Никитин Андрей Афанасьевич
Отрывок из оссиановой поэмы

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  
  
   А. А. Никитин
  
   Отрывок из оссиановой поэмы
  
   КАРТОН
  
   Кдессамор, сын Тавдов и брат Морны, Фингаловой матери, находясь в войске
   Фингала, рассказывает сему герою приключение своей юности.
  
  ----------------------------------------------------------------------------
   Джеймс Макферсон. Поэмы Оссиана
   James Macpherson
   The Poems Of Ossian
   Издание подготовил Ю. Д. Левин
   Л., "Наука", 1983
   Серия "Литературные памятники"
   OCR Бычков М.Н.
  ----------------------------------------------------------------------------
  
   Застигнут бурею, Балклуту я узрел.
   В раздранных парусах ужасный ветр свистел,
   И мой корабль, носясь в пучине разъяренной,
   Примчался к берегам страны иноплеменной.
   Там в Рютамировых чертогах, о Фингал,
   Спокойный, сладкий сон три ночи я вкушал.
   Младая дочь его мой взор очаровала;
   И страстию душа к Моине запылала -
   И Рютамир, склонясь на брак ее со мной,
   Моины сердце мне вручил с ее рукой.
   Как пена бурных волн, вздымалась грудь прелестной;
   Как звезды светлые на высоте небесной,
   Покрыты сумраком, горят во тьме ночной,
   Так очи девы сей блистали предо мной.
   Спокойна и ясна была душа Моины,
   Как сребряный поток цветущия долины,
   Едва струящийся под тению ветвей!
  
   Иноплеменных вождь, горя любовью к ней,
   В чертог ее отца вступает дерзновенно,
   Бросает на меня взор, гневом распаленный,
   И мощной дланию схватя булатный меч,
   "Где он? где вождь Комгал? - ко мне простер он речь. -
   Где ратоборец сей, в боях неутомимый?
   Ведет ли воинство с собой непобедимо,
   В Балклутскую страну простря свой жадный взор,
   Или один притек ты, дерзкий Клессамор?.." -
   "Познай, - вещаю я, - познай, пришлец нежданный,
   Что Клессамор - супруг, Мойною избранный,
   Что он бестрепетен средь тысячи врагов,
   Хоть рать его от сих далеко берегов!
   Как победитель мой ты в сей чертог вступаешь
   И одинокому мне смертью угрожаешь;
   Но, витязь, не забудь, что меч еще со мной,
   Который был в боях один защитник мой!
   Престань, о Клуты сын, воспоминать Комгала!"
  
   Вдруг раздраженная в нем гордость воспылала,
   И тяжкий меч его со свистом засверкал;
   Но я отвел удар - и враг надменный пал.
   Как отдаленный гром, паденья звук раздался:
   Внезапно копий лес в долине показался.
   Горя отмщением, питомцы чуждых стран
   Хотели влечь меня, как пленника, в свой стан.
   Спасаясь от врагов, стесненный их толпами,
   Узрел я свой корабль над клутскими водами;
   Я бросился в него под тучей вражьих стрел
   И по зыбям морским в отчизну полетел.
  
   Моина притекла за мной на берег дикий;
   Ветр бурный разносил ее печальны клики
   И черные власы прелестной развевал.
   Я в горести средь волн к ней руки простирал,
   И возвратиться к ней стократно порывался;
   Но тщетно! Мой корабль стрелой по бездне мчался.
   С тех пор я никогда Моины не встречал
   И жить для счастия с тех пор я перестал.
   Уже сразила смерть ее в стенах Балклуты!
   Я видел тень ее в те страшные минуты,
   Как Лоры на волнах, одетых черной мглой,
   Скитались призраки воздушною толпой.
   Она подобилась луне новорожденной,
   Печальным сумраком от взоров сокровенной,
   Когда из бурных туч пушистый снег летит
   И ветер меж дубов поверженных свистит!
  
   "Воспойте вы хвалы возлюбленной Моине,
   О барды! - рек Фингал. - Да ваши песни ныне
   Исполнят радостью блуждающую тень
   И призовут ее чертогов горних в сень;
   Да с блеском явится она в надзвездном мире,
   Как полная луна в безоблачном эфире,
   И встретит праотцев с весельем пред собой.
  
   Я зрел Балклуту сам... Увы, соратник мой!..
   Она казалась мне гробницей древней славы;
   Разрушились ее чертоги величавы;
   Глас человеческий не раздается в ней;
   Течение реки среди пустых полей
   Уже совращено упадшими стенами,
   И терн обвил столпы колючими ветвями,
   И на развалинах желтеет мох густой,
   И только слышится зверей пустынных вой.
   Моины нежныя жилище опустело;
   Молчанье мертвое чертогом овладело,
   Где дни счастливые отцов ее текли!
  
   О барды славные Морвенския земли!
   Вы падшим братьям в честь на арфах возгремите;
   Иноплеменников судьбу слезой почтите.
   Они, как злак полей, увяли прежде нас;
   Но скоро прозвучит и наш последний час!
   Почто ж, о смертный, ты чертоги воздвигаешь,
   Когда в отверстый гроб безвременно вступаешь?
   Ты наслаждаешься счастливою судьбой;
   Но смерть всему конец, и все умрет с тобой!
   И скоро восшумит пустынный ветр уныло
   В разрушенных стенах и над твоей могилой,
   И над дубравою печально засвистит,
   Где истлевает твой осиротелый щит!..
  
   Но пусть бушует ветр над нашими гробами,
   Друзья! мы будем жить великими делами!
   Так! имя храброго наполнит целый свет;
   Покажет поле битв следы моих побед,
   И буду я внимать в надоблачных селеньях
   О подвигах своих в бессмертных песнопеньях.
   Утешьтесь, о друзья! героя торжеством,
   Да чаша пиршества обходит нас кругом;
   Да радость чистая вождей воспламеняет!
   О други! звук побед в веках не умолкает...
  
   О солнце, гордое светило в небесах!
   Когда назначено вселенныя в судьбах
   Исчезнуть и тебе, божественно созданье,
   И если и твое здесь временно сиянье,
   То слава дел моих тебя переживет!"
  
   1820
  
  
   ПРИМЕЧАНИЯ
  
  
   Благонамеренный, 1820, ч. XI, Ќ 16, с. 245-250. - Carthon (вставной
  эпизод).
  
   Андрей Афанасьевич Никитин (1790-1859), воспитанник Московского
  университета (выпуск 1808 г.), в начале 1820-х годов преподавал риторику,
  логику, поэзию, мифологию и российское сочинение в Горном кадетском корпусе
  в Петербурге и сотрудничал в петербургских журналах. Был одним из
  основателей и постоянным секретарем Вольного общества любителей российской
  словесности, литературного объединения декабристской ориентации. Внимание
  Никитина привлекли "новонайденные" оссиановские произведения Э. Гарольда, из
  которых он переложил стихами "Ларнуль, или Отчаяние" и "Смерть Азалы"
  (Соревнователь просвещения и благотворения, 1818, ч. IV), а также "Песнь
  утешителей" (опубликован отрывок: "Песнь Уллина" - там же, 1819, ч. V). Из
  макферсоновского Оссиана Никитин переложил лишь отрывок из "Картона",
  который зачитывался и был одобрен на заседании Вольного общества любителей
  словесности, наук и художеств 15 июля 1820 г. (см.: Благонамеренный, 1820,
  ч. XI, Ќ 14, с. 123).
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru