|
Скачать FB2 |
| |
София Парнок
Стихотворения
(1912-1915)
Оригинал здесь - http://www.ipmce.su/~tsvet/WIN/silverage/parnok/stihi1215.html
I
Над бесприютной головой
Пылай, кочующее небо!
==========
С пустынь доносятся
Колокола.
По полю, по сердцу
Тень проплыла.
Час перед вечером
В тихом краю.
С деревцем встреченным
Я говорю.
Птичьему посвисту
Внемлет душа.
Так бы я по свету
Тихо прошла.
==========
На каштанах пышных ты венчальные
Свечи ставишь вновь, весна.
Душу строю, как в былые дни,
Песни петь бы, да звучат одни
Колыбельные и погребальные, -
Усладитепьницы сна,
==========
Я не люблю церквей, где зодчий
Слышнее Бога говорит,
Где гений в споре с волей Отчей
В ней не затерян, с ней не слит.
Где человечий дух тщеславный
Как бы возносится над ней,
Мне византийский купол плавный
Колючей готики родней.
Собор Миланский! Мне чужая
Краса! - Дивлюсь ему и я, -
Он, точно небу угрожая,
Свои вздымает острия.
Но оттого ли, что так мирно
Сияет небо, он - как крик?
Под небом, мудростью надмирной,
Он суетливо так велик.
Вы, башни! В высоте орлиной
Мятежным духом взнесены,
Как мысли вы, когда единой
Они не объединены!
И вот другой собор... Был смуглый
Закат и желтоват и ал,
Когда впервые очерк круглый
Мне куполов твоих предстал.
Как упоительно неярко
На плавном небе, плавный, ты
Блеснул мне, благостный Сан-Марко,
Подъемля тонкие кресты!
Ложился, как налет загара,
На мрамор твой - закатный свет...
Мне думалось: какою чарой
Одушевлен ты и сотрет?
Что есть в тебе, что инокиней
Готова я пред Богом пасть? -
Господней воли плавность линий
Святую знаменует власть.
Пять куполов твоих - как волны...
Их плавной силой поднята,
Душа моя, как кубок полный,
До края Богом налита.
==========
Смотрят снова глазами незрячими
Матерь Божья и Спаситель-Младенец.
Пахнет ладаном, маслом и воском.
Церковь тихими полнится плачами.
Тают свечи у юных смиренниц
В кулачке окоченелом и жестком.
Ах, от смерти моей уведи меня,
Ты, чьи руки загорелы и свежи,
Ты, что мимо прошла, раззадоря!
Не в твоем ли отчаянном имени
Ветер всех буревых побережий,
О, Марина, соименница моря!
==========
Как светел сегодня свет!
Как живы ручьи живые!
Сегодня весна впервые,
И миру нисколько лет!
И этот росток стебля,
Воистину, первороден,
Как в творческий день Господень,
Когда зацвела земля.
Всем птицам, зверям и мне,
Затерянной между ними,
Адам нарекает имя, -
Не женщине, а жене.
Ни святости, ни греха!
Во мне, как во всем, дыханье,
Подземное колыханье
Вскипающего стиха.
==========
Летят, пылая, облака,
Разрушился небесный город.
Упряма поступь и легка,
Раскинут ветром вольный ворот.
Кто мне промолвил "добрый путь",
Перекрестил - кто на дорогу?
Пусть не устанут ветры дуть,
От твоего стремить порога.
Былое - груз мой роковой -
Бросаю черту на потребу.
Над бесприютной головой
Пылай, кочующее небо!
II
В безмерный час тоски земной...
КАРОЛИНЕ ПАВЛОВОЙ
И вновь плывут поля - не видишь ты, не видишь! -
И одуванчик умилительно пушист.
Росинку шевеля, - не видишь ты, не видишь! -
Пошатывается разлатый лист.
И провода поют, - не слышишь ты, не слышишь,
Как провода поют над нивами, и как
Вдали копыта бьют - не слышишь ты, не слышишь! -
И поздний выстрел будит березняк.
Июль у нас, январь, - не помнишь ты, не помнишь:
Тебе столетие не долгосрочной дня.
Так памятлива встарь, - не помнишь ты, не помнишь
Ни вечера, ни ветра, ни меня!
==========
Где море? Где небо? Вверху ли, внизу?
По небу ль, по морю ль тебя я везу,
Моя дорогая?
Отлив. Мы плывем, но не слышно весла,
Как будто от берега нас отнесла
Лазурь, отбегая.
Был час. - Или не был? - В часовенке гроб,
Спокойствием облагороженный лоб, -
Как странно далек он!
Засыпало память осенней листвой...
О радости ветер лепечет и твой
Развеянный локон.
III
И ядра - дьявола плуги - взрывают ноги.
==========
И дам тебе ключи от Царства
Небесного: и что свяжешь на
Земле, то будет связано на небесах...
Евангелие от Матфея, гл. 16
Как встарь, смешение наречий, -
Библейский возвратился век,
И поднял взгляд нечеловечий
На человека человек.
Гонимы роковою ложью,
Друг в друге разъяряют злость,
И, поминая имя Божье,
В Христову плоть вонзают гвоздь.
По нивам и по горным кряжам
Непостижимый свист ядра...
Что скажете и что мы скажем
На взгляд взыскующий Петра?
==========
Люблю тебя в твоем просторе я
И в каждой вязкой колее.
Пусть у Европы есть история, -
Но у России: житие.
В то время, как в духовном зодчестве
Пытает Запад блеск ума,
Она в великом одиночестве
Идет к Христу в себе сама.
Порфиру сменит ли на рубище,
Державы крест на крест простой, -
Над странницею многолюбящей
Провижу венчик золотой.
IV
Все же промчится скорей песней обманутый день...
Овидий
==========
Если узнаешь, что ты другом упрямым отринут,
Если узнаешь, что лук Эроса не был тугим,
Что нецелованный рот не твоим лобзаньем раздвинут,
И, несговорчив с тобой, алый уступчив с другим,
Если в пустыню сады преобразила утрата, -
Пальцем рассеянным все ж лирные струны задень:
В горести вспомни, поэт, ты слова латинского брата:
"Все же промчится скорей песней обманутый день".
==========
На синем - темно-розовый закат
И женщина, каких поют поэты.
Вечерний ветер раздувает плат:
По синему багряные букеты.
И плавность плеч и острия локтей
Явила ткань узорная, отхлынув.
Прозрачные миндалины ногтей
Торжественней жемчужин и рубинов.
У юных мучениц такие лбы
И волосы - короны неподвижней.
Под взлетом верхней девичьей губы
Уже намеченная нега нижней.
Какой художник вывел эту бровь,
И на виске лазурью тронул вену,
Где Рюриковичей варяжья кровь
Смешалась с кровью славною Комнена?
СОНЕТ
Следила ты за играми мальчишек,
Улыбчивую куклу отклоня.
Из колыбели прямо на коня
Неистовства тебя стремил излишек.
Года прошли, властолюбивых вспышек
Своею тенью злой не затемня
В душе твоей, - как мало ей меня,
Беттина Арним и Марина Мнишек!
Гляжу на пепел и огонь кудрей,
На руки, королевских рук щедрей, -
И красок нету на моей палитре!
Ты, проходящая к своей судьбе!
Где всходит солнце, равное тебе?
Где Гёте твой и где твой Лже-Димитрий?
==========
Я не знаю моих предков, - кто они?
Где прошли, из пустыни выйдя?
Только сердце бьется взволнованней,
Чуть беседа зайдет о Мадриде.
К этим далям овсяным и клеверным,
Прадед мой, из каких пришел ты?
Всех цветов глазам моим северным
Опьянительней черный и желтый.
Правнук мой, с нашей кровью старою,
Покраснеешь ли, бледноликий,
Как завидишь певца с гитарою
Или женщину с красной гвоздикой?
15 июня 1915
ЕКАТЕРИНЕ ГЕЛЬЦЕР
И вот она! Театр безмолвнее
Невольника перед царем.
И палочка взвилась, как молния,
И вновь оркестра грянул гром.
Лучи ль над ней свой блеск умножили,
Иль от нее исходит день?
И отрок рядом с ней - не то же ли,
Что солнцем брошенная тень?
Его непостоянством мучая,
Носок вонзает в пол, и вдруг,
Как циркулем, ногой летучею
Вокруг себя обводит круг.
И, следом за мгновенным роздыхом,
Пока вскипает страсть в смычках,
Она как бы вспененным воздухом
Взлетает на его руках...
Так встарь другая легконогая -
Прабабка "русских Терпсихор" -
Сердца взыскательные трогая,
Поэта зажигала взор.
У щеголей не те же чувства ли,
Но разочарованья нет:
На сцену наведен без устали
Онегина "двойной лорнет".
==========
Кипящий звук неторопливых арб
Просверливает вечер сонно-жаркий.
На сене выжженном, как пестрый скарб,
Лежат медноволосые татарки.
Они везут плоды. На конских лбах
Лазурных бус позвякивают кисти.
Где гуще пурпур - в вишнях ли, в губах?
Что - персик или лица золотистей?
Деревня: тополя в прохладе скал,
Жилища и жаровни запах клейкий.
Зурна заныла, - и блеснул оскал
Татарина в узорной тюбетейке.
7 июля 1915
==========
Как в истерике, рука по гитаре
Заметалась, забилась, - и вот
О прославленном, дедовском Яре
Снова голос роковой поет.
Выкрик пламенный, - и хору кивнула,
И поющий взревел полукруг,
И опять эта муза разгула
Сонно смотрит на своих подруг.
В черном черная, и белы лишь зубы,
Да в руке чуть дрожащий платок,
Да за поясом воткнутый, грубый,
Слишком пышный, неживой цветок.
Те отвыкнуть от кочевий успели
В ресторанном тепле и светле.
Тех крестили в крестильной купели,
Эту - в адском смоляном котле!
За нее лишь в этом бешеном сброде,
Задивившись на хищный оскал,
Забывая о близком походе,
Поднимает офицер бокал.
РОНДЕЛЬ
Она поет: "Аллаверды, Аллаверды -
Господь с тобою", -
И вздрогнул он, привычный к бою,
Пришлец из буйной Кабарды.
Рука и взгляд его тверды, -
Не трепетали пред пальбою.
Она поет: "Аллаверды,
Аллаверды - Господь с тобою".
Озарены цыган ряды
Луной и жженкой голубою.
И, упоенная собою,
Под треск гитар, под вопль .орды
Она поет: "Аллаверды".
ГАДАНИЕ
Я - червонная дама. Другие, все три,
Против меня заключают тайный союз.
Над девяткой, любовною картой, - смотри:
Книзу лежит острием пиковый туз,
Занесенный над сердцем колючий кинжал.
Видишь: в руках королей чуждых - жезлы,
Лишь червонный один меч в руке своей сжал,
Злобно глядит, - у других взгляды не злы...
Будет любовь поединком двух воль.
Кто же он, кто же он, грозный король?
Ни друзей, ни веселий, ни встреч, ни дорог! -
Словно оборвана нить прежней судьбы,
И не свадебный хор стережет мой порог, -
Брачной постелью в ту ночь будут гробы.
От всего, что любимо, меня отделя,
Черные, видишь, легли карты кругом.
Мысли, черные мысли - гонцы короля:
Близок приход роковой в светлый мой дом...
Будет любовь поединком двух воль.
Кто же он, кто же он, грозный король?
==========
Должно быть, голос мой бездушен
И речь умильная пуста.
Сонет дописан, вальс дослушан
И доцелованы уста.
На книгу облетает астра,
В окне заледенела даль.
Передо мной: "L"Abesse de Castro",
Холодно-пламенный Стендаль.
Устам приятно быть ничьими,
Мне мил пустынный мой порог...
Зачем приходишь ты, чье имя
Несет мне ветры всех дорог?
V
Я вспомню все.
==========
Он в темных пальцах темную держал,
Тяжелую и сладостную розу.
По набережной к дому провожал
Нас Requiem суровый Берлиоза.
Под нами желтая рвалась река,
Как будто львиная металась грива...
И, подавая розу, льнет тоскливо
К моей руке его рука.
Над мраморною лестницей, в саду
Стелили тени плавные платаны,
И слабо волновался на ходу
Лиловый шелк торжественной сутаны...
И расстаемся мы не потому ль
(Ах, был весь Рим в том профиле орлином!),
Что горьким вереском и острым тмином
В моей стране цветет июль?
29 июля 1915
==========
Журавли потянули к югу.
В дальний путь я ухожу.
Где я встречу ее, подругу,
Роковую госпожу?
В шумном шелке ли, в звонких латах?
В кэбе, в блеске ль колесниц?
Под разлетом бровей крылатых
Где ты, ночь ее ресниц?
Иль полунощные бульвары
Топчет злой ее каблук?
Или спрятался локон ярый
Под монашеский клобук?
Я ищу, подходя к театру,
И в тиши церковных стен -
Не Изольду, не Клеопатру,
Не Манон и не Кармен!
1 августа 1915
==========
Он ходит с женщиной в светлом, -
Мне рассказали. -
Дом мой открыт всем ветрам,
Всем ветрам.
Они - любители музык -
В девять в курзале.
Стан ее плавный узок,
Так узок...
Я вижу: туманный берег,
В час повечерья,
Берег, холмы и вереск,
И вереск.
И рядом с широким фетром
Белые перья...
Сердце открыто ветрам,
Всем ветрам!
АЛКЕЕВЫ СТРОФЫ
И впрямь прекрасен, юноша стройный, ты:
Два синих солнца под бахромой ресниц,
И кудри темноструйным вихрем,
Лавра славней, нежный лик венчают.
Адонис сам предшественниц юный мой!
Ты начал кубок, ныне врученный мне, -
К устам любимой приникая,
Мыслью себя веселю печальной:
Не ты, о юный, расколдовал ее.
Дивясь на пламень этих любовных уст,
О, первый, не твое ревниво, -
Имя мое помянет любовник.
==========
Девочкой маленькой ты мне предстала неловкою.
Сафо
"Девочкой маленькой ты мне предстала неловкою" -
Ах, одностишья стрелой Сафо пронзила меня!
Ночью задумалась я над курчавой головкою,
Нежностью матери страсть в бешеном сердце сменя, -
"Девочкой маленькой ты мне предстала неловкою".
Вспомнилось, как поцелуй отстранила уловкою,
Вспомнились эти глаза с невероятным зрачком...
В дом мой вступила ты, счастлива мной, как обновкою:
Поясом, пригоршней бус или цветным башмачком, -
"Девочкой маленькой ты мне предстала неловкою".
Но под ударом любви ты - что золото ковкое!
Я наклонилась к лицу, бледному в страстной тени,
Где словно смерть провела снеговою пуховкою...
Благодарю и за то, сладостная, что в те дни
"Девочкой маленькой ты мне предстала неловкою".
==========
Снова знак к отплытию нам дан!
Дикой полночью из пристани мы выбыли.
Снова сердце - сумасшедший капитан -
Правит парус к неотвратной гибели.
Вихри шар луны пустили в пляс
И тяжелые валы окрест взлохматили...
- Помолись о нераскаянных о нас,
О поэт, о спутник всех искателей!
==========
Этот вечер был тускло-палевый, -
Для меня был огненный он.
Этим вечером, как пожелали Вы,
Мы вошли в театр "Унион".
Помню руки, от счастья слабые,
Жилки - веточки синевы.
Чтоб коснуться руки не могла бы я,
Натянули перчатки Вы.
Ах, опять подошли так близко Вы,
И опять свернули с пути!
Стало ясно мне: как ни подыскивай,
Слова верного не найти.
Я сказала: "Во мраке карие
И чужие Ваши глаза..."
Вальс тянулся, и виды Швейцарии:
На горах турист и коза.
Улыбнулась, - Вы не ответили...
Человек не во всем ли прав!
И тихонько, чтоб Вы не заметили,
Я погладила Ваш рукав.
Комментарии
Публикуется по изданию: Парнок С. "Стихотворения" Пг., 1916.
Рецензии: Герцык А.//Северные записки. 1916, февраль; Волошин М. Голоса поэтов//Речь. 1917, Љ 129.
I
Эпиграф к первому разделу сборника - ст. 11 - 12 из стихотворения "Летят, пылая, облака..."
Белой ночью - Русская мысль. 1915, май. Варианты: ст. 9 - "смотрю", ст. 11 - "смотрю".
"Словно дни мои первоначальные..." - Северные записки.1915, январь.
"С пустынь доносятся..." - Северные записки. 1915, май - июнь. В журнале посвящение В. А. и Б. К. Зайцевым.
На закате - Северные записки. 1914, июнь. С посвящением - Моей сестре.
"На каштанах пышных ты венчальные..." - Северные записки. 1915, январь.
"Сегодня с неба день поспешней..." - Ст. 4. - ср.: "И береза в проседи//Чуткий лист колышет" ("Я иду куда-то..."), "И вспомнить не могу без слез//И этот домик, и скворешню//В умильной проседи берез" ("Все отдаленнее, все тише..."). Необычность этого образа в том, что традиционно в фольклоре и поэзии береза является символом юности и весны (см. изд. Поляковой, с. 323 - 324). Ст. 9 - ср. у Тютчева: "Какое лето, что задето!.." (в черновом варианте: "О, это лето, это лето!..") ("Лето", 1854).
"Я не люблю церквей, где зодчий..." - Северные записки. 1917, июль. Перепечатано: альм. "Мир искусств в образах поэзии"/Собр. В. Боричевский. М., 1922. В журнале указано место написания - Венеция. Вариант: ст. 3 - "Где зодчий, споря с волей отчей...".
"Голубыми туманами с гор на озера плывут вечера..." - Северные записки. 1914, июль. В журнале озаглавлено: "Вечером". Вариант: ст. 4 - "...со Вселенною Божьей вдвоем...".
"Смотрят снова глазами незрячими..." - Марина - Цветаева Марина Ивановна (1892 - 1941). Стихотворение написано в период близкой дружбы с М. Цветаевой, подробнее об этом см.: [Не]закатные оны дни.
"Ветер ярый, ветер гневный..." (с. 258). - Ст. 9 - ср.: "И вот сегодня я иду//У Музы не на поводу..." ("И вот расстались у ворот..."), "Не во мне уже, а возле//Дышишь ты, моя душа.//Миг, - и оборвется привязь..." ("За стеною бормотанье..."), "И рвется тонкая привязь,//И нет тяготенья земли..." ("Послушай, друг мой, послушай..."), "Я слабею, и слабеет привязь,//Крепко нас вязавшая с тобой..." ("Будем счастливы во что бы то ни стало..."). Ст. 16 - ср.: "Тот же голос поет ветровой..." ("Разве полночь такая - от Бога?.."), а также у Блока ("Россия", 1908): "...твои мне песни ветровые..." (см. изд. Поляковой, с. 324).
II
Эпиграф ко второму разделу сборника - ст. 25 стихотворения "Вчера ты в этой жизни жил...".
"Мягко, лоно, будь постельное..." - Северные записки. 1913, февраль.
"Забыла тальму я барежевую..." - Русская мысль. 1915, февраль. В журнале озаглавлено: "Письмо". Перепечатано: альм. "Весенний салон поэтов". М., 1918. Памяти моей матери - мать С. Парнок, Александра Абрамовна Идельсон (? - 1891), умерла при рождении близнецов - брата и сестры Парнок.
Каролине Павловой - Павлова Каролина Карловна (урожд. Яниш; 1807 - 1893) - поэтесса, собрание стихотворений которой, изданное в 1914 году В. Я. Брюсовым, привлекло внимание многих поэтов того времени. На творчество С. Парнок ее поэзия оказала значительное влияние.
"Вчера ты в этой жизни жил..." - Северные записки. 1913, февраль. Варианты: ст. 8 - "упорен", ст. 15 - "капризный", ст. 27 - "раскрыто". Эпиграф из стихотворения Ф. Сологуба "Я воскрешенья не хочу..." (1900). Ст. 7 - в описании человеческого лица Парнок обращает внимание прежде всего на брови и глаза - ср.: "И под бровью прямой этот дико-недвижный глаз!.." ("Снова на профиль гляжу я твой крутолобый..."), "С разлетом суровым бровей..." ("Люблю в романе все пышное и роковое..."), "Под разлетом бровей крылатых..," ("Журавли потянули к югу..."), "И надо всем, как черных два крыла,//Крутых бровей приближенные дуги..." ("О, чудный час, когда душа вольна..."), "выгнутые брови" ("Посвящение"), "крутые брови" ("Фридриху Круппу") (см. изд. Поляковой, с. 326).
"Злому верить не хочу календарю..." - На автографе М. Ф. Гнесина - посвящение: Михаилу Фабиановичу Гнесину. Гнесин Михаил Фабианович (1883 - 1957) - композитор и педагог, с которым С. Парнок была дружна в 1900 - 1910-е годы. Ст. 9 - ср.: "Он был, как черный завиток,//К нам с нотной спрыгнувший бумаги..." ("Дирижер") (см. изд. Поляковой, с. 326).
"Где море? Где небо? Вверху ли, внизу?.." - Ст. 1 - ср. у Тютчева: "Как опрокинутое небо,//Над нами море трепетало..." ("Восток белел...") (см. изд. Поляковой, с. 326).
III
Эпиграф к третьему разделу - ст. 9 стихотворения "Фридриху Круппу".
Фридриху Круппу - Альм. "Сборник 1914 год"/ Под ред. С. А. Лопашова. М., 1914. Вариант: ст. 6 - "на жесткую шинель". Включено в Антологию Ежова и Шамурина. Крупп Фридрих - глава одной из крупнейших промышленных монополий Германии в период первой мировой войны. Заводы Крупна поставляли вооружение для германской армии.
"К нам долетит ли бранный огонь?.." - Северные записки. 1915, сентябрь. Перепечатано: альм. "Весенний салон поэтов". М., 1918; альм. "Мир искусств в образах поэзии"/Собр. Е. Боричевский. М., 1922.
"Люблю тебя в твоем просторе я..." - Ст. 11 - ср. у К. Павловой: "многолюбящая душа" ("Когда шучу я...", 1854), ст. 12 - ср. у К. Павловой: "Крутой Россия шла дорогой,//Носила горестный венец..." ("Разговор в Кремле", 1854) (см. изд. Поляковой, с. 326).
IV
"Если узнаешь, что ты другом упрямым отринут..." - Перепечатано: Розы Пиерии.
"На синем - темно-розовый закат..." - Комнены (правильно Комнины) - династия византийских императоров (1081-1185).
Сонет ("Следила ты за играми мальчишек...") - Посвящено Марине Цветаевой. Беттина Арним - Бреттанно Беттина (в замужестве Беттина фон Арним; 1785 - 1859), писательница, представительница романтизма в Германии. Жена поэта Ахима фон Арнима, сестра поэта Брентано; ее близкими друзьями были выдающиеся люди. Б. Брентано издала свою переписку с И. В. Гете, она также дружила с его матерью, Элизабет Гете. В 1904 году в Германии вышла книга, включающая переписку Беттины с ее рано погибшей подругой, поэтессой Каролиной фон Грюндероде. Личностью и творчеством Б. Брентано Цветаева увлекалась в 1910-е годы. Марина Мнишек (ок. 1588 - ок. 1614) - польская авантюристка, жена Лжедмитрия I и Лжедмитрия II. Умерла в заточении. С ее образом связан поэтический цикл Цветаевой "Марина", где используется мотив тезок-двойников.
Екатерине Гельцер - Перепечатано: альм. "Мир искусств в образах поэзии" /Собр. Б. Боричевский. М., 1922. Гельцер Екатерина Васильевна (1876 - 1962) - балерина, с которой Парнок была в дружеских отношениях. Ст. 17 - 18 "Так встарь другая..." - речь идет о прославленной балерине пушкинского времени Авдотье Истоминой (1799 - 1848). "Прабабка "русских Терпсихор" - ср. у Пушкина: "Узрю ли русской Терпсихоры//Душой исполненный полет..." ("Евгений Онегин", гл. 1, 19). Ст. 24 - Онегина "двойной лорнет" - ср. у Пушкина: "Двойной лорнет, косясь, наводит//На ножки незнакомых дам..." ("Евгений Онегин", гл. 1, 21) (см. изд. Поляковой, с. 327).
"Кипящий звук неторопливых арб..." - Включено в Антологию Ежова и Шамурина.
Триолеты (с. 273). - Триолет - (от фр. "тройной") - одна из твердых форм лирической поэзии, восходящая к старофранцузскому рондо. Триолет состоит из восьми стихов и строится только на двух рифмах - одной мужской и одной женской, расположенных по схеме: ab aaa bab. Своеобразие формы триолета заключается в повторах целых стихов, которые, однако, не подходят под тип обособленного рефрена, а тесно сплетаются с тканью стихотворения.
"Как в истерике, рука по гитаре..." - "Яр" - известный московский ресторан.
Рондель (от фр. "круглый") - Был популярен во французской поэзии XV века - твердая стихотворная форма такого же типа, как триолет, но более пространная: 13 или 14 стихов в 3 строфах с рифмовкой abba, abab, abbaaa (b) - последний стих последнего рефрена обычно опускается. Ст. 1 - 2 - цитируется начало застольной кавказской песни, популярной в начале века:
Аллаверды! Господь с тобою.
Таков наш клич перед войной.
Мы с ним идем отважно к бою.
Аллаверды! Господь с тобой.
Гадание - Варианты в автографе из архива М. Ф. Гнесина: ст. 11 - "Ни друзей, ни веселий, ни грез, ни дорог", ст. 13 - 14 - "И на мой опустелый не ступят порог //Светлольющихся рифм стройных ряды". В автографе посвящение К. Липскерову (о нем см. коммент. к стихотворению "Акростих").
Ст. 9 - (см. изд. Поляковой, с. 328) - мотив любви как поединка "воль" неоднократно появляется у Парнок:
О поединок роковой!
Два сердца, вечно распаленные
Ненасытимою враждой,
И тела два, для ласк сплетенные.
(Новый журнал для всех. 1910, октябрь).
И ужели в согласьи всего не созвучно биенье сердец,
И не сон - состязание воль?..
("Голубыми туманами с гор на озера плывут вечера...")
Ср. у Тютчева:
Любовь, любовь - гласит преданье -
Союз души с душой родной,
Их съединеиье, сочетанье,
И роковое их слиянье,
И поединок роковой.
("Предопределение", 1850 - 1851)
Ср. у Цветаевой:
В том поединке своеволий
Кто, в чьей руке был только мяч?
Чье сердце - Ваше ли, мое ли -
Летело вскачь?
(Цикл "Подруга", Љ 2)
V
Эпиграф к пятому разделу - повторяющаяся строка из стихотворения "Рондо".
Сафические строфы ("Эолийской лиры лишь петь заслышу...") - Северные записки. 1915, май - июнь. Вариант: ст. 9 - "я в жизни этой". Перепечатано: Розы Пиерии. Включено в Антологию Ежова и Шамурина. Сафическая строфа - одна из наиболее употребительных строф античной метрики. Состояла из трех сафических 11-сложников и одного адония. Названа по имени древнегреческой поэтессы Сафо (VII - VI вв. до н. э.), которая ввела ее в употребление.
"Люблю в романе все пышное и роковое..." - Северные записки. 1913, декабрь. Варианты: ст. 1 - "люблю в романе я пышное", ст. 5 - "романически".
Сафические строфы ("Слишком туго были зажаты губы...") - Перепечатано: Розы Пиерии.
"Он в темных пальцах темную держал..." - Берлиоз Гектор Луи (1803 - 1869) - французский композитор, дирижер, писатель. Requiem (1837) - одно из самых известных его произведений.
Рондо ("Я вспомню все. Всех дней, в одном безмерном миге...") - Северные записки. 1915, ноябрь - декабрь. Перепечатано: альм. "Весенний салон поэтов". М., 1918. Рондо (от фр. "круглый") - первоначально во французской поэзии конца XIV века: твердая стихотворная форма: стихотворение из 15 строк в 3 строфах с рифмовкой aabba, abbR, aabbaR, где R - обычно нерифмующийся рефрен, повторяющий первые слова первой строки.
"Журавли потянули к югу..." - Ст. 1 - 2 - ср.: "На Арину осеннюю - в журавлиный лёт - //Собиралась и я в странствие,//Только не в теплые страны,//А подалее, друг мой, подалее...".
Изольда - героиня средневековой западноевропейской легенды о трагической любви Тристана и Изольды, на основе которой французский историк Ж. Бедье написал роман "Тристан и Изольда" (1900), завоевавший широкую популярность. Клеопатра - последняя египетская царица из династии Птолемеев Клеопатра VII (69 г. до н. э. - 30 г. до н. э.), любовница римского императора Юлия Цезаря и жена Марка Антония, вместе с которым покончила жизнь самоубийством после поражения в борьбе с Октавианом Августом. Манон - героиня романа французского писателя А. Ф. Прево "История кавалера де Грие и Манон Леско" (1733). Кармен - героиня одноименной новеллы французского писателя П. Мериме (1845), на основе которой была написана опера Ж. Визе (1875).
"Да, я одна. В час расставания..." - Северные записки. 1913, декабрь. В журнале эпиграф из "Silentium!" Тютчева: "Как сердцу высказать себя? Другому как понять тебя?" Ст. 12 - повторение цитаты из того же стихотворения. Ср. у Блока цитирование того же стихотворения:
Но помни Тютчева заветы:
Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои.
("О, как смеялись...", 1911)
"Снова на профиль гляжу я твой крутолобый..." - Северные записки. 1915, ноябрь - декабрь. Вариант: ст. 11 - "Что мы свой двойник друг в друге нашли".
"Твои следы в отцветшем саду свежи..." - Северные записки. 1915, ноябрь - декабрь.
Рондо ("Ужель конец? Глаза ненасытимы...") - Северные записки. 1915, февраль.
"Он ходит с женщиной в светлом..." - Вторичная публикация: Ковчег. Вариант: ст. 11 - "Берег, волны и вереск...".
"В земле бесплодной не взойти зерну..." - Перепечатка: альм. "Весенний салон поэтов". М., 1918. Включено в Антологию Ежова и Шамурина. Ст. 5 - цитируется начальная строка стихотворения Пушкина "Ненастный день потух..." (1824).
Алкеевы строфы - Перепечатано: Розы Пиерии. Включено в Антологию Ежова и Шамурина. Алкеева строфа - логаэдическая (т. е. состоящая из разнометрических стоп), четырехстрочная строфа, названная по имени древнегреческого поэта Алкея (VII - VI вв. до н. э.).
"Окиньте беглым, мимолетным взглядом..." - Калиостро - Калиостро Джузеппе Бальзаме (1743 - 1795) - итальянский авантюрист, выдававший себя за чародея.
"В этот вечер нам было лет по сто..." - Кузнецкий .мост - одна из центральных московских улиц. Ст. 8 - возможно влияние эпизода из романа "Анна Каренина" (ч. YII, гл. 27) Л. Толстого, в котором Анна читает вывески и поражается "глупости фамилий" (см. изд. Поляковой, с. 330).
Газелы (с. 288). - Газель - строфа восточного стихосложения, особенно известная по персидским образцам. В персидской поэзии газелями назывались лирические стихотворения, в которых рифмуют два первых полустишия, затем та же рифма сохраняется во всех вторых полустишиях каждого последующего бейта по типу аа, ba, ca, da и т. д. Число строк в газели всегда четное, вид рифмы, размер и количество стихов - произвольное.
"Девочкой маленькой ты мне предстала неловкою..." - Перепечатано: Розы Пиерии. Эпиграф и повторяющаяся строка - из Сафо в переводе Вяч. Иванова (ср. этот же фрагмент в переводе В. В. Вересаева: "Ты казалась ребенком невзрачным и маленьким"). Ст. 7 - ср.: "Смотрит радостно и зорко/Твой расширенный зрачок...", "Еще во весь глаз твой зрачок не расширен..." ("Она беззаботна еще, она молода..."), "Зрачок его кошачий сужен..." ("Мне снилось: я бреду впотьмах...") (см. изд. Поляковой, с. 330).
"Снова знак к отплытию нам дан!.." - Северные записки. 1915, май - июнь. Перепечатано: Ковчег, где вариант: ст. 6 - "Ветры волны бурные взлохматили".
"Этот вечер был тускло-палевый..." - Не вошло в сборник 1916 года, было внесено С. В. Поляковой в личный, исправленный экземпляр "ардисовского" сборника. Текст и датировка - по записи С. В. Поляковой, которая возможным адресатом стихотворения считала М. Цветаеву. См. об этом: [Не] закатные оны дни, с. 52. Об источнике текста (архив Е. Я. Эфрон) см.: [Не]закатные оны дни, с. 124.
(источник - "Sub rosa": А. Герцык, С. Парнок, П. Соловьева, Черубина де Габриак",
М., "Эллис Лак", 1999 г.)
|