Павлов Алексей Петрович
Морское дно

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

МОРСКОЕ ДНО.

Проф. А. П. Павловъ.

(Окончаніе *).

*) См. "Міръ Божій", No 2, февраль.

   Мы уже познакомились съ однимъ источникомъ того песка и того ила, который отлагается въ прибрежной полосѣ моря. Мы видѣли, что много песка приносятъ морю ручьи и рѣки и что илъ? лежащій на днѣ моря, былъ когда-то тою мутью, которая дѣлаетъ воды рѣкъ во время разлива грязными и непрозрачными. Но не однѣ рѣки доставляютъ морю матеріалъ для его осадковъ; есть и другой источникъ этого матеріала.

0x01 graphic

   Если мы находимся на крутомъ морскомъ берегу во время бури или когда море въ сильномъ волненіи (рис. 22), мы можемъ сами наблюдать, какъ морскіе валы одинъ за другимъ съ гуломъ обрушиваются на берега, подтачиваютъ основаніе прибрежныхъ скалъ, переворачиваютъ и перекатываютъ уже ранѣе оторванныя отъ нихъ глыбы и осколки, обтачиваютъ и истираютъ ихъ, превращая въ кучи и гряды красиво округленной гальки, а образующійся при этомъ мелкій песокъ и илъ уносятъ съ собою и распредѣляютъ въ прибрежной полосѣ моря. Намъ понятно станетъ, почему вдоль самой линіи берега мы видимъ окаймляющіе море валы или гряды изъ гальки (рис. 24), то болѣе, то менѣе измельченной и отшлифованной прибоемъ волнъ, почему у подножія крутого скалистаго берега мы видимъ разбросанныя въ хаотическомъ безпорядкѣ каменныя глыбы разнообразной величины и формы, во время отлива окруженныя галькой, пескомъ или мелкими осколками того жъ камня, а во время прилива торчащія прямо изъ воды.

0x01 graphic

   Гуляя во время отлива у подножія скалистаго морского берега въ тихую ясную погоду, можно подумать, что эти скалы, образующія берегъ моря, представляютъ собою неразрушимую твердыню, что мы стоимъ тамъ, гдѣ положена вѣковѣчная граница владычеству моря и гдѣ начинается незыблемый каменный материкъ. Но, наблюдая внимательно прихотливыя очертанія береговой линіи и сопровождающія ее груды обломковъ того самаго камня, изъ котораго состоятъ эти скалы, можно догадаться, что твердыня нашей земли не вполнѣ незыблема, что по линіи морского побережья идетъ борьба между моремъ и сушей и что въ этой борьбѣ море одолѣваетъ, а суша отступаетъ передъ его натискомъ, мѣстами быстрѣе, мѣстами медленнѣе; отдѣльные, болѣе прочные участки берега долго противустоятъ натиску и выдаются мысами въ море. Такой выдающійся въ море выступъ подвергается натиску и съ фронта, и съ боковъ, при этомъ можетъ иногда случиться, что волны пробьютъ въ немъ ворота сбоку и превратятъ его въ натуральную арку, иногда грандіозныхъ размѣровъ (рис. 23).
   Когда сводъ такой арки обрушится, выступъ берега превращается въ отдѣльную, поднимающуюся изъ моря скалу. Эта скала, когда-то составлявшая одно цѣлое съ сушей, теперь со всѣхъ сторонъ окружена враждебной разрушительной стихіей, но еще стоитъ, какъ краснорѣчивый свидѣтель того, что суша распространялась прежде дальше и что весьма значительная ея полоса погибла въ борьбѣ съ моремъ и сдѣлалась его достояніемъ. Хорошій примѣръ такихъ свидѣтелей минувшаго можно видѣть у Этрети, на берегу Ламанша, сѣвернѣе устья Сены.

0x01 graphic

   Если берегъ моря состоитъ не изъ твердыхъ каменныхъ породъ, а изъ болѣе мягкихъ, напр., глинистыхъ, то разрушительная работа моря идетъ настолько быстро, что съ каждымъ годомъ замѣтная полоса берега въ нѣсколько метровъ шириною, нерѣдко съ постройками, съ деревьями, съ обработанной почвой, становится добычей моря. Рис. 24 представляетъ именно такое мѣсто, гдѣ берегъ сложенъ изъ довольно мягкихъ, преимущественно глинистыхъ породъ, разрушаемыхъ работой моря.
   Посмотримъ теперь, изъ чего состоитъ наша суша, по которой бѣгутъ ручьи и рѣки, несущія морю илъ и песокъ, и которая вдоль берега моря разрушается прибоемъ волнъ.
   Мы знаемъ, что на разсѣянныхъ въ океанѣ островахъ и на материкахъ есть вулканы, выбрасывающіе или выбрасывавшіе раньше минеральный пепелъ, а иногда изливающіе лаву, которая становится камнемъ, когда застынетъ; слѣдовательно, этотъ пепелъ и отмытыя частички этихъ вулканическихъ каменныхъ породъ могутъ попадать въ рѣки и приноситься къ морю или прямо попадать въ море, если эти вулканы стоятъ на берегу его; но вѣдь такія мѣста встрѣчаются рѣдко; можно проѣхать по какому-нибудь материку многія сотни верстъ, даже проѣхать этотъ материкъ отъ одного края до другаго, не встрѣтивъ ни одного такого мѣста. Изъ какихъ же еще иныхъ матеріаловъ построены паши материки?
   Перенесемся снова на крутой берегъ моря, напр., на тотъ же берегъ Франціи южнѣе Сены, гдѣ мы наблюдали разрушающую работу волнъ, подойдемъ поближе къ крутымъ береговымъ обрывамъ, отъ которыхъ море при каждой бурѣ отрываетъ свою добычу, всмотримся въ эти почти отвѣсные, какъ бы отрѣзанные уступы берега и мы замѣтимъ, что минеральныя массы, изъ которыхъ они состоятъ, не вполнѣ однородны сверху до низу, а располагаются какъ бы слоями, нѣсколько отличающимися одинъ отъ другаго по цвѣту и составу и лежащими почти горизонтально одинъ на другомъ; будемъ бродить у подошвы этихъ обрывовъ и присматриваться къ матеріаламъ, изъ которыхъ состоятъ слоистые береговые обрывы, и къ тѣмъ глыбамъ и галькамъ, которыя море отъ нихъ оторвало, но еще не успѣло раздробить въ мелкій песокъ и илъ. Мы скоро натолкнемся на слѣдующее странное обстоятельство. Между гальками и обломками, передвигаемыми морскимъ прибоемъ, попадаются вмѣстѣ съ простыми камешками, оторванными отъ берега, и раковинами, выброшенными волною изъ моря, еще какіе-то предметы, тоже нѣсколько обточенные прибоемъ, но еще сохранившіе знакомыя намъ формы морскихъ раковинъ или другихъ животныхъ и притомъ такихъ, которыхъ нѣтъ въ ближайшемъ морѣ, а иногда и такихъ, которыхъ и нигдѣ не находятъ живыми (рис. 25).
   Не много нужно вниманія, чтобы открыть, откуда взялись эти странные предметы; оказывается, что они вымываются моремъ изъ тѣхъ глинъ или известняковъ, изъ которыхъ состоятъ прибрежныя скалы или вообще крутой берегъ суши. Подойдемъ къ этому берегу, посмотримъ внимательно и немного пороемъ, лопаткой или просто карманнымъ ножомъ эти глины, образующія здѣсь берегъ, и мы безъ труда соберемъ въ нихъ цѣлую коллекцію раковинъ и другихъ остатковъ морскихъ организмовъ; между прочимъ, мы найдемъ здѣсь чашкообразныя раковины грифей, родственныхъ съ устрицами (въ серединѣ рисунка свёрху), найдемъ такъ-называемые аммониты -- спирально свернутыя красивыя раковины головоногихъ моллюскъ, родственныхъ нынѣшнему кораблику тропическихъ морей (на рис. 25 двѣ цѣльныя раковины справа и два обломка), найдемъ также массивные известковые шипы, заостренные на одномъ концѣ и съ конической впадиной на другомъ; они составляли когда-то часть внутренняго скелета другихъ головоногихъ моллюскъ, родственныхъ съ сеніями, и нынѣ уже не существующихъ; ученые называютъ ихъ белемнитами, а простой народъ -- чертовыми пальцами (два белемнита изображены на нашемъ рисункѣ внизу). Въ этихъ крутыхъ глинистыхъ обрывахъ можно замѣтить на разной высотѣ болѣе твердыя каменистыя прослойки или плиты. Свалившіеся внизъ и обмытые волнами куски этихъ плитъ бываютъ иногда сплошь усажены окаменѣвшими раковинами, морскими ежами и другими животными, а иногда на поверхности такихъ плитъ можно замѣтить вѣтвистые отпечатки болѣе темные, чѣмъ самый камень, и по формѣ совершенно напоминающіе морскія водоросли. Мы видимъ здѣсь какъ бы каменный гербарій съ водорослями, сохранившимися, впрочемъ, очень плохо, въ видѣ темныхъ отпечатковъ.

0x01 graphic

   Отломаемъ отъ какого-нибудь выступа берега кусокъ глины, захватимъ его домой и тамъ размочимъ его и, отдѣливъ небольшую пробу получившагося ила, посмотримъ на него въ микроскопъ. Мы замѣтимъ, что этотъ ялъ очень похожъ на минеральный илъ отлагаемый въ довольно глубокихъ мѣстахъ моря не слишкомъ далеко отъ береговъ. Осторожно промывая порцію глины, завязанной въ кисейный мѣшочекъ, мы можемъ получить множество раковинокъ микроскопическихъ организмовъ, особенно корненожекъ, и убѣждаемся, что передъ нами осадокъ моря, и довольно глубокаго, только этотъ осадокъ нѣсколько уплотненъ и раковины въ немъ однѣ сохранились хорошо, другія сдѣлались (очень хрупкими, такъ что распадаются при первомъ прикосновеніи, а иныя отвердѣли и превратились въ камень.
   Такимъ образомъ, изучивши свойства и особенности этихъ глинистыхъ породъ, изъ которыхъ сложенъ здѣсь материкъ и познакомившись съ заключающимися въ нихъ органическими остатками, приходится заключать, что тамъ, гдѣ теперь мы видимъ холмы и долины, лѣса и обработанныя поля, было когда-то море, что въ этомъ морѣ отлагался илистый осадокъ и, слѣдовательно, не очень далеко былъ берегъ; на днѣ моря росли водоросли, а въ ихъ заросляхъ и по дну ютилось разнообразное и богатое морское населеніе.
   Въ другихъ мѣстахъ морского побережья, напримѣръ, здѣсь же на берегу Ламанша у Беннервилля или у Трувиля самый берегъ состоитъ не изъ глины, а изъ твердаго камня. Этотъ камень переполненъ остатками морскихъ организмовъ и представляетъ собою окаменѣвшій осадокъ моря съ цѣлымъ міромъ животныхъ, когда то здѣсь жившихъ. Здѣсь мы различаемъ раковины моллюскъ, округлые и покрытые красивыми бугорками панцыри морскихъ ежей, иглы ихъ, прикрѣплявшіяся когда-то къ этимъ бугоркамъ, остатки морскихъ звѣздъ, губки, разнообразные кораллы, мѣстами образующіе всю массу известняка и т. п. (рис. 26).
   Эти животныя сильно напоминаютъ намъ населеніе коралловыхъ рифовъ, и мы должны будемъ признать, что было время, когда тамъ, гдѣ мы теперь находимся, были коралловые рифы, которыхъ теперь нѣтъ въ сосѣднемъ морѣ и не можетъ быть, такъ какъ рифовые кораллы -- жители тропическихъ морей.
   Тамъ, гдѣ камень весь состоитъ почти изъ однихъ коралловъ, ихъ колоніи или полипняки разнообразной формы и размѣровъ явственно выступаютъ на обмываемыхъ дождемъ выступахъ скалъ. Интересно замѣтить, что такія скопленія коралловыхъ полипняковъ обыкновенно наблюдаются лишь на небольшомъ пространствѣ, и нерѣдко можно видѣть, какъ этотъ коралловый известнякъ переходитъ въ слоистый известнякъ съ раковинами, морскими ежами, морскими звѣздами и тому подобными организмами, жившими вблизи бывшаго здѣсь когда-то коралловаго рифа. Въ каменоломнѣ, находящейся въ восточной нагорной части г. Трувиля, ломается коралловый известнякъ, а на разстояніи всего нѣсколькихъ сотъ саженъ къ востоку отъ этой каменоломни, въ выступахъ известняка мы уже не находимъ коралловъ, но зато встрѣчаемъ много моржихъ ежей, цѣлыя скопленія иголъ, покрывавшихъ когда-то ихъ панцыри, и множество устричныхъ раковинъ. Самый известнякъ становится злы І.тно слоистымъ и пріобрѣтаетъ характеръ уплотненнаго известковаго осадка, отлагавшагося на днѣ моря близъ коралловаго рифа.

0x01 graphic

   То обстоятельство, что наша суша оказывается сложенной изъ осадковъ, когда-то отложившихся въ морѣ, наводитъ на мысль, что географія земной поверхности не всегда была такой же, какъ теперь, что нынѣшняя суша находится тамъ, гдѣ когда-то было море, и что самъ матеріалъ, изъ котораго она построена, такъ сказать, созданъ моремъ.
   Когда мы разсматривали вопросъ о происхожденіи коралловыхъ атоловъ, намъ пришлось встрѣтиться съ нѣкоторыми указаніями на то, что мѣстами дно моря медленно понижается и море становится глубже. Теперь мы встрѣчаемся съ фактомъ, для объясненія котораго приходится допустить возможность и обратнаго процесса -- поднятія морского дна, обмеленія моря и наконецъ, превращенія его въ сушу. Мы вскорѣ увидимъ, что распространеніе этихъ уплотненныхъ или окаменѣвшихъ осадковъ моря чрезвычайно велико и что изъ нихъ-то главнымъ образомъ и построены наши континенты.
   Эти глины и известняки представляютъ собою лишь одинъ примѣръ наслоеній морского происхожденія, образующихъ сушу. Мы могли бы взять цѣлый рядъ подобныхъ примѣровъ и, если собрать изъ каждаго населенія болѣе или менѣе значительную коллекцію и сравнить собранные остатки между собою, то мы увидимъ, что въ однихъ наслоеніяхъ они мало отличаются отъ современныхъ животныхъ, а многія раковины даже и отличить нельзя отъ нынѣшнихъ. Такія наслоенія называютъ новыми, обрадовавшимися въ новую эру исторіи земли. Въ другихъ слояхъ, напротивъ, мы встрѣчаемъ животныхъ, совсѣмъ не похожихъ на нынѣшнія; эти слои называютъ древними, образовавшимися въ древнюю (первичную) эру.
   Наконецъ, есть такіе слои, въ которыхъ раковины и другіе остатки животныхъ занимаютъ какъ бы среднее мѣсто между тѣми и другими. Именно такой средній характеръ имѣютъ тѣ остатки, которые мы встрѣтили у морского побережья близъ устья Сены. Всѣ подобныя отложенія называются вторичными или отложеніями средней эры. Мы пока не будемъ говорить объ отложеніяхъ древней эры и остановимъ наше вниманіе на среднихъ и новыхъ.
   Мы уже видѣли, что сѣвернѣе устья Сены берегъ моря подтачивается прибоемъ волнъ, причемъ образуются разнообразные выступы, арки, обелиски и т. п. См. рис. 23. Эти береговые утесы постоятъ изъ бѣлаго известковаго камня, мѣстами довольно твердаго и явственно слоистаго, мѣстами мягкаго, марающаго пальцы и очень похожаго на мѣлъ, которымъ пишутъ на классныхъ доскахъ; изъ такого мѣлового камня состоитъ берегъ сѣвернѣе того мѣста, которое изображено на нашей картинкѣ, и онъ же образуетъ на значительномъ протяженіи южный и восточный берегъ Англіи. Если взять кусочекъ этого мѣла, погрузить въ стаканъ съ водой и проводить по нему кистью или мягкой щеточкой, отдѣляя отъ него такимъ образомъ мелкія известковыя частицы, то можно получить на днѣ стакана тонкій известковый осадокъ, который очень похожъ на известковый илъ открытаго моря (рис. 27); въ немъ много раковинокъ корненожекъ, какъ живущихъ на днѣ, такъ и свободно плавающихъ океаническихъ формъ и, между прочимъ, есть глобигерины.

0x01 graphic

   Такое изученіе частицъ, составляющихъ мѣлъ, даетъ намъ право признать его за уплотненный и немного измѣнившійся послѣ своего образованія глобигериновый илъ или за тотъ тѣсно связанный съ глобигериновымъ иломъ известковый осадокъ, который также отлагается на днѣ открытаго моря, но на нѣсколько меньшихъ глубинахъ и содержитъ въ себѣ значительную примѣсь живущихъ на днѣ корненожекъ.
   Въ мѣлу попадаются и иногда вымываются изъ него морскимъ прибоемъ панцыри морскихъ ежей, раковины моллюскъ и между прочимъ устрицъ, хотя и не похожихъ на современныя, зубы акулъ, остатки белемнитовъ или близкихъ къ нимъ животныхъ, также родственныхъ нынѣшнимъ сепіямъ и т. п. Нѣкоторыя изъ этихъ животныхъ изображены на рис. 28. Эти животныя, въ общихъ чертахъ родственны съ находимыми въ глинахъ, образующихъ береговые обрывы по ту сторону устья Сены, и, слѣдовательно, мѣлъ и мѣловой камень образовался въ ту же самую среднюю эру исторіи земли, хотя и въ болѣе поздній періодъ этой эры, въ такъ-называемый мѣловой періодъ. Это болѣе позднее образованіе мѣновыхъ слоевъ доказывается тѣмъ, что тѣ глины лежатъ подъ мѣломъ и, стало быть, отложились прежде мѣла. Около г .Гавра, стоящаго у самаго устья Сены, береговые утесы состоятъ изъ мѣлового камня, но, во время большихъ отливовъ моря, обнажаются и лежащія подъ нимъ глины, а южнѣе устья Сены; онѣ все выше и выше поднимаются надъ уровнемъ моря и образуютъ уже знакомые намъ береговые обрывы.

0x01 graphic

0x01 graphic

   Если теперь мы оставимъ берегъ моря и двинемся внутрь страны, обращая вниманіе на тѣ мѣста, гдѣ можно видѣть разныя наслоенія земли, напр., на крутые обрывы рѣчныхъ береговъ, на ямы для добычи камня или глины и т. п., мы будемъ почти всюду встрѣчать какіе-нибудь слои, отложившіеся въ морѣ и содержащіе въ себѣ остатки морскихъ животныхъ, то очень похожихъ на современныя, то менѣе похожихъ и напоминающихъ тѣ формы, которыя мы находили въ глинахъ, образующихъ берегъ Ламанпіа. По этимъ различіямъ въ характерѣ ископаемыхъ организмовъ можно распознать, принадлежатъ-ли наблюдаемые нами слои къ отложеніямъ новой эры, или они образовались еще въ среднюю эру земной исторіи. Во многихъ мѣстахъ центральной Франціи, напр. у самаго Парижа, мы увидимъ значительныя толщи мягкаго бѣлаго мѣла, искусственно обнаженныя на склонахъ холмовъ, и очень богатыя остатками разнообразныхъ, морскихъ животныхъ (изображенныя на рис. 28 формы собраны здѣсь, въ этомъ мѣлу). Поверхъ мѣла здѣсь обыкновенно лежатъ и болію новые слои съ раковинами, похожими на современныя (рис. 29); въ послѣмѣловые слои называются третичными и относятся къ новой эрѣ. Среди нихъ можно встрѣтить мѣстами и слои съ отпечатками древесныхъ листьевъ, и даже пальмъ, указывающихъ на теплый тропическій климатъ, и слои съ остатками травоядныхъ, хищныхъ и другихъ животныхъ, сильно отличающихся отъ современныхъ. Эти слои указываютъ, что море, когда-то бывшее тамъ, гдѣ теперь Парижъ и гдѣ течетъ Сена съ ея притоками, но временамъ исчезало и на его мѣстѣ появлялась суша съ большими озерами, по берегамъ которыхъ росла тропическая растительность и бродили оригинальныя, нынѣ не существующія животныя. Многочисленные остатки растеній и животныхъ, населявшихъ материки той эпохи, были добыты изъ этихъ слоевъ и ихъ можно видѣть въ музеяхъ Парижа, а также и во. многихъ другихъ музеяхъ.

0x01 graphic

   Подвинувшись еще дальше на востокъ и добравшись до области верховьевъ Сены и ея притоковъ, мы встрѣтимъ тамъ снова знакомые намъ глинистые и известковые слои, какіе видѣли на берегахъ Ламанша, и мѣстами можно видѣть, какъ эти слои выступаютъ наружу изъ подъ покрывающихъ ихъ мѣловыхъ слоевъ. И здѣсь, какъ при искусственныхъ раскопкахъ, такъ и въ природѣ, у крутыхъ береговъ рѣчекъ и въ самихъ этихъ берегахъ, мы встрѣтимъ тѣ-же самыя ископаемыя раковины: устрицы, спирально свернутыя головоногія, белемниты и проч. Эти известково глинистые слои, отложившіеся раньше мѣловыхъ, можно прослѣдить далеко на востокъ до границъ Франціи и за ея предѣлами въ Швейцаріи, только здѣсь знакомые намъ слои изгибаются въ складки и образуютъ горную цѣпь Юры, поэтому-то и самые слои называютъ юрскими, а время ихъ образованія называютъ юрскимъ періодомъ.

0x01 graphic

   Мы видимъ здѣсь, что не только низменныя части нашей суши, но даже и горы состоятъ изъ прежнихъ морскихъ осадковъ, приподнятыхъ, изломанныхъ и нерѣдко изогнутыхъ въ весьма прихотливыя складки разнообразной величины и формы.
   Далѣе эти самые слои можно прослѣдить въ южной Германіи, въ восточной Германіи, въ Польшѣ; есть онѣ и во многихъ мѣстахъ Россіи. Подъ Москвою эти слои хорошо видны у Дорогомиловскаго кладбища на берегу Москвы-рѣки и еще лучше у села Мячкова также на Москвѣ-рѣкѣ, немного выше впаденія въ нее р. Пахры. Здѣсь эти слои сохранились въ видѣ мягкихъ сѣрыхъ глинъ, какъ и на берегахъ Ламанша, и заключаютъ въ себѣ совершенно такіе же, какъ и тамъ, органическіе остатки. Эти глины въ Мячковѣ раскапываютъ и сбрасываютъ съ цѣлью добраться до лежащаго подъ ними бѣлаго известковаго камня, который тамъ обжигаютъ на известь, а также и привозятъ въ Москву какъ строительный камень.

0x01 graphic

   Сѣрыя юрскія глины, подобныя мячковскимъ, можно видѣть и далѣе на востокъ во многихъ мѣстахъ, напр., по берегамъ рѣки Оки, Алатыря, Суры и многихъ другихъ. На Волгѣ у с. Костычи близъ Сызрани эти глины лежатъ на такомъ же бѣломъ известковомъ камнѣ, какъ и въ Мячковѣ, въ другихъ мѣстахъ, напр., въ Нижегородской губ. и въ сѣверной части Симбирской они лежатъ на красноватыхъ известково-глинистыхъ слояхъ, въ которыхъ уже нѣтъ такихъ органическихъ остатковъ, какъ въ юрскихъ глинахъ.
   Теперь мы оставимъ на нѣкоторое время эти сѣрыя глины -- осадки юрскаго моря, прослѣженная нами отъ Ламанша до Волги, и остановимъ наше вниманіе на лежащемъ подъ ними бѣломъ известковомъ камнѣ, представляющемъ собою наиболѣе древнее образованіе, какое только можно видѣть и въ Подмосковномъ краѣ, и въ Поволожьѣ.

0x01 graphic

   Въ окрестностяхъ Москвы этотъ камень обнажается во многихъ мѣстахъ, напр., за Трехгорной заставой и дачей Студенецъ и на противоположномъ берегу р. Москвы, у Дорогомиловскаго кладбища; еще лучше онъ виденъ въ окрестностяхъ г. Подольска и у вышеупомянутаго села Мячкова. Изъ глыбъ этого известняка можно выбить большую коллекцію раковинъ, коралловъ, морскихъ ежей, морскихъ лилій, зубовъ акулъ и остатковъ другихъ животныхъ, сильно отличающихся отъ современныхъ (рис. 34) и переносящихъ насъ въ очень отдаленныя времена. Здѣсь мы имѣемъ передъ собою примѣръ отложенія, относящагося къ древней эрѣ исторіи земли.
   Остановимъ теперь вниманіе на самомъ веществѣ камня. Оно то плотно, то имѣетъ зернистый видъ и, если посмотрѣть на него въ увеличительное стекло или даже внимательно присмотрѣться простымъ глазомъ, то мы увидимъ, что вся масса камня (рис. 35) состоитъ изъ правильныхъ зернышекъ, по формѣ похожихъ на ржаныя зерна; на расколотыхъ зернышкахъ можно разсмотрѣть, что каждое изъ нихъ какъ бы свернуто изъ тонкой известковой пластиночки и имѣетъ сложное внутреннее строеніе, словомъ -- это раковинки корненожекъ, правда, такихъ, которыя теперь ужъ не живутъ, но въ ту отдаленную эпоху населяли морскія воды въ такомъ же громадномъ количествѣ, какъ теперь населяютъ ихъ глобигерины. Эти древнія корненожки называются фузулинами.

0x01 graphic

   Что же говоритъ намъ этотъ бѣлый камень? Онъ говоритъ* что въ одинъ изъ періодовъ древней эры средняя Россія представляла открытое и глубокое море, куда не доносился минеральный осадокъ съ суши и гдѣ жили безчисленныя корненожки, отлагавшія известковый илъ, превратившійся впослѣдствіи въ бѣлый известковый камень. Этотъ періодъ называется каменноугольнымъ, и вотъ почему: есть мѣста, напр., у насъ въ Екатеринославской и Харьковской губерніяхъ, гдѣ такой же известнякъ съ фузулинами чередуется съ песчанистыми и песчано-глинистыми породами, заключающими въ себѣ прослойки каменнаго угля (донецкій каменный уголь). Въ этихъ породахъ, при раскалываніи ихъ на плиты, нерѣдко находятъ остатки тѣхъ растеній, большія скопленія которыхъ и дали матеріалъ для образованія каменнаго угля (рис. 36). Между этими растительными остатками нерѣдко попадаются прекрасно сохранившіеся отпечатки папоротниковъ и растеній, родственныхъ съ нашими хвощами и плаунами, но имѣвшихъ гигантскіе размѣры.

0x01 graphic

   Такія мѣстности очень важны въ практическомъ отношеніи, такъ какъ доставляютъ минеральное топливо, необходимое для фабрикъ, заводовъ и желѣзныхъ дорогъ. Это наслѣдство, оставленное намъ прежней, уже исчезнувшей съ лица земли, органической природой, наслѣдство драгоцѣнное, такъ какъ тотъ, кто владѣетъ имъ, располагаетъ запасомъ дешевой и легко до ступной механической энергіи, запасомъ силы, обезпечивающей возможность развитія промышленности и культуры. Богатства Россіи въ этомъ отношеніи далеко уступаютъ богатствамъ многихъ другихъ странъ, а изъ всѣхъ странъ міра самая богатая каменнымъ углемъ -- Китай. Можно предсказать, что, въ далекомъ будущемъ, колоссальными запасами китайскаго угля будетъ питаться міровая промышленность въ тѣ еще не близкія времена, когда европейскія богатыя углемъ и промышленныя страны и Сѣверная Америка растратятъ свое пока еще богатое наслѣдіе.

0x01 graphic

   Знакомство съ характеромъ древнихъ наслоеній Донецкаго каменноугольнаго бассейна приводитъ насъ къ выводу, что въ то самое время, когда на обширной площади Средней Россіи и въ Поволожьѣ разстилалось открытое море, на днѣ котораго скоплялись раковинки фузулинъ и образовали известковый осадокъ, въ другихъ мѣстахъ на материкахъ того времени и по низменнымъ побережьямъ во множествѣ росли тѣ растенія, которыя дали матеріалъ для каменнаго угля {Каменный уголь и остатки растеній, изъ которыхъ онъ образовался, находятъ и ближе къ Москвѣ, въ губерніяхъ Рязанской и Тульской, но зтя растенія не вполнѣ одновременны съ подмосковнымъ и приволжскимъ известнякомъ, а относятся къ нѣсколько болѣе раннему времени, къ началу каменноугольнаго періода, тогда какъ известнякъ съ фузулинами отложился во вторую его половину.}.
   Въ Поволожьѣ каменноугольный известнякъ образуетъ красивые утесы Жегулей и Царевъ Курганъ; онъ же встрѣчается въ окрестностяхъ г. Сызрани и въ нѣкоторыхъ отдѣльныхъ пунктахъ Саратовской губерніи. Въ известнякѣ Царева Кургана попадается особенно много коралловъ, такъ что можно думать, что на его мѣстѣ былъ когда-то коралловый рифъ. Кораллы попадаются нерѣдко и въ подмосковномъ каменноугольномъ известнякѣ, и въ нѣкоторыхъ мѣстахъ почти вся масса известняка представляетъ собою скопленіе разнообразныхъ коралловыхъ полипняковъ. Нѣкоторые изъ этихъ полипняковъ имѣютъ видъ сросшихся между собою шестиугольныхъ ячей, напоминающихъ пчелиныя или осиныя соты, и тѣ, кому не случалось видѣть и изучать нынѣшніекоралловые полипняки, склонны считать эти находки за окаменѣлыя соты.
   Отложенія каменноугольнаго времени, къ которымъ относите" мячковскій фузулиновый известнякъ, углесодержащіе слои Донецкаго бассейна, Урала и другихъ мѣстъ составляютъ лишь небольшую часть отложеній древней эры, лишь одинъ геологическій періодъ этой эры, какъ выражаются геологи. Вся древняя эра заключаетъ въ себѣ не одинъ этотъ періодъ, а цѣлый рядъ подобныхъ періодовъ, впродолженіе которыхъ отлагались разнообразныя напластованія, нынѣ составляющія земную кору. Одинъ изъ этихъ періодовъ -- Пермскій -- наступилъ послѣ каменноугольнаго и заканчиваетъ собою древнюю эру. Въ ближайшихъ къ Москвѣ мѣстахъ нѣтъ отложеній, образовавшихся въ этотъ періодъ, но они есть далѣе на востокъ и, между прочимъ, въ Пермской губерніи. Известняки и мергеля {Мергель -- непрочный, разсыпающійся на воздухѣ известково-глинистыft камень, называемый также рухлякомъ.}, образовавшіеся въ этотъ періодъ, встрѣчаются тамъ почти повсюду подъ почвой и въ обнаженіяхъ рѣчныхъ береговъ, что и дало поводъ назвать самыя отложенія пермскими. Въ однѣхъ мѣстахъ эти надкаменноугольныя или пермскія отложенія оказываются известняками, похожими на каменноугольные, и заключаютъ въ себѣ остатки животныхъ, родственныхъ съ каменноугольными, но, по большей части, не тожественныхъ; въ другихъ мѣстахъ это глины, мергеля и песчаники, чаще всего краснаго цвѣта и не содержащіе остатковъ морскихъ животныхъ. Можно думать, что они отлагались въ обширныхъ озерахъ, бывшихъ здѣсь въ пермскій періодъ. Известняки и красные мергеля пермскаго періода хорошо видны на правомъ берегу Оки, ниже Мурома, по правому берегу Волги, между Нижнимъ и Тетюшами, во многихъ мѣстахъ по Камѣ и по многимъ другимъ рѣкамъ восточной Россіи. Мѣстами можно видѣть, что уже знакомыя намъ сѣрыя юрскія глины іежатъ на пермскихъ слояхъ
   Тамъ, гд,ѣ стоитъ Москва, не было въ этотъ періодъ ни моря, ни большихъ озеръ, въ которыхъ могли бы накопиться илистыя или известковыя отложенія; отъ этого времени исторіи земли въ Подмосковномъ краю не осталось никакихъ памятниковъ.
   Въ средней Россіи сравнительно рѣдко показываются на поверхность каменныя породы болѣе древнія, чѣмъ каменноугольный известнякъ; однако, полоса такихъ породъ, относящихся къ еще болѣе раннему девонскому {Названіе заимствовано отъ имени Девонширскаго графства въ Южной Англіи, гдѣ отложенія, относящіяся къ этому времени, давно извѣстны.} періоду, выступаетъ южнѣе площади московскаго каменноугольнаго известняка и проходитъ черезъ губерніи Орловскую, Рязанскую, Воронежскую до Тамбовской. Рис. 37 изображаетъ плитку девонскаго известняка съ характерными для него органическими остатками, относящимися по большей части къ плеченогимъ моллюскамъ.

0x01 graphic

   Эти же слои развиты въ области Западной Двины, а въ Петербургской губерніи и въ Эстляндіи по побережьямъ Финскаго залива есть и еще болѣе древніе морскіе слои, выступающіе на дневную поверхность изъ-подъ девонскихъ; они относятся къ такъ называемому кембро-силурійскому періоду и образуютъ собою самую древнюю систему слоевъ, въ которой вообще найдены остатки органической жизни. Слои этой системы обнажаются по берегамъ Волхова между Ладожскимъ побережьемъ и пристанью Гостинопольской и во многихъ мѣстахъ къ югу отъ Петербурга вдоіь линіи Царскосельскихъ высотъ; они же образуютъ высокіе береговые обрывы Эстіяндскаго побережья, напр., у нейтгофа близъ Силламеги, у Чудлей, въ окрестностяхъ Ревеля и во многихъ другихъ мѣстахъ. Петербургская плита, изъ которой дѣлаютъ въ Петербургѣ тротуары, лѣстницы и фундаменты домовъ, добывается именно въ этомъ осадочномъ наслоеніи. Изъ числа остатковъ жизни этихъ отдаленнѣйшихъ временъ наиболѣе часто встрѣчаются трилобиты -- древніе представители того класса животныхъ, къ которому принадлежатъ раки и крабы, ортоцератиты -- головоногія родственныя съ нынѣшнимъ корабликомъ, но съ прямою, а не со спиральною раковиной (рис. 38 внизу), эхиносфериты -- шарообразные панцыри вымершихъ иглокожихъ и многіе другіе.

0x01 graphic

   Но оставимъ эти древнѣйшія отложенія и не будемъ такъ далеко углубляться въ пучины прошедшаго нашей страны. Намъ достаточно замѣтить, что ниже тѣхъ морскихъ отложеній, съ которыми мы встрѣтились на берегахъ моря близъ устья Сены и которыя прослѣдили до Москвы и Волги, покоится еще огромная толща разнообразныхъ, преимущественно морскихъ наслоеній, представляющихъ собою памятники періодовъ еще болѣе древнихъ, образующихъ древнюю эру земной исторіи. Въ приводимой здѣсь таблицѣ эти древніе періоды обозначены въ послѣдовательномъ порядкѣ и выше поименованы всѣ періоды средней и новой эры.
   

Таблица наслоеній земной норы.

   Крупныя подраздѣленія этой таблицы называютъ эрами, когда говорятъ о времени, и группами, когда рѣчь идетъ о самыхъ наслоеніяхъ; подраздѣленія эръ называютъ періодами, говоря о времени, и системами слоевъ, говоря объ отложеніяхъ образовавшихся въ соотвѣтствующій періодъ.

0x01 graphic

   Въ подмосковномъ краѣ до слоевъ болѣе глубокихъ, чѣмъ каменноугольные, добирались только въ буровыхъ артезіанскихъ скважинахъ, которыя и дали возможность измѣрить толщину нашего каменноугольнаго известняка (вмѣстѣ съ небольшими глинистыми прослойками, съ нимъ переслаивающимися). Толщина эта оказалась равною почти 254 метрамъ, т. е. раза въ четыре превосходитъ высоту колокольни Ивана Великаго въ Москвѣ. Почти столь же глубокая скважина была проведена въ с. Батракахъ, близъ г. Сызрани, на Волгѣ, съ цѣлью поисковъ на каменный уголь, но она не прошла всей толщи каменноугольнаго известняка.
   Теперь мы возвратимся опять къ юрскимъ глинамъ и пескамъ, лежащимъ подъ Москвою выше каменноугольнаго известняка и относящимся къ средней эрѣ земной исторіи. Эти глины и пески заключаютъ въ себѣ остатки совсѣмъ другихъ животныхъ, среди которыхъ тоже встрѣчаются формы, чуждыя современнымъ морямъ, но уже довольно много и такихъ, которыя похожи на современныя.

0x01 graphic

   Въ окрестностяхъ Москвы эти юрскіе сдои обнажаются весьма часто, они есть и въ самой Москвѣ и часто до нихъ доходятъ при рытьѣ коходцевъ, а ори сверленіи артезіанскихъ скважинъ, проходятъ ихъ насквозь и углубляются въ лежащій подъ ними каменноугольный известнякъ.
   Есть мѣста, гдѣ эти толщи настолько близки къ поверхности, что текучая вода не только дорылась до нихъ въ оврагахъ, но и разрѣзала ихъ на значительную глубину, а мѣстами прорѣзала и всю ихъ толщу до каменноугольнаго известняка, на которомъ она лежитъ.
   Рис. 39 изображаетъ обрывъ на берегу рѣки Москвы, выше города, между деревней Шелепихой и Мневниками, сверху до низу сложенный изъ морскихъ слоевъ юрскаго времени. Гуляя по склону и у подошвы обрыва, мы какъ бы ходимъ по дну моря. Тысячи остатковъ разнообразныхъ морскихъ животныхъ, то похожихъ на нынѣшнія, то непохожихъ, можно здѣсь видѣть и собрать на небольшомъ пространствѣ. Здѣсь встрѣчаются: аммониты, белемниты, устрицы и др. моллюски, зубы акулъ, кости большихъ пресмыкающихся, куски окаменѣлаго хвойнаго дерева (близкаго къ кипарисамъ) и проч.
   Въ нижней части обрыва обнажается песчаная глина съ прослойками фосфоритовыхъ сростковъ, выше зеленый глауконитовый песокъ, похожій на тотъ оригинальный глауконитовый осадокъ, съ которымъ мы познакомились, изучая отложенія современнаго моря, еще выше лежатъ буровато-зеленые и бурые пески, въ которыхъ зеленый глауконитъ измѣненъ дѣйствіемъ атмосферы и пріобрѣлъ бурый цвѣтъ ржавчины. На самомъ верху обрыва лежитъ небольшая толща песковъ съ валунами, представляющая уже не морской осадокъ и относящаяся къ послѣтретичному періоду.
   Подобные же очень богатые ограническими остатками юрскіе слои можно наблюдать во многихъ мѣстахъ средней и восточной Россіи, чаще всего по крутымъ берегамъ рѣкъ и рѣчекъ, гдѣ, благодаря обваламъ берега, можно видѣть обнаженный на значительную глубину грунтъ, не прибѣгая къ раскопкамъ. Изучивъ значительное количество такихъ естественныхъ обнаженій, мы должны будемъ придти къ заключенію, что наша страна представляла въ юрскій періодъ море, богато населенное, что подмосковный край лежалъ недалеко отъ берега этого моря, недалеко отъ суши, на которой росли хвойныя деревья, обломки которыхъ по временамъ заносились въ море и попадали въ его осадки.

0x01 graphic

   Интересно узнать, какъ далеко можно прослѣдить морскія отложенія этого времени и вездѣ ли они одинаковы? Оказывается, что нѣтъ, не вездѣ. На берегахъ Донца (въ Харьковской губ.) и въ Крыму, вмѣсто глины и песковъ, мы встрѣчаемъ юрскіе известняки съ кораллами. Море, разрушая крымскій коралловый известнякъ, изъ котораго въ значительной степени сложены горы Яйлы, вытачиваетъ изъ него коралловыя гальки и мѣстами онѣ ерѣдко встрѣчаются среди галекъ изъ другихъ каменныхъ породъ, образующихъ южный берегъ Крыма. Этотъ известнякъ и выточенныя изъ него гальки разсказываютъ намъ о томъ, чтобъ юрское время на мѣстѣ Крыма было теплое море и тамъ, гдѣ возвышаются горы Яйлы, поднимался со дна моря коралловый рифъ.
   Посмотримъ теперь, имѣются ли въ нашемъ отечествѣ осадки морей, еще болѣе новыхъ, болѣе недавнихъ, чѣмъ море юрскаго времени.
   Надъ юрскими песками и глинами лежитъ въ подмосковной мѣстности еще толща породъ преимущественно песчаныхъ прибрежныхъ, то съ морскими организмами, то съ остатками растеній хвойныхъ и папоротниковъ, указывающими на существованіе суши. Эта толща относится уже къ другому періоду -- мѣловому, тоже отчасти намъ уже знакомому. Отправившись изъ Москвы на югъ или ю.-в. или ю.-з., мы можемъ попасть въ такія мѣста Россіи, гдѣ, также какъ и по берегамъ Ламанша сѣвернѣе устья Сены и въ центральной Франціи, надъ песками и глинами, относящимися къ вачалу этого періода, появляется и занимаетъ большія пространства уже знакомый намъ бѣлый мѣлъ, богатый раковинами и панцирями известковыхъ морскихъ организмовъ и особенно корненожекъ. И здѣсь этотъ мѣлъ мѣстами замѣняется болѣе плотными и яснослоистыми мергелями. Этотъ мѣлъ и мергеля доходятъ до Волги и образуютъ берега ея между Симбирскомъ и Самарской лукой и южнѣе луки у Хвалынска, Вольска, Банновки и во многихъ другихъ мѣстахъ. Въ окрестностяхъ Саратова можно видѣть и глинисто-песчаныя породы начала мѣловой системы (они образуютъ Соколову гору), и мергелистыя породы конца мѣловой системы (въ Лысой горѣ), хотя чистаго мѣла среди нихъ здѣсь не наблюдается (онъ замѣщенъ мергелемъ).
   Мы вправѣ заключить теперь, что и въ мѣловой періодъ, или по крайней мѣрѣ въ концѣ его, и тамъ, во Франціи, и въ нашей русской мѣловой полосѣ было открытое море, что въ ближайшихъ къ Москвѣ мѣстахъ проходила береговая полоса этого моря, а въ началѣ періода была даже суша или большіе острова, на которыхъ росли хвойныя и папоротники.
   Это было послѣднее море, оставившее слѣды въ Подмосковномъ краѣ. Въ болѣе южныхъ частяхъ Россіи море было и въ послѣдовавшій за мѣловымъ третичный періодъ.
   Въ..этомъ насъ убѣждаютъ тѣ морскіе слои, которые лежатъ выше мѣла и какъ бы вытѣсняютъ его съ поверхности земли. Рис. 41 изображаетъ мѣстность въ средней части Симбирской губерніи, гдѣ видны и мѣловые слои, и покрывающіе ихъ болѣе новые слои, относящіеся къ третичной системѣ. Далѣе къ югу эти надмѣловыя или третичныя толщи достигаютъ большаго развитія и на большомъ пространствѣ образуютъ крутой высокій берегъ Волги, напримѣръ, между Вольскомъ и Баронскомъ и ниже Саратова между Банновкой и Царицыномъ. Красивые утесы Оголбичей также состоятъ изъ третичныхъ слоевъ.

0x01 graphic

   Эти слои разнообразны по составу, мѣстами они представляютъ наслоеніе, очень похожее на діатомовый и радіоляріевый илъ и содержатъ множество мельчайшихъ и изящныхъ панцырей этихъ микроскопическихъ организмовъ (рис. 42).

0x01 graphic

   Въ другихъ мѣстахъ мы видимъ пески и песчаники, богатые" раковинами и, между прочимъ, раковинами устрицъ, образующихъ иногда цѣлыя прослойки между песчаными и песчано-глинистыми слоями (рис. 43) и указывающихъ на малую глубину моря, въ которомъ отлагались эти породы. Наконецъ, есть мѣста, гдѣ верхняя часть всей толщи представляетъ пески и песчаники, ломаемые на жернова и содержащіе въ себѣ превосходные отпечатки листьевъ дуба, близкаго къ пробковому, магноліи, камфарнаго дерева и другихъ растеній подтропической флоры (рис. 44). Эти остатки покапываютъ, что на мѣстѣ третичнаго моря здѣсь возникла суша, что климатъ, какимъ оно пользовалось, былъ влажный и теплый, не похожій на нынѣшній.

0x01 graphic

0x01 graphic

   Далѣе на югѣ, въ области черноморскаго побережья, калмыцкихъ степей и Устьюрта третичное море оставалось еще долго и пережило тамъ свою длинную и сложную исторію; уровень и размѣры его не разъ измѣнялись, оно превращалось даже въ рядъ большихъ озеръ съ почти прѣсною водой. Мы уже не будемъ слѣдить за этими измѣненіями моря, покрывавшаго Россію къ концу третичнаго періода; я упомяну только, что въ сравнительно еще недавнее въ геологическомъ смыслѣ время юго-восточный край Россіи, гдѣ теперь разстилаются заволжскія степи, былъ покрытъ водами обширнаго замкнутаго озера-моря; мѣстами затопляло оно и правый берегъ нынѣшней Волги. Это прежнее море, во много разъ превосходившее размѣрами Каспійское и соединившееся на востокѣ съ Аральскимъ, названо Аралокаспійскимъ. Мало-по-малу, усыхая, море это постепенно превратилось въ нынѣшній Каспій; о прежнемъ присутствіи его водъ тамъ, гдѣ нынѣ разстилаются заволжскія степи, мы узнаемъ по оставленнымъ ими глинисто-песчанымъ осадкамъ, содержащимъ въ себѣ раковины тѣхъ видовъ моллюскъ, которые и донынѣ живутъ въ Каспіѣ. Такіе осадки встрѣчаются почти всюду въ киргизской степи; по правому берегу Волги они особенно хорошо видны ниже Царицына. По лѣвому берегу они продолжаются далеко на сѣверъ, были, напримѣръ, найдены въ окрестностяхъ Самары и даже еще сѣвернѣе.
   Но довольно объ этихъ моряхъ и осадкахъ, ихъ разнообразіе и безъ того подавляетъ наше вниманіе. Мы видѣли, что много пережила наша суша, пока она не приняла свой современный видъ и не сдѣлалась жилищемъ человѣка и животныхъ, его окружающихъ. Мы не имѣемъ возможности коснуться всѣхъ эпизодовъ исторіи нашей страны, какъ бы они ни были интересны. Подробное изученіе относящихся сюда документовъ и возсозданіе по нимъ прежней исторіи земли составляетъ одну изъ задачъ геологіи.
   Мы начали наше мысленное путешествіе съ открытаго моря, спустились въ его глубины и, оставивъ почти безъ вниманія.диковинныхъ обитателей подводнаго царства, остановили наше вниманіе на грязи и тинѣ, устилающей морское дно. Теперь мы видимъ, что слои этихъ иловъ, отлагающіеся на днѣ моря, представляютъ какъ бы листы нѣкоторой колоссальной лѣтописи, на которыхъ отмѣчается то, что дѣлается въ морѣ и отчасти на его берегахъ. Мы убѣдились, что и наша земля своею большею частью представляетъ какъ бы великую библіотеку, на листахъ которой записана ея исторія. Эти листы, эти записи достовѣрнѣе иныхъ исторій, написанныхъ человѣческой рукой, ихъ долгіе -- долгіе вѣка писалъ великій труженикъ -- океанъ-море и этотъ же труженикъ усердно работалъ надъ созиданіемъ той твердой земли, на которой мы теперь живемъ. Мы кое-что разобрали въ записяхъ моря. Оно разсказало и можетъ еще многое разсказать намъ о тѣхъ животныхъ, которыя въ немъ жили и погибали въ отдаленнѣйшія времена, разсказало кое-что и о берегахъ, какіе оно видѣло, о странахъ, которыя заливало; и большое наслажденіе разбирать этотъ разсказъ, потому что это разсказъ о томъ, что насъ окружаетъ, о мірѣ, частицу котораго мы составляемъ. Наши ежедневные интересы и заботы часто всецѣло поглощаютъ наше вниманіе и мы почти забываемъ, что обитаемый нами міръ представляетъ огромное цѣлое, живущее своею особою жизнью, въ которой исчезаетъ, какъ капли дождя въ морѣ, наше собственное существованіе со всѣми его житейскими интересами, радостями и невзгодами.
   Полезно время отъ времени отрѣшиться отъ нашего обыденнаго маленькаго міра и остановить вниманіе на тѣхъ судьбахъ, какія переживала наша земля, прежде чѣмъ мы сдѣлались ея жителями, на величіи и красотѣ того цѣлаго, котораго мы составляемъ лишь ничтожную частицу. Наши практическіе интересы нисколько не пострадаютъ, а, напротивъ, выиграютъ отъ того, что мы поинтересуемся законами, управляющими и управлявшими этимъ чуднымъ міромъ, въ которомъ мы живемъ, часто не подозрѣвая о чудесахъ, которыхъ такъ много тутъ же вокругъ насъ и подъ нашими ногами. Знаніе этихъ законовъ даетъ намъ возможность искать въ природѣ нужныя намъ блага не ощупью въ потемкахъ, а съ яркимъ свѣточемъ и съ открытыми глазами. Правда, что при этомъ свѣтѣ намъ придется нѣсколько сократить наше высокомѣрное понятіе о своемъ собственномъ значеніи въ жизни міра, но за то, на сколько возвышаетъ и облагораживаетъ нашъ духъ это созерцаніе открывающихся передъ нимъ величественныхъ картинъ общей жизни природы, это сознаніе, что, благодаря усиліямъ человѣческаго ума и энергіи, картины эти становятся доступны нашему пониманію.
   Въ этомъ величественномъ цѣломъ, именуемомъ природой, морю принадлежитъ не послѣднее мѣсто. Мы теперь знаемъ это, если даже и не видѣли сами его величавой красоты и не слыхали шума его волнъ: наша путеводительница наука немножко насъ съ нимъ познакомила, и, быть можетъ, теперь, вспомнивъ о морѣ и подумавши о его жизни и о результатахъ его дѣятельности, мы лучше поймемъ строки поэта:
   
   Въ лѣсахъ дремучихъ есть источникъ наслажденья,
   Восторги есть на дикихъ берегахъ.
   Есть съ кѣмъ бесѣду весть въ вѣмомъ уединеньи,
   И муяыка живеть въ морскихъ волнахъ.
   Люблю я и людей, природой -- восторгаюсь,
   Въ бесѣдахъ съ ней могу я позабыть,
   Что я и чѣмъ я былъ; я съ міромъ всѣмъ сливаюсь,
   И чувствъ моихъ нѣтъ силъ ни передать, ни скрыть:
   Волнуйся жъ и шуми, ты океанъ глубокій!..
                                                                         Байронъ.

"Міръ Божій:", No 3, 1898

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru