Путь лежит на северо-запад от Ленинграда, в село Колтуши. Автомобиль мчится по новому, прямому, как стрела, шоссе, разрезая влажный ветер, дующий с Финского залива. За селом -- резиденция великого физиолога. Машина идет вверх, в густой темный парк, разбросавшийся па го- ре. Большое белое здание биологической станции стоит в самой гуще этого парка, возвышаясь над глубоким холодным озером.
Здесь, среди самой природы, на больших пространствах, -- куда только ни глянет глаз, -- идет строительство свыше ста об'ектов научного городка. Тут сооружаются комфортабельные коттеджи для научных работников и строится вилла для Павлова. Она стоит в парке, в тени густых деревьев -- в двух шагах от его лаборатории. Строятся собачники, обезьянник, конюшни, шенятники, помещения для рогатого скота, крольчатники, вольеры для морских свинок и мышей.
Главный корпус лаборатории экспериментальной генетики и высшей нервной деятельности уже готов. В высоком здании уже работают четыре звуконепроницаемых камеры, каждая из которых имеет около ста метров лабиринта, устроенного для заглушения посторонних звуков, две полубесшумных камеры и две установки-ширмы для производства опытов.
Мы входим в лабораторию. Тихо! Осторожно проходим вперед в комнату, где находится пульт управления одной из звуконепроницаемых камер. За столом -- дежурный научный сотрудник. Он жестом приглашает посмотреть в глазок, устроенный в толстой стене камеры. Это похоже на то, как смотрят в глазок крематория. Но прямо перед вами в узком, глухом и полутемном каземате -- простая дворняжка. Под скулой у нее зияет фистула, из которой слюна по сложной системе узеньких трубок идет к пульту управления.
Дежурный нажимает одну из кнопок и взмахивает рукой. Это значит -- он дает "раздражитель". В камере появляется свет, и в корытце перед собакой вываливается откуда-то сбоку пища. Собака начинает есть. Слюна выделяется через фистулу в трубку и изменяет уровень жидкости в трубке на пульте управления. Дежурный смотрит на шкалу и записывает в журнал количество выделенной слюны.
Подобных "раздражителей" много: музыка, свет, звонки, шумы. Все они механизированы, -- достаточно нажать соответствующую кнопку, и после каждого из них научный сотрудник записывает количество слюны, выделенной собакой.
* * *
И. П. Павлов сам хозяйничает здесь: он лично, несмотря на свои 85 лет, руководит не только научными работами, но и строительными.
Он встает рано утром, купается в озере, играет в рюхи со своими учениками, производит опыты сам и наблюдает за опытами других. Особенно любит он возиться с двумя большими человекообразными обезьянами -- Рафаэлем и Розой, которых его ученик Денисов привез недавно из Франции.
Павлов много работает, он--самый деятельный из живущих в Колтушах, более деятельный, чем его молодые ученики. Целыми часами, с совершенно неистощимым терпением, выстаивает он у решетки, наблюдая за жизнью человекообразных обезьян. Это он велел поставить в саду перед входом в свою лабораторию бюсты Декарта, еще триста лет назад впервые заговорившего об условных рефлексах, Сеченова -- родоначальника теории условных рефлексов и Менделя -- родоначальнике учения о генетике. Он любит также ходить по двору собачника, где бегают целые стайки щенков, выведенных по законам генетики: поколения собак сильного, возбудимого типа и поколения слабых с тормозными рефлексами.
Но он не только умеет работать, он умеет и развлекаться.
85-летний старик играет в рюхи! Еще несколько лет назад он был в Колтушах чемпионом этой игры. Сейчас он первенство сдал, но меткость удара осталась. Этим летом он нередко выходил победителем.