Орлов Александр Анфимович
Утехи меланхолии

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

УТѢХИ МЕЛАНХОЛІИ.

РОССІЙСКОЕ СОЧИНЕНІЕ.

А<лександра>. О<рлова>.

   

МОСКВА, 1802.

Въ Университетской Типографій, у Люби, Гарія и Попова.

   
   Книгу: Утѣхи Меланхоліи, разсматривалъ и не нашелъ въ ней противнаго къ напечатанію. Ценсора университетскаго ПОМОЩНИКЪ,

Максимъ Невзоровъ.

   

ОГЛАВЛEHIE ПІЭСЪ.

   Къ отчизнѣ.
   Юнѣйшему собесѣднику.
   Удовольственное время препровожденіе.
   Ничтожность подлуннаго.
   Жребій человѣчества.
   Въ число моего рожденія.
   Жертва дружеству.
   Любезному Автору.
   Чувство пріятнаго.
   Признательность.
   Весенняя прогулка.
   Мои досуги.
   Уединенный.
   Въ день имянинъ милаго.
   Препровожденіе дня -- Заря, Разсвѣтѣ.-- Полдень.--
   Преклонность.
   Мысль перваго Маія.
   Отрывки.-- Минувшее.
   Настоящность.--
   Суетность.--
   На кончину Машеньки.
   Видѣ осени.
   Мавзолей сердца.
   Созерцаніе.
   При возшествіи на Престолъ Отца Отечества.
   Свѣжесть.
   Истинна.
   Взоръ на внѣшность.
   Размышленіе.
   Вздохъ единобесѣдующаго.
   Пріятности Маія.
   Хвала Богу.
   При свиданіи съ милымъ.
   Предметъ чувствительности.
   Никольское.
   Истекшему 1801 году.
   

УТѢХИ МЕЛАНХОЛІИ.

Къ отчизнѣ.

   Щастливой уголокъ безмятежности, уединенное сельцо! мирное лоно твое въ шумѣ осеннихъ бурь нѣжитъ скорбный духъ мой, любезная пустынька питаетъ меланхолію, тихія волны кроткія рѣки покойно орошаютъ Готическій Островъ {Имя деревни.}. Среди Октябрскихъ непогодъ, въ дикогустѣйшей мглѣ, при порывистыхъ вихряхъ, привѣтствуемый мерцаніемъ дружественныя Цинѳіи, съ любимымъ мнѣ Юнгомъ, брожу въ задумчивости по наслѣдственнымъ руинамъ! Всюду безмолвно! глухой ревъ суроваго Борѣя уныло стонетъ въ окна стараго дома, въ туманномъ небосклонѣ рисуется печальная свита галокъ, кои, кракая при водахъ мутныхъ, сообщаютъ трауръ періодическій, убѣжденный въ воображеніи изящностію твореній моего Албіонца, въ нѣдрѣ обители молчанія хвалословлю Тебя, Тріединый.
   Деревенская жизнь противоположенна круженію свѣтскаго мечтателя. Это пристань, въ ней можетъ свободно воздохнуть и ощутишь, что тщетно мчится въ суетности.-- Въ простотѣ же той лобызаетъ прочное удовольствіе.-- Сіи древнія кущи пріятнѣе Гигантскихъ возвышеній страны развращенія, гдѣ сіяетъ гибельное неистовство испорченныхъ нравовъ, далеко отчужденное блаженства Аркадіи. Въ уютномъ же существованіи доволенъ всѣмъ радующимъ, не завидуя обманчивости призраковъ бездѣйственныхъ празднолюбцевъ, но благословляетъ участь, сердечно его утѣшающую.
   Милой удѣлъ собственности! въ твоихъ благоденственныхъ хижинахъ душа моя чувствуетъ преимущественно веселіе, пріобрѣтаемое въ скромномъ жилищѣ, невинности посвященномъ; безхитростные твои предметы пребудутъ всегда интереснѣйшимъ для меня зрѣлищемъ.-- Я доколѣ дышу, не престану возсылать признательнѣйшіе обѣты къ вышшему Виновнику щедротъ, мнѣ дарованныхъ, и въ маленькомъ кругѣ любви и пріязни сокращу мрачность времени, наставительно пользуясь премѣнами вращающагося года, сближающими смертныхъ, ко всерѣшительнѣйшей цѣли вѣчности.
   

Юнѣйшему собесѣднику моего уединенія.

   Дитя прелестное! компанистъ души и сердца моего! любезной Сашенька! Колико невинныя ласки твои доставляютъ удовольствія существу чувствительному. Ангельская улыбка твоя проясняетъ мрачную ипохондрію на челѣ угрюмаго, являя осклабленна. Плѣняющая невинность игръ твоихъ неизъяснимо восхищаешь отеческія ощущенія, награждая сугубо сердобольныя попеченія горячо любящей матери... Папинька -- маминька -- толь нѣжно, толь привлекательно тобою нѣмотствуемые, есть уже родительское ихъ утѣшеніе. Одушевленные симпатіею Природы заключаютъ въ свои объятія, и пламенное лобзаніе ихъ печатлѣетъ лилейнорозовыя твои ланиты, естественно бывъ восторженныя, вкушаютъ блаженство; внутренно радуются, единомысленно благодаря милостиваго Бога; въ общественной признательности весело слезящіе съ теплой вѣрою изпрашиваютъ благополучнаго послѣдствія твоему возрасту.
   Младенствующій другъ пріятнѣйшаго времени! птенецъ мною лелѣенный! тобою непорочный малютка; много, много интересуюсь я въ тихомъ моемъ уединеніи; кроткая, самодовольная усмѣшка, среди меланхолическихъ упражненій, даритъ меня неоцѣненно.-- Дѣтское прыганье внушаетъ мнѣ безмятежность забавъ твоихъ, сей лучшій даръ Неба смертному! Коль наставительно взирать на тебя въ разкрывающейся веснѣ твоей! Какъ рѣзво скачешь предъ каминомъ, любуясь на алой огнь, тебя прельщающій! Трещатъ снѣдаемыя дрова, и ты лепечешь, быстро отскакиваешь, дребезжишь въ окна комнаты, сквозь кои блѣдная Геката отражаетъ тусклые отсвѣтки, мгновенно стремится съ нѣчто значущимъ вниманіемъ, хватаешь ручонками бюсты, цѣлуешь Сократа, Цицерона, Демосѳена, Гервея, между тѣмъ въ гемисферѣ свищутъ ярые Аквилоны; мы при разрисованныхъ свирѣпой старицею стеклахъ занимаемся книгою. Ты, будто предчувствуя ея содержаніе, плесками одобряешь. Лолота, Фанфанъ, благороднѣйшая чета лестно гармонируютъ намъ. Почтенный Милордъ! преданіемъ твоимъ мудрый Дюмениль вдохновенный, съ какою опытностію, повѣствуетъ судьбу близнецовъ, натурою усыновленныхъ. Элегической Авторъ сей побуждая къ чувствительности, назидаетъ воображеніе къ вящшему участвованію. Необитаемый островъ! трагическое произшествіе жертвъ твоихъ воспаряетъ духъ превыше лживыхъ химеръ; населенныя человѣчествомъ дебри, исполненной единою суетностію.-- Разстроганный композиціею краснорѣчивѣйщаго бытописателя, я плакалъ съ нимъ болѣзненно, и ты, Сашенька, взираешь сострадательно, Милое дитя! чтомыя случайности да пребудутъ тебѣ спасительнымъ примѣромъ въ бурной юдоли сей.
   Расти я цвѣти и созрѣвай вожделенная отрасль искреннія вѣрности жизнь тебѣ давшихъ! Оправдай ихъ надежду изящнымъ твоимъ мужествомъ, дондеже приспѣютъ дни къ развитію твоихъ способностей; обращайся съ куколками, мячикомъ, гремушкою, свойственнымъ дѣтству; посѣщай любителя твоего въ философическомъ его убѣжищѣ; мое истинное желаніе зрѣть въ тебѣ нѣкогда Христіанина любомудрствующаго, сына церкви; ревностно, усердна подданнаго, добротворяща ближнему. О! да удостоитъ Всемогущій видѣть мнѣ того событіе! Вотъ что можетъ пожелать тебѣ непремѣнный другъ твой.
   

Удовольственное время препровожденіе.

   Пріятнѣйшій Май, вѣрный врачъ скорбнаго сердца! Прелестнѣйшій Май, радость унылаго духа! Прекраснѣйшій Май, утѣшитель скучнаго меланхолика! неизъяснимо восхищенъ магическимъ посѣщеніемъ твоимъ. Пробудясь на тихомъ ложѣ моемъ, срѣтаю розовой разсвѣтъ блистательной зари твоей, и уже въ объятіи друга.-- Мы привѣтствуемъ начальный день, эмблему дружества нашего; среди искреннихъ восторговъ приходитъ любезной В.... раздѣляетъ съ нами сіи ощущенія, между тѣмъ самоваръ клокочетъ. Съ удовольствіемъ усѣвшись за столикъ, пьемъ чай; обращаемся къ книгамъ, читаемъ Гимнъ, исполненный красотъ неподражаемыхъ {Пріят. и Полезн. Препр. Врем. Часть. IX. стран. 14.}, интересуемся назидательностію его смысла, угадываемъ достойнѣйшаго Автора, непосредственно занимаемся Иппокреною. Проходя ее показываю П... помѣщенное къ Философу горы Алаунской отношеніе. Новизна сія примѣтно его радовала. Тутъ предпринимаемъ общественно благо? даритъ милаго, добраго К... Ш... за лестной отзывъ; свидѣтельствуемъ признательныя чувства, трехъ друзей, симпатически къ нему разположенныхъ. Въ продолженіи сего сблизился обѣдъ; мы полдничаемъ, въ шесть часовъ въ своемъ сосіетѣ ѣдемъ въ рощу. Здѣсь до зарожденія солнца съ трубками гуляли, читали, отдыхали при корнѣ черемхъ благоухающихъ, обоняли весеннія амбры, пожимали взаимно руки и блаженствовали въ своемъ, само довольствіи. Лунной вечеръ застаетъ насъ въ семъ единомъ по склонности нашей упражненіи; напоминаемъ себѣ о урпокоеніи, возвращаемся и разродимся ко сну; -- но это кроткое по душѣ дѣйствіе побудило излить произшествіе на бумагу.-- -- -- Удивляюсь тѣмъ людямъ, кои чувствуютъ, и молчатъ; они истинно жалки.
   

Ничтожность подлуннаго.

   Увы! что есть кратковременное жизни нашей влаченіе?-- Необозримая степь единыхъ воздыханій безотрадно скитающагося человѣка.... Небо! какая цѣль движетъ его къ скороизчезающимъ намѣреніямъ?-- Алчность невѣдомаго, возслѣдственникъ раскаянія...? Боже преблагій! коль предпріятія тлѣннаго тщетны! приспѣетъ внезапная смерть, и слѣда людскія сущности не обрѣтется; -- все поглотить неумолимая будущность -- и такъ право изреку:
   
   Свѣтъ оный суета,
   Мгновенная мечта!
   
   Присные мои, ближніе! съ сокрушеніемъ сердца, созная превратнѣйшую настоящность, подобно дыму теряющуюся въ неизвѣстности, искреннѣйше прилѣпимся къ добродѣтели; лобзая безпристрастное спокойствіе, сей миръ душевный обратимся ко утѣшительницѣ отчаянныхъ вѣръ, оправдавъ въ совѣсти дѣянія свои предъ вся презирающимъ. О! когдабъ мы возмогли достигнуть тоя благословенныя субботы!
   

Жребіи человѣчества.

   Въ средоточіе лѣта жгущій Левъ уклоняетъ обрѣсти свѣжесть. Къ удовольствію старый вертоградъ довольно имѣетъ тѣни, жаръ полудня прохлаждающій.-- Осѣняемый его сводомъ, устремляю взоръ въ освѣщенное солнцемъ поле. Преинтересная картина! отлично удовольственные виды!-- Многоѣздный В.... трактъ въ пыли являетъ контрастъ зрѣнію: пестрые толпы сельскихъ Ореадъ путешествуя въ М... Р... къ золотой жатвѣ, восклицаютъ пѣсни веселія; имъ срѣтаются смуглыя ватаги пресмыкающихся Фараонитъ, тѣ извѣстные шарлатаны, обманывающіе легковѣрныхъ {Вообще называемые Цигани.}.-- Одесной странѣ бурѣетъ уже созрѣвшая рожь; -- противу сей бѣлѣются сонмы ретивыхъ травокосовъ, кои махомъ сваливали рядами густую зелень; -- съ тылу мелькаютъ кресты церквей, отражаясь въ сіяніи.-- Я при тихоумилительномъ помаваніи вѣтвей листвяныхъ возсѣжу въ цвѣтникѣ благоухающемъ.-- Все убѣждаетъ rъ размышленію, хвалѣ Виновника неизъяснимыхъ пріятностей. Ощущая въ благоговѣніи проницающіе меня восторги, прислушиваясь нестройному шуму народа, близь моего дома градскій ровъ копающихъ, вдругъ къ изумленію моему предстала предъ меня незнаемая женщина, лѣтъ около пятидесяти.-- Трогательный предметъ, возбуждающій состраданіе; унылозадумчивая физіогномія означала жесточайшую гипохондрію; весьма, какъ льзя провидѣть, бурею жизни удрученна; ветхій троурный фоблонъ, и кисейно изношенное покрывало составляли одѣяніе.-- Казалось, она крайне пораженна нещастіемъ важнѣйшаго рода {Сбылось предзнаменованіе, она помѣшена.}. При всемъ томъ однакожъ примѣтно въ ней отъ частныхъ бѣдняковъ нѣчто отмѣнное. Неожиданная встрѣча, паче любопытство предупредило спросить: позвольте узнать, государыня моя, кого толь случайно здѣсь вижу? Съ кѣмъ долженъ объясниться?-- Милостивецъ! возразила томная незнакомка, естьли вы благосклонны къ судбѣ ниществующія, Христіанскаго добротворенія чающей, ущедрите мою бѣдность; я по, нещастію сирая, жительствующая очень не далеко за высокою дубровою, въ той лощинѣ, гдѣ селеніе Сп..... Тамъ мое скуднѣйшее пристанище. Глубокой вздохъ прервалъ слова, ея, чрезмѣрное прискорбіе сомкнуло блѣдные уста, горестнѣйшія слезы по впалымъ щекамъ катились; простирая тощую, руку, умоляетъ единственно о помощи. Прошу ее отдохнуть; она сѣла, облокотись на душистый дернъ; я же симъ воспользуясь, хотѣлъ подробнѣе слышать исторію сокрушенія; но выразительнѣйшій ея взглядъ ясно истолковалъ мнѣ, что таковое разглагольствіе ей несносно. Повинуюсь ея волѣ, уважаю болѣзненное молчаніе; не смѣя безпокоить; отвѣтствую предложенію ея по возможности; съ особенною признательностію пріемлетъ; и мгновенно простившись; въ мрачномъ безмолвіи удаляется.-- Съ почтеніемъ смотрю во слѣдъ ей; она шла косвенно, непрестанно взирая въ выспрь; тонкій Зефиръ скромно вѣялъ побѣлѣвшіе власы; -- тутъ смежный холмъ, къ сожалѣнію, отдѣлилъ ее отъ преслѣдующаго глаза.-- Чрезъ нѣсколько минутъ сортируя оную нечаянность, крѣпко объемлемъ мнительностію; думалъ, горѣ намъ! Колико бѣдъ въ кратчайшемъ житіи! колико напастей! и мы еще мятемся! По томъ обратясь къ героинѣ моей, пожелалъ мирнаго спокойствія, благословя путь ея; Богъ съ тобою, великодушная нещастливица! Отчее Его призрѣніе да сопутствуетъ Тебѣ повсюду! Я чту истинно твое убожество, вихрь суетствъ увлекъ слабѣйшую въ пучину золъ; и подобные смертные обуявъ въ невѣжествѣ, не внемлютъ твоимъ стенаніямъ! Но -- утѣшся; разрѣшеніе отъ мучительнѣйшаго хаоса сообщитъ горнее мздовоздаяніе. Тамъ-то печаль забвенна, радость торжествуетъ; -- правосудный Владыка вѣчности увѣнчаетъ эдемскимъ блаженствомъ твердость твоего подвига.-- Въ продолженіи чувствительнѣйшаго произшествія на гемисферѣ скоплялись тучи, темное облако мрачитъ чистѣйшее небо; сверкнула молнія,-- и я оставилъ садъ съ впечатленіемъ живѣйшаго памятованія, плачевной участи терпѣливѣйшія страдательницы.--
   

Въ число моего рожденія.

   Бѣгло мчится время треволненій! стучишъ быстрое колесо дней стремительныхъ! Среди вихрей жизни подъ кровомъ воздыханій шестый люстръ бытія обтекая, приношу Тебѣ, мой Боже! сердечную дань, слезу признательности. Смѣю благодарить Тебя, Неизглаголанный, позводившій мнѣ прейти поприще существа, бѣдствіями вселенной сопровождаемое, благоволившій еще дышать тобою, обязанность созданія побуждаетъ излить жертву душевную.... Ароматическое утро! рѣетъ въ облакахъ нѣжно чиркливая ласточка, златятся зеленѣющія нивы лучемъ свѣтоноснаго Феба, общественный концертъ вселикующихъ гремитъ торжественную хвалу въ честь Непостижимаго!-- Но унылое мое чувство томно сорадуется празднуемой Природѣ....-- Слава Тебѣ, Величественный! твореніе свое назидающій, благоговѣю предъ премудростію Твоею слабѣйшій въ родѣ тлѣнновоплощенныхъ. Подъ эгидомъ отческой благости зрѣютъ племена человѣчества, приспѣвая къ почтенноужасной будущности; мелькаютъ непримѣтно вѣки при августѣйшемъ мановеніи горняго перста любви безконечныя! Затмѣваются неощутительно столѣтія, мгновенно канувъ въ океанъ вѣчности! Уже теряются въ забвеніи!-- Бренно все, скоро преходяще!-- Возлюбленный Іисусе! милуяй смертныхъ, внемли моленію единаго отъ стадъ Твоихъ, успокой духъ обуреваемый!
   

Жертва дружеству доброму, нѣжночувствителѣному.

   И твой Гераклитъ, опершись на развалины съ серіозной улыбкою; уединенно срѣтаетъ всевосхищающую весну.
   Мой другъ! вообрази изнуреннаго коснящею, томительною немощію страдавшаго; шестьдесятъ дней къ одру болѣзни, могу сказать, пригвожденна, ранновесенніе мѣсяцы въ семъ состояніи утратившаго: -- но твердое упованіе къ бдящему Провидѣнію; гласъ Вѣры; проникли облака; коснулись подножія Могущественнаго,-- и Майскій ароматъ пролилъ въ томную грудь бальзамъ Облегченія. Теперь твой задумчивый хвалитъ Единосущнаго.-- Поздравь меня, милой Философъ! Я опять ознакомился съ воздухомъ, дышу свободно, созерцая благодѣтельную Природу.
   Зиждитель непостижимый! что я ощущаю? что обоняю въ развитіи красотъ вожделѣннѣйшаго періода?-- О ты, нѣжносочувствующій П!..... пріиди въ отверстыя объятія твоего О.... Вкупѣ дѣля взаимные восторги, пребудемъ благодарнѣйшими толикихъ благъ къ Зодчему.
   Се радостное торжество обновленныя натуры! Ликуй Софистъ ободренный! Эвръ еще существуетъ; его вѣяніе пріятно; скрыпитъ флюгеръ на сосѣдственной башнѣ; а я при сей гармоніи сижу покойно въ мирной своей комнатѣ подъ открытымъ окномъ, предъ коимъ разположенъ маленькой садикъ въ патріархальномъ вкусѣ. Какъ древность, въ простоту облеченная, взору чувствительнаго привлекательна!
   Здѣсь оку размышляющаго представится группа весеннихъ пріятностей; имѣю особенное удовольствіе зрѣть ихъ въ полномъ велелѣпіи.
   Уваженный просвѣщеннѣйшею Европою, сильно на умы дѣйствующій Философъ, славный Томпсонъ, присутствуя въ отличнѣйшемъ твореніи четырехъ временъ года, сопутствуетъ мечтамъ моимъ, щастливый Любомудръ! и сіи ландшафты конечно удостоились бы чрезвычайнаго пера твоею, естьли бы ученый Сѣверъ нынѣ въ нѣдрахъ своихъ вмѣщалъ таковаго отечественника.
   Въ сердечномъ убѣжденіи привѣтствую тебя, ближайшая сѣнистая роща! Прохладной твоей мрачности внимали мои ощущенія, разнѣженныя симфоніею пернатыхъ при витающихъ.
   Люблю съ отмѣннымъ всегда пожеланіемъ отдыхать на твоихъ коврахъ дерновыхъ, крутоскатистая гора! съ гордой коея вершины изслѣдывающій духъ утѣшается, обозрѣвая открытый городѣ и приманчиво смѣющіяся его окрестности.
   Побочный видѣ красивости непосредственно объясняетъ отдѣленіе. Этотъ сверкающій въ глазахъ испытующаго заливъ придаетъ интересную мысль къ разположенію Ч.... Часто я любуюсь симъ Нептуновымъ произведеніемъ.
   Вы, лавровоцвѣтныя окружности! на орошенныхъ нашихъ долинахъ трудолюбивый земледѣлецъ тщательно "управляя сохою, надежно ввѣряетъ питательной стихіи сѣмена жизненныя. Воспѣть ваше убранство предоставляю времени, витійственнѣйшему энтузіазму.
   Веселясь обозрѣніемъ мѣстъ знакомѣйшихъ, подстрекаемъ меланхолизмомъ, спѣшу въ отдаленный лѣсъ, естественный храмъ мірозданія, свободно предаться собственному мнѣнію; -- скоро касаюся святилища безмолвія,-- все то превыше выраженій,-- колико дикость его любезна! Важное спокойствіе тутъ владычествуетъ.-- Брожу, продираясь въ густую чащу; -- тамъ при повсемѣстномъ молчаніи, сквозь сплетшіяся вѣтви навислыхъ липъ, едва видимо непроницаемое пребываніе Дріадъ, сокрытыхъ обитательницъ мрака.-- Иду отселѣ восторженный, хожу во оградѣ безмятежности, которая врагъ свѣтскаго волненія.-- Нѣтъ въ сихъ предѣлахъ химерическія искуственности надменныхъ смертныхъ; -- они при всѣхъ своихъ ухищреніяхъ жалки и бѣдны. Неоспоримо истинно сказано нѣгдѣ {Піеса извѣстнаго Автора Деревня; его бездѣлки.}: "человѣкъ мудритъ и портитъ". Ужасный ревъ лютѣйшаго льва, страшное рычаніе свирѣпаго медвѣдя, суть изящнѣйшая музыка неподражаемыя Природы, что во устроеніи Содѣтеля всяческихъ есть дѣло Божества.-- Между сими явленіями, трогающими душу и возвышающими ее, и въ почтенномъ вертоградѣ первобытія, препроводи день, тороплюсь видѣть закатъ раскаленнаго Феба.
   Въ восемь часовъ я въ полѣ. Представь себѣ, достойный другъ, величественное уклоненіе пылающаго свѣтила. Неизъяснимо восхитительно зрѣть розовую Аврору, электризически облекающую западный оризонтъ въ прелестнѣйшую румяность; -- среди сихъ блистательностей Царь дня погружается въ понтъ.-- Я питаюсь видѣніемъ зари прекраснѣйшія, и съ сею картиною обращается къ жилищу. Проходя мимо побудительныхъ предметовъ {Кладбище Кіевское.}, чувствую нѣкій порывъ къ идеальности; но человѣчество требуетъ успокоенія.
   Съ столь авантажнымъ занятіемъ, сближался къ моему домику, вдругъ усматриваю на югѣ въ млечно лазоревомъ отливѣ простертую радугу, соотвѣтственно крылатый оракулъ, предвѣстникъ скучныхъ непогодъ, порхаетъ надъ головою. Вотъ и превращеніе, подумалъ я; сію минуту видимъ ясной небосклонъ, въ секунду пасмурный, дождь наполняющій. Быстропарящій Кронъ! мгновененъ полетѣ твой, безостановоченъ; случай предскользитъ тебѣ, но бѣглъ,-- непостояненъ. Во вселенной премѣнчиво; -- единъ Богъ превѣченъ.
   Удалимся, чувствительный другъ, въ блаженную неизвѣстность; -- въ ея сферѣ упражнялся въ дѣяніи человѣка Христіанина, посвятимъ духовно нравственной полезности; устранимся тѣхъ Мизософовъ, не терпящихъ свѣта образующаго.-- Нашъ темпераментъ свойственъ лобызать философію.-- Вдохновенны ея таинственностію, опытнѣйшіе въ благоразуміи мужи пребудутъ намъ пуnеводиnельми. Твой О.... преисполненъ восторга, съ глубокомысленнымъ Циммерманомъ въ его наставительной морали бесѣдуя о уединеніи, нынѣ всеочарующій пѣснопѣвецъ весны предшествуетъ моимъ изліяніямъ.
   Пріими, милой Филантропъ! въ знакъ совершеннѣйшія симпатіи, тихія фантазіи душевно тебя любящаго,-- плоды его выздоровленія.-- Прости!-- Уже добротворный Морфей помаваетъ маковою вѣтвію,-- я сообщаюсь съ сномъ.
   

Любезному Автору книги Плодъ свободныхъ чувствованій.

   Читая пріятнѣйшія произведенія ума твоего, питаю къ тебѣ, милой, чувствительный Князь! особенную симпатію, побужденіе которыя есть слѣдствіе сердечной моей къ тебѣ привязанности. Каждой разъ проходя интереснѣйшее изліяніе мыслей твоихъ, одушевленныя нѣжностію меланхоліи, коею вдохновенъ ты къ. утѣшенію тебя любящихъ, радостно восторгаюся силою дарованій, убѣдительностію скромно парящаго духа твоего. Посѣщеніе твое къ праху бѣдной Лизы -- фантазія твоя при захожденіи солнца -- магическое срѣтеніе твое восхитительныя весны -- изящное размышленіе твое на кладбищѣ,-- могу сказать, пользуютъ назидательно. Всякое состояніе людей, читающее изображеніе чувствъ твоихъ, обрѣтаютъ по душѣ и свойству ихъ красоты свои!-- Князь! ты щедро организованъ Натурою, она къ тебѣ примѣрно благодѣтельна. Признаюсь откровенно; меня плѣняетъ томное расположеніе пера твоего, столь удачно нѣжнѣйшую" часть человѣка потрясающее. Не подумай, щастливой смертной! чтобъ я говорилъ тебѣ Панигирикъ; нѣтъ! это прямое дѣйствіе моей къ тебѣ любви и уваженія, и желаніе свидѣтельствовать симъ хотя слабую признательность.-- Сожалѣю чрезвычайно, что неизвѣстность разстоянія, и незнаніе твоего мѣстопребыванія, лишаетъ меня лестнаго удовольствія видѣть тебя, почтенный Авторъ чувствительности, прижать къ моему меланхолическому сердцу.-- Часто я бесѣдую съ тобою, прочитывая творенія твои, занимающія меня всегда отрадно въ бурныхъ дняхъ моихъ. Напрасно я мечтаю когда либо узнать тебя, ознакомиться во взаимныхъ объятіяхъ, облобызать, побродить вмѣстѣ въ нерукотворенномъ храмѣ матери нашея Природы; одинъ вздохъ твой со мною, кажется, вознаградилъ бы всю нетерпѣливость моего желанія. Тщетно воображаю себя удовлетвореннымъ, естьли ты, прочтя сіе, пребудешь въ гармоніи со мною.-- Прости, милой, чувствительный Князь! можетъ быть благосклонное время и сблизитъ насъ. Пріими увѣреніе въ моей къ тебѣ всегдашней преданности.
   

Чувство пріятнаго.

   Пасмурный день въ сердцѣ Іюля вызвалъ насъ пользоваться воздухомъ. Предлагая интересную прогулку въ дружескомъ кругѣ, идемъ за городѣ развлечь задумчивость; полевыя красоты нѣжно плѣнили насъ, поспѣшая съ сердечнымъ удовольствіемъ входимъ въ рощу. Здѣсь зрѣніе наше находитъ разнообразные предметы; съ неизъяснимою пріятностію разсѣявшись въ ея сѣни, слышимъ страстную Филомелу, тающую въ своихъ восторгахъ: Орфеи лѣсовъ ей аккомпанируютъ. Сквозь рѣдкія дерева сей скиніи мелькаютъ по М... дорогѣ скачущіе экипажи, далѣе съ котомками пильгримы. Между тѣмъ сокровище Цереры обращаетъ вниманіе наше. Тутъ сельская прелесть съ восхищеніемъ обозрѣваетъ созрѣвающее богатство; привѣтствуемъ ее съ нетерпѣніемѣ ожидаемаго, низкій натуральный комплиментъ при невинной улыбкѣ былъ отвѣтѣ ея. Покоясь въ объятіи уединеннаго Сильвана, обитателя прикосновенной чащи, возлежимъ на мшистомъ бархатѣ прекрасной лужайки, пригласившей насъ на ковры ея, читаемъ творенія мужей знаменитыхъ, мирно апплодируемъ изящность идей ихъ. Сблизился вечеръ,-- въ полномъ наслажденіи чувствъ возвращаемся -- вкусный кофе питаетъ насъ аппетитно, и разговоръ друзей неощутительно застаетъ ночь. Облобызавшись взаимно, съ признательностію къ Подателю благъ, предпринимаемъ въ послѣдствіи заниматься прохладою. Тихій, сладкій сонъ заключаетъ время препровожденіе дня того.-- Священная Природа! въ храмѣ твоемъ токмо человѣкъ можетъ существенно блаженствовать.--
   

Признательность христіаннѣйшей памяти С.... Г.... В.....

   Обитель тишины! се вмѣщаешь остатки любезнѣйшей изъ женщинъ. Увы! и ты, добродѣтельная Адамова дщерь! покоишься здѣсь, среди опочившихъ праховъ! уже въ безмолвномъ пристанищѣ тлѣнное существо твое постепенно разрушается, исполнивъ мѣру дней. Тутъ, гдѣ повсемѣстное уныніе паритъ, печально шумитъ ива на распутіи, вселяя памятованіе будущности проходящимъ. И я, чувствительностію сопутствуемый, при вечернихъ мракахъ, у могилы той, болѣзную о утратѣ честнѣйшія изъ смертныхъ, скорблю чрезмѣрно, уважая чистоту житія ея. Небо! почто сія Добрая душа не достигла мирнаго запада жизни своей? Почто неумолимыя Парки рановременно прервали нить добротворнаго бытія ея, въ лѣта удобнѣйшія къ усовершенствованію благихъ дѣяній, ее украшающихъ?-- Непостижимое Провидѣніе! это твоя воля, великая священнѣйшая! Но зрѣть неутѣшнаго супруга, терзаемаго потерею дражайшій другими; видѣть осиротѣвшій домъ, въ трауръ нещастія облеченный, въ раздирающее сердце-огорченіе погружаемый; внимать воплямъ домашнихъ, ихъ рыданію, начисляющему ея къ нимъ милости; быть ежедневнымъ свидѣтелемъ горькихъ слезъ отчаяннаго мужа, не внемлющаго, кромѣ печали его снѣдающей; совѣты ни мало не утѣшаютъ въ горести, вящше разтрогивая горячность любви къ покойной; -- все сіе есть для нѣжноощущающаго разительнѣйшее явленіе.-- Предоставя страдающаго успокоенію времени, покоримся въ молчаніи судьбамъ Промысла, благоговѣя.
   Союзъ родства и дружбы сопрягаетъ меня съ симъ почтеннымъ домомъ, въ коемъ обрѣталъ я всегда отмѣнное благочестіе,-- и неожиданно разстаться, лишиться неоцѣненнаго дружества въ лицѣ усопшей, для меня ненаградимо.-- Отдая справедливость достоинствамъ, цѣлому городу свѣдомымъ, утѣшительною чту обязанностію предать имя ее симъ воспоминанію здравомыслящаго человѣчества, слабою признательностію жертвуя памяти добродѣтельныя.
   
   Здѣсь, въ лонѣ персти сей, почи супруга вѣрна,
   Которой жизнь была для честности примѣрна.
   Прохожій! воздохни, почти въ ней добродѣтель,--
   Да въ вѣчность и тебя причтетъ щедротъ Содѣтель.
   

Весенняя прогулка.

   Чрезвычайно пробужденіе существъ умственныхъ въ возрожденіи ликующія весны! Творецъ единобезконечный! зеленая Природа юнобрачно-облеченная ласкаетъ земнороднаго, съ любезностію пріемля во всеобъемлющее лоно ея. Коль восхитителенъ ѳеатръ младыхъ прелестей Натуры, возбуждающій духъ слабаго косноязычествовать предъ источникомъ свѣта и жизни! Дерзаю нѣмотствовать въ нестройномъ гимнѣ сладчайшему Господу, уповая обрѣсти пачеестественное вліяніе на тлѣнно-организованный составъ мой; и мновняя признательность воспаритъ въ Сіонъ превыспренній, Егова осклабляющійся!-- Со трепетомъ повергаюсь предъ зракомъ Твоимъ, и.... иду....
   Вѣя Майскій зефиръ, зоветъ къ прохладѣ, улыбается свѣтлое небо, облака благоуханій волнуются, свѣжесть обонянію врачебна. Проникла амбра въ чувствительность фибръ соглядатая; прекрасно обозрѣвать благодѣянія Зиждителя среди привлекательныхъ удивленій въ развивающемся періодѣ; пустынные онагры взыграли обновленію. Возторженный очутился я на бальзамическихъ злакахъ., вкушая щедрость моего Бога. Какой нектаръ въ атмосферѣ! какіе картинные виды!-- Рисуется эмаль по непримѣтному возвышенію смѣющейся равнины, отлогость коей скрываетъ Т.... Я нѣжусь въ ароматическихъ испареніяхъ всевожделѣнныхъ близнецовъ, прыгаю, рѣзилюсь, подобно легкой сернѣ на травахъ пахучихъ. Дышу свободно благами Эдема, лобызаю утѣхи дольняго рая, благоговѣя чудесамъ Содѣтеля, шагаю удовольственно,-- каждое воззрѣніе превесьма авантажно.-- Се пища сердца чувствительнаго! Здѣсь тихо струится мѣлкая рѣчка, хитро лавируя по разноцвѣтнымъ камешкамъ. Стоя при ней, любуюсь смирённымъ журчаніемъ; тутъ встрѣчаюсь съ давнознакомымъ N, задумчиво устремившимъ неподвижной взглядѣ къ кроткотекущей стихіи; мое къ нему приглашеніе, общественно раздѣлить время, толь премудро усовершенствованное, ревностно сблизило насъ, и мы охотно потянулись къ противулежащей горѣ. Возшедъ на лобный тоя предметъ, видимъ церковь уединенно сооруженную, около сей нѣсколько могилъ; из никшій дернъ. Эпитафіи ихъ, божественный хранъ, въ безмолвномъ отдаленіи зримый! коликое поселяешь уваженіе въ душахъ, съ почтеніемъ созерцающихъ таинственное твое святилище! три часа по полудни заботимся о полдникѣ. Въ нѣсколькихъ саженяхъ при плѣнительномъ мѣсторасположеніи усматриваемъ низенькіе домики, въ шумѣ густолиственныхъ деревъ молчаливо разсѣянные: съ искренностію къ нимъ достигаемъ; при одномъ изъ оныхъ, на возгнѣщенной кострѣ, у сквознаго плетня садимся: скромная крестьянка и босой мальчикъ скоро предстали, спрашивая, что намъ надобно?-- Сказываемъ о потребномъ; по нѣкоторомъ промежуткѣ, на ветхомъ столѣ, скатертью покрытомъ, принесены яйца, молоко и черной хлѣбъ. Вздохнувъ къ Подателю всяческихъ, осѣненные вѣтвьми старыхъ осинъ обѣдаемъ; пукъ соломы гостепріимствуетъ, на коей возлежа, имѣли краткое отдохновеніе. Вѣкъ патріархальный! бытіе невинное! я вамъ завидую.-- Слышенъ звонъ вечерній: востали, беремъ посохи, прощаемся, идемъ; голосистый пѣтухъ насъ отпривѣтствовалъ; я внутренно не хотя разстаться, медлилъ воображая. Сельскій кровъ! безмятежная куща! вы крайне интересны ознаменованнымъ печатію меланхоліи; желалъ бы жить въ васъ, готовъ помѣститься въ мирныхъ стѣнахъ вашихъ, отверишись суетствъ.-- .... Сокомпанистъ мой напоминаетъ мнѣ о возвращеніи, стопы наши быстро направлены къ городу; удаляемся, но симпатія къ хижинамъ глубоко укоренена въ сердцѣ милыя простоты обожателя.-- Восемь часовъ, уже рдитъ горизонтъ лѣпообразно, энтарное зарево багрѣетъ, являя червленный ландшафтъ запада. Контрастъ величественный! поразительны лектризиціи тири! Удовольствіе сіе заключаетъ радостныя ощущенія наши, и сонъ успокоенающій сомкнулъ ненасытимые вѣжди алкающихъ испытателей.
   

Мои досуги.

   Вотъ и Августъ мѣсяцъ, склонный къ задумчивости! Угрюмые мраки быстро сближающейся осени тмятъ небосклонъ, тускнетъ атмосѳера, всюду пасмурно.-- Съ стѣсненною грудью, съ разсѣяннымъ воображеніемъ ступаю по готовящейся къ томному унынію землѣ, какъ бы дрожащей при ощущеніи скораго сиротства, вездѣ окидываю взорами смутное безмолвіе, печальныя руины, нѣмыя свидѣтельства наступающей мертвенности.
   Пѣшеходствуя меланхолическими шагами, непримѣтно достигаю до такъ называемаго Кіевскаго кладбища, симпатическаго мѣста всегдашнихъ моихъ прогулокъ. Съ книгою въ рукѣ, подпираясь самороднымъ жезломъ, занятый повѣствованіемъ Ростовскаго озера {Пріятное и полезное препр. вр.}; съ сострадательнымъ искренночувствованіенъ о нещастно прекрасной четѣ, прохожу мимо канала, обведеннаго окрестъ сего вмѣстилища гробовъ; оставя чтеніе, сажусь на бугрѣ возвышенной насыпи.
   При открытомъ видѣ въ неровной долинѣ разположенной Т.... въ дымномъ облакѣ, надъ зданіями въ воздухѣ носящемся, скользятъ парящіе съ трубою Геніи, искусно водруженные на воротахъ тріумфальныхъ, при мелькающей бѣлизнѣ вазъ, у заставы градской разставленныхъ; непосредственно поражаетъ мое зрѣніе куполъ храма, сооруженнаго въ честь Святыхъ отъ вѣка; при семъ святилищѣ покоится прахъ умершихъ обитателей.
   Возмущенный взоръ мой обращается на кроткій домъ убожества; въ немъ терпѣливые нещастливцы влачатъ скудную жизнь въ воздыханіяхъ. Смотрю на жилище нужды, и при мысляхъ о водворяющейся тамъ бѣдности, теплая слеза сердечная окропила лице мое.
   Простираясь въ лѣво, вижу въ трепетъ приводящіе заклепы осужденныхъ, гдѣ угрызаемое совѣстію и обличеніемъ преступленіе должен. ствуетъ удовлетворить оскорбленному провосудію. Отецъ милосердый! воскликнулъ я, поднявъ глаза къ небесамъ; исправи заблуждающіяся злощастныя Твои творенія.
   Подлѣ меня шумятъ въ изрядномъ безпорядкѣ разсаженныя березы, и при царствующемъ уныніи придаютъ силу мечтать о Фингаловомъ Оссіанѣ, величественномъ Бардѣ героевъ.-- Бушуй кудрявая зелень, прегибаемая яростію Аквилона! близко твое паденіе; пріятна для меня твоя нерадиво разбитая перспектива во вкусѣ простоты.
   Въ сторонѣ встрѣчается училище, благодѣтельный источникъ отечественнаго просвѣщенія; -- регулярный садъ прелестно его затѣняетъ.--
   Вправо Александро-Свирскій монастырь, нагорное общежитіе сестръ, съ блистающимъ храмомъ.-- Тамъ далѣе видѣнъ Соборъ Успенскій, коего шпицъ остроконечно возвышается; вблизи отъ него показывается обитель Предтечевская, и готическая ея архитектура, съ примѣтными индѣ развалинами, означаетъ почтенную древность.
   А тань средь пышныхъ этажей, на брегу кроткой Уны, объемлющей провинцію, усматривается приготовленіе воинскихъ потребностей; далѣе, важный арсеналъ, въ себѣ ихъ соблюдающій. При взглядѣ на востокъ бросается памятникъ, колоссально въ лазори отдаленія голубѣющій,-- знакъ огнестрѣльныхъ испытаній.
   Углубясь въ сіе разсматриваніе, слышу торохъ въ травѣ отъ пресмыкающейся улитки; она пьетъ влажную росу, утренній даръ Авроры. Я утѣшаюсь ея безпечностію, какъ вдругъ стукъ колесъ заставляетъ меня оборотиться, и я на Орловской дорогѣ вижу разгоряченнаго молодца опрометью скачущаго, который свистомъ подстрекаетъ коня къ рѣзвому бѣгу. Этотъ мнимый щастливецъ на мчащемся фаэтонѣ презрительно топчетъ засѣянныя поля, съ жестокостію изтребляя восхитительную надежду трудившагося земледѣльца. Жалкой, постыдной поступокъ! и кричалъ я въ слѣдъ ему; трудно тебѣ, привыкшему нѣжиться въ лонѣ роскошества, перейти нѣкогда въ нищету.-- Слабоумный! ты попираешь сокровища, составляющія собственное твое щастіе.
   Звукъ колокола возвѣстилъ часъ къ достодолжной Всевышнему мольбѣ, и я поспѣшилъ отъ своей прогулки.
   

Уединенный.

   Опять снѣдаемый тоскою, брожу около васъ, унылые памятники!-- Опять съ изъязвленнымъ горестію сердцемъ влекуся къ вамъ, ужасныя могилы!-- Опять удаленный вихрей мірскихъ, съ томнымъ болѣзнованіемъ горюю у праховъ вашихъ, щаситливо успшіе правовѣрцы! Съ неизъяснимою трогательностію Воображаю, коль миренъ сонъ вашъ! коль безмятежно достигнутое вами пристанище! утомленный обуреваніями жизни, сопутствуемый Циммерманомъ, въ ненастныя сумерьки лью вѣрующія слезы при семъ наставительномъ кладбищѣ, назидающемъ смертнаго къ единственно блаженной вѣчности.
   Глухо стонетъ сѣдѣющее время; съ дикимъ звукомъ ревутъ Эолы въ пустотѣ; блѣдная осень, угрюмо помавая порывомъ вѣтровъ, преклоняетъ. все къ разрушенію; -- содрагаюся, взирая на разительное измѣненіе Природы. Въ виду моемъ царство растѣній жалостно въ бреніе претворяется, грозные свисты Борея всюду ихъ раскидываютъ.
   Простите, скучныя поля!, простите, дремлющіе лѣса!-- прощайте, меланхолическія красоты, въ ризу печали облеченныя! Сѣтуя а ничтожности подоблачной, благословляю могущественное Провидѣніе.
   Среди терзательныхъ ощущеній прояснившійся вечеръ ободряешь сѣтующаго. Прозрачная луна, какъ свѣтлая лампада, утвержденная въ ономъ синевѣ, заритъ скорбящихъ. Отрадное свѣтило! благодѣющее существо самотемнѣйшихъ нощей суроваго скорпіона.
   Объятый убѣдительнѣйшими чудесы Зиждителя, умствующій человѣкъ нищъ въ своихъ системахъ.-- Сильномыслящій Британецъ предложилъ свѣту урокъ самый лучшій для успокоенія духа.
   При яромъ шумѣ бурныхъ Аквилоновъ, въ огромномъ куполѣ возвышеннаго храма сердито бушующихъ, привѣтствую тебя, величественное уединеніе! Одинъ, на обнаженномъ пнѣ, вдохновенный энтузіастическою къ священнымъ истинамъ приверженностію, дивлюся глубокому познанію твоему, важночувствующій Англичанинъ!... Самая робкая фантазія, оживленная опытною твоею мудростію, воспрянетъ, и возкрилясь высочайшимъ догматомъ, воспарить въ витійствѣ. Какія существенныя истины внушаютъ здраво понимающему высокія пѣсни твои!-- Моя кроткая Муза восхищается, благоговѣя къ пареніямъ Оратора нощей.--
   Уже поздная мрачность призываетъ меня подъ смиренный кровъ; -- отхожу на нѣкое забытіе, бальзамическое для всегдашняго труженика.--
   Мглистое утро, едва освѣщающее землю, пробудило меня. Зрю туманъ непроницаемый, и въ непримѣтномъ движеніи опять я во вчерашнемъ мѣстѣ плача. Витающій на гробахъ вранъ произноситъ ранніе крики.... Боже мой! и такъ я долженъ быть его ученикъ, и... между тѣмъ рѣдкій звонъ колокола зоветъ къ молитвѣ. При прагѣ храма утѣшительная религія возраждается въ душѣ моей; -- вхожу,-- небесное священнодѣйствіе оглашаетъ меня впечатленіемъ чувствъ чистѣйшихъ; созерцаю горнее торжество; -- отверзтый олтарь! Херувимская пѣснь! воздѣтыя предъ престоломъ руки служителя Божія! повсемственное умиленіе! молящійся народѣ! обширность зданія!--. все меня восхитило,-- Повергаюсь предъ Творцемъ, признательнѣйше внимая гласу жертвоприносящаго; -- мнится, внемлю гармонію Ангеловъ, Осанна! хвалословящихъ.
   Съ воздыханіемъ изхожу оттолѣ къ заботливому влаченію суетной жизни. Исполненный пасмурной задумчивости, мечтаю о быстрыхъ дняхъ моего дѣтства.-- Весело представляю себѣ сельскую кущу, въ коей изъ нихъ я въ превратный ѳеатръ сей; воспоминаю журчащій токъ древнія Ламы, омывающій брега моей отчизны.-- Куда промчались вы, часы златые?-- Гдѣ нѣжнолюбящіе Р.... Христіански нѣкогда жившіе?-- увы! они уже покоятся въ обители смерти! Гдѣ надзиравшая рѣзвое мое отрочество Т.... коей тщанію столько я обязанъ? Ахъ! она хотя и существуетъ, но за нѣсколько сотъ верстъ тягостно провождаетъ старость свою.-- Прошедъ мыслями непрерывную цѣпь моихъ злоключеній, я горестенъ -- безутѣшенъ!-- Критическое дѣтство! опасная молодость! тусклая область соблазна! заблужденія, тиранническое положеніе искушеннаго нещастливца!-- жестокій вашъ опытъ совершилъ мѣру мученій. Симпатическая любовь къ отечеству! тебѣ посвящая всю мою чувствительность, прехожу въ настоящее мое положеніе.
   Дражайшее уединеніе, изобрѣтательнымъ духомъ Германскаго Цельса столь громко проповѣдуемое! въ тебѣ токмо, отдѣлясь отъ многошумныхъ поприщь, обрѣтаю врачебное облегченіе; чуждъ ига любочестія, равнодушно взираю на пресмыкающихся предъ кумирами! Скромный кругъ общежитія, вѣрная сотрудница, откровенный Другъ, умѣренное состояніе, книги, перо, размышленія -- вотъ блага, какія можно избрать во всемъ хаосѣ многозаботливой жизни.--
   

Во день имянинъ милаго Е.. И.. С..

   Засвистали Аквилоны!-- Осенній гулъ катаетъ строптивые звуки на холмахъ обнаженныхъ!-- Томно бушуетъ желтой боръ, сотрясая шумную скинію! Природа въ Энергіи!-- Сынъ Меланхоліи, другъ натуры, тезоименитъ великому страдальцу дня сего... Почитатель милаго имянинника, одинаковый по ощущеніямъ, меланхолизму и симпатіи къ ужасамъ красотъ созерцаемыхъ, подъ вліяніемъ мрачнаго Зодіака, въ свойственной задумчивости, вниманія унынію атмосѳеры, пріятнѣйшею чпіишъ обязанностію сообщить панегирикъ своего сердца!
   Такъ, неоцѣненный Поэшъ чувствительности! я полюбилъ тебя, люблю, и любить не престану.-- Пріими же начертаніе сіе съ соприсудствующею тебѣ чувстительностію, пребудь увѣренъ откровеннѣйшему изліянію чувствъ твоего О...
   Я пишу сіи строки въ обветшалой рощѣ, сосѣдственной моему жилищу, возсѣдя на увядающемъ злакѣ рукою угрюмаго время, сего Герольда разрушеній, измѣняемомъ, съ неизъяснимою трогательностію взираю на превратность прозябаемаго. И соглядая блѣдную его свиту въ онѣмѣлыхъ ея предметахъ, восклицаю: суета суетствъ и всяческая суета! Неизслѣдствуемый Боже! непостижимъ завѣтъ Твой! Благоговѣю и безмолвствую!... Но -- сиро мое воображеніе безъ согармонирующаго! О! естьлибъ я могъ сблизиться съ тобою, любезночувствительный С...! Узрѣть, заключить тебя въ мои объятія,-- минуту сію призналъ бы я даромъ неба, и благополучнѣйшимъ событіемъ въ бурной жизни моей.-- Увы! мечта скоро преходяща! милаго нѣтъ, нѣтъ,-- и я одинъ,-- одинъ съ моею грустію брожу по нагому элементу, прислушиваюсь къ завывающимъ вѣтрамъ, и съ моимъ Юнгомъ фантазирую по его Албіону, гдѣ рыдалъ любомудрый пѣвецъ сей... у, же я слишкомъ занялъ вниманіе твое; прости мнѣ, побужденіе тому мирное уединеніе, что есть моя стихія, симъ вдохновенъ и ты, коего я лобызаю, и есмь....
   

Препровожденіе дня. Заря. Разсвѣтъ на востокѣ

   Владѣющая Аврора! бальзамическое утро! величественное свѣтило! озаренный лучами проясняющагося дня, радостно васъ благословляю.-- Произникающія прозябенія плѣняютъ взоры наблюдателя даровъ Природы. Бодрствуй, духъ мой! среди сего плѣнительнаго зрѣлища. Прыганье игриваго ягненка на зеленомъ лугу, лающій песъ, стрегущій стадо, являютъ удовольствіе бытіемъ своимъ; -- "О Боже! виновникъ моего существованія! и животныя какъ бы чувствуютъ ихъ сотворшаго. Внемли мольбѣ и благодаренію носящаго образъ Твой человѣка...-- Произнесши сіе, иду на цвѣтистый холмъ наслаждаться чистымъ воздухомъ.-- Симъ срѣтаю начало дня.--
   

Полдень.

   Влажная амброзія изсякла. Разнѣженный ея манною, возлежу на крутизнѣ мшистой скалы, опаляемый раскаленнымъ лучемъ полуденнаго зноя, благодѣющій промыслъ освѣжаетъ силы мои дарованною пищею. Удаляюсь въ пріятнѣйшій грошъ, посвящаемый уединенному размышленію, не Искуствомъ, но Природою произведенный; -- въ семъ убѣжищѣ., подъ сѣнію древнихъ елей вкушаю отдохновеніе. Мой полдень.--
   

Преклонность.

   Фебъ сокрытъ за горизонтомъ.-- Я въ предмѣстіи Т.. прохаживаюсь.-- Тихій сумракъ, Гиметская роса, благоухающій вечеръ! вашими ароматами уединенно въ полѣ насыщаюсь.-- Сгустившаяся атмосѳера сугубитъ темноту; фіолетовая мантія разпростерлась по лицу земли; настала ночь безмолвная. Съ любимою тростью отъ юга направляю шаги къ жилищу; -- погруженный въ размышленіе, препинаюсь, ощущаю подъ ногами огромный камень, печальный памятникѣ надъ усопшимъ. Благоговѣйный ужасъ поселяется въ моихъ чувствованіяхъ; преклоняю предъ Творцемъ колѣно.-- "Во прахѣ повергаюсь предъ Тобою, Всевышній! Пріими благодареніе за сохраняемую Тобою жизнь мою...-- Уже все спитъ, а я предаюсь симъ мыслямъ.--
   

Мысль перваго Маія.

   Въ объятіяхъ жизненныя весны срѣтаю, Май вожделенный, врачебнѣйшій годичнаго круга мѣсяцъ.-- Сосредоточенно въ начальный его день свящу гимнъ духа къ Правителю вселенныя, съ толпящимися въ воздухѣ нераздѣльно славословя. Великій, неизрекомый! назидай глаголъ перстнаго непостижимымъ Твоимъ благоволеніемъ, пріятнѣйшаго времени достигнуть удостоеннаго.
   

ОТРЫВКИ.

Минувшее.

   Призракъ вселенныя! бѣглое время погрузило въ непроницаемости истекшій годъ. Уже сей ощущаешь токмо въ воображеніи; вѣчность сокрыла оной отъ очей тлѣнныхъ въ непостижимости. Елико теряется; міръ въ внѣшнихъ стенаніяхъ; -- все мчится въ выспрь будущности, мы же есть мечта созерцанія.
   

Настоящность.

   Въ чреду свою возвышенный промыслъ предпослалъ, на сцену дольняго существа новое двунадесятомѣсячіе.-- Творцу хвала и священнѣйшимъ тайнамъ судебъ Его; бренія же суть дѣло благоговѣть.
   

Суетность.

   Грустное ощущеніе духа есть тиранство, подавляющее чувствованія существа мыслящаго. Меланхолія, отравляющая плодѣ внутренно снѣдающаго терзанія, сія заразительная скука, присяжный врагъ спокойствія человѣка, съ усмѣшкою гаситъ его способности.
   Какая участь! Мы будто сотворены страдать и томиться. Заря рожденія, день жизни, вечеръ преклонности вѣка, все мчится въ вихрѣ воздыханій.-- Жестокія превратности сражаютъ цвѣтущую юность, и влекутъ изнуренную къ концу бытія.-- Ужасная парка пресѣкаетъ нить многобѣдственнаго странничества, и горюющій признателенъ за избавленіе. Утлая дебрь, мало обитаемая, зарастаетъ колючимъ терніемъ, дабы уязвлять смертныхъ. Вотъ путь земнородныхъ! восклицаетъ нещастный."
   Великій Боже! призри на воздыхающее твое созданіе; укрѣпи въ мужествѣ пресмыкающагося въ сей юдоли; спаси волнуемаго; соверши упованіе сердечной вѣры, да купно съ хорами небожителей возпрославлю Тебя въ вѣчности... -- -- --
   

На кончину Машеньки.

   Почій съ улыбкою райскаго торжества, прелестная малютка! Почто же оставила разливаться въ слезахъ рыдающихъ родителей?-- Разтерзавшее сердца окружавшихъ томленіе прекратило жестокость рановременныхъ отселѣ твоимъ отшествіемъ.-- Среди тьмы нощныя сразила насъ потеря сія, нѣжногорестныя отецъ съ матерью неутѣшны о своей утратѣ; -- бьетъ часъ по полуночи, и Машинька не существуетъ.-- Уже милая невинность отлетѣла въ будущность, къ единственному всѣхъ, и тоя Отцу.-- Увы безвозвратно лишены плѣняющаго ослабленія твоего, дражайшее дитя! Ангелъ красоты и непорочности! Въ виду лелѣющихъ свѣтлый Геній, пріявъ чистѣйшую душу, воспарилъ въ эфиръ.-- Мы зримъ бездыханное токмо тѣло, сномъ божества спящее.-- Успеніе ея долѣ не пробудно; но въ небесныхъ обителяхъ въ вѣки блаженно; призирай сѣтующихъ, отъ горняго Эдема, возлюбленная!
   Завылъ вѣтръ! И ты мирно удалилась; самая зима уважила правоту преступленію непричастныя, уступя лютости.-- Честна кончина праведныхъ! ТС....... Не возмущайше достодолжнаго унынія, во мракѣ коего зашла Машенѣка.
   

