и если Китай до сихъ поръ остался цѣлымъ, то этимъ онъ обязанъ тому, что въ прежнее время иностранцы не знали его настоящаго положенія. Японо-китайская война 1894 г. показала уже истощеніе Китая, и если онъ не подвергся немедленному нападенію, то только благодаря тому, что иностранныя державы сдерживаютъ другъ друга. Главная бѣда Китая въ настоящее время заключается въ томъ, чтобы иностранцы, окончательно убѣдившись въ нашей неспособности, не вошли между собою во взаимное соглашеніе относительно раздѣла Китая безъ войны. Если такое соглашеніе между ними состоится, то тогда никакой мудрецъ не можетъ ничего присовѣтовать вашему величеству. Поэтому вамъ необходимо принять мѣры до заключенія этого соглашенія. Положеніе Китая достигло теперь крайнихъ предѣловъ опасности. Вдобавокъ, захватъ въ прошломъ году бухты Цзяо-чжоу нѣмцами еще яснѣе показалъ стремленія иностранцевъ; шумные толки указываютъ на неизбѣжность войны на крайнемъ востокѣ между Россіей и Японіей. Кто бы ни остался въ ней побѣдителемъ, Китай во всякомъ случаѣ пострадаетъ. Между тѣмъ, великое Небо и славные предки вручили вашему величеству престолъ и поставили на стражѣ его украшенную добродѣтелями особу ея величества въ надеждѣ, что царство будетъ наслаждаться спокойствіемъ безконечные вѣка. Если Китай когда-нибудь подвергнется раздѣленію, то его четырехсотмилліонное желтое населеніе, состоящее изъ китайцевъ, манчжуръ и монголовъ, навѣки обратится въ низкихъ паріевъ и будетъ презираемо и попираемо европейцами. Возсѣдая на подгнившемъ тронѣ, ваше величество, если вы не хотите не заботиться о своихъ интересахъ, то вы должны подумать о томъ, что станется съ душами вашихъ предковъ, витающими въ небесахъ, съ ея величествомъ, императрицею-матерью, и съ любовью къ вамъ всѣхъ вашихъ подданныхъ? Вотъ почему я и сказалъ, что унаслѣдованное вами бремя во сто разъ тяжелѣе бремени древнихъ царей.

"Таково бремя, унаслѣдованное вашимъ величествомъ, и такъ грозны опасности вашего времени. Но если бы, несмотря на все это, вашему величеству и угодно было кое-какъ пережить настоящее время, то терпѣть до конца дней вашихъ,-- это невозможно. Съ другой стороны, я, при крайней моей ограниченности, вполнѣ сознаю, какъ трудно вашему величеству приступить въ настоящее время къ реформамъ и принимать мѣры въ обогащенію и усиленію Китая, если бы вы этого пожелали.

"Извѣстно, что для упорядоченія государства и спасенія его отъ угрожающихъ ему опасностей, во всѣ времена, существовало только два способа: палліативный ("верхушечный", какъ выражается авторъ) и радикальный. Первый заключается въ устройствѣ финансовъ, организаціи военнаго дѣла и въ выборѣ добрыхъ сосѣдей и поддержаніи съ ними дружественныхъ отношеній; второй -- въ устройствѣ государственнаго управленія, въ воспитаніи людей, способныхъ ко всякаго рода дѣятельности, въ смягченіи нравовъ и образованіи сердца. Когда государство находится въ критическомъ положеніи, то нельзя не прибѣгнуть предварительно къ мѣрамъ палліативнымъ; когда же время терпитъ, тогда можно вполнѣ заняться укрѣпленіемъ устоевъ, то-есть, всецѣло обратить вниманіе на-радикальный способъ. Въ самомъ дѣлѣ, если во время кризиса мы предварительно не займемся верхушками, то это поведетъ къ погибели корня, и тогда уже не къ чему будетъ заботиться о нихъ, такъ какъ безъ корня онѣ не могутъ стоять. Съ другой стороны, если корень слишкомъ испортится, то и верхушкѣ не на чемъ будетъ держаться, а тогда, какъ бы вы ни лочили ее, не будетъ никакого толку. Безъ полнаго у разумѣнія; этихъ двухъ способовъ, безъ самаго тщательнаго взвѣшиванія ихъ относительныхъ достоинствъ и, затѣмъ, систематическаго приложенія ихъ къ дѣлу нельзя никоимъ образомъ обойтись. Для тщательной же оцѣнки ихъ необходимо глубокое знакомство съ современнымъ положеніемъ и ясное пониманіе внутренней и внѣшней политики, такъ чтобы относительно мѣстонахожденія болѣзни не оставалось и тѣни сомнѣнія. Безъ сомнѣнія это весьма трудное дѣло.

"Утверждая, что современный Китай, ни по богатству и силѣ, ни по уму и мужеству своего населенія, не можетъ равняться съ иностранцами, я не осмѣлился бы бездоказательными рѣчами обманывать ваше величество, унижая себя и восхваляя другихъ. Дѣйствительныя причины этого явленія идутъ издалека... Къ несчастію, въ государственномъ управленіи злоупотребленія постоянно таятся въ продолжительномъ спокойствіи, и политическія бѣдствія и затрудненія возникаютъ внѣ предѣловъ нашего предвидѣнія. Такое явленіе замѣчалось во всѣ времена. Между тѣмъ, въ настоящее время появились иностранныя государства, которыя, пользуясь быстротою своихъ пароходовъ и желѣзнодорожныхъ путей сообщенія, устремились въ Китай и разрушили его многовѣковую систему единовластія; кромѣ того, они вступаютъ съ нами въ состязаніе, запасшись умомъ и мужествомъ, богатствомъ и силою, добытыми ими путемъ тысячелѣтней борьбы и соревнованія. Благодаря этому, наше такъ-называемое продолжительное благоденствіе и спокойствіе принимаетъ видъ разстройства и недолговѣчности. Такихъ перемѣнъ, какія мы видимъ въ настоящее время, не могли знать не только ваши царственные предки, но ихъ не могли предвидѣть такіе мудрецы, какъ Чжаугунъ {Младшій братъ, сподвижникъ и совѣтникъ основателя часауской династіи У-вана, извѣстный своею необыкновенною мудростью и доблестями, направившій государственную политику и заботившійся объ исправленіи нравовъ. Умеръ въ 1105 г. до Р. Хр.}, Конфуцій, Чэнъ-хао {Знаменитый ученый и моралистъ XI вѣка (1032--1085).} и Чжу-си {Одинъ изъ знаменитѣйшихъ китайскихъ философовъ и ученыхъ, жившій отъ 1130 по 1200 г. по Р. Хр. Онъ извѣстенъ какъ составитель исторіи Китая и толкователь классическихъ книгъ, комментарія котораго въ теченіе нѣсколькихъ вѣковъ признавались непогрѣшимыми.}, обстоятельно и подробно толковавшіе о принципахъ государственнаго благоустройства и заботившіеся о будущихъ поколѣніяхъ.

"Въ настоящее время ваше величество въ управленіи государствомъ, съ лицами, помогающими вамъ въ немъ, руководствуетесь только готовыми узаконеніями вашихъ царственныхъ предковъ, или. же завѣтами древнихъ мудрецовъ, дѣлая изъ тѣхъ и другихъ выборки и приспособляя ихъ къ потребностямъ правленія; а такъ какъ современная иностранная политика не могла быть извѣстна древнимъ мудрецамъ и не была ими предусмотрѣна, то, при отсутствіи образцовъ, которые могли бы служить опорою въ принятіи соотвѣтствующихъ мѣръ по тѣмъ или другимъ вопросамъ международной политики, мы въ прежнее время хотѣли игнорировать все иностранное и слѣдовать исключительно своей системѣ; но увидавъ, что иностранцы не только не идутъ по вашимъ стопамъ, но часто доводятъ дѣло до разрыва съ нами, отчего наше государство еще болѣе страдаетъ, мы бросились въ другую крайность -- стали держаться съ ними мягкой политики. Но кто бы могъ подумать, что когда мы усвоили эту политику, съ цѣлью достигнуть мимолетнаго спокойствія,-- требованіямъ и желаніямъ иностранцевъ не будетъ конца, и что настанетъ время, когда мы будемъ не въ состояніи болѣе терпѣть!.. Такъ какъ современное положеніе Битая далеко не то, что было въ древности, то и современные дѣятели его, хотя не могутъ быть неодинаковы по своимъ качествамъ преданности, почтительности, честности и правдивости съ дѣятелями прошедшихъ временъ, должны, однако, для спасенія государства отъ современныхъ затрудненій, для веденія его иностранной политики и содѣйствія ему во внутреннемъ управленіи, тщательно вникнуть въ разницу, существующую между древностью и современностью, и всесторонне ознакомиться съ иностранными государствами. Вслѣдствіе этого ихъ политическое ученіе и представленія вашему величеству также будутъ отличаться отъ ученія и представленій глубокой древности; а такъ какъ все отличное отъ старины не было предметомъ изученія и основательнаго знакомства ни для вашего величества, ни для вашихъ ближайшихъ совѣтниковъ, то у васъ нѣтъ средствъ ни узнать этого рода таланты, ни оцѣнить ихъ относительныя достоинства, и такимъ образомъ требуемые таланты остаются сокрытыми, а извращающія истину бредни непризванныхъ политиковъ съ каждымъ днемъ усиливаются. Правда, ваше величество неоднократно издаваемыми манифестами предлагали чинамъ имперіи "обратить вниманіе на рекомендацію достойныхъ лицъ, но въ этихъ случаяхъ высшія провинціальныя власти въ своемъ выборѣ не могли не руководствоваться пустою репутаціей рекомендуемыхъ ими лицъ, а центральныя власти -- своими личными соображеніями; при всемъ томъ ваше величество употребляли ихъ на службу. Къ сожалѣнію, на практикѣ, не допускающей обмана, эти люди часто портили дѣла. Испортятъ они дѣло, а ваше величество, все еще не понимая, что это не настоящіе таланты, говорите: "Я призвалъ къ дѣятельности такъ-называемыхъ нынѣ способныхъ людей, а они оказались вотъ какими на моей службѣ. Значитъ, въ Китаѣ положительно нѣтъ способныхъ людей, а если и есть, то они безполезны для моихъ дѣлъ". Такимъ образомъ, у вашего величества слабѣетъ стремленіе къ отысканію способныхъ людей, и вмѣстѣ съ этимъ и появленіе такихъ людей становится болѣе затруднительнымъ. А между тѣмъ, способные люди составляютъ устои государства, безъ нихъ невозможны ни поверхностныя, ни коренныя преобразованія. Если бы въ настоящее время вашему величеству угодно было лично приняться за коренныя преобразованія, то отъ этого нельзя ожидать немедленныхъ результатовъ, и я опасаюсь, что, при самой настойчивой и упорной работѣ, вамъ не удастся спасти государство отъ гибели. Для спасенія его настоятельно необходимо прибѣгнуть въ палліативнымъ мѣрамъ,-- а для этого у вашего величества всюду недостаетъ способныхъ помощниковъ. Вотъ почему я и сказалъ, что, при всемъ моемъ невѣжествѣ, я глубоко понимаю, какъ трудно вашему величеству въ настоящее время заняться преобразованіями и озаботиться обогащеніемъ и усиленіемъ государства. Если бы китайскій народъ походилъ на иностранцевъ, то, при видѣ такого опаснаго положенія государства, онъ самъ принялся бы за дѣло и, не теряя головы, постепенно устроилъ бы все, а съ избавленіемъ отъ опасности и съ возстановленіемъ порядка вашему величеству оставалось бы только пользоваться почетомъ и сообразоваться съ желаніями народа. Въ теченіе нѣсколькихъ лѣтъ наше государство положительно достигло бы богатства и силы. Англійская королева Викторія -- не болѣе какъ добрая и счастливая государыня, не отличающаяся ни особенною мудростью, ни воинственнымъ духомъ,- а король Георгъ просто-таки былъ человѣкъ глупый и неспособный; и если богатство и сила Англіи за послѣднія сто лѣтъ распространились по всему свѣту, затмивъ богатство и силу древняго міра, то этимъ она обязана самостоятельности своего народа. Но китайскій народъ, несмотря на свою многовѣковую цивилизацію, не могъ сдѣлать этого по той причинѣ, что онъ жилъ въ совершенно другихъ условіяхъ и пользовался совершенно другими способами, чѣмъ западные народы. Если хе народъ не въ состояніи самъ сдѣлать этого, то это дѣло никакъ не можетъ быть осуществимо помимо иниціативы вашего величества.

"Хотя современный строй Китая находится въ большомъ упадкѣ, но онъ былъ доведенъ до этого состоянія, благодаря многовѣковымъ естественнымъ вліяніямъ, породившимъ непоправимую систему взаимнаго выжиданія (т.-е. рутину).

"Теперь, если бы мы, вникая въ положеніе дѣлъ и сообразуясь съ условіями времени, вздумали произвести какія-нибудь измѣненія, то стоитъ только приступить къ измѣненію одного, какъ потребуется измѣнить другое; а измѣнивъ другое, окажется нужнымъ измѣнить третье. Отсюда породилась бы путаница. Если же мы ограничились бы преобразованіями только по второстепеннымъ вопросамъ, то это не только былъ бы безполезный трудъ, но и самыя преобразованія не могли бы быть долговѣчны...

"За послѣдніе годы по всему Китаю не мало раздается голосовъ о необходимости реформъ съ цѣлью самоусиленія. Одни, признавая оборону границъ дѣдомъ настоятельной необходимости, ходатайствуютъ объ организаціи и обученіи арміи и возстановленіи флота. Другіе, находя упорядоченіе финансовъ дѣломъ чрезвычайной важности, рекомендуютъ постройку желѣзныхъ дорогъ, разработку минеральныхъ богатствъ и основаніе правительственныхъ банковъ; при этомъ, находя неудобнымъ пользоваться во всемъ услугами иностранцевъ, они проектируютъ открытіе разныхъ школъ, для образованія людей съ спеціальными познаніями. Всѣ эти господа по большей части просятъ о нововведеніяхъ, но никто изъ нихъ не заикается ни однимъ словомъ объ измѣненіи старыхъ порядковъ. Между тѣмъ, при ограниченности государственнаго бюджета, постоянное и безконечное увеличеніе нововведеній и оставленіе на ряду съ ними старыхъ порядковъ, несомнѣнно, приведутъ къ истощенію казны. Я слышалъ, что въ государственномъ управленіи отмѣна старыхъ порядковъ и введеніе новыхъ должны идти въ послѣдовательномъ порядкѣ. Возьмемъ для примѣра слабаго человѣка, который желалъ бы укрѣпить свои силы. Хорошій докторъ, приступая къ леченію его, безъ сомнѣнія, будетъ употреблять какъ укрѣпляющія, такъ и очистительныя лекарства; послѣ чего застарѣлое болѣзнетворное начало исчезаетъ, силы больного возстановляются, и мало-по-малу получается результатъ этой системы леченія. Но если врачъ, изъ опасенія повредить больному, будетъ упорно отказываться отъ употребленія очистительныхъ и отвлекающихъ средствъ и исключительно будетъ давать больному сильныя, укрѣпляющія лекарства, то хотя бы на пріобрѣтеніе хорошихъ лекарствъ были затрачены большія деньги, я опасаюсь, что болѣзнь не будетъ излечена, болѣзнетворное начало будетъ съ каждымъ днемъ усиливаться, и смерть послѣдуетъ въ непродолжительномъ времени. Если вы, ваше величество, благоволите обратить ваши взоры на современную дѣятельность вашихъ совѣтниковъ, то увидите, что она ничѣмъ не отличается отъ дѣйствій врача, старающагося укрѣпить силы больного только при помощи укрѣпляющихъ средствъ. Поэтому я позволяю себѣ думать, что если мы приступимъ въ палліативному леченію нашихъ государственныхъ недуговъ, то, въ виду крайне критическаго положенія, едва-ли спасемъ государство отъ гибели; если же мы займемся радикальнымъ леченіемъ, то оно, безъ искорененія застарѣлыхъ язвъ, также не принесетъ пользы бѣдному и слабому организму. Правда, все это послужило орудіемъ въ созданію силы и богатства иностранныхъ государствъ, и въ настоящее время безъ этого невозможно обойтись. Но только если это дѣло будетъ вестись безъ надлежащей системы, то существуетъ опасеніе, что въ далекомъ будущемъ оно послужитъ на пользу враговъ, а въ настоящемъ будетъ требовать большихъ затратъ, при чемъ отъ самоусиленія мы, однако, будемъ еще далеко. Какимъ образомъ? А такимъ образомъ, что, при употребленія палліативнаго метода, есть еще вещи болѣе настоятельныя, чѣмъ спасеніе отъ гибели и стремленіе къ сохраненію существованія, а при употребленіи радикальнаго метода есть еще вещи, которыя должны предшествовать изслѣдованію причинъ и достиженію результатовъ. Забывая свое невѣжество и ничтожество, вѣрноподданный вашего величества, послѣ широкихъ наблюденій надъ современными измѣненіями въ Китаѣ и неотступныхъ думъ о нихъ, хотя вполнѣ убѣдился въ крайней трудности исправленія всего строя Китая, при всемъ томъ осмѣливается обратить вниманіе вашего величества на три пункта, которые необходимо должны предшествовать реформамъ, и на четыре пункта, которые, во время введенія реформъ, прежде всего должны бытъ приведены въ исполненіе. Пусть голубое Небо накажетъ меня, если я говорю не по чувству патріотизма!

"Первый изъ трехъ пунктовъ, долженствующихъ предшествовать реформамъ, это -- снисканіе расположенія иностранныхъ державъ. Несмотря на крайнюю сложность отношеній европейскихъ государствъ, говоря вообще, между ними самыми вліятельными являются Англія и Россія; первая изъ нихъ крайне изолирована, а вторая находится съ Франціей и Германіей въ союзѣ, цѣль котораго заключается въ томъ, чтобы погубить Англію... Англія проникаетъ въ Китай съ моря, а Россія -- съ суши. Съ окончаніемъ постройки сибирской желѣзной дороги, она подорветъ торговлю Англіи и такимъ образомъ достигнетъ широкаго осуществленія своихъ замысловъ. Къ несчастію, до окончанія желѣзной дороги, возникла война 1894 года, благодаря которой Корея потеряла опору, мы лишились арміи, а Японія, подточивъ свое сюзеренное государство, въ то же время поставила Россія преграду въ великомъ предпріятіи, надъ осуществленіемъ котораго она такъ упорно трудилась въ теченіе нѣсколькихъ десятковъ лѣтъ...

"Иностранная политика подобна морскимъ волнамъ; только-что онѣ улягутся, какъ по нимъ начинаютъ носиться и кружиться разныя морскія чудовища; играя на широкомъ просторѣ моря, они никому не причиняютъ бѣдъ. Когда же море забушуетъ и зареветъ, тогда въ хаотическихъ и клокочущихъ водахъ его необузданно несутся во всѣ стороны разныя чудовища, стремясь въ неудержимому разгулу, уничтожая на своемъ пути поля и жилища. Въ виду этого, если только въ настоящее время есть еще средство къ устраненію бѣдствій, угрожающихъ Востоку, то къ нему крайне необходимо прибѣгнуть возможно ранѣе. Обозрѣвъ положеніе Европы и Азіи, я нахожу, что устранить это бѣдствіе можетъ только одинъ Китай, и въ Китаѣ только одинъ человѣкъ -- это ваше величество. Допустимъ, что ваше величество, вооружившись энергіей, издадите указъ, которымъ министерству финансовъ вмѣнено будетъ въ обязанность изыскать нѣсколько десятковъ милліоновъ ланъ, для снаряженія эскадры судовъ изъ десяти для сопровожденія вашего величества. Когда все будетъ готово, вы передадите временно бразды правленія ея величеству, вдовствующей императрицѣ, а сами, въ сопровожденіи громадной свиты изъ вашихъ родственниковъ и другихъ знатныхъ и близкихъ людей, отправитесь съ визитомъ ко всѣмъ иностраннымъ государямъ, имѣющимъ договоры съ Китаемъ и объясните имъ, что: "китайскій государь (Сынъ Неба) имѣетъ въ виду устроить миръ, что цѣль его настоящаго посѣщенія заключается въ снисканіи расположенія иностранныхъ государей, для поддержанія всеобщаго мира на Востокѣ, въ интересахъ китайцевъ и иностранцевъ. Отнынѣ всѣ обоюдныя и справедливыя выгоды въ области торговли и международнаго права будутъ нами допущены въ Китаѣ. Кромѣ того, для достиженія благоденствія, я намѣреваюсь произвести реформы, такъ, чтобы между Китаемъ и иностранными державами, при ихъ содѣйствіи, царили вѣчное согласіе и гармонія. Но тотъ, кто будетъ питать тайные умыслы, незаконно посягать на нашу территорію и разорять нашъ народъ, встрѣтитъ съ нашей стороны, въ союзѣ съ справедливыми государствами, рѣшительный отпоръ". При такомъ образѣ дѣйствій, не успѣете вы окончить вашу рѣчь, какъ весь міръ станетъ прославлять мудрость и мужество вашего величества, и зло распрей и споровъ на Востокѣ исчезнетъ. Такъ какъ ваше величество переживаете такое время, какого никогда не приходилось переживать ни одному изъ древнихъ государей Китая, то и дѣятельность вашего величества, подъ вліяніемъ требованій времени, должна носить исключительный, небывалый характеръ. Если вашему величеству угодно будетъ внять моему совѣту, то это, съ одной стороны, послужитъ къ увѣковѣченію вашей династіи и прославленію вашихъ предковъ, а съ другой -- къ спасенію многомилліоннаго народа и поднятію его энергіи; не говоря уже о томъ, что это поведетъ въ превращенію нескончаемыхъ всемірныхъ войнъ и соединенныхъ съ ними бѣдствій. Одинъ этотъ подвигъ поставитъ васъ выше всѣхъ мудрецовъ древности. Свиданіе между собою государей западной Европы составляетъ явленіе обычное; между тѣмъ какъ путешествіе вашего величества, могущее сопровождаться такими благодѣтельными результатами, будетъ необычайнымъ явленіемъ въ Китаѣ. Что же касается личнаго посѣщенія вами иностранныхъ земель, то оно послужитъ къ ознакомленію вашего величества съ сходными и несходными сторонами въ образѣ правленія и въ нравахъ китайцевъ, и западныхъ народовъ, каковое знакомство принесетъ намъ столько пользы, при исправленіи и измѣненіи нашего строя сообразно требованіямъ времени, что я не въ состояніи подробно перечислить ее.

"Второй изъ пунктовъ, долженствующихъ предшествовать реформамъ -- привлеченіе къ себѣ любви народной. "И вооруженіе у васъ отличное, и хлѣба много,-- говоритъ Мэнъ-цзы,-- но народъ оставляетъ все это и бѣжитъ". Другой ученый сказалъ: "Мудрый государь имѣетъ крѣпкій городъ, и кромѣ того народъ готовъ умереть за него; тогда онъ съ своимъ народомъ остается въ живыхъ. Когда народъ готовъ раздѣлять опасности своего государя, тогда тотъ и другой наслаждаются миромъ". Знаменитый поэтъ сунской династіи, Су Дунъ-по (1036--1101 г. до Р. Хр.) неоднократно совѣтовалъ своему государю обращать главное вниманіе на то, чтобы привязать въ себѣ сердца народа. Поэтому мы не видимъ въ исторіи ни одного примѣра, чтобы, при существованіи любви народной къ своему государю колебались основы государства. Это чувство, безспорно, имѣетъ громадное значеніе въ эпоху единовластія, но въ періоды равномѣрнаго распредѣленія власти и равносилія значеніе его усугубляется. Вотъ почему вашему величеству слѣдуетъ со страхомъ и трепетомъ обращать постоянное вниманіе на привлеченіе къ себѣ сердецъ народа.

"Со вступленіемъ вашей высокой династіи, по изволенію Неба, на китайскій престолъ, первою ея заботою было уничтоженіе дурного правленія предшествовавшей династіи, изданіе законовъ и особенное вниманіе къ народу. Уголовные законы, повинности и служба особенно обратили на себя самое тщательное вниманіе. При одиннадцати царственныхъ отрасляхъ настоящей династіи, въ теченіе 250 слишкомъ лѣтъ, не было ни одного случая безчеловѣчной казни (?!), несправедливыхъ налоговъ и жестокой службы. Счастливо и мирно жили китайцы; нѣкоторые изъ нихъ всю жизнь не знали ни налоговъ, ни службы. Такимъ образомъ, любовью къ народу манчжурская династія не только далеко оставила за собою прежнія династіи, но даже всѣ современныя ей большія и малыя государства всего свѣта. И однако, несмотря на такія милости къ народу вашего дома и такую заботливость его о немъ, я еще позволяю себѣ совѣтовать вашему величеству привязать въ себѣ крѣпкими узами сердца народа. Это я дѣлаю не почему-либо другому, какъ потому, что къ доброму правленію, когда оно долго продолжается, привыкаютъ какъ къ чему-то естественному, и народъ не сознаетъ благодѣяній его; а когда въ широкихъ размѣрахъ развивается взяточничество и чиновничій классъ выжимаетъ народные соки, тогда въ народѣ начинается недовольство. Но что особенно печально, это -- когда между правительствомъ и народомъ образуется широкая пропасть и между ними превращается всякая связь, такъ что хотя бы армія и народъ и желали проявить свою любовь въ вашему величеству, но имъ не откуда проникнуть къ вамъ.

"Въ западныхъ государствахъ, съ которыми я знакомился, замѣчается, что въ большинствѣ случаевъ республиканскія арміи дерутся чрезвычайно упорно и не легко побѣждаются; при способномъ главнокомандующемъ противники ихъ разсѣиваются. Такъ было при Вашингтонѣ и Наполеонѣ I въ началѣ его дѣятельности. Затѣмъ, когда правители и управляемые съ каждымъ днемъ становились ближе другъ въ другу и рѣшительно образовывали какъ бы одну семью, съ ласковымъ обращеніемъ и словомъ наставленія однихъ, покорностью и послушаніемъ другихъ, то такое состояніе уже уступало первому. Но хуже всего, когда, вслѣдствіе разницы въ положеніи, обусловливаемой знатностью главнокомандующаго и величіемъ государя, между ними и народомъ и войскомъ образуется разрывъ, и приходится привлекать людей на службу при помощи выгодъ и удерживать ихъ мѣрами строгости. Хотя люди, по природѣ своей, не всѣ въ одинаковой степени отличаются храбростью или трусостью, но жажда жизни у всѣхъ одинакова. Несмотря на это, въ бою они сражаются на смерть, не отступая, безъ сомнѣнія, потому, что къ этому они побуждаются неудержимымъ чувствомъ благодарности, долга, пользы и вреда. Въ самомъ дѣлѣ, въ республиканскихъ государствахъ арміи потому и отличаются особою силою, что хотя война и признается дѣломъ общимъ, но въ сущности она тождественна съ личною борьбою; защищается общее достояніе -- государственная территорія, и поражается общій врагъ. Побѣда всѣмъ приноситъ и радость, и славу; пораженіе всѣхъ повергаетъ въ скорбь и покрываетъ позоромъ; поэтому каждый изъ участвующихъ въ сраженіи рвется впередъ и, будучи отбитъ, не обращается въ бѣгство. Во второмъ случаѣ, человѣкъ дѣйствуетъ подъ вліяніемъ чувства благодарности и по сознанію долга; вдобавокъ къ этому, вслѣдствіе взаимной близости между государемъ и управляемымъ имъ народомъ, въ наградахъ и наказаніяхъ непремѣнно соблюдается справедливость, а потому каждый увѣренъ, что о немъ позаботятся: раненъ онъ или искалѣченъ -- ему дадутъ пенсію на пропитаніе и леченіе; умеръ онъ или погибъ -- жена и дѣти не будутъ терпѣть голода и холода. При такихъ условіяхъ, каждый также поклянется умереть и не оставитъ поля сраженія. Совсѣмъ другое дѣло, когда, благодаря величію государя и знатности главнокомандующаго, между ними и народомъ открывается глубокая пропасть. Тогда народъ привлекается въ военную службу выгодою и удерживается въ ней строгостью.

"Многое въ современномъ Китаѣ заслуживаетъ глубокаго сожалѣнія и горькихъ слезъ; но ничто такъ не больно и не прискорбно, какъ отчужденіе народныхъ сердецъ; каждый заботится о своихъ личныхъ интересахъ, никто не думаетъ о своихъ соплеменникахъ, о преданности въ государю и о любви къ отечеству. Взгляните на дѣятельность нашихъ гражданскихъ, военныхъ властей и арміи и настроеніе народа во время занятія Ляо-дуна японцами въ 1895 г. и захвата Цзяо-чжоу нѣмцами въ прошломъ году! Какъ человѣкъ, у котораго еще есть чувство стыда, я долженъ скрывать язвы моего отечества и не могу всего высказать вашему величеству.

"Ваше величество, вы, вѣроятно, слышали о естественныхъ наукахъ? Объясняя законы природы, естествоиспытатели говорятъ, что цѣлость всякаго предмета и крѣпость сопротивленія его разрушенію обусловливаются непремѣнно присутствіемъ громаднаго количества притягательной силы между вещественными частицами, его составляющими. Только при существованіи взаимнаго притяженія и поддержки, предметъ пріобрѣтаетъ силу сопротивленія внѣшнимъ вліяніямъ и сохраняетъ свое существованіе. Когда же предметъ разрушается, то притягательная сила между частицами, его составляющими, совершенно исчезаетъ, и онъ разлагается. Между частицами, составляющими современный Китай, можно сказать, также уже не существуетъ притягательной силы, и потому онъ можетъ оказать такое же сопротивленіе иностранной силѣ, какое гнилое мясо -- острому ножу. Какъ бы то ни было, но не негодуйте, ваше величество, на отсутствіе совѣсти въ народѣ, а обратитесь также къ самому себѣ за средствами привлечь его къ себѣ. Въ дѣлѣ привлеченія ирода главная задача заключается въ томъ, чтобы овладѣть его сердцемъ, а сердце есть такая таинственная и тонкая машина, которую нельзя пріобрѣсти ласковыми словами и пустыми фразами. Въ настоящее время подданные вашего величества находятся на попеченіи не болѣе нѣсколькихъ тысячъ окружныхъ к уѣздныхъ начальниковъ, а ваша армія состоитъ подъ командою только нѣсколькихъ сотъ офицеровъ. Изъ 10 такихъ начальниковъ и командировъ, 8--9 обкрадываютъ своихъ подчиненныхъ, которые давно уже не видятъ свѣтлаго дня. Ваше величество по своему величію уподобляетесь Небу, а начальники и командиры страшны, какъ злые духи: они не заботятся о пропитаніи народа и войска, и послѣднимъ не въ кому обратиться съ жалобами на обиды и притѣсненія; денно и нощно начальники изощряются въ поборахъ и побояхъ. Народъ, родившійся въ извѣстной общинѣ, не знаетъ, куда обратить ему свою привязанность; а солдатъ, принадлежащій къ извѣстному отряду, не знаетъ, за кого ему сражаться. Такимъ образомъ, народъ совершенно забылъ царскую силу вашего величества. Но не долженъ ли онъ былъ сдѣлать это?.. А коль скоро народъ не умѣетъ любить свое отечество, то хотя бы ваше величество ежегодно затрачивали неограниченныя суммы на пріобрѣтеніе новаго оружія и на обученіе арміи по самоновѣйшимъ иностраннымъ системамъ,-- это не послужило бы ни къ чему. Въ обычное время, на смотру такая армія представила бы великолѣпное зрѣлище по совершенству обученія и искусству, а въ минуту опасности, на полѣ ратномъ, она послѣдовала бы по прежнему пути. Съ утратою, образа самодержавной власти, какая польза выставлять противъ врага эту армію? Кромѣ того, она едва ли и достигнетъ такого совершенства. Мнѣ могутъ возразить, что въ древнія времена китайская армія была также сильна и, безъ практики, усвоенной западными народами, оказывалась пригодною. Съ этимъ я позволю себѣ не согласиться. Извѣстно, что качество предметовъ опредѣляется изъ сравненія, и въ особенности это справедливо по отношенію къ войску. Война -- это есть соперничество, и о ней можно говорить съ надеждою на побѣду только тогда, когда мы ни въ чемъ, что касается военнаго дѣла, понимаемаго въ широкомъ значеніи этого слова, не уступаемъ врагу; въ противномъ случаѣ, пораженіе обнаружится и безъ сраженія. Въ настоящее время врагъ Китая -- не западный человѣкъ. Что же касается внутреннихъ смутъ, то онѣ производятся грубыми разбойничьими шайками; а потому въ сраженіи съ ними можно имѣть успѣхъ и при употребленіи грубыхъ средствъ. Вотъ почему Сянскій и Хуайскій отряды {Два отряда милиціонеровъ, составленныхъ въ пятидесятыхъ годахъ для борьбы съ грознымъ возстаніемъ тайпинговъ, подавленіе котораго приписывается имъ.}, считавшіеся въ прежнее время образцовыми, въ настоящее время даже не заслуживаютъ упоминанія, и если войска будутъ организованы по ихъ образцу, то пораженіе ихъ несомнѣнно. Почему? Потому что имъ придется мѣряться силами съ другими людьми. Въ настоящее время, Китай по своей организаціи совершенно отличается отъ заморскихъ странъ, и въ немъ невозможна та простота отношеній между государемъ и народомъ, какая существуетъ въ нихъ. Однако, въ виду того, что съ военнымъ дѣломъ связано самое существованіе государства, крайне необходимо до извѣстной степени подражать въ немъ иностранцамъ. Поэтому я просилъ бы ваше величество на обратномъ пути изъ путешествія по чужимъ краямъ, о которомъ я имѣлъ уже честь докладывать вамъ, лично посѣтить приморскія провинціи, дозволить народу собираться посмотрѣть на васъ, привѣтствовать васъ и познакомиться съ своимъ государемъ, а также лично произвести смотръ расположеннымъ тамъ войскамъ, заклиная ихъ быть мужественными и энергичными, Въ недавнее время, когда русскій государь во время коронованія и англійская королева по поводу 60-лѣтняго юбилея своего царствованія гуляли и пировали между своими подданными, дозволяя имъ смотрѣть на себя и удостоивая ихъ своимъ милостивымъ вниманіемъ, всеобщій восторгъ и благодарность были такъ велики, что каждый былъ готовъ пожертвовать за нихъ жизнью. Всѣ понимающіе люди говорили тогда, что это народъ годный. Подобнымъ же образомъ и китайскій народъ любитъ своего государя. Но только ваше величество удалились отъ него, и потому онъ таитъ эту любовь въ своемъ сердцѣ; но стоитъ только вызвать ее, какъ она скажется съ неимовѣрною силою, и при видѣ ея враждебныя государства сдѣлаются осторожнѣе. Если вы заставите любить себя все четырехсотмилліонное населеніе Китая, то для вашего величества не будетъ тогда ничего невозможнаго и недостижимаго. Это крайне важное условіе, которымъ нельзя пренебрегать.

"Третій пунктъ, долженствующій предшествовать введенію реформъ, это -- искорененіе захвата власти. Я слышалъ, что, при введеніи реформъ въ государствѣ, встрѣчаются два затрудненія: подавленіе авантюризма (искательства счастья) и уничтоженіе захвата власти. Авантюристы -- это люди новые, а властолюбцы -- люди старые. Конечно, подавленіе авантюризма -- дѣло затруднительное, но уничтоженіе властолюбія еще труднѣе. Откуда же это извѣстно? Въ эпоху подъема дѣятельности въ государствѣ, невозможно не открыть доступа къ почестямъ и, въ ожиданіи выдающихся дѣятелей, нельзя не установить исключительныхъ наградъ. При этомъ случаѣ, авантюристы, не имѣющіе никакого внутренняго содержанія, объятые духомъ наживы и почестей, заводятъ связи, обращаются въ ходячихъ политиковъ, мало того, втираются въ дома вліятельныхъ лицъ и подносятъ имъ подарки, съ цѣлью добиться мѣста. Хотя такому искателю счастья и удастся получить мѣсто, но ему трудно удержаться на немъ, если онъ окажется человѣкомъ совершенно негоднымъ: или его недостатки будутъ разоблачены цензоромъ, или же онъ потерпитъ неудачу вслѣдствіе своей неспособности, и тогда, безъ сомнѣнія, его постигнетъ несчастіе. Поэтому, подавленіе авантюризма въ сущности легко. Что же касается властолюбія, то съ нимъ испоконъ вѣковъ трудно было справляться. Дѣло въ томъ, что всѣ авантюристы -- люди ничтожные, тогда какъ между властолюбцами, или людьми, забирающими власть въ свои руки, встрѣчаются и почтенные люди. Но только такой почтенный человѣкъ, если онъ не знакомъ съ современными дѣлами и не вникаетъ въ истинный смыслъ условій и законовъ, съ жаромъ будетъ держаться своего односторонняго взгляда и горячо отстаивать его, не обращая вниманія на наказаніе и исключеніе изъ службы. То, на что онъ постоянно ссылается, это -- уставы предковъ или изреченія древнихъ мудрецовъ, которые должны имѣть обязательную силу для владыки народа. Къ тому же человѣкъ по своей природѣ болѣе любитъ рутину и боится перемѣнъ, а потому людей, раздѣляющихъ мнѣніе такого человѣка, всегда бываетъ много, а когда ихъ много, то даже самъ государь не въ состояніи одержать надъ ними верхъ, какъ это доказывается множествомъ историческихъ примѣровъ, между которыми мы можемъ указать на Вамъ-Ань-ши {Знаменитый поэтъ, ученый и государственный человѣкъ (1021--1086 г. но Р. Хр.) ближайшій довѣренный совѣтникъ сунскаго императора Шэнь-цзуна, благодаря неограниченному довѣрію котораго ему удалось провести свою теорію государственнаго управленія, состоявшую повидимому въ расширеніи обязанностей администраціи до степени небывалой въ Китаѣ. Наиболѣе извѣстныя изъ реформъ его -- система краткосрочнаго кредита земледѣльцамъ подъ посѣвы и всеобщей милиціонной повинности подъ круговою порукою. На практикѣ эти благодѣтельныя мѣры, благодаря злоупотребленіямъ низшихъ чиновъ, приводившихъ ихъ въ исполненіе, не принесли тѣхъ результатовъ, которыхъ отъ нихъ можно было ожидать. Вся система пала еще при жизни автора ея со смертью его покровителя Шэнь-цзуна, благодаря вліянію новаго министра Сы-Ма-гуана.}. Предложенныя имъ новыя мѣры, хотя и не всѣ согласовались съ принципами, тѣмъ не менѣе являлись невольнымъ средствомъ для выхода изъ тогдашнихъ затрудненій. Къ сожалѣнію, эти мѣры имѣли мало сторонниковъ и поборниковъ, и много противниковъ. Поднялись партійные споры, результатомъ которыхъ былъ окончательный упадокъ сунскаго государственнаго управленія. Вотъ какой вредъ наносить государству захватъ власти даже людьми достойными. Что же касается захвата власти людьми недостойными, дѣйствующими съ большимъ искусствомъ, то трудно исчислить вредъ, причиняемый ими государству. Захватъ власти людьми достойными въ большинствѣ случаевъ происходитъ отъ неполноты знанія и односторонности взгляда, тогда какъ захватъ власти людьми недостойными исходитъ изъ личной корысти. Когда государство наслаждается продолжительнымъ миромъ, тогда являются люди, которые, ссылаясь на законъ, пользуются выгодами во всякомъ вѣдомствѣ центральнаго и провинціальнаго управленія, и отъ всякаго распоряженія, изъ того и другого исходящаго. Кромѣ того, при продолжительномъ дѣйствіи закона, порождается масса злоупотребленій, и потому количество лицъ, получающихъ отъ этого личную выгоду, еще болѣе увеличивается. Если въ одно прекрасное утро правительство объявитъ, что оно желаетъ измѣнить такой-то законъ, то противъ этого всѣми мѣрами и всѣми силами возстанутъ тѣ лица, которыя имѣли личныя выгоды отъ этого закона и съ уничтоженіемъ котораго они лишались ихъ. Поэтому, чѣмъ болѣе извѣстный законъ вреденъ, тѣмъ болѣе Онъ требуетъ немедленнаго измѣненія; но чѣмъ безотлагательнѣе измѣненіе его, тѣмъ оно труднѣе; потому что степень поврежденности извѣстнаго закона прямо соотвѣтствуетъ количеству личныхъ выгодъ, отъ нея получаемыхъ, а размѣръ получаемыхъ личныхъ выгодъ находится въ прямой пропорціи со степенью трудности измѣненія его. Людямъ недостойнымъ, конечно, небезъизвѣстно, что измѣненіе закона принесетъ пользу государству; но дѣло въ томъ, что отъ неизмѣненія закона пострадаютъ общіе интересы всего государства, а отъ измѣненія его -- ближайшее бѣдствіе постигнетъ однѣ ихъ личныя выгоды; а такъ какъ общественная польза -- дѣло далекое и трудно уловимое, а ближайшее бѣдствіе непосредственно касается ихъ самихъ, то въ концѣ концовъ недостойные люди не промѣняютъ ихъ на интересы общественные. Вотъ почему западные соціалисты и утверждаютъ, что общество станетъ сильнымъ и прогрессивнымъ только тогда, когда частныя лица будутъ жертвовать собою для общества. Къ тому же, трудность введенія реформъ въ современномъ Китаѣ находится внѣ зависимости отъ усвоенія западныхъ методовъ. Стоитъ только, чтобы количество людей, интересы которыхъ должны пострадать отъ реформъ, было велико, и тогда,-- хотя бы эти реформы были основаны на классикахъ и наставленіяхъ предковъ,-- было бы невозможно, даже съ такимъ авторитетомъ въ рукахъ, бороться съ людьми, захватившими власть въ свои руки. Въ настоящее время, объединеніе мѣръ, вѣсовъ и монетной системы является однимъ изъ важныхъ государственныхъ вопросовъ, предусмотрѣнныхъ обрядниками и уложеніемъ. Кромѣ того, тѣ государства, въ которыхъ нѣтъ единства мѣръ, вѣсовъ и денежной системы, по общему математическому закону, непремѣнно бѣднѣютъ; а въ Китаѣ въ этомъ отношеніи существуетъ такая путаница, которой нѣтъ нигдѣ въ цѣломъ мірѣ. Несмотря на все это, когда явилось одно лицо, желавшее организовать для вашего величества систему денежнаго обращенія, и предложило ввести по всему Китаю монету одного вѣса и пробы,-- что повело бы къ искорененію лжи и обмана и, благодаря свободному обращенію, доставило бы государству неисчислимыя выгоды,-- предложеніе это, подвергшись обсужденію министерства финансовъ, было найдено имъ совершенно неосуществимымъ. Почему?..

"Ликинный сборъ {Сборъ, установленный съ провозныхъ товаровъ въ началѣ пятидесятыхъ годовъ, для покрытія расходовъ на военныя нужды.} является одною изъ вредныхъ мѣръ въ финансовомъ управленіи Китая. Когда я заговаривалъ съ иностранцами объ увеличеніи пошлинъ, то англичане постоянно отвѣчали мнѣ на это:-- отъ взиманія Китаемъ ликиннаго сбора мы не страдаемъ; точно также и размѣръ его является дѣломъ второстепеннымъ. Но для купца, затрачивающаго капиталъ на производство торговли, требуется, чтобы существовалъ опредѣленный тарифъ, и тогда только онъ можетъ высчитать прибыль и не потерпѣть убытка. Между тѣмъ, въ Китаѣ станціи для взиманія ликиннаго сбора разбросаны безъ всякой опредѣленной системы: то на разстояніи 10 ли (5 верстъ) вы встрѣчаете таможенный постъ, то на разстояніи 100 ли -- заставу!

"Взиманіе установленныхъ налоговъ съ народа составляетъ общее право всѣхъ государей. Но незаконные налоги, доставляя казнѣ ограниченную пользу, причиняли большой вредъ народу. Если подвести общій счетъ, то мы увидимъ, что не мало государственныхъ богатствъ расходуется незамѣтнымъ образомъ. Но попробуйте, ваше величество, произвести реорганизацію, и вы увидите, какъ отнесутся къ этому генералъ-губернаторы, губернаторы и другія власти. Судя по этому, если бы вашему величеству угодно было произвести реформу въ системѣ нашихъ экзаменовъ, то, безъ сомнѣнія нашлись бы люди, получающіе выгоду отъ существующей системы, которые признали бы реформу неудобною. Ваше величество захотѣли бы замѣнить луки и стрѣлы ружьями и пушками, шаланды -- пароходами, перемѣнить натуральную хлѣбную повинность -- въ денежную, приложить иностранныя методы при укрѣпленіи береговъ Желтой-рѣки,-- но есть люди, получающіе отъ всего этого выгоду, которые найдутъ реформы по всѣмъ этимъ вопросамъ весьма неудобными. Однимъ словомъ, какъ я сказалъ выше, чѣмъ болѣе вредоносенъ извѣстный законъ, тѣмъ большее число людей будетъ отстаивать его, и, слѣдовательно, тѣмъ труднѣе будетъ измѣнить его, безъ всякаго отношенія къ тому, будетъ ли онъ измѣненъ въ иностранномъ, или въ китайскомъ смыслѣ. Конфуцій сказалъ: "Можно ли съ низкимъ человѣкомъ служить государю? Нѣтъ, нельзя; потому что, подъ вліяніемъ опасенія потерять свои личныя выгоды, онъ готовъ на все". Низкій человѣкъ предпочтетъ равнодушно смотрѣть на гибель отечества, чѣмъ пожертвовать для него хоть однимъ днемъ своего личнаго благоденствія. Впрочемъ, люди, захватившіе власть въ свои руки и пользующіеся ею исключительно для своихъ выгодъ, по моему мнѣнію, сами не разсчетливы. Ихъ можно уподобить вреднымъ насѣкомымъ на деревѣ, или паразитамъ на тѣлѣ человѣка, которые самодовольно высасываютъ изъ нихъ соки, не думая о томъ, что, когда они высосутъ изъ нихъ всѣ соки, дерево засохнетъ, человѣкъ умретъ, а съ ними вмѣстѣ погибнутъ и они сами. Между тѣмъ, если бы эти недостойные люди измѣнили свою систему, поставивъ на первомъ планѣ интересы государства и общества, а свои личные отодвинувъ на второй планъ, то хотя бы они лично и не получили выгодъ, но эти выгоды могли бы выпасть на долю ихъ потомства, не говоря уже о выгодѣ жить въ богатомъ и могущественномъ государствѣ. Поэтому, я позволю себѣ замѣтить, что если ваше величество будете управлять современнымъ Китаемъ, не прибѣгая въ реформамъ, то пусть и будетъ такъ; но если вы будете настаивать на реформахъ, остерегайтесь, чтобы не попасть въ руки людей, преслѣдующихъ исключительно свои личные интересы. Реформы всегда сопровождались распрями; потому что если бы этого не было и онѣ совершались бы безъ затрудненій, то никогда не было бы случаевъ гибели династій. Извѣстно, что цѣли государей отличны отъ цѣлей людей обыкновенныхъ; послѣдніе заботятся только о себѣ и о своемъ семействѣ, хотя и между ними встрѣчаются человѣколюбивыя и добродѣтельныя натуры, которыя забываютъ себя, чтобы спасти другихъ. Что же касается вашего величества, то ваша цѣль заключается въ доставленіи пользы государству и спокойствія управляемому вами народу. Одинъ древній философъ сказалъ: "Хотя при чесаніи гребнемъ и падаютъ волосы, тѣмъ не менѣе люди не перестаютъ чесаться, потому что вреда мало, а пользы много ". Въ самомъ дѣлѣ, развѣ можно изъ-за личнаго огорченія нѣсколькихъ лицъ жертвовать общимъ, государственнымъ благосостояніемъ? Поэтому, если не покончить съ дѣломъ захвата власти, реформы окажутся пустымъ звукомъ. Если вы, ваше величество, дѣйствительно имѣете намѣреніе приступить къ реформамъ и стремиться къ обогащенію государства и созданію его могущества, то вамъ стоитъ только рѣшиться на это.

"Три вышеизложенные пункта крайне необходимо привести въ исполненіе до введенія реформъ, потому что, безъ снисканія расположенія иностранныхъ государствъ, случаи посягательствъ на территорію будутъ повторяться массами, и у васъ не будетъ даже времени заняться реформами. Далѣе, если вы не привлечете къ себѣ сердца народа, то чувства его отшатнутся отъ васъ, патріотизмъ войска ослабѣетъ, и у васъ не будетъ средствъ сопротивляться чужеземнымъ захватамъ, такъ что расположеніе державъ, хотя бы вы имъ и заручились, также не послужило бы ни къ чему. Наконецъ, безъ прекращенія захвата власти нельзя будетъ шевельнуться, и потому реформы, хотя бы вы ихъ пожелали, не могутъ быть безъ этого осуществлены. Если вашему величеству дѣйствительно угодно будетъ внять моимъ совѣтамъ я послѣдовательно осуществить ихъ, то это послужитъ стимуломъ къ возвращенію стараго счастливаго времени".

П. Поповъ.

Пекинъ.

Май -- іюнь, 1898 г.

"Вѣстникъ Европы", No 10, 1898

OCR Бычков М. Н.

Оставить комментарий Попов Павел Степанович (bmn@lib.ru) Год: 1898 Обновлено: 26/01/2015. 92k. Статистика. Статья: Публицистика Сочинения	Скачать FB2 Ваша оценка:

Попов Павел Степанович Патриотическое движение в Китае

ПАТРІОТИЧЕСКОЕ ДВИЖЕНІЕ ВЪ КИТАѢ

Попов Павел Степанович
Патриотическое движение в Китае