Lib.ru/Классика: Ознобишин Дмитрий Петрович. Идеал

ИДЕАЛ
Восточная повесть

Северная лира на 1827 год

М., "Наука", 1984

Амру, сын Ребия¹, князь поэтов, родственник халифа Абдольмелека, рассказывал о себе следующую повесть:

В один день, когда я сидел дома и спокойно занимался чтением, вошла ко мне старуха. "Я хочу,-- сказала она,-- доставить тебе случаи видеть такую красавицу, какая едва ли когда-нибудь существовала под солнцем, но с условием, чтобы ты с нею не слишком коротко обходился и дал бы мне обещание в словах своих быть скромным и благоразумным". Я поклялся ей Кораном.-- Она завязала мне глаза, водила меня долгое время по разным переулкам и сняла наконец с глаз моих повязку.

Я очутился в великолепной палатке из красного бархата с большими золотыми цветами и наполненной прелестнейшими невольницами. Для меня был приготовлен табурет из черного дерева. Еще не совершенно опомнился я от моего удивления, как зашумел занавес, и женщина красоты небесной вышла и села подле меня. Мы разговаривали, смеялись и пели всю ночь. Пред наступлением утра спела она одну из моих песней, начинающуюся сими словами:

Ты, чьи перси белоснежны

Дышат негою живой!..

"Кто эта красавица с белоснежными персями, дышущими негою?" -- спросила она у меня.-- "Я ее не знаю,-- отвечал я,-- это воздушный идеал стихотворца, или лучше -- Серна."

"Обманщик,-- вскричала она, сильно ударив меня по щеке; -- таковы-то вы все, стихотворцы! песнь твоя славится не только здесь, но даже в Геджасе², Ираке и Сирии, а ты уверяешь, что дело идет в ней о каком-то воздушном идеале. Невольницы, прогоните от меня этого лжеца!" С завязанными глазами проводили меня домой.

На другой день то же самое посещение старухи и то же предложение. Я принял условия и поклялся Кораном. Повязка была с меня снята в черной палатке с золотыми каймами. Моя красавица появилась окруженная своими невольницами, села подле меня и начала со мною разговаривать по-вчерашнему.

Часы пролетели как и в прошедшую ночь, посреди песней и шуток; наконец спросила она у меня, кто сочинитель известной песни:

Посреди трех дев прекрасных

Зрел ли ты меня вчера?..

"Я",-- был ответ мой.-- "Ну кто ж были сии три красавицы?" -- "Клянусь честью,-- прервал я,-- я их не знаю, и они существуют только в песни".-- "Если так,-- возразила она,-- когда нет и тут ни одного слова истины, что ж понимал ты далее под выражением: я возгордился знаками благоволения,-- если ты никогда ничего не получал. Сказывай, клеветник! -- (При сих словах она сильно ударила меня по щеке.) -- Невольницы, удалите его от очей моих!"

Я пришел домой с завязанными глазами и пылающею щекою. "Не отчаивайся!" -- сказала мне при расставаньи старуха. Я бросился на постель, но сон от меня удалялся.

На другой день явилась старуха раньше обыкновенного, спросила о моем здоровье, и не имею ли я желания снова видеть мою красавицу. Я поклялся Кораном в сохранении тех же условий; но придумал в то же время средство узнать жилище прелестной незнакомки. Я окрасил свою левую руку сафраном, и как только мы приблизились к дверям палатки, то протянул ее к наружной половинке, как бы желая постучать в двери.

Повязка была с меня снята в палатке из зеленого атласа с большими серебряными цветами. Спустя несколько минут пришла красавица, села подле меня и весьма много смеялась, видя, что щека моя еще пылала от вчерашнего удара. Мы разговаривали о многих предметах, о различных приключениях, случившихся в Иемене³ и Геджасе, о важнейших происшествиях арабской истории, о любви и ее удовольствиях. Мне казалось, что я был перенесен в рай. Наконец спросила она у меня: кому принадлежат известные стихи:

Носилки мимо пронесли,

Я не видал очей,

И мне лишь слышался вдали

Приятный звук речей;

Но ветерок игривый вдруг

Покров ее унес,

И от ланит ее вокруг

Разлился запах роз.

Я назвал себя сочинителем.-- "Кто ж эта красавица в носилках, которую ты не видел, но только слышал, и с которою ты, как видно из продолжения песни, был счастлив в паланкине?" -- "Сжалься надо мною,-- сказал я,-- прелестнейшая из женщин. Я ничего другого на это отвечать не могу, как только то, что сказал вчера и третьего дня".-- "Поэтому ты лжешь и клевещешь на женщин, ты негодяй, недостойный быть в их сообществе. Невольницы! накажите его как он заслуживает".-- Они бросились на меня, избили и исцарапали ужаснейшим образом; наконец старуха вывела меня с завязанными глазами; но вместо того, чтобы сей раз проводить меня до дому, как делала прежде, слышал я, как она на улице приказывала кому-то, давая ему деньги: "поди, отведи сего человека с завязанными глазами в дом поэта Амру, сына Ребня, большого негодяя; я никогда более не посещу порога его жилища".

Казалось мне, что я не дождусь минуты, когда дойду до дома. Я бросился на постель; но не мог закрыть глаз. Все случившееся со мною и боль от полученных ударов удаляли сон от ресниц моих.

При наступлении дня собрал я всех своих невольников, приказал им отыскивать дом или палатку, у которых правая половинка дверей была окрашена сафраном, и обещался тому, кто отыщет, дать в награду тысячу червонцев. Еще до полудня пришел ко мне с радостным лицом один из посланных.-- "Хорошая весть, наш добрый господин! я нашел двери, которых правая половинка носит отпечаток руки, обмоченной в сафране".-- "Эта та самая",-- вскричал я вне себя от радости, отсчитал ему тысячу червонцев и велел тот же час вести себя к означенному месту.

Как же велико было мое удивление, когда я увидел, что замеченная мною палатка была из числа принадлежащих принцессе Мерве, дочери царствующего халифа Абдольмелека. Немедленно приказал я вблизи раскинуть свой шатер и прогуливался довольно долго вокруг, с тем намерением, чтобы принцесса могла меня заметить. Как скоро она увидела, что я открыл ее, то вышла ко мне навстречу, подняла свое покрывало и сказала: "послушай, Амру, ужели нет в тебе охоты сочинить песню из своего приключения; по крайней мере ты не подвергнешься опасности прибегать ко лжи и не будешь иметь надобности изобретать ударов подобно своим идеальным красавицам!"

Я отвечал ей без всякого приготовления стихами, внушенными мне нежнейшею любовью и которые скоро разнеслись повсюду. Молва, ими возбужденная, и слух о перенесении моей палатки в непродолжительном времени достигли даже до двора халифа, в то время находившегося в Дамаске. Он изъявил дочери своей желание ее видеть, и я сопутствовал ей в сем путешествии в числе ее свиты; по пламень страсти снедал меня, и я был очень болен, сам еще того не зная.

В расстоянии двух переходов от Дамаска прибыли посланники объявить принцессе, что халиф со всеми вельможами поколения Оммиадов⁴ идет к ней навстречу. Шествие скоро приблизилось.

Халиф, сойдя с лошади, вошел в палатку, и поздравляя принцессу с благополучным ее прибытием, сказал ей: "Дочь моя, ты должна, для соблюдения приличия, въехать в город ночью, дабы никто тебя не видел".-- "Охотно, если так вам угодно, батюшка,-- отвечала она,-- впрочем, для меня все равно, видят ли меня или нет".

При выходе оттоле халиф заметил мою палатку и спросил, чья она? -- "Амру, сына Ребия",-- отвечали ему. Я приблизился и приветствовал его, по установленному обычаю, сими словами:

"Благодать и милосердие божие да будут над тобою, Повелитель правоверных!" -- "Ни того, ни другого тебе не желаю",-- отвечал халиф.-- "Дозволь знать мне, Повелитель правоверных, почему обходишься ты ныне со мною столь сурово?" -- "Несчастный, разве не ты стихами своими обесславил дочь мою!" -- И он в то же время произнес стихи, сказанные мною принцессе, когда она вышла из палатки.-- "Выслушай меня снисходительно, государь, стихи сии нимало не касаются принцессы, они посвящены красоте идеальной, которая, как твоему величеству известно, существует только в воображении поэта".-- "Ты лжешь,-- сказал улыбаясь халиф, с мгновенно переменившимся выражением лица, и весьма важным голосом продолжал: -- Женат ли ты?" -- "Нет, государь, но желал бы иметь только одну жену -- дочь твою",-- отвечал я с твердостью.-- "Если так, то возьми же ее,-- продолжал халиф,-- я соединю тебя с нею".

Упоенный радостью, я воскликнул: "чем мог заслужить столь великое счастие невольник Повелителя правоверных? Как мог я -- слабый луч солнца твоего могущества, сделаться достойным союза с величайшим монархом нашего времени!"

-- "Пословица говорит,-- прервал халиф: -- кто о покрывале спросит, тот его и купит",-- и приказал немедля призвать судью и свидетелей для заключения брачного договора принцессы. Он дал ей пятьдесят тысяч червонцев приданого. Свадьба была празднована на месте. Я прожил с нею три года, счастливейшие в моей жизни, потом она умерла и оставила мне на память три жемчужные нитки, которые и в могилу будут сопровождать меня.

О.

ПРИМЕЧАНИЯ

Автор Д. П. Ознобишин. Писарская копия (ПД, ф. 213, No 46, л. 13--18об). Примечания рукою Д. П. Ознобишина (л. 19--21). В СЛ -- первая публикация. См. примеч. к повести "Посещение".

Из примечаний Д. П. Ознобишина, составленных им на основании трудов западноевропейских ориенталистов:

"Князь поэтов. Неизвестно когда и кем установлено сие почетное титло; но что оно было соединено с великими почестями и богатством, это находим мы в книге Руссо: The Flowers of Persian Literature, где он говорит о хакане или владельце Туркестана, лежащего за рекою Джигоном (т. е. Джейхуном -- Аму-Дарья.-- Т. Л), Кедер хане, следующее: хакан установил в своем дворце и поддерживал щедрыми наградами литературную академию, состоящую из ста мужей, славнейших в целом Востоке...

Абдальмалик или Абдольмелек, сын Мервана, пятый халиф из поколения оммиадов, начал царствовать в 65 году геджры (684 Р. X.), а кончил в 86. Ему дано было проименование Раш аль Геджарат, т. е.: пот камня, по причине его необыкновенной скупости и Абуль-зебаб потому что его дыхание было столь зловредно, что мухи, сидящие на его губах умирали. В могуществе превзошел он всех халифов своих предшественников: в его царствование покорены были Индия на Востоке, а его войска проникли даже в Испанию на Западе...

Весьма пышное описание, паланкина или носилок находим в "Тысяче и одной ночи"...".

¹ Амру сын Ребия...-- Возможно, имеется в виду Омар ибн Абу Рабиа (644--712), мастер любовной лирики. Стихи его (почти исключительно газели) отличаются изяществом слога, выразительностью и простотой. Создал в своих газелях обобщенный образ арабской женщины своего времени (см.: Фильштинский И. М. Арабская классическая литература. М., 1965, с. 103--106; Арабская любовная лирика. М., 1974, с. 8--9, 113).

² Геджас (Хиджас) -- провинция в Саудовской Аравии, входила в состав Халифата.

³ Иемен -- территория юго-западной и южной части Аравийского полуострова; в 629--630 гг. была включена в состав Халифата.

⁴ Оммиады (Омейяды) -- династия арабских халифов в Дамасском -- Омейядском эмирате (756--929) и халифате (929--1031).

Оставить комментарий Ознобишин Дмитрий Петрович (bmn@lib.ru) Год: 1827 Обновлено: 07/10/2013. 12k. Статистика. Рассказ: Проза Проза	Скачать FB2 Ваша оценка:
Аннотация: Восточная повесть

Ознобишин Дмитрий Петрович Идеал

Ознобишин Дмитрий Петрович
Идеал