Видѣ осени.

   Мракѣ измѣненій. облекъ вселенную въ ризу скуки.-- Перловыя оттѣнки на бирюзовомъ небѣ затмились; незрима твердь мраморная; вышшая лазорь въ тусклыхъ облакахъ сокрыта.-- Дождь плещетъ; сырость климата ощутительна,-- все горюетъ, странный контрастъ; торжество земледѣльца; оратай, получа отъ плуга воздѣланныхъ имъ нивъ обильную жатву, пріятно обезпеченъ; -- возхищенный, блюдетъ совокупленный плодъ въ своихъ житницахъ; дѣлитъ восторги семейственно; -- Морѳей разсыпаетъ маки,-- и онъ повергся въ сонъ въ довольномъ бездѣйствіи;
   Шумъ несущійся изъ хижинъ; оглашаетъ слухъ мой любопытствомъ; кое привлекло меня во оныя.-- Что же я зрѣлъ?-- Праздникъ Цереры.-- Хороводъ веселящихся являетъ знаки радости, забывъ ярмо; вѣчно сихъ бременяющее.-- Участвуя въ удовольствіи ихъ, я удалился.--
   

Мавзолей сердца.
Н....

   Поблекъ ранній цвѣтокъ -- въ возраждающейся зарѣ, улыбнулась юная къ вѣчности.-- Сркженный родитель, тѣснимый сокрушеніемъ, къ умиленной горести на дернистомъ погостѣ разливается при урнѣ, хранящей неоцѣненные ему остатки.-- Часто онъ приходитъ сюда питать вѣчную скорбь свою. Здѣсь на развѣвающихся незабудкахъ рыдаетъ сирый духъ его: Больно сердцу лишиться милой, выражая, и -- слеза, пламенная слеза кропитъ обитель мирнопочившія. Тутъ предаваясь будущности, молитъ Провидѣніе осѣнить эгидомъ отраднаго благоволенія; его стоны раздаются въ тризнахъ. Непостижимый! воззри отъ горнихъ Къ праведному сѣтованію оплакивающаго дражайшую!-- Почтенный Отецъ! болѣзненно ощущая достоинство потери твоей, искренно цѣню ненаградимую утрату; умѣрять чувствованіи твои признаю невниманіемъ равнодушному свойственнымъ. Съ уваженіемъ, данію душамъ нѣжнымъ безмолвствую... Пусть бушующій Евръ сопровождаетъ томное эхо уныніемъ вдохновеннаго,-- -- участвующаго истинно въ печали твоей пріими жертву.-Да соприсутствуетъ чувствительность при вмѣстилищѣ любезной Н.... въ упованіи благословенія Промысла.
   

Созерцаніе.

   Скитаясь въ области тлѣнія Странникъ сближается ко всемственному преткновенію въ Природѣ, съ содроганіемъ провидя дикую осень, въ онѣмѣлыхъ ужасахъ, стонъ меланхоліи несется въ эфирѣ, отъ глагола тру женика.
   Ободряйтесь увядающія привлекательности теплотворнаго лѣта! свирѣпые Герольды разрушеній, не касайтесь блеклыя жизненности; -- Слышу, еще въ тучныхъ пажитяхъ ржетъ борзый конь, при угобженныхъ поляхъ мычатъ упругія кравы, на изпещренныхъ скатахъ блеятъ кроткія овечки, задумчивый пастырь хлопаетъ бичемъ, нѣжная красота. соплешаетъ вѣнокъ, миловидный ландышъ совершенствуетъ сельскія прелести. Преизбыточествуй благодѣяніи флоры шахматное стадо! въ соединенномъ шумѣ торжествуя вліяніе солнца, вожделѣнно хвали Августѣйшую длань, мірѣ зиждущую.
   Зеленѣющіе бархаты натуры.... душистые злаки! оранжевыя нивы, питательнымъ даромъ Помоны удобряемыя! Благословенная жатва! вознагради труды., въ напряженіи нѣдро земли, воздѣлывающихъ!--
   

При возшестіи на Престолѣ Отца отечества.

   АЛЕКСАНДРЪ! Эпоха вселенныя; -- восхищается сердце!-- Ангелъ въ порфирѣ! -- Удивленіе міра!-- Плаваетъ духъ въ эѳирной радости!-- Феноменъ Эвропы!-- На тронѣ полъ свѣта!-- Ликуетъ сѣверъ возторженный! Августѣйшій Геній, зиждитель щастія торжествующаго Росса, въ насъ царствуетъ. -- -- Вѣрноподданный, исполнясь священнѣйщею обязанностію, вѣщаетъ питаемое имъ къ Великому изъ державныхъ!... ЕКАТЕРИНА! Небесная жена! се внукъ твой; мановеніемъ создавшій Эдемъ блаженства нашего!
   МОНАРХЪ обожаемый! отпусти волненію души благоговѣющаго,-- утѣшаться о Тебѣ есть бытіе мое.
   

Свѣжесть.

   Знойное лѣто, тучный періодъ зрѣющаго времени! тебя я касается,-- центръ жара твоего, и умѣренныя теплоты въ климатѣ слабости бреннаго тягостенъ. Усталый иду подъ тѣнь орѣшника, мечуся въ прозрачный кристаллъ, радуяся обрѣсти въ токѣ онаго живительную прохладу; -- сокрытыя въ струяхъ его наяды весело мнѣ сокомпанируютъ, съ ними пріятно ныряютъ -- коль глубочайшая въ зерцалѣ водъ тишина! Нептунъ ко мнѣ благосклоненъ, трезубецъ незначутъ; вѣютъ зефиры, я плескаюся бодро, въ зыбкой влажности; мчимъ ея порывомъ, улыбаюся на пѣнистомъ хребтѣ превратныя стихіи; съ легкостію отрока выскакиваю. на брегъ песчаный, ярое отраженіе пекущаго солнца въ минуту меня осушило. Едва успѣлъ наготу прикрыть одеждою, бросается въ кружащіяся лавиры изшомленный оратай; ліющійся съ чела его потъ, съ пылью смѣсившійся, остается на поверхности; онъ терялся въ теченіи, утоляетъ воспаленіе; безцѣнная прохлада! уже пять часовъ; я въ своей комнатѣ, въ рукахъ моихъ пильгримы.
   

Истинна.

   Мы тускнемъ въ химерѣ, призраковъ: -- Существо наше Аллегорія!-- Каждый гоняется за мечтою!-- И это ясное изображеніе самократчайшаго бытія нашего -- быстро, преходящаго; непримѣтно силы наши зыблятся,-- ничтожеству сообщаемся.-- Прочь суэта! возпаримъ къ вѣчности!-- -- -- --
   

Взорѣ на внѣшность.

   Житейскія обязанности, крѣпятъ, не расторгаемый узлъ, облежа тунелюбца; ярмо заботъ бременитъ рамена, стѣсняя чувствія, суетнопресмыкателя.
   Что я провижу въ сокровенной; притчинѣ державнаго Свѣтодателя? Я зрю изъ образованныя массы нагую глыбу, строптивое логово, рыкающаго скимна. Навязшая густота согбенныхъ дубравъ, вожделѣнное мое блаженство, облетѣло, обнажилось.-- Изсохшія травы превращены въ быліе,-- слабо воркуетъ пернатое, трепеща, на сучкѣ ломкаго тросника; уныло щебечетъ голубая ласточка; въ цвѣтникѣ, пожелтѣвшемъ, съ томною, любопытностію смотрю, на жалкое четвероногое, спѣшно, ползущее въ свои ущелія; -- тоскливая сова дрожа скачетъ по опадшимъ листамъ, и горемычный филинъ оглашаетъ разрушеніе въ пронзительномъ крикѣ. Заснуло все въ Природѣ!-- Чувствительныя токмо сердца скорбятъ о сей утратѣ,-- въ вещественности.
   А ты Лоренцо, неистовый! преступникъ Провидѣнія, доколѣ не престанешь юродствовать въ своихъ презрѣннѣйщихъ буйствіяхъ? доколѣ, въ мрачномъ вольнодумствѣ погруженный, не воспрянешь, при громѣ могущественности? -- -- -- Эгоистъ не внемлетъ, и въ чреду его безумецъ изчезнетъ отъ среды, живыхъ.
   Вселенную населяющій, родъ. человѣческій въ, кроткомъ благоговѣніи, познай мощь Тріипостаснаго; -- съ умиленною вѣрою предай бытіе твое подъ кровъ Неисповѣдуемаго. Уповающіи въ Него возстанутъ,
   

Размышленіе.

   Превратна участь людей; -- безотрадная скорбь, ихъ достояніе!. Пронзаетъ слухъ вопль злополучнаго, рыданде сира, стонъ нещастливца!-- Терзанія бѣдствующихъ!-- во вселенной, отчаянно пресмыкающихся!... Превышшій Утѣшитель! се общественно стяжаніе обитателей тлѣнно преходящей жизни.-- -- -- Несносно видѣть надменнаго сребролюба подъ лавровымъ зонтомъ, коварно, издѣвающагося униженности рубищъ скуднаго,-- не внемля моленіямъ страждущаго, съ презрѣніемъ отвращается.-- А безпомощный и въ слезахъ къ нему осклабляется. Тщетно твое надѣяніе, бѣднякъ изнуренный! -- извергъ ожесточенъ! Всемогущій!.... Нѣчто меня проницая ободряетъ, что, ощущаемое не вѣчно; -- каждое зло при сѣкирѣ.-- Терпящіе иго горестей пріобрѣтутъ Эмпирей, преступникъ же наслѣдуешь Геэнну.-- Скоро отъ разительныя три сцены уединяюсь подъ кровъ мой. Здѣсь сижу подъ окномъ въ унылой задумчивости; смотри? въ пространство полей на богатѣющія нивы созрѣваніемъ жатвъ спѣющія. Хмырая твердь!.. безмолвіе повсемственно! смущенный возвожу око, благоговѣйно созерцаю девизъ мой, икону Мирликійскаго Iерарха, коль все оригинально въ религіи приверженныхъ; покланяется, непосредственно, занимаясь изображеніемъ; -- съ уваженіемъ, зрю бюсты людей достойнославимыхъ; -- это рядъ мужей любомудрствующихъ, коихъ чту таланты, усердствую къ подвигамъ, со удовольствіемъ улыбаясь предъ физіогноміею оныхъ." -- Возхищенный, обращается въ мою вивліоѳику,-- здѣсь -- то, ощутительно, колико неизъяснимъ восторгъ существовать до храмѣ просвѣщенія, почерпая назидательныя истинны!-- -- Удалитесь отселѣ суеты мірскія!, Утѣшайтесь сему соревнующіи!--
   Избраннѣйшая посредственность!-- верховное благо!-- Тебѣ посвящаю тихія мечты мои.--
   
   

Вздохъ единобѣседующаго.

   Развѣ безпрерывное сокрушеніе есть жребій человѣчества, произнесъ я, исполненный грустію о превратности людей, жалкою суетностію управляемыхъ, и съ симъ скорбнымъ, ощущеніемъ рано, подъ мраками стрѣльца удалился къ любезнѣйшему предмету всегдашнихъ успокоеній моихъ, въ безмолвной перелѣсокъ; -- далеко -- далеко отъ коварствъ недремлющаго Зоила, въ семъ-то лонѣ утѣшенія, презирая гнусность сію, предаюсь живѣйшей томности.--
   Завывай бунтующій Аквилонъ, буйный сынъ грознаго Эола, люблю, страстно прислушиваться. къ ярости рева твоего.-- Простите улыбающіяся пріятности щедрыя матери Натуры; затихъ минувшій блескъ удовольствій вашихъ.-- Шумящая на холмѣ роща! питай задумчивость, бродящаго уединенно.-- Цлещущая о мшистой брегъ волна ближайшаго, источника, разнѣжь фантазію обожателя красоты зримыя.-- Здѣсь, посреди всемѣстнаго сѣтованія, привѣтствую васъ нагія купины! скитаясь въ меланхоліи моей по хрупкому листу увядшихъ сучьевъ, внимаю сирому эху маленькія веси въ пологости прячущейся.-- Печальный отзывъ сельскія свирѣли трогаетъ уныніе.-- И такъ все это сушь давновращающіяся измѣненія могущественныя, нестарѣющейся Природы. Періодъ эѳирный! въ молчаніи благоговѣя судьбамъ Непостижимаго, сердце разливается въ признательности къ Провидѣнію. Тихо иду къ моему уюту, сближаясь съ вѣчнымъ памятникомъ цѣли земнородныхъ останавливаюсь, размягчаюсь, въ душевномъ уваженіи Промысла, созерцаю горный монументъ чувствительности , чту ужасный символъ истинны, и увлеченный побуждаюсь къ размышленію, горестнѣйшее явленіе поражаетъ меня.-- При бѣдственномъ бугрѣ неутѣшная мать ломаетъ руки надъ раннимъ приговоромъ дражайшія изъ ея отраслей; противу той молодой безженный супругъ рыдаетъ предъ урною его дражайшей; далѣе маститый старецъ разрывается надъ прахомъ единственнаго сына." Еще на свѣжемъ возвышеніи невинныя малютки ползая у могилы воззываютъ оставившую ихъ мать.-- Сраженный картиною плачевныя необходимости. Восклицаю: сія -- то участь бѣднаго человѣка; вмалѣ нерадиво пожившаго; и внезапно разставшагося со всѣмъ милымъ ему невозвратимо! Праводѣтельный Боже! пощади сихъ не по дѣламъ оныхъ, но по благости Твоей. Поспѣшно оставляя толь страшное училище истинны; -- канувшая слеза успокоила встревоженное воображеніе, но духъ мой благоговѣлъ предъ вся назидающимъ въ безмятежномъ укрытіи моемъ. А ты, еловой кустарникъ! свидѣтель моихъ восторговъ! осенняя проходка глубоко впечатлѣнная въ сердцѣ, пребудешь утѣшительной въ моей жизни.
   

Пріятности Маія.

   Проникнутый эѳирнымъ ощущеніемъ всевозраждающей Весны, схвативъ мирный пОсохъ свой милаго мнѣ Томпсона, стремлюсь въ объятія Природы.-- Магическій Май! зиждитель блаженства сердецъ чувствительныхъ; осѣняемый улыбающимся зракомъ твоимъ, сообщаюсь величественному утѣшенію развивающейся Натуры; юныя красоты плѣнительнаго времени въ амброзическихъ благовоніяхъ развертываются во взорѣ моемъ. Паки воскресла мать и другъ мой восхищенный, говорю, и лечу наслаждаться ея прелестьми. Какое удовольствіе быть въ деревнѣ при симпатическихъ духу предметахъ! Жажду созерцать неподражаемыя оттѣнки рисующихся полей; голубыя отдаленности, какая картина въ сверкающихъ повсюду дальновидностяхъ, сѣрыя тропы пыльныхъ стеей радуютъ меня неизобразимо.-- О! Алфа и Омега! вонми признательности души! Позволь алкать высокія творенія десницы Твоей.-- Платоническая невѣста съ скромною усмѣшкою облекается въ прозрачный хитонъ ея, изящныя размышленія воскриляютъ понятія до возможнѣйшаго. Привѣтствую васъ лестныя окружности; волшебно меня объимающія! Угодно Вышшему удостоить меня вашего воззрѣнія. Все поетъ, воспрянулъ сонмъ пернатыхъ душъ въ младомъ кустѣ витаетъ дуплшнепъ; тамъ въ сизѣющемъ лѣскѣ нѣжится страстная горлица; здѣсь вѣетъ ароматами березовая роща -- прекрасное сельцо для любителя контрастовъ, одолжительное гостепріимнымъ его хозяиномъ. Доброй пріятель мнѣ сокомпанируетъ.-- Удались несносная принужденность юрода, гдѣ вѣчная скука жительствуетъ; назидай невинная простота въ безъискуственномъ твоемъ убѣжищѣ.-- Шумъ плотины, пѣнные валы, блистательная рѣка, паромъ голосистыхъ крестьянокъ; по сіяющимъ струямъ носящійся, разсѣянныя стада на травнистыхъ покатостяхъ, кремнистый мысъ съ возлежащимъ селяниномъ, которой устремивъ взглядъ въ свѣтлыя волны Упы, удить чешуйчатую карпію.-- Разительная противоположность! Гармоническая вѣжливость ласковой Нимфы, угощеніе наше содѣлываетъ ощутительнѣйшимъ.-Среди пріятнѣйшихъ занятій сытной обѣдѣ ожидаетъ насъ; раздѣливъ аппетитно полдникъ, спѣшимъ теряться въ въ сельскихъ тѣняхъ. Неоцѣненная прохлада! Отдыхая на зеленой горѣ подъ бушующими тополами, видѣть проблескивающій величественно сооруженный храмъ.-- Быстро паритъ время и часы указываетъ шесть; мы пьемъ бальзамическій чай подъ открытымъ небомъ; въ восемь опять гуляемъ, съ несравненнымъ восхищеніемъ сопровождая Царя дня во влажное лоно Ѳетиды. Тускнетъ изчезающій день, ясность его слабо уклоняется въ сумраки, мерцаютъ виды, кроткая луна плаваетъ въ эмальной гемисферѣ; пустынное эхо, соединясь съ урчаніемъ мельничнаго колеса, дремлетъ на отсвѣчивающихся курганахъ; синѣетъ Холмъ, облекаемый въ смуглый вечеръ. Настала всемѣстная тишина: ни одинъ цвѣтокъ не колышется на стебелькѣ своемъ. священное торжество уединенія! Уже спутникѣ мой въ области Морфея,-- а я брожу съ моею меланхоліею.,-- внимая соловью, красующемуся въ звонкихъ его руладахъ, пламенно трелитъ, и мгновенно безмолвствуетъ. Утѣшайся чувствующее созданіе благами Творца твоего; оставь жалкихъ нещастливцевъ, водимыхъ инстинктомъ безсловесныхъ; -- пади ницъ, и благоговѣй къ Зиждителю, даровавшему тебѣ разумѣніе.
   Блаженствуйте обитатели тихихъ весей! питайтесь щастіемъ васъ достойнымъ! Мятущійся гражданинъ, завидуя спокойствію вашему, прибѣгаетъ къ вамъ и обрѣтаетъ отраду.
   

Хвала Богу по выздоровленіи моемъ.

   Сый! Всечтимый! Всепокланяемый! струящійся токѣ душевнаго умиленія прими мой Отче, Господи! пылающею благодарностію, сердцемъ признательнаго созданія Твоего изливаемый.-- Воставъ отъ ложа немощи, паки славлю благость Твою, всемощный Владыко! Гимнъ слабаго духа весьма малъ предъ величествомъ щедротъ человѣколюбиваго.-- Но -- сыновнее усердіе, чувствованіе милости, повергаютъ меня къ стопамъ Твоимъ, воспѣть вѣчное Аллилуіа.
   

При свиданіи съ милымъ.

   Незабвенный въ сферѣ моего блаженства день быстро мелькнулъ въ томнорадостномъ сердцѣ меланхоліи преданнаго.-- Неоцѣненны минуты, подарившія меня давно, давно вожделѣннымъ для меня утѣшеніемъ,-- въ объятіяхъ просвѣщеннѣйшаго дружества, любезнымъ, -- добрымъ; -- нѣжнымъ. -- Толъ ненаградимый восторгъ исполнилъ духъ мой пріятнѣйшею обязанностію, и -- сей-то предметъ пламенныхъ ощущеній мгновенно восхитилъ удовольствіе, блюдомое въ душѣ моей вѣчно.
   Мой чувствительный П!... сіи черты излились при разлукѣ моей съ тобою, скатилась благодарная слеза; я вздохнулъ, и -- благословилъ Провидѣніе*.

8 Іюля 1801.
Тула.

Предметъ чувствительности, урна милой Н....

   Нѣжный родитель! Твои безотрадные стоны касаются мрачнаго моего слуха.-- Паки священнѣйшее дружество воззываетъ меланхолика скитаться по гробамъ; внемлю его гласу,-- такъ, въ глуши темноты, подъ заревомъ Гекаты, твой долгъ, степь сердобольный, бродить уединенно среди склеповъ будущности;-- твое сильное вдохновеніе любви обыкло тосковать при прагѣ тлѣнія тебѣ любезнѣйшей; -- тонкое воображеніе твое любитъ внимать скрыпу верей вѣчности.-- Побуждаемый трогательною грустію твой искренній О..., слабыми шагами влечется. къ могиламъ, зритъ въ часы сна тебя рыдающаго, и молчаливо уважаетъ праведную скорбь твою.-- Мав-лей -- Сія жертва истиннаго участія въ потерѣ невозвратимой, свѣже въ мысляхъ, ощущеніи моемъ. Пойдемъ же, чадолюбивый виновникъ бытія твоей милой, оставимъ хладныхъ Мизософовъ съ бѣдственными ихъ предубѣжденіями; пойдемъ, исполнимъ мѣру твоея нѣжности, будемъ всегда питать чувствительность души при возглавіи юнѣйшей.-- -- -- Струится слеза {Тобою, нѣжный отецъ, мнѣ признательно посвященная.} глубочайше горестію пронзеннаго духа при сообщеніи, сочувствующаго сердца ему съ подобнымъ.-- Здѣсь сверкающая медвѣдица рисуетъ полунощное седмицвѣтіе на траурномъ небѣ.
   Свистите сердитые вѣтры, гармонируйте сѣтованію пасмурною скупкою томимаго, разливайте кроткое уныніе по обители безмолвія, между опочившихъ скромно, непробудно.
   Мой почтеннѣшій Д!.. Святая память на зарѣ увядшія пребудетъ моею къ тебѣ обязанностію. Сюда я приходить стану въ ненастные вечера непостоянныя осени ввѣрять мою задумчивость бурной ночи, повинуясь уставамъ Всезиждущаго.
   

Никольское.

   Тихія тѣни деревеньки! пріимите меня въ мирный кровъ вашъ -- удаленнаго тщеты и шума городовъ; осѣните безмятежностію вашею, да обрѣту убѣжище спокойствія.-- Въ нѣдрѣ вашемъ свободной вздохъ благоговѣнія тепло вознесется къ Міродержителю, любезное уединеніе! предметъ существеннаго блаженства, составитъ утѣху дней моихъ,
   На брегахъ Скниги разнѣжилось сердце мое,-- Въ сельскихъ туманахъ внимаю меланхолическому журчанію струй ея, и въ простомъ кругѣ, поселднъ съ удовольствіемъ срѣтаю скромное утро, иду въ поле, восхищаюсь невинностію моихъ упражненій, разсматривая окрестности.
   Тѣ мерцаніи вѣковыя зелени возвышается старая церковь. Усердствующій видитъ въ семъ готическому зданіи уваженія достойнѣйшую древность, и почтительно созерцаетъ безмолвствующіе при ней прахи.-- Смиренное колебаніе, отъ времени преклоненныхъ деревѣ, помаваемыхъ въ сѣдыхъ главахъ храма, вдыхаетъ нѣчто священнѣйшее, таинственное.
   Прямо къ сѣверу въ привлекательной зрѣнію голубоватости сверкаетъ пріятной городъ съ символическими его оттѣнками,-- этотъ давно милой мнѣ Серп..., при подошвѣ коего волнуется величественная Ока, пышная владычица рѣкъ блистательныя Россіи.
   Среди лестныхъ минутъ занятія, подъ вліяніемъ влажной синевы, на росистомъ пригоркѣ, въ перлахъ авроры, рѣзвится неопытная Эстелла. Пригожій Палемонъ сообщаетъ ей пламень своей страсти; улыбкою она одобряетъ его склонность.-- Симпатія ихъ душъ взаимно обнажается Въ вѣрномъ признаніи любви.
   Между пестроты боковыхъ плоскостей сѣрѣютъ домики сосѣдственные,-- Предъ окнами Алекс.... дорога въ воздымающейся пыли,-- Молчаливыя кущи земледѣльца, сливаясь съ отголосками проѣзжающихъ, являютъ картину веселой разнообразности.
   Вожделѣнный патріархализмъ! всегда духъ мой пребудетъ въ союзѣ съ тобою. Искреннѣйшая откровенность друзей твоихъ есть эпоха Христіанина, любителя подобныхъ; торжественно благословляя тебя, привѣтствую красоты твои. Грохотъ Зоиловъ не раздастся никогда въ стѣнахъ сихъ; фальшивыя тѣхъ предубѣжденія отражены сего святилища правоты. Пусть гнусное лицемѣріе кажетъ личину свою тамъ, гдѣ вредные умы стремятся убивать честное имя своихъ собратій; но -- здѣсь,-- здѣсь водворяется готовое каждому благожелательство.-- Пріидите, кичливые самомечтатели! познайте цѣну собственныя обязанности; отдалитесь опасныхъ преткновеній, непрестанно тревожущихъ воображеніе ваше!-- Химеры сіи останутся ничтожны.-- Исполните долгъ, совѣстію замѣ вѣщаемый, лобызайте покой души, отриньте ужасные примѣры, разтлѣвающіе чистоту нравовъ; бесѣдуйте чаще съ истинною, указательницею зла и блага. Презрѣнныя толпы обольстителей, терзающія ядовитыми ухищреніи жалкую юность, гибнутъ на пути ихъ преступленія.-- Отвергните страшные виды оныхъ неистовствъ, умѣрьте необузданныя побужденія снѣдающихъ васъ слабостей, уважайте святые узы супружества, чтите жарчайшее соединеніе родства и дружбы, будьте съ Аѳинскимъ филантропомъ братія сочеловѣчества.-- Научитесь доброму житію простолюдиновъ; спасительныя правила трудолюбія и воздержности ограждаютъ ихъ противу нещастія, близкаго къ забвеннымъ Всевидящимъ.-- Благодареніе великому Промыслу, даровавшему свои щедроты въ Него вѣрующимъ.
   Утѣшительныя Музы, благодѣющія чувствительнымъ! соприсутствуйте своею мудростію жилищу васъ обожающаго; -- въ сердцѣ моемъ олтарь вашъ.

Въ Алексинскомъ уѣздѣ.

   

Истекшему 1801 году.

   Мерцаетъ -- теряется въ хаосѣ сокровенія первенецъ столѣтія! Алчный кронъ поглощаетъ юнѣйшій отпрыскъ вѣчности; младой преемникъ улыбается въ чредѣ возрожденія, и смѣняясь въ стражѣ Ураніи, простираетъ земнороднымъ надеждную будущность.
   Властитель вселеныя! недовѣдомое изволеніе Твое правишъ стремительностію годотеченій; въ вращающихся зодіакахъ суетный человѣкѣ среди мгновенныхъ дѣйствій усыпленъ въ неизвѣстности.
   Таинственная Природа! дивная мать временъ ветшающихъ! при безконечномъ измѣненіи твоемъ старѣетъ ходъ періодическій, спѣшно катясь въ харибду всеобщаго забвенія, непримѣтно затихаетъ въ быстрыхъ сценахъ преходящаго. Правомыслящій Оксенштирнъ! уразителенъ опытъ твой о мечтательномъ предположеніи людей, въ призракѣ ничтожества бурно кружащихся,
   Россъ, подъ сѣнію мирнаго Ангела благоденствующій! признательный щедрому Провидѣнію, знаменуя эпоху щастія отечества, въ пламенѣющемъ обязанностію сердцѣ, печатлѣй гимнѣ славы Генію твоего блаженства.
   

Сумерьки и мгновеніе лучшаго есть дарѣ неба.

   Магическое спокойствіе! источникъ благъ духовныхъ! изящное утѣшеніе размышляющаго!-- . Въ безмолвномъ сумракѣ признательно внимаю тишинѣ твоей. Величіе пустынь носится въ воображеніи уединеннаго сына Природы.-- угрюмый мѣсяцѣ разливалъ меланхолію; пепловый колорисъ его оттѣнялъ задумчивостію предметы; таинственное, выразительное Молчаніе владычественно парило на облежащее. Съ скромнымъ разположеніемъ духа осѣняюсь катапетасмою дымковаго эфира,-- Всюду живое, мыслящее дремлетъ, Въ недѣятельности; отдаленный шепотѣ вьющагося протока прерываетъ всемѣстное ничто, Направляю шаги по влажной пошвѣ, и вѣрный Церберъ отзывающійся во мракѣ возвѣщаетъ бдѣніе; блюстительная обязанность животнаго знаменуетъ благодарность.-- Вечерній дождь кропитъ меня, это орошеніе Творческой щедроты печатлѣетъ бъ сердцѣ къ милости Создавшаго благоговѣніе.-- Удаляюсь.--
   Отрадныя минуты въ существованіи воздыхающихъ! вы не возвратимы. Сей рѣдкій удѣлѣ внутреннія кротости пріемлю истиннымъ благомъ въ.жизни своей, и незабвенно сохраню оный въ душѣ моей.

На брегахъ Скниги.

   

Сколокъ весны.

   Свѣтозарный предтеча блаженствѣ Эфирныхъ! Въ вѣяніи амброзической ризы твоей спѣшу въ мою бесѣдку привѣтствовать тебя утѣшеніемъ Мира.-- Златопламенный возвѣститель дня осіялъ лице дольнее раздался концертѣ въ зеленомъ храмѣ Природы; гармонія крылатыхъ вдыхаетъ пѣснь величества; соторжествующій духѣ, воспаренный удивленіемъ горнія благости, несется въ изліяніи сердечныхъ поклоненій.-- Движимый жаркою признательностію, стремлюсь по увлаженной муравѣ, еще въ алмазахъ утра отливаемой, къ желтѣющему булевару.-- Ликуя праздникъ душевный, гуляющіе пары дружились на его возвышеніи, очевидно возторженные созерцали въ изумленіи красоты неизобразимыя.
   Радостный Май! восхищеніе чувствительныхъ! благословляю Вѣчную истинну удовольствій твоихъ.-- Настроенное тобою воображеніе приноситъ дань сію.

Тула.

   

Взорѣ на простоту.

   Несравненно утѣшеніе быть весною въ деревнѣ; всегда новыя пріятности, новое удовольствіе, новую веселость вкушаетъ сердце чувствительнаго въ блаженствѣ сельской жизни.--
   Скромныя радости! Опять я въ дружественныхъ объятіяхъ вашихъ. Паки духъ мой, развлеченный принужденностію свѣтскости, Между вами изкаженной, питаетъ среди васъ небесные возторги.
   Благословляю тебя, сладостное убѣжище тишины, обитель спокойствія! Въ тѣняхъ твоихъ навѣваемый бальзамомъ союзныхъ рощей, при согласномъ теченіи водъ, слушаю очаровательную Серенаду, въ мерцаньи вечерка разносимую.-- -- -- Изливаемое привѣтствіе слабо въ отношеніи красотѣ сихъ; но оно есть признательнѣйшее. Нераздѣльно послѣдуетъ со мною и въ волнующуюся людскость, гдѣ въ грустныя минуты моей задумчивости буду воспоминать неоцѣненное время подъ кровомъ Натуры, мною препроведенное.
   Почтенный филантропъ! Загляни въ этотъ удѣлѣ постояннаго щастія; тутъ вѣнчается правота дѣяній сочеловѣковъ; утонченный Софистѣ! Здѣсь кабинетѣ твоихъ изслѣдованій; двѣ осѣненіи кротко-качающихся кленовѣ, подъ ароматической ихъ діадимою, читай нравственное разсужденіе о человѣчествѣ на сей каѳедрѣ великія Природы, да греми тѣ слово сильное, убѣждающее ненавистниковъ мира, и пріемлющее благодарную улыбку добрыхъ.
   

Мой гимнъ Создавшему.

   Мгновенно развилась денница на востокѣ. Поспѣшно свертываются мраки при ея изникновеніи. Воздушные холмы пробѣгали на побѣлѣвшій западѣ.-- Уже разсвѣтѣ дня улыбается въ розахѣ, стряхнувъ съ себя мраки ночи; благослови мирное утро, предаюсь своимъ къ Виновнику бытія чувствованіямъ.
   Промчался и дватцать девятый годъ моей жизни! Тихо погрузился онѣ въ вѣчности!-- Его отголосокъ слабо отозвался во всеобщихъ часахъ Натуры; обновился послѣдующій.-- Егова! благій Отецъ человѣковъ! пріими сердечную пѣснь, въ признательномъ духѣ Тебѣ возносящаго. Моя обязанность благоговѣть къ великости щедротъ Твоихъ, и душевно благодарить зиждущаго спокойствіе дней.-- Надѣясь на милость Твою, дерзаю излить гласѣ сыновней вѣры. Благоволи, мой Господи! малѣйшему изъ твореній, узрѣть сѣдины опыта на главѣ моей, и достигнувъ позднаго вечера лѣтѣ, поклониться въ серебренной зимѣ Августѣйшей волѣ промысла Твоего, Владыко!
   

Теки добродѣющее средія.

   Мудрая Природа! молю тебя, въ миломъ уединеніи поющаго посредственность состоянія, утѣшающагося въ сферѣ любезнѣйшихъ друзей; укрой меня отъ Зоиловъ вѣка сего, да отдаленный презорства ихъ, удѣлъ мой посвящу въ жертву Тебѣ, хвала Вышшаго.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru