Аннотация: Рассказы.
Назарка-атаман. Обида. За дровами. Рыбаки. Горшок молока. Расчетная книжка. Из-за яблок.
Константин Андреевич Минаев. Назарка-атаман
НАЗАРКА-АТАМАН
Ну кто не знает на Проломной улице Назарку? Только и слышно:
-- Митька. Колька, сюды!..
Это Назарка кричит. Ребят сзывает, что-нибудь придумал уж. Вон с воза, что ехал по дороге, ребята ящик стащили какой-то. Прохожие покачали головой, и возчику говорить нечего, -- ребят не найти.
А то выйдет Назарка из калитки, шмыгает носом. Это у него такая привычка. Видит-петух па канаве с курами. Хлоп, хлоп крыльями.
-- Ку-ка-ре-ку... у... у... у...
Рраз камнем, -- подпрыгнул Петька. А Назарка за ним прыг через канаву. Петух, задрав хвост парусом, под ворота...
-- Эх, хорошо, что соседка не видела!
Дождь, ливень -- Назарке нипочем. Засучил штаны за колена, шлепает по лужам. Выкупался в грязи. Замерз. Волосы -- мочало.
-- Ну, Миколаевна, у тебя и Назарка!.. -- жалуется соседка. -- Уродил тебе господь сынка! Либо большевик какой будет, либо атаман, прости господи!.. Вчера моего поросенка чуть не запорол! Взял гвоздь, на палку нацепил, да за ним гнаться! Такого и в школу не возьмут!
Николаевна, мать Назарки, старая работница с соседнего завода, давно махнула рукой на него. Некогда связываться.
* * *
Сегодня с утра убежал. Что-то на заднем дворе возится. Ребятишек собрал.
-- Перво-на-перво, ребята, досок надо достать, -- приказывает Назарка. -- Ты, Минька, гвоздей шарь... У отца молоток сопри. Я-то сам пойду, ребята, доставать доски, а вы пока здесь...
Ребятишек целая орава, все с этой улицы.
Задумал Назарка большое дело. Построить дом и жить в нем летом.
Сарай есть. Никто под дрова не занял. Мусор ежели убрать, кое-где забить досками дырья, ну а крыша хорошая.
-- Ребята, перво-на-перво, пока я за доскам, вы за мусор принимайтесь...
Задумались ребята.
-- Чем выгребать, расчищать? За день не устроишь. Неделю работы.
А доски Назарка уже тащил. От заводского забора оторвал.
-- Сторожа-то не заприметили? -- удивились товарищи.
-- Нет. Я что хочешь сопру и не увидят! Ребята, а нам дорожки надо устроить. Видали, как на бульварах делают?..
-- Деревья надо посадить, -- предложил конопатый Гринька.
-- Насажаем.
День работают, другой. Жильцы заметили.
Отец Миньки, председатель домкома, первый подошел.
-- Эй, вы, огольцы! Что там мастерите?
-- Это мы, дяденька Сергей, клуб делаем.
Минькин отец здорово рассердился, а Назарка тут как тут, шмыгает носом.
-- Гм! То-то вы как рубашки и штаны отделали... Подожди, Минька! Тебе мать всыплет как следует...
-- Второе -- сад устроим. Купили у бабки Кудины семян. Сегодня и посеем.
Нахмурился еще больше отец.
-- Досок откуда натаскали? У меня все Минька гвоздей просил, да и молоток, кажется, утащил...
-- Мы, дядя Сергей, жить здесь будем! -- кричали хором ребятишки.
Походил по двору, поглядел председатель домкома, видит, ругать ребят не за что. Только сказал:
-- Ля вот вас обложу квартирной платой. Но рублю за сажень. Бесплатно не позволю жить.
-- А мы заплатим, дядя Сергей.
* * *
Назарка с ребятами в сарае день и ночь возится. Доски забивало. В подоле рубах камни, кирпичи носили. Двор расчистили. С трамвайной линий понатаскали песку. Усыпали дорожку.
Гринька молодец, догадался. Принес го дома газет и плакатов разных. У него, ведь, браг комсомолец. Всякой литературы много и книг с собой таскает.
Как облепили плакатами они все стены, да картинами, Назарка велел тогда, ребятам приносить одежу да складывать в углу.
-- Теперь можно и жить здесь. Тащи у матери хлеба, огурцов, всего, давай делить. Где Гринька?
А Гринька опять домой побежал. Удивил враз товарищей. Под рубахой припер портрет Ленина.
-- На вот, Назарка!
Долго тот рассматривал портрет Ильича. Все думал, куда прилепить.
-- Молодец, Гринька, -- похвалил Назарка. -- Ты будешь комендантом за ото. А я, ребята, председатель п секретарь.
Сам полез п бережно пристроил Ленина в углу. Слез, подумал и опять приказал:
-- Разорвись, ребята, а красную материю доставать надо!
-- А ты, Мишка, пищи на бумаге: это наш дом-коммуна.
-- Ничего, Назарка, я уже пробовал. И поручили Гриньке мяч смастерить.
Получился, правда, не мяч, а огурец. Для пробы поддал ногой Назарка, -- летит, кувыркается.
* * *
Мишка свое дело сделал: принес раскрашенную картонку. Назарка посмотрел и одобрил. Полез сам прибивать.
Пришел председатель домкома, глянул на "дом-коммуну" и остолбенел.
-- У Назаркн на груди красный бант. С своей речью тут как тут.
-- Дядя Сергей, перво-на-перво, получи с нас деньги. Я, как председатель-секретарь... Дядя Сергей чешет затылок.
-- Председатель. Гм... Положим, вишь как двор вычистили. Забор тут надо забить.
-- Ого мы устроим. Войди, товарищ председатель, к ним. Посмотри.
Вошел, подивился.
-- Что же, вы здесь и спите? Ба... Плакаты и Ленина достали! Ну, вот что, ребятишки, так и быть, я вам стол дам. И помогу дверь устроить. По ночам, ведь, холодно, поди...
Осмотрел дядя Сергей еще раз дом-коммуну, покачал головой.
-- Ну, Назарка, ты, я вижу, дельный парнишка... Будет тебе гонять собак по улице. Минька мой учится, надо и тебе. С осени обязательно буду хлопотать в завкоме, чтоб тебя на завод приняли в ученики... А то ты какой председатель, если грамоте не знаешь...
Назарка носом шмыгнул, значит рад.
-- Конечно, перво-на-перво, это грамоте... А на завод, дядя Сергей, буду голосовать единогласно.
ОБИДА
Коля -- маленький мальчик. Ученик детского сада. Розовые щеки с прозрачной кожей. Одет тепло. Пальто с серым каракулевым воротником, в тапочке и в красивых бурках. Коли отец толстый. В тресте служит.
Колю буржуйским сынком называли, -- отец барином раньше был.
Сегодня Коля бегом вбежал в пустую комнату.
Он с ног до головы в снегу. Торопливо снял ранец, положил на стол. Красными руками раскрыл ранец и вынул портрет. Улыбнулся, потом обтер рукавом и задумался.
Бережно держа картинку, он вдруг пододвинул стол к переднему углу. Встав на цыпочки. чуть-чуть дотянулся до иконы и поставил свою карточку.
Соскочил со стула, несколько попятился и стал любоваться своим делом.
-- Что это ты здесь делаешь?
Коля вздрогнул. Вошла мама. Она пухлая, душистая. Всегда у нее на столике духи стояли.
Увидев маму, Коля улыбнулся и к ней.
-- Мама, я...
-- Ай, весь пол мокрый! Ты что-нибудь пролил? Не валерьянку ли?
-- Да нет, мамочка!
Понюхала воздух, осмотрела кругом.
-- А ты, наверное, опять пришел в снегу. Так и есть... Дуня, Дуня!.. -- прислугу стала звать.
Мама принялась снимать с него пальто.
-- Ах, какой ты, Николай, гадкий! Не стыдишься людей порядочных и бога не боишься. Зачем здесь стул стоит?.. Боже мой, кто это сделал?!
-- Это, мама, Ленин.
-- Что такое? К Николаю чудотворцу приставил безбожника? Господи!..
-- Мама, мамочка, да, ведь, это Ильич!..
-- Дуня, Дуня, скорей!..
-- Мамочка, мамусенька, нам учительница говорила, что он великий человек... -- кинулся к ней Коля.
-- Кто тебе его дал?.. Где ты его взял? -- волновалась мама.
-- Купил. Елизавета Михайловна, учительница наша, рассказывала нам в школе про него. Витя и я увидели картинку, уговорились купить... Мамочка, у меня деньги были...
-- Дура твоя учительница!.. И ты гадкий... Дуня, скорей...
Из кухни прибежала прислуга. Мама сердито показала на угол. Дуня, подобрав подол, полезла снимать портрет.
-- Мамочка!.. -- вскрикнул Коля. Слезы так и брызнули.
-- Молчать!.. Больше в детский сад не пойдешь! Отцу скажу. А своего Ленина отнеси. Пусть они молятся на него.
Растерявшийся Коля взял Ленина, стал обтирать его мокрой от слез рукой.
-- Ты еще плакать?.. В угол!..
Мама вышла. Дуня хотела пожалеть Колю, да побоялась. Молча вышла за мамой.
Злые глаза у Коли. Крепко прижал Ленина к груди.
-- Все равно не отнесу! Нет! А учительница не дура! Дядя Ленин, я тебя люблю. Мама, ведь, не знает, а мы знаем, какой ты хороший...
Проглотив слезы, Коля посмотрел на божницу.
-- У... у... лупоглазый!.. Подожди, вырасту...
И погрозил чудотворцу кулаком.
ЗА ДРОВАМИ
У вдовы Ефимовны вес дрова вышли. Печка не топлена целую неделю. Хоть плачь.
Мужа-то ее убили, когда с белыми воевал. И осталась она с детьми.
Пошла Ефимовна в Совет за помощью, дали ордер и наказали:
-- Поезжай ты, Ефимовна, в монастырь, по этому ордеру получишь воз дров. У тебя, ведь, муж за народное дело погиб...
Убивается Ефимовна.
-- Вот пришла жизнь-то! И что делать -- не знаю. Самой ехать за дровами -- сил нету, да и дом бросить нельзя. Сидим без дров, замерзнем, аль подохнем.
-- Маманя, а мамань... А мы с Митькой съездим!.. -- закричал Ванятка.
-- Сиди уж! Народила я вас, вот и майся теперь с вами...
Как пришел Митя из школы. -- Ванятка к нему:
-- Мить, а Мить... Давай завтра за дровами поедем. У мамани ордер, из Совета дали...
-- А ты не замерзнешь дорогой?..
Уговорились ребята тишком от матери.
Лошади у Ефимовны не было, пошли к соседу.
-- Дядя Митрофан, не дашь ли ты нам на день лошадь дрова привезти?.. -- спросили ребятишки.
-- Вам? Лошадь? Что вы, голубчики! -- удивился сосед. -- Ты знаешь, какое теперь время, на первой дороге отнимут, да и вас прикокошут. Чего вам надо, ребятишкам-то?.. Малы еще!
-- Айда к деду! -- предложил Ванятка.
Пошли к деду Федору. Глухой дед. Любил
ребят.
-- Что, сиротки?..
-- На день лошадку нам... В монастырь за дровами... Ордер Совет мамке выдал.
-- Ась?.. Не боязно, сиротки? Далече это будет.
-- Нет! А мы тебе, дедка, вместе летом огороды караулить будем...
-- Ладно, ладно, стрекулисты... Сказать надо только Марфутке, чтоб запрягла. На какой вам день нужно-то?
А Ефимовна, как узнала, сначала испугалась было, а потом сама пустилась снаряжать их, как взрослых, в дорогу. В солому, обернутую в мешок, краюху хлеба сунула. Замотала Ванятку шарфом и пояском затянула. Дала свои варежки. Дырявые валенки заткнула тряпочкой.
С раннего утра выехали. Сам дед Федор открыл ворота.
-- Ну, сиротки, с богом!.. Дорога хорошая...
День был погожий. Мерин вертел хвостом и фыркал, будто тоже радовался хорошему деньку.
Ребятишкам сначала было не холодно, но когда въехали в лес, Ванятка стал ежиться.
-- Замерз? -- спросил Митя.
-- Нет, только пальцы щипит.
-- А ты похлопай рукавицами. как извозчики.
Ванятка похлопал, и вправду руки отошли.
Ехать верст десять. Налево село виднеется. К монастырю надо ехать правее, к реке.
Вот и опушка. Дорога уходила в высокий, темный лес.
Вскоре показались сложенные в кучи дрова. Подъехали к избушке, откуда вышел старший. В тулупе, в лохматой шайке. Посмотрел на ребят, взял ордер.
-- Это семье красноармейца? -- спросил он. -- Ну, что же, подъезжайте сюда.
Большой палкой отметил, сколько нужно, и буркнул:
-- Накладайте...
Ванятка так и вскричал:
-- Эх, как много!
Старший улыбнулся.
-- Чай, сколько написано.
В лесу кругом шла работа. Кто пилил дрова, кто складывал в кучи. Ребята привязали мерина, принялись за дрова.
-- Что у вас в дому взрослых нет, что ли? Послали вас одних-то, -- подошел лесник.
-- Тятяню казаки убили на фронте. Одна маманя осталась дома, -- отвечает Ванятка. Он уцепился за большое полено и норовил спихнуть. Но полено примерзло.
-- А ты, поди, самый старшой?.. -- спрашивает он Митю. -- Эх, воина, война... Много она нам вреда наделала... Давайте я вам помогу. Покрупнее которые кладите. Вот так! Тебя как зовут, Вашохой, что ли? Сидеть тебе еще им печи, а ты, вишь, чурбан... Постой, не тащи, надорвешься... Ну. вот добрый возок будет, мать будет довольна.
Уложили последило мелкие дрова сверху и мешок туда.
-- Надо бы вам расписаться, -- проговорил лесник, почесывая затылок.
-- А я, дяденька, грамотный. Где расписаться-то?
Митя взял карандаш, помусолил во рту и написал на ордере: "ПАЛУЧИЛ МИТРЕЙ КУРНИКОВ".
-- Ну, вот, все честь-честью, по закону, -- успокоился лесник. -- Ребятки, вы поезжайте вот по этой дороге, здесь отложе, лучше. К вечеру, не торопясь, доедете. Нно, милай!.. Держи его, Ванюха... Левей, левей правь!.. Тяжеловато, но ничего, сейчас на дорогу выедете.
По гладкой дороге ехать было легче. К вечеру морозней стало. Лесник простился с ребятами у опушки леса и долго смотрел, как Ванятка, сидя на возу, все размахивал вожжей.
РЫБАКИ
Сидит Леша у окна с книгой, слышит, кто-то карабкается, влезает на подоконник.
-- Кто ото?..
-- Это я. Федька. Рыбу пойдешь ловить? Дядя Шура будет сомов ловить на плотах. Эх, и клюет там!..
И Федька даже прищурился, причмокнул губами, будто сладкое что съел.
День теплый. Из палисадника в окно врывался прохладный ветерок, обдавая лицо.
-- Нет, -- вздохнул Лента, -- пожалуй, маманька не пустит...
-- Эх, ты, сопливый! Ты вот смотри на меня. Всегда без спросу все делаю, и ничего. Во!.. Ну, ты!.. Пойдешь, говорю, на плоты?..
Федька -- язва. Как пристал, так и не отстает: и рыбаков там много, и все ребята нашенские будут, и клюет хорошо...
-- Вот тебе мой приказ. Завтра праздник. Дядя Шура уйдет на плоты. Я зайду за тобою. Ты только гляди, пс сии. Я зайду рано...
Федька слез с окна.
-- Да... Ты, Лешка, не забудь, захвати побольше с собой хлеба. Там есть, ух как хочется!..
* * *
-- Лешка! Лешка, вставай!.. Ты же уговаривался!..
Разомлевший Леша отмахнулся рукой.
-- Уйди!.. Я спать хочу!..
-- Ты раздери глаза, сейчас и пройдет... Вставай, скорее!..
Леша слышит шопот Федьки, понимает, но никак не раскрыть глаза! На заре, ой как спать хочется!..
-- А еще уговаривался всю ночь не спать!.. Эх, какой же ты товарищ!..
И Федька вцепился в его волосы, яростно от досады начал волтузить товарища. Вскрикнул Леша и проснулся.
-- Иди за мной!.. -- ткнул его в бок Федька. Сквозь дрему Леша заметил, что около него спала его сестра Наташа, съежившись под одеялом как кошка.
Мать опала в горнице и не слышала, как ворочались ребята.
Вышли. Калитка была заперта, и они полезли через забор.
-- Идем скорее... Сейчас самый клёв. -- Вышли в поле. Было свежо, и Леша стал дрожать, да еще спать так хотелось...
Федька достал из кармана сверток и свернул здоровую цыгарку.
-- На вот, закури!.. Глаза тебе раздерет... Леша было дыхнул цыгаркой разок, но закашлялся и бросил.
Небо закраснелось, как огромное яблоко. Подошли к лесу.
Звонко перекликались птицы и, почуя ребят, перелетали с дерева на дерево.
Трава мокрая от росы, холодная.
Шагали быстро.
-- Ну, сейчас дойдем!..
* * *
По реке Чапуре стелился легкий, прозрачный туман. Почти половину реки заняли плоты. Это были длинные, длинные бревна, перевязанные толстыми канатами. Так они тянулись друг за другом во всю реку.
Дядя Шура в меховой шапке, в валенках сидел на обрубке, зорко поглядывал на воду.
Вот он одной рукой поковырял в жестянке с землей, откуда достал красного, корчащегося червяка. Нацепил на крючок, сочно плюнул на червяка и закинул насадку в воду. Крючок с грузилами цокнули на воде и глубоко потянули леску. Поплавок перевернулся еще раз и замер.
На плотах стало теплее. Солнце уже выглянуло, и светлые, розовые лучи ласкали верхушки леса.
Вдруг один поплавок начал дрожать. Мелкие круги по воде.
-- Клюет, клюет!.. -- вскрикнул Леша, вытягиваясь к воде.
-- Тише! -- успокоил дядя Шура, -- это так плотва озорует... Мелкая рыбешка, вокруг червяка ходит...
Но второй поплавок вдруг отчаянно нырнул.
-- Вот это клюнул! -- кинулся рыбак и схватился за удочку.
Поплавок заморгал еще сильнее и пошел ко дну.
Рыбак дернул, подсекнул.
-- Есть!..
Вытащил длинноватую с голубым отливом и красными перьями рыбу.
-- Окунь, -- указал дядя Шура, -- окунь хорошо клюет. Она глупая рыба.
-- Дядь!.. Дай подержать!.. -- попросил Леша.
Рыба топорщилась и колола руку.
Федька тыкал пальцем в круглые глаза окуня.
-- Ишь какие зенки у ей!.. Не моргает...
Солнце уже взошло над берегом и даже стало припекать. Воду зарябило.
-- Ну, теперь бросает клевать, -- заговорили рыбаки и стали закуривать.
Захотелось есть. Леша достал из кармана хлеб. Хлеб смялся и засох, но сейчас натощак казался слаще и вкуснее мамкиного пирога с начинкой.
На берегу весело запылал маленький костер. Чайник стали греть.
Слышно было, как на селе звонили к обедне. Плавно, певуче неслось по реке:
-- До...о...он...н... До...о...он...н".
Дядя Шура прищурился на солнце. -
-- Подождем еще с часок. Потеплеет, а там искупаемся...
Федька так и подпрыгнул от радости. Давай хвалиться:
-- Лешка-то не умеет плавать, а я умею. И нырять умею. Вот погляди. Я до другого берега доплыву... Лопни глаза!
Вдруг далеко-далеко послышался гудок, как будто с какой фабрики.
Рыбаки переглянулись.
Из-за леса, за поворотом слышался неясный шум, как будто от водяной мельницы.
-- Товарищи!.. Это пароход из городу!.. -- крикнул кто-то.
И вслед за криком оглушительно загудел
гудок. Эхо отдалось по лесу и переливалось по реке.