Lib.ru/Классика: Петрищев Афанасий Борисович. Хроника внутренней жизни

Хроника внутренней жизни.

1. Денежный кризисъ.-- 2. О признакахъ промышленнаго кризиса. "Плѣненная наличность" и золотой запасъ.-- 3. Политика по случаю кризиса.

Министръ финансовъ, съ одной стороны, "предвидитъ", съ другой,-- "не закрываетъ глаза". Предвидитъ онъ, что

не всегда мы будемъ располагать возможностью покрывать всѣ наши потребности одними обыкновенными доходами. По крайней мѣрѣ, такого рода надеждой я, къ величайшему моему сожалѣнію, въ настоящее время не располагаю и думаю, что ею вообще убаюкивать себя не слѣдуетъ (Изъ бюджетной рѣчи г. Коковцова въ Государственномъ Совѣтѣ. Цит. по "Новому Времени").

Конечно, пока дня "чрезвычайныхъ доходовъ" мы располагаемъ "свободной наличностью". Ея размѣръ В. Н. Коковцовъ опредѣляетъ цифрой 425 мил. руб. Покрыть недохватки изъ нея сложно. У насъ есть еще "почти 2 милліарда золотой наличности". Но министръ финансовъ "не закрываетъ глаза".

Если вы посмотрите на котировку нашихъ бумагъ, то вы увидите, что наша рента упала у насъ на 3%, а заграницей она упала на 4%, и мы стоимъ передъ явленіемъ, глубоко ненормальнымъ и весьма чреватымъ послѣдствіями: тѣ же самыя бумаги котируются у насъ выше, чѣмъ заграницей.

Это значитъ, что у иностранныхъ держателей есть прямой резонъ продавать русскія бумаги въ Россію, -- и получать за нихъ изъ Россіи наличныя деньги, золото... Нашъ золотой запасъ, очевидно, обреченъ таять. Если вы, далѣе, посмотрите на товарныя котировки, то замѣтите

и другое явленіе, -- цѣны на хлѣбъ стоятъ дороже у насъ, нежели заграницей.

Ввозъ хлѣба изъ-заграницы въ Россію растетъ. И не только хлѣба. Ввозъ вообще растетъ, а вывозъ падаетъ. Мы вступили въ полосу отрицательнаго торговаго баланса. И превышеніе ввоза надъ вывозомъ приходится покрывать въ конечномъ итогѣ за счетъ того же золотого запаса. Не закрываетъ, далѣе, министръ глаза и на то, что всѣ государства стремительно вооружаются, и мы не избѣгаемъ чрезвычайнаго расходованія наличности на нужды государственной обороны. Наконецъ, министръ не закрываетъ глаза, что курсы всѣхъ вообще бумагъ падаютъ; правда, они падаютъ не только у насъ; но спасать другихъ -- не наша обязанность; къ паденію же нашихъ бумагъ мы не можемъ быть равнодушны; и у насъ возникла "повелительная необходимость поддерживать нашъ кредитъ". Что это значитъ, -- объяснится ниже. А пока, оставаясь въ предѣлахъ заявленій г. Коковцова, замѣтимъ, что "поддержка кредита" даромъ не достигается. Судьба жертвъ искупительныхъ проситъ... Поддержаніе кредита требуетъ между прочимъ сохранять солидную наличность и въ то же время обременять ее нѣкоторыми расходами... При этихъ условіяхъ, дѣйствительно, быть можетъ, не такъ далеко время, когда понадобятся "чрезвычайные доходы" обычнаго у насъ типа. И министра уже теперь убѣждаютъ этимъ не смущаться. Ему говорятъ; "если нѣтъ денегъ, то ихъ надо занимать". Но министръ предвидитъ, что занять будетъ трудно. "Денежный рынокъ вовсе не проявляетъ сейчасъ... невѣроятной склонности давать деньги". Онъ находится въ стѣсненномъ и угнетенномъ состояніи. И В. Н. Коковцовъ не закрываетъ глаза, что это состояніе обусловлено "многими и сложными причинами". Онъ считаетъ долгомъ предупредить, что такое неблагопріятное для новыхъ займовъ положеніе едва-ли окончится скоро. По настоящему до Россіи волна общаго угнетенія пока не дошла, -- мы стоимъ, быть можетъ, лишь передъ началомъ большихъ кредитныхъ осложненій.

Мрачныя предсказанія г. Коковцова, до сихъ поръ упрекаемаго въ излишнемъ оптимизмѣ, въ значительной мѣрѣ подтверждаются фактами. Дѣйствительно, о новыхъ государственныхъ займахъ теперь только "думать легко". Ужъ на что Германія... Казалось бы, ея кредитоспособность стоитъ твердо. А между тѣмъ послѣдніе германскіе займы -- имперскій въ 50 милл. марокъ и прусскій въ 175 милл.-- "приняты" денежнымъ рынкомъ, не смотря на незначительность суммы -- совсѣмъ плохо; подписка на первый изъ нихъ дала всего 80% необходимой суммы, а на второй -- лишь 40%. И кромѣ того выпускъ займовъ повлекъ за собою общее пониженіе нѣмецкихъ фондовъ {"Русская Молва", 30 мая; "Утро Россіи", 8 Іюня.}. Именно это осложненіе и имѣлъ прежде всего въ виду г. Коковцовъ, судя по оглашенному тексту рѣчи, когда говорилъ о "повелительной необходимости поддерживать кредитъ". Самая попытка займа, навѣрное, сшибла бы курсы, если не всѣхъ, то очень многихъ русскихъ бумагъ. Что это значило бы для Россіи, говорить пока не будемъ. Но и болѣе устойчивую Германію такіе признаки крайне встревожили. Прусскій министръ Торговли, по свѣдѣніямъ "Berliner Tageblatt", категорически высказался противъ допущенія новыхъ иностранныхъ займовъ къ котировкѣ на берлинской биржѣ. Передавая это сообщеніе, экономическій информаторъ "Утра Россіи" (8, VI) пишетъ:

Предполагаютъ, что и биржи прочихъ нѣмецкихъ государствъ, входящихъ въ составъ германскаго союза, также не допустятъ новыхъ иностранныхъ цѣнностей.

Не лучше судьба послѣдняго шведскаго займа -- въ 100 милл; кронъ. Вмѣсто привычныхъ для Швеціи 3--3 ¹/₂%, она согласилась на сей разъ заплатить 4 ¹/₂%. И тѣмъ не менѣе "переговоры объ участіи Лондона въ реализаціи займа не увѣнчались успѣхомъ". Увѣнчались было успѣхомъ переговоры съ Гамбургомъ. Но въ послѣднюю минуту они столкнулись съ только что отмѣченной боязнью Германіи влагать наличные рессурсы въ иностранныя бумаги. Спасенія пришлось искать частью въ Парижѣ, частью у шведскихъ же банкировъ... И это,-- несмотря на такъ называемое "лѣтнее затишье", когда обыкновенно деньги нѣсколько дешевѣютъ и кредитъ возможенъ на болѣе льготныхъ условіяхъ, чѣмъ осенью и зимою..

За разъясненіями относительно столь печальнаго состоянія промышленная печать обратилась къ "финансистамъ", главнымъ образомъ, директорамъ банковъ. Произведена была какъ бы "анкета". Финансисты сказали въ сущности то же, что и министръ финансовъ, но коснулись и нѣкоторыхъ такихъ деталей, о которыхъ министру было осторожнѣе, по его словамъ, "сознательно умалчивать". Да, денежный рынокъ угнетенъ. Возможность новыхъ займовъ -- не только государственныхъ, но хотя бы только облигаціонныхъ -- сомнительна. Теоретически разсуждать, почему она сомнительна, нѣтъ нужды. Опытомъ подтверждено: пытались сватать и получили гарбузъ. Заграничные банки стали очень прижимисты: не даютъ нужное количество денегъ и отстрочиваютъ всѣ новыя эммиссіи!..

Надеждъ, что такое состояніе скоро окончится, лучше не имѣть. Оно обусловлено "многими и сложными причинами". Большая публика склонна объяснять все балканской войной, международными осложненіями. Конечно, и этотъ факторъ дѣйствуетъ угнетающе. Но есть цѣлый рядъ другихъ факторовъ, не менѣе серьезныхъ.

Во-первыхъ, денежный рынокъ перегруженъ чрезвычайнымъ обиліемъ требованій и претензій. Всѣ государства лихорадочно вооружаются, каждое старается возможно скорѣе измѣнить реальное соотношеніе военныхъ силъ въ благопріятномъ для себя смыслѣ" всѣ до послѣдней крайности урѣзываютъ необходимѣйшіе культурные расходы и все-таки часто не могутъ свести концовъ съ концами и вынуждены прибѣгать къ займамъ. Но культурныя потребности остаются неотложными и для удовлетворенія ихъ есть только одинъ путь,-- опять-таки займы,-- безконечные займы на упорядоченіе городовъ, на постройку желѣзныхъ дорогъ и т. д., и т. д. Рано или поздно денежный рынокъ долженъ оказаться не въ состояніи питать эту систему, О полной несостоятельности говорить преждевременно. Но затрудненій и заминокъ отрицать нельзя.

Во-вторыхъ, угнетенное состояніе денежнаго рынка обусловлено чисто экономическими причинами. Налицо всѣ признаки промышленнаго кризиса. Особенно несомнѣнны признаки кризиса германской промышленности. Въ сущности, онъ уже начался. Даже первокласныя нѣмецкія акціи быстро катятся подъ гору.

Въ-третьихъ, "серьезное безпокойство" денежному рынку Европы причиняютъ "извѣстія изъ Вашингтона". Новый президентъ Вильсонъ оказался "убѣжденнымъ сторонникомъ не только демократизма, но и соціализма". Выдвигаемыя имъ реформы "очень опасны для положенія дѣлъ современной международной промышленности и финансистовъ" {Данныя опроса финансистовъ заимствую изъ "Утра Россіи", 4 іюня.}.

Послѣдняя -- "американская" -- причина, какъ новая и неожиданная, требуетъ нѣкоторыхъ поясненій. Одну изъ "реформъ Вильсона" -- именно новый тарифный билль -- мнѣ пришлось отмѣтить въ прошлой, іюньской, хроникѣ. Реформа сводится, во-первыхъ, къ отказу отъ многихъ еще недавно боевыхъ частностей протекціонной системы, во-вторыхъ, къ стремленію обезпечить дешевые матеріалы для обрабатывающей промышленности, дешевое сырье. О вѣроятныхъ общихъ. послѣдствіяхъ этого поворота въ экономической политикѣ я уже писалъ въ іюнѣ. Для западной Европы эти послѣдствія все-таки остаются пока лишь теоретической неизбѣжностью. Для Россіи они быстро начали принимать конкретную, физически ощутимую форму. Едва въ Вашингтонѣ явился тарифный билль, какъ у насъ и въ Монголіи начались спѣшныя закупки шерсти -- частью американцами, частью спекулянтами,-- и въ іюнѣ обнаружился новый, "шерстяной голодъ":-- наши суконные фабриканты оказались передъ невозможностью достать необходимое для нихъ количество сырья. Неожиданно возникли, казалось бы, совершенно нелѣпые вопросы: сумѣетъ ли, напр., русская суконная промышленность въ ближайшемъ будущемъ удовлетворить требованія интендантства? Не придется ли даже для военныхъ нуждъ, не говоря уже о "штатскихъ" потребителяхъ, выписывать сукна изъ-заграницы? Въ связи съ американской тарифной реформой начинаетъ чувствоваться у насъ и еще одинъ -- кожаный голодъ. Торговопромышленные отдѣлы московскихъ газетъ уже отмѣтили одно изъ вѣроятныхъ послѣдствій возникающаго порядка экономическихъ отношеній: американцы скупаютъ кожаное сырье въ Россіи и Монголіи, между прочимъ, для поставокъ на китайскую армію; и въ результатѣ китайская армія будетъ получать отъ американцевъ издѣлія изъ русской кожи по болѣе дешевымъ цѣнамъ, чѣмъ россійская армія отъ своихъ отечественныхъ поставщиковъ... Повторяю, это лишь начало послѣдствій. И при томъ всего одной тарифной реформы. Между тѣмъ въ Вашингтонѣ не предполагаютъ ею ограничиться. Какъ разъ въ только что минувшемъ іюнѣ получилъ форму конкретныхъ законодательныхъ предположеній и другой непріятный для финансистовъ "замыселъ Вильсона": явился билль о денежной реформѣ. Его основную мысль характерно поясняетъ посланіе президента конгрессу. "Дѣловая жизнь націи", ея производительныя силы, промышленность и торговля подавлены -- пишетъ Вильсонъ -- тираніей банкократовъ,-- тираніей немногихъ лицъ/ захватившихъ "ключъ къ кредиту"; эти немногія лица фактически распоряжаются денежными рессурсами страны по своему усмотрѣнію, пользуются ими "для спекулятивныхъ цѣлей, -- въ частности, для воспрепятствованія другимъ лицамъ правомѣрно и цѣлесообразно извлекать выгоды", для подавленія "индивидуальной предпріимчивости. и иниціативы". Отсюда основныя положенія реформы, направленной къ тому, чтобы поставить банки въ зависимость отъ общенаціональныхъ учрежденій, подчинить распоряженіе денежными рессурсами страны общественному контролю, демократизировать кредитъ и, въ частности, стѣснить кредитъ для цѣлей спекулятивныхъ, облегчить и удешевить -- для цѣлей производственныхъ... Не будемъ говорить, что значатъ эти "извѣстія изъ Вашингтона" для такихъ и политически и экономически отсталыхъ странъ, какъ Россія. Но въ какое положеніе должна попасть Европа -- средняя, германская, протекціонная, конкурирующая съ американскимъ производствомъ -- и до сихъ поръ не безъ успѣха? Вашингтонъ направляетъ мощь государственности на. то, чтобы обезпечить своей обрабатывающей промышленности дешевое сырье. Берлинъ -- если не считать робкихъ полумѣръ-полууступокъ послѣдняго времени -- старается обезпечивать высокіе доходы аграріевъ. Вашингтонъ вводитъ для своего промышленника свободный кредитъ, стремится ниспровергнуть одно изъ ядовитѣйшихъ бѣдствій капиталистическаго строя -- тиранію банкократіи, организуетъ цѣлую систему учрежденій съ цѣлью если не вовсе упразднить, то радикально ограничить ту многомилліонную контрибуцію, которую производство ежегодно платитъ спекулянтамъ. Берлинъ сознательно и планомѣрно культивируетъ пережитки феодализма. До сихъ поръ конкуренція на міровыхъ рынкахъ до нѣкоторой степени базировалась на приблизительномъ равенствѣ соціально-политическихъ условій: германская конституціонная монархія съ юнкерами и гакатизмомъ не лучше, но и не очень хуже заатлантической республики съ національнымъ равноправіемъ, безъ феодальныхъ. предразсудковъ, но съ фактическимъ господствомъ тѣснаго кружка банковыхъ и промышленныхъ "королей", стоящихъ во главѣ трестовъ. Теперь въ- Вашингтонѣ пытаются упразднить этотъ послѣдній и страшный тормазъ. Если это удастся, то промышленная конкуренція Берлина съ Нью-Іоркомъ превратится въ подобіе таковой же конкуренціи между Россіей и ея западными сосѣдями: борьба человѣка связаннаго съ человѣкомъ свободнымъ, вооруженнаго съ безоружнымъ.

"Извѣстія изъ Вашингтона" грозятъ Берлину, утратами на рынкахъ сбыта, потрясеніемъ капиталовъ, вложенныхъ въ германскую промышленность, и -- почти навѣрное -- потерей внутренняго равновѣсія. Для Германіи утратить рынки, потерять промышленное значеніе значитъ идти на явный рискъ внутренняго катаклизма, -- на рискъ "революціи снизу". И надо признать, что Берлину вовсе не легко принять какія-либо мѣры противъ надвигающейся опасности. Всего естественнѣе и логичнѣе, разумѣется, "не отставать отъ Америки", вступить на путь реформъ, аналогичныхъ вашингтонскимъ. Но для Германіи это значило бы произвести "революцію сверху", совершить цѣлый соціально-политическій переворотъ. И невольно внушаетъ тревогу возможность противоестественнаго, но, къ сожалѣнію, слишкомъ обыкновеннаго выхода. Возможно вѣдь, что Берлинъ предпочтетъ линію наименьшаго сопротивленія, пожелаетъ не "гнаться за Америкой", а возмѣстить ожидаемыя потери разсчетами на военныя авантюры, территоріальныя расширенія и пріобрѣтенія.

Словомъ, финансисты не преувеличиваютъ значенія "реформъ Вильсона". Ихъ однѣхъ было бы достаточно, чтобы угнетающе подѣйствовать на денежный рынокъ. Но онѣ -- лишь частность, лишь одно изъ звеньевъ въ сложной цѣпи обстоятельствъ. И, конечно, эти обстоятельства интересны и значительны не только съ спеціальной точки зрѣнія денежнаго рынка. Ихъ смыслъ болѣе обширный и общій.

Хотя русскіе финансисты и назвали укоризненно Вильсона соціалистомъ, но это произошло, вѣроятно, по недостатку общаго образованія. Конечно, Вильсонъ не соціалистъ.

Его избраніе на постъ президента знаменуетъ нѣкоторую побѣду того теченія буржуазной мысли, которое ищетъ своего Константина Великаго, -- ищетъ реформатора, способнаго сочетать основные устои одряхлѣвшаго древняго міра съ новой вѣрою, поддержать и укрѣпить общественный строй, организованный на принципахъ частной собственности съ признаваемою правдою реформъ, выдвигаемыхъ соціализмомъ. Жизненно ли такое сочетаніе и, въ частности, вполнѣ ли осуществимы законодательныя предложенія, которыя формально вносятся Вильсономъ,-- на этотъ счетъ возможны немалые сомнѣнія и споры. Нельзя однако отрицать, что въ широкихъ кругахъ общества едва ли не всѣхъ культурныхъ странъ есть вѣра въ практическую возможность компромисса между древними устоями и новой вѣрой. Есть даже надежда на такой компромиссъ. Не вовсе чужда эта надежда и нѣкоторой части соціалистовъ (ревизіонистамъ, напр.). И, быть можетъ, одна изъ причинъ нынѣшней задержки соціалистическаго движенія даже въ такихъ странахъ, какъ Германія, заключается въ томъ, что буржуазно-реформаторское теченіе, поднявшее Вильсона на гребень большой. исторической волны, теперь стоитъ у власти или очень близко отъ нея не только въ Вашингтонѣ. Нѣчто подобное происходитъ и въ нѣкоторыхъ другихъ государствахъ. И среди нихъ не всѣ такъ малы и второстепенны, какъ, напр., Данія, гдѣ недавно парламентская фракція соціалистовъ вошла въ правительственный блокъ.

Снова и снова приходится вспоминать о "бунтѣ" давняго "жандарма Европы" въ 1905 г. Теперь онъ уже не жандармъ. Его разжаловали тогда же, въ 1905 г. Ему понадобилось слишкомъ много,-- не только политическое, но и соціальное переустройство. И Европа, въ лицѣ господствующихъ въ ней классовъ, поспѣшила стать жандармомъ своего бывшаго жандарма. Но послѣдствій "русскаго землетрясенія" она отвратить не могла,-- общеизвѣстно, какія детонаціи произошли въ цѣломъ рядѣ отсталыхъ, некультурныхъ странъ: въ Персіи, Турціи, Китаѣ. Послѣдовали однако детонаціи и въ передовыхъ, въ культурныхъ странахъ. Въ некультурныхъ мѣстахъ произошли просто "революціи снизу". Въ культурныхъ мѣстахъ послѣдствія оказались гораздо сложнѣе. Нѣсколько оживленнѣе прежняго зашевелились массы внизу; нѣсколько вдумчивѣе стали верхи; въ общемъ результатѣ создалась конъюнктура, благопріятная для реформаторскихъ теченій. Изъ странъ первостепеннаго мірового значенія на путь реформъ, опредѣляемыхъ, какъ "революція сверху", первою выступила Англія. Сдвигъ "владычицы морей" не могъ не вызвать новыхъ и сложныхъ детонацій. Съ избраніемъ Вильсона въ президенты сдвинулась и вторая мощная вѣтвь "англо-саксонской половины земного шара". Если къ этой "половинѣ" прибавить разныя малыя величины, да некультурныя страны, продѣлывающія, какъ Китай, "революцію снизу", то получится во всякомъ случаѣ большая часть земного шара. На ней происходитъ сложное и значительное переустройство внутри-государственныхъ отношеній. Не устоять, очевидно, и меньшинству. Не устоитъ нынѣшній жандармъ Россіи, Средняя Европа,-- не только нѣмецкая, но и галльская. Не устоять и внутри-государственнымъ отношеніямъ Россіи. Нѣкоторое общее внутреннее переустройство было бы неизбѣжно уже просто потому, что нашъ земной міръ сталъ очень тонкой и чувствительной организаціей; современная международная жизнь построена на цѣломъ рядѣ взаимозависимостей -- экономической, идеологической, бытовой и т. д. А тутъ, какъ на грѣхъ, сразу всѣ болѣзни приключились. Положимъ, предвидѣлось, что за ослабленіемъ Россіи должны послѣдовать крупныя международныя если не пертурбаціи, то перемѣщенія центровъ тяжести. Но надо же было именно теперь случиться злосчастной балканской сначала войнѣ, а потомъ рѣзнѣ. И въ довершеніе всего именно теперь промышленный кризисъ. Въ результатѣ внѣшній охранитель нашего внутренняго спокойствія объявилъ, что не желаетъ ждать дальнѣйшаго развитія слиткомъ сложныхъ и слишкомъ опасныхъ событій. До сихъ поръ его банкирскіе консорціумы, разумѣется, съ большой выгодой для себя, но довольно щедро помогали "успокаивать" Россію. Теперь они закрываютъ кошелекъ и говорятъ:

-- Не до васъ. Обходитесь, какъ знаете.

Таковы вкратцѣ тѣ общія условія, которыя одолѣли даже "оптимизмъ" г. Коковцова. Мало того, что внѣшнему положенію Россіи грозятъ извѣстныя опасности. Мало того, что наше внутреннее равновѣсіе не можетъ устоять противъ реформаціоннаго характера эпохи. Приходится еще жить только на собственныя средства и при томъ жить неопредѣленно долго, быть можетъ, все время европейскаго денежнаго кризиса, а конца ему не видитъ самъ В. Н. Коковцовъ.

II.

Объясняя Государственному Совѣту "темныя стороны благополучія", министръ финансовъ не заглядывалъ далеко впередъ. Конечно,-- не скрылъ онъ,-- если "финансовая устойчивость" не будетъ сохранена, то рухнетъ "одно изъ коренныхъ и главныхъ условій... нашего внутренняго порядка". но какъ въ самомъ дѣлѣ опредѣлить, будетъ сохранена устойчивость или не будетъ? Война, напримѣръ... Вотъ и нѣтъ ни финансовой устойчивости, ни коренного условія внутренняго порядка. Пусть даже не война. Просто кризисъ затянется на годы... "Коренного условія", пожалуй, не хватитъ. Мало ли, наконецъ, какія могутъ быть неожиданности, осложненія, даже ошибки? На долгіе сроки вообще теперь разсчетъ строить трудно. Но на ближайшее будущее, если поступать осторожно и благоразумно, существованіе обезпечено: доходи поступаютъ исправно, свободная наличность, почти 2 милліарда золотого запаса...

Финансисты, опрошенные промышленной прессой, также не заглядываютъ далеко впередъ. Можетъ быть, въ дальнѣйшемъ будетъ хуже, чѣмъ теперь. (И г. Коковцовъ опасается, что мы стоимъ лишь у начала "волны"). Но въ ближайшее время, несмотря на угнетенность въ западной Европѣ, наше положеніе "особой боязни внушать не должно". Правда, наши бумаги ползутъ подъ гору, Европа подвергаетъ ихъ "понижательной вакханаліи". Но эта биржевая экзекуція вызывается разными "слухами". Дѣловыхъ основаній для тревоги пока нѣтъ. Въ Германіи всѣ признаки промышленнаго кризиса. У насъ несомнѣнныхъ въ этомъ смыслѣ признаковъ не наблюдается. Другія страны обременяютъ рынокъ государственными займами. Въ распоряженіи нашего министра финансовъ "свободная наличность".

Итакъ, залогъ нашего благополучія заключается, помимо "блестящихъ финансовъ", еще и въ томъ, что у насъ нѣтъ даже признаковъ промышленнаго кризиса. Правда, экономисты, -- какъ, напр., М. И. Туганъ-Барановскій -- высказываютъ иное мнѣніе. Но, по словамъ промышленниковъ, указываемые экономистами признаки не убѣдительны. Промышленники признаютъ безспорнымъ лишь нѣкоторый "переломъ конъюнктуры" въ худшему.

Разсчеты нашей крупной обрабатывающей промышленности могутъ быть раздѣлены на два основныхъ типа: одни построены на удовлетвореніи естественныхъ потребностей, главнымъ образомъ, внутренняго рынка и обыкновенныхъ, такъ сказать, неустранимыхъ заказовъ казны -- интендантскаго, инженернаго, артиллерійскаго, морского, акцизнаго и многихъ иныхъ вѣдомствъ; другія -- виждутся по преимуществу на строительствѣ (въ особенности желѣзнодорожномъ, а въ послѣдніе годы и городскомъ, -- трамвайномъ, напримѣръ) за счетъ особыхъ казенныхъ ассигнованій, облигаціонныхъ займовъ, гарантированныхъ правительствомъ, и акціонерныхъ капиталовъ, нерѣдко также гарантированныхъ. Разсчеты перваго рода построены на твердомъ фундаментѣ. "Кризисъ" -- въ общепринятомъ смыслѣ -- для нихъ означаетъ сокращеніе спроса на внутреннемъ рынкѣ до возможнаго минимума; оживленіе -- значитъ спросъ до возможнаго для русскаго потребителя максимума. Эти колебанія зависятъ не столько отъ европейскаго денежнаго рынка, сколько отъ урол(ая. Но и въ годы лучшихъ урожаевъ нашъ максимальный спросъ фактически разнится отъ минимальнаго не больше, чѣмъ температура полдня и утра въ зимній день. Конечно, разница. И не шуточная разница, -- утромъ птица мерзнетъ на лету, а въ полдень на солнышкѣ, бываетъ, и съ крышъ закаплетъ. Но практически и утромъ и въ полдень на улицу безъ шубы не выйдешь. Нашъ максимумъ близокъ къ критическому минимуму болѣе счастливыхъ странъ. На нашихъ улицахъ всегда холодно. Критическое положеніе народнаго спроса -- у насъ норма, хотя и колеблющаяся. Есть однако и устойчивыя нормы. Во-первыхъ, чтобы тамъ ни случилось, а казна купитъ, сколько ей требуется для.интендантства, кавалеріи, артиллеріи, монополіи и пр. Во-вторыхъ, есть обширные кадры покупателей, независимыхъ отъ кризисовъ и конъюнктуръ на денежныхъ рынкахъ Европы и даже отъ урожая, -- офицерство, чиновничество, всякій иной служилый людъ... Для мануфактурной Москвы, напр., кризисъ означаетъ заминку съ дешевыми деревенскими тканями. А "панскимъ товаромъ завсегда хорошо торгуемъ". Вотъ если бы казнѣ стало не на что заказывать или нечѣмъ платить жалованье, тогда былъ бы, дѣйствительно, и по. нашимъ самобытнымъ понятіямъ кризисъ... Но признаковъ такого кризиса, вѣдь, не предвидится: казна имѣетъ 2 милліарда золотого запаса и сверхъ того свободную наличность. Надолго ли хватитъ по нынѣшнимъ временамъ,-- это другой вопросъ. Далеко впередъ заглядывать не зачѣмъ. Пока хватаетъ. Значитъ, есть "заминка", "ухудшеніе конъюнктуры", все, что угодно, но не "признаки кризиса"....

Для промышленнаго разсчета второго типа, разсчета на строительство, слово "кризисъ", въ его общепринятомъ значеній болѣе понятно. "Заграничные банки отсрочиваютъ всѣ новыя эмиссіи"... Стало быть, новыхъ сколько-нибудь солидныхъ акціонерныхъ капиталовъ изъ-за границы въ Россію не привлечешь, облигаціонныхъ займовъ не размѣстишь, впослѣдствіи, вѣроятно, и казна сократитъ ассигновки на сверхштатныя надобности... Въ будущемъ, разумѣется, скверно. Да и въ настоящемъ не весело. Но до 1.января 1914 г. казенныя ассигновки уже опредѣлены: на постройку желѣзныхъ дорогъ 110 мил. руб., на портостроительство 18мил. р. и т. д. Сверхъ того за нѣсколько послѣднихъ лѣтъ Россія размѣстила заграницей однихъ только облигаціонныхъ займовъ, гарантированныхъ правительствомъ, на сумму около милліарда рублей. Еще не все израсходовано. Значитъ, нѣкоторое время работа будетъ идти не только на казенные и "русскіе" капиталы. Затѣмъ, какъ бы ни вели себя заграничные банкиры, но сооруженія, уже начатыя казной или гарантированныя ею, такъ ли сякъ ли оканчивать надо. И городскія сооруженія въ такомъ же положеніи. Реализацію, напр., новаго (трамвайнаго) петербургскаго займа (66 ¹/₂ мил.) пришлось отложить. Но постройка трамваевъ все'-таки продолжается,-- государственный банкъ согласился дать ссуду. Наконецъ, если "гражданское" строительство по необходимости все-таки сожмется, то военное, наоборотъ, расширяется.

-- Правительство торопится наверстать упущенное время. Усиленная постройка флота, стратегическія линіи, новый пушечный заводъ близъ Царицына, иное многое... Все это требуетъ и угля, и металловъ. А такъ какъ идетъ спѣшка, то казна по необходимости платитъ щедро,-- торговаться некогда. Для мелкой промышленности, для населенія, съ точки зрѣнія общегосударственной, оцѣнка положенія, разумѣется, должна быть иная. Но крупнымъ промышленникамъ можно жить, пока у казны есть почти 2 милліарда золота и свободная наличность... Совѣтъ съѣздовъ въ данное время обезпокоенъ вопросомъ, не уплываютъ ли обратно заграницу остатки заключенныхъ тамъ облигаціонныхъ займовъ. Если уплываютъ, то нехорошо,-- конъюнктура, значитъ, ухудшается. Но и это еще не кризисъ.

Словомъ, далеко впередъ глядѣть не стоитъ. А на ближайшее время основа финансовой устойчивости, порядка внутренняго, промышленнаго преуспѣянія, военнаго могущества и всякаго другого благополучія полагается въ золотомъ запасѣ и въ остаткахъ отъ прежнихъ займовъ, называемыхъ свободной наличностью... Фундаментъ по бухгалтеріи, конечно, солидный. Но нехорошо уже то, что онъ, кажется, черезчуръ перегруженъ разсчетами и надеждами. Выдержитъ ли? А потомъ,-- достаточно ли онъ вообще солиденъ и проченъ? Не секретъ, что свободная наличность таетъ; изъ нея, какъ отмѣтилъ депутатъ Шингаревъ въ Думѣ, за 1912 г. уже ушло до 100 милл. р. на покрытіе дефицита, причиненнаго сверхсмѣтными расходами; затѣмъ, по выраженію думской бюджетной коммиссіи, это не столько свободная, сколько "плѣненная наличность". И даже съ большимъ излишкомъ плѣненная. Всего-то ея, по подсчету министра финансовъ, какъ мы знаемъ, 425 мил. р., а товарищъ министра объяснилъ Думѣ, что къ серединѣ мая хранилось въ заграничныхъ-Банкахъ нашей государственной золотой наличности 583 мил. руб... Раньше хранилось тамъ еще больше -- до 800 мил. р.; на 1 января 1913 года было 650 мил. И хранится столь колоссальная наличность на чрезвычайно странныхъ условіяхъ. Представитель министерства финансовъ въ засѣданіи Думы 22 мая описывалъ эти условія такъ: иностранные банкирскіе дома,; "съ которыми министерство состоитъ въ сношеніяхъ болѣе ста лѣтъ", платятъ процентъ небольшой, "для нихъ сохраняются старыя условія прежнихъ временъ, которыя новымъ не предоставляются". Что значатъ эти "старыя" и "новыя" условія,-- пояснилъ г. Марковъ II въ томъ же засѣданіи (22.V). По его словамъ,

министръ финансовъ въ бюджетной комиссіи говорилъ, что корреспонденты государственнаго банка платятъ вообще на 1% ниже офиціальнаго дисконта въ данной странѣ, но нѣкоторые банкиры платятъ 1 ¹/₂% фиксъ, независимо отъ размѣровъ дисконта.

А какая изъ этихъ цифръ ближе къ дѣйствительности, тотъ же г. Марковъ опредѣлилъ слѣдующими подсчетами. Въ среднемъ въ теченіе 1912 г. Россія держала заграницей 700 мил. руб. государственной золотой наличности; отъ этой суммы поступило процентовъ всего 11 мил. р., -- т. е. немногимъ больше 1 ¹/₂%... Очевидно, главная масса средствъ хранится у "старыхъ банкировъ". Парижскому Ротшильду и берлинскому Мендельсону россійское государственное казначейство платитъ что-то ужъ слишкомъ большую пенсію на старость. Будемъ однако надѣяться, что это -- плата не по случаю преклонныхъ лѣтъ, а за какія-либо услуги и дѣла, полезныя для казначейства. И во всякомъ случаѣ ужъ самый размѣръ процентовъ, получаемыхъ министерствомъ финансовъ по текущимъ счетамъ у заграничныхъ банкировъ, позволяетъ вѣрить, что русское золото лежитъ тамъ не случайно, не по разсѣянности или оплошности г. Коковцова.

Въ этомъ смыслѣ и далъ успокоительныя объясненія товарищъ министра финансовъ въ Государственной Думѣ (въ засѣданіи 22 мая). Да, суммы хранятся большія. Круглымъ счетомъ около 1 ¹/₂ милліарда франковъ. Но происходитъ это не случайно и не по ошибкѣ. У правительства заграницей "потребности", -- надо, напр., платить кредиторамъ -- и наша "наличность въ иностранныхъ банкахъ обыкновенно не превосходитъ тѣхъ потребностей, съ которыми министерство финансовъ должно считаться"...

Если такъ, если дѣйствительно размѣръ "потребностей" заграницей, напр., въ серединѣ мая н. г. опредѣлялся суммой свыше 580 милл. руб., а на 1 января 650 милл. руб., тогда можно опасаться, что при такомъ размѣрѣ неотложныхъ "потребностей" нашъ золотой запасъ, пожалуй, быстро растаетъ. Министерство финансовъ не замедлило, устранить эти опасенія, порожденныя объясненіями товарища министра. Оно дало, возражая на статьи "Новаго Времени", такую цифровую справку (напечатана 29 мая): въ банкахъ Франціи, Англіи, Германіи и Голландіи, Россія имѣетъ золотой наличности 578 милл. руб., а "предвидимая потребность" на платежи въ этихъ странахъ по займамъ до 1 января 1914 г. не превышаетъ 300 милл. рублей... Новое недоумѣніе: къ 1 января надо заплатить 300 милл.; сколько для этого нужно израсходовать золотого запаса, опредѣлится въ зависимости отъ. состоянія разсчетнаго баланса -- отъ размѣровъ ввоза, вывоза, урожая и т.д., и т. д.; а мы уже теперь держимъ наготовѣ 578 милл.-- держимъ въ то время, когда всѣ государства стягиваютъ свои рессурсы домой, и получаемъ всего 1 ¹/₂%, когда первоклассные государственные пятипроцентные займы заключаются съ большимъ трудомъ.

Невольно возникаютъ вопросы, интересные не только для русской публики, но и для нашихъ заграничныхъ кредиторовъ. Нѣкоторый отвѣтъ дается въ очередной хвалебной статьѣ о нашемъ министрѣ финансовъ, напечатанной въ іюньской книжкѣ нѣмецкаго журнала "Die Bank". Авторъ статьи соглашается, что данный порядокъ способенъ вызвать недоумѣніе и непріятные толки: многіе сотни милліоновъ лежатъ на внѣшнихъ рынкахъ, даютъ "довольно скромный процентъ", хотя могли бы "удешевить внутренній русскій кредитъ, укрѣпить домашнее государственное хозяйство". Германія, навѣрное, такъ бы и сдѣлала, да такъ -- замѣтимъ -- и Дѣлаетъ. Но г. Коковцовъ -- по словамъ хвалителя -- поступаетъ болѣе мудро. Онъ, видите ли, предпочитаетъ держать Европу въ страхѣ: въ любую минуту,-- "напр., наканунѣ объявленія войны" -- Россія можетъ потребовать свои деньги, создать массовый отливъ золота и разстроить финансы противника... Чтобы договориться до такихъ наивностей, хвалителямъ надо не имѣть болѣе убѣдительныхъ аргументовъ. Положеніе "плѣненной наличности" до такой степени не поддается апологіямъ, что даже "Новое Время" заняло позицію критическую. По его мнѣнію, эта наличность оказалась собственно "психологическимъ жупеломъ въ нашихъ дипломатическихъ отношеніяхъ, ибо одно мужественное слово намъ можетъ еще до начала воины обойтись" въ нѣсколько сотъ милліоновъ марокъ: вѣдь, если это вызоветъ столкновеніе, напр., съ Германіей, она, какъ воюющаяя сторона, на основаніи нынѣшнихъ нормъ международнаго права, попросту конфискуетъ русскія казенныя деньги, находящіяся на ея территоріи.

Но о войнѣ нечего говорить. Война вообще ниспровергаетъ всѣ разсчеты на золотой запасъ и наличность. Даже въ случаѣ нерушимыхъ мирныхъ отношеній "плѣненный" залогъ благополучія и порядка внутренняго -- вещь непріятная, опасная. А почему онъ плѣненъ, -- въ офиціальномъ или хотя бы офиціозномъ порядкѣ до сихъ поръ удовлетворительно объяснить не удалось. Есть лишь нѣкоторыя частныя объясненія, Одно изъ нихъ принадлежитъ правымъ и было изложено въ Думѣ во время бюджетныхъ преній г. Марковымъ II. Все якобы происходитъ потому, что заграничные банкиры платятъ нашимъ чиновникамъ бакшишъ и куртажъ... Изложивъ это, г. Марковъ повернулся къ ложѣ министровъ и крикнулъ: "Красть нельзя"... Объясненіе стильное, но слишкомъ ужъ простое... Другое частное объясненіе не имѣетъ партійнаго характера и основывается отчасти на старыхъ газетныхъ свѣдѣніяхъ, напечатанныхъ еще въ 1906 и 1907 гг., объ условіяхъ тогдашнихъ крупныхъ займовъ. Условія вообще были тяжелыми. Въ числѣ ихъ, но газетнымъ разсказамъ того времени, доселѣ не опровергнутымъ, было и такое: если не всѣ занятыя суммы, то значительныя доли ихъ должны оставаться на мѣстахъ подписки на заемъ; т. е.,-- положимъ, Франція подписалась на 2 милліарда франковъ; въ Россію Можетъ быть переведена лишь нѣкоторая часть этой наличности; другая должна оставаться на французскомъ денежномъ рынкѣ, на счету у французскихъ корреспондентовъ русскаго министерства финансовъ, и по ордерамъ послѣдняго можетъ быть употреблена на платежи французскимъ же кредиторамъ Россіи. Тогда въ этомъ условіи видѣли не только естественное желаніе иностранцевъ не обезкровливать свой денежный рынокъ; предполагалось также, что иностранцы хотятъ обезпечить себя русскими казенными заказами, особенно военными,-- стремятся значительную часть займа всучить Россіи не деньгами, а издѣліями,-- броненосцами, пушками, снарядами... Въ ту пору разсчетъ казался вполнѣ вѣроятнымъ, ибо не предполагалось, что русское правительство станетъ медлить такими дѣлами, какъ перевооруженіе арміи и возстановленіе исчезнувшаго флота. Это объясненіе болѣе солидно, но, повидимому, и оно слишкомъ просто.

Со временъ займовъ 1906 г. русская внѣшняя финансовая политика была довольно активной и шла къ вполнѣ опредѣленной цѣли: подкрѣпить и накопить золотой запасъ. И его подкрѣпляли не только новыми государственными займами и не только за счетъ благопріятнаго торговаго баланса (вывозъ былъ выше ввоза). Все время энергически размѣщались заграницей облигаціонные займы; все время старательно переводились на заграничный рынокъ всевозможныя другія русскія процентныя и дивидендныя бумаги. Эти операціи при переходѣ полученной заграничной наличности въ Россію солидно подкрѣпляли золотой фондъ. Но онѣ были бы невозможны безъ активнаго вліянія на европейскія биржи. А для активнаго вліянія нужны деньги, солидный текущій счетъ у иностранныхъ корреспондентовъ. Надо полагать, представитель правительства не вводилъ въ заблужденіе Думу, когда утверждалъ, что наша "наличность заграницей обыкновенно не превосходитъ потребностей, съ которыми министерство финансовъ должно считаться", но "потребности" опредѣляются не только срочными платежами кредиторамъ; огромныя суммы нужны на "поддержку кредита" -- конъюнктуръ и курсовъ, благопріятныхъ для русокихъ бумагъ. Пусть въ самомъ дѣлѣ иностранцы при заключеніи займовъ 1906 и 1907 гг. поставили только что отмѣченное тяжелое условіе. Но оно использовано министерствомъ финансовъ въ цѣляхъ пополненія и укрѣпленія золотого запаса. А иностранцы, если у нихъ была надежда обезпечить себя неизбѣжными и неотложными русскими военно-морскими заказами, обманулись въ разсчетахъ; Перевооруженіе арміи и возсозданіе флота затормозилось на нѣсколько лѣтъ, -- и это обстоятельство, кстати сказать, тоже помогло скопить запасъ и "свободную наличность".

Въ конечномъ итогѣ всѣ разсчеты ближайшаго будущаго построены на золотомъ запасѣ. Офиціально онъ исчисляется въ 2 милліарда. Но эта сумма подлежитъ ограниченіямъ. Огромная часть ея не свободна,-- должна быть признана минимумомъ, безусловно необходимымъ для устойчивости денежнаго обращенія. Другая часть и тоже огромная -- около 600миля.-- "плѣнена", необходима для иностранныхъ "потребностей". Въ то же время активная финансовая политика повертывается обратной стороной. При всемъ желаніи она не можетъ размѣщать заграницей новыя бумаги и трубы, по которымъ извнѣ текли подкрѣпленія въ золотой запасъ, закрыты. Между тѣмъ, не только по государственнымъ займамъ надо платить, по крайней мѣрѣ, проценты. Платежей требуютъ и всѣ вообще усиленно размѣщавшіяся за послѣдніе годы русскія бумаги. Мало того,-- сказывается искусственность размѣщенія. И самъ министръ финансовъ съ тревогой отмѣтилъ, что курсъ русскихъ бумагъ, даже государственныхъ, заграницей ниже, чѣмъ въ Россіи,-- т. е. онѣ естественнымъ порядкомъ начинаютъ возвращаться на родину, а въ обмѣнъ возвращается на свою родину та денежная золотая наличность, которую мы, по мѣсту ея временной отлучки, называли "русской".

Что вообще при нынѣшнемъ состояніи денежнаго рынка у иностранцевъ должна быть тенденція къ обмѣну русскихъ бумагъ на наличныя,-- въ томъ не можетъ быть сомнѣнія. Это неустранимо. Ближайшее будущее зависитъ лишь отъ темпа. Если обмѣнъ бурный, массовый,-- вредитъ пошатнется рѣзко и сильно; сбытъ постепенный,-- продержимся. И надо, стало быть, смотрѣть на котировки. Если "курсы стоятъ",-- значитъ держатель бумагъ обмѣниваетъ ихъ на наличныя не торопливо. Но если "курсы падаютъ",-- очевидно, какіе-то держатели бумагъ спѣшатъ разстаться съ ними, этимъ безпокоятъ и нервируютъ другихъ держателей; если дать такому настроенію окрѣпнуть, то можетъ возникнуть паника... Министръ смотритъ на котировки. И его нельзя обвинить въ бездѣйствіи власти. Въ "Голосѣ Москвы" отъ 9 іюня, напр., читаемъ:

Въ послѣдніе дни между высшими представителями русскаго финансоваго вѣдомства и французскимъ министерствомъ финансовъ велись оживленные переговоры по поводу той понижательной кампаніи, которая наблюдается въ теченіе послѣдняго времени на парижской биржѣ по отношенію къ русскимъ дивиденднымъ цѣнностямъ. Со стороны представителей русскаго финансоваго вѣдомства послѣдовали указанія на то, что конъюнктура большинства русскихъ бумагъ, котирующихся на парижской биржѣ, не измѣнилась и нѣтъ поэтому основаній для этой понижательной тенденціи...

Французскія финансовыя сферы согласились съ этими доводами и обѣщались "принять соотвѣтствующія мѣры"... Но какія же мѣры? Въ моменты общаго угнетенія денежнаго рынка мѣры словесной пропаганды и агитаціи мало Дѣйствительны. Надо противопоставить усиленному предложенію усиленный спросъ, хотя бы только временный, демонстративный, -- тогда курсы окрѣпнутъ или, по крайней мѣрѣ, не будутъ стремительно падать? Но кто же согласится предъявить усиленный спросъ? "Старый корреспондентъ" министерства финансовъ парижскій Ротшильдъ? За чей счетъ, страхъ и рискъ?

Одновременно съ парижскими совѣщаніями о курсѣ русскихъ бумагъ происходилъ цѣлый рядъ аналогичныхъ совѣщаній въ Петербургѣ. Въ газетныхъ отчетахъ объ одномъ изъ лихъ, происходавшемъ подъ предсѣдательствомъ директора особой кредитной канцеляріи Л. Ф. Давыдова, читаемъ:

Л. Ф. Давыдовъ заявилъ, что... государственный банкъ, вопреки распространившимся слухамъ, никому не сократитъ кредитовъ. Кромѣ того, коммерческимъ банкамъ будутъ выданы въ ближайшіе дни 112 милл. рублей, составляющіе реализаціонный фондъ по желѣзнодорожнымъ облигаціоннымъ займамъ.

Частнымъ образомъ Л. Ф. Давыдовъ рекомендовалъ представителямъ банковъ временно воздержаться отъ организаціи новыхъ коммерческихъ предпріятій и выпуска на рынокъ новыхъ цѣнностей, а употребить свободную наличность на укрѣпленіе старыхъ ("Голосъ Москвы", 11. VI".

Это, такъ сказать, принципіальный обмѣнъ мнѣній. А вотъ свѣдѣнія о переговорахъ дѣлового свойства, напечатанныя тѣмъ же "Голосомъ Москвы" (9. VI):

Состоялось совѣщаніе представителей крупнѣйшихъ русскихъ банковъ при участіи представителя государственнаго байка по вопросу о той паникѣ, которая замѣчается на петербургской биржѣ и которая вызвала пониженіе почти всѣхъ русскихъ дивидендныхъ цѣнностей. Въ связи а этимъ совѣщаніемъ на петербургской биржѣ банками произведены большія закупки, что вызвало повышеніе цѣнностей. Передаютъ также, что государственный банкъ рѣшилъ помочь частнымъ акціонернымъ банкамъ, которые ощущаютъ недостатокъ въ наличныхъ средствахъ, и увеличить сумму ихъ кредитовъ.

Къ концу іюня "активную дѣятельность" банковъ биржевыя газетныя хроники стали отмѣчать открыто, безъ стѣсненія. Вотъ, напр., петербургскія биржевыя бюллетени "Русской Молвы":

25 іюня. Кредитныя учрежденія стали выступать активно и намѣревались своими покупками поддержать бумаги... Усилія банковъ пріостановить падающія цѣны не увѣнчались успѣхомъ...

26 іюня. Продолжавшаяся... интервенція со стороны банковъ способствовала лишь тому, что паденіе цѣнъ не прогрессировало, а нѣсколько пріостановилось... Несмотря на то, что банки подбирали все количество предлагаемаго, понижательная тенденція взяла верхъ.

Такимъ образомъ, чтобы противопоставить усиленному предложенію спасительный спросъ, мобилизуются капиталы частныхъ банковъ, которымъ обѣщана поддержка государственнаго. До извѣстной степени становится понятнымъ и то, за чей рискъ и страхъ парижскій Ротшильдъ можетъ принимать "соотвѣтствующія мѣры"... Въ моменты кратковременныхъ кризисовъ такая политика считается хорошей: банки смягчаютъ бѣдствіе, а затѣмъ, когда наступаютъ болѣе нормальныя условія, освобождаются отъ купленныхъ бумагъ. И операція обыкновенно кончается безъ потерь. Но сейчасъ кризисъ затяжной. Конца ему не видно. Покупать бумаги придется долго. А продавать когда? Покупать надо по искусственно поддерживаемымъ цѣнамъ? А по какимъ надо будетъ продавать? Между тѣмъ продавать будетъ надо: частный банковскій капиталъ, хотя бы и подкрѣпленный щедрыми казенными ссудами, длительной игры не выдержитъ. Не выдержитъ даже въ томъ случаѣ, если вкладчики не почувствуютъ тревоги. Но надеждъ на то, что они будутъ безмятежны, питать не приходится. Признаки тревоги уже есть. Подъ гору идутъ не только промышленныя бумаги, но и акціи банковъ. Ихъ тоже надо поддерживать... Не похоже ли на то, что частному кредитному капиталу поручена задача, которую нѣкогда "рѣшилъ" баронъ Мюнхгаузенъ,-- вытащилъ за собственные волосы изъ болота не только себя, но и своего коня?

И замѣтьте: остановиться трудно. Первую "большую" партію падающихъ бумагъ банки закупили послѣ того, какъ директоръ особой кредитной, канцеляріи "частнымъ образомъ порекомендовалъ". А затѣмъ надо "играть на повышеніе", не ожидая рекомендацій,-- просто ради того, чтобы не понести убытковъ на произведенныхъ. уже закупкахъ. "Совѣщанія", подготовившія первый шагъ, происходили въ началѣ іюня, вскорѣ послѣ гласнаго дипломатическаго вмѣшательства Россіи въ балканскую распрю. Въ эти немногіе дни была надежда, что, благодаря вмѣшательству, распря приметъ болѣе мирный характеръ, международное положеніе станетъ менѣе острымъ и напряженнымъ; денежный рынокъ, хотя не выйдетъ изъ угнетеннаго состоянія, обусловленнаго, какъ понимаютъ сами финансисты, глубокими и не скоропреходящими причинами, но все-таки нѣсколько успокоится; биржевые курсы, если не окрѣпнутъ, то задержатся на извѣстномъ уровнѣ, не будутъ стремительно падать. Однако оптимистическіе разсчеты на благопріятный исходъ русскаго вмѣшательства въ балканскую распрю оправдались плохо. Во второй половинѣ іюня распря перешла въ открытую рѣзню, -- съ неизбѣжными въ такихъ случаяхъ частичными биржевыми паниками и съ общимъ ухудшеніемъ всего денежнаго рынка, и безъ того плохого. Значитъ, для поддержки хотя бы только тѣхъ бумагъ, которыя уже закуплены банками, нужны новыя закупки... Еще и еще, -- до послѣдней физической возможности.

Конечно, рядомъ съ минусами есть и плюсы. Для активной политики, диктуемой "повелительной необходимостью" поддерживать вредитъ, запасы казны подкрѣпляются запасами частныхъ банковъ. Но и этотъ выигрышъ купленъ не дешево. Пришлось, какъ мы видѣли, дать новыя ссуды и пообѣщать таковыя же впредь. И это обѣщаніе нельзя не выполнить. Иначе вѣдь крахи, погибель средствъ, вложенныхъ въ поддержку курсовъ,-- всѣ труды пропадутъ даромъ. Такимъ образомъ, къ фонду, который ради активной политики надо держать на текущемъ заграничномъ плѣну, присоединяется фондъ, плѣненный отечественными банками, причемъ его нужно будетъ не уменьшать, а увеличивать.

Подкрѣпить золотой запасъ государственными займами трудно, да и опасно. Не только та помѣха, что не дадутъ. Можетъ быть, кое-что и дали бы, если получше попросить въ удобную, конечно, минуту. Но, вѣдь, такія просьбы самую лучшую минуту портятъ,-- влекутъ за собою общее пониженіе курсовъ. Вонъ Германія займами всего въ 225 милл. марокъ (по нашимъ аппетитамъ въ переводѣ на рубли,-- невелики деньги) произвела у себя общій упадокъ курсовъ. Какъ могутъ подобныя послѣдствія отразиться на завязшемъ въ активной биржевой политикѣ частномъ кредитѣ?

И надо же было случиться, чтобы вдобавокъ ко всему измѣнилъ торговый балансъ, который превратился изъ активнаго въ пассивный: по товарному обмѣну съ другими странами приходится уже приплачивать, и платить надо все тѣмъ же золотомъ, все изъ того же золотого запаса. Каждый ушедшій рубль ослабляетъ "коренную основу порядка внутренняго". А рублей, если, повторяю, исключить минимумъ, обезпечивающій золотое обращеніе, да плѣненные капиталы, не такъ ужъ много. Фундаментъ, на которомъ покоятся расчеты ближайшаго будущаго, нельзя считать вполнѣ надежнымъ...

III.

Гдѣ тонко, тамъ и рвется... Надо спасать курсы, а вмѣстѣ съ ними и основу порядка внутренняго. Приходится вести борьбу съ конъюнктурами всего денежнаго рынка,-- шутка ли?Изъ это время самые предательскіе удары курсамъ наноситъ внутренній врагъ, именуемый "слухами",-- слухами о такихъ, конечно, предначертаніяхъ и мѣропріятіяхъ, которыхъ биржа "не любитъ" и на которыя она отвѣчаетъ понижательными экзекуціями... По отзывамъ газетныхъ биржевыхъ хроникъ, въ маѣ положеніе русскихъ бумагъ дополнительно угнеталъ "слухъ" о предстоящемъ измѣненіи основныхъ законовъ,-- точнѣе, о формальной отмѣнѣ манифеста 17 октября. Какъ извѣстно, слухъ возникъ еще въ августѣ прошлаго года во время "бородинскихъ торжествъ". Въ ту пору передавалось въ печати, что московскій кружокъ родовитыхъ реакціонеровъ нашелъ нѣкоторые "новые" аргументы противъ манифеста:

-- Населеніе спокойно и довольно. Но отдѣльнымъ лицамъ этотъ актъ внушаетъ превратное понятіе объ ихъ правахъ и объ обязанностяхъ правительства. Потому и нѣтъ настоящаго успокоенія.

Эти аргументы, впрочемъ, такъ называемая правая печать отнюдь не скрывала и не скрываетъ, какъ не скрываетъ и своихъ стремленій. добиться формальной отмѣны манифеста или, по крайней мѣрѣ, соотвѣтствующихъ ему нормъ основныхъ законовъ... Въ концѣ концовъ "слухи" приняли довольно опредѣленную форму: называлось время, когда иниціаторы предполагаютъ выступить открыто (на московскихъ торжествахъ по случаю трехсолѣтняго юбилея), указывалось, съ чѣмъ они выступятъ (съ ходатайствомъ "отъ имени всей земли"), называлось лицо, которое якобы скажетъ необходимую рѣчь (московскій губернскій предводитель дворянства); незадолго до московскихъ празднествъ въ газетахъ промелькнуло извѣстіе, что текстъ рѣчи "уже выработанъ" совѣтомъ объединеннаго дворянства. Затѣмъ появилось другое извѣстіе, что часть сословія, не одобряющая подготовленій, намѣревается протестовать. Были кромѣ того "слухи" о намѣреніи городовъ выступить съ заявленіями, которыя не позволили бы выдать мнѣніе узкой сословной группы за голосъ всей страны. До какой степени слухамъ вѣрили не только заграницей, можно судить по слѣдующему. Когда ожидаемыхъ рѣчей на торжествахъ не послѣдовало, московская печать произвела опросъ довольно обширнаго круга лицъ, способныхъ по ея предположеніямъ, объяснить, почему именно подготовленное не совершилось. Между прочимъ репортеры старались узнать, дѣйствительно ли группа дворянъ, недовольныхъ политикой совѣта объединеннаго дворянства, подготовляла протестъ. Оказалось, недовольство какъ было, такъ и осталось безформеннымъ. Московскіе газетные обслѣдователи постарались также узнать, подготовляли ли свое контръ заявленіе города. Оказалось, самая возможность такого шага была заранѣе пресѣчена... Ожидаемое, но не состоявшееся событіе интересовало и волновало даже депутатовъ Думы. Именно изъ Таврическаго дворца вышло извѣстіе, напечатанное во многихъ газетахъ:

-- Ничто извнѣ совѣту объединеннаго дворянства не мѣшало. Но онъ самъ отложилъ свое намѣреніе, такъ какъ не нашелъ "кандидата", способнаго въ нынѣшній трудный моментъ замѣнить Коковцова.

Не учитывать такіе слухи биржа, конечно, не можетъ. Правительству было вовсе не трудно опровергнуть ихъ. Но оно даже попытки въ этомъ смыслѣ не дѣлало. А отдѣльныя начальствующія лица (къ сожалѣнію, такихъ немало) даже ведутъ болѣе или менѣе демонстративную полемику противъ манифеста. Въ оправданіе ихъ, впрочемъ, надо сказать, что характеръ и объемъ кризиса на денежномъ рынкѣ до послѣдняго времени были не ясны. "Повелительная необходимость" спасать бумаги стала очевидной лишь во второй половинѣ мая.

Какъ бы тамъ ни было, но слухъ не подтвердился. Однако немедленно возникъ другой слухъ: правда, текстъ заготовленный совѣтомъ объединеннаго дворянства остался не использованнымъ офиціально, по негласныя сужденія были; Думу все-таки рѣшено "отпустить" и замѣнить новымъ учрежденіемъ, подобнымъ земскимъ соборамъ временъ царя Алексѣя Михайловича. Едва успѣли газеты отмѣтить этотъ слухъ, какъ появился новый,-- передумали, рѣшили просто "распустить". "Голосъ Москвы" передавалъ даже нѣкоторыя подробности,-- будто, напр.,

вопросъ о роспускѣ Думы обсуждался министромъ внутреннихъ дѣлъ и оберъ-прокуроромъ синода, при чемъ послѣдній увѣрялъ Н. А. Маклакова, что, если ему не будутъ мѣшать при новыхъ выборахъ, то онъ сумѣетъ создать правую законопослушную Думу.

Нынѣшняя, конечно, не законопослушна,-- осудила общую политику правительства, отказалась утвердить нѣкоторые уже произведенные сверхсмѣтные расходы, въ ней водворился дерзкій тонъ по отношенію къ министрамъ. Наконецъ, "непозволительная выходка Маркова II" -- его уже извѣстный намъ возгласъ: красть нельзя -- "переполнила всякую мѣру терпимаго". Быстро появились уже не "слухи", а положительныя извѣстія: "конфликтъ Думы съ правительствомъ", "ожидаемый роспускъ", "наканунѣ роспуска". Почти трое сутокъ депутаты въ Таврическомъ дворцѣ находились въ сомнѣніи,-- слѣдуетъ укладывать чемоданы или не слѣдуетъ. Тѣмъ временемъ "слухи" о предначертаніяхъ по телеграфу дошли до заграницы, и оттуда безъ промедленія получился обыкновенный въ такихъ случаяхъ отвѣтъ:

Парижъ. 29.V (ІІ.VI). Подъ вліяніемъ слуховъ о предстоящемъ роспускѣ Думы, всѣ русскія цѣнности понизились ("Русское Слово", 30.V).

Въ связи съ разговорами о формальной отмѣнѣ манифеста цѣнности понизились. Въ связи съ разговорами объ "отпускѣ Думы" -- понизились. Къ связи съ разговорами о роспускѣ -- понизились... За разговоры только и то наказаніе. А какой же экзекуціи подвергнетъ насъ биржа за поступки, соотвѣтственные разговорамъ? Конечно, это -- порядокъ извѣстный, привычный. Кто же не знаетъ, что наши рекомые устои не пользуются кредитомъ на биржѣ? За разговоры, а тѣмъ паче за поступки всегда приходилось платить. Но до сихъ поръ не было кризиса и биржа карала не столь нервно. А затѣмъ до сихъ поръ рѣчь шла о спасеніи устоевъ цѣною безспорныхъ финансовыхъ жертвъ. Теперь надо спасать самые финансы, -- золотой фундаментъ между прочимъ тѣхъ же устоевъ. Очевидно, разговаривать приходится осторожнѣе. А поступать и вовсе опасно. Разговоры о роспускѣ круто оборвались. Совѣтъ министровъ предпочелъ объявить такъ называемую "забастовку",-- министры дали обѣщаніе не являться въ Думу, пока въ ней оскорбленному правительству не будетъ дано какое-то "удовлетвореніе"... Престижъ требуетъ, чтобы за офиціально признаннымъ casus belli слѣдовало bellum,-- хотя война вышла странная,-- не только безъ разрыва дипломатическихъ отношеній (вмѣсто себя посылали товарищей министровъ), но и съ испрошеніемъ у врага кредитовъ...

Не столъ оригинально, но все-таки любопытно завершились "слухи" и предположенія относительно власти исполнительной. Я уже отмѣтилъ извѣстіе, вышедшее изъ Таврическаго дворца: совѣтъ объединеннаго дворянства не нашелъ преемника, способнаго замѣнить Коковцова. Конечно, это лишь слухи. Но недѣли черезъ три -- въ серединѣ іюня -- о преемникахъ счелъ нужнымъ офиціально высказаться съ каѳедры Государственнаго Совѣта одинъ изъ столповъ сословія, гр. А. А. Бобринскій. Онъ рѣшительно и рѣзко осудилъ ту противококовцовскую кампанію, какую вели его политическіе друзья, единомышленники и кліенты въ Думѣ въ теченіе почти всей сессіи. По саркастическому выраженію гр. Бобринскаго, не только въ Петербургѣ, но и въ разныхъ мѣстахъ провинціи сидитъ много претендентовъ на постъ министра финансовъ. Но вѣдь нужны претенденты, сколь-нибудь способные внушить довѣріе своимъ опытомъ, знаніями... А гдѣ ихъ взять? Еще недавно, если не у самого гр. Бобринскаго, то у его единомышленниковъ могли быть нѣсколько иныя мнѣнія. 2 милліарда запаса, свободная наличность... Имѣя такую почву подъ ногами, отчего не производить "реформы", хотя бы и такія, которыхъ биржа не одобряетъ? А если министръ финансовъ, сопротивляется, то можно устроить смѣну. Когда казенный сундукъ пустъ, реакція, дѣйствительно, ищетъ возможно болѣе хорошаго при ней министра финансовъ. Но, располагая сундукомъ наполненнымъ, она, право же, не такъ разборчива. Собрать золото въ пустое мѣсто дѣло не легкое. А хранить собранное сумѣетъ и сторожъ. Мало ли въ самомъ дѣлѣ у насъ чиновниковъ, свѣдущихъ по финансовой части и имѣющихъ нѣкоторый профессіональный опытъ? Какими способами набитъ сундукъ, реакція не задумывалась, и кандидатовъ на постъ министра финансовъ у нея было много. Но вотъ выяснилось, что въ способахъ наполненія есть фатальные секреты: сундукъ замкнутъ, кругомъ стоятъ часовые, и тѣмъ не менѣе деньги изъ него вытекаютъ, а при малѣйшей оплошности могутъ вовсе исчезнуть... И у политическихъ друзей гр. Бобринскаго теперь нѣтъ кандидатовъ. Въ неменьшій конфузъ попали и пресловутые дамскіе политическіе салоны Петербурга. Какъ "спасти Россію", дамы знаютъ наизусть: надо отмѣнить манифестъ, сѣчь мужиковъ, раздать землю благородному сословію... Но [какъ спасать фонды, акціи, облигаціи,-- къ празднословію на столь скучныя темы языки свѣтскихъ барынь не подготовлены и не приспособлены. Тутъ "салоны" своей политики вести не могутъ и ничего не сумѣютъ предъявить, кромѣ собственной глупости и невѣжества. Отсюда не слѣдуетъ, конечно, что сложная совокупность закулисныхъ вліяній и значеній, называемая ради краткости неофиціальнымъ правительствомъ, потеряла силу. Но эти кулисы впали въ нѣсколько растерянное состояніе, стали по необходимости менѣе активны и менѣе способны къ иниціативѣ. И само собою получилось перемѣщеніе центровъ тяжести внутри правительства офиціальнаго. Сановники, любимые и подкрѣпляемые кулисами, нѣчто утратили. Сановники, мало любимые или даже интригуемые, нѣчто пріобрѣли. Внутреннія перемѣщенія не замедлили принять осязательную форму... Ужъ сколько писали и говорили о скандалезномъ обстоятельствѣ въ кампаніи противъ Коковцова: кампанію ведетъ фракція правыхъ хотя она состоитъ въ значительномъ числѣ изъ духовенства, дѣйствіями котораго "на основаніи каноническихъ правилъ" руководитъ синодъ; да и самъ предсѣдатель фракціи, г. Хвостовъ, проведенъ въ Думу (по Орловской губерніи) голосами духовенства, а указанія, за кого голосовать, преподавались опять-таки "на основаніи каноническихъ правилъ". И получилось такое впечатлѣніе, словно кампанія противъ предсѣдателя совѣта министровъ ведется съ благословенія оберъ-прокурора Саблера и подъ его руководствомъ. На это щекотливое обстоятельство указывали даже нѣкоторые думскіе батюшки. Но "объединенное правительство" какъ будто ничего щекотливаго не замѣчало, а г. Саблеръ -- не понималъ. И такъ прошла почти вся сессія. Только въ іюнѣ, когда кампанія фактически прекратилась, г. Саблеръ вдругъ понялъ и, по словамъ газетъ, "указалъ" думскимъ батюшкамъ, что для нихъ боевыя выступленія фракціи противъ "главы правительства" не Совсѣмъ удобны. Неожиданно и г. Хвостовъ понялъ, что это и для него неудобно. И открытую кампанію противъ Коковцова достойно завершили извѣстія, что, за исключеніемъ Пуришкевича, Маркова II и нѣкоторыхъ другихъ, большинство фракціи правыхъ вмѣстѣ съ предсѣдателемъ Хвостовымъ выходитъ изъ фракціи и желаетъ не то основать новую фракцію, не то приписаться къ націоналистамъ.

-- Не замедлило отразиться новое обстоятельство и на направленіи текущихъ дѣлъ. Направленіе у насъ достаточно опредѣленное. Направо бѣгомъ маршъ: съ отмѣной манифеста или безъ отмѣны, съ Коковцовымъ или съ Кривошеинымъ, allegro или allegretto, но неуклонная ликвидація уступокъ 1905 г., непремѣнная реставрація упраздненнаго, всяческое обостреніе того способа "успокаивать" обывателей, который на языкѣ старинныхъ русскихъ книжниковъ и лѣтописцевъ назывался людодерствомъ. Однако возникла вѣдь необходимость спасать бумаги, успокаивать биржу, и при томъ, конечно, не тѣми средствами, какими "успокаиваютъ" Россію. И неожиданно, какъ бы въ противовѣсъ понижательнымъ слухамъ о предначертаніяхъ, явились слухи, способные имѣть повышательное значеніе. Оказалось, напр., что правительство намѣрено отмѣнить исключительныя положенія... Замѣтьте: слухъ исходилъ отъ правыхъ, противниковъ этой "реформы", говорящихъ о ней съ уныніемъ: это вѣдь признакъ вѣроятія. И не только исключительныя положенія. Правительство намѣрено также охранныя отдѣленія упразднить вездѣ, кромѣ лишь трехъ городовъ: Петербурга, Москвы и Варшавы, упразднить систему, въ существованіе которой Европа долго отказывалась вѣрить; а повѣривъ послѣ Азефа, Богрова и иныхъ многихъ, пришла къ очень прискорбнымъ выводамъ относительно русской полиціи и русскихъ дѣлъ... Правда, система въ трехъ городахъ все-таки остается. Но нельзя же сразу... Это -- слухи. Конечно, не всякому слуху вѣрь. А русская пресса не только не вѣритъ, но и смѣется -- иронически объясняетъ, что рѣчь, очевидно, идетъ не объ упразденіи системъ, а лишь о перемѣнѣ названій. Указанными слухами дѣло не ограничилось. Вопреки всѣмъ ожиданіямъ, совѣтомъ министровъ забракованъ -- и при томъ "единодушно" -- законопроектъ министра внутреннихъ дѣлъ о печати. Законопроектъ былъ опубликованъ еще въ апрѣлѣ. Объяснительная записка къ, нему,-- въ началѣ мая. Все время онъ, *съ одной стороны, возбуждалъ тревогу, съ другой -- производилъ довольно-таки скандальное впечатлѣніе. Совѣтъ министровъ терпѣлъ и допускалъ такой ущербъ въ теченіе почти двухъ мѣсяцевъ. И лишь въ іюнѣ призналъ, по офиціозному комментарію "Новаго Времени", что предложенія министра внутреннихъ дѣлъ, во-первыхъ, "не отвѣчаютъ современному взгляду на значеніе печати", во-вторыхъ, являются "прямой попыткой сдѣлать шагъ назадъ ко временамъ подцензурнаго положенія печати", въ-третьихъ, не соотвѣтствуютъ "основамъ и духу нашего законодательства" {"Новое Время" 14 VI.}... За этимъ либеральнымъ жестомъ всего "объединеннаго правительства" послѣдовали жесты отдѣльныхъ министровъ. Не далѣе, какъ въ мартѣ, г. Коковцовъ высказался противъ самой постановки проектовъ о расширеніи началъ мѣстнаго самоуправленія,-- "теперешнее время -- не время острыхъ вопросовъ". Въ іюнѣ тотъ же г. Коковцовъ высказалъ группѣ земцевъ, что необходимо и своевременно возстановить основы земскаго положенія 1864 года. Въ теченіе вотъ уже года подъ предлогомъ борьбы съ хулиганствомъ подготовляется возстановленіе тѣлеснаго наказанія. На этомъ настаиваютъ многіе губернаторы. Объ этомъ ходатайствуютъ земства. Судя по газетамъ, единомыслятъ съ послѣдними земцами и нѣкоторые архіереи. Наконецъ, правые услышали "вопль земли", выработали законопроектъ и внесли въ Думу. Подъ законопроектомъ подписалась и часть думскихъ іереевъ. Можно ли было предполагать, что противъ такого хорошаго проекта окажется оберъ-прокуроръ синода В. К. Саблеръ? Однако это случилось. Оберъ-прокуроръ, по разсказамъ газетъ, внушилъ батюшкамъ, что подписались они напрасно; въ нашемъ двадцатомъ вѣкѣ, видите ли, подобные проекты неудобны, не соотвѣтствуютъ правосознанію культурнаго общества... Наконецъ, появилось извѣстіе, что самъ Н. А. Маклаковъ приказалъ кіевскому губернатору придать облавамъ на евреевъ болѣе культурную форму... Мы, по словамъ министра финансовъ, стоимъ лишь у начала понижательной волны, колеблющей кредитъ. Что же будетъ, когда приблизимся къ серединѣ? Неужели появится второе изданіе "весны Святополкъ-Мирскаго"?

Конечно, даже первые робкіе намеки на копію не отличаются отъ оригинала. Законопроектъ о печати совѣтъ министровъ забраковалъ, но высказалъ, что репрессіи противъ нея должны быть еще болѣе усилены, а на практикѣ штрафы на основаніи обязательныхъ постановленій замѣтно учащаются. На словахъ -- возвратъ къ земскому положенію 1864 г. необходимъ; на дѣлѣ -- во многихъ мѣстахъ административное давленіе одесскаго типа на производящихся нынѣ земскихъ выборахъ (по крестьянской куріи) и эпидемическое неутвержденіе избранныхъ городскими думами... Нѣкоторое значеніе имѣетъ, разумѣется, слишкомъ быстрая смѣна декорацій. Многое захвачено на полдорогѣ, какъ, напр., разбойные городскіе выборы Одессы: вели Пеликана въ головы при одной конъюнктурѣ, а "утверждать" приходится при другой. Потомъ -- не всѣ еще поняли, не всѣ сообразили, не до всѣхъ дошло. Но когда и до всѣхъ дойдетъ, то... все-таки органическіе пороки остаются органическими пороками. Извѣстный русскій типъ: франтъ-полицейскій... На публику выходитъ -- заглядѣнье: умытъ, нафабренъ, надушенъ, вѣжливъ, предупредителенъ, а если среди публики есть дамскій полъ, то и прямо-таки обворожителенъ. Но если попасть къ нему въ передѣлку тамъ, гдѣ публика не видитъ, онъ дастъ себѣ волю, вознаградитъ себя и за вѣжливость, и за духи, и за фиксатуаръ, и за мыло. О вкусахъ, разумѣется, не спорятъ. Но иногда лучше попасть въ передѣлку не къ франтамъ, а къ полицейскимъ-вахлакамъ: не умыты они, не чесаны, на публикѣ даже стараются имѣть видъ звѣрскій, и тѣмъ больше стараются, чѣмъ сильнѣе увѣрены, что это начальству пріятно. Но тамъ, гдѣ публика и начальство не видятъ, они даютъ нѣкоторую волю своимъ лучшимъ человѣческимъ чувствамъ, и оказываются порою людьми душевными, несмотря на всю грубость и неумытость. Въ торжественныхъ случаяхъ само начальство приказываетъ вахлакамъ "поглядѣть на черкало", умыться и причесаться. Они умываются, причесываются, на публикѣ стараются изображать вѣжливое обращеніе, но имъ не по душѣ такая "реформа", и свое раздраженіе противъ нея они обрушиваютъ на голову обывателя,-- тамъ, гдѣ публика не видитъ.

Въ данномъ случаѣ публикой является денежный рынокъ Европы, точнѣе -- биржа. То, что она видитъ и чѣмъ интересуется, надо привести въ состояніе, для нея болѣе пріемлемое. Но порядокъ требуетъ равновѣсія, ослабленіе нажима въ однихъ мѣстахъ надо возмѣстить усиленіемъ въ другихъ, -- въ тѣхъ, которыхъ биржа обыкновенно не видитъ и которыми она мало интересуется.

Кромѣ франтовъ и вахлаковъ, есть средняя служилая масса, обыкновенные люди, не очень добрые и не слишкомъ злые! По выраженію покойнаго И. С. Тургенева, всѣ мы сидимъ въ грязи и тянемся къ небу. Такъ и средній служилый человѣкъ: сидитъ въ грязи и тянется къ небу, ищетъ выхода для своихъ лучшихъ мыслей и чувствъ,-- хотя бы, напр., такихъ, какія запечатлѣны въ отказѣ сената опубликовать "законъ" о военно-медицинской академіи или въ сужденіяхъ только что вышедшаго въ отставку олонецкаго губернатора о порядкахъ въ министерствѣ внутреннихъ дѣлъ. Когда можно не глядѣть въ. зеркало я не.умываться,-- средній человѣкъ опускается глубже въ грязь и тоска во небу тупѣетъ. Но если непремѣнно надо глядѣть въ зеркало и умываться, сидя на томъ же мѣстѣ, въ той же грязи,-- тогда сильнѣе тяготѣніе къ небу, чаще прорываются лучшія мысли и чувства, я пестрѣе, сложнѣе, парадоксальнѣе становится жизнь. Этому общему закону подчинены не только обыкновенные смертные. Люди, въ какой классъ по табели о рангахъ ихъ не зачисли, все-таки люди. И у сановниковъ иное пріятное слово срывается не только поразсчету, для пользы службы,-- есть и у нихъ нѣкоторая внутренняя потребность.

Если наши фонды стоятъ лишь у начала понижательной "волны", то мы сами ужо вступили въ полосу парадоксальной пестроты во внутренней политикѣ. И эта "волна", повидимому, тоже обѣщаетъ рости. Въ такія полосы представительныя учрежденія, даже Захудалыя, какъ IV Дума, могутъ сыграть немалую роль. Но пока Дума остается въ сущности безъ роли. Въ маѣ добрая половина депутатовъ отравилась по домамъ. Остальные принялись роду скатъ бюджетъ, -- комками, огуломъ, безъ углубленія или. даже безъ обсужденія,-- лишь бы скорѣе. Сверхъ того оказались въ комиссіяхъ залежи законопроектовъ. Ихъ тоже надо ропустять,-- пачками, залпами, но 50 и даже 70 законовъ въ день, не обращая вниманія на то, есть кворумъ или нѣтъ кворума. Какая тутъ роль!-- просто людямъ хочется поскорѣе въ отпускъ. Къ сложнымъ вопросамъ и возможностямъ, возникающимъ вслѣдствіе европейскаго денежнаго кризиса, они не готовились. Да и послѣдствія этого кризиса въ ихъ полномъ объемѣ, видимо, еще не продуманы ими я не совсѣмъ поняты.

А. Петрищевъ.

"Русское Богатство", No 7, 1913

Оставить комментарий Петрищев Афанасий Борисович (bmn@lib.ru) Год: 1913 Обновлено: 28/07/2023. 71k. Статистика. Статья: Публицистика Публицистика	Скачать FB2 Ваша оценка:
Аннотация: 1. Денежный кризис.- 2. О признаках промышленного кризиса. "Плененная наличность" и золотой запас.- 3. Политика по случаю кризиса.

Петрищев Афанасий Борисович Хроника внутренней жизни

Хроника внутренней жизни.

Петрищев Афанасий Борисович
Хроника внутренней жизни