§29. Всякий крик страсти должен найти в голосе артиста готовые чистые и выразительные ноты.
§30. Монополия сделала то, что русский писатель должен писать не для всей русской публики, а только для публики Малого театра. И явились такие писатели, которые стали в уровень с зрителями, они и закрепили за собой успех на этом театре. В этом им прилежно помогали фельетонисты, которые, за положительным отсутствием умных и талантливых ценителей изящного, заменили критиков. И если явится пьеса, сколько-нибудь выходящая из уровня посредственности, то они в упрек ей говорят, что она не отвечает требованиям зрительной залы.
Буржуазия. Они не получили от отцов культивированного мозга, а от матерей получили такое воспитание, при котором умственная лень и льготы от всякого дела и всякого рода обязанностей считаются благополучием. Руководящие правила и нравственные обязанности заменялись для них страхом перед характером и фантазиями отца. Добродетель их: ни в чем не перечить нраву родительскому. (К стр. 118.)
§31. Со вторжением любителей в труппу исчезает веселость на сцене; веселые пьесы, легкие шутки, которые так любит публика видеть после серьезных пьес, делаются невозможными. В фарсах, где требуется, не выходя из пределов правды и изящного, усилить комизм лиц и положений и где талантливые, хорошо подготовленные артисты живут и распоряжаются как у себя дома и смешат зрителей до упаду, любители невыносимы. В их исполнении самый веселый фарс кажется длинным и утомительным.
§41. Русская сцена очень многим обязана просвещенным любителям. Когда на сцене жила псевдоклассическая трагедия и комедия в стихах, когда требовались величественные позы, торжественная заученная декламация и правильное чтение стихов в комедии, тогда образованные любители были первыми и лучшими наставниками артистов, в особенности трагиков, и сами очень хорошо играли маркизов. И доселе талантливые просвещенные любители, тонко понимающие искусство, полезны для театра если не своей игрой, то наставлениями и замечаниями и преимущественно строгими требованиями от актеров добросовестного отношения к искусству.
А есть еще любители, которые любят не искусство, а любят только играть, т. е. показывать себя. Такие любители и плохо понимают искусство, а некоторые и совсем не понимают, да и дело для них не в искусстве, а в костюме и парике. Это, так сказать, второй сорт любителей. Вот этот-то второй сорт и поднял голову, когда потребность в зрелищах усилилась, а предложения не было. Пришла их пора, попали и они в честь, да еще какую!
§54. Зачем русской публике Дон Сезар де Базан или Уриель Акоста, которых так охотно и так плохо играют наши драматические любовники?
§112. Императорский театр должен держать также искусство высоко, не итти за модными направлениями, не подчиняться указаниям обезьянствующей критики. Он должен стоять указующим маяком во время шатания вкуса.
Реальное получило преобладание, но оно не исключило и возвышенного лиризма. Реальное делает свое дело, оно отрезвляет искусство.
Реальное не значит низменное, реальное значит правдивое верное, но ведь и лиризм, и возвышенные чувства существуют в человеке, значит и они реальны. Умей только найти их в человеческой душе.
Поборники правды, чести, любви, возвышенных надежд еще не сошли со сцены, рыцарь еще не побежден окончательно, -- он еще будет бороться с неправдой и злом.
Действительно, много правдивых мелочей было пропущено искусством, реальное искусство подбирает их и констатирует, но ведь дойдет же оно и до крупного. (Из этого сделать статью.)
КОММЕНТАРИИ
Впервые печатаются по рукописи А. Н. Островского, хранящейся в Центральном государственном литературном архиве (Москва).
Рукопись представляет собой нумерованную сводку отдельных записей А. Н. Островского о театре, которые он затем использовал в своих докладных записках. В настоящем издании публикуются высказывания, не вошедшие в статьи и записки драматурга.