Русская рельсовая политика въ Персіи одержала первую рѣшительную побѣду, которая открываетъ собой начало эры сооруженія русскихъ желѣзныхъ дорогъ въ сѣверной Персіи. 24 января 1913 года новый персидскій кабинетъ,-- вступившій въ отправленіе своихъ обязанностей всего за три недѣли передъ этимъ,-- подписалъ соглашеніе съ инженеромъ Подгурскимъ о предоставленіи Учетно-Ссудному Банку Персіи концессіи на постройку желѣзной дороги Джульфа -- Тавризъ съ вѣткой къ сѣверо-восточному берегу Урмійскаго озера.
Ширина колеи русская. Срокъ дѣйствій концессіи -- 75 лѣтъ. Персидскому правительству предоставляется право выкупа желѣзной дороги черезъ 35 лѣтъ, съ возмѣщеніемъ всѣхъ затраченныхъ капиталовъ съ %% изъ 5-ти годовыхъ, если послѣдніе были уже выручены отъ концессіи дороги. Банкъ пріобрѣтаетъ по концессіи право разрабатывать залежи угля и нефти въ 60-верстной полосѣ по обѣимъ сторонамъ дороги и строить подъѣздные пути къ этимъ рудникамъ.
Банку предоставлено также преимущественное право на постройку желѣзной дороги Тавризъ -- Казвинъ и исключительное право на сооруженіе колесной дороги между этими пунктами въ теченіе 8-ми лѣтъ и на разработку залежей угля и нефти на 60 верстъ по обѣ стороны.
По отчисленіи въ пользу концессіонера изъ прибыли желѣзной дороги 7% на всѣ затраченные для ея сооруженія капиталы, остальной чистый доходъ дѣлится поровну между концессіонеромъ и персидскимъ правительствомъ. Съ нефтяныхъ и угольныхъ копей концессіонеръ уплачиваетъ персидскому правительству по 5% чистаго дохода.
Сообщеніе о полученіи русскимъ правительствомъ концессіи на сооруженіе желѣзнодорожной линіи, соединяющей такіе важные пункты, какъ Джульфа -- Тавризъ, вызвало сильное недовольство въ Персіи. Не только болѣе оппозиціонные элементы персидскаго общества рѣзко критиковали фактъ предоставленія русскому пра вительству новой важной концессіи, создающей ему исключительное политическое и экономическое вліяніе въ Персіи, и доказывали, что кабинетъ совершилъ тяжкое преступленіе противъ, основныхъ конституціонныхъ законовъ, установившихъ недѣйствительность концессій безъ вотума меджилиса, но и болѣе умѣренные слои персидскаго общества, "чуждые", по выраженію корреспондента "Нов. Времени", "всякой политики и прекрасно сознающіе всѣ выгоды болѣе тѣснаго экономическаго сближенія съ Россіей", услышали въ. сообщеніи о концессіи погребальный звонъ персидскимъ мечтамъ о независимости и лучшемъ будущемъ.
Когда въ результатѣ мрачныхъ для Персіи событій конца 1911 и начала 1912 года,-- изгнанія Шустера, разгрома фидаевъ, русскаго ультиматума и карательной экспедиціи въ Тавризѣ -- обнаружилось, что концессія на линію Джульфа -- Тавризъ должна быть во что бы то ни стало и безъ дальнѣйшихъ проволочекъ предоставлена Россіи, персидское правительство, побуждаемое къ этому общественнымъ мнѣніемъ страны, старалось ограничить предоставленіе Россіи первой желѣзно-дорожной концессіи такими условіями, которыя ослабляли бы ея опасныя для Персіи въ стратегическомъ и политическомъ отношеніи стороны. Такъ, прежде всего, персидское правительство, соглашаясь въ принципѣ на концессію, предлагало вмѣсто широко-колейной дороги,-- которая соединила бы Тифлисъ прямымъ сообщеніемъ съ берегомъ озера Урміи и превратила бы персидскую колею въ прямое продолженіе желѣзныхъ дорогъ Закавказья, облегчивъ русскимъ баталіонамъ движеніе къ любому пункту Персіи,-- узкоколейной дороги типа Дековилля. Въ качествѣ 2-го важнаго условія, персидское правительство домогалось признанія за Персіей права выкупа желѣзнодорожной линіи по истеченіи пятнадцатилѣтняго срока. Эти домогательства, персидскаго правительства, являющіяся, по словамъ "Новаго Времени", актомъ государственнаго недомыслія, новымъ и весьма выразительнымъ проявленіемъ политической безсознательности персидскихъ государственныхъ дѣятелей и полнаго непониманія имя ни своей государственной роли, ни своего удѣльнаго политическаго вѣса, ни государственныхъ интересовъ страны и ея экономическихъ выгодъ, ея международнаго, положенія и ея устойчивости -- были рѣшительно отвергнуты Россіей, какъ формулировало то же "Новое Время", "по соображеніямъ государственной обороны".
Совершенно непонятно, какими опасностями военному могуществу Россіи, ея Кавказскимъ границамъ могла бы грозить узкоколейная персидская дорога. Естественно, что здѣсь, подъ словомъ "оборона", разумѣется противоположное понятіе, именно, аттака, наступленіе, русскій Drang nach Osten. Желѣзно-дорожная линія Джульфа -- Тавризъ -- Урмія предназначается не столько для ввоза русскихъ ситцевъ, керосина, сахара въ Персію, и вывоза оттуда сушеныхъ фруктовъ, ковровъ и невыдѣланныхъ кожъ, сколько для постепенной аннексіи Азейрбаджана и захвата. Урмійскато округа, совершенно очищеннаго къ 5 ноября 1912 года, подъ угрозой русскаго ультиматума, турецкими войсками и представляющаго собой важную операціонную базу для движенія на Малую Азію.
Какъ бы то ни было, 27 мая 1913 года во всѣхъ французскихъ банкахъ открылась подписка на новый русскій желѣзнодорожный заемъ, именно: на 77.016 пятипроцентныхъ облигацій, выпускаемыхъ группой русскихъ и французскихъ банковъ, во главѣ которыхъ стоитъ Ліонско-Марсельскій частный банкъ (Banque Puvée Lion-Marseille). Какъ гласятъ обстоятельныя сообщенія объ этомъ займѣ и ново-образованномъ Обществѣ Тавризской желѣзной дороги,-- единственнымъ акціонеромъ этой дороги является само русское правительство, которое и назначаетъ администраторовъ и директоровъ новообразованнаго общества {Русскому правительству принадлежитъ весь акціонерный капиталъ 4.690.200 рублей. Облигаціи же выпущены на сумму 14.440.500 рублей (38.508.000).}.
Главный совѣтъ администраціи Общества состоитъ изъ слѣдующихъ Членовъ: предсѣдатель общества, дѣйствительный статскій совѣтникъ и чиновникъ министерства финансовъ М. Подгурскій, дѣйствительный статскій совѣтникъ и чиновникъ министерства финансовъ Иванъ Гусевъ, дѣйствительный статскій совѣтникъ, князь Алексѣй Голицынъ, дѣйствительный статскій совѣтникъ и чиновникъ министерства финансовъ Колушко и, наконецъ, Александръ Оппенгеймъ, начальникъ отдѣленія, начальникъ департамента желѣзныхъ дорогъ при министерствѣ финансовъ.
Итакъ, мы имѣемъ передъ собой ни болѣе, ни менѣе, какъ типъ русской казенной желѣзной дороги, проведенной по территоріи иностраннаго государства. Но является ли въ дѣйствительности современная Персія, по крайней мѣрѣ, ея сѣверныя области, иностранной территоріей для русскаго правительства? Напрасно бились геройски персидскіе фидаи подъ стѣнами Тавриза, побѣдоносно отражая въ теченіе 9 мѣсяцевъ аттаки громадной 25-тысячной арміи полудикихъ горцевъ и попросту разбойниковъ, сбѣжавшихся съ разныхъ концовъ Персіи, исключительно ради добычи, которая ждала ихъ въ случаѣ взятія города, милостью шаха отданнаго заранѣе на потокъ и разграбленіе побѣдителямъ; напрасно конституціонныя арміи съ сѣвера и юга форсированнымъ маршемъ шли на Тегеранъ, и послѣ трехдневнаго боя съ казачьей бригадой вторично провозгласили конституцію, завоеванную мирной забастовкой въ 1906 году и уничтоженную въ 1908 г. казачьимъ полковникомъ Ляховымъ; напрасно затѣмъ войска Ефрема и Сардаръ-Богадіура, совершая безпрерывные дневные и ночные походы, истребляли наемныя разбойничьи банды Рахимъ-хана и Дарабъ-мирзы, напрасно разбивали на-голову при Эмамъ-Чадѣ, Багатаѣ, Буруджирѣ и т. д. войска эксъ-шаха Магомета-Али! -- солнце персидской свободы и независимости какъ будто навсегда скрылось за тучами, пригнанными суровымъ вѣтромъ съ сѣвера. Сѣверныя персидскія таможни находятся въ рукахъ русскихъ, во всѣхъ городахъ Айзербаджана, Гиляна, Мазандерана стоятъ русскіе отряды, въ самомъ Тегеранѣ пресловутая казачья бригада, эта преторіанская гвардія кроваваго шаха, находится подъ командой русскаго офицера, князя Вадбольскаго, представляющая собой далеко выдвинувшійся впередъ авангардъ русскихъ войскъ, ждетъ не дождется момента, когда баталіоны русской арміи вступятъ въ Тегеранъ и окончательно присоединятъ этотъ мятежный городъ къ владѣніямъ могучаго государя. Теперь къ прежнимъ орудіямъ русскаго господства въ Персіи прибавится новое, болѣе дѣйствительное средство окончательнаго завоеванія и порабощенія маленькаго азіатскаго народа, пробудившагося къ новой жизни, шедшаго отъ одной побѣды къ другой только для того, чтобы каждый разъ очутиться ближе къ пропасти, мысль о которой леденитъ кровь въ жилахъ, толкаетъ къ самоубійству многихъ, слишкомъ впечатлительныхъ персовъ, мечтавшихъ о независимости, возрожденной родинѣ -- именно русская чугунка, которая превратитъ весь Айзербэджанъ и прилегающія къ нему области въ простой придатокъ къ Кавказскому военному округу.
Пусть въ эту тяжкую минуту персидскіе конституціоналисты, безсильные въ данный моментъ помѣшать желѣзному ходу вещей, найдутъ нѣкоторое утѣшеніе въ мысляхъ о тѣхъ глубокихъ соціальныхъ трансформаціяхъ, которыя первая рельсовая колея вызоветъ во всемъ строѣ персидской жизни. Передъ чудовищемъ съ тремя огненными глазами, которое неожиданно ворвется въ персидскую глушь, со страхомъ и ужасомъ шарахнутся въ сторону и убѣгутъ многіе духи прошлаго, до сихъ поръ царящіе надъ страной шаха. Передъ этимъ могучимъ напоромъ новой жизни, передъ надвигающимся капитализмомъ съ его темными сторонами, и въ то же время свѣтлыми перспективами, должна будетъ уйти навсегда старая Персія съ ея расшатаннымъ натуральнымъ хозяйствомъ, съ ея полуфеодальными князьями и крѣпостнымъ правомъ, съ ея ничтожнымъ раздѣленіемъ труда, съ ея несложной психологіей.