Пименова Эмилия Кирилловна
Луи Пастер

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

ЛУИ ПАСТЕРЪ.
1822--1895.

   Величайшій изъ національныхъ геніевъ Франціи и геніальнѣйшихъ ученыхъ нашего вѣка, Луи Пастеръ, смерть котораго была тяжкою утратою для современной науки, вышелъ изъ рядовъ народа. Отецъ его былъ отставной солдатъ, занявшійся по окончаніи службы ремесломъ кожевника. На свои скудныя сбереженія отецъ Пастера пріобрѣлъ маленькій кожевенный заводъ въ Арбуа, и вотъ тамъ-то, въ средѣ рабочихъ, родился и выросъ великій ученый, вызвавшій громадный переворотъ въ наукѣ своими геніальными открытіями, заслужившими горячую благодарность всего человѣчества, ко благу котораго они были направлены.
   Маленькій Пастеръ былъ рано отданъ въ школу и отецъ его, санъ слѣдившій по вечерамъ за тѣмъ, какъ онъ готовилъ свои уроки, часто говаривать: "Ахъ, еслибы ты могъ когда-нибудь сдѣлаться учителемъ въ коллегіи Арбуа! Я былъ бы тогда счастливѣйшимъ человѣкомъ на свѣтѣ".
   Могъ ли предполагать тогда почтенный кожевникъ, всѣ честолюбивыя мечты котораго ограничивались мѣстомъ учителя для сына, что черезъ 50 лѣтъ, тріумфальная процессія пройдетъ по улицамъ разукрашеннаго флагами города и на домѣ, гдѣ онъ жилъ, будетъ прибита мраморная доска съ надписью: "Ici est né Louis Pasteur, le 27 Décambre 1822" (Здѣсь родился Луи Пастеръ, 27 декабря 1822)! Маленькій Луи сдѣлался величайшимъ ученымъ, слава котораго гремѣла по всему міру и на долю котораго выпало рѣдкое счастье присутствовать при собственномъ апофеозѣ, устроенномъ въ честь семидесятилѣтней годовщины дня его рожденія.

0x01 graphic

   Но если мы перенесемся мыслью въ далекое прошлое, то увидимъ, что отецъ будущаго великаго человѣка дѣйствительно не могъ угадать въ своемъ сынѣ великихъ задатковъ. Маленькій Луи не выказывалъ особеннаго рвенія къ наукѣ; онъ предпочиталъ ученію рыбную ловлю, прогулки по горамъ и лѣсамъ и т. п. Въ дѣтствѣ онъ обнаруживалъ только особенное пристрастіе къ рисованію. Валлери Радо, описывая жизнь великаго ученаго въ "Histoire d'un savant par un ignorant" говоритъ, что у Луи Пастера были большія способности къ рисованію, особенно къ рисованію портретовъ. Еще и теперь въ нѣкоторыхъ домахъ въ Арбуа встрѣчаются эти портреты, рисованные маленькимъ Пастеромъ; они, дѣйствительно, обнаруживаютъ рѣдкую для ребенка вѣрность и твердость рисунка. Четырнадцати лѣтъ Пастеръ нарисовалъ портретъ своей матери, настолько хорошій, что художнихъ Жеромъ, увидавшій этотъ портретъ тогда, когда Пастеръ уже находился въ зенитѣ своей славы, шутливо воскликнулъ: "Какое счастье для насъ, что вы оставили живопись для науки! Вѣдь вы были бы для насъ очень опаснымъ конкуррентомъ". Но когда молодой Пастеръ окончательно избралъ научную карьеру, то многіе, звавшіе его съ дѣтства, жители Арбуа находили, что онъ измѣнилъ своему призванію и что напрасно онъ занимается химіей, вмѣсто того, чтобы посвятить себя живописи, такъ какъ на этомъ поприщѣ онъ скорѣе могъ бы добиться извѣстности.
   На четырнадцатомъ году съ Пастеромъ произошла перемѣна; онъ бросилъ свои рыболовные снаряды, карандаши и краски и взялся за книги. Учителя были тогда поражены его успѣхами и одинъ изъ нихъ, заинтересовавшись имъ, объявилъ, что онъ пойдетъ далеко. Способный учебникъ былъ переведенъ въ коллегію въ Безансонъ, гдѣ онъ окончилъ курсъ и оставленъ былъ репетиторомъ. Въ свободное отъ занятій время онъ слушалъ курсъ математики, подготовляясь къ экзамену въ Нормальной школѣ. Тутъ у него впервые обнаружилось пристрастіе къ занятіямъ химіей и онъ до такой степени надоѣдалъ своими постоянными вопросами профессору химіи, по имени Дарлею, что тотъ, наконецъ, ему замѣтилъ, что не его дѣло задавать профессору вопросы точно на экзаменѣ, а наоборотъ, профессоръ долженъ спрашивать его.
   Поступивъ въ Нормальную школу, Пастеръ съ жаромъ принялся за свои занятія химіей и проводилъ дни и ночи въ лабораторіи. Въ 1847 году онъ получилъ степень доктора и былъ назначенъ профессоромъ физики въ Дижонъ. Здѣсь онъ пробылъ только годъ; затѣмъ послѣдовательно занималъ каѳедры въ различныхъ высшихъ учебныхъ заведеніяхъ, въ Страсбургѣ и Лиллѣ, и наконецъ, въ 1857 году былъ сдѣланъ директоромъ "Нормальной школы", соединявшей въ своихъ стѣнахъ величайшихъ ученыхъ Франціи. Далѣе его жизнь была уже настоящимъ тріумфальнымъ шествіемъ въ наукѣ и отъ всѣхъ ученыхъ обществъ, изъ всѣхъ странъ, онъ получалъ почетные дипломы, медали, преміи. Награды и т. д. Его геніальныя работы доставили ему одно изъ самыхъ громкихъ именъ въ современной наукѣ, покрыли его величайшею славой и для человѣчества имѣютъ громадное значеніе въ практическомъ отношеніи. Его открытія въ бактеріологіи составили новую эру въ медицинской наукѣ.
   Въ работахъ Пастера и во всѣхъ его открытіяхъ явственно обнаруживается преемственная связь. Можно прослѣдить шагъ за шагомъ постепенное развитіе его идей и тотъ логическій путь, который привелъ его отъ изученія кристаллическихъ тѣлъ къ великимъ открытіямъ, вызвавшимъ цѣлый переворотъ въ медицинской наукѣ.
   Первая работа Пастера, появившаяся въ 1848 году, касалась поляризаціи свѣта въ кристаллахъ. Изучая кристаллы, Пастеръ сдѣлалъ свое первое открытіе, послужившее, такъ сказать, источникомъ всѣхъ остальныхъ. Изслѣдуя винокаменную кислоту, онъ открылъ что ея кристаллы обладаютъ неодинаковою оптическою дѣятельностью, т.-е. относятся различно къ свѣтовому "поляризованному" лучу, вращая его, одни -- вправо, другія -- влѣво, что заставило его признать существованіе "правой и лѣвой" винокаменной кислоты. Пастеръ самъ разсказываетъ, что онъ такъ былъ счастливъ своимъ первымъ открытіемъ, что почувствовалъ нервную дрожь я не могъ далѣе продолжать опыта. Онъ бросился въ физическій кабинетъ, гдѣ находился въ это время препараторъ Бертранъ, съ восторгомъ обнялъ его и сообщилъ ему о своемъ открытіи. Это открытіе, какъ это можетъ показаться съ перваго взгляда, не имѣетъ особенно важнаго существеннаго значенія. Но оно послужило началомъ другихъ, такъ какъ Пастеръ не могъ остановиться на полдорогѣ и ему надо было проникнуть въ сущность явленія, замѣченнаго имъ. Производя далѣе свои опыты, Пастеръ замѣтилъ, что винокаменная кислота, кристаллы которой обладаютъ такими оптическими свойствами, получается только изъ продуктовъ броженія и что вообще всѣ такія оптически дѣятельныя вещества являются продуктами броженія. Это обстоятельство заставило Пастера обратить свое особенное вниманіе на процессы броженія. Отдавшись, со свойственнымъ ему увлеченіемъ, изслѣдованію этихъ процессовъ, Пастеръ логическимъ путемъ былъ приведенъ къ провѣркѣ господствовавшихъ въ наукѣ теорій броженія Берцеліуса, Митчерлиха и Либиха: послѣдняя признавала кислородъ воздуха главнымъ факторомъ броженія. Убѣдившись, что всѣ процессы броженія и гніенія вызываются жизненною дѣятельностью простѣйшихъ организмовъ, Пастеръ, своими опытами, опровергнулъ всѣ другія теоріи, объяснявшія эти явленія, и опять-таки логическимъ путемъ пришелъ къ вопросу, какимъ образомъ возникаютъ явленія броженія и гніенія и откуда берутся микроорганизмы, вызывающіе ихъ. Въ то время люди, стоявшіе во главѣ научнаго движенія, твердо вѣрили въ самопроизвольное зарожденіе микроскопическихъ организмовъ изъ самой матеріи жидкостей. приходящихъ въ броженіе или гніеніе. Эта теорія "самопроизвольнаго зарожденія" имѣла горячаго защитника въ лицѣ Пуше, директора музея въ Руанѣ и члена-корреспондента академіи наукъ. Пуше вступилъ въ ожесточенную полемику съ Пастеромъ, доказывавшимъ, что микроорганизмы, вызывающіе броженіе, носятся въ видѣ зародышей въ воздухѣ и. попадая и развиваясь въ соотвѣтствующей средѣ, становятся возбудителями гніенія и броженія. Пуше и его послѣдователи, наоборотъ, утверждали, что организмы, вызывающіе броженіе и гніеніе, развиваются въ самой жидкости, а не попадаютъ въ нее извнѣ. Этотъ научный споръ обратилъ на себя вниманіе всей образованой Европы, съ интересомъ слѣдившей за его развитіемъ. Побѣдителемъ вышелъ Пастеръ, доказавшій неопровержимымъ образомъ, что если изолировать жидкость, такъ чтобы въ нее не могли попасть зародыши, то она не подвергнется ни гніенію, ни броженію. Зданіе научной теоріи, поддерживаемое громкими авторитетами, рушилось, благодаря скромнымъ работамъ молодого ученаго, и на обломкахъ этого зданія выросла его слава. На мѣсто прежней теоріи "самопроизвольнаго зарожденія" стала новая теорія "пансперміи", признающая, что воздухъ населенъ зародышами низшихъ организмовъ и что эти-то самые организмы, попадая въ соотвѣтствующую среду, гдѣ они могутъ развиваться и питаться, и являются возбудителями гніенія и броженія.
   Работы Пастера по вопросу о броженіи стяжали ему громкую извѣстность въ научномъ отношеніи, но и въ практическомъ отношеніи онѣ имѣли громадное значеніе. Многія отрасли промышленности, винодѣліе и пивовареніе, обязаны открытіямъ Пастера своими успѣхами въ настоящее время. Еще болѣе важное значеніе имѣетъ открытый имъ способъ обеззараживанія жидкостей, извѣстный теперь подъ именемъ "пастеризаціи". Во время своей полемики съ Пуше, Пастеръ, отыскивая доказательства своей зародышевой теоріи, замѣтилъ что высокая температура убиваетъ зародыши, и слѣдовательно, кипяченіе и нагрѣваніе жидкостей лишаетъ ихъ способности къ гніенію и броженію. Это-то нагрѣваніе жидкостей до извѣстной температуры и называется пастеризаціей; въ западной Европѣ этотъ способъ теперь очень широко практикуется въ промышленности.
   Споръ съ Пуше заставилъ Пастера нетолько самымъ тщательнымъ образомъ изучить жизнь низшихъ организмовъ, но и отыскать способъ для изолированія и культуры различныхъ видовъ этихъ организмовъ. Онъ изобрѣлъ такъ называемые бульоны, давшіе возможность воспитывать отдѣльные виды низшихъ организмовъ. Излѣдованіе процессовъ гніенія и броженія, какъ результатовъ жизнедѣятельности этихъ организмовъ, натолкнуло его на мысль, что такіе же зародыши, носящіеся въ воздухѣ, какіе вызываютъ появленіе вышеназванныхъ процессовъ, попадая въ извѣстную среду, могутъ служить и источникомъ появленія инфекціонныхъ болѣзней и распространенія заразы. Эпидеміи давно уже приписывались "міазмамъ", но никто хорошенько не могъ объяснить, что такое міазмы. Пастеръ занялся рѣшеніемъ этого вопроса. Работая надъ культурами низшихъ организмовъ, микробовъ, онъ показалъ своими опытами надъ животными, что микробы могутъ вызывать опасное заболѣваніе и смерть, попадая въ организмъ животныхъ. Его открытія въ этой области произвели переворотъ какъ въ наукѣ, такъ и въ медицинской практикѣ. Старинная теорія самопроизвольнаго зараженія мало-по-малу уступила мѣсто новой и гигіена и медицина, въ настоящее время, имѣютъ своею главною цѣлью предупрежденіе попаданія въ организмъ опасныхъ микробовъ, и зародышей и изученіе развитія и распространенія микробовъ составляетъ теперь новую и важную науку, именуемую бактеріологіей. Пастеръ ввелъ химическіе методы въ изслѣдованіе болѣзней; онъ открылъ цѣлый міръ безконечно малыхъ, изъ которыхъ одни намъ помогаютъ жить и играютъ роль нашихъ благодѣтелей, являясь главными факторами многихъ важнѣйшихъ процессовъ органической жизни, другіе же играютъ роль губителей и имѣютъ разрушительное вліяніе на животный организмъ. Идя далѣе по этому пути, Пастеръ пришелъ къ новому великому открытію, оказавшему огромныя благодѣянія всему человѣчеству. Доказавъ паразитную природу эпидемическихъ и инфекціонныхъ болѣзней и изучая различные болѣзнетворные микробы, Пастеръ нашелъ, что ядовитость ихъ можно усиливать и ослаблять по произволу и что введеніе въ кровь животнаго такихъ мы-кробовъ, ядовитость которыхъ сильно ослаблена, предохраняетъ животное отъ дѣйствія микробовъ, сильно ядовитыхъ, присутствіе которыхъ въ организмѣ неизбѣжно вызываетъ ту или другую болѣзнь. Такимъ образомъ возникли предохранительныя прививки, играющія въ настоящее время такую видную роль въ современной медицинѣ.
   Но безспорно самою большою извѣстностью пользуется открытый Пастеромъ способъ прививки бѣшенства,-- способъ, давшій возможность бороться съ ужасной болѣзнью, противъ которой медицина безсильна. Это одно открытіе, помимо всѣхъ прочихъ, могло бы послужить къ безсмертной славѣ Пастера и стяжать ему вѣчную благодарность страждущаго человѣчества. Въ основу этого открытія положена таже идея ослабленія ядовитости, но такъ какъ Пастеру не удалось открыть микробъ бѣшенства и выдѣлить его, то онъ рѣшилъ попробовать уменьшить его ядовгцость въ самой ткани, которая составляетъ ту среду, гдѣ онъ развивается и существуетъ въ чистомъ видѣ -- въ нервной ткани мозга. Съ этою цѣлью Пастеръ бралъ мозгъ кролика, умершаго отъ бѣшенства и подвергалъ его постепенному высушиванію въ стклянкѣ съ двумя трубочками, содержащей только сухой воздухъ. Мало-по-малу ткань мозга теряла свою ядовитость и на 15-й день просушки эта ядовитомъ была уже доведена до минимума. Такимъ образомъ Пастеръ добылъ вещество, имѣющее различную степень ядовитости, начиная отъ самой сильной (свѣжая мозговая ткань) до самой слабой (послѣ 15-ти дней просушки). Приготовивъ эмульсію изъ мозговой ткани различной степени ядовитости, Пастеръ произвелъ прививки собакамъ, постепенно переходя отъ болѣе слабой ядовитости къ болѣе сильной, и достигъ при этомъ изумительныхъ результатовъ: собаки, которымъ были сдѣланы такія прививки, становились совершенно невоспріимчивыми къ бѣшенству.
   Можно себѣ представить, какой шумъ и какіе протесты вызвало сначала предложеніе Пастера примѣнять этотъ способъ къ лѣченію людей отъ бѣшенства, однако и тутъ Пастеръ одержалъ побѣду надъ господствовавшими предубѣжденіями и послѣ пятилѣтнихъ опытовъ надъ животными, онъ въ 1880 году 26-го октября н. ст. впервые произвелъ прививку бѣшенства человѣку, маленькому эльзассцу Мейстеру, искусанному въ четырнадцати мѣстахъ бѣшеною собакой.
   Благополучный исходъ этого перваго опыта послужилъ сигналомъ къ наводненію лабораторіи Пастера въ улицѣ Ульмъ больными со всего свѣта. Послѣ многихъ сомнѣній, жаркихъ споровъ и полемики, статистическія данныя неопровержимымъ образомъ доказали дѣйствительность Пастеровскихъ прививокъ. Теперь уже во всѣхъ большихъ городахъ у насъ и заграницей, въ Америкѣ и въ Индіи устроены Пастеровскія станціи для производства прививокъ, и много людей, спасенныхъ отъ страшныхъ страданій, благословляютъ имя Пастера. Открытіе вакцины бѣшенства по истинѣ можетъ быть названо апофеозомъ его идей и заслужило ему названіе великаго благодѣтеля человѣчества. Но почти нѣтъ такой области медицины и промышленности, въ которой открытія Пастера не играли бы огромной роли. Томасъ Гекели однажды выразился такъ о работахъ Пастера: "Однѣхъ только этихъ открытій было бы достаточно для того, чтобы покрыть всѣ издержки, понесенныя Франціей для уплаты Германіи военной контрибуціи въ пять мильярдовъ". Мы уже говорили раньше, какое важное значеніе для винодѣлія и пивоваренія имѣли работы Пастера. Также громадную пользу принесли его работы въ борьбѣ съ болѣзнью шелковичныхъ червей. Знаменитый химикъ Дюмй предложилъ ему въ 1865 году заняться изслѣдованіемъ эпидеміи, истреблявшей шелковичныхъ червей, для того, чтобы найти средство для борьбы съ бѣдствіемъ, приносящимъ чувствительный ущербъ интересамъ цѣлой страны. Пастеръ сначала колебался взять на себя эту миссію, говоря, что онъ ничего не понимаетъ и никогда въ жизни не видѣлъ ни одного шелковичнаго червя. "Что за бѣда!-- сказалъ ему Дюма.-- У васъ по крайней мѣрѣ, не будетъ предвзятыхъ идей, а только тѣ, которыя явятся результатомъ вашихъ личныхъ наблюденій". Эта глубокая мысль получила особенное подтвержденіе во всей жизни и дѣятельности Пастера.
   Въ медицинѣ идеи Пастера получили наиболѣе широкое и плодотворное примѣненіе. Открытіямъ Пастера современная хирургія обязана, главнымъ образомъ, всѣми своими успѣхами. Введеніе антисептики спасло жизнь многимъ тысячамъ больныхъ и самыя смѣлыя хирургическія операціи удаются теперь благодаря этому методу, въ основу котораго положена идеи Пастера о проникновеніи въ организмъ болѣзнетворныхъ зародышей. Плодотворность этихъ идей блестящимъ образомъ доказывается успѣхами гигіены и профилактики (науки о предупрежденіи болѣзней). Новѣйшее открытіе Ру и Беринга противудифтеритной сыворотки также непосредственнымъ образомъ связано съ работами Пастера и является прямымъ ихъ результатомъ. Такимъ образомъ, мы видимъ, что маленькая работа надъ винокаменною кислотой послужила фундаментомъ для громаднаго научнаго зданія и освѣтила цѣлый міръ безконечно малыхъ, играющій такую огромную и важную роль въ органической жизни нашей планеты. Пастеръ былъ реформаторомъ въ медицинѣ, но онъ не былъ врачомъ. Быть можетъ, тутъ на немъ оправдалась мысль химика Давъ, что лучше приступать къ наблюденіямъ, не зная и не имѣя предвзятыхъ убѣжденій. Будь онъ врачомъ, онъ могъ бы находиться до нѣкоторой степени подъ властью ходячихъ взглядовъ и традицій, онъ же былъ свободенъ отъ нихъ. Онъ занимался медициной какъ химикъ и создалъ настоящую великую медицину. Профессоръ Гранше, говоря о работахъ Пастера въ своей знаменитой публичной лекціи, прочитанной молодежи парижскихъ школъ, воскликнулъ: "Хотите знать мое мнѣніе о Пастерѣ? Когда черезъ тысячу лѣтъ, предположимъ въ 2893 году, какой-нибудь врачъ, обращаясь къ молодому поколѣнію, своимъ ученикамъ, будетъ говорить имъ объ эволюціи медицинской науки, то прежде всего онъ назоветъ имъ безсмертныя имена Гиппократа и Пастера, слава которыхъ никогда не померкнетъ!".
   Въ своей замѣткѣ мы хотѣли въ общихъ чертахъ указать на значеніе трудовъ Пастера и на то, какъ постепенно крѣпли, росли и развивались его идеи и какая преемственная связь существовала между всѣми его открытіями. Теперь намъ остается сказать еще нѣсколько словъ о Пастерѣ, какъ о человѣкѣ. Паскаль въ своихъ знаменитыхъ "Pensées" (Мысли) говоритъ, что существуютъ три рода величія: матеріальное, умственное и душевное, характеризующееся состраданіемъ. Пастеръ обладалъ послѣднимъ въ самой высокой степени, присоединяя къ нему и величіе ума. Труды Пастера тѣмъ и отличаются отъ трудовъ прочихъ ученыхъ, также какъ и онъ дѣлавшихъ открытія, боровшихся съ заблужденіями, основавшихъ цѣлыя школы и обогатившихъ новыми знаніями человѣческій умъ, что въ основу ихъ заложена великая гуманитарная идея, стремленіе указать человѣчеству путь къ спасенію отъ многихъ бѣдствій, считавшихся до сихъ поръ непреодолимыми и, продлить жизнь человѣчества, научивъ его бороться съ разрушительными вліяніями, Пастеру выпало рѣдкое счастье видѣть при жизни конечное торжество своихъ идей; ему при жизни устроенъ былъ апофеозъ и чествованіе его семидесятилѣтняго юбилея имѣло характеръ настоящаго международнаго торжества, потому что I въ немъ приняли участіе научныя общества и ученые всѣхъ странъ. Но не смотря на то, что слава о немъ гремѣла въ цѣломъ мірѣ, Пастеръ оставался скромнымъ ученымъ, врагомъ всякой пышности. Онъ лучше всего любилъ проводить время въ семейномъ кругу или въ своей лабораторіи, въ обществѣ своихъ сотрудниковъ. Онъ очень любилъ вспоминать свое дѣтство и всегда говорилъ, что всѣмъ обязанъ той средѣ, въ которой выросъ, такъ какъ она научила его трудолюбію, любви къ человѣчеству и къ родинѣ. Въ его кабинетѣ, рядомъ съ портретомъ матери, нарисованномъ имъ самимъ, висѣла старая вывѣска, которая нѣкогда красовалась надъ дверями кожевенной лавки его отца. Къ своимъ паціентамъ Пастеръ всегда относился съ величайшею внимательностью и состраданіемъ. Одинъ изъ ближайшихъ его сотрудниковъ разсказываетъ, что когда онъ первый разъ примѣнилъ свой способъ лѣченія бѣшенства на ребенкѣ, искусанномъ бѣшеною собакой, то такъ сильно волновался, такъ боялся за исходъ лѣченія, что окружающіе его стали опасаться за его собственное здоровье, такъ какъ онъ не спалъ нѣсколько ночей подрядъ, совершенно лишился аппетита и постоянно переходилъ отъ отчаянія къ надеждѣ, то сомнѣваясь въ успѣхѣ и падая духомъ, то снова начиная вѣрить въ свое открытіе и надѣяться. Такое нервное состояніе довело его чуть не до галлюцинацій; онъ постоянно видѣлъ передъ глазами личико страдающаго ребенка, умирающаго отъ бѣшенства. Наконецъ, миновали тяжелые дни неизвѣстности. Маленькій эльзассецъ, первый паціентъ Пастера, вернулся на родину и между нимъ и Ластеромъ завязалась правильная корреспонденція; по уговору, онъ долженъ былъ писать Пастеру сначала черезъ каждые четыре дня, затѣмъ черезъ недѣлю и наконецъ черезъ двѣ недѣли. Надо было видѣть съ какимъ нетерпѣніемъ Пастеръ ждалъ почты въ назначенный день и какъ онъ радовался когда видѣлъ знакомый дѣтскій неровный почеркъ. Для всякаго, кто видѣлъ Пастера въ эти минуты, было ясно, что онъ былъ не только ученый, но и настоящій человѣкъ.
   Любовь къ родинѣ была также однимъ изъ преобладающихъ чувствъ въ душѣ Пастера. Онъ не былъ узкимъ патріотомъ и въ наукѣ всѣ національности для него были равны; онъ не дѣлалъ національныхъ различій между своими учениками и сотрудниками. Всѣ одинаково были близки его сердцу, если отдавались служенію наукѣ и человѣчеству также беззавѣтно, какъ и онъ. Но національный патріотизмъ въ немъ просыпался иногда съ особенною силой. Такъ, напримѣръ, въ 1871 году, возмущенный бомбардировкою Парижа и гибелью отъ непріятельскихъ ядеръ прекрасныхъ коллекцій музея "Jardain des Plantes", Пастеръ отослалъ назадъ боннскому университету полученный имъ оттуда почетный дипломъ на званіе члена-корреспондента. Въ отвѣтъ на это, германская ученая коллегія прислала Пастеру слѣдующее заявленіе: "Боннскій университетъ выражаетъ г. Пастеру свое величайшее презрѣніе!" Этотъ маленькій эпизодъ служитъ наилучшимъ доказательствомъ того, какъ ослѣпляетъ въ извѣстныя минуты чувство національной вражды и какое смѣшеніе понятій образуется подъ вліяніемъ взрыва воинственныхъ чувствъ.
   Пастеръ умеръ, но дѣло его не умерло вмѣстѣ съ нимъ. Идеи его пустили ростки, выросли и окрѣпли и научное движеніе, подъ вліяніемъ могучаго толчка, даннаго ему Пастеромъ, широкою волною разлилось по всѣмъ отраслямъ человѣческаго знанія. Въ Пастеровскомъ институтѣ, созданномъ національною подпиской въ Парижѣ, сдѣлано уже много научныхъ работъ высокой важности, и ему несомнѣнно принадлежитъ будущее. Смерть великаго учителя, составлявшаго душу этого учрежденія, не внесетъ, однако, безпорядка въ эти работы, такъ какъ идеи его безсмертны и ими будутъ вдохновляться тѣ, кто призванъ продолжать его дѣло. Пастеръ умеръ, "свершивъ все земное" и оставивъ по себѣ неизгладимый слѣдъ въ исторіи прогресса, человѣчества, но жизнь его была всегда трудовою жизнью. Онъ достигъ вершинъ славы, но не эта слг на была его конечною цѣлью, а его увлекала впередъ любовь къ наукѣ и любовь къ человѣчеству и, начавъ съ узкихъ и чисто спеціальныхъ научныхъ работъ, онъ возвысился до самыхъ широкихъ общихъ взглядовъ, охватывающихъ всѣ проблески человѣческой жизни и затрогивающихъ интересы всего человѣчества.

Э. П.

"Міръ Божій", No 10, 1895

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru