Аннотация: (Канкрин - г. Сементковского, Пирогов - г. Малиса, Юм - г-жи Сабининой, Андерсен - г-жи Бекетовой).
Жизнь замѣчательныхъ людей. Біографическая библіотека Ф. Павленкова (Канкринъ -- г. Сементковскаго, Пироговъ -- г. Малиса, Юмъ -- г-жи Сабининой, Андерсенъ -- г-жи Бекетовой). По поводу этихъ четырехъ книжекъ снова приходится возвратиться къ тому, что уже много разъ говорилось въ печати о Библіотекѣ г. Павленкова: главнымъ ея недостаткомъ оказывается отсутствіе общаго плана. Авторы отдѣльныхъ біографій сообразуются не съ общею цѣлью изданія и не съ умственнымъ уровнемъ публики, для которой предпринято послѣднее, а лишь съ собственными силами, съ количествомъ находящихся подъ руками матеріаловъ, со сложившеюся у каждаго изъ нихъ привычкой имѣть дѣло только съ извѣстнымъ крутомъ читателей. Поэтому чрезвычайно трудно примѣнять къ нимъ общій критерій. Въ данномъ случаѣ, напримѣръ, біографіи Канкрина и Пирогова будутъ не безъ интереса просмотрѣны даже и спеціалистами, тогда какъ жизнеописанія Юма и Андерсена, повидимому, приспособлены для дѣтей старшаго возраста. Первое мѣсто среди перечисленныхъ біографій безспорно принадлежитъ труду г. Сементковекаго: фигура Канкрина, умѣло и литературно начертанная, встаетъ какъ живая предъ читателемъ; значеніе его выяснено обстоятельно и съ знаніемъ дѣла. Мы только не совсѣмъ поняли, что хочетъ сказать г. Сементковскій параллелью между дѣятельностью Сперанскаго и своего героя. Если не ошибаемся, рѣчь снова идетъ о сравнительномъ достоинствѣ "хорошихъ людей" и хорошихъ учрежденій. Повидимому, г. Сементковскій ставитъ Канкрину въ заслугу его равнодушное отношеніе къ учрежденіямъ и осуждаетъ вѣру Сперанскаго въ силу послѣднихъ. Намъ кажется, однако, что вся жизнь Канкрина (и именно въ томъ видѣ, какъ изображаетъ ее г. Сементковскій) свидѣтельствуетъ противъ такого воззрѣнія: только воспитанные и дисциплинированные хорошими учрежденіями дѣятели могли оказать ему помощь; безъ нихъ онъ оставался одинъ, могъ положиться лишь на себя и никому не оставилъ своихъ завѣтовъ. Зданіе, которое воздвигалъ онъ съ такимъ трудомъ и съ такою баснословною энергіей, сейчасъ же послѣ его смерти рухнуло, почти не оставивъ слѣдовъ. Въ крымскую кампанію правительство расплачивалось за свою вѣру въ отдѣльныхъ людей и вынуждено было, наконецъ, обратиться къ реорганизаціи всего государственнаго строя, на этой вѣрѣ основаннаго. Біографія Пирогова составлена обстоятельно и подробно. Особенно цѣнной кажется намъ манера автора вездѣ, гдѣ только можно, предоставлять самому знаменитому хирургу высказывать свои убѣжденія. Такимъ образомъ, читатель, незнакомый съ сочиненіями Пирогова, съ удовольствіемъ остановится на оригинальныхъ, глубокихъ и тонкихъ сужденіяхъ послѣдняго. Къ сожалѣнію, г. Малисъ почти не рисуетъ намъ облика своего героя, и мы имѣемъ дѣло съ общественнымъ дѣятелемъ и ученымъ, мало знакомясь съ частною жизнью и интимными отношеніями этого замѣчательнаго человѣка. Г-жа Сабинина просто и безъ затѣй излагаетъ жизнь Юма и даетъ краткій, общепонятный очеркъ его философіи. Послѣдняя біографія, составленная г-жею Бекетовой, оказывается наименѣе удачной. Жизнь Андерсена сама по себѣ -- чудная, волшебная сказка, которую онъ такъ поэтично воспроизвелъ въ своемъ Гадкомъ утенкѣ, жаль, что сказка эта изложена недостаточно живо. Масса мелкихъ подробностей затемняетъ образъ знаменитаго писателя, а попадающіяся то тутъ, то тамъ сентенціи весьма мало идутъ къ дѣлу. Такъ, наприм., на стр. 37 читаемъ: "Извѣстно, что искусство правописанія дается не всѣмъ; многіе образованные люди до конца жизни пишутъ съ ошибками". Едва ли подобныя замѣчанія необходимы и интересны для публики.