Некрасов Николай Алексеевич
Письмо к доктору Пуфу

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   
   Н. А. Некрасов. Полное собрание сочинений и писем в пятнадцати томах
   Том двенадцатый. Книга первая. Статьи. Фельетоны. Заметки 1841--1861
   СПб, "Наука", 1995
   

ПИСЬМО К ДОКТОРУ ПУФУ

Милостивый государь
Иван Иваныч!1

   1 Имени и отчества вашего не имею чести знать, но осмеливаюсь думать, что вас так зовут, впрочем, не из обидного предположения, существующего в простом народе, что "всякий немец Иван Иваныч" (сохрани меня бог! я очень хорошо знаю, что вы лекарь и дворянин, и притом уважение мое к вашей особе так велико, что если б я и знал про вас что-нибудь дурное, то никогда бы не осмелился так откровенно выразиться); но единственно потому, что сколько я ни встречал немцев -- непременно Иван Иваныч, так что в нашей стороне уж и привыкли: если немец, то и хочется сказать ему: "Не хотите ли, Иван Иваныч, картофелю?" Впрочем, в случае ошибки с моей стороны, надеюсь, что вы меня извините; человеку, м<илостивый> г<осударь>, свойственно ошибаться.
   
   По обыкновению всех людей, был я когда-то молод; жил в Петербурге; читывал книжки. Поселившись в деревню, не прекратил занятий моих литературою, но долгое время читал только "Конский лечебник", книгу, оставленную мне в наследство покойным моим родителем. Других книг не было, а выписывать через почту не находил я удобным, ибо при настоящем, известном вам, м<илостивый> г<осударь>, упадке нашей литературы легко мог выслать деньги за такую вещь, что и для обклейки комнат не годится, или, чего доброго, рассердишь книгопродавца каким-нибудь неприличным выражением, и вовсе потеряешь деньги. Но в начале 1844 года весть о славе вашей, милостивый государь, пронесшаяся из конца в конец обширного отечества нашего, достигла и до отдаленной деревеньки моей, где живу я. Не подумайте, милостивый государь, чтоб из пристрастия к глуши и безлюдью, или,-- чего боже сохрани! -- из вражды к просвещению, но единственно потому, что покойный родитель мой, имевший огромный конский завод, оставил мне только средство лечить лошадей, а лошадей и деревни прокутил сам. Легки на ногу были -- ускакали! Зачитался я проклятого "Лечебника" и начал уж воображать сам себя лошадью. Бросил книгу под стол. Бог с ней, думаю, и с литературой! Добро бы было кого лечить, а то вот сам чуть не наелся девисильного корня!.. Вот около того-то времени вдруг и прошли слухи об ваших лекциях. Соблазнился я--подписался на "Литературную газету". С той поры только и делаю, что читаю ваши лекции, ем по вашим лекциям. Но о лекциях ваших после, а теперь вот об чем речь.
   Целый год вы, милостивый государь, учите нас, провинциалов, есть здорово и дешево, и учите так, что поди вы ко мне в повара за половину моего дохода, я бы вас с руками и с ногами взял... Но вот что до сей поры вы не сказали нам: как у вас в Петербурге едят? Умеют ли есть? Только ли и делают, что едят, вот хоть бы как у нас, или еда так, на придачу? Петербург для нас, провинциалов, город интересный; мы хотим всё об нем знать,-- с чего же нам и пример брать, как не с столичного города? мы вот только и толкуем о том, что в Петербурге делается, и, нечего скромничать, знаем кое-что получше вас, столичных. Раз приезжает к нам ваш брат столичный: вот мы ему о том, о другом. "Что вы,-- говорит,-- да я ничего такого и не слыхал!.." Ха! ха! ха! Вот как наши-то! С удовольствием усмотрели мы из объявлений при "Литературной газете", что скоро должна выйти в свет книга под названием "Физиология Петербурга", в которой обещают нас познакомить с тем, как в Петербурге живут и бедные и богатые, чем занимаются, как наживаются, как проматываются, как веселятся, что любят, чего не любят. "Хорошо! хорошо! -- думаем мы,-- книга полезная: можно будет кое-чем и по-заимствоваться нам, провинциалам"; да вдруг и приди мне в голову: "А как в Петербурге едят!" Неужели, милостивый государь, там не будет статьи о том, как едят в Петербурге, именно вашей статьи, потому что кроме вас во всем свете я не знаю человека, который мог бы написать такую статью?.. Да тогда куда же будет годиться "Физиология", на которую мы так надеемся?.. Нет, что вы там себе ни пишите, господа составители "Физиологии", а если вы не покажете нам, что и как в Петербурге (ѣ) есть и что пить, мы не узнаем Петербурга, и ваша книга будет всё равно, что человек без желудка!.. Просите же, просите доктора Пуфа, чтоб он сжалился над вами и над вашей книгой!..
   Итак, вот что побудило меня писать. Присоединяя, милостивый государь, и мою усерднейшую просьбу, прошу не оставить вашим уведомлением и перехожу к вашим лекциям. Но об них я не нахожу приличным говорить иначе, как стихами.
   
   Почтеннейший Иван Иваныч!
   Великодушный доктор наш!
   Всегда зачитываюсь за ночь
   Статеек ваших. Гений ваш
   Благотворитель всей России!
   Вы краше дня, вы ярче звезд,
   И перед вами клонит выи
   Весь Новоладожский уезд.
   Действительно, вы благодетель
   Желудков наших,-- а от них
   И гнев, и злость, и добродетель,
   И множество страстей других.
   У нас помещик был свирепый --
   Неукротимая душа!
   Он раз в жену тарелкой с репой
   Пустил -- зачем не хороша!!!
   Ко всем сварливо придирался,
   Худел, страдальчески хандрил,
   И в доме всяк его боялся
   И ни единый не любил!
   Его сердитый, злобный говор
   На миг в семействе не смолкал,
   Неоднократно битый повар
   Свое искусство проклинал.
   Вдруг... (но какой, скажите, кистью
   Здесь подвиг ваш изображу?
   Поверьте, движим не корыстью,
   Но благодарностью -- пишу!
   Хоть я учился у поэта,
   Но не пошла наука впрок).
   Вдруг... получается "Газета"
   И в ней -- ваш кухонный урок.
   Прочел небрежно гордый барин
   (То было в пятницу, при нас)
   И, как на Пушкина Фиглярин,
   Напал, о доктор мой! на вас.
   Но не дремал и разум женский:
   Прочла жена и -- поняла.
   И в сутки повар деревенский
   Стал человеком из осла.
   И что ж? (Я был всему свидетель --
   Клянусь -- не ложь мои слова!)
   Нет, ты не знала, добродетель,
   Полней и краше торжества!
   И никогда с начала света
   Порок сильнее не страдал:
   Помещик наш из-за обеда
   И краснощек и ясен встал.
   В слугу не бросил чашкой кофе;
   И -- доктор мой! гордись! гордись! --
   Как из фонтана в Петергофе,
   Рекой из уст его лились
   Слова не бранные... Уроки
   Твои из грешной сей души
   Изгнали жесткость и пороки!..
   С тех пор, что ты ни напиши --
   Родным, друзьям, жене читает,
   Тебя отцом своим зовет,
   Весь от блаженства тает, тает
   И в умиленье слезы льет.
   С тех пор он стал и добр и весел,
   Детей ласкал, жену любил.
   Злой управитель нос повесил,
   "Мужик судьбу благословил!" 1
   1 Стих Пушкина из "Онегина" (примечание Некрасова),
   
   Вот пример, который лучше всех похвал и восклицаний показывает великое значение ваших, милостивый государь, лекций. За сим мне более ничего не остается, как пожелать вам от искреннего моего сердца всех благ жизни.
   
   И да не говорит, не ходит,
   Повержен в лютый паралич,--
   Кто на тебя хулу возводит
   И злонамеренную дичь.
   Ты Пуф, но ты не пуф нахальный --
   Досужий плод журнальных врак:
   Ты человек -- и достохвальный,
   А не какой-нибудь дурак.
   Кормилец сорока губерний,
   Ты и умен и терпелив.
   Твоим врагам -- венец из терний,
   Тебе -- из лавров и олив!
   Трудись, трудись, не уставая!
   Будь вечно счастлив, здрав и свеж,
   И, есть Россию научая,
   Сам на земле не даром ешь!..
   
   С глубочайшим высокопочитанием и пр<очее>.

Такой-то

   

КОММЕНТАРИИ

   Печатается по тексту первой публикации.
   Впервые опубликовано: ЛГ, 1845, 8 февр., No 6, отдел "Записки для хозяев", с. 45--47, с подписью: "Такой-то".
   Принадлежность Некрасову отмечена К. И. Чуковским (ПССт 1931, с. 610--611). Дополнительные аргументы в пользу такой атрибуции привел Б. Я. Бухштаб (ПСС, т. V, с. 636). Фельетон тесно связан с другими фельетонами Некрасова о докторе Пуфе ("Крапива", "Письмо *** ского помещика...", "Нечто о дупелях, о докторе Пуфе и об артишоках в особенности" и др.).
   В собрание сочинений впервые включено: стихотворение "Почтеннейший Иван Иваныч!.." -- ПССт, 1931, с. 455, полностью -- ПСС, т. V, с. 538-541.
   Автограф не найден.
   С. 224. Письмо к доктору Пуфу.-- Непосредственно после текста комментируемого фельетона в "Литературной газете" был помещен "Ответ доктора Пуфа г-ну Такому-то" (ЛГ, 1845, 8 февр., No 6, "Записки для хозяев", с. 47).
   С. 224. ...из со предположения, существующего в простом народе, что "всякий немец Иван Иваныч"...-- Ср. у Даля: "Иван Иванович -- почетное или шуточное имя и отчество немцев <...> кои всегда отзываются на кличку эту, как чуваши на зов: Василий Васильевич" (т. II, с. 1).
   С. 224. ...читал только "Конский лечебник"" -- Очевидно, имеется в виду книга Ф. К. Удена "Наставление о скотских болезнях" (СПб., 1801; 2-е изд. СПб., 1807). Ср. наст. изд., т. VI, с. 172, 683; т. IX, кн. 1, с. 233; кн. 2, с. 355.
   С. 225. ...сам чуть не наелся девисильного корня!..-- Корень девисила применяется как средство от простуды, чесотки и желудочных болезней.
   С. 226. ...скоро должна выйти в свет книга под названием "Физиология Петербурга"" -- В рецензируемом фельетоне Некрасов стремился привлечь внимание читателей к редактировавшемуся им сборнику "Физиология Петербурга", который вскоре должен был выйти в свет (ценз. разр. 1-й части -- 2 нояб. 1844 г. и 11 февр. 1845 г., выход в свет 27 марта 1845 г.; ценз. разр. 2-й части -- 2 янв. 1845 г., выход в свет 26 июня 1845 г.).
   С. 227. И, как на Пушкина Фиглярин, напал" -- Фиглярин -- прозвище, данное Ф. В. Булгарину Пушкиным (в стихотворениях "Не то беда, что ты поляк..." (1830) и "Моя родословная" (1830)) и получившее широкое хождение в литературе.
   С. 227. "Мужик судьбу благословил!" -- Неточная цитата из "Евгения Онегина" (гл. 2, строфа IV); у Пушкина: "И раб судьбу благословил".
   С. 228. Ты Пуф, но ты не пуф нахальный" -- Игра слов: Пуф -- псевдоним В. Ф. Одоевского и пуф -- ложный слух (ср. аналогичную игру слов в фельетоне "Крапива" (с. 74).
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru