Неизвестные Авторы
Сестры соперницы

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Драма в пяти действиях
    Сочинил к. П. Ч.

Россійскій Ѳеаторъ или Полное собраніе всѣхъ Россійскихъ Ѳеатральныхъ сочиненій.

Часть ІХ.

Въ САНКТПЕТЕРБУРГѢ,

при Императорской Академіи Наукъ, 1787 года.

  

Сестры соперницы.

Драма въ пяти дѣйствіяхъ.

Сочинилъ К. П. Ч.

  

Дѣйствующія лица.

   БАРОНЪ.
   КЛЕОПАТРА, большая дочь Баронова.
   СОФІЯ, меньшая дочь.
   ГРАФЪ, женихъ Клеопатры, любовникъ Софіи.
   МОДЕСТЪ, другъ Бароновъ.
   АНДРЕЙ, слуга Бароновъ.
   Слуги съ факалами.

Дѣйствіе въ деревнѣ Бароновой близъ города.

  

ДѢЙСТВІЕ I.

ЯВЛЕНІЕ I.

БАРОНЪ и МОДЕСТЪ.

  

БАРОНЪ.

   Любезный другъ, на конецъ послѣ двадцатилѣтняго твоего отсутствія вижу тебя здѣсь: съ какою же: нетерпѣливостію я тебя ожидалъ! не доставало только тебя къ совершенію моего благополучія... Скажи мнѣ пожалуй, въ какомъ ты теперь состояніи?
  

МОДЕСТЪ.

   Судьба утомясь гнать меня, здѣлалась на конецъ мнѣ благопріятною; удаленіе было моимъ спасеніемъ. Я преодолѣлъ терпѣніемъ всѣ препятствія, и могу теперь честнымъ образомъ показаться въ свѣтъ, гдѣ наслаждаясь твоею дружбою, думаю со удовольствіемъ проводишь остатокъ дней моихъ.
  

БАРОНЪ.

   Ежели бы я тогда былъ въ теперишнемъ состояніи; то ни какъ не допустилъ бы тебя удалиться; но ты помнишь всѣ мои нещастія.
  

МОДЕСТЪ.

   Очень помню. Я тебя оставилъ на краю ужасной бездны, и....
  

БАРОНЪ.

   Такъ знай же и щастливую перемѣну моего состоянія.
  

МОДЕСТЪ.

   Конечно дѣло рѣшено въ твою пользу?
  

БАРОНЪ.

   Нѣтъ, однако обѣ стороны остались довольны.
  

МОДЕСТЪ.

   Мнѣ ето удивительно; казалось, что вы вѣкъ не помиритесь.
  

БАРОНЪ.

   Ненависть уступила дружбѣ; я тебѣ разскажу все что со мной случилось, послушай: послѣ твоего отъѣзда, Графъ, соперникъ мой, продолжалъ дѣло съ великимъ жаромъ; я видѣлъ что теряю все свое имѣніе, и чувствовалъ что могу дойти до горестной необходимости просить помощи у людей великодушныхъ; безпокойныя мысли мои ни чего впредь кромѣ источника величайшихъ золъ не представляли; нечувствительно погрузился я въ ужасную задумчивость: и ни въ чемъ ни малѣйшаго не находилъ утѣшенія. Смерть жены моей усугубила мои нещастія; я вознамѣрился оставить свѣтъ, отказаться отъ общества, погрузиться во мракѣ уединенія; не хотѣлъ видѣть никого, ни знакомыхъ, ни друзей, ниже дѣтей своихъ: горесть сія столько ослабила мое здоровье, что я находился у дверей гроба: друзья мои видя что въ горестномъ состояніи и препятствовать имъ не могу, стали уговаривать Графа къ примиренію со мною, они предлагали ему великія выгоды, но всѣ труды ихъ и всѣ старанія были тщетны. Онъ заклялся меня учинить вѣчно нещастливымъ... Достигъ онъ до своего желанія: между тѣмъ друзья мои не видя инаго способа къ моему ободренію, старались лестною надеждою возвратить ослабшія мои силы; представляли къ успокоенію моему, что дѣла мои не такъ разстроены, чтобы не можно было имъ помочь, и что можетъ судъ кончиться и въ мою пользу. Прелестна намъ льстящая желаніямъ нашимъ надежда! предался я пріятной сей мечтѣ, которая при помощи лѣкарствъ возвратила было мнѣ здоровье: какъ въ одинъ день, день, который я вѣчно не забуду! увидѣлъ я вошедшаго отъ правительства человѣка съ указомъ, что бы я не отмѣнно выѣхалъ изъ деревни, которая по суду, такъ какъ всѣ мои деньги, и другія деревни, земли, и однимъ словомъ, все имѣніе отдано было Графу; суди любезный другъ, какимъ смертельнымъ ударомъ поразило меня сіе повелѣніе. Я упалъ безъ чувствъ, люди мои отвезли меня въ семъ жалкомъ состояніи въ домъ къ одному изъ моихъ сосѣдей.
  

МОДЕСТЪ.

   Надивишься не могу! .... Возможно ли столь злобно поступишь съ такимъ какъ ты человѣкомъ?... Какое жестокосердіе!
  

БАРОНЪ.

   Самое ужасное изображеніе бѣдствій въ жизни человѣческой, не можетъ сравняться съ жестокостію тогдашняго моего состоянія; представь себѣ: изгнанъ изъ дому, лишенъ всего имѣнія, оставленъ друзьями, и не имѣя уже ни какого пропитанія, долженъ былъ сверьхъ того заплатить 10000 рублей.
  

МОДЕСТЪ.

   Боже мой! сколько нещастій долженъ ты былъ терпѣть!
  

БАРОНЪ.

   Безъ сомнѣнія, я долженъ былъ пасть подъ бременемъ золъ моихъ, ежели бы небо, помогающее невиннымъ, не окончало моихъ страданій: злодѣй мой не долго наслаждался своею неправдою, незапная смерть пресѣкла дни его, среди самаго немилосердаго торжества; я получилъ извѣстіе сіе чрезъ три недѣли послѣ рѣшенія моего дѣла.
  

МОДЕСТЪ.

   Правосудіе божіе видимо во всемъ: оно никогда не оставляетъ виновныхъ безъ наказанія; но скажи мнѣ, Баронъ, какою же щастливою перемѣною пользуешься ты опять благополучіемъ?
  

БАРОНЪ.

   Добродѣтелями такого человѣка, которой бы долженъ быть жесточайшимъ мнѣ врагомъ; человѣка, коего все желаніе стремится дѣлать людей благополучными, которой блаженство свое поставляетъ въ блаженствѣ себѣ подобныхъ, которой отрицаясь отъ похищенныхъ насиліемъ или неправосудіемъ сокровищь, ищетъ наслаждаться истиннымъ благомъ; словомъ: творецъ моего щастія, есть сынъ моего злодѣя.
  

МОДЕСТЪ.

   Что я слышу! возможно ли?
  

БАРОНЪ.

   Такъ Модестъ, молодой Графъ возвращаетъ мнѣ мое щастіе, имѣніе и покой; мы утверждаемъ еще дружбу нашу союзомъ родства: Графъ женится на моей дочерѣ, на любезной моей Клеопатрѣ, завтрешній день назначенъ для брака... Суди о моемъ удовольствіи!
  

МОДЕСТЪ.

   Признаюсь, я не ожидалъ такихъ слѣдствій. Какое благополучіе для Клеопатры, имѣть столь добродѣтельнаго супруга! я отъ всего сердца пріемлю участіе въ твоей радости, любезный другъ!
  

БАРОНЪ.

   Нынѣ въ совершенномъ находясь благоденствій, не осталось мнѣ ни чего больше желать: обуреваемъ будучи толь долго ужасными бѣдствіями, достигъ я до спокойнаго пристанища; наслаждаюсь паки въ тишинѣ всѣмъ моимъ имѣніемъ; дочь моя, къ которой храню всю горячность, достойную за ее добродѣтель и почтеніе ко мнѣ, завтрешній день соединена будешь бракомъ съ человѣкомъ совершенныхъ достоинствъ, которой для нее дорогъ, и которой ее обожаетъ; пылающія ихъ сердца нѣжнѣйшею страстію, получатъ воздаяніе нѣжной своей любви; они будутъ наслаждаться истиннымъ блаженствомъ. А я... я буду участникомъ взаимной ихъ горячности... Какое благополучіе!
  

МОДЕСТЪ.

   Благополучіемъ твоимъ и я восхищаюсь; ты щастливъ, и щастія твоего кажется ничто смутить не можетъ; ты утвердилъ благоденствіе всего твоего дому.
  

БАРОНЪ.

   Кажется не осталось мнѣ ничего больше дѣлать для своихъ дѣтей. Ты слышалъ щастливую судьбу Клеопатры; а меньшая моя дочь Софья, отдана будучи съ самаго почти младенчества въ монастырь, сверьхъ того, что имѣетъ надежное покровительство въ Игуменьѣ, ея теткѣ, можемъ быть плѣнясь мудрыми наставленіями и благочестивымъ поведеніемъ монахинь, предпочтетъ тихое и безмятежное пребываніе мірскимъ суетамъ, и посвятя жизнь свою Богу, оставитъ покойно наслаждаться благополучіемъ свою сестру: мнѣ того самому весьма хочется, зная ея неспокойной нравъ. Однако теперь она здѣсь; сестра ея выпросила, чтобъ я взялъ ее на время изъ монастыря, и такъ она три мѣсяца живетъ у меня. Клеопатра и тутъ доброе свое сердце показываетъ, желая пріобщить и ее къ общимъ веселіямъ; однако чтобы не плѣнили ее сіи веселіи, я отошлю ее послѣ свадьбы въ монастырь..... А вотъ и они!
  

ЯВЛЕНIЕ II.

БАРОНЪ, МОДЕСТЪ, КЛЕОПАТРА и СОФЬЯ.

БАРОНЪ.

   Подите сюда любезныя дѣти; вотъ человѣкъ, оказавшій отцу вашему во многихъ случаяхъ истинную дружбу: почитайте его таковымъ, и имѣйте къ нему нелицемѣрную довѣренность, онъ достоинъ того.
  

МОДЕСТЪ. [Клеопатрѣ]

   Позвольте мнѣ, сударыня, поздравишь васъ съ будущимъ вашимъ толь достойнымъ супругомъ, коего щастіе здѣлаетъ много завистниковъ. [Барону.] Подлинно Баронъ, что щастіе тебѣ благопріятствуетъ.
  

БАРОНЪ [указывая на Софію.]

   А монахиня моя какова тебѣ кажется?
  

МОДЕСТЪ.

   Не льзя, что бы не была пріятна такая жертва Богу.
  

БАРОНЪ [посмотрѣвъ пристально на Клеопатру.]

   Что тебѣ здѣлалось Клеопатра? Ты мнѣ кажешься не весела: передъ свадьбою такъ грустить кажется не прилично.
  

КЛЕОПАТРА.

   Ничего батюшка..... Я не очень здорова.
  

БАРОНЪ.

   Въ етомъ видѣ я не совѣтовалъ бы тебѣ казаться Графу, онъ можетъ быть этимъ встревоженъ; будь хотя при немъ повеселѣе; пойдемъ любезный другъ въ мою комнату, мнѣ есть нужда переговорить съ тобою; прощайте.
  

ЯВЛЕНІЕ III.

КЛЕОПАТРА и СОФЬЯ.

[Клеопатра по выходѣ отца плачетъ.]

СОФЬЯ

   Что я вижу?..... Сестрица! ты плачешь?
  

КЛЕОПАТРА.

   Ахъ!
  

СОФЬЯ.

   Слезы и вздохи сіи довольно изъявляютъ смущеніе твоего сердца. Сестрица, на что скрываешь причину горести своей? открой мнѣ скорбь свою. Я ее раздѣлю съ тобою.
  

КЛЕОПАТРА.

   Слезы сіи неволею текутъ; я сама не знаю причины моея печали.
  

СОФЬЯ.

   Нѣтъ, напрасно ты притворяешся, дружба моя исторгнетъ сію обижающую меня тайну. Я примѣтила давно, что питаешь ты въ себѣ скорбь, которую никому открыть не хочешь; и хотя меня ето и безпокоило, но не смѣя тебя о томъ спросить, старалась сана узнать причину оной: но немъ больше думаю, тѣмъ меньше постигаю; чтобъ могло тебя такъ смущать... И въ самомъ дѣлѣ! какъ можетъ что нибудь тебя оскорблять предъ самымъ тѣмъ временемъ, когда дѣлается благополучнѣйшею въ свѣтѣ, и...
  

КЛЕОПАТРА.

   Ахъ! щастіе сіе можетъ быть еще очень отъ меня далеко.
  

СОФЬЯ.

   Ты можешь это сказать?
  

КЛЕОПАТРА.

   Любезная сестра! я открою тебѣ всю грусть мою, сердце мое требуетъ изъяснишься другу, когожъ я изберу кромѣ тебя? Слушай: сіе завидное щастіе, сіе блаженство дней моихъ, можетъ быть, въ сію минуту, въ самую сію минуту... исчезаетъ.
  

СОФЬЯ.

   Какъ?... Боже мой!... Что за воображеніе?
  

КЛЕОПАТРА.

   Смотри, примѣть поступки Графа; и скажи, не имѣю ли я причины безпокоиться: какая холодность!... какое принужденное обхожденіе со мною!.... какое притворство въ словахъ!... Сердце такъ изъясняться не можетъ! Скажи сама, какъ ты сюда пріѣхала, таковъ ли онъ былъ?... Какая перемѣна!

СОФЬЯ.

   Ты меня удивляешь. Напрасно ты безпокоишся; Графъ мнѣ кажется таковъ же къ тебѣ.
  

КЛЕОПАТРА.

   Нѣтъ, ему хочется казаться такимъ же; но сколь легко прямо плѣненному сердцу отличить притворство отъ тайной страсти... Онъ меня обманываетъ... Погибло мое щастіе!
  

СОФЬЯ.

   Признаюсь, я тебя не понимаю: возможно ли такъ огорчаться пустыми подозрѣніями!
  

КЛЕОПАТРА.

   Подозрѣнія сіи столь ясны, что дѣлаются почти истинною: каждый часъ... каждая минута умножаетъ мое мученіе! День провождаю въ горести, ночь въ безпокойствіи; самый сонъ, единственная отрада нещастныхъ, мнѣ никакого облегченія не приноситъ. Вижу я и въ немъ страшныя мечтанія, невѣрность его мнѣ изображающія. Сію нощь утомленная страданіемъ, едва успѣла я отягченные слезами закрыть глаза, какъ ужасное видѣніе живо представило все мое нещастіе, и и пробудилась единственно для того, чтобъ вновь проливать слезы.
  

СОФЬЯ.

   Какъ? Тщетныя привидѣнія могутъ тебя такъ тревожить? Я не ожидала отъ тебя никогда такой слабости.
  

КЛЕОПАТРА.

   Суевѣріе никогда не обладало мною, я презирала всегда ложныя сновидѣнія; но когда волнуется сердце, когда душа обремененна горестію, когда мыслями владѣетъ страхъ, тогда все... самая малость поражаетъ чувства!
  

СОФЬЯ.

   Чрезмѣрная страсть, всегда подвержена неосновательной боязни. Естьли бы ты меньше имѣла нѣжности, не увеличивалось бы сіе въ глазахъ твоихъ... Любезная сестрица! положись въ семъ дѣлѣ на меня: и буду смотрѣть за поступками Графскими справедливымъ и строгимъ окомъ, и ежели хоть малѣйшую невѣрность увижу, увѣдомлю тебя въ ту же минуту.
  

КЛЕОПАТРА.

   Я полагаюсь во всемъ на тебя, смотри, примѣчай всѣ его дѣйствія, всѣ его движенія: и ежели въ нихъ найдешь хоть малѣйшую перемѣну, скажи мнѣ все; не опасайся умножишь моего зла: неизвѣстность всегда несноснѣе самой истинны.
  

СОФЬЯ.

   Надѣйся на мою дружбу: поди успокойся, ты очень разстроена, и не можешь показаться въ такомъ видѣ Графу: и подожду его здѣсь, и поговорю съ нимъ.
  

КЛЕОПАТРА.

   Скажи ему любезная Софья... Изъясни ему мою страсть!... Старайся проникнуть причину его холодности: тверди ему, что я горю къ нему сильнѣйшимъ пламенемъ!... Что я его обожаю!... Что безъ него жить не могу!... Что лучше перенесу жесточайшую смерть, нежели единое воображеніе о потеряніи его!.... Скажи....
  

СОФЬЯ [съ досадою.]

   Оставь меня, я все здѣлаю что можно. Поди, время не терпитъ, онъ скоро можетъ сюда притти. Нашедши тебя здѣсь, онъ возмутится: поди, будь спокойна, и все здѣлаю что можно.
  

КЛЕОПАТРА.

   Дай Богъ! чтобъ было такъ.
  

ЯВЛЕНІЕ IV.

  

СОФЬЯ [одна]

   Да!... Я съ нимъ буду говоришь. Я стану поспѣшать его бракомъ: но сколько разговоръ мой противенъ будешь твоимъ желаніямъ... Нещастная Клеопатра! не вѣдаешь ты, кто похищаетъ твоего любовника. Что будетъ съ тобою, когда узнаешь ты, что сестра твоя, что я.... я, которую ты столько любишь, которую почитаешь ты своимъ другомъ, на которую ты полагаешь всю довѣренность, я ввергаю тебя въ сіи нещастія и поражаю тебя смертельнымъ ударомъ?... Боже! и пріемлю участіе въ горестяхъ раздирающихъ душу ея... До какой крайности вижу себя доведенну! должна или отрекшись отъ любви, погребсти себя въ вѣчномъ мракѣ, или удержавъ любовника, ввергнуть въ злополучіе родителя и сестру!... Но чтожъ?.... Виновникъ напасшей сихъ отецъ мой... Всѣ нещастія произойдутъ отъ великаго его упорства... Онъ никогда не согласится, чтобъ Графъ женился на мнѣ; чрезмѣрная горячность къ Клеопатрѣ, дѣлаетъ его противъ меня несправедливымъ. Естьли бы Графъ ее любилъ, я конечно преодолѣвъ себя, жертвовала бы ей своею страстію: но когда онъ ее не любитъ... такъ я ни мало въ томъ не винна; страсть извинить можетъ и преступника; но не виновный ни въ чемъ, не больше ли сожалѣнія нежели ненависти достоинъ?... употребимъ все возможное для утвержденія Графа въ любви ко мнѣ, и поспѣшимъ окончать предпріятое намѣреніе. [Садится, пишетъ, потомъ звонитъ].
  

ЯВЛЕНІЕ V.

СОФЬЯ и АНДРЕЙ.

  

СОФЬЯ.

   Поди, отнеси это письмо Графу, и скажи, что я его здѣсь ожидаю.
  

АНДРЕЙ.

   Слышу сударыня.
  

СОФЬЯ.

   Бѣги, не теряй времени, и воротись скорѣй.
  

ЯВЛЕНІЕ VI.

СОФЬЯ [одна.]

   Однако, нерѣшимость Графа меня безпокоитъ: онъ не смѣетъ предложить отцу моему о бракѣ со мной; и день отъ дня отлагаетъ разговоръ сей: между тѣмъ время течетъ, и назначенный день для брака сестры моей наступаетъ... Одна минута можетъ судьбу мою здѣлать или благополучнѣйшею, или нещастнѣйшею... Какое щастіе! естьли могу быть его супругой!.. Желаю!.... Но множество препятствій окружаютъ меня.... Родитель, сестра, имѣніе, и пуще всего его нерѣшимость! клянется мнѣ вѣчной любовію, и не можетъ отважиться оскорбить Клеопатру. Почтеніе, которое онъ ей показываетъ, столъ велико, что опасаюсь, дабы не возложилъ онъ на себя паки тѣхъ оковъ, которыя я разрываю...... Я содрогаюсь отъ единаго сего воображенія!... Нѣтъ, клянусь всѣмъ что есть свято, что не допущу сего!.. Пойду теперь къ сестрѣ, и ожидая Графа, приму всѣ мѣры для успѣха въ моихъ желаніяхъ.... Бѣдная сестра!

Конецъ перваго дѣйствія.

  

ДѢЙСТВІЕ II.

ЯВЛЕНІЕ I.

  

ГРАФЪ [одинъ.]

Входитъ съ смущеннымъ видомъ,
по томъ прохаживаяся нѣсколько, начинаетъ говорить:

   Нѣтъ.... Ничто не можетъ сравниться съ смущеніемъ души моей! любовь и жалость терзаютъ сердце мое... Въ какую ужасную бездну судьба меня ввергаетъ! [выходитъ по томъ]. Сказать ей, что я ее оставлю.... Кого? Сію добродѣтельнѣйшую дѣвицу! сію нѣжнѣйшую любовницу! которая страстнѣйшимъ пламенемъ ко мнѣ пылая, не находитъ ни въ четъ, кромѣ любви ко мнѣ, ни удовольствія, ни блаженства! что здѣлается съ ней, когда приобщимъ неблагодарность къ клятвопреступленію, объявлю ей, что пылаетъ она страстію къ измѣннику?... Боже мой! вижу ясно ужасъ, которой ей сія страшная вѣсть приключитъ. Я учиню ненавистными дни посвященные добродѣтели: дни, коихъ щастіе должно быть совершенно. Я въ воздаяніе ея нѣжности, хочу поразишь ее смертельнымъ ударомъ!... Ахъ! добродѣтельная и нещастная Клеопатра! виновникъ золъ твоихъ чувствуетъ угрызеніе совѣсти сильнѣе твоего нещастія!... Прости мое злодѣяніе, я довольно наказанъ! [садится въ креслы]. Для чего я столь много обманывался? Для чего и принималъ за любовь нѣжное состраданіе о ея нещастіяхъ? Оно меня прельстило! я чувство жалости почелъ чувствомъ любви! клялся ей вѣчною вѣрностію.... Нещастный! въ чемъ осмѣлился я клясться? Не зналъ я тогда, что любовь осуждаетъ меня быть плѣнникомъ Софьи, сестры ея, и что неосторожныя сіи клятвы будутъ источникомъ тысячи бѣдствій!
  

ЯВЛЕНІЕ II.

ГРАФЪ и АНДРЕЙ.

  

ГРАФЪ.

   Что ты?
  

АНДРЕЙ.

   Милостивый государь, я принесъ письмо отъ меньшей дочери господина Барона. Что прикажете ей сказать?
  

ГРАФЪ.

   Скажи, что я нетерпѣливо ее здѣсь ожидаю.
  

ЯВЛЕНІЕ III.

ГРАФЪ [одинъ.]

[прочтя письмо].

   Такъ, дражайшая Софья! любовь торжествуетъ надъ моею нерѣшимостью.... Но боюсь! Баронъ вѣчно не согласится на сіе супружество!.. Предложу ему великія выгоды, отдамъ ему все его имѣніе.... Мнѣ ничего кромѣ Софьи не надобно! я ни чемъ, кромѣ ея души, обладать не желаю, не ищу другаго блаженства.... Будешь ты, любезная Софья! моею супругою. Я буду говорить, буду просишь твоего отца сей же вечеръ. Чувствую, что не могу жить безъ нее!... Однако, сколько препятствій нашимъ желаніямъ! Непреодолимая власть кажется востаетъ противу нашего союза: нѣсколько уже разъ готовъ будучи Барону сказать все, не могъ ничего произнести; никогда не былъ въ состояніи начать того разговора, отъ коего все благоденствіе жизни моей зависитъ!... Спокойствіе отъ меня убѣгаетъ. Сердце мое волнуяся разными страстьми, не можетъ вкушать ни единаго удовольствія. Даже, посреди сладчайшихъ восхищеній щастливой любви мрачныя безпокойствія удручаютъ меня, и смущаютъ воображеніе будущаго моего щастія..... Вотъ и она идешь.
  

ЯВЛЕНІЕ IV.

СОФЬЯ и ГРАФЪ.

  

ГРАФЪ.

   Поди сюда дражайшая Софья! поди, возврати спокойствіе смущенной души моей, укроти волненіе сердца моего; тѣ два дни, въ которые я тебя не видалъ, казалися годами моему нетерпѣнію!
  

СОФЬЯ.

   Не въ первое я слышу отъ васъ такія увѣренія.
  

ГРАФЪ.

   Какая холодность! какимъ злодѣяніемъ заслужилъ я такой пріемъ?
  

СОФЬЯ.

   Вамъ удивителенъ етотъ пріемъ?
  

ГРАФЪ.

   Удивляетъ ли онъ меня? Боже мой! ты ли ето говоришь?
  

СОФЬЯ.

   Такъ сударь, я; и принимаю васъ, какъ вы достойны.
  

ГРАФЪ.

   Какія слова! Прошу тебя, изъясни мнѣ, чемъ заслужилъ я такой гнѣвъ?
  

СОФЬЯ.

   Изслѣдуйте себя, разсмотрите свои поступки; вы узнаете сами свою вину.
  

ГРАФЪ.

   Я виноватъ предъ тобой? Ахъ, Софья! Никто такъ страстно не любилъ никогда, какъ я тебя люблю! ты единая обладаешь сердцемъ моимъ; душа ноя, упоенная взаимною любовію, не имѣетъ иныхъ желаній, иныхъ воображеній, какъ только чтобы учинить тебя щастливою. Пусть небо прольетъ весь гнѣвъ свой на меня! ежели когда нибудь подумаю измѣнить тебѣ. Истреби пронзающее сердце мое подозрѣніе, и отдай любви моей должную справедливость.
  

СОФЬЯ.

   Клятвы твои не могутъ меня ни мало успокоить; онѣ никогда не имѣли слѣдствій. Сколько разъ клялся ты мнѣ объявить отцу моему о нашемъ союзѣ, и сколько разъ откладывалъ ты сіе объявленіе? Завтра назначено быть браку твоему съ моею сестрою: совѣтую теперь остаться въ нерѣшимости, завтра жениться, а послѣ завтра опять клясться мнѣ вѣрною любовію.
  

ГРАФЪ.

   Твои подозрѣнія мнѣ несносны; можешь ли назвать нерѣшимостію полезную осторожность, для лучшаго успѣха въ нашихъ намѣреніяхъ. Я желаю довести его, чтобъ онъ добровольно согласился на мое желаніе..
  

СОФЬЯ.

   Ето невозможное дѣло; можетъ ли онъ добровольно согласиться на то, что Клеопатру смертельно огорчить можетъ?
  

ГРАФЪ.

   Признаюсь, жестокое состояніе Клеопатры меня очень безпокоитъ.
  

СОФЬЯ.

   Какое нѣжное чувствіе!
  

ГРАФЪ.

   Ето чувствіе не можетъ быть тебѣ обидно. Клеопатра вдыхаетъ мнѣ должное соболѣзнованіемъ ея нещастію: и я ищу средства усладишь жестокость ея судьбы. Чувствую, что я виновникъ всѣхъ золъ ея, безъ меня не знала бы она можешь быть никогда любви. Я ввергаю ее въ ужасныя бѣдствія; и такъ справедливо мнѣ соболѣзновать о ней.... Но что? Ты блѣднѣешь!
  

СОФЬЯ [оттолкнувъ его.]

   Оставьте сударь меня! подите, отрекитесь отъ любви ко мнѣ у ногъ Клеопатры. Спѣшите загладишь свои преступленія; оставьте меня оплакивать мое нещастіе. [Плачетъ.]
  

ГРАФЪ.

   Какъ? Ты меня обвиняешь!... Ты?
  

СОФЬЯ.

   Нѣтъ сударь, я васъ не обвиняю. Я отдаю вамъ всю справедливость: вы должны любовью Клеопатрѣ, вы должны на ней жениться; она имѣетъ къ тому всѣ права; я противъ этого не спорю. Пойду ей объявить слабость, которую имѣла вѣришь всѣмъ вашимъ клятвамъ. Раскаяніе сіе, можетъ быть, извинитъ мой проступокъ.
  

ГРАФЪ [удерживая ея.]

   Постой.. .
  

СОФЬЯ.

   Нѣтъ, нѣтъ. Оставьте меня, я не хочу ничего слушать; не думайте отвратить меня отъ моего намѣренія: я васъ теперь довольно узнала, и для того удалясь, оставляю васъ вашему раскаянію. Мнѣ ничего не остается больше, какъ заключась вѣчно въ монастырь, скрыть тамъ стыдъ легковѣрности моей. Оставь меня.
  

ГРАФЪ.

   Выслушай хоть одно слово!
  

СОФЬЯ.

   Нѣтъ, не хочу ничего слушать. Что ето? Ты хочешь меня неволею удержать!
  

ГРАФЪ.

   Жестокая! такъ ты желаешь моей смерти?.... Ну, скоро насладишся ты симъ удовольствіемъ. Но вспомни, что погубляешь ты любовника, который тебя обожаетъ! [становясь на колѣни.] Ахъ! Софья! Въ награжденіе нѣжнѣйшей любви, пристойно ли тебѣ дѣлать меня нещастливѣйшимъ въ свѣтѣ? Какъ! не основательной мой страхъ силенъ прервать нашъ союзъ, сей союзъ, отъ коего зависитъ все блаженство жизни моей, и безъ котораго чувствую, что жить не могу?... Такъ! Я тебѣ еще повторяю, что не въ силахъ прожить ни минуты, послѣ потерянія сердца твоего, и самая ужаснѣйшая смерть для меня пріятна будетъ... Дражайшая! познай свое заблужденіе. Зри любовника у ногъ твоихъ. Не протився сладчайшимъ чувствіямъ своимъ; слезы, текущіе изъ прекрасныхъ глазъ твоихъ, довольно показываютъ, что сердце твое въ пользу мою говоритъ!... Для взаимнаго нашего благополучія, послѣдуй движеніямъ души твоея. Отпусти мою вину!
  

СОФЬЯ [давъ ему руки.]

   Нѣтъ, не могу болѣе противиться... Встань.... Я тебя прощаю.
  

ГРАФЪ [целуя руку встаетъ.]

   Ты мнѣ возвращаешь жизнь! ни что не можетъ сравняться съ моею радостію! Сію минуту, иду... бѣгу къ Барону, употреблю всѣ средства для достиженія совершеннаго благополучія!
  

СОФЬЯ.

   Клеопатра идетъ!
  

ЯВЛЕНІЕ V.

КЛЕОПАТРА, СОФЬЯ и ГРАФЪ.

КЛЕОПАТРА [скоро.]

   Услышавъ о твоемъ пріѣздѣ, спѣшила я притти наслаждаться твоимъ присутствіемъ... Что такое?... Ты смущается?
  

ГРАФЪ.

   Я подлинно очень смущенъ.... Я получилъ сей часъ... непріятное извѣстіе.
  

КЛЕОПАТРА.

   Я думаю, что ты мнѣ сообщишь сіе извѣстіе?
  

ГРАФЪ [въ смущеніи.]

   Не можно сказать... Я знаю, какъ ты чувствительна....
  

КЛЕОПАТРА.

   Какъ? Ты не хочешь со мной дѣлить печаль свою?
  

ГРАФЪ.

   Любезнаго человѣка оскорблять не должно [особо.] Что мнѣ eй сказать?
  

КЛЕОПАТРА.

   Для Бога! изъяснись, скажи, выведи меня изъ безпокойства.
  

ГРАФЪ.

   Ну, когда тебѣ надобно, такъ я скажу... Сей часъ получилъ я письма.... Нѣтъ, окончать не могу... сестра тебѣ все скажетъ.
  

ЯВЛЕНІЕ VI.

КЛЕОПАТРА и СОФЬЯ.

  

КЛЕОПАТРА.

   Ну!... Видишь!
  

СОФЬЯ.

   Я почти столько же удивлена какъ ты. Графъ сказывалъ мнѣ, что получилъ письма, которыя принуждаютъ его отсрочить вашъ бракъ: вотъ вся причина его смущенія. Онъ зная любовь твою къ себѣ, не хотѣлъ тебѣ сего объявить.
  

КЛЕОПАТРА
[Падаетъ въ кресла.]

   Ахъ!
  

СОФЬЯ.

   Опомнись сестрица. Ободри себя противу грозящей тебѣ напасти.
  

КЛЕОПАТРА.

   Праведный Боже!
  

СОФЬЯ.

   Собери свои силы.
  

КЛЕОПАТРА.

   Нещастная Клеопатра! благополучіе твое исчезло! всѣ нещастія совершились. Исполнились всѣ предчувствія души моей! теперь предана я злѣйшей судьбинѣ..... Скажи, любезная сестра, что онъ тебѣ говорилъ? Неблагодарный, сохраняетъ ли ко мнѣ хоть искру любви?.... Но на что себѣ манить! измѣнникъ никогда истинной страсти не чувствовалъ. Пламенная любовь перемѣниться не можетъ... Скажи, не извѣстна ли тебѣ соперница моя?
  

СОФЬЯ.

   Изъ его разговоровъ примѣтила я, что соперницу ты имѣешь; а имя ея я узнать не могла.
  

КЛЕОПАТРА.

   Вѣроломный!... Ну, не основательны ли были мой подозрѣнія? Ты предъ симъ обвиняла меня напраснымъ смущеніемъ. Видишь теперь мои нещастія... и скажи, естьли какое средство?
  

СОФЬЯ.

   Теперь жалобамъ твоимъ я не противлюсь, они очень справедливы: однако преодолѣвай скорбь свою.
  

КЛЕОПАТРА.

   Совѣты подавать легко; но ахъ! какъ трудно имъ слѣдовать... Представь себя на моемъ мѣстѣ, и скажи, чтобы ты здѣлала? Я, его любила.... Неблагодарный! д.его люблю..... обожаю, горю къ нему жесточайшею любовію.... А онъ меня оставляетъ! возжегши неугасимое пламя въ сердцѣ моемъ, тысячу разъ клявшись мнѣ вѣчною любовію: вѣроломный жертвуетъ мною соперницѣ моей, которая его никогда такъ любить не будешь. Ахъ! сестрица, что можетъ быть злѣе сего удара?
  

СОФЬЯ.

   Правда, обида твоя несносна: однако надобно себѣ искать утѣшенія.
  

КЛЕОПАТРА.

   Утѣшенія!... Какое для меня осталося утѣшеніе! не знаешь ты любви; нѣтъ, сердце, истинно пораженное ея стрѣлами, лишась пріятства, охотно повергается въ отчаяніе; такъ скорбь моя сколько ни жестока, пріятнѣй для меня прежней моей свободы.
  

СОФЬЯ.

   Не смѣю тебѣ противорѣчить.
  

КЛЕОПАТРА.

   Чемъ могла я заслужишь такую перемѣну? Подала ли я ему хотя малѣйшую причину къ жалобамъ? Могъ ли онъ обвинишь меня когда нибудь холодностію? Безпрестанно старалася я сыскивать средства только угождать ему. И ежели когда видѣла хотя тѣнь печали въ глазахъ его, душа моя предавалася наисильнѣйшимъ мученіямъ. Всѣ мысли, всѣ желанія мои, располагала по желаніямъ его. И хотя болѣе раба! нежели любовница, щитала себя щастливѣе всѣхъ и узы мои были мнѣ прелестью; я налагала на себя всякой день новыя оковы. И при всемъ томъ онъ меня оставляетъ!... Жестокой!
  

СОФЬЯ.

   Ты подлинно нещастлива.
  

КЛЕОПАТРА.

   Можно ли больше быть!:.. Отъемля у меня свое сердце, отнимаетъ у меня благополучіе, покой... Онъ отнимаетъ у меня все на свѣтѣ!
  

СОФЬЯ [особо.]

   Ея печаль меня трогаетъ.
  

КЛЕОПАТРА.

   Нѣтъ, не представляла я себѣ никогда, чтобъ могъ онъ быть невѣрнымъ. Любовь его казалась чистосердечна. [Помолчавъ.] Онъ можетъ быть пошелъ теперь къ моей соперницѣ и клянется ей любовью, тиранка со удовольствіемъ ему отвѣчаетъ.... Свирѣпый! клянись ей принести сію жертву. А бѣдная Клеопатра падетъ подъ бременемъ отчаянія!
  

СОФЬЯ.

   Скрывай свою скорбь, батюшка идешь.
  

КЛЕОПАТРА.

   Ахъ! онъ не ожидаетъ такова удара.
  

СОФЬЯ.

   Не могу снести присутствія его.

[Отходитъ.]

  

ЯВЛЕНІЕ VII.

БАРОНЪ и КЛЕОПАТРА.

  

БАРОНЪ.

   Клеопатра, я искалъ съ тобою поговоришь на единѣ, и хотѣлъ подать нѣкоторые совѣты, нужные при перемѣнѣ твоей жизни, которая послѣдуетъ завтрешній день.... Боже мой! что здѣлалось съ тобой? Клеопатра! любезная дочь! въ какомъ ты волненіи?
  

КЛЕОПАТРА.

   Ахъ! батюшка.
  

БАРОНЪ.

   Что съ тобой здѣлалось?
  

КЛЕОПАТРА.

   Увы!
  

БАРОНЪ.

   Слезы и воздыханіи твои удручаютъ меня. Любезная Клеопатра! открой мнѣ душу свою, поручи страданіе свое сердцу отца твоего! друга твоего! скажи мнѣ причину толь жестокія скорби. Я облегчу твое зло, я утѣшу тебя.... Праведное небо! какое плачевное предчувствованіе возстаетъ въ сердцѣ моемъ! Любезная дочь! что можетъ тебя столь сильно оскорблять? Мнѣ кажется огорченіе твое неосновательно. Часть твоя присоединена будетъ человѣку, которой тебя обожаетъ, и которому ты по сію минуту оказывала наинѣжнѣйшую страсть. Для чего же столь близко будучи отъ своего благополучія, являешь ты къ нему отвращеніе?
  

КЛЕОПАТРА.

   Ахъ! батюшка, онъ мнѣ съ лишкомъ дорогъ.
  

БАРОНЪ.

   Чтожъ причиняетъ снѣдающую тебя грусть?... Скажи... Изъяснись! Молчаніе твое разрываетъ душу мою!
  

КЛЕОПАТРА.

   Увольте меня отъ сего, вы очень скоро сани то узнаете.
  

БАРОНЪ.

   Что слышу я? Какое зло грозитъ мнѣ вновь! Клеопатра, выведи меня изъ сей неизвѣстности: говори, скажи, какая буря возстаетъ противъ меня, и какимъ страшнымъ ударомъ судьба готовится разить?
  

КЛЕОПАТРА.

   Не опасайтесь ничего; я одна подвержена раженію немилосердаго рока!
  

БАРОНЪ.

   Можешь ли ты сомнѣваться, чтобы пораженіе твое не было для меня наичувствительнѣйшимъ ударомъ? Но, любезная дочь! для Бога изъяснись, заклинаю тебя всею любовію, коею обязана ты моему сердцу.
  

КЛЕОПАТРА.

   Ахъ, батюшка, что вы хотите узнать?.... Боже!... Почто не могу скрыть сама отъ себя сію ужасную тайну!
  

БАРОНЪ.

   А!.... Говори!.... Не мучь меня!
  

КЛЕОПАТРА.

   Когда ужъ я должна все сказать.... Такъ знайте..... Графъ....
  

БАРОНЪ.

   Ну....
  

КЛЕОПАТРА.

   Онъ измѣняетъ мнѣ!
  

БАРОНЪ.

   Кто?... Онъ?... Нѣтъ, не можетъ быть сего; ты ошибаешся, и страхъ твой напрасенъ: я его очень довольно знаю, и не могу сомнѣваться въ его вѣрности. Онъ наполненъ честію, отъ него не можетъ этова статься.... Какъ? Графъ можешь быть измѣнникомъ?... Клеопатра, ты ошибаешся.Это не вѣроятно!
  

КЛЕОПАТРА.

   Къ нещастію моему ето вѣрно!
  

БАРОНЪ.

   Нѣтъ, вѣрить етому не могу. Чрезмѣрная любовь, которою сердце твое наполнено, ослѣпила тебя, и ты ничего незначущія малости увеличивая, представляешь себѣ напастьми: оставь боязнь свою; сіе можетъ произвести настоящее зло. Подозрѣнія твои могутъ раздражишь Графа, и не чувствительно сіе произведетъ холодность, которая можетъ и до разрыва довести. Это обыкновенныя слѣдствія неумѣренной страсти.
  

КЛЕОПАТРА.

   Къ чему мнѣ себя льстить? Нещастіе мое видно; болѣе уже двухъ мѣсяцовъ, Графъ совсѣмъ не таковъ. Я видѣла его; однако скрывала болѣзнь мою, и ни единаго выговора ему не дѣлала, надѣясь, не смотря на холодность его, что сохранитъ онъ навсегда, да любовь, кося горячность столько разъ на вѣки чувствовать заклинался. Но неблагодарный, погасилъ весь огнь нѣжности!... Онъ меня оставляетъ!
  

БАРОНЪ.

   Ты меня удивляешь; развѣ ты съ нимъ изъяснилась?
  

КЛЕОПАТРА.

   Нѣтъ, вѣроломный предупредилъ меня, и объявилъ мнѣ все мое нещастіе!
  

БАРОНЪ.

   Чтожъ онъ тебѣ сказалъ?
  

КЛЕОПАТРА.

   Онъ отлагаетъ бракъ нашъ; притворяется, будто получилъ письма, принуждающія его меня оставить.
  

БАРОНЪ.

   Возможно ли ето?
  

КЛЕОПАТРА.

   Сію минуту я сіе отъ него слышала; жестокій не могъ однако сего сказать самъ, и велѣлъ сестрѣ моей объявить мнѣ сіе нещастіе.
  

БАРОНЪ.

   Что слышу я!
  

КЛЕОПАТРА.

   Онъ жертвуетъ меня соперницѣ! онъ оставляетъ меня!... нѣтъ больше мнѣ спасенія ни въ немъ!
  

БАРОНЪ.

   То, что ты мнѣ объявляешь, открываетъ мнѣ глаза; ежели Графъ отлагаетъ свой бракъ, такъ онъ измѣнникъ; ибо какое бы важное дѣло ни было для него, онъ можешь сего дня совершить бракъ, не отлагая до завтра... Но кто же бы такая была соперница твоя?
  

КЛЕОПАТРА.

   Не знаю.
  

БАРОНЪ.

   Кажется Графъ съ лишкомъ два мѣсяца не отлучался въ городъ... [подумавъ] Однако отчаеваться не должно, можетъ быть въ подлинну есть ему нужда отлучиться; я его увижу, мы переговоримъ и учредимъ все.
  

КЛЕОПАТРА.

   Ахъ! батюшка, я ничего не надѣюсь.
  

БАРОНЪ.

   Не отчаевайся, не удостовѣрясь о своемъ нещастіи: я знаю еще средство, можешь бытъ не истребилъ Графъ изъ сердца своего всѣхъ чувствій честности. Его можно еще привести въ совѣсть, и доказать недостойность сего поступка; онъ можетъ раскаяться. Поди успокойся, положись на меня въ семъ предпріятіи, я всѣ возможные способы употреблю привести въ стыдъ Графа о его заблужденіи. А ежели вы что не поможетъ; то, или лишусь самъ жизни, или исторгну его сердце! таковыя обиды не инако заглаждаются какъ кровію!
  

КЛЕОПАТРА.

   Батюшка! Какое ужасное предпріятіе!
  

БАРОНЪ.

   Не бойся ни чего, прощай.
  

КЛЕОПАТРА.

   Боже мой! возмущенныя чувства предвѣщаютъ мнѣ ужасныя злоключенія.

Конецъ втораго дѣйствія.

  

ДѢЙСТВІЕ III.

  

ЯВЛЕНІЕ I.

СОФЬЯ и АНДРЕЙ.

  

СОФЬЯ.

   Ты сказываешь, что Графъ близко здѣсь?

АНДРЕЙ.

   Такъ сударыня, онъ близко, и желаетъ васъ видѣть.
  

СОФЬЯ.

   Не можно больше кстати приттаи, только теперь я послала за нимъ. Батюшки нѣтъ дома, сестра заперлась въ свою горницу, предается всей жестокой грусти своей; и мнѣ свободно можно будетъ съ нимъ говорить. Поди, скажи, что я его ожидаю.
  

СЛУГА.

   Слышу сударыня.
  

ЯВЛЕНІЕ II.

СОФЬЯ [одна].

   Наступаетъ самая рѣшительная минута, все почти явно неизвѣстно только то, что я главная производительница всего дѣла. И хотя смущеніе мое и сердечныя движенія довольно показываютъ жестокое состояніе нося души; но ихъ разумъ не можешь проникнуть, чтобы я виновна была. Скоро покровъ, скрывающій сію тайну отъ ихъ очей, спадетъ, и я явлюсь скоро удивленному ихъ взору. Что тогда со мною будешь? Ненависть отца моего и непоколебимая твердость въ его предпріятіяхъ, тщетою учинятъ наилучшую мою надежду! онъ никогда не согласится на сей бракъ... Прійди желанная минута! не обольсти моего упованія! да день сей знаменитый бѣдствіями, приносящими нещастія въ сей домъ, учинитъ по крайней мѣрѣ двухъ любовниковъ благополучными. Любовь! ты побѣди Препятствія, противящіяся вожделѣнному союзу, и возврати покой священному духу моему!
  

ЯВЛЕНІЕ III.

СОФЬЯ и ГРАФЪ.

  

СОФЬЯ.

   Долѣе ни чего таить не можно. Все открыто, Клеопатра знаетъ, что у нее есть соперница: она объявила о томъ батюшкѣ, и онъ пошелъ искать тебя, что бы изъясниться.
  

ГРАФЪ.

   Я подожду его здѣсь, и радъ буду, что предупредитъ онъ мое желаніе; симъ избавитъ онъ меня отъ труда, начать разговоръ такова содержанія.
  

СОФЬЯ.

   Сердце мое страшится опасностей, коимъ оно подвергается.
  

ГРАФЪ.

   Дражайшая! успокойся, онъ принужденъ будетъ на все согласиться.
  

СОФЬЯ.

   Трепещу, видя бездну, въ которую и пасть принуждена; но совсѣмъ тѣмъ презираю всѣ опасности, любовь моя вооружитъ меня противъ всѣхъ бѣдствій, и укрѣпитъ въ жесточайшемъ гоненіи противныя судьбины: для того, что ты всему причиною!
  

ГРАФЪ.

   Нѣжныя сіи чувствія меня восхищаютъ! Будь увѣрена, что насъ разлучить въ свѣтѣ ничто не въ силахъ! никакое могущество не можетъ тебя похитить отъ нѣжнаго твоего любовника!
  

СОФЬЯ.

   Но....
  

ГРАФЪ.

   Оставь всѣ страхи, и раздѣли радость сердца моего; мнѣ кажется, что мы касаемся желаемаго часа нашего благополучія.
  

СОФЬЯ.

   Сколь прелестно было бы для любовницы твоей предаться безъ всякія боязни столь нѣжнымъ чувствіямъ!
  

ГРАФЪ.

   Дражайшая Софья! на конецъ дѣлаюсь благополучнымъ обладателемъ твоихъ прелестей! можешь ли что быть блаженнѣе на свѣтѣ моей доли? Находясь безпрестанно съ тобою, дни мои протекать будутъ въ непрерывномъ щастіи и удовольствіи. Любовь соединя брачными узами сердца, ежеминутно разсточать будешь новыя услажденія, и питать души пламенною страстію! и время, всѣ чувствія другихъ людей по произволенію своему премѣняющее, почитать будетъ въ насъ примѣрный образъ любовниковъ!
  

СОФЬЯ.

   Любезный Графъ!
  

ГРАФЪ.

   Любезная Софья!... Я слышу шумъ, конечно кто нибудь идетъ?
  

СОФЬЯ.

   Ахъ! ето батюшка. Я пойду, и буду ожидать, какое слѣдствіе имѣть будетъ разговоръ, отъ коего все блаженство мое зависѣть должно.
  

ГРАФЪ.

   Поди, любовь мнѣ дастъ помощъ!... Онъ приближается... Вотъ онъ! присутствіе его меня смущаетъ!
  

ЯВЛЕНІЕ IV.

БАРОНЪ и ГРАФЪ.

  

БАРОНЪ.

   Здравствуй ГРАФЪ, я радъ что нашелъ тебя здѣсь. Мнѣ хотѣлось поговорить съ тобой о дѣлѣ.
  

ГРАФЪ.

   О чемъ бы ето сударь?
  

БАРОНЪ [Въ сторону.]

   Онъ смущенъ. [Графу] Ты спрашиваешь о чемъ? Етотъ вопросъ мнѣ удивителенъ. Какъ? Предъ самою свадьбою съ дочерью моею можно ли дивишься, что мнѣ есть съ тобою нѣчто переговорить?
  

ГРАФЪ.

   Я не дивлюсь, но можетъ быть нѣтъ ни другой какой нужды?
  

БАРОНЪ.

   Вотъ хорошо! можно ли о другомъ чемъ говорить при такомъ важномъ обстоятельствѣ? Однако споръ въ сторону, приступивъ къ дѣлу... Ты знаешь, что я справедливъ и чистосердеченъ: такъ увертки мнѣ никакія не пристали, и по тому безъ обиняковъ тебѣ объявлю, что имѣю очень непріятное извѣстіе. Мнѣ сказали, что ты свадьбу свою отлагаешь; чему однако я не хотѣлъ повѣрить, по тому что зная тебя, и почитая всегда за добраго и честнаго человѣка, думалъ я сдѣлать тебѣ обиду, ежели бы сталъ сомнѣваться въ твоихъ чувствованіяхъ, и для того пришелъ сюда желая изъяснишься... А?... Что скажешь?
  

ГРАФЪ [въ сторону.]

   Какое состояніе! [Барону] Я не могу понять, кто меня вамъ такъ дурно описалъ.
  

БАРОНЪ.

   Такъ ето неправда?
  

ГРАФЪ.

   Честь, чтобы быть въ семействѣ нашемъ, для меня столь велика, что меня ни что отъ сего отвлечь не можешь: хотя бы то стоило моей жизни!
  

БАРОНЪ.

   Обойми меня любезный Графъ! ты меня восхищаешь? успокойся Клеопатра! ты щастливѣйшая изъ смертныхъ! Любезный Графъ! пойдемъ, побѣжимъ, утѣшить невѣсту твою, она въ ужасной горести, сестра сказала ей, что ты откладываешь свой бракъ, это поразило ее, и любовь страшныя въ мысляхъ ея представленія произвела; но мы произведемъ радость послѣ печали, пойдемъ!
  

ГРАФЪ [Въ сторону.]

   Боже мой! [Барону]. Государь мой! сестра ея самую правду сказала: я сего дня получилъ письма, которыя принуждаютъ меня, не отлагая времени, ѣхать.
  

БАРОНЪ.

   Такъ ты сего дня намѣренъ ѣхать?
  

ГРАФЪ.

   Такъ сударь.
  

БАРОНЪ.

   А свадьба?
  

ГРАФЪ.

   Ето отъ васъ зависитъ.
  

БАРОНЪ.

   Отъ меня? Ну, такъ обвѣнчайтесь сего дня.
  

ГРАФЪ [въ сторону.]

   Нечего больше таить. [Барону.] Милостивый государь! щастіе мое зависитъ отъ васъ, и....
  

БАРОНЪ.

   А мое зависитъ отъ того, чтобы дочь моя была за тобой: а какъ тебѣ ето надобно, то все сіе сдѣлается сей же день. Клеопатра противиться не будетъ, я увѣренъ. Пойдемъ. [Беретъ Графа за руку.]
  

ГРАФЪ [съ досадою.]

   Ахъ! увольте меня.... Я не могу ее видѣть.
  

БАРОНЪ.

   Что такое?
  

ГРАФЪ.

   Нѣтъ сударь, мнѣ не можно ей показаться.
  

БАРОНЪ.

   Я тебя не понимаю.
  

ГРАФЪ.

   Я къ Клеопатрѣ храню все должное почтеніе. Такъ, милостивый государь, я ее почитаю; она одарена всѣми возможными добродѣтелями; она всѣ достоинства имѣетъ; однимъ словомъ, она совершенна!.... Но....
  

БАРОНЪ.

   Что значатъ сіи высокопарныя выраженія достоинствъ, почтенія?
  

ГРАФЪ.

   Увы! мы не для другъ друга сотворены!
  

БАРОНЪ.

   Что слышу я!
  

ГРАФЪ.

   Я самъ знаю, сколько теряю, и сердце мое чувствуетъ не меньше пожирающую душу ея скорбь. Но сила любви, владѣющая моими чувствами, влечетъ меня къ толь злобному поступку..... Ахъ! батюшка, естьли бы могли вы видѣть глубину моей души, вы сами бы сжалились надо мною!
  

БАРОНЪ.

   Графъ, мнѣ кажется что ты помѣшенъ. Что ето? Отказываешся отъ супружества съ моею дочерью, и смѣешь называть своимъ отцомъ меня?
  

ГРАФЪ.

   Такъ сударь, отъ васъ только зависитъ въ какомъ дѣлѣ быть отцомъ моимъ! развѣ у васъ одна дочь?
  

БАРОНЪ.

   Какъ?.... Софья?
  

ГРАФЪ.

   Она!... Она могла вліять въ сердце мое то нѣжное чувствіе, которое думалъ я имѣть къ Клеопатрѣ; я обманывался. Сердце мое опредѣлено было Софьѣ, оно предано ей, и ни кому больше отдано не будешь! Судьба моя зависитъ отъ васъ, вы можете меня или совершенно благополучнымъ учинишь, или нещастнѣйшимъ изъ всѣхъ, смертныхъ. Умилосердитесь! здѣлайте обѣихъ насъ щастливыми! вспомните, что Софья дочь ваша, она проситъ вашей отеческой горячности; тронитесь нѣжнымъ чувствіемъ души родительской! Почто лишать ея блаженства? И когда щастіе ей благопріятствуетъ, то не жестокосерду ли быть надобно, чтобы удручать ея нещастіями?... Ахъ! сжальтесь надъ любовниками, пылающими отъ нѣжнѣйшею страстію, и ожидающими отъ насъ или жизни, или смерти!
  

БАРОНЪ.

   Я не могу опомнишься!.... Вѣроломный! вотъ плоды клятвъ и увѣреній твоихъ. Какъ? Развѣ ты мнишь, что столь ужасныя злодѣянія могутъ остаться безъ наказанія? Или ты думаешь, что я толико подлъ и низокъ буду, что ногу снести толь вопіющую обиду?... Не уйдешь отъ праведнаго моего мщенія! Само небо вступится за меня! и Божіе правосудіе, оскорбленное твоими клятвопреступленіями, управлять будетъ сею ослабѣвшею десницею, и сей хладной рукѣ столько силъ подаетъ, чтобы проявить сердце. столь ужаснаго преступника.
  

ГРАФЪ.

   Что за ярость обладаетъ вами? и въ какой...
  

БАРОНЪ.

   Молчи, не хочу слышать ни слова; мнѣ кровь твоя нужна! душа моя иныя радости чувствовать не можетъ, какъ исторгнувъ душу твою! защищайся злодѣй!

[Вынимаетъ шпагу.]

  

ЯВЛЕНІЯ V.

КЛЕОПАТРА, БАРОНЪ, ГРАФЪ и МОДЕСТЪ.

  

КЛЕОПАТРА

[бросается къ Графу.]

   Боже мой!... Батюшка!

[упадаетъ на руки къ Графу.]

  

ГРАФЪ.

   О небо!... Клеопатра!
  

БАРОНЪ.

   Дочь! [кидается шпаги и бросается ей помочь.]
  

ГРАФЪ [сажаетъ Клеопатру въ кресла.]

  

БАРОНЪ [оттолкнувъ eгo.J

   Бѣги варваръ! ей нѣтъ нужды въ твоей помощи. Ты привелъ ее въ такое состояніе... Жестокой! насыться симъ пріятнымъ для тебя зрѣлищемъ, и вкушай сладость твоего мучительства!
  

ГРАФЪ [въ смятеньи уходитъ.]

  

ЯВЛЕНІЕ VI.

КЛЕОПАТРА, БАРОНЪ и МОДЕСТЬ.

  

БАРОНЪ.

   О злобная судьбина!... О рокъ ожесточенный!... Доколѣ будешь ты всю ярость свою проливать на меня! возможно ли стерпѣть такое огорченіе? Въ самую минуту, когда думалъ я наслаждаться совершеннымъ благополучіемъ, лютая судьба всѣми нещастіями поражаетъ меня!
  

МОДЕСТЪ.

   Я изумленъ!
  

БАРОНЪ.

   Нещастная дочь!... Опомнись! собери свои силы, преодолѣй себя. Твое страданіе усугубляетъ смертельную тоску мою! не лиши меня послѣдняго утѣшенія, ежели я въ семъ лютомъ состояній могу чѣмъ утѣшаться!
  

КЛЕОПАТРА

   Какое чувствую мученіе!
  

БАРОНЪ.

   Мое мученіе не меньше твоего. Дѣлю твою тоску! Гнѣвъ, ярость, грусть, разрываютъ сердце мое!
  
  

КЛЕОПАТРА.

   Батюшка! такъ Графъ измѣнникъ?
  

БАРОНЪ.

   Измѣнникъ!... Онъ тигръ! онъ наилютѣйшій человѣкъ, какого природа могла произвести! сердце его напитано преужаснымъ звѣрствомъ. Забудь его Клеопатра, забудь его. Онъ не достоинъ, чтобъ ты хоть мало объ немъ помышляла...
  

КЛЕОПАТРА.

   Его забыть? Возможно ли! Я чувствую, что онъ достоинъ отвращенія, и что сожалѣнія ни малаго не стоитъ; но въ сердцѣ семъ онъ единый на вѣкъ обитаетъ!
  

БАРОНЪ.

   Не чувствуешь еще ты всѣхъ своихъ нещастій... ужаснешся, когда узнаешь имя соперницы своей.
  

МОДЕСТЪ.

   Излишнее кажется и знать ей о томъ.
  

КЛЕОПАТРА.

   Нѣтъ, батюшка, скажите мнѣ; я, хочу знать ту, для коей онъ меня оставляетъ. Можетъ быть чрезъ сіе получу хоть малое облегченіе... Скажите мнѣ!
  

БАРОНЪ [Модесту].

   Я конечно бы объ етомъ умолчалъ, естьли бы можно было умолчать.... Суди Модестъ, не самый ли я нещастливѣйшій человѣкъ въ свѣтѣ? Судьба избираетъ наижесточайшіе удары поражать меня... Знай, Клеопатра! соперница твоя есть сестра твоя Софья!
  

КЛЕОПАТРА.

   Сестра моя?
  

МОДЕСТЪ.

   Софья?
  

БАРОНЪ.

   Такъ, она! она отнимаетъ у тебя любовника! лишаетъ тебя покою! и ввергаетъ меня въ бездну всѣхъ нещастій!
  

МОДЕСТЪ.

   Сіе извѣстіе меня удивляетъ чрезвычайно!... Не ожидалъ я сего.
  

КЛЕОПАТРА.

   Судьба всѣ нещастія на мнѣ совершила! Я лишаюсь любовника! любовника, который качествами своими, и льстивой надеждой мнѣ маня, воспалилъ въ сердцѣ моемъ пламень вѣчный! и въ самую минуту, когда касалась я желаннаго часа, онъ наилютѣйшею измѣною отнимаетъ жизнь мою! Но что бы всѣ нещастія собрать вкупѣ, сестра моя... сестра... которую я дружески любила, въ которой полагала я всю довѣренность, въ которой уповала я всю отраду найти въ горестяхъ своихъ! къ лютѣйшей казни мнѣ... она... она мнѣ соперница!... нѣтъ силъ снести такова огорченія!
  

БАРОНЪ.

   Вотъ каково имѣть доброе сердце. Ты наказана отъ себя. На что ты ее сюда изъ монастыря привезла? естьли бы она была тамъ, мы избѣжали бы всѣ сего нещастія. Сердце мое предвѣщало мнѣ, что пріѣздъ ея учинитъ здѣсь напасти, и я весьма противился волѣ твоей, только ты прозьбой своей исторгнула мое согласіе... Когда бы я на томъ часъ былъ упорнѣе, всѣхъ бѣдъ бы избѣжали!... Сама виною ты всему.
  

МОДЕСТЪ.

   Не упрекай ее, ты тѣмъ скорбь ея умножаешь, довольно жестоки и такъ ея страданія.
  

КЛЕОПАТРА.

   Батюшка! могла ли я предузнать всѣ мои напасти? могла ли я себѣ представить, что творецъ всѣхъ мнѣ золъ будетъ та, которая должна быть первымъ мнѣ другомъ? а еще меньше должна была ожидать отъ Графа такой перемѣны. Казалось, что я единая составляла блаженство дней его! казалось, что я единая овладѣла на вѣкъ сердцемъ его. Вспомните тѣ дни, въ кой въ присутствій вашемъ онъ клялся мнѣ любовью своей; вспомните тѣ времена, когда не находя довольно сильныхъ выраженій для изъясненія страсти своей, лестнымъ молчаніемъ и нѣжными взорами изображалъ онъ чувства свои! Сколько разъ вы сами восхищались, видя насъ преисполненныхъ нѣжною страстью! Могла ли я представить себѣ тогда лютѣйшее мое теперешнее состояніе? могла ли представить себѣ престранную пропасть, въ которую теперь я впала?... О Боже, скончай мои напасти! прерви теченіе дней на муку осужденныхъ!
  

МОДЕСТЪ.

   Горесть твоя несносна, и совѣты теперь конечно всѣ будутъ тщетны. Однако можешь быть и нечаянная перемѣна въ горести твоей воспослѣдовать можетъ.
  

БАРОНЪ.

   Хотя грусть сердце мое равно какъ и твое грызетъ, и средствъ къ утѣшенію ни какихъ представить не могу: но прошу тебя, хотя для меня, хотя для ради нещасталиваго конца, который лишенъ будучи всего, что въ жизни можетъ льстить, единую отраду въ тебѣ чаетъ имѣть; хоть для ради меня умѣрь свою тоску, сохрани себя, и не ввергни меня въ лютое отчаяніе!
  

КЛЕОПАТРА.

   Нѣтъ силъ моихъ преодолѣть себя! Бывалъ ли кто боримъ такою лютою напастью!... Куда ни обращу расточенныя мысли, зрю вездѣ наижесточайшую казнь? Графъ изъ нѣжнѣйшаго любовника дѣлается мнѣ злобнѣйшимъ врагомъ! въ сестрѣ вижу я злодѣйку!... Вы, батюшка! оставшись мнѣ единымъ утѣшеніемъ, васъ зрю погруженнаго въ жестокомъ уныніи, и чувствую, что я виновница всѣхъ вашихъ напастей; терзаніе души вашей множитъ скорбь мою. Скрѣпитесь! ободрите мысль свою! простите мнѣ мои вины! я всему причиной!
  

МОДЕСТЪ.

   Смятенье ея ужасно: какую помощь ей въ семъ случаѣ можно подать?
  

БАРОНЪ [обнявъ ея со слезами.]

   Клеопатра! любезная дочь! успокой волненіе души своей. Твое отчаяніе вонзаетъ въ сердце мое смертельное жало! хоть ради слезъ моихъ уменьши скорбь свою..... Что я вижу? ето Софья!
  

КЛЕОПАТРА.

   Боже мой!
  

МОДЕСТЪ.

   Вотъ верьхъ нещастій!
  

ЯВЛЕНІЕ VII.

БАРОНЪ, СОФЬЯ, КЛЕОПАТРА и MOДЕСТЪ.

  

БАРОНЪ.

   Прелющая змѣя!.... Срамъ жизни моей!.. Собраніе всѣхъ гнусныхъ пороковъ!.. Какъ смѣешь ты предстать предъ меня?
  

СОФЬЯ.

   Гнѣвъ вашъ ужасаетъ меня!
  

БАРОНЪ.

   Я весь содрогаюсь! и не знаю самъ, до чего ея дерзость меня довести можетъ... Злодѣйка!... Какъ можешь ты глядѣть на меня?
  

СОФЬЯ.

   Вся кровь во мнѣ хладѣетъ!
  

МОДЕСТЪ.

   Баронъ, любезный другъ! гнѣвъ твой чрезмѣренъ: воздержись хоть мало, ты видишь, она почти чувствъ лишается.
  

БАРОНЪ.

   Оставь меня. Гнѣвъ мой слабъ въ разсужденіи вины ея.... Отвѣтствуй!... Скажи мнѣ.... Какими хитростьми, какими коварствами могла ты прельстить Графа? И какъ могла ты вообразить себѣ, что я допущу тебя быть когда нибудь женой его? И забывъ страхъ, родство и благодѣянія, коими сестра твоя осыпала тебя, могла принять злодѣйское намѣреніе, похитить у нее жениха ея!
  

СОФЬЯ.

   Могу ли я что къ оправданію своему сказать, слова мои всѣ будутъ тщетны!
  

БАРОНЪ.

   Да!..... Да! и пронырства твои всѣ будутъ тщетны. Не льстись, чтобы предпріятія твои когда нибудь могли имѣть успѣхъ.... нѣтъ... нѣтъ, я лишу тебя сей сладчайшей надежды, и скорѣе отниму жизнь твою, скорѣй своими руками умерщвлю самъ себя, нежели соглашусь на твою свадьбу!
  

КЛЕОПАТРА.

   Мученіе мое неизреченно!
  

МОДЕСТЪ.

   Въ такомъ случаѣ совѣты никто не хочетъ принимать; но послѣ раскаеваются о томъ обыкновенно.... Послушай Баронъ, я признаюсь, что Софья виновата, и гнѣвъ твой справедливъ; однако во всемъ умѣренность потребна, вспомни, что она дочь твоя.
  

БАРОНЪ.

   Кто? Она?.... Она дочь моя!... Нѣтъ, она врагъ мой! она творецъ мнѣ всѣхъ напастей! она ввергаетъ меня въ бездну нещастій! она похищаетъ у меня все мое спокойствіе! она умерщвляетъ сестру свою..... и умертвитъ конечно и меня!
  

СОФЬЯ.

   Увы!
  

МОДЕСТЪ.

   Не знаю, что сказать ему.
  

КЛЕОПАТРА [подошедъ къ отцу.]

   Батюшка! естьли вы когда меня любили, то умѣрьте гнѣвъ свой: она виновна; такъ, конечно она очень виновна. Но ахъ! имѣвъ сердце, можно ли Графа не любить!
  

БАРОНЪ.

   Можешь ли ты за нее просить? вспомни всѣ ея преступленія. [къ Софьи.] Какъ можешь ты взирать на нее, учинивъ ей толь сильную обиду? Безчеловѣчная! вотъ воздаяніе за всѣ милости ея.... Скрой свое лице.... Я зрѣть тебя не могу!
  

СОФЬЯ.

   Батюшка!
  

БАРОНЪ.

   Ты!.... Ты!.... Ты осмѣливаешся назвать меня отцомъ? Ты, которая мнѣ всѣ бѣдствія приключаешь! ты, которая раздираешь мое сердце и душу.... О Боже! за что наказалъ ты меня такимъ гнуснымъ чудовищемъ! нѣтъ... не дочь ты мнѣ! когда ты забыла природу, забываю и я, что я твой отецъ. Когда ты здѣлалась врагомъ моимъ, забываю утѣшительное имя родителя я буду злодѣй тебѣ!.... И предаю тебя. вѣчному проклятію!
  

СОФЬЯ [падаетъ къ ногамъ его]

   Увы!
  

КЛЕОПАТРА [падаетъ на руки Барону.]

   Батюшка!
  

МОДЕСТЪ.

   Баронъ!
  

БАРОНЪ.

   Такъ, предаю тебя вѣчному проклятію. Всесильный Боже! соедини всѣ бѣдствія на главу ея! раздери сердце ея наилютѣйшею тоскою! пусть чувствуетъ она все теперешнее мое мученіе! и чтобы терзаніе ужаснаго раскаянія пресѣкло поносные дни ея!
  

МОДЕСТЪ [подымаетъ Софью.]

   Что дѣлаешь? Опомнись.
  

КЛЕОПАТРА.

   Батюшка!
  

БАРОНЪ.

   Не внемлю ничего.

[Уходитъ.]

КЛЕОПАТРА [идетъ въ слѣдъ его.]

   Хоть для ради меня!
  

СОФЬЯ.

   Милосердый Боже! куда скрыться мнѣ теперь!
  

ЯВЛЕНІЕ VIII.

  

МОДЕСТЪ [одинъ.]

   Сердце мое наполнено жалостію къ симъ нещасинымъ. Любовь! любовь! ты причина всѣхъ сихъ бѣдствій! Какое жестокое ихъ состояніе! однако пойду и буду стараться всѣми силами укротить бѣшенство Барона.

Конецъ третьяго дѣйствія.

  

ДѢЙСТВІЕ IV.

ЯВЛЕНІЕ I.

МОДЕСТЪ [одинъ.]

   Не знаю что дѣлать, всѣ особы употреблялъ успокоить ихъ; однако ни какова успѣха не получилъ въ томъ, ужасно ихъ состояніе: отецъ въ бѣшенствѣ своемъ ни чего слушать не хочетъ; Клеопатра въ отчаяніи своемъ не можетъ ни чемъ успокоишься; а Софья въ жестокомъ страданіи лежитъ почти безгласна. О судьба! всегда ты такъ играешь нами; за часъ предъ симъ, какими противными движеніями сердца сихъ людей наполнены были: они думали, что щастіе ихъ совершенно, и щитали навсегда наслаждаться непрерывнымъ удовольствіемъ; а вмѣсто того одна минута здѣлала презлополучнѣйшими въ свѣтѣ. Однако, призналось, что бѣшеной нравъ Барона причиною всѣхъ сихъ неустройствъ. Злость его къ дочери преходитъ предѣлы: безспорно, что она виновата тѣмъ, что влюбилась въ сестрина жениха; но кто безъ слабости прожить можетъ! Извѣгшно, что сердцемъ повелѣвать не можно; а паче всего, когда Графъ Клеопатрою не страстенъ, а любитъ ее, то вина ея не столь велика. На что было Барону посвящать всю горячность свою одной большой дочери, ея всегда искать щастія, все имѣніе отдавать ей; а o Софьѣ ни малѣйшаго раченія не имѣть? и можно сказать, что онъ ненавидѣлъ ее; даже до того простиралъ несправедливость свою, что хотѣлъ по неволѣ заключишь въ монастырь. Вотъ живое наставленіе отцамъ, раздѣляющимъ не равно нѣжность къ дѣтямъ. Божіе правосудіе видимо, онъ теперь дѣльно наказанъ.... А Клеопатра мнѣ жалка, она прямо примѣръ добродѣтели; даже теперь, обижена будучи сестрою, проситъ за нее отца.....Что такое? ... ето Графъ!
  

ЯВЛЕНІЕ II

   ГРАФЪ и МОДЕСТЪ.
  

МОДЕСТЪ.

   Признаюсь что удивляюсь, видя васъ здѣсь: я было хотѣлъ итти къ вамъ переговоришь съ вами.
  

ГРАФЪ.

   Я пришелъ сударь къ Барону, хочу его еще разъ видѣть... Можетъ быть униженныя мои прозьбы, и великія выгоды, которыя я ему предложу....
  

МОДЕСТЪ.

   Все будешь тщетно. Ярость его чрезмѣрна, изъяснить вамъ не могу, въ какомъ онъ состояніи... Я не совѣтовалъ бы вамъ ему казаться.
  

ГРАФЪ.

   О лютое состояніе!... Что дѣлать... Помогите мнѣ хоть вы сударь! онъ вамъ другъ, можетъ быть онъ ваши совѣты пріиметъ. Не откажите мнѣ сего благодѣянія, вы мнѣ симъ жизнь сохраните!
  

МОДЕСТЪ.

   Я конечно не откажусь здѣлать все, что въ моихъ силахъ; но уговорить его, повѣрьте мнѣ, дѣло невозможное.
  

ГРАФЪ.

   Боже мой! гдѣ помощи искать?.... Ахъ! сударь, скажите мнѣ, могу ли я еще хоть разъ Софью увидѣть?
  

МОДЕСТЪ.

   Не думаю.
  

ГРАФЪ.

   Что такое? Видъ вашъ изъявляетъ нѣчто чудное!... Конечно что нибудь странное есть!... Для Бога! Скажите мнѣ, что здѣсь произошло?.... Гдѣ Софья?... Что съ ней здѣлалось? Конечно немилосердый отецъ что нибудь жестокое съ ней учинилъ! Дражайшая любовница! не уже ли осужденъ я на вѣкъ тебя потерять!.... Вся кровь во мнѣ хладѣетъ!.... Ахъ! сударь, скажите, здѣсь ли она?....
  

МОДЕСТЪ.

   Не бойтесь ничего: она здѣсь, но только очень огорчена, ето и немудрено: вы знаете Барона, онъ человѣкъ вспыльчивой; а въ теперешнемъ его положеній не удивительно, что онъ ее и очень огорчилъ.
  

ГРАФЪ.

   Все сіе я ей приключаю! я всему виновникъ! она страдаетъ за меня! нѣтъ, не въ силахъ я себя преодолѣть. Пойду.... побѣгу къ Барону, брошусь къ ногамъ его, буду просить со слезами, чтобы онъ ее простилъ; можетъ быть мои прозьбы, мои усиливанія, тѣ выгоды, которыя я предложу, можетъ быть все сіе будешь довольно сильно, чтобы склонить его.... Ежели же онъ столь злобенъ! столь свирѣпъ! что не согласится ни на что! сіе желѣзо окончитъ жизнь мою предъ нимъ!
  

МОДЕСТЪ [удерживая его.J

   Постой Графъ, ты симъ умножишь скорбь любезныя своея.
  

ГРАФЪ.

   Дайте мнѣ испытать послѣдней способъ. И естьли сіе не поможешь....
  

МОДЕСТЪ.

   Пожалуй возми хотя на часъ терпѣніе, положись въ семъ дѣлѣ на меня: я можетъ быть найду какой нибудь способъ.
  

ГРАФЪ.

   Ахъ! помогите мнѣ... Спасите Софью!... Дайте мнѣ ее видѣть!
  

МОДЕСТЪ.

   Теперь тебѣ видѣть ее не можно. Однако положись на меня; ты конечно увидишь ее сію же ночь.
  

ГРАФЪ.

   Сію ночь!.... Боже мой!.... Какъ васъ возблагодарить. нѣтъ словъ довольно сильныхъ изъяснить мою чувствительность.... Сію ночь!.... Но гдѣ.... и какъ могу ее увидѣть?....
  

МОДЕСТЪ.

   Я все тебѣ раскажу, послушай: Баронъ въ ярости своей вознамѣрился завтра самъ отвести ее въ монастырь.
  

ГРАФЪ.

   Въ монастырь!
  

МОДЕСТЪ.

   Имѣй терпѣніе, слушай: и намѣренъ принудить ее тамъ постричься; онъ долженъ ее въ шесть часовъ туда вести; ты пріиди сюда въ три часа по полуночи, здѣсь всѣ будутъ спать. Я Софью къ тебѣ выведу и ты можешь съ нею уйти.
  

ГРАФЪ.

   Какую лестную надежду ты въ сердцѣ моемъ возобновляешь!... Но какъ могу сюда войти?
  

МОДЕСТЪ.

   Ты знаешь изъ моей горницы дверь въ рощу; она будешь отперта, ты пріидешь ко мнѣ, отъ меня свободно можемъ пройти сюда, а отсюда пройдемъ къ Софьѣ. Ты знаешь, что передъ ея комнатой есть сѣни, изъ которыхъ ходятъ въ садъ, и такъ вамъ способно будешь уйти.
  

ГРАФЪ.

   Модестъ, ты спасаешь жизнь мою!
  

МОДЕСТЪ,

   А по щастію нашему Софьина комната такъ далека отъ Клеопатриныхъ и Бароновыхъ комнатъ, что мы свободно можемъ къ ней самой притти въ горницу. Приготовь людей у калитки саду, которую они могутъ выломать: а я учрежу все такъ, что изъ здѣшнихъ служителей намъ никто не помѣшаетъ. Поди теперь, не трать времени.
  

ГРАФЪ.

   Чѣмъ заслужить могу!
  

МОДЕСТЪ.

   Не трать напрасныхъ словъ, поди, не надобно чтобы тебя Баронъ нашелъ здѣсь. А я пойду теперь къ Софьѣ, и приготовлю ее къ сему.
  

ГРАФЪ.

   Скажи ей....
  

МОДЕСТЪ.

   Поди, я все здѣлаю.
  

ЯВЛЕНІЕ III.

  

МОДЕСТЪ [одинъ.]

   Радъ я очень, что мнѣ сія мысль встрѣтилась. Ето единственное средство прекратить всѣ нещастія сего дома; пускай Баронъ за ето сердится, онъ почтетъ сіе за злодѣйство; но послѣ, когда въ силахъ будетъ будетъ судить здраво, почувствуетъ, что самое сіе должно служить доказательствомъ моей дружбы. Прямая дружба не въ томъ состоитъ, чтобы угождать во всѣхъ пристрастіяхъ другу, и льстить его слабостямъ: но должно хранить его честь, и исправлять пороки, не взирая, на то, что ему оно непріятно. Естьли я не исторгну теперь изъ рукъ Бароновыхъ Софью; то онъ въ гнѣвѣ упорствомъ своимъ нанесетъ нещастія себѣ, ей и самой Клеопатрѣ, по тому что не возможно уже здѣлать, чтобы Графъ любилъ Клеопатру: почто же препятствовать Софьѣ быть благополучною? Сверьхъ. того, ежели озлобитъ онъ Графа, то можетъ онъ лишить его пропитанія, симъ ввергнетъ себя въ злѣйшее отчаяніе, тогда раскаяніе будетъ поздно! а теперь Графъ женяся на Софьѣ, отдастъ конечно имѣніе его обратно, и чрезъ то Баронъ, Графъ и Софья будутъ довольны. А можетъ быть и Клеопатра со временемъ утѣшится о потеряніи человѣка, который судьбою не ей назначенъ.
  

ЯВЛЕНІЕ IV.

МОДЕСТЪ и БАРОНЪ.

МОДЕСТЪ.

   Лице твое все тотъ же гнѣвъ яваляетъ; и злоба, коею ты сердце свое питаешь, предаетъ тебя лютому отчаянію. Баронъ, любезный другъ! войди въ себя хоть мало, почувствуй, сколь вредно покорять разсудокъ страстямъ; безспорно, что имѣешь ты причину огорчаться; но прилично ли такъ унывать тебѣ?
  

БАРОНЪ.

   Модестъ, обстоятельства мои ужасны!
  

МОДЕСТЪ.

   Такъ, его правда; вѣрь мнѣ, что я искреннее участіе пріемлю въ горестяхъ твоихъ. Но не благоразумнѣе ли искать средства помочь своимъ обстоятельствамъ, нежели погружать себя въ толь жестокую скорбь?
  

БАРОНЪ.

   Судьба столь противъ меня ожесточенна, что лишаетъ меня всего. Надежда единственное утѣшеніе нещастныхъ, и та отъ меня сокрылась!
  

МОДЕСТЪ.

   Я льщу себя, что можетъ быть нещастія твои могутъ премѣниться, и...
  

БАРОНЪ.

   Нѣтъ, престань мнѣ льстить. Нѣтъ для меня ни малѣйшей отрады въ жизни! я все потерялъ, всего уже лишился! и полагалъ все блаженство въ щастіи дочери моей. Ты самъ знаешь сколько дорога мнѣ Клеопатра: я щиталъ что устроилъ ея благополучіе, веселился, радовался онымъ, мнилъ его быть непоколебимымъ. И вдругъ, о враждебная судьбина! о злополучный часъ! все исчезаетъ, все пролетаетъ какъ сонъ. Вижу ее нещастну, вижу ее угнѣтаему тоскою, погруженну въ отчаяніе! и я.... я самъ лишаюсь благоденствія, покоя, и всего имѣнія. Остаюсь безъ пропитанія! Скажи, что можетъ быть злѣе сего состоянія?
  

МОДЕСТЪ.

   Что ты терзаешся, видя Клеопатру нещастную, въ томъ я не противорѣчу; ето справедливо, родительское сердце долго участвовать въ горестяхъ чадъ своихъ. Что же касается до имѣнія твоего, то я не думаю, чтобы Графъ хотѣлъ...
  

БАРОНЪ.

   Графъ!... Графъ!... Онъ совершенно безчестный человѣкъ!
  

МОДЕСТЪ.

   Однако, я не думаю, чтобы онъ могъ такой поступокъ здѣлать. Впрочемъ ты имѣешь способъ согласить его на то.
  

БАРОНЪ.

   Какъ?
  

МОДЕСТЪ.

   Я думаю, что для общаго спокойствія, для собственнаго твоего благополучія, для успокоенія всѣхъ твоихъ домашнихъ, можно тебѣ согласишься на его требованіе.
  

БАРОНЪ.

   Какъ, мнѣ согласишься на его требованіе? Мнѣ!... Модестъ, какъ осмѣливаешся ты мнѣ такой совѣтъ давать?
  

МОДЕСТЪ.

   Осмѣливаюсь, для того что я прямо другъ твой. Представь себѣ всѣ нещастія, которыя ты навлечешь упрямствомъ своимъ на себя и на всѣхъ. Суди самъ здраво, въ твоей ли власти принудить Графъ любить Клеопатру? упорствомъ своимъ можешь ли ты перемѣнить опредѣленіе Вышняго; ты только усугубишь злополучіе ея, себя лишишь имѣнія, и ввергнешь ея въ крайнюю нищету?
  

БАРОНЪ.

   Модестъ, я довольно терпѣлъ. Прошу тебя, естьли хочешь дружбу мою сохранишь, молчи и не напоминай мнѣ о томъ.
  

МОДЕСТЪ.

   Нѣтъ, дружба моя не позволяетъ мнѣ молчать въ то время, когда ты самъ себя дѣлаетъ нещастливымъ, и я....
  

БАРОНЪ.

   Чтобъ я отдалъ за Графа, Софью? чтобъ я согласился, забывъ ее злодѣйство, исполнить то, чѣмъ она жизнь у сестры отнимаетъ? Возможно ли! вспомни Модестъ, вспомни, что всѣхъ золъ моихъ она содѣтель! вспомни, что она забывъ должность, честь, родство и благодарность, отнимаетъ у сестры не любовника, но жениха! вспомни все сіе, и скажи по томъ, могу ли ее простить?
  

МОДЕСТЪ.

   Такъ, однако упрямство твое ничего кромѣ напасти не приключитъ.
  

БАРОНЪ.

   Я лучше хочу всѣ напасти претерпѣть, нежели согласишься увѣнчать омерзенія достойную страсть ихъ. Пускай лишусь всего, пусть паду подъ бременемъ бѣдъ моихъ: я на все готовъ! Судьба истощила на мнѣ всю лютость свою, и уже не остается ей никакихъ жестокихъ ударовъ, которые бы могли равняться съ чувствуемыми мною теперь.
  

МОДЕСТЪ.

   Позволь себѣ сказать, что отцу не прилично имѣть столь свирѣпое сердце противъ дѣтей своихъ. Представь себѣ...
  

БАРОНЪ.

   Ахъ! пожалуй оставь меня.... Оставь меня! твои совѣты очень хороши; но я ни чьихъ совѣтовъ внимать не могу.... Мнѣ нужно теперь одному остаться, и хочу самъ въ себѣ подумать нѣсколько.
  

МОДЕСТЪ.

   Жалѣю, что совѣты мои безплодны; но послѣ санъ увидишь, сколь справедливо я тебѣ говорилъ.
  

ЯВЛЕНІЕ V.

БАРОНЪ [одинъ].

   Сколько разныхъ чувствій раздираютъ мою душу! Какими страстями обуреваются мысли! Гнѣвъ, жалость, мщеніе, терзаютъ совокупно духъ мой, и ввергаютъ меня въ лютѣйшее отчаяніе!.... Клеопатра! Клеопатра! чувствую всю твою скорбь. Вижу тебя угнѣтаему величайшею напастью, вижу погруженную въ горести, и не могу ни малѣйшаго подать тебѣ облегченія!... О Боже! скончай несносную жизнь мою! прерви дни на муку осужденные!... Что дѣлать! гдѣ искать помощи? Вижу, что погибель моя неизбѣжна. Знаю, что Графъ отниметъ у меня все имѣніе. Знаю, что крайняя нищета и лишеніе всѣхъ нужныхъ вещей будетъ моя доля. Предчувствую все зло, въ которое свирѣпость немилосердаго врага моего меня вовлекаетъ.... Онъ жесточѣе несравненно своего отца!... Зрю уже я нещастную дочь мою, проливающую слезы, страждущую, забывающую свое отчаяніе, и чувствующую единственно мою плачевную участь! влачащую съ трудомъ отягченную бѣдствіями жизнь, и вижу ее ищущую средствъ къ услажденію моего злоключенія!... Какое воображеніе! вся кровь во мнѣ волнуется!... Великій Боже! отврати лютыя сіи напасти!

[Падаетъ въ креслы.]

  

ЯВЛЕНІЕ VI.

БАРОНЪ и КЛЕОПАТРА,

КЛЕОПАТРА.

   Милосердый Боже! подкрѣпи ослабшія мои Силы! и даруй мнѣ довольно твердости утѣшишь нещастнаго отца. [Подходя къ Барону] Въ какомъ онъ лютомъ состояніи! увы! я навлекла на него всѣ сіи бѣдствія... Башюшка! естьли я когда нибудь была сердцу вашему мила, естьли жизнь моя вамъ нужна; чувствуйте мученіе, кое ваша горесть мнѣ приключаетъ!... Отрите слезы, текущія изъ нещастныхъ глазъ моихъ... Ободрите себя!
  

БАРОНЪ.

   Клеопатра!.... Клеопатра! оставь меня.
  

КЛЕОПАТРА.

   Для Бога! для нѣжной моей горячности къ вамъ! для спасенія жизни моей, успокойтесь. Вы! вы единъ привязываете меня къ жизни въ пожирающихъ меня горестяхъ!... Скрѣпитесь!
  

БАРОНЪ [стараясь показать спокойный видъ.]

   Я..... я теперь спокойнѣе.
  

КЛЕОПАТРА.

   Нѣтъ, горесть изображена на чертахъ вашихъ! нѣтъ, я чту въ сердцѣ вашемъ снѣдающее его отчаяніе! пріимите въ душу свою хоть искру надежды. Можетъ быть, зловредная судьба, утомясь гоненіемъ, усладитъ долю вашу.... Ахъ! мнѣ нещастной не можетъ быть ни малѣйшей отрады!
  

БАРОНЪ [обнявъ ея.]

   Нещастная дочь! могу ли я имѣть какую утѣху, видя бѣдствія твои. Чѣмъ могу излѣчить сердце, отравленное твоимъ терзаніемъ.
  

КЛЕОПАТРА,

   Хотя горесть моя чрезмѣрна, я терзаніе души моей превосходитъ всякое изображеніе; во естьли васъ увижу довольнѣе, почувствую нѣкую отраду въ зломъ моемъ состояніи.
  

БАРОНЪ.

   Моя злобная участь всѣ предѣлы превзошла. Ты теряешь любовника, привыкнувъ его любить, рвется и страдаешь; а я лишаюсь пропитанія!
  

КЛЕОПАТРА.

   Потерявъ его, мнѣ ничто не нужно. Мнѣ все равно, лишитъ ли онъ меня имѣнія или нѣтъ. Безъ него противень мнѣ весь свѣтъ! Признаюсь, что въ убожествѣ и нѣкій родъ отрады найти надѣюсь! пышность и богатство въ тягость человѣку, лишенному всѣхъ утѣхъ. Но, ахъ! объ васъ и ужасаюсь: вы привыкнувъ дни свои провождать въ изобиліи всего, не будете въ силахъ пренести сего состоянія. Я помню то время, когда отецъ моего измѣнника привелъ насъ въ крайнюю нищету; помню, сколько сіе васъ сокрушало: едва грусть не пресѣкла дней вашихъ. Тогда ни слезы, ни прозьбы мои, не сильны были васъ утѣшить.... Но, о злополучная судьбина! но что ты такъ ругаешся мною? ты вывела насъ изъ сей бездны, чтобы льстивою надеждою поманя, ввергнуть вновь въ пропасть всѣхъ бѣдствій, и сильнѣе дать чувствовать всѣ лютѣйшія казни!
  

БАРОНЪ.

   Гдѣ помощи искать? Чѣмъ отвратить сіи напасти?
  

КЛЕОПАТРА.

   Ищите въ великодушіи своемъ средствъ, отвращайте грозящую вамъ бурю. Не смотрите на скорбь мою, спасайте себя. Я на все для васъ согласна, Пускай клятвопреступникъ ругаясь горестью моею, оставляетъ меня безчеловѣчно! пусть соперница моя, присовокупя ругательство обидѣ, торжествуетъ, видя мои мученія! и на все иду! я все пренесу! лишь бы сіе васъ могло сохранить....
  

БАРОНЪ.

   Нѣтъ Клеопатра, нѣтъ: я никогда не соглашусь на толь противное тебѣ дѣйствіе.... Какъ? чтобъ я могъ видѣть сестру твою, жестокую твою злодѣйку? женою человѣка, который тобою столь любимъ? и можно ли, чтобы я далъ свое соизволеніе на толь отвратительной для меня союзъ? нѣтъ, я лучше пренесу всѣ бѣдствія, нежели и единое воображеніе о семъ!
  

КЛЕОПАТРА.

   А ежели Графъ?...
  

БАРОНЪ.

   Пусть употребляетъ онъ противъ меня все свирѣпство! пусть злое его сердце вымышляетъ какое новое гоненіе против меня; ни что въ предпріятіяхъ моихъ меня не поколеблетъ! я лишу его удовольствія имѣть Софью супругою! не увидитъ онъ ее больше ни разу въ жизни! завтра на разсвѣтѣ отвезу ее въ монастырь, и тамъ должна она будешь проводишь остатки дней своихъ. Я распоряжу все такимъ образомъ, что никакъ не можетъ онъ найти случая имѣть съ нею свиданія.... Поди, любезная Клеопатра! поди, старайся себя хоть мало утѣшить; спокойствіе твое уменьшитъ страданіе и моего духа.
  

КЛЕОПАТРА.

   О рокъ! за что ты мнѣ столь злобенъ.
  

ДѢЙСТВІЕ V.

  

ЯВЛЕНІЕ I.

Театръ представляетъ ночь.

МОДЕСТЪ и ГРАФЪ.

  

МОДЕСТЪ.

   Способомъ темныя ночи можете вы сокрыть побѣгъ вашъ. Теперь никто помѣшать вамъ не можетъ. Баронъ въ своей комнатѣ хотя не спитъ, но предавшись своимъ размышленіямъ, ожидаетъ нетерпѣливо дня, чтобы ѣхать въ монастырь; а Клеопатра оплакивая участь свою лежитъ въ постелѣ. И такъ вамъ очень способно уйти...
  

ГРАФЪ.

   Чѣмъ могу воздать за благодѣянія ваши!
  

МОДЕСТЪ.

   Благодѣянія мои не столь велики; дѣлая нимъ добро, дѣлаю долгъ честнаго человѣка. Но дайте жъ мнѣ то письмо, которое вы обѣщали.
  

ГРАФЪ [подавая письмо.]

   Вотъ оно. Я отдаю въ немъ все имѣніе Бароново, которое по суду отдано отцу моему: и все сіе имѣніе безъ остатка отдаю Клеопатрѣ.
  

МОДЕСТЪ.

   Очень хорошо, дойдемъ теперь къ Софьѣ, я ее приготовилъ, она теперь ожидаетъ тебя; дверь въ сѣни тамъ отперта. [идутъ] Однако нѣтъ, постой здѣсь. Я пойду напередъ одинъ, и посмотрю, нѣтъ ли кого тамъ изъ служителей, которыхъ надобно поотдалить. Подожди меня, я тотчасъ возвращусь.
  

ГРАФЪ.

   Очень хорошо.
  

ЯВЛЕНІЕ II.

  

ГРАФЪ [одинъ.]

   Уже ли достигаю до желаннаго иною щастія! уже ли превозмогши всѣ препятствія соединю жизнь мою съ дражайшею Софьеіо! О радостнѣйшій часъ! благополучная минута! приди скорѣй, наполни сердце мое наисладчайшимъ утѣшеніемъ. Можетъ ли что сравняться съ благополучіемъ любить, взаимно быть любиму, и увѣнчать страсть свою! сіе то прямо единое есть блаженство въ жизни сей; какими бы напастьми обуреваемъ ни былъ человѣкъ, какія бы препятствія ни терпѣлъ любовникъ; сія желанная минута за все награждаетъ!... Но Модестъ не идетъ, ужъ не здѣлалось ли что тамъ?... Боюсь!... Чемъ ближе къ достиженію щастія, тѣмъ болѣе сомнѣнія увеличиваются. Теперешнія минуты мнѣ нестерпимы; трепещу чтобы еще какое новое препятствіе не встрѣтилось! [слушаетъ]. Ни чего не слышу... Всякая минута мнѣ вѣкомъ кажется!.... Страхъ мой чрезмѣренъ!... Что дѣлается тамъ?... Онъ сказалъ, что скоро возвратится... Боже! не уже ли чаю... Я слышу стукъ... Ахъ! можетъ быть Баронъ... Кто то идетъ... Конечно ето Модестъ!
  

ЯВЛЕНІЕ III.

КЛЕОПАТРА и ГРАФЪ.

  

КЛЕОПАТРА.

   Иду, сама не знаю куда... Гдѣ найти облегченіе!
  

ГРАФЪ.

   Кто то стонетъ.... кажется женскій голосъ... Конечно ето Софья!
  

КЛЕОПАТРА.

   Увы!
  

ГРАФЪ [подошедъ къ ней.]

   Ты ли дражайшая?....
  

КЛЕОПАТРА.

   Боже мой! ето онъ.
  

ГРАФЪ.

   Клеопатра! [хочетъ уйти].
  

КЛЕОПАТРА [удерживая его.]

   Постой, невѣрный! измѣнникъ! ето ты! не думай уйти и скрыться отъ жалобъ моихъ: нѣтъ, они послѣдуютъ вездѣ за тобой, они на вѣкъ будутъ угнѣтать невѣрное сердце твое. Небо, отмщающее клятвопреступникамъ, раздеретъ раскаяніемъ тиранскую грудь твою! я чувствую, что теперь тебя привело сюда; понимаю всѣ вѣроломныя твои предпріятія. Ты не меня здѣсь искалъ.... Нѣтъ, ты желалъ зрѣть лютую мою соперницу; но небо для казни твоей меня сюда привело.... Жестокій!..... Ахъ! какъ можешь ты Клеопатру ненавидѣть!
  

ГРАФЪ.

   Клеопатра!... увы!... Я безмолвенъ.
  

КЛЕОПАТРА.

   Варваръ, ты безмолвенъ!... До какой напасти я дожила таковы ли должны быть плоды безмѣрной моей страсти? Почто почто вожжегъ ты въ сердцѣ моемъ сей смертельный огнь меня пожирающій! почто пріучилъ ты мысли мои утѣшаться лестною надеждою, быть тобой любимой! за что здѣлалъ ты меня наинещастнѣйшею въ свѣтѣ? чемъ винна и предъ тобою? скажи, найди, что учинила я, чемъ бы достойна была твоего презрѣнія!... Жестокій!... Почто разрушилъ ты покой мой! почто извлекъ ты меня изъ нищеты, въ которую отецъ твой насъ ввергнулъ! Я въ крайнемъ убожествѣ, не зная тебя, сто разъ благополучнѣе бы теперешняго была!... Злодѣй! ты въ сердце мое тысячу смертельныхъ стрѣлъ вонзаешь! ты отъемлешь у меня жизнь!.... Ахъ! Графъ, хотя лестною надеждою маня, хотя притворно скажи, что ты меня любишь!
  

ГРАФЪ.

   Клеопатра!... Я чувствую, что я достоинъ всѣхъ сихъ упрековъ; признаюсь и я виновникъ всѣхъ золъ твоихъ, и ни чемъ вины своей загладить не могу. [становится на колѣни] Ахъ! прости меня.
  

КЛЕОПАТРА.

   Какъ? Ты не можешь загладить вины своей? Ахъ! отдай мнѣ сердце свое; ты мнѣ все возвратишь!... Зри мое страданье, при мое мученье, зри скорбь мою.... Сжалься надо мной! возврати драгіе дни покоя моего!... Но что я говорю! ты ненавидишь меня! ты пришелъ сюда къ сестрѣ моей, вы конечно другъ другу назначили сей часъ свиданія.... Нѣтъ, не допущу васъ видѣться; хочу чтобы страданія твои равны моимъ были.... Ты любишь ее!... Ахъ! возможно можно ли чтобы кто нибудь умѣлъ такъ любить, какъ Клеопатра!
  

ГРАФЪ [въ сторону.]

   Что дѣлать? Чемъ успокоишь ее? [Клеопатрѣ.] Клеопатра!... Что мнѣ тебѣ сказать? Я виноватъ; такъ, ты достойна всей любви; но можно ли сердцемъ повелѣвать!
  

КЛЕОПАТРА.

   Тиранъ! варварствуй! истощи всѣ злости! терзай меня! рви сердце мое!... Ты меня оставляешь!... Ты презираешь меня!.... И ты столь жестокъ! что самъ можешь вѣщать погибель мою!... И ты можешь безъ малѣйшей жалости взирать на мученіе мое!... Ругайся свирѣпый отчаяніемъ моимъ!.... Торжествуй, что поверхъ нещастную во всѣ лютейшія бѣдствія!
  

ЯВЛЕНІЕ IV.

МОДЕСТЪ, СОФЬЯ, КЛЕОПАТРА и ГРАФЪ.

  

МОДЕСТЪ [со свѣчею.]

  

КЛЕОПАТРА.

   Боже мой, что я вижу! [падаетъ въ кресла.]
  

СОФЬЯ.

   Сестра моя! [уходитъ назадъ].
  

ГРАФЪ.

   Софья! [бѣжитъ за нею.]
  

МОДЕСТЪ.

   Клеопатра здѣсь.... Какая печальная встрѣча.
  

ЯВЛЕНІЕ V.

МОДЕСТЪ и КЛЕОПАТРА.

  

МОДЕСТЪ.

   Какое зрѣлище, Клеопатра!
  

КЛЕОПАТРА [въ изумленіи.]

   Гдѣ онъ?... Гдѣ онъ?... Свирѣпый! Ахъ! ты отъ меня бѣжишь!... Ты оставляешь меня!... Не внемлешь ни жалобамъ ни прозьбамъ моимъ!... Постой, постой.... Хоть разъ дай себя еще видѣть!... Дай насытиться зрѣнію моему... У;вы! на вѣкъ лишаюсь я его!... А ты жестокая!... Ты, которая лютостію превосходить всѣхъ кровожаждущихъ звѣрей! почто лишаешь меня жизни?... Почто разишь ни въ чемъ невинную предъ тобой?... Свирѣпые! умертвите меня скорѣй.... Разите!.... Скончайте мое страданіе!.... Ахъ! я умираю. [падаетъ въ кресла.]
  

МОДЕСТЪ.

   Какое состояніе!... Клеопатра!.. Ободрись, войди въ себя.
  

КЛЕОПАТРА.

   Куда скрылись они?.... Ихъ здѣсь нѣтъ. Конечно онъ увезъ ее!... Пойду... Догоню... Остановлю ихъ... Наполню всѣ мѣста и весь воздухъ стенаніемъ и жалобами! можетъ быть усовѣщу, устыжу ихъ, или скончаю дни свои у ногъ его!.. Пойду... Пусти меня!....
  

МОДЕСТЪ.

   Клеопатра! ты чувствъ лишаешся. Опомнись.
  

КЛЕОПАТРА.

   Пусти меня! я хочу догнать ихъ; хочу извлечь невѣрное сердце его. Пусти меня!
  

МОДЕСТЪ.

   Ты достигнуть ихъ не можешь, они теперь уже очень далеко.
  

КЛЕОПАТРА.

   Увы! они теперь далеко!... Они торжествуютъ!... Они ругаются мнѣ! а я.... я кончаю дни свои!.... Жестокій! ты всему причиною, ты способствовалъ побѣгу ихъ. Скажи! Отвѣтствуй! За что вооружился и ты противъ меня? Что я тебѣ здѣлала? увы! колико я нещастна! весь свѣтъ ополчился противъ меня!

[Садится въ креслы и плачетъ.]

  

МОДЕСТЪ.

   Признаюсь, я способствовалъ бѣгству ихъ; но вины моей въ томъ нѣтъ; рассуди сама, чемъ было инымъ помочь и прекратить всѣ неустройства вашего дома. Отецъ твой не согласился бы никогда на сей союзъ, и тѣмъ бы навлекъ вамъ всѣ нещастія отъ нищеты происходящія: а теперь Графъ отдалъ вамъ все ваше имѣніе, и Баронъ бѣдности терпѣть не будетъ. Представь сіе себѣ, пожалѣй отца своего.
  

КЛЕОПАТРА.

   Увы!....
  

МОДЕСТЪ.

   Собери свой разумъ, и успокойся; вспомни, что не прилично роптать противу судьбы. Призови въ помощь всегдашнюю свою добродѣтель, она подкрѣпитъ тебя, увидишь тогда сама, сколь малодушно убивать себя, когда уже все рѣшилось.
  

КЛЕОПАТРА.

   Нещастная!....
  

МОДЕСТЪ.

   Сжалься надъ бѣднымъ отцомъ своимъ; представь въ памяти своей всю его горячность; ты знаешь, что онъ не въ силахъ перенести отчаянія твоего. Тебѣ должно сохранить жизнь его, не убивай его своимъ терзаніемъ, старайся лучше своимъ примѣромъ ввести его въ рассудокъ, и великодушно повиноваться судьбѣ.
  

ЯВЛЕНІЕ VI.

МОДЕСТЪ, БАРОНЪ, КЛЕОПАТРА и слуги съ факелами.

  

БАРОНЪ.

   Бѣгите скорѣй по всѣмъ дорогамъ! ищите ихъ вездѣ! поймайте, и приведите ихъ ко мнѣ! [люди уходятъ.] Модестъ! Клеопатра! вы не знаете.... Они ушли!.... Злодѣйка моя бѣжала!.... Графъ.... Графъ увезъ ея!....
  

МОДЕСТЪ.

   Излишнее будетъ догонять ихъ теперь: они такъ свои мѣры взяли, что поймать ихъ не можно.
  

БАРОНЪ.

   Нѣтъ, я сыщу ихъ! хотя бы они, на краю вселенныя были, я и тамъ ихъ найду! не уйдутъ они отъ меня, не скроются ни гдѣ отъ праведнаго моего гнѣва.... О судьба! всю ли ты ярость истощила на меня!... Кто можетъ столько бѣдствій снести!.... Модестъ, я изнемогаю подъ бременемъ напастей моихъ.
  

КЛЕОПАТРА.

   Увы!
  

БАРОНЪ.

   Страданіе мое неизреченно.....Клеопатра! нещастная Клеопатра!... не могу, нѣтъ, не могу взирать на тебя!
  

КЛЕОПАТРА.

   Батюшка!... Ахъ!
  

МОДЕСТЪ [Клеопатрѣ.]

   Скрѣпись, старайся его привести въ чувство.
  

БАРОНЪ.

   Нещастная дочь!
  

КЛЕОПАТРА.

   Батюшка! увы!... Я... я бѣдная.... нещастнѣе всѣхъ!
  

БАРОНЪ.

   Нѣтъ силъ моихъ преодолѣть себя!
  

МОДЕСТЪ.

   Баронъ, тебѣ должно утѣшать ее. Призови на помощь родительскую любовь: гдѣ мужество твое?
  

БАРОНЪ.

   Клеопатра!
  

КЛЕОПАТРА.

   Батюшка! прошу васъ, забудьте ихъ вину.... простите ихъ.... Ахъ!.... помочь сему уже не возможно.... Судьба видно опредѣлила быть сестрѣ щастливою... а мнѣ на вѣкъ нещастною!... Мнѣ должно занять ея мѣсто... и посвятить себя вѣчно Богу.... О Боже! подкрѣпи отчаянной духъ мой!....
  

ЯВЛЕНІЕ ПОСЛѢДНЕЕ.

МОДЕСТЪ и БАРОНЪ.

  

БАРОНЪ.

   Ахъ! не осталось въ свѣтѣ мнѣ ни малѣйшей отрады!
  

МОДЕСТЪ.

   Возьми въ примѣръ ее, ты видишь сколько она великодушна.
  

БАРОНЪ.

   Клеопатра! колико ты добродѣтельна!
  

МОДЕСТЪ.

   Послѣдуй сему примѣру, забудь озлобленіе ихъ, прости Софью и Графа; вспомни, что они твои дѣти; вспомни, что не простительно имѣть столь суровое сердце, и такъ долго хранишь въ сердцѣ гнѣвъ къ дѣтямъ. Можетъ ли что лестнѣе быть для человѣка, какъ прощать великодушно свои обиды! нѣтъ, несравнительно ни съ чемъ удовольствіе дѣлать добро; представь себѣ, что ты однимъ словомъ можешь учинишь всѣхъ щастливыми.
  

БАРОНЪ.

   Увы!
  

МОДЕСТЪ.

   Смотри сколько Графъ честенъ: вотъ письмо, въ которомъ онъ отдаетъ Клеопатрѣ все ваше имѣніе.
  

БАРОНЪ.

   Клеопатрѣ?
  

МОДЕСТЪ.

   Такъ, ей; не въ силахъ будучи преодолѣть сердце свое, и видя судьбу препятствующую соединенію его съ нею, желаетъ по крайней мѣрѣ усладить ея долю, возвративъ вамъ все ваше имѣніе принадлежащее ему. Софья его о томъ просила, возьми сіе письмо, и не уступай ему въ великодушіи; прости ихъ, и устрой благоденствіе дѣтей своихъ.
  

БАРОНЪ [прочтя письмо.]

   Ахъ!
  

МОДЕСТЪ.

   Тронься нѣжнымъ чувствіемъ, и не противляйся опредѣленію Вышняго. Не ропщи, что судьба устроила не по желанію твоему.
  

БАРОНЪ.

   Модестъ, я въ великомъ смятеніи.
  

МОДЕСТЪ.

   Не протився движеніямъ сердечнымъ, любезный другъ, здѣлайся прямо достойнымъ носить имя честнаго человѣка и чадолюбиваго отца; прости ихъ, я увѣряю тебя, что Клеоаашра, увидя тебя довольнымъ, успокоитъ болѣзнь души своей.

БАРОНЪ.

   Модестъ, признаюсь, что великодушіе Графа трогаетъ меня. Оно произвело во мнѣ великое смятеніе.... И сердце... сердце мое говоритъ, что Софья дочь мнѣ! увы!... Скажи имъ... скажи... что я ихъ прощаю!
  

МОДЕСТЪ.

   Великодушный другъ! теперь ты прямо заслуживаешь мое почтеніе.
  

БАРОНЪ.

   О небо! чувствую вины свои, и.признаюсь, что я справедливо наказанъ. Безпредѣльная моя горячность къ Клеопатрѣ, дѣлала меня противу Софьи несправедливымъ; но правосудіе Божіе устрояетъ судьбу ихъ противу моихъ расположеній. О Боже! повинуюсь власти твоей! и вижу что несправедливость не остается безъ наказанія!

Конецъ пятаго и послѣдняго дѣйствія.

  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru