Полонский Яков Петрович
Письма к H. М. Орлову

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

НОВЫЕ ПРОПИЛЕИ

Под редакціей М. О. ГЕРШЕНЗОНА

Том I.

1923
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО
Москва -- Петроград

   

Письма Я. П. Полонскаго къ H. М. Орлову.

   Въ 1-мъ том "Русскихъ Пропилей" были сообщены свѣдѣнія о московскомъ студенческомъ кружкѣ начала 1840-хъ, годовъ, къ которому принадлежали Полонскій и H. М. Орловъ. Кромѣ нихъ, членами кружка были Аполлонъ Григорьевъ и Фетъ, кн. В. А. Черкасскій, А. В. Новосильцевъ, К. Д. Кавелинъ, С. М. Соловьевъ и др., все юноши изъ зажиточныхъ семействъ, серьезно настроенные, серьезно учившіеся и мыслящіе, въ будущемъ видные дѣятели на различныхъ поприщахъ. По нравственному складу, по умственнымъ интересамъ и характеру самой дружбы этотъ кружокъ глубоко разнился отъ предшествовавшихъ ему кружковъ Станкевича-Бѣлинскаго и Герцена-Огарева. Его внутренняя жизнь еще совершенно не изучена; ее до нѣкоторой степени освѣщаютъ печатаемыя здѣсь письма Полонскаго вмѣстѣ съ помѣщенной въ 1-мъ томѣ "Русскихъ Пропилей" философской "запиской" H. М. Орлова къ Аполлону Григорьеву. Эти два современныхъ документа, да позднія старческія воспоминанія Фета и Полонскаго объ ихъ студенческихъ годахъ,-- вотъ все, что мы имѣемъ въ исторіи того кружка. Излишне говорить о цѣнности этихъ писемъ для біографіи самого Полонскаго.
   H. М. Орловъ, сынъ извѣстнаго молодого генерала Отечественной войны, декабриста, пріятеля Пушкина въ Кишиневѣ, Мих. Ѳед. Орлова, и Екатерины Пик. Раевской, дочери Ник. Ник. Раевскаго, сестры Пушкинскаго "Демона" А. Н. Раевскаго, былъ годомъ моложе Полонскаго (онъ родился въ 1821 г., Полонскій -- въ 1820-мъ, въ Рязани), но кончилъ университетъ, по философскому, т.-е. историко-филологическому факультету, раньше его, въ 1842 году. Полонскій, въ своихъ студенческихъ воспоминаніяхъ, напечатанныхъ въ ежемѣсячныхъ книжкахъ "Нивы" за 1898 г., декабрь, такъ разсказываетъ о своемъ знакомствѣ съ Орловымъ. "Вскорѣ послѣ этого не совсѣмъ пріятнаго для меня событія (когда проф. И. И. Давыдовъ съ каѳедры, въ аудиторіи, прочиталъ и разобралъ стихотвореніе Полонскаго "Душа", данное ему на просмотръ) въ мою комнату вошелъ рослый красавецъ студентъ, нѣкто Орловъ. Это былъ единственный сынъ всѣмъ тогда извѣстнаго Μ. Ѳ. Орлова, за свое знакомство и дружбу съ декабристами осужденнаго жить въ Москвѣ безвыѣздно, того самаго Орлова, который 25-ти лѣтъ былъ уже генераломъ и участвовалъ въ бородинскомъ бою, которому въ 1814 году Парижъ передалъ городскіе ключи, и братъ котораго, графъ Алексѣй Орловъ, былъ такимъ близкимъ человѣкомъ императору Николаю. Вошедшаго ко мнѣ студента я видѣлъ уже на публичной лекціи Погодина стоящимъ у двери, такъ какъ всѣ мѣста были заняты публикой, и, не зная его фамиліи, невольно любовался имъ. Думалъ ли я, что этотъ самый Орловъ первый посѣтитъ меня и пригласитъ къ себѣ на квартиру съ тѣмъ, чтобы представить меня отцу и матери (урожденной Раевской), которые, прочтя мое стихотвореніе "Душа", сами пожелали со мною познакомиться? Съ тѣхъ поръ въ домѣ у Орловыхъ я сталъ какъ бы домашнимъ человѣкомъ, т.-е. могъ приходить во всякое Время и даже ночевать у ихъ сына на постланномъ для меня диванѣ. Старикъ Орловъ такъ полюбилъ меня, что не разъ по вечерамъ, когда я прощался съ нимъ, благословлялъ меня" Вся тогдашняя московская знать, вся московская интеллигенція, какъ бы льнула къ изгнаннику Орлову; его обаятельная личность всѣхъ къ себѣ привлекала; когда-то, будучи военнымъ, онъ старался въ полку Своемъ уничтожить наказаніе палками. Не даромъ же и Пушкинъ почтилъ его своимъ посланіемъ. Можете вообразить сами, какъ это расширило кругъ моего знакомства. Тамъ, въ этомъ домѣ, впервые встрѣтилъ я и Хомякова и профессора Грановскаго, только что пріѣхавшаго изъ Германіи, и Чаадаева, и даже молодого Ив. Сер. Тургенева, который, прочитавъ въ записной книжкѣ моего пріятеля Ник. Мих. Орлова, какое-то мое стихотвореніе, назвалъ его маленькимъ поэтическимъ перломъ".-- Эти имена упоминаются и въ печатаемыхъ здѣсь письмахъ. Для уясненія послѣднихъ необходимо еще привести небольшой отрывокъ изъ 3-й главы Воспоминаній Полонскаго: "Въ началѣ одного лѣта отправился я на вакансіи въ Волоколамскій уѣздъ (Моск. губ.) въ село Лотошино, къ князю В" И. Мещерскому, по рекомендаціи Орлова, учить грамматикѣ младшихъ сыновей его: Ивана,-- Николая и Бориса. Князь Мещерскій и княгиня· Наталья Борисовна; жена его, и единственная дочь, княжна Елена, принадлежали къ самому высшему московскому обществу. Въ зимнее время жили они въ собственномъ домѣ, близъ Страстного монастыря; много гостей и родственниковъ, пріѣзжавшихъ изъ Петербурга, посѣщало ихъ гостиную. Мещерскіе были сродни Карамзинымъ, и молодые Карамзины, сыновья знаменитаго историка, останавливались у нихъ во флигелѣ. Въ ихъ усадьбѣ засталъ я гувернера и учителя нѣмецкаго языка И. Б. Клепфера, еще далеко не стараго нѣмца, воспитаннаго на нѣмецкихъ классикахъ Шиллерѣ и Гёте". Полонскій довольно долго прожилъ у Мещерскихъ въ Москвѣ репетиторомъ; о нихъ и его отношеніяхъ съ ними много говорится въ письмахъ. Въ молодую княжну Елену, какъ видно будетъ ниже, былъ безнадёжно влюбленъ H. М. Орловъ.
   

I.

Другъ Николай.--

   Гдѣ ты? въ Питерѣ, или въ Москвѣ или въ Крыму или Богъ вѣдаетъ жъ какихъ странахъ. Грѣхъ тебѣ написать такое короткое письмо. Я не писалъ къ тебѣ потому что былъ внѣ всякаго сообщенія съ городомъ. Блуждалъ по разнымъ мѣстамъ -- и наконецъ, усѣлся въ поэтической двухаршинной съ вершкомъ каморѣ съ маленькимъ окошечкомъ безъ стекла -- и лежа, то на одномъ, то на другомъ боку, какъ нѣкогда Михалковъ, мечтаю... Душа Орловъ, гдѣ ты въ самомъ делѣ? гдѣ вы всѣ? за чѣмъ не пишешь, гдѣ была послѣдняя сходка ваша, въ какихъ благословенныхъ мѣстахъ? и въ какомъ расположеніи духа въ веселомъ или грустномъ запивали вы свое минувшее студенчество...-- Ты вѣрно посылалъ его къ черту.-- Скучна тебѣ казалась эта четырехлѣтняя дорога -- дорога, по которой шли мы какою-то разрозненной толпой, всякой запѣвая себѣ подъ носъ свою особенную пѣсню.-- Какъ бы то ни было не знаю какъ тебѣ -- а мнѣ грустно, братъ!.. Увижусь ли съ тобою -- чувствую, что заплакалъ бы отъ радости при первомъ свиданьи.
   Напрасно ты упрекаешь меня что не оставилъ тебѣ адреса -- я помню, что записалъ у тебя на клочкѣ бумаги. Ты зовешь меня въ Крымъ и пишешь, чтобъ я пріѣхалъ къ пятому числу, а я нынче только получилъ твое письмо а нынче 8-е августа. Я ужъ полтора месяца какъ не видалъ Рязани, и твое письмо тамъ пролежало.-- Да и можно ли мнѣ ѣхать въ Крымъ, когда вѣрно первое сентября начнутся лекціи. Повѣрь, если мнѣ самому не хотѣлось скорѣй збросить этотъ школьническій мундиръ студента, я бы поѣздилъ съ тобою этотъ годъ,-- но дѣлать нечего, мы должны растатся.-- Прощай! Если -- не застану тебя въ Москвѣ, пиши ко мнѣ въ Москву, я пришлю тебѣ свой адресъ. Видился ли съ Е--ой {[Княжной Еленой Мещерской.]}. затихла ли буря или еще свирѣпствуетъ?-- Цѣлую тебя и остаюсь тебя любящій

Яковъ Полонскій.

   Твоей маминькѣ, сестрицѣ и m-r Эвенсу {[Мать H. М. Орлова Екат. Ник., рожд. Раевская; его сестра -- Анна Михайловна, позднѣе -- княгиня Яшвиль; Эвенсъ -- его воспитатель, англичанинъ.]} свидѣтельствуй мое нижайшее почтенье.--
   NB. Стиховъ (если они тебя сколько-нибудь интересуютъ) я. написалъ довольно..-- Выписываю тебѣ тѣ, которыя ближе къ тебѣ по чувству -- особливо конецъ.
   
   Блаженствуя тебя любилъ я,
             Любилъ какъ могъ --
   Всю душу пламенно излилъ я
             У милыхъ ногъ.--
   Твоей любви какъ дара Бога,
             Томясь, я ждалъ --
   Ты знала все -- все какъ я много
             Любя страдалъ.--
   И что жъ? Высокія страданья
             Горда и зла
   На смѣхъ толпы, на порицанья
             Ты предала.
   Теперь пускай душа згараетъ
             Въ огнѣ страстей;
   Но не услышитъ, не узнаетъ
             Ни кто объ ней.
   Приличій свѣта не нарушу
             Повѣрь; ни чѣмъ
   Не выскажу живую душу
             Ни передъ кѣмъ.--
   Я безъ отвѣта, безъ участья,
             Могу любить,--
   И если нѣтъ для сердца счастья --
             Знать такъ и быть!..
                                                     Я. Полонскій.
   
   Я еще не успѣлъ поправить хорошенько этихъ стиховъ и прошу твоего пріятельскаго снисхожденья, то-есть не всѣмъ читать. Или лучше сказать никому.
   Данковъ. Село Ягодное.
   8 авг. 1842.
   

II.
Любезной другъ
Николай!

   Я въ Москвѣ, и не вижу тебя -- это для меня такъ странно, такъ странно,· что если бы на каждомъ шагу мнѣ не говорили, что тебя нѣтъ, что ты за тридевять земель, въ какомъ-то Крыму, на какихъ-то Днѣпровскихъ порогахъ, я бы до сихъ поръ искалъ тебя во всѣхъ закоулкахъ Москвы -- и каждый бы день заходилъ къ достохвальному Ликѣ, чтобы спрашивать -- не было ли тебя тамъ и готовятъ ли тебѣ въ подарокъ букетъ, цвѣтовъ?--
   Получилъ ли ты мое письмо, которое я тебѣ отправилъ въ Москву, будучи еще въ Данковѣ?
   Я на 4-омъ курсѣ, здоровье мое слава Богу поправилось, читаю довольно дѣльныхъ книгъ, и пишу неослабно;-- Я жѣлалъ бы тебѣ переслать, мое стихотворенье Страшный судъ, которое совершенно въ твоемъ вкусѣ -- т.-е. торжественно, гдѣ я представляю всѣ народы, возникающія одинъ за другимъ въ дрѣвнемъ своемъ величіи,-- Написана еще одна деревенская повѣсть, о томъ, что Варфалемей разсказывалъ бранчивой ключницѣ наканунѣ святой недѣли стихами. Но все это въ другое время, теперь поспѣшу окончить.
   Нынче я обѣдаю у твоей маминьки и она была такъ добра, что позволила мнѣ у ней же писать къ тебѣ. Повѣся голову, тревожимый грустными воспоминаніями, прохожу мимо вашего дома.-- Врядъ ли позабуду я.... ну да что объ этомъ толковать,-- говорятъ ты пріятно проводишь время, наслаждаешься природою.-- Дай Богъ! Мещерскіе здѣсь, Ваничка принятъ въ университетъ, Борисъ съ Сергѣемъ уѣхали въ Петербургъ.-- Александръ также въ Петербургѣ.-- Княжна велѣла тебѣ кланятся, если я буду писать.-- Александръ Карамзинъ прикатилъ вчера въ Мосьву и остановился у Мещерскихъ!-- Новосильцева не виделъ, у Левашеца щеки дѣлаются еще румянѣе, а у князя Черкаскаго носъ болѣе и болѣе завастривается... Прощай.
   Пиши пожалуйсто все и обо всемъ.-- Неужели въ душѣ твоей нѣтъ новыхъ впѣчатлѣній? Неужели потребность дѣлиться: ими тебя оставила? Прощай. Остаюсь.

Вѣчно такимъ же,
Яковъ Полонскій.

   1842, сентября 6.
   

III.

Цвѣти яко роза!
Другъ! Орловъ!..

   Страшно голова болитъ, а я збираюсь писать къ тебѣ.-- Потому что завтрашній день твоя маминька отправляется.-- Что сказать тебѣ новаго? Все это время, мнѣ казалось, что не исписать мнѣ и цѣлой дѣсти всѣхъ новостей если бы яхотѣлъ ихъ писать къ тебѣ,-- а теперь мнѣ кажется что ровно нѣтъ ни одной порядочнѣй новости.-- Ты теперь служишь царю и отечеству -- поздравляю!-- Хорошо ли сидитъ на тебѣ юнкерской мундиръ?-- и вообще какаво идетъ твоя служба?-- Часто ли вспоминаешь свой университетской·бытъ, и не многочисленный кругъ твоихъ товарищей?!. Всѣ твои знакомые помнятъ о тебѣ и надоѣли мнѣ разспросами гдѣ ты? ^что ты? какъ ты? и какимъ манеромъ ты? и почему ты? и для чего ты? и т. д.
   Съ чего начну -- начну съ Мещерскихъ.-- Я попрежнему, бываю у нихъ очень часто, хоть и не даю уроковъ.-- Княжна все нездорова, съ ней дѣлаются страшныя истерическія припадки,-- доктора, совѣтуютъ ѣхать за границу и вѣсной князь съ нею вѣроятно отправится, К-на Софья Ивановна живетъ у нихъ въ домѣ.-- Все ихъ семейство ко мнѣ очень ласково и любезно со мною.-- Не помню какъ-то вечеромъ былъ разговоръ о тебѣ. К. С. И. не очень тебя жалуетъ, твои кой-какія промахи не забыты -- ...я съ жаромъ заступался за тебя, и твою довѣрчивость,-- а иногда и неумѣстную откровенность, пояснялъ твоимъ добрымъ, и еще не охлажденнымъ въ опытѣ жизни, сердцемъ. К. Ея. замѣтила одно, повторяю слова ее -- Вообще Орловъ очень мало думаетъ сказала она и весь вечеръ молчала.-- Я самъ имѣю маленькую причину сердиться на тебя,-- мнѣ повторяютъ, многія мои секреты и разсказываютъ анекдоты на мой сщетъ, увѣряя, что все разсказано было тобой.-- Но прошлое да будетъ прошлымъ -- протягиваю къ тебѣ мою руку и крѣпко жму ее.--
   Ховрины {[Марія Дмитріевна Ховрина, извѣстная московская дама, съ которою хороши были Станкевичъ, И. С. Тургеневъ и др., жила въ концѣ 30-хъ и началѣ 40-хъ годовъ въ Римѣ со своей: молоденькой дочерью, красавицей Шушу (Александра Ник., позднѣе, въ замужествѣ, Вахметева, 1824--1901, извѣстная религіозная писательница); тамъ ихъ домъ былъ, ради Шушу? притягательнымъ пунктомъ для русской молодежи.).]}.-- Бѣдные Ховрины!-- они лишились сына. Бѣдная Шушу, какъ она похудѣла отъ печали -- я боюсь за нее -- кажется чахотка ихъ. семейная болезнь.-- М. Д. приказывала тебѣ нѣсколько разъ кланяться и напомнить тебѣ обѣщаніе писать къ ней.-- Вообще объ нихъ ты можешь, узнать отъ Маминьки.
   Былъ я у Брокка {[Броккъ, извѣстный въ Москвѣ акушеръ, былъ домашнимъ врачомъ Орловыхъ (братъ, министра финансовъ).] } -- Броккъ тебя любитъ, какъ роднаго сына, и страшно о тебѣ безпокоится.-- Оk въ высшей степени скоръ, самонадѣянь не много, и очень часто не обдумываешь словъ своихъ. Онъ боится что" тебя не поймутъ твои новыя товарищи, съ которыми будучи и накороткой ногѣ, необходимо тонкое обращеніе -- и будутъ смѣятся.
   Онъ просилъ меня написать къ тебѣ отъ него -- нѣсколько словъ, именно -- Будь Орловымъ -- а не Р. {Не кажи этаго письма.} {[Т.-е.-- не Раевскимъ.] } -- вотъ главное начало, изъ коюраго выводи, что хочешь, Былъ раза два у Седергольма {[Викторъ Седергольмъ, студентъ-медикъ, товарищъ Орлова, и Полонскаго. Его отецъ -- извѣстный пасторъ въ Москвѣ, 1789--1867. Μ. Ѳ. Орловъ ум. 19 марта 1842 г.]} и мирюсь съ нимъ. Добрый и умный Малой -- я сперва не зналъ его. Его отецъ написалъ понемѣцки стихи на смерть твоего отца я ихъ.перевелъ, да нѣтъ ихъ у меня подъ, рукою, къ тому же не въ силахъ переписывать, и сонъ, и головная боль одолѣваютъ -- пришлю когда-нибудь {[См. ниже.]}.
   О Михалковѣ ни слуху ни духу.
   Хожу въ университетъ и среди товарищей не нахожу товарища -- всѣмъ говорю Вы -- и очень спокоенъ -- даже пересталъ жѣлать лучшаго.
   Если тебя интересуютъ, мои поетическія успѣхи, безъ лишней скромности, какъ пріятелю говорю тебѣ -- нынѣшній годъ я ушелъ далеко. Крѣпко началъ заниматься исторіею и затѣеваю многое, благослови на cчасливое окончаніе.-- Альманахъ Подземные Ключи {[Студенческій альманахъ, изданный товарищемъ Полонскаго, кн. Н. Мансыревымъ (ценз. помѣта -- 1 октября 1842 г.), гдѣ было помѣщено 10 стихотвореній Полонскаго и его-же драматическій отрывокъ "Ханизаро"; см. "Русск. Пропилеи", т. I, стр. 365 и д.]} печатается -- пришлю къ новому году. Въ слѣдующемъ No Отеч. Записокъ прочти мое стихотвореніе жалко и смѣшно.--
   Тургеневъ {[Ив. Серг.] } заграницей.....
   Другой Тургеневъ, Алек. Иванов. {[О своемъ знакомствѣ съ А. И. Тургеневымъ Полонскій разсказываетъ въ своихъ студенческихъ воспоминаніяхъ, "Нива", ежемѣсячныя книжки, 1808, декабрь, стр. 658.]}, здѣсь -- я познакомился съ этимъ европейскимъ человѣкомъ -- и пріятелемъ Королей. Павловъ {[Ник. Филипп. Павловъ, авторъ "Трехъ повѣстей", мужъ Каролины Павловой.]} въ ужасной на тебя претензіи, что ты не заѣхалъ къ нему проститься!!....
   Катерина Николаев. Давыдова въ томъ же тебя упрекаетъ.
   Прощай -- рѣшительно не-могу писать. Цѣлую тебя и остаюсь
   Твой другъ

Яковъ Полонскій.

   1842. 14 октября.
   
   Пиши пожалусто чаще и подробнѣе, прямо въ домъ Мещерскихъ:на имя Ивана Васильевича -- для передачи.
   Еще прощай! 1000 разъ прощай -- и помни меня.
   

IV.

Другъ душа моя Орловъ.

   Прости мнѣ, что такъ давно я не писалъ къ тебѣ,-- а збирался писать никакой день, почти каждой часъ.-- Благодарю тебя за твои дружелюбныя письма -- радъ дѣлить съ тобою твои мечты, твои воспоминанья -- и если возможно, лучшія твой надѣжды.--
   Знаешь ли, гдѣ я живу теперь -- подъ одною кровлею съ твоей богиней {[Кн. Еленой Мещерской.]} и не въ качествѣ учителя -- меня просилъ самъ князь жить съ ваничкой -- онъ думалъ, что при мнѣ онъ меньше будетъ разгуливать. Куда къ черту! почти каждой день -- пососѣдству съ моей комнатой раздаются громкія студенческія пѣсни -- стучатъ еспадроны и рапиры -- и Ваня, вырвавшись на волю, гуляетъ на всю ивановскую -- не по нашему,-- а по Михалковски,-- пустился на вся тяжкая -- выросъ -- вставилъ новыя зубы, я ему чертъ не братъ.-- Жаль только, что пустая голова -- сердце доброе -- или лучше сказать мягкое; но въ душѣ никакихъ стремленій, никакихъ благородныхъ порывовъ!-- Борисъ женится на Княжнѣ З. Оболенской -- счастливъ по горло -- влюбленъ по уши -- 20 числа января свадьба -- пожалусто поздравь его!-- а къ стати -- Поздравляю и тебя съ празниками прошедшими и наступившимъ новымъ годомъ.-- Цѣлую тебя.-- Поздравь за меня Маминьку, сестрицу и Евенса.--
   О Княжне Е. буду писать подъ конецъ, чтобъ твои мысли были до тѣхъ поръ спокойны, а то ты, пожалуй, обо всемъ остальномъ и непозаботишься -- напримѣръ и неподумаешь пожалѣть, что я не такъ здоровъ.-- Зубная боль -- желчь и еще чертъ знаетъ что такое, чего я не пойму право.-- Не знаю -- Хандра ли дѣлаетъ меня больнымъ или болезнь наводитъ хандру?-- Конечно въ перспективѣ безцвѣтныхъ, мрачныхъ дней, и для меня мелькаютъ дни полныя блеску и жизни,-- когда я бодръ, когда я счастливъ, когда я могу ровно ни о чемъ недумать, т.-е. способнѣе думать, чѣмъ въ тѣ дни, когда голова трещитъ, а сердце болезненно стучится въ грудь, какъ нищій въ дверь вельможи. Не хочу описывать тебѣ тысячу разныхъ мелочныхъ обстоятельствъ, которыя встрѣчались мнѣ то въ прекрасное утро, то въ прекрасный вечеръ;-- Въ нихъ мало интереснаго для тебя душа Орловъ.-- Скажу только что я не совсѣмъ собой доволенъ -- меня часто мучитъ и то къ чему бы я долженъ быть совѣршенно хладнокровнымъ. Въ душѣ безпрестанное движеніе.-- Естли тяжелая дума отуманитъ голову -- ищу разсѣянья. Если совершенно спокоенъ -- ищу новыхъ тревогъ боюсь въ минутной усталости духа подозрѣвать совершенное его безсилие -- и мѣняюсь какъ Московская Погода,-- а на лицѣ все неизмѣнно и спокойно -- пусть думаютъ, что я неспособенъ ни глубоко мыслить, и глубоко чувствовать!-- тѣмъ лучше.
   Ты жалуешься на насъ, что.наши письма пусты,-- дружище! Что жъ дѣлать -- вѣть и въ свѣтѣ довольно пустоты. Только право и твои письма не слишкомъ богаты содержаніемъ -- все вертится въ нихъ около двухъ главныхъ предложеній.-- 1-ое -- Мнѣ скучной грустно!-- 2-е -- что княжна Е?! я все еще люблю ее! На первое отвѣчаю тебѣ, что въ нашъ вѣкъ вѣздѣ скучно и грустно -- на второе погожу отвѣчать -- изволько прочесть, любезный, преждѣ эту страницу.-- Терпи казакъ атаманъ будешь!
   Писалъ я къ Новосильцеву -- отвѣта нѣтъ.-- Вѣрно, омѣдвѣдился въ деревнѣ и будетъ всю зиму сосать лапу,-- а намъ ни строчки ненапишетъ, пока нерастаетъ снѣгъ. {Новосильцевъ пріѣхалъ и сейчасъ былъ у меня. Января 11-го.}
   Княжны Софьи Ив. здѣсь нѣтъ.-- Князь Василій постарался всѣхъ лишнихъ спровадить вовремя. Княж. З. уѣхала наканунѣ помолвки,-- Марья Александровна такъ же уѣхала! (со слезами.на глазахъ). Она бы невынесла присудствія соперницы.-- Я однажды видѣлъ ихъ всѣхъ троихъ вмѣстѣ -- въ кабинетѣ княжны -- У! какая безмолвная,-- но глазамъ моимъ понятная, разыгрывалась драма!.. Мнѣ было и весело и грустно.
   Слѣдуя пунктуально твоему приказанію я не передалъ K.. Е. твоего поклона,-- которой заключался въ первомъ письмѣ твоемъ.-- Меня спросила; Софья Ивановна что ты пишешь -- я сказалъ что тебѣ очень скучно тамъ, что ты совершенно одинокъ и что (употребля твою фразу) въ цѣломъ городѣ нѣтъ ничего кромѣ тыквъ, арбузовъ и жидовъ. поэтому ничего нѣтъ пудреннаго, что тебѣ скучно -- Какъ ты думаешь, какой былъ отвѣтъ ея. Посовѣтуйте: ему полониться за жидовками -- это будетъ гораздо лучше, чѣмъ скучать.-- Княжна передъ обѣдомъ подошла ко мнѣ и спросила, вы получили письмо, отъ Орл.? Я сказалъ да и ни слова болѣе.

-----

   Но теперь совсѣмъ другое -- я съ кн. Е. говорю иногда по цѣлымъ часамъ -- и сколько могу замѣтить -- это ей нисколько не надоедаетъ.-- Княжны С. Иван. нѣтъ давнымъ давно -- и я чувству, что дышу не много легче -- хоть она и кричитъ всѣмъ, что меня очень любитъ.-- Ея мысли, ея чувства -- мишура, мишура, мишура!..--
   Буду писать тебѣ чистыя факты -- изъ нихъ суди и выводи что хочешь --
   Никакая Гегелевская философія не годится когда дѣло идетъ о женщинѣ. Ботъ тебѣ отрывки, которыя всѣ будутъ начинаться съ слова -- однажды -- (когда были эти однажды) я право не помню --
   1) Однажды я былъ у Оболенскихъ -- тамъ были Трубецкія -- Княж. Е. и Leon Gagarin -- Гагаринъ сидѣлъ подлѣ княжны -- (мы играли въ секретари, то есть писали вопросы и отвѣты) Т. не сводилъ съ нея глазъ.-- Его вопросъ брошенный въ шляпу попался княжнѣ,-- не помню въ чемъ состоялъ онъ,-- но отвѣтъ княжны: былъ слѣдующій:-- я бы жѣлала чтобы, меня ненавидѣли.-- Князь Леонъ почти вездѣ гдѣ Княжна.-- Въ этотъ же вечеръ на вопросъ его Comment portez-vous? я отвѣчалъ:-- Mieux que Vous.-- Онъ сказалъ: C'est méchant! и только.--
   2) Однажды Князь Bac. не обѣдалъ дома -- я, Княжна, Мад Фрошь -- и: Француск: учит. Пето составляли весь столъ -- разговоръ зашелъ о тебѣ -- Княжна меня спросила религіозный ли ты человѣкъ?-- я зная ее взглядъ на вѣщи, сталъ увѣрять ее, что ты истинной христіанинъ, что я это знаю, потому что съ тобой говѣлъ и пріобщался.-- Княжна сказала мнѣ:-- Тамъ вѣроятно, онъ изъ моды притворялся сумлѣвающимся.-- Меня этими словами такъ и обдало, какъ холодною водою -- Я отвѣчалъ, что человѣка часто посѣщаютъ минуты сомнѣнія, что кто не испыталъ ихъ и т. далѣе. За этимъ же обѣдомъ -- разговоръ склонился на то, какъ надо понимать любовь.--
   3) Однажды, по утру (это было недавно по, полученіи втораго и послѣдняго твоего письма) я пилъ чай.-- Княжна была нездорова и ужъ дней пять не сходила съ вѣрху -- Мадамъ Фрошъ подошла ко мнѣ и спросила: что къ вамъ пишетъ Орловъ, Княжна приказала узнать отъ васъ!-- На лице ея была препренепонятная улыбка.-- Я просилъ ее сказать К., что ты ей свидѣтельствуешь въ каждомъ письмѣ свое нижайшее почтеніе.
   Обыкновенныя посѣтители, гостиной здѣсь изъ мужчинъ слѣдующія: Баронъ Мейндорфъ {(Ужасно глупъ).}, Алек. Ив. Тургеневъ, Князь Трубецкой, Росетть {Кажется ты его не знаешь, а жаль.},-- и еще какой то Князь Гагаринъ -- не Леонъ, а другой какой-то извѣстный въ Москвѣ подъ именемъ Путешественника -- Юченьне дуренъ собой -- говорунъ ужастной -- русскаго слова не дождешься -- свѣтской человѣкъ до Nec pins ultra. 4) Однажды Жанъ наклонясь шепнулъ мнѣ про этого Гагар.: путешественника: Каковъ женихъ моей сестры?-- Я отвѣчалъ ему что никуда не годится.-- Только Жанъ кажется вретъ -- ужастно -- и это его собственная фантазія.-- Впрочемъ княжна принемъ какъ-то очень мило краснѣетъ...--
   5) Вотъ тебѣ еще разговоръ мой третьяго дни съ Княжной при утренней встрѣчѣ:
   Я.-- Видѣли вы Алманахъ Утренняя Заря?
   К.Е. Видѣла.
   Я. Читали?
   K. Е. Нѣтъ.
   Я. Что вы скажете про картину Поцѣлуй. Замѣтили ли вы сколько борьбы на лицѣ этой дѣвушкѣ -- она хочетъ сердиться и не можетъ сердиться.--
   K. Е.-- Да,-- очень мило -- мнѣ нравится -- Отчего вы вчера такъ рано ушли?
   Я. Отъ того, что ваши мысли были заняты чѣмъ-то необыкновеннымъ Вы были ужастно разсѣянны.
   K. Е. Какъ такъ?
   Я. Вы говорили одно, а думали о другомъ.
   K Е. (смѣется) -- Ни когда со мной этого небываетъ (немного погодя). А вы видѣли въ моемъ альбомѣ картинку Поцѣлуй?
   Я. Нѣтъ не видалъ.
   K. Е. Пойдемте я вамъ покажу ее.
   Мы пошли въ кабинетъ.
   Княжна достала свой альбомъ -- полчаса искала и нашла -- помнишь -- Фаустъ цѣлуетъ Маргариту,-- а Мефистофель подсматриваетъ. Я сказалъ, что я знаю однаго человѣка, которой ужастно лицемъ похожъ на этаго Мефистофеля.
   Кто?-- я его знаю?--
   Знаете!
   Кто? скажите ради Бога -- не думаете ли вы что на меня вашъ отвѣтъ здѣлаетъ впечатлѣніе.
   На Князя Ливина!
   Княжна засмѣялась, и призналась мнѣ, что я правъ,-- что удивительное сходство.--
   Далѣе разговоръ о Римѣ -- о картинахъ Евенса и т.
   Ея комната преображается въ Спальню -- здѣсь будетъ Борисъ... Ея комната уже со вчерашняго дня на верху -- и врятъ ли я тамъ буду.
   Изъ всего мною написаннаго выводи, что хочешь -- только ради Бога не проболтайся кому-нибудь, что я пишу тебѣ по дружбѣ.-- Ну что если это письмо когда нибудь К. Ея. будетъ читать.-- О если это будетъ быть можетъ она проститъ меня.-- Пиніи чаще.-- Будь здоровъ веселъ счастливъ и помни твоего друга

Як. Полонскаго.

   Брокка давно не видалъ.--
   Прощай -- я нездоровъ -- желчь.-- Статья твоего отца о капитуляціи Парижа {[Напечатана въ "Утренней Зарѣ" на 1843 г.]} превосходна.-- Стиховъ своихъ писать не гдѣ и нѣкогда.--
   
   1843. января 8.
   
   Разбирай мое письмо какъ хочешь.-- Хомяковъ разбираетъ и не такія каракулы на етрускомъ языкѣ.
   Въ любви я постояненъ, какъ и ты.
   Лѣтомъ кажет. Борисъ съ молодою женой и Княжной ѣдутъ въ Ревель. Вотъ тебѣ стихотвореніе небольшое,-- которое я послалъ еще къ тебѣ лѣтомъ но ты его неполучилъ.
   Посылаю вторично, потому это стихотвореніе нравится К..
   

Перемѣна.

   Блаженствуя тебя любилъ я --
             Любилъ какъ могъ --
   Всю душу пламенно излилъ я
             У милыхъ ногъ.

* * *

   И что жъ! святыя упованья,
             Горда и зла,
   На смѣхъ толпы, на порицанья
             Ты предала.

* * *

   Теперь пускай душа сгараетъ
             Въ огнѣ сгастей;
   Но не услышитъ, не узнаетъ
             Никто объ ней...

* * *

   Приличій свѣта не нарушу,
             Повѣрь ничѣмъ,
   Не выскажу живую душу,
             Ни передъ кѣмъ.

* * *

   Я безъ отвѣта, безъ участья,
             Могу любить.--
   И если нѣтъ для сердца счастья --
             Знать такъ и быть!
                                                               Я. Полонскій.
   
   Подземныя Ключи -- вышли -- только я еще не видалъ ихъ -- пришлю.-- Новосильцевъ пополнѣлъ въ деревнѣ. Служить нигдѣ не хочетъ.-- это кажется его твердое намѣренье.-- Если онъ можетъ жить безъ службы -- по моему хорошо дѣлаетъ.-- Ты пишешь · что твои товарищи народъ доброй, но грубой -- часто эту грубость я предпочиталъ -- свѣтской утонченности. Никакія полновѣсныя фразы вѣроятно несмутятъ ни тебя ни меня!-- На твоемъ мѣстѣ я бы сталъ передъ ними казаться такимъ же грубымъ -- въ товариществѣ все должно быть уравнено -- и отъ этаго никто небудетъ хуже -- ни ты ни они.
   Я учусь по-англійски и успѣваю.
   

V.

1843. 28 февр

Милой другъ мой Орловъ!

   Нынѣшній день получилъ я отъ тебя твое письмо, адресованное и:мое имя.-- Изъ него ясно, что ты не получилъ письма моего, писаннаго къ тебѣ еще на святкахъ которое я отдалъ Винтеру, а онъ хотѣлъ отдать Александру Никол. Раевскому вмѣстѣ съ своимъ письмомъ для пересылки.-- Изъ того письма если тебѣ суждено когда-либо получить его ты ясно усмотришь мои обстоятельства.-- Я живу у Мещерскихъ и теперь откровенно скажу дорого бы далъ что-бы нежить у нихъ. Во время свадьбы Бориса я былъ боленъ зубами и желчью.-- Благодарю Бога, что именно въ это время я былъ боленъ -- я бы не могъ хладнокровно сносить глупую спѣзь, этотъ пошлой этикетъ который простирался до того, что К. В. Клепперъ -- единствен. умный человѣкъ въ домѣ другъ княгини покойной -- воспитатель всѣхъ дѣтей -- не былъ приглашенъ къ обѣду -- и долженъ былъ уѣхать, что бъ не обѣдать въ два часа утра вмѣстѣ съ экономкой!!!...
   Теперь я рѣдко бываю внизу -- Борисъ женатъ, мои отношенія съ нимъ" кончены -- я ему говорю Ваше Сіятельство и онъ не сердится!!! Жена его княгиня что бы мнѣ тебѣ сказать про нее -- кажется очень доброе существо -- и только -- ни полслова не льзя больше прибавить -- ума ея до сихъ поръ я· не замѣтилъ.
   Княжна Е -- по обыкновенію то очень любезна...то ни говоритъ ни слова.-- Князь Василій -- глядитъ на насъ грѣшныхъ съ высоты своего величія -- Ваничка -- это такая пустая, пошлая душа: ни одной мысли, ни однаго истинно благороднаго чувства,-- Если я занимаюсь, его единственное удовольствіе мѣшать мнѣ -- до тѣхъ поръ пока я не разругаю его всѣми возможными ругательными возгласами -- но все это ровно для него· ничего не значитъ -- онъ такъ увѣренъ въ своемъ умѣ -- что считаетъ, величайшею глупостью что нибудь читать -- или говорить о чемъ нибудь сурьзномъ. Ни науки ни искуства не составляютъ для него ровно никакого интереса -- лошади, кнутья, ружья, изъ которыхъ не стрѣляетъ, шашка, которой разрубилъ себѣ бокъ,-- и преферансъ,-- вотъ его единственныя занятія.
   Мнѣ здѣсь душно,-- какъ въ тюрьмѣ -- меня бы давно не было въ этомъ домѣ если бы не Клепферъ.--
   Благодарю тебя, добрый другъ мой,-- за твое предложеніе -- я до тѣхъ поръ не приму его пока крайняя необходимость незаставитъ меня прибѣгнуть -- къ твоей помощи.-- Быть можетъ при выходѣ изъ Университета -- но не теперь -- я захочу записаться въ концелярію къ Синявину -- и вѣроятно буду въ Москвѣ ждать твоего пріѣзда.-- Пріѣжжай, другъ Орловъ. Тогда смотря по обстоятельствамъ твои дѣла могутъ пойти иначе... я весь къ твоимъ услугамъ -- Если на Крымскомъ полуостровѣ -- гдѣ нибудь въ приморскомъ городѣ ты найдешь для меня мѣсто -- я буду весьма тебѣ благодаренъ.-- Москва мнѣ страшно надоѣла. Я желалъ вдали отъ нее вздохнуть свободнѣе посреди такой раскошной природы.. Но одесской климатъ говорятъ ужастно вреденъ для груди -- отсовѣтуй Матушкѣ твоей жить тамъ.-- Я слышалъ она въ Италіи -- про это ты непишешь мнѣ ни пол--слова.--
   Если будешь писать незабудь написать отъ меня -- нижайшѣе почтеніе -- всѣмъ и сестрицѣ и Эвенсу.
   Очень радъ, что ты доволенъ своею службою.-- Дай Богъ тебѣ всякаго счастія и благополучія -- Съ Новосильцевымъ я видѣлся -- онъ показался въ Москвѣ и пропалъ -- говорятъ опять уѣхалъ въ деревню.-- Всѣ твои письма онъ читалъ у меня -- и дѣлалъ на нихъ свои разныя замѣчанья.--
   Прощай душа Орловъ!-- Жди отъ меня другаго письма со стихами.--

Остаюсь
Твой другъ
Яковъ Полонскій.

   

VI.

15 марта 1843 года.

Другъ Николай!

   Вчерашній день присылаетъ за мной твой дядя Алек. Николаевичъ {[Раевскій.]}.-- Прихожу -- онъ мнѣ говоритъ, что къ нему отъ тебя есть препорученье, что ты пишешь, что долженъ мнѣ 170 рублей.-- Я прямо ему отвѣчалъ что ты врешь -- и что я больше тебѣ долженъ нежели ты мнѣ -- и потому не могу взять денегъ -- Ал. Никол. пристально мнѣ -- говоритъ, что я долженъ имѣть съ тобой счеты, а не онъ что я могу послѣ заплатить тебѣ, когда ты пріѣдешь -- и я долженъ былъ принять съ твердымъ намѣреньемъ заплатить тебѣ. Я тебѣ долженъ милой мой Орловъ ровно 175 рублей. Они мнѣ были нужны потому что я вчера съѣхалъ на квартиру отъ Мещерскихъ.-- Ванька Мещерскій до вчерашняго дня".не вѣрилъ этому -- и улыбался когда я говорилъ ему что намѣренъ съѣхать -- повторяя притомъ пословицу -- скоморохъ попу не товарищъ. Всѣ были очень удивлены моимъ поступкомъ.-- Въ домѣ всѣ отъ послѣдняго мальчишки до Кат. Карловны Фронтъ меня любятъ безъ памяти.-- Я расцаловался съ Борисомъ и сказалъ что съѣжжаю для того только -- чтобъ во время экзаменовъ не мѣшать другъ другу приготовляться -- и что такъ какъ у меня есть урокъ, то далеко къ нимъ ѣздить.-- Добрая Княжна Е. простилась со мной какъ другъ -- протянула мнѣ руку которую я поцѣловалъ и за тебя и за себя съ жаромъ. Вотъ ее слова:--
   За чѣмъ вы такъ мало съ нами пожили? Яковъ Петровичъ пожалусто приходите къ намъ чаще -- каждую недѣлю непремѣнно обѣдать -- мы всѣ такъ были ради что вы у насъ гостили.-- Разумѣется на эти милыя слова я отвѣчалъ увѣреніемъ въ моей преданности ко всему ея семѣйству и къ ней въ особенности.-- Прости меня душа Орловъ,-- всегда желалъ дѣйствовать сколько могъ въ твою пользу, я не упустилъ случая представить ей твой благородный поступокъ, который такъ много говоритъ въ пользу твоего сердца.--
   Вотъ еще новость. Почёмъ Алек. Николаичь знаетъ о твоихъ сердечныхъ обстоятельствахъ.-- Я такъ былъ этимъ удивленъ...
   Въ послѣднее время я отыскалъ въ Москвѣ столько тайныхъ моихъ враговъ и недоброжелателей -- что ужаснулся. Кажется я ни кому зла не здѣлалъ.-- Куда уйти отъ клеветы!... Если я выду изъ Университета и Ратынской {[Сосѣдъ Полонскаго по меблированнымъ комнатамъ у какой-то нѣмки, "большой охотникъ до стиховъ".]} войдетъ ко мнѣ въ комнату я дамъ ему плюху или прикажу выгнать его.-- Долго описывать тебѣ разныя мои похожденія!-- Если получу Москвитянина вырву оттуда мои стихи кот. ты незнаешь и пришлю къ тебѣ.-- Подземные ключи не стоитъ присылать проза ужастно гадка.-- Въ отечественныхъ запискахъ исключаютъ меня изъ Подземной Литтературы.-- Вылизываютъ сердце -- и изкажаютъ его ужаснымъ образомъ.--
   Прощай. Цѣлую тебя и остаюсь

Твой другъ навсегда
Я. Полонскій.

   Маменькѣ твоей, сестрицѣ, Евенсу мое почтенье,-- если ты будешь писать къ нимъ.
   

VII.1)

1) [Начало письма не сохранилось.]

   Седергольмъ здѣлался настоящій докторъ -- за три версты видно что идетъ лекарь -- отпустилъ себѣ, маленькія бакенбарды -- взялъ въ руки трость и разхаживаетъ.-- Я недоволенъ имъ -- онъ главная причина -- отчего я не дописалъ письма къ тебѣ въ отвѣтъ на твое огромное посланіе.-- Это посланіе или исповѣдь и теперь у него -- хотѣлъ прислать и не прислалъ.-- Ну, душа Орловъ, я такъ былъ не доволенъ твоею исповѣдью, что не могъ писать отвѣтъ къ тебѣ равнодушно -- Если хочешь я тебѣ повторю его.--
   Слушай сначала
   вообрази что теперь 20-е марта и что я пишу къ тебѣ.--
   

Другъ Николай!

   Пусти меня говоритъ по-Русски!
   Читаю и перечитываю твою исповѣдь.-- Боже мой, что за разладъ? сколько не постижимыхъ противорѣчій -- однимъ словомъ, что за странная исповѣдь!-- Если ты писалъ ее для того что бъ напомнить ею о себѣ друзьямъ. своимъ то мы и безъ того тебя помнимъ.-- Если жъ для того чтобъ я показалъ ее княжнѣ Е., то пока я называюсь твоимъ другомъ или пока еще не сошелъ съ ума я ни за что этаго не здѣ лаю -- Непонятной ты человѣкъ!: Хочетъ искать состраданія!-- по моему такъ лучше ненависть, чѣмъ состраданіе.-- Да и можетъ ли дѣвушка любить человѣка, который въ глазахъ ея достоинъ сожалѣнія.-- Если и есть такія дѣвушки то ужь вѣрно не княжна..
   (я нарочно подчеркиваю твои слова) --
   Пишу тебѣ откровенно, слушай.
   Твоя исповѣдь докажетъ Княжнѣ, что ты все еще такой же какъ былъ и прежде, Ховрина читала ей письмо твое -- она сама мнѣ объ этомъ говорила -- и прибавила, что ты еще такой же ребенокъ.
   Ты пишешь что новое чувство въ тебѣ возникло и это чувство Гордость которую я пойму и униженіе котораго причина также будетъ мнѣ понятна.-- Извини Орловъ -- не совсѣмъ понимаю.-- Самъ же ты черезъ нѣсколько строкъ говоришь -- какъ ограничился кругъ моихъ помышленій! какъ обѣднялъ я духовно!-- неужели эта духовная бѣдность есть причина твоей гордости? но ты продолжаешь: какъ ни бѣденъ въ всѣхъ отношеніяхъ мой внутренній миръ я ставлю его и въ нравственномъ, и религіозномъ, и въ филосов. отношеніи выше всего на свѣтѣ.
   Вотъ слова твои
   Извини, это уже не гордость а просто самолюбіе, которое любитъ свои доморощенныя убѣжденія и какъ бы они не были ложны не захочетъ съ ними растаться.-- Явись сама истинна яркая какъ Божій день, оно зажмуритъ глаза, и оттолкнетъ истину.-- Это идолопоклонство которое создало себѣ кумиръ -- и этотъ кумиръ твое Я, твои убѣжденія. Ты самъ безотчетно сознаешь это и вотъ почему въ своемъ письмѣ безпрестанно просишь насъ чтобъ мы не приняли слова твои за гордость.
   Ты пишешь что мы (т. е. я, Новосильцевъ и Седергольмъ) не созданы для свѣта и что намъ было бы гораздо лучше если бы онъ насъ ненавидѣлъ и нами гнушался.-- Хорошо же ты понимаешь Новосильцева -- что касается до меня то я хоть и не свѣтской, человѣкъ -- хоть и понимаю всю мишурность свѣта, однако не дойду до такой крайности чтобъ пожѣлать чтобъ мною гнушались.
   Еслибъ слова твои вытекли изъ глубины твоего потрясеннаго духа, если бы они были выраженіемъ твоихъ убежденій основанныхъ на опытѣ жизни, о тогдабъ слова твои имѣли бы смыслъ и значеніе -- и ты черезъ нѣсколько строкъ не написалъ бы мнѣ что радуешься что я живу у Мещерскихъ потому что могу набраться мыслей образованнаго свѣта? скажи мнѣ ради Бога что это за мысли образованнаго свѣта!! Хотѣлъ было поставить вопросительной знакъ и ставлю удивительной!--
   Неужели ты къ этому письму приготовлялся 6 мѣсяцевъ -- Невѣрю попробуй написать снова твою исповѣдь, бьюсь объ закладъ ты напишешь совсѣмъ другое, такъ что и не узнаешь своей прежней исповѣди. А отъ чего? отъ того что по твоимъ же словамъ судя, твои мысли безтолковы твои чувства безъотчетны -- однимъ словомъ хаосъ и въ головѣ и въ сердцѣ.--
   Боже избави, тебя другъ! если это продолжится.-- Тогда конецъ твоему развитію -- а кто нейдетъ впередъ, тотъ идетъ назадъ.--
   Кладу голову на руку и думаю, отъ чего бы происходило это оцѣпенѣніе, это болѣзненное сжиманіе груди. Весь этотъ хаосъ чувствъ и мыслей -- я понимаю грусть,самую глубокую, самую страшную у тебя на это есть причины -- Но какъ понять эту внутренную дизгармонію этотъ душевной безпорядокъ, если не утвердиться на той мысли что ты еще слабъ какъ дитя.-- Такъ слабъ, что готовъ отдать себя подъ покровительство даже Марьи Дм. Ховр.!
   И что за причина этаго лихорадочнаго состоянія души твоей --
   Мнѣ кажется я попалъ на истинную причину.
   Твои мысли, твои чувства обращены не на видимой миръ -- а на свой невидимой внутренній миръ -- въ которомъ живётъ не дѣйствительность -- а фантасмагорія.-- Предметъ твоихъ мыслей это твое я о которомъ ты ужастно какъ много хлопочешь.
   Природа, люди -- ихъ нравы -- ихъ великія и смѣшныя стороны, жъ будто не стоятъ твоего вниманія. Вникни въ себя -- ты убѣдишься самъ что ты егоистъ хоть и христіанинъ.--
   Есть множество родовъ егоизмовъ. Я причисляю тебя къ тому разряду* которыя будучи одарены любящимъ сердцемъ и прекрастною душею досадуютъ на примѣръ за чѣмъ такой то мой другъ -- не таковъ какимъ бы я жѣлалъ его видѣть, за чѣмъ любовь такого то ко мнѣ не проявилась въ томъ то и въ томъ то -- или проявилась не такъ сильно -- однимъ словомъ у тебя всегда на первомъ планѣ является желаніе быть любимымъ -- а ужъ на второмъ планѣ желаніе отвѣчать за любовь любовью -- А не хочешь ли такъ -- я люблю -- и довольно съ меня. Если меня любятъ спасибо -- если не любятъ -- такъ и быть, не хочу ни отъ кого никакихъ требованій, никакихъ изьявленій.-- Тебѣ всегда было досадно, зачѣмъ не раздѣляютъ съ тобой твоихъ вѣрованій -- твоихъ убѣжденій -- неправдали?-- Напримѣръ -- Тургеневъ Иванъ и ты.-- Вы столкнулись и отскочили другъ отъ друга -- отъ чего? отъ того что ты думаешь такъ, а онъ иначе -- ты дружбу понимаешь такъ легко что протянулъ руку, да сказалъ будемъ друзьями -- вотъ и друзья -- а онъ -- дружбу понимаетъ иначе -- Вотъ почему вы и не сошлись какъ бы должно было ожидать по началу вашего знакомства.--
   О самолюбіе!..
   Я хотѣлъ было все письмо твое разанатомировать до конца и показать въ немъ тысячу не лѣностей, но у меня теперь только первый листъ, остальныя у Седергольма.-- Седергольмъ -- такъ же недоволенъ твоею исповѣдью увѣряетъ меня что ты просто набиралъ слова чтобъ только что-нибудь написать -- или писалъ въ бреду.--
   И ты хотѣлъ, чтобъ это письмо прочла княжна? А почему тебѣ непремѣнно хотѣлось чтобъ княжна его читала.-- Не значитъ ли это, что ты вполнѣ былъ доволенъ письмомъ твоимъ -- ты думалъ что этимъ ты ставить себя выше всѣхъ блестящихъ мотыльковъ свѣта.--
   О самолюбіе!
   Если все, что я написалъ здѣсь ложно -- и ты со мной не согласенъ -- пиши ко мнѣ что я вру, я ни мало не разсержусь -- и буду благодаренъ тебѣ за откровенность.--
   Прощай -- не брани меня.--
   Писалъ бы больше да такая жара что едва едва перо держится въ рукахъ -- Прощай -- Целую тебя и остаюсь твой другъ

Я. Полонскій.

   1845. Іюня 1.
   
   Дядюшкѣ,-- Матушкѣ,-- Сестрицѣ,-- Г. Евенсу мое нижайшее почтеніе.
   

VIII.

   О подними свое чело,
   Не вѣрь тяжелымъ сновидѣньямъ,
   Не предавайся сожалѣньямъ,
   О томъ, что было и прошло.
             О томъ что спитъ въ сырыхъ могилахъ,
             Чего мы воротить не въ силахъ...
   
   Зачѣмъ такъ рано погребать,
   Невозмужалыя надѣжды,
   И съ простодушіемъ невѣжды
   Во всеуслышанье роптать!
             Что бъ жизнь была тебѣ понятна
             Иди впередъ -- и не возвратно.
   
   Не бойся душу предавать
   Потоку чувствъ и мыслей новыхъ
   Своимъ стремленіемъ готовыхъ
   Тебя невольно увлекать
             Туда -- гдѣ впереди такъ много
             Сокровищъ спрятано у Бога.
   
   Для созерцающихъ очей
   И для внимающаго слуха,
   Доступенъ свѣтлый образъ Духа,
   И внятенъ смыслъ его рѣчей --
             Глаголъ въ пустынѣ вопіющій
             Неумолкаемо зовущій!..
   
   Вотъ стихи написанныя въ то время когда я думалъ о тебѣ другъ Орловъ -- сидя въ деревнѣ.-- Прости меня за долгое молчаніе и ради Бога не перетолкуй его въ дурную сторону -- я все такой же слѣдовательно не могъ разлюбить тебя.-- Посылаю тебѣ вырванные листы изъ той большей тетради, которую я посылалъ къ тебѣ съ студентомъ Уманцемъ {[Студентъ математическаго факультета, Игнатій Уманець; съ нимъ Полонскій былъ очень близокъ подъ конецъ университетскаго курса: они вмѣстѣ читали. О немъ подробно -- въ Студ. восп. Полонскаго, стр. 671--672.]} ещё въ началѣ іюня и на сихъ дняхъ получилъ ее обратно.-- Я пріѣхалъ въ Москву не болѣе какъ недѣли полторы -- я все находился въ кругу моего бѣднаго несчастнаго семейства въ Рязани.-- Николай! мы оба братъ несчастны.-- Только чуть ли во мнѣ не больше твердости переносить удары судьбы -- Боже мой! Если бы ты зналъ, какія про меня сплетни ходятъ но Москвѣ -- Если бы ты зналъ, какъ все вооружено противъ меня!.. и притомъ ужастный денежный недостатокъ, представь я пріѣхалъ въ Москву съ 25 рублями въ карманѣ. Съ университетомъ я еще не раздѣлался.-- Меня прижалъ Крыловъ единственнымъ образомъ.
   К. Елена все еще за Границей веселиться -- 3дѣлай милость перестань пылать къ ней рыцарскою любовью -- Я боюсь, что потребность любви ты принялъ за истинную любовь -- Я увѣренъ что княжна считаетъ себя выше тебя -- и что ты еще долженъ вырости чтобъ быть ее достойнымъ -- я это заключаю изъ словъ ея, стало быть она тебя не любитъ ибо любовь есть стремленіе къ предмету, который я считаю въ тысячу разъ себя прекраснѣе и совѣршеннѣе, въ этомъ то и заключается пріятность любви -- ибо человѣку пріятнѣе думать что онъ поднимается въ вѣрхъ, нежели опускается къ низу.-- А Кн. Е--ва если и будетъ когда-нибудь отвѣчать тебѣ -- я боюсь -- что въ ея головѣ будетъ вертѣться мысль будто она снизошла къ тебѣ, а не возвысилась до тебя.-- Посуди самъ, не оскорбитъ ли это твоей гордости!.
   Седергольма еще не видѣлъ почти никого невидѣлъ.--
   Цѣлую тебя сотню разъ -- пиши ко мнѣ прямо черезъ Брокка, который обитаетъ въ Скатертномъ переулкѣ въ домѣ Корда. Я не очень здоровъ и боюсь чахотки -- Прощай

Остаюсь твой другъ
попрежнему
Яковъ Полонскій.

   1843. Ноября 18 дня.
   
   Кривцевъ {[Ник. Ив. Кривцовъ, ум. 81 августа 1843 г. Его единственная дочь, Софья, позднѣе выша замужъ за Помпея Ник. Батюшкова. На ея двоюродной сестрѣ, дочери Павла Ив. Кривцова Ольгѣ Пвл., въ 1857 г. Женился Ник. Мих. Орловъ.]} отецъ Софи умеръ нынче лѣтомъ.
   

IX.

Здравствуй другъ Николай.--

   Давно я съ тобой не бѣседовалъ!-- Какъ ты поживаешь что ты дѣлаешь -- Здоровъ ли ты, скоро ли пріѣдешь въ Москву? Чертъ тебя знаетъ,-- Ты также давно не писалъ -- Не даромъ Черкаскій велѣлъ мнѣ написать къ тебѣ. что ты сукинъ сынъ.--
   Если тебя интересуетъ попрежнему моя особа. Не знаю что и написать, тебѣ.-- Слишкомъ будетъ долга Исторія если тебѣ описывать мои обстоятельства.-- Скажу только обстоятельства гнетутъ меня,-- но душевная бодрость ни на минуту меня не оставила.-- Я чувствую что крѣпну съ каждымъ часомъ -- Ты не узнаешь меня Орловъ, когда мы встрѣтимся.-- Я еще въ. университетѣ. Хожу по утрамъ на лекціи въ чужёмъ короткорукавомъ сертучишкѣ и въ изорванной фуражкѣ какъ точно вырвавшійся изъ кабака.-- Забулдыкой эдакимъ -- пробираюсь въ университетѣ сквозь толпу незнакомыхъ мнѣ студентовъ товарищей -- Ни кому не подаю руку, никому не кланяюсь -- забиваюсь на задняю скомѣйку, высиживаю положенные часы и отправляюсь домой.-- За обѣдомъ смѣшу до слезъ Серафиму Федоровну {[Полонскій жилъ въ это время у сестры упомянутаго выше д-ра Брока, Генріетты Ѳедоровны въ подвальной комнатѣ, платя, какъ онъ расказываетъ въ своихъ Воспоминаніяхъ. 15 руб. ассигн. за столъ и квартиру. Серафима была ея воспитанница.]} -- спорю и вру всякой вздоръ съ Генріетой Федоровной -- не позволяя себѣ ни малѣйшей откровенности -- притворяясь то веселымъ, когда на душѣ грустно и невесело -- то холоднымъ и безчувственнымъ, когда въ душѣ цѣлый адъ.-- Цѣлая бездна страсти.-- Меня называютъ скрытнымъ.-- Я очень радъ что меня не понимаютъ -- Вечеромъ я перемѣняю роль одѣваюсь во фракъ, надѣваю желтые перчатки -- шарфъ -- и о студенческой фурашкѣ помину нѣтъ,-- Со мной встрѣчаются Субъ-Инспектора -- (я въ статскомъ платьѣ) они подаютъ мнѣ руку, говорятъ о томъ времени когда я былъ еще студентомъ -- Никто изъ нихъ и не предполагаетъ что я студентъ... я очень радъ -- и оставляю ихъ въ этомъ пріятномъ для меня заблужденіи стараясь избѣгать ихъ какъ можно ловчѣе въ университетѣ.-- Большая часть моихъ знакомыхъ находится въ тайкомъ же пріятномъ для меня заблужденіи.-- Впрочемъ я рѣдко гдѣ бываю -- у Павловой {[Каролина Карловна, поэтесса.]} былъ одинъ разъ и то утромъ. Чертъ возми ея литературные глупые вечера!-- У Аксакова у Самарина {[K. С. Аксаковъ и Ю. Ѳ. Самаринъ]} ниразу -- (Аксаковъ существо пренелѣпоеI) -- Единственный домъ гдѣ я иногда обѣдаю это Шепингъ {[Баронесса Шеппингъ, жена Пушкинскаго Шеппинга, имѣла тогда въ Москвѣ салонъ, который посѣщали многіе литераторы.]}.-- Съ гордостью сознаюсь, что въ это время я успѣлъ обогатиться кой-какими познаніями, и что жажда положительнаго знанія начинаетъ меня мучить.-- Я много прочелъ -- Горизонтъ мой разширился.
   Послѣднее письмо твое на меня навѣяло грустное чувство -- Чертъ тебя возьми съ твоими совѣтами -- Неужели наши глупыя споры о томъ, о семъ, о третьемъ -- о Богѣ, о природѣ и о народѣ ты принималъ за философію!-- Это было больше ничего какъ необходимое въ наши лѣта пересыпанье изъ пустого въ порожнее.-- Ты какъ будто совѣтуешь мнѣ остановиться и для личной пользы нейти впередъ.-- Нѣтъ братъ, далеко я ушелъ впередъ -- и... что бы ни было -- не ворочусь.-- Нездѣлашь ты меня ортодоксомъ, ни за какія коврижки --

------

   Я читалъ твое письмо Броку -- когда ты совѣтуешь мнѣ лизать ж... К--ва {[Никита Ив. Крыловъ, проф. римскаго права и деканъ юридическаго факультета, недавно женатый на красавицѣ Любови Ѳед. Кортъ, сестрѣ Евг. Ѳ.-- Полонскій былъ очень "слабъ по римскому праву, см. его Воспоминанія".]}, онъ разхохотался -- и сказалъ чтобъ я написалъ къ тебѣ, что лизать ж... M-me К--вой гораздо пріятнѣе! Чудной человѣкъ этотъ Брокъ, чѣмъ -больше я узнаю его, тѣмъ больше люблю и уважаю.--
   О моихъ тайнахъ, въ которыхъ замѣшаны личности слишкомъ дорогія мнѣ, я ни слова -- Что ни говори Орловъ, а ты ужастный болтушка -- твоя нескромность въ Москвѣ вошла въ пословицу.-- Ты и мы кой-чѣмъ едва-едва не насолилъ -- ну да это дѣло прошлое!
   Я скажу тебѣ, что меня всего ужаснѣе мучитъ, и безпокоитъ, и терзаетъ -- Пріѣхалъ я въ Москву съ 15-ью рублями въ корманѣ -- въ одной дорожной венгеркѣ, я просто пропадалъ. Платья никакого, за квартеру платить нечего. Но я ждалъ денегъ -- за рекрута мужика мнѣ должны были 300 рублей.-- Къ рожеству по полученіи оброка въ Рязанѣ, я ждалъ что опекунъ дядя мой поможетъ мнѣ и пришлетъ мнѣ мою долю.-- Въ ожиданіи этихъ денегъ я отправился къ Евенсу, который только что пріѣхать, просить у него совѣта что мнѣ дѣлать.-- Доброй старикъ, самъ имѣя нужду въ деньгахъ далъ мнѣ 200 рублей -- я обѣщалъ заплатить ему.-- Теперь слушай, другъ Орловъ узнавши что мужики Тверской Губерніи збираются въ рязань съ оброкомъ -- я думалъ что они заѣдутъ ко мнѣ, и хотѣлъ поступить рѣшительно; а именно взять у нихъ денегъ, столько сколько приходится на мою часть и отправить,-- но они проѣхали Москву, и ко мнѣ не заѣхали.-- Я пишу къ Дядѣ; умоляю его прислать ко мнѣ хоть 200 рублей -- Ко мнѣ пишетъ братъ, что дядя, по полученіи моего письма, разсѣрдился на меня, началъ бранить и ругать меня -- и не хочетъ посылать ни копейки.-- (Увы, видно ему нужнѣе деньги для того чтобъ выдать замужъ третью племянницу своей гадкой любовницы --). Этотъ человѣкъ получаетъ съ своей деревни 10.000 годового дохода, живетъ умеренно, на своемъ хлебѣ, въ своемъ домѣ, и ничего не остается -- куда идутъ деньги ни кто не знаетъ. Неужели на одно вино можно истратить 10.000?-- Я бы могъ жаловаться въ опеку,-- но есть особа, которая отъ души жѣлаетъ, чтобъ я это здѣлалъ чтобъ уговорить дядю лишить меня наслѣдства -- какъ человѣка неблагодарнаго и тому подобное..-- не хочу здѣлать ей этаго удовольствія.--
   Должныя мнѣ 300 рублей за рекрута, также не получаются -- пришли мужики -- упали мнѣ въ ноги и говорятъ -- что хочешь дѣлай, раньше будущихъ святокъ заплатить не можемъ!-- обнуждались!-- Я разругалъ ихъ и выгналъ въ зашей -- тѣмъ дѣло и кончилось.
   У отца просить совѣстно,-- и грустно,-- въ мои лѣта я жѣталъ бы самъ посылать ему -- Онъ же ничего не щадитъ что бъ воспитывать сестру мою -- платитъ фортапьянному учителю.-- Мнѣ найти уроки и получать за это деньги теперь нѣтъ никакой возможности -- скоро экзаменъ -- на плечахъ 7-мь юридическихъ предметовъ -- все время разчитано математически.--
   Боже мой!-- Всякой разъ когда я встрѣчаю Эвенса я краснѣю, у меня поварачивается сердце и я не имѣю духа приносить ему оправданія.--
   Вотъ какъ другу -- я разкрылъ перёдъ тобой картину судьбы моей.-- Я гордъ въ душѣ -- и неспособенъ играть роль Лазаря -- и клянусь, я написалъ тебѣ все это, не съ тѣмъ что бъ просить тебя -- ты помогъ мнѣ разъ и я это помню и ни когда не забуду.-- Авось сама судьба надомной сжалиться! Чтобъ ни было со мной!-- я знаю что со мной останутся гордость, благородство -- и сознаніе своихъ достоинствъ.--
   Къ прискорбію моему у меня умеръ лучшій изъ моихъ братьевъ Александръ. Чистая, святая и благородная душа! Онъ былъ уже боленъ, когда я пришелъ проститься съ нимъ -- Онъ умолялъ меня чтобъ я взялъ его въ Москву -- Братъ Любезной! говорилъ онъ мнѣ, я буду слугой тебѣ, только вырви меня изъ этаго омута -- или я умру -- и онъ -- умеръ безъ меня..
   Еслибъ было время, я бы описалъ тебѣ его чудную, святую великую кончину, съ какимъ спокойствіемъ перешелъ онъ въ вѣчность!-- Какимъ твердымъ голосомъ прощался онъ со всѣми,-- сознаваясь что ему жить не зачѣмъ -- и что въ жизни онъ не зналъ ни одной счастливой минуты! Ему ужь было 16 лѣтъ -- онъ хотѣлъ готовиться къ университету, и бездна была у него способностей.-- Всѣ остальныя мои братья не стоютъ. Его волоса. Увы! одинъ другаго глупѣе! по крайней мѣрѣ мнѣ такъ кажется, дай богъ что бъ я ошибался.--
   Но довольно, довольно объ этомъ, я готовъ залиться слезами!--

-----

   Кавелинъ на прошедшей недѣлѣ, за(щи)щалъ свою дисертацию {[К. Д. Кавелинъ защищалъ диссертацію (объ основныхъ началахъ русскаго судоустройства) 24 февраля 1844 г. Этимъ и датируется настоящее письмо Полонскаго -- начало марта.]}. Черкаский возражалъ превосходно, -- Григорьевъ {[Аполлонъ.]} съ прошедшаго воскресенья не существуетъ въ Москвѣ -- не существуетъ для моей осиротѣвшей дружбы.-- Этотъ страдалецъ не ужился съ своей долей -- и тайно отъ отца и матери -- въ сопровожденіи нѣкоторыхъ друзей своихъ -- вышелъ, изъ дому, сѣлъ въ дилижансъ и уѣхалъ.-- Онъ былъ секретаремъ Университетскаго Совѣта получалъ жалованья 2200 рублей но это жалованье брали у него отецъ и, мать -- у него не было ни копейки, онъ взялъ тайно отпускъ,-- заложилъ всѣ свои вещи -- за 200 рублей -- сжегъ свой дневникъ, написалъ къ. отцу письмо и велѣлъ его отдать на другой день отъѣзда.·-- Когда онъ выходилъ изъ комнаты его спросили -- Григорьевъ! что ты чувствуешь выходя изъ этой комнаты гдѣ ты провелъ 20 лѣтъ, гдѣ протекла вся твоя молодость.-- Онъ отвѣчалъ гордо:-- Я ничего нечувствую -- чувствую одно только гордое сознаніе, что съ этой минуты я дѣлаю ь человѣкомъ самостоятельнымъ и свою волю не подчиняю ничьей волѣ. Таковъ былъ отвѣтъ его.-- Вѣроятно на такой поступокъ понудили его обстоятельства -- ему одному только извѣстныя. Это осмѣлиться судить его!-- Прощай Григорьевъ. Прощай великая, нудная, страдальческая душа!-- Я понимаю тебя, прощай. Страшно! не ужели все прекрасное должно погибнуть --
   Прощай и ты Орловъ!-- Цѣлую тебя заочно жму твою руку, и остаюсь твой другъ.--

Яковъ Полонскій.

   Я не пишу тебѣ ни о чудакѣ Новосильцевѣ, ни о Жихаревѣ {[Студентъ-товарищъ].}, потому что мѣста нѣтъ.
   Княжна Е.... скучаетъ за границей.--
   Вывшая княжна Оболенская кажется просто глупа,-- да и когда жъ бывали умны Оболенскія!
   Если будешь писать къ маменькѣ и сестрицѣ, свидѣтельствуй имъ мое почтенье.-- Если можно,-- пусть твоя мать напишетъ за меня къ Крылову и попроситъ меня выпустить.-- Но впрочемъ... чертъ возми! пусть будетъ, что будетъ.--
   Пиши ко мнѣ ради Бога.--
   

X.

Другъ Николай.--

   Дни два тому назадъ я былъ во Всесвятскомъ и обѣдалъ у твоей тетушки Раевской вмѣстѣ съ твоей сестрой и Маминькой.-- Нынче ночевалъ въ Сокольникахъ у Виктора {[Зедергольмъ.]} (его вчера было рожденье) послѣ обѣда надѣюсь вмѣстѣ съ нимъ отправится навѣстить твою матушку и отвести наши письма, которыя мы пишемъ сію минуту, наблюдая глубокое молчаніе.--
   Ради Бога другъ Орловъ, выкинь изъ головы твоей нелѣпую мысль, что я забылъ тебя, и тому подобное.. Если я давно не пишу къ тебѣ -- изъ этаго ровно ничего не слѣдуетъ;-- а если что нибудь и слѣдуетъ, такъ это то, что я лѣньтяй и больше ничего, ровно ничего не слѣдуетъ.-- Когда мы встрѣчаемся -- мы, понимаешь кого и кого я здѣсь разумѣю. Первое нате восклицаніе и первый вопросъ: ну что Орловъ? нѣтъ ли вѣсточки? Когда онъ, чертъ, пріѣдитъ въ Москву.-- Какъ его дѣла? и тому подобное.-- Значитъ ли что мы тебя забыли.-- Только въ минуты хандры можетъ взбрести тебѣ на умъ такая нелѣпица.
   Я вышелъ изъ университета Дѣйствительнымъ -- Поздравь братъ.-- Скажу еще тебѣ новость -- въ нынѣшнемъ мѣсяцѣ печатаю книжечку своихъ стихотворѣній {["Гаммы". Починъ изданія этой книжки принадлежалъ H. М. Щепкину, сыну знаменитаго актера, жившему у Шеппинговъ въ качествѣ воспитателя ихъ единственнаго сына.]}.-- Подписку на нихъ дѣлала добрая M-me Шепингъ -- и денегъ оказывается достаточно для изданья.-- Теперь моя тетрадь въ цензурѣ у Николая Крылова -- боюсь, что многое не пропуститъ -- особенно стихотвореніе къ демону, гдѣ есть слѣдующія стихи.-- Наприм.
   
   ... И вотъ среди мятежныхъ думъ,
   Среди мучительныхъ сомнѣній,
   Установился шаткій умъ,
   И жаждетъ новыхъ откровеній.
   И еслибъ вновь, о демонъ мой
   Тебя нечаянно я встрѣтилъ,
   Я бъ на поклонъ холодный твой
   Поклономъ дружескимъ отвѣтилъ,--
   Весь міръ открытъ моимъ очамъ,
   Я снова гордъ, могучъ, спокоенъ,
   Пускай разрушенъ прежній храмъ --
   О чемъ жалѣть -- когда построенъ
   Другой,-- не на холмѣ гробовъ,
   Не изъ разбросанныхъ обломковъ
   Той вѣтхой храмины отцовъ
   Гдѣ стало тѣсно для потомковъ.
   
   или конецъ --
   
   О нѣтъ, съ могуществомъ своимъ
   Безсильный, уходи къ другимъ,.
   И разбивай одни преданья,
   Остатки формъ безъ содержанья.
   
   Останавливаясь на словѣ содержанье я смѣло могу сказать что съ тѣхъ поръ какъ мы съ тобой растались -- и душа моя, и стихи мои обогатились содержаніемъ.-- Извини, что выписалъ только два отрывка, а не посылаю цѣлаго стихотворѣнія -- оно братъ очень длинно -- бумаги мало.-- Лучше поговорю о томъ что тебя интересуетъ въ 1000 разъ больше всевозможныхъ стиховъ а именно. Скажу нѣсколько словъ о К. Еленѣ. Она еще за границей -- и я слышалъ (не кляни меня за это извѣстіе) -- я слышалъ отъ Шепингъ что она намѣревается тамъ навсегда остаться.-- Быть можетъ это сущій вздоръ.-- Впрочемъ если это такъ -- это довольно понятно.-- Въ. Россіи, особливо въ Москвѣ, мало людей, которыя бы были въ состояніи вполнѣ понимать и цѣнить её -- она здѣсь связана каждую минуту,-- тамъ никто не будетъ, осуждать её если она выскажетъ свои, убѣжденія, и будетъ съ ними согласовать свои поступки.
   Въ К. Еленѣ я допускалъ одну только слабость -- а это именно, недостатокъ энергіи.-- Ея положеніе, свѣтъ -- родные, все это вмѣстѣ налагало на нее тяжкія оковы, которыхъ она не въ силахъ была збросить.-- Все· что она думала, все оставалось въ ней, её душа вѣчно была затворена -- Она боялась казаться странной и соглашалась съ другими будучи внутренно увѣренна совершенно въ противномъ. Ты Орловъ,-- велъ себя совсѣмъ иначе, и вотъ отъ чего не имѣлъ успѣха.-- Ты не имѣлъ въ то время ни однаго глубокаго, убѣжденія -- и между тѣмъ безпрестанно· силился себя высказывать.-- Ты не умѣлъ подобно ей, сосредоточиваться въ самомъ себѣ, и міръ души твоей со дѣлать для всѣхъ тайной.-- Ты (прости за откровенность), ты не много фанфаронилъ своимъ воспитаніемъ, и своими мыслями. Тебѣ хотѣлось чтобъ всякая мимолетная мысль твоя кричала на цѣлое общество.-- Ты часто казался страненъ. А К. Ел. всё готова простить кромѣ странности (я не думаю ее хвалить за это) -- я такъ же страненъ какъ и ты,-- только готовъ и самому себѣ въ этомъ, признаваться и другимъ, -- а ты, -- ты не счадилъ странности другихъ, людей, стало быть не сознавалъ себя страннымъ.
   Эту страницу сейчасъ я прочелъ Седергольму -- и спросилъ его, справѣдливо ли мое замѣчаніе, онъ вполнѣ со мною согласенъ.--
   Ты спросишь что стало съ моей любовью {[О своей влюбленности въ нѣкую Полонскую, однофамилицу, Полонскій разсказываетъ, въ Воспом., стр. 685.]}.-- Её давно нѣтъ въ моемъ сердцѣ -- она не стоила любви моей.-- Къ тому же строго разсматривая самого себя, я готовъ сознаваться что моя любовь была ничто иное какъ неугомонный бредъ воображенія, безъ всякаго участія сердца -- Мнѣ. сладко было тревожиться -- я былъ ребенокъ.-- Судя по себѣ,-- я подозрѣваю, что и для тебя не настало еще время любить истинно,-- а истинная любовь не можетъ быть безъ взаимности.-- Любовь безъ взаимности смѣшна·-- L'Amour ridicule est une faiblesse avissante.--
   Главное что ослѣпляетъ насъ, это самолюбіе -- и ложное понятіе о чести, о постоянствѣ -- о вѣрности.-- Другъ Орловъ, можно безпрестанно заставлять себя думать объ одномъ и томъ же предметѣ, и думать по неволѣ, думать потому что думается. Въ первомъ случаѣ любить значитъ. любить, какъ сказалъ Пушкинъ, Съ тяжелымъ напряженьемъ -- значитъ, добровольно наложить на себя оковы и что всего постыднѣе хвастаться этими оковами.-- Повѣрь Орловъ, я считаю того человѣка несравненно, выше, которому стоитъ пожать плечами чтобъ освободиться навсегда, отъ того бремени которое лежитъ на немъ.-- Здѣсь я вижу силу характера -- у такихъ людей ни когда ни одно чувство не переходитъ въ приторную сантиментальность,-- эти люди часто падаютъ,-- но умѣютъ воставать съ прежними силами, съ прежними надѣждами -- съ тою же энергіею.-- Кто богатъ внутреннимъ содержаніемъ -- тому ничего не значутъ потери -- одинъ бѣднякъ плачетъ и вздыхаетъ о каждой утратѣ.--
   Ты можетъ быть совершенно не согласенъ со мною -- и думаешь совсѣмъ иначе,-- въ такомъ случаѣ Ради Бога душа Орловъ не думай что этими строками я хочу навязать на тебя свое убежденіе -- я даже не думаю учить тебя -- я только хочу показать тебѣ образъ моихъ мыслей, которыя ты можешь отвергнуть по своему расмотренію.-- Пріѣжжай другъ скорѣй въ Москву -- мы всѣ ждемъ тебя съ нетерпѣніемъ.-- Черкаскій въ деревнѣ; онъ тебѣ кланяется. Новосильцевъ пріѣжжалъ сюда зимой, не пропускалъ ни одного бала -- и игралъ роль Гостиннаго Героя.-- Этотъ человѣкъ -- загадка... Но прости! нѣтъ бумаги -- цѣлую тебя и остаюсь

Твой искреній другъ
Я. Полонскій.

   4 Іюля 1844.
   

XI.

Другъ Николай!

   Въ Москвѣ ли ты? или опять воротился въ свою трущёбу?-- Какъ идутъ дѣла твои -- весело ли ты проводить время? или грустишь по старому?-- Пишитъ ли къ тебѣ твоя Матушка? Здорова ли она?-- Напиши ко мнѣ пожалуста.-- Адресъ мой можешь узнать у Уманца, если только вы познакомились.
   Я живу здѣсь вмѣстѣ съ Бакунинымъ {[Письмо писано изъ Одессы, куда Полонскій по окончаніи университета уѣхалъ съ братомъ своего товарища Уманца, таможеннымъ чиновникомъ. А. А. Бакунинъ былъ доцентомъ Одесскаго Лицея.]} и нашелъ въ немъ добраго и умнаго товарища, главное, не мѣшаемъ другъ другу.-- Занимаемся каждый своимъ дѣломъ и потомъ сходимся повѣрять другъ другу плоды трудовъ своихъ -- Никогда еще моя голова мое сердце всѣ мои способности, такъ быстро, такъ сильно неработали.-- Не какъ въ Москвѣ, я сижу здѣсь дома, по цѣлымъ днямъ, до часу ночи -- Знакомыхъ у меня много, но я выхожу рѣдко -- 2-го Января былъ на балѣ у Графа {[Воронцова.]}.-- Наканунѣ его отъѣзда въ Петербургъ -- 4 Января утромъ былъ у Графини и отдалъ ей письмо отъ Гр-ни Шуазель.-- Она приняла меня со всею любезностью, кот. ей одной такъ свойственна -- спрашивала меня про Графиню Ш. но я откровенно сказалъ, что я ее не знаю, и получилъ письмо передъ отъѣздомъ изъ Москвы черезъ человѣка.-- Графиня пригласила меня на свои понедѣльники -- но я еще ни разу не былъ на этихъ понедѣльникахъ.-- Какъ твои денежныя дѣла? не хватаетъ по 100 рублей на мѣсяцъ, или хватаетъ? Попробовалъ бы ты быть на моемъ мѣстѣ!-- Поцѣлуй за меня друга Виктора Седергольма.--
   Побратски мы съ тобой растались, надѣюсь что по братски и встрѣтимся.-- Увѣренъ что моя откровенность съ тобою въ Болтошкѣ {[Имѣніе Раевскихъ; въ Малороссіи; очевидно Полонскій, тамъ гостилъ у Н. М. Орлова.]} не будетъ имѣть дурныхъ послѣдствій. Въ твоихъ рукахъ моя совѣсть, въ моихъ рукахъ твое честное слово и дружба.--
   Напиши ко мнѣ познакомился ли ты съ Ан. Никол. Змѣевой -- или по крайнѣй мѣрѣ что слышно про нее.-- Бѣдная женщина! Жива ли она! Мнѣ становится грустно, когда я объ ней думаю. Не всякой пойметъ ее такъ, какъ я понималъ ее.-- Въ ней самые недостатки имѣютъ свое достоинство Страшно, и клеветой, и насмѣшками и презрѣніемъ. общество наказываетъ тѣхъ, которыя съ благороднымъ основаніемъ востаютъ противъ него и съ гордымъ чувствомъ своего собственнаго, неподдѣльнаго достоинства, начинаютъ бороться съ нимъ -- Немного въ свѣтѣ такихъ исключеній -- и какъ прекрасны эти исключенія!!
   Если она жива еще и ты бываешь у ней, поклонись ей отъ меня и попроси писать ко мнѣ.--
   Еслижъ ты бываешь у Уманца -- поцѣлуй его за меня. Мы жили съ нимъ такъ какъ и Фурьеристамъ не выдумать; не знаю отъ чего онъ не пишетъ ко мнѣ!-- и даже не высылаетъ мнѣ моего аттестата безъ котораго я не могу начать моей службы --
   Мое здоровье, не слишкомъ хорошо. Докторъ Видинскій другъ и пріятель П. Г. Рѣдкина -- совѣтуетъ мнѣ съ весной лечиться радикальнымъ образомъ и брать морскія ванны, въ моемъ несчастномъ тѣлѣ обнаруживается присудствіе золотужныхъ неблагонамѣренныхъ соковъ, которые появляются какими то пятнами.--
   Поздравь меня, я постоянно учусь по англійски -- и уже начинаю не много понимать глаголы.--
   Графъ назначенъ Намѣстникомъ на Кавказѣ -- Вся Одесса въ волненіи -- всё здѣшнее, народонаселеніе двиниться за нимъ, какъ за Конновожатымъ. Одесса опустѣетъ,-- и врятъ ли я останусь здѣсь.-- Хочется быть на Кавказѣ, и увидеть природу лицомъ къ лицу.-- Прости!
   Свидѣтельствуя мое почтеніе К. Мещерскимъ, Евенсу, Черкаскому, Брокку, Кавелину, Эмину и T. Н. Грановскому.

Остаюсь
твой другъ
Я. Полонскій.

   1844 {[Явная описка вмѣсто 1845.]}. Января 10 дня.
   
   Его Высокоблагородію Милостивому Государю

Николаю Михаиловичу Орлову

   Въ Москвѣ въ домѣ Г. Раевскаго, на Дмитровкѣ.
   

XII.

Любезный другъ
Николай Михайловичъ

   Поздравляю тебя съ пріѣздомъ особъ дорогихъ твоему сердцу.-- Я неждалъ ихъ, недумалъ даже чтобъ когда нибудь мнѣ довелось видѣть ихъ.-- Вдругъ третьяго дня прохожу по Соборной площади: слышу, Гуттмансталь кричитъ въ окошко: "Катерина
   Николаевна пріѣхала и остановилась въ Парижской Гостинницѣ" -- Благодарю Бога за радость, которую я почувствовалъ въ глубинѣ души своей, увидавши добрую мать лвою.-- Вчера я обѣдалъ съ ними. Нынче -они ѣдутъ.--
   Не хочу пропустить удобнаго случая писать къ тебѣ -- и попѣнять за твое долгое молчаніе.-- Не ты ли далъ мнѣ слово писать ко мнѣ, о твоихъ Московскихъ и Петербургскихъ похожденіяхъ?-- но ты забылъ русскую пословицу что старый другъ, лучше новыхъ двухъ.
   Съ Москвой я веду постоянную переписку -- Получаю письма отъ Кавелина, Эмина -- и чаще всего отъ Уманца -- Кавелинъ женится на M-le Коршъ.-- Уманецъ уѣхалъ куда то въ деревню, что Орловъ? ошибся ли я въ тѣхъ людяхъ о которыхъ я говорилъ тебѣ въ Болтошкѣ -- въ Уманцѣ, въ Аннѣ Николаевнѣ и другихъ.--
   Анна Николаевна -- кланяется тебѣ:-- Она все здѣсь -- и была нѣсколько разъ очень, очень больна -- Финансы не позволяютъ ей ѣхать жить въ Крымъ, гдѣ очень дорого -- Въ умственномъ же своемъ развитіи она далеко подвинулась -- Мы видимся почти каждый день.-- Всѣ тѣ, кого я ни познакомилъ съ ней, полюбили ее искренно -- и такимъ образомъ и здѣсь составился вокругъ нее не большой кружекъ на который она имѣетъ вліяніе,-- не столько умственно, сколько нравственно, потому что при всей свободѣ ея личной жизни, никто неосмѣливается подумать объ ней что либо дурное.--
   Слышалъ я другъ Орловъ, что ты въ послѣднее мое съ тобой свиданіе нашелъ меня Гордымъ. Я очень радъ, что ты правъ въ этомъ случаѣ -- Да я ужасно гордъ!-- что же дѣлать!-- Если бъ нѣкоторые изъ друзей моихъ имѣли по больше гордости они не попадали бы въ просакъ,-- непріятный для самолюбія!--
   Будь здоровъ, будь веселъ -- и твердъ. Смотри на жизнь какъ хочешь, только смотри съ одной, какой нибудь точки зрѣнія.-- Или плюй на неё -- или благословляй её, поклоняйся ей какъ божеству, которое влечетъ тебя!-- Главное перестань. бороться, перестань сомнѣваться.-- Долгая борьба показываетъ слабость характера -- сильной духъ не можетъ стоять между двухъ противоречіи -- онъ здѣлается или чертомъ или Ангеломъ -- но никакъ не будетъ -- тѣмъ и другимъ въ одно и тоже время, то есть ни чертомъ ни ангеломъ.--
   Прощай! Желаю тебѣ успѣха на маневрахъ!-- Поцѣлуй лишній разъ ручку у твоей Маменьки за меня!-- 3дѣлай милость!-- остаюсь

Любящій тебя другъ
Я. Полонскій.

   1845 годъ -- Августа 8 дня.
   

XIII.

   Посланіе къ нѣкоему безсребренному старцу, отправляющемуся на казенный счетъ изучать Монголовъ на мѣстѣ
   
   Отечество наше богато,
   Въ немъ всякій деньгу зашибетъ,
   Обильно сребра въ немъ и злата:
   Понятно, что ты патріотъ...
   Но странно, о старецъ маститый,
   Ты вздумалъ Москву покидать,
   И градъ, стариной знаменитый,
   На степи Монголовъ мѣнять...
   Повѣрь мнѣ -- ты ѣдешь безплодно,
   Свой край покидая родной,
   Въ пустыни Сибири холодной
   Въ предѣлы Орды золотой,
   Исторію нашей Россіи
   Довелъ ты до ига Татаръ,
   И вспомнивъ шатанья былыя,
   Ты прежній почувствовалъ жаръ
   Поѣздить опять изъ разчета
   На счетъ тороватой казны;
   Узнать вишь припала охота
   Характеръ монгольской страны!
   Не ѣзди,-- и смѣло прогоны
   Ты можешь въ карманъ положить,
   Татарщину всю безъ препоны
   Ты можешь въ Москвѣ изучить:
   Пусть дикія рѣчи Островскій
   Хвастливо тебѣ говоритъ,
   Молчитъ многодумно Садовскій
   Иль шутъ Рамазановъ кричитъ.
   Григорьевъ пусть смертнымъ въ забаву
   Серьезныя пишетъ статьи,
   И Тертій пусть Богу во сладу
   Гремитъ псалмопѣнья свои;
   Да главное, чтобъ неуклонно
   Ты свой "Москвитянинъ" читалъ,
   И скажутъ, что ты всесторонне
   На мѣстѣ Татаръ изучалъ...
                                                     Козьма Демьяновъ
   Эльдорадо. 1854.
   

XIV.

На святой недѣлѣ.

   Вчера священники служили въ ризахъ черныхъ;
   Горѣли свѣчи; изъ кадильницъ дымъ
   Вставалъ столбомъ; и съ пѣньемъ гробовымъ
   Сливался гласъ молитвъ покорныхъ.
   И язвы Господа, который распятъ былъ,
   Толпа лобзала грѣшными устами;
   А я, одну тебя скорбя искалъ глазами
   Въ дыму бряцающихъ кадилъ.
   
   И видѣлъ я, какъ жарко ты молилась,
   Какъ вѣры чистый лучь въ глазахъ твоихъ сіялъ:
   Твоя душа на небо возносилась;
   Я на землѣ по ней какъ грѣшникъ тосковалъ.
   
   Сегодня свѣтлый день и церковь торжествуя
   Поетъ: Христосъ воскресъ! колокола звучатъ;
   Весной дыша и празднично ликуя
   Толпы по улицамъ шумятъ,
   Въ веселыхъ маскахъ ходятъ лицемѣры,
   Готовы цаловать меня враги мои,
   А мнѣ -- я, чувствую, какъ мало свѣта вѣры,
   Безъ теплаго луча твоей любви.
   
   Но гдѣ же ты? зову, молю, хоть мимо
   Пройди, о геній чистый мой!
   Мнѣ кротко улыбнись улыбкой херувима
   Иль какъ дитя посмѣйся надо мной!
   Слегка руки моей коснись твоей рукою,
   Наполни душу мнѣ предчувствіемъ небесъ,
   Чтобъ могъ я радостно, воскреснувши душою,
   Произнести: Воистину воскресъ!
                                                                                   Я. Полонскій.
   1856 г.
   

XV.

   Вотъ тебѣ друг мой Николай -- въ оплату за дружескую откровенность, стихотворный отрывокъ изъ моего стихотворнаго дневника:--
   
   Щадя глупцовъ, до срока запирая
   Отъ нихъ свой умъ на потайной замокъ,
   И, стало быть, нигдѣ умомъ не щеголяя,
   Для многихъ я остался не далекъ.
   Что за бѣда -- вѣдь глупость не порокъ!
   И право, прибѣгать я радъ къ ея покрову;
   Такъ на примѣръ; за чѣмъ мнѣ говорить Орлову
   Что онъ отъ истины, какъ отъ звѣзды, далёкъ.
   Пусть буду для него я просто добрымъ малымъ,
   Для умниковъ -- пустымъ,-- для свѣта -- одичалымъ --
   Ему, какъ и другимъ -- (я это долженъ знать)
   Къ уму Полонскаго ключа не подобрать...

-----

   Я въ темномъ уголкѣ сижу, не на примѣтѣ...
   Сижу, молчу, смотрю, что дѣлается въ свѣтѣ,--
   И радъ, что иногда считаюсь простякомъ,--
   За то, что не хочу трезвонить языкомъ...
   Нѣтъ нѣтъ -- лукавый свѣтъ меня не приневолитъ
   Ни каламбурить, ни острить,
   Я не остеръ;-- но -- и топоръ не колетъ,
   А только рубитъ тамъ, гдѣ надобно рубить...
   
   Вотъ тебѣ, душа моя, откровенность за откровенность. Вторично поздравляю тебя съ новомъ годомъ, и при желаньѣ тебѣ всяческихъ благъ, прошу тебя по прежнему считать меня не далекимъ и попрежнему любить меня такъ и я тебя люблю.
   Прощай до свиданья.

Остаюсь
твой другъ
Я. Полонскій.

   1 Января 1857 г. СПБ,--
   
   Упомянутое въ письмѣ No 3 стихотвореніе пастора Зедергольма на смерть Μ. Ф. Орлова и переводъ его, сдѣланный Полонскимъ, сохранились, оба на одномъ листѣ; нѣмецкій текстъ писанъ самимъ Зедергольмомъ, русскій -- самимъ Полонскимъ, каллиграфическій,-- и листъ этотъ вклеенъ въ семейный альбомъ. Надъ русскимъ текстомъ рукою Зедергольма написано: Uebersetzung (von Polonski); внизу чьей-то рукою написано: Par le Pasteur Siederholm. Приводимъ оба текста:
   

Michael Orlof.

   Gott grüss dich, Ritter, treu und bieder
   Verweile und mir Rede steh!
   Mich freut's, dass in der Wüste wieder
   Einmal ich einen Menschen seh!
   
   Doch sag', wo ziehst du hin so elig?
   Manch' edles Auge weint nach dir.
   "In dieser Oede, sag', was weil'ich
   "So thatenlos noch länger hier?
   
   "Ich ziehe hin, wo neue Bahnen
   "Dem Flug des Geistes auf sich thun,
   "Wo volle Wahrheit wird dem Ahnen,
   "Dort tausche Wirken ich um Ruh.
   
   Die Schmerzen sind nun Traumgesichte,
   "Erwache nun, und sie vergehn,
   "Des Leid, es wohnt nicht in dem Lichte,
   "Leb' wohl! Es giebt ein Wiedersehn".
   
   So ziehe in Frieden denn von hinnen,
   Du warst so wacker und so rein,
   Von aussen Ritter und von innen,
   Nie werden wir vergessen dein.
   
   Es ist des Erdenlebens Sitte:
   Das Beste wird entrückt im Nu,
   Der, Herrlichste in unsrer Mitte,
   Der, Michael Orloff, warst du.

-----

   О доблестный рыцарь, прими мой привѣтъ!
   Останься со мною, и дай мнѣ отвѣтъ.
   Я радъ, человѣка встрѣчая въ пустынѣ,
   Мнѣ было бы жалъ съ нимъ растаться отъ нынѣ.
   
   Скажи жъ мнѣ, куда ты направилъ свой путь,
   Крестомъ уложивъ свои руки на грудь?
   Ужели не знаешь, что цѣлыя ночи
   И цѣлые дни по тебѣ плачутъ очи.
   
             Зачѣмъ же мнѣ медлить въ долинѣ земной!
             Вольнѣй и быстрѣй тамъ полетъ будетъ мой.
             И все что искалъ я, лишь тамъ обрѣту я.
             Дѣлами благими покой замѣню я.
             Земныя же скорби одинъ только сонъ,
             Проснусь -- и мгновенно разсѣится онъ.
             А тамъ нѣтъ ни горя, ни слезъ, ни рыданья,
             Прощай! за могилою будетъ свиданье.
   
   Итакъ до свиданья! Иди, жъ, Богъ съ тобой,
   Возвышенный сердцемъ, прехрабрый душой!
   Иди, мы въ разлукѣ тебя не забудемъ
   И сами себя въ ней оплакивать будемъ.
   Ты въ мірѣ былъ лучшій изъ Божьихъ сыновъ;
   Тебя мы любили, Михайло Орловъ!
   Увы! на землѣ есть законъ неизмѣнный:
   Прекрасное рокъ похищаетъ мгновенно.
   
   1842.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru