Полонский Леонид Александрович
Lettres sur l"Instruction Publique on Russie, adressées il Monsieur le comte D. Tolstoï

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Lettres sur l'Instruction Publique on Russie, adressées il Monsieur le comte D. Tolstoï, ministre de l'Instruction Publique. Par D. K. Schédo-Ferroti.
   Публицистъ, скрывающійся подъ псевдонимомъ Шедо-Ферроти, представляется намъ чѣмъ-то въ родѣ Протея. Начавъ свою дѣятельность въ то время, когда наше современное общество начинало свою, онъ былъ первый русскій публицистъ за границею, котораго сочиненія (хотя и не всѣ) были допущены въ наши предѣлы. Время то, по лѣтосчисленію, еще не далеко, и молодое поколѣніе, съ тѣхъ поръ народившееся, еще ходитъ въ курточкахъ, тѣмъ не менѣе никто не станетъ спорить, что это было очень давно, такъ давно, какъ пятнадцатилѣтній возрастъ для двадцатипяти лѣтняго человѣка (сравненіе это, впрочемъ, вѣрно не во всѣхъ отношеніяхъ). Молодой человѣкъ, положимъ въ двадцатипятилѣтнемъ возрастѣ, не очень любитъ вспоминать про періодъ своихъ Fliege-Jahre; ему непріятно думать о тогдашнихъ своихъ увлеченіяхъ, хорошихъ и глупыхъ, все равно. Онъ еще краснѣетъ за тѣ и за другія. Не такъ онъ будетъ относиться къ этому прошлому лѣтъ еще черезъ пятнадцать, когда самому ему стукнетъ сорокъ лѣтъ Тогда онъ полюбитъ свое юношество и не только простить себѣ увлеченія, если они истекали изъ чистаго источника, но, быть можетъ, поставитъ даже выше своей благопріобрѣтенной житейской мудрости и гражданской сдержанности, нѣсколько-безсвязный, но смѣлый и прямодушный языкъ своей юности. Но этотъ періодъ еще не наступилъ.
   Г. Шедо-Ферроти, это -- одинъ изъ нашихъ гувернеровъ того давняго періода. Въ настоящее время онъ не можетъ разсчитывать на наше расположеніе, потому что мы преимущественно помнимъ о гувернерѣ только то, что ему отдавалось преимущество передъ нашими товарищами, хотя послѣдніе, не будучи гувернерами, ни на какое вознагражденіе за свои дѣянія претензіи не имѣли и тѣмъ самымъ уже заслуживали снисходительности. Намъ пріятно вспомнить, что гувернеры къ намъ приставленные не были лишены нѣкотораго легкомыслія, что жертвы отъ нихъ ни накакой не видали, наконецъ, что будучи уже въ то время людьми практическими и неувлекающимися, они всѣ, что называется, "мелко плавали".
   Вотъ почему, встрѣчаясь съ новымъ урокомъ г. Шедо-Ферротя, мы впередъ предубѣждены противъ него, не хотимъ его заучивать и даже находимъ удовольствіе попрекнуть его непостоянствомъ въ цѣляхъ и перемѣнчивостью въ положеніи. Г. Шедо-Ферроти былъ допущенъ къ намъ гувернеромъ по части реформы административнымъ путемъ. Онъ первый прочелъ намъ въ печати лекціи о пользѣ "сокращенія дѣлопроизводства", какъ основанія для всѣхъ дальнѣйшихъ реформъ. Въ то время онъ слылъ либераломъ, и сочиненіе его о безполезности табели о рангахъ считалось небезопаснымъ въ кругу лицъ пятаго класса. Но прогрессъ нашъ скоро обогналъ его, и онъ прослылъ, если не крѣпостникомъ, то во всякомъ случаѣ "противовѣромъ" (помнитъ ли еще кто-нибудь это выраженіе?). Такъ онъ и состоялъ на счету, пока -- опять въ очень скоромъ времени -- не былъ снова перечисленъ въ категорію небезопасныхъ, а по увѣренію нѣкоторыхъ органовъ -- даже положительно опасныхъ и зловредныхъ враговъ отечества. Тѣмъ не менѣе сочиненія этого опаснаго заграничнаго публициста продолжали допускаться въ Россію. Затѣмъ, когда реформы дѣйствительныя уже провели глубокую борозду по общественной жизни, о г. Шедо-Ферроти забыли. А такъ какъ онъ самъ напоминалъ о себѣ, то за трудностью отвести для него новое мѣсто, его перевели въ категорію состоящихъ при архивѣ нашихъ порѣшенныхъ дѣлъ. Вотъ этимъ-то родомъ метаморфозъ и переходовъ изъ лагеря благонамѣренныхъ въ ряды опасныхъ и наоборотъ, мы и готовы въ настоящее время попрекнуть г. Шедо-Ферроти.
   А между тѣмъ, странное дѣло! Какъ возьмешь бъ руки нѣсколько его брошюрокъ, отъ нихъ такъ и пахнетъ недавнею стариною. Всѣ его книжечки одинаково аккуратненькія, одинаково изсѣра-синенькія, одинаково изданы въ (одно время въ городѣ Берлинѣ, Unter den Linden, 2, и въ Лейпцигѣ Königsstrasse, 3. И французскій языкъ этихъ брошюрокъ все точно также убѣдительно доказываетъ полное знакомство автора съ самими витіеватыми оборотами французской рѣчи, какъ французскія депеши нѣкоторыхъ канцеляріи. А русскія слова, помѣщенныя въ подвальцахъ, подъ черточкою, все также удивляются, какимъ чудомъ ихъ братья rasnotchińetz, tchinovniki и др. смотрятъ изъ бельэтажа французскаго текста. Да и содержаніе всѣхъ этихъ брошюрокъ, какъ пересмотришь ихъ не въ теченіи какихъ-нибудь тринадцати лѣтъ, а въ продолженіи часа времени -- право, совершенно одинаково, изсѣрасиненькое, столь-же неизмѣнное по цвѣту, какъ и обложка.
   Нужно отдать г. Шедо-Ферроти справедливость: онъ вовсе собственно, онъ и никогда опаснымъ небывалъ, и въ "орудіе интриги" попалъ только по навѣтамъ той родной интриги, которая сама пользовалась столь-же исключительно-привилегированнымъ положеніемъ относительно цензуры внутренней, какъ этотъ публицистъ -- относительно цензуры иностранной. Г. Шедо-Ферроти съ самаго начала былъ преподавателемъ той теоріи "постепенности", надъ которой нѣкогда издѣвались, и къ которой нынѣ рѣшительно пристали нѣкоторые изъ издѣвавшихся, назвавъ ее только другимъ именемъ. Такъ французы, которымъ самое слово gendarmes при Кардѣ X было столь ненавистно, вполнѣ одобрили la garde municipale при Людовикѣ-Филиппѣ. "Постепеновщину" г. Шедо-Ферроти понималъ такъ, что началомъ всего должно быть "сокращеніе дѣлопроизводства", а затѣмъ по малости -- по приблизительному разсчету лѣтъ черезъ двѣсти -- придетъ и нѣчто уже гораздо болѣе крупное. Такъ онъ думалъ въ самомъ началѣ, такъ онъ думаетъ и въ концѣ, и предпослѣдняя книга его "Le Nihilisme en Russie" несомнѣнно о томъ свидѣтельствуетъ. Придетъ время и все будетъ, надо только имѣть терпѣніе -- вотъ сущность какъ "постепеновщины", такъ и замѣнявшей, по нисколько не измѣни вшей ее теоріи о необходимости "предварительныхъ успѣховъ въ гражданственности", "предварительнаго возвышенія общаго уровня" -- какъ она еще называется.
   Предшествующія размышленія невольно вызываются новою встрѣчею съ такимъ старымъ знакомымъ, какъ г. Шедо-Ферроти. Обращаясь затѣмъ собственно къ выше названной брошюрѣ его, мы должны сказать, что въ ней развивается мысль, которая заслуживаетъ серьезнаго разсмотрѣнія и во всякомъ случаѣ сочувствія. Г. Шедо-Ферроти, съ даромъ изложенія записного публициста, пишетъ г. министру народнаго просвѣщенія, какъ онъ (т. е господинъ Шедо-Ферроти), судя по газетнымъ статьямъ, полагалъ, что дѣло устройства народныхъ школъ и распространеніе образованія въ народѣ идстъ у насъ успѣшно, и что если въ огромномъ большинствѣ селеній школъ еще нѣтъ, такъ это только потому, что ихъ "собираются завести въ скоромъ времени" (qu'on est à la veille d'én augmenter le nombre); какъ вдругъ онъ былъ разочарованъ къ этимъ отношеніи, когда ему попался одинъ изъ декабрьскихъ номеровъ "Московскихъ Вѣдомостей", гдѣ прямо такъ-таки и пишутъ, что первоначальныхъ учителей у насъ нѣтъ. Г. Шедо-Ферроти объявляетъ, что такъ-какъ "Моск. Вѣд." не могутъ быть заподозрѣны въ умышленномъ распространеніи извѣстій, посягающихъ на національное достоинство (каковъ дипломатъ!), ни въ преувеличеніи полутемныхъ красокъ на представляемыхъ ими картинахъ положенія страны (exagérer les teintes bistrées).-- то онъ обязанъ теперь вѣрить, что народныхъ учителей у насъ въ самомъ дѣлѣ нѣтъ.
   Пусть г. Шедо-Ферроти успокоится: такое мнѣніе его вполнѣ вѣрно, хотя онъ могъ и не заимствовать его изъ "Московскихъ Вѣдомостей. "Со стороны этого публициста даже слишкомъ великодушно предполагать, будто у насъ и правда -- неправда, пока она не напечатана въ "Моск. Вѣдомостяхъ." Какъ бы то ни было, г. Шедо-Ферроти, придя къ убѣжденію, что народныхъ учителей у насъ нѣтъ, съ свойственною ему энергіею тотчасъ сталъ соображать, какія бы принять мѣры? Естественно, ему пришла мысль обратиться съ результатами своихъ размышленій по этому предмету къ министру народнаго просвѣщенія, котораго болѣе чѣмъ кого-либо долженъ занимать этотъ первостепенной важности вопросъ. Если бы г. Шедо-Ферроти зналъ, что министерство народнаго просвѣщенія усиленно запиналось въ послѣднее время проектомъ о попомъ пересмотрѣ курса преподаванія въ нашихъ гимназіяхъ и рѣшило этотъ вопросъ въ смыслѣ, который признаютъ вполнѣ удовлетворительнымъ тѣже "Московскія Вѣдомости", то, по всей вѣроятности, брошюра его носила бы заглавіе: "О необходимости усилить классическое преподаваніе въ гимназіяхъ", и, въ такомъ случаѣ. разумѣется, имѣла бы другое содержаніе.
   Но онъ этого не зналъ и написалъ письмо къ г. министру о необходимости имѣть достаточное число народныхъ учителей. И хорошо сдѣлалъ г. Шедо-Ферроти, потому что въ нынѣшнюю брошюру забралась мысль, надъ которою стоитъ призадуматься. Первоначальное народное обученіе онъ возлагаетъ на женщинъ. Доказывая, что самое большое вознагражденіе. какое только могутъ дать сельскимъ учителямъ, будетъ все-таки слишкомъ недостаточно для того, чтобы привлечь въ эту безъ исходную должность людей образованныхъ, и доказывая съ другой стороны безъисходность настоящаго положенія большинства сколько-нибудь образованныхъ, по нисколько не обезпеченныхъ женщинъ въ Россіи, онъ предлагаетъ призвать женщинъ въ народныя наставницы. Г. Шедо-Ферроти разсуждаетъ такъ: въ Россіи есть 113 тысячъ семействъ духовнаго званія (по числу священно-и церковнослужителей) и до 200 тысячъ человѣкъ служащихъ съ классными чинами. Это составляетъ многочисленный классъ людей грамотныхъ, очень значительная частъ котораго не можетъ дать своимъ дочерямъ какого-либо независимаго обезпеченія. Онъ, не безъ основанія, полагаетъ, что женщины этого класса охотно пошли бы въ наставницы, и что народъ принялъ бы ихъ сочувственно, особенно въ отношеніи обученія дѣвочекъ, которыхъ женщинамъ родители довѣрять охотнѣе, тѣмъ болѣе, что женщины обучали бы и такъ-называемымъ рукодѣльямъ: шитью и т. д., знакомство съ которыми очень мало распространено среди нашего сельскаго люда. Столь же основательно авторъ предпочитаетъ воспитательное вліяніе на народъ женщинъ, чѣмъ тѣхъ "разночинцевъ", которыхъ онъ, однако, что-то ужъ черезчуръ боится, и видитъ въ этомъ залогъ важнаго измѣненія во всемъ взглядѣ народа на "бабу", а затѣмъ и на положеніе "бабы", существа, безправнѣе и загнаннѣе котораго, дѣйствительно, едва ли есть другое на свѣтъ, за исключеніемъ рабовъ.
   Вѣрный своему обыкновенію переходить отъ мысли къ полному административному проекту, съ подробностями, г. Шедо-Ферроти предлагаетъ учредить "Общину сестеръ-наставницъ", назначаетъ въ каждомъ губернскомъ, городѣ "сестру попечительницу" и предлагаетъ подвергать экзамену въ училищахъ кандидатокъ, которыя пожелаютъ вступить въ "Общину сестеръ-наставницъ".
   Онъ не ограничивается однимъ зачисленіемъ въ общину кандидатокъ, оказавшихся способными, а предлагаетъ еще учрежденіе нормальныхъ школъ для образованія наставницъ, съ платою или обязательнымъ срокомъ службы.
   Не вдаваясь въ разсмотрѣніе подробностей этого проекта, въ которомъ г. Шедо-Ферроти выработалъ даже убѣжденіе въ необходимости обязательнаго для сестеръ-наставницъ мундира, скажемъ, что въ основной мысли его есть сторона дѣльная.

Л. А--въ.

"Вѣстникъ Европы", No 7, 1869

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru